АРИСТО́ТЕЛЬ

Aris­to­te­les, Ἄρισ­το­τέλης, зна­ме­ни­тый осно­ва­тель шко­лы пери­па­те­ти­ков, самый глу­бо­кий и все­объ­ем­лю­щий ум древ­но­сти, родил­ся в Ста­ги­ре (отсюда ὁ Στα­γιρί­της, Ста­ги­рит) на македон­ском полу­ост­ро­ве Хал­киди­ке у Стри­мон­ско­го зали­ва в 384 г. до Р. Х. Отцом его был Нико­мах, при­над­ле­жав­ший к гре­че­ско­му роду Аскле­пи­а­дов и состо­яв­ший вра­чом у македон­ско­го царя Амин­ты, отца Филип­по­ва. Рано поте­ряв сво­его отца, Ари­сто­тель посту­пил под опе­ку и при­смотр к атар­ней­цу Прок­се­ну, сына кото­ро­го, Ника­но­ра, он впо­след­ст­вии усы­но­вил и женил на сво­ей доче­ри Пифиа­де. Как врач, отец Ари­сто­те­ля зани­мал­ся есте­ствен­ны­ми нау­ка­ми и был даже писа­те­лем по этой обла­сти зна­ния; весь­ма веро­ят­но, что как это обсто­я­тель­ство, так и свя­зи Нико­ма­ха с македон­ским дво­ром рано уже ока­зы­ва­ли вли­я­ние на склад жиз­ни Ари­сто­те­ля и направ­ле­ние его мыш­ле­ния. 17-ти лет, в 367 г., он отпра­вил­ся в Афи­ны; в это вре­мя Пла­тон нахо­дил­ся в Сици­лии или на пути туда, так что Ари­сто­тель позна­ко­мил­ся с ним лишь 3 года спу­стя, после его воз­вра­ще­ния, и затем оста­вал­ся в его шко­ле 20 лет, до 347 г., как кажет­ся, все­гда сохра­няя чув­ства глу­бо­ко­го ува­же­ния и искрен­ней пре­дан­но­сти к учи­те­лю, кото­рый назы­вал Ари­сто­те­ля «умом сво­ей шко­лы», νοῦς τῆς διατ­ρι­βῆς, и «книж­ни­ком», ἀναγ­νώσ­της. Едва ли раз­но­гла­сия, вполне понят­ные и почти неиз­беж­ные во вза­им­ных отно­ше­ни­ях людей с таки­ми ори­ги­наль­ны­ми и при­том про­ти­во­по­лож­ны­ми один дру­го­му харак­те­ра­ми, пере­хо­ди­ли в ту враж­деб­ность, о какой рас­ска­зы­ва­ет лите­ра­тур­ная хро­ни­ка древ­но­сти. По смер­ти Пла­то­на в 347 г. пре­ем­ни­ком его по управ­ле­нию ака­де­ми­ей сде­лал­ся Спев­сипп, сын его сест­ры. В том же году Ари­сто­тель оста­вил Афи­ны и отпра­вил­ся в Мисию к атар­ней­ско­му вла­сти­те­лю Гер­мию, сво­е­му дру­гу; но послед­ний вско­ре был низ­верг­нут и каз­нен пер­са­ми; тогда (ок. 345 г.) Ари­сто­тель с женой сво­ей Пифи­а­дой, сест­рой или пле­мян­ни­цей Гер­мия, уда­лил­ся в лес­бос­ский город Мити­ле­ну. Отсюда он, кажет­ся, вер­нул­ся в Афи­ны и тогда уже открыл свою шко­лу; в это, веро­ят­но, вре­мя в сво­их чте­ни­ях по рито­ри­ке он оспа­ри­вал тео­рию Исо­кра­та. Менее прав­до­по­доб­но, что Ари­сто­тель имел шко­лу уже при жиз­ни Пла­то­на. В 343 или 342 г. Ари­сто­тель был при­гла­шен к македон­ско­му дво­ру для вос­пи­та­ния Алек­сандра, кото­ро­му было тогда 13 лет. (Извест­ное при­гла­си­тель­ное пись­мо, поме­щен­ное у Gell. 9, 3, навер­ное под­лож­но.) Фило­соф оста­вал­ся здесь в про­дол­же­ние 8 лет (до 335 г.), но не более поло­ви­ны это­го вре­ме­ни было посвя­ще­но им соб­ст­вен­но вос­пи­та­тель­ной дея­тель­но­сти, т. к. Алек­сандр уже в 339 г., в отсут­ст­вие отца, испол­нял обя­зан­но­сти пра­ви­те­ля государ­ства. Более все­го, конеч­но, Ари­сто­тель забо­тил­ся о том, чтобы осво­ить цар­ст­вен­но­го вос­пи­тан­ни­ка с гре­че­ской обра­зо­ван­но­стью и лите­ра­ту­рой; гово­рят, что он сде­лал для Алек­сандра осо­бое изда­ние «Или­а­ды», посвя­тил его в таин­ства умо­зре­ния и озна­ко­мил в осо­бен­но­сти с ифи­кой и поли­ти­кой. Одна­ко Алек­сандр рано уже пошел сво­ей осо­бой доро­гой и свой­ст­вен­ны­ми ему упор­ст­вом и непре­клон­но­стью воли, веро­ят­но, нема­ло затруд­нял дело вос­пи­та­те­ля. При­стра­стие к цен­тра­ли­за­ции, не при­ни­мав­шее в рас­чет ни исто­ри­че­ских, ни нацио­наль­ных усло­вий, яви­лось в буду­щем вла­ды­ке мира, конеч­но, поми­мо вли­я­ния учи­те­ля. Одна­ко высо­кое лич­ное ува­же­ние дол­гое вре­мя свя­зы­ва­ло Алек­сандра с Ари­сто­те­лем и ино­гда име­ло бла­го­де­тель­ные послед­ст­вия. По хода­тай­ству Ари­сто­те­ля был вос­ста­нов­лен род­ной его город Ста­ги­ра и фило­соф напи­сал, гово­рят, для него новые зако­ны; он же сво­им заступ­ни­че­ст­вом спас город Ерес и т. п. С дру­гой сто­ро­ны, царь щед­рой рукой ока­зы­вал помощь есте­ствен­но-исто­ри­че­ским, осо­бен­но зоо­ло­ги­че­ским трудам сво­его учи­те­ля. Рас­ска­зы­ва­ют, буд­то по при­ка­зу Алек­сандра мно­же­ство рыбо­ло­вов, охот­ни­ков и т. п. заня­ты были достав­кой есте­ствен­но-исто­ри­че­ско­го мате­ри­а­ла для иссле­до­ва­ний Ари­сто­те­ля. В 335 г., оста­вив при Алек­сан­дре пле­мян­ни­ка сво­его Кал­ли­сфе­на, Ари­сто­тель воз­вра­тил­ся в Афи­ны и оста­вал­ся здесь 12 лет. Теперь местом для сво­его пре­по­да­ва­ния он избрал афин­скую гим­на­зию Λύ­κειον, посвя­щен­ную Зев­су Λύ­κειος. Здесь по утрам для более тес­но­го круж­ка слу­ша­те­лей, спо­соб­ных уже следить за стро­го-фило­соф­ским изло­же­ни­ем (ἀκροαταί), он пре­по­да­вал труд­ней­шие отде­лы нау­ки, а по вече­рам для сме­шан­ной пуб­ли­ки изла­гал более про­стые и лег­кие отде­лы, напр. рито­ри­ку, ифи­ку и т. п.; утрен­нее пре­по­да­ва­ние назы­ва­лось πε­ρίπα­τος (по мне­нию одних, от нахо­див­шей­ся в Ликее гале­реи или аллеи, по мне­нию дру­гих, отто­го, что Ари­сто­тель имел при­выч­ку во вре­мя пре­по­да­ва­ния не сидеть, а ходить) ἑωθι­νός, вечер­нее — πε­ρίπα­τος δει­λινός; подоб­ным обра­зом и его сочи­не­ния разде­ля­лись на ἐξω­τερι­κά и ἀκροατι­κά (ἐσω­τερι­κά): пер­вые, более попу­ляр­ные по сво­е­му изло­же­нию, изда­ны были им для пуб­ли­ки, вто­рые, изло­же­ние кото­рых менее бле­стя­ще и ясно, но зато более соот­вет­ст­ву­ет стро­го мето­ди­че­ско­му ходу науч­но­го иссле­до­ва­ния, слу­жи­ли, может быть, толь­ко руко­вод­ства­ми и посо­би­я­ми для слу­ша­те­лей фило­со­фа. Метод ари­сто­телев­ско­го пре­по­да­ва­ния по пре­иму­ще­ству был, кажет­ся, акроама­ти­че­ский, т. е. состо­ял в связ­ном непре­рыв­ном изло­же­нии пред­ме­та, а не в собе­се­до­ва­нии.

В Афи­нах Ари­сто­тель поте­рял свою жену Пифи­а­ду, от кото­рой имел дочь того же име­ни. Рас­по­ло­же­ние Алек­сандра к сво­е­му учи­те­лю под конец несколь­ко охла­де­ло из-за пле­мян­ни­ка Ари­сто­те­ля Кал­ли­сфе­на, кото­рый, по жела­нию царя, сопут­ст­вуя ему в похо­дах, чтобы опи­сы­вать его дея­ния, отча­сти из тще­сла­вия, а отча­сти из пат­рио­тиз­ма, с такой неуго­мон­ной рез­ко­стью вос­ста­вал про­тив стрем­ле­ния Алек­сандра под­чи­нить македо­нян и гре­ков восточ­ным поряд­кам, что нако­нец воз­будил про­тив себя неудо­воль­ст­вие царя и под­верг­ся тяж­ко­му заклю­че­нию, в кото­ром и умер. Но все-таки в Афи­нах смот­ре­ли на Ари­сто­те­ля как на при­вер­жен­ца Македо­нии, и когда Алек­сандр умер, его учи­тель под­верг­ся пре­сле­до­ва­ни­ям от вос­тор­же­ст­во­вав­шей теперь анти­ма­кедон­ской пар­тии. Демо­фил обви­нил Ари­сто­те­ля в ἀσέ­βεια; тот бежал в евбей­ский город Хал­киду (в 223 или 222 г.) и там умер.

Ари­сто­тель во вре­мя сво­ей жиз­ни был оце­ни­ва­ем раз­лич­но и имел даже оже­сто­чен­ных вра­гов. Его бла­го­при­ят­ное внеш­нее поло­же­ние, а может быть, и само­мне­ние, от кото­ро­го он не был, кажет­ся, вполне сво­бо­ден, воз­буж­да­ли про­тив него зависть и нена­висть, искав­шие себе удо­вле­тво­ре­ния в кле­ве­те на вели­ко­го мыс­ли­те­ля. Но, с дру­гой сто­ро­ны, жите­ли Ста­ги­ры почи­та­ли его как героя и еже­год­но совер­ша­ли в память его празд­ник Ἀρισ­το­τέλεια. Рим­ляне не мог­ли и не уме­ли понять досто­инств ари­сто­телев­ской фило­со­фии, несмот­ря на ува­же­ние, выка­зы­вае­мое к ней Цице­ро­ном. В сред­ние века то из-за досто­инств Ари­сто­те­ля не хоте­ли видеть заслуг Пла­то­на, то наобо­рот; сочи­не­ния Ари­сто­те­ля были пред­ме­том то воз­ве­ли­че­ния, усерд­но­го изу­че­ния и тол­ко­ва­ния (осо­бен­но у ара­бов), то пори­ца­ния и уни­же­ния.

Ари­сто­тель, в одно и то же вре­мя и вели­кий мыс­ли­тель, и вели­кий наблюда­тель, обра­ща­ет вни­ма­ние на все сто­ро­ны миро­во­го цело­го, но при этом в сво­ей мыс­ли так пере­ра­ба­ты­ва­ет все раз­но­об­ра­зие явле­ний, что от част­но­стей дохо­дит до самых широ­ких обоб­ще­ний. Бла­го­да­ря это­му направ­ле­нию его ума он сде­лал­ся осно­ва­те­лем мно­гих новых наук, так, напр., у него впер­вые под­вер­га­ют­ся систе­ма­ти­че­ской обра­бот­ке грам­ма­ти­ка и логи­ка, хотя, как и есте­ствен­но на пер­вых порах, часто не раз­ли­ча­ют­ся одна от дру­гой; рито­ри­ка, пии­ти­ка и вме­сте с послед­ней вооб­ще фило­со­фия искус­ства, зоо­ло­гия и физио­ло­гия, бота­ни­ка, ана­то­мия, пси­хо­ло­гия впер­вые полу­чи­ли науч­ный вид бла­го­да­ря Ари­сто­те­лю. Он удер­жал деле­ние фило­со­фии на три части: диа­лек­ти­ку или логи­ку, физи­ку и ифи­ку, но вме­сте с тем силь­нее отте­нил раз­ли­чие тео­ре­ти­че­ской фило­со­фии от прак­ти­че­ской; вооб­ще отдель­ные части он рез­че раз­гра­ни­чил и каж­дой при­дал более стро­гую систе­ма­ти­че­скую фор­му.

Пред­мет фило­со­фии для Ари­сто­те­ля есть то, что по пре­иму­ще­ству под­ле­жит пони­ма­нию, т. е. нача­ла и при­чи­ны, т. к. посред­ст­вом их пони­ма­ет­ся все осталь­ное, все отдель­ные вещи (ὑπο­κείμε­να), а не наобо­рот. Самое глав­ное в зна­нии — это пони­ма­ние при­чин (κυ­ριώτα­τον τοῦ εἰδέ­ναι τὸ διότι θεω­ρεῖν), а т. к. оно дает­ся толь­ко фило­со­фи­ей, и послед­няя по тому само­му по пре­иму­ще­ству перед все­ми нау­ка­ми отли­ча­ет­ся сво­бо­дой и само­сто­я­тель­но­стью, то ей долж­но при­над­ле­жать пер­вое место сре­ди наук. Δῆ­λον οὖν, пишет Ари­сто­тель в «Мета­фи­зи­ке», ὡς δι᾿ οὐδε­μίαν αὐτὴν ζη­τοῦμεν χρείαν ἑτέ­ραν, ἀλ­λ᾿ ὥσπερ ἄνθρω­πός φα­μεν ἐλεύθε­ρος ὁ αὑτοῦ ἕνε­κα καὶ μὴ ἄλ­λου ὤν, οὕτω καὶ αὕτη μό­νη ἐλευ­θέρα οὖσα τῶν ἐπισ­τη­μῶν· μό­νη γὰρ αὐτὴ αὑτῆς ἕνέ­κεν ἐστίν. διὸ καὶ δι­καίως ἂν οὐκ ἀνθρω­πίνη νο­μίζοιτο αὐῆς ἡ κτῆ­σις. Далее о важ­но­сти ее он гово­рит еще сле­дую­щее: ἥν τε γὰρ μά­λιστ᾿ ἂν ὁ θεὸς ἔχοι, θεία τῶν ἐπισ­τη­μῶν ἐστι, κἂν εἴ τις τῶν θείων εἴη. μό­νη δ᾿ αὕτη τού­των ἀμφο­τέρων τε­τύχη­κεν· ὅ τε γὰρ θεὸς δο­κεῖ τῶν αἰτίων πᾶ­σιν εἶναι καὶ ἀρχή τις, καὶ τὴν τοιαύτην ἢ μό­νος ἢ μά­λιστ᾿ ἂν ἔχοι ὁ θεός. ἀναγ­καιότε­ραι μὲν οὖν πᾶ­σαι ταύ­της, ἀμεί­νων δ’ οὐδε­μία. В част­но­сти, осо­бен­но важ­но было выстав­лен­ное в ари­сто­телев­ской фило­со­фии на вид поня­тие раз­ви­тия или раз­ли­чие двух форм суще­ст­во­ва­ния, воз­мож­но­сти (δύ­ναμις, po­ten­tia), как бы зер­на, кото­рое толь­ко в скры­том и нераз­ви­том еще виде содер­жит в себе все усло­вия и фор­мы, и дей­ст­ви­тель­но­сти (ἐνέρ­γεια, ac­tus), осу­щест­вле­ния идеи или воз­мож­но­сти; часто в том же зна­че­нии, как ἐνέρ­γεια, употреб­ля­ет­ся у Ари­сто­те­ля сло­во ἐντε­λέχεια, но ино­гда пер­вым обо­зна­ча­ет­ся самый про­цесс или дей­ст­вие, а вто­рым резуль­тат осу­щест­вле­ния. Лишь немно­гие из сочи­не­ний Ари­сто­те­ля — а все­го их насчи­ты­ва­ли 400—1000 томов (βιβ­λία) — были изда­ны им самим. Свою биб­лио­те­ку, бла­го­да­ря цар­ским мило­стям весь­ма обшир­ную, он оста­вил сво­е­му пре­ем­ни­ку по ака­де­мии, Фео­фра­с­ту. Это пер­вое зна­чи­тель­ное книж­ное собра­ние пере­шло, гово­рят, поз­же в Алек­сан­дрию и послу­жи­ло осно­ва­ни­ем пто­ле­ме­ев­ской биб­лио­те­ке. По пре­да­нию, в сво­их подроб­но­стях мало­ве­ро­ят­но­му, руко­пи­си сочи­не­ний Ари­сто­те­ля Фео­фраст заве­щал неко­е­му Нелею; наслед­ни­ки Нелея небреж­но обра­ща­лись с дра­го­цен­ны­ми руко­пи­ся­ми, а потом сло­жи­ли их в погреб из бояз­ни, чтобы они не были отня­ты пер­гам­ски­ми царя­ми для сво­ей биб­лио­те­ки; в погре­бе они про­ле­жа­ли 130 лет. Эти­ми обсто­я­тель­ства­ми древ­ние объ­яс­ня­ли силь­ную испор­чен­ность ари­сто­телев­ско­го тек­ста. Апел­ли­конт Тео­с­ский, кото­ро­му потом уда­лось завла­деть руко­пи­ся­ми, ста­рал­ся испра­вить повреж­ден­ное, но не обла­дал доста­точ­ным для того уме­ни­ем. Сул­ла, взяв Афи­ны, пере­вез отсюда при­над­ле­жав­шие преж­де Апел­ли­кон­ту руко­пи­си в Рим. Здесь, гово­рят, грам­ма­ти­ку Тиран­ни­о­ну поз­во­ле­но было сде­лать с них копии, а потом родо­сец Анд­ро­ник при­вел сочи­не­ния Ари­сто­те­ля в порядок и разде­лил на πραγ­μα­τεῖαι. Сохра­ни­лись под име­нем Ари­сто­те­ля сле­дую­щие сочи­не­ния:

1) логи­че­ские, соеди­нен­ные впо­след­ст­вии в ὄργα­νον: a) κα­τηγο­ρίαι, о глав­ных клас­сах поня­тий; b) περὶ ἑρμη­νείας (соб­ст­вен­но о выра­же­нии мыс­лей), о пред­ло­же­нии; c) ἀνα­λυτι­κὰ πρό­τερα и ὕστε­ρα, каж­дое в 2 кни­гах, об умо­за­клю­че­ни­ях и дока­за­тель­ствах; d) το­πικά, в 8 кни­гах, уче­ние об общих точ­ках зре­ния (τό­ποι), с кото­рых мож­но дока­зы­вать или опро­вер­гать какое-нибудь поло­же­ние; e) περὶ σο­φισ­τι­κῶν ἐλέγ­χων, 2 кни­ги, об опро­вер­же­нии софи­сти­че­ских, лож­ных умо­за­клю­че­ний. Неко­то­рое срод­ство с эти­ми сочи­не­ни­я­ми име­ют: f) τέχ­νη ῥη­τορι­κή, 3 кни­ги, о трех родах крас­но­ре­чия: βου­λευ­τική, δι­κανι­κή и ἐπι­δεικ­τι­κή; дру­гое рито­ри­че­ское сочи­не­ние — ῥη­τορικὴ πρὸς Ἀλέ­ξανδρον, при­пи­сы­вав­ше­е­ся Ари­сто­те­лю, при­над­ле­жит, веро­ят­нее все­го, Ана­к­симе­ну Ламп­сак­ско­му (см. Ana­xi­me­nes, 2); g) περὶ ποιητι­κῆς, о родах поэ­зии, осо­бен­но о тра­гедии; может быть, это или набро­сок для боль­шо­го остав­ше­го­ся невы­пол­нен­ным сочи­не­ния, или замет­ки, дол­жен­ст­во­вав­шие слу­жить осно­вой для уст­ных чте­ний;

2) соб­ст­вен­но фило­соф­ские: a) τὰ με­τὰ τὰ φυ­σικά, сочи­не­ние боль­шей частью дели­мое на 14 книг; загла­вие не при­над­ле­жит Ари­сто­те­лю; у него эта часть фило­со­фии назы­ва­лась πρώ­τη φι­λοσο­φία; по всей веро­ят­но­сти, раз­лич­ные отде­лы сочи­не­ния суще­ст­во­ва­ли пер­во­на­чаль­но как само­сто­я­тель­ные рас­суж­де­ния и лишь впо­след­ст­вии были соеди­не­ны в одно целое; b) περὶ ψυ­χῆς, в 3 кни­гах, пре­крас­ный опыт науч­но­го обос­но­ва­ния пси­хо­ло­гии; изло­же­ние пред­став­ля­ет мно­го труд­но­стей для пони­ма­ния; сочи­не­ние φυ­σιογ­νω­μονι­κά под­лож­но; c) ἠθι­κὰ Νι­κομά­χεια, в 10-ти кни­гах, сочи­не­ние столь­ко же отли­чаю­ще­е­ся глу­би­ной содер­жа­ния, как и бла­го­род­ным харак­те­ром изло­же­ния; евде­мов­ская ифи­ка (ἠθι­κὰ Εὐδή­μεια, в 7 кни­гах) есть пере­ра­бот­ка нико­ма­хов­ской, сде­лан­ная Евде­мом Родос­ским, а боль­шая ифи­ка (ἠθι­κὰ μέ­γαλα, в 2-х кни­гах) пред­став­ля­ет извле­че­ние из двух пер­вых;

3) поли­ти­ко-эко­но­ми­че­ские: a) πο­λιτι­κά или πο­λιτικὴ ἀκρόασις, в 8 кни­гах, о цели и иде­а­ле государ­ст­вен­но­го устрой­ства и о вос­пи­та­нии; сочи­не­ние πο­λιτεῖαι πό­λεων ρνή (опи­са­ние и исто­рия устрой­ства 158 гре­че­ских, а частью и негре­че­ских государств), имев­шее весь­ма важ­ное зна­че­ние для исто­рии, к сожа­ле­нию, извест­но толь­ко по отрыв­кам; b) οἰκο­νομι­κά, в 2 кни­гах, из кото­рых толь­ко пер­вая согла­су­ет­ся с иде­я­ми Ари­сто­те­ля;

4) физи­ко-мате­ма­ти­че­ские: a) μη­χανι­κὰ προ­βλή­ματα; ими поль­зо­вал­ся Вит­ру­вий в сочи­не­нии de ar­chi­tec­tu­ra; b) περὶ ἀτό­μων γραμ­μῶν, о неде­ли­мых лини­ях; c) φυ­σικὴ ἀκρόασις, 8 книг, о глав­ных зако­нах при­ро­ды; d) με­τεωρο­λογι­κά, 4 кни­ги, с этим сочи­не­ни­ем име­ет неко­то­рое сход­ство под­лож­ное сочи­не­ние περὶ κόσ­μου или πρὸς Ἀλέ­ξανδρον ἐπισ­τολὴ περὶ τοῦ παν­τός, при­пи­сы­вае­мое новы­ми уче­ны­ми то Посей­до­нию, то Хри­сип­пу, то Нико­лаю Дамас­ско­му и др.; e) περὶ οὐρα­νοῦ, 4 кни­ги, f) περὶ γε­νέσεως καὶ φθο­ρᾶς, 2 кни­ги, g) ἀνέ­μων θέ­σεις καὶ προ­ση­γορίαι, может быть, отры­вок из боль­шо­го, не дошед­ше­го до нас сочи­не­ния: περὶ ση­μείων χει­μώνων; h) προβ­λή­ματα, 38 глав;

5) есте­ствен­но-исто­ри­че­ские: a) περὶ ζώων ἱστο­ρίας, в 10 кни­гах; b) περὶ ζώων μο­ρίων, в 4 кни­гах; c) περὶ ζώων γε­νέσεως, в 5 кни­гах; сохра­нив­ше­е­ся под име­нем Ари­сто­те­ля сочи­не­ние περὶ φυ­τῶν под­лож­но; d) ряд неболь­ших рас­суж­де­ний (11) по физио­ло­гии, обык­но­вен­но назы­вае­мых Par­va na­tu­ra­lia; e) περὶ ἀκουσ­τῶν; f) περὶ θαυ­μασίων ἀκουσ­μά­των — под­лож­ное собра­ние раз­лич­ных заме­ток; g) περὶ χρω­μάτων, веро­ят­но, под­лож­ное. Под­лож­ны и 6 писем. При­над­ле­жал Ари­сто­те­лю гимн в честь доб­ро­де­те­ли, посвя­щен­ный Гер­мию, но, по всей веро­ят­но­сти, не при­над­ле­жал сбор­ник сти­хотвор­ных эпи­та­фий в честь геро­ев Тро­ян­ской вой­ны, назы­вав­ший­ся πέπ­λος. Глав­ное из изда­ний сочи­не­ний Ари­сто­те­ля — изда­ние Бер­лин­ской ака­де­мии наук (1831 слл.): в нем ари­сто­телев­ский текст обра­ботан Бек­ке­ром, схо­лии — Бран­ди­сом и др., фраг­мен­ты утра­чен­ных сочи­не­ний — Вален­ти­ном Розе, а подроб­ный ука­за­тель — Бони­цем.