БАЗИЛИКА ЮЛИЯ (Basilica Iulia) — на южной стороне форума, между vicus Tuscus и vicus Iugarius. Вероятно, ее строительство начал Эмилий Павел от имени Цезаря в 54 г. до н. э. (ср. трудный для понимания фрагмент Cic. ad Att. IV 16. 8 — письмо, написанное в этом году, и комментаторов, особенно Becker, Top. 301—306; Jord. I. 2. 394; и, против этого, AJA 1913, 25, n. 2); базилика была посвящена в 46 г., в незавершенном состоянии (Mon. Anc. IV. 13; Hier. a. Abr. 1971), достроена Августом, вскоре после этого сгорела, была восстановлена Августом в расширенном виде, и вновь посвящена в 12 г. н. э. в память о Гае и Луции Цезарях (Mon. Anc. IV. 13—16; Cass. Dio LVI. 271; Suet. Aug. 29). Однако не ясно, было ли здание окончательно достроено к моменту второго посвящения (ср. Mon. Anc. loc. cit.). Оно было повреждено пожаром при Карине (Chron. p. 148) и реставрировано Диоклетианом (ib.), а в 416 г. н. э. — еще раз, неким Габином Веттием Пробианом, префектом города, украсившим ее статуями (CIL VI. 1156, 1658, 31883—31887; NS 1883, 47—48; Mitt. 1902, 54; Klio, 1902, 269—270). Несмотря на посвящение от имени Гая и Луция, название «базилика Гая и Луция» встречается только в трех отрывках, указанных выше; во всех остальных случаях это «базилика Юлия» или, у поэтов, «Юлиев дом» (tecta Iulia, Mart. VI. 38. 6; Stat. Silv. I. 1. 29). Античные источники четко описывают ее местоположение (Mon. Anc. loc. cit.; Fest. 290; Stat. loc. cit.); она представлена на Мраморном плане (frgs. 20, 23). С ее крыши Калигула бросал народу монеты (Suet. Cal. 37; Joseph. XIX. 11. 1. 11; cf. Mitt. 1893, 264; Chron. p. 145; JRS 1926, 134).
В период ранней империи в этой базилике заседал суд центумвиров (Mart. VI. 38. 5—6; Plin. Ep. I. 5; II. 14; V. 9; VI. 33; Quint. XII. 5. 6); там была установлена статуя Криспа в благодарность за то, что он часто выступал защитником перед императором Домицианом (Schol. Iuv. 4. 81). Базилика упоминается в нескольких надписях (CIL VI. 9709, 9711, 9712, 32296), в Регионариях (Reg. VIII) и у Полемия Сильвия (545). Огромное количество и великолепие мрамора в этой базилике сделали ее особенно желанной добычей для средневековых вандалов, а прямо на ее полу была найдена печь для обжига извести (LD passim; BC 1891, 229—236). В VII или VIII вв. внешний неф западной стороны был превращен в церковь (Archivio Storico dell’Arte, 1896, 164; Frothingham, Monuments of Christian Rome. New York, 1908, 83); обычно ее идентифицируют с церковью Санта-Мария-де-Каннапара, упомянутой в каталогах XII—XV вв., однако она должна была находиться на гораздо более высоком уровне (HCh 321). Также это не может быть Санта-Мария-ин-Форо (HCh 335); ср. HFP 15.
Базилика занимала пространство длиной 101 м и шириной 49 м, со всех сторон ограниченное улицами: Священной дорогой (via Sacra), Яремной улицей (vicus Iugarius), Этрусской улицей (vicus Tuscus) и улицей на юге, соединяющей две последние. При позднейших реставрациях был изменен строительный материал, но не форма (CR 1901, 136; Mitt. 1902, 60). Центральный двор, 82 м длиной и 16 м шириной, был окружен двумя нефами шириной 7,5 м, над которыми находились галереи второго этажа (ср. Plin. Ep. VI. 33; Suet. Cal. 37). Эти нефы были образованы мраморными колоннами фасада и внутренними рядами таких же колонн, построенных из кирпича и облицованных мрамором. Таким образом, первый этаж базилики представлял собой открытую аркаду, которая была разделена мраморными балюстрадами, соединявшими колонны. С каждой из длинных сторон стояло восемнадцать колонн, и по восемь колонн, включая окончания контрфорсов, — на коротких сторонах. Вся внешняя часть здания первоначально была построена из белого мрамора, а на внешних сторонах колонн использован дорический ордер. Пол имел небольшой уклон к северо-восточному углу и был вымощен мраморными плитами, цветными в центральном дворе и белыми в нефах. Центральная территория была покрыта деревянной крышей (Stat. Silv. I. 1. 29; Mart. VI. 38. 6), возвышавшейся над крышей боковых нефов и пропускавшей свет через боковые окна, как и в базилике Эмилия. О фрагментах сводов боковых нефов см. Mitt. 1901, 13—18.
От пола центрального двора непрерывный трехступенчатый пролет спускается к полу внешнего переднего нефа, который, будучи ниже, представляет собой нечто вроде портика. А отсюда ступени спускаются на улицу; однако, поскольку Священная дорога имеет значительный подъем, в восточной части базилики этих ступеней семь, а в западной — только одна. В южной части находился ряд комнат, открывающихся на улицу, некоторые из них, с массивными стенами из туфа, раскопаны лишь частично. Возможно, на этой, солнечной, стороне располагался ряд лавок (tabernae), как и в базилике Эмилия; существуют остатки лестниц, ведущих на верхний уровень, то есть, на крышу лавок.
Сохранившиеся остатки включают фундамент с фрагментами мраморного пола, на котором вырезано более восьмидесяти игровых таблиц (tabulae lusoriae, Mitt. 1896, 227—252)2; ступени, частично облицованные мрамором, а на vicus Iugarius — несколько кирпичных колонн и арок внешних нефов, относящиеся к реставрации Диоклетиана, так же, как и фрагменты внешних мраморных колонн. Напротив второй от фасада колонны в западной части здания возведен огромный столб, являвшийся частью арки поперек vicus Iugarius. Найдены некоторые архитектурные фрагменты, но стоящая травертиновая колонна и многие из кирпичных столбов — современные (Jord. I. 2. 385—391; HC 61—68; Théd. 150—153, 218—223; LS II. 205—206; LR 275—279, с итогами раскопок с 1496 г.; RA 202—205; DR 408, 419; RE Suppl. IV. 466—469; ASA 83). См. PILA HORATIA.