ПАНТЕОН (Pan­theon) — храм, состав­ляв­ший вме­сте с тер­ма­ми, прудом (Stag­num) и Эври­пом заме­ча­тель­ную груп­пу стро­е­ний, кото­рую Агрип­па воз­вел на Мар­со­вом поле. Соглас­но над­пи­си на фри­зе про­на­оса (CIL VI. 896: «M. Ag­rip­pa L. f. cos. ter­tium. fe­cit» — «Марк Агрип­па, сын Луция, кон­сул в тре­тий раз, постро­ил»)¹, храм был постро­ен в 27 г. до н. э., но Дион Кас­сий утвер­жда­ет, что он был закон­чен в 25 г. до н. э. (LIII. 27: «τό τε Πάν­θειον ὠνο­μασ­μέ­νον ἐξε­τέλε­σε· προ­σα­γορεύεται δὲ οὕτω τά­χα μὲν ὅτι πολ­λῶν θεῶν εἰκό­νας ἐν τοῖς ἀγάλ­μα­σι, τῷ τε τοῦ Ἄρεως καὶ τῷ τῆς Ἀφρο­δί­της, ἔλα­βεν, ὡς δὲ ἐγὼ νο­μίζω, ὅτι θο­λοειδὲς ὂν τῷ οὐρανῷ προ­σέοικεν, ἠβου­λή­θη μὲ οὖν ὁ Ἀγρίπ­πας καὶ τὸν Αὔγουσ­τον ἐνταῦθα ἱδρῦσαι, τήν τε τοῦ ἔργου ἐπίκ­λη­σιν αὐτῷ δοῦ­ναι». — «Так­же он закон­чил зда­ние, назван­ное Пан­тео­ном. Оно так назы­ва­ет­ся пото­му, что сре­ди укра­шаю­щих его изо­бра­же­ний поме­ще­ны ста­туи мно­гих богов, в том чис­ле Аре­са и Афро­ди­ты, но сам я объ­яс­няю это назва­ние тем, что из-за свод­ча­той кры­ши зда­ние напо­ми­на­ет небе­са. Сам Агрип­па желал поме­стить туда так­же ста­тую Авгу­ста и почтить его, назвав зда­ние в его честь»). Этот фраг­мент не вполне ясен (Gilb. III. 116), но пред­став­ля­ет­ся веро­ят­ным, что храм был постро­ен ради про­слав­ле­ния рода Юли­ев и посвя­щен в осо­бен­но­сти Мар­су и Вене­ре, наи­бо­лее зна­ме­ни­тым из фамиль­ных божеств этой семьи. У ста­туи Вене­ры в ушах были серь­ги из жем­чу­га Клео­пат­ры (Plin. NH IX. 121; Mac­rob. III. 17. 17). Неяс­но, отно­сит­ся ли назва­ние к чис­лу богов, почи­тав­ших­ся в хра­ме (ср. πάν­θειον, Ro­sch. III. 1555, и раз­лич­ные πάν­θεια в гре­че­ских зем­лях, DS IV. 315), или озна­ча­ет «свя­щен­ней­ший» (hoch­hei­li­ge, ср. HJ 582; Jord. Sym­bo­lae ad his­to­riam re­li­gio­num Ita­li­ca­rum, Kö­nigs­berg, In­dex lec­tio­num, 1883); но пред­по­ло­же­ние Момм­зе­на о том, что семь ниш были заня­ты семью пла­не­тар­ны­ми с.383 боже­ства­ми, заман­чи­во, и Хюль­зен теперь под­дер­жи­ва­ет его. Вто­рое объ­яс­не­ние Дио­на Кас­сия неправ­до­по­доб­но (см. выше).

В про­на­осе зда­ния Агрип­пы нахо­ди­лись ста­туи его само­го и Авгу­ста (Cass. Dio loc. cit.), а на фрон­тоне — при­ме­ча­тель­ные скульп­тур­ные укра­ше­ния (Plin. NH XXXVI. 38). Укра­ше­ние было выпол­не­но Дио­ге­ном Афин­ским, и Пли­ний про­дол­жа­ет (loc. cit.): «in co­lum­nis templi eius Ca­rya­ti­des pro­ban­tur in­ter pau­ca ope­rum» — «На ред­кость пре­крас­ны Кари­а­ти­ды на колон­нах это­го хра­ма» (ср. XXXIV. 13: «Sy­ra­cu­sa­na (i. e. aenea) sunt in Pan­theo ca­pi­ta co­lum­na­rum a M. Ag­rip­pa po­si­ta» — «Из сира­куз­ской меди сде­ла­ны в Пан­теоне капи­те­ли колонн, уста­нов­лен­ные Мар­ком Агрип­пой»). Место­по­ло­же­ние этих кари­а­тид мно­го обсуж­да­лось, но доволь­но неяс­но (Alt. 62—63).

Пан­те­он Агрип­пы сго­рел в 80 г. н. э. (Cass. Dio LXVI. 24. 2) и был вос­ста­нов­лен Доми­ци­а­ном (Chron. 146; Hier. a. Abr. 2105; ср., воз­мож­но, 2101). В прав­ле­ние Тра­я­на он был пора­жен мол­нией и сно­ва сго­рел (Oros. VII. 12; Hier. a. Abr. 2127). Рестав­ра­ция Адри­а­на (Hist. Aug. Hadr. 19), выпол­нен­ная после 126 г. н. э. (AJA 1912, 421), фак­ти­че­ски, была новой построй­кой, ибо даже фун­да­мент суще­ст­ву­ю­ще­го зда­ния дати­ру­ет­ся этим вре­ме­нем. Над­пись (см. выше), веро­ят­но, была поме­ще­на Адри­а­ном, в соот­вет­ст­вии с его хоро­шо извест­ным прин­ци­пом в таких слу­ча­ях. Рестав­ра­ция, при­пи­сы­вае­мая Анто­ни­ну Пию (Hist. Aug. Pius 8: «instau­ra­tum… templum Ag­rip­pae» — «ремон­ти­ро­ван… храм Агрип­пы»), может отно­сить­ся толь­ко к завер­ше­нию построй­ки Адри­а­на. Нако­нец, в над­пи­си на архит­ра­ве, рас­по­ло­жен­ной ниже, засвиде­тель­ст­во­ва­на рестав­ра­ция Севе­ра и Кара­кал­лы в 202 г. н. э. (CIL VI. 896)². В янва­ре 59 г. н. э. в Пан­теоне соби­ра­лось арваль­ское брат­ство (CIL VI. 2041); Адри­ан вер­шил суд в отре­ста­ври­ро­ван­ном им зда­нии (Cass. Dio LXIX. 7. I); Амми­ан (XVI. 10. 14: «Pan­the­um ve­lut re­gio­nem te­re­tem spe­cio­sa cel­si­tu­di­ne for­ni­ca­tam» — «Пан­те­он, круг­лое гро­мад­ное зда­ние, закан­чи­ваю­ще­е­ся ввер­ху сво­дом») гово­рит о нем как об одном из чудес Рима, и он упо­ми­на­ет­ся в Спис­ке рай­о­нов (Not. Reg. IX).

О биб­лио­те­ке, рас­по­ло­жен­ной в Пан­теоне или рядом с ним, см. THER­MAE AGRIP­PAE (с. 519); THER­MAE NERO­NIA­NAE.

Зда­ние обра­ще­но стро­го к севе­ру и состо­ит из огром­ной ротон­ды, в кото­рую ведет про­на­ос. Ротон­да — цилиндр из обли­цо­ван­но­го кир­пи­чом бето­на, где было най­де­но мно­же­ство кир­пич­ных клейм вре­мен Адри­а­на³ (CIL XV. 276, 362, 649 a, 811 b, c, 1106 b, 1406)⁴; сте­ны име­ют тол­щи­ну 6,20 м и слож­ней­шую и хоро­шо про­ду­ман­ную струк­ту­ру. На ниж­нем эта­же тол­щи­на сплош­ной сте­ны умень­ша­ет­ся за счет семи боль­ших ниш, пооче­ред­но тра­пе­цие­вид­ных и закруг­лен­ных (место одной из ниш заня­то вхо­дом, обра­щен­ным стро­го на север), и вось­ми пустот в камен­ной клад­ке контр­фор­сов меж­ду ними, тогда как на верх­нем эта­же над ниша­ми нахо­дят­ся поме­ще­ния, куда мож­но попасть через внеш­нюю гале­рею, кото­рую под­дер­жи­ва­ет сред­ний из трех кар­ни­зов, окру­жаю­щих купол. Перед эти­ми контр­фор­са­ми име­ют­ся пря­мо­уголь­ные высту­пы, укра­шен­ные колон­на­ми и с.384 фрон­то­на­ми, пооче­ред­но тре­уголь­ны­ми и закруг­лен­ны­ми, кото­рые были пре­вра­ще­ны в алта­ри. Пол выло­жен пли­та­ми из гра­ни­та, пор­фи­ра и цвет­но­го мра­мо­ра, как и сте­ны ротон­ды, одна­ко обли­цов­ка сохра­ни­лась толь­ко до антаб­ле­мен­та, поко­я­ще­го­ся на колон­нах и пиляст­рах, а обли­цов­ка атти­ка была уда­ле­на в 1747 г. (рисун­ки см. NS 1881, 264, 292; HJ 585, n. 75)⁵. Пото­лок купо­ла кес­сон­ный и пер­во­на­чаль­но был позо­ло­чен; в его выс­шей точ­ке — круг­лое отвер­стие, окру­жен­ное брон­зо­вым кар­ни­зом, диа­мет­ром 9 м, через кото­рое про­ни­кал свет. Высота от него до пола 43,20 м (144 фута), столь­ко же состав­ля­ет внут­рен­ний диа­метр ротон­ды. Сте­ны постро­е­ны из бето­на, обли­цо­ван­но­го кир­пи­чом, со слож­ной систе­мой раз­гру­зоч­ных арок, соот­вет­ст­ву­ю­щих поме­ще­ни­ям в ротон­де; эта систе­ма дохо­дит до вто­ро­го ряда кес­со­нов купо­ла; метод стро­и­тель­ства верх­ней части несколь­ко неясен (нали­чие нер­вюр не может быть дока­за­но), но, веро­ят­но, это гори­зон­таль­ные ряды кир­пи­чей, немно­го накло­нен­ных вовнутрь. Во внут­рен­ней части стен для облег­че­ния исполь­зо­ва­на пем­за.

Антич­ные брон­зо­вые две­ри сохра­ни­лись до сих пор, хотя в XVI в. были отре­мон­ти­ро­ва­ны. Про­на­ос пря­мо­уголь­ный, 34 м в шири­ну и 13,60 м в глу­би­ну, име­ет три ряда коринф­ских колонн, восемь из серо­го гра­ни­та в пере­д­нем ряду и по четы­ре из крас­но­го гра­ни­та во вто­ром и третьем ряду. Из чис­ла колонн, отсут­ст­во­вав­ших в восточ­ной части (веро­ят­но, они не мог­ли быть уда­ле­ны в 1545 г. [DAP 2. XV. 373, 374], так как отсут­ст­во­ва­ли еще рань­ше [ср. Heemskerck I. 10; II. 21; Gio­van­no­li, Ro­ma An­ti­ca (1615)], II. 11), угло­вую заме­нил Урбан VIII на колон­ну из крас­но­го гра­ни­та, а две дру­гих — Алек­сандр VII на серые колон­ны из Алек­сан­дро­вых бань⁶. Колон­ны под­дер­жи­ва­ют тре­уголь­ный фрон­тон, на кото­ром были брон­зо­вые укра­ше­ния; на фри­зе над­пись Агрип­пы, а кры­шу пор­ти­ка за ним под­дер­жи­ва­ли брон­зо­вые фер­мы. Как пока­за­ли послед­ние иссле­до­ва­ния Коли­ни и Джис­мон­ди (BC 1926, 67—92), этот пор­тик был постро­ен не позд­нее ротон­ды, а капи­те­ли его колонн в точ­но­сти такие же, как и на внут­рен­них колон­нах (RA 122), хотя энта­зис колонн раз­ли­чен (Mem. Am. Acad. IV. 122, 142). Перед ним было откры­тое про­стран­ство, окру­жен­ное колон­на­да­ми. Зал поза­ди тоже отно­сит­ся ко вре­ме­ни Адри­а­на, как и построй­ки с восточ­ной сто­ро­ны в их пер­во­на­чаль­ной фор­ме. Таким обра­зом, в антич­но­сти вряд ли мож­но было увидеть внеш­нюю часть ротон­ды.

Поди­ум более ран­не­го зда­ния, постро­ен­но­го Агрип­пой, нахо­дит­ся на глу­бине око­ло 2,50 м под полом более позд­не­го пор­ти­ка; он был пря­мо­уголь­ным, 43,76 м в шири­ну и 19,82 м в глу­би­ну и был обра­щен к югу, так что пере­д­ний ряд колонн более позд­не­го пор­ти­ка сто­ит на его зад­ней стене, тогда как рас­по­ло­же­ние с.385 двер­ных про­хо­дов обо­их зда­ний почти сов­па­да­ет. К югу от более ран­не­го зда­ния рас­по­ла­гал­ся про­на­ос шири­ной 21,26 м, так что план был похож на план хра­ма Согла­сия⁷. На глу­бине 2,15 м ниже пола ротон­ды нахо­дит­ся более ран­ний мра­мор­ный пол, веро­ят­но, отно­сив­ший­ся к откры­то­му про­стран­ству перед более ран­ним зда­ни­ем⁸; одна­ко теперь най­ден так­же и мра­мор­ный пол про­ме­жу­точ­но­го пери­о­да (воз­мож­но, пери­о­да Доми­ци­а­на) над более ран­ним соору­же­ни­ем, но под мра­мор­ным полом про­на­оса.

Рестав­ра­ция Севе­ра и Кара­кал­лы уже упо­ми­на­лась, но после нее, за исклю­че­ни­ем при­веден­но­го выше рас­ска­за Амми­а­на Мар­цел­ли­на о посе­ще­нии Пан­тео­на Кон­стан­ци­ем, о его исто­рии не извест­но ниче­го⁹ до 609 г., когда Бони­фа­ций IV освя­тил зда­ние как цер­ковь Сан­та-Мария-ад-Мар­ти­рес (LP LXVIII. 2). В 663 г. Кон­стант II^[1] снял брон­зо­вую чере­пи­цу (ib. LXXVIII. 3; ср. Paul. Diac. Hist. Lan­gob. 5. 11; AJA 1899, 40); и толь­ко Гри­го­рий III покрыл зда­ние свин­цо­вой кры­шей (ib. XCII. 12). Рас­сказ о том, что сос­но­вая шиш­ка в Вати­кане взя­та из Пан­тео­на, — сред­не­ве­ко­вая бас­ня; это был фон­тан, веро­ят­но, свя­зан­ный с хра­мом Сера­пи­са (SERA­PEUM, q. v.).

Пред­став­ля­ет инте­рес опи­са­ние Пан­тео­на маги­ст­ром Гри­го­ри­ем в XII в. (JRS 1919, 36—37, 53), осо­бен­но упо­ми­на­ние сар­ко­фа­гов, бань и фигур, сто­яв­ших перед пор­ти­ком (см. в DuP 131 про­чую инфор­ма­цию о исто­рии Пан­тео­на в пери­од Воз­рож­де­ния, когда он являл­ся посто­ян­ным объ­ек­том изу­че­ния худож­ни­ков и архи­тек­то­ров). Пор­фи­ро­вая урна (из терм Агрип­пы), добав­лен­ная Львом X, сего­дня слу­жит сар­ко­фа­гом Кли­мен­та XII в Лате­ране. О его сред­не­ве­ко­вых укра­ше­ни­ях см. BCr 1912, 25.

Мар­тин V вос­ста­но­вил свин­цо­вую кры­шу (LPD II. 544), то же самое сде­лал Нико­лай V. Рафа­эль — один из зна­ме­ни­тей­ших геро­ев Воз­рож­де­ния, похо­ро­нен­ных здесь.

Сня­тие чере­пи­цы с кры­ши пор­ти­ка Урба­ном VIII послу­жи­ло пово­дом для зна­ме­ни­то­го паск­ви­ля «quod non fe­ce­runt bar­ba­ri fe­ce­runt Bar­be­ri­ni» — «что не сде­ла­ли вар­ва­ры — сде­ла­ли Бар­бе­ри­ни» (PBS II. 38, No. 65 a; VI. 202—204).

См. Beltra­mi, Il Pan­theon (Mi­lan 1898); LR 476—489; LS II. 236—240; HJ 581—590; BC 1892, 150—159; 1909, 280—289 (рестав­ра­ции XV—XVIII вв.); Mitt. 1893, 308—318; NS 1881, 255—294; 1882, 340—359; 1892, 88—90; Pl. 351—358. Об архи­тек­тур­ных дета­лях см. с.386 Des­go­detz, Les plus beaux edi­fi­ces de Ro­me (1682), pls. 1—22; Pi­ra­ne­si, Pan­theon; D’Esp. Fr. I. 69—74; II. 67—68; Durm 550—573; DuP 128—132; Mem. Am. Acad. III. 79; RA 118—131; ASA 77—82. Сре­ди рисун­ков мож­но назвать Cod. Es­cu­ria­len­sis, f. 29, 30 (с ори­ги­на­лов, кото­рые так­же были ско­пи­ро­ва­ны Рафа­э­лем — Uf­fi­zi 164; Bar­to­li cit. LXIV. 99; LXV. 100 — и Джа­ко­по Сан­со­ви­но (?) Uf­fi­zi, 1948—1950; ср. Bar­to­li в тек­сте к CCCLIX. fig. 629, и см. Hül­sen в OJ 1910, 221) 43, 71 = San­gal­lo Barb. 13a; PBS II. 13, 35—38, 61—63, etc.; ср. VI. 191 sqq.; San­gal­lo Barb. 9, 10, 11, 13, etc.; Heemskerck, I. 10; II. 2, 39.