ПЕТРОНИЙ, Гай (?); Pet­ro­nius, Gai­us, про­зван­ный Арбит­ром, ум. в 66 г., рим­ский писа­тель и поэт. Жизнь Пет­ро­ния, его харак­тер, а так­же смерть по при­ка­зу Неро­на опи­сы­ва­ет Тацит в Анна­лах. Пре­крас­но обра­зо­ван­ный, он умел поль­зо­вать­ся жиз­нью и был в Риме авто­ри­те­том в обла­сти хоро­ше­го вку­са (поэто­му его назы­ва­ли арбит­ром изя­ще­ства — ar­bi­ter ele­gan­tia­rum — отсюда и его про­зви­ще), но он так­же хоро­шо испол­нял свои обя­зан­но­сти кон­су­ла (62 г.) и про­кон­су­ла в Вифи­нии. В каче­стве зна­то­ка при­двор­но­го эти­ке­та и отно­ше­ний снис­кал сим­па­тию и дове­рие Неро­на в самых интим­ных делах. Обви­нен­ный в уча­стии в заго­во­ре Пизо­на вынуж­ден был совер­шить само­убий­ство. Как свиде­тель­ст­ву­ет Тацит, он при­нял смерть посред­ст­вом вскры­тия вен так же лег­ко, как вос­при­ни­мал жизнь. Перед смер­тью при­слал Неро­ну пись­мо, в кото­ром содер­жал­ся пере­чень постыд­ных дея­ний импе­ра­то­ра. Сохра­нив­ше­е­ся под име­нем Пет­ро­ния про­из­веде­ние Сати­ри­кон (Sa­ty­ri­con lib­ri; фр.) неко­то­рые уче­ные склон­ны были при­пи­сы­вать авто­ру, жив­ше­му при Авгу­сте или Тибе­рии, осно­вы­ва­ясь на неко­то­рых ука­за­ни­ях на вре­мя дей­ст­вия, но, по-види­мо­му, оно было напи­са­но Гаем Пет­ро­ни­ем по про­зви­щу Арбитр. Это сочи­не­ние до XVII в. было извест­но толь­ко в раз­роз­нен­ных отрыв­ках из XV и XVI книг; лишь в 1650 г. в Тра­ве в Дал­ма­ции нашли руко­пись XV в., в кото­рой нахо­дил­ся неиз­вест­ный до того вре­ме­ни обшир­ный фраг­мент, назван­ный Пир Три­маль­хи­о­на (Ce­na Try­mal­chio­nis). С точ­ки зре­ния фор­мы Сати­ри­кон мож­но счи­тать менип­по­вой сати­рой, то есть это про­из­веде­ние напи­са­но про­зой со сти­хотвор­ны­ми встав­ка­ми, все­гда вели­ко­леп­ны­ми. Это пер­вый и един­ст­вен­ный в сво­ем роде рим­ский при­клю­чен­че­ский роман, отли­чаю­щий­ся по харак­те­ру от извест­но­го нам из гре­че­ской лите­ра­ту­ры любов­но­го рома­на, хотя и в про­из­веде­нии Пет­ро­ния при­сут­ст­ву­ет пара влюб­лен­ных. Это моло­дой Энкол­пий и пре­лест­ный маль­чик Гитон (из-за это­го Сати­ри­кон счи­та­ли паро­ди­ей на роман), кото­рых раз­лу­ча­ет и тол­ка­ет навстре­чу новым при­клю­че­ни­ям оскорб­лен­ный Энкол­пи­ем божок При­ап, подоб­но тому как винов­ни­ком при­клю­че­ний Одис­сея был раз­гне­ван­ный Посей­дон. Энкол­пий, глав­ный герой и рас­сказ­чик, вме­сте с Гито­ном и Асци­л­том, тоже влюб­лен­ным в Гито­на, ведут бес­по­кой­ную жизнь, стран­ст­вуя с места на место, ввя­зы­ва­ясь в аван­тю­ры и сце­ны рев­но­сти, не гну­ша­ясь так­же краж и раз­вра­та. В один из дней их при­гла­ша­ют на пир к Три­маль­хи­о­ну; они ока­зы­ва­ют­ся там вме­сте с рито­ром Ага­мем­но­ном, с кото­рым Энкол­пий всту­па­ет в спор о при­чи­нах упад­ка крас­но­ре­чия. Хозя­ин дома Три­маль­хи­он, воль­ноот­пу­щен­ник и выскоч­ка, при­гла­сил так­же мно­же­ство гостей из сво­его кру­га, кото­рых он ста­рал­ся пора­зить рос­ко­шью и уче­но­стью. Герои повест­во­ва­ния сбе­га­ют с пира и с поэтом Эвмол­пом пус­ка­ют­ся в мор­ское путе­ше­ст­вие. Пет­ро­ний вло­жил в уста Эвмол­па две поэ­мы: о граж­дан­ской войне и о взя­тии Трои. Обе содер­жа­ли скры­тые аллю­зии. Пер­вая паро­ди­ро­ва­ла Фар­са­лию Лука­на, вто­рая наме­ка­ла на поэ­ти­че­ские амби­ции импе­ра­то­ра Неро­на. Сати­ри­кон, как и гре­че­ские рома­ны, вклю­чал мно­же­ство эпи­зо­дов и экс­кур­сов, к кото­рым при­над­ле­жит, напри­мер, зна­ме­ни­тая исто­рия об эфес­ской вдо­ве, при­знан­ная миле­зий­ской новел­лой (см. Миле­зий­ские пове­сти), или рас­сказ об обо­ротне. В про­из­веде­нии Пет­ро­ния, как обыч­но в романе, дей­ст­вие пере­но­сит­ся с места на место доволь­но быст­ро, герои пере­жи­ва­ют свои при­клю­че­ния в раз­ной обста­нов­ке: на суше, на море, мы видим их в Кам­па­нии, в Кротоне и Мас­си­лии, веро­ят­но, в Кумах. На осно­ве при­клю­чен­че­ской фабу­лы Пет­ро­ний нари­со­вал образ рим­ско­го мира. С под­лин­ным реа­лиз­мом и тон­кой иро­ни­ей он рису­ет кар­ти­ну нра­вов и харак­тер­ные для демо­ра­ли­зо­ван­но­го обще­ства вре­мен Неро­на типы. Он клей­мит мораль­ную испор­чен­ность, бес­пра­вие жен­щин, высме­и­ва­ет вычур­ность речи. В обра­зе Три­маль­хи­о­на, кото­рый сам себя харак­те­ри­зу­ет каж­дым сво­им сло­вом и дей­ст­ви­ем, Пет­ро­ний с сар­ка­сти­че­ским юмо­ром пред­ста­вил часто встре­чаю­щий­ся тип выскоч­ки. О высо­ком писа­тель­ском мастер­стве гово­рит его мане­ра пред­став­ле­ния раз­лич­ных собы­тий и обра­зов геро­ев и чрез­вы­чай­но бога­тый язык: мы нахо­дим здесь как пра­виль­ный раз­го­вор­ный язык обра­зо­ван­ных клас­сов, напри­мер в дис­кус­сии Энкол­пия и Ага­мем­но­на, так и язык мира Три­маль­хи­о­на, родив­ше­го­ся в малень­ком про­вин­ци­аль­ном горо­де в Южной Ита­лии, воз­мож­но, в Кумах. Это так назы­вае­мая народ­ная латынь, вуль­гар­ная, с жар­го­низ­ма­ми воль­ноот­пу­щен­ни­ков и гре­циз­ма­ми. Таким обра­зом, язык Сати­ри­ко­на тоже явля­ет­ся обра­зом эпо­хи.