ПЛАВТ, Тит Мак­ций; Plaut, Ti­tus Mac­cius, ок. 250—184 гг. до н. э., рим­ский комедио­граф. Родил­ся в Сар­сине в Умбрии (совр. Сара­це­но), доволь­но рано при­ехал в Рим как сво­бод­ный чело­век, но чуже­стра­нец (pe­re­gri­nus), посколь­ку Сар­си­на, нахо­див­ша­я­ся на севе­ре Ита­лии, не име­ла таких при­ви­ле­гий, как про­чие ита­лий­ские горо­да. Из род­ных кра­ев Плавт вынес пре­крас­ное зна­ние латин­ско­го язы­ка. В Риме он с само­го нача­ла занял­ся сце­ни­че­ским ремеслом, хотя и неиз­вест­но, был ли он акте­ром или кем-то из тех­ни­че­ско­го пер­со­на­ла. Древ­ние рас­ска­зы­ва­ли так­же о тор­го­вых путе­ше­ст­ви­ях Плав­та и поне­сен­ных им убыт­ках, о насту­пив­шей вслед­ст­вие это­го бед­но­сти, кото­рая заста­ви­ла его стать к мель­нич­но­му жер­но­ву. Одна­ко эти дан­ные мало­до­сто­вер­ны, мы зна­ем мно­го похо­жих био­гра­фий. Что каса­ет­ся хро­но­ло­гии пьес Плав­та, то нам точ­но извест­ны толь­ко две даты: в 200 г. до н. э. он поста­вил комедию Стих, а в 191 г. до н. э. (уже ста­ри­ком) — комедию Псев­дол. Пери­од писа­тель­ской дея­тель­но­сти Плав­та охва­ты­ва­ет 220—184 гг. до н. э. Это пери­од вой­ны с Кар­фа­ге­ном, а затем и побед над Ган­ни­ба­лом и Македо­ни­ей, кото­рые утвер­ди­ли поли­ти­че­ское пре­вос­ход­ство Рима в сре­ди­зем­но­мор­ском мире. В то же вре­мя наблюда­лось ожив­ле­ние куль­тур­ной жиз­ни и зна­чи­тель­но уси­ли­лось гре­че­ское вли­я­ние, воз­рос­ла так­же потреб­ность в теат­раль­ных зре­ли­щах. В комедии пер­вым был Плавт, кото­рый напи­сал и поста­вил гораздо боль­ше пьес, чем сохра­ни­лось. Чис­ло при­пи­сы­вае­мых ему комедий дохо­дит до 130, но еще Варрон при­знал под­лин­ны­ми толь­ко 21 из них на осно­ве ана­ли­за сти­ля. Имен­но этот канон Варро­на дошел до наше­го вре­ме­ни. Мы зна­ем 20 пьес Плав­та пол­но­стью и одну, сохра­нив­шу­ю­ся в обшир­ных фраг­мен­тах. Позд­ней­шие антич­ные авто­ры назы­ва­ли, кро­ме того, еще 30 комедий. Сохра­ни­лись сле­дую­щие комедии: Амфи­т­ри­он, Осли­ная комедия (Asi­na­ria), Клад (Aulu­la­ria), Сест­ры (Bac­chi­des), Плен­ни­ки (Cap­ti­vi), Моло­дая жена (Ca­si­na), Комедия о кув­шине (Cis­tel­la­ria), Cur­cu­lio, Эпидик, Бра­тья (Ma­naech­mi), Купец (Mer­ca­tor), Хваст­ли­вый воин (Mi­les Glo­rio­sus), Стра­хи (Mos­tel­la­ria), Перс, Кар­фа­ге­ня­нин (Poe­nu­lus), Псев­дол, Канат (Ru­dens), Стих, Три моне­ты (Tri­num­mus), Гру­би­ян (Tru­cu­len­tus), Комедия о кор­зине (Vi­du­la­ria). Сам Плавт делил свои комедии на «серь­ез­ные» и «шут­ли­вые», а Терен­ций и его ком­мен­та­то­ры дели­ли все комедии на sta­ta­riae и mo­to­riae, то есть на «спо­кой­ные» и «стре­ми­тель­ные». В соот­вет­ст­вии с этой клас­си­фи­ка­ци­ей боль­шая часть пьес Плав­та долж­на была бы быть при­чис­ле­на ко вто­рой кате­го­рии, а Плен­ни­ки, Комедия о кув­шине, Канат, Три моне­ты, Стих и, воз­мож­но, Комедия о кор­зине — к пер­вой. И лишь Амфи­т­ри­о­на Плавт отно­сил к осо­бой кате­го­рии, назван­ной им тра­ги­ко­меди­ей, посколь­ку в этих пье­сах фигу­ри­ру­ют мифи­че­ские лич­но­сти, пере­не­сен­ные сюда из тра­гедии. Сле­до­ва­тель­но, вошед­ший в употреб­ле­ние позд­нее тер­мин «тра­ги­ко­медия» обя­зан сво­им воз­ник­но­ве­ни­ем Плав­ту. Соглас­но сего­дняш­ней тер­ми­но­ло­гии, «серь­ез­ные» пье­сы Плав­та мож­но было бы опре­де­лить как соб­ст­вен­но дра­мы, не явля­ю­щи­е­ся в клас­си­че­ском смыс­ле ни тра­геди­я­ми, ни комеди­я­ми. Сре­ди «шут­ли­вых» пьес мож­но было бы выде­лить: комедии харак­те­ров (Клад, Хваст­ли­вый воин, Гру­би­ян), комедии поло­же­ний (Сест­ры, Эпидик, Стра­хи, Осли­ная комедия, Перс, Кар­фа­ге­ня­нин, Псев­дол), комедии оши­бок (Амфи­т­ри­он, Бра­тья), фар­сы (Купец, Моло­дая жена). Одна­ко не сле­ду­ет жест­ко при­дер­жи­вать­ся это­го разде­ле­ния, посколь­ку порой сама пье­са может вхо­дить сра­зу в несколь­ко назван­ных кате­го­рий и труд­но выде­лить эле­мент, отчет­ли­во доми­ни­ру­ю­щий над осталь­ны­ми. Плавт был пер­вым рим­ским поэтом, тво­рив­шим в рус­ле толь­ко одно­го лите­ра­тур­но­го жан­ра, а имен­но — пал­ли­а­ты. По нашим нынеш­ним поня­ти­ям, он не был ори­ги­на­лен в сво­их про­из­веде­ни­ях: как и его пред­ше­ст­вен­ни­ки, он обра­ба­ты­вал гре­че­ские образ­цы, почти исклю­чи­тель­но при­над­ле­жав­шие новой комедии: Менанд­ра, Дифи­ла, Филе­мо­на. Он тща­тель­но отби­рал мате­ри­ал для сво­их пьес, все­гда при этом заботясь о том, чтобы вызвать смех зри­те­лей, поэто­му, отка­зы­ва­ясь порой от под­ра­жа­ния при­знан­ным авто­ри­те­там, он пред­по­чи­тал пере­ра­ботать пье­су менее извест­но­го авто­ра. Напри­мер, осно­вой для Осли­ной комедии ста­ла комедия мало­из­вест­но­го Демо­фи­ла. Плавт не огра­ни­чи­вал­ся пере­во­дом гре­че­ской пье­сы, часто серь­ез­ной или вол­ну­ю­щей, но менял дей­ст­ву­ю­щие лица, сце­ны, соеди­нял в одну несколь­ко пьес, чтобы пове­се­лить зри­те­ля, а вме­сто скуч­ных диа­ло­гов встав­лял соль­ные пар­тии в сопро­вож­де­нии клар­не­та — кан­ти­ки. В боль­шин­стве пьес Плав­та мы встре­ча­ем эти зна­ме­ни­тые кан­ти­ки в фор­ме моно­ло­гов, дуэ­тов, тер­це­тов и даже квар­те­тов, напи­сан­ных раз­лич­ны­ми мет­ра­ми. Две комедии закан­чи­ва­ют­ся бале­том (Сти­хус, Перс), в комедии Канат мы видим нечто вро­де хора древ­не­ат­ти­че­ской комедии — выступ­ле­ние рыба­ков, тяну­щих канат в такт речи­та­ти­ву. Комедия Моло­дая жена, кро­ме фар­со­во­го харак­те­ра, несет в себе явные чер­ты совре­мен­ной опе­ре­т­ты или воде­ви­ля: почти везде в ней диа­ло­ги заме­не­ны пев­че­ски­ми пар­ти­я­ми. Обста­нов­ка в комеди­ях Плав­та оста­ва­лась гре­че­ской, но в этом гре­че­ском мире про­сле­жи­ва­ет­ся мно­го чисто рим­ских эле­мен­тов — име­на богов и назва­ния мест­но­стей, пра­во­вые и воен­ные тер­ми­ны, сло­ва из адми­ни­ст­ра­тив­но­го сло­ва­ря, рим­ские топо­ни­мы и т. д. Это облег­ча­ло кон­такт со зри­те­лем и вос­при­я­тие пье­сы пуб­ли­кой, не под­готов­лен­ной к столь сво­бод­ной трак­тов­ке жан­ро­вой про­бле­ма­ти­ки. Сюжет пье­сы скла­ды­вал­ся из моти­вов ново­ат­ти­че­ской комедии: кон­фликт отцов и детей, любов­ные интриж­ки и лег­ко­мыс­лие сыно­вей, ску­пость и стро­гость (реже — снис­хо­ди­тель­ность) отцов, раз­лу­ка и вос­со­еди­не­ние, лов­кие про­дел­ки смыш­ле­ных рабов, интри­ги, ошиб­ки, нагро­мож­де­ние пре­пят­ст­вий и весе­лый, счаст­ли­вый конец. В ком­по­нов­ке этих вари­ан­тов Плавт про­явил несрав­нен­ную изо­бре­та­тель­ность, совер­шен­но не заботясь о логи­че­ском раз­ви­тии дей­ст­вия или обри­сов­ке харак­те­ров. Он стре­мил­ся толь­ко раз­влечь пуб­ли­ку и сво­ей цели дости­гал за счет избыт­ка юмо­ра в сво­их комеди­ях. Он довел до совер­шен­ства ситу­а­ци­он­ный комизм и пре­дель­но убыст­рил темп игры. Перед зри­те­лем про­хо­дит пле­яда обра­зов, харак­тер­ных для новой комедии: кро­ме выше­на­зван­ных, это дву­лич­ные свод­ни, нищие, пова­ра-обжо­ры, болт­ли­вые кухар­ки, ску­пые бога­чи, вои­ны-бахва­лы, ковар­ные гете­ры. В ком­по­зи­ции пьес Плав­та важ­ную роль игра­ют про­ло­ги, откры­ваю­щие пье­су сооб­ще­ни­ем об авто­ре и назва­нии гре­че­ско­го ори­ги­на­ла, а затем изла­гаю­щие прось­бу к пуб­ли­ке о бла­го­склон­но­сти и вни­ма­нии. Экс­по­зи­ция про­из­веде­ния, кото­рая в гре­че­ской новой комедии заклю­ча­лась в про­ло­ге, у Плав­та часто при­ни­ма­ет дра­ма­ти­че­скую фор­му и пере­но­сит­ся в пер­вые сце­ны пье­сы. После про­ло­га дей­ст­вие раз­ви­ва­ет­ся непре­рыв­но, без разде­ле­ния на акты, а необ­хо­ди­мые пере­ры­вы запол­ня­ют у Плав­та моно­ло­ги, порой не свя­зан­ные с самим дей­ст­ви­ем, слу­жа­щие лишь для уве­се­ле­ния зри­те­ля, а ино­гда для допол­ни­тель­ной харак­те­ри­сти­ки лиц или собы­тий, но фак­ти­че­ски отде­ля­ю­щие друг от дру­га раз­лич­ные эта­пы дей­ст­вия. Так назы­вае­мые «диа­ло­ги на сто­роне» тоже слу­жат для раз­вле­че­ния зри­те­лей и явля­ют­ся юмо­ри­сти­че­ски­ми встав­ка­ми. Раз­вле­ка­тель­ное зна­че­ние име­ли так­же эпи­ло­ги, под­во­дя­щие ито­ги пье­сы. Сво­им успе­хам комедии Плав­та обя­за­ны так­же язы­ку. Это раз­го­вор­ная речь (ser­mo vul­ga­ris) рим­ско­го наро­да, образ­ный, кра­соч­ный язык, раз­но­об­раз­ный в сво­их оттен­ках: то изыс­кан­ный и чув­ст­ви­тель­ный, то искря­щий­ся юмо­ром, часто гру­бо­ва­тым и даже вуль­гар­ным. Плав­ту уда­ет­ся мастер­ски вос­про­из­ве­сти улич­ный жар­гон, а в нуж­ных местах исполь­зо­вать нео­ло­гиз­мы и ино­языч­ные вкрап­ле­ния. Язык его пьес в корне отли­ча­ет­ся от изыс­кан­но­го, «чисто­го» язы­ка обра­зо­ван­ных кру­гов у Терен­ция. Вли­я­ние Плав­та было силь­ным в антич­ной куль­ту­ре и куль­ту­ре ново­го вре­ме­ни. В сред­ние века его чита­ли мало, зна­ли толь­ко 8 его комедий, а боль­шей попу­ляр­но­стью поль­зо­вал­ся Терен­ций, эле­гант­ный и не пре­сту­пав­ший гра­ниц, постав­лен­ных тра­ди­ци­ей. Зато в эпо­ху Воз­рож­де­ния инте­рес к Плав­ту воз­рас­та­ет, его твор­че­ство ока­зы­ва­ет огром­ное вли­я­ние на раз­ви­тие евро­пей­ской комедии. Осо­бен­но бли­зок к Плав­ту был Мольер.