ЭЛЕКТР, ЭЛЕКТРО́Н

Electrum, ἤλεκτρον, уже в древ­но­сти име­ло дво­я­кое зна­че­ние: смесь метал­ла из 4-х, при­бли­зи­тель­но, частей золота и одной части сереб­ра (Plin. 33, 4. 23; по сло­вам On­ken’а, добы­вае­мое в Зме­и­ных горах в Сиби­ри «electrum» содер­жит золо­то с при­ме­сью 36 % сереб­ра) и янтарь (Plin. 37, 11, 1 сл.). Даже отно­си­тель­но Гоме­ра вопрос о том, что из двух сле­ду­ет разу­меть по этим сло­вом, оста­ет­ся нере­шен­ным: Mil­lin, Voss и Buttmann выска­зы­ва­ют­ся за янтарь, Nitzsch, Wachsmuth и Hoffmann — за метал­ли­че­скую смесь. Вопрос решить нелег­ко, и может быть, что в трех местах, в кото­рых это сло­во встре­ча­ет­ся у Гоме­ра, оно обо­зна­ча­ет то одно, то дру­гое. Так, Od. 4, 73, где Теле­мах вос­хи­ща­ет­ся сокро­ви­ща­ми дома и где оно назва­но в свя­зи с медью, золо­том и сереб­ром, мож­но под­ра­зу­ме­вать толь­ко метал­ли­че­скую смесь; наобо­рот, Od. 15, 460 и 18, 296, где упо­ми­на­ет­ся укра­шен­ная electrum’ом золотая повяз­ка, мож­но лег­ко (уже вслед­ст­вие мно­же­ст­вен­но­го чис­ла ἠλέκτροισιν) пони­мать под этим сло­вом янтарь и имен­но янтар­ные корал­лы, кото­рые мог­ли слу­жить в виде жем­чуж­ных укра­ше­ний. Соеди­нить и то и дру­гое (по Hüllmann’у) мож­но, пред­по­ло­жив, что под electrum пони­ма­ют­ся вооб­ще дра­го­цен­ные кам­ни вслед­ст­вие их блес­ка (ἠλέκ­τωρ, солн­це), так как, кро­ме это­го, у Гоме­ра не упо­ми­на­ет­ся дра­го­цен­ных кам­ней. У Геси­о­да (Scut. 141 слл.) оно встре­ча­ет­ся на щите Гер­ку­ле­са. Янтарь, осо­бен­но его про­зрач­ный блеск, неод­но­крат­но упо­ми­на­ет­ся атти­че­ски­ми тра­ги­ка­ми; так, Софокл (Ant. 1037) назы­ва­ет ἤλεκτρον — свет­лое золо­то, сереб­ри­стое золо­то из Сард. По Филе­мо­ну, в неко­то­рых местах Ски­фии нахо­дил­ся electrum раз­ных цве­тов, белый, цве­та вос­ка и крас­но­ва­тый; Кал­ли­ст­рат назы­ва­ет осо­бый род его, цве­том похо­жий на золо­то и лег­ко вос­пла­ме­ня­ю­щий­ся; Пав­са­ний упо­ми­на­ет о нахо­дя­щем­ся в хра­ме Зев­са Олим­пий­ско­го изо­бра­же­нии Авгу­ста из electrum, кото­рое он про­ти­во­по­став­ля­ет элек­тру как метал­лу; у Вер­ги­лия в Эне­иде, при опи­са­нии воору­же­ния Энея, под этим сло­вом разу­ме­ет­ся металл, кото­рый вме­сте с желе­зом и золо­том обра­ба­ты­ва­ет Гефест.

Янтарь древ­ние употреб­ля­ли для куре­ния в хра­мах и как жен­ское укра­ше­ние, осо­бен­но для оже­ре­лий и брас­ле­тов, колец, неболь­ших сосудов, укра­ше­ний для ору­жия, аму­ле­тов. Выше все­го ценил­ся тем­ный (тем­но-жел­тый или крас­но­ва­тый) янтарь, осо­бен­но так назы­вае­мый фалерн­ский, вслед­ст­вие сход­ства с вином, менее все­го белый и цве­та жел­то­го вос­ка. Тор­гов­ля им была пер­во­на­чаль­но в руках фини­ки­ян; но к южным наро­дам он пере­шел глав­ней­ше сухим путем от Бал­тий­ско­го моря через Пан­но­нию и Верх­нюю Ита­лию. Етрус­ки осо­бен­но достав­ля­ли его от устьев По через свои горо­да Гад­рию и Спи­ну в Гре­цию и на Восток. Поэто­му По при­ни­ма­ет­ся за Эрида­на (см. Eri­da­nus), на бере­гах кото­ро­го, по ска­за­нию, сест­ры Фае­тон­та, обра­щен­ные в топо­лей, про­ли­ва­ют о бра­те сле­зы, пре­вра­щаю­щи­е­ся в янтарь. Ov. met. 2, 364 слл. Во вре­мя Рим­ской импе­рии янтарь появил­ся в Риме в таком коли­че­стве, что совер­шен­но упал в цене. Гер­ман­цы назы­ва­ли его gle­sum (стек­ло) (Tac. Germ. 45), поче­му рим­ляне откры­тый или бога­тый янта­рем ост­ров, назы­вав­ший­ся Aus­te­ra­ria или Austra­nia, назва­ли Gles­sa­ria (может быть, н. Ame­land).