СЛОН

Ele­phan­tus. Живот­ное это име­ет дво­я­кое зна­че­ние в древ­ней исто­рии: для искус­ства и для воен­но­го дела.

A. Для искус­ства: Дав­но уже, преж­де чем узна­ли самых сло­нов, сло­но­вая кость (ἐλέ­φας, ebur) употреб­ля­лась наряду с золо­том, electrum и пр. для укра­ше­ний. Od. 4, 73. 8, 404. Paus. 1, 12, 4. Гомер еще не назы­ва­ет живот­но­го, но ἐλέ­φας явля­ет­ся у него неод­но­крат­но, как сло­но­вая кость, употреб­ляв­ша­я­ся наряду с золо­том и сереб­ром для укра­ше­ния ком­нат; веро­ят­но, ἐλέ­φας и озна­ча­ло пер­во­на­чаль­но кость и потом уже так было назва­но живот­ное. Геро­дот — древ­ней­ший из дошед­ших до нас писа­те­лей, кото­рый назы­ва­ет этим име­нем живот­ное. У Гоме­ра сло­но­вая кость употреб­ля­ет­ся при самых раз­но­об­раз­ных пред­ме­тах: ключ с руч­кой из сло­но­вой кости встре­ча­ет­ся в Od. 21, 7, укра­шен­ное сло­но­вой костью и сереб­ром крес­ло — ibid. 19, 56, укра­шен­ная сло­но­вой костью, золо­том и сереб­ром кро­вать — 23, 200, нож­ны для меча из поли­ро­ван­ной сло­но­вой кости — 8, 404. Ни один еллин не явля­ет­ся под Тро­ей со сло­но­вой костью, но у тро­ян­ца Мидо­на были уди­ла, укра­шен­ные сло­но­вою костью. Il. 5, 583. Будучи выпо­ли­ро­ва­на, она была осле­пи­тель­ной белиз­ны (Od. 18, 196); по-види­мо­му, так­же ее окра­ши­ва­ли в пур­пур­ный цвет. Il. 4, 141. Гре­ки полу­ча­ли из Индии (вслед­ст­вие более чисто­го цве­та эта кость пред­по­чи­та­лась) и из Афри­ки сло­но­вые клы­ки зна­чи­тель­ной вели­чи­ны. Посред­ст­вом рас­ка­лы­ва­ния и рас­пи­ли­ва­ния (ἐλ. πρισ­τός), посред­ст­вом раз­мяг­че­ния, рас­ка­лы­ва­ния и сги­ба­нья (Sen. ep. 90), исчез­нув­шее, но в древ­но­сти, несо­мнен­но, суще­ст­во­вав­шее искус­ство, — обра­зо­ва­ли пла­стин­ки от 12 до 20 дюй­мов шири­ны. Они обык­но­вен­но в соеди­не­нии с золо­том (χρυ­σελε­φάν­τι­να ἀγάλ­μα­τα) употреб­ля­лись для отдел­ки сосудов, ору­жия, две­рей и пр., рав­но как поз­же для ста­туй. Отдель­ные, осо­бен­но обна­жен­ные, части изо­бра­жа­лись из сло­но­вой кости посред­ст­вом под­пи­ли­ва­ния, под­чи­ще­ния и отдел­ки и затем соеди­ня­лись обык­но­вен­но опять-таки вме­сте с золо­том на осто­ве из дере­ва, гли­ны или метал­ла; но нуж­но было посто­ян­но забо­тить­ся, чтобы сло­но­вая кость не рас­па­да­лась; сохра­не­нию ее содей­ст­во­ва­ло выти­ра­ние мас­лом. Уже око­ло 50 олим­пи­а­ды (576 г. до Р. Х.) упо­ми­на­ет­ся это искус­ство; вели­чай­шие про­из­веде­ния Фидия были тако­го рода.Так­же и у рим­лян сло­но­вая кость слу­жи­ла для раз­но­об­раз­ных укра­ше­ний: sel­la cu­ru­lis состо­я­ла из нее (Liv. 27, 4. 1, отсюда ebur cu­ru­le, Ov. fast. 5, 51); ста­туи богов (Verg. G. 1, 480), сосуды, осо­бен­но сто­ло­вая посуда, музы­каль­ные инстру­мен­ты, как флей­ты, лиры и т. д. выде­лы­ва­лись из нее или, по край­ней мере, отде­лы­ва­лись ею.

B. Для воен­но­го дела.

1) В вой­нах Алек­сандра Вели­ко­го про­тив Азии впер­вые появи­лись сло­ны в пер­сид­ском вой­ске, постав­лен­ные в неболь­шом коли­че­стве союз­ны­ми индий­ца­ми. Arr. 3, 8. Из индий­ско­го похо­да Алек­сандр ото­слал 200 сло­нов в Кар­ма­нию. Что он сам хотел употреб­лять их в сво­ем вой­ске, но не наме­ре­вал­ся уни­что­жить глав­но­го зна­че­ния фалан­ги гопли­тов, а наобо­рот, хотел орга­ни­зо­вать соеди­не­ние глав­ных родов македон­ско­го и пер­сид­ско­го воору­же­ния, с боль­шою веро­ят­но­стью дока­за­ли Rüs­tow и Köch­ly. Gesh. des griech. Kriegswe­sens, стр. 365 слл. Наслед­ни­ки Алек­сандра осу­ще­ст­ви­ли этот план, и глав­ная сила их вой­ска заклю­ча­лась в чис­ле сло­нов. Они полу­ча­лись из Индии, поче­му за сатра­пом этой стра­ны, Евде­мом, уха­жи­ва­ли все пар­тии. У Селев­ка в бит­ве при Ипсе было 400—480 воен­ных сло­нов. В бит­ве бывал обык­но­вен­но один пере­до­вой слон (ὁ ἡγού­μενος), убить кото­ро­го было осо­бен­но важ­но для вра­гов. Diod. Sic. 18, 33 слл. Вполне воору­жен­ный слон имел на спине баш­ню с 4 стрел­ка­ми из лука для при­кры­тия и защи­ты живот­но­го. Упра­ви­тель сло­на сидел спи­ною к башне на его шее. Поз­же им наде­ва­ли так­же пан­цирь на лоб (fron­ta­le) и укра­ша­ли их, кро­ме того, воин­ски­ми укра­ше­ни­я­ми, напр. сул­та­на­ми (cris­tae). Liv. 38, 40. По Поли­е­ну (4, 3, 6), вра­ги для отвра­ще­ния гро­зив­шей от сло­нов опас­но­сти име­ли в сво­ем вой­ске сви­ней, кото­рых они нама­зы­ва­ли жид­кой смо­лой, зажи­га­ли и пус­ка­ли на сло­нов, кото­рые пуга­лись кри­ка и огнен­но­го появ­ле­ния сви­ней и обра­ща­лись про­тив сво­его же вой­ска. Поэто­му Анти­гон при­ка­зал индий­цам дер­жать на буду­щее вме­сте со сло­на­ми сви­ней, чтобы они при­вы­ка­ли к ним;

2) для рим­лян сло­ны были так­же крайне затруд­ни­тель­ны, так как в пер­вой стыч­ке с Пирром, 282 г., лоша­ди их, испу­гав­шись сло­нов, повер­ну­ли и вовлек­ли и пехоту в сумя­ти­цу и бег­ство. Liv. ep. 13, 7. Iust. 18, 1. Plin. 6, 8. Поэто­му, когда им уда­лось захва­тить несколь­ких сло­нов, они ста­ли при­учать сво­их лоша­дей к их виду; ско­ро они увиде­ли, что сло­ны, будучи ране­ны, пово­ра­чи­ва­ют и про­из­во­дят в сво­ем вой­ске страш­ное пора­же­ние. Liv. 27, 14. Чтобы пред­у­предить это, Гасдру­бал издал при­ка­за­ние, чтобы упра­ви­те­ли сло­нов немед­лен­но уби­ва­ли их сами, вон­зая ост­рое желе­зо меж­ду уша­ми. Liv. 27, 49. Огонь так­же пугал их, поче­му рим­ляне посы­ла­ли про­тив линии сло­нов нароч­но с этой целью устро­ен­ные колес­ни­цы (Liv. 13, 38), запря­жен­ные лошадь­ми и заня­тые сол­да­та­ми, чтобы осы­пать их стре­ла­ми и голов­ня­ми. Труд­но было пере­прав­лять сло­нов через моря и реки, и их обма­ны­ва­ли тем, что на дере­вян­ные дос­ки нароч­но для это­го устро­ен­но­го плота накла­ды­ва­ли зем­лю. Liv. 21, 28. Pol. 3, 46. Рим­ляне назы­ва­ли сна­ча­ла сло­нов лукан­ски­ми быка­ми (bos Lu­ca), так как они увиде­ли их впер­вые в Лука­нии и бык был для них до тех пор самым круп­ным живот­ным. Когда им уда­лось захва­тить мно­гих из них, они сами употреб­ля­ли их на войне, пер­вый раз про­тив Филип­па Македон­ско­го (Liv. 31, 36); но суще­ст­вен­ной части рим­ско­го вой­ска они нико­гда не состав­ля­ли. Охот­нее они поль­зо­ва­лись ими для уве­се­ле­ний в цир­ке. Раз­ные роды боя сло­нов, кото­рые как луч­шая часть ve­na­tio­nis при­бе­ре­га­лись обык­но­вен­но для послед­не­го дня (Cic. ad. fam. 7, 1), напр. про­тив мед­ведей, быков, так­же воору­жен­ных луком нуми­дий­цев, упо­ми­на­ют Ливий (44, 18) и осо­бен­но Пли­ний (8, 6 сл.); ср. Plut. Pomp. 52. Еще и во вре­мя импе­ра­то­ров, напр. Ком­мо­да (Dio Cass. 72, 10), сло­ны выво­ди­лись в цир­ке. При этом рим­ляне име­ли очень высо­кое поня­тие о спо­соб­но­стях и уме этих живот­ных; Цице­рон (в указ. месте) при­рав­ни­ва­ет их почти к людям, а Пли­ний (8. 1) при­пи­сы­ва­ет им даже re­li­gio si­de­rum, so­lis­que et Lu­nae ve­ne­ra­tio. Для въездов впер­вые употре­бил их Пом­пей, и затем дер­жать сло­нов оста­лось пре­иму­ще­ст­вом импе­ра­то­ров. Лишь Кор­ни­фи­цию Август раз­ре­шил ездить на сло­нах вся­кий раз, когда он воз­вра­щал­ся с пира (Dio Cass. 49, 71). Hein­rich к Юве­на­лию, стр. 454.