Некоторые замечания по поводу перевода
[Валерий Максим. Достопамятные деяния и изречения / Перев. с лат. С. Ю. Трохачева. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007. 308 с.]

с.289 В послед­ние деся­ти­ле­тия в оте­че­ст­вен­ном анти­ко­веде­нии наблюда­ет­ся всплеск работ по пере­во­ду антич­ных авто­ров на рус­ский язык. Несо­мнен­но, это отрад­ное явле­ние, зна­че­ние кото­ро­го труд­но пере­оце­нить. Новый пере­вод ста­но­вит­ся вкла­дом в раз­ви­тие оте­че­ст­вен­ной куль­ту­ры, делая дости­же­ния антич­ной куль­ту­ры доступ­ны­ми для широ­кой ауди­то­рии. Вели­ко и науч­ное зна­че­ние пере­вод­че­ской дея­тель­но­сти, ибо каж­дый пере­вод пред­став­ля­ет собой интер­пре­та­цию автор­ско­го тек­ста, тем самым явля­ясь вкла­дом в раз­ви­тие оте­че­ст­вен­ной исто­рио­гра­фии. Само собой, этот про­цесс не обхо­дит­ся без издер­жек, как объ­ек­тив­ных, так и, к сожа­ле­нию, субъ­ек­тив­ных, кото­рых мож­но было бы избе­жать при ответ­ст­вен­ном под­хо­де к делу. Баналь­но, но, по-мое­му, все же недо­оце­не­но утвер­жде­ние, что для дости­же­ния при­ем­ле­мо­го резуль­та­та необ­хо­ди­мо соче­та­ние зна­ния древ­не­го язы­ка и пони­ма­ния исто­ри­че­ских реа­лий, заклю­чен­ных в пере­во­ди­мых текстах. И, конеч­но, необ­хо­дим лите­ра­тур­ный талант (или, хотя бы, спо­соб­но­сти) для адек­ват­ной пере­да­чи содер­жа­ния ино­языч­но­го повест­во­ва­ния. Послед­нее в наи­боль­шей сте­пе­ни свой­ст­вен­но преж­ним пере­вод­чи­кам, порой «гре­шив­шим» в пере­да­че дета­лей, но созда­вав­ших под­лин­но лите­ра­тур­ный текст. Это уме­ние явля­ет­ся пред­ме­том искрен­не­го вос­хи­ще­ния (и зави­сти) авто­ра дан­ной рецен­зии, кото­рый сам участ­во­вал в трех пере­вод­че­ских про­ек­тах («Дио­ни­сий Гали­кар­насский», «Диге­сты», «Кодекс Юсти­ни­а­на»). Впро­чем, здесь речь пой­дет толь­ко о пер­вых двух усло­ви­ях, т. е. о зна­нии язы­ка и о соот­вет­ст­вии исто­ри­че­ской дей­ст­ви­тель­но­сти, а не о лите­ра­тур­ных досто­ин­ствах пере­во­да Вале­рия Мак­си­ма, вышед­ше­го в изда­тель­стве Санкт-Петер­бург­ско­го уни­вер­си­те­та в 2007 г.

с.290 Уже при бег­лом взгляде насто­ра­жи­ва­ет, что в изда­тель­стве не нашлось науч­но­го редак­то­ра для этой работы. А он был крайне необ­хо­дим, ибо текст про­из­во­дит настоль­ко стран­ное впе­чат­ле­ние, что не заслу­жи­ва­ет даже харак­те­ри­сти­ки «пло­хой пере­вод». Я заяв­ляю со всей ответ­ст­вен­но­стью и наме­ре­ва­юсь пока­зать, что это вооб­ще не пере­вод. В сво­ей рецен­зии я не буду касать­ся сти­ля, живо напо­ми­наю­ще­го студен­че­ские попыт­ки пере­во­дить. Не буду касать­ся и мно­гих мел­ких погреш­но­стей и оши­бок, не повли­яв­ших прин­ци­пи­аль­но на смысл и содер­жа­ние. Я про­ана­ли­зи­рую лишь пер­вые разде­лы пер­вой кни­ги сочи­не­ния Вале­рия Мак­си­ма (око­ло 55 пара­гра­фов), посвя­щен­ной рели­гии, в обла­сти кото­рой лежат мои науч­ные инте­ре­сы. Это­го будет вполне доста­точ­но для оцен­ки каче­ства пере­во­да в целом, как гово­рит­ся, ex un­gue leo­nem. Сра­зу же отме­чу, что прак­ти­че­ски в каж­дом пара­гра­фе (за исклю­че­ни­ем 1—2), даже самом малень­ком по раз­ме­ру, име­ют­ся гру­бей­шие грам­ма­ти­че­ские и исто­ри­че­ские ошиб­ки, отно­ся­щи­е­ся к азам зна­ния. Не буду при­во­дить все, ибо это зай­мет мно­го места, но лишь наи­бо­лее пока­за­тель­ные и те, кото­рые мож­но изло­жить корот­ко, не вда­ва­ясь в про­стран­ные и деталь­ные рас­суж­де­ния и дока­за­тель­ства. Во избе­жа­ние пута­ни­цы цита­ты даны кур­си­вом, в отли­чие от моих пере­во­дов, в кото­рых я к тому же ста­рал­ся мак­си­маль­но исполь­зо­вать лек­си­ку рецен­зи­ру­е­мо­го пере­во­да, чтобы сти­ли­сти­че­ские вари­ан­ты (и раз­но­гла­сия) не затем­ня­ли суть кри­ти­ки. В сво­ем ана­ли­зе я исполь­зо­вал изда­ние Вале­рия Мак­си­ма из серии «Loeb Clas­si­cal Lib­ra­ry» (2000), кото­рым поль­зо­вал­ся пере­вод­чик.

Нач­ну с Введе­ния к это­му сочи­не­нию. «Nec mi­hi cuncta complec­ten­di cu­pi­do in­ces­sit» пере­вод­чик понял сле­дую­щим обра­зом: «И не толь­ко мне, стре­мя­ще­му­ся к соби­ра­тель­ству, все это выпа­ло на долю». Нетруд­но заме­тить, что он не увидел под­ле­жа­щее cu­pi­do и зави­ся­щий от него Gen. Sing. герун­дия complec­ten­di. Смысл же фра­зы дол­жен быть сле­дую­щим: «И не толь­ко мною овла­де­ло жела­ние охва­тить все». Далее Вале­рий Мак­сим пишет об импе­ра­то­ре Тибе­рии: «pe­nes quem ho­mi­num deo­rum­que con­sen­sus ma­ris ac ter­rae re­gi­men es­se vo­luit». Я не пони­маю, как мож­но было прий­ти к сле­дую­ще­му пере­во­ду: «при кото­ром воца­ри­лось согла­сие людей и богов, власть на суше и на море». Здесь обыч­ный Acc. c. Inf. (re­gi­men es­se): «кото­ро­му согла­сие людей и богов захо­те­ло отдать власть над морем и сушей».

с.291 1. 1a. Нача­ло пере­во­да совер­шен­но пре­врат­но пере­да­ет мысль Вале­рия Мак­си­ма, посколь­ку гла­гол expli­ca­ri поче­му-то пере­веден «дока­зать», хотя здесь речь идет о сфе­рах дея­тель­но­сти раз­лич­ных жре­цов («тол­ко­вать», «объ­яс­нять»). Более подроб­ное обос­но­ва­ние потре­бу­ет очень длин­ной цита­ты, поэто­му я его опус­каю. Далее идет совсем уж фан­та­сти­че­ская трак­тов­ка: пере­вод­чик понял выра­же­ние pris­co insti­tu­to («по древ­не­му уста­нов­ле­нию») как ука­за­ние на Тарк­ви­ния При­с­ка, и в пере­во­де вдруг появ­ля­ет­ся пятый рим­ский царь.

1. 1b. Десять сыно­вей пер­вых лиц Рим­ской рес­пуб­ли­ки (de­cem prin­ci­pum fi­lii) пре­вра­ти­лись в «десять цар­ских сыно­вей». Имя жри­цы Cal­li­fa­na поче­му-то ока­за­лось эпи­те­том Цере­ры, а сама жри­ца — жре­цом.

1. 1c. Так­же эпи­те­том Цере­ры пере­вод­чик сде­лал назва­ние горо­да Hen­na, откуда был заим­ст­во­ван культ, о кото­ром идет речь у Вале­рия Мак­си­ма.

1. 2. Mul­ta dic­ta озна­ча­ет «назна­чив штраф», а не «про­воз­гла­сил во все­услы­ша­ние». Смысл это­го отрыв­ка в пере­во­де пол­но­стью изме­нен.

1. 3. Lau­da­bi­le duo­de­cim fas­cium re­li­gio­sum ob­se­qui­um в рас­смат­ри­вае­мом пере­во­де выглядит так: «Похваль­но жерт­во­ва­ние две­на­дца­тью рели­ги­оз­ны­ми фас­ци­я­ми». Нетруд­но заме­тить, что пере­вод­чик согла­со­вал re­li­gio­sum (N. S. n) с fas­cium (Gen. Pl. m III скл.). Если эта ошиб­ка не отно­сит­ся к азам латин­ской грам­ма­ти­ки, то что это озна­ча­ет? Речь же шла о под­чи­не­нии кон­су­ла — «две­на­дцать фас­ций»! — Посту­мия (из преды­ду­ще­го пара­гра­фа) тре­бо­ва­ни­ям рели­гии. Пред­ста­вить себе смысл сле­дую­щей фра­зы у меня не хва­та­ет вооб­ра­же­ния: Тиб. Гракх «обра­тил вни­ма­ние, что выбо­ры кон­су­ля­ров, кото­рые он сам орга­ни­зо­вал, про­хо­дят нере­гу­ляр­но в авгур­ской палат­ке» (ani­mad­ver­tis­se vi­tio ta­ber­na­cu­lum cap­tum co­mi­tiis con­su­la­ri­bus, quae ip­se fe­cis­set). Инте­рес­но, как мог­ли про­ис­хо­дить выбо­ры кон­су­лов в малень­кой авгур­ской палат­ке, при­чем поче­му-то нере­гу­ляр­но? Одно пояс­не­ние исклю­чи­тель­но для пере­вод­чи­ка: кон­су­ля­ры — это быв­шие, а не буду­щие, кон­су­лы. Речь же шла о пись­ме Тиб. Грак­ха (про­кон­су­ла и авгу­ра), где он «обра­тил вни­ма­ние, что непра­виль­но уста­но­вил авгур­скую палат­ку с.292 на коми­ци­ях по выбо­рам кон­су­лов (co­mi­tiis con­su­la­ri­bus), кото­рые сам про­во­дил». Авгур­ское выра­же­ние vi­tio ta­ber­na­cu­lum cap­tum озна­ча­ло ошиб­ку при ауспи­ци­ях¹. О ней см. в подроб­ном рас­ска­зе Цице­ро­на (ND. II. 10—11).

1. 4. Так­же непра­виль­но поня­то тех­ни­че­ское выра­же­ние pa­rum cu­rio­se, кото­рое озна­ча­ет «недо­ста­точ­но тща­тель­но», т. е. «ненад­ле­жа­щим обра­зом». К курье­зам отно­сит­ся пере­вод ex­ta («внут­рен­но­сти жерт­вен­ных живот­ных») как «внеш­ние собы­тия». В ито­ге полу­чи­лось нечто совер­шен­но непо­нят­ное: фла­ми­ны сло­жи­ли свои пол­но­мо­чия «из-за чрез­мер­но­го любо­пыт­ства к внеш­ним собы­ти­ям», хотя речь шла о риту­аль­ной ошиб­ке (prop­ter ex­ta pa­rum cu­rio­se ad­mo­ta).

1. 5. Apex — это жре­че­ская шап­ка, а не «венец».

1. 6. Оши­бок нет.

1. 7. В исто­рии о вестал­ке Эми­лии огонь погас (exstincto ig­ne), что было вели­чай­шим пре­ступ­ле­ни­ем, а не «дого­рал». Tu­tam ab om­ni rep­re­hen­sio­ne озна­ча­ет, что Веста спас­ла ее от вся­ко­го нака­за­ния (в пере­во­де: Эми­лия, «достой­ная вся­че­ских похвал»).

1. 8. Храм Чести и Доб­ле­сти сто­ял в Риме, у Капен­ских ворот, а не в Кла­сти­дии, где Марк Мар­целл одер­жал победу (см. соб­ст­вен­ный ком­мен­та­рий пере­вод­чи­ка на с. 255) и обе­то­вал этот храм. Смысл отрыв­ка пере­вод­чи­ком не понят, и пото­му у него рим­ский пол­ко­во­дец постро­ил храм в дале­кой Лигу­рии.

1. 9. Поче­му-то lau­de frau­dan­dus non est пере­веде­но как «не дол­жен был попасть под вли­я­ние похва­лы» вме­сто «не дол­жен быть лишен похва­лы».

1. 10. Этот пара­граф посвя­щен исто­рии о пере­воз­ке рим­ских свя­тынь в Цере во вре­мя захва­та Рима гал­ла­ми, после чего Вале­рий Мак­сим гово­рит об эти­мо­ло­гии сло­ва «цере­мо­нии», свя­зы­вая его с назва­ни­ем горо­да Цере: in­de enim insti­tu­tum est sac­ra cae­ri­mo­nias vo­ca­ri, quia Cae­re­ta­ni ea infrac­to rei pub­li­cae sta­tu pe­rin­de ac flo­ren­te sancte co­lue­runt («ведь пото­му уста­нов­ле­но назы­вать свя­щен­но­дей­ст­вия цере­мо­ни­я­ми, что цере­тан­цы бла­го­го­вей­но почти­ли их в труд­ные для (наше­го) государ­ства вре­ме­на, как если бы оно про­цве­та­ло»). Ср. бес­смыс­ли­цу пере­во­да: «Имен­но по это­му пово­ду поста­но­ви­ли, чтобы бого­слу­жеб­ные цере­мо­нии обя­за­тель­но сопро­вож­да­лись достав­кой свя­тынь, пото­му что цере­тан­цы, потря­сен­ные таким нов­ше­ст­вом в государ­стве и рас­цве­таю­щей с.293 рели­ги­оз­но­стью, реши­ли этим свя­ты­ням покло­нять­ся». Не могу не задать­ся вопро­сом — как в прин­ци­пе мож­но было прий­ти к тако­му пони­ма­нию?

1. 12. Lib­ri de iure pon­ti­fi­cum — «кни­ги о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве», а не «кни­ги офи­ци­аль­ных пон­ти­фи­ков», не гово­ря уже о бес­смыс­лен­но­сти послед­не­го выра­же­ния.

1. 13. По пово­ду каз­ни за отце­убий­ство и раз­гла­ше­ние свя­щен­ных тайн здесь ска­за­но сле­дую­щее: «оскорб­ле­ние роди­те­лей и богов долж­но иску­пать­ся оди­на­ко­вым нака­за­ни­ем» (pa­ri vin­dic­ta pa­ren­tum ac deo­rum vio­la­tio ex­pian­da est). Пере­вод­чик же пред­ла­га­ет «сле­до­ва­ло загла­дить оскорб­ле­ние, нане­сен­ное отцам-сена­то­рам и богам».

1. 14. В рас­ска­зе о М. Ати­лии Регу­ле, захва­чен­ном в плен во вре­мя II Пуни­че­ской вой­ны, фра­за in contra­rium da­to con­si­lio Car­tha­gi­nem pe­tiit, кото­рая озна­ча­ет «дав совет в ином духе, он вер­нул­ся в Кар­фа­ген», пере­веде­на «вме­сто того чтобы сле­до­вать нака­зу кар­фа­ген­ско­го сове­та, он поведал сена­то­рам». Уди­ви­тель­ным обра­зом рас­ши­рив содер­жа­ние тек­ста, пере­вод­чик согла­со­вал сло­ва con­si­lio (Abl. суще­ст­ви­тель­но­го в обо­ро­те Abl. abs.) и Car­tha­gi­nem (Acc. Sing.).

1. 15. Сло­во­со­че­та­ние nul­lius pe­na­tes mae­ro­ris ex­per­tes erant озна­ча­ет «ничьи пена­ты не избе­жа­ли скор­би» (речь идет о собы­ти­ях после пора­же­ния при Кан­нах), но пере­вод­чик пред­ла­га­ет «не поз­во­ля­ли пена­ты скор­беть». Послед­нее пред­ло­же­ние в этом отрыв­ке так­же им совер­шен­но не поня­то: «Вот како­во было посто­ян­ство в соблюде­нии рели­ги­оз­ных обы­ча­ев, так что ни стыд из-за пора­же­ния, ни жаж­да отмще­ния, буше­вав­шая в наро­де, ни горесть утрат не смог­ли отвра­тить рим­лян от рели­ги­оз­но­го дол­га». Речь же в нем идет о том, что в силу стой­ко­го соблюде­ния рим­ля­на­ми рели­ги­оз­но­го дол­га небес­ные силы посты­ди­лись даль­ше гне­вать­ся на такой народ, кото­ро­го даже жесто­кие пора­же­ния не отвра­ти­ли от почи­та­ния богов: qua qui­dem con­stan­tia ob­ti­nen­dae re­li­gio­nis mag­nus cae­les­ti­bus iniec­tus est ru­bor ul­te­rius ad­ver­sus eam sae­vien­di gen­tem quae ne iniu­ria­rum qui­dem acer­bi­ta­te ab eorum cul­tu abster­re­ri po­tue­rit. Про­пу­стив сло­во cae­les­ti­bus, пере­вод­чик далее уже не стал огра­ни­чи­вать свою фан­та­зию.

1. 16. Варрон в каче­стве эди­ла сам про­во­дил цир­ко­вые игры (lu­dos cir­cen­ses aedi­lis fa­ce­ret), а не пору­чил это эди­лам, будучи с.294 кон­су­лом, как счи­та­ет пере­вод­чик. Ad exu­vias te­nen­das каса­тель­но маль­чи­ка озна­ча­ет «чтобы дер­жал пово­дья» (ср. Cic. Har. Resp. 23; Plut. Marc. 25), или, воз­мож­но, «свя­щен­ные оде­я­ния», но никак не «при­став­лен­но­го к отня­то­му у вра­га воору­же­нию».

1. 17. После пере­да­чи куль­та Гер­ку­ле­са от Поти­ци­ев обще­ст­вен­ным рабам 30 чле­нов их рода, соглас­но леген­де, умер­ли (exstincti sunt), а не «были забы­ты». См. Liv. IX. 29. 9—11.

1. 18. Здесь в латин­ском тек­сте сто­ит сло­во nu­men, а не no­men, как по невни­ма­тель­но­сти решил пере­вод­чик. Car­tha­gi­ne oppres­sa озна­ча­ет «после пора­же­ния Кар­фа­ге­на», а не «в Кар­фа­гене, оса­жден­ном…», к тому же не «Апол­лон… лишил свою ста­тую золо­то­го оде­я­ния» (Apol­lo… ves­te aurea nu­da­tus), а захва­тив­шие город рим­ляне (cp. App. Lib. 127). Суть рас­ска­за не поня­та пере­вод­чи­ком.

1. 19. Мелочь, но тем не менее: Турул­лий выру­бил не всю свя­щен­ную рощу Эску­ла­па, а боль­шую часть ее (mag­na ex par­te). Это было свя­тотат­ство, пере­вод­чик же пред­ла­га­ет: «откуда добы­ва­лась дре­ве­си­на для стро­и­тель­ства кораб­лей», что созда­ет невер­ное впе­чат­ле­ние, буд­то свя­щен­ные дере­вья и рань­ше руби­ли для этой цели. Фра­зу «при­го­во­рен­ный к смер­ти по при­ка­зу Цеза­ря» (Окта­ви­а­на) пере­вод­чик понял как «при­част­ный к смер­ти Цеза­ря» (что вер­но, но не для дан­но­го кон­тек­ста): im­pe­rio Cae­sa­ris mor­ti des­ti­na­tum Tu­rul­lium…

1. 20. Фра­за «dec­re­ti­que cir­cumspec­tis­si­ma sancti­ta­te im­pium opus cen­so­ris re­te­xuit (sc. se­na­tus)» пере­веде­на сле­дую­щим обра­зом: «и, дви­жи­мый самым тща­тель­ным свя­щен­ным рве­ни­ем, отме­нил (сенат. — А. С.) дея­ние цен­зо­ра». Поче­му-то пере­вод­чик не обра­тил вни­ма­ние на сло­ва dec­re­tum и im­pius. Пере­вод же дол­жен выглядеть при­мер­но так: «разум­ней­шим бла­го­че­сти­ем (сво­его) декре­та (сенат) отме­нил нече­сти­вое дея­ние цен­зо­ра». Кро­ме того, post hoc fac­tum озна­ча­ет «после это­го дея­ния», а не «после того как все соде­ян­ное ста­ло обще­из­вест­ным» — совер­шен­но не ясно, где в тек­сте пере­вод­чик увидел послед­нее сло­во.

1. 21. Лега­та Сци­пи­о­на зва­ли не Пле­мин, а Пле­ми­ний (Ple­mi­nius), а «me her­cu­le» озна­ча­ет «кля­нусь Гер­ку­ле­сом», «пра­во же» и т. п., но не «как и в при­ме­ре с Гер­ку­ле­сом». Под­ра­зу­ме­вае­мое дей­ст­ву­ю­щее лицо в этом отрыв­ке не боги­ня, как счи­та­ет пере­вод­чик, а сенат, что ясно сле­ду­ет из преды­ду­ще­го пара­гра­фа и кон­цов­ки это­го пара­гра­фа (eius­dem se­na­tus im­pe­rio).

с.295 Внеш­ний при­мер 1. 1. В целом смысл пара­гра­фа понят пере­вод­чи­ком, но это не озна­ча­ет отсут­ст­вие оши­бок: coac­tis Loc­ren­si­bus (Abl. abs.) озна­ча­ет, что Пирр «заста­вил локрий­цев» (отдать часть сокро­вищ), а не «из хра­нив­ших­ся в Локрах сокро­вищ»; pe­cu­nia in­co­lu­mis re­per­ta sanctis­si­mi the­sau­ri cus­to­diae res­ti­tu­ta est пере­веде­но как «день­ги из свя­щен­ней­шей сокро­вищ­ни­цы в цело­сти и сохран­но­сти были поме­ще­ны под охра­ну», хотя ясно вид­но, что Gen. sanctis­si­mi the­sau­ri зави­сит от суще­ст­ви­тель­но­го cus­to­diae, при­чем в нача­ле фра­зы гово­рит­ся о том, что день­ги были най­де­ны (это в пере­во­де про­пу­ще­но). Соот­вет­ст­вен­но, пере­вод дол­жен был бы выглядеть так: «день­ги, най­ден­ные в цело­сти и сохран­но­сти, были воз­вра­ще­ны под охра­ну свя­щен­ней­шей сокро­вищ­ни­цы». И послед­нее — поче­му-то в пере­во­де выпу­ще­ны сло­ва ip­se (в нача­ле) и deae (в кон­це), на кото­рых сто­ит явное логи­че­ское уда­ре­ние. Пояс­не­ние этой мыс­ли и дока­за­тель­ства я опус­каю ради крат­ко­сти, но, в любом слу­чае, про­пуск слов совер­шен­но не оправ­дан.

Внеш­ний при­мер 1. 2. Здесь, наобо­рот, в пере­во­де появи­лись лиш­ние сло­ва: «круп­ны­ми» (бук­ва­ми) и «вот насколь­ко» (в кон­це отрыв­ка). Есть и эле­мен­тар­ная ошиб­ка: Маси­нис­са рас­по­рядил­ся отпра­вить обрат­но богине укра­ден­ные сло­но­вые бив­ни «на квин­кве­ре­ме», а не «чтобы квин­кве­ре­мы были отправ­ле­ны назад на Маль­ту»: quin­que­re­mi re­por­tan­dos (sc. den­tes ebur­neos) Me­li­tam <…> cu­ra­vit. Нетруд­но заме­тить, что пере­вод­чик при­нял Abl. Sing. f III скл. quin­que­re­mi за N. Pl. m II скл.

Внеш­ний при­мер 1. 3. Пере­вод это­го пара­гра­фа изоби­лу­ет ошиб­ка­ми, неточ­но­стя­ми и про­пус­ка­ми. Ука­жу неко­то­рые. В нача­ле отрыв­ка Вале­рий Мак­сим про­ти­во­по­став­ля­ет поведе­ние вар­ва­ра Маси­нис­сы из преды­ду­ще­го рас­ска­за свя­тотат­ствам гре­ка Дио­ни­сия (тира­на Сира­куз): is in me­dia bar­ba­ria or­tus sac­ri­le­gium alie­num res­cin­dit — «тот, рож­ден­ный сре­ди вар­ва­ров, иску­пил чужое свя­тотат­ство» (под­ра­зу­ме­ва­ет­ся пре­ступ­ле­ние его началь­ни­ка флота, о чем шла речь в преды­ду­щем пара­гра­фе. — А. С.). Пере­вод­чик пред­ла­га­ет совер­шен­но нево­об­ра­зи­мый вари­ант, явно спу­тав part. perf. pass. or­tus («рож­ден­ный») с суще­ст­ви­тель­ным IV скл. or­tus («восток»): «В серд­це­вине вар­вар­ско­го Восто­ка было рас­кры­то чуж­дое свя­тотат­ство». Инте­рес­но, что пере­вод­чик имел в виду? Далее: sac­ri­le­gis в пер­вой шут­ке Дио­ни­сия озна­ча­ет «свя­тотат­цам», а не «вза­мен свя­тотат­ства» (sac­ri­le­gium, ii n). с.296 В рас­ска­зе о том, как Дио­ни­сий при­ка­зал сре­зать боро­ду со ста­туи Эску­ла­па, пере­вод­чик опу­стил важ­ное обсто­я­тель­ство, что она была золотая. Оче­ред­ная шут­ка Дио­ни­сия, похи­тив­ше­го сереб­ря­ные и золотые сто­лы из свя­ти­лищ, осно­вы­ва­лась на том, что на сто­лах было напи­са­но «(досто­я­ние) доб­рых богов» (scrip­tum erat bo­no­rum deo­rum eas (sc. men­sas) es­se), а не «были запи­са­ны … бла­гие дея­ния богов». В кон­це Вале­рий Мак­сим, рас­суж­дая о каре богов, отме­ча­ет, что «после смер­ти в бес­че­стье сына он (Дио­ни­сий. — А. С.) понес те нака­за­ния, кото­рых избе­жал при жиз­ни» (de­de­co­re ta­men fi­lii mor­tuus poe­nas re­pen­dit quas vi­vus ef­fu­ge­rat). Речь, понят­но, идет о судь­бе Дио­ни­сия Млад­ше­го. Пере­вод­чик же пред­ла­га­ет: «но зато мерт­вый под­верг­ся всем видам бес­че­стия, кото­рых сумел избе­жать при жиз­ни». Послед­нюю в отрыв­ке сен­тен­цию Вале­рия Мак­си­ма о нето­роп­ли­во­сти божье­го мще­ния пере­вод­чик совер­шен­но не понял, выду­мав для Дио­ни­сия Стар­ше­го «тяже­лую и мучи­тель­ную кон­чи­ну». Ср. обрат­ную сен­тен­цию Цице­ро­на в диа­ло­ге «О при­ро­де богов» (III. 84).

Внеш­ний при­мер 1. 4. Вряд ли сто­и­ло остав­лять без пере­во­да рим­ский тер­мин «прин­цепс липар­цев», луч­ше было бы исполь­зо­вать что-нибудь вро­де «руко­во­ди­тель». Нет в тек­сте Вале­рия Мак­си­ма слов, соот­вет­ст­ву­ю­щих в пере­во­де «про­сла­вил­ся сле­дую­щим поступ­ком», зато гово­рит­ся о жела­нии липар­цев разде­лить захва­чен­ную у рим­лян золотую чашу (in­ci­ta­to ad eam (sc. cra­te­ram) par­tien­dam po­pu­lo), что поче­му-то в пере­вод не попа­ло.

Далее пере­вод­чик, опу­стив эпи­то­мы, обра­ща­ет­ся к разде­лу 5 «О пред­зна­ме­но­ва­ни­ях».

Уже в крат­ком пред­и­сло­вии допу­ще­ны три гру­бей­шие ошиб­ки, пол­но­стью изме­нив­шие смысл этих несколь­ких строк: «Обо­зре­ние все­го ниже­сле­дую­ще­го свя­за­но с воздей­ст­ви­ем рели­гии, зави­ся­щим не от слу­чай­но­го дви­же­ния, но, как при­ня­то счи­тать, от боже­ст­вен­но­го про­виде­ния» (Omi­num etiam ob­ser­va­tio ali­quo con­tac­tu re­li­gio­ni in­ne­xa est, quo­niam non for­tui­to mo­tu, sed di­vi­na pro­vi­den­tia con­sta­re cre­dunt). Нетруд­но заме­тить, что в нача­ле пред­ло­же­ния пере­вод­чик при­нял omi­num («пред­зна­ме­но­ва­ний») за om­nium («все­го»), а Dat. Sing III скл. re­li­gio­ni, зави­ся­щий от ска­зу­е­мо­го in­ne­xa est («свя­за­но»), за Gen. Sing. II скл., зави­ся­щий от суще­ст­ви­тель­но­го con­tac­tu. Кро­ме того, в пере­во­де про­пу­щен союз quo­niam. с.297 Смысл же пред­и­сло­вия сле­дую­щий: «С рели­ги­ей в неко­то­ром отно­ше­нии так­же свя­за­но наблюде­ние за пред­зна­ме­но­ва­ни­я­ми, посколь­ку счи­та­ет­ся, что они зави­сят не от слу­чай­но­го дви­же­ния, а от боже­ст­вен­но­го про­виде­ния».

5. 1. Про­пу­ще­но сло­во «свой», хотя по это­му пово­ду и шло обсуж­де­ние в сена­те после галль­ско­го разо­ре­ния — «пере­се­лить­ся ли в Вейи или вос­ста­но­вить свои сте­ны». В кон­це отрыв­ка сло­во­со­че­та­ние «к про­слав­лен­ной победе» (incli­tae vic­to­riae) непра­во­мер­но пере­не­се­но из одной части слож­но­со­чи­нен­но­го пред­ло­же­ния в дру­гую, к тому же оно сто­ит в Gen. Sing. (зави­сит от de­cus), а не в Dat. Sing., как дума­ет пере­вод­чик. В этой фра­зе «гада­ния» (ауспи­ции) отно­сят­ся к осно­ва­нию Рима (pros­per­ri­mis aus­pi­ciis Ro­ma­num no­men or­tum), а не к изме­не­нию «рим­ско­го назва­ния горо­да на Вейи, пусть даже после цен­ных и самых совер­шен­ных гада­ний». Если бы такие (при­ду­ман­ные пере­вод­чи­ком) ауспи­ции состо­я­лись, они озна­ча­ли бы согла­сие богов на заду­ман­ное дей­ст­вие, и рим­ля­нам при­шлось бы его совер­шить. Смысл этой фра­зы пере­вод­чик пол­но­стью иска­зил.

5. 2. Здесь пере­вод­чик «убил» слав­но­го героя рим­ской исто­рии М. Фурия Камил­ла сра­зу же после взя­тия им Вей в 396 году до н. э., при­няв lap­su de­ci­dit (извест­ная исто­рия о паде­нии Камил­ла во вре­мя бла­годар­ст­вен­ной молит­вы²) за его смерть. Кто же тогда осво­бо­дил Рим от гал­лов в 390 г. до н. э. и совер­шил мно­же­ство дру­гих подви­гов?! До сих пор счи­та­лось, что Камилл скон­чал­ся во вре­мя эпиде­мии в 365 г. до н. э. (Liv. VII. 1. 8). Смысл сле­дую­щей фра­за пере­вод­чик так­же не понял: «Это было вос­при­ня­то как пред­зна­ме­но­ва­ние неко­е­го при­го­во­ра, хотя такое мне­ние позд­нее было опро­верг­ну­то». В дей­ст­ви­тель­но­сти же в ней речь идет не о «неко­ем при­го­во­ре», а об осуж­де­нии само­го Камил­ла (на изгна­ние): quid omen ad dam­na­tio­nem qua pos­tea oppres­sus est (Камилл, а не «мне­ние»! — А. С.) per­ti­nuis­se vi­sum est. Кро­ме того, непра­виль­но понят ряд сло­во­со­че­та­ний: de lau­de (cer­ta­ve­rint) — «за сла­ву» (сра­жа­лись), а не «в согла­сии с подви­га­ми»; aeque vir­tu­tis (est) — «оди­на­ко­во доб­лест­ным» (явля­ет­ся), а не «чело­ве­ку доб­лест­но­му при­су­ще».

5. 3. К пере­во­ду это­го отрыв­ка прин­ци­пи­аль­ных заме­ча­ний нет (так и хочет­ся доба­вить — как ни стран­но), раз­ве что точ­нее было бы ска­зать, что «Павел при­нял пред­зна­ме­но­ва­ние» (ar­ri­puit igi­tur с.298 omen Paul­lus), т. е. отнес его к себе, и не «Павел мгно­вен­но (это­го сло­ва нет в тек­сте. — А. С.) понял это пред­зна­ме­но­ва­ние».

5. 4. Фра­за «noc­te con­cu­bia nup­tia­le pe­tit omen» озна­ча­ет «глу­бо­кой ночью иска­ла пред­зна­ме­но­ва­ние по пово­ду бра­ка», а не «иска­ла пред­зна­ме­но­ва­ние по пово­ду пер­вой брач­ной ночи», т. е. пере­вод­чик свя­зал noc­te con­cu­bia (Abl. Sing. f) с при­ла­га­тель­ным nup­tia­le (Acc. Sing. n), кото­рое в дей­ст­ви­тель­но­сти отно­сит­ся к omen. Ошиб­ся пере­вод­чик и в опре­де­ле­нии no­men agen­di: на самом деле в хра­ме сиде­ла, ожи­дая пред­зна­ме­но­ва­ний, Цеци­лия, а не ее пле­мян­ни­ца, кото­рая сто­я­ла рядом.

5. 5. В рас­ска­зе о спа­се­нии Мария не осел «бро­сил­ся к сто­гу сена», а это­му ослу «бро­си­ли корм»: ei pa­bu­lum obi­ce­re­tur. Выра­же­ние quo spec­ta­cu­lo (по пово­ду назван­ной сцен­ки с ослом) озна­ча­ет «этим зре­ли­щем» (или что-нибудь в таком духе), но не «как в зер­ка­ле», что пред­ла­га­ет пере­вод­чик. Я так и не понял, в каких сло­вах латин­ско­го тек­ста пере­вод­чик увидел ука­за­ние «в сто­ро­ну моря», зато в сле­дую­щей фра­зе про­пу­ще­но важ­ное уточ­не­ние, что тол­па собра­лась для помо­щи Марию (ad opem il­li fe­ren­dam conflu­xe­rat).

5. 6. «Пом­пей Вели­кий, <…> ища спа­се­ния в бег­стве, напра­вил флот к ост­ро­ву Кипр…» (Pom­pei­us ve­ro Mag­nus <…> fu­ga quae­rens sa­lu­tem cur­su in in­su­lam Cyp­rum <…> clas­sem di­re­xit). Пере­вод­чик же пред­ла­га­ет: «Пом­пей Вели­кий … в поис­ках пути спа­се­ния на ост­ро­ве (!) Кипр … повер­нул флот». Acc. (in) in­su­lam озна­ча­ет направ­ле­ние, а не пре­бы­ва­ние как Abl. (in) in­sulā, на что пере­вод­чик не обра­тил вни­ма­ния. Gu­ber­na­tor, к кото­ро­му обра­тил­ся с вопро­сом Пом­пей, не «пра­ви­тель», а «корм­чий». Гла­гол res­ta­bat отно­сит­ся к при­да­точ­но­му пред­ло­же­нию, а не к глав­но­му: Quae vox spem eius [quae] quan­tu­la­cum­que res­ta­bat com­mi­nuit («И этот ответ раз­ру­шил его надеж­ду, сколь мало ее ни оста­ва­лось»). В пере­во­де эта фра­за пода­на сле­дую­щим обра­зом: «И этот ответ воз­ро­дил [раз­ру­шил] послед­нюю надеж­ду Пом­пея». Пере­вод кон­цов­ки отрыв­ка пол­но­стью меня­ет его смысл: «Он не вос­при­нял зна­ме­ние как лице­мер­ное, но закрыл гла­за на дву­смыс­лен­ность» (ne­que id dis­si­mu­lan­ter tu­lit: aver­tit enim ocu­los ab il­lis tec­tis). Смысл же здесь при­мер­но таков: «Он не пере­нес это (крах надеж­ды. — А. С.) неза­мет­но, посколь­ку отвел гла­за от тех стен» (и вздо­хом обна­ру­жил свою скорбь). Логи­ка пере­вод­чи­ка оста­лась для меня с.299 загад­кой: как мож­но понять «ab il­lis tec­tis» в каче­стве ука­за­ния «на дву­смыс­лен­ность»?

5. 7. В нача­ле отрыв­ка при­ла­га­тель­ное dig­nus отно­сит­ся к суще­ст­ви­тель­но­му even­tus (N. S. m) «исход», а не к суще­ст­ви­тель­но­му omi­ne, кото­рое сто­ит в дру­гом паде­же (Abl.) и при­над­ле­жит к дру­го­му роду (n). Но это не оста­но­ви­ло пере­вод­чи­ка, и в ито­ге появи­лось «достой­ное пред­зна­ме­но­ва­ние». Впро­чем, как мож­но заме­тить, соче­та­ние несо­че­тае­мых грам­ма­ти­че­ских форм не ред­кость в дан­ном пере­во­де. В кон­це отрыв­ка фра­за «deus, Phi­lip­pen­si acie a Cae­sa­re et An­to­nio sig­no da­tus» озна­ча­ет, что имя «Апол­лон» исполь­зо­ва­лось в назван­ной бит­ве в каче­стве паро­ля, а не «бог дал знак Цеза­рю и Анто­нию» (назва­ние бит­вы поче­му-то в пере­во­де опу­ще­но). Abl. auct. «a Cae­sa­re et An­to­nio» пере­вод­чик при­нял за Dat.

5. 8. Гла­гол per­vel­lit озна­ча­ет «ущип­ну­ла» (per­vel­lo), а не «силь­но воз­же­ла­ла», како­вое зна­че­ние име­ет дру­гой гла­гол (per­vol­lo > per­vo­luit). Напрас­но в кон­це отрыв­ка про­ти­ви­тель­ный союз sed пере­веден соеди­ни­тель­ным «и», посколь­ку здесь логи­че­ское уда­ре­ние сто­ит на про­ти­во­по­став­ле­нии («судь­ба заста­ви­ла Бру­та оста­вить не изо­бра­же­ние Солн­ца, но само солн­це», т. е. уме­реть).

5. 9. Смысл началь­ной фра­зы вполне ясный: «пред­зна­ме­но­ва­ние, после кото­ро­го кон­сул Пети­лий <…> погиб» (omen, sub quo Pe­til­lius con­sul <…> oc­ci­de­rit), а не «пред­зна­ме­но­ва­ние, кото­рое уби­ло кон­су­ла Пети­лия…»). Как может убить само пред­зна­ме­но­ва­ние? Ca­piam в вос­кли­ца­нии это­го кон­су­ла (ho­die ego Le­tum uti­que ca­piam») сто­ит в фор­ме 1 л. Sing. Fut. ind. act., а не 1 л. Sing. Praes. con. act. Соот­вет­ст­вен­но, пере­вод дол­жен выглядеть сле­дую­щим обра­зом: «Сего­дня я обя­за­тель­но захва­чу Лет», а не так, как пред­ло­жил пере­вод­чик: «Давай-ка я захва­чу сего­дня Лет». Инте­рес­ное полу­ча­ет­ся обра­ще­ние кон­су­ла к вои­нам! Поче­му-то остав­ле­но без пере­во­да in­con­si­de­ra­tius proe­lian­do в послед­ней фра­зе, да и le­to suo con­fir­ma­vit озна­ча­ет «под­твер­дил сво­ей смер­тью», а не «при­го­во­рил себя к забве­нию в Лете».

Внеш­ний при­мер 1. В нача­ле про­пу­ще­но сло­во­со­че­та­ние eius­dem ge­ne­ris. На смысл про­пуск не повли­ял, но зачем нуж­ны «тако­го рода» воль­но­сти? Самий­цы отпра­ви­ли при­ен­цам не «изо­бра­же­ние Сивил­лы», а саму про­ро­чи­цу, кото­рая и помог­ла им в войне сво­и­ми пред­ска­за­ни­я­ми. Они ее при­ня­ли не в каче­стве «дара с.300 небес», а как «помощь, пре­до­став­лен­ную по воле богов» (di­vi­ni­tus da­tum prae­si­dium).

Внеш­ний при­мер 2. Ne Apol­lo­nia­tae qui­dem pae­ni­ten­tiam ege­runt озна­ча­ет, что «жите­ли Апол­ло­нии не рас­ка­я­лись» (в поступ­ке, о кото­ром здесь рас­ска­зы­ва­ет­ся). Пере­вод­чик же пред­ла­га­ет: «Не так жал­ко посту­пи­ли жите­ли Апол­ло­нии» (види­мо, по срав­не­нию с исто­ри­ей из преды­ду­ще­го отрыв­ка, но поче­му «жал­ко»?). По его мне­нию, они «при­ня­ли Эас (изо­бра­же­ние реки. — А. С.) как сво­его пол­ко­во­д­ца» (доволь­но стран­ное было бы реше­ние). В дей­ст­ви­тель­но­сти же они «поме­сти­ли Эан­та на пер­вое место в строю слов­но пол­ко­во­д­ца» (eique pri­mum in acie lo­cum pe­rin­de ac du­ci ad­sig­na­runt). После победы жите­ли Апол­ло­нии «поста­но­ви­ли во всех бит­вах исполь­зо­вать (его) в каче­стве вождя» (om­ni­bus proe­liis du­ce uti insti­tue­runt), а не «победи­ли и во всех после­дую­щих бит­вах с исполь­зо­ва­ни­ем это­го име­ни», как пред­ла­га­ет пере­вод­чик.

6. 1. Пер­вое пред­ло­же­ние, поме­щен­ное здесь, явля­ет­ся введе­ни­ем (prae­fa­tio) к дан­но­му разде­лу. Содер­жа­ние его пере­вод­чи­ком сокра­ще­но, что при­ве­ло к изме­не­нию смыс­ла: «Сле­ду­ет так­же отме­тить, что порой зна­ме­ния тол­ку­ют­ся либо как бла­го­при­ят­ные, либо наобо­рот». В дей­ст­ви­тель­но­сти здесь сто­ит иное логи­че­ское уда­ре­ние: «Нашим замыс­лом пред­у­смот­рен так­же рас­сказ о зна­ме­ни­ях, кото­рые быва­ют или бла­го­при­ят­ны­ми, или небла­го­при­ят­ны­ми» (Pro­di­gio­rum quo­que, quae aut se­cun­da aut ad­ver­sa ac­ci­de­runt, de­bi­ta pro­po­si­to nostro re­la­tio est). К пере­во­ду само­го пара­гра­фа пре­тен­зий нет.

6. 2. Неболь­шие заме­ча­ния: гибель П. и Гн. Сци­пи­о­нов ско­рее лиши­ла вой­ска муже­ства (de­bi­li­ta­re), чем «обес­си­ли­ла»; Л. Мар­ций в этом рас­ска­зе высту­пал на сол­дат­ской сход­ке (con­tio­nans), когда слу­чи­лась зна­ме­ние, а не «соби­рал­ся высту­пить с речью»; трид­цать семь тысяч вра­гов было уби­то вооб­ще, а не «в одном» (из двух лаге­рей).

6. 3. Не ясно, зачем пере­вод­чик доба­вил опре­де­ле­ния «про­лив­ные» (дожди) и «гор­ные» (ручьи), кото­рых нет в латин­ском тек­сте. Кро­ме того, quia do­mes­ti­ci in­terpre­tes dee­rant озна­ча­ет не «под пред­ло­гом пере­го­во­ров», а «под пред­ло­гом отсут­ст­вия с.301 соб­ст­вен­ных (име­ет­ся в виду рим­ских. — А. С.) тол­ко­ва­те­лей». Ошиб­ка допу­ще­на и в пере­во­де послед­ней фра­зы пара­гра­фа. «Se­na­tus <…> eodem pae­ne tem­po­re et re­li­gio­ni pa­ruit et hos­tium ur­be po­ti­tus est» озна­ча­ет «сенат <…> почти одно­вре­мен­но и рели­гии пови­но­вал­ся (речь идет о пред­ска­за­нии. — А. С.), и овла­дел вра­же­ским горо­дом». Пере­вод­чик же, отне­ся к pa­ruit и tem­po­re (Abl.), и re­li­gio­ni (Dat.), пред­ло­жил нечто свое: «сенат … сми­рил­ся перед вре­ме­нем и рели­ги­ей и овла­дел вра­же­ским горо­дом».

6. 4. Ager в кон­тек­сте дан­но­го рас­ска­за озна­ча­ет терри­то­рию, при­над­ле­жа­щую горо­ду Нола, а не «Нолан­ское поле»; con­ti­nuo — «немед­лен­но», а не «про­стран­ное пред­ска­за­ние» (види­мо, пере­вод­чик свя­зал наре­чие con­ti­nuo с суще­ст­ви­тель­ным hor­ta­tu, кото­рое опять-таки озна­ча­ет не «пред­ска­за­ние», а «побуж­де­ние», «совет»). В пере­во­де кон­ца отрыв­ка про­пу­ще­ны сло­ва for­tis­si­ma (castra) и gra­dus (po­ten­tiae).

6. 5. Пере­вод это­го отрыв­ка отли­ча­ет­ся уди­ви­тель­ным коли­че­ст­вом оши­бок и воль­ным объ­еди­не­ни­ем слов из раз­ных фраз. Уже в нача­ле пере­вод­чик не заме­тил непол­ный Abl. abs. «pro­di­gia, quae C. Vo­lum­nio Ser. Sul­pi­cio con­su­li­bus <…> ac­ci­de­runt» («зна­ме­ния, кото­рые слу­чи­лись при кон­су­лах Г. Волум­нии и Сер. Суль­пи­ции»), при­няв его за Dat., зави­ся­щий от гла­го­ла ac­ci­de­re: «про­ро­че­ства, кото­рые были даны кон­су­лам». В этой фра­зе про­пу­щен пере­вод сло­во­со­че­та­ния in ur­be nostra, bel­lo­rum же пере­веде­но един­ст­вен­ным чис­лом. Далее про­ще дать пере­вод пред­ло­же­ния в целом, чем объ­яс­нять отдель­ные ошиб­ки: «Ведь бык, чье мыча­ние пре­вра­ти­лось в чело­ве­че­скую речь, при­вел в ужас души слы­шав­ших необыч­но­стью зна­ме­ния» (bos nam­que mu­gi­tu suo in ser­mo­nem hu­ma­num con­ver­so no­vi­ta­te monstri audien­tium ani­mos ex­ter­ruit). Пере­вод­чик пред­ла­га­ет весь­ма стран­ную трак­тов­ку: «Вдруг объ­явил­ся перед наро­дом какой-то бык и сво­им мыча­ни­ем, а так­же чудо­вищ­ным видом вну­шил ужас собрав­шим­ся». Где пере­вод­чик нашел в латин­ском тек­сте пер­вые пять слов («вдруг … какой-то»)? Далее мож­но лишь удив­лять­ся буй­ной фан­та­зии: «Его (быка. — А. С.) при­нес­ли в жерт­ву, рас­сек­ли его мясо на части и раз­бро­са­ли». В дей­ст­ви­тель­но­сти речь шла уже о дру­гом зна­ме­нии: «Кро­ме того, подоб­но дождю упа­ли (свер­ху) раз­роз­нен­ные кус­ки мяса» (car­nis quo­que in mo­dum nim­bi dis­si­pa­tae par­tes ce­ci­de­runt). Еще один пере­вод в том же духе: с.302 «Рас­ска­зы­ва­ют, что какой-то необык­но­вен­ный ребе­нок родил­ся на голо­ве сло­на…». Весь­ма, надо отме­тить, любо­пыт­ное зре­ли­ще! Эта бес­смыс­ли­ца ста­ла резуль­та­том объ­еди­не­ния двух само­сто­я­тель­ных фраз, пере­вод кото­рых зву­чит так: «Пове­ри­ли, что шести­ме­сяч­ный ребе­нок на Бычьем фору­ме крик­нул “три­умф”, а дру­гой родил­ся с голо­вой сло­на…» (…cre­di­ta sunt, pue­rum in­fan­tem se­menstrem in fo­ro Boa­rio tri­um­phum cla­mas­se, ali­um cum ele­phan­ti­no ca­pi­te na­tum…). Раз­ные иные неточ­но­сти я опус­каю.

6. 6. Ina­us­pi­ca­to озна­ча­ет «вопре­ки ауспи­ци­ям» или, что то же самое, «с нару­ше­ни­я­ми ауспи­ций», но никак не может быть, чтобы руко­во­див­ший элек­то­раль­ны­ми коми­ци­я­ми кон­сул про­вел их «без ауспи­ций». При­да­точ­ное пред­ло­же­ние ni ea (sc. sig­na) con­ti­nuo ef­fo­dis­sent зави­сит от mi­na­tus est и озна­ча­ет «при­гро­зил, если они (зна­ме­нос­цы. — А. С.) их (зна­ме­на. — А. С.) тот­час не выко­па­ют», а не то, что пред­ла­га­ет пере­вод­чик: «не гово­ря о том, чтобы их выко­пать». Пере­вод кон­ца отрыв­ка про­сто пора­зи­те­лен (речь идет о теле погиб­ше­го Г. Фла­ми­ния): «и похо­ро­ни­ли все, что от него оста­лось, пре­дав зем­ле таким обра­зом и рим­ское государ­ство» (ad fu­ne­ran­dum…, qui, quan­tum in ip­so fue­rat, Ro­ma­num se­pe­lie­rat im­pe­rium). Как мож­но пре­дать зем­ле абстракт­ное поня­тие?! Смысл же фра­зы весь­ма прост: (Ган­ни­бал при­ка­зал разыс­кать тело Г. Фла­ми­ния для захо­ро­не­ния), «кото­рый, насколь­ко от него зави­се­ло, похо­ро­нил (погу­бил) рим­ское государ­ство». Здесь един­ст­вен­ная про­бле­ма — кого пони­мать под отно­си­тель­ным место­име­ни­ем qui, Ган­ни­ба­ла или Фла­ми­ния.

6. 7. La­vi­nii sac­ri­fi­cium озна­ча­ет жерт­во­при­но­ше­ние «в Лави­нии», т. е. в горо­де, а не «жерт­ва Лави­нии», т. е. доче­ри царя Лати­на, как уточ­ня­ет пере­вод­чик в сво­ем ком­мен­та­рии (с. 262). Нетруд­но заме­тить, что фор­ма La­vi­nii никак не может быть жен­ско­го рода. Далее речь идет не о каких-то абстракт­ных «птен­цах», кото­рые «выпорх­ну­ли из клет­ки», а о свя­щен­ных цып­ля­тах, выпу­щен­ных из клет­ки для гада­ния. Эти сведе­ния отно­сят­ся к эле­мен­тар­ным зна­ни­ям о рим­ской рели­гии. Кста­ти, цып­ля­та «убе­жа­ли» (fu­ge­runt), а не «уле­те­ли», — куры, как извест­но, не лета­ют. Ман­цин в этой исто­рии не «при­был в лод­ке» в Геную, а «там сел в лод­ку» (ibi sca­pham est ingres­sus). Соче­та­ние «e con­spec­tu abiit» отно­сит­ся к змею, а не к Ман­ци­ну. Не могу не удив­лять­ся здесь фан­та­зии пере­вод­чи­ка, кото­рый это выра­же­ние пере­вел сле­дую­щим обра­зом: (Ман­цин) с.303 «от одно­го вида его (змея. — А. С.) скон­чал­ся». Как же Ман­цин мог уме­реть, когда сам же пере­вод­чик в сво­ем ком­мен­та­рии (с. 262) рас­ска­зы­ва­ет о его даль­ней­шей судь­бе?! Кро­ме того, de­di­tio в исто­рии Ман­ци­на — не «сда­ча в плен», а «выда­ча» (нуман­тин­цам).

6. 8. Ho­mo pa­rum con­si­de­ra­tus — здесь под­ра­зу­ме­ва­ет­ся Ман­цин из преды­ду­ще­го отрыв­ка, пре­не­брег­ший ауспи­ци­я­ми, а не какой-то «про­стой чело­век». Exi­tus et pro­di­gio de­nun­tia­tus nec evi­ta­tus con­si­lio озна­ча­ет кон­чи­ну (Тиб. Грак­ха), о кото­рой пред­у­преж­да­ло зна­ме­ние, но кото­рой не уда­лось избе­жать несмот­ря на осто­рож­ность. Пере­вод­чик же пред­ла­га­ет: «кон­чи­на кото­ро­го (Тиб. Грак­ха. — А. С.) про­изо­шла по умыс­лу, с неиз­беж­ным пред­зна­ме­но­ва­ни­ем». Змеи в этой исто­рии все же выполз­ли не «изнут­ри жерт­вен­но­го живот­но­го», а из како­го-то потай­но­го места (ex oc­cul­to): Gen. hos­tiae отно­сит­ся к суще­ст­ви­тель­но­му iocur, кото­рое сто­ит чуть даль­ше во фра­зе. Жерт­во­при­но­ше­ние не «было про­дол­же­но», как счи­та­ет пере­вод­чик, а «повто­ре­но» (instau­ra­to sac­ri­fi­cio) — обыч­ная рим­ская риту­аль­ная прак­ти­ка. В третьей жерт­ве внут­рен­но­сти не «обсле­до­ва­ли», а «сте­рег­ли» (ad­ser­va­tis ex­tis), чтобы избе­жать повто­ре­ния зна­ме­ния. Невер­ный пере­вод сле­дую­щей фра­зы (quod quam­vis ha­rus­pi­ces ad sa­lu­tem im­pe­ra­to­ris per­ti­ne­re di­xis­sent) дела­ет нело­гич­ным печаль­ный исход собы­тий: «И хотя гаруспи­ки истол­ко­ва­ли все это в поль­зу импе­ра­то­ра», (Гракх все же погиб). В дей­ст­ви­тель­но­сти смысл фра­зы иной: «И хотя гаруспи­ки заяви­ли, что это каса­ет­ся бла­го­по­лу­чия вое­на­чаль­ни­ка», (Гракх все же не избе­жал коз­ней вра­гов). Дру­ги­ми сло­ва­ми, не было ошиб­ки гаруспи­ков при тол­ко­ва­нии зна­ме­ния.

Не могу не отме­тить уди­ви­тель­но без­гра­мот­ный ком­мен­та­рий к отрыв­ку — пере­вод­чик решил, что в этой исто­рии, рас­ска­зы­вав­шей о кон­су­ле 215 г. до н. э. Тиб. Грак­хе, погиб­шем от рук кар­фа­ге­нян, речь идет о зна­ме­ни­том пле­бей­ском три­буне 133 г. до н. э.: «Не совсем ясно, что име­ет в виду Мак­сим. Тибе­рий Гракх, как извест­но, погиб в воору­жен­ном столк­но­ве­нии на рим­ском Фору­ме» (с. 262—263). После чего идет неве­ро­ят­но стран­ная попыт­ка свя­зать это­го пле­бей­ско­го три­бу­на с Маго­ном, кар­фа­ген­ским пол­ко­вод­цем во II Пуни­че­ской войне. Рито­ри­че­ский вопрос — тре­бу­ет­ся ли для каче­ст­вен­но­го пере­во­да зна­ние древ­не­рим­ской исто­рии?!

6. 9. Пере­вод каж­до­го сло­во­со­че­та­ния в пер­вом пред­ло­же­нии неве­рен: con­su­la­tus (Gen.) col­le­gium озна­ча­ет «сов­мест­ное с.304 кон­суль­ство», а не «рас­пря меж­ду кон­су­ла­ми»; er­ro­ris (Gen.) so­cie­tas — «сход­ная ошиб­ка», а не «заблуж­де­ние обще­ства»; par ge­nus mor­tis — «оди­на­ко­вый вид смер­ти», а не «самый род смер­ти»; а «Ti. Grac­cho» — Abl., а не Gen., как дума­ет пере­вод­чик. Думаю, нет необ­хо­ди­мо­сти дока­зы­вать здесь оче­вид­ное. Смысл фра­зы — под­черк­нуть сход­ство судь­бы Тиб. Грак­ха и М. Клав­дия Мар­цел­ла. Далее: pri­ma явля­ет­ся не наре­чи­ем «сна­ча­ла», а опре­де­ле­ни­ем к суще­ст­ви­тель­но­му hos­tia; mo­ni­tus — «будучи пред­у­преж­ден», а не «пове­рив» (такая «мелочь» меня­ет моти­ва­цию изо­бра­жен­но­го здесь поступ­ка Мар­цел­ла). В послед­ний фра­зе поче­му-то про­пу­щен пере­вод пред­у­преж­де­ния гаруспи­ка «ne quid te­me­re co­na­re­tur».

6. 10. Инте­рес­но, как мож­но «сидеть в зем­ле голо­вою вниз» (речь идет об упав­шей голо­ве ста­туи)? И не «Цин­на наткнул­ся на ста­тую Апол­ло­на», а уби­тый Цин­ной Окта­вий, кото­ро­му это зна­ме­ние (само­про­из­воль­но упав­шая голо­ва ста­туи) пред­ска­за­ло смерть. Голо­ву уда­лось выта­щить из зем­ли толь­ко после смер­ти Окта­вия, а не сам он это осу­ще­ст­вил. Крайне любо­пыт­но узнать, откуда пере­вод­чик взял, что Окта­вий «выре­зал на ста­туе знак ð — печаль­ный знак авгу­ров»?! Речь идет о «зло­ве­щем пред­зна­ме­но­ва­нии» (maes­tum augu­rium), и ника­кой знак, тем более выду­ман­ный пере­вод­чи­ком ð, там не упо­ми­на­ет­ся.

6. 11. Вряд ли Мар­ка Крас­са мож­но при­чис­лить «к вели­чай­шим жерт­вам Рим­ской импе­рии», здесь ско­рее сле­ду­ет гово­рить о «поте­рях» или «несча­стьях» (iac­tu­ra). Далее про­пу­ще­но сло­во­со­че­та­ние an­te tan­tam rui­nam, соче­та­ние же «a Carrhis» озна­ча­ет «от Карр», а не «в Каррах». С лику­ю­щи­ми кри­ка­ми вои­ны долж­ны были сбе­гать­ся к палат­ке пол­ко­во­д­ца (об этом здесь идет речь)³, а не «высту­пать в бит­ву».

6. 12. В сло­во­со­че­та­нии ul­ti­mam bel­li for­tu­nam нико­им обра­зом не могут быть свя­за­ны пер­вые два сло­ва, как пред­ла­га­ет пере­вод­чик («в ходе послед­ней вой­ны»). Под noc­tur­nis ter­ro­ri­bus далее под­ра­зу­ме­ва­ют­ся какие-то ноч­ные стра­хи (пани­ка), кон­кре­ти­за­ция же «кош­мар­ные ноч­ные сны» вряд ли оправ­да­на, и уж во вся­ком слу­чае домыс­лом пере­вод­чи­ка явля­ет­ся фра­за «им (вои­нам. — А. С.) гре­зи­лись живот­ные, убе­жав­шие от алта­рей», когда речь шла о реаль­ном нару­ше­нии риту­а­ла (ника­ко­го экви­ва­лен­та сло­ву «гре­зи­лись» в тек­сте нет). Заслы­шав кри­ки (мни­мые) вои­нов, жите­ли сбе­жа­лись не «под сте­ны» (что там им делать?!), а «на сте­ны» (in mu­ros). В кон­це отрыв­ка боже­ство не «вскры­ло оплош­ность Пом­пея», с.305 а «хоте­ло удер­жать Пом­пея от оплош­но­сти» (Pom­peii er­ro­rem in­hi­be­re vo­luis­se).

6. 13. Гла­гол pa­tior озна­ча­ет здесь «поз­во­лить», а не «про­чув­ст­во­вать»; фра­за «cul­tui re­li­gio­nis, in quam mox eras tran­si­tu­rus» под­ра­зу­ме­ва­ет пред­сто­я­щее при­чис­ле­ние Цеза­ря к сон­му богов, а не «рели­ги­оз­ные обряды, в кото­рых сам (Цезарь. — А. С.) дол­жен был участ­во­вать» (т. е. при жиз­ни); con­si­lium — «замыс­лы», а не «муд­рость». Но в целом смысл отрыв­ка пере­дан вер­но, что явля­ет­ся ред­ким исклю­че­ни­ем в этом пере­во­де.

Внеш­ний при­мер 1. В пред­и­сло­вии ска­зу­е­мое vi­dear — 1 л. Sing., соот­вет­ст­вен­но, здесь под­ра­зу­ме­ва­ет­ся рас­сказ­чик, а не абстракт­ное «пусть это выглядит». Здесь же про­пу­щен пере­вод при­ла­га­тель­но­го «con­sen­ta­neos». Зато далее откуда-то в пере­во­де появи­лось выра­же­ние «судь­ба само­го Ксерк­са», отсут­ст­ву­ю­щее в латин­ском тек­сте, но при этом не пере­веде­но «pa­vi­do reg­res­su». В дан­ном пред­ло­же­нии нет речи о «раз­гро­ме флота и пора­же­нии на суше»: таким обра­зом поня­тая пере­вод­чи­ком фра­за «ma­re clas­si­bus, ter­ram pe­destri exer­ci­tu ope­rue­rat» озна­ча­ет «покрыл море кораб­ля­ми, а сушу пешим вой­ском». Далее в рас­ска­зе Ксеркс обра­тил­ся за сове­том к «магам» (con­sul­ti ma­gi mo­nue­runt), а не к «магу». В кон­це отрыв­ка Вале­рий Мак­сим поста­вил в один ряд пред­у­преж­де­ние от богов и от Лео­нида с его 300 спар­тан­ца­ми (et a deis an­te et a Leo­ni­da et tre­cen­tis eius Spar­ta­nis abun­de mo­ni­tum), пере­вод­чик же пред­ла­га­ет «пре­до­сте­ре­же­ние богов насчет Лео­нида и трех­сот спар­тан­цев».

Внеш­ний при­мер 2. Про­пу­ще­но сло­во opes, от кото­ро­го зави­сит Gen. re­gum. Далее упо­ми­на­ет­ся колы­бель Мида­са, кото­рая явля­лась даром богов (in­cu­na­bu­la vi­li deo­rum mu­ne­re do­na­ta), пере­вод­чик же пред­ла­га­ет «колы­бель вза­мен неза­тей­ли­во­го дара богов», хотя сло­ва in­cu­na­bu­la и do­na­ta явно согла­со­ва­ны.

Внеш­ний при­мер 3. Выра­же­ние fe­li­ci­ta­tis in­di­ces exsti­te­runt озна­ча­ет «яви­лись пред­вест­ни­ка­ми сча­стья», а не «нес­ли ничто» и не «обес­пе­чи­ва­ли сча­стье» (так пере­вод­чик удво­ил одно ска­зу­е­мое»); de­pas­tae — «кор­ми­лись», а не «при­ле­те­ли».

Ана­лиз в том же духе мож­но про­дол­жить и далее, но смыс­ла в этом нет ника­ко­го. Могу при­ве­сти для при­ме­ра еще пару гру­бей­ших оши­бок. Гла­гол re­nun­tia­re («объ­явить» победи­те­ля на выбо­рах) вдруг обрел у пере­вод­чи­ка совер­шен­но новое зна­че­ние «воз­вра­щать», в резуль­та­те чего полу­чи­лась пол­ная бес­смыс­ли­ца: у Г. Пизо­на, руко­во­див­ше­го выбо­ра­ми, спро­си­ли по пово­ду с.306 фаво­ри­та тол­пы М. Пали­ка­на, «наме­ре­ва­ет­ся ли он вер­нуть Пали­ка­на (в слу­чае его победы на выбо­рах. — А. С.) в каче­стве кон­су­ла», на что он отве­тил: «Я его не вер­ну» (III. 8. 3) — инте­рес­но, откуда? Цен­зор Сци­пи­он «Млад­ший» ока­зал­ся «моло­дым» (IV. 1. 10), и это в 43 года и т. д. и т. п. В исто­рии с Пали­ка­ном пере­вод­чик пре­вра­тил вопрос («Age, si ven­tum fue­rit?») в при­зыв: «Давай, дей­ст­вуй, а ну как буря разыг­ра­ет­ся!», к тому же пол­но­стью изме­нив смысл, кото­рый был таков: «Ну, а если это слу­чит­ся?». Нетруд­но заме­тить, что пере­вод­чик при­нял part. perf. pass. ven­tum за суще­ст­ви­тель­ное муж. рода II скл. ven­tus, и его не сму­ти­ло, поче­му в таком слу­чае оно сто­ит в Acc.

Несо­мнен­но, появ­ле­ние это­го пере­во­да, тем более фак­ти­че­ски пер­во­го на рус­ском язы­ке, ока­за­ло «мед­ве­жью услу­гу» анти­ко­веде­нию, посколь­ку усу­губ­ля­ет рас­хо­жие пред­став­ле­ния о гло­баль­ной недо­сто­вер­но­сти антич­ной тра­ди­ции, ее про­ти­во­ре­чи­во­сти и фан­та­стич­но­сти ее инфор­ма­ции. В рецен­зи­ру­е­мом же пере­во­де абсурд­ность пони­ма­ния рим­ских реа­лий фак­ти­че­ски при­пи­сы­ва­ет­ся их отра­же­нию Вале­ри­ем Мак­си­мом, кото­рый уже нуж­да­ет­ся в защи­те от таких тол­ко­ва­те­лей и интер­пре­та­то­ров его слов. Ситу­а­ция усу­губ­ля­ет­ся совер­шен­но неряш­ли­вым сти­лем, создаю­щим впе­чат­ле­ние пол­но­го кре­ти­низ­ма рим­ско­го авто­ра. Изда­ние подоб­ных пере­во­дов («гаран­тия каче­ства» апри­ор­но дает­ся име­нем издаю­ще­го дан­ный пере­вод уни­вер­си­те­та!) ката­стро­фи­че­ски пони­жа­ет план­ку тре­бо­ва­ний к тако­го рода рабо­те, фор­ми­ру­ет у начи­наю­щих иссле­до­ва­те­лей некри­тич­ное отно­ше­ние к соб­ст­вен­но­му уча­стию в подоб­ной дея­тель­но­сти и все­доз­во­лен­ность. Пото­му хоте­лось бы услы­шать ответ на вопрос о том, как науч­но­му сооб­ще­ству сле­ду­ет реа­ги­ро­вать на этот пере­вод и как избе­жать повто­ре­ния подоб­но­го в буду­щем?