Римская империя в III веке нашей эры
Проблемы социально-политической истории

с.7

ВВЕДЕНИЕ

В исто­рии Рим­ской импе­рии III в. н. э. — вре­мя слож­ных и важ­ных пере­мен во всех сфе­рах обще­ст­вен­ной жиз­ни. На про­тя­же­нии это­го сто­ле­тия про­ис­хо­ди­ли суще­ст­вен­ные пре­об­ра­зо­ва­ния в эко­но­ми­ке импе­рии. Замет­ные изме­не­ния наблюда­лись в соци­аль­ной струк­ту­ре рим­ско­го обще­ства. Серь­ез­ным обра­зом транс­фор­ми­ро­ва­лась идео­ло­гия жите­лей рим­ско­го государ­ства. Для внут­ри­по­ли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии это­го пери­о­да были харак­тер­ны частая сме­на импе­ра­то­ров, попыт­ки узур­па­ции импе­ра­тор­ской вла­сти, ино­гда при­во­див­шие к отпа­де­нию от Рима зна­чи­тель­ных терри­то­рий. Слож­ной в это вре­мя была и ситу­а­ция на гра­ни­цах рим­ских вла­де­ний. Рим­ля­нам с боль­шим трудом уда­ва­лось справ­лять­ся с глу­бо­ки­ми втор­же­ни­я­ми вар­ва­ров в импе­рию.

Все это поз­во­ля­ет мно­гим совре­мен­ным исто­ри­кам счи­тать, что III в. н. э. отли­чал­ся от пред­ше­ст­ву­ю­ще­го и после­дую­ще­го эта­пов раз­ви­тия Рим­ской импе­рии и его мож­но опре­де­лять как осо­бый пери­од рим­ской исто­рии, пери­од кри­зи­са III века.

Про­цес­сы, про­ис­хо­див­шие в III в. н. э. в соци­аль­но-поли­ти­че­ском раз­ви­тии Рим­ской импе­рии, вызы­ва­лись изме­не­ни­я­ми в дру­гих сфе­рах жиз­ни рим­ско­го государ­ства и сами вли­я­ли на состо­я­ние эко­но­ми­ки и духов­ную куль­ту­ру рим­лян. Пре­одо­ле­ние кри­зи­са III века сопро­вож­да­лось ради­каль­ны­ми пре­об­ра­зо­ва­ни­я­ми во всех сфе­рах обще­ст­вен­ной жиз­ни импе­рии, при­чем направ­ле­ние пере­мен в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни опре­де­ля­лось изме­не­ни­я­ми в обла­сти соци­аль­но-поли­ти­че­ских отно­ше­ний. Поэто­му изу­че­ние осо­бен­но­стей соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. важ­но не толь­ко для пони­ма­ния зако­но­мер­но­стей эво­лю­ции рим­ско­го государ­ства в это кри­зис­ное сто­ле­тие, но и для выяс­не­ния исто­ков тех про­цес­сов, кото­рые про­ис­хо­ди­ли в сле­дую­щие века. Выяс­не­ние при­чин воз­ник­но­ве­ния кри­зи­са III века, осо­бен­но­стей его раз­ви­тия, средств и резуль­та­тов его пре­одо­ле­ния необ­хо­ди­мо для опре­де­ле­ния места III века н. э. в исто­рии Рима. Иссле­до­ва­ние про­бле­мы осо­бен­но­стей соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. оста­ет­ся акту­аль­ным в силу неод­но­знач­но­сти трак­тов­ки ряда ее аспек­тов совре­мен­ны­ми исто­ри­ка­ми а так­же по при­чине того, что в совет­ском анти­ко­веде­нии эта про­бле­ма осве­ща­ет­ся без уче­та резуль­та­тов ее изу­че­ния зару­беж­ны­ми исто­ри­ка­ми в послед­ние деся­ти­ле­тия.

с.8 Источ­ни­ко­вая база иссле­до­ва­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III веке н. э. доволь­но широ­кая и вклю­ча­ет в себя несколь­ко групп раз­но­об­раз­ных по сво­е­му харак­те­ру исто­ри­че­ских источ­ни­ков.

Нарра­тив­ные источ­ни­ки пред­став­ле­ны труда­ми антич­ных авто­ров, быв­ших совре­мен­ни­ка­ми изу­чае­мых нами собы­тий или писав­ших свои про­из­веде­ния в IV—V вв. н. э.; сочи­не­ни­я­ми исто­ри­ков хри­сти­ан­ской церк­ви это­го вре­ме­ни; хро­ни­ка­ми сред­не­ве­ко­вых исто­ри­ков.

Важ­ным источ­ни­ком по исто­рии Рим­ской импе­рии пер­вой тре­ти III века н. э. явля­ет­ся труд Дио­на Кас­сия Кок­це­я­на (око­ло 155—235 гг. н. э.). Дион Кас­сий при­над­ле­жал к вер­хуш­ке рим­ско­го обще­ства, со вре­мен прав­ле­ния импе­ра­то­ра Ком­мо­да участ­во­вал в заседа­ни­ях рим­ско­го сена­та, при импе­ра­то­рах из дина­стии Севе­ров зани­мал выс­шие долж­но­сти в государ­ст­вен­ном аппа­ра­те импе­рии. Им была напи­са­на фун­да­мен­таль­ная «Рим­ская исто­рия» в 80 кни­гах (на древ­не­гре­че­ском язы­ке). К сожа­ле­нию, как раз те кни­ги его труда, в кото­рых изла­га­ют­ся собы­тия рим­ской исто­рии III века н. э. (до повтор­но­го кон­суль­ства Дио­на Кас­сия в 229 г. н. э.)¹, до нас не дошли, и их текст вос­ста­нов­лен лишь частич­но на осно­ва­нии отрыв­ков, содер­жа­щих­ся в про­из­веде­ни­ях исто­ри­ков более позд­не­го вре­ме­ни. Эти отрыв­ки пока­зы­ва­ют, что Дион Кас­сий опи­сы­вал собы­тия, совре­мен­ни­ком кото­рых являл­ся, с боль­шой тща­тель­но­стью и обсто­я­тель­но­стью. К нача­лу III века н. э. этот исто­рик, будучи в зре­лом воз­расте, зани­мал в обще­стве высо­кое поло­же­ние, был бли­зок к импе­ра­тор­ско­му дво­ру и имел доступ к надеж­ным источ­ни­кам инфор­ма­ции о жиз­ни всей Рим­ской импе­рии. Из труда Дио­на Кас­сия мы чер­па­ем сведе­ния о роли сена­та и армии в поли­ти­че­ской жиз­ни рим­ско­го государ­ства в прав­ле­ние дина­стии Севе­ров, о пред­по­сыл­ках вызре­ва­ния кри­зи­са III века. Одна­ко при поль­зо­ва­нии этим источ­ни­ком сле­ду­ет учи­ты­вать тот факт, что Дион Кас­сий при­над­ле­жал к сена­тор­ским кру­гам импе­рии и отдель­ные собы­тия поли­ти­че­ской исто­рии рим­лян осве­щал не бес­при­страст­но.

Млад­шим совре­мен­ни­ком Дио­на Кас­сия был исто­рик Геро­ди­ан. О его био­гра­фии и карье­ре точ­ных сведе­ний мы не име­ем. Пред­по­ла­га­ет­ся, что он — выхо­дец из восточ­ной части импе­рии, жил меж­ду 165 и 245 гг. н. э., а свою «Исто­рию импе­ра­тор­ской вла­сти после Мар­ка»² напи­сал в 40-е годы III века н. э.³ В труде Геро­ди­а­на изла­га­ют­ся собы­тия поли­ти­че­ской исто­рии рим­лян от смер­ти импе­ра­то­ра Мар­ка Авре­лия (180 г. н. э.) до с.9 про­воз­гла­ше­ния импе­ра­то­ром Гор­ди­а­на III (238 г. н. э.). По науч­но­му зна­че­нию этот источ­ник суще­ст­вен­но усту­па­ет тру­ду Дио­на Кас­сия. Веро­ят­но, Геро­ди­ан зани­мал не очень высо­кие долж­но­сти в государ­стве и не имел досту­па к солид­ным источ­ни­кам инфор­ма­ции, а его «Исто­рия» созда­на глав­ным обра­зом на осно­ва­нии совре­мен­ной ему уст­ной тра­ди­ции⁴. При напи­са­нии про­из­веде­ния автор в уго­ду чита­те­лям слиш­ком забо­тил­ся об увле­ка­тель­но­сти повест­во­ва­ния и в неко­то­рых слу­ча­ях иска­жал дей­ст­ви­тель­ные собы­тия. В труде Геро­ди­а­на мно­го длин­ных моно­ло­гов дей­ст­ву­ю­щих лиц, подо­зри­тель­но подроб­ных опи­са­ний раз­но­об­раз­ных заго­во­ров. Это застав­ля­ет осто­рож­но и кри­ти­че­ски отно­сить­ся к тем свиде­тель­ствам исто­ри­ка, кото­рые отсут­ст­ву­ют в дру­гих нарра­тив­ных источ­ни­ках. Но с уче­том того, что в труде Геро­ди­а­на опи­сы­ва­ют­ся те собы­тия, кото­рые не осве­ще­ны Дио­ном Кас­си­ем, а свиде­тель­ства дру­гих антич­ных авто­ров заслу­жи­ва­ют еще мень­ше дове­рия, нуж­но при­знать его доволь­но важ­ным источ­ни­ком для изу­че­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в пер­вые деся­ти­ле­тия III века н. э.

Как совре­мен­ник опи­сы­ва­ет собы­тия рим­ской импе­рии III века н. э. Дексипп Афин­ский. Он родил­ся в Афи­нах меж­ду 200 и 210 гг. н. э., жил до вре­мен прав­ле­ния Авре­ли­а­на или Про­ба, зани­мал в род­ном горо­де важ­ные маги­ст­ра­ту­ры, жре­че­ские долж­но­сти. В 267/8 г. н. э. во вре­мя втор­же­ния в Гре­цию геру­лов Дексипп собрал отряд в 2 тыс. чело­век и сыг­рал решаю­щую роль в спа­се­нии Афин от раз­ру­ше­ния их вар­ва­ра­ми. Извест­но, что им напи­са­ны два про­из­веде­ния исто­ри­че­ско­го харак­те­ра: «Хро­ни­ка» (или «Исто­рия») в 12 кни­гах и «Ски­фи­ка», в кото­рых изла­га­лись собы­тия от мифи­че­ских вре­мен до середи­ны III века н. э. Одна­ко до нас дошли лишь фраг­мен­ты этих про­из­веде­ний⁵, кото­рые име­ют опре­де­лен­ное зна­че­ние для изу­че­ния внеш­не­по­ли­ти­че­ской дея­тель­но­сти рим­ских импе­ра­то­ров середи­ны III века н. э. (Деция, Авре­ли­а­на).

В сбор­ни­ке «Авто­ры жиз­не­опи­са­ний Авгу­стов»⁶ ука­зы­ва­ет­ся, что отдель­ные его части напи­са­ны исто­ри­ка­ми, жив­ши­ми в кон­це III — нача­ле IV вв. н. э. Но совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли сомне­ва­ют­ся в этом автор­стве. В лите­ра­ту­ре выска­зы­ва­ет­ся пред­по­ло­же­ние, что авто­ром сбор­ни­ка был один чело­век — сена­тор или близ­кий к сена­то­рам ритор или грам­ма­тик, а состав­лен сбор­ник в пери­од от кон­ца III до кон­ца IV вв. н. э.⁷ Состо­ит он из 30 био­гра­фий рим­ских импе­ра­то­ров, их наслед­ни­ков и пре­тен­ден­тов на импе­ра­тор­ский пре­стол от Адри­а­на до Кари­на, а так­же двух с.10 очер­ков, посвя­щен­ных жиз­не­опи­са­нию груп­пы лиц, пытав­ших­ся захва­тить импе­ра­тор­скую власть в середине III века н. э. («Трид­цать тира­нов» и «Четы­ре тира­на»). В дошед­шем до нас тек­сте сбор­ни­ка отсут­ст­ву­ют био­гра­фии импе­ра­то­ров Филип­па Ара­ба, Деция, Тре­бо­ни­а­на Гал­ла, Эми­лия Эми­ли­а­на, хотя, как явст­ву­ет из упо­ми­на­ния их в био­гра­фии Авре­ли­а­на, они были напи­са­ны.

В каж­дом жиз­не­опи­са­нии мате­ри­ал изла­га­ет­ся по еди­ной схе­ме: обсто­я­тель­ства, при кото­рых был занят импе­ра­тор­ский пре­стол; харак­тер прав­ле­ния (отно­ше­ние к сена­ту, армии, внеш­няя поли­ти­ка, поро­ки и досто­ин­ства импе­ра­то­ра); обсто­я­тель­ства смер­ти; оцен­ка импе­ра­то­ра совре­мен­ни­ка­ми. В тек­сте сбор­ни­ка мно­го места зани­ма­ют сплет­ни и анек­доты. Содер­жит­ся в нем и зна­чи­тель­ный доку­мен­таль­ный мате­ри­ал — отрыв­ки импе­ра­тор­ских речей, поста­нов­ле­ний сена­та, зако­нов, раз­лич­ных писем. Но по мне­нию совре­мен­ных исто­ри­ков, этот мате­ри­ал не заслу­жи­ва­ет дове­рия⁸. Такие обсто­я­тель­ства, как отсут­ст­вие ясно­сти в вопро­се об автор­стве и вре­ме­ни напи­са­ния сбор­ни­ка, изло­же­ние собы­тий рим­ской исто­рии с явно про­се­нат­ских пози­ций, застав­ля­ют с боль­шой осто­рож­но­стью поль­зо­вать­ся инфор­ма­ци­ей, кото­рая содер­жит­ся в этом источ­ни­ке. Одна­ко зна­че­ние про­из­веде­ния как исто­ри­че­ско­го источ­ни­ка по исто­рии соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. не сле­ду­ет и слиш­ком пре­умень­шать. Все-таки его автор (или авто­ры) опи­сы­ва­ет собы­тия, про­ис­хо­див­шие при его жиз­ни или неза­дол­го до это­го, и если учесть, что до нас дошло совсем мало трудов, напи­сан­ных совре­мен­ни­ка­ми изу­чае­мых собы­тий, то вряд ли сле­ду­ет пре­не­бре­гать все­ми свиде­тель­ства­ми дан­но­го источ­ни­ка. Из био­гра­фий рим­ских импе­ра­то­ров III в. н. э. и узур­па­то­ров импе­ра­тор­ской вла­сти это­го вре­ме­ни мы узна­ем о роли сена­та и армии в поли­ти­че­ской жиз­ни импе­рии, о поис­ках пра­ви­те­ля­ми Рима путей выво­да государ­ства из кри­зи­са, об их борь­бе за сохра­не­ние или вос­ста­нов­ле­ние терри­то­ри­аль­но­го един­ства импе­рии.

На вто­рую поло­ви­ну IV в. н. э. при­хо­дит­ся жизнь и твор­че­ство Секс­та Авре­лия Вик­то­ра, зани­мав­ше­го в годы прав­ле­ния импе­ра­то­ра Фео­до­сия ряд выс­ших государ­ст­вен­ных долж­но­стей, вклю­чая пост пре­фек­та горо­да Рима (в 389 г. н. э.)⁹. Из четы­рех про­из­веде­ний, кото­рые рань­ше при­пи­сы­ва­лись Авре­лию Вик­то­ру, в насто­я­щее вре­мя как несо­мнен­но его при­зна­ет­ся одно — «О Цеза­рях»¹⁰. Это сбор­ник корот­ких био­гра­фий рим­ских импе­ра­то­ров от Окта­ви­а­на Авгу­ста до Юли­а­на (31 г. до н. э. — 361 г. н. э.). В жиз­не­опи­са­ни­ях импе­ра­то­ров мно­го места отво­дит­ся с.11 мораль­ной оцен­ке пра­ви­те­лей Рим­ской импе­рии, встре­ча­ют­ся хро­но­ло­ги­че­ские и фак­ти­че­ские неточ­но­сти. Вме­сте с тем в сбор­ни­ке осве­ща­ют­ся не толь­ко собы­тия и явле­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии рим­ско­го государ­ства, о кото­рых сооб­ща­ют более надеж­ные нарра­тив­ные источ­ни­ки, но и те, кото­рые не нашли отра­же­ния в трудах дру­гих антич­ных авто­ров. Напри­мер, имен­но на осно­ва­нии свиде­тельств Авре­лия Вик­то­ра совре­мен­ные исто­ри­ки судят о содер­жа­нии воен­ных реформ импе­ра­то­ра Гал­ли­е­на или при­хо­дят к заклю­че­нию, что пре­кра­ще­ние суще­ст­во­ва­ния систе­мы Прин­ци­па­та в Рим­ской импе­рии сле­ду­ет свя­зы­вать не с про­воз­гла­ше­ни­ем импе­ра­то­ром Дио­кле­ти­а­на, а с кон­цом прав­ле­ния импе­ра­то­ра Про­ба (282 г. н. э.).

Око­ло 370 г. н. э. по пору­че­нию импе­ра­то­ра Вален­та напи­сал «Крат­кую рим­скую исто­рию»¹¹ его лич­ный сек­ре­тарь Евтро­пий. Этот труд пред­став­ля­ет собой кон­спек­тив­ное изло­же­ние рим­ской исто­рии от осно­ва­ния горо­да Рима до смер­ти импе­ра­то­ра Иови­а­на (364 г. н. э.). Евтро­пий сооб­ща­ет неко­то­рые био­гра­фи­че­ские дан­ные пра­ви­те­лей рим­ско­го государ­ства в III в. н. э., пишет об их вой­нах. В целом же его труд не пред­став­ля­ет боль­шо­го инте­ре­са для изу­че­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э.

К IV—V вв. н. э. отно­сят­ся про­из­веде­ния ряда вид­ных дея­те­лей и исто­ри­ков хри­сти­ан­ской церк­ви. «Хри­сти­ан­ским Цице­ро­ном» Лак­тан­ци­ем (родил­ся меж­ду 240 и 250 гг. н. э., умер око­ло 320 г. н. э.) был напи­сан труд «О смер­ти гони­те­лей»¹². В нем содер­жат­ся поучи­тель­ные повест­во­ва­ния о печаль­ной уча­сти пре­сле­до­вав­ших хри­сти­ан рим­ских импе­ра­то­ров — от Неро­на до Мак­си­ми­а­на. Конеч­но, рим­ская исто­рия осве­ща­ет­ся в этом про­из­веде­нии тен­ден­ци­оз­но, но в нем име­ют­ся и объ­ек­тив­ные исто­ри­че­ские свиде­тель­ства. Обще­при­зна­но, что труд Лак­тан­ция явля­ет­ся важ­ным источ­ни­ком по исто­рии систе­мы тет­рар­хии. Содер­жа­ща­я­ся в этом про­из­веде­нии инфор­ма­ция в опре­де­лен­ной сте­пе­ни помо­га­ет в реше­нии вопро­са о резуль­та­тах пре­одо­ле­ния кри­зи­са III века и месте это­го кри­зи­са в исто­рии Рим­ской импе­рии.

«Отец» исто­рии хри­сти­ан­ской церк­ви Евсе­вий Пам­фил (263—340 гг. н. э.) напи­сал «Цер­ков­ную исто­рию» в 10 кни­гах¹³, в кото­рой отра­же­ны собы­тия от зарож­де­ния хри­сти­ан­ства до Никей­ско­го Собо­ра (в 324 г. н. э.). Во вто­рой поло­вине это­го про­из­веде­ния осве­ще­ны отно­ше­ния меж­ду рим­ской импе­ра­тор­ской вла­стью и хри­сти­а­на­ми в кон­це II — нача­ле IV вв. н. э. Неко­то­рые дан­ные «Цер­ков­ной исто­рии» поз­во­ля­ют судить о поис­ках с.12 импе­ра­то­ра­ми III века путей выво­да государ­ства из кри­зи­са. Евсе­вий Пам­фил напи­сал так­же «Хро­ни­ку» в двух кни­гах¹⁴, в кото­рой при­веден пере­чень рим­ских импе­ра­то­ров с сооб­ще­ни­я­ми об обсто­я­тель­ствах их при­хо­да к вла­сти и дли­тель­но­сти пре­бы­ва­ния на пре­сто­ле. Это нема­ло­важ­но для изу­че­ния хро­но­ло­гии собы­тий поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э.¹⁵

Свое­об­раз­ным источ­ни­ком явля­ет­ся сбор­ник латин­ских (галль­ских) пане­ги­ри­ков¹⁶, создан­ных в кон­це III—IV вв. н. э. В них про­слав­ля­ет­ся лич­ность и дея­тель­ность рим­ских импе­ра­то­ров, начи­ная с Мак­си­ми­а­на (286—305 гг. н. э.) и закан­чи­вая Фео­до­си­ем I (379—395 гг. н. э.). Содер­жа­ща­я­ся в неко­то­рых пане­ги­ри­ках инфор­ма­ция важ­на для срав­не­ния систем Прин­ци­па­та и Доми­на­та, т. е. для выяс­не­ния вопро­са об ито­гах пре­одо­ле­ния кри­зи­са III века.

Крат­кое изло­же­ние собы­тий поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии в III в. н. э. содер­жит­ся в послед­ней, седь­мой, кни­ге «Исто­рии про­тив языч­ни­ков» Пав­ла Оро­зия¹⁷ (око­ло 380 — око­ло 420 гг. н. э.). Зна­че­ние это­го источ­ни­ка при­мер­но такое же, как и выше­оха­рак­те­ри­зо­ван­ной «Хро­ни­ки» Евсе­вия Пам­фи­ла.

Об авто­ре «Новой исто­рии»¹⁸ Зоси­ме извест­но, что он жил во вто­рой поло­вине V в. н. э., был финан­со­вым чинов­ни­ком. В его труде сде­лан обзор исто­рии Рим­ской импе­рии от вре­ме­ни прав­ле­ния Окта­ви­а­на Авгу­ста до заво­е­ва­ния Рима гота­ми (410 г. н. э.). Доволь­но подроб­но Зосим изла­га­ет собы­тия IV—V вв. н. э., о собы­ти­ях же I—III вв. н. э. речь идет толь­ко в пер­вой (из шести) кни­ге его труда. При­чем боль­ше вни­ма­ния автор уде­ля­ет исто­рии восточ­ной части рим­ско­го государ­ства. Имен­но для изу­че­ния собы­тий соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии восточ­ных про­вин­ций Рим­ской импе­рии в III в. н. э. может быть исполь­зо­ван этот источ­ник.

Опре­де­лен­ное место осве­ще­нию собы­тий исто­рии рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. отво­дят в сво­их хро­ни­ках все­мир­ной исто­рии такие сред­не­ве­ко­вые авто­ры, как Иоанн Мала­ла¹⁹, Геор­гий Син­келл²⁰, Геор­гий Кед­рин²¹. Они пишут глав­ным обра­зом о вой­нах рим­ских импе­ра­то­ров, сооб­ща­ют о том, сколь­ко лет или меся­цев нахо­дил­ся у вла­сти тот или иной пра­ви­тель Рим­ской импе­рии. При этом хро­ни­сты не все­гда пра­виль­но пока­зы­ва­ют после­до­ва­тель­ность сме­ны импе­ра­то­ров на рим­ском пре­сто­ле, невер­но опре­де­ля­ют про­дол­жи­тель­ность прав­ле­ния отдель­ных пра­ви­те­лей. Конеч­но же, эти про­из­веде­ния нель­зя отно­сить к чис­лу важ­ных источ­ни­ков по исто­рии соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э.

с.13 Сре­ди трудов сред­не­ве­ко­вых исто­ри­ков сле­ду­ет выде­лить «Анна­лы» Иоан­на Зона­ры²² (умер око­ло 1150 г.). При напи­са­нии труда Зона­ра исполь­зо­вал мно­го источ­ни­ков, часть кото­рых не сохра­ни­лась до наше­го вре­ме­ни. Собы­тия рим­ской исто­рии III в. н. э. изла­га­ют­ся в «Анна­лах» весь­ма подроб­но. В про­из­веде­нии харак­те­ри­зу­ет­ся вре­мя прав­ле­ния тех импе­ра­то­ров, био­гра­фии кото­рых отсут­ст­ву­ют в дошед­шем до нас тек­сте сбор­ни­ка «Авто­ры жиз­не­опи­са­ний Авгу­стов». Отдель­ные собы­тия поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Зона­ра осве­ща­ет более объ­ек­тив­но, чем антич­ные авто­ры, жив­шие в ту эпо­ху. Напри­мер, это мож­но ска­зать о харак­те­ри­сти­ке импе­ра­то­ра Гал­ли­е­на и его прав­ле­ния.

В целом мож­но при­знать, что в нашем рас­по­ря­же­нии име­ет­ся не так уж мно­го нарра­тив­ных источ­ни­ков по исто­рии соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Каж­дое из выше­на­зван­ных про­из­веде­ний игра­ет опре­де­лен­ную роль в изу­че­нии тех или иных аспек­тов про­бле­мы. Но сле­ду­ет отме­тить, что всем им при­су­щи и те или иные недо­стат­ки: или в них осве­ща­ют­ся собы­тия толь­ко несколь­ких деся­ти­ле­тий III в. н. э., или же автор недо­ста­точ­но объ­ек­ти­вен при изло­же­нии мате­ри­а­ла, или же собы­тия изла­га­ют­ся слиш­ком сжа­то и т. д. Поэто­му источ­ни­ки дан­ной груп­пы необ­хо­ди­мо исполь­зо­вать в ком­плек­се. Одна­ко на осно­ва­нии свиде­тельств толь­ко нарра­тив­ных источ­ни­ков глу­бо­кое иссле­до­ва­ние осо­бен­но­стей соци­аль­но-поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э. невоз­мож­но.

Боль­шое зна­че­ние для изу­че­ния ряда аспек­тов про­бле­мы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. име­ют эпи­гра­фи­че­ские мате­ри­а­лы. Обна­ру­жен­ные в основ­ном в ходе архео­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний мно­го­чис­лен­ные латин­ские²³, древ­не­гре­че­ские²⁴ над­пи­си и над­пи­си на дру­гих язы­ках (в част­но­сти, най­ден­ные на терри­то­рии, нахо­див­шей­ся под вла­стью пра­ви­те­лей Паль­ми­ры²⁵), поз­во­ля­ют уточ­нять хро­но­ло­гию собы­тий, опре­де­лять гра­ни­цы терри­то­рии, под­власт­ной отдель­ным пре­тен­ден­там на импе­ра­тор­скую власть. Эпи­гра­фи­че­ские мате­ри­а­лы содер­жат в себе инфор­ма­цию о про­цес­сах, про­ис­хо­див­ших в поли­ти­че­ской, соци­аль­ной, духов­ной сфе­рах обще­ст­вен­ной жиз­ни Рим­ской импе­рии. Извест­но, что над­пи­си — весь­ма надеж­ный исто­ри­че­ский источ­ник. Поэто­му дан­ные эпи­гра­фи­ки зача­стую устра­ня­ют сомне­ния отно­си­тель­но свиде­тельств нарра­тив­ных источ­ни­ков.

Обна­ру­жен­ные в резуль­та­те архео­ло­ги­че­ских рас­ко­пок папи­ру­сы²⁶ (офи­ци­аль­ные доку­мен­ты, част­ная доку­мен­та­ция, с.14 архи­вы, пись­ма) явля­ют­ся важ­ным источ­ни­ком для изу­че­ния исто­рии восточ­ных про­вин­ций Рим­ской импе­рии (осо­бен­но Егип­та). Но в них содер­жит­ся и инфор­ма­ция, касаю­ща­я­ся отдель­ных момен­тов соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия всей Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Дан­ные папи­ру­сов поз­во­ля­ют уточ­нить хро­но­ло­гию поли­ти­че­ских собы­тий, титу­ла­ту­ру рим­ских импе­ра­то­ров и пре­тен­ден­тов на импе­ра­тор­скую власть, усло­вия служ­бы сол­дат рим­ской армии и т. п.

Для поли­ти­че­ской жиз­ни рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. харак­тер­на мно­го­чис­лен­ность пра­ви­те­лей и пре­тен­ден­тов на импе­ра­тор­ский пре­стол. Импе­ра­то­ры и неко­то­рые из узур­па­то­ров импе­ра­тор­ской вла­сти выпус­ка­ли мно­же­ство монет и меда­льо­нов. Вслед­ст­вие это­го мы име­ем воз­мож­ность исполь­зо­вать в каче­стве суще­ст­вен­но­го источ­ни­ка для изу­че­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э. бога­тый нумиз­ма­ти­че­ский мате­ри­ал²⁷. Исто­ри­че­ская инфор­ма­ция содер­жит­ся не толь­ко в над­пи­сях (леген­дах) и изо­бра­же­ни­ях на моне­тах, но и в метал­ле, из кото­ро­го чека­ни­лись моне­ты, в том, где выпус­ка­лись моне­ты импе­ра­то­ра или узур­па­то­ра импе­ра­тор­ской вла­сти, на какой терри­то­рии моне­ты име­ли обо­рот. Нумиз­ма­ти­че­ский мате­ри­ал помо­га­ет глуб­же рас­крыть вопро­сы о поли­ти­че­ской роли сена­та и армии в III в. н. э., об изме­не­ни­ях в харак­те­ре вла­сти импе­ра­то­ра, о сущ­но­сти государ­ст­вен­ных обра­зо­ва­ний на Запа­де и Восто­ке импе­рии в 60—70-х гг. III в. н. э. и т. д.

Обна­ру­жен­ный в резуль­та­те рас­ко­пок архео­ло­ги­че­ский мате­ри­ал несет в себе инфор­ма­цию об эко­но­ми­ке, быте, куль­ту­ре наро­да. В послед­нее вре­мя исто­ри­ки все сме­лее исполь­зу­ют дан­ные архео­ло­гии (кла­ды монет, остат­ки стро­е­ний, следы пожа­рищ и т. п.) для изу­че­ния таких вопро­сов, как изме­не­ния в соци­аль­ной струк­ту­ре рим­ско­го обще­ства, осо­бен­но­сти внеш­не­по­ли­ти­че­ско­го поло­же­ния Рим­ской импе­рии в рас­смат­ри­вае­мый пери­од.

Доку­мен­ты юриди­че­ско­го харак­те­ра²⁸ име­ют исто­ри­че­скую цен­ность, пре­дель­но точ­но и объ­ек­тив­но отра­жая реа­лии соот­вет­ст­ву­ю­ще­го вре­ме­ни. К сожа­ле­нию, соци­аль­но-поли­ти­че­ские отно­ше­ния рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. не полу­чи­ли в име­ю­щих­ся юриди­че­ских мате­ри­а­лах рав­но­мер­но­го отра­же­ния. А. Джо­у­нз срав­нил в свя­зи с этим III в. н. э. в рим­ской исто­рии с тем­ным тун­не­лем, осве­щен­ным с двух кон­цов (доку­мен­ты юриди­че­ско­го харак­те­ра вре­ме­ни прав­ле­ния дина­стии Севе­ров и прав­ле­ния Дио­кле­ти­а­на) и совер­шен­но непро­ни­цае­мым про­стран­ст­вом посе­редине²⁹. Одна­ко и тот мате­ри­ал юриди­че­ско­го харак­те­ра, кото­рым с.15 мы рас­по­ла­га­ем, доволь­но инфор­ма­ци­о­нен. Юриди­че­ские доку­мен­ты помо­га­ют судить о пра­во­вом поло­же­нии сол­дат рим­ской армии, об офи­ци­аль­ном месте рим­ско­го сена­та в систе­ме государ­ст­вен­ных орга­нов Рим­ской импе­рии эпо­хи Прин­ци­па­та, об осно­вах закон­но­сти импе­ра­тор­ской вла­сти и др.

Под­во­дя ито­ги ана­ли­за исто­ри­че­ских источ­ни­ков, мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что они доволь­но мно­го­чис­лен­ны и раз­но­об­раз­ны по сво­е­му харак­те­ру. Зна­че­ние отдель­ных групп источ­ни­ков не оди­на­ко­во, но в каж­дой из них име­ет­ся цен­ная инфор­ма­ция по тем или иным вопро­сам соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Ком­плекс­ное же исполь­зо­ва­ние всей сово­куп­но­сти источ­ни­ков дела­ет вполне реаль­ным глу­бо­кое и все­сто­рон­нее иссле­до­ва­ние про­бле­мы.

Соци­аль­но-поли­ти­че­ская жизнь Рим­ской импе­рии в III в. н. э. была напол­не­на слож­ны­ми, часто дра­ма­ти­че­ски­ми собы­ти­я­ми. Такие пери­о­ды исто­рии все­гда при­вле­ка­ли вни­ма­ние иссле­до­ва­те­лей. Поэто­му нет ниче­го уди­ви­тель­но­го в том, что про­бле­ма соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия рим­ско­го государ­ства рас­смат­ри­вае­мо­го вре­ме­ни уже дав­но и очень актив­но изу­ча­ет­ся исто­ри­ка­ми, и к насто­я­ще­му вре­ме­ни име­ет­ся весь­ма широ­кий круг спе­ци­аль­ной лите­ра­ту­ры по про­бле­ме в целом и по отдель­ным ее аспек­там.

Пер­вые шаги в иссле­до­ва­нии соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. были сде­ла­ны исто­ри­ка­ми Запад­ной Евро­пы в кон­це XVII—XVIII вв. В пуб­ли­ка­ци­ях это­го пери­о­да³⁰ про­бле­ма соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. иссле­до­ва­лась доволь­но поверх­ност­но. Исто­ри­че­ские труды носи­ли харак­тер общих обзо­ров весь­ма дли­тель­ных эта­пов исто­рии Древ­не­го Рима и не были посвя­ще­ны спе­ци­аль­но III веку н. э. Авто­ры этих пуб­ли­ка­ций почти (или совер­шен­но) не исполь­зо­ва­ли эпи­гра­фи­че­ский и нумиз­ма­ти­че­ский мате­ри­ал, а к свиде­тель­ствам нарра­тив­ных источ­ни­ков отно­си­лись без над­ле­жа­щей кри­ти­ки, хотя ино­гда и выска­зы­ва­ли сомне­ния по пово­ду неко­то­рых сооб­ще­ний исто­ри­ков древ­но­сти. Так, Э. Гиб­бон вслед за антич­ны­ми авто­ра­ми про­се­нат­ской ори­ен­та­ции счи­тал, что при­чи­на­ми труд­но­стей и неурядиц, кото­рые пере­жи­ва­ло рим­ское государ­ство в III в. н. э., были раз­вра­щен­ность и нахаль­ство сол­дат рим­ской армии; харак­те­ри­зо­вал импе­ра­то­ра Гал­ли­е­на как само­го непри­год­но­го пра­ви­те­ля импе­рии³¹. Но вме­сте с тем он назы­вал выдум­кой сооб­ще­ние антич­ных исто­ри­ков о вос­ста­нии моне­та­ри­ев, утвер­ждал, что про­тив импе­ра­то­ра с.16 Авре­ли­а­на в Риме высту­пи­ли его поли­ти­че­ские про­тив­ни­ки, а не работ­ни­ки монет­но­го дво­ра³².

Зна­чи­тель­ным эта­пом в иссле­до­ва­нии соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии в III в. н. э. запад­но­ев­ро­пей­ски­ми уче­ны­ми явля­ет­ся XIX в. На про­тя­же­нии это­го сто­ле­тия рас­ши­ря­ет­ся круг нарра­тив­ных источ­ни­ков, при­вле­кае­мых исто­ри­ка­ми для изу­че­ния про­бле­мы; повы­ша­ет­ся уро­вень кри­ти­че­ско­го отно­ше­ния к свиде­тель­ствам древ­них авто­ров; все в боль­шей сте­пе­ни исполь­зу­ют­ся дан­ные эпи­гра­фи­ки и нумиз­ма­ти­ки. Наряду с работа­ми обще­го харак­те­ра³³, в кото­рых рас­смат­ри­ва­ет­ся рим­ская исто­рия на про­тя­же­нии несколь­ких веков, уже в пер­вой поло­вине XIX в. появ­ля­ют­ся иссле­до­ва­ния евро­пей­ских исто­ри­ков, посвя­щен­ные исто­рии отдель­ных реги­о­нов Рим­ской импе­рии³⁴; с середи­ны века пуб­ли­ку­ют­ся работы по исто­рии прав­ле­ния неко­то­рых импе­ра­то­ров III в. н. э.³⁵; дела­ют­ся попыт­ки опре­де­лить при­чи­ны воз­ник­но­ве­ния кри­зи­са III века и уста­но­вить место это­го кри­зи­са в исто­рии Рим­ской импе­рии. Так, по мне­нию фран­цуз­ско­го исто­ри­ка Симо­на де Сис­мон­ди, частая сме­на пра­ви­те­лей Рима в III в. н. э. вызы­ва­лась тем, что в усло­ви­ях уста­нов­лен­но­го зако­ном поряд­ка насле­до­ва­ния импе­ра­тор­ской вла­сти все реша­ла воен­ная сила; пер­вые три с поло­ви­ной века суще­ст­во­ва­ния Рим­ской импе­рии он делил на четы­ре пери­о­да, тре­тий из кото­рых, про­дол­жав­ший­ся со 192 по 284 гг. н. э., опре­де­лял­ся иссле­до­ва­те­лем как пери­од кри­зи­са III века³⁶.

Во вто­рой поло­вине XIX — нача­ле XX вв. боль­шой вклад в изу­че­ние соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии на всем про­тя­же­нии ее суще­ст­во­ва­ния и в III в. н. э. в част­но­сти внес­ли немец­кие анти­ко­веды. Они пыта­лись выяс­нить при­чи­ны упад­ка рим­ско­го государ­ства³⁷, изу­ча­ли исто­рию основ­ных государ­ст­вен­ных учреж­де­ний Рима³⁸, эво­лю­цию воору­жен­ных сил рим­лян³⁹, исто­рию прав­ле­ния кон­крет­ных рим­ских импе­ра­то­ров III в. н. э.⁴⁰

На этот пери­од при­хо­дит­ся науч­ная дея­тель­ность выдаю­ще­го­ся иссле­до­ва­те­ля антич­ной исто­рии Тео­до­ра Момм­зе­на. Боль­шое зна­че­ние для раз­ви­тия анти­ко­веде­ния име­ли его актив­ное уча­стие в изда­нии сво­да латин­ских над­пи­сей, а так­же опуб­ли­ко­ван­ные им работы по исто­рии рим­ско­го государ­ства. Неко­то­рые вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии Т. Момм­зен рас­смат­ри­вал в «Исто­рии Рима»⁴¹. Суще­ст­вен­ное с.17 вли­я­ние на пред­став­ле­ния его совре­мен­ни­ков о сущ­но­сти собы­тий рим­ской исто­рии в III в. н. э. ока­за­ли труды авто­ри­тет­но­го уче­но­го, в кото­рых рас­смат­ри­ва­лись вопро­сы рим­ско­го пра­ва. В них Т. Момм­зен при­хо­дит к заклю­че­нию, что в пери­од Прин­ци­па­та (I—II вв. н. э.) в Рим­ской импе­рии было двое­вла­стие (диар­хия) импе­ра­то­ра и сена­та. Со смер­тью Алек­сандра Севе­ра (235 г. н. э.) нача­лась аго­ния дан­ной систе­мы вла­сти; импе­ра­тор Гал­ли­ен отстра­не­ни­ем сена­то­ров от команд­ных постов в армии поло­жил конец не толь­ко двое­вла­стию, а и самой систе­ме Прин­ци­па­та. Дио­кле­ти­ан вос­ста­но­вил ста­биль­ность в государ­стве, но его рефор­мы при­ве­ли к созда­нию поли­ти­че­ской систе­мы, совер­шен­но отлич­ной от суще­ст­во­вав­шей в пери­од Прин­ци­па­та⁴².

Мно­го вни­ма­ния изу­че­нию соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. уде­лил в нача­ле XX в. фран­цуз­ский исто­рик Л. Омо. Он иссле­до­вал исто­рию поли­ти­че­ских учреж­де­ний рим­лян⁴³, а так­же прав­ле­ние рим­ских импе­ра­то­ров вто­рой поло­ви­ны III в. н. э. — Гал­ли­е­на, Клав­дия II, Авре­ли­а­на⁴⁴. В рабо­те, посвя­щен­ной прав­ле­нию Гал­ли­е­на, Л. Омо фак­ти­че­ски осу­ще­ст­вил «реа­би­ли­та­цию» это­го импе­ра­то­ра перед исто­ри­ей. Уче­ный обра­ща­ет вни­ма­ние на то, что нега­тив­ная оцен­ка Гал­ли­е­на содер­жит­ся в трудах про­се­нат­ски настро­ен­ных латин­ских исто­ри­ков, древ­ние же авто­ры из восточ­ной части импе­рии оце­ни­ва­ют дея­тель­ность это­го импе­ра­то­ра поло­жи­тель­но. Он заклю­ча­ет, что Гал­ли­ен в чрез­вы­чай­но слож­ных усло­ви­ях при­ла­гал боль­шие уси­лия для борь­бы с внеш­ни­ми вра­га­ми импе­рии и сохра­не­ния терри­то­ри­аль­ной целост­но­сти государ­ства и что у нас нет осно­ва­ний счи­тать это­го импе­ра­то­ра пло­хим пра­ви­те­лем. Иссле­дуя прав­ле­ние Клав­дия II и Авре­ли­а­на, Л. Омо про­ана­ли­зи­ро­вал исто­рию Галль­ской импе­рии и Паль­мир­ской дер­жа­вы, харак­тер отно­ше­ний их пра­ви­те­лей с рим­ски­ми импе­ра­то­ра­ми; скру­пу­лез­но рас­смот­рел вос­ста­ние моне­та­ри­ев в Риме при Авре­ли­ане; сде­лал вывод, что учреж­де­ние Авре­ли­а­ном обще­го­судар­ст­вен­но­го куль­та бога Солн­ца явля­лось поли­ти­че­ской и даже адми­ни­ст­ра­тив­ной рефор­мой, спо­соб­ст­во­вав­шей укреп­ле­нию вла­сти импе­ра­то­ра и делав­шей леги­тим­ным дес­по­тизм.

Доволь­но мно­го обсто­я­тель­ных иссле­до­ва­ний про­бле­мы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. или отдель­ных ее аспек­тов было изда­но зару­беж­ны­ми исто­ри­ка­ми в пери­од меж­ду дву­мя миро­вы­ми вой­на­ми.

с.18 Еще во вре­мя I миро­вой вой­ны О. Шульц издал труд, посвя­щен­ный ана­ли­зу систе­мы Прин­ци­па­та⁴⁵, а вско­ре после это­го — спе­ци­аль­ное иссле­до­ва­ние⁴⁶, в кото­ром он попы­тал­ся опре­де­лить место III века н. э. в исто­рии Рим­ской импе­рии. По его мне­нию, и в эпо­ху Прин­ци­па­та, и на про­тя­же­нии III в. н. э. рим­ский сенат оста­вал­ся источ­ни­ком пра­ва, и его реше­ния о наде­ле­нии прин­цеп­са опре­де­лен­ны­ми пол­но­мо­чи­я­ми были осно­вой леги­тим­но­сти вла­сти импе­ра­то­ра. Опи­ра­ясь на свиде­тель­ства Авре­лия Вик­то­ра, О. Шульц утвер­ждал, что после смер­ти импе­ра­то­ра Про­ба сенат поте­рял власть и пра­во изби­рать импе­ра­то­ра, а зна­чит, с это­го момен­та, а не с при­хо­дом к вла­сти Дио­кле­ти­а­на, начал­ся новый пери­од исто­рии Рим­ской импе­рии — пери­од Доми­на­та. Кос­нув­шись вопро­са о Паль­мир­ской дер­жа­ве, О. Шульц при­шел к заклю­че­нию, что целью Вабал­ла­та было не отпа­де­ние от Рима, а уста­нов­ле­ние сво­ей вла­сти над всей Рим­ской импе­ри­ей.

Зна­чи­тель­ным собы­ти­ем в анти­ко­веде­нии меж­во­ен­но­го пери­о­да ста­ла пуб­ли­ка­ция в 1926 г. эми­гри­ро­вав­шим из Рос­сии М. И. Ростов­це­вым фун­да­мен­таль­но­го иссле­до­ва­ния по соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии⁴⁷. Пери­од рим­ской исто­рии от гибе­ли Алек­сандра Севе­ра до про­воз­гла­ше­ния импе­ра­то­ром Дио­кле­ти­а­на он назы­вал «вели­кой соци­аль­ной и поли­ти­че­ской рево­лю­ци­ей»⁴⁸, хотя в дру­гом месте сво­его труда заяв­лял, что у него нет ника­ких сомне­ний в том, что кри­зис III века был не поли­ти­че­ским, а соци­аль­ным по харак­те­ру⁴⁹. По мне­нию уче­но­го, в III в. н. э. в рим­ском государ­стве про­ис­хо­ди­ла борь­ба меж­ду опи­рав­шим­ся на армию импе­ра­то­ром и выс­ши­ми клас­са­ми импе­рии. При этом сенат выра­жал инте­ре­сы город­ской бур­жу­а­зии⁵⁰, а армия еще во II в. н. э. поте­ря­ла свя­зи с горо­да­ми и пре­вра­ти­лась в армию сель­ских жите­лей импе­рии⁵¹. Таким обра­зом, по М. И. Ростов­це­ву, глав­ной дви­жу­щей силой соци­аль­ной рево­лю­ции III века высту­пал анта­го­низм меж­ду горо­дом и селом, и борь­ба меж­ду ними про­дол­жа­лась до тех пор, пока выс­шие клас­сы не при­зна­ли победы над ними полу­вар­вар­ских сол­дат⁵².

Труд М. И. Ростов­це­ва полу­чил боль­шой отклик сре­ди исто­ри­ков антич­но­сти, был пере­веден на несколь­ко евро­пей­ских язы­ков и при­нес авто­ру миро­вую извест­ность. И поныне имя это­го уче­но­го поль­зу­ет­ся заслу­жен­ным авто­ри­те­том. Но поз­же кон­цеп­ция М. И. Ростов­це­ва под­верг­лась кри­ти­ке, и в насто­я­щее вре­мя у нее мало при­вер­жен­цев сре­ди исто­ри­ков.

с.19 С 30-х годов вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. начал иссле­до­вать выдаю­щий­ся вен­гер­ский анти­ко­вед А. Аль­фель­ди. В резуль­та­те мно­го­лет­не­го глу­бо­ко­го изу­че­ния рим­ской исто­рии он опуб­ли­ко­вал работы, в кото­рых ана­ли­зи­ро­вал собы­тия поли­ти­че­ской исто­рии рим­ско­го Восто­ка в годы прав­ле­ния Гал­ли­е­на и Клав­дия II⁵³, изла­гал свои взгляды на кри­зис III века⁵⁴ и на осо­бен­но­сти вла­сти рим­ских импе­ра­то­ров⁵⁵. А. Аль­фель­ди был авто­ром разде­ла 12-го тома «Кем­бридж­ской древ­ней исто­рии»⁵⁶, осве­щав­ше­го раз­ви­тие Рим­ской импе­рии в III в. н. э.

В сво­их работах уче­ный осно­ва­тель­но иссле­до­вал раз­лич­ные аспек­ты про­бле­мы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Ана­лиз свиде­тельств источ­ни­ков о Галль­ской импе­рии при­вел его к выво­ду, что по харак­те­ру про­грам­ма ее осно­ва­те­ля Посту­ма не явля­лась галль­ской, т. е. Постум не стре­мил­ся к отпа­де­нию от Рим­ской импе­рии. Изу­чив изме­не­ния в соста­ве рим­ской армии на про­тя­же­нии III в. н. э., исто­рик заклю­чил, что сол­да­ты это­го вре­ме­ни не были деклас­си­ро­ван­ным эле­мен­том. Суть кри­зи­са III века А. Аль­фель­ди видел в том, что в слож­ных усло­ви­ях того вре­ме­ни в рим­ском государ­стве не нашлось тако­го слоя насе­ле­ния, кото­рый вынес бы на себе всю тяжесть борь­бы с труд­но­стя­ми. Толь­ко после того, как в борь­бу за ста­би­ли­за­цию ситу­а­ции в государ­стве вклю­чи­лись илли­рий­цы (исто­рик назы­ва­ет их «сыно­вья­ми дунай­ской зем­ли» — «die Söh­ne des Do­nau­lan­des»), импе­рию уда­лось выве­сти из состо­я­ния кри­зи­са⁵⁷. По опре­де­ле­нию А. Аль­фель­ди, боль­шим сча­стьем для импе­рии явля­лось то, что к это­му вре­ме­ни уро­жен­цы дунай­ских обла­стей были уже пол­но­стью рома­ни­зо­ва­ны и повсе­мест­но в импе­рии боро­лись за вели­чие Рима⁵⁸.

Уста­нов­ле­ние фашист­ской дик­та­ту­ры и гос­под­ство нацист­ской идео­ло­гии повли­я­ли на исто­ри­че­ские постро­е­ния неко­то­рых уче­ных Гер­ма­нии. Так, Ф. Альт­хайм, начи­ная с кон­ца 30-х годов, опуб­ли­ко­вал несколь­ко работ, в кото­рых с опре­де­лен­ных пози­ций трак­то­ва­лось соци­аль­но-поли­ти­че­ское раз­ви­тие Рим­ской импе­рии в III в. н. э.⁵⁹ При рас­смот­ре­нии кри­зи­са III века он руко­вод­ст­во­вал­ся уче­ни­ем Ран­ке о при­ма­те внеш­ней поли­ти­ки, о том, что все наро­ды и расы на Зем­ле делят­ся на моло­дые и ста­рые. Пери­од от смер­ти импе­ра­то­ра Ком­мо­да до про­воз­гла­ше­ния импе­ра­то­ром Дио­кле­ти­а­на Ф. Альт­хайм назы­вал веком сол­дат­ских с.20 импе­ра­то­ров. Кри­зис III века, по его мне­нию, Рим­ская импе­рия не мог­ла лег­ко пре­одо­леть пото­му, что ита­ли­ки были уже ста­рым наро­дом (рань­ше, когда рим­ляне были моло­дым наро­дом, они лег­ко выхо­ди­ли из кри­зис­ных ситу­а­ций). В III в. н. э. в дверь импе­рии сту­ча­лись новые наро­ды и расы, кото­рые еще не сыг­ра­ли свою роль в исто­рии. Сре­ди про­чих наро­дов и рас, насе­ляв­ших рим­ское государ­ство, в III в. н. э. выде­ли­лись сирий­цы и илли­рий­цы. Имен­но борь­ба меж­ду эти­ми наро­да­ми за гос­под­ство в импе­рии, а не клас­со­вая борь­ба, утвер­ждал Ф. Альт­хайм, опре­де­ля­ла поли­ти­че­скую жизнь Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Посколь­ку сирий­цы были изне­же­ны жиз­нью в горо­дах, они не мог­ли быть достой­ны­ми сопер­ни­ка­ми илли­рий­ских леги­о­нов⁶⁰.

Конеч­но же, эта кон­цеп­ция не полу­чи­ла под­держ­ки исто­ри­ков дру­гих стран и под­верг­лась кри­ти­ке, в част­но­сти Е. М. Шта­ер­ман⁶¹.

В после­во­ен­ные годы про­бле­му соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. изу­ча­ли не толь­ко уче­ные мно­гих стран Евро­пы (Гер­ма­нии, Англии, Фран­ции, Ита­лии и др.), но и аме­ри­кан­ские иссле­до­ва­те­ли. Уже в пер­вые деся­ти­ле­тия после окон­ча­ния миро­вой вой­ны были опуб­ли­ко­ва­ны труды по исто­рии Рим­ской импе­рии в целом⁶²; работы, посвя­щен­ные исто­рии отдель­ных реги­о­нов Рим­ской импе­рии⁶³, исто­рии прав­ле­ния кон­крет­ных рим­ских импе­ра­то­ров III в. н. э.⁶⁴, раз­ви­тию глав­ных поли­ти­че­ских учреж­де­ний рим­ско­го государ­ства⁶⁵, рим­ской армии⁶⁶ и т. д.⁶⁷

Начи­ная с 60-х годов мно­го вни­ма­ния вопро­сам соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. уде­ля­ет Г. Аль­фель­ди. К насто­я­ще­му вре­ме­ни им опуб­ли­ко­ва­но несколь­ко серь­ез­ных иссле­до­ва­ний по это­му пери­о­ду рим­ской исто­рии⁶⁸. По мне­нию уче­но­го, еще во вто­рой поло­вине II в. н. э. в Рим­ской импе­рии начал­ся общий (или тоталь­ный), охва­тив­ший все сфе­ры жиз­ни государ­ства кри­зис, вызван­ный не обост­ре­ни­ем соци­аль­ных кон­флик­тов, а уси­ле­ни­ем хозяй­ст­вен­ных труд­но­стей и вар­вар­ских втор­же­ний. Соци­аль­ные же про­ти­во­ре­чия обост­ри­лись из-за начав­ше­го­ся кри­зи­са. Раз­ви­тию кри­зи­са и его пре­одо­ле­нию спо­соб­ст­во­ва­ли про­цес­сы, про­ис­хо­див­шие в рим­ской армии. С уси­ле­ни­ем внеш­ней опас­но­сти импе­ра­то­ры III в. н. э. объ­еди­ня­ют под еди­ным коман­до­ва­ни­ем вой­ска несколь­ких сосед­них про­вин­ций, что, наряду с укреп­ле­ни­ем свя­зей сол­дат с граж­дан­ским насе­ле­ни­ем про­вин­ций, ведет к обра­зо­ва­нию в импе­рии несколь­ких воен­ных с.21 груп­пи­ро­вок (бри­тан­ской, рейн­ской, дунай­ской, восточ­ной) и так назы­вае­мых «воен­ных сооб­ществ» («Mi­li­tär­ge­sell­schaft»). Инте­ре­сы послед­них не сов­па­да­ют, и меж­ду ними идет борь­ба за воз­веде­ние на импе­ра­тор­ский пре­стол выра­зи­те­ля их инте­ре­сов. Таким обра­зом, армия пере­ста­ла быть оруди­ем вла­сти в руках импе­ра­то­ра. Кри­зис был пре­одо­лен, по мне­нию Г. Аль­фель­ди, лишь тогда, когда в резуль­та­те реформ Дио­кле­ти­а­на и Кон­стан­ти­на вой­ска сно­ва ока­за­лись под вла­стью импе­ра­то­ра и воз­рос­ло зна­че­ние воен­но­го и бюро­кра­ти­че­ско­го аппа­ра­та импе­рии.

В 60—90-е годы инте­рес зару­беж­ных анти­ко­ве­дов к собы­ти­ям рим­ской исто­рии III в. н. э. не толь­ко не умень­ша­ет­ся, но зна­чи­тель­но воз­рас­та­ет. В эти деся­ти­ле­тия про­бле­ма соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии дан­но­го пери­о­да пло­до­твор­но иссле­ду­ет­ся евро­пей­ски­ми и аме­ри­кан­ски­ми уче­ны­ми, а так­же исто­ри­ка­ми из стран Азии, напри­мер Япо­нии. Исто­рия рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. рас­смат­ри­ва­ет­ся в работах обще­го харак­те­ра⁶⁹; пуб­ли­ку­ют­ся иссле­до­ва­ния, посвя­щен­ные кри­зи­су III века⁷⁰ или раз­ви­тию отдель­ных реги­о­нов импе­рии в пери­од это­го кри­зи­са⁷¹; объ­ек­та­ми изу­че­ния в дру­гих изда­ни­ях ста­но­вят­ся рим­ский сенат⁷², армия⁷³, импе­ра­тор­ская власть⁷⁴. Исто­ри­ки объ­еди­ня­ют свои уси­лия в изу­че­нии про­бле­мы раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э., в резуль­та­те чего пуб­ли­ку­ют­ся сбор­ни­ки работ, осве­щаю­щих этот пери­од рим­ской исто­рии⁷⁵. Сре­ди доста­точ­но мно­го­чис­лен­ных рим­ских импе­ра­то­ров III в. н. э. осо­бое вни­ма­ние исто­ри­ков при­вле­ка­ет Гал­ли­ен⁷⁶.

Для пуб­ли­ка­ций зару­беж­ных исто­ри­ков послед­не­го вре­ме­ни харак­тер­но то, что их авто­ры все чаще не толь­ко отме­ча­ют нега­тив­ные явле­ния в соци­аль­но-поли­ти­че­ской жиз­ни импе­рии в III в. н. э., но и обра­ща­ют вни­ма­ние на каче­ст­вен­ные поло­жи­тель­ные сдви­ги в раз­лич­ных сфе­рах рим­ско­го государ­ства, кото­рые во мно­гом опре­де­ли­ли осо­бен­но­сти раз­ви­тия все­го Сре­ди­зем­но­мо­рья в после­дую­щие сто­ле­тия. Неко­то­рые, осо­бен­но немец­кие, анти­ко­веды начи­на­ют вооб­ще ста­вить под сомне­ние пра­во­мер­ность опре­де­ле­ния III в. н. э. как пери­о­да кри­зи­са. Так, Ф. Кольб утвер­ждал, что нет ника­ких осно­ва­ний счи­тать этот век кри­зис­ным пери­о­дом⁷⁷. С его мне­ни­ем в целом согла­сен и дру­гой немец­кий иссле­до­ва­тель — К. Штро­бель. В сво­ем труде он стре­мит­ся опре­де­лить содер­жа­ние поня­тия «кри­зис». Срав­ни­вая харак­тер­ные чер­ты раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. и про­цес­сы, при­су­щие в с.22 его пони­ма­нии пери­о­ду кри­зи­са, К. Штро­бель при­хо­дит к заклю­че­нию, что на про­тя­же­нии это­го сто­ле­тия рим­ское государ­ство про­шло через ряд кри­зис­ных ситу­а­ций, но кри­зи­са как тако­во­го в нем не было⁷⁸.

Таким обра­зом, в тече­ние трех веков про­бле­ма соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. была объ­ек­том изу­че­ния мно­гих зару­беж­ных анти­ко­ве­дов. Отдель­ные ее аспек­ты трак­то­ва­лись исто­ри­ка­ми дале­ко не одно­знач­но. Хотя на сего­дняш­ний день уже опуб­ли­ко­ва­ны мно­го­чис­лен­ные ста­тьи и моно­гра­фии, посвя­щен­ные рим­ской исто­рии III в. н. э., мож­но с уве­рен­но­стью утвер­ждать, что раз­ра­бот­ка этой про­бле­мы в зару­беж­ном анти­ко­веде­нии будет интен­сив­но про­дол­жать­ся и в буду­щем.

Если учи­ты­вать, что рос­сий­ское анти­ко­веде­ние ста­ло пол­но­цен­ной состав­ной частью миро­вой исто­рио­гра­фии антич­но­сти толь­ко к середине XIX в., нет ниче­го уди­ви­тель­но­го в том, что в Рос­сии пер­вые иссле­до­ва­ния, в кото­рых рас­смат­ри­ва­лись неко­то­рые вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э., появи­лись лишь во вто­рой поло­вине XIX в., и их было совсем немно­го.

Весь­ма крат­ко рим­ская исто­рия III в. н. э. осве­ща­лась в работах обще­го харак­те­ра С. В. Ешев­ско­го⁷⁹ и И. В. Нету­ши­ла⁸⁰. На осно­ва­нии дан­ных эпи­гра­фи­ки рас­смат­ри­вал роль армии в жиз­ни рим­ско­го государ­ства Ю. А. Кула­ков­ский⁸¹. По его мне­нию, ост­рая поли­ти­че­ская борь­ба в Рим­ской импе­рии в III в. н. э. была след­ст­ви­ем того, что цен­траль­ная власть допу­сти­ла про­ник­но­ве­ние в отдель­ные части рим­ской армии духа про­вин­ци­а­лиз­ма⁸². Р. И. Шерцль затра­ги­вал вопро­сы о роли сена­та в выпус­ке монет в пери­од Импе­рии и о вос­ста­нии моне­та­ри­ев Рима в прав­ле­ние импе­ра­то­ра Авре­ли­а­на⁸³. А. С. Чер­но­усов, несмот­ря на весь­ма обна­де­жи­вав­шее назва­ние сво­ей работы, фак­ти­че­ски огра­ни­чил­ся харак­те­ри­сти­кой трудов антич­ных авто­ров, име­ю­щих зна­че­ние для изу­че­ния рим­ской исто­рии кон­ца II — пер­вой тре­ти III вв. н. э.⁸⁴

Сле­до­ва­тель­но, при­хо­дит­ся при­знать, что рос­сий­ские исто­ри­ки не внес­ли замет­но­го вкла­да в изу­че­ние соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э.

В совет­ском анти­ко­веде­нии рим­ская исто­рия III в. н. э. пер­во­на­чаль­но не отно­си­лась к чис­лу наи­бо­лее интен­сив­но иссле­ду­е­мых про­блем. В нача­ле 20-х годов собы­тия соци­аль­но-поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э. нашли отра­же­ние в с.23 работах науч­но-попу­ляр­но­го харак­те­ра. С. А. Жебелев⁸⁵ крат­ко изла­гал эти собы­тия и харак­те­ри­зо­вал источ­ни­ки по дан­но­му пери­о­ду исто­рии Рима. В. С. Сер­ге­ев, кото­рый в то вре­мя при­над­ле­жал к так назы­вае­мой шко­ле М. Н. Покров­ско­го и разде­лял его мне­ние о суще­ст­во­ва­нии фео­да­лиз­ма и тор­го­во­го капи­та­лиз­ма в государ­ствах антич­но­сти⁸⁶, так­же крат­ко осве­тил собы­тия поли­ти­че­ской жиз­ни рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. и утвер­ждал, что одной из при­чин кри­зи­са III века было свое­об­раз­ное пере­рож­де­ние капи­та­ли­сти­че­ско­го хозяй­ства импе­рии⁸⁷.

С 30-х годов про­бле­ма соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. ста­ла иссле­до­вать­ся в совет­ском анти­ко­веде­нии намно­го актив­нее. В боль­шой сте­пе­ни воз­рас­та­ние инте­ре­са совет­ских исто­ри­ков к это­му пери­о­ду рим­ской исто­рии вызва­ло выска­зы­ва­ние И. В. Ста­ли­на о том, что «…рево­лю­ция рабов лик­види­ро­ва­ла рабо­вла­дель­цев и отме­ни­ла рабо­вла­дель­че­скую фор­му экс­плуа­та­ции трудя­щих­ся»⁸⁸. При­няв на воору­же­ние эту мысль Ста­ли­на, совет­ские исто­ри­ки увиде­ли в бур­ных собы­ти­ях III в. н. э. вто­рой этап соци­аль­ной рево­лю­ции, кото­рая при­ве­ла к смене рабо­вла­дель­че­ской фор­ма­ции фео­даль­ной (пер­вый этап они отно­си­ли к пери­о­ду кри­зи­са Рим­ской рес­пуб­ли­ки). Так, А. И. Тюме­нев назы­вал кри­зис III века повтор­ным кри­зи­сом в более широ­ких гео­гра­фи­че­ских рам­ках. В раз­во­ра­чи­ва­нии кри­зи­са, по его мне­нию, про­ти­во­ре­чия внут­ри гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са не игра­ли почти ника­кой роли, кри­зис был обу­слов­лен почти исклю­чи­тель­но рево­лю­ци­он­ным дви­же­ни­ем низов. Во вре­мя кри­зи­са III века дей­ст­во­ва­ли две силы: рево­лю­ци­он­ное дви­же­ние низов и гер­ман­ская имми­гра­ция, кото­рые сли­ва­лись в один поток, смыв­ший шат­кое соору­же­ние импе­рии⁸⁹. Кри­зис III века, под­чер­ки­вал А. И. Тюме­нев, был не столь­ко кри­зи­сом рабо­вла­дель­че­ской систе­мы, нахо­див­шей­ся к это­му вре­ме­ни в состо­я­нии пол­но­го раз­ло­же­ния, сколь­ко выра­же­ни­ем бес­си­лия обще­ства вый­ти из того тупи­ка, в кото­рый его заве­ло раз­ви­тие антич­но­го рабо­вла­дель­че­ско­го хозяй­ства. По выра­же­нию исто­ри­ка, это были бес­силь­ные и напрас­ные родо­вые поту­ги при рож­де­нии новой фео­даль­ной фор­ма­ции, завер­шив­ши­е­ся успеш­но толь­ко бла­го­да­ря хирур­ги­че­ско­му вме­ша­тель­ству гер­ман­ских вар­ва­ров⁹⁰. В собы­ти­ях кри­зи­са, счи­тал А. И. Тюме­нев, наряду с соци­аль­ным момен­том на пер­вый план высту­па­ют сепа­ра­тист­ские стрем­ле­ния про­вин­ций⁹¹.

с.24 Как рево­лю­цию рабов рас­смат­ри­вал собы­тия поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии кон­ца II—IV вв. н. э. В. И. Недель­ский. Вопре­ки свиде­тель­ствам антич­ных авто­ров он утвер­ждал, что власть Мак­си­ми­на Фра­кий­ца нашла под­держ­ку широ­ких народ­ных масс; в лагерь это­го импе­ра­то­ра сте­ка­лись тол­пы бег­лых рабов, коло­нов, гла­ди­а­то­ров и город­ской бед­но­ты; кон­фис­ко­ван­ные у сена­то­ров зем­ли Мак­си­мин разда­вал кре­стья­нам и рабам, осво­бож­дая их от всех нало­гов⁹². По мне­нию В. И. Недель­ско­го, в 237 г. н. э. в Афри­ке про­изо­шло вос­ста­ние коло­нов и рабов, направ­лен­ное про­тив рим­ско­го гос­под­ства. Но их недо­воль­ст­вом вос­поль­зо­ва­лись рабо­вла­дель­цы, про­воз­гла­сив­шие импе­ра­то­ром круп­но­го земле­вла­дель­ца и сена­то­ра Гор­ди­а­на⁹³.

С. И. Ковалев писал, что с убий­ст­вом Алек­сандра Севе­ра затя­нув­ший­ся кри­зис импе­рии пере­шел в рево­лю­цию⁹⁴. Он так­же счи­тал, что в III в. н. э. скла­ды­ва­ет­ся еди­ный фронт рабов, коло­нов, город­ской бед­но­ты импе­рии и вар­ва­ров про­тив гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са рабо­вла­дель­цев⁹⁵. Рас­смат­ри­вая вопрос о соци­аль­ной при­ро­де рим­ской армии, С. И. Ковалев утвер­ждал, что с эпо­хи Севе­ров соци­аль­ный состав рим­ской армии изме­нил­ся, она пере­ста­ла быть про­фес­сио­наль­ной воен­щи­ной; осо­бен­но это каса­ет­ся погра­нич­ных леги­о­нов, кото­рые состо­я­ли из кре­стьян, воен­ных коло­ни­стов и вар­ва­ров. Такая армия при­ни­ма­ла уча­стие в рево­лю­ции III века не столь­ко в каче­стве деклас­си­ро­ван­ной груп­пы, сколь­ко в каче­стве опре­де­лен­ной клас­со­вой вели­чи­ны, отра­жав­шей инте­ре­сы кре­стьян­ских низов рим­ско­го обще­ства⁹⁶. В издан­ном поз­же учеб­ни­ке исто­рии Древ­не­го Рима С. И. Ковалев выде­лял кри­зис импе­рии (161—284 гг. н. э.) как один из пери­о­дов исто­рии Рим­ской импе­рии⁹⁷, писал о том, что вар­ва­ров во вре­мя их втор­же­ний в рим­ские вла­де­ния под­дер­жи­ва­ли рабы и коло­ны⁹⁸; оце­ни­вал Доми­нат, уста­но­вив­ший­ся при Дио­кле­ти­ане, как даль­ней­шее раз­ви­тие дик­та­ту­ры импер­ских рабо­вла­дель­цев, но отме­чал, что к это­му вре­ме­ни класс рабо­вла­дель­цев пре­вра­тил­ся в класс земле­вла­дель­цев полу­ра­бо­вла­дель­че­ско­го, полу­кре­пост­ни­че­ско­го типа, т. е. это была воен­но-бюро­кра­ти­че­ская знать, являв­ша­я­ся глав­ной соци­аль­ной базой Доми­на­та⁹⁹.

Руко­вод­ст­ву­ясь ста­лин­ским выска­зы­ва­ни­ем о рево­лю­ции рабов, осве­щал раз­ви­тие Рим­ской импе­рии в III в. н. э. в сво­их работах 30-х годов и В. С. Сер­ге­ев¹⁰⁰.

с.25 По срав­не­нию с дру­ги­ми пуб­ли­ка­ци­я­ми совет­ских исто­ри­ков это­го пери­о­да доволь­но глу­бо­ким иссле­до­ва­ни­ем была ста­тья З. Миши­ной. Посвя­щен­ная ана­ли­зу пози­ции рим­ско­го сена­та по отно­ше­нию к про­воз­гла­ше­нию импе­ра­то­ром Мак­си­ми­на Фра­кий­ца¹⁰¹ ста­тья напи­са­на на осно­ве кри­ти­че­ско­го под­хо­да к свиде­тель­ствам антич­ных авто­ров, с при­вле­че­ни­ем эпи­гра­фи­че­ско­го и нумиз­ма­ти­че­ско­го мате­ри­а­лов. Каса­ясь кри­зи­са III века и выступ­ле­ния Мак­си­ми­на, 3. Миши­на под­вер­га­ет кри­ти­ке взгляды таких исто­ри­ков, как Э. Гиб­бон, А. Дома­шев­ский, М. И. Ростов­цев, и при­хо­дит к выво­ду, что про­тив Мак­си­ми­на, опи­рав­ше­го­ся на армию и бюро­кра­ти­че­ский аппа­рат, вре­мен­но сло­жи­лась коа­ли­ция всех сло­ев насе­ле­ния импе­рии с сена­том, к кото­рой поз­же при­со­еди­ни­лась часть армии.

При­няв на воору­же­ние ста­лин­скую тео­рию рево­лю­ции рабов, совет­ские исто­ри­ки про­яв­ля­ли повы­шен­ный инте­рес к народ­ным дви­же­ни­ям в Рим­ской импе­рии. В 40—50-е годы этой про­бле­ме посвя­тил несколь­ко пуб­ли­ка­ций А. Д. Дмит­рев¹⁰². При рас­смот­ре­нии дан­но­го аспек­та соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии в III в. н. э. он явно пре­уве­ли­чи­вал раз­мах и про­дол­жи­тель­ность выступ­ле­ний низов насе­ле­ния рим­ско­го государ­ства, писал о сою­зе рабов, сво­бод­ной бед­но­ты и вар­ва­ров. Осо­бен­но это было харак­тер­но для его ста­тьи, посвя­щен­ной дви­же­нию багау­дов на Запа­де импе­рии, кото­рую поз­же кри­ти­ко­вал А. Р. Кор­сун­ский¹⁰³.

Несо­мнен­но, наи­боль­ший вклад в изу­че­ние про­бле­мы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. сре­ди совет­ских исто­ри­ков внес­ла Е. М. Шта­ер­ман. Ряд аспек­тов про­бле­мы осве­ща­ет­ся в ее науч­ных ста­тьях и моно­гра­фи­ях, она — автор соот­вет­ст­ву­ю­ще­го разде­ла во 2-м томе «Все­мир­ной исто­рии». В работах, издан­ных в 40-х — нача­ле 50-х годов¹⁰⁴, Е. М. Шта­ер­ман так­же писа­ла о рево­лю­ции рабов, сою­зе рабов, коло­нов и вар­ва­ров, фео­да­ли­за­ции импе­рии. Наи­бо­лее деталь­но свои взгляды на осо­бен­но­сти раз­ви­тия Рим­ской импе­рии во II—III вв. н. э. она изло­жи­ла в извест­ной моно­гра­фии «Кри­зис рабо­вла­дель­че­ско­го строя в запад­ных про­вин­ци­ях Рим­ской импе­рии». Перед тем, как рас­крыть соб­ст­вен­ное виде­ние про­бле­мы, автор кри­ти­че­ски про­ана­ли­зи­ро­ва­ла взгляды «бур­жу­аз­ных» исто­ри­ков — М. И. Ростов­це­ва, Ф. Альт­хай­ма, А. Каль­де­ри­ни. По ее мне­нию, собы­тия поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии во II—III вв. н. э. с.26 доста­точ­но деталь­но осве­ще­ны в оте­че­ст­вен­ной учеб­ной лите­ра­ту­ре, поэто­му она реши­ла сосре­дото­чить вни­ма­ние на соци­аль­но-эко­но­ми­че­ском раз­ви­тии рим­ско­го государ­ства в этот пери­од¹⁰⁵. Соглас­но кон­цеп­ции Е. М. Шта­ер­ман, с послед­них деся­ти­ле­тий II до кон­ца III вв. н. э. Рим­ская импе­рия пере­жи­ва­ла все­об­щий кри­зис, кото­рый был про­яв­ле­ни­ем кри­зи­са рабо­вла­дель­че­ско­го спо­со­ба про­из­вод­ства в рим­ском государ­стве. В этот пери­од в рим­ском обще­стве шла борь­ба меж­ду круп­ны­ми земле­вла­дель­ца­ми, уже не свя­зан­ны­ми со ста­рым спо­со­бом про­из­вод­ства, и муни­ци­паль­ны­ми зем­ле- и рабо­вла­дель­ца­ми. При­чем, в запад­ных про­вин­ци­ях Рим­ской импе­рии глав­ны­ми сопер­ни­ка­ми земель­ной зна­ти явля­лись сол­да­ты рим­ской армии, так­же пред­став­ляв­шие собой соци­аль­ную груп­пу, свя­зан­ную с рабо­вла­дель­че­ски­ми отно­ше­ни­я­ми¹⁰⁶. В гла­зах совре­мен­ни­ков борь­ба меж­ду эти­ми сло­я­ми насе­ле­ния импе­рии при­ни­ма­ла вид борь­бы меж­ду «сенат­ски­ми» и «сол­дат­ски­ми» импе­ра­то­ра­ми¹⁰⁷. В то же вре­мя в рим­ском обще­стве обост­ря­лись про­ти­во­ре­чия меж­ду гос­под­ст­ву­ю­щи­ми клас­са­ми и экс­плу­а­ти­ру­е­мы­ми мас­са­ми. Боль­шой раз­мах народ­ные дви­же­ния в пери­од кри­зи­са III века при­об­ре­ли пото­му, что про­ис­хо­ди­ло сбли­же­ние рабов и сво­бод­ных экс­плу­а­ти­ру­е­мых¹⁰⁸. В годы прав­ле­ния импе­ра­то­ра Гал­ли­е­на соци­аль­ная груп­па, пред­став­ляв­шая антич­ную фор­му соб­ст­вен­но­сти, пред­при­ня­ла послед­нюю актив­ную попыт­ку отсто­ять свое суще­ст­во­ва­ние¹⁰⁹. Созда­ние Галль­ской импе­рии было про­яв­ле­ни­ем сепа­ра­тиз­ма круп­ных земле­вла­дель­цев рим­ско­го Запа­да, чьи­ми став­лен­ни­ка­ми высту­па­ли пра­ви­те­ли это­го государ­ст­вен­но­го обра­зо­ва­ния¹¹⁰. Борь­ба внут­ри гос­под­ст­ву­ю­щих клас­сов закон­чи­лась ком­про­мис­сом, на кото­рый они пошли по при­чине обост­ре­ния клас­со­вой борь­бы (послед­ний пра­ви­тель Галль­ской импе­рии вер­нул­ся под власть Рима из стра­ха перед дви­же­ни­ем багау­дов, а круп­ные соб­ст­вен­ни­ки Афри­ки не сде­ла­ли ни одной серь­ез­ной попыт­ки отде­лить­ся от Рима пото­му, что в Афри­ке народ­ные выступ­ле­ния нача­лись рань­ше, чем в Гал­лии, а соб­ст­вен­ных сил для борь­бы с экс­плу­а­ти­ру­е­мы­ми у афри­кан­ских бога­чей не было¹¹¹). В целом же кри­зис III века закон­чил­ся вре­мен­ным пора­же­ни­ем народ­ных масс и окон­ча­тель­ным пора­же­ни­ем муни­ци­паль­ных рабо- и земле­вла­дель­цев¹¹².

Эта кон­цеп­ция кри­зи­са III века ока­за­ла боль­шое вли­я­ние на марк­сист­скую исто­рио­гра­фию. Ее взя­ли на воору­же­ние не толь­ко совет­ские исто­ри­ки, но и анти­ко­веды стран соци­а­ли­сти­че­ско­го с.27 содру­же­ства¹¹³. В «бур­жу­аз­ном» же анти­ко­веде­нии ее под­верг­ли кри­ти­ке¹¹⁴.

Рецен­зию на моно­гра­фию Е. М. Шта­ер­ман опуб­ли­ко­вал В. Н. Дья­ков, отме­тив­ший в фун­да­мен­таль­ном иссле­до­ва­нии и сла­бые места (мало вни­ма­ния уде­ля­лось внеш­не­по­ли­ти­че­ско­му поло­же­нию импе­рии; в воз­ник­но­ве­нии Галль­ской импе­рии и Паль­мир­ской дер­жа­вы боль­шую роль, наряду с раз­ви­ти­ем круп­но­го земле­вла­де­ния, сыг­ра­ла необ­хо­ди­мость борь­бы с внеш­ней опас­но­стью; сол­да­ты рим­ской армии име­ли общие инте­ре­сы ско­рее с кре­стья­на­ми, чем с мел­ки­ми город­ски­ми земле­вла­дель­ца­ми). Вме­сте с тем он дал моно­гра­фии высо­кую оцен­ку, под­черк­нув, что ни в совет­ской, ни в зару­беж­ной исто­рио­гра­фии нет столь обсто­я­тель­но­го иссле­до­ва­ния харак­тер­ных черт раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в слож­ный пери­од кри­зи­са III века¹¹⁵.

Сам В. Н. Дья­ков пла­ни­ро­вал издать моно­гра­фию, посвя­щен­ную поли­ти­че­ской исто­рии Рим­ской импе­рии в пери­од кри­зи­са III века, но смерть поме­ша­ла осу­ще­ст­вить заду­ман­ное. Уже после его смер­ти был опуб­ли­ко­ван отры­вок из руко­пи­си моно­гра­фии, в кото­ром В. Н. Дья­ков весь­ма деталь­но изла­гал собы­тия поли­ти­че­ской жиз­ни рим­ско­го государ­ства в середине III в. н. э.¹¹⁶.

Со вто­рой поло­ви­ны 50-х годов, после раз­об­ла­че­ния куль­та лич­но­сти Ста­ли­на, совет­ские исто­ри­ки пере­ста­ли осве­щать соци­аль­но-поли­ти­че­ское раз­ви­тие Рим­ской импе­рии в III в. н. э. в соот­вет­ст­вии с тео­ри­ей рево­лю­ции рабов. Одна­ко вме­сте с этим наме­ти­лось сни­же­ние инте­ре­са совет­ских анти­ко­ве­дов к дан­но­му пери­о­ду рим­ской исто­рии. Все же отдель­ные вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ской исто­рии рим­ско­го государ­ства в III в. н. э. ими рас­смат­ри­ва­лись.

О. В. Куд­ряв­цев назы­вал кри­зис III века пер­вым эта­пом обще­го кри­зи­са рабо­вла­дель­че­ско­го строя в Сре­ди­зем­но­мо­рье¹¹⁷. В резуль­та­те при­хо­да к вла­сти Мак­си­ми­на Фра­кий­ца, счи­тал исто­рик, пери­од воен­ной монар­хии в Рим­ской импе­рии сме­нил­ся пери­о­дом воен­ной анар­хии, но осу­щест­влен­ный Мак­си­ми­ном пере­во­рот был не соци­аль­ной рево­лю­ци­ей, а симп­то­мом само­го глу­бо­ко­го кри­зи­са рабо­вла­дель­че­ско­го типа про­из­вод­ст­вен­ных отно­ше­ний в рам­ках антич­но­го мира¹¹⁸.

С 50-х годов про­бле­му вза­и­моот­но­ше­ний рим­лян с их север­ны­ми соседя­ми в III в. н. э. изу­ча­ет А. М. Ременн­ни­ков. В его пуб­ли­ка­ци­ях¹¹⁹ наряду с подроб­ным ана­ли­зом кон­крет­ных воен­ных с.28 столк­но­ве­ний рим­лян с пле­ме­на­ми Север­но­го При­чер­но­мо­рья, Поду­на­вья и При­дне­стро­вья содер­жит­ся крат­кая харак­те­ри­сти­ка соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э.

Отдель­ные вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия при­ду­най­ских про­вин­ций Рим­ской импе­рии в III в. н. э. (попыт­ки узур­па­ции импе­ра­тор­ской вла­сти Инге­ну­ем и Рега­ли­а­ном, вза­и­моот­но­ше­ния рим­лян с вар­вар­ски­ми пле­ме­на­ми в этом реги­оне и др.) рас­смот­ре­ны в иссле­до­ва­ни­ях Ю. К. Коло­сов­ской¹²⁰.

Обсто­я­тель­ства обра­зо­ва­ния Паль­мир­ской дер­жа­вы и харак­тер вза­и­моот­но­ше­ний ее пра­ви­те­лей с рим­ски­ми импе­ра­то­ра­ми середи­ны III в. н. э. осве­ща­ют­ся в исто­ри­че­ском очер­ке И. А. Сту­чев­ско­го¹²¹.

Весь­ма глу­бо­ко про­цесс уси­ле­ния Паль­ми­ры иссле­до­вал так­же И. Ш. Шиф­ман. По его мне­нию, в III в. н. э. Рим­ская импе­рия нахо­ди­лась в состо­я­нии соци­аль­но-эко­но­ми­че­ско­го кри­зи­са, изу­че­ние кото­ро­го важ­но для пони­ма­ния зако­но­мер­но­стей пере­хо­да от рабо­вла­дель­че­ско­го обще­ства к фео­даль­но­му¹²². Импе­ра­то­ра Гал­ли­е­на он харак­те­ри­зо­вал как явно не спо­соб­но­го для веде­ния государ­ст­вен­ных дел¹²³.

Спу­стя 20 лет после изда­ния сво­ей моно­гра­фии о кри­зи­се рабо­вла­дель­че­ско­го строя на Запа­де импе­рии Е. М. Шта­ер­ман опуб­ли­ко­ва­ла очерк о кри­зи­се III века. В нем этот кри­зис она назва­ла кри­зи­сом рабо­вла­дель­че­ских отно­ше­ний в Рим­ской импе­рии¹²⁴ (в выше­оха­рак­те­ри­зо­ван­ной моно­гра­фии кри­зис опре­де­лял­ся как про­яв­ле­ние кри­зи­са рабо­вла­дель­че­ско­го строя). Дан­ный тезис Е. М. Шта­ер­ман стал толч­ком к пуб­ли­ка­ции ста­тьи Н. Н. Бело­вой и М. Я. Сюзю­мо­ва. Авто­ры ста­тьи утвер­жда­ли, что кри­зис III века не был кри­зи­сом рабо­вла­дель­че­ско­го строя в целом. По их мне­нию, общая неста­биль­ность импе­рии в III в. н. э. обу­слов­ли­ва­лась про­дол­же­ни­ем тра­ди­ци­он­ной поли­ти­ки управ­ле­ния государ­ст­вом, как государ­ст­вом-поли­сом, и кон­цен­тра­ции богатств в горо­де Риме¹²⁵. Одна­ко обос­но­ва­ние такой трак­тов­ки при­чин воз­ник­но­ве­ния кри­зи­са III века в ста­тье нель­зя при­знать доста­точ­но убеди­тель­ным.

Это же мож­но ска­зать и о мне­нии отно­си­тель­но харак­те­ра кри­зи­са III века, выска­зан­ном А. В. Игна­тен­ко. Хотя ее ста­тья была опуб­ли­ко­ва­на в 1980 г., в ней идет речь о подъ­еме выступ­ле­ний низов насе­ле­ния Рим­ской импе­рии в III в. н. э., о сол­да­тах, как союз­ни­ках народ­ных масс, о дви­же­нии багау­дов, как при­чине с.29 сда­чи Тет­ри­ка Авре­ли­а­ну. В целом же, счи­та­ет А. В. Игна­тен­ко, кри­зис III века (хотя и был по сво­е­му харак­те­ру соци­аль­но-эко­но­ми­че­ским и поли­ти­че­ским одно­вре­мен­но) — преж­де все­го кри­зис рим­ской воен­ной орга­ни­за­ции¹²⁶.

В послед­нее деся­ти­ле­тие интен­сив­ность изу­че­ния про­бле­мы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. совет­ски­ми исто­ри­ка­ми суще­ст­вен­но не изме­ни­лась. Но ее иссле­до­ва­ние про­дол­жа­лось.

Внеш­не­по­ли­ти­че­ское поло­же­ние импе­рии и раз­ви­тие рим­ских воору­жен­ных сил в III в. н. э. рас­смат­ри­ва­ют­ся в пуб­ли­ка­ци­ях В. Н. Дрях­ло­ва¹²⁷ и Е. П. Глу­ша­ни­на¹²⁸.

Бело­рус­ский исто­рик В. А. Федо­сик в двух моно­гра­фи­ях глу­бо­ко осве­тил исто­рию хри­сти­ан­ской церк­ви и харак­тер вза­и­моот­но­ше­ний меж­ду хри­сти­а­на­ми и рим­ской импе­ра­тор­ской вла­стью на про­тя­же­нии III в. н. э. Свои взгляды по вопро­сам о при­чи­нах воз­ник­но­ве­ния кри­зи­са III века, его харак­те­ре и про­дол­жи­тель­но­сти он не рас­кры­вал, а лишь пока­зал, как трак­то­ва­лись эти аспек­ты про­бле­мы в совет­ском анти­ко­веде­нии на момент изда­ния его работ¹²⁹.

В моно­гра­фии М. Г. Абрам­зо­на¹³⁰ содер­жит­ся деталь­ная харак­те­ри­сти­ка монет­но­го про­из­вод­ства Рим­ской импе­рии в III в. н. э., тща­тель­но рас­смат­ри­ва­ет­ся вопрос про­па­ган­ды с помо­щью выпус­ка монет офи­ци­аль­ной поли­ти­ки импе­ра­то­ра­ми это­го вре­ме­ни, пока­зы­ва­ет­ся роль сена­та в выпус­ке монет, ана­ли­зи­ру­ют­ся денеж­ные рефор­мы Авре­ли­а­на и Дио­кле­ти­а­на, идет речь о вос­ста­нии моне­та­ри­ев горо­да Рима в годы прав­ле­ния Авре­ли­а­на.

Ори­ги­наль­ную кон­цеп­цию харак­те­ра кри­зи­са III века и его места в исто­рии рим­ско­го государ­ства пред­ло­жил в сво­ей кни­ге А. В. Коптев. По его мне­нию, ника­ких осно­ва­ний для того, чтобы гово­рить о каких-либо каче­ст­вен­ных изме­не­ни­ях в систе­ме рабо­вла­дель­че­ских отно­ше­ний Рим­ской импе­рии во II—III вв. н. э., нет. Те про­цес­сы, кото­рые про­ис­хо­ди­ли в обла­сти соци­аль­ных отно­ше­ний импе­рии дан­но­го пери­о­да, были вызва­ны рас­ши­ре­ни­ем граж­дан­ско­го кол­лек­ти­ва в резуль­та­те эдик­та Кара­кал­лы. Свя­зан­ные с этим эдик­том изме­не­ния в соот­но­ше­нии клас­сов ста­ли тре­бо­вать пере­ор­га­ни­за­ции поли­ти­че­ской систе­мы. Из-за непол­ной отде­лен­но­сти поли­ти­че­ско­го строя ран­ней импе­рии от строя соци­аль­но­го кри­зис III века, хотя и соот­но­сил­ся в сво­их про­яв­ле­ни­ях с поли­ти­че­ски­ми неуряди­ца­ми и эко­но­ми­че­ски­ми с.30 про­бле­ма­ми, может быть опре­де­лен как кри­зис соци­аль­но-поли­ти­че­ский. А. В. Коптев счи­та­ет, что соци­аль­но-поли­ти­че­ские ката­клиз­мы «эпо­хи сол­дат­ских импе­ра­то­ров» по суще­ству явля­лись той обще­ст­вен­ной фор­мой, в кото­рой вызре­ва­ло новое каче­ство поли­ти­че­ской систе­мы «доми­на­та». Доми­нат же пред­став­лял собой поли­ти­че­скую струк­ту­ру, адек­ват­ную новой соци­аль­ной ситу­а­ции, вызван­ной к жиз­ни эдик­том Кара­кал­лы. Рез­ко­го раз­ры­ва в обще­ст­вен­ном строе ран­ней и нача­ла позд­ней импе­рии, убеж­ден исто­рик, не суще­ст­во­ва­ло. Позд­няя импе­рия была зако­но­мер­ным эта­пом в раз­ви­тии рим­ской граж­дан­ской общи­ны, высту­пав­шей в виде соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го орга­низ­ма. Поэто­му, утвер­жда­ет он далее, фор­маль­ным нача­лом эпо­хи позд­ней антич­но­сти мож­но счи­тать 212 г. н. э., год рас­про­стра­не­ния прав рим­ских граж­дан на всех сво­бод­ных жите­лей Рим­ской импе­рии¹³¹.

Таким обра­зом, А. В. Коптев фак­ти­че­ски пред­ла­га­ет делить исто­рию Рим­ской импе­рии на два пери­о­да — Прин­ци­пат (до 212 г. н. э.) и Доми­нат (после 212 г. н. э.) и не видит в соци­аль­но-поли­ти­че­ском раз­ви­тии рим­ско­го государ­ства на про­тя­же­нии III в. н. э. ниче­го тако­го, что поз­во­ля­ло бы счи­тать это сто­ле­тие отдель­ным пери­о­дом рим­ской исто­рии.

Пред­став­ля­ет­ся, что в кон­цеп­ции А. В. Копте­ва пре­уве­ли­чи­ва­ет­ся вли­я­ние эдик­та Кара­кал­лы на соци­аль­но-поли­ти­че­ские отно­ше­ния в Рим­ской импе­рии, не при­ни­ма­ют­ся во вни­ма­ние изме­не­ния в соци­аль­ном соста­ве и идео­ло­гии рим­ской армии, не учи­ты­ва­ет­ся вли­я­ние на раз­ви­тие импе­рии отно­ше­ний рим­лян с их соседя­ми. Это не поз­во­ля­ет согла­шать­ся с изло­жен­ной кон­цеп­ци­ей исто­ри­ка.

Таким обра­зом, вопро­сы соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. на про­тя­же­нии доста­точ­но дол­го­го вре­ме­ни при­вле­ка­ли вни­ма­ния боль­шо­го коли­че­ства иссле­до­ва­те­лей. Резуль­та­том их изу­че­ния про­бле­мы в целом или отдель­ных ее аспек­тов явля­ет­ся весь­ма обшир­ная исто­рио­гра­фия по теме. Одна­ко ана­лиз этой исто­рио­гра­фии пока­зы­ва­ет, что и на сего­дня неко­то­рые вопро­сы дан­ной про­бле­мы не могут счи­тать­ся раз­ре­шен­ны­ми с доста­точ­ной глу­би­ной и несо­мнен­но вер­но. На наш взгляд, в совет­ском анти­ко­веде­нии про­дол­жа­ет гос­под­ст­во­вать непра­виль­ное пред­став­ле­ние о роли сена­та и армии в поли­ти­че­ской жиз­ни Рим­ской импе­рии в III в. н. э. Недо­ста­точ­но убеди­тель­ной пред­став­ля­ет­ся так­же трак­тов­ка совет­ски­ми исто­ри­ка­ми с.31 вопро­са о так назы­вае­мом сепа­ра­тиз­ме рим­ских про­вин­ций в пери­од кри­зи­са III века. В зару­беж­ном анти­ко­веде­нии про­дол­жа­ют неод­но­знач­но решать­ся вопро­сы о харак­те­ре кри­зи­са III века, его про­дол­жи­тель­но­сти, осо­бен­но­стях его раз­ви­тия, месте дан­но­го кри­зи­са в исто­рии рим­ско­го государ­ства. Имен­но на этом кру­ге вопро­сов соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Рим­ской импе­рии в III в. н. э. и будет сосре­дото­че­но вни­ма­ние в пред­ла­гае­мой чита­те­лю пуб­ли­ка­ции¹³².