География

Книга VII

C. 289с.265

1. После опи­са­ния Ибе­рии, кельт­ских и ита­лий­ских пле­мен вме­сте с близ­ле­жа­щи­ми ост­ро­ва­ми надо рас­ска­зать о сле­дую­щих за ними по поряд­ку осталь­ных частях Евро­пы, разде­лив их по при­ня­то­му уже нами спо­со­бу. Оста­ют­ся еще стра­ны к восто­ку за Реном до Танаи­са и устья Мео­ти­ды, а так­же все про­стран­ство, кото­рое отде­ля­ет Истр, меж­ду Адри­а­ти­че­ским морем и зем­ля­ми на левой сто­роне Пон­тий­ско­го моря и к югу вплоть до Гре­ции и Про­пон­ти­ды. Ведь эта река делит все упо­мя­ну­тые выше зем­ли почти на 2 рав­ные части. Эта самая боль­шая река в Евро­пе сна­ча­ла течет на юг, а затем кру­то пово­ра­чи­ва­ет с запа­да на восток и к Пон­ту. Нача­ло свое Истр берет в запад­ных око­неч­но­стях Гер­ма­нии, но вбли­зи впа­ди­ны Адри­а­ти­че­ско­го моря (при­бли­зи­тель­но в 1000 ста­ди­ях от него) Истр окан­чи­ва­ет тече­ние у Пон­та, неда­ле­ко от устьев Тира­са и Бори­сфе­на, откло­ня­ясь несколь­ко к севе­ру. К севе­ру от Ист­ра лежат, таким обра­зом, обла­сти за Реном и Кель­ти­кой. Это — терри­то­рии галат­ских и гер­ман­ских пле­мен вплоть до земель бастар­нов, тире­ге­тов и реки Бори­сфе­на, а так­же все про­стран­ство меж­ду этой рекой, Танаи­сом и устьем Мео­ти­ды, тяну­ще­е­ся внутрь стра­ны до оке­а­на¹ и омы­вае­мое Пон­тий­ским морем. На юг от Ист­ра оби­та­ют илли­рий­ские и фра­кий­ские пле­ме­на и все сме­шан­ные с ними кельт­ские и неко­то­рые дру­гие народ­но­сти вплоть до Гре­ции. Сна­ча­ла я опи­шу обла­сти за Истром, пото­му что опи­са­ние их гораздо про­ще тех, что нахо­дят­ся на дру­гой сто­роне реки.

C. 2902. Обла­сти за Реном, обра­щен­ные на восток и лежа­щие за терри­то­ри­ей кель­тов, насе­ля­ют гер­ман­цы. Послед­ние мало отли­ча­ют­ся от кельт­ско­го пле­ме­ни: боль­шей дико­стью, рос­ло­стью и более свет­лы­ми воло­са­ми; во всем осталь­ном они схо­жи: по тело­сло­же­нию, нра­вам и обра­зу жиз­ни они тако­вы, как я опи­сал кель­тов. Поэто­му, мне кажет­ся, и рим­ляне назва­ли их «гер­ман­ца­ми», как бы желая ука­зать, что это «истин­ные» гала­ты. Ведь сло­во ger­ma­ni на язы­ке рим­лян озна­ча­ет «под­лин­ные».

с.266 3. Пер­вые части этой стра­ны — это обла­сти у Рена, от его исто­ков и до устьев. Про­тя­же­ние реч­ной обла­сти в целом рав­ня­ет­ся при­бли­зи­тель­но ширине стра­ны в запад­ной ее части. Часть пле­мен этой реч­ной обла­сти рим­ляне пере­ве­ли в Кель­ти­ку, дру­гие не успе­ли рань­ше пере­се­лить­ся дале­ко в глубь стра­ны, как напри­мер мар­сы. Оста­лись лишь немно­гие, в том чис­ле часть сугам­бров². За пле­ме­на­ми, живу­щи­ми по тече­нию реки Рена, сле­ду­ют осталь­ные меж­ду Реном и рекой Аль­би­ем; послед­няя течет при­бли­зи­тель­но парал­лель­но пер­вой к оке­а­ну, пере­се­кая не мень­шую терри­то­рию, чем Рен. Меж­ду эти­ми река­ми есть и дру­гие судо­ход­ные реки (напри­мер, Ама­сия, где Друз одер­жал победу над брук­те­ра­ми в сра­же­нии на кораб­лях), кото­рые так­же текут с юга на север и к оке­а­ну. Дело в том, что стра­на эта под­ня­та по направ­ле­нию к югу и обра­зу­ет гор­ную цепь, кото­рая соеди­ня­ет­ся с Аль­па­ми и тянет­ся на восток, состав­ляя как бы часть Альп. Дей­ст­ви­тель­но, неко­то­рые счи­та­ли эту цепь частью Альп, во-пер­вых, из-за ее ука­зан­но­го выше поло­же­ния, во-вто­рых, пото­му, что на ней рас­тет лес той же поро­ды. Одна­ко гор­ные вер­ши­ны в этой стране не дости­га­ют такой высоты. Здесь нахо­дит­ся так­же Гер­кин­ский лес и оби­та­ют пле­ме­на све­вов, кото­рые живут частью в самом лесу, как пле­ме­на коаду­ев³; на их терри­то­рии нахо­дит­ся Бои­гем⁴ — цар­ская рези­ден­ция Мара­бо­да^[1], куда он пере­се­лил не толь­ко раз­ные дру­гие пле­ме­на, но и сво­их сопле­мен­ни­ков — мар­ко­ман­нов. Дело в том, что по воз­вра­ще­нии из Рима этот чело­век, [в про­шлом] част­ный граж­да­нин, был назна­чен вер­хов­ным пра­ви­те­лем пле­ме­ни. Еще юно­шей он жил в Риме, поль­зу­ясь рас­по­ло­же­ни­ем Авгу­ста, а воз­вра­тив­шись на роди­ну, добил­ся вла­сти и под­чи­нил, кро­ме упо­мя­ну­тых луги­ев (боль­шое пле­мя), зумов, буто­нов, муги­ло­нов, сиби­нов, а так­же сем­но­нов (боль­шое свев­ское пле­мя). Одна­ко свев­ские пле­ме­на, как я уже ска­зал, живут частью в самом лесу, частью вне его, на гра­ни­це с гета­ми. Таким обра­зом, све­вы — самое боль­шое пле­мя, так как его терри­то­рия про­сти­ра­ет­ся от Рена до Аль­бия; часть его даже живет наC. 291 дру­гой сто­роне Аль­бия, как гер­мон­до­ры и лан­го­бар­ды; теперь они все до еди­но­го изгна­ны и бежа­ли на дру­гой берег реки. Общей осо­бен­но­стью всех пле­мен в этой мест­но­сти явля­ет­ся спо­соб­ность лег­ко пере­се­лять­ся из-за про­стоты их обра­за жиз­ни и из-за того, что они не зани­ма­ют­ся зем­леде­ли­ем и даже не дела­ют запа­сов [пищи], а живут в хижи­нах вре­мен­но­го харак­те­ра. Сред­ства про­пи­та­ния они подоб­но кочев­ни­кам полу­ча­ют пре­иму­ще­ст­вен­но от скота, так что по при­ме­ру кочев­ни­ков нагру­жа­ют свою утварь на повоз­ки и со сво­и­ми ста­да­ми направ­ля­ют­ся куда угод­но. Есть, одна­ко, дру­гие, более бед­ные гер­ман­ские пле­ме­на, как херус­ки, хат­ты, гама­б­ри­вии и хат­ту­а­рии; на оке­ане же — сугам­бры, хав­бы, брук­те­ры, ким­вры, а так­же кав­ки, каул­ки, камп­си­а­ны и мно­гие дру­гие. В одном направ­ле­нии с Ама­си­ей текут реки Висур­гий и Лупия; послед­няя нахо­дит­ся от Рена при­бли­зи­тель­но в 600 ста­ди­ях, про­те­кая через область мень­ших брук­те­ров. Есть так­же в Гер­ма­нии река Сала; меж­ду этой рекой и Реном, победо­нос­но ведя вой­ну, нашел свой конец Друз Гер­ма­ник⁵. Он поко­рил боль­шин­ство пле­мен и при­бреж­ные ост­ро­ва, в том чис­ле и Бур­ха­ний⁶, взя­тый оса­дой.

с.267 4. Эти пле­ме­на полу­чи­ли извест­ность от вой­ны с рим­ля­на­ми, в ходе кото­рой они поко­ря­лись, сно­ва вос­ста­ва­ли или покида­ли свои посе­ле­ния. О них мы полу­чи­ли бы луч­шие сведе­ния, если бы Август поз­во­лил сво­им пол­ко­во­д­цам перей­ти Аль­бий для пре­сле­до­ва­ния пере­пра­вив­ших­ся туда вра­гов. Август рас­счи­ты­вал, одна­ко, вести вой­ну побли­зо­сти с бо́льшим успе­хом, если воз­дер­жи­вать­ся от напа­де­ния на мир­ные пле­ме­на за Аль­би­ем и тем самым не под­стре­кать их к объ­еди­не­нию в общей враж­де про­тив него. Нача­ли эту вой­ну сугам­бры, живу­щие побли­зо­сти от Рена; вождем их был Мелон. С это­го вре­ме­ни раз­лич­ные гер­ман­ские пле­ме­на в раз­ных местах при­хо­ди­ли им на сме­ну, то ста­но­вясь могу­ще­ст­вен­ны­ми, то сно­ва теряя власть и затем опять под­ни­мая вос­ста­ние, пре­да­вая выдан­ных ими залож­ни­ков и нару­шая клят­вы вер­но­сти. В отно­ше­нии с эти­ми пле­ме­на­ми недо­ве­рие весь­ма полез­но, пото­му что те, кому было ока­за­но дове­рие, при­чи­ни­ли вели­чай­ший вред, как напри­мер херус­ки и под­власт­ные им пле­ме­на, в обла­сти кото­рых погиб­ли в заса­де, став жерт­вой веро­лом­ства, 3 рим­ских леги­о­на во гла­ве с пол­ко­вод­цем Квин­ти­ли­ем Варом⁷. Но все они понес­ли нака­за­ние за это и доста­ви­ли моло­до­му Гер­ма­ни­ку самый бле­стя­щий три­умф, в кото­ром вели самых знат­ных плен­ни­ков муж­чин и жен­щин: Сеги­мун­та, сына Сеге­ста, вождя херус­ков, и сест­ру его Тус­нель­ду, женуC. 292 Арме­ния, кото­рый во вре­мя нару­ше­ния дого­во­ра про­тив Квин­ти­лия Вара коман­до­вал вой­ском херус­ков и еще теперь про­дол­жа­ет вое­вать, трех­лет­не­го сына Тус­нель­ды Туме­ли­ка; Сеси­фа­ка, сына Сеги­ме­ра, вождя херус­ков, жену его Рамис, дочь вождя хат­тов Укро­ми­ра и сугам­бра Дев­до­ри­га⁸, сына Бето­ри­га, бра­та Мело­на. Но Сегест, тесть Арме­ния, кото­рый даже с само­го нача­ла не сочув­ст­во­вал⁹ пла­нам зятя и, вос­поль­зо­вав­шись удоб­ным слу­ча­ем, пере­шел на сто­ро­ну рим­лян, окру­жен­ный поче­том, при­сут­ст­во­вал, когда вели в три­ум­фаль­ной про­цес­сии самых доро­гих ему людей. В три­ум­фаль­ной про­цес­сии шел так­же Либес, жрец хат­тов, и мно­гие дру­гие плен­ни­ки из истреб­лен­ных пле­мен: кауль­ков, камп­са­нов, брук­те­ров, уси­пов, херус­ков, хат­тов, хат­ту­а­ри­ев, лан­дов, тубат­ти­ев. От Рена до реки Аль­бия око­ло 3000 ста­дий, если идти пря­мым путем; теперь, одна­ко, необ­хо­ди­мо идти околь­ной доро­гой, кото­рая кру­жит по болотам и дебрям.

5. Гер­кин­ский лес доволь­но густой, дере­вья в нем боль­ших раз­ме­ров; он охва­ты­ва­ет боль­шое про­стран­ство в окруж­но­сти в пре­де­лах обла­сти, укреп­лен­ной [самой] при­ро­дой; в середине леса нахо­дит­ся мест­ность, вполне удоб­ная для посе­ле­ния, о кото­рой я уже упо­мя­нул¹⁰. Вбли­зи нее нахо­дят­ся исто­ки Ист­ра и Рена; меж­ду ними лежат озе­ро¹¹ и болота, обра­зо­вав­ши­е­ся от раз­ли­ва Рена. Окруж­ность озе­ра свы­ше 600 ста­дий, а дли­на пере­пра­вы почти 200¹². На озе­ре есть ост­ров, кото­рый слу­жил Тибе­рию опор­ным пунк­том в сра­же­нии на кораб­лях с вин­де­ли­ка­ми. Озе­ро нахо­дит­ся южнее исто­ков, как и Гер­кин­ский лес, так что тот, кто направ­ля­ет­ся из Кель­ти­ки в Гер­кин­ский лес, дол­жен сна­ча­ла пере­сечь озе­ро и Истр, а потом уже по более лег­ко про­хо­ди­мым мест­но­стям — по плос­ко­го­рьям — про­дол­жать путь до леса. Прой­дя от озе­ра рас­сто­я­ние одно­днев­но­го пути, Тибе­рий увидел с.268 исто­ки Ист­ра. Область ретов при­мы­ка­ет к озе­ру толь­ко на неболь­шом про­стран­стве, тогда как гель­ве­тии, вин­де­ли­ки, а так­же «пусты­ня бой­ев» сопри­ка­са­ют­ся с боль­шей частью его. Все эти пле­ме­на вплоть до пан­но­ни­ев, осо­бен­но гель­ве­тии и вин­де­ли­ки, живут на плос­ко­го­рьях. Обла­сти ретов и нори­ков про­сти­ра­ют­ся до пере­ва­лов через Аль­пы и обра­ще­ны к Ита­лии, при­чем одна часть их гра­ни­чит с зем­лей инсуб­ров, а дру­гая — с обла­стью кар­нов и мест­но­стя­ми око­ло Акви­леи. Есть и дру­гой боль­шой лес — Габре­та, лежа­щий по эту сто­ро­ну стра­ны све­вов, а по ту сто­ро­ну ее — Гер­кин­ский лес, где так­же оби­та­ют све­вы.

1. Что каса­ет­ся ким­вров, то одни рас­ска­зы о них неточ­ны, а дру­гие — совер­шен­но неве­ро­ят­ны. Ведь нель­зя счи­тать при­чи­ной пре­вра­ще­ния их в кочев­ни­ков и раз­бой­ни­ков то обсто­я­тель­ство, что они были изгна­ны из сво­их жилищ силь­ным навод­не­ни­ем, когда жили на полу­ост­ро­ве. В дей­ст­ви­тель­но­сти они еще и теперь вла­де­ют той стра­ной, кото­рую зани­ма­ли рань­ше; они посла­ли в дар Авгу­сту котел¹, почи­тае­мый у них самым свя­щен­ным,C. 293 про­ся импе­ра­то­ра о друж­бе и забве­нии про­шлых про­ступ­ков, когда прось­ба их была удо­вле­тво­ре­на, они вер­ну­лись назад. И смеш­но думать, что ким­вры в гне­ве на есте­ствен­ное и посто­ян­ное явле­ние, про­ис­хо­дя­щее два­жды в день, мог­ли поки­нуть свою стра­ну! Похо­же на выдум­ку и утвер­жде­ние, что когда-то здесь про­изо­шло силь­ное навод­не­ние; ведь оке­ан при этом есте­ствен­ном явле­нии испы­ты­ва­ет, прав­да, под­ня­тия и пони­же­ния, но пра­виль­ные и повто­ря­ю­щи­е­ся пери­о­ди­че­ски². Не прав так­же и тот, кто сооб­ща­ет, что упраж­ня­ясь в бес­стра­шии, ким­вры высту­па­ют с ору­жи­ем про­тив навод­не­ний, а кель­ты тер­пе­ли­во поз­во­ля­ют затоп­лять свои дома и затем сно­ва отстра­и­ва­ют их и что у них, как сооб­ща­ет Эфор, боль­ше поги­ба­ет людей от воды, чем из-за вой­ны. На самом же деле регу­ляр­ность навод­не­ний и то обсто­я­тель­ство, что мест­ность, под­вер­гаю­ща­я­ся навод­не­ни­ям, была извест­на, не допус­ка­ют подоб­ных неле­по­стей. Но так как это явле­ние про­ис­хо­дит каж­дый день и при­том два­жды, то как же мож­но пове­рить, буд­то ким­вры ни разу даже не заме­ти­ли, что при­лив и отлив — это есте­ствен­ное и без­вред­ное явле­ние, име­ю­щее место не толь­ко в их стране, но и повсюду на оке­ан­ском побе­ре­жье. Но и Кли­тарх не прав. Ведь он гово­рит, что всад­ни­ки, увидев наступ­ле­ние моря, ска­чут прочь, а во вре­мя бег­ства их едва не погло­ща­ют вол­ны. Нам извест­но, что, во-пер­вых, при­лив дви­жет­ся не с такой быст­ро­той, море под­сту­па­ет неза­мет­но; во-вто­рых, то, что про­ис­хо­дит еже­днев­но и что еще изда­ли пора­жа­ет слух тех, кто при­бли­жа­ет­ся к морю (даже преж­де чем увидеть), не может вну­шить тако­го стра­ха, чтобы заста­вить людей бежать, как если бы это слу­чи­лось совер­шен­но неожи­дан­но.

2. Посидо­ний спра­вед­ли­во кри­ти­ку­ет исто­ри­ков за эти выска­зы­ва­ния и дела­ет удач­ное пред­по­ло­же­ние о том, что ким­вры, как раз­бой­ни­чье и с.269 коче­вое пле­мя, совер­ша­ли поход даже до обла­сти Мео­ти­ды; от них-то и Бос­пор полу­чил назва­ние «Ким­ме­рий­ско­го», как бы «Ким­вр­ско­го», так как гре­ки назы­ва­ли ким­вров ким­ме­рий­ца­ми. Он гово­рит так­же, что бойи жили преж­де в Гер­кин­ском лесу, а ким­вры про­ник­ли в эту область, но были отбро­ше­ны бой­я­ми и спу­сти­лись к Ист­ру и в стра­ну скор­диск­ских гала­тов, затем — в область тев­ри­стов и тав­ри­с­ков (так­же гала­тов) и, нако­нец, в стра­ну гель­ве­ти­ев — пле­ме­ни, бога­то­го золо­том, но мир­но­го. Когда гель­ве­тии увиде­ли, что богат­ство, при­об­ре­тен­ное ким­вра­ми раз­бо­ем, пре­вос­хо­дитC. 294 их соб­ст­вен­ное, то они (осо­бен­но их пле­ме­на тиги­ре­нов и тои­ге­нов) при­шли в такое воз­буж­де­ние, что под­ня­лись вме­сте с ким­вра­ми. Но всех их, как самих ким­вров, так и тех, кто высту­пил вме­сте с ними, одо­ле­ли рим­ляне, частью после пере­хо­да через Аль­пы, а частью еще по ту сто­ро­ну Альп.

3. Пере­да­ют, что у ким­вров суще­ст­ву­ет такой обы­чай: жен­щин, кото­рые участ­во­ва­ли с ними в похо­де, сопро­вож­да­ли седо­вла­сые жри­цы-про­ри­ца­тель­ни­цы, оде­тые в белые льня­ные одеж­ды, при­креп­лен­ные [на пле­че] застеж­ка­ми, под­по­я­сан­ные брон­зо­вым поя­сом и босые. С обна­жен­ны­ми меча­ми эти жри­цы бежа­ли через лагерь навстре­чу плен­ни­кам, увен­чи­ва­ли их вен­ка­ми и затем под­во­ди­ли к мед­но­му жерт­вен­но­му сосу­ду вме­сти­мо­стью око­ло 20 амфор³; здесь нахо­дил­ся помост, на кото­рый вос­хо­ди­ла жри­ца и, накло­нив­шись над кот­лом⁴, пере­ре­за­ла гор­ло каж­до­му под­ня­то­му туда плен­ни­ку. По сли­вае­мой в сосуд кро­ви одни жри­цы совер­ша­ли гада­ния, а дру­гие, раз­ре­зав тру­пы, рас­смат­ри­ва­ли внут­рен­но­сти жерт­вы и по ним пред­ска­зы­ва­ли сво­е­му пле­ме­ни победу. Во вре­мя сра­же­ний они били в шку­ры, натя­ну­тые на пле­те­ные кузо­ва пово­зок, про­из­во­дя этим страш­ный шум.

4. Что каса­ет­ся гер­ман­цев, то, как я уже ска­зал⁵, север­ные гер­ман­цы насе­ля­ют оке­ан­ское побе­ре­жье. Извест­ны, одна­ко, толь­ко те пле­ме­на, что живут от устьев Рена до Аль­бия; из этих пле­мен наи­бо­лее извест­ны сугам­бры и ким­вры. Обла­сти же за Аль­би­ем близ оке­а­на⁶ нам совер­шен­но неве­до­мы. Дей­ст­ви­тель­но, я не знаю нико­го из людей преж­не­го вре­ме­ни, кто бы совер­шил это при­бреж­ное пла­ва­ние в восточ­ные обла­сти вплоть до устья Кас­пий­ско­го моря; и рим­ляне еще не про­ни­ка­ли в зем­ли за рекой Аль­би­ем; рав­ным обра­зом и сухим путем никто не про­хо­дил туда. Одна­ко если идти по дол­го­те к восто­ку, то мы встре­тим обла­сти, лежа­щие око­ло Бори­сфе­на и к севе­ру от Пон­та, это ясно из «кли­ма­тов»⁷ и парал­лель­ных рас­сто­я­ний. Но что нахо­дит­ся за Гер­ма­ни­ей: нуж­но ли при­нять, что там живут бастар­ны (как дума­ет боль­шин­ство), что меж­ду ними оби­та­ют дру­гие народ­но­сти — язи­ги или рок­со­ла­ны⁸ или какие-либо дру­гие из кочу­ю­щих в кибит­ках⁹, ска­зать труд­но. Нелег­ко решить, оби­та­ют ли они вплоть до оке­а­на, по всей длине побе­ре­жья, или какая-либо часть стра­ны необи­тае­ма из-за холо­да или по дру­гой при­чине, или даже дру­гая народ­ность, сме­нив­шая гер­ман­цев, живет меж­ду морем и обла­стью восточ­ных гер­ман­цев. То же самое неведе­ние гос­под­ст­ву­ет у нас и отно­си­тель­но про­чих, непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щих за ними север­ных народ­но­стей. с.270 Дей­ст­ви­тель­но, я не знаю ни бастар­нов¹⁰, ни сав­ро­ма­тов, ни вооб­ще народ­но­стей, оби­таю­щих над Пон­том; не знаю даже, как дале­ко они отсто­ят от Атлан­ти­че­ско­го моря и гра­ни­чат ли их обла­сти с ним¹¹.

1. Южную часть Гер­ма­нии за Аль­би­ем, как раз ту, что при­мы­ка­ет к реке, зани­ма­ют све­вы. Затем непо­сред­ст­вен­но сле­ду­ет зем­ля гетов, вна­ча­ле узкая; она тянет­ся вдоль Ист­ра на южной сто­роне, а на про­ти­во­по­лож­нойC. 295 сто­роне — вдоль гори­сто­го скло­на Гер­кин­ско­го леса (впро­чем, стра­на гетов охва­ты­ва­ет так­же неко­то­рую часть гор); затем она рас­ши­ря­ет­ся к севе­ру вплоть до тире­ге­тов. Точ­ных гра­ниц, одна­ко, я не могу ука­зать. Незна­ком­ство с эти­ми стра­на­ми застав­ля­ет при­да­вать зна­че­ние тем, кто сочи­нил мифи­че­ские «Рипей­ские горы»¹ и «гипер­бо­рей­цев»², а так­же всем этим выдум­кам Пифея из Мас­са­лии о стране вдоль оке­ан­ско­го побе­ре­жья, кото­рые тот при­кры­вал сво­и­ми сведе­ни­я­ми из аст­ро­но­мии и мате­ма­ти­ки. Этих людей, конеч­но, мы оста­ви­ли без вни­ма­ния. Дей­ст­ви­тель­но, если даже Софокл, как тра­ги­че­ский поэт, гово­рит об Ори­фии, что, похи­щен­ная Боре­ем, она была уне­се­на:

то его рас­сказ не име­ет вовсе ника­ко­го отно­ше­ния к затро­ну­то­му нами теперь вопро­су; это ска­за­ние сле­ду­ет опу­стить, как посту­па­ет и Сократ в «Фед­ре»⁷. Мы же будем гово­рить о том, что узна­ли из древ­ней и новой исто­рии.

2. Гре­ки счи­та­ли гетов фра­кий­ца­ми. Жили геты по обе­им сто­ро­нам Ист­ра, как и мисий­цы, кото­рые явля­ют­ся так­же фра­кий­ца­ми и тож­де­ст­вен­ны народ­но­сти, теперь назы­вае­мой месий­ца­ми. От этих мисий­цев про­изо­шли и те мисий­цы, что живут теперь меж­ду лидий­ца­ми, фри­гий­ца­ми и тро­ян­ца­ми. Сами же фри­гий­цы — это бри­гий­цы, какая-то фра­кий­ская народ­ность, так же как мигдо­ны, беб­ри­ки, медо­вифи­ны, вифин­цы, фины и, как я думаю, мари­ан­ди­ны. Все эти народ­но­сти совер­шен­но поки­ну­ли Евро­пу, а мисий­цы оста­лись. И Посидо­ний, мне кажет­ся, пра­виль­но пред­по­ла­га­ет, что Гомер име­ет в виду мисий­цев в Евро­пе (имен­но тех, что во Фра­кии), когда гово­рит:

ведь если счи­тать, что Гомер гово­рит о мисий­цах в Азии, то это выра­же­ние несу­раз­но. Дей­ст­ви­тель­но, гово­рить, что Зевс отвра­тил свои взо­ры с.271 от тро­ян­цев к зем­ле фра­кий­цев, и вме­сте с тем свя­зы­вать с Фра­ки­ей зем­лю мисий­цев, кото­рые нахо­дят­ся вовсе не «дале­ко», но живут на гра­ни­це с Тро­адой, за ней и по обе­им ее сто­ро­нам и отде­ле­ны от Фра­кии широ­ким Гел­лес­пон­том, — это зна­чит сме­ши­вать мате­ри­ки и не пони­мать спо­со­ба выра­же­ния поэта; ведь «отвра­тил обрат­но» обыч­но⁸ зна­чит «назад»; но кто пере­нес взор от тро­ян­цев на пле­мя, кото­рое нахо­дит­ся или сза­диC. 296 тро­ян­цев, или по сто­ро­нам их, тот, конеч­но, пере­но­сит взор далее впе­ред, но нико­им обра­зом не «назад». Сле­дую­щая фра­за⁹ Гоме­ра явля­ет­ся дока­за­тель­ст­вом того же взгляда, пото­му что поэт соеди­нил с мисий­ца­ми гип­пе­мол­гов, галак­то­фа­гов и аби­ев, кото­рые и есть кочу­ю­щие в кибит­ках ски­фы и сар­ма­ты. Дей­ст­ви­тель­но, еще и теперь эти пле­ме­на, так же как и бастар­ны, сме­ша­ны с фра­кий­ца­ми (прав­да, боль­ше с живу­щи­ми по ту сто­ро­ну Ист­ра и с теми, что живут по эту сто­ро­ну). С ними сме­ша­лись кельт­ские пле­ме­на — бойи, скор­дис­ки и тав­ри­с­ки. Скор­дис­ков, впро­чем, неко­то­рые назы­ва­ют «скор­ди­ста­ми», а тав­ри­с­ков — «тев­рис­ка­ми»¹⁰ и «тав­ри­ста­ми».

3. По сооб­ще­нию Посидо­ния, мисий­цы из бла­го­че­стия воз­дер­жи­ва­ют­ся употреб­лять в пищу живые суще­ства, поэто­му не едят и домаш­них живот­ных. Они пита­ют­ся медом и сыром, ведя мир­ную жизнь, поэто­му их назы­ва­ют «бого­бо­яз­нен­ны­ми» и «кап­но­ба­та­ми»¹¹. Суще­ст­ву­ют так­же фра­кий­цы, живу­щие отдель­но от жен­щин; их назы­ва­ют «кти­ста­ми»¹², в силу возда­вае­мо­го им ува­же­ния они счи­та­ют­ся свя­щен­ны­ми и живут сво­бод­ны­ми от вся­ко­го стра­ха. Гомер гово­рит о всех этих народ­но­стях вме­сте:

Поэт назы­ва­ет их «аби­я­ми» пото­му, что они живут отдель­но от жен­щин, так как пола­га­ет жизнь без жен­щин непол­ной (подоб­но тому, как он счи­та­ет дом Про­те­си­лая «непол­ным», пото­му что тот был вдов­цом)¹³. Он гово­рит о мисий­цах как о «бой­цах руко­паш­ных», ибо они были неустра­ши­мы­ми, как вооб­ще все храб­рые вои­ны. Посидо­ний добав­ля­ет, что в «Три­на­дца­той песне»¹⁴ вме­сто «мисян бой­цов руко­паш­ных» сле­ду­ет писать «месян бой­цов руко­паш­ных».

4. Одна­ко, быть может, изме­нять чте­ние, при­ня­тое в тече­ние столь­ких лет, было бы излиш­ним. Ведь гораздо веро­ят­нее, что эта народ­ность пер­во­на­чаль­но назы­ва­лась мисий­ца­ми, а впо­след­ст­вии ее имя было изме­не­но в тепе­ре­ш­нее. Что каса­ет­ся аби­ев, то имя их мож­но тол­ко­вать и как «без­брач­ные», и как «лишен­ные оча­гов» или «живу­щие в кибит­ках». Ведь неспра­вед­ли­во­сти воз­ни­ка­ют вооб­ще толь­ко в свя­зи со сдел­ка­ми и [там, где] ува­же­ние к мате­ри­аль­ным бла­гам слиш­ком вели­ко. Поэто­му разум­но было бы назвать спра­вед­ли­вей­ши­ми тех, кто, как абии, живет береж­ли­во от скром­ных достат­ков. В самом деле, фило­со­фы, сбли­жаю­щие спра­вед­ли­вость с уме­рен­но­стью, преж­де все­го стре­мят­ся к лич­ной неза­ви­си­мо­сти и к про­сто­те. Поэто­му, доведя уме­рен­ность до край­но­сти, неко­то­рые из них с.272 обра­ти­лись даже к кини­че­ско­му обра­зу жиз­ни. Что же каса­ет­ся «жиз­ни без жен­щин», то она вовсе не дает пово­да к подоб­ным пред­став­ле­ни­ям и мень­ше все­го в стране фра­кий­цев, а сре­ди них — у гетов. Вот что гово­рит о них Менандр, веро­ят­но, не выду­мы­вая, но чер­пая сведе­ния из исто­рии:

И немно­го даль­ше он при­во­дит при­ме­ры их невоз­дер­жан­но­сти в отно­ше­ни­ях с жен­щи­на­ми:

Эти фак­ты под­твер­жда­ют и дру­гие. Одна­ко неве­ро­ят­но, чтобы те же самые люди счи­та­ли жизнь без мно­гих жен несчаст­ной и в то же вре­мя при­зна­ва­ли бла­го­че­сти­вой жизнь совер­шен­но без жен­щин. Конеч­но, при­зна­вать людей, живу­щих без жен­щин, «бла­го­че­сти­вы­ми» и «кап­но­ба­та­ми» — это совер­шен­но про­ти­во­ре­чит обще­при­ня­тым поня­ти­ям: ведь все счи­та­ют жен­щин осно­ва­тель­ни­ца­ми бого­бо­яз­нен­но­сти¹⁵. Они и мужей сво­их при­зы­ва­ют более рев­ност­но почи­тать богов, справ­лять празд­ни­ки и воз­но­сить молит­вы. Ред­ко най­дешь како­го-нибудь муж­чи­ну, кото­рый живет сам по себе и пре­дан бла­го­че­стию. Вот что гово­рит тот же поэт, выво­дя чело­ве­ка, удру­чен­но­го тра­та­ми жен­щин на жерт­во­при­но­ше­ния:

А затем выво­дит жено­не­на­вист­ни­ка, кото­рый так­же жалу­ет­ся на это:

Таким обра­зом, счи­тать неже­на­тых сре­ди гетов осо­бен­но бла­го­че­сти­вы­ми пред­став­ля­ет­ся явно нера­зум­ным, но в том, что это пле­мя с вели­ким рве­ни­ем почи­та­ет богов (и что они воз­дер­жи­ва­ют­ся из бла­го­че­стия от употреб­ле­ния в пищу живот­ных) не при­хо­дит­ся сомне­вать­ся как на осно­ва­нии изве­стий Посидо­ния, так и дру­гих исто­ри­че­ских источ­ни­ков.

5. Так, рас­ска­зы­ва­ют, что какой-то гет, по име­ни Замолк­сий, был рабом Пифа­го­ра. Он полу­чил от фило­со­фа¹⁶ неко­то­рые сведе­ния о небес­ных с.273 явле­ни­ях, а дру­гие — от егип­тян, так как в сво­их стран­ст­ви­ях он дохо­дил даже до Егип­та. По воз­вра­ще­нии на роди­ну Замолк­сий достиг поче­та у пра­ви­те­лей и в наро­де как тол­ко­ва­тель небес­ных явле­ний. В кон­це кон­цов ему уда­лось убедить царя сде­лать его сопра­ви­те­лем, как чело­ве­ка, обла­даю­ще­го спо­соб­но­стью откры­вать волю богов. Сна­ча­ла ему пре­до­ста­ви­ли лишь долж­ность жре­ца наи­бо­лее почи­тае­мо­го у них бога, а потом его само­гоC. 298 объ­яви­ли богом. Замолк­сий избрал себе [место­жи­тель­ст­вом] какое-то пеще­ри­стое место, недо­ступ­ное для всех про­чих людей, и про­во­дил там жизнь, ред­ко встре­ча­ясь с людь­ми, кро­ме царя и сво­их слу­жи­те­лей. Царь под­дер­жи­вал его, видя, что народ теперь гораздо охот­нее преж­не­го пови­ну­ет­ся ему само­му в уве­рен­но­сти, что он дает свои рас­по­ря­же­ния по сове­ту богов. Этот обы­чай сохра­нил­ся даже до наше­го вре­ме­ни, так как у них все­гда нахо­дит­ся чело­век тако­го скла­да, кото­рый в дей­ст­ви­тель­но­сти явля­ет­ся толь­ко совет­ни­ком царя, у гетов же почи­та­ет­ся богом. Так же и гора¹⁷ эта была при­зна­на свя­щен­ной, и геты так назы­ва­ют ее; имя ее — Коге­он — было оди­на­ко­вым с име­нем про­те­каю­щей мимо реки. Когда над гета­ми цар­ст­во­вал Бире­би­ста¹⁸, на кото­ро­го гото­вил­ся идти вой­ной Боже­ст­вен­ный Цезарь, эту долж­ность зани­мал еще Деке­ней. Так или ина­че пифа­го­рей­ский обы­чай воз­дер­жа­ния от употреб­ле­ния в пищу живот­ных, введен­ный Замолк­си­ем, еще сохра­нил­ся.

6. Хотя такие затруд­не­ния с пол­ным пра­вом могут воз­ник­нуть по пово­ду уста­нов­лен­но­го тек­ста Гоме­ра о мисий­цах и «див­ных мужах гип­пе­мол­гах», одна­ко то, что утвер­жда­ет Апол­ло­дор в пред­и­сло­вии ко II кни­ге сво­его сочи­не­ния «О кораб­лях»¹⁹, нико­им обра­зом недо­пу­сти­мо. Ведь он одоб­ря­ет мне­ние Эра­то­сфе­на о том, что Гомер и про­чие древ­ние писа­те­ли, хотя и зна­ли все гре­че­ские стра­ны, но отно­си­тель­но отда­лен­ных земель обна­ру­жи­ли пол­ное незна­ние, так как были неопыт­ны­ми в дале­ких путе­ше­ст­ви­ях по суше и несве­ду­щи­ми море­хо­да­ми. В согла­сии с этим Апол­ло­дор гово­рит, что Гомер назы­ва­ет Авлиду «каме­ни­стой»²⁰ (как она и есть), Эте­он — «леси­сто-хол­ми­стым»²¹, Фис­бу — «ста­дам голу­би­ным любез­ной»²² и Гали­арт — «на лугах мно­готрав­ных»²³; но ни Гомер, ни про­чие писа­те­ли, по его сло­вам, не зна­ли отда­лен­ных стран. Во вся­ком слу­чае, гово­рит он, несмот­ря на то что око­ло 40 рек впа­да­ет в Понт, Гомер не упо­ми­на­ет ни одной из самых слав­ных, как напри­мер Истр, Танаис, Бори­сфен, Гипа­нис, Фасис, Фер­мо­донт и Галис. Кро­ме того, не упо­ми­ная о ски­фах, он измыш­ля­ет каких-то «див­ных мужей гип­пе­мол­гов», «галак­то­фа­гов» и «аби­ев». О живу­щих внут­ри стра­ны пафла­гон­цах он сооб­ща­ет, прав­да, сведе­ния, полу­чен­ные от посе­щав­ших эти обла­сти сухим путем, но побе­ре­жье²⁴ ему незна­ко­мо. Это и есте­ствен­но, пото­му что в те вре­ме­на это море было недо­ступ­но для пла­ва­ния и назы­ва­лось «Аксин­ским»²⁵ из-за зим­них бурь и дико­сти окрест­ных пле­мен, осо­бен­но ски­фов, так как послед­ние при­но­си­лиC. 299 в жерт­ву чуже­стран­цев, поеда­ли их мясо, а чере­па употреб­ля­ли вме­сто куб­ков. Впо­след­ст­вии, после осно­ва­ния ионя­на­ми горо­дов на побе­ре­жье, это море было назва­но «Евк­син­ским»²⁶. Подоб­ным же обра­зом Гомер не зна­ком с фак­та­ми, касаю­щи­ми­ся Егип­та и Ливии, как напри­мер с с.274 раз­ли­ва­ми Нила и нано­са­ми моря, о чем он нигде не упо­ми­на­ет; не упо­ми­на­ет поэт и о пере­шей­ке меж­ду Крас­ным и Еги­пет­ским моря­ми, ни об Ара­вии, ни об Эфи­о­пии, ни об оке­ане; поэто­му сле­до­ва­ло согла­сить­ся с фило­со­фом Зено­ном, кото­рый пред­ла­га­ет такое чте­ние:

Но незна­ком­ство со всем этим неуди­ви­тель­но для Гоме­ра, пото­му что и позд­ней­шие писа­те­ли мно­го­го не зна­ют и рас­ска­зы­ва­ют небы­валь­щи­ну. Так, Геси­од гово­рит о «людях полуп­сах»²⁷, о «боль­ше­го­ло­вых» и о «пиг­ме­ях»; Алк­ман — о «людях с пере­пон­ча­ты­ми нога­ми»; Эсхил — о «песье­глав­цах», о «людях с гла­за­ми на груди», об «одно­гла­зых» (в «Про­ме­тее», как гово­рят²⁸) и о мно­же­стве дру­гих ска­зоч­ных существ. От этих поэтов Апол­ло­дор пере­хо­дит к исто­ри­кам, кото­рые гово­рят о «Рипей­ских горах»²⁹, о «Горе Огии»³⁰ — оби­та­ли­ще Гор­гон и Гес­пе­рид; о «Меро­пий­ской стране»³¹ у Фео­пом­па, о «Ким­ме­рий­ском горо­де» у Гека­тея, о «Пан­хей­ской стране» у Евге­ме­ра³², о «реч­ных кам­нях, обра­зо­вав­ших­ся из пес­ка, но рас­па­даю­щих­ся от дождей» у Ари­сто­те­ля³³. В Ливии, про­дол­жа­ет Апол­ло­дор, есть «Дио­ни­сов город», куда один и тот же чело­век не может попасть два­жды. Он пори­ца­ет так­же тех, кто отно­сит гоме­ров­ские ски­та­ния Одис­сея к обла­сти око­ло Сици­лии. Если, может быть, и сле­до­ва­ло утвер­ждать, что ски­та­ния Одис­сея про­ис­хо­ди­ли там, но поэт бас­но­сло­вия ради пере­нес их за оке­ан³⁴. Если это, при­бав­ля­ет Апол­ло­дор, мож­но про­стить про­чим писа­те­лям, то Кал­ли­ма­ху ни в коем слу­чае, так как он пре­тен­ду­ет на фило­ло­ги­че­ские зна­ния: Кал­ли­мах утвер­жда­ет, что Гавд — это «Ост­ров Калип­со», а Кор­ки­ра — «Схе­рия». Дру­гим Апол­ло­дор дела­ет упре­ки за выдум­ки отно­си­тель­но «Герен», «Ака­ке­сия», «Дема» на Ита­ке, «Пеле­фро­ния» на Пели­оне и «Глав­ко­пия» в Афи­нах. Апол­ло­дор, нако­нец, закан­чи­ва­ет, при­ба­вив к этим заме­ча­ни­ям еще неко­то­рые мело­чи в таком роде, заим­ст­во­ван­ные у Эра­то­сфе­на и, как я заме­тил уже рань­ше³⁵, непра­виль­ные. Конеч­но, мож­но согла­сить­ся с Апол­ло­до­ром и Эра­то­сфе­ном, что позд­ней­шие писа­те­ли были более све­ду­щи­ми в этих вопро­сах, чем древ­ние; но все же за то, что они в сво­ей кри­ти­ке, осо­бен­но Гоме­ра, пере­хо­дят долж­ные рам­ки, как мне кажет­ся, им мож­но бро­сить спра­вед­ли­вый упрек и, напро­тив, ука­зать, что они упре­ка­ют поэта в том, чего сами не зна­ют.C. 300 Об осталь­ном, что еще нуж­но ска­зать по это­му вопро­су, будет соот­вет­ст­вен­ным обра­зом упо­мя­ну­то при опи­са­нии отдель­ных стран, а так­же в общем опи­са­нии³⁶.

7. До сих пор я гово­рил о фра­кий­цах и [упо­ми­нал]

так как хотел срав­нить мое опи­са­ние с сооб­ще­ни­я­ми Посидо­ния, Апол­ло­до­ра и Эрас­то­фе­на. Сле­ду­ет доба­вить, что их дово­ды нахо­дят­ся в с.275 про­ти­во­ре­чии с выстав­лен­ны­ми ими же поло­же­ни­я­ми. Так, они поста­ви­ли себе зада­чу пока­зать, что у древ­них было мень­ше сведе­ний о стра­нах, уда­лен­ных от Гре­ции, чем у людей более позд­не­го вре­ме­ни. Одна­ко они дока­за­ли как раз про­тив­ное и не толь­ко отно­си­тель­но отда­лен­ных стран, но и отно­си­тель­но обла­стей в самой Гре­ции. Тем не менее, как я ска­зал, отло­жим все про­чее и рас­смот­рим теперь толь­ко одно. Эра­то­сфен и Апол­ло­дор утвер­жда­ют, что Гомер по неведе­нию не упо­ми­на­ет о ски­фах и об их жесто­ко­сти к чуже­зем­цам (кото­рых они при­но­си­ли в жерт­ву, поедая их мясо и употреб­ляя чере­па вме­сто чаш), хотя из-за них Понт ста­ли назы­вать «Аксин­ским», но поэт выду­мал каких-то

народ, кото­ро­го, одна­ко, не суще­ст­ву­ет нигде на све­те. Как же древ­ние мог­ли назы­вать Понт «Аксин­ским», если не зна­ли о дико­сти жите­лей и о них самих, как о самом диком наро­де? А это, конеч­но, были ски­фы. А пле­ме­на, жив­шие за мисий­ца­ми, фра­кий­ца­ми и гета­ми? Раз­ве это не были гип­пе­мол­ги³⁷, галак­то­фа­ги³⁸ и абии?³⁹ Но и теперь еще есть так назы­вае­мые «оби­та­те­ли киби­ток» и «кочев­ни­ки», зани­маю­щи­е­ся ското­вод­ст­вом и питаю­щи­е­ся моло­ком, сыром и глав­ным обра­зом сыром из кумы­са; они не уме­ют делать запа­сов и не зна­ют тор­гов­ли, кро­ме обме­на това­ра на товар. Как же Гомер мог не знать ски­фов, если он назы­ва­ет каких-то «гип­пе­мол­гов и галак­то­фа­гов»? Ведь совре­мен­ни­ки поэта назы­ва­ли ски­фов гип­пе­мол­га­ми, и Геси­од это­му свиде­тель в сло­вах, при­веден­ных Эра­то­сфе­ном:

Но что удив­лять­ся, если Гомер из-за частых у нас слу­ча­ев нечест­но­сти при заклю­че­нии дого­во­ров назвал «спра­вед­ли­вей­ши­ми» и «див­ны­ми мужа­ми» тех, кто мень­ше все­го в жиз­ни зани­ма­ет­ся сдел­ка­ми и добы­ва­ни­ем денег, но сооб­ща вла­де­ют всем, кро­ме меча и чаши для питья⁴⁰, и в осо­бен­но­сти на Пла­то­нов манер име­ют общих жен и детей⁴¹. Эсхил так­же явно согла­сен с Гоме­ром, гово­ря о ски­фах:

И это мне­ние еще и теперь гос­под­ст­ву­ет сре­ди гре­ков. Ведь мы счи­та­ем ски­фов самы­ми пря­мо­душ­ны­ми, мень­ше все­го спо­соб­ны­ми на ковар­ство, а так­же гораздо более береж­ли­вы­ми и более неза­ви­си­мы­ми, чем мы. Вооб­ще гово­ря, при­ня­тый у нас образ жиз­ни испор­тил нра­вы чуть ли не всех наро­дов, вне­ся в их среду рос­кошь и любовь к наслаж­де­нию, а для удо­вле­тво­ре­ния этих поро­ков — гнус­ные про­ис­ки и порож­даю­щие их с.276 бес­чис­лен­ные про­яв­ле­ния алч­но­сти. Подоб­но­го рода нрав­ст­вен­ная испор­чен­ность в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни затро­ну­ла так­же и вар­вар­ские пле­ме­на, в осо­бен­но­сти «кочев­ни­ков». Дей­ст­ви­тель­но, после зна­ком­ства с морем они не толь­ко ста­ли хуже в мораль­ном отно­ше­нии (так, они обра­ти­лись к мор­ско­му раз­бою и уби­ва­ли чуже­стран­цев), но сопри­кос­но­ве­ние со мно­ги­ми пле­ме­на­ми при­ве­ло к тому, что они заим­ст­во­ва­ли от них рос­кошь и тор­га­ше­ские наклон­но­сти. Это, прав­да, спо­соб­ст­ву­ет мяг­ко­сти нра­вов, но все же пор­тит их, так как чест­ность сме­ня­ет­ся хит­ро­стью, о чем я толь­ко что ска­зал.

8. Одна­ко ски­фы, жив­шие задол­го до наше­го вре­ме­ни и осо­бен­но близ­кие совре­мен­ни­ки Гоме­ра, суще­ст­во­ва­ли дей­ст­ви­тель­но и счи­та­лись у гре­ков до неко­то­рой сте­пе­ни таки­ми, как их опи­сы­ва­ет Гомер. Так, смот­ри, что гово­рит Геро­дот о скиф­ском царе, про­тив кото­ро­го высту­пил в поход Дарий, и что этот царь при­ка­зал сооб­щить Дарию⁴³. Смот­ри так­же, что гово­рит Хри­сипп⁴⁴ о бос­пор­ских царях дина­стии Лев­ко­на. Таким пря­мо­ду­ши­ем, о кото­ром я гово­рю, испол­не­ны так­же пер­сид­ские посла­ния и досто­па­мят­ные изре­че­ния егип­тян, вави­ло­нян и индий­цев. Поэто­му Ана­хар­сис, Аба­рис и неко­то­рые дру­гие люди тако­го скла­да поль­зо­ва­лись у гре­ков боль­шим ува­же­ни­ем, так как они обна­ру­жи­ва­ли свое­об­раз­ные чер­ты скром­но­сти, про­стоты и спра­вед­ли­во­сти сво­его наро­да. Но зачем гово­рить толь­ко о древ­них? Алек­сандр, сын Филип­па, высту­пил в поход про­тив фра­кий­цев, живу­щих за Гемом; он вторг­ся в стра­ну три­бал­лов, кото­рая, как он видел, про­сти­ра­ет­ся до Ист­ра и до ост­ро­ва Пев­ки на нем, а затем до обла­сти за Истром, заня­той гета­ми, и, как гово­рят, спу­стил­ся к ост­ро­ву; одна­ко выса­дить­ся на ост­ро­ве не мог из-за недо­стат­ка судов, так как бежав­ший туда царь три­бал­лов Сирм вос­про­ти­вил­ся высад­ке. Тогда Алек­сандр пере­пра­вил­ся в стра­ну гетов, захва­тил их город и затем поспеш­но вер­нул­ся на роди­ну, полу­чив дары от этих пле­мен и от Сир­ма.C. 302 По сло­вам Пто­ле­мея, сына Лага, в этом похо­де к Алек­сан­дру при­со­еди­ни­лись кель­ты, оби­тав­шие у Адри­а­ти­че­ско­го моря, желая заклю­чить с ним друж­бу и союз госте­при­им­ства. Царь ока­зал им дру­же­ский при­ем и во вре­мя пируш­ки спро­сил, чего они боль­ше все­го боят­ся, пола­гая, что те отве­тят: «его». Но кель­ты отве­ча­ли, что их ниче­го не стра­шит, раз­ве толь­ко если небо упа­дет на них; хотя, конеч­но, друж­бу тако­го чело­ве­ка, как он, они ценят выше все­го. Вот дока­за­тель­ства пря­мо­ду­шия вар­ва­ров: во-пер­вых, Сирм не допу­стил высад­ки на ост­ров, но все-таки послал дары и заклю­чил согла­ше­ние о друж­бе; во-вто­рых, кель­ты заяви­ли, что нико­го не боят­ся, но тем не менее выше все­го ценят друж­бу вели­ких людей. Дро­ми­хет — царь гетов в эпо­ху пре­ем­ни­ков Алек­сандра — захва­тил живым Лиси­ма­ха⁴⁵, кото­рый высту­пил про­тив него похо­дом. Ука­зав затем Лиси­ма­ху на бед­ность свою и сво­его пле­ме­ни и вме­сте с тем на их неза­ви­си­мость, он посо­ве­то­вал Лиси­ма­ху не вое­вать с таки­ми пле­ме­на­ми, но всту­пать с ними в дру­же­ские отно­ше­ния. После этих слов царь устро­ил плен­ни­ку радуш­ный при­ем и, заклю­чив с ним дру­же­ст­вен­ное согла­ше­ние, осво­бо­дил его. И Пла­тон в сво­ем «Государ­стве» счи­та­ет, что тем, кто жела­ет хоро­шо с.277 устро­ить государ­ство, нуж­но, насколь­ко воз­мож­но, даль­ше бежать от моря, как от настав­ни­ка, вну­шаю­ще­го дур­ное, и не жить побли­зо­сти от него⁴⁶.

9. Эфор, в IV кни­ге сво­ей «Исто­рии» под загла­ви­ем «Евро­па»⁴⁷ опи­сав Евро­пу вплоть до Ски­фии, гово­рит под конец, что образ жиз­ни сав­ро­ма­тов и про­чих ски­фов не оди­на­ков, пото­му что одни настоль­ко жесто­ки, что пожи­ра­ют людей, дру­гие же, напро­тив, воз­дер­жи­ва­ют­ся даже от употреб­ле­ния в пищу всех про­чих живот­ных. По сло­вам Эфо­ра, дру­гие писа­те­ли рас­ска­зы­ва­ют толь­ко об их дико­сти, так как зна­ют, что страш­ное и уди­ви­тель­ное вну­ша­ет страх; одна­ко, гово­рит он, сле­до­ва­ло бы так­же пере­да­вать и про­ти­во­по­лож­ные фак­ты и брать их за обра­зец для под­ра­жа­ния; и сам он поэто­му будет гово­рить толь­ко о тех, кото­рые сле­ду­ют спра­вед­ли­вей­шим обы­ча­ям; ведь сре­ди ски­фов-кочев­ни­ков есть какие-то пле­ме­на, кото­рые пита­ют­ся кумы­сом и пре­вос­хо­дят всех спра­вед­ли­во­стью. О них упо­ми­на­ют поэты. Имен­но Гомер гово­рит, что Зевс смот­рит свер­ху на зем­лю:

И Геси­од в так назы­вае­мом «Объ­езде зем­ли»⁴⁸ гово­рит, что Гар­пии увлек­ли Финея:

Затем Эфор при­во­дит при­чи­ну, поче­му они ведут скром­ный образ жиз­ни, не склон­ны к стя­жа­тель­ству и не толь­ко в отно­ше­ни­ях друг с дру­гом соблюда­ют хоро­шие обы­чаи (так как у них все общее, даже жен­щи­ны,C. 303 дети и вся семья), но и чуже­зем­цам их не одо­леть и не победить: ведь у них нет иму­ще­ства, ради кото­ро­го их сто­и­ло бы обра­тить в раб­ство. Эфор цити­ру­ет Хери­ла, кото­рый гово­рит в сво­ем «Пере­хо­де через пон­тон­ный мост»⁴⁹ (мост этот постро­ил Дарий)⁵⁰:

И Эфор, назы­вая Ана­хар­си­са муд­рым, гово­рит, что он при­над­ле­жал к это­му пле­ме­ни и счи­тал­ся одним из Семи Муд­ре­цов за без­упреч­ную мораль­ную чистоту и разум. Он при­пи­сы­ва­ет Ана­хар­си­су изо­бре­те­ние куз­неч­ных мехов, яко­ря с дву­мя лапа­ми и гон­чар­но­го кру­га. Я упо­ми­наю об этом, хотя и пре­крас­но знаю, что сам Эфор не во всех слу­ча­ях гово­рит цели­ком прав­ду, как это ясно из рас­ска­за об Ана­хар­си­се. Как же гон­чар­ный круг может быть его изо­бре­те­ни­ем, если уже Гоме­ру, кото­рый жил рань­ше, этот круг был изве­стен?

с.278 и так далее. Я хочу лишь пока­зать этим, как из неко­е­го обще­рас­про­стра­нен­но­го в древ­нее вре­мя и позд­нее ска­за­ния воз­ник­ла вера в то, что часть «кочев­ни­ков», жив­ших даль­ше все­го от осталь­ных людей, были галак­то­фа­ги, абии и «спра­вед­ли­вей­шие из смерт­ных» и что это, сле­до­ва­тель­но, не выдум­ка Гоме­ра.

10. Что каса­ет­ся мисий­цев, упо­мя­ну­тых в сти­хах Гоме­ра, то спра­вед­ли­во потре­бо­вать у Апол­ло­до­ра отче­та: счи­та­ет ли он, что и мисий­цы выду­ма­ны поэтом, когда послед­ний гово­рит:

или же при­ни­ма­ет их за тех, что живут в Азии? Во вся­ком слу­чае, если Апол­ло­дор при­зна­ет их ази­ат­ски­ми мисий­ца­ми, то лож­но истол­ку­ет Гоме­ра, как я уже ска­зал выше, если же сочтет их выдум­кой поэта, имея в виду, что мисий­цев не было во Фра­кии, то всту­пит в про­ти­во­ре­чие с фак­та­ми. Ведь еще в наше вре­мя Элий Кат⁵¹ пере­се­лил во Фра­кию с про­ти­во­по­лож­но­го бере­га Ист­ра 50000 чело­век гетов из пле­ме­ни, гово­ря­ще­го на одном язы­ке с фра­кий­ца­ми. Они живут еще и теперь там, назы­ва­ясь месий­ца­ми; так ли уже назы­ва­лись их пред­ки и толь­ко в Азии изме­ни­ли свое имя на «мисий­цы» или — что более соот­вет­ст­ву­ет исто­рии и выска­зы­ва­нию поэта — в древ­но­сти их пле­мя во Фра­кии назы­ва­лось мисий­ца­ми? Одна­ко о них доволь­но; я воз­вра­щусь теперь к даль­ней­ше­му опи­са­нию.

11. Древ­нюю исто­рию гетов оста­вим в сто­роне; что же каса­ет­ся собы­тий, отно­ся­щих­ся к наше­му вре­ме­ни, то они при­бли­зи­тель­но сле­дую­щие. Бере­би­ста, гет, достиг вер­хов­ной вла­сти над сво­им пле­ме­нем. Ему уда­лось воз­ро­дить свой народ, изну­рен­ный дли­тель­ны­ми вой­на­ми, и настоль­ко воз­вы­сить его путем физи­че­ских упраж­не­ний, воз­дер­жа­ния и пови­но­ве­нияC. 304 его при­ка­зам, что за несколь­ко лет он осно­вал вели­кую дер­жа­ву и под­чи­нил гетам бо́льшую часть сосед­них пле­мен. Он стал вну­шать страх даже рим­ля­нам, так как без­бо­яз­нен­но пере­хо­дил Истр, разо­ряя Фра­кию вплоть до Македо­нии и Илли­рии; он опу­сто­шил так­же стра­ну кель­тов, сме­шав­ших­ся с фра­кий­ца­ми и илли­рий­ца­ми, а бой­ев, быв­ших под вла­стью Кри­та­си­ра, и тав­ри­с­ков совер­шен­но уни­что­жил. Чтобы удер­жать пле­мя в пови­но­ве­нии, он обра­тил­ся за помо­щью к кол­ду­ну Деке­нею⁵², кото­рый стран­ст­во­вал по Егип­ту и научил­ся узна­вать неко­то­рые пред­зна­ме­но­ва­ния, и по ним объ­яв­лял волю богов. Вско­ре его про­воз­гла­си­ли богом, как я уже упо­мя­нул, гово­ря о Замолк­сии⁵³. Дока­за­тель­ст­вом пол­но­го пови­но­ве­ния гетов его при­ка­за­ни­ям явля­ет­ся то, что они поз­во­ли­ли убедить себя выру­бить вино­град­ную лозу и жить без вина. Одна­ко после вос­ста­ния неко­то­рых мятеж­ни­ков про­тив Бере­би­сты послед­ний был низ­вер­жен, преж­де чем рим­ляне высту­пи­ли про­тив него похо­дом. Его пре­ем­ни­ки разде­ли­ли дер­жа­ву на несколь­ко частей. Дей­ст­ви­тель­но, когда Август Цезарь послал про­тив гетов вой­ско, они дели­лись на 5 частей, а во вре­мя вос­ста­ния — на 4. с.279 Такие деле­ния у гетов, впро­чем, были вре­мен­ные и в раз­ное вре­мя раз­лич­ные.

12. Суще­ст­ву­ет и дру­гое деле­ние этой стра­ны, сохра­нив­ше­е­ся с древ­них вре­мен: одних жите­лей ее назы­ва­ют дакий­ца­ми, а дру­гих — гета­ми; гета­ми — тех, что обра­ще­ны к Пон­ту и на восток, а дакий­ца­ми — обра­щен­ных в про­ти­во­по­лож­ную сто­ро­ну, к Гер­ма­нии и к исто­кам Ист­ра. Дакий­цы, как я думаю, в древ­но­сти назы­ва­лись дава­ми. Отсюда про­ис­хо­дят име­на рабов Гета и Дав, быв­шие в ходу в Атти­ке. Это более прав­до­по­доб­но, чем про­из­во­дить назва­ние Дав от ски­фов, кото­рых зовут дая­ми, так как они живут дале­ко око­ло Гир­ка­нии, и неве­ро­ят­но, чтобы оттуда вво­зи­ли рабов в Атти­ку. Ведь там назы­ва­ли рабов лишь по име­нам самих стран, откуда их при­во­зи­ли (напри­мер, «Лиди­ец» или «Сири­ец»), или же употре­би­тель­ны­ми в тех стра­нах име­на­ми, как «Манес» или «Мидас» — фри­гий­ца, или «Тибий» — пафла­гон­ца. Это пле­мя, так воз­ве­ли­чен­ное Бере­би­стой, совер­шен­но осла­бе­ло от меж­до­усо­бий и под уда­ра­ми рим­лян. Тем не менее еще и теперь геты могут выста­вить вой­ско в 40000 чело­век.

13. Через стра­ну гетов река Марис течет в Дану­вий, по кото­ро­му рим­лянеC. 305 сплав­ля­ли сна­ря­же­ние, необ­хо­ди­мое для вой­ны. Верх­нее тече­ние реки Ист­ра, т. е. от исто­ков вплоть до ката­рак­тов, при­вык­ли назы­вать Дану­ви­ем (в этой части река про­те­ка­ет глав­ным обра­зом через стра­ну дакий­цев); напро­тив, ниж­нее тече­ние реки, вплоть до Пон­та, где река течет мимо стра­ны гетов, назы­ва­ет­ся Истром. Дакий­цы и геты гово­рят на одном язы­ке. Гре­кам геты более зна­ко­мы из-за их посто­ян­ных пере­се­ле­ний по обе­им сто­ро­нам Ист­ра и пото­му, что они сме­ша­лись с фра­кий­ца­ми и мисий­ца­ми. Пле­мя три­бал­лов (тоже фра­кий­ское) так­же под­верг­лось тако­му сме­ше­нию. В самом деле, три­бал­лы допу­сти­ли пере­се­ле­ния в свою стра­ну, так как сосед­ние народ­но­сти заста­ви­ли их высе­лить­ся в обла­сти более сла­бых пле­мен; ски­фы, бастар­ны и сав­ро­ма­ты на про­ти­во­по­лож­ном бере­гу реки неред­ко настоль­ко пре­вос­хо­ди­ли их мощью, что даже пере­прав­ля­лись через реку вслед за теми, кого они изгна­ли, и извест­ная часть их осе­ла или на ост­ро­вах, или во Фра­кии, а тех, что жили на дру­гой сто­роне реки, боль­шей частью одо­ле­ли илли­рий­цы. Геты и дакий­цы, достиг­шие когда-то выс­шей сте­пе­ни могу­ще­ства и быв­шие в состо­я­нии выстав­лять вой­ско в 200000 чело­век, теперь настоль­ко осла­бе­ли, что могут выста­вить толь­ко око­ло 40000 чело­век и почти что дошли до под­чи­не­ния рим­ля­нам. Тем не менее они не совсем еще поко­ри­лись, так как воз­ла­га­ют надеж­ды на гер­ман­цев, кото­рые враж­деб­ны рим­ля­нам.

14. В про­ме­жу­точ­ной обла­сти, кото­рая обра­ще­на к Пон­тий­ско­му морю, в его части от Ист­ра до Тира­са, лежит «Пусты­ня гетов» — сплош­ная без­вод­ная рав­ни­на. Здесь Дарий, сын Гис­тас­па, перей­дя во вре­мя похо­да на ски­фов через Истр, попал в запад­ню, под­верг­шись опас­но­сти погиб­нуть со всем вой­ском от жаж­ды; одна­ко царь, хотя и позд­но, понял опас­ность и повер­нул назад. Впо­след­ст­вии Лиси­мах, высту­пив в поход про­тив гетов и их царя Дро­ми­хе­та, не толь­ко под­верг­ся опас­но­сти, но даже попал в плен с.280 живым; одна­ко ему уда­лось опять спа­стись, как я уже ска­зал⁵⁴, встре­тив вели­ко­душ­ное отно­ше­ние со сто­ро­ны вар­ва­ра.

15. В устьях Ист­ра нахо­дит­ся боль­шой ост­ров Пев­ка. Заняв­шие ост­ров бастар­ны полу­чи­ли назва­ние пев­ки­нов. Есть там и дру­гие ост­ро­ва, гораздо мень­ше: одни выше Пев­ки, дру­гие же неда­ле­ко от моря, так как река Истр име­ет 7 устьев. Самое боль­шое так назы­вае­мое «Свя­щен­ное устье»⁵⁵, по кото­ро­му мож­но под­нять­ся вверх до ост­ро­ва Пев­ки, — 120 ста­дий; на ниж­ней части его Дарий постро­ил пон­тон­ный мост, хотя его мож­но было бы соорудить и на верх­ней части. Это «Свя­щен­ное устье» явля­ет­ся пер­вым с левой сто­ро­ны, если плыть в Понт⁵⁶; сле­дую­щие устья идут друг за дру­гом, если плыть вдоль бере­га к Тира­су. Седь­мое устье нахо­дит­ся от пер­во­го при­бли­зи­тель­но в 300 ста­ди­ях. Меж­ду эти­ми устья­ми обра­зу­ют­ся ост­ров­ки. 3 устья, сле­дую­щие за «Свя­щен­ным устьем», неве­ли­ки, осталь­ныеC. 306 гораздо мень­ше «Свя­щен­но­го», но боль­ше дру­гих. Эфор, одна­ко, насчи­ты­ва­ет 5 устьев Ист­ра. От Ист­ра до Тира­са (судо­ход­ной реки) 900 ста­дий. Меж­ду эти­ми дву­мя река­ми нахо­дят­ся два боль­ших озе­ра; одно откры­тое (с выхо­дом) к морю, так что оно может слу­жить гава­нью, дру­гие же без устья.

16. При устье Тира­са есть так назы­вае­мая «Баш­ня Неопто­ле­ма»⁵⁷ и селе­ние под назва­ни­ем «Селе­ние Гер­мо­нак­та». Если под­нять­ся вверх по реке на 140 ста­дий, то на обе­их сто­ро­нах встре­тим горо­да: напра­во будет Нико­ния, а нале­во — Офи­ус­са. При­бреж­ные жите­ли гово­рят о горо­де в 120 ста­ди­ях вверх по тече­нию реки⁵⁸. В 500 ста­ди­ях от устья в откры­том море лежит ост­ров Лев­ка.

17. Далее сле­ду­ет река Бори­сфен, судо­ход­ная на 600 ста­дий; побли­зо­сти течет дру­гая река — Гипа­нис и лежит ост­ров перед устьем Бори­сфе­на с гава­нью. Если про­плыть вверх по Бори­сфе­ну 200 ста­дий, то будет одно­имен­ный с рекой город; этот город назы­ва­ет­ся так­же Оль­би­ей⁵⁹, явля­ет­ся боль­шим пор­том и осно­ван милет­ца­ми. Вся стра­на, рас­по­ло­жен­ная над упо­мя­ну­тым побе­ре­жьем меж­ду Бори­сфе­ном и Истром, состо­ит, во-пер­вых, из «Пусты­ни гетов»⁶⁰, во-вто­рых, из обла­сти тиро­ге­тов⁶¹, за кото­рой идет область иазиг­ских сар­ма­тов, стра­ны так назы­вае­мых цар­ских сар­ма­тов и стра­ны ургов⁶², по боль­шей части кочев­ни­ков (хотя немно­гие зани­ма­ют­ся зем­леде­ли­ем). Эти народ­но­сти, как гово­рят, живут так­же по Ист­ру, неред­ко по обе­им сто­ро­нам этой реки. В глу­бине стра­ны оби­та­ют бастар­ны, гра­ни­ча­щие с тире­ге­та­ми и гер­ман­ца­ми; бастар­ны так­же, быть может, гер­ман­ская народ­ность и делят­ся на несколь­ко пле­мен. Дей­ст­ви­тель­но, одни из них назы­ва­ют­ся атмо­на­ми, дру­гие — сидо­на­ми; те, что вла­де­ют Пев­кой, ост­ро­вом на Ист­ре, носят назва­ние пев­ки­нов, а самые север­ные, оби­таю­щие на рав­ни­нах меж­ду Танаи­сом и Бори­сфе­ном, — рок­со­ла­нов. Насколь­ко извест­но, вся стра­на к севе­ру от Гер­ма­нии вплоть до Кас­пий­ско­го моря пред­став­ля­ет рав­ни­ну. Оби­та­ет ли какое-нибудь пле­мя за рок­со­ла­на­ми, мы не зна­ем. Рок­со­ла­ны вое­ва­ли даже с пол­ко­во­д­ца­ми Мит­ри­да­та Евпа­то­ра под пред­во­ди­тель­ст­вом Тасия. Они при­шли на помощь Пала­ку, сыну Ски­лу­ра, и счи­та­лись воин­ст­вен­ны­ми. Одна­ко любая вар­вар­ская народ­ность и тол­па с.281 лег­ко­во­ору­жен­ных людей бес­силь­ны перед пра­виль­но постро­ен­ной и хоро­шо воору­жен­ной фалан­гой. Во вся­ком слу­чае рок­со­ла­ны чис­лом око­ло 50000 чело­век не мог­ли усто­ять про­тив 6000 чело­век, выстав­лен­ных Дио­фан­том, пол­ко­вод­цем Мит­ри­да­та, и были боль­шей частью уни­что­же­ны. У них в ходу шле­мы и пан­ци­ри из сыро­мят­ной бычьей кожи, они носят пле­те­ные щиты в каче­стве защит­но­го сред­ства; есть у них так­же копья,C. 307 лук и меч. Тако­во воору­же­ние и боль­шин­ства про­чих вар­ва­ров. Что каса­ет­ся кочев­ни­ков, то их вой­лоч­ные палат­ки при­креп­ля­ют­ся к кибит­кам, в кото­рых они живут. Вокруг пала­ток пасет­ся скот, моло­ком, сыром и мясом кото­ро­го они пита­ют­ся. Они сле­ду­ют за паст­би­ща­ми, все­гда по оче­реди выби­рая бога­тые тра­вой места, зимой на болотах око­ло Мео­ти­ды, а летом на рав­ни­нах.

18. Вся стра­на вплоть до при­мор­ских обла­стей меж­ду Бори­сфе­ном и устьем Мео­ти­ды отли­ча­ет­ся суро­вы­ми зима­ми. Одна­ко из самых при­мор­ских обла­стей самые север­ные — это устье Мео­ти­ды, а еще более север­ные — устье Бори­сфе­на и впа­ди­на Тами­рак­ско­го, ина­че Кар­ки­нит­ско­го, зали­ва, где нахо­дит­ся пере­ше­ек Боль­шо­го Хер­со­не­са. Хотя насе­ле­ние этих обла­стей и живет на рав­ни­нах, но кли­мат здесь холод­ный, что ясно из того, что жите­ли не раз­во­дят ослов (так как это живот­ное не выно­сит холо­да); коро­вы у них или рож­да­ют­ся без­ро­ги­ми, или же им спи­ли­ва­ют рога, так как и эта часть [тела] чув­ст­ви­тель­на к холо­ду; лоша­ди мало­рос­лые, а овцы круп­ные; мед­ные сосуды для воды здесь лопа­ют­ся [от моро­зов], а содер­жи­мое их замер­за­ет. Суро­вость холо­дов луч­ше все­го обна­ру­жи­ва­ет­ся в свя­зи с тем, что про­ис­хо­дит в устье Мео­ти­ды. Мор­ской путь из Пан­ти­ка­пея в Фана­го­рию ста­но­вит­ся доступ­ным для пово­зок, так что это не толь­ко мор­ское путе­ше­ст­вие, но и сухо­пут­ное. Пой­ман­ная во льду рыба добы­ва­ет­ся путем «выка­пы­ва­ния» с помо­щью так назы­вае­мой «ган­га­мы»⁶³, в осо­бен­но­сти анта­кеи⁶⁴, почти оди­на­ко­вой вели­чи­ны с дель­фи­на­ми. В этом про­ли­ве, как пере­да­ют, Неопто­лем, пол­ко­во­дец Мит­ри­да­та, летом раз­бил вар­ва­ров в мор­ском сра­же­нии, а зимой — в кон­ной стыч­ке⁶⁵. Пере­да­ют, что на Бос­по­ре на зиму зары­ва­ют вино­град­ные лозы, засы­пая их тол­стым сло­ем зем­ли. По рас­ска­зам, жара здесь быва­ет очень силь­ной, быть может пото­му, что тело жите­лей не при­вык­ло к ней или пото­му, что тогда на рав­ни­нах без­вет­рие или же густой воздух силь­нее нагре­ва­ет­ся, подоб­но тому как это дела­ют «лож­ные солн­ца»⁶⁶ в обла­ках. По-види­мо­му, боль­шин­ст­вом вар­ва­ров в этой части све­та управ­лял Атей, кото­рый вое­вал с Филип­пом, сыном Амин­ты.

19. За ост­ро­вом⁶⁷, лежа­щим перед Бори­сфе­ном, по направ­ле­нию к вос­хо­дя­ще­му солн­цу идет мор­ской путь к мысу Иппо­дро­ма Ахил­ле­са — месту, хотя и лишен­но­му рас­ти­тель­но­сти, но назы­вае­мо­му «рощей», кото­рая посвя­ще­на Ахил­ле­су. Затем сле­ду­ет Иппо­дром Ахил­ле­са — низ­мен­ный полу­ост­ров. Это узкая в виде лен­ты поло­са зем­ли, про­сти­раю­ща­я­ся на восток, дли­ной почти в 1000 ста­дий; наи­боль­шая шири­на ее 2 ста­дии, а наи­мень­шая — 4 пле­ф­ра⁶⁸; от мате­ри­ка она нахо­дит­ся в 60 ста­ди­ях по обе­им сто­ро­намC. 308 пере­шей­ка. Это пес­ча­ная отмель, где вода добы­ва­ет­ся рытьем с.282 колод­цев. Узкая часть пере­шей­ка нахо­дит­ся око­ло середи­ны и шири­на ее око­ло 40 ста­дий. Полу­ост­ров окан­чи­ва­ет­ся мысом под назва­ни­ем Тами­ра­ка, где нахо­дит­ся якор­ная сто­ян­ка, обра­щен­ная к мате­ри­ку. За этим мысом сле­ду­ет Кар­ки­нит­ский залив; он очень боль­шой и про­сти­ра­ет­ся к севе­ру при­бли­зи­тель­но на 1000 ста­дий. Неко­то­рые, одна­ко, утвер­жда­ют, что рас­сто­я­ние до самой впа­ди­ны зали­ва втрое боль­ше. Пле­мя, живу­щее здесь, носит назва­ние таф­ри­ев. Залив так­же по име­ни мыса назы­ва­ет­ся Тами­ра­ка⁶⁹.

1. Здесь нахо­дит­ся пере­ше­ек¹, отде­ля­ю­щий от моря так назы­вае­мое озе­ро Сапра²; в шири­ну он 40 ста­дий и обра­зу­ет так назы­вае­мый таври­че­ский, или скиф­ский, Хер­со­нес. По сло­вам неко­то­рых, шири­на это­го пере­шей­ка 360 ста­дий. Хотя озе­ро Сапра име­ет, как гово­рят, 4000 ста­дий, но явля­ет­ся соб­ст­вен­но толь­ко запад­ной частью Мео­ти­ды, с кото­рой оно соеди­не­но широ­ким устьем. Оно весь­ма боло­ти­сто и едва судо­ход­но для сши­тых из кожи лодок, так как вет­ры лег­ко обна­жа­ют мел­кие места и затем сно­ва покры­ва­ют их водой; поэто­му болота непро­хо­ди­мы для боль­ших судов. В зали­ве 3 ост­ров­ка, вдоль побе­ре­жья несколь­ко мел­ких мест и немно­го под­вод­ных кам­ней.

2. При выхо­де из зали­ва, на левой сто­роне, лежат малень­кий горо­док и еще один залив³ хер­со­нес­цев. Если плыть даль­ше вдоль побе­ре­жья, сле­ду­ет выдаю­щий­ся в море на юг боль­шой мыс⁴, кото­рый состав­ля­ет часть цело­го Хер­со­не­са⁵. На этом месте рас­по­ло­жен город герак­лей­цев (коло­ния герак­лей­цев на Пон­те⁶), кото­рый так­же назы­ва­ет­ся Хер­со­не­сом и отсто­ит, если плыть вдоль бере­гов, на 4400 ста­дий от Тира­са. В горо­де есть свя­ти­ли­ще Девы⁷ (како­го-то боже­ства). В 100 ста­ди­ях перед горо­дом нахо­дит­ся мыс, назван­ный по име­ни это­го боже­ства Пар­фе­ни­ем⁸, с хра­мом боже­ства и его ста­ту­ей. Меж­ду горо­дом и мысом 3 гава­ни. Затем сле­ду­ют Древ­ний Хер­со­нес, лежа­щий в раз­ва­ли­нах, и потом гавань с узким вхо­дом, где тав­ры (скиф­ское пле­мя) обыч­но соби­ра­ли свои раз­бой­ни­чьи бан­ды, напа­дая на тех, кто спа­сал­ся сюда бег­ст­вом. Эта гавань назы­ва­ет­ся Сим­бо­лон Лимен⁹ и обра­зу­ет вме­сте с дру­гой гава­нью под назва­ни­ем Кте­нунт¹⁰ пере­ше­ек в 40 ста­дий. Это пере­ше­ек, кото­рый замы­ка­ет Малый Хер­со­нес, состав­ля­ю­щий, как я ска­зал, часть Боль­шо­го Хер­со­не­са, с одно­имен­ным полу­ост­ро­ву горо­дом Хер­со­не­сом.

3. Город этот¹¹ преж­де был само­сто­я­тель­ным, но под­вер­га­ясь разо­ре­нию вар­ва­ра­ми, был вынуж­ден выбрать себе покро­ви­те­ля в лице Мит­ри­да­таC. 309 Евпа­то­ра; послед­ний хотел стать во гла­ве вар­ва­ров, оби­тав­ших за пере­шей­ком¹² вплоть до Бори­сфе­на и Адрия. Это были при­готов­ле­ния к похо­ду на рим­лян. Итак, Мит­ри­дат, окры­лен­ный таки­ми надеж­да­ми, с радо­стью послал вой­ско про­тив Хер­со­не­са и одно­вре­мен­но начал вой­ну со ски­фа­ми, не толь­ко со Ски­лу­ром, но так­же и с сыно­вья­ми послед­не­го — Пала­ком и про­чи­ми (их, по сло­вам Посидо­ния, было 50, а по Апол­ло­ниду — 80). В то же самое вре­мя Мит­ри­да­ту уда­лось всех их под­чи­нить с.283 силой и стать вла­ды­кой Бос­по­ра, полу­чив эту область доб­ро­воль­но от вла­дев­ше­го ею Пари­са­да. С тех пор и до насто­я­ще­го вре­ме­ни город хер­со­нес­цев под­чи­нен вла­сти­те­лям Бос­по­ра. Гавань Кте­нунт нахо­дит­ся на оди­на­ко­вом рас­сто­я­нии от горо­да хер­со­нес­цев и от Сим­бо­лон Лимен. После Сим­бо­лон Лимен, вплоть до горо­да Фео­до­сии тянет­ся таври­че­ское побе­ре­жье дли­ной око­ло 1000 ста­дий. Побе­ре­жье это каме­ни­стое, гори­стое и под­вер­же­но силь­ным бурям с севе­ра. Перед таври­че­ским побе­ре­жьем нахо­дит­ся мыс, дале­ко выдаю­щий­ся в море на юг, в сто­ро­ну Пафла­го­нии и горо­да Ама­ст­риды, под назва­ни­ем Кри­уме­то­пон¹³. Про­тив него — мыс пафла­гон­цев — Карам­бий, кото­рый делит Евк­син­ский Понт на два моря сжа­тым с обе­их сто­рон про­ли­вом¹⁴. От горо­да хер­со­нес­цев Карам­бий нахо­дит­ся в 2500 ста­ди­ях, а от Кри­уме­то­по­на гораздо бли­же. Во вся­ком слу­чае мно­гие море­хо­ды, кото­рые про­хо­ди­ли по это­му про­ли­ву, гово­рят, что одно­вре­мен­но виде­ли оба мыса на обе­их сто­ро­нах. В гори­стой обла­сти тав­ров есть так­же гора Тра­пезунт, одно­имен­ная горо­ду, рас­по­ло­жен­но­му побли­зо­сти от Тиба­ра­нии и Кол­хиды. Вбли­зи этой же гори­стой обла­сти есть и дру­гая гора Ким­ме­рий, [назван­ная так] пото­му, что неко­гда ким­ме­рий­цы власт­во­ва­ли на Бос­по­ре. Поэто­му целая часть про­ли­ва¹⁵, про­сти­раю­ща­я­ся до устья Мео­ти­ды, назы­ва­ет­ся Ким­ме­рий­ским Бос­по­ром.

4. За упо­мя­ну­той гори­стой обла­стью лежит город Фео­до­сия. Город зани­ма­ет пло­до­род­ную рав­ни­ну и обла­да­ет гава­нью, могу­щей вме­стить 100 кораб­лей. Эта гавань преж­де была гра­ни­цей меж­ду зем­лей бос­пор­цев и тав­ров. И сле­дую­щая далее область так­же пло­до­род­на до Пан­ти­ка­пея, кото­рый явля­ет­ся сто­ли­цей бос­пор­цев, лежа­щей при устье Мео­ти­ды. Рас­сто­я­ние меж­ду Фео­до­си­ей и Пан­ти­ка­пе­ем око­ло 530 ста­дий; вся эта область хле­бо­род­на; в ней есть селе­ния и город с пре­крас­ной гава­нью под назва­ни­ем Ним­фей. Пан­ти­ка­пей пред­став­ля­ет собой холм, насе­лен­ный со всех сто­рон в окруж­но­сти на 20 ста­дий. На восточ­ной сто­роне горо­да нахо­дит­сяC. 310 гавань и вер­фи при­бли­зи­тель­но на 30 кораб­лей; есть там и акро­поль. Город осно­ван милет­ца­ми. Дол­гое вре­мя горо­дом, как и все­ми сосед­ни­ми посе­ле­ни­я­ми близ устья Мео­ти­ды по обе­им сто­ро­нам, управ­ля­ли вла­сти­те­ли, как Лев­кон, Сатир и Пари­сад, пока Пари­сад не пере­дал свою власть Мит­ри­да­ту. Этих вла­сти­те­лей назы­ва­ли тира­на­ми, хотя боль­шин­ство их, начи­ная с Пари­са­да и Лев­ко­на, были достой­ны­ми пра­ви­те­ля­ми. Пари­са­да даже почи­та­ли богом¹⁶. Послед­ний тиран так­же назы­вал­ся Пари­са­дом¹⁷; он был не в силах про­ти­вить­ся вар­ва­рам, кото­рые тре­бо­ва­ли боль­шей преж­не­го дани, и поэто­му пере­дал свою власть Мит­ри­да­ту Евпа­то­ру. Со вре­ме­ни Мит­ри­да­та цар­ство пере­шло под власть рим­лян. Бо́льшая часть его терри­то­рии нахо­дит­ся в Евро­пе, но часть рас­по­ло­же­на в Азии.

5. Устье Мео­ти­ды назы­ва­ет­ся Ким­ме­рий­ским Бос­по­ром. В нача­ле устье более широ­ко — око­ло 70 ста­дий; здесь пере­прав­ля­ют­ся из пан­ти­ка­пей­ской обла­сти в Фана­го­рию, бли­жай­ший город Азии; окан­чи­ва­ет­ся устье гораздо более узким про­ли­вом. Этот про­лив и река Танаис, теку­щая пря­мо с севе­ра в озе­ро и в его устье, отде­ля­ют Азию от Евро­пы. Река Танаис впа­да­ет в озе­ро дву­мя устья­ми, кото­рые нахо­дят­ся в 60 ста­ди­ях друг с.284 от дру­га. Есть там и город¹⁸, одно­имен­ный с рекой, самый боль­шой после Пан­ти­ка­пея эмпо­рий вар­ва­ров. При вхо­де в Ким­ме­рий­ский Бос­пор нале­во лежит горо­док Мир­ме­кий, в 20 ста­ди­ях от Пан­ти­ка­пея. Вдвое даль­ше от Мир­ме­кия лежит селе­ние Пар­фе­ний; здесь самый узкий вход — око­ло 20 ста­дий; напро­тив это­го селе­ния в Азии рас­по­ло­же­но селе­ние под назва­ни­ем Ахил­лей¹⁹. Отсюда пря­мым путем по морю до Танаи­са и ост­ро­ва²⁰ у его устьев 2200 ста­дий; но если плыть вдоль побе­ре­жья Азии, то рас­сто­я­ние немно­го уве­ли­чит­ся; если же плыть нале­во вдоль бере­га до Танаи­са, где рас­по­ло­жен пере­ше­ек, то рас­сто­я­ние боль­ше чем в 3 раза; все это побе­ре­жье на евро­пей­ской сто­роне пустын­но, но берег на пра­вой сто­роне не без­люден. Вся окруж­ность озе­ра, по сооб­ще­ни­ям, состав­ля­ет 9000 ста­дий. Боль­шой Хер­со­нес по фор­ме и вели­чине похож на Пело­пон­нес. Хер­со­не­сом вла­де­ют пра­ви­те­ли Бос­по­ра²¹, хотя вся эта область опу­сто­ше­на посто­ян­ны­ми вой­на­ми. Преж­де они вла­де­ли толь­ко неболь­шой частью стра­ны око­ло устья Мео­ти­ды и Пан­ти­ка­пея до Фео­до­сии, а бо́льшую частьC. 311 до пере­шей­ка и Кар­ки­нит­ско­го зали­ва зани­ма­ло скиф­ское пле­мя тав­ров. Вся эта стра­на, а так­же почти вся область за пере­шей­ком до Бори­сфе­на назы­ва­лась Малой Ски­фи­ей. Одна­ко из-за того, что мно­же­ство людей из Малой Ски­фии пере­прав­ля­лось через Тирас и Истр и посе­ля­лось в той стране, зна­чи­тель­ная часть Фра­кии была так­же назва­на Малой Ски­фи­ей, тем более, что фра­кий­цы усту­пи­ли при­шель­цам, отча­сти под­чи­ня­ясь силе, отча­сти из-за пло­хой зем­ли, так как бо́льшая часть стра­ны боло­ти­ста.

6. Кро­ме гори­стой при­мор­ской обла­сти, про­сти­раю­щей­ся до Фео­до­сии, весь осталь­ной Хер­со­нес пред­став­ля­ет рав­ни­ну и пло­до­ро­ден, осо­бен­но богат он хле­бом. Во вся­ком слу­чае поле, вспа­хан­ное пер­вым попав­шим­ся леме­хом, при­но­сит уро­жай в 30 мер. Жите­ли этой стра­ны вме­сте с ази­ат­ски­ми обла­стя­ми око­ло Син­ди­ки выпла­чи­ва­ли в каче­стве дачи Мит­ри­да­ту 180000 медим­нов²² и 200 талан­тов сереб­ра. И в преж­ние вре­ме­на отсюда достав­лял­ся хлеб гре­ка­ми, так же как выво­зи­лась соле­ная рыба из рыб­ных про­мыс­лов озе­ра. Как пере­да­ют, Лев­кон послал из Фео­до­сии афи­ня­нам 2100000 медим­нов²³. Народ­ность хер­со­нес­цев назы­ва­лась «геор­га­ми»²⁴ в бук­валь­ном смыс­ле это­го сло­ва, пото­му что скиф­ское пле­мя, живу­щее над ними, было коче­вым; послед­нее употреб­ля­ло в пищу не толь­ко мясо вооб­ще, но в осо­бен­но­сти кони­ну, а так­же сыр из кумы­са, све­жее и кис­лое моло­ко; послед­нее, осо­бым обра­зом при­готов­лен­ное, слу­жит у них лаком­ст­вом. Вот поче­му Гомер назы­ва­ет все насе­ле­ние этой части све­та «галак­то­фа­га­ми»²⁵. Кочев­ни­ки, прав­да, ско­рее вои­ны, чем раз­бой­ни­ки, все же ведут вой­ны из-за дани. Дей­ст­ви­тель­но, они пере­да­ют свою зем­лю во вла­де­ние тем, кто хочет ее обра­ба­ты­вать, и доволь­ст­ву­ют­ся, если полу­чат вза­мен извест­ную услов­лен­ную пла­ту, и то уме­рен­ную, не для обо­га­ще­ния, но толь­ко для того, чтобы удо­вле­тво­рить необ­хо­ди­мые еже­днев­ные потреб­но­сти жиз­ни. Одна­ко с теми, кто им не упла­чи­ва­ет день­ги, кочев­ни­ки вою­ют. Поэто­му-то Гомер и назвал этих людей одно­вре­мен­но «спра­вед­ли­вы­ми» и «бед­ны­ми»²⁶. И в самом деле, если бы им пра­виль­но выпла­чи­ва­ли аренд­ную пла­ту за зем­лю, то они нико­гда бы не начи­на­ли вой­ны. Но им с.285 не пла­тят пра­виль­но люди, уве­рен­ные в том, что у них самих доволь­но силы, чтобы лег­ко отра­зить напа­даю­щих или поме­шать втор­же­нию. Имен­но так посту­пил по сооб­ще­нию Гип­си­кра­та, Асандр, кото­рый постро­ил на пере­шей­ке Хер­со­не­са, побли­зо­сти от Мео­ти­ды, сте­ну шири­ной в 360 ста­дий и воз­двиг на каж­дую ста­дию по 10 башен. Что каса­ет­ся «геор­гов», живу­щих в этой обла­сти, то они счи­та­ют­ся более мяг­ки­ми и вме­сте с тем более циви­ли­зо­ван­ны­ми, но тем не менее, будучи стя­жа­те­ля­ми и зани­ма­ясь мор­скимC. 312 про­мыс­лом, они не чуж­да­ют­ся ни раз­боя, ни дру­гих подоб­но­го рода неспра­вед­ли­вых поступ­ков, дик­ту­е­мых алч­но­стью.

7. кро­ме пере­чис­лен­ных мест­но­стей, в Хер­со­не­се есть так­же укреп­ле­ния, кото­рые постро­ил Ски­лур и его сыно­вья. Эти укреп­ле­ния — Пала­кий, Хаб и Неа­поль — слу­жи­ли им опор­ны­ми пунк­та­ми про­тив пол­ко­вод­цев Мит­ри­да­та. Была еще какая-то кре­пость — Евпа­то­рий²⁷, осно­ван­ная Дио­фан­том, когда он был пол­ко­вод­цем Мит­ри­да­та. Это — мыс при­бли­зи­тель­но в 15 ста­ди­ях от сте­ны хер­со­нес­цев, обра­зу­ю­щий зна­чи­тель­ной вели­чи­ны залив, обра­щен­ный к горо­ду. Над этим зали­вом рас­по­ло­жен лиман, где есть соля­ная вар­ни­ца. Здесь была так­же гавань Кте­нунт. Оса­жден­ные вои­ны царя, чтобы удер­жать­ся, раз­ме­сти­ли на упо­мя­ну­том мысе сто­ро­же­вое охра­не­ние; они укре­пи­ли это место и засы­па­ли вход в залив до горо­да, так что мож­но было лег­ко прой­ти туда сухим путем, и из двух полу­чил­ся неко­то­рым обра­зом один город. С это­го вре­ме­ни им ста­ло лег­че отра­жать ски­фов. Когда же ски­фы напа­ли на сте­ну, постро­ен­ную через пере­ше­ек у Кте­нун­та, и нача­ли зава­ли­вать ров соло­мой, то цар­ские вои­ны ночью сжи­га­ли воз­веден­ную днем часть моста и выдер­жи­ва­ли вра­же­ский натиск до тех пор, пока не одо­ле­ли. А теперь вся эта стра­на нахо­дит­ся под вла­стью бос­пор­ских царей, кото­рых назна­ча­ют рим­ляне.

8. Осо­бен­но­стью все­го скиф­ско­го и сар­мат­ско­го пле­ме­ни явля­ет­ся обы­чай выхо­ла­щи­вать сво­их лоша­дей, чтобы делать их более смир­ны­ми. Дей­ст­ви­тель­но, хотя их лоша­ди мало­рос­лы, но весь­ма рети­вы и непо­слуш­ны. На болотах охотят­ся на оле­ней и диких каба­нов, а на рав­ни­нах — на диких ослов и серн. Харак­тер­но и то, что орел не водит­ся в этих местах. Из чет­ве­ро­но­гих встре­ча­ет­ся так назы­вае­мый «ко́лос»²⁸; по вели­чине он нечто сред­нее меж­ду оле­нем и бара­ном, белой масти, бега­ет быст­рее их; воду пьет, втя­ги­вая ее в голо­ву через нозд­ри, и затем сохра­ня­ет ее здесь несколь­ко дней, поэто­му это живот­ное без затруд­не­ния может жить в без­вод­ных местах. Тако­ва вся стра­на за Истром меж­ду рекой Реном и Танаи­сом до Пон­тий­ско­го моря и Мео­ти­ды.

1. Оста­ет­ся еще опи­сать часть Евро­пы по эту сто­ро­ну Ист­ра и окру­жаю­ще­го ее моря; она начи­на­ет­ся от впа­ди­ны Адри­а­ти­че­ско­го моря, про­сти­ра­ясь до Свя­щен­но­го устья¹ Ист­ра. В этой обла­сти нахо­дят­ся Гре­ция и ее македон­ские и эпир­ские пле­ме­на, а так­же все народ­но­сти, живу­щиеC. 313с.286 под ними, зем­ли кото­рых про­сти­ра­ют­ся до Ист­ра и до морей по обе­им сто­ро­нам — Адри­а­ти­че­ско­го и Пон­тий­ско­го; к Адри­а­ти­че­ско­му морю при­мы­ка­ют илли­рий­ские народ­но­сти, к дру­го­му морю вплоть до Про­пон­ти­ды и Гел­лес­пон­та — фра­кий­ские и неко­то­рые сме­шав­ши­е­ся с ними скиф­ские и кельт­ские пле­ме­на. При­дет­ся начать от Ист­ра и рас­ска­зать о стра­нах, непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щих за опи­сан­ны­ми. Это — стра­ны, при­мы­каю­щие к Ита­лии, Аль­пам, обла­стям гер­ман­цев, дакий­цев и гетов. Эту область² мож­но разде­лить на 2 части, так как илли­рий­ские, пео­ний­ские и фра­кий­ские горы неко­то­рым обра­зом парал­лель­ны Ист­ру, обра­зуя почти что одну линию от Адри­а­ти­че­ско­го моря вплоть до Пон­та. Части к севе­ру от этой линии нахо­дят­ся меж­ду Истром и гора­ми, а к югу — Гре­ция и при­мы­каю­щая к ней вар­вар­ская стра­на, про­сти­раю­ща­я­ся до этой гор­ной обла­сти. Неда­ле­ко от Пон­та воз­вы­ша­ет­ся гора Гем — самая боль­шая и высо­чай­шая из гор в этой части све­та, кото­рая рас­се­ка­ет Фра­кию почти в середине. По сло­вам Поли­бия, с этой горы мож­но видеть оба моря, что, одна­ко, невер­но: и рас­сто­я­ние до Адри­а­ти­че­ско­го моря вели­ко, и мно­го пред­ме­тов засло­ня­ет пер­спек­ти­ву. Вбли­зи Адри­а­ти­че­ско­го моря нахо­дит­ся почти что вся Ардия³, в середине же — Пео­ния, сплошь высо­ко­гор­ная стра­на. По обе­им сто­ро­нам Пео­ния огра­ни­че­на гора­ми: по направ­ле­нию к фра­кий­ской сто­роне — горой Родо­пой, самой высо­кой после Гема, а на дру­гой сто­роне по направ­ле­нию к севе­ру — илли­рий­ски­ми частя­ми, обла­стью авта­ри­а­тов и дар­дан­цев⁴. Теперь я при­ступ­лю сна­ча­ла к опи­са­нию Илли­рии, тех ее частей, кото­рые при­мы­ка­ют к Ист­ру, и части Альп, лежа­щей меж­ду Ита­ли­ей и Гер­ма­ни­ей и начи­наю­щей­ся от озе­ра⁵ в обла­сти вин­де­ли­ков, ретов и тои­ге­нов⁶.

2. Извест­ную часть этой стра­ны опу­сто­ши­ли дакий­цы после победы над бой­я­ми и тав­рис­ка­ми — кельт­ски­ми пле­ме­на­ми, под­власт­ны­ми Кри­та­си­ру⁷. Дакий­цы счи­та­ли эту стра­ну сво­ей, хотя ее отде­ля­ла от них река Парис⁸, кото­рая течет с гор и впа­да­ет в Истр неда­ле­ко от обла­сти скор­дис­ков, назы­вае­мых гала­та­ми; ведь и эти послед­ние жили впе­ре­меж­ку с илли­рий­ски­ми и фра­кий­ски­ми народ­но­стя­ми⁹. Одна­ко бой­ев и тав­ри­с­ков дакий­цы истре­би­ли; со скор­дис­ка­ми же неред­ко всту­па­ли в союз. Осталь­ной частью стра­ны вплоть до Сеге­сти­ки и Ист­ра к севе­ру и восто­ку вла­де­ют пан­нон­цы, одна­ко в дру­гие сто­ро­ны их обла­сти про­сти­ра­ют­ся еще даль­ше. Сеге­сти­ка — город пан­нон­цев, рас­по­ло­жен­ный при сли­я­нии несколь­ких рек (все эти реки судо­ход­ны); город от при­ро­ды при­спо­соб­лен слу­жить опор­ным пунк­том в войне с дакий­ца­ми, так как лежит у подош­вы той частиC. 314 Альп, кото­рая про­сти­ра­ет­ся до обла­сти иапо­дов, при­над­ле­жа­щих к кельт­ско­му и илли­рий­ско­му пле­ме­ни вме­сте. Отсюда текут реки, по кото­рым сплав­ля­ют в Сеге­сти­ку мно­го гру­зов из дру­гих стран и из Ита­лии. Если перей­ти через гору Окру, от Акви­леи до Нав­пор­та — посе­ле­ния тав­ри­с­ков, куда направ­ля­ют­ся возы с това­ра­ми, то рас­сто­я­ние 350 ста­дий (хотя неко­то­рые насчи­ты­ва­ют 500). Окра — самая низ­кая часть Альп от обла­сти ретов до стра­ны иапо­дов. Отсюда горы сно­ва начи­на­ют под­ни­мать­ся в обла­сти иапо­дов и назы­ва­ют­ся Аль­би­я­ми. Так же точ­но суще­ст­ву­ет с.287 про­ход через Окру из Тер­ге­сты, карн­ско­го селе­ния, к болот­но­му озе­ру под назва­ни­ем Лугей. Неда­ле­ко от Нав­пор­та про­те­ка­ет река Кор­ко­ра, по кото­рой пере­прав­ля­ют гру­зы. Эта река впа­да­ет в Сав, а послед­ний — в Драб, Драб же — в Ноар¹⁰, побли­зо­сти от Сеге­сти­ки. Отсюда Ноар ста­но­вит­ся мно­го­вод­ным, при­няв реку Кола­пис, теку­щую с Аль­бий­ских гор через область иапо­дов, и сли­ва­ет­ся с Дану­ви­ем близ стра­ны скор­дис­ков. Пла­ва­ние по этим рекам идет глав­ным обра­зом в север­ном направ­ле­нии. Дли­на пути от Тер­ге­сты к Дану­вию состав­ля­ет 1200 ста­дий. Близ Сеге­сти­ки, на доро­ге в Ита­лию, лежат укреп­ле­ние Сис­кия и Сир­мий.

3. Пле­ме­на пан­нон­цев [сле­дую­щие]: брев­ки, анди­зе­тии, дити­о­ны, пиру­сты; мазеи, деси­ти­а­ты (вождь кото­рых Батон) и дру­гие малень­кие и менее зна­чи­тель­ные народ­но­сти, обла­сти кото­рых тянут­ся вплоть до Дал­ма­ции, а к югу — почти что до зем­ли арди­е­ев. Вся гор­ная стра­на от впа­ди­ны Адри­а­ти­че­ско­го моря вплоть до Ризон­ско­го зали­ва и зем­ли арди­е­ев — это Илли­рия, кото­рая спус­ка­ет­ся меж­ду морем и обла­стью пан­нон­ских пле­мен. При­бли­зи­тель­но отсюда сле­ду­ет начи­нать связ­ное гео­гра­фи­че­ское опи­са­ние, повто­рив немно­го из ска­зан­но­го преж­де¹¹. При опи­са­нии Ита­лии я упо­ми­нал, что ист­ры явля­ют­ся пер­вы­ми на илли­рий­ском побе­ре­жье. Их стра­на при­мы­ка­ет к Ита­лии и к обла­сти кар­нов, поэто­му тепе­реш­ние пра­ви­те­ли Ита­лии рас­про­стра­ни­ли пре­де­лы послед­ней вплоть до ист­рий­ско­го горо­да Полы. Эти гра­ни­цы нахо­дят­ся при­бли­зи­тель­но в 800 ста­ди­ях от впа­ди­ны Адри­а­ти­че­ско­го моря; тако­во же рас­сто­я­ние от мыса перед Полой, если, идя к Анконе, оста­вим напра­во область гене­тов. Весь мор­ской путь вдоль побе­ре­жья Ист­рии состав­ля­ет 1300 ста­дий.

4. Затем непо­сред­ст­вен­но сле­ду­ет мор­ской путь дли­ной в 1000 ста­дий вдоль побе­ре­жья стра­ны иапо­дов. Ведь иапо­ды живут на Аль­бий­ской горе; это — послед­няя гора в Аль­пах и очень высо­кая. Стра­на иапо­дов про­сти­ра­ет­ся, с одной сто­ро­ны, до зем­ли пан­нон­цев и реки Ист­ра, а с дру­гой — до Адри­а­ти­че­ско­го моря. Это пле­мя отли­ча­лось воин­ст­вен­ным пылом, а теперь совер­шен­но ослаб­ле­но Авгу­стом. Их горо­да — Метул, Ару­пи­ны, Моне­ций и Вен­дон. Мест­ность эта непло­до­род­на, насе­ле­ние пита­ет­ся поC. 315 боль­шей частью пол­бой и про­сом. Воору­же­ние у них кельт­ское; подоб­но про­чим илли­рий­цам и фра­кий­цам они при­ме­ня­ют тату­и­ров­ку. После пла­ва­ния вдоль побе­ре­жья иапо­дов сле­ду­ет путь вдоль либурн­ских бере­гов, на 500 ста­дий длин­нее пер­во­го. На этом пути встре­ча­ет­ся река¹², судо­ход­ная для гру­зо­вых судов вверх вплоть до обла­сти дал­ма­тов и либурн­ско­го горо­да Скар­до­на.

5. Вдоль упо­мя­ну­то­го побе­ре­жья лежат ост­ро­ва: во-пер­вых, Апсир­ти­ды, где, по рас­ска­зам, Медея уби­ла сво­его бра­та Апсир­та, кото­рый ее пре­сле­до­вал; затем Кирик­ти­ка близ стра­ны иапо­дов, потом Либур­ниды, чис­лом око­ло 40; затем дру­гие ост­ро­ва, из кото­рых наи­бо­лее извест­ны Исса, Тра­гу­рий (осно­ван­ный жите­ля­ми Иссы) и Фарос (преж­де Парос, осно­ван­ный парос­ца­ми), откуда родом Демет­рий Фарос­ский. Затем с.288 сле­ду­ют побе­ре­жье дал­ма­тов и якор­ная сто­ян­ка Салон. Это пле­мя — одно из тех, кото­рые дол­гое вре­мя вое­ва­ли с рим­ля­на­ми. У дал­ма­тов было до 50 зна­чи­тель­ных посе­ле­ний и даже несколь­ко горо­дов, как Салон, При­а­мон, Ниния и Сино­тий, как новый, так и ста­рый; [все] они были пре­да­ны огню Авгу­стом. Здесь нахо­дит­ся, кро­ме того, укреп­лен­ное место Андет­рий, а так­же Даль­мий — боль­шой город, по кото­ро­му назва­но пле­мя. Одна­ко Наси­ка¹³ за хищ­ни­че­ство жите­лей обра­тил его из боль­шо­го горо­да в малень­кий, а терри­то­рию — в ове­чий выгон. У дал­ма­тов есть свое­об­раз­ный обы­чай про­из­во­дить пере­дел зем­ли каж­дые 7 лет. А то, что у это­го пле­ме­ни не в ходу чекан­ная моне­та, — это, прав­да, их осо­бен­ность по срав­не­нию с осталь­ны­ми народ­но­стя­ми, живу­щи­ми на этом побе­ре­жье, — общий обы­чай со мно­ги­ми дру­ги­ми вар­ва­ра­ми. Гора Адрий раз­ре­за­ет посе­редине стра­ну дал­ма­тов так, что одна часть при­мор­ская, а дру­гая обра­ще­на в про­ти­во­по­лож­ную сто­ро­ну. Затем идут река Нарон и живу­щие око­ло нее народ­но­сти: даори­зы, арди­еи и пле­реи. Побли­зо­сти от послед­них лежат ост­ров под назва­ни­ем Чер­ная Кор­ки­ра и город¹⁴, осно­ван­ный книдя­на­ми; вбли­зи же арди­е­ев — Фарос, преж­де назы­вав­ший­ся Паро­сом, пото­му что его засе­ли­ли парос­цы.

6. Арди­е­ев впо­след­ст­вии назы­ва­ли вар­де­я­ми. Рим­ляне оттес­ни­ли их от моря в глубь стра­ны (пото­му что они при­но­си­ли вред на море пират­ски­ми набе­га­ми) и заста­ви­ли зани­мать­ся зем­леде­ли­ем. Одна­ко стра­на эта каме­ни­ста, бес­плод­на и не годит­ся для зем­леде­лия, так что пле­мя было совер­шен­но разо­ре­но и даже почти вымер­ло. То же самое слу­чи­лось и с про­чи­ми пле­ме­на­ми в здеш­ней обла­сти. Дей­ст­ви­тель­но, наи­бо­лее могу­ще­ст­вен­ные преж­де пле­ме­на теперь при­шли в пол­ный упа­док или исчез­ли; так, напри­мер, сре­ди гала­тов — бойи и скор­ди­сты, сре­ди илли­рий­цев —C. 316 авта­ри­а­ты, арди­еи и дар­дан­цы, сре­ди фра­кий­цев — три­бал­лы; вна­ча­ле они стра­да­ли от меж­до­усоб­ных войн, а впо­след­ст­вии — от столк­но­ве­ний с македо­ня­на­ми и рим­ля­на­ми.

7. После побе­ре­жья, заня­то­го арди­е­я­ми и пле­ре­я­ми, сле­ду­ют Ризон­ский залив, город Ризон и дру­гие город­ки, а так­же река Дри­лон, судо­ход­ная в верх­нем тече­нии, к восто­ку вплоть до Дар­дан­ской обла­сти. Послед­няя гра­ни­чит на юге с македон­ски­ми и пеон­ски­ми пле­ме­на­ми, подоб­но тому как авта­ри­а­ты и даса­ре­ты — раз­ные пле­ме­на — с раз­ных сто­рон при­мы­ка­ют друг к дру­гу и к авта­ри­а­там. К дар­дан­цам при­над­ле­жат так­же галаб­рии¹⁵, у кото­рых есть древ­ний город¹⁶, и фуна­ты, стра­на кото­рых на восто­ке гра­ни­чит с обла­стью фра­кий­ско­го пле­ме­ни медов. Хотя дар­дан­цы были совер­шен­но дики­ми, так что выры­ва­ли пеще­ры под навоз­ны­ми куча­ми и там жили, одна­ко про­яв­ля­ли инте­рес к музы­ке, играя на музы­каль­ных инстру­мен­тах: на флей­тах и на струн­ных инстру­мен­тах. Это пле­мя живет во внут­рен­ней обла­сти, я упо­мя­ну о нем впо­след­ст­вии.

8. За Ризон­ским зали­вом идут горо­да Лисс, Акро­лисс и Эпидамн, осно­ван­ный кор­кир­ца­ми, кото­рый теперь назы­ва­ет­ся Дирра­хи­ем по име­ни полу­ост­ро­ва, где он рас­по­ло­жен. Затем сле­ду­ют реки Апс и Аой, где нахо­дит­ся Апол­ло­ния, город с пре­крас­ным государ­ст­вен­ным устрой­ст­вом, с.289 осно­ван­ный корин­фя­на­ми и кор­кир­ца­ми: он лежит в 10 ста­ди­ях от реки, а от моря — в 60. Аой Гека­тей назы­ва­ет Эан­том¹⁷ и гово­рит, что Инах и Эант берут нача­ло в той же самой мест­но­сти, в обла­сти Лак­мо­на, вер­нее, выте­ка­ют из одной и той же глу­бо­кой впа­ди­ны, при­чем Инах течет в Аргос, на юг, а Эант — на запад, к Адри­а­ти­че­ско­му морю. В обла­сти апол­ло­ний­цев есть место под назва­ни­ем Ним­фей, это — ска­ла, извер­гаю­щая огонь, а под ней текут источ­ни­ки теп­лой воды и асфаль­та, веро­ят­но от сго­ра­ния асфаль­то­вых глыб под зем­лей. Побли­зо­сти на хол­ме нахо­дит­ся асфаль­то­вый руд­ник, кото­рый после исто­ще­ния с тече­ни­ем вре­ме­ни сно­ва вос­пол­ня­ет­ся, так как зем­ля, засы­пан­ная в ямы, по сло­вам Посидо­ния, пре­вра­ща­ет­ся в асфальт. Посидо­ний упо­ми­на­ет так­же о содер­жа­щей асфальт зем­ле, добы­вае­мой на вино­град­ни­ках в Селев­кии Пие­рий­ской, как лечеб­ном сред­стве про­тив пара­зи­тов вино­град­ной лозы. Если нама­зать лозу сме­сью асфаль­то­вой зем­ли и олив­ко­во­го мас­ла, то она уби­ва­ет насе­ко­мых¹⁸ преж­де, чем они успе­ют под­нять­ся к рост­кам от кор­ней. Зем­лю с таки­ми же свой­ства­ми, про­дол­жа­ет Посидо­ний, нахо­ди­ли и на Родо­се (когда он зани­мал там долж­ность при­та­на), но эта зем­ля тре­бо­ва­ла, впро­чем, боль­ше олив­ко­во­го мас­ла. После Апол­ло­нии сле­ду­ют Бил­ли­а­ка и Орик с его якор­ной сто­ян­кой — Панор­мом — и Керавн­ские горы, нача­ло устья Ионий­ско­го и Адри­а­ти­че­ско­го зали­вов.

9. У обо­их этих зали­вов общее устье, но Ионий­ский залив отме­чен тем,C. 317 что этим име­нем назы­ва­ет­ся толь­ко пер­вая часть это­го моря, тогда как «Адри­а­ти­че­ский» — это назва­ние внут­рен­ней части моря вплоть до впа­ди­ны зали­ва; впро­чем, теперь так назы­ва­ет­ся все море. По сооб­ще­нию Фео­пом­па, пер­вое из этих назва­ний пошло от чело­ве­ка родом из Иссы, кото­рый неко­гда власт­во­вал над этой зем­лей, тогда как Адри­а­ти­че­ское море назва­но по реке¹⁹. От обла­сти либур­нов до Керавн­ских гор немно­гим боль­ше 2000 ста­дий. Фео­помп же уста­нав­ли­ва­ет рас­сто­я­ние все­го мор­ско­го пути от самой впа­ди­ны зали­ва в 6 дней, а по суше он счи­та­ет про­тя­же­ние Илли­рий­ской стра­ны даже в 30 дней пути, хотя, как мне кажет­ся, он слиш­ком пре­уве­ли­чи­ва­ет. И в дру­гих слу­ча­ях он сооб­ща­ет недо­сто­вер­ные фак­ты: во-пер­вых, что оба моря²⁰ соеди­не­ны под­зем­ны­ми кана­ла­ми, [заклю­чая об этом] из того фак­та, что в реке Нароне нахо­дят хиос­скую и фасос­скую гли­ня­ную посу­ду; во-вто­рых, он утвер­жда­ет, что с какой-то горы²¹ мож­но видеть оба моря; в-третьих, по его рас­че­там, неко­то­рые из ост­ро­вов Либур­нид [так вели­ки], что окруж­ность их даже 500 ста­дий; нако­нец, по его сло­вам, Истр одним из сво­их устьев впа­да­ет в Адри­а­ти­че­ское море. И у Эра­то­сфе­на нахо­дим несколь­ко подоб­ных оши­бок, осно­ван­ных на мимо­хо­дом под­слу­шан­ных «обы­ва­тель­ских пред­став­ле­ни­ях»²² (как их назы­ва­ет Поли­бий, гово­ря как о нем, так и о про­чих исто­ри­ках).

10. Все илли­рий­ское побе­ре­жье ока­зы­ва­ет­ся исклю­чи­тель­но бога­тым гава­ня­ми как на самом мате­ри­ке, так и на близ­ле­жа­щих ост­ро­вах, хотя на про­ти­во­по­лож­ном ита­лий­ском побе­ре­жье наблюда­ет­ся обрат­ное явле­ние: оно лише­но гава­ней. Одна­ко оба побе­ре­жья теп­лые и оди­на­ко­во пло­до­род­ны, так как здесь рас­тут мас­ли­ны и пре­крас­ный вино­град, за с.290 исклю­че­ни­ем, быть может, немно­гих мест, где кли­мат слиш­ком суров. Несмот­ря на такие свой­ства илли­рий­ско­го побе­ре­жья, преж­де оно нахо­ди­лось в пре­не­бре­же­нии, быть может, отто­го, что не зна­ли его досто­инств, но ско­рее в силу дико­сти оби­та­те­лей и их склон­но­сти к пират­ству. Вся стра­на, лежа­щая над этим побе­ре­жьем, гори­стая, холод­ная и снеж­ная, осо­бен­но же север­ная ее часть; поэто­му вино­град­ни­ки там ред­кость как в воз­вы­шен­ных местах, так и в доли­нах. Эти послед­ние — плос­ко­го­рья, заня­тые пан­нон­ца­ми; они про­сти­ра­ют­ся к югу до обла­сти дал­ма­тов и арди­е­ев, на севе­ре окан­чи­ва­ют­ся у Ист­ра, а на восто­ке при­мы­ка­ют к обла­сти скор­дис­ков, к той части, что тянет­ся вдоль македон­ских и фра­кий­ских гор.

11. Авта­ри­а­ты были самым боль­шим и самым храб­рым илли­рий­ским пле­ме­нем, кото­рое в про­шлом вело посто­ян­ные вой­ны с арди­е­я­ми из-за соля­ных вар­ниц в погра­нич­ной обла­сти. Соль оса­жда­ет­ся из воды, теку­щей вес­ной у подош­вы какой-то гор­ной доли­ны. Если воду вычер­пы­вать, а затем отста­и­вать 5 дней, то соль кри­стал­ли­зу­ет­ся. Оба пле­ме­ни при­шли к согла­ше­ниюC. 318 поль­зо­вать­ся соле­вар­ни­ца­ми по оче­реди, одна­ко, нару­шая усло­вие, посто­ян­но вое­ва­ли друг с дру­гом. Когда-то авта­ри­а­ты поко­ри­ли три­бал­лов (область кото­рых про­сти­ра­лась от зем­ли агри­а­нов до Ист­ра на рас­сто­я­нии пят­на­дца­ти­днев­но­го пути) и власт­во­ва­ли над про­чи­ми фра­кий­ца­ми и илли­рий­ца­ми. Одна­ко их одо­ле­ли сна­ча­ла скор­дис­ки, а впо­след­ст­вии рим­ляне, кото­рые поко­ри­ли воен­ной силой и самих скор­дис­ков, дол­гое вре­мя быв­ших весь­ма могу­ще­ст­вен­ны­ми.

12. Послед­ние жили вдоль бере­гов Ист­ра и дели­лись на так назы­вае­мые вели­кие и малые скор­дис­ки. Пер­вые жили меж­ду дву­мя река­ми, кото­рые впа­да­ли в Истр: Ноар, про­те­каю­щий мимо Сеге­сти­ки, и Марг (неко­то­рые назы­ва­ют его Бар­гом). Малые скор­дис­ки жили на дру­гой сто­роне послед­ней реки, при­мы­кая к зем­лям три­бал­лов и мисий­цев. Скор­дис­ки зани­ма­ли несколь­ко ост­ро­вов и так раз­рос­лись, что рас­про­стра­ни­ли свои вла­де­ния до илли­рий­ских, пео­ний­ских и фра­кий­ских гор. Они захва­ти­ли так­же боль­шин­ство ост­ро­вов на Ист­ре. У них были и горо­да — Геор­та и Капе­дун. За стра­ной скор­дис­ков, вдоль Ист­ра, идут область три­бал­лов и мисий­цев (о кото­рой я упо­мя­нул выше)²³ и болота так назы­вае­мой Малой Ски­фии на этой сто­роне Ист­ра (о них я так­же упо­мя­нул)²⁴. Эти народ­но­сти, как кро­би­зы и так назы­вае­мые тро­гло­ди­ты, оби­та­ют над обла­стью око­ло Кал­ла­тия, Том и Ист­ра. Затем идут пле­ме­на, оби­таю­щие вокруг горы Гема и у его подош­вы вплоть до Пон­та: корал­лы, бес­сы, неко­то­рая часть медов и дан­фе­ле­тов. Все эти народ­но­сти чрез­вы­чай­но склон­ны к раз­бой­ни­че­ству, но бес­сов, кото­рые зани­ма­ют бо́льшую часть горы Гема, назы­ва­ют раз­бой­ни­ка­ми даже сами раз­бой­ни­ки. Бес­сы оби­та­ют в хижи­нах, вла­ча жал­кую жизнь; их зем­ля гра­ни­чит с горой Родо­пой, с обла­стью пео­нов и стра­ной илли­рий­ских пле­мен — авта­ри­а­тов и дар­дан­цев. Меж­ду ними и арди­е­я­ми живут дас­са­ре­тии, гиб­ри­а­ны²⁵ и дру­гие незна­чи­тель­ные народ­но­сти, зем­ли кото­рых разо­ря­ли скор­дис­ки, пока не опу­сто­ши­ли эту стра­ну и она не покры­лась непро­хо­ди­мы­ми чаща­ми на про­тя­же­нии несколь­ких дней пути.

с.291

1. Из обла­сти меж­ду Истром и гора­ми по обе­им сто­ро­нам Пео­нии оста­ет­ся еще пон­тий­ское побе­ре­жье от Свя­щен­но­го устья Ист­ра вплоть до гор­ной стра­ны око­ло Гема и до устья у Визан­тия. Подоб­но тому как я при опи­са­нии илли­рий­ско­го побе­ре­жья дошел до Керавн­ских гор, кото­рые, прав­да, выхо­дят за пре­де­лы гор­ной Илли­рии, но все же име­ют свою гра­ни­цы, и как я опре­де­лил эти­ми гора­ми поло­же­ние народ­но­стей внут­ри стра­ны (счи­тая, что тако­го рода отмет­ки будут более зна­ме­на­тель­ны для насто­я­ще­го опи­са­ния и для буду­щих трудов), так и в дан­ном слу­чае, хотяC. 319 это побе­ре­жье и выхо­дит за чер­ту гор, но окан­чи­ва­ет­ся у сво­ей гра­ни­цы, имен­но у устья Пон­та, под­хо­дя­ще­го для тепе­ре­ш­не­го опи­са­ния и для непо­сред­ст­вен­но сле­дую­ще­го за ним. Итак, если идти от Свя­щен­но­го устья Ист­ра, дер­жась неиз­мен­но пра­вой сто­ро­ны, вдоль побе­ре­жья мате­ри­ка, то в 500 ста­ди­ях будет горо­док Истр, осно­ван­ный милет­ца­ми; затем в 250 ста­ди­ях от него — дру­гой горо­док Томи, потом город Кал­ла­тий в 280 ста­ди­ях, коло­ния герак­лей­цев: далее — Апол­ло­ния в 1300 ста­ди­ях, коло­ния милет­цев. Бо́льшая часть это­го горо­да лежит на одном ост­ров­ке, где нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Апол­ло­на, откуда Марк Лукулл увез огром­ную ста­тую Апол­ло­на¹, про­из­веде­ние Кала­мида и посвя­тил в Капи­то­лии. Меж­ду Кал­ла­ти­ем и Апол­ло­ни­ей рас­по­ло­же­ны Бизо­на, бо́льшая часть кото­рой погло­ще­на зем­ле­тря­се­ни­ем, Кру­ны, Одесс, коло­ния милет­цев, и Нав­лох, горо­док месем­бри­ев. Далее сле­ду­ют гора Гем, про­сти­раю­ща­я­ся до здеш­не­го моря, затем Месем­брия — коло­ния мегар­цев, преж­де Мене­брия (т. е. Мена­поль, так как его осно­ва­те­лем был Мена; brias же по-фра­кий­ски озна­ча­ет «город»; так же как город Селис назы­ва­ет­ся Селиб­рия, а Энос назы­вал­ся неко­гда Пол­ти­об­рия), потом сле­ду­ют горо­док Анхи­а­ла, при­над­ле­жа­щий апол­ло­ний­цам, и сама Апол­ло­ния. На этом побе­ре­жье лежит мыс Тири­зис — место, укреп­лен­ное самой при­ро­дой, кото­рое слу­жи­ло неко­гда Лиси­ма­ху каз­но­хра­ни­ли­щем². От Апол­ло­нии до Киа­не­ев опять око­ло 1500 ста­дий, а в про­ме­жут­ке нахо­дят­ся Фини­а­да — мест­ность, при­над­ле­жа­щая апол­ло­ний­цам (Анхи­а­лой так­же вла­де­ли апол­ло­ний­цы), а так­же Фино­поль и Андри­а­ка, при­мы­каю­щие к Саль­ми­дес­су. Саль­ми­десс — это пустын­ный, каме­ни­стый мор­ской берег, без гава­ней, широ­ко откры­тый север­ным вет­рам; он тянет­ся почти на 700 ста­дий в дли­ну до Киа­не­ев; потер­пев­ших здесь кораб­ле­кру­ше­ние гра­бят асты — одно из фра­кий­ских пле­мен, живу­щих над этим бере­гом. Киа­неи — это ост­ров­ки, лежа­щие при вхо­де в Понт: один из них бли­же к Евро­пе, а дру­гой — к Азии. Они отде­ле­ны про­ли­вом почти в 20 ста­дий. На таком же рас­сто­я­нии они нахо­дят­ся от свя­ти­ли­ща визан­тий­цев и от свя­ти­ли­ща хал­кедон­цев³. Это — самая узкая часть устья Евк­син­ско­го Пон­та. Дей­ст­ви­тель­но, если про­плыть 10 ста­дий, мы встре­тим мыс, обра­зу­ю­щий про­лив в 5 ста­дий шири­ной; затем про­лив все боль­ше рас­ши­ря­ет­ся и начи­на­ет­ся Про­пон­ти­да.

2. От мыса, обра­зу­ю­ще­го пяти­ста­ди­е­вый про­лив, до гава­ни, нося­щейC. 320 назва­ние «Под смо­ков­ни­цей», все­го 35 ста­дий; отсюда же до Рога с.292 визан­тий­цев 5 ста­дий. Рог — это залив, при­мы­каю­щий к стене визан­тий­цев, про­сти­раю­щий­ся при­бли­зи­тель­но в запад­ном направ­ле­нии на 60 ста­дий подоб­но оле­нье­му рогу. Он раз­ветв­ля­ет­ся на мно­же­ство малень­ких бухт, как бы на вет­ви. Сюда попа­да­ют пела­миды⁴, лов­ля кото­рых облег­ча­ет­ся их огром­ной мас­сой, силь­ным тече­ни­ем, сго­ня­ю­щим рыбу в кучу, и узо­стью зали­вов; в этой тес­но­те их мож­но ловить даже голы­ми рука­ми. Эта рыба нере­стит­ся в болотах Мео­ти­ды, а когда немно­го под­рас­тет и окрепнет, то кося­ка­ми устрем­ля­ет­ся через устье и идет вдоль ази­ат­ско­го бере­га до Тра­пезун­та и Фар­на­кии. Здесь⁵ начи­на­ет­ся пер­вая лов­ля пела­миды, одна­ко не осо­бен­но обиль­ная, так как рыба не дости­га­ет еще нор­маль­ной вели­чи­ны. Но когда кося­ки рыбы дохо­дят до Сино­пы, то она уже более зре­лая для лов­ли и засо­ла. Вся­кий раз, когда рыба дости­га­ет Киа­не­ев и про­хо­дит мимо них, какая-то белая ска­ла, высту­паю­щая со сто­ро­ны хал­кедон­ско­го бере­га, так силь­но пуга­ет ее, что она тот­час же пово­ра­чи­ва­ет к про­ти­во­по­лож­но­му бере­гу. Ее под­хва­ты­ва­ет здеш­нее тече­ние; но посколь­ку эта мест­ность от при­ро­ды бла­го­при­ят­ст­ву­ет пово­роту мор­ско­го тече­ния к Визан­тию и к лежа­ще­му у него Рогу, то, есте­ствен­но, рыба направ­ля­ет­ся сюда и достав­ля­ет визан­тий­цам и наро­ду рим­ско­му зна­чи­тель­ный доход. Хал­кедон­цы же, хотя и живут побли­зо­сти на про­ти­во­по­лож­ном бере­гу, не име­ют доли в этом богат­стве, так как пела­мида не под­хо­дит к их гава­ням. Отсюда рас­сказ о том, как после осно­ва­ния Хал­кедо­на мегар­ца­ми Апол­лон пове­лел тем, кто вопро­ша­ли ора­кул, желая потом осно­вать Визан­тий, «зало­жить посе­ле­ние напро­тив слеп­цов»; бог назвал хал­кедон­цев сле­пы­ми за то, что они, хотя и при­плы­ва­ли преж­де в эти места на кораб­лях, упу­сти­ли воз­мож­ность занять столь бога­тую область на дру­гом бере­гу и выбра­ли более бед­ную стра­ну. Я дошел в сво­ем опи­са­нии до Визан­тия, так как этот зна­ме­ни­тый город, лежа­щий весь­ма близ­ко ко вхо­ду в Понт, ока­зал­ся более извест­ным пре­де­лом для пла­ва­ния вдоль бере­га от Ист­ра. Над Визан­ти­ем оби­та­ет пле­мя астов, в обла­сти кото­рых нахо­дит­ся город Кали­ба⁶. где Филипп, сын Амин­ты, посе­лил самых отъ­яв­лен­ных пре­ступ­ни­ков⁷.

1. Из всех огра­ни­чен­ных Истром Илли­рий­ски­ми и Фра­кий­ски­ми гора­ми народ­но­стей заслу­жи­ва­ют вни­ма­ния толь­ко те, кото­рые зани­ма­ют все Адри­а­ти­че­ское побе­ре­жье, начи­ная от впа­ди­ны зали­ва, и так назы­вае­муюC. 321 «левую сто­ро­ну Пон­та» от реки Ист­ра до Визан­тия. Оста­ют­ся еще южные части выше­упо­мя­ну­той гор­ной стра­ны и обла­сти, лежа­щие под ними, к чис­лу кото­рых при­над­ле­жат Гре­ция и сосед­няя с ней вар­вар­ская стра­на вплоть до гор. Гека­тей Милет­ский сооб­ща­ет про Пело­пон­нес, что там до гре­ков оби­та­ли вар­ва­ры. Впро­чем, в древ­но­сти во всей Гре­ции жили вар­ва­ры, как это мож­но заклю­чить из самой тра­ди­ции: Пелопс при­вел из Фра­кии наро­ды в Пело­пон­нес, назван­ный его име­нем; Данай — из Егип­та, а дрио­пы, кав­ко­ны, пеласги, леле­ги и дру­гие подоб­ные пле­ме­на разде­ли­ли меж­ду собой обла­сти по эту и по ту сто­ро­ну пере­шей­ка. Так, Атти­ку заня­ли фра­кий­цы с.293 под пред­во­ди­тель­ст­вом Евмол­па, Дав­лиду в Фокиде занял Терей, Кад­мею — фини­кий­цы во гла­ве с Кад­мом, а Бео­тию — аоны, тем­ми­ки и гиан­ты. Как гово­рит Пин­дар,

И даже на вар­вар­ское про­ис­хож­де­ние неко­то­рых ука­зы­ва­ют их име­на: Кек­ропс, Кодр, Аикл, Коф, Дри­мас и Кри­нак. Фра­кий­цы, илли­рий­цы и эпи­роты еще и теперь живут на окра­и­нах Гре­ции. Конеч­но, преж­де вар­ва­ров там жило еще боль­ше, чем теперь, посколь­ку боль­шую часть обла­сти, кото­рая в насто­я­щее вре­мя неоспо­ри­мо явля­ет­ся Гре­ци­ей, зани­ма­ют вар­ва­ры. Так, Македо­ни­ей и неко­то­ры­ми частя­ми Фес­са­лии вла­де­ют фра­кий­цы, частя­ми Акар­на­нии и Это­лии — фес­проты, кас­со­пеи, амфи­ло­хи, молос­сы и афа­ма­ны — эпир­ские пле­ме­на.

2. О пелас­гах была уже речь². Что каса­ет­ся леле­гов, то неко­то­рые счи­та­ют их одной народ­но­стью с карий­ца­ми, дру­гие же, напро­тив, толь­ко близ­ки­ми соседя­ми и сорат­ни­ка­ми: вот поче­му утвер­жда­ют они, неко­то­рые посе­ле­ния в Милет­ской обла­сти назы­ва­ют­ся посе­ле­ни­я­ми леле­гов, а во мно­гих мест­но­стях Карии встре­ча­ют­ся могиль­ные кур­га­ны леле­гов и забро­шен­ные укреп­ле­ния, так назы­вае­мые «укреп­ле­ния леле­гов». Во всей так назы­вае­мой теперь Ионии жили карий­цы и леле­ги. Одна­ко ионий­цы вытес­ни­ли их и сами завла­де­ли этой стра­ной, хотя еще рань­ше заво­е­ва­те­ли Трои изгна­ли леле­гов из обла­сти око­ло Иды, т. е. близ Педа­са и реки Сат­нио­и­са. Дока­за­тель­ст­вом того, что леле­ги были вар­ва­ра­ми, мож­но счи­тать самую их связь с карий­ца­ми. Что же каса­ет­ся того, что они коче­ва­ли не толь­ко вме­сте с карий­ца­ми, но и одни, да при­том с дав­них пор, на это ясно ука­зы­ва­ет и Ари­сто­тельC. 322 в «Поли­ти­ях»³. Так, напри­мер, в «Поли­тии акар­нан­цев» он сооб­ща­ет, что часть стра­ны зани­ма­ют куре­ты, а леле­ги и теле­бои вла­де­ли запад­ной частью; в «Поли­тии это­лий­цев» Ари­сто­тель назы­ва­ет совре­мен­ных локров леле­га­ми, ука­зы­вая, что они вла­де­ли так­же и Бео­ти­ей (то же самое он гово­рит и в «Поли­ти­ях опунт­цев и мегар­цев»). В «Поли­тии лев­ка­дий­цев» он назы­ва­ет даже како­го-то мест­но­го жите­ля Леле­га, его вну­ка по доче­ри Теле­боя и 22 сына Теле­боя, при­чем неко­то­рые из них, по его сло­вам, обос­но­ва­лись в Лев­ка­де. Одна­ко мож­но пове­рить Геси­о­ду, кото­рый так гово­рит о леле­гах:

Мне кажет­ся, этой эти­мо­ло­ги­ей⁵ поэт наме­ка­ет на то, что они издрев­ле явля­лись каким-то сме­ше­ни­ем раз­но­пле­мен­но­го сбро­да, поэто­му этот народ вымер. То же самое мож­но было бы ска­зать и отно­си­тель­но кав­ко­нов, теперь уже нигде не суще­ст­ву­ю­щих, хотя преж­де они оби­та­ли во мно­гих местах.

с.294 3. В преж­нее вре­мя, несмот­ря на то что это были мел­кие мно­го­чис­лен­ные и без­вест­ные пле­ме­на, все же бла­го­да­ря густо­те насе­ле­ния и тому, что у каж­до­го пле­ме­ни был свой царь, опре­де­лить их гра­ни­цы не состав­ля­ло осо­бо­го труда. Одна­ко теперь, когда бо́льшая часть этой стра­ны обра­ще­на в пусты­ню и ее посе­ле­ния, в осо­бен­но­сти горо­да, исчез­ли с лица зем­ли, даже если бы и воз­мож­но было опре­де­лить с точ­но­стью их гра­ни­цы, то ника­кой поль­зы от это­го бы не полу­чи­лось из-за без­вест­но­сти или пол­но­го их уни­что­же­ния. Послед­нее нача­лось уже с древ­не­го вре­ме­ни и во мно­гих обла­стях, но еще и теперь пол­но­стью не закон­чи­лось из-за вос­ста­ний. Рим­ляне, кото­рых жите­ли сами выбра­ли себе вла­сти­те­ля­ми, устра­и­ва­ют лаге­ри в самих их «домах»⁶. По край­ней мере, по рас­ска­зу Поли­бия, Павел⁷ после победы над македо­ня­на­ми и Пер­се­ем раз­ру­шил 70 горо­дов эпи­ротов (в боль­шин­стве при­над­ле­жав­ших молос­сам) и обра­тил в раб­ство 150000 чело­век. Одна­ко я попы­та­юсь, насколь­ко это вхо­дит в мое опи­са­ние и в пре­де­лах моей ком­пе­тен­ции, подроб­но опи­сать отдель­ные части стра­ны, начав с побе­ре­жья Ионий­ско­го зали­ва, т. е. оттуда, где кон­ча­ет­ся пла­ва­ние из Адри­а­ти­че­ско­го моря.

4. Пер­вые части это­го побе­ре­жья — обла­сти око­ло Эпидам­на и Апол­ло­нии. Из Апол­ло­нии в Македо­нию на восток идет Эгна­ти­е­ва доро­га, изме­рен­ная миля­ми и уста­нов­лен­ная стол­ба­ми вплоть до Кип­сел и реки Геб­ра. Дли­на ее 535 миль. Если счи­тать милю в 8 ста­дий (как это и дела­ет боль­шин­ство), то полу­чит­ся 4280 ста­дий. Если же сле­до­вать Поли­бию, кото­рый при­бав­ля­ет к 8 ста­ди­ям еще 2 пле­ф­ра (что состав­ля­етC. 323 ¹∕₃ ста­дии), то при­хо­дит­ся доба­вить еще 178 ста­дий, т. е. ¹∕₃ все­го чис­ла миль. Слу­ча­ет­ся, что путе­ше­ст­вен­ни­ки, отправ­ля­ясь по той же доро­ге из Апол­ло­нии и из Эпидам­на, встре­ча­ют­ся на рав­ном рас­сто­я­нии от обо­их пунк­тов⁸. Хотя вся доро­га назы­ва­ет­ся Эгна­ти­е­вой, но пер­вая ее часть носит назва­ние «Доро­га на Кан­да­вию» (Кан­да­вия — это илли­рий­ская гора) и идет через город Лих­нид и Пилон — место, где про­хо­дит гра­ни­ца на этой доро­ге меж­ду Илли­рий­ской обла­стью и Македо­ни­ей. Из Пило­на доро­га идет мимо Бар­нун­та через Герак­лею и обла­сти лин­кест­ов и эор­дов на Эдес­су и Пел­лу до Фес­са­ло­ни­кии. Дли­на этой доро­ги, по сло­вам Поли­бия, 267 миль. Если ехать по ней из обла­сти Эпидам­на и Апол­ло­нии, то на пра­вой сто­роне будут эпир­ские пле­ме­на, зем­ли кото­рых омы­ва­ют­ся Сици­лий­ским морем и про­сти­ра­ют­ся до Амбра­кий­ско­го зали­ва; на левой же сто­роне — Илли­рий­ские горы (кото­рые я уже подроб­но опи­сал) и народ­но­сти, оби­таю­щие по сосед­ству с ними, вплоть до Македо­нии и стра­ны пео­нов. Начи­ная от Амбра­кий­ско­го зали­ва идут зем­ли, при­над­ле­жа­щие Гре­ции; они обра­ще­ны после­до­ва­тель­но к восто­ку и про­сти­ра­ют­ся парал­лель­но Пело­пон­не­су; затем, оста­вив весь Пело­пон­нес спра­ва, они окан­чи­ва­ют­ся у Эгей­ско­го моря. Македо­няне, пео­ны и неко­то­рые гор­ные фра­кий­ские пле­ме­на живут в обла­сти от нача­ла Македон­ских и Пео­ний­ских гор до реки Стри­мо­на. Зем­ли же по ту сто­ро­ну Стри­мо­на уже до устья Пон­та и Гема — все фра­кий­ские, исклю­чая побе­ре­жье. На послед­нем живут гре­ки, кото­рые посе­ли­лись частью на Про­пон­ти­де, частью на Гел­лес­пон­те и у Мелан­ско­го с.295 зали­ва, а частич­но — на Эгей­ском море. Эгей­ское море омы­ва­ет Гре­цию с двух сто­рон: одну сто­ро­ну, обра­щен­ную на восток (она про­сти­ра­ет­ся от Суния к севе­ру до Фер­мей­ско­го зали­ва и македон­ско­го горо­да Фес­са­ло­ни­кии, кото­рый теперь по срав­не­нию с про­чи­ми име­ет боль­ше насе­ле­ния), и дру­гую — обра­щен­ную на юг, имен­но македон­скую область от Фес­са­ло­ни­кии до Стри­мо­на. Неко­то­рые, одна­ко, отно­сят к Македо­нии и побе­ре­жье от Стри­мо­на до реки Неста так как Филипп при­ла­гал осо­бые ста­ра­ния завла­деть эти­ми зем­ля­ми и затем, под­чи­нив их себе, извле­кал из руд­ни­ков и из про­чих при­род­ных богатств края огром­ные дохо­ды. На про­стран­стве от Суния до Пело­пон­не­са нахо­дят­ся Мир­той­ское, Крит­ское и Ливий­ское моря вме­сте с их зали­ва­ми до Сици­лий­ско­го моря. Послед­нее напол­ня­ет Амбра­кий­ский, Коринф­ский и Кри­сей­ский зали­вы.

5. По сло­вам Фео­пом­па, эпир­ских пле­мен 14. Самые извест­ные из них хао­ны и молос­сы, так как неко­гда они вла­де­ли всей Эпир­ской обла­стью:C. 324 сна­ча­ла хао­ны, а затем молос­сы. Послед­ние достиг­ли еще боль­ше­го могу­ще­ства бла­го­да­ря высо­ко­му про­ис­хож­де­нию сво­их царей (пото­му что те при­над­ле­жа­ли к роду Эакидов)⁹, а так­же отто­го, что в их стране нахо­дил­ся Додон­ский ора­кул, древ­ний и зна­ме­ни­тый. Хао­ны, фес­проты и сле­дую­щие за ними кас­со­пеи (они же и фес­проты) зани­ма­ют побе­ре­жье от Керавн­ских гор до Амбра­кий­ско­го зали­ва, вла­дея пло­до­род­ной зем­лей. Мор­ской путь, если плыть от зем­ли хао­нов к вос­хо­ду солн­ца и к Амбра­кий­ско­му и Коринф­ско­му зали­вам, оста­вив Авсон­ское море спра­ва, а сле­ва — Эпир, состав­ля­ет 1300 ста­дий от Керавн­ских гор до устья Амбра­кий­ско­го зали­ва. В этом про­ме­жут­ке лежит Панорм — боль­шая гавань в середине Керавн­ских гор, а за ними — Онхе­см — дру­гая гавань, про­тив кото­рой лежат запад­ные око­неч­но­сти Кор­ки­реи, и еще гавань Кас­си­о­па, откуда до Брен­те­сия 1700 ста­дий. То же самое рас­сто­я­ние до Таран­та от дру­го­го мыса, южнее Кас­си­о­пы, кото­рый назы­ва­ет­ся Фала­кром. За Онхе­смом идут Посидий, Буф­рот (у устья так назы­вае­мой гава­ни Пело­да), рас­по­ло­жен­ный на месте, обра­зу­ю­щем полу­ост­ров (в Буф­ро­те есть рим­ская коло­ния), и Сиботы. Сиботы — это ост­ров­ки, лежа­щие неда­ле­ко от Эпи­ра про­тив Лев­ким­мы, восточ­ной око­неч­но­сти Кор­ки­реи. Есть еще и дру­гие ост­ров­ки вдоль это­го побе­ре­жья, но не сто­я­щие упо­ми­на­ния. Затем идут мыс Химе­рий и Гли­кис Лимен¹⁰, куда впа­да­ет река Ахе­ронт. Послед­няя выте­ка­ет из озе­ра Ахе­ру­сии и при­ни­ма­ет несколь­ко при­то­ков, так что вода зали­ва ста­но­вит­ся прес­ной. Вбли­зи про­те­ка­ет река Фиа­мис. Над этим зали­вом лежит Кихир — преж­няя Эфи­ра, город фес­протов, а над зали­вом у Буф­рота — Фени­ка. Неда­ле­ко от Кихи­ра нахо­дит­ся горо­док кас­со­пе­ев Бухе­тий, немно­го повы­ше моря; внут­ри стра­ны лежат Эла­трия, Пан­до­сия и Батии; их терри­то­рия про­сти­ра­ет­ся до зали­ва. Вслед за Гли­кис Лимен идут две дру­гих гава­ни. Одна — Ко́мар — бли­же [к зали­ву] и мень­ше, обра­зу­ю­щая пере­ше­ек в 60 ста­дий с Амбра­кий­ским зали­вом и Нико­по­лем (осно­ван­ным Авгу­стом Цеза­рем); дру­гая, более отда­лен­ная, боль­ше­го раз­ме­ра и луч­шая, — непо­да­ле­ку от устья зали­ва, при­бли­зи­тель­но в 12 ста­ди­ях от Нико­по­ля.

C. 325с.296 6. Затем сле­ду­ет устье Амбра­кий­ско­го зали­ва. Устье это­го зали­ва немно­го шире 4 ста­дий, а его окруж­ность — око­ло 300 ста­дий; повсюду на нем хоро­шие гава­ни. На пра­вой сто­роне, если вой­ти в залив, живут гре­ки — акар­нан­цы. Здесь, неда­ле­ко от устья, нахо­дит­ся свя­щен­ный уча­сток Актий­ско­го Апол­ло­на — холм, на кото­ром воз­двиг­нут храм; у подош­вы хол­ма — доли­на со свя­щен­ной рощей и кора­бель­ная верфь. Сюда Цезарь посвя­тил как пер­вые пло­ды победы¹¹ 10 кораб­лей, начи­ная от кораб­ля в 1 ряд весел до кораб­ля в 10 рядов весел. Гово­рят, одна­ко, что пожа­ром уни­что­жи­ло не толь­ко доки, но и кораб­ли. На левой сто­роне нахо­дят­ся Нико­поль и зем­ля эпир­ских кас­со­пе­ев до впа­ди­ны зали­ва у Амбра­кии. Амбра­кия лежит лишь немно­го выше этой впа­ди­ны. Город осно­вал Горг, сын Кип­се­ла. Мимо Амбра­кии про­те­ка­ет река Аратф, судо­ход­ная толь­ко на несколь­ко ста­дий вверх от моря до горо­да, хотя она берет нача­ло на горе Тим­фе и на Паро­рее. Город этот и преж­де исклю­чи­тель­но про­цве­тал (во вся­ком слу­чае от него про­ис­хо­дит и назва­ние зали­ва), но осо­бен­но его укра­сил Пирр, кото­рый сде­лал его сво­ей сто­ли­цей. Впо­след­ст­вии македо­няне и рим­ляне посто­ян­ны­ми вой­на­ми совер­шен­но осла­би­ли этот и про­чие эпир­ские горо­да из-за их непо­кор­но­сти. Поэто­му Август в кон­це кон­цов, видя, что горо­да совер­шен­но исто­ще­ны, пере­се­лил их жите­лей в один город в этом зали­ве по име­ни Нико­поль¹². Август назвал город так в честь победы, кото­рую одер­жал в мор­ском сра­же­нии перед устьем зали­ва над Анто­ни­ем и еги­пет­ской цари­цей Клео­патрой, кото­рая сама участ­во­ва­ла в этом сра­же­нии. Нико­поль густо засе­лен, а чис­ло его жите­лей день ото дня воз­рас­та­ет, так как, кро­ме боль­шой терри­то­рии и укра­ше­ний из добы­чи, в пред­ме­стье у него есть пре­крас­но обо­рудо­ван­ный свя­щен­ный уча­сток; часть его была пред­на­зна­че­на для игр, празд­ну­е­мых каж­дые 5 лет, а так­же для гим­на­сия и ста­ди­о­на в пар­ке; дру­гая часть состо­ит из хол­ма над свя­щен­ной рощей Апол­ло­на. Эти игры — Актий­ские, посвя­щен­ные Актий­ско­му Апол­ло­ну, — были про­воз­гла­ше­ны Олим­пий­ски­ми, а лакеде­мо­ня­нам вве­ре­на забота о них. Про­чие посе­ле­ния — это при­го­ро­ды Нико­по­ля. И в преж­нее вре­мя справ­ля­лись окрест­ны­ми жите­ля­ми в честь это­го бога Актий­ские игры, в кото­рых награ­дой слу­жил венок, но теперь Цезарь при­дал этим играм еще боль­шее зна­че­ние и почет.

7. После Амбра­кии сле­ду­ет Амфи­лох­ский Аргос, осно­ван­ный Алк­мео­ном и его детьми. По сло­вам Эфо­ра, Алк­ме­он после похо­да эпи­го­нов на Фивы по при­гла­ше­нию Дио­меда при­был вме­сте с ним в Это­лию и помогC. 326 овла­деть этой стра­ной и Акар­на­ни­ей. Когда Ага­мем­нон при­звал их в поход на Трою, то Дио­мед отпра­вил­ся, а Алк­ме­он остал­ся в Акар­на­нии, осно­вал Аргос и назвал его Амфи­лох­ским по име­ни сво­его бра­та; реке, теку­щей через эту стра­ну в залив, он дал назва­ние Ина­ха, по реке в Арги­вской зем­ле. Одна­ко, соглас­но Фукидиду¹³, сам Амфи­лох по воз­вра­ще­нии из-под Трои, недо­воль­ный поло­же­ни­ем дел в Арго­се, при­был в Акар­на­нию и, полу­чив по наслед­ству власть от бра­та, осно­вал этот город, назван­ный его име­нем.

с.297 8. Амфи­ло­хи — это так­же эпир­цы, как и те пле­ме­на, что рас­по­ло­же­ны над ними (при­мы­кая к Илли­рий­ским горам), живу­щие в суро­вой стране молос­сы, афа­ма­ны, эфи­ки, тим­феи, оре­сты, паро­реи и атин­та­ны; одни из них бли­же к македо­ня­нам, а дру­гие — к Ионий­ско­му зали­ву. Как пере­да­ют, Орест неко­гда завла­дел Оре­сти­а­дой (будучи в изгна­нии за убий­ство мате­ри) и оста­вил за этой стра­ной про­зви­ще, дан­ное по его име­ни. Он осно­вал так­же город и назвал его Оре­сто­вым Арго­сом. С эти­ми народ­но­стя­ми сме­ша­лись илли­рий­ские пле­ме­на близ южной части гор­ной стра­ны и те, что жили над Ионий­ским зали­вом. Ведь над Эпидам­ном и Апол­ло­ни­ей вплоть до Керавн­ских гор живут бил­ли­о­ны, тавлан­тии, пар­фи­ны и бри­ги. Где-то здесь побли­зо­сти рас­по­ло­же­ны сереб­ря­ные руд­ни­ки Дама­стия¹⁴, око­ло кото­рых дие­сты и энхе­леи (назы­вае­мые так­же сеса­ре­фи­я­ми) утвер­ди­ли свое гос­под­ство. Рядом с эти­ми пле­ме­на­ми нахо­дят­ся так­же лин­кесты, область Дев­риоп, Пела­гон­ская Три­по­ли­ти­да¹⁵, эор­ды, обла­сти Эли­мея и Эра­ти­ра. В преж­нее вре­мя в каж­дой из этих обла­стей был свой осо­бый пра­ви­тель. Так, напри­мер, энхе­ле­я­ми пра­ви­ли потом­ки Кад­ма и Гар­мо­нии; еще теперь там пока­зы­ва­ют места, свя­зан­ные с мифи­че­ски­ми рас­ска­за­ми о них. Эти­ми народ­но­стя­ми пра­ви­ли вла­сти­те­ли немест­но­го про­ис­хож­де­ния. Так, лин­кесты под­па­ли под власть Арра­бея из рода Бак­хи­а­дов. Евриди­ка, мать Филип­па, сына Амин­ты, была внуч­кой Арра­бея по доче­ри, а Сир­ра — доче­рью. Из эпир­цев молос­са­ми пра­ви­ли Пирр, сын Неопто­ле­ма, сына Ахил­ле­са, и его потом­ки, по про­ис­хож­де­нию фес­са­лий­цы. Про­чи­ми народ­но­стя­ми управ­ля­ли мест­ные пра­ви­те­ли. Так как какое-нибудь пле­мя все­гда полу­ча­ло пре­об­ла­да­ние над дру­ги­ми, то в кон­це кон­цов все под­чи­ни­лись вла­сти македо­нян, кро­ме немно­гих, жив­ших над Иони­че­ским зали­вом. Обла­сти око­ло Лин­ка, Пела­го­нии, Оре­сти­а­ды и Эли­меи неко­то­рые назы­ва­ли Верх­ней Македо­ни­ей, а впо­след­ст­вии так­же Сво­бод­ной Македо­ни­ей. Иные же назы­ва­ют Македо­ни­ей даже всю область вплоть до Кор­ки­ры. Вме­сте с тем неко­то­рые при­во­ди­ли в каче­ствеC. 327 осно­ва­ния, что жите­ли этой стра­ны оди­на­ко­во стри­гут воло­сы и поль­зу­ют­ся сход­ны­ми язы­ком, пла­тьем и дру­ги­ми подоб­ны­ми веща­ми, а иные даже гово­рят на обо­их язы­ках. Одна­ко после уни­что­же­ния македон­ско­го гос­под­ства они под­чи­ни­лись рим­ля­нам. Через обла­сти этих пле­мен от Эпидам­на и Апол­ло­нии про­хо­дит Эгна­ти­е­ва доро­га. Близ доро­ги на Кан­да­вию нахо­дят­ся озе­ра по сосед­ству с Лих­нидом; на них есть заведе­ния для засо­ла рыбы, неза­ви­си­мые [от дру­гих водо­е­мов]. Есть здесь и реки; одни впа­да­ют в Иони­че­ский залив, дру­гие же текут в запад­ном направ­ле­нии: Инах, Аратф, Ахе­лой и Евен, преж­де назы­вав­ший­ся Ликор­мом. Аратф впа­да­ет в Амбра­кий­ский залив, Инах — в Ахе­лой, а сам Ахе­лой и Евен — в море, пер­вый про­те­кая через Акар­на­нию, вто­рой — через Это­лию. Эри­гон же, при­няв мно­го при­то­ков с Илли­рий­ских гор и из обла­стей лин­кест­ов, бри­гов, дев­рио­пов и пела­го­нов, впа­да­ет в Аксий.

9. Преж­де у этих пле­мен были и горо­да. Во вся­ком слу­чае Пела­го­ния назы­ва­лась «Трех­гра­дьем»; один из этих горо­дов был Азор. На реке Эри­гоне все горо­да дев­рио­пов были густо засе­ле­ны, сре­ди них: Бри­а­ний, с.298 Алал­ко­ме­ны и Сти­ба­ра. Город Кид­ры при­над­ле­жал бри­гам, а Эги­ний на гра­ни­це с Эфи­ки­ей и Трик­кой — тим­фе­ям. Око­ло гор Пея и Пин­да, уже неда­ле­ко от Македо­нии и Фес­са­лии, оби­та­ют эфи­ки и нахо­дят­ся исто­ки Пенея (за обла­да­ние эти­ми исто­ка­ми спо­рят меж­ду собой тим­феи и фес­са­лий­цы, живу­щие у подош­вы Пин­да), а так­же город Окси­ния на реке Ион, в 120 ста­ди­ях от Азо­ра в Трех­гра­дье. Побли­зо­сти лежат Алал­ко­ме­ны, Эги­ний и Европ и нахо­дит­ся мест­ность, где сли­ва­ют­ся реки Ион и Пеней. В преж­ние вре­ме­на, как я уже ска­зал, весь Эпир и Илли­рия были густо насе­ле­ны, хотя стра­на эта неров­ная и изре­за­на гора­ми (напри­мер, Томар, Поли­ан и неко­то­рые дру­гие). Теперь же бо́льшая часть пустын­на и оби­тае­мые обла­сти пред­став­ля­ют лишь селе­ния и раз­ва­ли­ны. Умолк даже и ора­кул в Додоне, как и про­чие ора­ку­лы.

10. Ора­кул этот, по сло­вам Эфо­ра, был учреж­ден пелас­га­ми, и пеласги были древ­ней­ши­ми из всех пле­мен, кото­рые власт­во­ва­ли в Гре­ции. Гомер гово­рит об этом так:

а Геси­од:

C. 328О пелас­гах я уже гово­рил в опи­са­нии Тирре­нии¹⁶. Что же каса­ет­ся пле­ме­ни, оби­тав­ше­го око­ло Додон­ско­го свя­ти­ли­ща, то и Гомер ясно пока­зы­ва­ет, что оно было вар­вар­ским, опи­сы­вая их образ жиз­ни:

Впро­чем, сле­ду­ет ли их назы­вать гел­ла­ми, соглас­но Пин­да­ру, или сел­ла­ми, как пола­га­ют нуж­но читать у Гоме­ра, на это нель­зя дать опре­де­лен­но­го отве­та, так как текст сомни­те­лен. Соглас­но Фило­хо­ру, мест­ность око­ло Додо­ны, как и Евбея, неко­гда назы­ва­лась Гел­ло­пи­ей; дей­ст­ви­тель­но добав­ля­ет он, и Геси­од гово­рит так:

По сло­вам Апол­ло­до­ра, суще­ст­ву­ет мне­ние, что такое имя стра­на полу­чи­ла от болот¹⁷ око­ло свя­ти­ли­ща. Одна­ко сам Апол­ло­дор счи­та­ет, что Гомер не назы­вал жите­лей окрест­но­стей свя­ти­ли­ща «гел­ла­ми», но «сел­ла­ми», так как, добав­ля­ет Апол­ло­дор, поэт упо­ми­на­ет и какую-то реку Сел­ле­ент¹⁸. Дей­ст­ви­тель­но, поэт упо­ми­на­ет ее:

с.299 Одна­ко, по сло­вам Демет­рия Скеп­сий­ско­го, речь идет не об Эфи­ре у фес­протов, а об элей­ской Эфи­ре, так как там есть река Сел­ле­ент, у фес­протов же и у молос­сов такой реки нет. Что же каса­ет­ся мифов о дубе, голу­бях и подоб­ном, то они (как и мифы, свя­зан­ные с Дель­фа­ми) отча­сти более под­хо­дят к обла­сти поэ­ти­че­ских рас­суж­де­ний, отча­сти же отно­сят­ся к наше­му тепе­ре­ш­не­му гео­гра­фи­че­ско­му опи­са­нию.

11. В древ­но­сти Додо­на нахо­ди­лась под вла­стью фес­протов, как и гора Томар или Тмар (употре­би­тель­ны обе фор­мы), у подош­вы кото­рой лежит свя­ти­ли­ще. И тра­ги­ки, и Пин­дар назы­ва­ют Додо­ну «фес­прот­ской». Впо­след­ст­вии она пере­шла под власть молос­сов. По име­ни горы Тома­ра, как гово­рят, назва­ны «тому­ра­ми» упо­мя­ну­тые поэтом тол­ко­ва­те­ли зна­ме­ний Зев­са, кото­рых он назы­ва­ет теми, что

И в «Одис­сее» неко­то­рые так пони­ма­ют сло­ва Амфи­но­ма, когда тот сове­ту­ет жени­хам не напа­дать на Теле­ма­ха, пока не вопро­сят ора­кул Зев­са:

Ведь, по их мне­нию, луч­ше читать в этом месте to­mou­roi, чем the­mis­tai. Во вся­ком слу­чае у поэта нигде изре­че­ния ора­ку­ла не назы­ва­ют­ся the­mis­tai, но это сло­во озна­ча­ет «веле­ния», «уста­нов­ле­ния» и «зако­но­по­ло­же­ния». To­mou­roi этих людей назы­ва­ли сокра­щен­но, вме­сто to­ma­rou­roi, т. е.C. 329 «стра­жи Тома­ра». А позд­ней­шие кри­ти­ки чита­ют to­mou­roi, одна­ко про­ще было бы при­нять the­mis­tai и bou­lai в несоб­ст­вен­ном зна­че­нии сло­ва, как «при­ка­за­ния» и «поста­нов­ле­ния» ора­ку­ла, так же как и «зако­ны» вооб­ще. Дей­ст­ви­тель­но, в таком смыс­ле ска­за­но, напри­мер, сле­дую­щее:

12. Вна­ча­ле были муж­чи­ны-пред­ска­за­те­ли; быть может, на это и ука­зы­ва­ет поэт, так как он назы­ва­ет их hy­po­phe­tai¹⁹, в чис­ле кото­рых мог­ли быть и пред­ска­за­те­ли. Впо­след­ст­вии же, когда Зев­су при­со­еди­ни­ли сопре­столь­ни­цей в хра­ме Дио­ну, то пред­ска­за­тель­ни­ца­ми были постав­ле­ны три ста­ру­хи. Тем не менее Свида, желая уго­дить фес­са­лий­цам мифи­че­ски­ми рас­ска­за­ми, сооб­ща­ет, что свя­ти­ли­ще было пере­не­се­но из Фес­са­лии, из обла­сти Пеласгии око­ло Скотус­сы (а Скотус­са при­над­ле­жит к фес­са­лий­ской Пеласгио­ти­де), сопро­вож­да­ло его боль­шин­ство тех жен­щин, потом­ка­ми кото­рых были тепе­реш­ние про­ро­чи­цы. Отсюда и Зевс назван Пеласги­че­ским. Но Киней рас­ска­зы­ва­ет еще более мифи­че­скую исто­рию[…]*

* Конец VII кни­ги не сохра­нил­ся.

с.300

* Фраг­мен­ты VII кни­ги взя­ты глав­ным обра­зом из так назы­вае­мых «Вати­кан­ско­го» и «Пала­тин­ских извле­че­ний», Евста­фия, древ­не­го ком­мен­та­то­ра Гоме­ра, лек­си­ко­гра­фа Сте­фа­на Визан­тий­ско­го, Афи­нея, так назы­вае­мо­го «Боль­шо­го эти­мо­ло­ги­че­ско­го лек­си­ко­на» и др.

1. Киней гово­рит, что в Фес­са­лии есть город [Додо­на] и что дуб и про­ри­ца­ли­ще Зев­са пере­не­се­ны отсюда в Эпир (Steph. Byz. Do­do­ne, s. v.).

1a. В преж­ние вре­ме­на про­ри­ца­ли­ще нахо­ди­лось око­ло Скотус­сы, горо­да Пеласгио­ти­ды. После того как кто-то сжег дере­во, про­ри­ца­ли­ще было по пове­ле­нию ора­ку­ла Апол­ло­на пере­не­се­но в Додо­ну. Пред­ска­за­ния дава­лись ора­ку­лом не сло­ва­ми, а извест­ны­ми зна­ка­ми, подоб­но тому как это делал ора­кул Аммо­на в Ливии. Это были, быть может, какие-нибудь осо­бен­но­сти в поле­те 3 голу­бей, наблюдая кото­рые, жри­цы дава­ли пред­ска­за­ния. Рас­ска­зы­ва­ют, впро­чем, что на язы­ке молос­сов и фес­протов ста­ру­хи назы­ва­ют­ся pe­liai¹, а ста­ри­ки — pe­lioi. Быть может, пре­сло­ву­тые пели­а­ды вовсе не пти­цы, а 3 ста­ру­хи, жив­шие при хра­ме (Exc. Vat.).

1b. Что каса­ет­ся Скотус­сы, то я уже упо­мя­нул о ней при опи­са­нии Додо­ны и ора­ку­ла в Фес­са­лии, пото­му что город побли­зо­сти от это­го места (Stra­bo IX, V, 20).

1c. Соглас­но Гео­гра­фу², в Додоне почи­та­ет­ся дуб, кото­рый счи­тал­ся древ­ней­шим рас­те­ни­ем, [пло­ды кото­ро­го] впер­вые послу­жи­ли в пищу людям. Тот же писа­тель гово­рит отно­си­тель­но тамош­них так назы­вае­мых «про­ро­че­ских голу­бей», что за поле­том этих птиц наблюда­ли для пти­це­га­да­ния, подоб­но тому как были извест­ны пред­ска­за­те­ли по поле­ту воро­нов (Eus­tath. ad Odyss. XIV, 327).

2. У фес­протов и молос­сов, как и у македо­нян, ста­ру­хи назы­ва­лись pe­liai, а ста­ри­ки — pe­lioi. Во вся­ком слу­чае они назы­ва­ли лиц, зани­мав­ших у них почет­ные долж­но­сти, «пели­го­на­ми», у лакон­цев и мас­са­лий­цев такие же лица назы­ва­лись герон­та­ми³. Отсюда, гово­рят, про­ис­хо­дит миф о голу­бях на додон­ском дубе (Exc. Vat.).

3. Пого­вор­ка «додон­ский мед­ный сосуд»⁴ про­изо­шла так: в свя­ти­ли­ще сто­ял мед­ный сосуд с дер­жа­щей мед­ный бич чело­ве­че­ской фигу­рой под ним — посвя­ти­тель­ный дар кор­ки­рян. Бич этот был трой­ной в виде цепоч­ки с косточ­ка­ми, сви­сав­ши­ми вниз; косточ­ки эти, колеб­ле­мые вет­ром, все вре­мя уда­ря­лись о сосуд и про­из­во­ди­ли столь про­тяж­ные зву­ки, что изме­ряв­ший вре­мя от нача­ла зву­ка до его кон­ца мог сосчи­тать до 400. Отсюда-то и пошла пого­вор­ка «бич кор­ки­рян» (Exc. ed.).

4. Пео­ния лежит к восто­ку от этих пле­мен и на запад от Фра­кий­ских гор, от македо­нян же — к севе­ру; по доро­ге, иду­щей через город Гор­ти­ний и Сто­бы, она остав­ля­ет [узкий] про­ход [к югу]⁵, через кото­рый про­те­ка­ет Аксий, затруд­ня­ю­щий про­ход из Пео­нии в Македо­нию, так же как Пеней, устрем­ля­ясь со сто­ро­ны Гре­ции через Тем­пей­скую доли­ну, с.301 ограж­да­ет, таким обра­зом, Македо­нию. На юге же Пео­ния гра­ни­чит со стра­ной авта­ри­а­тов, дар­да­нов и арди­е­ев; про­сти­ра­ет­ся Пео­ния вплоть до Стри­мо­на (Exc. Vat.).

5. Гали­ак­мон впа­да­ет в Фер­мей­ский залив (Exc. Vat.)

6. Оре­сти­да — обшир­ная стра­на; в ней нахо­дит­ся боль­шая гора, кото­рая тянет­ся до горы Кора­ка в Это­лии и Пар­насса. Вокруг этой горы живут сами оре­сты и тим­феи, а так­же гре­ки за пере­шей­ком вокруг Пар­насса, Эты и Пин­да. Вся гора назы­ва­ет­ся общим име­нем Бой­о­на, но части ее име­ют мно­го назва­ний. С самых высо­ких ее вер­шин, как гово­рят, мож­но видеть Эгей­ское море, Амбра­кий­ский и Ионий­ский зали­вы, что, как я думаю, явля­ет­ся пре­уве­ли­че­ни­ем. Гора Пте­ле­он, воз­вы­шаю­ща­я­ся око­ло Амбра­кий­ско­го зали­ва, доволь­но высо­ка; на одной сто­роне она про­сти­ра­ет­ся до Кор­кир­ско­го зали­ва, а на дру­гой — до моря у Лев­ка­ды (Exc. Vat.).

7. Кор­ки­ру, ослаб­лен­ную мно­же­ст­вом войн, вошло как бы в пого­вор­ку осме­и­вать (Exc. Vat.).

8. В древ­но­сти Кор­ки­ра бла­го­ден­ст­во­ва­ла, обла­дая весь­ма боль­шой силой на море, но ее погу­би­ли несколь­ко войн и тира­ны. И даже впо­след­ст­вии, хотя рим­ляне и дали ей сво­бо­ду, она не поль­зо­ва­лась доб­рой сла­вой; в пори­ца­ние сло­жи­лась пого­вор­ка:

9. Из частей Евро­пы теперь оста­лось опи­сать Македо­нию и при­мы­каю­щие к ней части Фра­кии до Визан­тия, затем Гре­цию и сосед­ние ост­ро­ва. Македо­ния, прав­да, тоже Гре­ция; теперь, одна­ко, при­дер­жи­ва­ясь есте­ствен­но­го харак­те­ра и гео­гра­фи­че­ской фор­мы этих стран, я решил отде­лить ее от осталь­ной Гре­ции, соеди­нив с погра­нич­ной частью Фра­кии вплоть до устья Евк­син­ско­го Пон­та и Про­пон­ти­ды. Немно­го даль­ше [Стра­бон] упо­ми­на­ет Кип­се­лы и реку Гебр. Он опи­сы­ва­ет так­же фигу­ру в виде парал­ле­ло­грам­ма, в кото­ром заклю­че­на вся Македо­ния (Exc. Vat.).

10. С запа­да Македо­ния огра­ни­че­на побе­ре­жьем Адри­а­ти­че­ско­го моря; с восто­ка — меридио­наль­ной лини­ей, парал­лель­ной это­му побе­ре­жью, про­хо­дя­щей через устья реки Геб­ра и через город Кип­се­лы; с севе­ра — вооб­ра­жае­мой пря­мой лини­ей, кото­рая пере­се­ка­ет гору Бер­тиск, Скард, Орбел, Родо­пу и Гем. Эти горы, начи­на­ясь от Адри­а­ти­че­ско­го моря, тянут­ся по пря­мой линии вплоть до Евк­син­ско­го Пон­та, обра­зуя по направ­ле­нию к югу боль­шой полу­ост­ров, охва­ты­ваю­щий вме­сте с Фра­ки­ей Македо­нию, Эпир и Ахею; с юга — Эгна­ти­е­вой доро­гой, иду­щей от горо­да Дирра­хия на восток до Фес­са­ло­ни­кии. Эта фигу­ра Македо­нии весь­ма похо­жа на парал­ле­ло­грамм (Exc. ed.).

11. Совре­мен­ная Македо­ния в преж­нее вре­мя назы­ва­лась Эма­фи­ей. Имя это она полу­чи­ла от Македо­на, одно­го из ее древ­них вла­сти­те­лей. Суще­ст­во­вал так­же город Эма­фия на море. Частич­но эту стра­ну заня­ли какие-то эпир­цы и илли­рий­цы, а бо́льшую ее часть — бот­ти­еи и с.302 фра­кий­цы. Бот­ти­еи, как гово­рят⁷, были крит­ско­го про­ис­хож­де­ния и при­бы­ли оттуда под пред­во­ди­тель­ст­вом Бот­то­на; из фра­кий­цев же пиеры жили в Пие­рии и в обла­сти око­ло Олим­па; пео­ны оби­та­ли на зем­лях по бере­гам реки Аксия и в мест­но­сти, назван­ной по ней Амфа­к­си­ти­дой; эдо­ны и бисаль­ты жили в осталь­ной части стра­ны до Стри­мо­на. Из этих пле­мен толь­ко послед­нее назы­ва­лось бисаль­та­ми, а из эдо­нов одни носи­ли назва­ние мигдо­нов, дру­гие — эдо­нов и третьи — сифо­нов. Над все­ми эти­ми народ­но­стя­ми уста­но­ви­ли свое гос­под­ство так назы­вае­мые арге­ады⁸, а так­же хал­кидяне с Евбеи, пото­му что и хал­кидяне с Евбеи при­бы­ли в стра­ну сифо­нов и осно­ва­ли там око­ло 30 горо­дов. Впо­след­ст­вии боль­шин­ство изгнан­ных из них жите­лей пере­се­ли­лось вме­сте в один город — в Олинф; они ста­ли назы­вать­ся фра­кий­ски­ми хал­кидя­на­ми (Exc. Vat.).

11a. Пле­мен­ное имя жите­лей Бот­тии про­из­но­сит­ся с i⁹, как ука­зы­ва­ет Стра­бон в VII кни­ге. Город¹⁰ назы­ва­ет­ся по име­ни кри­тя­ни­на Бот­то­на (Etym. Magn. стр. 206, 6).

11b. Амфа­к­сий. Две части речи¹¹. Город. Пле­мен­ное имя жите­лей Амфа­к­сия — амфа­к­сит. Стра­бон в VII кни­ге (Steph. Byz. Am­pha­xion, s. v.).

12. Пеней отде­ля­ет Ниж­нюю Македо­нию, или при­мор­скую, от Фес­са­лии и Маг­не­сии, Гали­ак­мон же вме­сте с Эри­го­ном, Акси­ем и дру­ги­ми река­ми отде­ля­ет Верх­нюю Македо­нию от обла­сти эпир­цев и пео­нов (Exc. Vat.).

12a. Ведь если, соглас­но Гео­гра­фу, Македо­ния про­сти­ра­ет­ся от фес­са­лий­ско­го Пели­о­на и Пенея до Пео­нии и обла­сти эпир­ских народ­но­стей, если у гре­ков под Тро­ей были союз­ни­ки из Пео­нии, то труд­но себе пред­ста­вить, чтобы к тро­ян­цам при­бы­ли союз­ни­ки из упо­мя­ну­той более отда­лен­ной обла­сти Пео­нии (Eus­tath. ad Iliad. II, 848).

13. Из все­го македон­ско­го побе­ре­жья (от изги­ба Фер­мей­ско­го зали­ва и Фес­са­ло­ни­кии) одна часть про­сти­ра­ет­ся к югу до Суния, а дру­гая — к восто­ку до фра­кий­ско­го Хер­со­не­са и обра­зу­ет нечто вро­де угла с упо­мя­ну­тым изги­бом. Ввиду того что Македо­ния про­сти­ра­ет­ся в обе сто­ро­ны, мне при­хо­дит­ся начи­нать с части, упо­мя­ну­той пер­вой. Над пер­вой частью, над обла­стью Суния, лежит Атти­ка вме­сте с Мегар­ской обла­стью до Кри­сей­ско­го зали­ва. Затем идет бео­тий­ское побе­ре­жье, обра­щен­ное к Евбее. К запа­ду над этим побе­ре­жьем парал­лель­но Атти­ке рас­по­ло­же­на осталь­ная часть Бео­тии. Стра­бон гово­рит так­же, что Эгна­ти­е­ва доро­га, иду­щая от Ионий­ско­го зали­ва, окан­чи­ва­ет­ся у Фес­са­ло­ни­кии (Exc. Vat.).

14. Что каса­ет­ся лен­то­об­раз­ных полос зем­ли, гово­рит Стра­бон, то преж­де все­го я выде­лю гра­ни­цы народ­но­стей, живу­щих неда­ле­ко от Пенея и Гали­ак­мо­на у моря. Пеней течет с горы Пин­да через середи­ну Фес­са­лии на восток; прой­дя через горо­да лапи­фов и через неко­то­рые горо­да перре­бов, река дости­га­ет Тем­пей­ской доли­ны. Пеней уже при­нял к это­му вре­ме­ни несколь­ко при­то­ков и сре­ди них Евро­па; послед­ний Гомер назвал Тита­ре­си­ем¹², так как исто­ки этой реки нахо­дят­ся на горе Тита­рии, тес­но соеди­нен­ной с Олим­пом, кото­рый отсюда начи­на­ет отде­лять Македо­нию от Фес­са­лии. Тем­пей­ская доли­на — это узкое уще­лье меж­ду Олим­пом и с.303 Оссой; из этих тес­нин Пеней течет еще око­ло 40 ста­дий, имея на левой сто­роне Олимп — самую высо­кую гору Македо­нии, а на пра­вой сто­роне (побли­зо­сти от сво­его устья) — Оссу. Неда­ле­ко от устья Пенея (спра­ва) рас­по­ло­жен Гир­тон — перреб­ский и маг­нет­ский город, где цар­ст­во­ва­ли Пири­фой и Икси­он. Почти в 100 ста­ди­ях от Гир­то­на нахо­дит­ся город Кран­нон. Утвер­жда­ют, что, когда Гомер гово­рит «оба из Фра­кии»¹³ и так далее, под «эфи­ра­ми» он под­ра­зу­ме­ва­ет кран­нон­цев, а под «фле­ги­я­на­ми» — гир­тон­цев. На дру­гой сто­роне [Пенея] рас­по­ло­же­на Пие­рия (Exc. Vat.).

15. Река Пеней, про­те­кая через Тем­пей­скую доли­ну, берет нача­ло с горы Пин­да; затем ее тече­ние про­хо­дит через середи­ну Фес­са­лии и зем­ли лапи­фов и перре­бов; потом Пеней при­ни­ма­ет при­ток — реку Европ, кото­рую Гомер назвал Тита­ре­си­ем, и отде­ля­ет на севе­ре Македо­нию, а на юге — Фес­са­лию. Исто­ки реки Евро­па начи­на­ют­ся на горе Тита­рии, при­мы­каю­щей к Олим­пу. Олимп отно­сит­ся к Македо­нии, а Осса и Пели­он — к Фес­са­лии (Exc. ed.).

15a. Соглас­но Гео­гра­фу, Пеней берет нача­ло с горы Пин­да, у кото­рой живут перре­бы. О Пенее Стра­бон гово­рит сле­дую­щее: Пеней берет нача­ло на Пин­де. Он течет, оста­вив на левой сто­роне Трик­ку, вокруг Атра­ка и Лариссы; затем при­ни­ма­ет реки Фес­са­лии и про­хо­дит через Тем­пей­скую доли­ну. Про­те­кая через середи­ну Фес­са­лии, река эта при­ни­ма­ет мно­го при­то­ков; затем в сво­ем тече­нии Пеней нале­во име­ет Олимп, а напра­во — Оссу. При устье Пенея на пра­вой сто­роне лежит маг­нет­ский город Гир­тон, в кото­ром цар­ст­во­ва­ли Пири­фой и Икси­он. Невда­ле­ке от Гир­то­на лежит город Кран­нон, граж­дане кото­ро­го назы­ва­лись ина­че «эфи­ра­ми», так же как граж­дане Гир­то­на — «фле­ги­я­на­ми» (Eus­tath. ad Iliad. II, 750).

16. Под скло­на­ми Олим­па, вдоль по тече­нию реки Пенея, лежит Гир­тон, перреб­ский и маг­нет­ский город, где пра­ви­ли Пири­фой и Икси­он. Кран­нон нахо­дит­ся в 100 ста­ди­ях от Гир­то­на; гово­рят, что, когда Гомер ска­зал «оба из Фра­кии», он имел в виду под «эфи­ра­ми» кран­нон­цев, а под «фле­ги­я­на­ми» — гир­тон­цев¹⁴ (Exc. ed.).

16a. Город Кран­нон, по сло­вам Стра­бо­на, нахо­дит­ся в 100 ста­ди­ях от Гир­то­на (Steph. Byz. Kran­non, s. v.).

16b Гомо­лий — город Македо­нии и Маг­не­сии, как гово­рит Стра­бон в VII кни­ге (Steph. Byz. Ho­mo­lion, s. v.).

16c. В опи­са­нии Македо­нии я упо­мя­нул уже, что Гомо­лий лежит у Оссы, там, где Пеней, про­те­кая через Тем­пей­скую доли­ну, начи­на­ет изли­вать свои воды в море (Stra­bo, IX, V, 22).

16d. Было несколь­ко раз­ных Эфир, если дей­ст­ви­тель­но Гео­граф насчи­ты­ва­ет их 9 (Eus­tath. ad Iliad. II, 659).

16e. Гео­граф гово­рит о маг­нет­ском горо­де Гир­тоне близ устьев Пенея (Eus­tath. ad Iliad. XIII, 301).

17. Город Дион, лежа­щий на скло­нах Олим­па, нахо­дит­ся не на бере­гу Фер­мей­ско­го зали­ва, а почти в 7 ста­ди­ях от него. Побли­зо­сти от горо­да Дио­на нахо­дит­ся селе­ние Пим­плея, где жил Орфей (Exc. ed.).

18. У подош­вы Олим­па лежит город Дион; непо­да­ле­ку нахо­дит­ся с.304 селе­ние Пим­плея. Здесь, как гово­рят, жил Орфей, кико­нец и кол­дун, кото­рый впер­вые стал зара­ба­ты­вать день­ги, зани­ма­ясь музы­кой, пред­ска­за­ни­я­ми и справ­ляя тай­ные обряды, свя­зан­ные с посвя­ще­ни­ем в мисте­рии; потом, счи­тая себя уже достой­ным боль­ше­го, он собрал тол­пу при­вер­жен­цев и при­об­рел боль­шое зна­че­ние. Неко­то­рые пре­да­ва­лись ему доб­ро­воль­но, дру­гие же, запо­до­зрив заго­вор и наси­лие, объ­еди­ни­лись для вос­ста­ния и погу­би­ли его. Непо­да­ле­ку здесь нахо­дят­ся так­же Либе­ф­ры (Exc. Vat.).

19. В преж­нее вре­мя про­ри­ца­те­ли зани­ма­лись так­же и музы­кой (Exc. ed.).

20. После Дио­на идет устье Гали­ак­мо­на; затем сле­ду­ют Пид­на, Мефо­на, Алор и реки Эри­гон и Лудий. Эри­гон течет из обла­сти три­кла­ров через зем­лю оре­стов и Пел­лею¹⁵, остав­ляя этот город вле­во и сли­ва­ясь с Акси­ем; Лудий же судо­хо­ден вверх по тече­нию до Пел­лы на 120 ста­дий. Мефо­на нахо­дит­ся меж­ду Пид­ной и Ало­ром: при­бли­зи­тель­но в 40 ста­ди­ях от пер­вой и в 70 ста­ди­ях от вто­ро­го. Алор лежит в самом даль­нем углу Фер­мей­ско­го зали­ва и назы­ва­ет­ся Фес­са­ло­ни­ки­ей из-за ее сла­вы. Алор счи­та­ют горо­дом бот­ти­е­ев, а Пид­ну — пие­рий­ским. Пел­ла отно­сит­ся к Ниж­ней Македо­нии, кото­рую зани­ма­ют бот­ти­еи. Здесь нахо­ди­лось в преж­ние вре­ме­на каз­но­хра­ни­ли­ще македо­нян. Этот город, пер­во­на­чаль­но незна­чи­тель­ный, воз­вы­сил Филипп, кото­рый был в нем вос­пи­тан. В горо­де есть кре­пость на озе­ре под назва­ни­ем Лудий. Из это­го озе­ра выте­ка­ет река Лудий, а само озе­ро напол­ня­ет­ся через какой-то проток вода­ми Аксия. Аксий впа­да­ет в море меж­ду Халастрой и Фер­мой. На этой реке лежит укреп­лен­ное место, теперь назы­вае­мое Абидон, у Гоме­ра же — Амидон. Гомер гово­рит, что отсюда при­шли под Трою в каче­стве союз­ни­ков тро­ян­цев пео­ны, [кото­рые]

Место это раз­ру­ши­ли арге­ады (Exc. Vat.).

20a. Абидон, Абидо­на — место в Македо­нии, соглас­но Стра­бо­ну (Steph. Byz. Abydōn, s. v.).

21. Аксий несет мут­ные воды; Гомер¹⁶ же назы­ва­ет его «Аксий, водою пре­крас­ней­ший», быть может, из-за так назы­вае­мо­го источ­ни­ка Эа; послед­ний несет в эту реку самую чистую воду, дока­зы­вая этим непра­виль­ность обыч­но­го теперь чте­ния¹⁷ это­го места Гоме­ра. За Акси­ем сле­ду­ет в 20 ста­ди­ях Эхедор, затем в 40 ста­ди­ях — Фес­са­ло­ни­кия, осно­ван­ная Кас­сан­дром, и Эгна­ти­е­ва доро­га. Кас­сандр назвал этот город по име­ни сво­ей супру­ги Фес­са­ло­ни­ки, доче­ри Филип­па, сына Амин­ты; раз­ру­шив в Кру­сиде и в Фер­мей­ском зали­ве око­ло 26 горо­дов, он пере­се­лил жите­лей в один город. Это — глав­ный город совре­мен­ной Македо­нии. К объ­еди­нен­ным в одно посе­ле­ние горо­дом при­над­ле­жа­ли Апол­ло­ния, Халаст­ра, Фер­ма, Гареск, Энея и Кисс; Кисс, мож­но думать, име­ет отно­ше­ние к тому Кис­сею, о кото­ром упо­ми­на­ет Гомер, гово­ря об Ифида­ман­те:

с.305 21a. Кру­сида; часть Мигдо­нии. Стра­бон в VII кни­ге (Steph. Byz. Kru­sis, s. v.).

21b. Халаст­ра — город во Фра­кии око­ло Фер­мей­ско­го зали­ва. Стра­бон в VII кни­ге, одна­ко, назы­ва­ет его македон­ским горо­дом (Steph. Byz. Cha­lastra, s. v.).

22. После Дио­на идет река Гали­ак­мон, впа­даю­щая в Фер­мей­ский залив. Побе­ре­жье к севе­ру от это­го зали­ва до реки Аксия назы­ва­ет­ся Пие­ри­ей. На побе­ре­жье лежит и город Пид­на, теперь назы­вае­мый Кит­ром. Затем сле­ду­ют горо­да Мефо­на и Алор, а потом реки Эри­гон и Лудий; от Лудия¹⁸ до горо­да Пел­лы река судо­ход­на вверх по тече­нию на 120 ста­дий. От Мефо­ны до Пид­ны 40 ста­дий, а до Ало­ра — 70 ста­дий. Пид­на — это пие­рий­ский город, а Алор — бот­ти­ей­ский. На рав­нине перед Пид­ной рим­ляне раз­би­ли Пер­сея и уни­что­жи­ли македон­ское цар­ство¹⁹; на рав­нине же перед Мефо­ной с Филип­пом, сыном Амин­ты, во вре­мя оса­ды это­го горо­да про­изо­шло несча­стье: у него был выбит пра­вый глаз выст­ре­лом из ката­пуль­ты (Exc. ed.).

23. Город Пел­лу, преж­де неболь­шой, зна­чи­тель­но рас­ши­рил Филипп, кото­рый в нем был вос­пи­тан. Перед горо­дом нахо­дит­ся озе­ро, из кото­ро­го выте­ка­ет река Лудий; озе­ро же напол­ня­ет­ся через какое-то ответв­ле­ние реки Аксия. Затем идет Аксий, разде­ля­ю­щий Бот­ти­ею и зем­лю Амфа­к­си­ти­ду; при­няв при­ток — реку Эри­гон, Аксий изли­ва­ет­ся в море меж­ду Халастрой и Фер­мой. На реке Аксий нахо­дит­ся место, кото­рое Гомер²⁰ назы­ва­ет Амидон и гово­рит, что отсюда при­шли на помощь под Трою пео­ны, [кото­рые]

Впро­чем, так как вода Аксия мут­ная, а какой-то источ­ник, выте­каю­щий из Амидо­на, сме­ши­ва­ет с ним свою «чистей­шую воду», то сле­дую­щий стих

изме­ня­ют так:

Дей­ст­ви­тель­но, не «чистей­шая вода» Аксия раз­ли­ва­ет­ся по лику зем­ли, но вода источ­ни­ка течет в Аксий (Exc. ed.).

23a. По мне­нию неко­то­рых, в выра­же­нии epi­kid­na­tai aiei или a­ian²¹ (пото­му что пишет­ся оно дво­я­ко) a­ia озна­ча­ет не «зем­ля», а извест­ный источ­ник, что явст­ву­ет из слов Гео­гра­фа: Амидон у Гоме­ра преж­де назы­вал­ся Абидо­ном, но город был раз­ру­шен; есть побли­зо­сти от Амидо­на источ­ник под назва­ни­ем Эа²², изли­ваю­щий чистей­шую воду в Аксий, кото­рый, напол­ня­ясь водой мно­гих рек, все же несет мут­ные вол­ны. Поэто­му, гово­рит он, при­ня­тое обыч­но чте­ние

с.306 непра­виль­но, так как ясно, что не вода Аксия изли­ва­ет­ся в источ­ник, а наобо­рот. Затем Гео­граф несколь­ко раз­дра­жи­тель­но не одоб­ря­ет тол­ко­ва­ние, кото­рое отож­дествля­ет Эю и зем­лю, и, види­мо, хочет вооб­ще выбро­сить из поэ­мы Гоме­ра такое выра­же­ние (Eus­tath. ad Iliad. II, 850).

24. За рекой Акси­ем идет город Фес­са­ло­ни­кия, кото­рый рань­ше назы­вал­ся Фер­мой. Он был осно­ван Кас­сан­дром и назван им по име­ни сво­ей супру­ги, доче­ри Филип­па, сына Амин­ты. Филипп пере­се­лил туда жите­лей окрест­ных город­ков, таких, как Халаст­ра, Энея, Кисс и неко­то­рых дру­гих. Из это­го Кис­са, надо пола­гать, был родом гоме­ров­ский Ифида­мант, кото­ро­го (как гово­рит Гомер) вос­пи­тал его дед Кис­сей во Фра­кии, теперь назы­вае­мой Македо­ни­ей (Exc. ed.).

25. Где-то здесь нахо­дит­ся и гора Бер­мий, кото­рую преж­де зани­ма­ло фра­кий­ское пле­мя бри­гов. Часть его пере­пра­ви­лась в Азию и там изме­ни­ла свое имя на фри­гий­цев. После Фес­са­ло­ни­кии сле­ду­ют осталь­ные части Фер­мей­ско­го зали­ва вплоть до Кана­ст­рея. Это — мыс, обра­зу­ю­щий полу­ост­ров напро­тив Маг­не­ти­ды. Имя полу­ост­ро­ва — Пал­ле­на; на нем нахо­дит­ся пере­ше­ек в 5 ста­дий шири­ны, через кото­рый про­рыт канал. На пере­шей­ке рас­по­ло­жен осно­ван­ный корин­фя­на­ми город Поти­дея, впо­след­ст­вии назван­ный Кас­сан­дри­ей по име­ни того само­го царя Кас­сандра, кото­рый вос­ста­но­вил его после раз­ру­ше­ния. Мор­ской путь вокруг это­го полу­ост­ро­ва 570 ста­дий. Здесь, как гово­рят, еще рань­ше жили гиган­ты, и стра­на эта назы­ва­лась Фле­грой²³; неко­то­рые в мифи­че­ских рас­ска­зах, дру­гие же более досто­вер­но изо­бра­жа­ют их каким-то вар­вар­ским и нече­сти­вым пле­ме­нем, кото­рое вла­де­ло этой мест­но­стью и было уни­что­же­но Герак­лом, когда тот после взя­тия Трои воз­вра­щал­ся в род­ную зем­лю. Здесь, по рас­ска­зам, тро­ян­ские жен­щи­ны — винов­ни­цы пре­ступ­ле­ния — сожгли кораб­ли, чтобы не быть рабы­ня­ми жен тех, кто возь­мет их в плен²⁴ (Exc. Vat.).

25a. Бри­ги, как ука­зы­ва­ет Гео­граф, назы­ва­лись так­же фри­гий­ца­ми (Eus­tath. ad Odyss. I, 101).

26. Город Берея лежит у подош­вы горы Бер­мия (Exc. ed.).

27. Полу­ост­ров Пал­ле­на, на пере­шей­ке кото­ро­го рас­по­ло­же­на преж­няя Поти­дея, а теперь Кас­сан­дрия, в древ­но­сти назы­вал­ся Фле­грой. Насе­ля­ли его мифи­че­ские гиган­ты — нече­сти­вое и без­за­кон­ное пле­мя, кото­рое уни­что­жил Геракл. На полу­ост­ро­ве четы­ре горо­да: Афи­тис, Мен­да, Ски­о­на и Сана (Exc. ed.).

27a. [Демет­рий] Скеп­сий­ский, по-види­мо­му, не одоб­ря­ет пред­по­ло­же­ния Эфо­ра и не согла­сен с теми писа­те­ля­ми, кото­рые счи­та­ют их²⁵ гали­зо­на­ми, живу­щи­ми око­ло Пал­ле­ны; о них я уже упо­мя­нул в опи­са­нии Македо­нии (Stra­bo XII, III, 22).

28. Олинф нахо­дит­ся в 70 ста­ди­ях от Поти­деи (Exc. Vat.).

29. Якор­ная сто­ян­ка Олин­фа — Меки­пер­на на Торо­ней­ском зали­ве (Exc. ed.).

30. Неда­ле­ко от Олин­фа есть место в лощине, назы­вае­мое Кан­фа­ро­ле­фрон²⁶ в соот­вет­ст­вии с наиме­но­ва­ни­ем: насе­ко­мое кан­фар, кото­рое с.307 водит­ся в окрест­но­стях, поги­ба­ет, лишь толь­ко при­бли­зит­ся к это­му месту (Exc. ed.).

31. Непо­сред­ст­вен­но после Кас­сан­дрии сле­ду­ет осталь­ная часть побе­ре­жья Торо­ней­ско­го зали­ва до Деррия. Послед­ний — это мыс напро­тив Кана­ст­рея, обра­зу­ю­щий залив. Напро­тив Деррия к восто­ку воз­вы­ша­ют­ся Афон­ские мысы²⁷; в середине нахо­дит­ся Син­гит­ский залив, назван­ный по име­ни лежав­ше­го на нем древ­не­го горо­да Син­га, теперь раз­ру­шен­но­го. За этим горо­дом идет город Аканф, лежа­щий на Афон­ском пере­шей­ке, осно­ван­ный анд­рос­ца­ми; по име­ни это­го горо­да мно­гие назы­ва­ют залив Аканф­ским (Exc. Vat.).

32. Про­тив Кана­ст­ра, мыса Пал­ле­ны, нахо­дит­ся Деррий, мыс побли­зо­сти от гава­ни Кофа; оба эти мыса отде­ля­ют Торо­ней­ский залив. К восто­ку опять лежит Афон­ский мыс, отде­ля­ю­щий Син­гит­ский залив, так что зали­вы Эгей­ско­го моря тянут­ся непо­сред­ст­вен­но один за дру­гим к севе­ру, хотя и на извест­ном рас­сто­я­нии друг от дру­га в сле­дую­щем поряд­ке: Малий­ский, Пага­сит­ский, Фер­мей­ский, Торо­ней­ский, Син­гит­ский, Стри­мон­ский. Что каса­ет­ся мысов, то Посидий лежит меж­ду Малий­ским и Пага­сит­ским зали­ва­ми, а непо­сред­ст­вен­но далее к севе­ру — Сепия; затем идет мыс Канастр на Пал­лене, потом Деррий, далее — Ним­фей на Афоне и на Син­гит­ском зали­ве, а на Стри­мон­ском зали­ве — мыс Акра­фос; меж­ду дву­мя послед­ни­ми мыса­ми нахо­дит­ся гора Афон, а к восто­ку от него — ост­ров Лем­нос; на севе­ре Стри­мон­ский залив огра­ни­чен Неа­по­лем (Exc. ed.).

33. Аканф — это при­мор­ский город на Син­гит­ском зали­ве вбли­зи кана­ла Ксерк­са. На Афоне 5 горо­дов: Дион, Клео­ны, Фисс, Оло­фик­сий и Акро­фои. Послед­ний рас­по­ло­жен у вер­ши­ны Афо­на. Гора Афон име­ет фор­му жен­ской груди, очень ост­рая и весь­ма высо­кая. Живу­щие на ее вер­шине видят вос­ход солн­ца на 3 часа рань­ше вос­хо­да на побе­ре­жье. Мор­ской путь вокруг полу­ост­ро­ва от горо­да Акан­фа до Ста­ги­ра, горо­да Ари­сто­те­ля, состав­ля­ет 400 ста­дий. На побе­ре­жье есть гавань по име­ни Капр и ост­ро­вок, одно­имен­ный с гава­нью. Затем идут устья Стри­мо­на, потом Фагрес, Галепс, Апол­ло­ния; все это — горо­да. Далее сле­ду­ет устье Неста, кото­рый обра­зу­ет гра­ни­цу меж­ду Македо­ни­ей и Фра­ки­ей, как в свое вре­мя уста­но­ви­ли ее Филипп и Алек­сандр. Око­ло Стри­мон­ско­го зали­ва есть и дру­гие горо­да, напри­мер Мир­кин, Аргил, Дра­беск и Дат. Послед­ний обла­да­ет пре­крас­ной и пло­до­род­ной зем­лей, а так­же кора­бель­ны­ми вер­фя­ми и золоты­ми руд­ни­ка­ми. Отсюда пошла и пого­вор­ка: «Дат — пол­ный всех благ», как и дру­гая пого­вор­ка, гла­ся­щая: «Клуб­ки благ» (Exc. ed.).

34. Очень мно­го золотых руд­ни­ков нахо­дит­ся в Кре­нидах, где близ горы Пан­гея рас­по­ло­жен теперь город Филип­пы. На самой горе Пан­гей тоже есть золотые и сереб­ря­ные руд­ни­ки, как и в обла­стях по ту и по эту сто­ро­ну реки Стри­мо­на вплоть до Пео­нии. Как рас­ска­зы­ва­ют, даже паха­ри в Пео­нии нахо­дят само­род­ки золота (Exc. ed.).

35. Гора Афон высо­ка и по фор­ме похо­жа на жен­скую грудь. Люди, живу­щие у ее вер­шин, уже при вос­хо­де солн­ца уста­ют пахать, а у с.308 жите­лей побе­ре­жья толь­ко начи­на­ют петь пету­хи. На этом побе­ре­жье цар­ст­во­вал Фами­рис, фра­ки­ец, кото­рый зани­мал­ся тем же, что и Орфей. Здесь так­же пока­зы­ва­ют канал око­ло Акан­фа, кото­рый, как гово­рят, Ксеркс велел про­рыть через Афон и, про­пу­стив мор­ские воды в этот канал, про­вел свой флот через пере­ше­ек из Стри­мон­ско­го зали­ва. Демет­рий Скеп­сий­ский, одна­ко, не дума­ет, чтобы этот канал когда-нибудь был судо­хо­ден. Дей­ст­ви­тель­но, хотя грунт на пере­шей­ке в дли­ну до 10 ста­дий был хорош и удо­бен для рытья и в самом деле был про­рыт канал дли­ной в пле­фр, но потом пошла ска­ли­стая пли­та, почти что в ста­дию дли­ной, настоль­ко высо­кая и широ­кая, что ее невоз­мож­но было про­бить на всем про­тя­же­нии до моря. Но даже если бы мож­но было про­бить эту ска­лу до моря, то, конеч­но, не так глу­бо­ко, чтобы обра­зо­вал­ся судо­ход­ный канал. Там, при­бав­ля­ет Демет­рий, Алек­сарх, сын Анти­па­тра, зало­жил город Ура­но­поль²⁸ в 30 ста­дий в окруж­но­сти. На этом полу­ост­ро­ве жили какие-то пеласги с ост­ро­ва Лем­но­са, кото­рые дели­лись на 5 общин: Клео­ны, Оло­фик­сий, Акро­фои, Дион, Фисс. После Афо­на идет Стри­мон­ский залив, кото­рый тянет­ся до Неста — реки, кото­рая в пони­ма­нии Филип­па и Алек­сандра явля­лась гра­ни­цей Македо­нии. Точ­нее гово­ря, здесь есть мыс, обра­зу­ю­щий вме­сте с Афо­ном Стри­мон­ский залив, — мыс, на кото­ром рас­по­ло­жен город Апол­ло­ния²⁹. Пер­вый город на зали­ве после гава­ни акан­фов — это Ста­ги­ра, теперь без­люд­ная, роди­на Ари­сто­те­ля; город этот осно­ван хал­кид­ца­ми, так же как и гавань его Капр и одно­имен­ный ост­ро­вок. Затем идет Стри­мон, судо­ход­ный вверх на 20 ста­дий до Амфи­по­ля. Послед­ний осно­ва­ли афи­няне; город лежит на месте, кото­рое назы­ва­ет­ся Эннеа Годой³⁰. Далее сле­ду­ют Галепс и Апол­ло­ния — горо­да, раз­ру­шен­ные Филип­пом (Exc. Vat.).

36. От Пенея, гово­рит Стра­бон, до Пид­ны 120 ста­дий. Вдоль бере­га Стри­мо­на рас­по­ло­же­ны Неа­поль, город датов, и сам Дат, на терри­то­рии кото­ро­го нахо­дят­ся пло­до­род­ные рав­ни­ны, озе­ро, реки, вер­фи и доход­ные золо­то­нос­ные копи. Отсюда и пошла пого­вор­ка: «Дат³¹ — [скоп­ле­ние всех] богатств», как и дру­гая пого­вор­ка, гла­ся­щая: «Клуб­ки благ». Стра­ну по ту сто­ро­ну Стри­мо­на, т. е. мор­ское побе­ре­жье и окрест­но­сти Дата, зани­ма­ют одо­ман­ты, эдо­ны и бисаль­ты; это частич­но мест­ные жите­ли, частич­но же при­шель­цы из Македо­нии, над кото­ры­ми цар­ст­во­вал Рес. Над Амфи­по­лем же до горо­да Герак­леи жили бисаль­ты, вла­дев­шие пло­до­нос­ной доли­ной. Послед­нюю делит на две части река Стри­мон, беру­щая нача­ло из обла­сти агри­а­нов, что живут око­ло Родопы. С этой обла­стью гра­ни­чит Парор­бе­лия — мест­ность, при­над­ле­жа­щая к Македо­нии; в ее внут­рен­ней части вдоль доли­ны, начи­наю­щей­ся у Идо­ме­ны, лежат горо­да Кал­ли­поль, Орфо­поль, Филип­по­поль, Гареск. В обла­сти бисаль­тов, если идти вверх по тече­нию Стри­мо­на, лежит так­же селе­ние Бер­га, почти в 200 ста­ди­ях от Амфи­по­ля. Если же идти на север от Герак­леи, чтобы река была на пра­вой сто­роне, то попа­дешь к тес­ни­нам, через кото­рые про­те­ка­ет Стри­мон. Сле­ва лежат Пео­ния и окрест­но­сти Добе­ра, Родопы и горы Гема, а спра­ва — обла­сти Гема. По эту сто­ро­ну Стри­мо­на, у с.309 самой реки, нахо­дит­ся Скотус­са, а на озе­ре Боль­бе — Аре­фу­са. Мигдон­ца­ми назы­ва­ют­ся, кро­ме того, глав­ным обра­зом живу­щие вокруг это­го озе­ра. Из стра­ны пео­нов выте­ка­ет не толь­ко Аксий, но и Стри­мон. Ведь эта река из обла­сти агри­а­нов течет через зем­ли медов и син­тов и впа­да­ет в море меж­ду обла­стя­ми бисаль­тов и одо­ман­тов (Exc. Vat.).

37. Река Стри­мон берет нача­ло из обла­сти агри­а­нов, живу­щих вокруг Родопы (Exc. ed.).

38. Пео­нов неко­то­рые счи­та­ют пере­се­лен­ца­ми из Фри­гии, дру­гие же при­зна­ют их родо­на­чаль­ни­ка­ми это­го пле­ме­ни. Пео­ния, как гово­рят, про­сти­ра­лась до Пела­го­нии и Пие­рии и назы­ва­лась преж­де Оре­сти­ей; не без осно­ва­ния один из вождей, совер­шив­ших из Пео­нии поход под Трою, назы­вал­ся сыном Пеле­го­на, ведь сами пео­ны назы­ва­лись пела­гон­ца­ми (Exc. Vat.).

39. Упо­ми­нае­мый у Гоме­ра Асте­ро­пей³², сын Пеле­го­на, по рас­ска­зам, был из Пео­нии, что в Македо­нии. Поэто­му-то его и зва­ли сыном Пеле­го­на. Ведь сами пео­ны назы­ва­лись пела­гон­ца­ми (Exc. ed.).

40. Так как pa­ianis­mos³³ фра­кий­цев гре­ки назы­ва­ют ti­ta­nis­mos³⁴ в под­ра­жа­ние при­зыв­но­му обра­ще­нию в пеа­нах, то и тита­ны так­же назы­ва­лись пела­го­на­ми (Exc. ed.).

41. В древ­но­сти пео­ны вла­де­ли и теперь, оче­вид­но, вла­де­ют боль­шой частью совре­мен­ной Македо­нии, так что они оса­жда­ли Перинф и даже под­чи­ни­ли сво­ей вла­сти всю Кре­сто­нию и Мигдо­ниду, а так­же зем­лю агри­а­нов до Пан­гея. Филип­пы и окрест­ная область лежат над побе­ре­жьем Стри­мон­ско­го зали­ва от Галеп­са до Неста. Преж­де Филип­пы назы­ва­лись Кре­нида­ми. Это было малень­кое посе­ле­ние, рас­ши­рен­ное после пора­же­ния здесь Бру­та и Кас­сия³⁵ (Exc. Vat.).

42. Тепе­реш­ний город Филип­пы в древ­но­сти назы­вал­ся Кре­нида­ми (Exc. ed.).

43. Перед этим побе­ре­жьем лежат два ост­ро­ва — Лем­нос и Фасос. За Фасос­ским про­ли­вом идут Абде­ры и мест­но­сти, свя­зан­ные в мифах с Абде­ром. На побе­ре­жье жили фра­кий­ские бисто­ны, кото­ры­ми пра­вил Дио­мед. Река Нест не все­гда сохра­ня­ет одно и то же рус­ло, но неред­ко затоп­ля­ет эту стра­ну. Затем идут Дикея — город, лежа­щий в зали­ве, и гавань. Над ними рас­по­ло­же­на Бисто­нида — озе­ро почти 200 ста­дий в окруж­но­сти. Как рас­ска­зы­ва­ют, эта рав­ни­на цели­ком явля­лась впа­ди­ной ниже уров­ня моря. Когда Геракл, усту­пав­ший вра­гу как кон­ник, при­был сюда, чтобы похи­тить кобыл Дио­меда, он про­ко­пал канал по бере­гу и, спу­стив мор­ские воды на рав­ни­ну, одо­лел вра­гов. Там пока­зы­ва­ют так­же дво­рец Дио­меда, назы­вае­мый по это­му слу­чаю из-за его при­род­ной непри­ступ­но­сти Кар­те­ра Коме³⁶. За озе­ром, кото­рое лежит в цен­тре стра­ны, идут горо­да кико­нов: Ксан­фия, Маро­ния и Исмар. Послед­ний, одна­ко, теперь назы­ва­ет­ся «Исма­ра, что вбли­зи Маро­нии». Неда­ле­ко отсюда озе­ро Исма­рида изли­ва­ет свои воды. Проток озе­ра назы­ва­ет­ся Одис­сий. Здесь так­же нахо­дят­ся так назы­вае­мые Фаси­он Кефа­лай³⁷. Над ними живут сапеи (Exc. Vat.).

44. Топи­ры лежат непо­да­ле­ку от Абдер и Маро­нии (Exc. Vat.).

с.310 44a. Выше­упо­мя­ну­тый Исмар, впо­след­ст­вии Исма­ра, как гово­рят, — город кико­нов, непо­да­ле­ку от Маро­нии; там есть так­же озе­ро, проток кото­ро­го назы­ва­ет­ся Одис­си­ем; здесь, как гово­рит Гео­граф, нахо­дит­ся храм героя Маро­на (Eus­tath. ad Odyss. IX, 30).

45. Син­ты, фра­кий­ская народ­ность, оби­та­ла на ост­ро­ве Лем­но­се. Поэто­му Гомер назы­ва­ет их син­ти­я­ми:

45a. Лем­нос: сна­ча­ла его насе­ля­ли фра­кий­цы, кото­рые назы­ва­лись, по Стра­бо­ну, син­ти­я­ми (Steph. Byz. Lem­nos, s. v.).

46. За рекой Нестом к восто­ку рас­по­ло­жен город Абде­ры, назван­ный име­нем того Абде­ра, кото­ро­го пожра­ли кони Дио­меда. Затем побли­зо­сти нахо­дит­ся город Дикея, над кото­рым лежит боль­шое озе­ро Бисто­нида. Потом идет город Маро­ния (Exc. ed.).

47. Вся Фра­кия состо­ит из 22 народ­но­стей и может выстав­лять, несмот­ря на пол­ное исто­ще­ние, еще 15000 всад­ни­ков и даже 200000 пехо­тин­цев. За Маро­ни­ей идут город Орфа­го­рия, мест­ность око­ло Серрия (где бере­го­вое пла­ва­ние затруд­ни­тель­но), Тем­пи­ра — горо­док само­фра­кий­цев, дру­гой горо­док — Кара­ко­ма, перед кото­рым лежит ост­ров Само­фра­кия, и Имброс, не очень дале­ко от Само­фра­кии. Фасос же нахо­дит­ся от послед­ней боль­ше чем на двой­ном рас­сто­я­нии. После Кара­ко­мы сле­ду­ет Дориск, где Ксеркс пере­счи­тал свои пол­чи­ща; затем идет Гебр, судо­ход­ный вверх по тече­нию на 120 ста­дий до Кип­сел. Здесь, по сло­вам Стра­бо­на, была гра­ни­ца Македо­нии; послед­нюю рим­ляне отня­ли у Пер­сея, а потом у Псев­до­фи­лип­па³⁸. Павел³⁹ после победы над Пер­се­ем при­со­еди­нил к Македо­нии эпир­ские пле­ме­на и дал стране [новое] четы­рех­част­ное адми­ни­ст­ра­тив­ное деле­ние: одну часть он при­со­еди­нил к Амфи­по­лю, дру­гую — к Фес­са­ло­ни­кии, третью — к Пел­ле, чет­вер­тую — к пела­го­нам. По бере­гам Геб­ра живут кор­пи­лы, еще выше по тече­нию — бре­ны, а самые послед­ние — бес­сы, ибо до этой обла­сти река еще судо­ход­на. Все эти пле­ме­на зани­ма­ют­ся раз­бо­ем, осо­бен­но же бес­сы, кото­рых Стра­бон назы­ва­ет соседя­ми одри­сов и сапе­ев. Сто­ли­цей астов была Бизия. Неко­то­рые назы­ва­ют одри­са­ми всех живу­щих над побе­ре­жьем от Геб­ра и Кип­сел до Одес­са, т. е. пле­ме­на, над кото­ры­ми цар­ст­во­ва­ли Ама­док, Кер­соб­лепт, Бери­сад, Севф и Котис (Exc. Vat.).

47a. Одри­сы: пле­мя во Фра­кии. Стра­бон в VII кни­ге (Steph. Byz. Od­ry­sai, s. v.).

47b. Гео­граф, ука­зы­вая на обшир­ное про­тя­же­ние Фра­кии, гово­рит, что вся Фра­кия состо­ит из 22 народ­но­стей (Eus­tath. ad Iliad. II, 844).

48. Фра­кий­ская река, теперь назы­вае­мая Реги­ни­ей, преж­де носи­ла имя Эри­го­на (Exc. ed.).

49. Иаси­он и Дар­дан, два бра­та, жили на Само­фра­кии. После того как Иаси­он был пора­жен уда­ром мол­нии за оскорб­ле­ние Демет­ры, Дар­дан уехал из Само­фра­кии и посе­лил­ся у подош­вы горы Иды; с.311 [осно­ван­ный им город] он назвал Дар­да­ни­ей и научил тро­ян­цев само­фра­кий­ским мисте­ри­ям. В преж­нее вре­мя Само­фра­кия назы­ва­лась Само­сом (Exc. ed.).

50. Боже­ства, чти­мые на Само­фра­кии, мно­гие отож­дествля­ют с Каби­ра­ми, но тем не менее не могут объ­яс­нить, кто такие сами Каби­ры, Кир­бан­ты и Кори­бан­ты; точ­но так же Куре­ты и Идей­ские Дак­ти­ли отож­дествля­ют­ся с ними (Exc. Vat.).

50a. Этот фра­кий­ский ост­ров, соглас­но Гео­гра­фу, назы­ва­ет­ся Само­сом из-за его высоты. Дей­ст­ви­тель­но, sa­moi, по его сло­вам, озна­ча­ет «высоты» […]. В древ­но­сти, гово­рит Гео­граф, на ост­ро­ве посе­ли­лись самос­цы из Мика­ле, кото­рый обез­людел по недо­стат­ку пло­дов, поэто­му его назва­ли Само­сом […]. Гео­граф сооб­ща­ет, что в преж­ние вре­ме­на Само­фра­кия назы­ва­лась Мели­той и была бога­той. По его сло­вам, кили­кий­ские пира­ты тай­но напа­ли на само­фра­кий­ское свя­ти­ли­ще, раз­гра­би­ли его и увез­ли более 1000 талан­тов (Eus­tath. ad Iliad. XIII, 12).

51. При устье Геб­ра, кото­рый впа­да­ет в море дву­мя рука­ва­ми в Мелан­ском зали­ве, лежит город Эн, осно­ван­ный мити­лен­ца­ми и кумей­ца­ми, а еще рань­ше — ало­пе­кон­нес­ца­ми. Далее идут мыс Сар­пе­дон и так назы­вае­мый Хер­со­нес фра­кий­ский, обра­зу­ю­щий Про­пон­ти­ду, Мелан­ский залив и Гел­лес­понт. Ведь к юго-восто­ку высту­па­ет мыс, кото­рый соеди­ня­ет Евро­пу с Ази­ей про­ли­вом в 7 ста­дий меж­ду Абидом и Сестом, остав­ляя сле­ва Про­пон­ти­ду, а спра­ва — Мелан­ский залив, назван­ный так по впа­даю­щей в него реке Мелан (как гово­рят Геро­дот⁴⁰ и Евдокс). Стра­бон гово­рит, что, по сло­вам Геро­до­та⁴¹, воды для вой­ска Ксерк­са в этой реке было недо­ста­точ­но. Упо­мя­ну­тый мыс замкнут пере­шей­ком в 40 ста­дий. В середине пере­шей­ка лежит город Лиси­ма­хия, назван­ный име­нем осно­вав­ше­го его царя. По обе­им сто­ро­нам пере­шей­ка, в Мелан­ском зали­ве, рас­по­ло­жен город Кар­дия — самый боль­шой из горо­дов на Хер­со­не­се. Город осно­ва­ли миле­тяне и кла­зо­мен­цы, а впо­след­ст­вии при­со­еди­ни­лись афи­няне; на Про­пон­ти­де же лежит город Пак­тия. После Кар­дии идут Драб и Лим­ны, затем — Ало­пе­кон­нес, у кото­ро­го, при­бли­зи­тель­но, конец Мелан­ско­го зали­ва, потом сле­ду­ет боль­шой мыс Мазу­сия; далее, в зали­ве, Эле­унт⁴², где нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Про­те­си­лая, а про­тив него в 40 ста­ди­ях — Сигей, мыс Тро­ады. Это — почти самая южная око­неч­ность Хер­со­не­са, нахо­дит­ся на рас­сто­я­нии, несколь­ко боль­шем 400 ста­дий от Кар­дии. Если плыть вокруг пере­шей­ка по направ­ле­нию к дру­гой сто­роне его, то осталь­ное рас­сто­я­ние будет несколь­ко боль­ше это­го (Exc. Vat.).

51a. Эн — город во Фра­кии, назы­вае­мый Апсин­фом. Стра­бон в VII кни­ге. Город Эн лежит при впа­дине Геб­ра, у кото­ро­го два устья; осно­ван город кумей­ца­ми и назы­вал­ся так пото­му, что там про­те­ка­ла река Эний и вбли­зи Оссы нахо­ди­лось одно­имен­ное селе­ние (Steph. Byz. Ainos, s. v.).

52. Хер­со­нес Фра­кий­ский обра­зу­ет три моря: на севе­ре — Про­пон­ти­ду, Гел­лес­понт — на восто­ке и на юге — Мелан­ский залив, куда впа­да­ет река Мелан, одно­имен­ная зали­ву (Exc. ed.).

с.312 53. На пере­шей­ке Хер­со­не­са рас­по­ло­же­ны три горо­да: вбли­зи Мелан­ско­го зали­ва — Кар­дия, вбли­зи Про­пон­ти­ды — Пак­тия и во внут­рен­ней части стра­ны — Лиси­ма­хия. Шири­на⁴³ пере­шей­ка 40 ста­дий (Exc. ed.).

54. Имя горо­да Эле­ун­та употреб­ля­ет­ся в муж­ском роде; быть может, так же и имя Тра­пезун­та (Exc. ed.).

55. Пла­вая вдоль бере­гов Хер­со­не­са, после Эле­ун­та под­хо­дим сна­ча­ла ко вхо­ду в Про­пон­ти­ду через узкий про­лив, кото­рый назы­ва­ет­ся нача­лом Гел­лес­пон­та. Здесь нахо­дит­ся мыс Кинос-Сема⁴⁴, хотя неко­то­рые назы­ва­ют его Гекабес-Сема⁴⁵; дей­ст­ви­тель­но, после того как обо­гнешь мыс, пока­зы­ва­ют ее моги­лу. Затем идут Мадит и мыс Сести­а­да, где нахо­дил­ся мост Ксерк­са, а после это­го — Сест. От Эле­ун­та до места, где нахо­дил­ся мост, 170 ста­дий. После Сеста, в 80 ста­ди­ях, сле­ду­ет Эгос­пота­мы, раз­ру­шен­ный горо­док, где, гово­рят, упал камень [с неба] во вре­мя Пер­сид­ских войн. Потом идут Кал­ли­поль, откуда пере­езд в Ламп­сак в Азии состав­ля­ет 40 ста­дий; затем — раз­ру­шен­ный горо­док Кри­фота; потом — Пак­тия; далее — Мак­рон Тей­хос⁴⁶, Лев­ке Акте⁴⁷, Гиерон Орос⁴⁸ и Перинф, осно­ван­ный самос­ца­ми; потом — Селиб­рия. Над эти­ми места­ми лежат Сил­та и Гиерон Орос, кото­рую почи­та­ют мест­ные жите­ли; это место явля­ет­ся как бы акро­по­лем этой стра­ны. Гиерон Орос изли­ва­ет в море асфальт вбли­зи того места, где Про­кон­нес бли­же все­го к мате­ри­ку — на рас­сто­я­нии все­го лишь 120 ста­дий. На этом ост­ро­ве нахо­дят­ся боль­шие и бога­тые раз­ра­ба­ты­вае­мые каме­но­лом­ни бело­го мра­мо­ра. После Селиб­рии идут река Афир и Бафи­ний; затем — Визан­тий и сле­дую­щие далее места вплоть до Киа­ней­ских скал (Exc. Vat.).

55a. Отно­си­тель­но Сеста и все­го Хер­со­не­са я уже гово­рил при опи­са­нии фра­кий­ских мест­но­стей (Stra­bo XIII, 22).

55b. Сест — коло­ния лес­бий­цев, как и Мадит, по сло­вам Гео­гра­фа, — хер­со­нес­ский город в 30 ста­ди­ях от Абида, от гава­ни к гава­ни (Steph. Byz. Ses­tos, s. v.).

56. От Перин­фа до Визан­тия 630 ста­дий, а от Геб­ра и Кип­сел к Визан­тию вплоть до Киа­ней­ских скал — 3100, как утвер­жда­ет Арте­ми­дор. Все рас­сто­я­ние от Иони­че­ско­го зали­ва у Апол­ло­нии до Визан­тия 7320 ста­дий; Поли­бий, одна­ко, при­бав­ля­ет еще 180 ста­дий, так как он добав­ля­ет ¹∕₃ ста­дии к 8 ста­ди­ям одной мили. Демет­рий Скеп­сий­ский в сво­ем сочи­не­нии «О постро­е­нии бое­вых сил тро­ян­цев»⁴⁹ счи­та­ет рас­сто­я­ние от Перин­фа до Визан­тия в 600 ста­дий и столь­ко же до Пария. Дли­ну Про­пон­ти­ды он при­ни­ма­ет в 1400 ста­дий, а шири­ну — в 500 ста­дий. Что каса­ет­ся Гел­лес­пон­та, то он счи­та­ет самую узкую его шири­ну в 7 ста­дий⁵⁰, а дли­ну — в 400 ста­дий (Exc. Vat.).

57. Отно­си­тель­но назва­ния «Гел­лес­понт» нет обще­го согла­сия, но по это­му пово­ду выска­за­но несколь­ко мне­ний. Дей­ст­ви­тель­но, одни назы­ва­ют Гел­лес­пон­том всю Про­пон­ти­ду, дру­гие же — толь­ко часть Про­пон­ти­ды по эту сто­ро­ну Перин­фа. Третьи при­бав­ля­ют еще к Гел­лес­пон­ту часть Внеш­не­го моря, обра­щен­ную к Мелан­ско­му зали­ву и к откры­тым водам Эгей­ско­го моря; при этом одни из них при­ме­ня­ют одно деле­ние, дру­гие — с.313 дру­гое; так, одни при­бав­ля­ют сюда еще про­стран­ство от Сигея до Ламп­са­ка и Кизи­ка или же Парий и При­ап; а один писа­тель добав­ля­ет даже про­стран­ство от Сигрия на ост­ро­ве Лес­бо­се. Нако­нец, неко­то­рые без коле­ба­ния счи­та­ют Гел­лес­пон­том даже все про­стран­ство откры­то­го моря до Мир­той­ско­го моря, так как, по сло­вам Пин­да­ра в его гим­нах, спут­ни­ки Герак­ла, плыв­шие из-под Трои через «деви­чий Гел­лы про­лив»⁵¹, лишь толь­ко достиг­ли Мир­той­ско­го моря, были отбро­ше­ны дув­шим им навстре­чу Зефи­ром назад к Косу. Таким обра­зом, они хотят все Эгей­ское море до Фер­мей­ско­го зали­ва и Фес­са­лий­ско­го и Македон­ско­го морей назы­вать Гел­лес­пон­том, при­зы­вая Гоме­ра в свиде­те­ли. Ведь Гомер гово­рит:

Но это свиде­тель­ство опро­вер­га­ет­ся дру­ги­ми сти­ха­ми:

а он был вождем фра­кий­цев⁵²,

Ведь поэт ука­зы­ва­ет на тех⁵³, кото­рые жили непо­сред­ст­вен­но за ними⁵⁴, вне Гел­лес­пон­та. Дей­ст­ви­тель­но, Эн рас­по­ло­жен в преж­ней Апсин­фиде, теперь назы­вае­мой Кор­пи­ли­кой, тогда как стра­на кико­нов нахо­дит­ся даль­ше к запа­ду (Exc. Vat.).

58. Кор­пи­лы: какие-то фра­кий­цы. Стра­бон в VII кни­ге; их область назы­ва­лась Кор­пи­ли­кой; ведь Эн рас­по­ло­жен в преж­ней Апсин­фиде, теперь назы­вае­мой Кор­пи­ли­кой (Steph. Byz. Kor­pi­loi, s. v.).

59. Тет­ра­хо­ри­ты: бес­сы, соглас­но Стра­бо­ну в VII кни­ге. Они назы­ва­лись так­же тет­ра­ко­ма­ми (Steph. Byz. Tet­rachōri­tai, s. v.).

60. Ведь Стра­бон гово­рит в VII кни­ге того же сочи­не­ния⁵⁵, что он⁵⁶ знал стои­че­ско­го фило­со­фа Посидо­ния (At­hen. XIV, 75).

61. Есть так­же во Фра­кии река Ари­сб, как я уже ска­зал выше, и близ нее оби­та­ют кеб­рен­ские фра­кий­цы (Stra­bo XIII, I, 21).

62. Может быть Рипа во мно­же­ст­вен­ном чис­ле назы­ва­ет­ся так­же Рипы, если толь­ко Стра­бон, упо­ми­ная, что Рипы необи­тае­мы, гово­рит об этой Рипе. Стра­ну эту назы­ва­ют Рипидой. В дру­гом месте Стра­бон гово­рит, не остав­ляя ника­ко­го сомне­ния, что [упо­ми­нае­мые в гоме­ров­ском сти­хе горо­да]:

с.314 не толь­ко труд­но отыс­кать, да и нашед­шим их они бес­по­лез­ны, так как совер­шен­но без­люд­ны (Eus­tath. ad Iliad. II, 606).

63. По сло­вам Гео­гра­фа, и пле­мя кав­ко­нов совер­шен­но исчез­ло. Гео­граф гово­рит далее, что пело­пон­нес­ские кав­ко­ны (аркад­ская ветвь пле­ме­ни) не мог­ли выне­сти власт­во­ва­ния рода Леп­рея (так как Леп­рей был дур­ным чело­ве­ком) и им при­шлось уда­лить­ся оттуда в Ликию (Eus­tath. ad Iliad. XXII, 328).

64. [Пор­фи­рий сооб­ща­ет, что под­власт­ные Фил­ок­те­ту жите­ли Мефо­ны назы­ва­лись фти­я­ми]. Одна­ко Гео­граф гово­рит, что не толь­ко жите­ли окрест­но­стей Мефо­ны назы­ва­лись фти­я­ми, но, как ска­за­но выше, так назы­ва­лись вооб­ще пле­ме­на, под­власт­ные Ахил­ле­су, Про­те­си­лаю и Фил­ок­те­ту (Eus­taph. ad Iliad. II, 716).

65. Тот же самый Гео­граф гово­рит, что неко­гда Истр носил назва­ние «Мато­ас», т. е. по-гре­че­ски «Асий»⁵⁷. Хотя ски­фы неред­ко пере­хо­ди­ли Истр, не испы­ты­вая ника­ких непри­ят­но­стей, но одна­жды слу­чи­лось несча­стье, и имя реки было изме­не­но в Дану­бис или Дау­сис, как буд­то река была вино­ва­та в их ошиб­ке (Eus­tath. ad Dio­nys. Pe­rieg., 298).

66. Гео­граф гово­рит так­же, что здесь было весь­ма рас­про­стра­не­но почи­та­ние Аида (Eus­tath. ad Dio­nys. Pe­rieg., 409).