ХРАМ ВЕСТЫ И ДОМ ВЕСТАЛОК

В южной части Свя­щен­ной доро­ги (Via Sac­ra), как раз перед Реги­ей (Re­gia), воз­вы­шал­ся храм Весты — один из самых древ­них и важ­ных хра­мов Рима.

Вме­сте с Домом веста­лок это соору­же­ние состав­ля­ло еди­ный ком­плекс (At­rium Ves­tae), кото­рый был, в свою оче­редь, топо­гра­фи­че­ски и функ­цио­наль­но соеди­нен с Реги­ей — домом Вели­ко­го Пон­ти­фи­ка (do­mus pub­li­ca), отож­дествля­е­мым с rex sac­ro­rum. Точ­но так же, как Регия была свя­ти­ли­щем, кото­рое вна­ча­ле явля­лось местом покло­не­ния лич­но­сти царя, хра­му Весты была угото­ва­на роль заме­ще­ния само­го глав­но­го домаш­не­го оча­га — из дома царя, «оча­га государ­ства», пред­став­ля­ю­ще­го и сим­во­ли­зи­ру­ю­ще­го все осталь­ные домаш­ние оча­ги.

Изна­чаль­но доче­ри царя охра­ня­ли свя­щен­ный огонь, но со вре­ме­нем их заме­ни­ла груп­па веста­лок — жриц един­ст­вен­но­го жен­ско­го жре­че­ства в Риме. Шесть веста­лок долж­ны были под­дер­жи­вать огонь и совер­шать дру­гие риту­а­лы, свя­зан­ные с семей­ным куль­том. Для посвя­ще­ния в жри­цы отби­ра­лись девоч­ки от шести до деся­ти лет, родив­ши­е­ся в семьях пат­ри­ци­ев. Они ста­но­ви­лись вестал­ка­ми на трид­цать лет и на про­тя­же­нии все­го жре­че­ства долж­ны были оста­вать­ся дев­ст­вен­ни­ца­ми.

В слу­чае нару­ше­ния это­го пра­ви­ла вестал­ку ожи­да­ла смерт­ная казнь: ее зажи­во (кровь веста­лок не мог­ла быть про­ли­та) хоро­ни­ли в под­зем­ной ком­нат­ке зем­ля­ной насы­пи вре­мен Сер­вия Тул­лия непо­да­ле­ку от Кол­лин­ских ворот (Por­ta Col­li­na), на Кви­ри­на­ле. Это место назы­ва­лось «Зло­дей­ским полем». Сообщ­ни­ка нака­зы­ва­ли пор­кой до смер­ти во вре­мя народ­ных собра­ний. Но, с дру­гой сто­ро­ны, у веста­лок было мно­го при­ви­ле­гий: они не под­чи­ня­лись роди­тель­ской вла­сти (функ­ции отца выпол­нял Вели­кий Пон­ти­фик), им даро­ва­лось зна­чи­тель­ное состо­я­ние, и они име­ли огром­ный пре­стиж. Внешне это выра­жа­лось в том, что вестал­ки пере­дви­га­лись по горо­ду на повоз­ке, сиде­ли на спе­ци­аль­ных местах во вре­мя спек­так­лей, и их хоро­ни­ли в гроб­ни­цах (ско­рее все­го общих) внут­ри город­ских стен. Если при­го­во­рен­ный к каз­ни в день испол­не­ния при­го­во­ра встре­чал вестал­ку, ему даро­ва­ли жизнь.

В древ­но­сти весь At­rium Ves­tae был намно­го мень­ше дошед­ше­го до наших дней и ори­ен­ти­ро­ван по четы­рем сто­ро­нам све­та (его остат­ки мож­но увидеть и сего­дня ниже на 1 метр от уров­ня вре­мен импе­рии на север­ной сто­роне соору­же­ния) (A). Уже тогда храм был окру­жен огра­дой, кото­рая соеди­ня­ла его с Домом веста­лок. Неиз­вест­но, име­ла ли огра­да типич­ную круг­лую фор­му, но извест­но, что вход нахо­дил­ся все­гда на восто­ке, сле­дуя древ­не­му рас­по­ло­же­нию.

На нынеш­нем соору­же­нии вид­ны следы послед­ней рестав­ра­ции, сде­лан­ной после пожа­ра в 191 г. н. э., под руко­вод­ст­вом жены Сеп­ти­мия Севе­ра Юлии Дом­ны (в хра­ме нахо­дил­ся свя­щен­ный огонь, и из-за это­го часто воз­ни­ка­ли пожа­ры, кото­рые не раз раз­ру­ша­ли зда­ние). Храм сто­ит на цемент­ном поди­у­ме (диа­метр ок. 15 м), обли­цо­ван­ном мра­мо­ром, к кото­ро­му при­мы­ка­ли осно­ва­ния, под­дер­жи­ваю­щие колон­на­ду из коринф­ских колонн. Внут­ри круг­ло­го свя­ти­ли­ща все­гда горел свя­щен­ный огонь, и его дым выхо­дил из отвер­стия, кото­рое нахо­ди­лось в цен­тре кры­ши кони­че­ской фор­мы. Часть мра­мор­ной кон­струк­ции была при­под­ня­та пару лет назад за счет исполь­зо­ва­ния древ­них фраг­мен­тов, отре­ста­ври­ро­ван­ных при помо­щи тра­вер­ти­на.

Одна из слож­ных задач — иден­ти­фи­ка­ция pe­nus Ves­tae, т. е. sancta sancto­rum (свя­тая свя­тых), в кото­рую никто не мог вхо­дить, кро­ме веста­лок. В ней хра­ни­лись сим­во­лы импе­рии, кото­рые, соглас­но леген­де, Эней при­вез с собой из Трои. Самым важ­ным из них был Пал­ла­дий — антич­ное изо­бра­же­ние Минер­вы. Воз­мож­но, pe­nus нахо­дил­ся в тра­пе­ци­идаль­ном углуб­ле­нии (2,40 Ö 2,40 м), рас­по­ла­гав­шем­ся в поди­у­ме, и в кото­рое мож­но было попасть толь­ко из свя­ти­ли­ща.

На восток от хра­ма нахо­дит­ся вход в Дом веста­лок. Спра­ва на фри­зе ниши (2), кото­рую когда-то под­дер­жи­ва­ли две иони­че­ские колон­ны (сохра­ни­лась толь­ко одна из них), нахо­дим над­пись о том, что ниша была соору­же­на на обще­ст­вен­ные день­ги и по ука­зу Сена­та. Клей­ма на кир­пи­чах помо­га­ют дати­ро­вать это соору­же­ние эпо­хой Адри­а­на. Эта ниша — com­pi­tum (часо­вен­ка на пере­крест­ке) — была посвя­ще­на ларам.

Отсюда вхо­дим в цен­траль­ный двор дома (3 — что-то вро­де пери­сти­ля) по совре­мен­но­му мости­ку, под кото­рым вид­ны остат­ки более древ­не­го рес­пуб­ли­кан­ско­го соору­же­ния (A), ори­ен­ти­ро­ван­но­го по-дру­го­му. Его пол покрыт моза­и­кой и мра­мор­ной плит­кой нере­гу­ляр­ной фор­мы (так назы­вае­мые «лито­ст­ро­ты»). Боль­шой двор с пор­ти­ка­ми окру­жа­ют поме­ще­ния дома, изна­чаль­но рас­по­ла­гав­ши­е­ся на несколь­ких эта­жах (два эта­жа сохра­ни­лись в южной части). Нынеш­нее соору­же­ние, сде­лан­ное из кир­пи­ча, пред­став­ля­ет собой резуль­тат мно­го­чис­лен­ных изме­не­ний, тща­тель­но иссле­до­ван­ных. Извест­но, что Август в 12 г. до н. э. после смер­ти Лепида стал Вели­ким Пон­ти­фи­ком и пере­нес место свя­щен­но­дей­ст­вий в соб­ст­вен­ный дом на Пала­тин­ском хол­ме, пода­рив ста­рое жилье пон­ти­фи­ка — do­mus pub­li­ca — вестал­кам. Имен­но после это­го соору­же­ние окон­ча­тель­но вошло в состав At­rium Ves­tae. В север­ной части дома, выхо­дя­щей на Via Sac­ra (Свя­щен­ную доро­гу) мож­но увидеть остат­ки соору­же­ния, най­ден­ные во вре­мя рас­ко­пок (B). После пожа­ра Неро­на в 64 г. н. э., кото­рый раз­ру­шил боль­шую часть горо­да, вклю­чая храм и атри­ум Весты, два соору­же­ния (и, воз­мож­но, жилье rex sac­ro­rum) были заме­не­ны на более высо­ком уровне до сих пор сохра­нив­шим­ся зда­ни­ем, кото­рое, несмот­ря на мно­го­чис­лен­ные пере­пла­ни­ров­ки, сохра­ни­ло пер­во­на­чаль­ную фор­му и раз­ме­ры, как и ори­ен­та­цию, подоб­но Фору­му, по частям све­та (С-В/Ю-З). После прав­ле­ния Неро­на дом под­вер­га­ет­ся пере­строй­ке в пери­од Тра­я­на и впо­след­ст­вии, вме­сте с Хра­мом Весты, — рестав­ра­ции, про­из­веден­ной, ско­рее все­го, в пери­од прав­ле­ния Сеп­ти­мия Севе­ра. После офи­ци­аль­ной отме­ны язы­че­ских куль­тов, про­воз­гла­шен­ной сна­ча­ла ука­зом Фео­до­сия в 391 г. и поз­же, после пора­же­ния послед­них язы­че­ских бор­цов воз­ле Акви­леи в 394 г., дом был остав­лен послед­ни­ми из веста­лок и частич­но занят импе­ра­тор­ски­ми чинов­ни­ка­ми, а после — при­бли­жен­ны­ми папы.

В цен­тре зда­ния, отно­ся­ще­го­ся к позд­не­му пери­о­ду соору­же­ния, нахо­дил­ся боль­шой пря­мо­уголь­ный двор, окру­жен­ный двух­этаж­ным пор­ти­ком с колон­на­ми (3). Во дво­ре рас­по­ла­га­лись три бас­сей­на: два неболь­ших квад­рат­ных по бокам и один пря­мо­уголь­ный в цен­тре, кото­рый позд­нее (воз­мож­но, в эпо­ху Кон­стан­ти­на) был закрыт кир­пич­ной вось­ми­уголь­ной струк­ту­рой (4), исполь­зу­е­мой, по всей веро­ят­но­сти, в садо­вод­че­ских целях. Под пор­ти­ком нахо­ди­лись ста­туи мно­гих Вели­ких веста­лок (vir­go ves­ta­lis ma­xi­ma — гла­ва кол­ле­гии). Мно­гие из этих ста­туй и поста­мен­тов были най­де­ны сва­лен­ны­ми в кучу на запад­ной сто­роне дво­ра, веро­ят­но для того, чтобы пре­вра­тить их в известь. Самые кра­си­вые из ста­туй были пере­ве­зе­ны в Музей Терм, дру­гие оста­лись на месте вме­сте с осно­ва­ни­я­ми, но они рас­по­ло­же­ны слу­чай­ным обра­зом, посколь­ку неиз­вест­но, как они сто­я­ли рань­ше. К тому же, ста­туи не соот­вет­ст­ву­ют поста­мен­там. Все над­пи­си отно­сят­ся к послед­ней фазе соору­же­ния, т. е. к эпо­хе Сеп­ти­мия Севе­ра и после­дую­щим. Это ста­туи веста­лок Нуми­зии Мак­си­мил­лы (201 г. н. э.), Терен­ции Фла­во­лы (три ста­туи, дати­ру­е­мые 209, 213, 215 гг.), Кам­пии Севе­ри­ны (240 г.), Фла­вии Мами­лии (242 г.), Фла­вии Пуб­ли­ции (две ста­туи, 247 и 257 гг.), Коэ­лии Клав­ди­а­ны (286 г.), Терен­ции Руфил­лы (две ста­туи, 300 и 301 гг.) и Коэ­лии Кон­кор­дии (380 г.). Неко­то­рые из них (ста­туи Кам­пии Севе­ри­ны, Фла­вии Мами­лии, Терен­ции Руфил­лы и Коэ­лии Кон­кор­дии) не выстав­ле­ны в атри­уме. Кро­ме того, нель­зя не упо­мя­нуть про один поста­мент, дати­ро­ван­ный 364 г. н. э. и нахо­дя­щий­ся в южной части дво­ра воз­ле лест­ни­цы, кото­рая выво­дит на Via No­va (Новую доро­гу): имя вестал­ки стер­то, но мож­но про­честь его первую бук­ву, латин­скую «C». Воз­мож­но, эта вестал­ка зва­лась Клав­ди­ей, и про нее писал хри­сти­ан­ский поэт кон­ца IV в. Пруден­ций. Она поки­ну­ла кол­ле­гию, чтобы стать хри­сти­ан­кой, и ее имя, ско­рее все­го, было стер­то языч­ни­ка­ми в знак позо­ра.

На восточ­ной сто­роне нахо­дит­ся боль­шое поме­ще­ние — таб­ли­нум — со свод­ча­тым неко­гда потол­ком (5). По двум его сто­ро­нам рас­по­ла­га­ют­ся по три ком­на­ты; веро­ят­но, каж­дая при­над­ле­жа­ла одной из веста­лок.

Не исклю­че­но, что эта часть соору­же­ния, кото­рая в более ран­ний пери­од была свя­ти­ли­щем (С), есть не что иное, как алтарь Ларов. Воз­мож­но, имен­но здесь нахо­ди­лась мра­мор­ная ста­туя, кото­рую сего­дня мож­но увидеть в Анти­ква­ри­уме (An­ti­qua­rium) и изо­бра­жав­шая вто­ро­го рим­ско­го царя Нуму, тра­ди­ци­он­но счи­таю­ще­го­ся осно­ва­те­лем куль­та Весты. Поме­ще­ния, нахо­дя­щи­е­ся в южной и луч­ше все­го сохра­нив­шей­ся части соору­же­ния, соеди­не­ны длин­ным коридо­ром: пер­вое из них было пекар­ней (6), далее сле­ду­ет мель­ни­ца (7) с хоро­шо сохра­нив­шим­ся жер­но­вом, и, веро­ят­но, кух­ня (8). Лест­ни­ца перед кух­ней ведет на верх­ний этаж, где нахо­ди­лись ком­на­ты веста­лок и мно­го­чис­лен­ные ван­ные ком­на­ты с систе­мой отоп­ле­ния. Суще­ст­во­вал так­же тре­тий этаж, что под­твер­жда­ют сохра­нив­ши­е­ся остат­ки еще одной лест­ни­цы в верх­ней части таб­ли­ну­ма: это соору­же­ние было, ско­рее все­го, пред­на­зна­че­но для при­слу­ги. В кон­це южно­го кры­ла зда­ния две лест­ни­цы ведут на верх­ний этаж: в запад­ной части откры­ва­ет­ся зал с абсидой (9), кото­рый мог слу­жить свя­ти­ли­щем. От Цице­ро­на извест­но, что выше ста­ро­го дома, в направ­ле­нии Новой доро­ги и Пала­тин­ско­го хол­ма, рос неболь­шой лесок (lu­cus Ves­tae), из кото­ро­го в 390 г. до н. э. чей-то голос пре­до­сте­ре­гал рим­лян, что их ско­ро ата­ку­ют гал­лы, но к это­му голо­су никто не при­слу­шал­ся. Позд­нее, это­му неиз­вест­но­му богу, про­зван­но­му Aius Lo­cu­tius, была постав­ле­на часо­вен­ка.

Не исклю­че­но, что этот зал с абсидой, кото­рый нахо­дит­ся как раз на том же месте, про кото­рое гово­рит Цице­рон, был древним свя­ти­ли­щем и позд­нее стал частью Дома веста­лок.

Почти всю запад­ную часть дома зани­ма­ет пря­мо­уголь­ное поме­ще­ние (10), нахо­дя­ще­е­ся как раз напро­тив таб­ли­ну­ма, кото­рое часто назы­ва­ют три­кли­ни­ем. Поме­ще­ния, рас­по­ло­жен­ные в север­ной части дома, почти не сохра­ни­лись, и поэто­му невоз­мож­но пред­по­ло­жить их пред­на­зна­че­ние.