Портрет Юлии, дочери Августа. Тип «Безье — Копенгаген».

122. ПОРТРЕТ ЮЛИИ.

Тип «Безье — Копен­га­ген»: 12 г. до н. э.
Илл. 96

Тулу­за, Музей Сен-Рей­мон, инв. № 30. 004.
Голо­ва с соеди­ни­тель­ной встав­кой.
Белый мел­ко­зер­ни­стый мра­мор.
Най­де­на в 1844 г. в Безье, ул. П. П. Рике, дом Гас­ка.

Раз­ме­ры: общая высота 37,3 см, высота голо­вы 20,7 см.
Рестав­ра­ция носа уда­ле­на.
Vidi.

с. 344 Биб­лио­гра­фия: Espérandieu, I, 528. 1; J.-M. Roddaz, 1984, с. 620—621, рис. 18—21; J.-Ch. Balty — D. Cazes, 1995, № 2 с. 54—59, рис. 19 с. 25, рис. 44—47 с. 55, рис. 48 с. 56, рис. 51 с. 57; J.-Ch. Balty // RR, № 138 с. 195, рис.; Ch. Br. Rose, 1997, с. 126—128, рис. 159 (Юлия); D. Cazes, 1999, с. 51—52 (Юлия); S. Wood, 1999, илл. 18—19 (Юлия); D. Boschung, 2002, № 13. 7 с. 58, 60, илл. 402—4 (Окта­вия, тип «Безье — Копен­га­ген», обра­зу­ю­щий груп­пу с порт­ре­том Окта­вия).

Сохран­ность: порт­рет в удо­вле­тво­ри­тель­ном состо­я­нии, отсут­ст­ву­ет толь­ко кон­чик носа, край лево­го уха выщерб­лен. Но левое глаз­ное ябло­ко и левый висок поца­ра­па­ны. Воло­сы не повреж­де­ны, как и соеди­ни­тель­ная встав­ка.

Опи­са­ние: голо­ва немно­го повер­ну­та впра­во. При­чес­ка состо­ит из не слиш­ком объ­ем­но­го ноду­са надо лбом, кото­рый пере­хо­дит в плос­кую косу сза­ди; она соеди­ня­ет­ся с пуч­ком из скру­чен­ных кос; с двух сто­рон от ноду­са голо­ву окру­жа­ют две мяг­кие, заче­сан­ные наверх пряди, кото­рые пол­но­стью откры­ва­ют уши, а сза­ди вклю­че­ны в пучок.

Лицо широ­кое и слег­ка одут­ло­ва­тое; в про­филь осо­бен­но хоро­шо заме­тен двой­ной под­бо­ро­док; боль­шие гла­за под­черк­ну­ты двой­ным кон­ту­ром и доволь­но замет­ной слез­ной точ­кой. Верх­няя губа немно­го выда­ет­ся впе­ред.

При­чес­ка про­ра­бота­на до мель­чай­ших дета­лей, в том чис­ле сза­ди; осо­бен­но тща­тель­ная работа наблюда­ет­ся на участ­ках вокруг лица; моде­ли­ро­ва­ние очень пла­стич­но, как и на бюсте Агрип­пы; таким обра­зом, порт­рет изготов­лен в пре­вос­ход­ной мастер­ской.

Ком­мен­та­рий: Иден­ти­фи­ка­ция это­го порт­ре­та пред­став­ля­ет серь­ез­ные труд­но­сти, кото­рые под­чер­ки­ва­ют огра­ни­че­ния Kopienkritik (кри­ти­че­ско­го иссле­до­ва­ния реплик): до сих пор, несмот­ря на бес­чис­лен­ные сопо­став­ле­ния с дру­ги­ми порт­ре­та­ми импе­ра­тор­ско­го вре­ме­ни, ни одна работа не может счи­тать­ся дей­ст­ви­тель­но точ­ной копи­ей тулуз­ско­го экзем­пля­ра.

с. 345 Как при­чес­кой, так и чер­та­ми лица это изо­бра­же­ние боль­ше все­го похо­же на порт­рет, най­ден­ный в Чер­ве­те­ри и хра­ня­щий­ся в Копен­га­гене³⁴⁹; на нем обна­ру­жи­ва­ет­ся ряд физио­но­ми­че­ских черт: малень­кий и круг­лый под­бо­ро­док, неболь­шой двой­ной под­бо­ро­док, несколь­ко выгну­тый нос, и осо­бен­но слег­ка при­под­ня­тая верх­няя губа, — а так­же боль­шое сход­ство при­чес­ки: не слиш­ком объ­ем­ный нодус, пучок на затыл­ке из двой­ной косы, боко­вые пряди, кото­рые хоро­шо отг­ра­ни­че­ны, заче­са­ны вверх и пол­но­стью откры­ва­ют уши. Одна­ко столь же замет­ны и неко­то­рые незна­чи­тель­ные раз­ли­чия: так, напри­мер, как отме­тил Ж. Ш. Бал­ти³⁵⁰, на копен­га­ген­ском экзем­пля­ре пучок несколь­ко выше; кро­ме того, пряди, отхо­дя­щие от ноду­са и заче­сан­ные на заты­лок к пуч­ку, не втя­ги­ва­ют­ся посте­пен­но в одну тон­кую косу, как на тулуз­ском порт­ре­те, а обра­зу­ют укра­ше­ние на макуш­ке, где сно­ва рас­ши­ря­ют­ся, повто­ряя изгиб ноду­са; и, глав­ное, шея длин­нее, тонь­ше и не име­ет «оже­ре­лья Вене­ры», то есть, скла­док, кото­рые ука­зы­ва­ют на пол­ноту и наблюда­ют­ся на тулуз­ском порт­ре­те; в целом, копен­га­ген­ский порт­рет выглядит моло­же, но в обо­их слу­ча­ях речь идет об одной и той же осо­бе. Она изо­бра­же­на и на дру­гом порт­ре­те, кото­рый про­ис­хо­дит из Ита­ли­ки; чер­ты лица вполне иден­тич­ны, но при­чес­ка, в кото­рой воло­сы не так силь­но при­ле­га­ют к голо­ве, несколь­ко отли­ча­ет­ся.

Иден­ти­фи­ка­ция затруд­не­на отсут­ст­ви­ем дру­гих убеди­тель­ных парал­ле­лей; при­чес­ка здесь не может слу­жить решаю­щим кри­те­ри­ем, так как нодус был в моде с середи­ны I в. до н. э. до кон­ца прав­ле­ния Авгу­ста. В этих усло­ви­ях помочь иссле­до­ва­нию может толь­ко кон­текст обна­ру­же­ния.

Чаще все­го назы­ва­ют имя Окта­вии, сест­ры Авгу­ста, кото­рая была женой Мар­ка Анто­ния, на осно­ва­нии срав­не­ния с монет­ны­ми порт­ре­та­ми, кото­рое, одна­ко, неубеди­тель­но, и, таким обра­зом, эту иден­ти­фи­ка­цию сле­ду­ет отк­ло­нить.

По сча­стью, порт­рет из Безье вхо­дит в целост­ную груп­пу изо­бра­же­ний чле­нов семей­ства Юли­ев-Клав­ди­ев, и это может помочь иден­ти­фи­ка­ции на осно­ва­нии внут­рен­них пере­груп­пи­ро­вок; пер­вое хро­но­ло­ги­че­ское ука­за­ние дает при­чес­ка с ноду­сом, иск­лю­чаю­щая вся­кое сопо­став­ле­ние с порт­ре­та­ми, кото­рые в этой груп­пе отно­сят­ся к прав­ле­нию Тибе­рия или Клав­дия. С дру­гой сто­ро­ны, по мане­ре испол­не­ния порт­рет явно име­ет сход­ство с порт­ре­том Агрип­пы (кат. № 121); поэто­му логич­но пред­по­ло­жить, что они обра­зу­ют груп­пу³⁵¹ и что, сле­до­ва­тель­но, жен­ский порт­рет изо­бра­жа­ет Юлию, дочь Авгу­ста, на кото­рой он женил­ся в 21 г. до н. э.³⁵². Тогда тулуз­ский порт­рет был изготов­лен в пери­од меж­ду этим годом и 12 г. до н. э., когда после смер­ти Агрип­пы Юлия вышла замуж за Тибе­рия; одна­ко эту дати­ров­ку, види­мо, мож­но еще уточ­нить, пото­му что такие же осо­бен­но­сти мане­ры испол­не­ния наблюда­ют­ся и на порт­ре­те ребен­ка из груп­пы Безье.

Этот при­мер еще раз пока­зы­ва­ет важ­ность изу­че­ния скульп­тур­ных групп при иссле­до­ва­ния ико­но­гра­фии импе­ра­тор­ско­го вре­ме­ни, как для иден­ти­фи­ка­ции изо­бра­жен­ных, так и для дати­ров­ки типов.

ПРИМЕЧАНИЯ: