База колонны Гая Дуилия.

Опи­сал я. Лито­гра­фи­че­ское изо­бра­же­ние при­вёл Ричль в про­грам­ме Бонн­ско­го уни­вер­си­те­та за 1852 г. и в кни­ге Ritschl W. F. Priscae Latinitatis monumenta epigraphica. Berolini, 1862. Tab. XCV (отсюда, с добав­ле­ни­ем преды­ду­щих образ­цов: Mommsen T. CIL. I. 195), после про­ведён­но­го Брун­ном осмот­ра кам­ня исправ­лен­ное изо­бра­же­ние повтор­но опуб­ли­ко­ва­но в про­грам­ме того же уни­вер­си­те­та за 1861 г. и в изда­нии Ritschl W. F. Op. cit. P. 85, 86. Над­пись при­во­дят: Manutius A. Orthographiae ratio. Venetiis, 1566. P. 142, 4 (отсюда P. Ligorius. Tabularii regii Taurinensis vol. 15), cod. Vatic. 5237 f. 68, 5241 p. 331; Panvinius O. De triumpho commentarius. Venetiis, 1571; допол­не­на у Авгу­сти­на, Сиго­нио, Орси­ни; A. Statius, codex Vallicel. f. 173’; J. Lipsius ms. f. 1, lect. antiq. (1573) l. II c. 14, auct. 5 (отсюда Gruter I. Inscriptiones antiquae totius orbis Romani. Heidelberg, 1603. 404, 1) «я видел и опи­сал в 68 г.»; Ciacconi P. In columnae rostratae C. Duilii inscriptionem coniectura suppletam commentarius. Roma, 1586 (пере­пе­ча­та­но: Graevius J. G. Inscriptiones antiquae totius orbis Romani. Amsterdam, 1707. T. 4. P. 1807 seqq.), в таб­ли­це (отсюда зави­сят: Metellus Vat. 6038 f. 124, 6040 f. 1a; Victorius P. codex Monac. Lat. 743 f. 136; codex Barberin. 31, 26); P. Knibbius, codex Berolin. P. 12; Lafréry A. Speculum Romanae magnificentiae. Roma, 1573 (отсюда, преж­де все­го, Pighius S. V. Annales Romanorum. Vol. 2. Antverpiae, 1615. P. 24, кото­рый опи­ра­ет­ся так­же на Нико­лая Фло­рен­ция), мед­ная гра­вю­ра; Cittadini C. Trattato della vera origine, e del processo, e nome della nostra lingua: scritto in vulgar sanese. Venetia, 1601. c. 7; de Gozze G. Iscrittione della base della colonna rostrata. Romae, 1635. № 4 pp. 41 (латин­ский текст, при­ведён­ный к клас­си­че­ско­му, см.: Graevius J. G., Burmann P. Thesaurus antiquitatum et historiarum Italiae. Lugduni Batavorum, 1704—1723. T. IX part. VIII); Boherellus E. Praefatio // Ibid. T. IV; Lanzi L. A. Saggio di lingua Etrusca e di altre antiche dʹItalia. Vol. 1. Firenze, 1824. P. 148; на осно­ва­нии преды­ду­щих работ: Grotefend F. A. Lateinische Schulgrammatik. Bd. 2. Hannover, 1842. S. 292 (отсюда Orelli I. C. Inscriptionum latinarum selectarum amplissima collectio. Turici, 1828. № 549), кото­рый исправ­ля­ет над­пись по апо­гра­фу Кел­лер­ма­на: Kellermann O. Analecta epigraphica. Turici, 1838. P. 35, ср. Suppl. p. 53.

Бук­вы, изо­бра­жён­ные кур­си­вом, сего­дня отсут­ст­ву­ют. Рас­хож­де­ния в чте­нии у авто­ров, извест­ные Рич­лю, сведе­ны в про­грам­ме Бонн­ско­го уни­вер­си­те­та 1852 г. (с. 15); к ним при­со­еди­няю раз­лич­ные чте­ния у Ману­ция, Ста­ция, Лип­сия (руко­пись), Чак­ко­ни тех мест, кото­рые они ранее мог­ли видеть менее повреж­дён­ны­ми. — Стро­ка 3: в нача­ле MAGISTRaTOS, уже Ста­ций и Чак­ко­ни ука­зы­ва­ют, что бук­ва A исчез­ла; Ману­ций и Лип­сий об этом не сооб­ща­ют. — Сох­ра­нив­ший­ся в кон­це след послед­ней бук­вы может быть и E, и L, но Лип­сий даёт L, а Чак­ко­ни пишет «это L, и в ниж­ней части оста­ёт­ся столь­ко сво­бод­но­го места, что после неё, види­мо, не мог­ла быть напи­са­на ника­кая бук­ва, кро­ме V». — Стро­ка 9: в нача­ле SVMAS у Лип­сия, CVMAS у Ста­ция, VMAS у Ману­ция, Чак­ко­ни и сох­ра­ни­лось до наших дней; по мое­му мне­нию, во вре­ме­на Лип­сия и Ста­ция в нача­ле сох­ра­нял­ся знак <; это веро­ят­нее, чем напи­са­ние MAXSVMAS. — Стро­ка 12: в нача­ле OSQVE у Ману­ция, Ста­ция, Лип­сия, Чак­ко­ни, OS исчез­ло. — Стро­ка 13: в нача­ле OM у Ста­ция, ƆM у Лип­сия, M у Ману­ция и Чак­ко­ни и сох­ра­ни­лось до наших дней. — Послед­нюю бук­ву C, доволь­но пло­хо сох­ра­нив­шу­ю­ся, преды­ду­щие авто­ры при­во­дят. — Стро­ка 14: в кон­це C толь­ко у Чак­ко­ни. — Стро­ка 18: в нача­ле IOQVE у Ста­ция, Лип­сия, OQVE у Ману­ция, Чак­ко­ни и сох­ра­ни­лось до наших дней. — Послед­ние стро­ки авто­ры при­во­дят так:

При­со­еди­няю почти без изме­не­ний вос­ста­нов­ле­ние Момм­зе­на.

с. 18 ILS. 65

Эло­гий Дуи­лия

· · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · ·
· · · · · Secesanoaque · · · · · · · · · · · · · · · · · · · op-
sidioned exemet lecionesque Cartaciniensis omnis
с. 19maximosque macistratos luci palam post dies
novem castreis exfociont, Macelamque opidom vi
5pucnandod cepet. enque eodem macistratud bene
rem navebos marid consol primos ceset copiasque
clasesque navales primos ornavet paravetque
cumque eis navebos¹ claseis Poenicas omnis, item ma-
xumas copias Cartaciniensis praesented Hanibaled
10dictatored olorom in altod marid pucnandod vicet
vique naveis cepet cum socieis septeresmom unam quin-
queresmosque triresmosque naveis XXX, merset XIII.
aurom captom: numei DCC
arcentom captom praeda numei C · · · · · · · · · · · · · · · ·
15omne captom aes · · · · · · · · ·
· · · · · · · · · · · · · · · · · pri-
mos quoque navaled praedad poplom donavet pri-
mosque Cartaciniensis incenuos duxit in
triumpod · · · · · · · · · · · eis · · · · · · · · · · · capt · · · · · · · ·

Мра­мор­ный фраг­мент най­ден в Риме, на фору­ме, под Капи­то­ли­ем, где нахо­ди­лись рост­ры, хра­нит­ся сего­дня на Капи­то­лии, во двор­це Кон­сер­ва­то­ров (CIL. I. 195; VI. 1300; Ritschl W. F. Priscae Latinitatis monumenta epigraphica. Berolini, 1862. Tab. XCV; Hübner A. Exempla Scripturae Epigraphicae Latinae. Berolini, 1885. № 91). — Над­пись отно­сит­ся к Гаю Дуи­лию, кон­су­лу 494 г. от осно­ва­ния Рима (260 г. до н. э.), победив­ше­му кар­фа­ге­нян при Милах, но состав­ле­на и выре­за­на на камне в эпо­ху Импе­рии, веро­ят­но, при Клав­дии, так как счи­та­ет­ся, что бук­вы осо­бен­но хоро­шо соот­вет­ст­ву­ют его эпо­хе (Ritschl F. Opuscula philologica. Vol. 4. Lipsae, 1878. P. 204 f. = Idem. Priscae Latinitatis… P. 82). (Вёльф­флин отста­и­ва­ет под­лин­ность над­пи­си и счи­та­ет, что в эпо­ху Авгу­ста она была ско­пи­ро­ва­на с более древ­ней: Wölfflin E. Die Inschrift der Columna rostrata // Sitzungsberichte der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, Philosophisch-Philologische und Historische Klasse. Bd. 1. 1890. S. 295 f.). Эту над­пись упо­ми­на­ет видев­ший её Квин­ти­ли­ан (Inst. I. 7. 12); рост­раль­ную колон­ну Дуи­лия упо­ми­на­ет так­же Пли­ний (NH. XXXIV. 20) и дру­гие авто­ры. — Допол­не­ния сде­лал Момм­зен. Об осво­бож­де­нии жите­лей Сеге­сты от оса­ды и штур­ме Макел­лы ср.: Polyb. I. 24. 2; Zonar. VIII. 11; о чис­ле кораб­лей, захва­чен­ных при Милах, см.: Polyb. I. 23. 7; Eutrop. II. 20; Oros. IV. 7. 10. Стро­ки 15 сл. озна­ча­ют, что от про­да­жи добы­чи было выру­че­но око­ло 3 млн монет (опре­де­лён­но боль­ше 2,1 млн); под­ра­жая древ­не­му обы­чаю, автор над­пи­си повто­ря­ет знак столь­ко раз, сколь­ко тре­бу­ет­ся.

c. 384

CIL. I². 25 [= 195] Колон­на Гая Дуи­лия, кон­су­ла 491/260 г. была постав­ле­на на фору­ме за его мор­скую победу и укра­ше­на рост­ра­ми захва­чен­ных кораб­лей, о чём антич­ные авто­ры рас­ска­зы­ва­ют так: Plin. NH. XXXIV. 5. 20: «про­слав­ле­ние с помо­щью биг нача­лось недав­но… древ­нее про­слав­ле­ние с помо­щью колонн, напри­мер, Гая Мения… так­же Гая Дуи­лия, кото­рый пер­вым отпразд­но­вал мор­ской три­умф над пуний­ца­ми, кото­рая и сего­дня сто­ит на фору­ме»^[1]; Quintil. Inst. I. 7. 12: «У древ­них латин­ских авто­ров во мно­гих сло­вах при­со­еди­не­на конеч­ная D, что мож­но видеть так­же на рост­раль­ной колонне, кото­рая постав­ле­на Дуэл­лию на фору­ме»^[2]. Sil. VI. 663 f. в опи­са­нии кар­тин в литерн­ском хра­ме: «Рядом глы­бой воз­вы­ша­ет­ся бело­снеж­ная колон­на, несу­щая мор­ское укра­ше­ние и мор­ской тро­фей — рост­ры; Дуи­лий, в откры­том море пер­вым пото­пив пуний­ский флот, посвя­тил добы­чу и дар Мар­су»^[3]. Serv. ad Georg. III.29: «Две рост­раль­ные (колон­ны) поста­вил Дуил­лий, победив пуний­цев в мор­ском сра­же­нии; из них одну мы видим на рострах, вто­рую — перед цир­ком, рядом со вхо­да­ми»^[4], ср. Jordan H. Topographie der Stadt Rom in Alterthum. Bd. I. 2. Berlin, 1885. S. 232. Наи­бо­лее надёж­ные источ­ни­ки соглас­ны в том, что колон­на была постав­ле­на в честь Гая Дуи­лия наро­дом, а не им самим; это под­твер­жда­ет­ся сопо­став­ле­ни­ем с похо­жи­ми колон­на­ми и тем, что сам Дуи­лий в каче­стве побед­но­го мону­мен­та пост­ро­ил храм Яну­са на Овощ­ном фору­ме (Tac. Ann. II. 49; Richter O. Topographie der Stadt Rom. Aufl. 2. München, 1901. S. 194). Часть этой колон­ны най­де­на в 1565 г. «в фун­да­мен­те домиш­ки, пост­ро­ен­но­го вплот­ную к арке Сеп­ти­мия» Ligor. cod. Taur. V у Lanciani R. Storia degli scavi di Roma. Vol. 2. Roma, 1903. P. 188; «под Капи­то­ли­ем, воз­ле арки Сеп­ти­мия недав­но отко­па­на древ­ней­шая над­пись в 1565 г., в меся­це секс­ти­лии» Manvt.; «най­де­на воз­ле арки Сеп­ти­мия Севе­ра 17 июня 1565 г.» Stat.; «база колон­ны или ско­рее пиляст­ра неда­ле­ко от арки Сеп­ти­мия на самом Рим­ском фору­ме в послед­ние годы была рас­ко­па­на сре­ди облом­ков, но, хотя в осталь­ном она цела, часть с над­пи­сью рас­ко­лота во мно­гих местах» Ciacc.; «чуть даль­ше три­ум­фаль­ной арки Сеп­ти­мия Севе­ра, почти рядом с той един­ст­вен­ной колон­ной (Фоки), кото­рая по-преж­не­му сто­ит напро­тив церк­ви Сант-Адри­а­но, про­зван­ной “на трёх фору­мах”» Gozze менее точ­но; «вид­на на Капи­то­лии» Lips. в 1568 г.; «на Капи­то­лии во двор­це Кон­сер­ва­то­ров» Knibb. Там же хра­нит­ся до сих пор, встав­лен­ная в базу; изготов­ле­на из парос­ско­го мра­мо­ра.

Све­рил Хюль­зен в 1905 г. — Ritschl W. F. Priscae Latinitatis monumenta epigraphica. Berolini, 1862. Tab. XCV; Hübner A. Exempla Scripturae Epigraphicae Latinae. Berolini, 1885. № 91; CIL. VI. 1300 ср. 31591 (p. 3136), опи­сал Ген­цен. — Пер­вое изда­ние: Manutius A. Orthographiae ratio. Venetiis, 1566. P. 142, 2; cod. Vatic. 5237 f. 68, 5241 p. 331; Panvinius O. De triumpho commentarius. Venetiis, 1571 — над­пись при­во­дит­ся не в соот­вет­ст­вии с ори­ги­на­лом, но «с допол­не­ни­я­ми, сде­лан­ны­ми Анто­ни­ем Авгу­сти­ном, Кар­лом Сиго­ни­ем и Фуль­ви­ем Урси­ном, на осно­ва­нии ста­рых авто­ров»; A. Statius, codex Vallicel. f. 173’; Lipsius ms. f. 1, lect. antiq. (1573) 1. II c. 14, auct. 5 (отсюда Gruter I. Inscriptiones antiquae totius orbis Romani. Heidelberg, 1603. 404, с помет­кой: «я видел и опи­сал в 68 г.»). Ciacconi P. In columnae rostratae C. Duilii inscriptionem coniectura suppletam commentarius. Roma, 1586; Knibbius, codex Berolin. p. 12; Lafréry A. Speculum Romanae magnificentiae. Roma, 1577; Cittadini C. Trattato della vera origine, e del processo, e nome della nostra lingua: scritto in vulgar sanese. Venetia, 1601. c. 7; de Gozze G. Iscrittione della base della colonna rostrata. Romae, 1635; Boherellus E. Praefatio // Graevius J. G., Burmann P. Thesaurus antiquitatum et historiarum Italiae. Lugduni Batavorum, 1704—1723. Vol. IV; Lanzi L. A. Saggio di lingua Etrusca e di altre antiche dʹItalia. Vol. 1. Firenze, 1824. P. 148; а так­же Orelli I. C. Inscriptionum latinarum selectarum amplissima collectio. Turici, 1828. № 549; Garrucci R. Sylloge inscriptionum Latinarum aevi Romanae Rei Publicae usque ad C. Iulium Caesarum plenissima. Augustae Taurinorum, 1877. P. 474; Dessau H. Inscriptiones Latinae selectae. Vol. I. Berolini, 1892. № 65. После Рич­ля (Ritschl F. Opuscula philologica. Vol. 4. Lipsae, 1878. P. 183) иссле­до­вал Вёльф­флин: Wölfflin E. Die Inschrift der Columna rostrata // Sitzungsberichte der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, Philosophisch-Philologische und Historische Klasse. Bd. 1. 1890. S. 293.

О чте­нии извест­но раз­ве что то, что ста­рые авто­ры виде­ли камень луч­ше сох­ра­нив­шим­ся в неко­то­рых местах стк. 10, 12, 13, 18, 19, чем сей­час. Все раз­лич­ные чте­ния пред­ше­ст­вен­ни­ков, извест­ные ему, собрал Ричль (Ritschl F. Opuscula philologica. P. 198), и, посколь­ку камень сох­ра­нил­ся, повто­рять их излишне. Пред­став­ля­ет­ся, что доста­точ­но в первую оче­редь отме­тить то, что запи­са­ли самые древ­ние и акку­рат­ные свиде­те­ли; ведь они име­ли воз­мож­ность мно­гое про­чи­тать на кра­ях, преж­де чем камень был встав­лен в базу.

Стро­ка 3, MACISTRATOS: Ману­ций и Лип­сий, пожа­луй, вста­ви­ли по умол­ча­нию бук­ву, кото­рую уже не чита­ют осталь­ные авто­ры, начи­ная со Ста­ция и Чак­ко­ни. — Стро­ка 3, послед­няя бук­ва L, кото­рую ста­вит уже Лип­сий и одоб­ря­ет Хюль­зен; позд­нее Чак­ко­ни спра­вед­ли­во пишет: «после L в ниж­ней части оста­ёт­ся столь­ко сво­бод­но­го места, что види­мо, после L не мог­ла быть напи­са­на ника­кая бук­ва, кро­ме V». — Стро­ка 8, NAVEBOS испра­вил сам рез­чик из NAVEBVS. — Стро­ка 9, нача­ло, SVMAS у Лип­сия, CVMAS у Ста­ция, VMAS у осталь­ных и так же сего­дня на камне; «по мое­му мне­нию, во вре­ме­на Лип­сия и Ста­ция в нача­ле сох­ра­нял­ся знак <; это веро­ят­нее, чем напи­са­ние MAXSVMAS», — пишет Ген­цен. — Стро­ка 10, конец, PVCN у Лип­сия, чет­вёр­тая бук­ва, хотя и непол­ная, сох­ра­ни­лась на краю, тогда как после­дую­щие авто­ры виде­ли толь­ко PVC, сох­ра­нив­ше­е­ся до сих пор; LVCV у Ману­ция оши­боч­но. — Стро­ка 11, нача­ло: сох­ра­ни­лись следы букв VI (а не T, как в CIL. VI. 1300). — Стро­ка 12: OSQVE по свиде­тель­ству Ману­ция, Ста­ция, Лип­сия, Чак­ко­ни, Лаф­ре­ри; сего­дня недо­ста­ёт O. — Стро­ка 13, нача­ло: OM у Ста­ция, ƆM у Лип­сия, M у Ману­ция, Чак­ко­ни и сего­дня на камне. — Стро­ка 13, конец: DC или DCC у ста­рых авто­ров; Хюль­зен свиде­тель­ст­ву­ет, что это, види­мо, было , но уже в антич­но­сти попы­та­лись выскоб­лить IƆ. — Стро­ка 14, конец: I на краю раз­глядел Хюль­зен; что про­па­ло — неиз­вест­но, воз­мож­но, циф­ра D. при­во­дит толь­ко Чак­ко­ни, оши­боч­но. — Стро­ка 17, нача­ло: IOQVE у Лип­сия и Ста­ция, OQVE у осталь­ных авто­ров и на камне. — Стро­ка 18: сего­дня CARTACINIE сох­ра­ни­лось так, что от послед­них букв вид­ны толь­ко вер­хуш­ки. Ману­ций и Чак­ко­ни, оче­вид­но, виде­ли эти бук­вы цели­ком (во вся­ком слу­чае пер­вый обыч­но про­пус­ка­ет рас­ко­лотые бук­вы). У Лип­сия CARTACINI//////IS (auct., CARTAGINI... IS ms.); у Ста­ция …CARTAC. V^c..., (CARTACINIENSI — эмен­да­ция Лаф­ре­ри). — Стро­ка 18, конец: сох­ра­ни­лась поло­ви­на D (так же Г у Ста­ция, D у Чак­ко­ни и Лип­сия (auct.), L у Лип­сия (ms.), про­пу­ще­на у Ману­ция). — Стро­ка 19: EIS у Лип­сия (auct., не ms.), EI у Ману­ция и Чак­ко­ни, FI у Ста­ция: сего­дня утра­че­но вме­сте с боль­шей частью верх­них букв CINIE. — Мож­но усо­мнить­ся, что кто-либо видел послед­ние бук­вы целы­ми: CART у Чак­ко­ни, ARTA у Лип­сия (auct., ms. — про­пу­ще­но и Ману­ций ниче­го не отме­ча­ет), C у Ста­ция.

Момм­зен вос­ста­но­вил над­пись так:

〈стк. 1 Secest]ano[sque cognatos popli Romani^[5] Woelfllin. — Он же пред­ло­жил иные допол­не­ния сра­зу после это­го (стк. 5 idem вме­сто bene, стк. 10 pucn[ad devicet). [16 primos quo]que: эта части­ца quoque не соот­вет­ст­ву­ет не толь­ко древ­ней, но даже авгу­стов­ской латы­ни: поэто­му сле­ду­ет поду­мать, не сто­я­ло ли здесь triump]oque navaled^[6], ведь такое соче­та­ние этих слов под­твер­жда­ет­ся свиде­тель­ства­ми фаст и исто­ри­че­ских источ­ни­ков. F. B.〉

В над­пи­си рас­ска­за­но о дея­ни­ях Гая Дуил­лия¹, сына Мар­ка, вну­ка Мар­ка, кон­су­ла 494 г. от осно­ва­ния Рима (260 г. до н. э.), не в том поряд­ке, в каком они были совер­ше­ны, но вна­ча­ле идут его дости­же­ния на суше, затем — на море, как и в пере­чне три­ум­фов гово­рит­ся, что Гай Дуил­лий отпразд­но­вал три­умф «за сици­лий­цев и пуний­ский флот»^[7]. После сра­же­ния при Милах рим­ляне, как сооб­ща­ет Поли­бий (I.24), «при­ста­ли к Сици­лии, осво­бо­ди­ли от оса­ды эге­стян, уже доведен­ных было до край­но­сти, и по отступ­ле­нии от Эге­сты взя­ли при­сту­пом город Макел­лу»^[8]. То же сооб­ща­ет и Зона­ра (VIII.1) на осно­ва­нии сведе­ний Дио­на Кас­сия, един­ст­вен­ный кро­ме Поли­бия источ­ник об этих собы­ти­ях: «Дуи­лий же, взяв с собой сухо­пут­ную армию, спас жите­лей Сеге­сты, — при­чём Гамиль­кар не решил­ся всту­пить с ним в бой, — и укре­пил друж­бу с дру­ги­ми (общи­на­ми)»^[9]. Пред­став­ля­ет­ся, что вос­ста­нов­ле­ние сло­ва Secest]ano… opsidione, хоть и явля­ет­ся в зна­чи­тель­ной части пред­по­ло­жи­тель­ным, но доста­точ­но хоро­шо обос­но­ва­но эти­ми источ­ни­ка­ми. — Далее на камне сле­ду­ет: leciones[que Cartaciniensis omnis ma]ximosque macistratos l[uci palam post dies n]ovem castreis exfociont. Види­мо, скуд­ные свиде­тель­ства об этом бег­стве обна­ру­жи­ва­ют­ся толь­ко у Зона­ры, кото­рый, как мы виде­ли, рас­ска­зы­ва­ет, что Гамиль­кар, сын Бар­ки, в то вре­мя коман­дую­щий сухо­пут­ной кар­фа­ген­ской армии на Сици­лии, отсту­пил от Сеге­сты, не дав боя. А леги­о­ны во вра­же­ской армии упо­ми­на­ют­ся как у дру­гих авто­ров, так и в капи­то­лий­ской над­пи­си Мания Глаб­ри­о­на, где утвер­жда­лось: «он рас­се­ял, обра­тил в бег­ство, поверг круп­ней­шие леги­о­ны»^[10] (Caesius Bass. p. 265 K). Далее мы поста­ви­ли luci, чтобы не отсту­пать от свиде­тель­ства Чак­ко­ни о следах на камне. Сло­ва, кото­рые чита­ют­ся даль­ше: Macel[amque opidom p]ucnandod cepet, под­твер­жда­ют­ся при­ведён­ным выше свиде­тель­ст­вом Поли­бия. В чис­ле жите­лей внут­рен­ней Сици­лии у Пли­ния (III.91) упо­ми­на­ют­ся Magellini², похо­же и у Пто­ле­мея (III.4.14) — Μάκελλα, и эту же кре­пость упо­ми­на­ет Дио­дор (XXXIV фр. 104) вме­сте с посе­ле­ни­ем Адра­нон, из чего сле­ду­ет, что в 491 г. от осно­ва­ния Рима (263 г. до н. э.) рим­ляне без­успеш­но её оса­жда­ли; затем Ливий (XXVI.21, в руко­пи­сях Marcella), кото­рый сооб­ща­ет, что она пере­шла на сто­ро­ну кар­фа­ге­нян вме­сте с Гиб­лой. 〈Ввиду это­го мно­гие без доста­точ­ных осно­ва­ний счи­та­ют, что суще­ст­во­ва­ло две кре­по­сти с таким наз­ва­ни­ем (Holm A. Geschichte Siciliens im Alterthum. Bd. 3. Leipzig, 1898. S. 344).〉

Далее сле­ду­ют победы, одер­жан­ные на море: enque eodem mac[istratud bene r]em navebos marid consol primos ce[set copiasque c]lasesque navales primos ornavet pa[ravetque. Это слав­ная и обще­из­вест­ная победа; в Три­ум­фаль­ных фастах о ней сооб­ща­ет­ся так: «Гай Дуи­лий, сын Мар­ка, внук Мар­ка, кон­сул, пер­вым отпразд­но­вал мор­ской (три­умф) за сици­лий­цев и пуний­ский флот в 493 г. в кален­ды допол­ни­тель­но­го меся­ца»^[12]. Так же и у Таци­та (Ann. II.49): «Гай Дуи­лий, пер­вым из рим­лян одер­жав­ший победу на море и удо­сто­ен­ный мор­ско­го три­ум­фа над кар­фа­ге­ня­на­ми»^[13]. — Cumque eis navebos, — про­дол­жа­ет­ся над­пись, — claseis Poenicas om[nis, item max]umas copias Cartaciniensis praesente[d Hanibaled] dictatored ol[or]om in altod marid pucn[andod vicet]. Сра­же­ние при Милах пре­крас­но извест­но. Как дру­гие авто­ры, так и Поли­бий (I.23) сооб­ща­ют, что кар­фа­ге­ня­на­ми тогда коман­до­вал сам Ган­ни­бал, кото­рый дву­мя года­ми ранее бежал из-под Агри­ген­та, сын Гисго­на, если верить Зона­ре (VIII.10); обла­да­те­ля выс­шей воен­ной вла­сти у кар­фа­ге­нян назы­ва­ют дик­та­то­ром Катон (ap. Gell. II.19.10, 24), Трог (Iustin. XIX.1.7) и Фрон­тин (II.1.4; пас­саж Ливия XXIII.13.8 вызы­ва­ет сомне­ния). — В защи­ту выра­же­ния pugnando vincere Чак­ко­ни при­во­дит пас­саж Сал­лю­стия (Hist. I.113 M): et Diponem validam urbem multos dies restantem pugnando vicit^[14]. 〈Вёльф­флин (Wölfflin E. Op. cit. P. 317) вос­ста­нав­ли­ва­ет pucnad, сопо­став­ляя с тем, что Ливий (VII.11.8) гово­рит о Фабии: proeliis primum parvis, postremo una insigni pugna Hernicos devincit^[15]. Чтобы запол­нить про­стран­ство и уве­ли­чить силу слов, он пред­ло­жил: pucn[ad devicet — воз­мож­но, и пра­виль­но; ибо Цице­рон тоже гово­рит, что Дуи­лий Poenos classe primum devicisse^[16] (Or. 153; Cat. 44).〉 — Об этой победе так сооб­ща­ет­ся в над­пи­си: v]ique nave[is cepe]t cum socieis septer[esmom I quinqueresm]osque triresmosque naveis X[XX, merset XIII]. [Triresmosque naveis — сло­во­со­че­та­ние, харак­тер­ное для гре­че­ско­го язы­ка (как εὐρέτμους ναῦς); не знаю, каким латин­ским при­ме­ром мож­но его под­твер­дить. Biremas dicebant antiqui naves, nunc biremes melius^[17] (Gram. De dubiis nom. V p. 572, 25 K. F. B.] Поли­бий (I.23, ср. Zonar. VIII.11) пишет, что в самом нача­ле сра­же­ния погиб­ло трид­цать кораб­лей с эки­па­жа­ми, в том чис­ле флаг­ман Ган­ни­ба­ла, «геп­те­ра, неко­гда при­над­ле­жав­шая царю Пир­ру»^[18]; все­го из ста трид­ца­ти кар­фа­ген­ских кораб­лей погиб­ло пять­де­сят. Сами эти циф­ры, ука­зан­ные в анна­лах, Поли­бий не при­во­дит, но сооб­ща­ют авто­ры ливи­ан­ской тра­ди­ции — Оро­зий (IV.7): «Ган­ни­бал, поте­ряв корабль, на кото­ром нахо­дил­ся, бежал, спас­шись на лод­ке; как сооб­ща­ет­ся, трид­цать один его корабль был захва­чен, три­на­дцать — пуще­ны ко дну, уби­то три тыся­чи чело­век, семь тысяч — пле­не­но»^[19] и Евтро­пий (II.20): «Дуи­лий, начав сра­же­ние, победил кар­фа­ген­ско­го пол­ко­во­д­ца и захва­тил 31 корабль, 13 — пото­пил, взял в плен 7 тыс. вра­гов и 3 тыс. уни­что­жил»^[20]. 〈Одна­ко сле­дую­щие сло­ва в над­пи­си praesented Hanibaled dictatored olorum Момм­зен невер­но истол­ко­вал как про­из­вод­ные от тек­ста над­пи­си Луция Эми­лия Регил­ла о мор­ской победе, одер­жан­ной в 564 г. от осно­ва­ния Рима (190 г. до н. э.) при Мион­не­се над царём Антиохом (Liv. XL.52): сопо­став­ляя её вер­ные сло­ва inspectante ipso Antiocho^[21] со сло­ва­ми из над­пи­си Дуи­лия о том, что вра­же­ский флот был раз­бит praesente Hannibale, он утвер­жда­ет, что сочи­ни­тель над­пи­си Дуи­лия был весь­ма лег­ко­мыс­лен и, увле­чён­ный при­ме­ром, затем­нил исти­ну. Вёль­флин (Wölfflin E. Op. cit. P. 300), напро­тив, пола­га­ет, что в сло­вах praesente Hannibale при­ча­стие име­ет древ­нее зна­че­ние, кото­ро­го мы до сих пор не зна­ем: он сде­лал тон­кое пред­по­ло­же­ние, что если в после­дую­щие вре­ме­на при­ча­стие praesens отли­ча­лось от гла­го­ла praeesse (praesens тот, кто при­сут­ст­ву­ет, praeest тот, кто руко­во­дит), то в древ­ней латы­ни при­ча­стие praesens име­ло сле­дую­щий смысл: praesente Hannibale, как сле­ду­ет из само­го дела, — это при коман­дую­щем Ган­ни­ба­ле (ἡγομένου Ἀννίβα), а не «при­сут­ст­ву­ю­щем» (παρόντος). И дей­ст­ви­тель­но, все авто­ры соглас­ны в том, что Ган­ни­бал был коман­дую­щим флота и участ­во­вал в том сра­же­нии. Одна­ко вряд ли мож­но сог­ла­сить­ся с тем, что в этом выра­же­нии сох­ра­ни­лись следы глу­бо­кой древ­но­сти. Есть очень серь­ёз­ные сомне­ния в том, что руко­пис­ное чте­ние Вер­ги­лия (Aen. XI.483) praesens belli исправ­ле­но из praeses belli (Сер­вий интер­пре­ти­ру­ет как praestans in bellis). Но мож­но объ­яс­нить это выра­же­ние praesente Hannibale в смыс­ле dum praesens adest Hannibal^[22]. В источ­ни­ках так не раз гово­рит­ся о пол­ко­вод­це, кото­рый участ­ву­ет в сра­же­нии и коман­ду­ет им, а не о том, что при­сут­ст­ву­ет, как бы отсут­ст­вуя, и лишь видит бой соб­ст­вен­ны­ми гла­за­ми. У Цеза­ря (BG. VII.62.2) Лаби­ен при­зы­ва­ет сол­дат Caesarem, cuius ductu saepe numero hostes superassent, praesentem adesse existimarent^[23]. У Пли­ния мы чита­ем: classem imperio praesens regebat^[24] (Ep. VI.16.4), не гово­ря уже о том, что гово­рит­ся о богах (praesens deus, Cic. Tusc. I.28, ср. Verg. Aen. IX.404; Ovid. Met. VII.178). О выра­же­нии praesentem adesse, то есть «вести дело в своё отсут­ст­вие» ср. ком­мен­та­рий Лорен­ца к Plaut. Pseud. 1125; Most. 1075. [Интер­пре­та­цию Вёль­фли­на мы не под­дер­жи­ва­ем, в таком пред­ло­же­нии сле­до­ва­ло напи­сать Carthaginienses quibus praeerat Hannibal^[25] (и грек не ска­зал бы τοὺς Καρχηδονίους ἡγουμένου Ἀννίβα ἐνίκησεν^[26], что созда­ёт неудач­ную дву­смыс­лен­ность), и труд­но понять, в чём раз­ли­чие меж­ду praesente и dictatore, сло­ва­ми, обо­зна­чаю­щи­ми одно и то же. И мно­же­ство при­ме­ров (как ero praesente у Плав­та) и даже струк­тур­ная ано­ма­лия (praesente legatis) свиде­тель­ст­ву­ют, насколь­ко обще­употре­би­тель­ны­ми для рим­лян из-за при­выч­ки к дис­ци­плине были сло­ва praesente в смыс­ле παρόντος и, что почти то же самое, inspectante. F. B.]〉

Далее на камне сооб­ща­ет­ся о добы­че и три­ум­фе: [Αuro]m captom: numei MMMDC. [Arcen]tom captom, praeda: numei centum milia… [Omne] captom p.386 aes [plus vicies semel]. Primos qu]oque (но ср. с. 385 комм. к стк. 16) navaled praedad poplom [donavet primosque] Cartacini[ensis ince]nuos duxit in triumpod.... В этих сло­вах не под­ра­зу­ме­ва­ет­ся разде­ле­ние добы­чи на три вида: золо­то, сереб­ро и медь. Ведь не слу­чай­но после aurom captom, arcentom captom сле­ду­ет не aes captom, но после сло­ва, кото­рое сего­дня отсут­ст­ву­ет, captom aes; и не слу­чай­но после arcentom captom сто­ит praeda в номи­на­ти­ве, а не абла­ти­ве. К тому же в годы, когда была постав­ле­на эта над­пись, рим­ля­нам было так же непо­нят­но, как и нам сего­дня, какие имен­но золотые и сереб­ря­ные моне­ты Дуи­лий при­вез с Сици­лии; поэто­му сле­до­ва­ло либо точ­нее опре­де­лить вид монет, либо напи­сать, сколь­ко это состав­ля­ет в рим­ских день­гах. Кро­ме того, извест­но, что в три­ум­фах за вой­ны за пре­де­ла­ми Ита­лии рим­ляне не выстав­ля­ли медь, но толь­ко золо­то и сереб­ро (Mommsen Th. Geschichte des römischen Münzwesens. Berlin, 1860. S. 381); ина­че и быть не мог­ло, посколь­ку при рас­про­да­же добы­чи кве­сто­ра­ми дол­жен был в целом соблюдать­ся обы­чай обла­сти, где они её про­да­ва­ли. Свиде­тель­ство об этом поряд­ке даёт сама дан­ная над­пись: ведь если aurom captom, arcentom captom, несо­мнен­но, озна­ча­ет золо­то и сереб­ро, взя­тое в добы­чу, то «добы­ча», кото­рая затем соеди­не­на с «сереб­ром», может отно­сить­ся толь­ко к день­гам, выру­чен­ным кве­сто­ра­ми от про­да­жи осталь­ной добы­чи, не вклю­чаю­щей золо­то и сереб­ро; ср.: Liv. XLV. 40: «Все­го в три­ум­фе про­не­се­но было захва­чен­но­го золота и сереб­ра на сто два­дцать мил­ли­о­нов сестер­ци­ев — так сооб­ща­ет Вале­рий Анти­ат»^[27]. Таким обра­зом, Дуи­лий при­вёз с Сици­лии 3700 золотых монет 〈но ср. выше, с. 384, комм. к кон­цу стк. 13〉, сереб­ря­ных монет, отча­сти захва­чен­ных, отча­сти выру­чен­ных от про­да­жи добы­чи, — мини­мум 200 тыс. 〈ср. так­же выше, комм к стк. 14〉; все­го золота и сереб­ра было более двух мил­ли­о­нов в пере­во­де на медь. Едва ли мож­но ска­зать что-то ещё; ведь недо­ста­точ­но ясны ни раз­ме­ры сумм, ни, тем более, роды добы­чи. Дей­ст­ви­тель­но, золотые и сереб­ря­ные моне­ты долж­ны быть теми, кото­ры­ми тогда поль­зо­ва­лись жите­ли Панор­ма и осталь­ные сици­лий­цы, нахо­див­ши­е­ся под вла­стью пуний­цев; одна­ко в их раз­но­об­ра­зии (Mommsen Th. Op. cit. S. 89) невоз­мож­но точ­но опре­де­лить, какой род монет глав­ным обра­зом имел­ся в виду в рим­ских анна­лах; впро­чем, сре­ди золотых монет выде­ля­ют­ся самые круп­ные, весом 9,56 г = ¹∕₃₄ рим­ско­го фун­та, так и более мел­кие, весом 7,61 г = ¹∕₄₂ рим­ско­го фун­та; сре­ди сереб­ря­ных монет — атти­че­ские тет­ра­д­рах­мы весом почти четы­ре дена­рия, и, веро­ят­но, имен­но о них думал автор над­пи­си. Нако­нец, под медью, види­мо, име­ет­ся в виду «тяжё­лая медь» или «фун­то­вый асс», рав­ный сестер­цию (Mommsen Th. Op. cit. S. 292 Anm. 18; 381 Anm. 43, 44), но может так­же под­ра­зу­ме­вать­ся и асс, рав­ный деся­той части дена­рия. Кро­ме того, сум­ма золота извест­на 〈но ср. ниже〉, и точ­ная сум­ма, содер­жав­ша­я­ся на участ­ке, где явно доста­точ­но места для трёх зна­ков, види­мо, не намно­го пре­вос­хо­ди­ла три мил­ли­о­на. Но о чис­ле сереб­ря­ных монет ясно лишь то, что их было не менее ста тысяч; ведь кто может опре­де­лить, были ли выре­за­ны после сох­ра­нив­ше­го­ся зна­ка два или три таких же, или толь­ко тыся­чи и мень­шие циф­ры, или, нако­нец, не была ли стро­ка запол­не­на не до кон­ца, как и преды­ду­щая? Таким обра­зом, хотя никак невоз­мож­но дока­зать, какой итог дают сум­мы, одна­ко мож­но пока­зать, что сум­мы, сох­ра­нив­ши­е­ся на камне, лег­ко могут быть сог­ла­со­ва­ны с помо­щью сле­дую­ще­го объ­яс­не­ния. Пред­по­ло­жим, что золотые моне­ты были из чис­ла тех, что рав­ны одной трид­цать чет­вёр­той рим­ско­го фун­та, а сереб­ря­ные — атти­че­ские тет­ра­д­рах­мы, чис­ло же их состав­ля­ло две­сти тысяч, тогда одна золотая моне­та будет рав­на две­на­дца­ти сереб­ря­ным; полу­ча­ет­ся сум­ма золота, экви­ва­лент­ная более чем соро­ка тыся­чам сестер­ци­ев, а сум­ма сереб­ра — экви­ва­лент­ная трём мил­ли­о­нам двум­стам тыся­чам сестер­ци­ев; это вполне соот­вет­ст­ву­ет сум­ме меди. 〈Эти под­счё­ты я оста­вил нетро­ну­ты­ми, хотя новый осмотр кам­ня пока­зал, что циф­ры, отно­ся­щи­е­ся к сереб­ру и золоту, на нём несколь­ко иные.〉

Оста­ёт­ся вопрос о дати­ров­ке над­пи­си. Сох­ра­нив­ший­ся доныне экзем­пляр — нет осно­ва­ний сомне­вать­ся в том, что имен­но его виде­ли на Рим­ском фору­ме Пли­ний и Квин­ти­ли­ан — был создан не в эпо­ху Рес­пуб­ли­ки, что вполне оче­вид­но из свойств кам­ня и фор­мы букв и никем не оспа­ри­ва­ет­ся. 〈Но воз­ни­ка­ет вопрос о том, не состав­ле­на ли над­пись по образ­цу более ста­рой, так что допус­ка­лась новая фор­ма букв при сох­ра­не­нии преж­них слов, или же она была напи­са­на при пер­вых импе­ра­то­рах чело­ве­ком доволь­но учё­ным в под­ра­жа­ние древ­ней речи. Это послед­нее суж­де­ние вме­сте с Ричлем (Ritschl F. Opuscula philologica. P. 204) одоб­рил Момм­зен (Mommsen Th. Die Unteritalischen Dialekte. Leipzig, 1850. S. 38; CIL. I (ed. 1) P. 40), и, сле­дуя ему, при­ня­ли почти все иссле­до­ва­те­ли, как ввиду сло­га, кото­рый весь­ма далёк от под­лин­но древ­ней крат­ко­сти и про­стоты, так и пото­му, что в самом язы­ке при­сут­ст­ву­ют кое-какие осо­бен­но­сти, ука­зы­ваю­щие ско­рее на грам­ма­ти­ка эпо­хи Клав­дия, чем на авто­ра V в.: напри­мер, конеч­ные s и m нико­гда не про­пус­ка­ют­ся, c ста­вит­ся вме­сто g, в абла­ти­ве посто­ян­но ста­вит­ся d; пред­ло­ги in или en исполь­зу­ют­ся там, где сле­ду­ет ожи­дать endo, magistratos ска­за­но нек­ста­ти и др. Поэто­му, ско­рее все­го, Гай Дуи­лий после победы поста­вил колон­ну без над­пи­си или с очень корот­кой и про­стой над­пи­сью, а дан­ная над­пись, кото­рую мы отно­сим к импе­ра­тор­ско­му вре­ме­ни, была при­со­еди­не­на во вре­мя ремон­та колон­ны, обвет­шав­шей от вре­ме­ни. — Ино­го мне­ния, соглас­но кото­ро­му над­пись в импе­ра­тор­скую эпо­ху была вос­ста­нов­ле­на с древ­ней, так что в ней почти ниче­го не изме­ни­лось, при­дер­жи­ва­лись Хюб­нер (Hübner A. Op. cit. P. 20, ср. Müller I. Handbuch der Klassischen Altertumswissenschaft. Bd. 1². München, 1892. S. 692) и Эдон (Édon G. Écriture et prononciation du Latin savant et du Latin populaire. Paris, 1882. P. XIII—XIV); его же попы­тал­ся обос­но­вать Эд. Вёль­флин, про­ведя тща­тель­ней­шее иссле­до­ва­ние грам­ма­ти­че­ских сооб­ра­же­ний и выбо­ра слов (Woelfflin Ed. Die Inschrift der Columna rostrata // Sitzungsberichte der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, Philosophisch-Philologische und Historische Klasse. Bd. 1. 1890. S. 293). Он вер­но отме­ча­ет, что, хотя дан­ная над­пись не даёт вер­но­го и надёж­но­го свиде­тель­ства об орфо­гра­фии и флек­си­ях слов, одна­ко слог этой над­пи­си и соче­та­ния слов могут вос­хо­дить к V веку; сама над­пись, воз­мож­но, была испор­че­на из-за древ­но­сти и слу­чай­ных повреж­де­ний, и когда она вос­ста­нав­ли­ва­лась при Авгу­сте, неко­то­рые места невоз­мож­но было как сле­ду­ет про­честь, поэто­му рез­чик, изготав­ли­вав­ший новую над­пись, немно­го ошиб­ся, вос­со­зда­вая древ­нюю фор­му. Дей­ст­ви­тель­но, в ней есть нема­ло при­зна­ков древ­ней­ше­го сло­га; но из всех, что при­во­дит Вёль­флин, нет ни одно­го свиде­тель­ства древ­но­сти, кото­рое не мог­ло быть извест­но учё­но­му грам­ма­ти­ку, тако­му как Веррий Флакк, даже зна­ме­ни­тей­шее praesented; о нём см. выше, с. 385. И неве­ро­ят­но, чтобы в 494/260 г. на колонне была раз­ме­ще­на подоб­ная над­пись. Если сопо­ста­вить её с ана­ло­га­ми, то их опре­де­лён­но не най­дёт­ся сре­ди над­пи­сей, кото­рые обыч­но раз­ме­ща­лись на памят­ни­ках, постав­лен­ных наро­дом. Напро­тив, почёт­ные над­пи­си были очень крат­ки­ми, судя и по сох­ра­нив­шим­ся при­ме­рам, и по тем, кото­рые при­во­дит Пли­ний (HN. XXXIV.20 f.), гово­ря о памят­ни­ках, постав­лен­ных в обще­ст­вен­ных местах: он сооб­ща­ет, что «Луцию Мению, пре­фек­ту про­до­воль­ст­вия, на собран­ные по унции взно­сы»^[28]; была постав­ле­на колон­на, прак­ти­че­ски цити­руя саму над­пись, и его заслу­ги не были запи­са­ны, так как Пли­ний (loc. cit. § 25) гово­рит: «её наг­ра­ды при­во­жу соглас­но сооб­ще­нию анна­лов»^[29]. Они могут слу­жить осно­ва­ни­ем и эло­гия Дуи­лия, ибо выше мы пока­за­ли, что его содер­жа­ние пре­крас­но соот­вет­ст­ву­ет пись­мен­ным свиде­тель­ствам. Таким обра­зом, совер­шен­но спра­вед­ли­во счи­та­ет­ся, что над­пись на колонне была очень крат­кой. — Одна­ко суще­ст­ву­ет раз­но­вид­ность над­пи­сей, более похо­жих на нашу: я гово­рю о три­ум­фаль­ных таб­ли­цах, кото­рые мож­но вос­ста­но­вить по свиде­тель­ствам Ливия: Тита Квинк­ция (380/374 г., Liv. VI. 29; Fest. P. 303), Луция Эми­лия (575/179 гг., Liv. XL. 52), Тибе­рия Сем­п­ро­ния (580/174 гг., Liv. XLI. 28); к ним при­мы­ка­ет таб­ли­ца Мания Аци­лия, извест­ная грам­ма­ти­кам (Fragmenta poetarum Romanorum / Ed. E. Bährens. Lipsiae, 1886. P. 56). Види­мо, все они были напи­са­ны сатур­но­вым сти­хом (Ritschl F. Opuscula philologica. P. 199), как извест­ней­шая над­пись Мум­мия. На этих таб­ли­цах про­слав­ля­ет­ся всё то же самое, что и на таб­ли­це Дуи­лия: какие победы пол­ко­во­дец одер­жал на зем­ле и на море, сколь­ко вра­гов взял в плен или убил, сколь­ко денег внёс в государ­ст­вен­ную каз­ну. Все они были либо посвя­ще­ны богам, либо выстав­ле­ны в хра­мах, обе­то­ван­ных за победу. Тацит (Ann. II. 49) сооб­ща­ет, что Гай Дуи­лий посвя­тил храм Яну­са на Овощ­ном рын­ке; несо­мнен­но, он тоже выста­вил в этом хра­ме таб­ли­цу с пере­ч­нем сво­их дея­ний. Одна­ко едва ли прав­до­по­доб­но, что текст над­пи­си на колонне сов­па­да­ет с над­пи­сью на таб­ли­це. Не гово­ря уже о том, что сход­ные над­пи­си были состав­ле­ны в сти­хах и гораздо коро­че, я не допус­каю, что в над­пи­си, выстав­лен­ной самим Дуи­ли­ем, было напи­са­но: «он пер­вый… одер­жал мор­ские победы», «пер­вый под­гото­вил мор­ские вой­ска» и т.д. То, что у более позд­них авто­ров тор­же­ст­вен­но сооб­ща­ет­ся о Дуи­лии, в упо­ми­на­ни­ях более ран­них авто­ров, напри­мер, Поли­бия, про­сто отсут­ст­ву­ет: он пер­вый, победив вра­гов на море, про­вёл мор­ской три­умф — вот что было напи­са­но в анна­лах; всё про­чее, что он, как сооб­ща­ет­ся, сде­лал «пер­вым», добав­ле­но или пре­уве­ли­че­но исто­ри­ка­ми, кото­рые с тече­ни­ем вре­ме­ни всё боль­ше пре­воз­но­си­ли его дея­ния. Я не ста­ну рас­смат­ри­вать каж­до­го авто­ра по отдель­но­сти, одна­ко пред­став­ля­ет­ся несо­мнен­ным, что в эло­гий Дуи­лия было вклю­че­но то, что на про­тя­же­нии веков они сооб­ща­ли о его победах; этот эло­гий, так ска­зать, был не пред­ком, а потом­ком той тра­ди­ции, кото­рая суще­ст­во­ва­ла при­бли­зи­тель­но во вре­ме­на Цице­ро­на.

Мне пред­став­ля­ет­ся более веро­ят­ным, что колон­ну реста­ври­ро­вал Август, а не Клав­дий, как пола­га­ли Ричль и Момм­зен, посколь­ку когда Август, испол­няя пла­ны сво­его отца, укра­сил форум — пере­нёс рост­ры в дру­гое место, обно­вил курию и коми­ций, — он не мог обой­ти вни­ма­ни­ем рост­раль­ную колон­ну, кото­рую, воз­мож­но, пере­нёс вме­сте с рост­ра­ми, как и дру­гие памят­ни­ки; кро­ме того, такая фор­ма циф­ры D встре­ча­ет­ся так­же в офи­ци­аль­ных Капи­то­лий­ских фастах. Дей­ст­ви­тель­но, всем извест­но, насколь­ко Август стре­мил­ся счи­тал нуж­ным как бы вер­нуть свет жиз­ни древним памят­ни­кам вели­ких мужей и реко­мен­до­вать их наро­ду; и сре­ди эло­ги­ев на фору­ме Авгу­ста име­ет­ся и эло­гий Дуи­лия (см. выше, с. 193 № XI = ILS. 55).〉

При­ме­ча­ния

¹Duilius — древ­ней­шая фор­ма, един­ст­вен­ная при­знан­ная в Капи­то­лий­ской таб­ли­це (355, 494, 496, 523 гг.), име­ла широ­кое рас­про­стра­не­ние при импе­ра­то­рах (Liv. II.61; III.52; 54; 59; 64; VII.16 (в дру­гих местах Duellius)); Val. Max. VII.3.ext.7 (III.6.4 Duellius); Sen. Brev. vit. 13; Plin. NH. XVI.192; XXXIV.20; Tac. Ann. II.49 (в руко­пи­си Dullius); Flor. I.18.7, 10 (Duilius или Duillius, у Иор­да­на в обо­их местах Duellius). В эпо­ху Цице­ро­на более употре­би­тель­ной была фор­ма Duellius, отсюда иска­же­ние Bellius (Cic. Or. 153, ср. Quintil. I.4.16; 7.12), как Поли­бий (I.22; 23) его же назы­ва­ет Βίλιον, хотя в неко­то­рых местах у Цице­ро­на в руко­пи­сях сто­ит Duillius (Cat. 44) или Duilius (ND. II, 165; Fam. IX.21).

²Момм­зен при­во­дит моне­ты это­го горо­да с леген­дой ΜΑΚΕΛΛΙΝΕΩΝ на осно­ва­нии Мионне (Mionnet T. E. Description de médailles antiques grecques et romaines. P., 1822. T. 1. P. 250. № 355, 356), кото­рый опи­ра­ет­ся толь­ко на свиде­тель­ство Кар­тел­ли; Сести­ни отме­ча­ет, что это наз­ва­ние либо невер­но про­чи­та­но, либо под­де­ла­но на моне­тах мамер­тин­цев: Sestini D. Classes generales geographiae numismaticae. Florentiae, 1821. P. 20.

с. 359 c. Сте­ла Дуи­лия CIL 25

§ 161. (a) Над­пись CIL. I² 25 (ILS. 319), о кото­рой дав­но ведёт­ся спор, была ли она состав­ле­на тогда же, когда и выре­за­на, то есть в импе­ра­тор­ское вре­мя, или спи­са­на с неко­е­го — воз­мож­но, силь­но повреж­дён­но­го — древ­не­го образ­ца, кото­рый по исто­ри­че­ским при­чи­нам сле­ду­ет дати­ро­вать око­ло 220 г. до н. э. (ср. подроб­ное при­ме­ча­ние у Деграс­си), зву­чит так (без круп­ных допол­не­ний): […]ano[… / …]d()exemet. lecione[… / m]aximosque. macistr[a]tos()l [… / n]ovem. castreis. exfociont. Macel [… / p]ucnandod. cepet. enque eodem. mac[… / r]em. navebosque. marid. consol. primos. c[… / c]lasesque. navales. primos. ornavet. pa[…] / cumque. eis. navebu]os. claseis. Poenicas. omn[… ma/x]umas. copias. Cartaciniensis. praesente[…] / dictatored. ol[or]om. inaltod. marid. pucn[…] / vique. nave[…]t. cum. socieis. septer[… / …]osque. triresmosque. naveis. X[… / aur]om. captom. numei. (3600) / [arcen]tom. captom. praeda. numei. (100000) [… / …]. captom. aes. (более 2 с. 360 млн) / […]oque. navaled. praedad. poplom[… / …] Cartacinie[ns]is[…]nuos. d[… / …]eis[…]capt[…]

(b) Й. Вак­кер­на­гель занял опре­де­лён­ную пози­цию отно­си­тель­но язы­ко­вых осо­бен­но­стей над­пи­си (толь­ко они могут быть реле­вант­ны для реше­ния спор­но­го вопро­са) в крат­кой, но чёт­кой ста­тье, на мой взгляд, до сих пор акту­аль­ной⁸²⁴. Он обос­но­ван­но ука­зы­ва­ет на содер­жа­щи­е­ся в ней мно­го­чис­лен­ные модер­низ­мы (напи­са­ние ae/oe, пер­вая бук­ва C в этно­ни­ме «кар­фа­ге­няне», eis вме­сто eeis [здесь обна­ру­жи­ва­ет­ся употреб­ле­ние дол­гой I, появив­шей­ся, как пред­став­ля­ет­ся, толь­ко в кон­це II в. до н. э.]) и псев­до­ар­ха­из­мы (акку­за­тив мно­же­ст­вен­но­го чис­ла claseis, naveis вме­сто -is), кото­рые могут быть удо­вле­тво­ри­тель­но объ­яс­не­ны толь­ко тем, что над­пись созда­ва­лась в более позд­нее вре­мя, преж­де все­го ввиду после­до­ва­тель­но­го отка­за от бук­вы G, создаю­ще­го впе­чат­ле­ние ста­ри­ны: счи­та­ет­ся, что в кон­це III в. до н. э. она долж­на была уже широ­ко употреб­лять­ся, как рас­про­стра­не­но было, напри­мер, и соче­та­ние ae. Дру­гие его аргу­мен­ты менее убеди­тель­ны⁸²⁵.

(c) Далее, пред­став­ля­ет­ся совер­шен­но неве­ро­ят­ным, чтобы в ори­ги­на­ле III в. до н. э. наблюда­лись сле­дую­щие мно­го­чис­лен­ные непо­сле­до­ва­тель­но­сти: maximosque наряду с [ma/x]umas; in наряду с en; primos с исчез­нув­шим (ср. § 110d) наряду с triresmos с употреб­лён­ным *s перед носо­вым зву­ком (ср. при­меч. 319); далее vique (если толь­ко не пред­по­ла­гать здесь древ­ний тво­ри­тель­ный падеж) и, пожа­луй, так­же […]oque без -d наряду с [p]ucnandod, marid (два­жды), altod, praedad с -d (осо­бен­но пора­зи­тель­но navaled, где бук­ва d не толь­ко — как в dictatored — эти­мо­ло­ги­че­ски непра­во­мер­но добав­ле­на к крат­кой глас­ной окон­ча­ния после осно­вы, окан­чи­ваю­щей­ся на соглас­ный, что всё же часто встре­ча­ет­ся [ср. § 198d с при­меч. 966), но это окон­ча­ние ещё и при­пи­са­но при­ла­га­тель­но­му, изд­рев­ле име­ю­ще­му осно­ву на -i, чего в те вре­ме­на не сле­до­ва­ло бы ожи­дать, так как про­сле­жи­ваю­ща­я­ся вплоть до клас­си­че­ско­го вре­ме­ни тен­ден­ция направ­ле­на, напро­тив, на уни­фи­ка­цию i почти во всех при­ла­га­тель­ных); далее cum и numei наряду с -om в ol[or]om, [aur]om, captom (три­жды), [arcen]tom, poplom; i вме­сто *ei в окон­ча­нии уже с. 361 упо­мя­ну­то­го eis (ср. CIL. I². 581 [поста­нов­ле­ние сена­та о вак­ха­на­ли­ях]: eeis; § 122e) наряду не толь­ко с уже упо­мя­ну­тым ei вме­сто i в claseis (акку­за­тив мно­же­ст­вен­но­го чис­ла), но так­же с мало­ве­ро­ят­ным e вме­сто i в окон­ча­нии clases navales и со снаб­жён­ным (несмот­ря на дол­гую I) «пра­виль­ным» окон­ча­ни­ем Cartaciniensis.

(d) Нако­нец, мож­но усо­мнить­ся в том, что око­ло 220 г. до н. э. древ­ние окон­ча­ния –os мог­ли так после­до­ва­тель­но писать­ся через o, учи­ты­вая Tempestatebus в эпи­та­фии млад­ше­го Сци­пи­о­на, наме­рен­но напи­сан­ной ста­рин­ным сло­гом, CIL. IX (ср. § 125 сл., а так­же § 131, 159c, d), и недав­но най­ден­ную над­пись 241 г. до н. э. с -bus (§ 132c); далее, неяс­но, счи­тать ли напи­са­ние кор­не­во­го глас­но­го в exfociont (вме­сто эти­мо­ло­ги­че­ски тре­бу­е­мо­го u) дей­ст­ви­тель­но самым ран­ним слу­ча­ем (что не иск­лю­че­но из-за сход­ства этих крат­ких глас­ных [ср. § 132b с при­меч 737]) пута­ни­цы этих двух глас­ных зву­ков, или же речь здесь идёт о кон­струк­ции позд­ней­ше­го арха­и­ста, кото­рый по ста­рым доку­мен­там хоро­шо знал фено­мен, в рам­ках кото­ро­го неко­то­рые u вос­хо­дят к o, но уже не знал, какие имен­но (ср. выше о cum, numei, где он не исполь­зо­вал под­хо­дя­щий слу­чай, хотя здесь, нао­бо­рот, это было бы обос­но­ва­но).

(e) Таким обра­зом, я счи­таю совер­шен­но неумест­ным исполь­зо­вать эту над­пись как доку­мент III в. до н. э. для язы­ко­во­го иссле­до­ва­ния.

И утвер­жде­ние, что все это мно­же­ство несу­ра­зиц воз­ник­ло при пере­пи­сы­ва­нии испор­чен­но­го ори­ги­на­ла (так ещё у Деграс­си, ad loc. p. 189 [вни­зу] сл.), хоть и не опи­ра­ет­ся ни на какие свиде­тель­ства, всё же не даёт нам осно­ва­ний при­ни­мать этот доку­мент всерь­ёз как насто­я­щую копию ори­ги­на­ла, так как в этом слу­чае послед­ний дол­жен был обна­ру­жить­ся в поис­ти­не без­на­дёж­ном состо­я­нии. Да и вооб­ще сле­ду­ет задать­ся вопро­сом о том, удо­вле­тво­ри­тель­но ли дан­ное объ­яс­не­ние, ведь боль­шин­ство (сох­ра­нив­ших­ся) латин­ских над­пи­сей до сих пор, по про­ше­ст­вии гораздо более дли­тель­но­го вре­ме­ни, совер­шен­но раз­бор­чи­во; так­же у нас нет ника­ких осно­ва­ний пред­по­ла­гать про­цесс, вслед­ст­вие кото­ро­го дан­ная над­пись дей­ст­ви­тель­но мог­ла быть испор­че­на до состо­я­ния нечи­тае­мо­сти, то есть про­кля­тия памя­ти (damnatio memoriae) Дуи­лия (и его после­дую­щей тор­же­ст­вен­ной реа­би­ли­та­ции).

При­ме­ча­ния

с. 238

51. CIL. I². 25; VI. 1300; ILS. 65; Inscr. It. XIII. III. n. 69; ILLRP. 319; ср. Pisani V. Testi latini arcaici e volgari con commento glottologico. Torino, 1975. A 33. Рим (Капи­то­лий­ские музеи).

[Gordon A.E. Illustrated introduction to Latin epigraphy. Berkeley, 1983. № 49, p. 124—127].

c. 239 [Consol Secest]ano[s, socios p(opli) R(omani), Cartaciniensiom | opsidione]d exemet lecione[sque Cartaciniensis omnis | m]aximosque macistr[a]tos l[uci palam post dies | n]ovem castreis exfociont Macel[amque opidom | p]ucnandod cepet. Enque eodem mac[istratud bene | r]em navebos marid consol primos c[eset copiasque | c]lasesque navales primos ornavet pa[ravetque] | cumque eis navebos claseis Poenicas omn[is item ma|x]umas copias Cartaciniensis praesente[d Hanibaled] | dictatored ol[or]om in altod marid pucn[ad vicet] | vique nave[is cepe]t cum socieis septer[esmon I, quin|queresm]osque triresmosque naveis X[XX, merset XIII. | Aur]om captom numei DDCC (tria milia septincentei), | [arcen]tom captom praeda numei (centum milia) [- - -; | omne] captom aes

(inter undetricies et tricies quater centena milia).
[Triump]oque navaled praedad poplom [donavet | multosque] Cartacinie[ns]is [ince]nuos d[uxit ante | curum - - -] eis[- - -] capt[- - -]^[30]

Над­пись с базы колон­ны, най­ден­ная на Фору­ме рядом с аркой Сеп­ти­мия Севе­ра в 1565 г. (см. табл. IV), содер­жит эло­гий Гая Дуи­лия, одер­жав­ше­го победу над кар­фа­ге­ня­на­ми в водах Мил­ац­цо и на суше при Сеге­сте и при Макел­ле в 260 г. до н. э. (Polyb. I. 22—24, где победы на суше опи­са­ны пер­вы­ми). Фор­ма букв и мра­мор свиде­тель­ст­ву­ют о том, что над­пись отно­сит­ся к импе­ра­тор­ско­му вре­ме­ни; веро­ят­но, это копия ори­ги­наль­но­го тек­ста. Деграс­си пола­га­ет, что на колонне, воз­двиг­ну­той при жиз­ни Дуи­лия, было ука­за­но лишь его имя и сведе­ния о кон­суль­стве, а вто­рая над­пись с эло­ги­ем была при­со­еди­не­на после его смер­ти или после Вто­рой Пуни­че­ской вой­ны (см. ILLRP ad loc.; см. там же о гипо­те­зе, что речь идёт о фаль­си­фи­ка­ции импе­ра­тор­ско­го вре­ме­ни).

В антич­но­сти это был зна­ме­ни­тый памят­ник, судя по тому, что о колонне упо­ми­на­ет Квин­ти­ли­ан (Inst. Orat. I.7.12) в свя­зи с язы­ко­вы­ми арха­из­ма­ми (с.35), а Пли­ний (NH. XXXIV.20) при­во­дит её как при­мер колон­ны. Оба авто­ра отме­ча­ют. что она до сих пор сто­ит на фору­ме и счи­та­ют её древ­ней и аутен­тич­ной. Поэ­ти­че­ское упо­ми­на­ние Силия Ита­ли­ка (VI. 663 сл.) не даёт новых сведе­ний, а Сер­вий оши­боч­но утвер­жда­ет (in Georg. III. 29), что видел две рост­раль­ные колон­ны, постав­лен­ные Дуи­ли­ем, соот­вет­ст­вен­но, воз­ле ростр и перед Боль­шим Цир­ком: Nam rostratas Duilius posuit, victis Poenis navali certamine; e quibus unam in rostris, alteram ante circum videmus a parte ianuarum^[31].

C дру­гой сто­ро­ны, эло­гий Дуи­лия, дати­ру­е­мый эпо­хой Авгу­ста (Inscr. It. XIII. III. n. 13) отно­сит­ся к ста­туе, раз­ме­щён­ной вбли­зи свя­щен­но­го участ­ка Вул­ка­на, неда­ле­ко от ростр.

Линг­ви­сти­че­ский ком­мен­та­рий см.: Pisani V. Op. cit, ad. l., где, одна­ко, при­веде­но дру­гое изда­ние; Niedermann M. L’inscription de la colonne rostrale de Duilius // REL. T. 14. 1936. P. 276 suiv. = Recueil Max Niedermann. Neuchâtel, 1954. P. 209 suiv.

p.240 Exfociont (стк. 4) = exfugiunt; navebos (стк. 6, 8) = navibus; ceset (стк. 6) = gessit; praesente[d] (стк. 9) = со зна­че­ни­ем гла­го­ла praeesse; ol[or]um (стк. 10) = illorum.

Обра­ща­ют на себя вни­ма­ние дол­гая I; отсут­ст­вие бук­вы G, кото­рая ещё пере­да­ёт­ся как C; отсут­ст­вие двой­ных соглас­ных; конеч­ная –d после глас­ных; арха­и­че­ское окон­ча­ние –om вме­сто um.

С дру­гой сто­ро­ны, при­сут­ст­ву­ет и более позд­нее напи­са­ние: ae, oe (II век) вме­сто ai, oi; consol вме­сто cosol, -t вме­сто -d в окон­ча­нии III лица един­ст­вен­но­го чис­ла в пер­фек­те.

[Новые пред­по­ло­же­ния о воз­мож­но­сти того, что над­пись явля­ет­ся фаль­си­фи­ка­ци­ей, пусть и антич­ной, см.: Campanile E. L’iscrizione di Duilio // Studi e saggi linguistici. Vol. 17. 1977. P. 81—93; Dekker A.M.M. Ein unbekannten Brief des Johannes Sambucus über die Duilius-Inschrift (Lettera indirizzata a S. Pighius nel dic. 1573) // Actus. Studies in honour of H. L. W. Nelson. Utrecht, 1982. S. 89—108].

При­ме­ча­ния пере­вод­чи­цы

^[1]non vetus est bigarum celebratio… antiquior columnarum sicuti C. Maenio…; item C. Duilio qui primus navalem triumphum egit de Poenis quae est etiam nunc in foro.

^[2]Latinis veteribus D plurimis in verbis adiectum ultimum quod manifestum est etiam ex columna rostrata, quae est Duellio in foro posita.

^[3]Aequoreum iuxta decus et navale tropaeum rostra gerens nivea surgebat mole columna; exuvias Marti donumque Duilius, alto ante omnes mersa Poenorum classe, dicabat.

^[4]Rostratas duas Duilius posuit victis Poenis navali certamine, e quibus unam in rostris alteram ante circum videmus a parte ianuarum.

^[5]Жите­лей Сеге­сты, род­ст­вен­ных рим­ско­му наро­ду.

^[6]Во вре­мя мор­ско­го три­ум­фа.

^[7]de Siculeis et classe Poenica.

^[8]προσσχόντες τῇ Σικελίᾳ τήν τ’ Αἰγεσταίων ἔλυσαν πολιορκίαν ἐσχάτως αὐτῶν ἤδη διακειμένων κατά τε τὴν ἐκ τῆς Αἰγέστης ἀναχώρησιν Μάκελλαν πόλιν κατὰ κράτος εἷλον (пер. Ф.Г. Мищен­ко).

^[9]Δουίλιος δὲ τὸν πεζὸν προσλαβὼν τούς τε ᾿Εγεσταίους ἐρρύσατο, μηδ’ εἰς χεῖρας αὐτῷ τοῦ ᾿Αμίλκου ἐλθεῖν ὑπομείναντος, καὶ τὰ φίλια τὰ ἄλλα ἐβεβαιώσατο.

^[10]fundit fugat prosternit maximas legiones.

^[11]Diod. XXIII.4.2 в изда­нии Diodorus of Sicily. Bibliotheca historica. Vol. 11, lib. 21—32 / Ed. F.R. Walton. Cambridge, 1957.

^[12]C. Duilius M. f. M. n. cos. primus navalem de Siculeis et classe Poenica egit a. CDXCIII k. intercalar.

^[13]C. Duilius primus rem Romanam prospere mari gessit triumphumque navalem de Poenis meruit (пер. А.С. Бобо­ви­ча).

^[14]Он с боем взял и силь­ный город Дипо­ну, соп­ро­тив­ляв­ший­ся ему мно­го дней (пер. В.С. Соко­ло­ва).

^[15]Хотя пона­ча­лу всту­пал толь­ко в мел­кие стыч­ки, зато потом… в одном слав­ном бою сок­ру­шил гер­ни­ков (пер. Н.В. Бра­гин­ской).

^[16]Пер­вым раз­гро­мил пуний­цев в мор­ском бою.

^[17]Древ­ние назы­ва­ли кораб­ли biremas, сего­дня луч­ше biremes.

^[18]ἑπτήρη τὴν γενομένην Πύρρου τοῦ βασιλέως (пер. Ф.Г. Мищен­ко с прав­кой)

^[19]Hannibal amissa navi qua vehebatur scapha subductus aufugit; triginta et una naves eius captae, tredecim mersae, tria milia hominum occisa, septem milia capta referuntur (пер. В.М. Тюле­не­ва).

^[20]Duillius commisso proelio Carthaginiensium ducem vicit, XXXI naves cepit, XIII mersit, septem milia hostium cepit, III milia occidit (пер. А.И. Дон­чен­ко с прав­кой).

^[21]На гла­зах само­го Антио­ха.

^[22]Когда при­сут­ст­во­вал сам Ган­ни­бал.

^[23]Пред­став­лять себе, что перед ними сам Цезарь, под пред­во­ди­тель­ст­вом кото­ро­го они часто побеж­да­ли вра­гов (пер. М.М. Покров­ско­го).

^[24]Лич­но коман­до­вал фло­том (пер. М.Е. Сер­ге­ен­ко).

^[25]Кар­фа­ге­нян, кото­ры­ми коман­до­вал Ган­ни­бал.

^[26]Он победил кар­фа­ге­нян под коман­до­ва­ни­ем Ган­ни­ба­ла.

^[27]summam omnis captivi auri argentique translati sestertium milies ducenties fuisse Valerius Antias tradit (пер. О.Л. Левин­ской).

^[28]L. Maenio praefecto annonae unciaria stipe collata. В ори­ги­на­ле L. Minicuo — Луцию Мину­цию. Пра­виль­ная ссыл­ка: Plin. NH. XXXIV. 21.

^[29]meritum eius ponam annalium verbis. Сло­во meritum может озна­чать и «воз­на­граж­де­ние», и «заслу­ги». У Пли­ния име­ет­ся в виду пер­вое зна­че­ние, в CIL, види­мо, вто­рое.

^[30]В долж­но­сти кон­су­ла жите­лей Сеге­сты, союз­ни­ков рим­ско­го наро­да, от оса­ды кар­фа­ге­нян он осво­бо­дил, и все кар­фа­ген­ские леги­о­ны и выс­шие маги­ст­ра­ты при све­те дня через девять дней бежа­ли из лаге­ря, и кре­пость Мацел­лу он взял боем. И в этой же долж­но­сти он, пер­вый из кон­су­лов, одер­жал мор­ские победы на кораб­лях, и пер­вый под­гото­вил и воору­жил мор­ские вой­ска и кораб­ли, и с эти­ми кораб­ля­ми весь пуний­ский флот, а так­же вели­чай­шее кар­фа­ген­ское вой­ско в при­сут­ст­вии дик­та­то­ра Ган­ни­ба­ла глу­бо­ко в море победил в бою, и силой захва­тил кораб­ли с эки­па­жа­ми: одну сеп­те­ре­му, трид­цать квин­кве­рем и три­рем, и три­на­дцать пото­пил. Золота захва­че­но 3700 монет; сереб­ра захва­че­но в добы­чу 100000 … монет; все­го захва­че­но денег (меж­ду 2900000 и 3400000). И в три­ум­фе он раздал наро­ду мор­скую добы­чу и мно­гих корен­ных кар­фа­ге­нян про­вёл перед колес­ни­цей…

^[31]Две рост­раль­ные (колон­ны) поста­вил Дуил­лий, победив пуний­цев в мор­ском сра­же­нии; из них одну мы видим на рострах, вто­рую — перед цир­ком, рядом со вхо­да­ми.