АРХИМЕ́Д

Ar­chimēdes, Ἀρχι­μήδης, один из вели­чай­ших мате­ма­ти­ков (ὁ μη­χανι­κός) древ­но­сти, родил­ся в 287 г. до Р. Х. в Сира­ку­зах, в моло­до­сти учил­ся у Коно­на Самос­ско­го, а позд­нее у Евклида в Алек­сан­дрии; жил при дво­ре род­ст­вен­ни­ка сво­его, царя Гиеро­на Сира­куз­ско­го, не зани­мая, по-види­мо­му, ника­кой офи­ци­аль­ной долж­но­сти. Он нашел отно­ше­ния меж­ду диа­мет­ром кру­га и его окруж­но­стью, меж­ду объ­е­ма­ми шара и цилин­дра и в сво­их сочи­не­ни­ях περὶ τῆς σφαίρας καὶ κυ­λίνδρου, κύκ­λον μέτ­ρη­σις, περὶ κω­νοειδέων καὶ σφαι­ροειδέων, περὶ ἑλί­κων (о спи­раль­ных лини­ях: одно из труд­ней­ших его сочи­не­ний) изла­гал важ­ней­шие, основ­ные уче­ния об отно­ше­ни­ях плос­ко­стей и тел и изме­ре­нии кри­вых линий. Оттал­ки­ва­ясь от этих тео­ре­ти­че­ских осно­во­по­ло­же­ний, он про­ло­жил путь для науч­ной меха­ни­ки, и в част­но­сти для гид­ро­ста­ти­ки. Сде­лан­ное им во вре­мя купа­ния откры­тие, что вся­кое тело, погру­жен­ное в жид­кость, теря­ет в сво­ем весе столь­ко, сколь­ко весит объ­ем вытес­нен­ной телом жид­ко­сти, очень обра­до­ва­ло Архи­меда и было, гово­рят, пово­дом к извест­но­му вос­кли­ца­нию: εὕρη­κα. Это­му откры­тию тот­час же, как рас­ска­зы­ва­ют, было дано и прак­ти­че­ское при­ме­не­ние: Гиерон зака­зал одно­му масте­ру коро­ну из чисто­го золота, но мастер при­ме­шал к золоту сереб­ра; Архи­мед с помо­щью толь­ко что откры­то­го зако­на точ­но опре­де­лил состав сме­си. Успе­хи в прак­ти­ке маши­но­стро­е­ния вызва­ли в самом Архи­меде необык­но­вен­ное оду­шев­ле­ние, выска­зав­ше­е­ся в его зна­ме­ни­тых сло­вах, обра­щен­ных к Гиеро­ну: δός μοι ποῦ στῶ καὶ τήν γῆν κι­νήσω. Посред­ст­вом рыча­га Архи­мед спу­стил на воду боль­шой цар­ский корабль (Athen. 5, 40); он же изо­брел состав­ной блок, μη­χάνη­μα πο­λύσ­παστον, бес­ко­неч­ный винт и водя­ной винт (Архи­медо­ва улит­ка), в кото­ром вода, в силу соб­ст­вен­ной тяже­сти, под­ни­ма­ет­ся вверх: послед­ний был при­ме­нен изо­бре­та­те­лем во вре­мя пре­бы­ва­ния в Егип­те к осу­ше­нию зали­тых Нилом мест­но­стей. Древ­ние с похва­лой гово­рят так­же об Архи­медо­вом пла­не­та­рии, нагляд­но пока­зы­вав­шем дви­же­ние небес­ных тел. В осо­бен­но­сти изо­бре­та­тель­ский талант Архи­меда обна­ру­жил­ся во вре­мя оса­ды Сира­куз Мар­цел­лом во вто­рую Пуни­че­скую вой­ну; но изве­стие, по кото­ро­му сира­куз­ский мате­ма­тик зажег рим­ские кораб­ли изда­ли посред­ст­вом зажи­га­тель­но­го стек­ла, само по себе неправ­до­по­доб­но и встре­ча­ет­ся лишь у позд­ней­ших писа­те­лей. Когда рим­ляне ворва­лись в Сира­ку­зы (в 212 г.), Архи­мед, ниче­го не заме­чая, весь углу­бив­шись в чер­че­ние на пес­ке мате­ма­ти­че­ских фигур, не тро­нул­ся с места и вопре­ки при­ка­за­ни­ям Мар­цел­ла был убит гру­бым сол­да­том, кото­ро­му вели­кий мате­ма­тик, заме­тив нако­нец его, закри­чал: no­li tur­ba­re cir­cu­los meos. Cic. de fin. 5, 19, 50. Verr. 4, 58, 131. Liv. 25, 31. Val. Max. 8, 7. Plut. Marc. 19. На гроб­ни­це Архи­меда постав­ле­но было, по его соб­ст­вен­но­му жела­нию, изо­бра­же­ние шара, впи­сан­но­го в цилиндр; но уже во вре­ме­на Цице­ро­на гроб­ни­ца была поза­бы­та сира­куз­ца­ми и порос­ла диким кустар­ни­ком (tusc. 5, 23, 64). Кро­ме выше­упо­мя­ну­тых, Архи­мед напи­сал еще сле­дую­щие сочи­не­ния: о рав­но­ве­сии плос­ко­стей и о цен­трах их тяже­сти, ἐπι­πέδων ἰσορ­ρο­πικῶν ἢ κέντρα βα­ρέων ἐπι­πέδων βιβ­λία β´; квад­ра­ту­ра пара­бо­лы, τετ­ρα­γωνισ­μὸς πα­ραβο­λῆς; чис­ло пес­чи­нок, ψαμ­μί­της (здесь дока­зы­ва­ет­ся, что если пред­ста­вить себе все миро­вое про­стран­ство напол­нен­ным пес­чин­ка­ми, то все-таки может быть еще мыс­ли­мо чис­ло, боль­шее чис­ла этих пес­чи­нок); о пла­ваю­щих телах, περὶ τῶν ὀχου­μένων. Все сочи­не­ния напи­са­ны были на дори­че­ском наре­чии; они частью утра­че­ны, частью дошли до нас в позд­ней­ших пере­ра­бот­ках. Изд. Hei­berg (1880 слл.).