ПРОКУРАТОР (PRO­CU­RA­TOR). Тер­мин «про­ку­ра­тор» озна­ча­ет аген­та и исполь­зу­ет­ся для обо­зна­че­ния веде­ния прак­ти­че­ски любой агент­ской дея­тель­но­сти. Его при­ме­ня­ли глав­ным обра­зом в отно­ше­нии аген­тов, управ­ля­ю­щих соб­ст­вен­но­стью в Риме, и часто исполь­зо­ва­ли прак­ти­че­ски в том же смыс­ле, что и vi­li­cus^[1] или cal­cu­la­tor^[2] (Se­nec. Ep. 14, 16); хотя про­ку­ра­тор имел бо́льшую сво­бо­ду дей­ст­вий, чем пер­вый, и более широ­кие функ­ции, чем вто­рой. Если про­ку­ра­то­ру дава­ли пору­че­ние, то управ­ля­ю­ще­му, или vi­li­cus, дава­ли пря­мые ука­за­ния (Cic. de Orat. I. 58, 249). Это поня­тие осо­бен­но часто исполь­зо­ва­лось для обо­зна­че­ния управ­ля­ю­щих земель­ным вла­де­ни­ем соб­ст­вен­ни­ка (или do­mi­nus), кото­рый ведет дела с дру­ги­ми людь­ми, управ­ля­ет сво­и­ми раба­ми и руко­во­дит сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ны­ми работа­ми через про­ку­ра­то­ра; тако­му аген­ту пору­ча­ли управ­ле­ние и кон­троль (под­чи­нен­ные ука­за­ни­ям соб­ст­вен­ни­ка) над одним или несколь­ки­ми поме­стья­ми (Plin. Ep. III. 19, 2). Обыч­но про­ку­ра­то­ры были воль­ноот­пу­щен­ни­ка­ми или даже при­ви­ле­ги­ро­ван­ны­ми раба­ми; и если они были раба­ми, то мог­ли быть пере­да­ны дру­го­му вла­дель­цу при про­да­же дома или поме­стья, с кото­рым были свя­за­ны (Cic. ad Att. XIV. 16).

В рим­ском граж­дан­ском пра­ве тер­мин «про­ку­ра­тор», — посколь­ку он озна­ча­ет пра­во­субъ­ект­ность, — парал­ле­лен тер­ми­ну cog­ni­tor^[3] и прак­ти­че­ски экви­ва­лен­тен совре­мен­но­му пове­рен­но­му [Ac­tio]. Как и cog­ni­tor, про­ку­ра­тор был лицом, через посред­ство кото­ро­го мог­ло быть совер­ше­но пра­во­вое дей­ст­вие, не явля­ю­ще­е­ся в первую оче­редь его соб­ст­вен­ным; его назна­че­ние было про­стым и зави­се­ло толь­ко от выра­же­ния согла­сия со сто­ро­ны назна­чае­мо­го про­ку­ра­то­ра. Для того, чтобы он взял­ся за дело, не тре­бо­ва­лось при­сут­ст­вие ни одной из сто­рон спо­ра; и, таким обра­зом, он был спо­со­бен и пред­став­лять лич­ность отсут­ст­ву­ю­ще­го тяжу­ще­го­ся, и стать ac­tor^[4] в юриди­че­ском смыс­ле. (Fes­tus, в ста­тье cog­ni­tor).

Сло­во «про­ку­ра­тор» при­об­ре­ло поли­ти­че­ский смысл в импе­рии, бла­го­да­ря свя­зан­но­му с ней лич­но­му управ­ле­нию. В той с.497 части государ­ст­вен­но­го управ­ле­ния, кото­рая при­над­ле­жа­ла прин­цеп­су, он был един­ст­вен­ным вер­хов­ным руко­во­ди­те­лем; неко­то­рые государ­ст­вен­ные функ­ции он деле­ги­ро­вал пре­фек­там, но боль­шин­ство этих функ­ций испол­ня­ли импе­ра­тор­ские аген­ты, про­ку­ра­то­ры Цеза­ря. В стро­гом смыс­ле они были слу­га­ми импе­ра­то­ра, кото­рые обла­да­ли не само­сто­я­тель­ной, а лишь пред­ста­ви­тель­ной вла­стью и назна­ча­лись для испол­не­ния мел­ких адми­ни­ст­ра­тив­ных обя­зан­но­стей в импе­рии (mi­nis­te­ria prin­ci­pa­tus, Tac. Hist. I. 58, 1). Как и дру­гие чле­ны импе­ра­тор­ско­го домо­хо­зяй­ства, пер­во­на­чаль­но они были раба­ми или воль­ноот­пу­щен­ни­ка­ми; обыч­но — послед­ни­ми, как вид­но из Таци­та (Tac. Ann. IV. 6, 7) и осо­бен­но из над­пи­сей. Лица, зани­мав­шие долж­но­сти, свя­зан­ные с лич­но­стью импе­ра­то­ра, — такие, как опи­са­ны в выра­же­ни­ях a li­bel­lis, a ra­tio­ni­bus^[5], реви­зо­ры и сче­то­во­ды, — были про­ку­ра­то­ра­ми. Напри­мер, Пал­лант, один из фаво­ри­тов-воль­ноот­пу­щен­ни­ков Клав­дия, был его pro­cu­ra­tor a ra­tio­ni­bus^[6]. Одна­ко посте­пен­но, по мере того, как адми­ни­ст­ра­тив­ные обя­зан­но­сти прин­цеп­са рас­ши­ря­лись, зна­че­ние этих долж­но­стей воз­рос­ло и сре­ди них воз­ник­ла гра­да­ция ран­гов. Самые ответ­ст­вен­ные про­ку­ра­ту­ры впо­след­ст­вии ста­ли пору­чать­ся не воль­ноот­пу­щен­ни­кам, а всад­ни­кам, и эта рефор­ма, впер­вые про­веден­ная импе­ра­то­ром Вител­ли­ем (Tac. Hist. I. 58, 1), более тща­тель­но была осу­щест­вле­на импе­ра­то­ром Адри­а­ном (Hirschfeld, Un­ter­such. I. p. 32). Низ­шие ран­ги без раз­ли­чия зани­ма­ли как всад­ни­ки, так и воль­ноот­пу­щен­ни­ки (Dio Cass. LII. 25). Заня­тие выс­ших про­ку­ра­тур посте­пен­но пре­вра­ти­лось в одну из вех регу­ляр­ной всад­ни­че­ской карье­ры; так что Тацит пря­мо назы­ва­ет эту долж­ность equestris no­bi­li­tas^[7]. Ни один сена­тор, ни один чело­век, рас­счи­ты­ваю­щий на сена­тор­скую карье­ру, не мог быть про­ку­ра­то­ром, ибо в мире Рим­ской импе­рии суще­ст­во­ва­ло два раз­лич­ных стан­дар­та знат­но­сти. Кве­сту­ра и неко­то­рые веду­щие к ней низ­шие долж­но­сти были доро­гой к сена­тор­ской знат­но­сти; про­ку­ра­ту­ра в импе­ра­тор­ском домо­хо­зяй­стве была стар­то­вой пло­щад­кой для пре­фек­ту­ры, кото­рая явля­лась вен­цом всад­ни­че­ской знат­но­сти. Пер­во­на­чаль­ные пол­но­мо­чия, кото­ры­ми, как пред­по­ла­га­лось, был наде­лен про­ку­ра­тор Цеза­ря, хоро­шо опре­де­ле­ны сло­ва­ми Тибе­рия (Tac. Ann. IV. 15, 3) о том, что «пра­ва его про­ку­ра­то­ра рас­про­стра­ня­ют­ся толь­ко на его рабов и лич­ную соб­ст­вен­ность». Это — упо­ми­на­ние все­го лишь о част­ном финан­со­вом аген­те импе­ра­то­ра в сенат­ской про­вин­ции; одна­ко, как нель­зя про­ве­сти реаль­ное раз­гра­ни­че­ние меж­ду пер­во­на­чаль­ным юриди­че­ским отно­ше­ни­ем импе­ра­то­ра к фис­ку, с одной сто­ро­ны, и к сво­е­му наслед­ст­вен­но­му иму­ще­ству, с дру­гой сто­ро­ны, так же раз­ли­чие меж­ду част­ным аген­том импе­ра­то­ра и аген­том, зани­маю­щим­ся его государ­ст­вен­ны­ми дела­ми, — это раз­ли­чие ско­рее поло­же­ния и зна­че­ния, чем фак­та или зако­на. Одна­ко ока­за­лось невоз­мож­но огра­ни­чить импе­ра­тор­ских аген­тов теми пре­де­ла­ми вла­сти, кото­рые таким обра­зом ука­зал Тибе­рий. Меж­ду ними и сенат­ски­ми или ины­ми вла­стя­ми в про­вин­ци­ях воз­ни­ка­ли спо­ры; и тот факт, что Клав­дий запро­сил утвер­жде­ния всех реше­ний, при­ня­тых его про­ку­ра­то­ром, при­во­дит­ся как при­мер уме­рен­но­сти Клав­дия (Suet. Claud. 12). Это ука­зы­ва­ет на судеб­ную власть, вско­ре при­об­ре­тен­ную про­ку­ра­то­ра­ми. Посколь­ку в про­вин­ци­ях не было под­хо­дя­ще­го суда или арбит­ра­жа, кото­рый мог бы при­ни­мать реше­ния о пра­вах про­ку­ра­то­ра, то про­ку­ра­тор, не счи­таю­щий­ся над­ле­жа­щим судьей по част­ным искам, был упол­но­мо­чен раз­ре­шать спо­ры, воз­ни­каю­щие в свя­зи с испол­не­ни­ем его финан­со­вых обя­зан­но­стей (Cod. 1, 13, 1). В отно­ше­нии импе­ра­то­ра его обя­зан­но­сти были стро­го опре­де­ле­ны и огра­ни­че­ны; про­ку­ра­тор был все­це­ло подо­т­че­тен ему по вопро­сам исполь­зо­ва­ния его денеж­ных средств или любой части его соб­ст­вен­но­сти; он не имел пра­ва пода­рить, про­дать или пере­дать ее, и его обя­зан­но­сти были сфор­му­ли­ро­ва­ны как тща­тель­ное управ­ле­ние этой соб­ст­вен­но­стью (di­li­gen­ter ge­re­re) в пред­пи­сан­ных пре­де­лах (Dig. 1, 19, 2); одна­ко пока он оста­вал­ся в этих пре­де­лах, его реше­ния име­ли ту же силу, что и реше­ния само­го импе­ра­то­ра (там же, 1, 19, 1).

Суще­ст­во­ва­ло несколь­ко клас­сов про­ку­ра­то­ров, одна­ко боль­шин­ство из них были чисто финан­со­вы­ми слу­жа­щи­ми и могут быть отне­се­ны к раз­ряду про­ку­ра­то­ров фис­ка. Чинов­ник, зани­маю­щий­ся фис­ком в Риме, пер­во­на­чаль­но был про­ку­ра­то­ром, как и агент по сбо­ру в фиск рим­ских или ита­лий­ских нало­гов. В над­пи­си вре­мен Неро­на встре­ча­ет­ся pro­cu­ra­tor sum­ma­rum^[8] (Hen­zen, 6525), кото­рый явля­ет­ся воль­ноот­пу­щен­ни­ком; к это­му клас­су мог­ли так­же при­над­ле­жать слу­жа­щие, назы­вав­ши­е­ся pro­cu­ra­to­res ra­tio­num sum­ma­rum^[9], они зани­ма­ли поло­же­ние хра­ни­те­лей и реви­зо­ров импе­ра­тор­ских сче­тов, хотя послед­ний титул, види­мо, позд­нее имел огра­ни­чен­ное зна­че­ние. Воз­мож­но, пер­во­на­чаль­но они были выс­ши­ми долж­ност­ны­ми лица­ми, свя­зан­ны­ми с фис­ком; позд­нее встре­ча­ет­ся пре­фект фис­ка, а при Нер­ве — пре­тор по делам фис­ка. Упо­ми­на­ют­ся и дру­гие назва­ния чинов­ни­ков это­го клас­са, кото­рых мож­но иден­ти­фи­ци­ро­вать как про­ку­ра­то­ров, такие как ra­tio­na­lis sum­mae rei^[10] (Cod. 3, 26, 7), dis­pen­sa­tor или dis­pen­sa­tor sum­ma­rum^[11] (Suet. Vesp. 12; Hen­zen, 6396) и vi­li­cus sum­ma­rum^[12] (C. I. L. 5, n. 737). Из гре­че­ской над­пи­си изве­стен про­ку­ра­тор (ἐπίτ­ρο­πος), назна­чен­ный для сбо­ра в фиск рим­ских и ита­лий­ских нало­гов, таких, как vice­si­ma he­re­di­ta­tium^[13] (C. I. G. 2980).

Труд­но опре­де­лить точ­ное зна­че­ние раз­лич­ных долж­но­стей, зани­мае­мых про­ку­ра­то­ра­ми, назва­ния кото­рых извест­ны нам из над­пи­сей; и осо­бен­но это каса­ет­ся аген­тов фис­ка в Риме, свя­зан­ных с ними слу­жа­щих и их титу­лов, меня­ю­щих­ся после каж­дой реор­га­ни­за­ции импе­ра­тор­ской финан­со­вой систе­мы. Пред­став­ля­ет­ся несо­мнен­ным, что со вре­мен Клав­дия титул a ra­tio­ni­bus был заре­зер­ви­ро­ван за цен­траль­ным руко­во­ди­те­лем фис­ка. После Адри­а­на эту долж­ность обыч­но зани­ма­ли всад­ни­ки (Hirschfeld, Un­ter­such. I. p. 32), и чле­ны это­го цен­траль­но­го отде­ле­ния, теперь окон­ча­тель­но упо­рядо­чен­но­го, име­ли более высо­кий ста­тус, чем их кол­ле­ги в про­вин­ци­ях. Титул pro­cu­ra­tor ra­tio­num sum­ma­rum, отно­ся­щий­ся ко II в. н. э., несо­мнен­но, обо­зна­ча­ет неко­е­го высо­ко­по­став­лен­но­го чинов­ни­ка, свя­зан­но­го с фис­ком. Посколь­ку он, види­мо, не был иден­ти­чен титу­лу a ra­tio­ni­bus, было выска­за­но пред­по­ло­же­ние, что этот титул дол­жен был ука­зы­вать на долж­ность вспо­мо­га­тель­но­го руко­во­ди­те­ля фис­ка, воз­мож­но, впер­вые учреж­ден­ную Мар­ком Авре­ли­ем (Hirschfeld, l. c. p. 35). Титул ra­tio­na­lis, кото­рый в ран­ней импе­рии часто исполь­зо­вал­ся без раз­ли­чия с титу­лом «про­ку­ра­тор» и все еще сохра­нял это широ­кое зна­че­ние в III в. н. э. (Dig. 1, 19, тит. «De of­fi­cio pro­cu­ra­to­ris Cae­sa­ris vel ra­tio­na­lis»), види­мо, в какой-то пери­од в этом веке вытес­нил титул a ra­tio­ni­bus как обо­зна­че­ние выс­ше­го чинов­ни­ка фис­ка (Hirschfeld, op. cit. p. 37; Lie­be­nam, Beit­rä­ge zur Verwal­tungsge­sch. p. 32).

с.498 Дея­тель­ность дру­го­го клас­са про­ку­ра­то­ров огра­ни­чи­ва­лась толь­ко импе­ра­тор­ски­ми про­вин­ци­я­ми; они явля­лись финан­со­вы­ми чинов­ни­ка­ми в этих про­вин­ци­ях, подоб­но кве­сто­рам в сенат­ских про­вин­ци­ях. Сле­до­ва­тель­но, они были свя­за­ны с про­вин­ци­аль­ным отде­ле­ни­ем импе­ра­тор­ской каз­ны (fis­cus pro­vin­cia­lis) и управ­ля­ли сбо­ром при­чи­таю­щих­ся в него нало­гов, а так­же его рас­хо­да­ми. Суще­ст­во­ва­ла еще одна каз­на, свя­зан­ная с воен­ной базой в такой про­вин­ции (fis­cus castren­sis), с соот­вет­ст­ву­ю­щим аген­том (pro­cu­ra­tor castren­sis), кото­рый наблюдал за выпла­та­ми сол­да­там в этом окру­ге (Stra­bo III. C. 167) и в целом за воен­ны­ми рас­хо­да­ми; в над­пи­сях упо­ми­на­ет­ся титул a co­piis mi­li­ta­ri­bus^[14] (Orel­li, 2922, 3505); встре­ча­ет­ся так­же агент монет­но­го дво­ра (pro­cu­ra­tor mo­ne­tae), види­мо, в свя­зи с про­вин­ци­аль­ным фис­ком (C. I. L. 2, n. 4206). Дру­гие про­вин­ци­аль­ные про­ку­ра­то­ры упо­ми­на­ют­ся в свя­зи со сбо­ром импе­ра­тор­ских нало­гов, упла­чи­вае­мых все­ми про­вин­ци­а­ла­ми без исклю­че­ния. Vec­ti­ga­lia^[15], кото­ры­ми попол­нял­ся про­вин­ци­аль­ный фиск, соби­ра­лись раз­ны­ми спо­со­ба­ми; неко­то­рые, такие, как por­to­ria^[16], нахо­ди­лись в руках пуб­ли­ка­нов; дру­гие соби­ра­лись напря­мую; и сре­ди этих послед­них были неко­то­рые пре­ро­га­ти­вы, при­над­ле­жав­шие исклю­чи­тель­но импе­ра­тор­ско­му каз­на­чей­ству, неза­ви­си­мо от того, соби­ра­лись ли они в импе­ра­тор­ской или сенат­ской про­вин­ции; к ним отно­си­лись утра­тив­шие силу лега­ты (bo­na ca­du­ca) и иму­ще­ство осуж­ден­ных лиц (bo­na dam­na­to­rum); кро­ме того vi­ce­si­mae ma­nu­mis­sio­num и he­re­di­ta­tium^[17], после того, как послед­няя была рас­про­стра­не­на на про­вин­ции, и cen­te­si­ma re­rum ve­na­lium^[18]. Эти нало­ги соби­ра­лись импе­ра­тор­ски­ми про­ку­ра­то­ра­ми, и поэто­му в над­пи­сях встре­ча­ют­ся такие титу­лы, как pro­cu­ra­tor a ca­du­cis^[19] (C. I. L. 3, n. 1622) и дру­гие про­ку­ра­то­ры, каж­дый из кото­рых зани­мал­ся сбо­ром осо­бо­го вида импе­ра­тор­ских дохо­дов. В силу харак­те­ра их функ­ций дея­тель­ность этих аген­тов не была огра­ни­че­на импе­ра­тор­ски­ми про­вин­ци­я­ми; и в сенат­ских про­вин­ци­ях часто встре­ча­ют­ся свиде­тель­ства о нало­гах, выпла­чи­вае­мых импе­ра­то­ру, и о при­сут­ст­вии его аген­тов для их сбо­ра (Tac. Ann. II. 47, 3; IV. 15, 3). Эти импе­ра­тор­ские дохо­ды, посту­паю­щие в целом из всех про­вин­ций, мож­но разде­лить на три клас­са. Во-пер­вых, это сбо­ры, упо­мя­ну­тые выше, bo­na ca­du­ca и тому подоб­ное, попа­дав­шие непо­сред­ст­вен­но в фиск. Во-вто­рых, суще­ст­во­ва­ли сбо­ры, направ­ля­е­мые пря­мо на опла­ту опре­де­лен­ных обя­зан­но­стей (cu­rae), испол­ня­е­мых импе­ра­то­ром в Риме и во всех про­вин­ци­ях: это была an­no­na или снаб­же­ние Рима зер­ном; в Риме эта обя­зан­ность была деле­ги­ро­ва­на импе­ра­тор­ско­му пре­фек­ту, и, сле­до­ва­тель­но, в про­вин­ци­ях вопро­сы снаб­же­ния долж­ны были нахо­дить­ся в руках импе­ра­тор­ско­го аген­та или про­ку­ра­то­ра. Далее, рас­хо­ды свя­зан­ные с обо­ро­ной, затра­ты на транс­пор­ти­ров­ку войск и т. д., пол­но­стью ложи­лись на импе­ра­тор­ское каз­на­чей­ство, и дохо­да­ми, необ­хо­ди­мы­ми для опла­ты этих рас­хо­дов, управ­ля­ли про­ку­ра­то­ры в про­вин­ци­ях, как сенат­ских, так и импе­ра­тор­ских, кото­рые пря­мо выиг­ры­ва­ли от тако­го управ­ле­ния. Нако­нец, сре­ди сумм, под­ле­жа­щих выпла­те импе­ра­то­ру во всех про­вин­ци­ях, нахо­дит­ся pat­ri­mo­nium^[20] импе­ра­то­ра. В над­пи­сях встре­ча­ет­ся упо­ми­на­ние о pro­cu­ra­tor pat­ri­mo­nii или pat­ri­mo­nii pri­va­ti^[21] (Orel­li, 3180). Они долж­ны были управ­лять обшир­ным импе­ра­тор­ским иму­ще­ст­вом в про­вин­ци­ях; и вме­сте с pro­cu­ra­tor pat­ri­mo­nii встре­ча­ет­ся pro­cu­ra­tor re­rum pri­va­ta­rum^[22] импе­ра­то­ра. На пер­вый взгляд они кажут­ся иден­тич­ны­ми и пер­во­на­чаль­но тако­вы­ми и были. Двой­ная про­ку­ра­ту­ра была учреж­де­на толь­ко при импе­ра­то­ре Севе­ре (Mar­quardt, Staatsverw. II. p. 311). Веро­ят­но, все­гда суще­ст­во­ва­ло раз­ли­чие меж­ду res pri­va­tae и pat­ri­mo­nium; пер­вые состо­я­ли глав­ным обра­зом из лега­тов, отка­зан­ных импе­ра­то­ру. Отсюда про­ис­хо­дят обя­зан­но­сти импе­ра­тор­ских про­ку­ра­то­ров, свя­зан­ные с наслед­ства­ми (Dig. 1, 19, 2; Orel­li, 2921, «ser­vus exac­tor hae­re­di­ta­tum le­ga­to­rum pe­cu­lio­rum»^[23]); но в ран­ней импе­рии это раз­ли­чие меж­ду res pri­va­tae и pat­ri­mo­nium не было при­зна­но путем фор­маль­но­го разде­ле­ния долж­но­сти про­ку­ра­то­ра, и в над­пи­сях (Orel­li, 3180) то и дру­гое упо­ми­на­ет­ся вме­сте. Суще­ст­во­ва­ло еще несколь­ко мало­важ­ных про­ку­ра­тор­ских долж­но­стей, упо­мя­ну­тых в над­пи­сях: напри­мер, биб­лио­те­ка­ри, рас­по­ряди­те­ли зре­лищ и скла­дов, еже­днев­ных хозяй­ст­вен­ных рас­хо­дов и т. п.

Поми­мо мно­го­чис­лен­ных про­ку­ра­то­ров фис­ка суще­ст­во­вал еще один класс про­ку­ра­то­ров, свя­зан­ных с импе­ра­тор­ским управ­ле­ни­ем про­вин­ци­я­ми. Это были pro­cu­ra­to­res Cae­sa­ris pro le­ga­to^[24], являв­ши­е­ся намест­ни­ка­ми отда­лен­ных и срав­ни­тель­но мало­важ­ных обла­стей, отно­сив­ших­ся к чис­лу импе­ра­тор­ских про­вин­ций. Такой обла­стью в прав­ле­ние Тибе­рия была Кап­па­до­кия (Tac. Ann. II. 56; Dio Cass. LVII. 17, 7), кото­рая сна­ча­ла была постав­ле­на под руко­вод­ство всад­ни­ка-про­ку­ра­то­ра, и Иудея, кото­рая так­же нахо­ди­лась под управ­ле­ни­ем Пон­тия Пила­та, pro­cu­ra­tor pro le­ga­to. Эти про­ку­ра­то­ры в опре­де­лен­ной сте­пе­ни нахо­ди­лись под кон­тро­лем бли­жай­ше­го импе­ра­тор­ско­го лега­та (le­ga­tus pro prae­to­re); напри­мер, Иудея была при­креп­ле­на к более круп­ной про­вин­ции Сирии, и Пила­та сме­стил с долж­но­сти Вител­лий, намест­ник Сирии (Jos. An­tiq. Jud. XVIII. 4, 2).

Кро­ме того, сооб­ща­ет­ся, что в раз­ное вре­мя импе­ра­тор­ские про­ку­ра­то­ры управ­ля­ли таки­ми про­вин­ци­я­ми, как Аль­пы, Реция, Норик, Фра­кия и Мавре­та­ния (Lie­be­nam, l. c. p. 26).

Импе­ра­тор­ские про­ку­ра­то­ры оста­ва­лись в долж­но­сти в тече­ние неопре­де­лен­но­го сро­ка вре­ме­ни и полу­ча­ли из каз­ны уста­нов­лен­ное жало­ва­нье (Dio Cass. LIII. 23, 1). Сло­ва tre­ce­na­rius, du­ce­na­rius и cen­te­na­rius ука­зы­ва­ли на зна­чи­мость их долж­но­стей в соот­вет­ст­вии с жало­ва­ньем, кото­рое мог­ло состав­лять от ста до трех­сот сестер­ци­ев (Orel­li, 946; Suet. Claud. 24). Жало­ва­нье граж­дан­ских про­ку­ра­то­ров в Риме, веро­ят­но, было выше, чем жало­ва­нье про­ку­ра­то­ров того же уров­ня в про­вин­ци­ях. Так, pro­cu­ra­tio ra­tio­nis pri­va­tae в Риме, веро­ят­но, явля­лась tre­ce­na­ria; в про­вин­ци­ях — du­ce­na­ria; в Ита­лии, где она была все­го лишь отде­ле­ни­ем рим­ской, — cen­te­na­ria pro­cu­ra­tio (Lie­be­nam, l. c. p. 55). Гра­да­цию ран­гов, кото­рые про­хо­ди­ли раз­лич­ные про­ку­ра­то­ры, их поло­же­ние в импер­ской орга­ни­за­ции и ста­тус лиц, назна­чен­ных на эти долж­но­сти, нель­зя уста­но­вить точ­но. Иерар­хия ран­гов часто нару­ша­лась неожи­дан­ны­ми и экс­тра­ор­ди­нар­ны­ми про­дви­же­ни­я­ми, осу­ществляв­ши­ми­ся бла­го­да­ря мило­сти прин­цеп­са или лич­ным досто­ин­ствам про­дви­гае­мо­го чело­ве­ка. Так, изве­стен один про­ку­ра­тор a me­mo­ria^[25], назна­чен­ный на долж­ность пре­фек­та с.499 (Script. Aug. Nigr. 7). Более обыч­ной была карье­ра Тибе­рия Клав­дия Биби­а­на Тер­тул­ла, кото­рый под­нял­ся с про­ку­ра­ту­ры ab epis­tu­lis Grae­cis^[26] до про­ку­ра­ту­ры a ra­tio­ni­bus, а оттуда повы­шен до пре­фек­ту­ры виги­лов (C. I. G. III. 6574); или карье­ра Секс­та Вария Мар­цел­ла, кото­рый после­до­ва­тель­но под­нял­ся от долж­но­стей pro­cu­ra­tor aqua­rum^[27] и про­ку­ра­то­ра Бри­та­нии (pro­cu­ra­tor Bri­tan­niae) до долж­но­сти pro­cu­ra­tor a ra­tio­ni­bus, а затем был назна­чен заме­сти­те­лем пре­фек­та пре­то­рия (vi­ce-prae­fec­tus prae­to­rio) (Orel­li, 946). В раз­ные пери­о­ды суще­ст­во­ва­ния импе­рии поли­ти­че­ское вли­я­ние про­ку­ра­то­ров и клас­сы, из кото­рых они назна­ча­лись, меня­лись в соот­вет­ст­вии с меня­ю­щи­ми­ся усло­ви­я­ми импе­ра­тор­ско­го управ­ле­ния. Импе­рия воз­ник­ла как исклю­чи­тель­но лич­ное прав­ле­ние, для кото­ро­го была харак­тер­на неде­ли­мая ответ­ст­вен­ность прин­цеп­са. В то вре­мя про­ку­ра­то­ры, есте­ствен­но, были воль­ноот­пу­щен­ни­ка­ми, дей­ст­во­вав­ши­ми как про­стые слу­ги гла­вы рим­ско­го государ­ства, и даже после реформ, нача­тых Вител­ли­ем, к это­му прин­ци­пу назна­че­ния все еще мог­ли воз­вра­щать­ся, как сде­лал, напри­мер, импе­ра­тор Доми­ци­ан (Suet. Dom. 7). Но по мере раз­ви­тия импе­рии сама поли­ти­че­ская орга­ни­за­ция ста­ла отча­сти заме­нять лич­ную ответ­ст­вен­ность прин­цеп­са, и воз­ник порядок, в соот­вет­ст­вии с кото­рым эти долж­но­сти ста­ла заме­щать всад­ни­че­ская ари­сто­кра­тия. Опре­де­лен­ная поли­ти­че­ская рути­на умень­ши­ла лич­ное вли­я­ние этих аген­тов, кото­рое было очень вели­ко при сла­бом пра­ви­те­ле вро­де Клав­дия, в полу­ор­га­ни­зо­ван­ной ран­ней импе­рии. В более позд­ний пери­од импе­рии воз­ни­ка­ет новое вли­я­ние — а имен­но, вли­я­ние импе­ра­тор­ско­го лич­но­го домо­хо­зяй­ства. В IV и V вв. домаш­ние воль­ноот­пу­щен­ни­ки, такие, как управ­ля­ю­щие (cu­bi­cu­la­rius), обла­да­ли такой вла­стью, кото­рую в прав­ле­ние Клав­дия име­ли воль­ноот­пу­щен­ни­ки, зани­мав­шие выс­шие долж­но­сти фис­ка (Fried­län­der, Sit­ten­ge­sch. I. с. 67).

(Mom­msen, Staatsrecht, II.² с. 836 сл., 934; Mar­quardt, Staatsverwal­tung, V. с. 296 сл.; Hirschfeld, Un­ter­su­chun­gen auf dem Ge­bie­te der rö­mi­schen Verwal­tungsge­schich­te, I. с. 30 сл.; Lie­be­nam, Beit­rä­ge zur Verwal­tungsge­schich­te des rö­mi­schen Kai­ser­reichs, I. с. 52 сл.; Fried­län­der, Sit­ten­ge­schich­te, I. с. 59 сл.)