ТИАРА

TIA­RA. Гре­ки зна­ли тиа­ру (τιάρα или τιάρας) толь­ко как пер­сид­ский голов­ной убор. Геро­дот, в отли­чие от боль­шин­ства антич­ных авто­ров обла­дав­ший сведе­ни­я­ми по это­му вопро­су из пер­вых рук, сооб­ща­ет, что тиа­ры были из мяг­ко­го вой­ло­ка (VII. 61, τιάρας κα­λεομέ­νους πί­λους ἀπα­γέας^[1]: ср. III. 12), и пер­сы носи­ли их не толь­ко на войне, но и в более мир­ной обста­нов­ке — во вре­мя жерт­во­при­но­ше­ний (I. 132: ср. Serv. ad Aen. VII. 247). Более позд­ние авто­ры добав­ля­ют, что это был осо­бый голов­ной убор магов (Paus. 5. 27, 6; Stra­bo, XV. с. 734). Един­ст­вен­ное упо­ми­на­ние о фор­ме тиа­ры содер­жит­ся у Ксе­но­фон­та, кото­рый срав­ни­ва­ет с ними некие кожа­ные шле­мы с сул­та­ном посе­редине (Anab. V. 4, 13, κρά­νη σκύ­τινα κρώ­βυλον ἔχον­τα κα­τὰ μέ­σον ἐγ­γύ­τατα τιαροειδῆ^[2]).

Впро­чем, один кон­крет­ный тип — пря­мая тиа­ра — часто упо­ми­на­ет­ся как осо­бый сим­вол вели­ко­го царя; боль­ше нико­му не доз­во­ля­лось носить её (Xen. Anab. II. 5, 23). Ари­сто­фан упо­ми­на­ет её под назва­ни­ем «пря­мая кир­ба­сия» (κυρ­βα­σίαν ὀρθήν, Av. 487) и срав­ни­ва­ет с пету­ши­ным гре­беш­ком. Это срав­не­ние поз­во­ля­ет нам иден­ти­фи­ци­ро­вать её с голов­ным убо­ром Дария на зна­ме­ни­той южно­и­та­лий­ской вазе в Неа­по­ли­тан­ском музее. Она явно бога­то укра­ше­на дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми (ср. Val. Flacc. VI. 699), хотя мы не можем раз­глядеть диа­де­му, кото­рая ино­гда её окру­жа­ет (ср. Xen. Cy­rop. VIII. 3, 13, εἶχε (Κῦρος) δὲ καὶ διάδη­μα περὶ τῇ τιάρᾳ^[3]). Тиа­ра, кото­рую Ксеркс во вре­мя бег­ства после бит­вы при Сала­мине пода­рил жите­лям Абде­ры, была отде­ла­на золо­том (He­rod. VIII. 120, δω­ρησά­μενος τιήρῃ χρυ­σοπάσ­τῳ^[4]) и, несо­мнен­но, име­ла цар­скую фор­му. Обыч­ную тиа­ру носит юно­ша, сто­я­щий на вазо­вой рос­пи­си поза­ди Дария; это вой­лоч­ная шап­ка, извест­ная нам как фри­гий­ская. Она длин­ная и кони­че­ская, её вер­хуш­ка спа­да­ет впе­рёд, надо лбом вла­дель­ца, и как и пря­мая тиа­ра, она име­ет лен­ты по обе­им сто­ро­нам от ушей, так что позд­нее гре­ки исполь­зо­ва­ли её как капю­шон. Созо­мен (H. E. III. 14, с. 111) назы­ва­ет тиа­рой дет­ский капю­шон (κου­κούλιον = cu­cul­lus). Схо­ли­аст к Plat. Rep. VIII. 553 сооб­ща­ет, что соб­ст­вен­ное назва­ние пря­мой тиа­ры — кита­ра (κί­ταρις или κί­δαρις), хотя добав­ля­ет, что, по сло­вам Тео­ф­ра­с­та, она явля­ет­ся кипр­ским, а не пер­сид­ским голов­ным убо­ром (τινὲς δὲ καὶ κί­ταριν λέ­γουσι τὸ αὐτό· Θεόφ­ρασ­τος δὲ ἐν τῷ περὶ βα­σιλείας Κυπ­ρίων εἶναι λέ­γει^[5]). Кур­ций опи­сы­ва­ет её ещё подроб­нее под этим же назва­ни­ем, сооб­щая, что она обвя­за­на синей и белой лен­той (III. 3, 19, «ci­da­rim Per­sae vo­ca­bant re­gium ca­pi­tis in­sig­ne quod cae­ru­lea fas­cia al­bo dis­tincta cir­cu­mi­bat»^[6]).

с.840 Неко­то­рые спо­ры вызвал вопрос о том, иден­тич­на ли кир­ба­сия тиа­ре, но выше­ука­зан­ный фраг­мент из Ари­сто­фа­на и употреб­ле­ние это­го сло­ва у Геро­до­та (V. 49), по-види­мо­му, не остав­ля­ют в этом сомне­ний. Един­ст­вен­ный пас­саж, кото­рый про­ти­во­ре­чит дан­ной точ­ке зре­ния — это опи­са­ние сак­ских шапок у Геро­до­та: они пря­мые, жёст­кие и ост­ро­ко­неч­ные (VII. 64, Σά­και… κυρ­βα­σίας ἐξ ὀξὺ ἀπιγ­μέ­νας ὀρθὰς εἶ­χος πε­πηγυίας^[7]), скиф­ские, а не пер­сид­ские, и это сло­во вполне мож­но исполь­зо­вать при опи­са­нии шапок из вой­ло­ка или ове­чьей кожи, кото­рые до наших дней носят тата­ры и дру­гие ази­ат­ские пле­ме­на.

Тиа­ра. (С моне­ты Тиг­ра­на, царя Арме­нии, 83—69 гг. до н. э.).	Тиа­ра. (С моне­ты Абга­ра, царя Эдес­сы).

Все рим­ские авто­ры исполь­зу­ют это сло­во в широ­ком смыс­ле и счи­та­ют, что это пре­иму­ще­ст­вен­но голов­ной убор фри­гий­цев — как муж­чин, так и жен­щин (Juv. VI. 516). Так, в гре­ко-рим­ском искус­стве её обыч­но носят Парис, Мит­ра и дру­гие ази­ат­ские пер­со­на­жи, тогда как цар­ская тиа­ра доста­ёт­ся При­аму (Verg. Aen. VII. 246 и Serv. ad loc.; Juv. X. 267). Инте­рес­но отме­тить, что в южно­и­та­лий­ской вазо­вой рос­пи­си (Bau­meis­ter, Denkmä­ler, рис. 792) При­ам, опла­ки­ваю­щий пав­ше­го Гек­то­ра, име­ет на голо­ве пря­мую тиа­ру с «пету­ши­ным гре­беш­ком».

Более позд­ние авто­ры счи­та­ют тиа­ру пар­фян­ским голов­ным убо­ром (Si­do­nius, Carm. VII. 98; XXIII. 258), а цер­ков­ные авто­ры назы­ва­ют так епи­скоп­скую мит­ру (ср. Hie­ron. Ep. 64, n. 13; Eucher. Instr. 2, 10). Нет нуж­ды гово­рить, что она не свя­за­на с мит­рой (μίτ­ρα), кото­рая извест­на клас­си­че­ским авто­рам как ази­ат­ская [Mit­ra].