ДОМ

Do­mus.

[1] I) Гре­че­ский дом. Весь­ма труд­но пред­ста­вить устрой­ство гре­че­ско­го дома за неиме­ни­ем остат­ков древ­не­гре­че­ских жилищ и по при­чине отры­воч­но­сти, запу­тан­но­сти и непол­ноты сохра­нив­ше­го­ся о нем пре­да­ния (пол­нее всех — изве­стия, пере­да­вае­мые Вит­ру­ви­ем, но и они не дают нам ясно­го поня­тия); в ука­за­ни­ях древ­них не обра­ща­ет­ся вни­ма­ние на раз­ли­чие устрой­ства домов в раз­ные эпо­хи и поэто­му часто соеди­ня­ют­ся и пута­ют­ся совер­шен­но не отно­ся­щи­е­ся друг к дру­гу вещи. Пер­вым делом нам при­дет­ся рас­смот­реть дом гоме­ров­ско­го века отдель­но от домов позд­ней­ше­го вре­ме­ни и опи­сать его подроб­нее, так как зна­ком­ство с его устрой­ст­вом необ­хо­ди­мо для пони­ма­ния гоме­ров­ских песен.

[a] О доме Одис­сея мож­но полу­чить при­бли­зи­тель­но ясное пред­став­ле­ние по наме­кам, встре­чаю­щим­ся в «Одис­сее», пред­по­ла­гая, конеч­но, что вооб­ще все более зна­чи­тель­ные дома постро­е­ны были оди­на­ко­вым обра­зом, хотя дома кня­зей, без сомне­ния, выда­ва­лись из ряда жилищ осталь­но­го наро­да. Все зда­ние обо­зна­ча­ет­ся назва­ни­ем οἶκος (с дигам­мой в нача­ле сло­ва). Оно состо­ит из трех глав­ных частей: из тере­ма (θά­λαμος), пала­ты (μέ­γαρον) и дво­ра (αὐλή). Пер­вые две части покры­ты кры­шей и обра­зу­ют, соб­ст­вен­но, дом, δό­μος, или δῶ­μα, или же во мн. ч. δό­μοι, δώ­ματα, так­же μέ­γαρα или даже μέ­γαρον. Они зна­чи­тель­ной высоты, пото­му что име­ют лишь немно­го отвер­стий для све­же­го возду­ха и одно толь­ко отвер­стие на середине потол­ка для дыма, и соеди­не­ны меж­ду собой, а все три части окру­же­ны общей сте­ной (ἕρκος).

[b] Через эту сте­ну с ули­цы на двор ведут длин­ные ворота (πρό­θυρα), запи­раю­щи­е­ся спе­ре­ди и сза­ди высо­ки­ми створ­ча­ты­ми при­тво­ра­ми (θύ­ραι εὐερ­κέες δικ­λί­δες ὑψη­λαί). Днем они обык­но­вен­но откры­ты, как и вооб­ще все две­ри, за исклю­че­ни­ем две­рей сокро­вищ­ни­цы. Все две­ри откры­ва­ют­ся вовнутрь, дер­жат­ся на крю­ках или шпи­лях и запи­ра­ют­ся посред­ст­вом задви­жек. Сте­ны ворот выкра­ше­ны белой крас­кой (ἐνὼ­πια παμ­φα­νόων­τα). Про­стран­ство меж­ду внеш­ней, улич­ной сте­ной и пере­д­ней дво­ро­вой сте­ной слу­жит для поме­ще­ния коров, лоша­ков, коней и для хра­не­ния наво­за; здесь лежа­ла вер­ная соба­ка Аргос, кото­рая узна­ла воз­вра­тив­ше­го­ся Одис­сея. Под эти ворота въез­жа­ли чужие гости и отсюда же опять и уез­жа­ли; здесь оста­ва­лись их рас­пря­жен­ные колес­ни­цы. Эти ворота (πρό­θυρα) име­ют­ся в виду, когда Одис­сей, чтобы нико­го не выпу­стить из дома, при­ка­зы­ва­ет запе­реть дво­ро­вые две­ри, θύ­ραι αὐλῆς (Od. 21, 240. 389; ср. 23, 135 слл.), или когда гово­рит­ся, что уби­тые жени­хи лежат ἐπ’ αὐλείῃσι θύρῃσι, т. е. внут­ри, при вхо­де через эти ворота, там где Одис­сей поса­дил побеж­ден­но­го им Ира. Эти же ворота назы­ва­ют­ся αἰθού­σης θύ­ραι, Od. 18, 102.

[c] Во дво­ре перед ворота­ми и по обе сто­ро­ны их были наве­сы на колон­нах (αἴθου­σα αὐλῆς) и подоб­ная колон­на­да нахо­ди­лась у про­ти­во­по­лож­но­го фрон­та дома (αἴθου­σα δώ­μα­τος), для защи­ты от сол­неч­ных лучей; в сре­дине меж­ду эти­ми пор­ти­ка­ми место было под откры­тым небом. Это откры­тое место назы­ва­лось так­же ἕρκεα и на нем поме­щал­ся жерт­вен­ник Зев­са (Ζεὺς ἕρκειος. Od. 22, 333 слл.). Здесь обык­но­вен­но нахо­ди­лись в сбо­ре жени­хи, если пиры и празд­не­ства не соби­ра­ли их око­ло сто­лов в пала­те. В окру­жаю­щих сте­нах, долж­но быть, были отвер­стия вро­де окон, если жени­хи (Od. 16, 343) отсюда мог­ли увидеть корабль Анти­ноя. Здесь, в αἴθου­σα δώ­μα­τος, слу­жан­ки до при­хо­да жени­хов зани­ма­лись чист­кой посуды, выне­сен­ной ими из пала­ты (μέ­γαρον), где она в преды­ду­щий вечер была в употреб­ле­нии, и употреб­ля­ли для это­го орудия, лежав­шие в ротон­де, θό­λος, при­над­ле­жав­шей так­же к дво­ру (αὐλή). Двор с раз­лич­ны­ми сво­и­ми поме­ще­ни­я­ми обра­зу­ет так назы­вае­мый πρό­δομος, и выра­же­ние ἐν αὐλῇ про­ти­во­по­ла­га­ет­ся выра­же­нию ἔν­τοσ­θε δό­μοιο (Od. 1, 126. 18, 237. ср. 22, 203 слл.). Пол был трам­бо­ван (δά­πεδον τυκ­τόν), а может быть, и вымо­щен. Воз­ле дво­ра, в одной линии с веран­дой (αἴθου­σα δώ­μα­τος), сле­до­ва­тель­но, вне соб­ст­вен­но­го дома, на одной сто­роне лежа­ло поме­ще­ние (οἶκος), в кото­ром 12 слу­жа­нок на столь­ких же руч­ных мель­ни­цах моло­ли хлеб, а на дру­гой сто­роне, под круг­лым сво­дом, кла­до­вая (θό­λος), слу­жив­шая для хра­не­ния посуды, нуж­ной для обедов и пир­шеств. Две­ри и того и дру­го­го поме­ще­ния выхо­ди­ли на двор.

[d] Из дво­ра (αὐλή) через широ­кие сени (μέ­γας οὐδός, в кото­рых мог­ли поме­стить­ся и Одис­сей и Ир), с двой­ным поро­гом, по одно­му на каж­дом кон­це, и дву­мя створ­ча­ты­ми дверь­ми (κολ­λη­ταὶ σα­νίδες и εὖ ἀρα­ρυῖαι) и беле­ны­ми сте­на­ми (ἐνώ­πια παμ­φα­νόων­τα, Od. 22, 120) всту­па­ли в пала­ту с высо­ким потол­ком (ὀρο­φή), соб­ст­вен­но назы­вае­мую μέ­γαρον (ἐϋστα­θέος με­γάροιο). Порог, обра­щен­ный ко дво­ру (οὐδὸς μέ­λινος), был из лоще­но­го дубо­во­го дере­ва, с кося­ка­ми из свет­ло-буро­го кипа­ри­со­во­го дере­ва (σταθ­μοὶ κυ­παρίσ­σι­νοι, Od. 17, 340 слл.); внут­рен­ний порог был камен­ный (λάϊνος). В самих сенях при одном из высо­ких, под­дер­жи­ваю­щих кры­шу стол­бах (κίονες μακ­ραί), было устро­е­но вме­сти­ли­ще для копий (δου­ροδό­κη), где остав­ля­ли свое ору­жие, преж­де чем вой­ти в сто­ло­вую. Ору­жия Одис­сея обык­но­вен­но висе­ли или сто­я­ли око­ло стен (ἐΰδμη­τοι τοῖχοι) меж­ду стол­ба­ми; они по воз­вра­ще­нии его ока­за­лись почер­нев­ши­ми от дыма. Сама пала­та — о насто­я­щих окнах не гово­рит­ся — была, конеч­но, доволь­но тем­на (σκιόεν­τα, ср. ὁπότ’ ἄν σε δό­μοι κε­κύθω­σι, Od. 6, 302) и выкоп­че­на (αἰθα­λόεσ­σα) и осве­ща­лась искус­ст­вен­ным обра­зом посред­ст­вом лучин на под­став­ках и огня на оча­ге. В трам­бо­ван­ном гли­ня­ном полу (κρα­ταίπε­δον οὖδας) мож­но было про­свер­лить дыру, как это сде­ла­но было для укреп­ле­ния секир при состя­за­нии с Одис­се­е­вым луком, так что потом кровь уби­тых сме­та­лась с пылью и чист­ка пола была про­из­веде­на посред­ст­вом скоб­ле­ния.

[e] Очаг (ἐσχά­ρη) был вме­сте с тем и жерт­вен­ни­ком; оттуда смрад от жира рас­про­стра­нял­ся по все­му дому. Амейс (Ameis) пола­га­ет, что очаг был не посто­ян­ный, но в виде пере­нос­но­го ящи­ка. Здесь, око­ло оча­га, в глу­бине пала­ты (μυ­χός με­γάρου) поме­сти­лась на крес­ле Аре­та, здесь усе­лась и Пене­ло­па, когда поже­ла­ла испы­тать Одис­сея, а лицом к ней, у дру­гой сте­ны, око­ло сво­бод­но сто­я­ще­го стол­ба усел­ся Одис­сей, так что дверь, веду­щая в терем, нахо­ди­лась меж­ду ними. Очаг, сле­до­ва­тель­но, нахо­дил­ся неда­ле­ко от две­рей, обык­но­вен­но, откры­тых, веду­щих на жен­скую поло­ви­ну. Здесь, в обла­сти оча­га, стран­ни­ки поль­зо­ва­лись пра­вом госте­при­им­ства (Od. 7, 153). Здесь же, парал­лель­но с зад­ней сте­ной, попе­рек залы про­хо­дил ряд сво­бод­ных колонн (Od. 6, 307. 23, 90), кото­ры­ми под­дер­жи­ва­лась пере­кла­ди­на (μέ­λαθ­ρον, Od. 18, 150. προῦ­χον 19, 544). Она слу­жи­ла и под­по­рой для бре­вен (δο­κοί), состав­ляв­ших пото­лок, и под­держ­кой для рода гале­реи или крыль­ца (κα­λαὶ με­σόδ­μαι, пре­крас­но укра­шен­но­го), постро­ен­но­го над зад­ней частью пала­ты, так что оно, каза­лось, висит на бревне. (Древ­ние писа­те­ли пони­ма­ют сло­во με­σόδ­μαι в зна­че­нии углуб­ле­ний или ниш меж­ду стол­ба­ми, сто­я­щи­ми у стен, или сами эти стол­бы; Дэдер­лейн даже видит в них попе­ре­ч­ные брев­на потол­ка). Сосуд для сме­ше­ния вина так­же сто­ял в этой внут­рен­ней части пала­ты, неда­ле­ко от оча­га (Od. 21, 146), кото­рый, по обык­но­вен­но­му пред­по­ло­же­нию, сто­ял на пра­вой сто­роне.

[f] Из этой пала­ты створ­ча­тая дверь с камен­ным поро­гом вела в лежа­щий поза­ди двух­этаж­ный терем, θά­λαμος, назы­ваю­щий­ся ино­гда и μέ­γαρον. Через калит­ку (ὀρσο­θύρη), на пра­вой сто­роне пала­ты, мож­но было под­нять­ся на гале­рею и отсюда через дверь спу­стить­ся в про­ход (λαύ­ρη), веду­щий вне дома, вдоль пра­вой сто­ро­ны пала­ты, до веран­ды на лице­вой сто­роне дома и до пере­д­ней две­ри пала­ты, а так­же в про­ти­во­по­лож­ном направ­ле­нии вдоль тере­ма, лежа­ще­го за пала­той, к зад­ним поме­ще­ни­ям дома, в чис­ле кото­рых была и ору­жей­ная кла­до­вая. Через эту калит­ку ускольз­нул козопас Мелан­фий, чтобы при­не­сти из кла­до­вой ору­жие для жени­хов.

[g] Терем был постро­ен в два эта­жа; в ниж­нем, наравне с зем­лей, хозяй­ка обык­но­вен­но зани­ма­лась со сво­и­ми слу­жан­ка­ми, но Пене­ло­па часто либо одна, либо с более близ­ки­ми ей слу­жан­ка­ми уда­ля­лась в верх­ний этаж, в свою свет­ли­цу, чтобы быть подаль­ше от шум­но­го пир­ше­ства жени­хов. Там, в свет­ли­це, она и работа­ла над сво­ей зна­ме­ни­той тка­нью, кото­рую она опять рас­па­ры­ва­ла ночью. В верх­нем эта­же она спа­ла во вре­мя отсут­ст­вия мужа; там же спа­ли и все домаш­ние жен­ско­го пола. Спаль­ня хозя­и­на и хозяй­ки была наравне с зем­лей, во внут­рен­ней части дома. [h] Там Одис­сей искус­но устро­ил свое брач­ное ложе на пне сруб­лен­но­го им олив­ко­во­го дере­ва (Od. 22, 192 слл.).

В самой зад­ней части дома нахо­ди­лась так­же креп­ко запер­тая, про­стор­ная кла­до­вая, лежав­шая пони­же дру­гих поме­ще­ний пер­во­го эта­жа. Здесь, кро­ме раз­ных при­па­сов и дра­го­цен­ных вещей, хра­нил­ся, меж­ду про­чим, извест­ный лук Одис­сея. Была ли эта кла­до­вая ору­жей­ной Одис­сея, под­ле­жит сомне­нию; во вся­ком слу­чае, и эта послед­няя при­над­ле­жа­ла к зад­ней части дома.

Спаль­ня Теле­ма­ха нахо­ди­лась воз­ле дво­ра (αὐλή); она, веро­ят­но, при­мы­ка­ла к боко­вой стене (Od. 1, 425), так что при высо­ком поло­же­нии двор­ца оттуда через окно­об­раз­ные отвер­стия в окруж­ной стене (см. выше ἕρκος) имел­ся даль­ний вид на ост­ров.

Чужих гостей поме­ща­ли для покоя под веран­дой (αἴθου­σα δώ­μα­τος), по всей веро­ят­но­сти, не в осо­бен­ных ком­на­тах, како­во было поме­ще­ние Теле­ма­ха, а может быть, и было несколь­ко таких ком­нат вдоль боко­вой сте­ны.

В пала­те про­ис­хо­дил обед. Утром слу­жан­ки долж­ны были очи­щать сто­лы и сту­лья и для той же цели выно­сить осталь­ную утварь из пала­ты (μέ­γαρον) через веран­ду в кухон­ную кла­до­вую (θό­λος).

Во дво­ре, нако­нец, и в пред­до­мии (πρό­δομος) про­ис­хо­ди­ли мета­ние дис­ка и подоб­ные игры, как и вооб­ще заба­вы вне вре­ме­ни обеда (δεῖπ­νον).

[2] Опи­сы­вая гре­че­ский дом исто­ри­че­ских вре­мен, мы будем иметь в виду исклю­чи­тель­но Афи­ны и пре­иму­ще­ст­вен­но пери­од от пело­пон­нес­ской вой­ны до Алек­сандра Вели­ко­го, когда еще древ­не­гре­че­ское устрой­ство дома сохра­ня­лось, не изме­ня­ясь от посто­рон­них вли­я­ний, и про­стота част­ных жилищ даже бога­тей­ших граж­дан еще пред­став­ля­ла кон­траст с рос­ко­шью и вели­ко­ле­пи­ем обще­ст­вен­ных зда­ний. Впро­чем, это отно­сит­ся имен­но к город­ским домам; дома свои в сель­ских име­ни­ях бога­тые люди отде­лы­ва­ли с боль­шей рос­ко­шью, что, меж­ду про­чим, мож­но заклю­чить из места Фукидида (2, 65), где он гово­рит о неохо­те афи­нян пере­се­лить­ся в город (ср. 2, 16). Город­ские дома, обык­но­вен­но, стро­и­лись в один этаж с дву­мя отде­ле­ни­я­ми, муж­ским (ἀνδρω­νῖτις), выхо­див­шим на ули­цу, и жен­ским (γυ­ναικεῖον, γυ­ναικω­νῖτις), поме­щав­шим­ся в зад­ней части дома, а ино­гда и в верх­нем эта­же (ὑπερῷον или διῆρες), где мог­ли быть и поме­ще­ния для рабов и ком­на­ты для при­ез­жих гостей. На ули­це перед домом обык­но­вен­но нахо­дил­ся при­над­ле­жав­ший к дому жерт­вен­ник «улич­но­го» Апол­ло­на (Ἀπόλ­λων Ἀγυιεύς) или пред­став­ля­ю­щий бога обе­лиск (κίων, κιονοειδὴς κίων, так­же Ἀγυιεύς), или же гер­ма (см. Her­mae). К две­рям дома (αὔλειος, αὐλεία, αὔλιος или αὐλία θύ­ρα; см. при­ла­гае­мый план α) вели ино­гда несколь­ко сту­пе­ней (ἀνα­βαθ­μοί). Через две­ри, кото­рые нахо­ди­лись в одной линии с фаса­дом дома или же вда­ва­лись немно­го, так что перед дверь­ми оста­ва­лось про­стран­ство, назы­вав­ше­е­ся πρό­θυρον, προ­πύλαιον, вхо­ди­ли в сени (θυ­ρωρεῖον или θυ­ρών), на одной сто­роне кото­рых нахо­ди­лось жилье при­врат­ни­ка, θυ­ρωρός, а на дру­гой — конюш­ни и подоб­но­го рода поме­ще­ния. Из сеней был вход во двор (αὐλή или πε­ρισ­τύ­λον, Α) муж­ско­го отде­ле­ния. Двор этот со всех сто­рон был окру­жен кры­ты­ми колон­на­да­ми (στοαί), назы­вав­ши­ми­ся так­же πρόσ­τοα, если под этим назва­ни­ем не разу­ме­ли толь­ко гале­рею, кото­рая нахо­ди­лась у вхо­да во двор из сеней (θυ­ρωρεῖον), и, может быть, ту, кото­рая рас­по­ло­же­на была напро­тив это­го вхо­да. Вокруг некры­то­го дво­ра (αὐλή) нахо­ди­лись сто­ло­вые для сим­по­сий муж­чин (οἶκοι, ἀνδρῶ­νες, Ο), далее гости­ная с седа­ли­ща­ми (ἔξεδ­ρα) и раз­но­го рода неболь­шие ком­на­ты (δω­μάτια, οἰκή­ματα), а ино­гда — кла­до­вые. Во дво­ре обык­но­вен­но был алтарь Зев­са (Ζεὺς ἕρκειος).

Гре­че­ский дом.

[3] Посредине гале­реи, нахо­див­шей­ся напро­тив вхо­да (κα­ταν­τικρὺ προ­στόου) была дверь (μέ­ταυλος или μέ­σαυλος θύ­ρα), через кото­рую мож­но было прой­ти во двор жен­ско­го отде­ле­ния (αὐλὴ γυ­ναικω­νίτι­δος, Γ; тако­го дво­ра, впро­чем, в домах мень­ше­го раз­ме­ра не было. Дверь эта назы­ва­лась μέ­ταυλος, пото­му что нахо­ди­лась поза­ди дво­ра муж­ской поло­ви­ны, а так­же — μέ­σαυλος в том слу­чае, если жен­ское отде­ле­ние нахо­ди­лось на том же эта­же, где было и поме­ще­ние для муж­чин, и име­ло свой осо­бен­ный, внут­рен­ний двор, сле­до­ва­тель­но, если дверь зани­ма­ла место в сре­дине меж­ду обо­и­ми дво­ра­ми). Ход, кото­рый соеди­нял оба дво­ра и в сре­дине кото­ро­го нахо­ди­лась μέ­σαυλος θύ­ρα, назы­вал­ся так­же μέ­σαυλος (μ). Этот зад­ний двор с трех сто­рон был окру­жен колон­на­ми. На сто­роне, лежав­шей про­тив про­хо­да (μέ­σαυλος), два высту­па (у Вит­ру­вия an­tae) отде­ля­ли поме­ще­ние, откры­тое со сто­ро­ны дво­ра, род залы, глу­би­на кото­рой на одну треть была мень­ше рас­сто­я­ния меж­ду эти­ми высту­па­ми (προσ­τάς или πα­ρασ­τάς, π). По одну сто­ро­ну нахо­ди­лась спаль­ня супру­гов (θά­λαμος или πασ­τάς), по дру­гую — покой (ἀμφι­θάλα­μος), кото­рый, пред­по­ла­га­ют, слу­жил спаль­ней для доче­рей. На осталь­ных трех сто­ро­нах дво­ра нахо­ди­лись семей­ные сто­ло­вые (толь­ко сим­по­сии, в кото­рых участ­во­ва­ли посто­рон­ние муж­чи­ны в каче­стве гостей, про­ис­хо­ди­ли на муж­ской поло­вине) и ком­на­ты для хозяй­ст­вен­но­го употреб­ле­ния (γ). На чет­вер­той сто­роне, за нахо­дя­щи­ми­ся там поко­я­ми (θά­λαμος, προσ­τάς и ἀμφι­θάλα­μος) рас­по­ло­же­ны были залы (ἱστῶ­νες), где сто­я­ли ткац­кие стан­ки и про­из­во­ди­лись раз­но­го рода жен­ские работы (Ι). Напро­тив выше­упо­мя­ну­той μέ­σαυλος θύ­ρα нахо­ди­лась κη­παία θύ­ρα (κ), кото­рая, по всей веро­ят­но­сти, из зал для руко­де­лия вела в сад, имев­ший­ся боль­шей частью при доме.

[4] Верх­ний этаж (ὑπερῷον), если тако­вой имел­ся, обык­но­вен­но не про­сти­рал­ся на весь дом; он слу­жил поме­ще­ни­ем для рабов, и там так­же оста­нав­ли­ва­лись заез­жие гости; лишь в ред­ких слу­ча­ях при доме име­лись осо­бые построй­ки для гостей (у Вит­ру­вия hos­pi­ta­lia). В доме, напр., бога­ча Кал­лия мно­го­чис­лен­ные его ино­стран­ные гости жили не в осо­бен­ном доме, а у само­го хозя­и­на, кото­рый отвел им даже свои кла­до­вые и т. п. Plat. Prot. p. 315. Д.

Обста­нов­ка домов в древ­нее вре­мя была про­стая: пол был трам­бо­ван­ный, пар­кет явил­ся лишь впо­след­ст­вии, сте­ны бели­лись. Но уже Алки­би­ад при­нудил живо­пис­ца Ага­фар­ха рас­пи­сать его дом. Plut. Al­cib. 26. Кро­ме укра­ше­ния живо­пи­сью, кар­ни­зы и потол­ки покры­ва­лись узо­ра­ми, ποικι­λήμα­τα (или ποικι­λίαι), веро­ят­но, шту­ка­тур­ной работы.

Кры­ши были боль­шей частью плос­кие, но быва­ли и дома с высо­ки­ми кры­ша­ми. Внут­рен­ние две­ри меж­ду отдель­ны­ми ком­на­та­ми закры­ва­лись ино­гда, вме­сто при­тво­ров, зана­ве­ся­ми (πε­τάσ­μα­τα). Наруж­ная дверь отво­ря­лась обык­но­вен­но внутрь (отво­рять дверь, по-греч. ἐνδοῦ­ναι, затво­рять за собой ἐπισ­πά­σασ­θαι, ἐφελ­κύ­σασ­θαι); две­ри, отво­ря­ю­щи­е­ся на ули­цу, тира­ном Гип­пи­ем были обло­же­ны пошли­ной. Желаю­щие вой­ти в дом сту­ча­лись в дверь (κρούειν τὴν θύ­ραν). Отво­рял при­врат­ник (θυ­ρωρός) и докла­ды­вал хозя­и­ну о при­хо­ди гостя.

Несо­мнен­но, что в гре­че­ских домах ино­гда были окна (θυ­ρίδες), но ком­на­ты боль­ше осве­ща­лись через две­ри, кото­рые вели в пери­сти­лий (πε­ρισ­τύ­λιον).

Отап­ли­ва­лись дома частью посред­ст­вом ками­нов, а частью посред­ст­вом подвиж­ных оча­гов (ἐσχά­ραι, ἐσχα­ρίδες) или жаро­вень (ἀνθρά­κια).

В про­ти­во­по­лож­ность особ­ня­кам (οἰκίαι), в кото­рых жили одни хозя­е­ва со сво­и­ми семей­ства­ми, боль­шие наем­ные дома назы­ва­лись συ­νοικίαι. Само собой разу­ме­ет­ся, что на деле встре­ча­лось мно­го откло­не­ний от это­го нор­маль­но­го пла­на, при опи­са­нии кото­ро­го мы при­дер­жи­ва­лись Вит­ру­вия. Един­ст­вен­ные сохра­нив­ши­е­ся следы част­но­го зда­ния (на о. Дело­се) пока­зы­ва­ют, что в нем был и водо­ем.

При­ла­гае­мый план боль­шо­го дома с дву­мя пери­сти­ли­я­ми заим­ст­во­ван из сочи­не­ния Бек­ке­ра (Becker) Cha­rik­les; сле­ду­ет пред­по­ла­гать, что при доме с одним пери­сти­ли­ем этот двор устро­ен был в том роде, как пери­сти­лий жен­ско­го отде­ле­ния (Γ) на бек­ке­ров­ском плане, что, сле­до­ва­тель­но, сто­ро­на, про­ти­во­по­лож­ная сеням, не име­ла колон­на­ды и что здесь поме­щал­ся покой, назы­вае­мый προσ­τάς (π) с алта­рем Гестии по обе сто­ро­ны — θά­λαμος и ἀμφι­θάλα­μος. Затем сле­до­ва­ли боль­шие поме­ще­ния для слу­жа­нок, работав­ших под над­зо­ром хозяй­ки. На три колон­на­ды дво­ра выхо­ди­ли раз­ные ком­на­ты, кла­до­вые, спаль­ни для муж­ских чле­нов семей­ства, рабов и гостей, сто­ло­вые и т. д. В так назы­вае­мой προσ­τάς, обо­зна­чав­шей как бы гра­ни­цу меж­ду обще­ст­вен­ной и семей­ной жиз­нью, семей­ство обык­но­вен­но соби­ра­лось для обще­го обеда, для при­но­ше­ний на алта­ре Гестии и т. д. Ср. Becker, Cha­rik­les II, стр. 70 слл. изда­ния Гер­ма­на;

[5] II) Рим­ский дом. В доме рим­ля­ни­на сле­ду­ет отли­чать части необ­хо­ди­мые, все­гда зани­мав­шие одно и то же место и состав­ля­ю­щие как бы остов дома, от частей несу­ще­ст­вен­ных. К пер­вым отно­сят­ся: ves­ti­bu­lum, os­tium, at­rium, tab­li­num, fau­ces, ca­vae­dium, pe­ris­ty­lium. Рас­по­ло­же­ние этих частей все­гда было одно и то же: at­rium была пер­вая зала по вхо­де в дом, затем сле­до­ва­ло tab­li­num и рядом с ним — fau­ces, коридор, вед­ший во внут­рен­ний двор, ca­vae­dium; далее один пери­сти­лий или несколь­ко таких, друг за дру­гом, смот­ря по состо­я­нию домо­вла­дель­ца. Перед домом нахо­ди­лось ves­ti­bu­lum, пред­две­рие, с трех сто­рон окру­жен­ное зда­ни­ем, если толь­ко дом имел два фли­ге­ля, выхо­дя­щие на ули­цу, или если наруж­ная дверь несколь­ко вда­ва­лась в дом. Во вре­ме­на импе­рии здесь яви­лись пор­ти­ки. Дверь (fo­res) была дере­вян­ная и в позд­ней­шее вре­мя часто укра­ша­лась сло­но­вой костью и золо­том; она отво­ря­лась вовнутрь, тогда как в обще­ст­вен­ных зда­ни­ях две­ри откры­ва­лись нару­жу. [6] Val­vae были, соб­ст­вен­но, склад­ные две­ри, состо­яв­шие из несколь­ких частей или досок, и были устро­е­ны так, что мог­ли скла­ды­вать­ся (compli­ca­ri). Две­ри не висе­ли, как у нас, на крю­чьях, а при­де­ла­ны были к ним кли­но­об­раз­ные шпи­ли (car­di­nes), вхо­див­шие в отвер­стия, устро­ен­ные как в при­то­ло­ке, так и в поро­ге (li­men su­pe­rum, и in­fe­rum). Запи­ра­лась дверь посред­ст­вом попе­ре­ч­но­го дере­вян­но­го засо­ва (se­ra) или посред­ст­вом двух встре­чаю­щих­ся задви­жек, кото­рые соеди­ня­лись друг с дру­гом (re­pa­gu­la), или же посред­ст­вом дру­го­го рода задви­жек (pes­su­li), кото­рые, подоб­но нашим зам­кам, дви­га­лись впе­ред и назад при помо­щи клю­ча (cla­vis). Дву­мя пер­вы­ми спо­со­ба­ми дверь запи­ра­лась с внут­рен­ней сто­ро­ны, а послед­ним спо­со­бом — сна­ру­жи. Нако­нец, при створ­ча­тых и склад­ных две­рях употреб­ля­лись еще неболь­шие задвиж­ки (они назы­ва­лись, веро­ят­но, так­же pes­su­li), кото­рые при­де­ла­ны были к верх­не­му и ниж­не­му кон­цам их и всо­вы­ва­лись в порог и в при­то­лок.

At­rium co­rin­thi­um.

At­rium tus­ca­ni­cum.

Объ­яс­не­ние букв A — ves­ti­bu­lum B — os­tium C C — 2 ta­ber­nae D — at­rium E — implu­vium с дву­мя неболь­ши­ми водо­е­ма­ми F — tab­li­num (с моза­ич­ным полом) G — pe­ris­ty­lium с дву­мя неболь­ши­ми бас­сей­на­ми H — vi­ri­da­rium I — tric­li­nium или oecus (с моза­ич­ным полом) K — cel­la os­tia­rii L L L — 4 жилых ком­на­ты или малых tric­li­nia M M M — 3 cu­bi­cu­la N — fau­ces (коридор) O — кабинет P — cu­li­na Q — pos­ti­cum (зад­няя калит­ка)

[7] Непо­сред­ст­вен­но за наруж­ной две­рью была пере­д­няя, os­tium; в более обшир­ном смыс­ле это сло­во обо­зна­ча­ет так­же и самый вход, а имен­но порог, кося­ки и при­то­лок две­ри. В пере­д­ней, за две­рью, имел свое неболь­шое поме­ще­ние (cel­la) при­врат­ник (iani­tor, os­tia­rius), и при нем часто нахо­ди­лась соба­ка. За этим os­tium сле­до­ва­ло at­rium (co­rin­thi­um, пыш­ное, с колон­на­ми, tus­ca­ni­cum, про­стое, без колонн), имев­шее для све­та и для отво­да дыма в кры­ше отвер­стие то бо́льших, то мень­ших раз­ме­ров. Это поме­ще­ние, имев­шее сна­ча­ла сход­ство с залою, а впо­след­ст­вии — со дво­ром, иско­ни слу­жи­ло сре­дото­чи­ем всей семей­ной жиз­ни. Здесь нахо­дил­ся очаг (fo­cus), слу­жив­ший для удо­вле­тво­ре­ния житей­ских и рели­ги­оз­ных потреб­но­стей (это было место пена­тов), и от коп­че­ния дымом at­rium полу­чи­ло свое назва­ние (от ater, а не от αἴθριον); здесь при­ни­ма­лись посе­ще­ния дру­зей и кли­ен­тов; здесь заседа­ла хозяй­ка в кру­гу сво­их при­леж­ных слу­жа­нок; здесь нахо­ди­лось брач­ное ложе, tha­la­mus nup­tia­lis и каз­на хозя­и­на; здесь на парад­ном одре выстав­ля­лись покой­ни­ки; здесь, нако­нец, в вос­по­ми­на­ние об умер­ших раз­ве­ши­ва­лись их порт­ре­ты (см. Ima­gi­nes). Но это назна­че­ние атрия изме­ни­лось, когда исчез­ла древ­няя про­стота нра­вов, когда заве­лись пир­ше­ства и каж­дое утро ста­ли являть­ся целые тол­пы посе­ти­те­лей. Древ­ний семей­ный очаг, пена­ты, слу­жан­ки, брач­ное ложе были уда­ле­ны из атрия, пре­вра­тив­ше­го­ся в боль­шую при­ем­ную залу. [8] Отвер­стие в кры­ше долж­но было уве­ли­чить­ся и для под­дер­жа­ния кры­ши ока­за­лись необ­хо­ди­мы­ми колон­ны. Под отвер­сти­ем (implu­vium) нахо­дил­ся неболь­шой бас­сейн для сто­ка дож­де­вой воды с кры­ши, а при нем часто устро­ен был фон­тан. Напро­тив вхо­да, по зад­ней сто­роне атрия, нахо­ди­лась откры­тая зала, tab­li­num (назв. от ta­bu­la), кабинет хозя­и­на с семей­ным архи­вом, а воз­ле него один или два коридо­ра (fau­ces), веду­щие во внут­рен­ний двор (pe­ris­ty­lium, ca­vae­dium), кото­рый имел­ся во вся­ком доме и был боль­ше атрия. Кры­тые гале­реи окру­жа­ли откры­тое про­стран­ство, в кото­ром нахо­дил­ся водо­ем и ключ живой воды; бас­сейн был окру­жен дер­ном и цве­точ­ны­ми гряда­ми (vi­ri­da­ria).

[9] Осталь­ные поме­ще­ния, назна­чен­ные для еже­днев­но­го употреб­ле­ния и слу­жа­щие рос­ко­ши, сгруп­пи­ро­ва­ны были вокруг атрия и дво­ров, смот­ря по мест­но­сти или по вку­су хозя­и­на. Сюда отно­сят­ся: неболь­шие жилые ком­на­ты и спаль­ни (cu­bi­cu­la), сто­ло­вые (tric­li­nia), парад­ные залы (oeci; они слу­жи­ли так­же сто­ло­вы­ми), гости­ные (ex­hed­rae), бож­ни­ца (sac­ra­rium или la­ra­rium), кар­тин­ная гале­рея (pi­na­cothe­ca), биб­лио­те­ка, баня (ba­li­neum), жилые ком­на­ты рабов (cel­lae ser­vo­rum), рас­по­ло­жен­ные частью в верх­нем эта­же, частью в более отда­лен­ных зад­них поме­ще­ни­ях ниж­не­го эта­жа, кух­ня (cu­li­na или co­qui­na), кла­до­вые (cellæ pe­na­riæ) для хра­не­ния съест­ных при­па­сов, вина, мас­ла и т. д., пекар­ня (pistri­num, там была и мель­ни­ца, см. Mo­la), лав­ки (см. Ta­ber­na). Ср. так­же Δίαιτα.

Жили, соб­ст­вен­но, в ниж­нем эта­же дома; толь­ко над неко­то­ры­ми частя­ми его был над­стро­ен вто­рой этаж, ce­na­cu­la, к кото­ро­му вели узкие и кру­тые лест­ни­цы. Кры­ша (см. Tec­tum), обык­но­вен­но, была плос­кая и уса­же­на вино­гра­дом, цве­та­ми и кустар­ни­ком; эти малень­кие сады назы­ва­лись so­la­ria. Их не сле­ду­ет сме­ши­вать с выдаю­щи­ми­ся вро­де бал­ко­нов при­строй­ка­ми, кото­рые назы­ва­лись per­gu­lae и mænia­na.

[10] Внут­рен­нее устрой­ство. Пол (so­lum) нико­гда не был устлан дос­ка­ми, но все­гда был трам­бо­ван­ный (pa­vi­men­tum, ru­de­ra­tio, opus ru­de­ra­tum), или состо­ял из трам­бо­ван­ной гли­ны с при­ме­сью кир­пич­ных оскол­ков (opus tes­ta­ceum и sig­nia­num), или же из четы­рех­уголь­ных мра­мор­ных плит (so­lum mar­mo­reum, pa­vi­men­tum mar­mo­reum). Изящ­нее был пол (pa­vi­men­tum sec­ti­le), состо­я­щий из гео­мет­ри­че­ски пра­виль­но обре­зан­ных кусоч­ков раз­но­цвет­но­го мра­мо­ра, а самый изящ­ный — моза­ич­ный (pa­vi­men­tum te­xel­la­tum mu­si­vum). Мел­кие раз­но­цвет­ные частич­ки моза­и­ки, состо­я­щие из гли­ны, стек­ла, мра­мо­ра и дру­гих пород кам­ней, укла­ды­ва­лись самым искус­ным обра­зом, и так состав­ля­лись цен­ные живо­пи­си.

Сте­ны (pa­rie­tes) в древ­но­сти были беле­ные (deal­ba­ti), а поз­же покры­ва­лись мра­мо­ром (crus­tae mar­mo­reae). Tec­to­res и mar­mo­ra­rii отде­лы­ва­ли так­же сте­ны под мра­мор. Гораздо чаще для укра­ше­ния стен употреб­ля­ли живо­пись. Рас­пи­сы­ва­ли сте­ны чаще по све­жей (al fres­co), чем по высох­шей (a tem­pe­ra) шту­ка­тур­ке. Фриз и цоколь обык­но­вен­но отде­ля­ли цве­том от сте­ны и дости­га­ли боль­шой эффект­но­сти, сопо­став­ляя самые тем­ные крас­ки с самы­ми свет­лы­ми. Пред­ме­ты изо­бра­же­ний на сте­нах были весь­ма раз­но­об­раз­ны и отно­си­лись к живо­пи­си орна­мен­таль­ной, исто­ри­че­ской, мифо­ло­ги­че­ской, пей­заж­ной и т. д. Неред­ко для кар­тин бра­ли сюже­ты из обы­ден­ной и домаш­ней жиз­ни, вро­де ово­щей, сосудов, рыб, домаш­них птиц и т. п.

[11] Потол­ки при­ни­ма­ли изящ­ный вид от рас­по­ло­же­ния на них, в виде сети, балок; обра­зо­ван­ные от это­го в них вдаю­щи­е­ся поля (la­cu­nar, la­quear), назы­вае­мые теперь кар­ре или кас­се­ти­на­ми, искус­но рас­пи­сы­ва­лись и выкла­ды­ва­лись золо­том и шту­ком зна­то­ка­ми это­го дела (la­quea­rii). Окна (fe­nestrae) име­лись ред­ко в ниж­нем эта­же, пото­му что здесь ком­на­ты выхо­ди­ли в at­rium и ca­vae­dium, откуда свет про­ни­кал в них через широ­ко рас­т­во­рен­ные две­ри. В верх­нем эта­же все­гда были окна и даже часто на ули­цу, толь­ко неболь­шие. Их в древ­нее вре­мя затво­ря­ли став­ня­ми или заве­ши­ва­ли зана­ве­ся­ми (ve­la), а впо­след­ст­вии ста­ли употреб­лять слюду (la­pis spe­cu­la­ris) и даже наше обык­но­вен­ное стек­ло (см. Vit­rum).

Отоп­ле­ние домов про­из­во­ди­лось посред­ст­вом ками­нов (ca­mi­nus, fo­cus), мед­ных жаро­вень и подвиж­ных малень­ких печек, кото­рых мно­го най­де­но в Пом­пе­ях. В Верх­ней Ита­лии, Гал­лии и Гер­ма­нии рим­ляне обо­гре­ва­ли ком­на­ты боль­шей частью посред­ст­вом труб (tu­bi, tu­bu­li), про­хо­див­ших через сте­ны из нагре­то­го сни­зу пола (sus­pen­su­ra, hy­po­caus­tum), или доволь­ст­во­ва­лись нагре­ва­ни­ем одно­го пола, без систе­мы труб. В древ­нее вре­мя не было дымо­вых труб, а дым выхо­дил через две­ри, окна и отвер­стие в потол­ке атрия; но с раз­ви­ти­ем более утон­чен­ной жиз­ни ста­ли появ­лять­ся и дымо­вые тру­бы, хотя в Ниж­ней Ита­лии, где вооб­ще мень­ше было потреб­но­сти в отоп­ле­нии домов, они встре­ча­лись ред­ко.

Харак­тер­ные чер­ты рим­ско­го дома вооб­ще сле­дую­щие: 1) все стро­е­ние сна­ру­жи пред­став­ля­лось непра­виль­ным, низ­ким и невзрач­ным; об укра­ше­нии фаса­да мало забо­ти­лись, раз­ве толь­ко испещ­ря­ли его чередую­щи­ми­ся поло­са­ми жел­тых и крас­ных кир­пи­чей; но когда раз­ви­лась любовь к рос­ко­ши, тогда ста­ли укра­шать дома сна­ру­жи колон­на­ми, скульп­ту­ра­ми и шту­ка­тур­ной работой; 2) внут­рен­ние поме­ще­ния, пред­на­зна­чен­ные для употреб­ле­ния отдель­ных чле­нов семей­ства, были неболь­ших раз­ме­ров, но уют­ны и, при­мы­кая к атрию и каведию, как нель­зя луч­ше были ограж­де­ны от сквоз­но­го вет­ра и согре­ва­лись солн­цем. Напро­тив того, откры­тые залы, состав­ляв­шие центр зда­ния, отли­ча­лись обшир­но­стью и слу­жи­ли сооб­ще­ни­ем меж­ду все­ми дру­ги­ми ком­на­та­ми. Вооб­ще внут­рен­нее устрой­ство рим­ско­го дома долж­но было про­из­во­дить на посе­ти­те­ля оча­ро­ва­тель­ное впе­чат­ле­ние. Для боль­шей ясно­сти при­ла­га­ет­ся план дома «тра­ги­че­ско­го поэта» в Пом­пе­ях, откры­то­го в 1824—1825 гг., и объ­яс­не­ние отдель­ных его частей. Ср. Becker, Gal­lus II, стр. 171 слл. и вооб­ще: Lan­ge, das an­ti­ke grie­chi­sch-rö­mi­sche Wohnha­us (1878).