К. Мойр

Эпитафия Публия Сципиона

Moir K. M. The Epitaph of Publius Scipio // The Classical Quarterly. New Series. Vol. 36. No. 1. 1986. P. 264—266.
Перевод с англ. И. Ш.

с.264 Quei api­ce in­sig­ne Dial[is fl]ami­nis ge­sis­tei / mors per­fec[it] tua ut es­sent om­nia / bre­via, ho­nos, fa­ma, vir­tus­que / glo­ria at­que in­ge­nium. Qui­bus sei / in lon­ga li­cui­set ti­be utier vi­ta, / fa­ci­le fac­teis su­pe­ra­ses glo­riam / maio­rum. Qua re lu­bens te in gre­miu, / Sci­pio, re­ci­pit ter­ra, Pub­li, / prog­na­tum Pub­lio, Cor­ne­li. ILLRP. 311 (CIL. VI. 1288).

(О) ты, носив­ший шапоч­ку фла­ми­на Юпи­те­ра! Смерть сде­ла­ла так, чтобы крат­ким ока­за­лось для тебя всё: честь, сла­ва, доб­лесть, доб­рое имя и даро­ва­ния. Если бы ты мог при­ме­нить их в дол­гой жиз­ни, то лег­ко пре­взо­шел бы сла­вой пред­ков. Поэто­му зем­ля охот­но при­ни­ма­ет тебя в глу­би­ны свои, (о) Сци­пи­он — Пуб­лий Кор­не­лий, рож­ден­ный от Пуб­лия.

Соглас­но пре­об­ла­даю­щей точ­ке зре­ния, это эпи­та­фия сына Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го-стар­ше­го, с.265 несмот­ря на мне­ние Момм­зе­на, изло­жен­ное им в «Cor­pus Inscrip­tio­num La­ti­na­rum», о неубеди­тель­но­сти такой иден­ти­фи­ка­ции, а так­же на то, что она серь­ез­но про­ти­во­ре­чит сведе­ни­ям, кото­рые сооб­ща­ет нам Цице­рон об этом Пуб­лии Сци­пи­оне (Sen. 35, Off. I. 121 и Brut. 77). Он опи­сы­ва­ет его как чело­ве­ка чрез­вы­чай­но ода­рен­но­го, кото­рый, одна­ко, по при­чине сла­бо­го здо­ро­вья был совер­шен­но неспо­со­бен к воен­ной и поли­ти­че­ской карье­ре, тра­ди­ци­он­ной для его семьи, сколь­ко бы он ни про­жил. В эпи­та­фии же, наобо­рот, гово­рит­ся о моло­дом чело­ве­ке, кото­рый, ока­жись его жизнь длин­нее, мог сде­лать бле­стя­щую поли­ти­че­скую карье­ру.

Пер­вая стро­ка над­пи­си была добав­ле­на позд­нее, воз­мож­но, как счи­та­ет Коарел­ли1, Сци­пи­о­ном Эми­ли­а­ном, при­ем­ным сыном Пуб­лия Сци­пи­о­на, опи­сан­но­го Цице­ро­ном. В этой допол­ни­тель­ной стро­ке гово­рит­ся о том, что покой­ный являл­ся фла­ми­ном Юпи­те­ра, одна­ко боль­ше ни один антич­ный автор не упо­ми­на­ет о дан­ной жре­че­ской долж­но­сти в свя­зи с каким-либо Пуб­ли­ем Сци­пи­о­ном. Прав­да, в тек­сте XLI кни­ги Ливия име­ют­ся обшир­ные лаку­ны, поэто­му мож­но допу­стить воз­мож­ность непро­дол­жи­тель­но­го фла­ми­на­та Пуб­лия Сци­пи­о­на меж­ду 176 и 175 года­ми, и его смерть, насту­пив­шую до 174 г., когда фла­ми­ном стал Гней Кор­не­лий; нель­зя так­же исклю­чить, что он стал фла­ми­ном в 171 г., посколь­ку в XLIII кни­ге Ливия и здесь име­ет­ся лаку­на.

Сын Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го был авгу­ром; воз­мож­но, сло­во ho­nos в над­пи­си отра­жа­ет имен­но этот факт. Зако­но­ме­рен вопрос, мог ли чело­век со сла­бым здо­ро­вьем зани­мать жре­че­скую долж­ность, но, не рас­по­ла­гая точ­ны­ми сведе­ни­я­ми о при­ро­де его болез­ни, оце­нить весо­мость дан­но­го воз­ра­же­ния затруд­ни­тель­но. По-види­мо­му, имен­но это про­ти­во­ре­чие побуди­ло Г. В. Сам­не­ра2 пред­ло­жить новую, и на пер­вый взгляд, при­вле­ка­тель­ную интер­пре­та­цию над­пи­си, соглас­но кото­рой Пуб­лий Сци­пи­он из эпи­та­фии являл­ся не сыном, а вну­ком Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, и его смерть при жиз­ни отца вынуди­ла послед­не­го усы­но­вить Эми­ли­а­на.

Такое тол­ко­ва­ние объ­яс­ня­ет при­чи­ну про­ти­во­ре­чий меж­ду рас­ска­зом Цице­ро­на о Пуб­лии Сци­пи­оне и утвер­жде­ни­я­ми, содер­жа­щи­ми­ся в эпи­та­фии. И Сам­нер нашел в хро­но­ло­ги­че­ской схе­ме под­хо­дя­щее место для это­го, не извест­но­го по дру­гим источ­ни­кам вну­ка, хотя подоб­ное тол­ко­ва­ние и не явля­ет­ся един­ст­вен­но воз­мож­ной рекон­струк­ци­ей собы­тий. Сомне­ния появ­ля­ют­ся при рас­смот­ре­нии обсто­я­тельств, свя­зан­ных с фла­ми­на­том. Хоро­шо извест­но, что эта долж­ность была сопря­же­на со мно­ги­ми неудоб­ства­ми. Фла­мин не мог покидать Рим, давать клят­вы и смот­реть на мерт­вое тело, в повсе­днев­ной жиз­ни он был свя­зан мно­же­ст­вом древ­них табу. Поэто­му ему очень труд­но было занять любую долж­ность в карье­ре (cur­sus) сена­то­ра, и он не мог слу­жить в армии.

При зна­ком­стве же с эпи­та­фи­ей скла­ды­ва­ет­ся впе­чат­ле­ние, что моло­дой чело­век имел вер­ные шан­сы занять высо­кий обще­ст­вен­ный пост и коман­до­вать в вой­нах, кото­рые вел Рим. В этой свя­зи пред­став­ля­ет­ся весь­ма сомни­тель­ным, чтобы семья поз­во­ли­ла ему при­нять в юно­сти жре­че­ский сан, рез­ко огра­ни­чи­вав­ший его устрем­ле­ния, если не пре­се­кав­ший их пол­но­стью. Хотя, с дру­гой сто­ро­ны, фла­ми­нат мог быть воз­ло­жен на него вер­хов­ным пон­ти­фи­ком (в то вре­мя — Мар­ком Эми­ли­ем Лепидом), но такое дей­ст­вие ста­ло бы выра­же­ни­ем поли­ти­че­ской враж­ды, о чем обя­за­тель­но упо­мя­ну­ли бы сто­рон­ни­ки Сци­пи­о­нов.

Таким обра­зом, гипо­те­ти­че­ский внук Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, пред­ло­жен­ный Сам­не­ром, ока­зы­ва­ет­ся фигу­рой, еще менее под­хо­дя­щей для долж­но­сти жре­ца Юпи­те­ра, чем та, кото­рой, как обыч­но счи­та­ет­ся, при­над­ле­жит эпи­та­фия. Разу­ме­ет­ся, для Пуб­лия, сына Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, каким он пред­ста­ет в изо­бра­же­нии Цице­ро­на, отно­си­тель­но спо­кой­ная жизнь фла­ми­на Юпи­те­ра мог­ла ока­зать­ся вполне посиль­ной фор­мой служ­бы обще­ству, обес­пе­чив­шей ему, в отли­чие от авгу­ра­та, место в сена­те (Liv. XXVII. 8. 5—8). Кро­ме того, дати­ров­ка жре­че­ства, упо­мя­ну­то­го в над­пи­си, 176—175 года­ми, кото­рую дает Сам­нер, под­хо­дит как для сына, так и для вну­ка Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го. Одна­ко оста­ет­ся оче­вид­ное про­ти­во­ре­чие меж­ду тем, что сооб­ща­ет нам о покой­ном эпи­та­фия, и опи­са­ни­ем Пуб­лия Сци­пи­о­на у Цице­ро­на.

с.266 Давай­те еще раз вер­нем­ся к это­му несоот­вет­ст­вию. Конеч­но, напра­ши­ва­ет­ся воз­ра­же­ние, что упо­ми­на­ние в над­пи­си боль­ших надежд, кото­рые не осу­ще­ст­ви­лись из-за преж­девре­мен­ной смер­ти, явля­ет­ся общим местом в эпи­та­фи­ях, но в дан­ном слу­чае при­нять такое объ­яс­не­ние не поз­во­ля­ют два обсто­я­тель­ства. Пер­вое заклю­ча­ет­ся в том, что автор, выпол­няв­ший заказ Сци­пи­о­нов, кем бы он ни был, не риск­нул бы спу­стя несколь­ко лет после смер­ти Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го утвер­ждать, что кто-то мог наде­ять­ся пре­взой­ти его бле­стя­щую карье­ру, и, тем более, сде­лать это с лег­ко­стью (fa­ci­le). Вто­рое обсто­я­тель­ство выте­ка­ет из обще­го тона эпи­та­фии. Она отли­ча­ет­ся от осталь­ных над­пи­сей в гроб­ни­це Сци­пи­о­нов тем, что адре­со­ва­на покой­но­му и напи­са­на в очень лич­ной тональ­но­сти, осо­бен­но неж­ные послед­ние стро­ки, напо­ми­наю­щие печаль­ное про­ща­ние с покой­ным на похо­ро­нах, где к нему обра­ща­ют­ся по име­ни. Она явно была сочи­не­на дру­гом; воз­мож­но, даже Энни­ем, кото­рый жил и писал до 169 г. до н. э., и ста­туя кото­ро­го была уста­нов­ле­на на фаса­де семей­ной гроб­ни­цы рядом со ста­ту­я­ми Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го и его бра­та Луция. Он менее, чем кто-либо дру­гой, мог бы лег­ко­мыс­лен­но пред­ска­зать появ­ле­ние вои­на и государ­ст­вен­но­го дея­те­ля, более вели­ко­го, чем Сци­пи­он Афри­кан­ский, о кото­ром он писал:


ne­mo est qui fac­tis aequi­pe­ra­re queat[1].

Небез­осно­ва­те­лен вопрос, долж­но ли «fac­teis» в над­пи­си отно­сить­ся исклю­чи­тель­но к воен­ным победам и высо­ким государ­ст­вен­ным долж­но­стям? В этой эпи­та­фии, един­ст­вен­ной из всех, най­ден­ных в гроб­ни­це Сци­пи­о­нов, в опи­са­нии качеств покой­но­го употреб­ле­но сло­во «in­ge­nium». Цице­рон же сооб­ща­ет, что Пуб­лий Сци­пи­он пре­взо­шел сво­его вели­ко­го отца широтой позна­ний а так­же оста­вил после себя несколь­ко достой­ных вос­хи­ще­ния свиде­тельств сво­его лите­ра­тур­но­го дара, в то вре­мя как Сци­пи­он Афри­кан­ский не был изве­стен как автор «in­ge­nii mo­nu­men­ta man­da­ta lit­te­ris»[2] (Off. 3. 4).

Таким обра­зом, утвер­жде­ние о том, что Пуб­лий, про­жи­ви он дол­гую жизнь, на сво­ем попри­ще пре­взо­шел бы сла­вою (glo­ria) сво­их пред­ков, может ока­зать­ся вер­ным и нико­им обра­зом не явля­ет­ся вызы­ваю­щим. Я бы даже пред­по­ло­жи­ла, что здесь один из дру­зей-лите­ра­то­ров опла­ки­ва­ет кон­чи­ну писа­те­ля, кото­рый мог бы стать вели­ким.

В эпи­та­фии гово­рит­ся о моло­дом чело­ве­ке. Пуб­лий, сын Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, родил­ся в 216/215 г., и к 175 году ему долж­но было испол­нить­ся око­ло 40 лет — не столь уж ран­ний, по рим­ским стан­дар­там, срок ухо­да из жиз­ни. Одна­ко вполне веро­ят­но, что если суще­ст­во­вал пер­ве­нец Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, носив­ший имя Пуб­лий и умер­ший в дет­стве, то отцов­ский пре­но­мен пере­шел к дру­го­му сыну, родив­ше­му­ся в 205/204 г., после воз­вра­ще­ния его отца из Испа­нии или даже после окон­ча­ния вой­ны с Ган­ни­ба­лом. В таком слу­чае, Пуб­лию из эпи­та­фии в 175 г. мог­ло быть 30 лет или даже менее.

В корот­ком про­ме­жут­ке меж­ду 176 и 175 года­ми он имел воз­мож­ность стать фла­ми­ном Юпи­те­ра, и его смерть как авгу­ра Ливий дол­жен был зафик­си­ро­вать в кон­це 19-й гла­вы XLI кни­ги, ныне утра­чен­ном. Плу­тарх (Aem. 5. 3) сооб­ща­ет, что Эми­лий Павел был готов отдать сво­их стар­ших сыно­вей на усы­нов­ле­ние после того как во вто­ром бра­ке у него появи­лось еще двое сыно­вей, спо­соб­ных про­дол­жить его род, т. е. после 179 г., когда родил­ся вто­рой из них, умер­ший, соглас­но Ливию, в 167 г. в воз­расте 12 лет (Liv. XLV. 40. 7). Сле­до­ва­тель­но, Пуб­лий Сци­пи­он, состо­яв­ший в бра­ке, но не имев­ший детей, по сро­кам вполне мог усы­но­вить Эми­ли­а­на до соб­ст­вен­ной смер­ти, кото­рая в 175 г. обо­рва­ла его моло­дость и не поз­во­ли­ла про­явить­ся в пол­ной мере его даро­ва­ни­ям, сулив­шим ему веду­щее место сре­ди писа­те­лей того вре­ме­ни.


Эдин­бург.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 1Coa­rel­li F. Il Se­polcro deg­li Sci­pio­ni // Dia­lo­gi di Ar­cheo­lo­gia. Vol. 6. 1972. P. 1.
  • 2Sum­ner G. V. The Ora­tors in Ci­ce­ro’s Bru­tus. To­ron­to, 1973. P. 36—37.
  • ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА:

  • [1]Нет тако­го, чтоб делом рав­нять­ся ему (пере­вод В. О. Горен­штей­на).
  • [2]Писа­ных про­из­веде­ний его ума (пере­вод В. О. Горен­штей­на).
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1341515196 1356780069 1303308995 1357231651 1357408447 1358239565