Кризис спартанского полиса
(конец V — начало IV вв. до н. э.)

Часть I. Глава 2

СПАРТАНСКАЯ ДЕРЖАВА ЛИСАНДРА

3. ДЕКАРХИИ ЛИСАНДРА

Соглас­но тра­ди­ции, орга­ни­за­то­ром и идей­ным руко­во­ди­те­лем новой спар­тан­ской «импе­рии» стал Лисандр, кото­рый, начи­ная с 407 г., в тече­ние деся­ти лет был самой круп­ной поли­ти­че­ской фигу­рой в Гре­ции. Спар­тан­ская дер­жа­ва в том виде, как ее создал Лисандр, не пере­жи­ла сво­его созда­те­ля. Она по сути дела пред­став­ля­ет собой чистый, не рас­тя­ну­тый во вре­ме­ни экс­пе­ри­мент с хро­но­ло­ги­че­ски­ми гра­ня­ми, рав­ны­ми нача­лу и кон­цу актив­ной поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти Лисанд­ра.

Под­ме­на цело­го государ­ства одной лич­но­стью про­изо­шло уже в древ­но­сти и было резуль­та­том «опти­че­ско­го обма­на», вызван­но­го без­услов­но выдаю­щим­ся поло­же­ни­ем Лисанд­ра в совре­мен­ном ему гре­че­ском мире. Эта под­ме­на про­изо­шла, конеч­но, не без уча­стия совре­мен­ни­ков и близ­ких их потом­ков, пле­нен­ных чара­ми силь­ной лич­но­сти.

Пер­вые шаги по кон­со­лида­ции антиа­фин­ских и анти­де­мо­кра­ти­че­ских сил в гре­че­ских горо­дах Малой Азии Лисандр пред­при­нял еще во вре­мя сво­ей пер­вой навар­хии в 407 г. Стре­мясь изо­ли­ро­вать Афи­ны как идей­ный центр демо­кра­ти­че­ско­го дви­же­ния, он поло­жил нача­ло меж­по­лис­но­му объ­еди­не­нию всех оли­гар­хи­че­ских эле­мен­тов.

Вес­ной 405 г. после пере­ры­ва Лисандр вновь был назна­чен гла­вой спар­тан­ско­го флота. Прав­да на этот раз он не имел титу­ла навар­ха, посколь­ку, соглас­но зако­ну, никто не имел пра­ва зани­мать эту долж­ность более одно­го раза. Но этот закон обо­шли, назна­чив Лисанд­ра эпи­сто­ле­ем при номи­наль­ном навар­хе Ара­ке (Ксен. Гр. ист., II, 1, 7; Диод., XIII, 100, 8; Плут. Лис., 7, 3). С это­го момен­та, соб­ст­вен­но гово­ря, и начи­на­ет­ся тот пери­од в дер­жав­ной поли­ти­ке Спар­ты, кото­рый непо­сред­ст­вен­но свя­зан с име­нем Лисанд­ра.

После бит­вы при Эгос­пота­мах осе­нью 405 г. исход Пело­пон­нес­ской вой­ны был уже решен. Афин­ской архэ боль­ше не суще­ст­во­ва­ло. И перед Спар­той воз­ник­ла небы­ва­лая по сво­им мас­шта­бам зада­ча — реор­га­ни­за­ция преж­ней афин­ской дер­жа­вы и выра­бот­ка ста­ту­са новых союз­ных поли­сов Спар­ты. По всей види­мо­сти, она мог­ла выбрать три основ­ных направ­ле­ния реше­ния этой про­бле­мы. Во-пер­вых, пре­до­ста­вить всем горо­дам быв­шей афин­ской импе­рии авто­но­мию без каких-либо усло­вий. Во-вто­рых, рас­про­стра­нить на новых союз­ни­ков те же пра­ва и обя­зан­но­сти, какие были у чле­нов Пело­пон­нес­ской лиги. И тре­тий путь — выра­ботать прин­ци­пи­аль­но новый под­ход к быв­шим чле­нам афин­ской архэ и создать на месте афин­ской дер­жа­вы свою, спар­тан­скую. Но хотя Спар­та менее все­го была в состо­я­нии заме­нить систе­му афин­ско­го мор­ско­го могу­ще­ства сво­ей соб­ст­вен­ной, тем не менее она пошла на необыч­ный для нее опыт: Лисанд­ра, сво­его поли­ти­че­ско­го лиде­ра, она наде­ли­ла самы­ми широ­ки­ми пол­но­мо­чи­я­ми и пре­до­ста­ви­ла воз­мож­ность осу­ще­ст­вить лич­но им выра­ботан­ную поли­ти­че­скую про­грам­му.

После Эгос­потам Лисанд­ру при­шлось решать вопрос о ста­ту­се преж­них союз­ни­ков Афин. Он выбрал новый путь — созда­ние клас­са «горо­дов-клен­тов», совер­шен­но отлич­ных от чле­нов Пело­пон­нес­ской лиги и свя­зан­ных со Спар­той систе­мой декар­хий и гар­мо­стов. В каче­стве «мест­ной» базы сво­ей систе­мы он исполь­зо­вал оли­гар­хи­че­ское дви­же­ние. Учреж­де­ние оли­гар­хи­че­ских режи­мов, какие бы край­ние мето­ды при этом не исполь­зо­ва­лись, вполне соот­вет­ст­во­ва­ло общей направ­лен­но­сти поли­ти­ки и тра­ди­ци­ям спар­тан­ско­го государ­ства.

По уста­но­вив­ше­му­ся мне­нию, декар­хии мож­но рас­смат­ри­вать как соб­ст­вен­ное тво­ре­ние Лисанд­ра внут­ри гос­под­ст­ву­ю­щей систе­мы Спар­ты. Спар­та в заву­а­ли­ро­ван­ной фор­ме была вынуж­де­на отка­зать­ся от сво­его ста­рин­но­го лозун­га авто­но­мии для всех гре­ков. Луч­шим цемен­том в сло­жив­ших­ся обсто­я­тель­ствах ока­за­лись клас­со­вые инте­ре­сы оли­гар­хи­че­ских кру­гов в фор­маль­но авто­ном­ных поли­сах и их без­услов­но про­спар­тан­ские настро­е­ния.

Мы не зна­ем, как кон­сти­ту­ци­он­но оформ­ля­лись декар­хии и поче­му оли­гар­хи­че­ские пра­ви­тель­ства в горо­дах Лисандр огра­ни­чи­вал имен­но чис­лом десять. Воз­мож­но, декар­хии были общим обо­зна­че­ни­ем любых оли­гар­хий, учреж­ден­ных с помо­щью Лисанд­ра, и вовсе не обя­за­тель­но пра­вя­щий коми­тет дол­жен был состо­ять имен­но из деся­ти чле­нов. Но в любом слу­чае, введе­ние ново­го тер­ми­на «декар­хия» для обо­зна­че­ния лисанд­ро­вых оли­гар­хий свиде­тель­ст­ву­ет о том, что уста­нов­ле­ние этой фор­мы оли­гар­хии не было делом рук отдель­ных сто­рон­ни­ков этой систе­мы в отдель­ных горо­дах, но было направ­ле­но цен­тра­ли­зо­ван­но Лисанд­ром. Декар­хии были самой узкой и жест­кой фор­мой оли­гар­хии, извест­ной в гре­че­ском мире.

Посколь­ку государ­ст­вен­но-пра­во­вые аспек­ты исто­рии Спар­ты в источ­ни­ках отра­же­ны недо­ста­точ­но, то мно­гие вопро­сы, свя­зан­ные с декар­хи­я­ми, оста­ют­ся откры­ты­ми. Не вполне уста­нов­ле­но, в каких имен­но горо­дах гос­под­ст­во­ва­ла эта систе­ма, хотя вполне веро­ят­но, что она име­ла все­объ­ем­лю­щий харак­тер. Так Ксе­но­фонт (Гр. ист., III, 4, 2; 5, 13; VI, 3, 8) и Исо­крат (IV, 110; ср. VIII, 96—105), по-види­мо­му, счи­та­ли декар­хии типич­ной и доста­точ­но рас­про­стра­нен­ной фор­мой прав­ле­ния. Вся­кие оли­гар­хии вре­мен Лисанд­ра в их пред­став­ле­нии были имен­но декар­хи­я­ми. Так, рас­ска­зы­вая о наме­ре­нии Лисанд­ра сопро­вож­дать Аге­си­лая в Малую Азию, основ­ной целью это­го меро­при­я­тия Ксе­но­фонт пола­гал имен­но вос­ста­нов­ле­ние декар­хий (Гр. Ист., III, 4, 2). Далее, рисуя хао­ти­че­ское состо­я­ние государ­ст­вен­ных дел в Малой Азии в 403 г., Ксе­но­фонт за эта­лон поряд­ка и ста­биль­но­сти при­ни­ма­ет или демо­кра­тии вре­мен афин­ской архэ, или декар­хии вре­мен Лисанд­ра. «Государ­ст­вен­ный строй в горо­дах пред­став­лял собой насто­я­щий хаос — уже не было ни демо­кра­ти­че­ско­го строя, как было под афин­ской вла­стью, ни декар­хий, как было под вла­стью Лисанд­ра» (Гр. ист., III, 4, 7). Любо­пыт­но, что в этом пас­са­же Ксе­но­фонт про­ти­во­по­став­ля­ет демо­кра­ти­че­ские режи­мы не оли­гар­хи­ям вооб­ще, а имен­но декар­хи­ям. Из это­го вид­но, что по край­ней мере для мало­азий­ских поли­сов декар­хии были вполне все­объ­ем­лю­щей и уни­фи­ци­ро­ван­ной фор­мой прав­ле­ния.

Что каса­ет­ся мате­ри­ко­вой Гре­ции и ост­ро­вов, то в самой общей фор­ме о нали­чии там декар­хий может свиде­тель­ст­во­вать отры­вок из пере­да­вае­мой Ксе­но­фон­том речи фиван­ских послов в Афи­нах перед нача­лом Коринф­ской вой­ны. Вот этот отры­вок: «Спар­тан­цы явно обма­ну­ли и тех, кото­рых осво­бо­ди­ли из-под вашей вла­сти; вме­сто сво­бо­ды они нало­жи­ли ярмо двой­но­го раб­ства: над ними вла­ды­че­ст­ву­ют и гар­мо­сты и те деся­те­ро, кото­рых Лисандр поста­вил во гла­ве каж­до­го государ­ства» (Гр. ист., III, 5, 13). Прав­да, как вся­кая речь, она доста­точ­но услов­на. Так напри­мер, фиван­ские послы гово­рят о декар­хи­ях и гар­мо­стах в насто­я­щем вре­ме­ни, хотя к это­му момен­ту они дав­но уже были упразд­не­ны. Точ­но такой же пере­держ­кой может быть утвер­жде­ние, что декар­хии были учреж­де­ны в каж­дом горо­де спар­тан­ской дер­жа­вы. Одна­ко если не пони­мать этот текст бук­валь­но, то мож­но думать, что по край­ней мере в отдель­ных горо­дах мате­ри­ко­вой Гре­ции име­ли место декар­хии.

Плу­тарх в сво­их утвер­жде­ни­ях отно­си­тель­но уни­вер­саль­но­сти систе­мы гар­мо­стов и декар­хий идет еще даль­ше Ксе­но­фон­та, заяв­ляя, что Лисандр их насаж­дал сре­ди соб­ст­вен­ных союз­ни­ков, а не толь­ко сре­ди заво­е­ван­ных общин. При­ведем пол­но­стью пере­вод это­го очень важ­но­го отрыв­ка: «Уни­что­жив демо­кра­тию и дру­гие закон­ные фор­мы прав­ле­ния, Лисандр в каж­дом горо­де остав­лял по одно­му гар­мо­сту из лакеде­мо­нян и по десять чело­век пра­ви­те­лей из чле­нов тай­ных обществ, орга­ни­зо­ван­ных им наспех по горо­дам. В этом отно­ше­нии он дей­ст­во­вал оди­на­ко­во и во вра­же­ских и в союз­ни­че­ских горо­дах, под­готов­ляя себе в извест­ном смыс­ле гос­под­ство над Элла­дою» (Лис., 13, 5—6). Здесь Плу­тарх приот­кры­ва­ет заве­су над одним из глав­ных прин­ци­пов Лисанд­ра — фор­ми­ро­ва­ние кор­пу­са декар­хов исклю­чи­тель­но из чле­нов тех самых гете­рий, гла­вою кото­рых он стал еще в 407 г. Что каса­ет­ся тех союз­ных горо­дов, в кото­рых, по сло­вам Плу­тар­ха, так­же суще­ст­во­ва­ли декар­хии, то здесь, конеч­но, име­ют­ся в виду не чле­ны Пело­пон­нес­ской лиги, чьи пра­ва никак не были ущем­ле­ны, а ско­рее ряд ост­ров­ных и мало­азий­ских гре­че­ских горо­дов, таких как Хиос, кото­рые после сици­лий­ской ката­стро­фы поспе­ши­ли отло­жить­ся от Афин и перей­ти на сто­ро­ну Спар­ты. Не слу­чай­но Плу­тарх гово­рит не о союз­ных горо­дах, а о горо­дах, став­ших союз­ни­ка­ми (Лис., 13, 6).

Дио­дор, пожа­луй, зани­ма­ет самую осто­рож­ную пози­цию как в отно­ше­нии лич­но­сти Лисанд­ра, так и в отно­ше­нии всей его систе­мы (XIV, 13, 1). Во-пер­вых, он утвер­жда­ет, что Лисандр устра­и­вал дела во всех заво­е­ван­ных спар­тан­ца­ми горо­дах отнюдь не само­власт­но, а руко­вод­ст­ву­ясь ука­за­ни­я­ми эфо­ров. Во-вто­рых, декар­хии он не счи­та­ет един­ст­вен­ным вари­ан­том, какой Спар­та мог­ла пред­ло­жить чле­нам сво­ей дер­жа­вы. Наряду с декар­хи­я­ми он упо­ми­на­ет оли­гар­хии, ско­рее все­го, тра­ди­ци­он­но­го типа. Судя по дан­ным Дио­до­ра, Лисандр вполне мог отка­зать­ся от учреж­де­ния коми­те­та деся­ти, если он мог гаран­ти­ро­вать сво­им дру­зьям власть каким-либо дру­гим спо­со­бом. При­мер Афин, где власть оли­гар­хов была оформ­ле­на ина­че, слу­жит дока­за­тель­ст­вом того, что фор­ма прав­ле­ния в виде декар­хий не были абсо­лют­но обя­за­тель­ной при Лисандре. Хотя, с дру­гой сто­ро­ны, афин­ская модель — не совсем коррект­ный при­мер. Афи­ны были, конеч­но, экс­тра­по­ли­сом, и поли­ти­че­ская ситу­а­ция там была гораздо слож­нее, чем в дру­гих горо­дах.

Что каса­ет­ся кон­крет­ных декар­хий, то с пол­ной опре­де­лен­но­стью мы можем судить о них толь­ко на при­ме­ре мало­азий­ских горо­дов и Само­са. Взяв Самос, Лисандр уни­что­жил там про­афин­ское демо­кра­ти­че­ское пра­ви­тель­ство, вер­нул изгнан­ных в 412 г. оли­гар­хов (Фук., VIII, 21) и, по-види­мо­му, из их среды выбрал декар­хов, оста­вив им для окон­ча­тель­но­го наведе­ния «поряд­ка» спар­тан­ский гар­ни­зон (Ксен. Гр. ист., II, 3, 7).

Что каса­ет­ся еще одно­го места, где как буд­то засвиде­тель­ст­во­ва­на декар­хия, то этот слу­чай весь­ма спо­рен. Речь идет о Пирее, гава­ни Афин. По свиде­тель­ству Плу­тар­ха, декар­хия в Пирее была учреж­де­на Лисанд­ром одно­вре­мен­но с кол­ле­ги­ей Трид­ца­ти в Афи­нах (Лис., 15, 6). Одна­ко судя по отдель­ным выска­зы­ва­ни­ям Ари­сто­те­ля и Пла­то­на, кол­ле­гию деся­ти в Пирее нель­зя отне­сти к декар­хи­ям самос­ско­го типа (Арист. Аф. пол., 35, 1; 39, 6; Пла­тон. Пись­ма, VII, 324 c-d). Это был чисто испол­ни­тель­ный коми­тет, непо­сред­ст­вен­но под­чи­нен­ный пра­ви­тель­ству Трид­ца­ти. Послед­нее как раз и мож­но счи­тать ана­ло­гом декар­хий Лисанд­ра. В любом слу­чае, при­мер Афин дока­зы­ва­ет, что в дер­жа­ве Лисанд­ра не суще­ст­во­ва­ло абсо­лют­но еди­но­об­раз­ной систе­мы и кро­ме соб­ст­вен­но декар­хий мог­ли быть и дру­гие вари­ан­ты оли­гар­хи­че­ских пра­ви­тельств.

Хотя недо­ста­ток сведе­ний и меша­ет нам с точ­но­стью отве­тить на вопрос, где в дер­жа­ве Лисанд­ра были декар­хии вме­сте с гар­мо­ста­ми и гар­ни­зо­на­ми, где поме­ща­лись гар­ни­зо­ны без изме­не­ния преж­не­го государ­ст­вен­но­го устрой­ства, а где декар­хии суще­ст­во­ва­ли сами по себе без спар­тан­ской под­держ­ки, одна­ко слу­чай с мало­азий­ски­ми поли­са­ми, кото­рые нахо­ди­лись в сфе­ре вли­я­ния Пер­сии, а не Спар­ты, застав­ля­ет пред­по­ло­жить, что там имел место тре­тий вари­ант: декар­хии без гар­ни­зо­нов и гар­мо­стов. Не исклю­че­но, что роль спар­тан­ских гар­ни­зо­нов взя­ли на себя пер­сы и в таком слу­чае за суще­ст­во­ва­ние декар­хий в Малой Азии отве­чал столь­ко же Кир, сколь­ко и Лисандр.

Уста­нов­ле­ние декар­хий ста­ло непо­сред­ст­вен­ным пово­дом для насиль­ст­вен­ных дей­ст­вий. Воз­мож­но, и сами декар­хии оста­лись в памя­ти гре­ков имен­но бла­го­да­ря тем край­но­стям и экс­цес­сам, кото­ры­ми сопро­вож­да­лось их водво­ре­ние. Анти­де­мо­кра­ти­че­ская направ­лен­ность поли­ти­ки Лисанд­ра была вполне в духе спар­тан­ско­го государ­ства и тра­ди­ци­он­на для него. Доста­точ­но напом­нить о той под­держ­ке, кото­рую ока­зы­ва­ли хиос­ским оли­гар­хам наварх 409/8 г. Кра­те­сип­пид (Диод., XIII, 65; Исокр., VIII, 98), а через десять лет Дер­ки­лид (Ксен. Гр. ист., III, 2, 11). Столь же неукос­ни­тель­но спар­тан­цы следи­ли за состо­я­ни­ем дел сво­их пело­пон­нес­ских союз­ни­ков и коло­ний, осно­ван­ных ими. В свя­зи с этим мож­но вспом­нить рас­пра­ву с демо­кра­та­ми в Герак­лее Тра­хин­ской в 399 г. (Диод., XIV, 38, 4—5).

Одна­ко исклю­чи­тель­ные по сво­ей жесто­ко­сти мето­ды Лисанд­ра, с помо­щью кото­рых он хотел добить­ся тоталь­но­го уни­что­же­ния демо­кра­ти­че­ских режи­мов на всей терри­то­рии быв­шей афин­ской дер­жа­вы, в кон­це кон­цов вызва­ли недо­воль­ство даже в Спар­те. Ни Ксе­но­фонт, ни Фео­помп не дела­ют акцен­та на этой сто­роне дея­тель­но­сти Лисанд­ра и весь­ма осто­рож­ны в сво­их оцен­ках. Об этом сооб­ща­ют глав­ным обра­зом авто­ры антис­пар­тан­ско­го тол­ка, подоб­ные Исо­кра­ту, или позд­няя антич­ная исто­рио­гра­фия, исполь­зу­ю­щая круг источ­ни­ков антис­пар­тан­ской направ­лен­но­сти (Плу­тарх, Поли­ен, Непот). Плу­тарх пред­став­ля­ет Лисанд­ра как чело­ве­ка, лич­но спо­соб­ст­ву­ю­ще­го резне и изгна­нию демо­кра­тов (Лис., 13; 19). Исо­крат гово­рит, что декар­хи обрек­ли на смерть боль­ше людей за три меся­ца, чем афи­няне за весь пери­од сво­его прав­ле­ния (IV, 113). Конеч­но, это может быть рито­ри­че­ским пре­уве­ли­че­ни­ем, но доля исти­ны здесь есть. Лисандр в поко­рен­ных общи­нах вел себя как чело­век, не счи­таю­щий­ся ни с каки­ми услов­но­стя­ми. Ему ниче­го не сто­и­ло нару­шить соб­ст­вен­ную клят­ву, и не слу­чай­но Лисанд­ру при­пи­сы­ва­ют сло­ва, что взрос­лых сле­ду­ет обма­ны­вать клят­ва­ми так же, как детей играль­ны­ми костя­ми (Плут. Лис., 8, 5; Поли­ен, 1, 45, 3; Эли­ан. Пестр. рас., VII, 12). Его кара­тель­ные экс­пе­ди­ции в Милет (Плут. Лис., 8; 19; Поли­ен, 1, 45, 1) и на Фасос (Поли­ен, 1, 45, 4; Непот. Лис., 2, 2) вполне под­твер­жда­ют спра­вед­ли­вость это­го выска­зы­ва­ния. Лисандр про­сла­вил­ся орга­ни­за­ци­ей мас­со­вых репрес­сий демо­кра­тов в мас­шта­бах, кото­рых еще не зна­ла Гре­ция. Поэто­му, по сло­вам Плу­тар­ха, «такую извест­ность при­об­ре­ли сло­ва лакеде­мо­ня­ни­на Этео­к­ла, ска­зав­ше­го, что Элла­да не смо­жет выне­сти двух Лисанд­ров» (Лис., 19, 5).

Оце­ни­вая в целом круг вопро­сов, свя­зан­ных с декар­хи­я­ми, мож­но отме­тить, что идея декар­хий и ее осу­щест­вле­ние свя­за­ны пол­но­стью с лич­ной ини­ци­а­ти­вой Лисанд­ра. Этим объ­яс­ня­ют­ся и те доволь­но узкие хро­но­ло­ги­че­ские рам­ки, внут­ри кото­рых зафик­си­ро­ва­ны декар­хии (405—402 гг.). Летом 403 г. все­вла­стию Лисанд­ра был поло­жен конец. В Афи­нах его сме­нил царь Пав­са­ний, ради­каль­но изме­нив­ший направ­ле­ние спар­тан­ской поли­ти­ки по отно­ше­нию к Афи­нам. Эта фак­ти­че­ская отстав­ка Лисанд­ра повлек­ла за собой быст­рое уни­что­же­ние его декар­хий и вос­ста­нов­ле­ние в горо­дах преж­них кон­сти­ту­ций (Ксен. Гр. ист., III, 4, 2). Такая непо­сред­ст­вен­ная зави­си­мость декар­хий от поло­же­ния Лисанд­ра слу­жит лиш­ним дока­за­тель­ст­вом того, что систе­ма декар­хий, в отли­чие от гар­мост-систе­мы и форо­са, явля­лась исклю­чи­тель­но его соб­ст­вен­ной ини­ци­а­ти­вой и как тако­вую ее и уни­что­жи­ли эфо­ры.

Крат­ковре­мен­ность систе­мы декар­хий объ­яс­ня­ет­ся так­же общим изме­не­ни­ем внеш­ней поли­ти­ки Спар­ты после 403 г. Спар­та ока­за­лась неспо­соб­ной под­дер­жи­вать ту еди­но­об­раз­ную модель прав­ле­ния, кото­рую Лисандр выра­ботал для чле­нов новой спар­тан­ской дер­жа­вы. Декар­хии яви­лись самым уяз­ви­мым эле­мен­тов систе­мы, посколь­ку их дли­тель­ное суще­ст­во­ва­ние было немыс­ли­мо без актив­ной под­держ­ки Спар­ты. Они-то и были уни­что­же­ны в первую оче­редь. Пре­до­став­ле­ние гре­че­ским поли­сам «оте­че­ских поли­тий» было со сто­ро­ны Спар­ты при­зна­ни­ем сво­его поли­ти­че­ско­го бес­си­лия.

Путем созда­ния декар­хий Лисандр поста­вил оли­гар­хи­че­ское дви­же­ние в Гре­ции на каче­ст­вен­но новую сту­пень. В этом он шел по тому же пути, кото­рый был дав­но уже ука­зан Афи­на­ми, постро­ив­ши­ми свою дер­жа­ву на прин­ци­пах тоталь­но­го демо­кра­ти­че­ско­го един­ства. Созда­ние еди­но­об­раз­ных оли­гар­хи­че­ских пра­ви­тельств в гре­че­ских горо­дах, руко­во­ди­мых из одно­го цен­тра и под­дер­жи­вае­мых спар­тан­ски­ми гар­ни­зо­на­ми, было тем эле­мен­том, кото­рый Спар­та со сво­ей сто­ро­ны внес­ла в исто­рию поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия Гре­ции.