История римского права

Часть I. История институтов публичного права

Глава II. Период республики

с.138 101

C. ГРАЖДАНСКИЙ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС

§ 22. Пере­ход к фор­му­ляр­но­му про­цес­су

Попыт­ки усо­вер­шен­ст­во­ва­ния систе­мы le­gis ac­tio­nes (введе­ние l. a. per con­dic­tio­nem и смяг­че­ние ma­nus injec­tio)

В обла­сти граж­дан­ско­го про­цес­са в тече­ние всей пер­вой поло­ви­ны рес­пуб­ли­ки про­дол­жа­ла дей­ст­во­вать систе­ма le­gis ac­tio­nes, хотя не без неко­то­рых допол­не­ний и изме­не­ний. В ряду этих допол­не­ний на пер­вом месте надо упо­мя­нуть введе­ние пятой фор­мы le­gis ac­tio — per con­dic­tio­nem, опи­сан­ной выше и уста­нов­лен­ной, по свиде­тель­ству Гая, дву­мя зако­на­ми — lex Si­lia и lex Cal­pur­nia, вре­мя кото­рых, одна­ко, неиз­вест­но. Как фор­ма, срав­ни­тель­но с 102 дру­ги­ми более про­стая, le­gis ac­tio per con­dic­tio­nem долж­на была для исков из обя­за­тельств занять глав­ное место. Это­му же вре­ме­ни при­над­ле­жит если не уста­нов­ле­ние, то, во вся­ком слу­чае, боль­шее рас­про­стра­не­ние и чет­вер­той фор­мы — le­gis ac­tio per judi­cis ar­bit­ri­ve pos­tu­la­tio­nem, хотя более точ­ных дан­ных на этот счет мы не име­ем.

Суще­ст­вен­ные изме­не­ния пре­тер­пе­ла и le­gis ac­tio per ma­nus injec­tio­nem. Как было ска­за­но выше, сам долж­ник, под­верг­нув­ший­ся ma­nus injec­tio, пра­ва воз­ра­же­ния и защи­ты не имел: за него дол­жен был высту­пить vin­dex, кото­рый, отстра­нив руку креди­то­ра, осво­бож­дал от про­цес­са долж­ни­ка окон­ча­тель­но, но в слу­чае неосно­ва­тель­но­сти сво­его вме­ша­тель­ства под­ле­жал ответ­ст­вен­но­сти in dup­lum. В пери­од рес­пуб­ли­ки отдель­ны­ми зако­на­ми для ряда слу­ча­ев, к кото­рым при­ме­ня­ет­ся ma­nus injec­tio, этот порядок отме­ня­ет­ся, и пре­до­став­ля­ет­ся само­му долж­ни­ку защи­щать себя (ma­num si­bi de­pel­le­re Iicet¹, но под угро­зой двой­ной ответ­ст­вен­но­сти на слу­чай неосно­ва­тель­но­сти спо­ра), а затем lex Val­lia (неиз­вест­но­го вре­ме­ни) остав­ля­ет ста­рый стро­гий порядок толь­ко для двух слу­ча­ев: a) для взыс­ка­ния по при­го­во­ру суда — ac­tio judi­ca­ti и b) для взыс­ка­ния пору­чи­те­ля про­тив долж­ни­ка, за кото­ро­го он при­нуж­ден был запла­тить — ac­tio de­pen­si. Таким обра­зом, рядом с ma­nus injec­tio в ста­ром, стро­гом виде — рядом с т. н. ma­nus с.139 injec­tio pro judi­ca­to², появ­ля­ет­ся более мяг­кий вид — т. н. ma­nus injec­tio pu­ra³. Смяг­че­ние это в высо­кой сте­пе­ни соот­вет­ст­во­ва­ло инте­ре­сам бед­ней­ших клас­сов насе­ле­ния, кото­рым, конеч­но, все­го труд­нее было най­ти в подоб­ных слу­ча­ях пору­чи­те­ля (vin­dex). — Весь­ма важ­ное облег­че­ние в поло­же­ние несо­сто­я­тель­но­го долж­ни­ка, уже пере­дан­но­го во власть креди­то­ра, вно­сит, далее, lex Poe­te­lia (326 г.), закон, кото­рый, меж­ду про­чим, отме­нил про­да­жу долж­ни­ка в раб­ство. Вооб­ще заме­ча­ет­ся тен­ден­ция осла­бить стро­гость дол­го­вых взыс­ка­ний и пере­не­сти ответ­ст­вен­ность за долг с лич­но­сти долж­ни­ка на его иму­ще­ство — тен­ден­ция, без сомне­ния, обя­зан­ная сво­им про­ис­хож­де­ни­ем настой­чи­вой борь­бе пле­бе­ев и их три­бу­нов.

и ее вос­пол­не­ния посред­ст­вом про­цес­са per spon­sio­nes

Одна­ко, несмот­ря на все подоб­ные частич­ные изме­не­ния и поправ­ки, систе­ма le­gis ac­tio­nes ока­зы­ва­лась все более и более несоот­вет­ст­ву­ю­щей быст­ро раз­ви­вав­ше­му­ся граж­дан­ско­му обо­роту. Дело­вая жизнь с каж­дым годом выдви­га­ла все новые и новые фор­мы отно­ше­ний, кото­рые вовсе не были извест­ны при­ми­тив­но­му обо­роту эпо­хи XII таб­лиц и кото­рые, даже путем чрез­вы­чай­ных натя­жек, не мог­ли быть втис­ну­ты в узкие рам­ки ста­рых le­gis ac­tio­nes. Граж­дан­ский обо­рот изыс­ки­ва­ет искус­ст­вен­ные сред­ства для того, чтобы дать этим новым пра­воот­но­ше­ни­ям иско­вое осу­щест­вле­ние. Таким искус­ст­вен­ным сред­ст­вом явля­ет­ся про­цесс per spon­sio­nes.

Для того, чтобы дать сво­е­му спо­ру воз­мож­ность пой­ти судеб­ным путем, спо­ря­щие ста­ли обле­кать его в фор­му пари: каж­дый из них выстав­лял свое утвер­жде­ние («ты дол­жен мне столь­ко-то»; «я тебе ниче­го не дол­жен» и т. п.) и на слу­чай сво­ей 103 неправоты назна­чал для себя извест­ный штраф, кото­рый он обе­щал упла­тить про­тив­ни­ку. Это обе­ща­ние обле­ка­лось в осо­бую фор­му вопро­са и отве­та (sti­pu­la­tio) и назы­ва­лось spon­sio, с одной сто­ро­ны, и res­ti­pu­la­tio — с дру­гой. На осно­ва­нии этих spon­sio­nes воз­ни­кал уже затем обык­но­вен­ный про­цесс об обе­щан­ном штра­фе: кто кому дол­жен его упла­тить. Про­цесс этот про­ис­хо­дит в фор­ме le­gis ac­tio и, веро­ят­но, в фор­ме le­gis ac­tio per con­dic­tio­nem. От про­цес­са per sac­ra­men­tum про­цесс per spon­sio­nes отли­чал­ся преж­де все­го тем, что заклю­че­ние пари здесь про­ис­хо­дит не in jure, и потом тем, что обле­кае­мые в фор­му пари пре­тен­зии мог­ли быть любо­го харак­те­ра, а не толь­ко такие, кото­рые при­зна­ет закон.

Пере­ход к про­цес­су фор­му­ляр­но­му: lex Aebu­tia и duae le­ges Juliae

Но, само собою разу­ме­ет­ся, что про­цесс per spon­sio­nes, воз­мож­ный к тому же лишь при согла­сии обо­их спо­ря­щих, толь­ко в сла­бой сте­пе­ни вос­пол­нял про­бе­лы уста­ре­лой систе­мы и вовсе не с.140 устра­нял край­не­го фор­ма­лиз­ма всей про­цеду­ры le­gis ac­tio. Как было отме­че­но выше, сто­ро­ны долж­ны были в выс­шей сте­пе­ни точ­но фор­му­ли­ро­вать свои тре­бо­ва­ния in jure, так как малей­шая оплош­ность в этом отно­ше­нии вела за собой поте­рю про­цес­са. При зна­чи­тель­ном услож­не­нии пра­воот­но­ше­ний такие ошиб­ки дела­лись все воз­мож­нее, и понят­но поэто­му, что раз­ви­ваю­щий­ся обо­рот тяго­тил­ся этим неук­лю­жим про­цес­сом и желал ново­го — более гиб­ко­го и более сво­бод­но­го.

И вот, сооб­ща­ет Гай, «per le­gem Aebu­tiam et duas Julias sub­la­tae sunt is­tae le­gis ac­tio­nes, ef­fec­tum­que est, ut per con­cep­ta ver­ba, id est per for­mu­las li­ti­ge­mus»⁴.

Соглас­но это­му сооб­ще­нию, новый порядок про­цес­са был введен зако­ном Эбу­ция (lex Aebu­tia) и дву­мя зако­на­ми Юлия (duae le­ges Juliae). Все эти зако­ны, ввиду отсут­ст­вия более подроб­ных сведе­ний, воз­буж­да­ют мно­го­чис­лен­ные спо­ры. Преж­де все­го, неиз­вест­но вре­мя их изда­ния. Что каса­ет­ся lex Aebu­tia, то, по новей­шим иссле­до­ва­ни­ям Жира­ра, этот закон при­хо­дит­ся на вре­мя меж­ду 149 и 126 г. до Р. Х. Отно­си­тель­но le­ges Juliae мне­ния чрез­вы­чай­но рас­хо­дят­ся: одни дума­ют, что оба эти зако­на суть зако­ны Авгу­ста; дру­гие при­пи­сы­ва­ют один из них Авгу­сту, дру­гой Цеза­рю; третьи, нако­нец, при­пи­сы­ва­ют оба Цеза­рю⁵.

Неяс­на, далее, роль этих зако­нов в самой рефор­ме. Ста­рая тео­рия дер­жа­лась того мне­ния, что lex Aebu­tia была вполне рефор­ми­ру­ю­щим зако­ном, кото­рый пря­мою бук­вой сво­ей уни­что­жал le­gis ac­tio­nes и уста­нав­ли­вал новый про­цесс. Но эта тео­рия ныне совер­шен­но остав­ле­на; про­тив нее гово­рит, во-пер­вых, уча­стие в той же рефор­ме двух зако­нов Юлия, а во-вто­рых, самое выра­же­ние Гая «ef­fec­tum­que est», что ука­зы­ва­ет на рефор­му как на посред­ст­вен­ный резуль­тат этих зако­нов. 104 Ввиду это­го выска­зы­ва­ют­ся раз­лич­ные пред­по­ло­же­ния. По мне­нию одних (Бек­кер), уже в позд­ней­шую эпо­ху про­цес­са per le­gis ac­tio­nes после уст­но­го совер­ше­ния le­gis ac­tio in jure пре­тор стал давать судье пись­мен­ное изло­же­ние (так ска­зать, прото­кол) выска­зан­ных там пре­тен­зий; lex Aebu­tia и duae Juliae толь­ко уни­что­жи­ли необ­хо­ди­мость уст­но­го с.141 совер­ше­ния le­gis ac­tio и пред­пи­са­ли пря­мо состав­лять фор­му­лу. По мне­нию дру­гих (Влас­сак, Жирар и др.), lex Aebu­tia вве­ла толь­ко рядом с преж­ни­ми фор­ма­ми le­gis ac­tio новую фор­му per for­mu­lam, пре­до­ста­вив сто­ро­нам самим выби­рать меж­ду ними. Новая же фор­ма про­цес­са была заим­ст­во­ва­на, веро­ят­но, или из про­цес­са меж­ду пере­гри­на­ми перед prae­tor pe­re­gri­nus, или из про­цес­са, быв­ше­го в употреб­ле­нии в про­вин­ци­ях. Мало-пома­лу эта новая фор­ма, как гораздо более удоб­ная, ста­ла вытес­нять le­gis ac­tio­nes из употреб­ле­ния. Зако­ны Юлия идут даль­ше по это­му пути: они огра­ни­чи­ва­ют сфе­ру при­ме­не­ния le­gis ac­tio­nes толь­ко извест­ны­ми слу­ча­я­ми в виде исклю­че­ния (имен­но сохра­ня­ют le­gis ac­tio­nes для про­цес­са перед судом цен­тум­ви­ров и для исков о dam­num in­fec­tum⁶).

Общая сущ­ность рефор­мы

Как бы то ни было, но в резуль­та­те этих зако­нов уста­но­вил­ся в Риме новый про­цесс — про­цесс per for­mu­las, или фор­му­ляр­ный. Общий смысл совер­шив­шей­ся рефор­мы заклю­ча­ет­ся в пере­ло­же­нии обя­зан­но­сти фор­му­ли­ро­вать пред­мет спо­ра с плеч сто­рон на пле­чи пре­то­ра. В про­цес­се per le­gis ac­tio­nes сто­ро­ны сами долж­ны были фор­ма­ли­зи­ро­вать свои пре­тен­зии, обле­кая их в соот­вет­ст­ву­ю­щие зако­ну сло­вес­ные фор­му­лы: «aio hanc rem meam es­se ex jure Qui­ri­tium», «aio te mi­hi C. da­re opor­te­re» и т. д. В про­цес­се фор­му­ляр­ном сто­ро­ны перед маги­ст­ра­том могут изла­гать дело в любых выра­же­ни­ях и в любой фор­ме; дать же пре­тен­зи­ям сто­рон соот­вет­ст­ву­ю­щее юриди­че­ское выра­же­ние состав­ля­ет теперь дело пре­то­ра. Из объ­яс­не­ний сто­рон он выво­дит юриди­че­скую сущ­ность спо­ра и эту сущ­ность изла­га­ет в осо­бой запис­ке судье, назна­чае­мо­му для раз­бо­ра это­го дела. Эта запис­ка судье и есть for­mu­la, отче­го и самый про­цесс назы­ва­ет­ся фор­му­ляр­ным. Вме­сто преж­ней точ­ной сло­вес­ной фор­му­лы «aio hanc rem meam es­se ex jure Qui­ri­tium» истец перед пре­то­ром может гово­рить каки­ми угод­но сло­ва­ми; пре­тор уже сам раз­бе­рет, что́ соб­ст­вен­но с юриди­че­ской точ­ки зре­ния утвер­жда­ет истец, и в сво­ей запис­ке судье напи­шет: «si pa­ret ho­mi­nem Sti­chum ex jure Qui­ri­tium Auli Age­rii (сте­рео­тип­ное обо­зна­че­ние ист­ца от сло­ва age­re) es­se, judex Nu­me­rium Ne­gi­dium (сте­рео­тип­ное обо­зна­че­ние ответ­чи­ка от сло­ва ne­ga­re) con­dem­na, si non pa­ret, ab­sol­ve»⁷. с.142 Таким обра­зом, фор­му­ла теперь, как преж­де le­gis ac­tio, пред­став­ля­ет изло­же­ние юриди­че­ской сущ­но­сти спо­ра и состав­ля­ет те рам­ки, в кото­рых затем долж­но дви­гать­ся даль­ней­шее про­из­вод­ство in judi­cio.

Так воз­ник в Риме про­цесс, кото­рый (конеч­но, раз­ви­ва­ясь и совер­шен­ст­ву­ясь) дей­ст­во­вал затем не толь­ко в пери­од рес­пуб­ли­ки, но и в тече­ние все­го сле­дую­ще­го пери­о­да, про­цесс, при кото­ром совер­ши­лось пере­рож­де­ние рим­ско­го пра­ва 105 из узко­на­цио­наль­но­го в обще­ми­ро­вое. Вся клас­си­че­ская юриди­че­ская лите­ра­ту­ра, отрыв­ки кото­рой дошли до нас в Юсти­ни­а­нов­ской ком­пи­ля­ции, пред­по­ла­га­ет имен­но этот фор­му­ляр­ный про­цесс, и пото­му он заслу­жи­ва­ет несколь­ко более обсто­я­тель­но­го рас­смот­ре­ния.

Осво­бож­ден­ный от оков стро­гой фор­ма­ли­сти­ки, фор­му­ляр­ный про­цесс ока­зал­ся в доста­точ­ной сте­пе­ни гиб­ким, чтобы вос­при­нять в себя самые раз­но­об­раз­ные нарож­даю­щи­е­ся отно­ше­ния и дать место раз­лич­ным, даже самым тон­ким, оттен­кам каж­до­го кон­крет­но­го слу­чая.