АГАМЕ́МНОН (Ἀγαμέμνων), в гре­че­ской мифо­ло­гии сын Атрея и Аэро­пы, пред­во­ди­тель гре­че­ско­го вой­ска во вре­мя Тро­ян­ской вой­ны. После убий­ства Атрея Эгис­фом Ага­мем­нон и Мене­лай вынуж­де­ны были бежать в Это­лию, но царь Спар­ты Тин­да­рей, пой­дя похо­дом на Мике­ны, заста­вил Фие­ста усту­пить власть сыно­вьям Атрея. Ага­мем­нон стал царём в Мике­нах (кото­рые антич­ная тра­ди­ция часто отож­дествля­ет с сосед­ним Арго­сом) и женил­ся на доче­ри Тин­да­рея Кли­те­ме­ст­ре. От это­го бра­ка Ага­мем­нон имел трёх доче­рей и сына Оре­ста. Когда Парис похи­тил Еле­ну и все её быв­шие жени­хи объ­еди­ни­лись в похо­де про­тив Трои, Ага­мем­нон, как стар­ший брат Мене­лая и наи­бо­лее могу­ще­ст­вен­ный из гре­че­ских царей, был избран гла­вой всей рати. «Или­а­да» изо­бра­жа­ет Ага­мем­но­на доб­лест­ным вои­ном (опи­са­ние его подви­гов даёт­ся в 11-й кн.), но не скры­ва­ет его высо­ко­ме­рия и неуступ­чи­во­сти; имен­но эти свой­ства харак­те­ра Ага­мем­но­на явля­ют­ся при­чи­ной мно­гих бед­ст­вий для гре­ков. Убив одна­жды на охо­те лань, Ага­мем­нон похва­лял­ся, что тако­му выст­ре­лу мог­ла бы поза­видо­вать Арте­ми­да; боги­ня раз­гне­ва­лась и лиши­ла гре­че­ский флот попу­т­но­го вет­ра. Гре­ки дол­го не мог­ли вый­ти из Авлиды (пока Ага­мем­нон не при­нёс в жерт­ву богине свою дочь Ифи­ге­нию; этим фак­том гре­че­ская тра­ди­ция объ­яс­ня­ет враж­ду Кли­те­ме­ст­ры к мужу) (Apol­lod. epit. III 21 след.). Захва­тив в плен во вре­мя одно­го из набе­гов на окрест­но­сти Трои Хри­се­иду, Ага­мем­нон отка­зы­ва­ет­ся вер­нуть её за боль­шой выкуп отцу Хри­су, жре­цу Апол­ло­на, и бог, вняв моль­бам Хри­са, насы­ла­ет на гре­че­ское вой­ско моро­вую язву. Когда выяс­ня­ет­ся истин­ная при­чи­на бед­ст­вия и Ахилл тре­бу­ет от Ага­мем­но­на воз­вра­ще­ния Хри­се­иды её отцу, Ага­мем­нон отби­ра­ет у Ахил­ла его плен­ни­цу Бри­се­иду, что при­во­дит к дли­тель­но­му само­устра­не­нию оскорб­лён­но­го Ахил­ла от боёв и к тяжё­лым пора­же­ни­ям гре­ков (Hom. Il. I 8—427; IX 9—692). О даль­ней­шей судь­бе Ага­мем­но­на повест­во­ва­ли не дошед­шие до нас эпи­че­ская поэ­ма «Воз­вра­ще­ния» (7 в. до н. э.) и «Оре­стея» Сте­си­хо­ра. После взя­тия Трои Ага­мем­нон, полу­чив огром­ную добы­чу и Кас­сан­дру, воз­вра­тил­ся на роди­ну, где его жда­ла гибель в соб­ст­вен­ном доме; по более древ­ней вер­сии мифа, он пал во вре­мя пира от руки Эгис­фа, успев­ше­го за вре­мя отсут­ст­вия Ага­мем­но­на обо­льстить Кли­те­ме­ст­ру (Hom. Od. III 248—275; IV 524—537). Начи­ная с середи­ны 6 в. до н. э. на пер­вое место выдви­га­лась сама Кли­те­ме­ст­ра: встре­тив Ага­мем­но­на с лице­мер­ной радо­стью, она затем в ванне набро­си­ла на него тяжё­лое покры­ва­ло и нанес­ла три смер­тель­ных уда­ра (Ae­schyl. Agam. 855—1576).

Ска­зоч­ное богат­ство Ага­мем­но­на и его выдаю­ще­е­ся поло­же­ние сре­ди гре­че­ских вождей, о кото­рых гово­рит­ся в мифе, отра­жа­ют воз­вы­ше­ние исто­ри­че­ских Микен в 14—12 вв. до н. э. и их гос­под­ст­ву­ю­щую роль сре­ди ран­них государств Пело­пон­не­са. Сохра­нив­ший­ся риту­аль­ный эпи­тет «Зевс-Ага­мем­нон» пока­зы­ва­ет, что Ага­мем­нон, веро­ят­но, был пер­во­на­чаль­но одним из тех полу­бо­же­ст­вен­ных геро­ев-покро­ви­те­лей сво­его пле­ме­ни, чьи функ­ции с обра­зо­ва­ни­ем олим­пий­ско­го пан­тео­на пере­шли к Зев­су.

Из дра­ма­ти­че­ских про­из­веде­ний антич­но­сти, посвя­щён­ных убий­ству Ага­мем­но­на, сохра­ни­лись тра­гедии «Ага­мем­нон» Эсхи­ла (пер­вая часть три­ло­гии «Оре­стея») и Сене­ки. Сюжет раз­ра­ба­ты­вал­ся в евро­пей­ской дра­ма­тур­гии с 16 в. (Г. Сакс, Т. Деккер и др.). Инте­рес к мифу про­будил­ся вновь во 2-й поло­вине 18 в. (тра­гедии «Ага­мем­нон» В. Аль­фье­ри, Л. Ж. Н. Лемер­сье и др.). В 19—20 вв. сюжет лёг в осно­ву око­ло 30 тра­гедий, дра­ма­ти­че­ской тет­ра­ло­гии Г. Гауп­т­ма­на («Ифи­ге­ния в Дель­фах», «Ифи­ге­ния в Авлиде», «Смерть Ага­мем­но­на», «Элек­тра»).

В антич­ном изо­бра­зи­тель­ном искус­стве Ага­мем­нон — вто­ро­сте­пен­ный пер­со­наж в мно­го­фи­гур­ных ком­по­зи­ци­ях (мето­пы север­ной сто­ро­ны Пар­фе­но­на и др.). Убий­ство Ага­мем­но­на нашло вопло­ще­ние в рос­пи­си ряда гре­че­ских ваз и в релье­фах несколь­ких этрус­ских погре­баль­ных урн.

В евро­пей­ском музы­каль­но-дра­ма­ти­че­ском искус­стве сюжет смер­ти Ага­мем­но­на лёг в осно­ву либ­рет­то ряда опер 18—20 вв. («Кли­те­ме­ст­ра» Н. Пич­чи­ни; «Кли­те­ме­ст­ра» Н. Цин­га­рел­ли; «Ага­мем­нон» Д. Тре­ве­са; опер­ная три­ло­гия «Оре­стея» С. И. Тане­е­ва; «Оре­стея» Ф. Вейн­гарт­не­ра; «Оре­стея» Д. Мийо; «Кли­те­ме­ст­ра» Р. Про­хаз­ки; «Ага­мем­нон» Д. Кукли­на; «Кли­те­ме­ст­ра» И. Пиц­цет­ти и др.) и кан­тат («Кли­те­ме­ст­ра» Л. Керу­би­ни и др.).