ДИДО́НА (Di­do), ЭЛИ́ССА, в рим­ской мифо­ло­гии цари­ца, осно­ва­тель­ни­ца Кар­фа­ге­на, дочь царя Тира, вдо­ва жре­ца Герак­ла Акер­ба­са или Сихея, кото­ро­го убил брат Дидо­ны Пиг­ма­ли­он, чтобы захва­тить его богат­ство. Бежав после смер­ти мужа со мно­ги­ми спут­ни­ка­ми и сокро­ви­ща­ми в Афри­ку, Дидо­на купи­ла у бер­бер­ско­го царя Ярба зем­лю. По усло­вию она мог­ла взять столь­ко зем­ли, сколь­ко покро­ет бычья шку­ра; раз­ре­зав шку­ру на тон­кие рем­ни, Дидо­на окру­жи­ла ими боль­шой уча­сток и осно­ва­ла на этой зем­ле цита­дель Кар­фа­ге­на Бир­су (греч. βύρσα, «шку­ра»). При её заклад­ке были най­де­ны голо­вы быка и коня, что пред­ве­ща­ло Кар­фа­ге­ну богат­ство и воен­ную мощь, усту­паю­щую, одна­ко, рим­ской (при заклад­ке хра­ма на Капи­то­лии в Риме была най­де­на чело­ве­че­ская голо­ва — знак гос­под­ства Рима над миром). По вер­сии Юсти­на (XVIII 4—7), вос­хо­дя­щей к более ран­ним гре­че­ским или фини­кий­ским источ­ни­кам, Дидо­на, пре­сле­ду­е­мая сва­тов­ст­вом Ярба, взо­шла на костёр, хра­ня вер­ность памя­ти мужа. Рим­ская тра­ди­ция свя­за­ла Дидо­ну с Эне­ем. Воз­мож­но, впер­вые эта связь была отра­же­на в поэ­ме Невия (3—2 вв. до н. э.) о Пуни­че­ской войне. Обра­ботал её Вер­ги­лий в чет­вёр­той кни­ге «Эне­иды»: когда кораб­ли Энея по пути из Трои при­бы­ли в Кар­фа­ген, она по воле Вене­ры ста­ла любов­ни­цей Энея. Одна­ко Юпи­тер послал к Энею Мер­ку­рия с при­ка­зом плыть в Ита­лию, где ему было пред­на­зна­че­но стать пред­ком осно­ва­те­лей Рима. Не пере­не­ся раз­лу­ки с Эне­ем, Дидо­на покон­чи­ла с собой, взой­дя на костёр и пред­ска­зав враж­ду Кар­фа­ге­на с Римом. Образ Дидо­ны, воз­мож­но, вос­хо­дит к фини­кий­ско­му боже­ству; кар­фа­ге­няне чти­ли её как боги­ню.

В нач. 16 в., почти одно­вре­мен­но с пер­вы­ми пере­во­да­ми «Эне­иды» Вер­ги­лия, созда­ют­ся тра­гедии: «Дидо­на» Дж. Джи­раль­ди Чин­тио; «Дидо­на» Л. Доль­че; «Дидо­на, при­но­ся­щая себя в жерт­ву» Э. Жоде­ля и др.; сре­ди поэ­ти­че­ских про­из­веде­ний: «Исто­рия цари­цы Дидо­ны» Г. Сак­са и др. Сре­ди дра­ма­ти­че­ских про­из­веде­ний 17—18 вв.: «Дидо­на, при­но­ся­щая себя в жерт­ву» А. Арди; «Дидо­на» Ж. де Скюде­ри; «Поки­ну­тая Дидо­на» П. Мета­ста­зио; «Дидо­на» И. Э. Шле­ге­ля; «Дидо­на» Я. Б. Княж­ни­на и «Дидо­на» М. Н. Мура­вьё­ва.

Миф о Дидоне поль­зо­вал­ся осо­бой попу­ляр­но­стью в евро­пей­ском музы­каль­но-дра­ма­ти­че­ском искус­стве начи­ная с сер. 17 в. (сре­ди пер­вых опер.: «Дидо­на» Ф. Кавал­ли; «Безум­ная Дидо­на» К. Пал­ла­ви­чи­но; «Дидо­на и Эней» Г. Пёр­сел­ла; «Безум­ная Дидо­на» А. Скар­лат­ти и др.). К либ­рет­то П. Мета­ста­зио обра­ща­лись ком­по­зи­то­ры А. Скар­лат­ти (вто­рая опе­ра на этот сюжет), Н. Пор­по­ра, Г. Ф. Ген­дель, Н. Йом­мел­ли, Т. Тра­эт­та, Л. Керу­би­ни, Дж. Паи­зи­ел­ло, В. Фьо­ра­ван­ти.

До нас дошло немно­го про­из­веде­ний антич­но­го искус­ства, свя­зан­ных с мифом (фрес­ка в Пом­пе­ях, моза­и­ка из Гали­кар­на­са, ряд ста­ту­эток Дидо­ны, кон­чаю­щей с собой, и др.). Евро­пей­ское искус­ство обра­ща­ет­ся к мифу вна­ча­ле в иллю­ст­ра­ци­ях к поэ­ме Вер­ги­лия, начи­ная с 15 в. — в живо­пи­си. Наи­бо­лее рас­про­стра­нён­ным был сюжет «само­убий­ство Дидо­ны» (кар­ти­ны А. Ман­те­ньи, Анни­ба­ле Каррач­чи, Гвер­чи­но, Дж. Б. Тье­по­ло, П. П. Рубен­са, С. Бур­до­на, Ш. Леб­ре­на, А. Куа­пе­ля, Дж. Рей­нол­дса и др.), вопло­ща­лись так­же сце­ны пир­ше­ства Энея и Дидо­ны и их охоты (фрес­ки Я. Ами­го­ни и Дж. Б. Тье­по­ло, кар­ти­ны Г. Рени, И. Г. Тиш­бей­на и др.), сюжет «Дидо­на осно­вы­ва­ет Кар­фа­ген» (Дж. Б. Пит­то­ни и др.).