История Рима от основания города

Книга I, гл. 14

14. (1) Несколь­ко лет спу­стя род­ст­вен­ни­ки царя Тация обиде­ли лав­рент­ских послов, а когда лав­рен­тяне ста­ли искать упра­вы закон­ным поряд­ком, как при­ня­то меж­ду наро­да­ми, при­стра­стие Тация к близ­ким и их моль­бы взя­ли верх. (2) Тем самым он обра­тил воз­мездие на себя, и, когда явил­ся в Лави­ний на еже­год­ное жерт­во­при­но­ше­ние, был там убит тол­пой. (3) Ромул, как рас­ска­зы­ва­ют, пере­нес слу­чив­ше­е­ся лег­че, неже­ли подо­ба­ло, — то ли отто­го, что меж царя­ми това­ри­ще­ство нена­деж­но, то ли счи­тая убий­ство небес­при­чин­ным. Поэто­му от вой­ны он воз­дер­жал­ся, а чтобы оскорб­ле­нье послов и убий­ство царя не оста­лись без искуп­ле­ния, дого­вор меж дву­мя горо­да­ми, Римом и Лави­ни­ем, был заклю­чен нано­во.

(4) Так, сверх чая­нья был сохра­нен мир с лав­рен­тя­на­ми, но нача­лась дру­гая вой­на, мно­го бли­же, почти у самых город­ских ворот. Фиде­няне реши­ли, что в слиш­ком близ­ком с ними сосед­стве рас­тет вели­кая сила, и пото­ро­пи­лись открыть воен­ные с.23 дей­ст­вия, преж­де чем она достигнет той несо­кру­ши­мо­сти, какую поз­во­ля­ло про­видеть буду­щее. Выслав впе­ред воору­жен­ную моло­дежь, они разо­ря­ют поля меж Римом и Фиде­на­ми⁵⁸; (5) затем сво­ра­чи­ва­ют вле­во, так как впра­во не пус­кал Тибр, и про­дол­жа­ют гра­бить, наво­дя нема­лый страх на сель­ских жите­лей. Вне­зап­ное смя­те­ние, с полей пере­ки­нув­ше­е­ся в город, воз­ве­сти­ло о войне. (6) Ромул в тре­во­ге — ведь вой­на в такой бли­зо­сти к горо­ду не мог­ла тер­петь про­мед­ле­нья — вывел вой­ско и стал лаге­рем в одной миле от Фиден. (7) Оста­вив в лаге­ре неболь­шой отряд, он высту­пил со всем вой­ском, части вои­нов при­ка­зал засесть в скрыт­ном месте — бла­го окрест­ность порос­ла густым кустар­ни­ком, — сам же с боль­шею частью вой­ска и всей кон­ни­цей дви­нул­ся даль­ше и, под­ска­кав­ши почти к самым воротам, устра­шаю­щим шумом зате­ян­ной схват­ки выма­нил непри­я­те­ля, чего и доби­вал­ся. Та же кон­ная схват­ка дала вполне прав­до­по­доб­ный повод к при­твор­но­му бег­ству. (8) И вот кон­ни­ца буд­то бы не реша­ет­ся в стра­хе, что выбрать, бой или бег­ство, пехота тоже пода­ет­ся назад, как вдруг ворота рас­па­хи­ва­ют­ся и высы­па­ют вра­ги; они напа­да­ют на строй рим­лян и пре­сле­ду­ют их по пятам, пылом пого­ни увле­кае­мые к месту заса­ды. (9) Оттуда вне­зап­но появ­ля­ют­ся рим­ляне и напа­да­ют на вра­же­ский строй сбо­ку; стра­ху фиде­ня­нам добав­ля­ют и дви­нув­ши­е­ся из лаге­ря зна­ме­на отряда, кото­рый был там остав­лен. Устра­шен­ный гро­зя­щей с раз­ных сто­рон опас­но­стью, непри­я­тель обра­тил­ся в бег­ство, едва ли не преж­де, чем Ромул и его всад­ни­ки успе­ли натя­нуть пово­дья и повер­нуть коней. (10) И куда бес­по­рядоч­нее, чем недав­ние при­твор­ные бег­ле­цы, преж­ние пре­сле­до­ва­те­ли в уже насто­я­щем бег­стве устре­ми­лись к горо­ду. Но ото­рвать­ся от вра­га фиде­ня­нам не уда­лось; (11) на пле­чах про­тив­ни­ка, как бы еди­ным с ним отрядом, ворва­лись рим­ляне в город преж­де, чем затво­ри­лись ворота.