История римского права

Часть II. История гражданского права

Глава VI. История гражданского общества

с.293 226

§ 48. Sta­tus ci­vi­ta­tis

Ci­ves, la­ti­ni (pris­ci, co­lo­nia­rii и Junia­ni) и pe­re­gri­ni

Как уже упо­ми­на­лось рань­ше, основ­ным прин­ци­пом древ­не­го рим­ско­го, как и вся­ко­го вооб­ще древ­не­го, пра­ва было пра­ви­ло, что толь­ко рим­ский граж­да­нин, толь­ко ci­vis Ro­ma­nus поль­зу­ет­ся защи­той пра­ва; толь­ко ci­vis Ro­ma­nus может быть, поэто­му, чле­ном граж­дан­ско­го обще­ства и субъ­ек­том прав. Вся­кий неграж­да­нин, вся­кий ино­стра­нец, прин­ци­пи­аль­но рас­смат­ри­вал­ся как hos­tis, как враг, сто­я­щий вне пра­во­во­го обще­ния, могу­щий быть захва­чен­ным в плен и, таким обра­зом, быть пре­вра­щен­ным в раба. Извест­ную защи­ту он мог при­об­ре­сти себе толь­ко обход­ным путем в виде кли­ен­те­ла. Это исклю­че­ние ино­стран­цев от пра­во­во­го обще­ния каса­лось не толь­ко прав поли­ти­че­ских, но и прав граж­дан­ских: пра­во­вою защи­той поль­зо­вал­ся чело­век толь­ко пото­му, что он граж­да­нин. Вот поче­му sta­tus ci­vi­ta­tis явля­лось в гла­зах рим­ских юри­стов непре­мен­ным усло­ви­ем граж­дан­ской пра­во­спо­соб­но­сти.

с.294 Из это­го пра­ви­ла отно­си­тель­но ино­стран­цев в древ­нем Риме было толь­ко одно исклю­че­ние — в поль­зу la­ti­ni, т. е. жите­лей латин­ских общин, вхо­див­ших вме­сте с рим­ля­на­ми в состав латин­ско­го сою­за (т. н. la­ti­ni pris­ci или ve­te­res). Все la­ti­ni име­ли, без раз­ли­чия граж­дан­ства, пол­ное jus com­mer­cii, т. е. пол­ную иму­ще­ст­вен­ную пра­во­спо­соб­ность наравне с рим­ски­ми граж­да­на­ми, а jus con­nu­bii лишь тогда, когда оно было тем или дру­гим из них спе­ци­аль­но пре­до­став­ле­но.

После союз­ни­че­ской вой­ны (90 и 89 г. до Р. Х.), когда почти вся Ита­лия полу­чи­ла пра­ва рим­ско­го граж­дан­ства, la­ti­ni­tas как исто­ри­че­ское явле­ние исчез­ла, но она удер­жи­ва­ет­ся как извест­ная юриди­че­ская кате­го­рия, как извест­ная сово­куп­ность прав, и в таком виде при­ме­ня­ет­ся вплоть до зако­на Кара­кал­лы в двух направ­ле­ни­ях: а) jus La­tii¹ дару­ет­ся осо­бы­ми спе­ци­аль­ны­ми акта­ми тем или дру­гим отдель­ным вне­ита­лий­ским общи­нам, а ино­гда даже целым про­вин­ци­ям (т. н. la­ti­ni co­lo­nia­rii); б) в силу ука­зан­но­го выше зако­на — lex Junia Nor­ba­na — в поло­же­ние лати­нян ста­вят­ся неко­то­рые виды воль­ноот­пу­щен­ни­ков, кото­рые и назы­ва­ют­ся поэто­му la­ti­ni Junia­ni. Юриди­че­ская пра­во­спо­соб­ность этих послед­них, одна­ко, огра­ни­че­на в одном 227 суще­ст­вен­ном отно­ше­нии: на слу­чай их смер­ти они не мог­ли ни рас­по­ря­жать­ся сво­им иму­ще­ст­вом по заве­ща­нию, ни пере­да­вать его сво­им детям в наслед­ство по зако­ну; их наслед­ство jure pe­cu­lii² пере­хо­ди­ло к преж­не­му гос­по­ди­ну (Gai. In. III. 56).

Закон Кара­кал­лы и pe­re­gri­ni­tas позд­ней­ше­го вре­ме­ни

Закон Кара­кал­лы, пре­вра­тив всех жите­лей Рим­ской импе­рии в ci­ves, этим самым уни­что­жил la­ti­ni co­lo­nia­ri, но не уни­что­жил la­ti­ni Junia­ni, кото­рые про­дол­жа­ли суще­ст­во­вать вплоть до Юсти­ни­а­на.

Все дру­гие чуже­стран­цы, кро­ме лати­нян, назы­ва­лись в рес­пуб­ли­кан­ском Риме, как было уже ука­за­но ранее, пере­гри­на­ми. Раз­ви­тие мир­ных сно­ше­ний меж­ду рим­ля­на­ми и ино­стран­ца­ми заста­ви­ло рим­лян отсту­пить­ся от ста­ро­го воз­зре­ния, что чуже­стра­нец — hos­tis. Это было сде­ла­но сна­ча­ла по отно­ше­нию к граж­да­нам тех государств, с кото­ры­ми Рим всту­пал в дого­вор — т. н. ci­vi­ta­tes foe­de­ra­tae. Эти­ми дого­во­ра­ми уста­нав­ли­ва­лась вза­им­ная охра­на граж­дан дого­во­рив­ших­ся государств (re­cu­pe­ra­tio, откуда назва­ние re­cu­pe­ra­to­res — см. в § 25). Поз­же, одна­ко, такая охра­на была с.295 рас­про­стра­не­на и на pe­re­gri­ni de­di­ti­cii, а вме­сте с тем арха­и­че­ский прин­цип без­за­щит­но­сти чуже­стран­цев поте­рял свое зна­че­ние.

Пра­во­вая охра­на пере­гри­нов была, одна­ко, не оди­на­ко­вой с ci­ves: соб­ст­вен­но рим­ское пра­во — jus ci­vi­le — и его спе­ци­фи­че­ски-нацио­наль­ные инсти­ту­ты были для них недо­ступ­ны. Они охра­ня­лись в осо­бом поряд­ке, из кото­ро­го вырос­ло мало-пома­лу jus gen­tium. Но важ­но было уже то, что пере­гри­ны теперь не бес­прав­ны. Lex Julia 90 г. и lex Plau­tia Pa­pi­ria 89 г. уни­что­жи­ли пере­гри­нов в Ита­лии, а закон Кара­кал­лы 212 г. везде в импе­рии. Но в то же вре­мя pe­re­gri­ni­tas так же, как и la­ti­ni­tas, полу­ча­ет в пери­од импе­рии зна­че­ние юриди­че­ской кате­го­рии и при­ме­ня­ет­ся в двух слу­ча­ях: a) за извест­ные пре­ступ­ле­ния ci­ves низ­во­дят­ся в поло­же­ние pe­re­gri­ni, и b) по lex Aelia Sen­tia в такое же поло­же­ние попа­да­ют при отпу­ще­нии на волю клей­мен­ные в нака­за­ние рабы (Gai. 1. 13).

Закон Кара­кал­лы даро­вал ci­vi­tas толь­ко под­дан­ным Рим­ской импе­рии. Вслед­ст­вие это­го все не под­дан­ные (вар­ва­ры — гер­ман­цы, сла­вяне и т. д.) и в пра­ве Юсти­ни­а­на счи­та­ют­ся за pe­re­gri­ni. Но рим­ское пра­во к тому вре­ме­ни, как извест­но, само настоль­ко про­пи­та­лось прин­ци­па­ми juris gen­tium, что в обла­сти граж­дан­ско­го пра­ва суще­ст­вен­ных раз­ли­чий меж­ду под­дан­ным и непод­дан­ным нет. И с этой точ­ки зре­ния ста­рое уче­ние о sta­tus ci­vi­ta­tis, как необ­хо­ди­мом усло­вии граж­дан­ской пра­во­спо­соб­но­сти, почти утра­ти­ло свой прак­ти­че­ский смысл.