Эпитомы

Книга I

VII. Галль­ская вой­на

13. От зави­сти богов или по воле судеб стре­ми­тель­ный бег рву­ще­го­ся впе­ред государ­ства нена­дол­го задер­жа­ло втор­же­ние гал­лов-сено­нов. (2) Труд­но ска­зать, чего боль­ше при­нес­ло это вре­мя рим­ско­му наро­ду — горе­чи пора­же­ния или осле­пи­тель­ных про­яв­ле­ний доб­ле­сти. (3) И в самом деле, натиск бед­ст­вий был таков, что я счел бы их нис­по­слан­ны­ми бога­ми. Ибо бес­смерт­ные боги хоте­ли знать, достой­на ли вла­деть миром рим­ская доб­лесть.

(4) Гал­лы-сено­ны, пле­мя по при­ро­де жесто­кое, с неупо­рядо­чен­ны­ми нра­ва­ми, с огром­ны­ми тела­ми и в такой же мере огром­ным ору­жи­ем, настоль­ко было страш­но по виду, что каза­лось, рож­де­но для уни­что­же­ния людей и низ­вер­же­ния горо­дов. (5) Неко­гда они отправ­ля­лись несмет­ны­ми орда­ми из отда­лен­ных земель, от побе­ре­жья все опо­я­сы­ваю­ще­го оке­а­на; а когда опу­сто­ши­ли все посредине, заня­ли место меж­ду Аль­па­ми и Падом и, не удо­вле­тво­рив­шись этим, ста­ли коче­вать по Ита­лии; тогда-то они оса­ди­ли город Клу­зий. (6) За дру­зей и союз­ни­ков всту­пил­ся Рим⁵⁰. Сле­дуя обы­чаю, отпра­ви­ли послов. Но какое поня­тие о пра­ве у вар­ва­ров? Они совер­ша­ют жесто­кость — и вот сра­же­ние. (7) Кон­сул Фабий⁵¹ поспе­шил с вой­ском к реке Аллии навстре­чу сено­нам, повер­нув­шим от Клу­зия к Риму. Не слу­чай­но позор­ное пора­же­ние! Рим­ский народ про­клял этот день в фастах⁵². (8) Рас­се­яв вой­ско, вра­ги при­бли­зи­лись к город­ским сте­нам. Они не охра­ня­лись. И тут, как нико­гда в дру­гое вре­мя, про­яви­лась истин­ная рим­ская доб­лесть. (9) Преж­де все­го самые стар­шие и ува­жае­мые сена­то­ры собра­лись на форум; там они с бла­го­сло­ве­ния пон­ти­фи­ка посвя­ти­ли себя манам⁵³. (10) После это­го все разо­шлись по домам, как были — в тра­бе­ях и цере­мо­ни­аль­ном обла­че­нии, и там рас­по­ло­жи­лись в куруль­ных сиде­ни­ях, чтобы с при­хо­дом вра­га каж­до­му уме­реть соот­вет­ст­вен­но сво­е­му досто­ин­ству. (11) Все, что было свя­щен­но­го в хра­мах, пон­ти­фи­ки и фла­ми­ны частью спря­та­ли, зако­пав в зем­лю в доли­ях, а частью, погру­зив на повоз­ки, увез­ли с собой в Вейи⁵⁴. (12) Девы из хра­ма Весты, босые, сопро­вож­да­ли обра­щен­ные в бег­ство свя­ты­ни. Одна­ко гово­рят, что бег­ля­нок под­дер­жал некто из плеб­са, Аль­би­ний: выса­див жену и детей, он уса­дил дев в повоз­ку. Вот до какой сте­пе­ни тогда, в край­них обсто­я­тель­ствах, воз­вы­ша­лось над част­ны­ми побуж­де­ни­я­ми бла­го­го­ве­ние перед государ­ст­вен­ны­ми бога­ми! (13) Моло­дежь, кото­рой было едва ли тыся­ча чело­век, под води­тель­ст­вом Ман­лия засе­ла в кре­по­сти Капи­то­лий­ско­го хол­ма и обра­ти­лась с молит­вой к Юпи­те­ру: ведь они собра­лись защи­щать его храм, и он дол­жен был защи­тить их самих. (14) Меж­ду тем подо­шли гал­лы; сна­ча­ла они опа­са­лись откры­то­го горо­да: как бы не ока­за­лось какой заса­ды, но вско­ре, обна­ру­жив без­лю­дье, стре­ми­тель­но и шум­но вторг­лись в Рим. Всту­пая в поки­ну­тые дома, они, слов­но богам и демо­нам, ока­зы­ва­ли поче­сти стар­цам, вос­седав­шим в пре­текстах на сво­их куруль­ных крес­лах. Но, поняв, что это люди, к тому же не удо­ста­и­ваю­щие их вни­ма­ни­ем, с тем же без­рас­суд­ст­вом уби­ли их. Забро­сив на кров­ли факе­лы, огнем, мечом и про­сто рука­ми гал­лы стер­ли город с лица зем­ли. (15) Шесть меся­цев — в это труд­но пове­рить — вар­ва­ры днем и ночью все­ми воз­мож­ны­ми сред­ства­ми оса­жда­ли один холм; одна­жды ночью Ман­лий, раз­бу­жен­ный гуси­ным гоготом, сбро­сил с вер­ши­ны ска­лы про­брав­ших­ся туда вра­гов. Затем, чтобы лишить их надежд и пока­зать свою уве­рен­ность в победе, он выбро­сил из кре­по­сти хле­бы, несмот­ря на край­ний голод. (16) В уста­нов­лен­ный день из кре­по­сти был выпу­щен пон­ти­фик Фабий⁵⁵, дабы, прой­дя сквозь вра­же­скую стра­жу, совер­шить на Кви­ри­наль­ском хол­ме еже­год­ный свя­щен­ный обряд. Охра­ня­е­мый бога­ми от вра­же­ских стрел, он вер­нул­ся невреди­мым и сооб­щил о бла­го­склон­но­сти небо­жи­те­лей. (17) В кон­це кон­цов оса­да уто­ми­ла самих вар­ва­ров, и они потре­бо­ва­ли за свой уход тыся­чу фун­тов золо­том. При этом они наг­ло уве­ли­чи­ва­ли мечом вес гирь и кри­ча­ли: «Горе побеж­ден­ным!» В это вре­мя с тыла вне­зап­но появил­ся Камилл и начал так разить вра­гов, что смыл следы пожа­ров пото­ка­ми галль­ской кро­ви. (18) За это пора­же­ние сле­до­ва­ло бы воздать бла­го­дар­ность бес­смерт­ным богам: в том огне, в кото­ром исчез­ли хижи­ны пас­ту­хов, сго­ре­ла и бед­ность Рому­ла. Чего достиг этот пожар, как не того, что государ­ство, пред­на­зна­чен­ное для оби­та­ния богов и людей, ока­за­лось не раз­ру­шен­ным, не уни­что­жен­ным, но ско­рее очи­щен­ным и освя­щен­ным? (19) Итак, город был спа­сен Ман­ли­ем, вос­ста­нов­лен Камил­лом, и рим­ский народ обру­шил­ся на соседей еще более ярост­но и упор­но.