Мифы древней Греции

с.157

60. БЕЛ И ДАНАИДЫ

a. Царь Бел, пра­вив­ший в Хем­ми­се, что в Фиван­ской обла­сти, был сыном Ливии и Посей­до­на и бра­том-близ­не­цом Аге­но­ра. Его жена Анхи­ноя, дочь Нила, роди­ла ему близ­не­цов Эгип­та и Даная и еще одно­го сына Кефея¹.

b. Эгипт полу­чил в цар­ство Ара­вию, но под­чи­нил себе так­же и стра­ну мелам­по­дов, кото­рую назвал в свою честь Егип­том. От раз­ных мате­рей — ливи­ек, ара­бок, фини­ки­ек и проч. — у него роди­лось пять­де­сят сыно­вей. Данай, кото­ро­го отпра­ви­ли управ­лять Ливи­ей, имел пять­де­сят доче­рей, назы­вав­ших­ся дана­ида­ми, при­чем все они роди­лись так­же от раз­ных мате­рей — наяд, гамад­ри­ад, еги­пет­ских прин­цесс из Эле­фан­ти­ны и Мем­фи­са, эфи­о­пок и проч.

c. Когда Бел умер, близ­не­цы поссо­ри­лись из-за наслед­ства. В каче­стве жеста при­ми­ре­ния Эгипт пред­ло­жил поже­нить пять­де­сят его сыно­вей на пяти­де­ся­ти доче­рях Даная. Данай, пред­чув­ст­вуя нехо­ро­шее, отка­зал­ся и, когда ора­кул под­твер­дил его опа­се­ния, что Эгипт наме­ре­вал­ся пере­бить всех дана­ид, стал гото­вить­ся к бег­ству из Ливии².

d. С помо­щью Афи­ны он постро­ил корабль для себя и сво­их доче­рей — это было пер­вое вышед­шее в море суд­но с высо­ким носом и кор­мой, — и они поплы­ли в Гре­цию, оста­но­вив­шись на Родо­се. Это­му ост­ро­ву Данай пожерт­во­вал ста­тую Афи­ны из хра­ма, постро­ен­но­го в честь этой боги­ни дана­ида­ми, три из кото­рых умер­ли во вре­мя пре­бы­ва­ния на ост­ро­ве. В честь умер­ших назва­ли горо­да Линд, Иалис и Камир³.

e. С Родо­са они отпра­ви­лись в Пело­пон­нес и вышли на берег у Лер­ны, где Данай объ­явил, что боги избра­ли его царем Аргоса. Хотя аргив­ский царь Гела­нор толь­ко засме­ял­ся в ответ на такое заяв­ле­ние, его под­дан­ные в тот же вечер собра­лись, чтобы обсудить этот вопрос. Гела­нор, без сомне­ния, удер­жал бы свой трон (хотя Данай заявил, что его под­дер­жи­ва­ет сама Афи­на), если бы арги­вяне не отло­жи­ли реше­ние это­го вопро­са до утра. Ночью же с хол­мов сме­ло спу­стил­ся волк, напал на ста­до, пас­ше­е­ся у город­ских стен, и заре­зал быка, кото­рый был вожа­ком ста­да. Арги­вяне с.158 посчи­та­ли это зна­ком того, что Данай захва­тит трон силой, если ему отка­зать, и пото­му уго­во­ри­ли Гела­но­ра отречь­ся от пре­сто­ла.

f. Данай, будучи уве­рен­ным, что вол­ком был не кто иной, как сам Апол­лон, посвя­тил Вол­чье­му Апол­ло­ну самое извест­ное свя­ти­ли­ще в Арго­се и стал таким могу­ще­ст­вен­ным пра­ви­те­лем, что все пеласги Гре­ции ста­ли назы­вать себя данай­ца­ми. Он так­же постро­ил цита­дель в Арго­се, а его доче­ри при­нес­ли из Егип­та мисте­рии Демет­ры, назы­вае­мые Фесмофо­ри­я­ми, и обу­чи­ли им пеласгий­ских жен­щин. Одна­ко после дорий­ско­го наше­ст­вия на Пело­пон­нес боль­ше никто не справ­ля­ет Фесмофо­рий, кро­ме аркад­цев⁴.

g. Данай обна­ру­жил, что Арго­лида уже дав­но стра­да­ет от засу­хи, посколь­ку Посей­дон, оби­жен­ный тем, что Инах объ­явил эту зем­лю при­над­ле­жа­щей Гере, высу­шил в ней все реки и ручьи. Он отпра­вил сво­их доче­рей на поис­ки воды, нака­зав им уми­ло­сти­вить Посей­до­на любым спо­со­бом. Одна из доче­рей по име­ни Ами­мо­на, охотясь в лесу на оле­ня, неча­ян­но раз­буди­ла сати­ра. Тот вско­чил и захо­тел овла­деть ею, одна­ко Посей­дон, кото­ро­го она при­зва­ла на помощь, швыр­нул в сати­ра свой трезу­бец. Убе­гав­ший сатир увер­нул­ся, и трезу­бец, дро­жа, вон­зил­ся в ска­лу; Посей­дон сам воз­лег с Ами­мо­ной, кото­рая была доволь­на, что таким при­ят­ным обра­зом смо­жет выпол­нить отцов­ские настав­ле­ния. Услы­шав ее прось­бу, Посей­дон ука­зал на свой трезу­бец и попро­сил ее выдер­нуть его из ска­лы. Когда она это испол­ни­ла, из трех малень­ких отвер­стий вырва­лись три струй­ки воды. Этот источ­ник, назы­вае­мый теперь Ами­мо­ной, дает нача­ло реке Лер­на, кото­рая не пере­сы­ха­ет даже в раз­гар лета⁵.

h. У источ­ни­ка Ами­мо­ны Ехид­на роди­ла под пла­та­ном ужас­ную Гид­ру, кото­рая посе­ли­лась в близ­ле­жа­щем озе­ре Лер­на, куда за очи­ще­ни­ем при­хо­дят убий­цы. Отсюда пошла пого­вор­ка: «Лер­на бед»⁶.

i. Тем вре­ме­нем Эгипт отпра­вил сво­их сыно­вей в Аргос, запре­тив им воз­вра­щать­ся, не ото­мстив Данаю и всей его семье. При­плыв в Аргос, они ста­ли упра­ши­вать Даная изме­нить свое реше­ние и раз­ре­шить им женить­ся на его доче­рях, не отка­зав­шись, одна­ко, от тай­ной мыс­ли погу­бить их в брач­ную ночь. Когда Данай отве­тил отка­зом, они оса­ди­ли Аргос. В Арги­вской цита­де­ли не было источ­ни­ков, и хотя дана­иды научи­лись искус­ству рыть колод­цы и уже выры­ли в горо­де несколь­ко, вклю­чая четы­ре свя­щен­ных, во вре­мя оса­ды в них воды не ока­за­лось. Пони­мая, что жаж­да вынудит их сдать­ся, Данай пообе­щал выпол­нить все, о чем про­сят сыно­вья Эгип­та, как толь­ко оса­да будет сня­та⁷.

j. Ста­ли гото­вить­ся к общей свадь­бе; Данай объ­яв­лял пары. В неко­то­рых слу­ча­ях он соеди­нял жени­ха и неве­сту на том осно­ва­нии, что их мате­ри были одно­го поло­же­ния или же пото­му, что они носи­ли похо­жие име­на. Так, Клит, Сфе­нел и Хри­сипп жени­лись на Кли­те, Сфе­не­ле и Хри­сип­пе, одна­ко в боль­шин­стве слу­ча­ев он поль­зо­вал­ся жре­би­ем, кото­рый доста­вал из шле­ма⁸.

k. Во вре­мя сва­деб­но­го пира Данай тай­но раздал ост­рые булав­ки, кото­рые его доче­ри спря­та­ли в сво­их при­чес­ках, и в пол­ночь каж­дая вон­зи­ла их в серд­це сво­его мужа. В живых остал­ся толь­ко один: по сове­ту Арте­ми­ды, Гиперм­не­стра поща­ди­ла Лин­кея, посколь­ку тот не посяг­нул на ее дев­ст­вен­ность, и помог­ла ему бежать в город Лин­кею, нахо­див­ший­ся в шести­де­ся­ти ста­ди­ях от Аргоса. Гиперм­не­стра попро­си­ла Лин­кея, чтобы, добрав­шись до места, он сра­зу же зажег огонь, а она отве­тит ему таким же огнем из цита­де­ли. В память об этом дого­во­ре арги­вяне до сих пор каж­дый год зажи­га­ют огни. Узнав на рас­све­те, что Гиперм­не­стра не пови­но­ва­лась ему, Данай решил, что она будет осуж­де­на на смерть, но аргив­ские судьи оправ­да­ли ее, за что она воз­двиг­ла ста­тую Афро­ди­ты Победи­тель­ни­цы в с.159 свя­ти­ли­ще Вол­чье­го Апол­ло­на, а одно из свя­ти­лищ посвя­ти­ла Арте­ми­де Пре­сле­до­ва­тель­ни­це⁹.

l. Голо­вы уби­тых мужей похо­ро­ни­ли на бере­гу Лер­ны, а их тела со все­ми поче­стя­ми погреб­ли у стен Аргоса, и, хотя, с поз­во­ле­ния Зев­са, Афи­на и Гер­мес под­верг­ли дана­ид очи­ще­нию в Лер­ней­ском озе­ре, судьи мерт­вых обрек­ли их веч­но носить воду в кув­ши­нах, дыря­вых, как реше­то¹⁰.

m. Лин­кей и Гиперм­не­стра вновь соеди­ни­лись, а Данай, решив женить как мож­но ско­рее дру­гих сво­их доче­рей — до того, как насту­пит пол­день в день их очи­ще­ния, — при­звал жени­хов. Он пред­ло­жил про­ве­сти сорев­но­ва­ния в беге, начи­ная с ули­цы, кото­рая теперь назы­ва­ет­ся Афе­та, при­чем победи­тель полу­чал пра­во пер­вым выбрать себе неве­сту, а осталь­ные долж­ны были выбрать себе невест в той оче­ред­но­сти, в какой они закан­чи­ва­ли бег. Посколь­ку Данаю не уда­лось най­ти доста­точ­но желаю­щих полу­чить жен-убийц, то в беге участ­во­ва­ли все­го несколь­ко чело­век. Но, увидев, что в первую брач­ную ночь с ново­ис­пе­чен­ны­ми мужья­ми ниче­го не слу­чи­лось, на сле­дую­щий день при­шли новые жени­хи и забег при­шлось про­во­дить еще раз. Все потом­ки этих бра­ков счи­та­ют­ся данай­ца­ми, а арги­вяне до сих пор тор­же­ст­вен­но про­во­дят сорев­но­ва­ния в беге на так назы­вае­мых Гиме­ней­ских состя­за­ни­ях. Позд­нее Лин­кей убил Даная и стал пра­вить вме­сто него. Он бы с боль­шим удо­воль­ст­ви­ем пере­бил и всех его доче­рей, чтобы ото­мстить за сво­их загуб­лен­ных бра­тьев, но знал, что арги­вяне вос­про­ти­вят­ся это­му¹¹.

n. Тем вре­ме­нем Эгипт при­был в Гре­цию, но, узнав о постиг­шей его сыно­вей судь­бе, бежал в Арое, где и скон­чал­ся. А погреб­ли его в Пат­рах, в свя­ти­ли­ще Сера­пи­са¹².

o. Сын Ами­мо­ны и Посей­до­на Нав­плий стал зна­ме­ни­тым море­пла­ва­те­лем и научил­ся искус­ству нави­га­ции, ори­ен­ти­ру­ясь на созвездие Боль­шой Мед­веди­цы. Он осно­вал город Нав­плий, где посе­лил коман­ду еги­пет­ско­го кораб­ля, на кото­ром уплыл его дед. Он был пред­ком Нав­плия — гра­би­те­ля судов, кото­рый зама­ни­вал на ска­лы вра­же­ские кораб­ли, зажи­гая лож­ные мая­ки¹³.

с.160

* * *

1. Этот миф свиде­тель­ст­ву­ет о пер­вом появ­ле­нии в Гре­ции эллад­ских пере­се­лен­цев из Пале­сти­ны, кото­рые при­нес­ли с собой на Пело­пон­нес куль­ту­ру зем­леде­лия и путь кото­рых про­ле­гал через ост­ров Родос. Счи­та­ет­ся, что сре­ди них были и выход­цы из Ливии и Эфи­о­пии (см. 6. 1 и 8. 2). Бел — это Ваал Вет­хо­го Заве­та, и Бел апо­кри­фов. Свое имя он полу­чил от шумер­ской лун­ной боги­ни Белет-или, кото­рую сверг.

2. Три дана­иды, извест­ные так­же как тель­хи­ны, или «кол­ду­ньи», име­на­ми кото­рых назва­ли три глав­ных горо­да Родо­са, были три­а­дой луны-боги­ни Данаи (см. 54. 1 и 73. 2). Име­на Лин­да, Ками­ра и Иали­са — это, похо­же, все, что оста­лось со вре­ме­нем от слов li­no­deoysa («свя­зы­ваю­щая льня­ной нитью»), ca­ta­me­ri­zoy­sa («отме­ря­ю­щая») и iale­mistria («пла­чу­щая»)^[1], т. е. опять мы встре­ча­ем­ся с извест­ны­ми нам тре­мя боги­ня­ми судь­бы — мой­ра­ми, кото­рых зва­ли Кло­то, Лахе­сис и Атро­пос (см. 10. 1), посколь­ку они выпол­ня­ли те же функ­ции. В клас­си­че­скую эпо­ху льня­ная нить вос­при­ни­ма­лась как нить, кото­рую, тща­тель­но отме­рив, боги­ня одним кон­цом при­вя­зы­ва­ла к чело­ве­ку, еже­год­но отма­ты­вая столь­ко, сколь­ко пола­га­лось, пока не насту­па­ло вре­мя пере­ре­зать нить и пре­до­ста­вить чело­ве­че­скую душу смер­ти. Одна­ко в более древ­ние вре­ме­на счи­та­ли, что боги­ня сви­ва­ла льня­ным сви­валь­ни­ком ново­рож­ден­но­го, при­чем на узком полотне сви­валь­ни­ка про­став­ля­лись пле­мен­ные и родо­вые зна­ки, кото­рые опре­де­ля­ли соци­аль­ное поло­же­ние ребен­ка.

3. Имя Даная у шуме­ров зву­ча­ло как Дам-кина. Древ­ние евреи назы­ва­ли ее Дина (Быт., 34), а фор­ма муж­ско­го рода от это­го име­ни была Дин. Пять­де­сят — это обыч­ное коли­че­ство жриц лун­ной боги­ни. В их обя­зан­но­сти вхо­ди­ло увлаж­не­ние поч­вы с помо­щью дож­де­вой магии, оро­ше­ния и копа­ния колод­цев. Близ­не­че­ство Аге­но­ра и Бела, так же, как и близ­не­че­ство Даная и Эгип­та, ука­зы­ва­ет на систе­му цар­ско­го прав­ле­ния в Арго­се, при кото­рой каж­дый из сопра­ви­те­лей женил­ся на вер­хов­ной жри­це и пра­вил в тече­ние пяти­де­ся­ти лун­ных меся­цев или поло­ви­ну Вели­ко­го года. Вер­хов­ной жри­цей ста­но­ви­лась победи­тель­ни­ца в беге (от это­го вида спор­та берут свое нача­ло Олим­пий­ские игры), кото­рый попе­ре­мен­но про­во­дил­ся то в кон­це пяти­де­ся­то­го меся­ца, то в кон­це сорок девя­то­го лун­но­го меся­ца (см. 53. 4). Ново­год­ние сорев­но­ва­ния в беге, про­хо­див­шие в Олим­пии (см. 53. 3), Спар­те (см. 160. d), Иеру­са­ли­ме (Хук. Про­ис­хож­де­ние древне­се­мит­ско­го риту­а­ла, 1938, с. 53) и Вави­лоне (Лен­гдон. Эпи­че­ская поэ­ма о тво­ре­нии мира, стро­ки 57 и 58)^[2], устра­и­ва­лись для того, чтобы победи­тель стал царем-жре­цом, как в Арго­се.

4. Гид­ра (см. 34. 3 и 60. h), уби­тая Герак­лом, веро­ят­но, оли­це­тво­ря­ла кол­ле­гию отве­чав­ших за воду жриц (см. 124. 2—4), а миф о дана­идах, оче­вид­но, свиде­тель­ст­ву­ет о двух попыт­ках элли­нов захва­тить свя­ти­ли­ще этих жриц, при­чем пер­вая попыт­ка явно про­ва­ли­лась. После вто­рой и успеш­ной попыт­ки пред­во­ди­тель элли­нов женил­ся на стар­шей жри­це, а осталь­ных жриц разда­вал в жены сво­им вождям. «Ули­ца, кото­рая теперь назы­ва­ет­ся Афе­та», веро­ят­но, была нача­лом забе­га деву­шек, сорев­но­вав­ших­ся за зва­ние вер­хов­ной жри­цы, но здесь же про­во­ди­лись и сорев­но­ва­ния муж­чин за трон царя-жре­ца (см. 53. 3 и 160. d). Лин­кей — это цар­ский титул, суще­ст­во­вав­ший так­же в Мес­сене (см. 74. 1); он озна­чал «рысий» и давал­ся в честь этой дикой кош­ки, извест­ной сво­им ост­рым зре­ни­ем.

5. «Эгипт» и «Данай», воз­мож­но, были древни­ми титу­ла­ми фиван­ских царей-сопра­ви­те­лей, и посколь­ку погре­бе­ние голо­вы царя-жре­ца на под­хо­де к горо­ду было рас­про­стра­нен­ным обы­ча­ем, при­зван­ным, как счи­та­лось, защи­тить город от наше­ст­вия вра­гов (см. 146. 2), голо­вы сыно­вей Эгип­та, погре­бен­ные в Лерне, веро­ят­но, с.161 при­над­ле­жа­ли после­до­ва­тель­но пра­вив­шим царям-жре­цам. Егип­тян назы­ва­ли мелам­по­да­ми («чер­но­но­гие»), посколь­ку в посев­ную они вынуж­де­ны были месить нога­ми чер­ную ниль­скую грязь.

6. Более позд­нее, моно­гам­ное обще­ство пред­став­ля­ло дана­ид с дыря­вы­ми горш­ка­ми, обре­чен­ны­ми на веч­ную муку за муже­убий­ство. Одна­ко изо­бра­же­ние, на осно­ве кото­ро­го воз­ник этот рас­сказ, запе­чат­ле­ло жриц за обя­за­тель­ным кол­дов­ст­вом, когда они опрыс­ки­ва­ли зем­лю водой, чтобы вызвать ливень с помо­щью сим­па­ти­че­ской магии (см. 68. 1). Похо­же, что реше­то или дыря­вый гор­шок оста­ва­лись отли­чи­тель­ны­ми при­зна­ка­ми кол­ду­ний даже мно­го веков спу­стя, после исчез­но­ве­ния жриц-дана­ид. Фило­страт пишет, что «порою к овча­рам, а то и к воло­па­сам при­хо­дит баб­ка с реше­том, обе­щая выле­чить вол­хо­ва­ни­ем заболев­шую ско­ти­ну» (Жизнь Апол­ло­ния Тиа­н­ско­го VI. 11).

7. Огни, зажжен­ные Гиперм­не­строй и Лин­ке­ем, — это, воз­мож­но, огни, кото­рые арги­вяне зажи­га­ли во вре­мя празд­ни­ка вес­ны в честь победы солн­ца. Не исклю­че­но, что в Арго­се царя-жре­ца умерщ­вля­ли, вон­зая ему в серд­це длин­ную иглу — надо ска­зать, отно­си­тель­но лег­кая смерть.

8. Фесмофо­рии^[3] («обя­за­тель­ные жерт­во­при­но­ше­ния») пред­став­ля­ли собой зем­ледель­че­ские оргии, кото­рые празд­но­ва­лись в Афи­нах (см. 48. b) и во вре­мя кото­рых отре­зан­ные гени­та­лии царя-жре­ца или его заме­сти­те­ля носи­ли в кор­зине. В более позд­ние вре­ме­на в кор­зине нес­ли фал­ло­об­раз­ные хле­бы или живых змей. Апол­лон Ликий­ский^[4] может озна­чать «Апол­лон све­то­нос­ный», а не «Вол­чий Апол­лон», одна­ко оба смыс­ла пере­се­ка­ют­ся, посколь­ку у вол­ков есть при­выч­ка выть на луну.