ИМПЕ́РИЙ (Impérium). Разде­ляя суды (judi­cia) на осно­ван­ные на пред­пи­са­нии цивиль­но­го пра­ва (Quae Le­gi­ti­mo jure con­sis­tunt) и осно­ван­ные на импе­рии (Quae Im­pe­rio con­ti­nen­tur), Гай (IV. 103) отме­ча­ет, что послед­ние назы­ва­ют­ся так, с.629 пото­му что оста­ют­ся в силе, пока дей­ст­ву­ет импе­рий того, кто их назна­чил. Закон­ны­ми суда­ми назы­ва­лись те, кото­рые про­ис­хо­ди­ли в Риме или в пре­де­лах пер­во­го мили­а­рия, меж­ду рим­ски­ми граж­да­на­ми, перед един­ст­вен­ным судьей (judex). Соглас­но судеб­но­му зако­ну Юлия (Lex Julia Judi­cia­ria), такие суды пога­ша­лись, если не были окон­че­ны в тече­ние года и шести меся­цев. Все осталь­ные суды назы­ва­лись осно­ван­ны­ми на импе­рии: они мог­ли про­ис­хо­дить в выше­ука­зан­ных гра­ни­цах перед реку­пе­ра­то­ра­ми; или перед един­ст­вен­ным судьей, если судья или одна из тяжу­щих­ся сто­рон явля­лись ино­зем­ца­ми; или за пре­де­ла­ми пер­во­го мили­а­рия меж­ду рим­ски­ми граж­да­на­ми или ино­зем­ца­ми. Из это­го фраг­мен­та ясно, что суще­ст­во­ва­ли суды, осно­ван­ные на импе­рии и дей­ст­во­вав­шие внут­ри Рима; из после­дую­ще­го это станет еще яснее. Суще­ст­во­ва­ло раз­ли­чие меж­ду судеб­ным реше­ни­ем на осно­ва­нии зако­на (judi­cium ex le­ge), то есть осно­ван­ном на опре­де­лен­ном законе, и закон­ным судеб­ным реше­ни­ем (judi­cium le­gi­ti­mum); напри­мер, если в про­вин­ци­ях чело­век предъ­яв­лял иск по зако­ну, ска­жем, Акви­лия, то суд не был закон­ным (le­gi­ti­mum), но был осно­ван на импе­рии намест­ни­ка или про­кон­су­ла, кото­рый его назна­чил. То же самое про­ис­хо­ди­ло, если в Риме чело­век пода­вал иск на осно­ва­нии зако­на, а про­цесс про­ис­хо­дил перед реку­пе­ра­то­ра­ми или затра­ги­вал ино­зем­ца. Если чело­век пода­вал иск на осно­ва­нии пре­тор­ско­го эдик­та (соот­вет­ст­вен­но, не на осно­ва­нии зако­на), и суд про­ис­хо­дил в Риме перед одним судьей и не затра­ги­вал ино­зем­цев, то он был закон­ным (le­gi­ti­mum). Закон­ные суды (judi­cia le­gi­ti­ma) упо­ми­на­ет Цице­рон (Pro Rosc. Com. 5; Or. Part. 12); но мож­но усо­мнить­ся в том, что он исполь­зу­ет этот тер­мин в таком же смыс­ле, что и Гай. Далее, во вре­ме­на Гая, по-види­мо­му, счи­та­лось, что чело­век обла­да­ет импе­ри­ем до тех пор, пока име­ет судеб­ную власть. Уль­пи­ан (Dig. 2. tit. 1. s. 3) пишет, что импе­рий может быть либо про­стым (me­rum), либо сме­шан­ным (mix­tum). Обла­да­ние про­стым импе­ри­ем поз­во­ля­ет каз­нить нару­ши­те­лей зако­на (gla­dii po­tes­ta­tem ad ani­mad­ver­ten­dum in fa­ci­no­ro­sos ho­mi­nes) — власть, не свя­зан­ная с судеб­ной вла­стью (juris­dic­tio); сме­шан­ный импе­рий он опре­де­ля­ет как вклю­чаю­щий так­же судеб­ную власть (cui etiam juris­dic­tio inest), то есть пра­во маги­ст­ра­та отправ­лять граж­дан­ское (не уго­лов­ное) пра­во­судие. Поэто­му пред­став­ля­ет­ся, что суще­ст­во­вал импе­рий, при­су­щий судеб­ной вла­сти; но про­стой или чистый импе­рий пере­да­вал­ся посред­ст­вом зако­на (Dig. 1. tit. 21. s. 1). Сме­шан­ный импе­рий являл­ся не более чем вла­стью, необ­хо­ди­мой для при­да­ния силы судеб­но­му реше­нию. Поэто­му импе­рий мог суще­ст­во­вать без судеб­ной вла­сти, но судеб­ная власть не мог­ла суще­ст­во­вать без импе­рия. Соот­вет­ст­вен­но, сло­во «импе­рий» ино­гда употреб­ля­ет­ся для обо­зна­че­ния вла­сти маги­ст­ра­та, частью кото­рой была судеб­ная власть (Puch­ta, Zeitschrift für Ge­sch. Rechtswis­sen­schaft, vol. X. p. 201).

Цице­рон гово­рит об импе­рии (Phil. V. 16), что без него нель­зя управ­лять воен­ны­ми дела­ми, наби­рать армию, вести вой­ну (si­ne quo res mi­li­ta­ris ad­mi­nistra­ri, te­ne­ri exer­ci­tus, bel­lum ge­ri non po­test). В про­ти­во­по­лож­ность Po­tes­tas, это была власть, кото­рую государ­ство вру­ча­ло чело­ве­ку, назна­чен­но­му для коман­до­ва­ния арми­ей. Мож­но с пол­ным осно­ва­ни­ем гово­рить как о кон­суль­ской вла­сти (Con­su­la­ris Po­tes­tas), так и о кон­суль­ском импе­рии (Con­su­la­re Im­pe­rium); но в отно­ше­нии три­бу­нов мож­но гово­рить толь­ко о три­бун­ской вла­сти (Tri­bu­ni­tia Po­tes­tas), ибо они нико­гда не полу­ча­ли импе­рий (Liv. VI. 37; у Vell. Pa­terc. II. 2, тер­мин «импе­рий» исполь­зу­ет­ся непра­виль­но). Кон­сул не мог коман­до­вать арми­ей (at­tin­ge­re rem mi­li­ta­rem), если не был упол­но­мо­чен кури­ат­ским зако­ном, о чем Ливий пишет так (V. 52): «Кури­ат­ные коми­ции реша­ют вопро­сы вой­ны» (Co­mi­tia Cu­ria­ta rem mi­li­ta­rem con­ti­nent). Хотя кон­су­лы изби­ра­лись в цен­ту­ри­ат­ных коми­ци­ях, но лишь кури­ат­ные коми­ции пре­до­став­ля­ли им импе­рий (Liv. V. 52). Это соот­вет­ст­во­ва­ло древ­ней кон­сти­ту­ции, соглас­но кото­рой импе­рий пере­да­вал­ся царям после их избра­ния: «После смер­ти царя Пом­пи­лия народ, по пред­ло­же­нию интеррек­са, в кури­ат­ских коми­ци­ях избрал царем Тул­ла Гости­лия, а он, по при­ме­ру Пом­пи­лия, запро­сил народ по кури­ям насчет сво­его импе­рия». (Cic. Rep. II. 17.) Как о Нуме (II. 13), так и об Анке Мар­ции (II. 18), пре­ем­ни­ке Тул­ла, соот­вет­ст­вен­но сооб­ща­ет­ся, что они «про­ве­ли кури­ат­ский закон о сво­ем импе­рии» (De Im­pe­rio suo le­gem cu­ria­tam tu­lis­se). Таким обра­зом, с цар­ско­го пери­о­да до вре­ме­ни Цице­ро­на импе­рий как тако­вой пере­да­вал­ся посред­ст­вом кури­ат­ско­го зако­на. О цар­ском импе­рии см. Becker, Handbuch der Röm. Al­ter­thü­mer, vol. I. part II. p. 314, &c.

Цице­рон не дает опре­де­ле­ния импе­рию царей. Неко­то­рые совре­мен­ные авто­ры утвер­жда­ют, что импе­рий пред­став­лял собой воен­ную и судеб­ную власть, и кон­су­лы полу­ча­ли импе­рий в этом же смыс­ле; при этом при­чи­на, по кото­рой имен­но воен­ный импе­рий пере­да­вал­ся кури­ат­ским зако­ном, состо­ит в том, что этот закон отно­сил­ся имен­но к кон­су­лам, а после учреж­де­ния пре­ту­ры судеб­ная власть была отде­ле­на от кон­суль­ства. Мож­но пред­по­ло­жить, что разде­ле­ние импе­рия на два вида, о кото­ром гово­рят юри­сты, соот­вет­ст­ву­ет прак­ти­ке рес­пуб­ли­кан­ско­го вре­ме­ни: в этот пери­од суще­ст­во­вал импе­рий внут­ри город­ских стен, при­су­щий судеб­ной вла­сти, и импе­рий вне город­ских стен, пере­да­вав­ший­ся кури­ат­ским зако­ном. Нет ника­ких при­зна­ков подоб­но­го раз­гра­ни­че­ния в цар­ский пери­од, и цари, веро­ят­но, полу­ча­ли импе­рий во всей его пол­но­те, а его разде­ле­ние на две части отно­сит­ся к рес­пуб­ли­кан­ско­му пери­о­ду. Тот импе­рий, кото­рый при рес­пуб­ли­ке пере­да­вал­ся зако­ном, был огра­ни­чен если не усло­ви­я­ми пере­да­чи, то, по край­ней мере, обы­ча­ем: его нель­зя было удер­жи­вать или исполь­зо­вать внут­ри горо­да. Ино­гда его спе­ци­аль­но вру­ча­ли како­му-то лицу на день его три­ум­фа внут­ри горо­да, и, по край­ней мере, в неко­то­рых слу­ча­ях, — путем пле­бис­ци­та (Liv. XXVI. 21, XLV. 35).

Намест­ни­ку про­вин­ции импе­рий был столь же необ­хо­дим, как и вое­на­чаль­ни­ку, кото­рый про­сто коман­до­вал рес­пуб­ли­кан­ской арми­ей, ибо без импе­рия он не мог осу­ществлять воен­ную власть (rem mi­li­ta­rem at­tin­ge­re) (см. Caes. B. C. I. 6). До тех пор, пока есть воз­мож­ность про­следить стро­гое выпол­не­ние рим­ской кон­сти­ту­ции, воен­ное коман­до­ва­ние вру­ча­лось спе­ци­аль­ным зако­ном, не было при­су­ще какой-либо опре­де­лен­ной долж­но­сти и мог­ло осу­ществлять­ся лицом, не зани­мав­шим ника­кой долж­но­сти, поми­мо долж­но­сти импе­ра­то­ра. По-види­мо­му, во вре­ме­на Цице­ро­на в неко­то­рых слу­ча­ях суще­ст­во­ва­ли сомне­ния в необ­хо­ди­мо­сти это­го зако­на, воз­ник­шие в резуль­та­те посте­пен­но­го упад­ка ста­рых учреж­де­ний и неза­кон­ной прак­ти­ки в ходе граж­дан­ских войн. В не вполне ясном фраг­мен­те (Ad Fam. I. 9) Цице­рон упо­ми­на­ет закон Кор­не­лия, соглас­но кото­ро­му лицо, полу­чив­шее про­вин­цию по поста­нов­ле­нию сена­та, на осно­ва­нии это­го полу­ча­ло импе­рий без фор­маль­но­го при­ня­тия кури­ат­ско­го зако­на.

Пред­став­ля­ет­ся, что импе­рий вре­мен рес­пуб­ли­ки (про­стой) — это (1) власть, осу­ществля­е­мая толь­ко в горо­де; (2) власть, с.630 спе­ци­аль­но пере­да­вае­мая кури­ат­ским зако­ном и не при­су­щая ника­кой долж­но­сти; (3) власть, без кото­рой ни одна воен­ная опе­ра­ция не мог­ла счи­тать­ся про­веден­ной от име­ни и в инте­ре­сах государ­ства. Заме­ча­тель­ный при­мер это­го засвиде­тель­ст­во­ван у Ливия (XXVI. 2), где сенат отка­зы­ва­ет­ся при­знать рим­ля­ни­на вое­на­чаль­ни­ком из-за того, что он не полу­чил импе­рий долж­ным обра­зом.

Тот, кто полу­чал импе­рий, назы­вал­ся импе­ра­то­ром (αὐτοκ­ρά­τωρ): он мог быть кон­су­лом или про­кон­су­лом. Тацит отме­ча­ет (Ann. III. 74) суще­ст­во­ва­ние ста­рин­но­го обы­чая, когда сол­да­ты про­воз­гла­ша­ли победо­нос­но­го пол­ко­во­д­ца импе­ра­то­ром; но в том слу­чае, о кото­ром рас­ска­зы­ва­ет Тацит, импе­ра­тор Тибе­рий поз­во­лил сол­да­там даро­вать этот титул лицу, ранее его не имев­ше­му; тогда как при рес­пуб­ли­ке этот титул пере­да­ва­ли вме­сте с импе­ри­ем как нечто само собой разу­ме­ю­ще­е­ся, и каж­дый пол­ко­во­дец, полу­чав­ший импе­рий, назы­вал­ся импе­ра­то­ром. После победы сол­да­ты обыч­но при­вет­ст­во­ва­ли сво­его коман­ди­ра как импе­ра­то­ра, но это при­вет­ст­вие не дава­ло и не под­твер­жда­ло дан­ный титул. При рес­пуб­ли­ке, пишет Тацит, одно­вре­мен­но быва­ло несколь­ко импе­ра­то­ров; Август даро­вал неко­то­рым этот титул, но — заклю­ча­ет он — доз­во­ле­ние, дан­ное Тибе­ри­ем Бле­зу, ста­ло послед­ним. Одна­ко суще­ст­во­ва­ли и более позд­ние слу­чаи. При­сво­е­ние Юли­ем Цеза­рем пре­но­ме­на «Импе­ра­тор» (Suet. Caes. C. 76) было узур­па­ци­ей, либо оно мог­ло быть даро­ва­но сена­том (Dion Cas­sius, XLIII. 44). При рес­пуб­ли­ке этот титул дол­жен был сле­до­вать после име­ни; так, Цице­рон, будучи про­кон­су­лом в Кили­кии, имел пра­во назы­вать себя Марк Тул­лий Цице­рон Импе­ра­тор, ибо этот тер­мин про­сто озна­чал, что он обла­дал импе­ри­ем. Тибе­рий и Клав­дий отка­за­лись при­нять пре­но­мен Импе­ра­тор, но у их пре­ем­ни­ков исполь­зо­ва­ние это­го титу­ла как пре­но­ме­на вошло в тра­ди­цию, как вид­но из импе­ра­тор­ских монет. Титул «импе­ра­тор» ино­гда появ­ля­ет­ся на импе­ра­тор­ских меда­лях в сопро­вож­де­нии номе­ра (напри­мер, VI), ука­зы­ваю­ще­го, что титул был при­нят импе­ра­то­ром спе­ци­аль­но, по слу­чаю какой-то важ­ной победы; ибо, хотя победу мог­ли одер­жать его вое­на­чаль­ни­ки, но счи­та­лось, что она достиг­ну­та под ауспи­ци­я­ми импе­ра­то­ра.

В рес­пуб­ли­кан­ский пери­од тер­мин «импе­рий» исполь­зо­вал­ся для выра­же­ния суве­ре­ни­те­та рим­ско­го государ­ства. Так, Цице­рон гово­рит (Pro Font. 1), что Гал­лия под­чи­ни­лась импе­рию и гос­под­ству (Di­tio) рим­ско­го наро­да, а поня­тие «вели­чие рим­ско­го наро­да», по его сло­вам, заклю­ча­лось «в досто­ин­стве импе­рия и име­ни рим­ско­го наро­да». (Cic. Or. Part. 30.) Ср. употреб­ле­ние сло­ва «импе­рий» у Гора­ция, Od. I. 37, III. 5.