Вергилий

Лидия
Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. Художественная литература, Москва, 1979.
Перевод с латинского и комментарии Е. Г. Рабинович.

Лат. текст приводится по изд.: Virgil. T. II. Aeneid VII—XII // Loeb Classical Library, 1950 (2-е испр. переизд. 1918, репр. 1934).
СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
10 20 30 40 50 60 70 80

ПРИЛОЖЕНИЕ

«При­ло­же­ние» вклю­ча­ет в себя как юно­ше­ские сти­хотво­ре­ния Вер­ги­лия, так и при­пи­сан­ные ему позд­нее. На фоне несо­мнен­ной автор­ской при­над­леж­но­сти «Буко­лик», «Геор­гик» и «Эне­иды» в дан­ном слу­чае автор­ство Вер­ги­лия все­гда пред­став­ля­лось сомни­тель­ным и вызы­ва­ло неис­ся­кае­мые спо­ры.

Еще зна­ме­ни­тый ком­мен­та­тор Вер­ги­лия Сер­вий (V в. н. э.) пере­чис­лил в сво­ем обшир­ном труде восемь юно­ше­ских про­из­веде­ний Вер­ги­лия: «Комар», «Ско­па́», «Про­кля­тья», «Трак­тир­щи­ца», «Зав­трак», «Этна», «Меце­нат», «Смесь». Упо­ми­на­ют­ся неко­то­рые из этих сти­хотво­ре­ний и у дру­гих антич­ных авто­ров. Позд­нее, в эпо­ху гипер­кри­ти­че­ско­го под­хо­да к тек­стам, все юно­ше­ское наследие Вер­ги­лия было отверг­ну­то как непо­д­лин­ное. Исклю­че­ние соста­ви­ли толь­ко V и VI сти­хотво­ре­ния из «Сме­си». Одна­ко сей­час гипер­кри­ти­че­ский нега­ти­визм усту­па­ет место более гиб­ко­му ана­ли­зу. Таким обра­зом, мож­но пола­гать, что если и не все сти­хи, тра­ди­ци­он­но вклю­чае­мые в «При­ло­же­ние», напи­са­ны самим Вер­ги­ли­ем, то неко­то­рые из них все-таки при­над­ле­жат ему, а неко­то­рые напи­са­ны чле­на­ми того же поэ­ти­че­ско­го круж­ка. Тем не менее и в насто­я­щее вре­мя суще­ст­ву­ют край­ние точ­ки зре­ния: так, немец­кий фило­лог Бюх­нер (и его после­до­ва­те­ли) отри­ца­ет автор­ство Вер­ги­лия во всех слу­ча­ях, кро­ме упо­мя­ну­тых двух эпи­грамм, а италь­ян­ский лите­ра­ту­ро­вед Роста­ньи (и боль­шин­ство италь­ян­ских уче­ных) вслед за Сер­ви­ем при­пи­сы­ва­ет Вер­ги­лию все пере­чис­лен­ные про­из­веде­ния.

Из двух эпил­ли­ев, поме­щен­ных в насто­я­щем «При­ло­же­нии», «Комар» почти навер­ня­ка при­над­ле­жит Вер­ги­лию — в отли­чие от «Ско­пы», напи­сан­ной, по всей види­мо­сти, после «Эне­иды» (о «Ско­пе» см. ниже). «Про­кля­тья» и «Лидия» (объ­еди­няв­ши­е­ся боль­шин­ст­вом ману­скрип­тов под общим назва­ни­ем «Про­кля­тья») явно соот­но­сят­ся с био­гра­фи­ей Вер­ги­лия, и нет осно­ва­ний счи­тать, буд­то они напи­са­ны кем-то дру­гим, как и боль­шая часть «Сме­си». В «Трак­тир­щи­це» замет­но под­ра­жа­ние Катул­лу (Бюх­нер), одна­ко Вер­ги­лий в годы уче­ни­че­ства не мино­вал вли­я­ния Катул­ла. «Зав­трак», веро­ят­но, пред­став­ля­ет собой пере­вод, но тема­ти­ка это­го сти­хотво­ре­ния столь близ­ка склон­но­стям и инте­ре­сам Вер­ги­лия, что и тут нет осно­ва­ний отри­цать его автор­ство. «Этна» и эле­гия на смерть Меце­на­та в «При­ло­же­ние» не вклю­че­ны, посколь­ку несо­мнен­но не при­над­ле­жат Вер­ги­лию.


Как я завидую вам, о поля и пре­крас­ные долы,
Тем вы пре­крас­ней вдвойне, что с моею кра­са­ви­цей вме­сте
Вам и мол­чать, и взды­хать дано о нашей любо­ви!
Ныне взи­ра­ет на вас моя Лидия, с вами игра­ет,
In­vi­deo vo­bis, ag­ri for­mo­sa­que pra­ta,
hoc for­mo­sa ma­gis, mea quod for­mo­sa puel­la
est vo­bis: ta­ci­te nostrum sus­pi­rat amo­rem.
vos nunc il­la vi­det, vo­bis mea Ly­dia lu­dit,
5 С вами бесе­ду­ет, к вам обра­ща­ет весе­лые взо­ры,
Вам поти­хонь­ку она мои напе­ва­ет напе­вы,
Кои­ми неко­гда мне, влюб­лен­но­му, слух услаж­да­ла.
Как я завидую вам, о поля, — любовь вас наста­вит!
Бла­го­сло­вен и удел вер­то­гра­дов, пре­мно­го счаст­ли­вых!
vos nunc al­lo­qui­tur, vos nunc ar­ri­det ocel­lis
et mea sub­mis­sa me­di­ta­tur car­mi­na vo­ce,
can­tat et in­te­rea, mi­hi quae can­ta­bat in aurem.
In­vi­deo vo­bis, ag­ri, dis­ce­tis ama­re.
O for­tu­na­ti ni­mium mul­tum­que bea­ti,
10 Там попи­ра­ет она сто­па­ми лилей­ны­ми тра­вы,
Зелень незре­лых кистей розо­пер­стой дла­нью сры­вая,
Ибо еще лоза не набух­ла сла­дост­ным Вак­хом;
Иль сре­ди пест­рых цве­тов, бла­го­вон­ной дани Вене­ры,
Скло­нит коле­на она, ковер зеле­ный сми­ная,
in qui­bus il­la pe­dis ni­vei ves­ti­gia po­net
aut ro­seis vi­ri­dem di­gi­tis de­cerpse­rit uvam
(dul­ci nam­que tu­met non­dum vi­te­cu­la Bac­cho)
aut in­ter va­rios, Ve­ne­ris sti­pen­dia, flo­res
membra rec­li­na­rit te­ne­ram­que il­li­se­rit her­bam,
15 И о люб­ви моей поведа­ет лугу украд­кой.
Снеж­ные горы и неж­ные долы радость напол­нит,
Радость напол­нит леса; умолк­нут хоры пер­на­тых,
Бег замед­лит ручей — утишь­те жур­ча­ние, воды,
Дай­те подру­ге моей излить­ся в жало­бах слад­ких!
et sec­re­ta meos fur­tim nar­ra­bit amo­res.
gau­de­bunt sil­vae, gau­de­bunt mol­lia pra­ta,
et ge­li­di fon­tes, avi­um­que si­len­tia fient.
tar­da­bunt ri­vi la­ben­tes (sis­ti­te lym­phae),
dum mea iucun­das ex­po­nat cu­ra que­re­las.
20 Как я завидую вам, поля, — у вас моя радость,
Ныне утехой для вас моя усла­да былая!
Ах, в неиз­быв­ной тос­ке мои иста­я­ли чле­ны,
Бед­ное тело мое засты­ло в холо­де смерт­ном,
Ибо рас­ста­лась со мной нена­гляд­ная. С нею срав­нить­ся
In­vi­deo vo­bis,, ag­ri: mea gau­dia ha­be­tis,
et vo­bis nunc est mea quae fuit an­te vo­lup­tas.
at mi­hi ta­bes­cunt mo­rien­tia membra do­lo­re,
et ca­lor in­fu­so de­ce­dit fri­go­re mor­tis,
quod mea non me­cum do­mi­na est. non ul­la puel­la
25 Может ли кто кра­сотой и муд­ро­стью? Если пре­да­нья
Исти­ну нам гово­рят — и быка, и дождя золо­то­го
(Слух поско­рей, отвра­ти, Юпи­тер!) она лишь достой­на.
Бык, счаст­ли­вый отец и сла­ва могу­че­го ста­да!
Не при­ведет­ся тебе, коль твоя зата­и­лась тели­ца,
doc­tior in ter­ris fuit aut for­mo­sior; ac si
fa­bu­la non va­na est, tau­ro Iove dig­na vel auro
(Iup­pi­ter aver­tas aurem) mea so­la puel­la est.
Fe­lix tau­re, pa­ter mag­ni gre­gis et de­cus, a te
vac­cu­la non um­quam sec­re­ta cu­bi­lia cap­tans
30 Скорб­ным мыча­ньем леса огла­шать в блуж­да­ни­ях тщет­ных.
Ты, о роди­тель коз­лят, счаст­ли­вый и три­жды бла­жен­ный,
Топ­чешь ли кру­чу ска­лы, попи­рая копы­та­ми кам­ни,
Или бредешь наугад, пре­сы­тив­шись паст­би­щем преж­ним —
Милая всюду вослед поспе­ша­ет радост­ным шагом.
frustra te pa­ti­tur sil­vis mu­gi­re do­lo­rem.
et pa­ter hae­do­rum fe­lix sem­per­que bea­te,
si­ve pe­tis mon­tis prae­rup­tos, sa­xa pe­rer­rans,
si­ve ti­bi sil­vis no­va pa­bu­la fas­ti­di­re
si­ve li­bet cam­pis: te­cum tua lae­ta ca­pel­la est.
35 Горе раз­лу­ки познать не при­дет­ся тако­му супру­гу,
Ибо все­гда и везде супру­га с ним нераздель­на.
Ах, поче­му не была и к нам бла­го­склон­ной При­ро­да?
Ах, поче­му я терп­лю столь часто стра­да­ния злые?
Ясных звезд хоро­вод покида­ет небо ноч­ное,
et mas qua­cum­que est, il­li sua fe­mi­na iuncta
in­ter­pel­la­tos num­quam plo­ra­vit amo­res.
cur non et no­bis fa­ci­lis, na­tu­ra, fuis­ti?
cur ego cru­de­lem pa­tior tam sae­pe do­lo­rem?
Si­de­ra per vi­ri­dem re­deunt cum pal­li­da mun­dum,
40 Свой черед усту­пив сия­нию Феба — и сно­ва
Друг твой с тобою, Луна: так зачем раз­лу­чен я с подру­гой?
Горе позна­ла и ты — над моим сми­ло­серд­ст­вуй­ся горем!
Лав­ром вен­ча­ясь, о Феб, ты свою любовь зна­ме­ну­ешь —
Память о Дафне тво­ей осе­ня­ет­ся сла­вой лес­ною.
in­que vi­cem Phoe­bi cur­rens abit aure­us or­bis,
Lu­na, tuus te­cum est: cur non est et mea me­cum?
Lu­na, do­lor nos­ti quid sit: mi­se­re­re do­len­tis.
Phoe­be, ge­rens nam lau­rus ce­leb­ra­vit amo­rem;
et quae pom­pa deum, non sil­vis fa­ma, lo­cu­ta est?
45 Дер­жат уте­ху свою при себе везде­су­щие боги
И в небе­сах ее свет созер­ца­ют — да сказ этот долог.
Иль в счаст­ли­вые дни Зла­то­го Сатур­но­ва века
Не был люд­ской удел подо­бен боже­ст­вен­ной доле?
Но и об этом смол­чу: всяк видит меж звезд Ари­ад­ну,
(om­nia vos es­tis) se­cum sua gau­dia ges­tat
aut inspar­sa vi­det mun­do: quae di­ce­re lon­gum est.
aurea quin etiam cum sae­cu­la vol­ve­ban­tur
con­di­cio si­mi­lis­que fo­ret mor­ta­li­bus il­lis,
haec quo­que prae­te­reo: no­tum Mi­noi­dos astrum
50 Что за воз­люб­лен­ным шла, в полон захва­че­на стра­стью.
Ах, уже­ли наш век обидел насель­ни­ков неба?
Ах, ужель суж­де­но нам жить средь муче­ний жесто­ких?
Раз­ве я пер­вый посмел одо­леть стыд­ли­во­сти сте­ны
И у подру­ги сво­ей кос­нуть­ся свя­щен­ной повяз­ки?
quae­que vi­rum vir­go, si­cut cap­ti­va, se­cu­ta est.
lae­de­re, cae­li­co­lae, po­tuit vos nostra quid aetas,
con­di­cio no­bis vi­tae quo du­rior es­set?
Ausus ego pri­mus cas­tos vio­la­re pu­do­res,
sac­ra­tam­que meae vit­tam tempta­re puel­lae,
55 Раз­ве за это пла­тить я дол­жен безвре­мен­ной смер­тью?
Будь я пер­вый, чей ум сму­ща­ет пре­лю­бо­дей­ный
Помы­сел — ста­ла бы мне кон­чи­на отрад­нее жиз­ни!
Не обо мне мол­ва сохра­нит бес­смерт­ную повесть,
Буд­то бы пер­вым из всех я вку­сил от усла­ды запрет­ной,
im­ma­tu­ra mea co­gor ne­ce sol­ve­re fa­ta?
is­tius at­que uti­nam fac­ti mea cul­pa ma­gistra
pri­ma fo­ret: le­tum vi­ta mi­hi dul­cius es­set,
non mea, non ul­lo mo­re­re­tur tem­po­re fa­ma,
dul­cia cum Ve­ne­ris fu­ra­tus gau­dia pri­mum
60 Род чело­ве­чий пре­льстив соблаз­ном тай­ной Вене­ры.
Зависть судь­бы не даст мне стя­жать подоб­ную сла­ву,
Ибо не был наш грех пред­те­чей утех без­за­кон­ных.
Облик обман­ный при­няв, Юпи­тер древ­ле с Юно­ной,
Преж­де чем ста­ла она ему вен­це­нос­ной супру­гой,
di­ce­rer, at­que ex me dul­cis fo­ret or­ta vo­lup­tas.
nam mi­hi non tan­tum tri­bue­runt in­vi­da fa­ta,
auc­tor ut oc­cul­ti nos­ter fo­ret er­ror amo­ris.
Iup­pi­ter an­te, sui sem­per men­da­cia fac­tus,
cum Iuno­ne, pri­us co­niunx quam dic­tus uter­que est,
65 Неж­ных изведал услад, воров­ской насла­див­шись любо­вью,
А сре­ди трав луго­вых Кипри­да в весе­лье гляде­ла,
Как сми­на­ет цве­ты пур­пур­ные страст­ный Адо­нис,
Строй­ную выю его объ­ем­ля лас­ко­вой дла­нью.
Был в это вре­мя Марс упо­ен заба­вою рат­ной,
gau­dia li­ba­vit dul­cem fu­ra­tus amo­rem
et moe­chum te­ne­ra ga­vi­sa est lae­de­re in her­ba
pur­pu­reos flo­res, quos in­su­per ac­cum­be­bat,
Cyp­ria, for­mo­so sup­po­nens brac­chia col­lo.
tum, cre­do, fue­rat Ma­vors dis­ten­tus in ar­mis,
70 Был усерд­ный Вул­кан за работой, обез­обра­зив
Копо­тью чер­ной лицо и боро­ду выпач­кав сажей.
Раз­ве слез не лила о воз­люб­лен­ном новом Авро­ра,
Вспых­нув­ший лик засло­нив пла­щом зари розо­цвет­ной?
Вот обы­чай богов и геро­ев бла­жен­ных обы­чай —
nam cer­te Vol­ca­nus opus fa­cie­bat, et il­le
tris­ti tur­pa­bat ma­lam ac fu­li­gi­ne bar­bam.
non Auro­ra no­vos etiam plo­ra­vit amo­res,
at­que ru­bens ocu­los ro­seo ce­la­vit amic­tu?
ta­lia cae­li­co­lae. num­quid mi­nus aurea pro­les?
75 Нынеш­ний век, увы! живет по ино­му зако­ну!
Ах, себе на беду не рож­ден я При­ро­дой бла­гою
В те золотые дни! О, мой удел горе­мыч­ный!
О, печаль­ная страсть, угас­шая в сумер­ках века!
Так истер­за­ла Судь­ба мое истом­лен­ное тело,
er­go quod deus at­que he­ros, cur non mi­nor aetas?
In­fe­lix ego, non il­lo qui tem­po­re na­tus,
quo fa­ci­lis na­tu­ra fuit. sors o mea lae­va
nas­cen­di, mi­se­rum­que ge­nus, quo se­ra li­bi­do est.
tan­tam Fa­ta meae car­nis fe­ce­re ra­pi­nam,
80 Что не узна­ешь меня ты ныне в стра­даль­це недуж­ном!
ut ma­neam, quod vix ocu­lis cog­nos­ce­re pos­sis.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Стих 26—27. Обер­нув­шись быком, Юпи­тер похи­тил Евро­пу, а в виде золо­то­го дождя про­ник к Данае.
  • Сти­хи 40—42. Утром Луна-Селе­на отправ­ля­ет­ся на гору Лат­мос, где спит бес­про­буд­ным сном ее воз­люб­лен­ный Энди­ми­он.
  • Стих 43. Во вре­мя посвя­щен­ных Апол­ло­ну празд­ни­ков по горо­дам носи­ли его ста­тую в лав­ро­вом вен­ке или разу­кра­шен­ное лав­ро­вое дере­во. В лавр обра­ти­лась кра­са­ви­ца Даф­на, чтобы избег­нуть люб­ви бога.
  • Стих 45. Пан не рас­ста­ет­ся со сви­ре­лью, Феб — с кифа­рой и т. д.
  • Стих 46. Име­ют­ся в виду созвездия, свя­зан­ные в мифах с исто­ри­ей люб­ви того или ино­го бога, напри­мер Ори­он (воз­люб­лен­ный Авро­ры), Близ­не­цы (Кастор и Пол­лукс, сыно­вья Юпи­те­ра) и др.
  • Сти­хи 49—50. Созвездие Венец Ари­ад­ны (или Кнос­сия) — к восто­ку от Воло­па­са. Ари­ад­на, дочь Мино­са, помог­ла Тесею убить Мино­тав­ра, одна­ко была поки­ну­та им на ост­ро­ве Нак­сос. Там Дио­нис нашел ее и поме­стил сре­ди звезд (по неко­то­рым мифам — взял в жены).
  • Стих 54. Повяз­ка на голо­ве — знак досто­ин­ства сво­бод­но­рож­ден­ной жен­щи­ны, связь с кото­рой (в отли­чие от свя­зи с рабы­ней или отпу­щен­ни­цей) счи­та­лась пре­лю­бо­де­я­ньем.
  • Сти­хи 69—70. То есть Вене­ра совер­ши­ла двой­ную изме­ну — закон­но­му супру­гу Вул­ка­ну и «офи­ци­аль­но­му» любов­ни­ку Мар­су.
  • Стих 72. Речь идет об Ори­оне, уби­том Диа­ной. «Ста­рый» воз­люб­лен­ный Авро­ры — Тифон, для кото­ро­го она выпро­си­ла у богов веч­ную жизнь, забыв попро­сить о веч­ной моло­до­сти.
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364004323 1364004404 1364004409 1375400005 1375400006 1375400007