Вергилий

Энеида

Книга I
>>>
Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. Художественная литература, Москва, 1979.
Перевод с латинского С. А. Ошерова под ред. Ф. А. Петровского.
Комментарий Н. А. Старостиной.

В основу перевода положено издание: P. Vergilii Maronis, Opera… edidit… Albertus Forbiger. Partes I—III, Lipsiae, 1873—1875. Учтены также следующие издания: P. Vergilius Maro, Opera omnia, vol. I—III, recensuit O. Ribbeck, Lipsiae, 1859—1868; «Oeuvres de Virgile», texte établi et commenté par Benoist, Paris, 1918; «Vergil’s Gedichte» erklärt von Th. Ladewig, Berlin, zwölfte Auflage, 1902—1907.

Лат. текст приводится по изд.: Virgil. T. I. Eclogues. Georgics. Aeneid I—VI // Loeb Classical Library, 1938 (2-е испр. переизд. 1916).
СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170 180 190 200 210 220 230 240 250 260 270 280 290 300 310 320 330 340 350 360 370 380 390 400 410 420 430 440 450 460 470 480 490 500 510 520 530 540 550 560 570 580 590 600 610 620 630 640 650 660 670 680 690 700 710 720 730 740 750

Бит­вы и мужа пою, кто в Ита­лию пер­вым из Трои —
Роком ведо­мый бег­лец — к бере­гам при­плыл Лави­ний­ским.
Дол­го его по морям и дале­ким зем­лям бро­са­ла
Воля богов, зло­па­мят­ный гнев жесто­кой Юно­ны.
Ar­ma vi­rum­que ca­no, Troiae qui pri­mus ab oris
Ita­liam fa­to pro­fu­gus La­vi­nia­que ve­nit
li­to­ra — mul­tum il­le et ter­ris iac­ta­tus et al­to
vi su­pe­rum, sae­vae me­mo­rem Iuno­nis ob iram,
5 Дол­го и вой­ны он вел, — до того, как, город постро­ив,
В Лаций богов пере­нес, где воз­ник­ло пле­мя лати­нян,
Горо­да Аль­бы отцы и сте­ны высо­ко­го Рима.
Муза, поведай о том, по какой оскор­би­лась при­чине
Так цари­ца богов, что муж, бла­го­че­сти­ем слав­ный,
mul­ta quo­que et bel­lo pas­sus, dum con­de­ret ur­bem
in­fer­ret­que deos La­tio; ge­nus un­de La­ti­num
Al­ba­ni­que pat­res at­que al­tae moe­nia Ro­mae.
Mu­sa, mi­hi cau­sas me­mo­ra, quo nu­mi­ne lae­so
quid­ve do­lens re­gi­na deum tot vol­ve­re ca­sus
10 Столь­ко по воле ее пре­тер­пел пре­врат­но­стей горь­ких,
Столь­ко трудов. Неужель небо­жи­те­лей гнев так упо­рен?
Город древ­ний сто­ял — в нем из Тира выход­цы жили,
Звал­ся он Кар­фа­ген — вда­ле­ке от Тибр­ско­го устья,
Про­тив Ита­лии; был он богат и в бит­вах бес­стра­шен.
in­sig­nem pie­ta­te vi­rum, tot adi­re la­bo­res
im­pu­le­rit. tan­tae­ne ani­mis cae­les­ti­bus irae?
Urbs an­ti­qua fuit (Ty­rii te­nue­re co­lo­ni)
Kar­tha­go, Ita­liam contra Ti­be­ri­na­que lon­ge
os­tia, di­ves opum stu­diis­que as­per­ri­ma bel­li;
15 Боль­ше всех стран, гово­рят, его люби­ла Юно­на,
Даже и Самос забыв; здесь ее колес­ни­ца сто­я­ла,
Здесь и доспе­хи ее. И дав­но меч­та­ла боги­ня,
Если поз­во­лит судь­ба, средь наро­дов то цар­ство воз­вы­сить.
Толь­ко слы­ха­ла она, что воз­никнет от кро­ви тро­ян­ской
quam Iuno fer­tur ter­ris ma­gis om­ni­bus unam
pos­tha­bi­ta co­luis­se Sa­mo; hic il­lius ar­ma,
hic cur­rus fuit, hoc reg­num dea gen­ti­bus es­se,
si qua fa­ta si­nant, iam tum ten­dit­que fo­vet­que.
pro­ge­niem sed enim Troia­no a san­gui­ne du­ci
20 Род, кото­рый во прах нис­про­вергнет тирий­цев твер­ды­ни.
Цар­ст­вен­ный этот народ, побед­ной гор­дый вой­ною,
Ливии гибель неся, при­дет: так Пар­ки суди­ли.
Страх пред гряду­щим томил боги­ню и память о бит­вах
Преж­них, в кото­рых она защи­ща­ла любез­ных арги́вян.
audie­rat, Ty­rias olim quae ver­te­ret ar­ces;
hinc po­pu­lum la­te re­gem bel­lo­que su­per­bum
ven­tu­rum ex­ci­dio Li­byae: sic vol­ve­re Par­cas.
id me­tuens ve­te­ris­que me­mor Sa­tur­nia bel­li,
pri­ma quod ad Troiam pro ca­ris ges­se­rat Ar­gis
25 Нена­висть злая ее пита­лась дав­ней обидой,
Скры­той глу­бо­ко в душе: Сатур­на дочь не забы­ла
Суд Пари­са, к сво­ей кра­со­те оскорб­лен­ной пре­зре­нье,
И Гани­меда почет, и цар­ский род нена­вист­ный.
Гнев ее не сла­бел; по морям бро­сае­мых тев­кров,
(nec­dum etiam cau­sae ira­rum sae­vi­que do­lo­res
ex­ci­de­rant ani­mo; ma­net al­ta men­te re­pos­tum
iudi­cium Pa­ri­dis spre­tae­que iniu­ria for­mae,
et ge­nus in­vi­sum et rap­ti Ga­ny­me­dis ho­no­res) —
his ac­cen­sa su­per, iac­ta­tos aequo­re to­to
30 Что от данай­цев спас­лись и от яро­сти гроз­ной Ахил­ла,
Дол­го в Лаций она не пус­ка­ла, и мно­гие годы,
Роком гони­мы, они по вол­нам соле­ным блуж­да­ли.
Вот сколь огром­ны труды, поло­жив­шие Риму нача­ло.
И́з виду скрыл­ся едва Сици­лии берег, и море
Troas, re­li­quias Da­naum at­que im­mi­tis Ac­hilli,
ar­ce­bat lon­ge La­tio; mul­tos­que per an­nos
er­ra­bant, ac­ti fa­tis, ma­ria om­nia cir­cum.
tan­tae mo­lis erat Ro­ma­nam con­de­re gen­tem.
Vix e con­spec­tu Si­cu­lae tel­lu­ris in al­tum
35 Вспе­ни­ли медью они, и радост­но под­ня­ли парус,
Тот­час Юно­на, в душе скры­вая веч­ную рану,
Так ска­за­ла себе: «Уж мне ль отсту­пить, побеж­ден­ной?
Я ль не смо­гу отвра­тить от Ита­лии тев­кров вла­ды­ку?
Пусть мне судь­ба не велит! Но ведь сил доста­ло Пал­ла­де
ve­la da­bant lae­ti et spu­mas sa­lis aere rue­bant,
cum Iuno, aeter­num ser­vans sub pec­to­re vol­nus,
haec se­cum: «me­ne in­cep­to de­sis­te­re vic­tam
nec pos­se Ita­lia Teuc­ro­rum aver­te­re re­gem!
quip­pe ve­tor fa­tis. Pal­las­ne exu­re­re clas­sem
40 Флот арги­вян спа­лить, а самих пото­пить их в пучине
Всех за вину одно­го Оиле­е­ва сына Аяк­са?
Быст­рый огонь гро­мо­верж­ца сама из тучи мет­ну­ла
И, раз­бро­сав кораб­ли, вско­лых­ну­ла вет­ра­ми вол­ны.
Сам же Аякс, из прон­зен­ной груди огонь выды­хав­ший,
Ar­gi­vum at­que ip­sos po­tuit sub­mer­ge­re pon­to
uni­us ob no­xam et fu­rias Aia­cis Oilei?
ip­sa Iovis ra­pi­dum iacu­la­ta e nu­bi­bus ig­nem
di­sie­cit­que ra­tes ever­tit­que aequo­ra ven­tis;
il­lum exspi­ran­tem transfi­xo pec­to­re flam­mas
45 Вих­рем выне­сен был и к ска­ле при­гвож­ден ост­ро­вер­хой.
Я же, цари­ца богов, гро­мо­верж­ца сест­ра и супру­га,
Бит­вы столь­ко уж лет веду с одним лишь наро­дом!
Кто же Юно­ны теперь почи­тать вели­чие станет,
Кто, с моль­бой пре­кло­нясь, почтит алтарь мой дара­ми?»
tur­bi­ne cor­ri­puit sco­pu­lo­que in­fi­xit acu­to;
ast ego, quae di­vum in­ce­do re­gi­na, Iovis­que
et so­ror et co­niunx, una cum gen­te tot an­nos
bel­la ge­ro. et quis­quam nu­men Iuno­nis ado­rat
prae­te­rea aut supplex aris im­po­net ho­no­rem?»
50 Так помыш­ляя в душе, огнем обиды объ­ятой,
В край боги­ня спе­шит, ура­га­ном чре­ва­тый и бурей:
Там, на Эолии, царь Эол в пеще­ре обшир­ной
Шум­ные вет­ры замкнул и друг дру­гу враж­деб­ные вих­ри, —
Вла­стью сми­рив их сво­ей, обуздав тюрь­мой и цепя­ми.
Ta­lia flam­ma­to se­cum dea cor­de vo­lu­tans
nim­bo­rum in pat­riam, lo­ca fe­ta fu­ren­ti­bus Austris,
Aeo­liam ve­nit. hic vas­to rex Aeo­lus antro
luc­tan­tis ven­tos tem­pes­ta­tes­que so­no­ras
im­pe­rio pre­mit ac vinclis et car­ce­re fre­nat.
55 Роп­щут гнев­но они, и горы рокотом гроз­ным
Им отве­ча­ют вокруг. Сидит на вер­шине ска­ли­стой
Сам скип­тро­дер­жец Эол и гнев их душ укро­ща­ет, —
Или же б море с зем­лей и сво­ды высо­кие неба
В бур­ном поры­ве сме­тут и раз­ве­ют в возду­хе вет­ры.
il­li in­dig­nan­tes mag­no cum mur­mu­re mon­tis
cir­cum cla­ustra fre­munt; cel­sa se­det Aeo­lus ar­ce
sceptra te­nens, mol­lit­que ani­mos et tem­pe­rat iras;
ni fa­ciat, ma­ria ac ter­ras cae­lum­que pro­fun­dum
quip­pe fe­rant ra­pi­di se­cum ver­rantque per auras.
60 Но все­мо­гу­щий Отец зато­чил их в мрач­ных пеще­рах,
Горы поверх взгро­моздил и, боясь их злоб­но­го буй­ства,
Дал им вла­ды­ку-царя, кото­рый, верен усло­вью,
Их и сдер­жать, и осла­бить узду по при­ка­зу уме­ет.
Ста­ла Эола молить Юно­на таки­ми сло­ва­ми:
sed pa­ter om­ni­po­tens spe­lun­cis ab­di­dit at­ris,
hoc me­tuens, mo­lem­que et mon­tis in­su­per al­tos
im­po­suit re­gem­que de­dit, qui foe­de­re cer­to
et pre­me­re et la­xas sci­ret da­re ius­sus ha­be­nas.
ad quem tum Iuno supplex his vo­ci­bus usa est:
65 «Дал тебе власть роди­тель богов и людей пове­ли­тель
Бури мор­ские сми­рять или вновь их взды­мать над пучи­ной.
Ныне враж­деб­ный мне род плы­вет по во́лнам Тиррен­ским,
Морем в Ита­лию мча Или­он и сра­жен­ных пена­тов.
Вет­ру вели­кую мощь при­дай и обрушь на кор­му им,
«Aeo­le, nam­que ti­bi di­vum pa­ter at­que ho­mi­num rex
et mul­ce­re de­dit fluc­tus et tol­le­re ven­to,
gens ini­mi­ca mi­hi Tyrrhe­num na­vi­gat aequor,
Ili­um in Ita­liam por­tans vic­tos­que Pe­na­tes:
in­cu­te vim ven­tis sub­mer­sas­que ob­rue pup­pes,
70 Врозь раз­бро­сай кораб­ли, рас­сей тела по пучи­нам!
Два­жды семе­ро нимф, бли­стаю­щих пре­ле­стью тела,
Есть у меня, но кра­сой всех выше Деиопея.
Я за услу­гу твою тебе отдам ее в жены,
Вас на все вре­ме­на неру­ши­мым свя­жу я сою­зом,
aut age di­ver­sos et di­si­ce cor­po­ra pon­to.
sunt mi­hi bis sep­tem praes­tan­ti cor­po­re Nym­phae:
qua­rum quae for­ma pul­cher­ri­ma, Deio­pea,
co­nu­bio iun­gam sta­bi­li prop­riam­que di­ca­bo,
om­nis ut te­cum me­ri­tis pro ta­li­bus an­nos
75 Чтобы пре­крас­ных детей роди­те­лем стал ты счаст­ли­вым».
Ей отве­ча­ет Эол: «Твоя забота, цари­ца,
Знать, что ты хочешь, а мне над­ле­жит испол­нять пове­ле­нья.
Ты мне снис­ка­ла и власть, и жезл, и Юпи­те­ра милость,
Ты мне пра­во даешь воз­ле­жать на пирах у все­выш­них,
exi­gat et pulchra fa­ciat te pro­le pa­ren­tem».
Aeo­lus haec contra: «tuus, o re­gi­na, quid op­tes,
explo­ra­re la­bor; mi­hi ius­sa ca­pes­se­re fas est.
tu mi­hi quod­cum­que hoc reg­ni, tu sceptra Iovem­que
con­ci­lias, tu das epu­lis ac­cum­be­re di­vum,
80 Сде­лав меня пове­ли­те­лем бурь и туч дожде­нос­ных».
Вымол­вив так, он обрат­ным кон­цом копья уда­ря­ет
В бок пусто­те­лой горы, — и вет­ры уве­рен­ным стро­ем
Рвут­ся в отвер­стую дверь и несут­ся вих­рем над сушей.
На́ море вме­сте напав, до глу­бо­ко­го дна воз­му­ща­ют
nim­bo­rum­que fa­cis tem­pes­ta­tum­que po­ten­tem».
Haec ubi dic­ta, ca­vum con­ver­sa cus­pi­de mon­tem
im­pu­lit in la­tus; ac ven­ti, ve­lut ag­mi­ne fac­to,
qua da­ta por­ta, ruunt et ter­ras tur­bi­ne perflant.
in­cu­bue­re ma­ri to­tum­que a se­di­bus imis
85 Во́ды Эвр, и Нот, и обиль­ные бури несу­щий
Африк, взду­вая валы и на́ берег беше­но мча их.
Кри­ки тро­ян­цев сли­лись со скри­пом сна­стей кора­бель­ных.
Тучи небо и день из очей похи­ща­ют вне­зап­но,
И непро­гляд­ная ночь покры­ва­ет бур­ное море.
una Eurus­que No­tus­que ruunt cre­ber­que pro­cel­lis
Af­ri­cus et vas­tos vol­vunt ad li­to­ra fluc­tus;
in­se­qui­tur cla­mor­que vi­rum stri­dor­que ru­den­tum.
eri­piunt sub­ito nu­bes cae­lum­que diem­que
Teuc­ro­rum ex ocu­lis; pon­to nox in­cu­bat at­ra.
90 Вто­рит гро­мам небо­свод, и эфир полы­ха­ет огня­ми,
Близ­кая вер­ная смерть ото­всюду мужам угро­жа­ет.
Тело Энею ско­вал вне­зап­ный холод. Со сто­ном
Руки к све­ти­лам воздев, он мол­вит голо­сом гром­ким:
«Три­жды, четы­ре­жды тот бла­жен, кто под сте­на­ми Трои
in­to­nue­re po­li, et creb­ris mi­cat ig­ni­bus aet­her,
prae­sen­tem­que vi­ris in­ten­tant om­nia mor­tem.
ex­templo Aeneae sol­vun­tur fri­go­re membra;
in­ge­mit et dup­li­cis ten­dens ad si­de­ra pal­mas
ta­lia vo­ce re­fert: «O ter­que qua­ter­que bea­ti,
95 Перед оча­ми отцов в бою повстре­чал­ся со смер­тью!
О Дио­мед, о Тидид, из наро­да данай­цев храб­рей­ший!
О, когда бы и мне дове­лось на полях или­он­ских
Дух испу­стить под уда­ром тво­ей могу­чей дес­ни­цы,
Там, где Гек­тор сра­жен Ахил­ла копьем, где огром­ный
quis an­te ora pat­rum Troiae sub moe­ni­bus al­tis
con­ti­git op­pe­te­re! O Da­naum for­tis­si­me gen­tis
Ty­di­de! me­ne Ilia­cis oc­cum­be­re cam­pis
non po­tuis­se tua­que ani­mam hanc ef­fun­de­re dextra,
sae­vus ubi Aea­ci­dae te­lo iacet Hec­tor, ubi in­gens
100 Пал Сар­пе­дон, где так мно­го нес­ло Симо­ен­та тече­нье
Пан­ци­рей, шле­мов, щитов и тел тро­ян­цев отваж­ных!»
Так гово­рил он. Меж тем ура­га­ном реву­щая буря
Ярост­но рвет пару­са и валы до звезд возды­ма­ет.
Сло­ма­ны вес­ла; корабль, повер­нув­шись, вол­нам под­став­ля­ет
Sar­pe­don, ubi tot Si­mois cor­rep­ta sub un­dis
scu­ta vi­rum ga­leas­que et for­tia cor­po­ra vol­vit!»
Ta­lia iac­tan­ti stri­dens Aqui­lo­ne pro­cel­la
ve­lum ad­ver­sa fe­rit, fluc­tus­que ad si­de­ra tol­lit;
fran­gun­tur re­mi; tum pro­ra aver­tit et un­dis
105 Борт свой; несет­ся вослед кру­тая гора водя­ная.
Здесь кораб­ли на гребне вол­ны, а там рас­сту­пи­лись
Воды, дно обна­жив и песок взме­тая клу­ба­ми.
Три кораб­ля ото­гнав, бро­са­ет Нот их на ска­лы
(Их ита­лий­цы зовут Алта­ря­ми, те ска­лы средь моря, —
dat la­tus; in­se­qui­tur cu­mu­lo prae­rup­tus aquae mons.
hi sum­mo in fluc­tu pen­dent; his un­da de­his­cens
ter­ram in­ter fluc­tus ape­rit; fu­rit aes­tus ha­re­nis.
tris No­tus ab­rep­tas in sa­xa la­ten­tia tor­quet
(sa­xa vo­cant Ita­li, me­diis quae in fluc­ti­bus, Aras,
110 Скры­тый в пучине хре­бет), а три отно­сит сви­ре­пый
Эвр с глу­би­ны на пес­ча­ную мель (глядеть на них страш­но),
Там раз­би­ва­ет о дно и валом пес­ка окру­жа­ет.
Видит Эней: на корабль, что вез ликий­цев с Орон­том,
Пада­ет свер­ху вол­на и бьет с неслы­хан­ной силой
dor­sum im­ma­ne ma­ri sum­mo), tris Eurus ab al­to
in bre­via et Syr­tis ur­get (mi­se­ra­bi­le vi­su)
in­li­dit­que va­dis at­que ag­ge­re cin­git ha­re­nae.
unam, quae Ly­cios fi­dum­que ve­he­bat Oron­ten,
ip­sius an­te ocu­los in­gens a ver­ti­ce pon­tus
115 Пря­мо в кор­му и стрем­глав уно­сит корм­че­го в море.
Рядом корабль дру­гой повер­нул­ся три­жды на месте,
Валом гоним, и про­пал в ворон­ке водо­во­рота.
Изред­ка ви́дны плов­цы средь широ­кой пучи­ны реву­щей,
Дос­ки плы­вут по вол­нам, щиты, сокро­ви­ща Трои.
in pup­pim fe­rit; ex­cu­ti­tur pro­nus­que ma­gis­ter
vol­vi­tur in ca­put; ast il­lam ter fluc­tus ibi­dem
tor­quet agens cir­cum et ra­pi­dus vo­rat aequo­re ver­tex.
ap­pa­rent ra­ri nan­tes in gur­gi­te vas­to,
ar­ma vi­rum ta­bu­lae­que et Troia ga­za per un­das.
120 Или­о­нея корабль и Аха­та проч­ное суд­но,
То, на кото­ром Абант, и то, где Алет пре­ста­ре­лый, —
Все одо­ле­ла уже непо­го­да: в тре­щи­нах дни­ща,
Вла­гу враж­деб­ную внутрь осла­бев­шие швы про­пус­ка­ют.
Слы­шит Неп­тун меж­ду тем, как шумит воз­му­щен­ное море,
iam va­li­dam Ilio­nei na­vem, iam for­tis Ac­ha­tae,
et qua vec­tus Abas, et qua gran­dae­vus Ale­tes,
vi­cit hiems; la­xis la­te­rum com­pa­gi­bus om­nes
ac­ci­piunt ini­mi­cum imbrem ri­mis­que fa­tis­cunt.
In­te­rea mag­no mis­ce­ri mur­mu­re pon­tum
125 Чует, что воля дана непо­го­де, что вдруг вско­лых­ну­лись
Воды до самых глу­бин, — и в тре­во­ге тяж­кой, желая
Цар­ство свое обо­зреть, над вол­на́ми он голо­ву под­нял.
Видит: Энея суда по все­му раз­бро­са­ны морю,
Вол­ны тро­ян­цев гне­тут, в пучи­ну рушит­ся небо.
emis­sam­que hie­mem sen­sit Nep­tu­nus et imis
stag­na re­fu­sa va­dis, gra­vi­ter com­mo­tus; et al­to
pros­pi­ciens, sum­ma pla­ci­dum ca­put ex­tu­lit un­da.
di­siec­tam Aeneae to­to vi­det aequo­re clas­sem,
fluc­ti­bus oppres­sos Troas cae­li­que rui­na.
130 Тот­час откры­лись ему сест­ры́ раз­гне­ван­ной коз­ни.
Эвра к себе он зовет и Зефи­ра и так гово­рит им:
«Вот до чего вы дошли, воз­гор­див­шись родом высо­ким,
Вет­ры! Как сме­е­те вы, мое­го не спро­сив изво­ле­нья,
Небо с зем­лею сме­шать и под­нять такие гро­ма­ды?
nec la­tue­re do­li frat­rem Iuno­nis et irae.
Eurum ad se Ze­phy­rum­que vo­cat, de­hinc ta­lia fa­tur:
«Tan­ta­ne vos ge­ne­ris te­nuit fi­du­cia vestri?
iam cae­lum ter­ram­que meo si­ne nu­mi­ne, ven­ti,
mis­ce­re et tan­tas aude­tis tol­le­re mo­les?
135 Вот я вас! А теперь пусть уля­гут­ся пен­ные вол­ны, —
Вы же за эти дела нака­за­ны буде­те стро­го!
Мчи­тесь ско­рей и ваше­му так гос­по­ди­ну ска­жи­те:
Жре­би­ем мне вру­че­ны над моря­ми власть и трезу­бец,
Мне — не ему! А его вла­де­нья — тяж­кие ска­лы,
quos ego! — sed mo­tos praes­tat com­po­ne­re fluc­tus:
post mi­hi non si­mi­li poe­na com­mis­sa lue­tis.
ma­tu­ra­te fu­gam re­gi­que haec di­ci­te vestro:
non il­li im­pe­rium pe­la­gi sae­vum­que tri­den­tem,
sed mi­hi sor­te da­tum. te­net il­le im­ma­nia sa­xa,
140 Ваши, Эвр, дома́. Так пусть о них и печет­ся
И над тем­ни­цей вет­ров Эол гос­под­ст­ву­ет проч­ной».
Так гово­рит он, и вмиг усми­ря­ет смя­тен­ное море,
Туч раз­го­ня­ет тол­пу и на́ небо солн­це выво­дит.
С ост­рой вер­ши­ны ска­лы Три­тон с Кимото­ей столк­ну­ли
vestras, Eure, do­mos; il­la se iac­tet in aula
Aeo­lus et clau­so ven­to­rum car­ce­re reg­net».
Sic ait, et dic­to ci­tius tu­mi­da aequo­ra pla­cat
col­lec­tas­que fu­gat nu­bes so­lem­que re­du­cit.
Cy­mo­thoe si­mul et Tri­ton ad­ni­xus acu­to
145 Мощ­ным уси­льем суда, и тре­зуб­цем их бог под­ни­ма­ет,
Путь им открыв сквозь обшир­ную мель и ути­шив пучи­ну,
Сам же по греб­ням валов летит на лег­ких коле­сах.
Так ино­гда начи­на­ет­ся вдруг в тол­пе мно­го­люд­ной
Бунт, и без­род­ная чернь, ослеп­лен­ная гне­вом, мятет­ся.
det­ru­dunt na­vis sco­pu­lo; le­vat ip­se tri­den­ti
et vas­tas ape­rit Syr­tis et tem­pe­rat aequor
at­que ro­tis sum­mas le­vi­bus per­la­bi­tur un­das.
ac ve­lu­ti mag­no in po­pu­lo cum sae­pe coor­ta est
se­di­tio, sae­vit­que ani­mis ig­no­bi­le vol­gus,
150 Факе­лы, кам­ни летят, пре­вра­щен­ные буй­ст­вом в ору­жье,
Но лишь увидят, что муж, бла­го­че­стьем и доб­ле­стью слав­ный,
Бли­зит­ся, — все обсту­па­ют его и мол­ча вни­ма­ют
Сло­ву, что вмиг смяг­ча­ет серд­ца и душа­ми пра­вит.
Так же и на́ море гул затих, лишь толь­ко роди­тель,
iam­que fa­ces et sa­xa vo­lant (fu­ror ar­ma mi­nistrat),
tum pie­ta­te gra­vem ac me­ri­tis si for­te vi­rum quem
con­spe­xe­re, si­lent ar­rec­tis­que auri­bus adstant;
il­le re­git dic­tis ani­mos et pec­to­ra mul­cet:
sic cunctus pe­la­gi ce­ci­dit fra­gor, aequo­ra postquam
155 Гладь его обо­зрев, пред собою небо очи­стил
И, повер­нув ска­ку­нов, поле­тел в колес­ни­це послуш­ной.
Пра­вят свой путь меж­ду тем эне­ады уста­лые к суше —
Лишь бы побли­же была! — и плы­вут к побе­ре­жьям Ливий­ским.
Место укром­ное есть, где гавань тихую создал,
pros­pi­ciens ge­ni­tor cae­lo­que in­vec­tus aper­to
flec­tit equos cur­ru­que vo­lans dat lo­ra se­cun­do.
De­fes­si Aenea­dae, quae pro­xi­ma li­to­ra, cur­su
con­ten­dunt pe­te­re, et Li­byae ver­tun­tur ad oras.
est in se­ces­su lon­go lo­cus: in­su­la por­tum
160 Берег собою при­крыв, ост­ро­вок: набе­гая из моря,
Здесь раз­би­ва­ет­ся зыбь и рас­хо­дит­ся лег­ким вол­не­ньем.
С той и с дру­гой сто­ро­ны сто­ят уте­сы; до неба
Две ска­лы под­ня­лись; под отвес­ной сте­ною без­молв­на
Веч­но спо­кой­ная гладь. Меж тре­пе­щу­щих листьев — поля­на,
ef­fi­cit obiec­tu la­te­rum, qui­bus om­nis ab al­to
fran­gi­tur in­que si­nus scin­dit se­se un­da re­duc­tos.
hinc at­que hinc vas­tae ru­pes ge­mi­ni­que mi­nan­tur
in cae­lum sco­pu­li, quo­rum sub ver­ti­ce la­te
aequo­ra tu­ta si­lent; tum sil­vis scae­na co­rus­cis
165 Тем­ная роща ее осе­ня­ет пугаю­щей тенью.
В склоне напро­тив, средь скал навис­ших таит­ся пеще­ра,
В ней — прес­но­вод­ный род­ник и ска­мьи из дико­го кам­ня.
Нимф оби­та­ли­ще здесь. Суда без при­вя­зи могут
Тут на покое сто­ять, яко­ря­ми в дно не впи­ва­ясь.
de­su­per, hor­ren­ti­que at­rum ne­mus im­mi­net umbra;
fron­te sub ad­ver­sa sco­pu­lis pen­den­ti­bus antrum,
in­tus aquae dul­ces vi­vo­que se­di­lia sa­xo,
Nym­pha­rum do­mus. hic fes­sas non vin­cu­la na­vis
ul­la te­nent, un­co non al­li­gat an­co­ra mor­su.
170 Семь собрав кораб­лей из все­го их мно­же­ства, в эту
Бух­ту вхо­дит Эней; стос­ко­вав­шись по суше, тро­ян­цы
На́ берег мчат­ся ско­рей, на песок желан­ный ложат­ся,
Воль­но рас­ки­нув тела, увлаж­нен­ные солью мор­скою.
Тот­час Ахат из крем­ня высе­ка­ет яркую искру,
huc sep­tem Aeneas col­lec­tis na­vi­bus om­ni
ex nu­me­ro su­bit, ac mag­no tel­lu­ris amo­re
eg­res­si op­ta­ta po­tiun­tur Troes ha­re­na
et sa­le ta­ben­tis ar­tus in li­to­re po­nunt.
ac pri­mum si­li­ci scin­til­lam ex­cu­dit Ac­ha­tes
175 Листья сухие огонь под­хва­ти­ли, обиль­ную пищу
Дали сучья ему — от огни­ва вспых­ну­ло пла­мя.
Вынув под­мо­чен­ный хлеб и бла­гой Цере­ры ору­дья,
Люди, уста­лость забыв, несут спа­сен­ные зер­на,
Чтоб, на огне про­су­шив, меж двух кам­ней раз­мо­лоть их.
suc­ce­pit­que ig­nem fo­liis at­que ari­da cir­cum
nut­ri­men­ta de­dit ra­puit­que in fo­mi­te flam­mam.
tum Ce­re­rem cor­rup­tam un­dis Ce­rea­lia­que ar­ma
ex­pe­diunt fes­si re­rum, fru­ges­que re­cep­tas
et tor­re­re pa­rant flam­mis et fran­ge­re sa­xo.
180 Сам Эней меж­ду тем, на утес взо­брав­шись высо­кий,
Взглядом обво­дит про­стор: не плы­вут ли гони­мые вет­ром
Капис или Антей, кораб­лей не видать ли фри­гий­ских
И не блес­нут ли щиты с кор­мы Каи́ка высо­кой.
Нет в око­е­ме судов! Но над морем, — заме­тил он, — бро­дят
Aeneas sco­pu­lum in­te­rea con­scen­dit et om­nem
pros­pec­tum la­te pe­la­go pe­tit, An­thea si quem
iac­ta­tum ven­to vi­deat Phry­gias­que bi­re­mis,
aut Ca­pyn, aut cel­sis in pup­pi­bus ar­ma Cai­ci.
na­vem in con­spec­tu nul­lam, tris li­to­re cer­vos
185 Три оле­ня боль­ших; вере­ни­цею длин­ной за ними
Сле­дом все ста­до идет и по злач­ным доли­нам пасет­ся.
Замер на месте Эней, и Аха­том носи­мые вер­ным
Быст­рые стре­лы и лук схва­тил он в руки поспеш­но.
Преж­де самих вожа­ков уло­жил, высо́ко носив­ших
pros­pi­cit er­ran­tis; hos to­ta ar­men­ta se­quun­tur
a ter­go et lon­gum per val­lis pas­ci­tur ag­men.
con­sti­tit hic ar­cum­que ma­nu ce­le­ris­que sa­git­tas
cor­ri­puit, fi­dus quae te­la ge­re­bat Ac­ha­tes,
duc­to­res­que ip­sos pri­mum, ca­pi­ta al­ta fe­ren­tis
190 Гор­дый убор вет­ви­стых рогов; потом уже ста­до
Стре­ла­ми он разо­гнал врас­сып­ную по рощам зеле­ным.
Кон­чил не рань­ше Эней, чем семь огром­ных оле­ней
Наземь поверг, с чис­лом кораб­лей чис­ло их срав­няв­ши.
В гавань оттуда идет победи­тель, меж спут­ни­ков делит
cor­ni­bus ar­bo­reis, ster­nit, tum vol­gus et om­nem
mis­cet agens te­lis ne­mo­ra in­ter fron­dea tur­bam;
nec pri­us ab­sis­tit, quam sep­tem in­gen­tia vic­tor
cor­po­ra fun­dat hu­mo et nu­me­rum cum na­vi­bus aequet.
hinc por­tum pe­tit et so­cios par­ti­tur in om­nis.
195 Ви́на, что доб­рый Акест под­нес, кув­ши­ны напол­нив,
В дар тро­ян­ским гостям, покидав­шим Три­на­крии берег.
Всех вином оде­лив, он скор­бя­щих серд­ца обо­д­ря­ет:
«О дру­зья! Нам слу­ча­лось с бедой и рань­ше встре­чать­ся!
Самое тяж­кое все поза­ди: и нашим муче­ньям
vi­na bo­nus quae dein­de ca­dis one­ra­rat Aces­tes
li­to­re Tri­nac­rio de­de­rat­que abeun­ti­bus he­ros
di­vi­dit, et dic­tis mae­ren­tia pec­to­ra mul­cet:
«O so­cii (ne­que enim ig­na­ri su­mus an­te ma­lo­rum),
o pas­si gra­vio­ra, da­bit deus his quo­que fi­nem.
200 Бог поло­жит пре­дел; вы узна­ли Сцил­лы сви­ре­пость,
Меж­ду гро­хо­чу­щих скал про­плыв; уте­сы цик­ло­пов
Ведо­мы вам; так отбрось­те же страх и духом вос­прянь­те!
Может быть, будет нам впредь об этом сла­дост­но вспом­нить.
Через пре­врат­но­сти все, через все испы­та­нья стре­мим­ся
vos et Scyl­laeam ra­biem pe­ni­tus­que so­nan­tis
ac­ces­tis sco­pu­los, vos et Cyc­lo­pia sa­xa
ex­per­ti; re­vo­ca­te ani­mos maes­tum­que ti­mo­rem
mit­ti­te; for­san et haec olim me­mi­nis­se iuva­bit.
per va­rios ca­sus, per tot discri­mi­na re­rum
205 В Лаций, где мир­ные нам при­бе­жи­ща рок откры­ва­ет:
Там пред­на­чер­та­но вновь вос­крес­нуть тро­ян­ско­му цар­ству.
Ныне кре­пи­тесь, дру­зья, и для сча­стья себя бере­ги­те!»
Так он мол­вит дру­зьям и, томи­мый тяж­кой тре­во­гой,
Боль подав­ля­ет в душе и глядит с надеж­дой при­твор­ной.
ten­di­mus in La­tium, se­des ubi fa­ta quie­tas
os­ten­dunt; il­lic fas reg­na re­sur­ge­re Troiae.
du­ra­te, et vos­met re­bus ser­va­te se­cun­dis».
Ta­lia vo­ce re­fert, cu­ris­que in­gen­ti­bus aeger
spem vol­tu si­mu­lat, pre­mit al­tum cor­de do­lo­rem.
210 Спут­ни­ки тут за добы­чу взя­лись, о пире заботясь:
Мясо сры­ва­ют с костей, взре­за­ют утро­бу, и туши
Рубят в кус­ки, и дро­жа­щую плоть вер­те­ла­ми прон­за­ют,
Ста­вят кот­лы на пес­ке, и кост­ры раз­во­дят у моря.
Все, воз­ле­жа на тра­ве, обнов­ля­ют пищею силы,
il­li se prae­dae ac­cin­gunt da­pi­bus­que fu­tu­ris;
ter­go­ra di­ri­piunt cos­tis et vis­ce­ra nu­dant;
pars in frus­ta se­cant ve­ri­bus­que tre­men­tia fi­gunt,
li­to­re aëna lo­cant alii flam­mas­que mi­nistrant.
tum vic­tu re­vo­cant vi­ris, fu­si­que per her­bam
215 Ста­рым вином насы­щая себя и дичи­ною жир­ной.
Голод едой уто­лив и убрав сто­лы после пира,
Вновь поми­на­ют они сорат­ни­ков, в море про­пав­ших,
И, колеб­лясь душой меж надеж­дой и стра­хом, гада­ют,
Живы ль дру­зья иль погиб­ли дав­но и не слы­шат зову­щих.
implen­tur ve­te­ris Bac­chi pin­guis­que fe­ri­nae.
postquam exempta fa­mes epu­lis men­sae­que re­mo­tae,
amis­sos lon­go so­cios ser­mo­ne re­qui­runt,
spem­que me­tum­que in­ter du­bii, seu vi­ve­re cre­dant
si­ve extre­ma pa­ti nec iam exau­di­re vo­ca­tos.
220 Бла­го­че­сти­вый Эней об отваж­ном тос­ку­ет Орон­те,
Пла­чет тай­ком о жесто­кой судь­бе Ами­ка и Лика,
Так­же о храб­ром скор­бит Гиа­се и храб­ром Кло­ан­те.
Кон­чил­ся пир; в этот миг с высоты эфи­ра Юпи­тер,
Пару­со­лет­ных морей рав­ни­ну, про­стер­тые зем­ли
prae­ci­pue pius Aeneas nunc ac­ris Oron­ti,
nunc Amy­ci ca­sum ge­mit et cru­de­lia se­cum
fa­ta Ly­ci for­tem­que Gyan for­tem­que Cloan­thum.
Et iam fi­nis erat, cum Iup­pi­ter aet­he­re sum­mo
des­pi­ciens ma­re ve­li­vo­lum ter­ras­que iacen­tis
225 И пле­ме­на обо­зрев, широ­ко рас­се­лен­ные в мире,
Встал на вер­шине небес и на Ливии взгляд задер­жал свой.
Тут к Отцу, что в душе был таких забот пре­ис­пол­нен,
Груст­ная, сле­зы в гла­зах бле­стя­щих, — под­хо­дит Вене­ра,
Мол­вит такие сло­ва: «Над дела­ми бес­смерт­ных и смерт­ных
li­to­ra­que et la­tos po­pu­los, sic ver­ti­ce cae­li
con­sti­tit et Li­byae de­fi­xit lu­mi­na reg­nis.
at­que il­lum ta­lis iac­tan­tem pec­to­re cu­ras
tris­tior et lac­ri­mis ocu­los suf­fu­sa ni­ten­tis
ad­lo­qui­tur Ve­nus: «o qui res ho­mi­num­que deum­que
230 Веч­ная власть тебе вру­че­на и мол­нии стре­лы, —
Чем вино­ват пред тобой мой Эней, о Роди­тель? Тро­ян­цы
Чем вино­ва­ты, ска­жи? Поче­му для них, пре­тер­пев­ших
Столь­ко утрат, недо­сту­пен весь мир, кро­ме стран Ита­лий­ских?
Знаю: годы прой­дут, и от кро­ви Тев­к­ра ста­рин­ной
aeter­nis re­gis im­pe­riis et ful­mi­ne ter­res,
quid meus Aeneas in te com­mit­te­re tan­tum,
quid Troes po­tue­re, qui­bus tot fu­ne­ra pas­sis
cunctus ob Ita­liam ter­ra­rum clau­di­tur or­bis?
cer­te hinc Ro­ma­nos olim vol­ven­ti­bus an­nis,
235 Там, в Ита­лии, род победи­те­лей-рим­лян вос­станет,
Будут пра­вить они пол­но­власт­но морем и сушей, —
Ты обе­щал. Поче­му же твое изме­ни­лось реше­нье?
Видя Трои закат и кру­ше­нье, я уте­ша­лась
Мыс­лью, что тев­кров судь­бу иная судь­ба пере­ве­сит.
hinc fo­re duc­to­res, re­vo­ca­to a san­gui­ne Teuc­ri,
qui ma­re, qui ter­ras om­nis di­cio­ne te­ne­rent,
pol­li­ci­tus. quae te, ge­ni­tor, sen­ten­tia ver­tit?
hoc equi­dem oc­ca­sum Troiae tris­tis­que rui­nas
so­la­bar, fa­tis contra­ria fa­ta re­pen­dens;
240 Но и поныне мужей, испы­тав­ших столь­ко стра­да­ний,
Та же участь гне­тет. Где пре­дел их бедам, вла­сти­тель?
Мог ведь герой Анте­нор, ускольз­нув из рук у ахей­цев,
В бух­ты Илли­рии, в глубь Либурн­ско­го цар­ства про­ник­нуть
И без вреда перей­ти бур­ли­вый Источ­ник Тима­ва
nunc eadem for­tu­na vi­ros tot ca­si­bus ac­tos
in­se­qui­tur. quem das fi­nem, rex mag­ne, la­bo­rum?
An­te­nor po­tuit, me­diis elap­sus Ac­hi­vis,
Il­ly­ri­cos pe­net­ra­re si­nus at­que in­ti­ma tu­tus
reg­na Li­bur­no­rum et fon­tem su­pe­ra­re Ti­ma­vi,
245 Там, где, сквозь девять горл из глу­бин горы выры­ва­ясь,
Он попи­ра­ет поля, мно­го­шум­но­му морю подо­бен.
Там Анте­нор осно­вал Пата­вий — убе­жи­ще тев­кров,
Имя пле­ме­ни дал и ору­жье Трои пове­сил;
В сла­дост­ном мире теперь он живет, не зная тре­во­ги.
un­de per ora no­vem vas­to cum mur­mu­re mon­tis
it ma­re pro­rup­tum et pe­la­go pre­mit ar­va so­nan­ti.
hic ta­men il­le ur­bem Pa­ta­vi se­des­que lo­ca­vit
Teuc­ro­rum et gen­ti no­men de­dit ar­ma­que fi­xit
Troia; nunc pla­ci­da com­pos­tus pa­ce quies­cit:
250 Мы же — потом­ство твое, нам чер­тог небес­ный сулил ты,
Мы, поте­ряв кораб­ли, из-за гне­ва одной лишь боги­ни
(Страш­но мол­вить) вда­ли от Ита­лии вновь ока­за­лись.
Вот бла­го­че­стью почет! Ты так нашу власть воз­рож­да­ешь?»
Ей улыб­нул­ся в ответ созда­тель бес­смерт­ных и смерт­ных
nos, tua pro­ge­nies, cae­li qui­bus ad­nuis ar­cem,
na­vi­bus (in­fan­dum!) amis­sis uni­us ob iram
pro­di­mur at­que Ita­lis lon­ge di­siun­gi­mur oris.
hic pie­ta­tis ho­nos? sic nos in sceptra re­po­nis?»
Ol­li sub­ri­dens ho­mi­num sa­tor at­que deo­rum
255 Свет­лой улыб­кой сво­ей, что с небес про­го­ня­ет нена­стье,
Доче­ри губ кос­нул­ся Отец поце­лу­ем и мол­вил:
«Страх, Кифе­рея, оставь: незыб­ле­мы судь­бы тро­ян­цев.
Обе­то­ван­ные — верь — ты узришь Лави­ния сте­ны,
И до небес­ных све­тил высо­ко́ воз­ве­ли­чишь Энея
vol­tu, quo cae­lum tem­pes­ta­tes­que se­re­nat,
os­cu­la li­ba­vit na­tae, de­hinc ta­lia fa­tur:
«par­ce me­tu, Cy­the­rea; ma­nent im­mo­ta tuo­rum
fa­ta ti­bi; cer­nes ur­bem et pro­mis­sa La­vi­ni
moe­nia, sub­li­mem­que fe­res ad si­de­ra cae­li
260 Вели­ко­душ­но­го ты. Мое неиз­мен­но реше­нье.
Ныне тебе пред­ре­ку, — ведь забота эта тер­за­ет
Серд­це твое, — и тай­ны судеб раз­вер­ну пред тобою:
Дол­го сра­же­нья вести он в Ита­лии будет, и мно­го
Сло­мит отваж­ных пле­мен, и зако­ны и сте­ны воз­двигнет,
mag­na­ni­mum Aenean; ne­que me sen­ten­tia ver­tit.
hic ti­bi (fa­bor enim, quan­do haec te cu­ra re­mor­det,
lon­gius et vol­vens fa­to­rum ar­ca­na mo­ve­bo)
bel­lum in­gens ge­ret Ita­lia po­pu­los­que fe­ro­ces
con­tun­det mo­res­que vi­ris et moe­nia po­net,
265 Третье лето доколь не узрит, как он Лаци­ем пра­вит,
Три­жды зима не прой­дет со дня, когда рутул сми­рит­ся.
Отрок Аска­ний, твой внук (назо­вет­ся он Юлом отныне, —
Илом был он, пока Или­он­ское цар­ство сто­я­ло), —
Власт­во­вать будет, доколь обра­ще­нье луны не отме­рит
ter­tia dum La­tio reg­nan­tem vi­de­rit aes­tas,
ter­na­que tran­sie­rint Ru­tu­lis hi­ber­na sub­ac­tis.
at puer As­ca­nius, cui nunc cog­no­men Iulo
ad­di­tur (Ilus erat, dum res ste­tit Ilia reg­no),
tri­gin­ta mag­nos vol­ven­dis men­si­bus or­bis
270 Трид­цать вели­ких кру­гов; пере­нес­ши из мест лави­ний­ских
Цар­ство, могу­ще­ст­вом он воз­вы­сит Дол­гую Аль­бу.
В ней же Гек­то­ров род, воца­рясь, у вла­сти пре­будет
Пол­ных три­жды сто лет, пока царев­на и жри­ца
Илия двух близ­не­цов не родит, зача­тых от Мар­са.
im­pe­rio exple­bit, reg­num­que ab se­de La­vi­ni
transfe­ret, et lon­gam mul­ta vi mu­niet Al­bam.
hic iam ter cen­tum to­tos reg­na­bi­tur an­nos
gen­te sub Hec­to­rea, do­nec re­gi­na sa­cer­dos
Mar­te gra­vis ge­mi­nam par­tu da­bit Ilia pro­lem.
275 После, шку­рой седой вол­чи­цы-кор­ми­ли­цы гор­дый,
Ромул род свой создаст, и Мар­со­вы проч­ные сте­ны
Он воз­ведет, и сво­им наре­чет он име­нем рим­лян.
Я же могу­ще­ству их не кла­ду ни пре­де­ла, ни сро­ка,
Дам им веч­ную власть. И упор­ная даже Юно­на,
in­de lu­pae ful­vo nut­ri­cis teg­mi­ne lae­tus
Ro­mu­lus ex­ci­piet gen­tem et Ma­vor­tia con­det
moe­nia Ro­ma­nos­que suo de no­mi­ne di­cet.
his ego nec me­tas re­rum nec tem­po­ra po­no;
im­pe­rium si­ne fi­ne de­di. quin as­pe­ra Iuno,
280 Страх пред кото­рой гне­тет и море, и зем­лю, и небо,
Помыс­лы все обра­тит им на бла­го, со мною лелея
Рим­лян, мира вла­дык, обла­чен­ное тогою пле­мя.
Так я решил. Года про­ле­тят, и вре­мя настанет:
Род Асса­ра­ка тогда Мике­на­ми слав­ны­ми, Фти­ей
quae ma­re nunc ter­ras­que me­tu cae­lum­que fa­ti­gat,
con­si­lia in me­lius re­fe­ret, me­cum­que fo­ve­bit
Ro­ma­nos, re­rum do­mi­nos, gen­tem­que to­ga­tam.
sic pla­ci­tum. ve­niet lustris la­ben­ti­bus aetas,
cum do­mus As­sa­ra­ci Phthiam cla­ras­que My­ce­nas
285 Будет вла­деть и в нево­ле дер­жать побеж­ден­ных арги­вян.
Будет и Цезарь рож­ден от высо­кой кро­ви тро­ян­ской,
Власть огра­ни­чит свою Оке­а­ном, звезда­ми — сла­ву,
Юлий — он имя возь­мет от вели­ко­го име­ни Юла,
В небе ты при­мешь его, отяг­чен­но­го слав­ной добы­чей
ser­vi­tio pre­met ac vic­tis do­mi­na­bi­tur Ar­gis.
nas­ce­tur pulchra Troia­nus ori­gi­ne Cae­sar,
im­pe­rium Ocea­no, fa­mam qui ter­mi­net astris,
Iuli­us, a mag­no de­mis­sum no­men Iulo.
hunc tu olim cae­lo, spo­liis Orien­tis onus­tum,
290 Стран восточ­ных; ему вос­сы­лать­ся будут молит­вы.
Век жесто­кий тогда, поза­быв о сра­же­ньях, смяг­чит­ся,
С бра­том Ремом Кви­рин, седая Вер­ность и Веста
Людям зако­ны дадут; вой­ны́ про­кля­тые две­ри
Проч­но желе­зо замкнет; внут­ри нече­сти­вая ярость,
ac­ci­pies se­cu­ra; vo­ca­bi­tur hic quo­que vo­tis.
as­pe­ra tum po­si­tis mi­tes­cent sae­cu­la bel­lis;
ca­na Fi­des et Ves­ta, Re­mo cum frat­re Qui­ri­nus
iura da­bunt; di­rae fer­ro et com­pa­gi­bus ar­tis
clau­den­tur Bel­li por­tae; Fu­ror im­pius in­tus
295 Свя­за­на сот­ней узлов, вос­седая на груде ору­жья,
Станет страш­но роп­тать, сви­ре­пая, с пастью кро­ва­вой».
Так он ска­зал и с небес посы­ла­ет рож­ден­но­го Май­ей,
Чтоб Кар­фа­ге­на зем­ля и новая кре­пость для тев­кров
Дверь отво­ри­ла свою, чтоб Дидо­на перед гостя­ми,
sae­va se­dens su­per ar­ma et cen­tum vinctus aënis
post ter­gum no­dis fre­met hor­ri­dus ore cruen­to».
Haec ait et Ma­ia ge­ni­tum de­mit­tit ab al­to,
ut ter­rae ut­que no­vae pa­teant Kar­tha­gi­nis ar­ces
hos­pi­tio Teuc­ris, ne fa­ti nes­cia Di­do
300 Воле судеб вопре­ки, нена­ро­ком гра­ниц не закры­ла.
Мчит­ся, плы­вя на кры­лах, по возду­ху в Ливию вест­ник,
Там испол­ня­ет при­каз: по веле­нью бога пуний­цы
Тот­час жесто­кость свою поза­бы­ли; пер­вой цари­ца,
Серд­цем к миру скло­нясь, дру­же­лю­бьем испол­ни­лась к тев­крам.
fi­ni­bus ar­ce­ret. vo­lat il­le per aëra mag­num
re­mi­gio ala­rum ac Li­byae ci­tus adsti­tit oris.
et iam ius­sa fa­cit, po­nuntque fe­ro­cia Poe­ni
cor­da vo­len­te deo; in pri­mis re­gi­na quie­tum
ac­ci­pit in Teuc­ros ani­mum men­tem­que be­nig­nam.
305 Бла­го­че­сти­вый Эней, от забот и дум не сомкнув­ший
Глаз во всю ночь, поут­ру, лишь забрез­жил рас­свет бла­го­дат­ный,
Все решил раз­уз­нать: куда их забро­си­ло вет­ром,
Кто вла­де­ет стра­ной (невозде­ла­но было при­бре­жье) —
Люди иль зве­ри одни, — и спут­ни­кам тот­час поведать.
At pius Aeneas, per noc­tem plu­ri­ma vol­vens,
ut pri­mum lux al­ma da­ta est, exi­re lo­cos­que
explo­ra­re no­vos, quas ven­to ac­ces­se­rit oras,
qui te­neant (nam in­cul­ta vi­det), ho­mi­nes­ne fe­rae­ne,
quae­re­re con­sti­tuit so­ciis­que exac­ta re­fer­re.
310 Флот под сво­дом лесов укрыв в углуб­ле­нье ска­ли­стом,
Там, где дере­вья вокруг нави­са­ют пугаю­щей тенью,
В путь пустил­ся Эней, с собою взяв лишь Аха­та;
Шел он, зажав­ши в руке две пики с жалом желез­ным.
Мать яви­лась ему навстре­чу средь леса густо­го,
clas­sem in con­ve­xo ne­mo­rum sub ru­pe ca­va­ta
ar­bo­ri­bus clau­sam cir­cum at­que hor­ren­ti­bus umbris
oc­cu­lit; ip­se uno gra­di­tur co­mi­ta­tus Ac­ha­te,
bi­na ma­nu la­to cris­pans has­ti­lia fer­ro.
cui ma­ter me­dia se­se tu­lit ob­via sil­va,
315 Девы обли­чье при­няв, надев ору­жие девы —
Или спар­тан­ки, иль той Гар­па­ли­ки фра­кий­ской, что мчит­ся
Вскачь, заго­няя коней, насти­гая кры­ла­то­го Эвра.
Лег­кий лук за пле­чо на охот­ни­чий лад пере­бро­шен,
Отда­ны куд­ри во власть ветер­кам, сво­бод­ное пла­тье
vir­gi­nis os ha­bi­tum­que ge­rens et vir­gi­nis ar­ma,
Spar­ta­nae, vel qua­lis equos Threis­sa fa­ti­gat
Har­pa­ly­ce vo­luc­rem­que fu­ga prae­ver­ti­tur Heb­rum.
nam­que ume­ris de mo­re ha­bi­lem sus­pen­de­rat ar­cum
ve­nat­rix de­de­rat­que co­mam dif­fun­de­re ven­tis,
320 Собра­но в узел, открыв до колен обна­жен­ные ноги.
Пер­вой мол­вит она: «Эй, юно­ши, мне вы ска­жи­те,
Может быть, виде­ли вы сестер моих? Здесь они бро­дят,
Каж­дая носит кол­чан и оде­та шку­рой пят­ни­стой
Рыси; гонят они каба­на сви­ре­по­го с кри­ком».
nu­da ge­nu no­do­que si­nus col­lec­ta fluen­tis.
ac prior «heus», in­quit, «iuve­nes, monstra­te, mea­rum
vi­dis­tis si quam hic er­ran­tem for­te so­ro­rum,
suc­cinctam pha­ret­ra et ma­cu­lo­sae teg­mi­ne lyn­cis,
aut spu­man­tis ap­ri cur­sum cla­mo­re pre­men­tem».
325 Так Вене­ре в ответ ска­зал рож­ден­ный Вене­рой:
«Нет, я здесь не видал и не слы­шал сестер тво­их, дева, —
Как мне тебя назы­вать? Ты лицом не похо­жа на смерт­ных,
Голос не так зву­чит, как у нас. Ты, вер­но, боги­ня, —
Или Феба сест­ра, иль с ним­фа­ми кро­ви еди­ной.
Sic Ve­nus, et Ve­ne­ris contra sic fi­lius or­sus:
«nul­la tua­rum audi­ta mi­hi ne­que vi­sa so­ro­rum,
o — quam te me­mo­rem, vir­go? nam­que haud ti­bi vol­tus
mor­ta­lis, nec vox ho­mi­nem so­nat; o dea cer­te!
an Phoe­bi so­ror? an Nym­pha­rum san­gui­nis una?
330 Счаст­ли­ва будь, кто б ты ни была! Облег­чи нам заботу:
Где мы, под небом каким, на берег края како­го
Нас занес­ло, ты открой. Ни людей, ни места не зная,
Здесь мы блуж­да­ем, куда нас при­би­ло вол­на­ми и вет­ром.
Мы ж пред тво­им алта­рем обиль­ные жерт­вы зако­лем».
sis fe­lix nostrum­que le­ves, quae­cum­que, la­bo­rem,
et quo sub cae­lo tan­dem, qui­bus or­bis in oris
iac­te­mur, do­ceas; ig­na­ri ho­mi­num­que lo­co­rum­que
er­ra­mus, ven­to huc vas­tis et fluc­ti­bus ac­ti;
mul­ta ti­bi an­te aras nostra ca­det hos­tia dextra».
335 Им отве­ча­ет она: «Я чести такой недо­стой­на.
Девуш­ки тир­ские все кол­ча́ны носят такие,
Ходят, ноги обвив рем­нем пур­пур­ных котур­нов.
Цар­ство пуний­цев ты зришь, Аге­но­ров город тирий­ский;
Преж­де под­вла­стен был край ливий­цам, в бою необор­ным,
Tum Ve­nus: «haud equi­dem ta­li me dig­nor ho­no­re;
vir­gi­ni­bus Ty­riis mos est ges­ta­re pha­ret­ram
pur­pu­reo­que al­te su­ras vin­ci­re co­thur­no.
Pu­ni­ca reg­na vi­des, Ty­rios et Age­no­ris ur­bem;
sed fi­nes Li­by­ci, ge­nus intrac­ta­bi­le bel­lo.
340 Ныне пра­вит стра­ной Дидо­на, от бра­та из Тира
В этот бежав­шая край. Вели­ка обида, и так же
Повесть о ней вели­ка: лишь о глав­ном вам рас­ска­жу я.
Был ей мужем Сихей, бога­тей­ший сре­ди фини­кий­цев.
Креп­ко люби­ла его жена, впер­вые всту­пив­ши
im­pe­rium Di­do Ty­ria re­git ur­be pro­fec­ta,
ger­ma­num fu­giens. lon­ga est iniu­ria, lon­gae
am­ba­ges; sed sum­ma se­quar fas­ti­gia re­rum.
huic co­niunx Sy­chae­us erat, di­tis­si­mus ag­ri
Phoe­ni­cum et mag­no mi­se­rae di­lec­tus amo­re,
345 В брак, ибо отдал отец непо­роч­ной зло­счаст­ную замуж.
Цар­ст­во­вал в Тире тогда Дидо­ны брат веро­лом­ный
Пиг­ма­ли­он, в пре­ступ­ных делах пре­взо­шед­ший всех смерт­ных.
Рас­пря меж них нача­лась, и он, нече­сти­вый, Сихея
Тай­но пред алта­рем сра­зил ковар­ным желе­зом,
cui pa­ter in­tac­tam de­de­rat pri­mis­que iuga­rat
omi­ni­bus. sed reg­na Ty­ri ger­ma­nus ha­be­bat
Pyg­ma­lion, sce­le­re an­te alios im­ma­nior om­nis.
quos in­ter me­dius ve­nit fu­ror. il­le Sy­chae­um
im­pius an­te aras at­que auri cae­cus amo­re
350 Чув­ства сест­ры он пре­зрел, ослеп­лен лишь золота жаж­дой.
Дол­го зло­дей­ство свое от вдо­вы тос­ко­вав­шей скры­вал он,
Тщет­ной надеж­дой хит­ро сест­ру влюб­лен­ную тешил.
Но одна­жды во сне явил­ся ей при­зрак супру­га
Непо­гре­бен­но­го. Лик, на диво блед­ный, подъ­ем­ля,
clam fer­ro in­cau­tum su­pe­rat, se­cu­rus amo­rum
ger­ma­nae; fac­tum­que diu ce­la­vit et aeg­ram
mul­ta ma­lus si­mu­lans va­na spe lu­sit aman­tem.
ip­sa sed in som­nis in­hu­ma­ti ve­nit ima­go
co­niu­gis; ora mo­dis at­tol­lens pal­li­da mi­ris
355 Грудь пред ней обна­жив прон­зен­ную, всё ей открыл он
Про осквер­нен­ный алтарь, про убий­ство, скры­тое в доме.
При­зрак ее убедил ско­рей поки­нуть отчиз­ну
И, чтобы бег­ству помочь, ста­рин­ный клад ука­зал ей —
Золо­то и сереб­ро, в потай­ном зары­тые месте.
cru­de­lis aras traiec­ta­que pec­to­ra fer­ro
nu­da­vit, cae­cum­que do­mus sce­lus om­ne re­te­xit.
tum ce­le­ra­re fu­gam pat­ria­que ex­ce­de­re sua­det
auxi­lium­que viae ve­te­ris tel­lu­re rec­lu­dit
the­sau­ros, ig­no­tum ar­gen­ti pon­dus et auri.
360 Мужу послуш­на, жена для побе­га спут­ни­ков ищет, —
Все, в ком страх был силен или нена­висть злая к тира­ну,
Схо­дят­ся к ней. Захва­тив кораб­ли, что гото­вы к отплы­тью
Были, золо­том их нагру­жа­ют. Уво­зят ску­по­го
Пиг­ма­ли­о­на каз­ну. Воз­глав­ля­ет жен­щи­на бег­ство.
his com­mo­ta fu­gam Di­do so­cios­que pa­ra­bat.
con­ve­niunt, qui­bus aut odi­um cru­de­le ty­ran­ni
aut me­tus acer erat; na­vis, quae for­te pa­ra­tae,
cor­ri­piunt one­rantque auro; por­tan­tur ava­ri
Pyg­ma­lio­nis opes pe­la­go; dux fe­mi­na fac­ti.
365 В эти при­плы­ли места, где теперь ты могу­чие видишь
Сте­ны, где ныне вста­ет Кар­фа­ге­на новая кре­пость.
Здесь купи­ли кло­чок зем­ли, сколь­ко мож­но одною
Шку­рой быка охва­тить (пото­му и назва­ние Бир­са).
Но рас­ска­жи­те и вы, от каких бере­гов вы плы­ве­те,
de­ve­ne­re lo­cos, ubi nunc in­gen­tia cer­nis
moe­nia sur­gen­tem­que no­vae Kar­tha­gi­nis ar­cem,
mer­ca­ti­que so­lum, fac­ti de no­mi­ne Byr­sam,
tau­ri­no quan­tum pos­sent cir­cum­da­re ter­go.
sed vos qui tan­dem? qui­bus aut ve­nis­tis ab oris?
370 Кто вы, стре­ми­тесь куда?» И Эней на это отве­тил, —
Голос его из груди со вздо­хом вырвал­ся тяж­ким:
«Если с пер­вых при­чин начать рас­сказ мой, боги­ня,
Лето­пись наших трудов не успе­ешь выслу­шать за день,
Преж­де чем Вес­пер взой­дет и ворота Олим­па запрут­ся.
quo­ve te­ne­tis iter?» quae­ren­ti ta­li­bus il­le
sus­pi­rans imo­que tra­hens a pec­to­re vo­cem:
«O dea, si pri­ma re­pe­tens ab ori­gi­ne per­gam,
et va­cet an­na­lis nostro­rum audi­re la­bo­rum,
an­te diem clau­so com­po­net Ves­per Olym­po.
375 Мы из Трои плы­вем (и до ваше­го слу­ха, быть может,
Имя Трои дошло); по вол­нам, по вод­ным рав­ни­нам
Всюду носим­ся мы; сюда нас буря при­мча­ла.
Бла­го­че­сти­вым зовусь я Эне­ем; спа­сен­ных пена­тов
Я от вра­га уво­жу, до небес про­слав­лен мол­вою.
nos Troia an­ti­qua, si vestras for­te per auris
Troiae no­men iit, di­ver­sa per aequo­ra vec­tos
for­te sua Li­by­cis tem­pes­tas ap­pu­lit oris.
sum pius Aeneas, rap­tos qui ex hos­te Pe­na­tes
clas­se ve­ho me­cum, fa­ma su­per aet­he­ra no­tus.
380 Род от Юпи­те­ра мой; в Ита­лию отчую плыл я,
Сле­дуя воле судь­бы. Мать-боги­ня мне путь ука­за­ла.
На два­дца­ти кораб­лях я в про­сто­ры Фри­гий­ские вышел, —
Ныне оста­лось их семь, раз­би­тых вол­на­ми и вет­ром.
Я же, без­ве­стен и сир, по Ливий­ским пусты­ням ски­та­юсь,
Ita­liam quae­ro pat­riam et ge­nus ab Iove sum­mo.
bis de­nis Phry­gium con­scen­di na­vi­bus aequor,
mat­re dea monstran­te viam, da­ta fa­ta se­cu­tus;
vix sep­tem con­vol­sae un­dis Euro­que su­per­sunt.
ip­se ig­no­tus, egens, Li­byae de­ser­ta pe­rag­ro,
385



389		 Нет мне в Евро­пу пути, и в Азию нет мне воз­вра­та».
Тут пре­рва­ла его мать, не в силах жало­бы слы­шать:
«Верю: кто ни был бы ты, — не про­тив воли все­выш­них
Воздух живи­тель­ный пьешь, если в город тирий­цев ты при­был.
[Толь­ко ско­рее сту­пай и пред­стань пред поро­гом цари­цы.]
Euro­pa at­que Asia pul­sus». nec plu­ra que­ren­tem
pas­sa Ve­nus me­dio sic in­ter­fa­ta do­lo­re est:
«Quis­quis es, haud, cre­do, in­vi­sus cae­les­ti­bus auras
vi­ta­lis car­pis, Ty­riam qui ad­ve­ne­ris ur­bem.
per­ge mo­do at­que hinc te re­gi­nae ad li­mi­na per­fer.
390 Я воз­ве­щаю тебе, что вер­нут­ся спут­ни­ки с фло­том,
Ветер изме­нит свой бег и при­мчит их в надеж­ную гавань,
Если меня не вот­ще научи­ли пред­ки гада­нью.
Видишь: там два­жды шесть лебедей летят вере­ни­цей.
Пав с высо­ких небес, Юпи­те­ра спут­ник кры­ла­тый
nam­que ti­bi re­du­ces so­cios clas­sem­que re­la­tam
nun­tio et in tu­tum ver­sis Aqui­lo­ni­bus ac­tam,
ni frustra augu­rium va­ni do­cue­re pa­ren­tes.
as­pi­ce bis se­nos lae­tan­tis ag­mi­ne cyc­nos,
aet­he­ria quos lap­sa pla­ga Iovis ales aper­to
395 Их разо­гнал; а ныне они лику­ю­щим стро­ем
Или стре­мят­ся к зем­ле, иль, спу­стив­шись, ее ози­ра­ют.
Вот они все собра­лись, заплес­ка­ли кры­лья­ми шум­но,
Сно­ва вся стая взви­лась, небо­склон опо­я­са­ла с кли­ком.
Так же тво­их дру­зей кораб­ли иль сто­ят на при­ча­лах,
tur­ba­bat cae­lo; nunc ter­ras or­di­ne lon­go
aut ca­pe­re aut cap­tas iam des­pec­ta­re vi­den­tur.
ut re­du­ces il­li lu­dunt stri­den­ti­bus alis
et coe­tu cin­xe­re po­lum can­tus­que de­de­re,
haud ali­ter pup­pes­que tuae pu­bes­que tuo­rum
400 Или, под­няв пару­са, вплы­ва­ют в широ­кие устья.
Ты же пря­мо иди, не сво­ра­чи­вай с этой доро­ги».
Мол­вив, напра­ви­лась вспять, — и чело оза­ри­лось сия­ньем
Алым, и вкруг раз­лил­ся от куд­рей амвро­сии запах,
И соскольз­ну­ли до пят одеж­ды ее, и тот­час же
aut por­tum te­net aut ple­no su­bit os­tia ve­lo.
per­ge mo­do et, qua te du­cit via, de­ri­ge gres­sum».
Di­xit et aver­tens ro­sea cer­vi­ce re­ful­sit,
ambro­siae­que co­mae di­vi­num ver­ti­ce odo­rem
spi­ra­ve­re; pe­des ves­tis def­lu­xit ad imos,
405 Поступь выда­ла им боги­ню. В то же мгно­ве­нье
Мать узнал Дар­да­нид и вос­клик­нул вслед убе­гав­шей:
«Сына вво­ди­ла зачем, жесто­кая, обли­ком лжи­вым
Ты в заблуж­де­нье не раз? Поче­му ни руку с рукою
Соеди­нить не дала, ни твой под­лин­ный голос услы­шать?»
et ve­ra in­ces­su pa­tuit dea. il­le ubi mat­rem
adgno­vit, ta­li fu­gien­tem est vo­ce se­cu­tus:
«quid na­tum to­tiens, cru­de­lis tu quo­que, fal­sis
lu­dis ima­gi­ni­bus? cur dextrae iun­ge­re dextram
non da­tur ac ve­ras audi­re et red­de­re vo­ces?»
410 Так он с уко­ром ска­зал и путь свой к сте­нам напра­вил.
Возду­хом тем­ным тогда окру­жи­ла Вене­ра иду­щих,
Обла­ка плот­ный покров вкруг них сгу­сти­ла боги­ня,
Чтоб ни один чело­век ни увидеть, ни тро­нуть не мог их
Иль задер­жать по пути и спро­сить о при­чине при­хо­да.
ta­li­bus in­cu­sat gres­sum­que ad moe­nia ten­dit.
at Ve­nus obscu­ro gra­dien­tis aëre saep­sit
et mul­to ne­bu­lae cir­cum dea fu­dit amic­tu,
cer­ne­re ne quis eos neu quis con­tin­ge­re pos­set
mo­li­ri­ve mo­ram aut ve­nien­di pos­ce­re cau­sas.
415 После в Пафос уда­ли­лась сама доро­гой воздуш­ной —
В свой любез­ный при­ют, где курит­ся в хра­ме сабей­ский
Ладан на ста алта­рях и вен­ки аро­мат раз­ли­ва­ют.
В путь пусти­лись меж тем мужи, пови­ну­ясь тро­пин­ке,
Всхо­дят по скло­ну хол­ма, что над горо­дом новым взды­мал­ся
ip­sa Pa­phum sub­li­mis abit se­des­que re­vi­sit
lae­ta suas, ubi templum il­li cen­tum­que Sa­baeo
tu­re ca­lent arae ser­tis­que re­cen­ti­bus ha­lant.
Cor­ri­pue­re viam in­te­rea, qua se­mi­ta monstrat,
iam­que as­cen­de­bant col­lem, qui plu­ri­mus ur­bi
420 И взи­рал с высоты на рас­ту­щую рядом твер­ды­ню.
Смот­рит Эней, изум­лен: на месте хижин — гро­ма­ды;
Смот­рит: стре­мит­ся народ из ворот по доро­гам моще­ным.
Всюду работа кипит у тирий­цев: сте­ны воз­во­дят,
Го́рода стро­ят оплот и катят кам­ни рука­ми
im­mi­net ad­ver­sas­que as­pec­tat de­su­per ar­ces.
mi­ra­tur mo­lem Aeneas, ma­ga­lia quon­dam,
mi­ra­tur por­tas stre­pi­tum­que et stra­ta via­rum.
instant ar­den­tes Ty­rii, pars du­ce­re mu­ros
mo­li­ri­que ar­cem et ma­ni­bus sub­vol­ve­re sa­xa,
425
426		 Иль для домов выби­ра­ют места, бороздой их обво­дят,
[Пишут закон, изби­ра­ют свя­той сенат, маги­ст­ров.]
Дно углуб­ля­ют в пор­ту, а там осно­ва­нья теат­ра
Проч­ные быст­ро кла­дут иль из скал высе­ка­ют огром­ных
Мно­же­ство мощ­ных колонн — укра­ше­нье буду­щей сце­ны.
pars op­ta­re lo­cum tec­to et conclu­de­re sul­co;
iura ma­gistra­tus­que le­gunt sanctum­que se­na­tum;
hic por­tus alii ef­fo­diunt, hic al­ta theat­ri
fun­da­men­ta lo­cant alii, im­ma­nis­que co­lum­nas
ru­pi­bus ex­ci­dunt, scae­nis de­co­ra al­ta fu­tu­ris.
430 Так по цве­ту­щим полям под солн­цем ран­не­го лета
Трудят­ся пче­лы: одни при­плод воз­му­жа­лый выво­дят
В пер­вый полет; дру­гие меж тем соби­ра­ют теку­чий
Мед и соты свои напол­ня­ют слад­ким нек­та­ром.
Те у сестер при­ле­таю­щих груз при­ни­ма­ют, а эти,
qua­lis apes aes­ta­te no­va per flo­rea ru­ra
exer­cet sub so­le la­bor, cum gen­tis adul­tos
edu­cunt fe­tus, aut cum li­quen­tia mel­la
sti­pant et dul­ci dis­ten­dunt nec­ta­re cel­las,
aut one­ra ac­ci­piunt ve­nien­tum, aut ag­mi­ne fac­to
435 Выст­ро­ясь, гонят ста­да лени­вых трут­ней от ульев:
Всюду работа кипит, и от меда плы­вут аро­ма­ты.
«Счаст­ли­вы те, для кого уж воз­во­дят­ся креп­кие сте­ны!»
Так вос­кли­ца­ет Эней и на кров­ли глядит город­ские.
Вхо­дит он в город, покрыт (о, чудо!) обла­ком плот­ным,
ig­na­vum fu­cos pe­cus a prae­se­pi­bus ar­cent;
fer­vet opus re­do­lentque thy­mo frag­ran­tia mel­la.
«o for­tu­na­ti, quo­rum iam moe­nia sur­gunt!»
Aeneas ait et fas­ti­gia sus­pi­cit ur­bis.
in­fert se saep­tus ne­bu­la (mi­ra­bi­le dic­tu)
440 В гущу всту­па­ет тол­пы, незри­мым для всех оста­ва­ясь.
В горо­де роща была; под ее при­вет­ли­вой сенью
В день, когда в Ливию их забро­си­ло вет­ром и бурей,
Знак тирий­цы нашли, явле́нный цари­цей Юно­ной:
Быст­ро­го череп коня, — затем, что мно­го сто­ле­тий
per me­dios mis­cet­que vi­ris ne­que cer­ni­tur ul­li.
Lu­cus in ur­be fuit me­dia, lae­tis­si­mus umbrae,
quo pri­mum iac­ta­ti un­dis et tur­bi­ne Poe­ni
ef­fo­de­re lo­co sig­num, quod re­gia Iuno
monstra­rat, ca­put ac­ris equi; sic nam fo­re bel­lo
445 Будет их род отва­жен в бою и нуж­ды не узна­ет.
Здесь вели­ча­вый храм воз­во­ди­ла Дидо­на Юноне, —
Был он дара­ми богат и любо­вью взыс­кан боги­ни;
Мед­ные к вхо­ду вели сту­пе­ни; бал­ки скреп­ля­лись
Медью, скри­пе­ли шипы двер­ные из меди бле­стя­щей.
eg­re­giam et fa­ci­lem vic­tu per sae­cu­la gen­tem.
hic templum Iuno­ni in­gens Si­do­nia Di­do
con­de­bat, do­nis opu­len­tum et nu­mi­ne di­vae,
aerea cui gra­di­bus sur­ge­bant li­mi­na ne­xae­que
aere tra­bes, fo­ri­bus car­do stri­de­bat aënis.
450 Толь­ко лишь храм меж дерев очам при­шель­цев открыл­ся,
Страх Энея утих: на спа­се­нье наде­ять­ся сно­ва
Сме­ет герой и средь бед опять в гряду­щее верить.
В хра­ма пред­две­рье вой­дя, в ожи­да­нье при­хо­да Дидо­ны
Смот­рит дико­ви­ны он, изум­лен­ный богат­ства­ми цар­ства,
hoc pri­mum in lu­co no­va res ob­la­ta ti­mo­rem
le­niit, hic pri­mum Aeneas spe­ra­re sa­lu­tem
ausus et adflic­tis me­lius con­fi­de­re re­bus.
nam­que sub in­gen­ti lustrat dum sin­gu­la templo,
re­gi­nam op­pe­riens, dum, quae for­tu­na sit ur­bi,
455 Лов­ким рукам масте­ров и трудам их искус­ным дивит­ся.
Тут одну за дру­гой или­он­ские бит­вы он видит,
Слух о кото­рых мол­ва раз­нес­ла по цело­му све­ту:
Здесь и Атрид, и При­ам, и Ахилл, обо­им ужас­ный.
Став перед ними, Эней со сле­за­ми мол­вит Аха­ту:
ar­ti­fi­cum­que ma­nus in­ter se ope­rum­que la­bo­rem
mi­ra­tur, vi­det Ilia­cas ex or­di­ne pug­nas
bel­la­que iam fa­ma to­tum vol­ga­ta per or­bem,
At­ri­das Pria­mum­que et sae­vum am­bo­bus Ac­hillem.
con­sti­tit et lac­ri­mans, «quis iam lo­cus», in­quit, «Ac­ha­te,
460 «Где, в какой сто­роне не слы­ха­ли о наших стра­да­ньях?
Вот При­ам. Он и тут награж­ден хва­лою посмерт­ной.
Сле­зы — в при­ро­де вещей, повсюду тро­га­ет души
Смерт­ных удел; не стра­шись: эта сла­ва спа­сет нас, быть может».
Мол­вит и душу свою услаж­да­ет кар­ти­ной бес­плот­ной,
quae re­gio in ter­ris nostri non ple­na la­bo­ris?
en Pria­mus! sunt hic etiam sua prae­mia lau­di,
sunt lac­ri­mae re­rum et men­tem mor­ta­lia tan­gunt.
sol­ve me­tus; fe­ret haec ali­quam ti­bi fa­ma sa­lu­tem».
Sic ait, at­que ani­mum pic­tu­ra pas­cit ina­ni
465 Пла­чет, и сле­зы лицо оро­ша­ют обиль­ным пото­ком,
Ибо видит он вновь под Пер­га­мом гроз­ные бит­вы:
Вот ахей­цы бегут, а юно­ши Трои тес­нят их,
Вот на фри­гий­цев Ахилл нале­тел в сво­ей колес­ни­це,
Шле­мом кос­ма­тым бле­стя; а там со сле­за­ми узнал он
mul­ta ge­mens, lar­go­que umec­tat flu­mi­ne vol­tum.
nam­que vi­de­bat, uti bel­lan­tes Per­ga­ma cir­cum
hac fu­ge­rent Grai, pre­me­ret Troia­na iuven­tus,
hac Phry­ges, insta­ret cur­ru cris­ta­tus Ac­hilles.
nec pro­cul hinc Rhe­si ni­veis ten­to­ria ve­lis
470 Белые Реса шат­ры на кар­тине: мно­гих, объ­ятых
Пер­вым пре­да­тель­ским сном, тут убил Дио­мед кро­во­жад­ный,
В гре­че­ский лагерь увел горя­чих коней, не успев­ших
С паст­бищ тро­ян­ских тра­вы́ и воды из Ксан­фа отведать.
Вот на кар­тине дру­гой Тро­ил, свой щит обро­нив­ший:
adgnos­cit lac­ri­mans, pri­mo quae pro­di­ta som­no
Ty­di­des mul­ta vas­ta­bat cae­de cruen­tus,
ar­den­tis­que aver­tit equos in castra, pri­us quam
pa­bu­la gus­tas­sent Troiae Xan­thum­que bi­bis­sent.
par­te alia fu­giens amis­sis Troi­lus ar­mis,
475 Отрок несчаст­ный бежит от нерав­но­го боя с Ахил­лом,
Навз­ничь упал он, но мчат ска­ку­ны колес­ни­цу пустую;
Не выпус­кая вожжей, по зем­ле он вла­чит­ся затыл­ком,
И нако­неч­ни­ком пыль бороздит копье бое­вое.
К хра­му идут меж­ду тем бес­по­щад­ной Пал­ла­ды тро­ян­ки,
in­fe­lix puer at­que im­par congres­sus Ac­hilli,
fer­tur equis cur­ru­que hae­ret re­su­pi­nus ina­ni,
lo­ra te­nens ta­men; huic cer­vix­que co­mae­que tra­hun­tur
per ter­ram et ver­sa pul­vis inscri­bi­tur has­ta.
in­te­rea ad templum non aequae Pal­la­dis ibant
480 Куд­ри свои рас­пу­стив, несут покры­ва­ло богине,
Скорб­но молят ее, ладо­ня­ми в грудь уда­ряя;
Но отвер­ну­лась от них и поту­пи­ла взо­ры Минер­ва.
Гек­то­ра три­жды вла­чит Ахилл вкруг стен или­он­ских,
Тело его про­да­ет он за золо­то стар­цу При­аму, —
cri­ni­bus Ilia­des pas­sis pep­lum­que fe­re­bant,
suppli­ci­ter tris­tes et tun­sae pec­to­ra pal­mis;
di­va so­lo fi­xos ocu­los aver­sa te­ne­bat.
ter cir­cum Ilia­cos rap­ta­ve­rat Hec­to­ra mu­ros
exa­ni­mum­que auro cor­pus ven­de­bat Ac­hilles.
485 Гром­кий вырвал­ся стон из груди Энея, едва лишь
Он увидел доспех, колес­ни­цу и дру­га остан­ки,
Толь­ко узрел, как При­ам про­сти­рал без­оруж­ные руки.
Так­же узнал он себя в бою с вождя­ми ахей­цев,
Рядом — при­шель­цев из стран Зари — Мем­но­но­вы рати.
tum ve­ro in­gen­tem ge­mi­tum dat pec­to­re ab imo,
ut spo­lia, ut cur­rus, ut­que ip­sum cor­pus ami­ci
ten­den­tem­que ma­nus Pria­mum con­spe­xit iner­mis.
se quo­que prin­ci­pi­bus per­mix­tum adgno­vit Ac­hi­vis,
Eoas­que acies et nig­ri Mem­no­nis ar­ma.
490 Вот ама­зо­нок ряды со щита­ми, как серп ново­лу­нья,
Пен­те­си­лея ведет, охва­че­на ярост­ным пылом,
Груди нагие она золо­той повяз­кой стя­ну­ла,
Дева-воин, всту­пить не боит­ся в бит­ву с мужа­ми.
Тою порой, как дар­да­нец Эней смот­рел и дивил­ся,
du­cit Ama­zo­ni­dum lu­na­tis ag­mi­na pel­tis
Pen­the­si­lea fu­rens me­diis­que in mi­li­bus ar­det,
aurea sub­nec­tens ex­ser­tae cin­gu­la mam­mae,
bel­lat­rix, audet­que vi­ris con­cur­re­re vir­go.
Haec dum Dar­da­nio Aeneae mi­ran­da vi­den­tur,
495 Не отво­дя ни на миг от кар­тин изум­лен­но­го взо­ра,
К хра­му цари­ца сама, пре­крас­ная видом Дидо­на,
Шла, мно­го­люд­ной тол­пой окру­жен­ная юно­шей тир­ских.
Так на Эвро­та бре­гах или Кин­фа хреб­тах хоро­во­ды
Водит Диа­на, и к ней соби­ра­ют­ся гор­ные ним­фы:
dum stu­pet ob­tu­tu­que hae­ret de­fi­xus in uno,
re­gi­na ad templum, for­ma pul­cher­ri­ma Di­do,
in­ces­sit, mag­na iuve­num sti­pan­te ca­ter­va.
qua­lis in Euro­tae ri­pis aut per iuga Cyn­thi
exer­cet Dia­na cho­ros, quam mil­le se­cu­tae
500 Тыся­чи их ото­всюду идут за нею, — она же
Носит кол­чан за спи­ной и ростом их всех пре­вос­хо­дит
(Серд­це Лато­ны тогда напол­ня­ет без­молв­ная радость), —
Так же, весе­лья пол­на, средь тол­пы высту­па­ла Дидо­на,
Думы трудам посвя­тив и заботам о буду­щем цар­стве.
hinc at­que hinc glo­me­ran­tur Orea­des; il­la pha­ret­ram
fert ume­ro gra­diensque deas su­pe­re­mi­net om­nis;
La­to­nae ta­ci­tum per­temptant gau­dia pec­tus:
ta­lis erat Di­do, ta­lem se lae­ta fe­re­bat
per me­dios, instans ope­ri reg­nis­que fu­tu­ris.
505 В хра­ма пред­две­рье всту­пив, под свод­ча­той кров­лей цари­ца
Тот­час садит­ся на трон, и стра­жи ее окру­жа­ют;
Суд вер­шит и зако­ны дает мужам и работы
Поров­ну делит она иль по жре­бию их назна­ча­ет.
Вдруг увидел Эней: средь боль­шо­го сте­че­нья наро­да
tum fo­ri­bus di­vae, me­dia tes­tu­di­ne templi,
saep­ta ar­mis so­lio­que al­te sub­ni­xa re­se­dit.
iura da­bat le­ges­que vi­ris, ope­rum­que la­bo­rem
par­ti­bus aequa­bat ius­tis aut sor­te tra­he­bat:
cum sub­ito Aeneas con­cur­su ac­ce­de­re mag­no
510 Храб­рый Кло­ант и Антей и Сер­гест при­бли­жа­ют­ся к хра­му,
Тев­к­ры сле­дом идут, кото­рых сви­ре­пые вет­ры,
По морю врозь раз­бро­сав, отнес­ли к дру­гим побе­ре­жьям.
Замер Эней, пора­жен, изум­лен­ный Ахат содрог­нул­ся;
Страш­но и радост­но им: обре­тен­ным спут­ни­кам руку
An­thea Ser­ges­tum­que vi­det for­tem­que Cloan­thum
Teuc­ro­rum­que alios, ater quos aequo­re tur­bo
dis­pu­le­rat pe­ni­tus­que alias ave­xe­rat oras.
obsti­puit si­mul ip­se, si­mul per­cus­sus Ac­ha­tes
lae­ti­tia­que me­tu­que; avi­di co­niun­ge­re dextras
515 Жаж­дут ско­рее пожать, но сму­ща­ет серд­ца́ неиз­вест­ность.
Чув­ства свои пода­вив, из-за обла­ка слу­ша­ют оба,
Что испы­та­ли дру­зья, для чего яви­лись к тирий­цам,
Где оста­ви­ли флот. Ибо с каж­до­го суд­на послан­цы
К хра­му спе­ши­ли сей­час и моли­ли о мило­сти гром­ко.
ar­de­bant, sed res ani­mos in­cog­ni­ta tur­bat.
dis­si­mu­lant et nu­be ca­va spe­cu­lan­tur amic­ti,
quae for­tu­na vi­ris, clas­sem quo li­to­re lin­quant,
quid ve­niant; cunctis nam lec­ti na­vi­bus ibant
oran­tes ve­niam et templum cla­mo­re pe­te­bant.
520 После того как вве­ли их к цари­це и дали им сло­во,
Или­о­ней, ста­рей­ший из них, про­мол­вил сте­пен­но:
«О цари­ца, тебе даро­вал Юпи­тер воз­двиг­нуть
Город и диких пле­мен над­мен­ность сми­рить пра­во­су­дьем!
Молят тро­ян­цы тебя, по морям гони­мые вет­ром:
Postquam introg­res­si et co­ram da­ta co­pia fan­di,
ma­xi­mus Ilio­neus pla­ci­do sic pec­to­re coe­pit:
«o re­gi­na, no­vam cui con­de­re Iup­pi­ter ur­bem
ius­ti­tia­que de­dit gen­tis fre­na­re su­per­bas,
Troes te mi­se­ri, ven­tis ma­ria om­nia vec­ti,
525 Жал­ких, нас поща­ди, кораб­ли спа­си от пожа­ра!
Чтит все­выш­них наш род, — так взгля­ни на нас бла­го­склон­но.
Мы при­шли не с мечом — разо­рять кар­фа­ген­ских пена­тов,
Не для того, чтоб, огра­бив­ши вас, умчать­ся с добы­чей,
Чуж­до наси­лие нам, и над­мен­но­сти нет в побеж­ден­ных!
ora­mus: pro­hi­be in­fan­dos a na­vi­bus ig­nis,
par­ce pio ge­ne­ri et pro­pius res as­pi­ce nostras.
non nos aut fer­ro Li­by­cos po­pu­la­re Pe­na­tes
ve­ni­mus aut rap­tas ad li­to­ra ver­te­re prae­das;
non ea vis ani­mo nec tan­ta su­per­bia vic­tis.
530 Место на запа­де есть, что гре­ки зовут Гес­пе­ри­ей,
В древ­ней этой стране, пло­до­род­ной, мощ­ной ору­жьем,
Преж­де жили мужи энот­ры; теперь их потом­ки
Взя­ли имя вождя и назва­ли себя “ита­лий­цы”.
Путь мы дер­жа­ли туда.
est lo­cus, Hes­pe­riam Grai cog­no­mi­ne di­cunt,
ter­ra an­ti­qua, po­tens ar­mis at­que ube­re glae­bae;
Oenot­ri co­lue­re vi­ri, nunc fa­ma mi­no­res
Ita­liam di­xis­se du­cis de no­mi­ne gen­tem.
hic cur­sus fuit,
535 Вдруг туче­нос­ный вос­стал Ори­он над пучи­ной мор­скою,
Дерз­кие вет­ры снес­ли кораб­ли на скры­тые мели,
Буря, нас всех одолев, раз­ме­ла по вол­на́м и по ска­лам
Непро­хо­ди­мым суда; лишь немно­гие здесь ока­за­лись…
Что тут за люди живут, коль сту­пить на песок не дают нам?
cum sub­ito ad­sur­gens fluc­tu nim­bo­sus Orion
in va­da cae­ca tu­lit pe­ni­tus­que pro­ca­ci­bus Austris
per­que un­das su­pe­ran­te sa­lo, per­que in­via sa­xa
dis­pu­lit; huc pau­ci vestris ad­na­vi­mus oris.
quod ge­nus hoc ho­mi­num? quae­ve hunc tam bar­ba­ra mo­rem
540 Что за вар­вар­ский край, если нра­вы он тер­пит такие?
Нам, угро­жая вой­ной, сой­ти запре­ща­ют на берег!
Если людей пре­зи­ра­е­те вы и ору­жие смерт­ных,
Бой­тесь бес­смерт­ных богов, что пом­нят и честь и нече­стье.
Нашим царем был Эней: спра­вед­ли­во­стью, храб­ро­стью в бит­вах
per­mit­tit pat­ria? hos­pi­tio pro­hi­be­mur ha­re­nae;
bel­la cient pri­ma­que ve­tant con­sis­te­re ter­ra.
si ge­nus hu­ma­num et mor­ta­lia tem­ni­tis ar­ma,
at spe­ra­te deos me­mo­res fan­di at­que ne­fan­di.
rex erat Aeneas no­bis, quo ius­tior al­ter
545 И бла­го­че­стьем никто не мог с ним в мире срав­нить­ся.
Если его поща­ди­ла судь­ба, если возду­хом дышит
Он, если видит эфир и к жесто­ким теням не спу­стил­ся, —
Стра­ха в нас нет. Да и ты не рас­ка­ешь­ся, если услу­гу
Пер­вая нам ока­зать поспе­шишь: в кра­ях Сици­лий­ских
nec pie­ta­te fuit, nec bel­lo maior et ar­mis.
quem si fa­ta vi­rum ser­vant, si ves­ci­tur aura
aet­he­ria ne­que ad­huc cru­de­li­bus oc­cu­bat umbris,
non me­tus, of­fi­cio nec te cer­tas­se prio­rem
pae­ni­teat. sunt et Si­cu­lis re­gio­ni­bus ur­bes
550 Есть горо­да и вой­ска, и Акест — тро­я­нец по кро­ви.
Пусть нам поз­во­лят лишь флот под­ве­сти, ура­га­ном раз­би­тый,
Брев­на из леса добыть, их при­ла­дить, выте­сать вес­ла.
Если вновь мы най­дем царя и спут­ни­ков, если
Смо­жем в Ита­лию плыть — то радост­но путь свой напра­вим
ar­va­que, Troia­no­que a san­gui­ne cla­rus Aces­tes.
quas­sa­tam ven­tis li­ceat sub­du­ce­re clas­sem
et sil­vis ap­ta­re tra­bes et strin­ge­re re­mos,
si da­tur Ita­liam so­ciis et re­ge re­cep­to
ten­de­re, ut Ita­liam lae­ti La­tium­que pe­ta­mus;
555 В Лаций, в Ита­лию мы. Но если в море Ливий­ском
Ты погиб, наш отец, и нет надеж­ды для Юла,
Мы к сици­лий­ским пой­дем про­ли­вам, откуда при­плы­ли,
Будем гото­вых искать при­ста­нищ в цар­стве Акеста».
Мол­вил Или­о­ней, и опять вскри­ча­ли дар­дан­цы
sin ab­sumpta sa­lus, et te, pa­ter op­ti­me Teuc­rum,
pon­tus ha­bet Li­byae nec spes iam res­tat Iuli,
at fre­ta Si­ca­niae sal­tem se­des­que pa­ra­tas,
un­de huc ad­vec­ti, re­gem­que pe­ta­mus Aces­ten».
ta­li­bus Ilio­neus; cuncti si­mul ore fre­me­bant
560 Все, как один.
Скром­но взор опу­стив, отве­ча­ла им крат­ко Дидо­на:
«Тев­к­ры, отбрось­те страх, про­го­ни­те заботы из серд­ца!
Моло­до цар­ство у нас, вели­ка опас­ность; лишь это
Бди­тель­но так рубе­жи охра­нять меня застав­ля­ет.
Dar­da­ni­dae.
Tum bre­vi­ter Di­do vol­tum de­mis­sa pro­fa­tur:
«sol­vi­te cor­de me­tum, Teuc­ri, sec­lu­di­te cu­ras.
res du­ra et reg­ni no­vi­tas me ta­lia co­gunt
mo­li­ri et la­te fi­nis cus­to­de tue­ri.
565 Кто ж, эне­ады, о вас и кто о Трое не зна­ет,
Кто не слы­хал о пожа­ре вой­ны, об отва­ге тро­ян­цев?
Нет, не настоль­ко серд­ца очерст­ве­ли в груди у пуний­цев,
Прочь не гонит коней от тирий­ско­го горо­да Солн­це.
Если в вели­кую вы Гес­пе­рию, к паш­ням Сатур­на,
quis ge­nus Aenea­dum, quis Troiae nes­ciat ur­bem
vir­tu­tes­que vi­ros­que aut tan­ti in­cen­dia bel­li?
non ob­tu­sa adeo ges­ta­mus pec­to­ra Poe­ni,
nec tam aver­sus equos Ty­ria Sol iun­git ab ur­be.
seu vos Hes­pe­riam mag­nam Sa­tur­nia­que ar­va
570 Или к Эрик­су плыть захо­ти­те, в цар­ство Акеста, —
Вам помо­гу, при­па­сы вам дам, отпу­щу невреди­мо.
Если же в цар­стве моем захо­ти­те со мною остать­ся, —
Город, что я воз­во­жу, — он ваш! Кораб­ли при­во­ди­те!
Будут рав­ны́ предо мной все­гда тро­я­нец с тирий­цем.
si­ve Ery­cis fi­nis re­gem­que op­ta­tis Aces­ten,
auxi­lio tu­tos di­mit­tam opi­bus­que iuva­bo.
vol­tis et his me­cum pa­ri­ter con­si­de­re reg­nis?
ur­bem quam sta­tuo vestra est; sub­du­ci­te na­vis;
Tros Ty­rius­que mi­hi nul­lo discri­mi­ne age­tur.
575 Если б и царь ваш Эней, ура­га­ном тем же под­хва­чен,
При­был сюда! А я разо­шлю по все­му побе­ре­жью
Вест­ни­ков и при­ка­жу обыс­кать до край­них пре­де­лов
Ливию: может быть, он по лесам иль селе­ньям блуж­да­ет».
Храб­рый Ахат и роди­тель Эней от речи цари­цы
at­que uti­nam rex ip­se No­to com­pul­sus eodem
ad­fo­ret Aeneas! equi­dem per li­to­ra cer­tos
di­mit­tam et Li­byae lustra­re extre­ma iube­bo,
si qui­bus eiec­tus sil­vis aut ur­bi­bus er­rat».
His ani­mum ar­rec­ti dic­tis et for­tis Ac­ha­tes
580 Духом вос­пря­ну­ли вмиг и про­рвать­ся сквозь обла­ко жаж­дут.
Пер­вым Энея Ахат обо­д­ря­ет: «Отпрыск боги­ни,
Дума какая, ска­жи, у тебя в душе заро­ди­лась?
Видишь, опас­но­сти нет, и спут­ни­ки с фло­том вер­ну­лись.
Толь­ко один не вер­нул­ся корабль: мы виде­ли сами,
et pa­ter Aeneas iam­du­dum erum­pe­re nu­bem
ar­de­bant. prior Aenean com­pel­lat Ac­ha­tes:
«na­te dea, quae nunc ani­mo sen­ten­tia sur­git?
om­nia tu­ta vi­des, clas­sem so­cios­que re­cep­tos.
unus abest, me­dio in fluc­tu quem vi­di­mus ip­si
585 Как он тонул. В осталь­ном же сбы­лись пред­ска­за­нья Вене­ры».
Чуть лишь про­мол­вил он так, — и тот­час же вкруг них раз­ли­то́е
Обла­ко разо­рва­лось и рас­та­я­ло в чистом эфи­ре.
Встал пред наро­дом Эней: боже­ст­вен­ным све­том сия­ли
Пле­чи его и лицо, ибо мать сама даро­ва­ла
sub­mer­sum; dic­tis res­pon­dent ce­te­ra mat­ris».
Vix ea fa­tus erat, cum cir­cum­fu­sa re­pen­te
scin­dit se nu­bes et in aet­he­ra pur­gat aper­tum.
res­ti­tit Aeneas cla­ra­que in lu­ce re­ful­sit,
os ume­ros­que deo si­mi­lis; nam­que ip­sa de­co­ram
590 Сыну куд­рей кра­соту и юно­сти блеск бла­го­род­ный,
Радо­сти гор­дый огонь зажгла в гла­зах у героя.
Так сло­но­вую кость укра­ша­ет искус­ство, и ярче
Мра­мор иль сереб­ро в золо­той бли­ста­ют опра­ве.
Взо­рам неждан­но пред­став, к собра­нью все­му и к цари­це
cae­sa­riem na­to ge­net­rix lu­men­que iuven­tae
pur­pu­reum et lae­tos ocu­lis adfla­rat ho­no­res;
qua­le ma­nus ad­dunt ebo­ri de­cus, aut ubi fla­vo
ar­gen­tum Pa­rius­ve la­pis cir­cum­da­tur auro,
tum sic re­gi­nam ad­lo­qui­tur cunctis­que re­pen­te
595 Так обра­ща­ет­ся он: «Тро­я­нец Эней перед вами,
Тот, кого ище­те вы, из Ливий­ско­го моря спа­сен­ный.
Ты, Дидо­на, одна неска­зан­ны­ми беда­ми Трои
Тро­ну­та, нас, бег­ле­цов, уцелев­ших от сечи данай­ской,
Нас, лишен­ных все­го, испы­тав­ших в морях и на суше
impro­vi­sus ait: «co­ram, quem quae­ri­tis, ad­sum,
Troi­us Aeneas, Li­by­cis erep­tus ab un­dis.
o so­la in­fan­dos Troiae mi­se­ra­ta la­bo­res,
quae nos, re­li­quias Da­naum, ter­rae­que ma­ris­que
om­ni­bus ex­haus­tos iam ca­si­bus, om­nium ege­nos,
600 Столь­ко тяж­ких трудов, при­ни­ма­ешь в дом свой и в город.
Сил нам не хва­тит теперь воздать тебе бла­го­дар­ность, —
Всем, сколь­ко в мире их есть, не сде­лать это­го тев­крам.
Если все­выш­ние чтят бла­го­че­стье и есть спра­вед­ли­вость
Здесь, на зем­ле, — то мысль, что ты посту­пи­ла как долж­но,
ur­be, do­mo so­cias, gra­tes per­sol­ve­re dig­nas
non opis est nostrae, Di­do, nec quid­quid ubi­que est
gen­tis Dar­da­niae, mag­num quae spar­sa per or­bem.
di ti­bi, si qua pios res­pec­tant nu­mi­na, si quid
us­quam ius­ti­tia est, et mens si­bi con­scia rec­ti,
605 Будет награ­дой тебе. Неуже­ли тебя поро­див­ший
Век не счаст­лив? Ужель не достой­ны роди­те­ли сла­вы?
Реки доко­ле бегут к морям, доко­ле по скло­нам
Гор­ным тени сколь­зят и свер­ка­ют в небе све­ти­ла, —
Имя дото­ле твое пре­будет в хва­ле и поче­те,
prae­mia dig­na fe­rant. quae te tam lae­ta tu­le­runt
sae­cu­la? qui tan­ti ta­lem ge­nue­re pa­ren­tes?
in fre­ta dum flu­vii cur­rent, dum mon­ti­bus umbrae
lustra­bunt con­ve­xa, po­lus dum si­de­ra pas­cet,
sem­per ho­nos no­men­que tuum lau­des­que ma­ne­bunt,
610 Зем­ли какие бы нас ни при­зва­ли». Про­мол­вив, Сер­ге­ста
Обнял он левой рукой, а пра­вой — Или­о­нея,
Храб­ро­го после при­влек Гиа­са с храб­рым Кло­ан­том.
Гостя увидев едва, в изум­ле­нье засты­ла Дидо­на,
Тро­ну­та страш­ной судь­бой, и ему она так отве­ча­ла:
quae me cum­que vo­cant ter­rae». sic fa­tus, ami­cum
Ilio­nea pe­tit dextra lae­va­que Se­res­tum,
post alios, for­tem­que Gyan for­tem­que Cloan­thum.
Obsti­puit pri­mo as­pec­tu Si­do­nia Di­do,
ca­su dein­de vi­ri tan­to, et sic ore lo­cu­ta est:
615 «Что за жре­бий, ска­жи, через столь­ко опас­но­стей гонит,
Сын боги­ни, тебя? К бере­гам этим диким какая
Сила тебя занес­ла? Ты — Эней, Анхиз — твой роди­тель,
В крае Фри­гий­ском, вбли­зи Симо­ен­та, рож­ден ты Вене­рой.
Пом­ню доныне, как Тевкр в Сидон явил­ся одна­жды:
«quis te, na­te dea, per tan­ta pe­ri­cu­la ca­sus
in­se­qui­tur? quae vis im­ma­ni­bus appli­cat oris?
tu­ne il­le Aeneas, quem Dar­da­nio An­chi­sae
al­ma Ve­nus Phry­gii ge­nuit Si­moen­tis ad un­dam?
at­que equi­dem Teuc­rum me­mi­ni Si­do­na ve­ni­re
620 Изгнан из края отцов, стре­мил­ся он новое цар­ство
С помо­щью Бела добыть; а Бел, мой отец, пло­до­род­ный
Кипр тогда разо­рил и под вла­стью дер­жал, победи­тель.
С это­го вре­ме­ни мне извест­ны бед­ст­вия Трои,
Ведо­мо имя твое и царей име­на пеласгий­ских.
fi­ni­bus ex­pul­sum pat­riis, no­va reg­na pe­ten­tem
auxi­lio Be­li; ge­ni­tor tum Be­lus opi­mam
vas­ta­bat Cyp­rum et vic­tor di­cio­ne te­ne­bat.
tem­po­re iam ex il­lo ca­sus mi­hi cog­ni­tus ur­bis
Troia­nae no­men­que tuum re­ges­que Pe­las­gi.
625 Тев­крам хоть был он вра­гом, но о них с похва­лой ото­звал­ся
И утвер­ждал, что рож­ден от кор­ня ста­рин­но­го тев­кров.
Что ж, поспе­ши­те, мужи, и под кров мой вой­ди­те ско­рее!
Бед­ст­вий таких же сама я изведа­ла мно­го: повсюду
Нас Фор­ту­на гна­ла и лишь здесь осесть раз­ре­ши­ла.
ip­se hos­tis Teuc­ros in­sig­ni lau­de fe­re­bat
se­que or­tum an­ti­qua Teuc­ro­rum ab stir­pe vo­le­bat.
qua­re agi­te, o tec­tis, iuve­nes, suc­ce­di­te nostris.
me quo­que per mul­tos si­mi­lis for­tu­na la­bo­res
iac­ta­tam hac de­mum vo­luit con­sis­te­re ter­ra.
630 Горе я знаю — оно помо­гать меня учит несчаст­ным».
Вымол­вив это, она уве­ла Энея в пала­ты
Цар­ские; в хра­ме богам назна­чив почет­ные жерт­вы,
К бере­гу два­дцать быков отправ­ля­ет цари­ца тро­ян­цам,
Сот­ню огром­ных сви­ней со щети­ной жест­кой и сот­ню
non ig­na­ra ma­li mi­se­ris suc­cur­re­re dis­co».
sic me­mo­rat; si­mul Aenean in re­gia du­cit
tec­ta, si­mul di­vum templis in­di­cit ho­no­rem.
nec mi­nus in­te­rea so­ciis ad li­to­ra mit­tit
vi­gin­ti tau­ros, mag­no­rum hor­ren­tia cen­tum
635 Жир­ных ягнят и овец; и с ними весе­ло­го бога
Дар посы­ла­ет она.
Дом изнут­ри меж­ду тем уби­ра­ют с рос­ко­шью цар­ской;
Пир в поко­ях двор­ца гото­вят; ков­ры рас­сти­ла­ют:
Тка­ны искус­но они и укра­ше­ны пур­пу­ром гор­дым.
ter­ga suum, pin­guis cen­tum cum mat­ri­bus ag­nos,
mu­ne­ra lae­ti­tiam­que dii.
at do­mus in­te­rior re­ga­li splen­di­da lu­xu
instrui­tur, me­diis­que pa­rant con­vi­via tec­tis:
ar­te la­bo­ra­tae ves­tes ostro­que su­per­bo,
640 Стол отяг­чен сереб­ром, на золо­те куб­ков чекан­ных
Выби­ты длин­ной чредой дея­нья слав­ные пред­ков
Подви­ги мно­гих мужей от нача­ла древ­не­го рода.
Тот­час Эней (ведь в серд­це отца не зна­ет покоя
К сыну любовь) про­вор­но­го тут посы­ла­ет Аха­та,
in­gens ar­gen­tum men­sis, cae­la­ta­que in auro
for­tia fac­ta pat­rum, se­ries lon­gis­si­ma re­rum
per tot duc­ta vi­ros an­ti­qua ab ori­gi­ne gen­tis.
Aeneas (ne­que enim pat­rius con­sis­te­re men­tem
pas­sus amor) ra­pi­dum ad na­vis prae­mit­tit Ac­ha­ten,
645 Чтобы Аска­ния он изве­стил и при­вел его в город:
Полон роди­тель все­гда об Аска­нии милом заботы.
Так­же велит он дары при­не­сти, что из гиб­ну­щей Трои
Им спа­сти уда­лось: от шитья золо­то­го тяже­лый
Плащ и шафран­ный покров с узо­ром из листьев акан­та, —
As­ca­nio fe­rat haec ip­sum­que ad moe­nia du­cat;
om­nis in As­ca­nio ca­ri stat cu­ra pa­ren­tis.
mu­ne­ra prae­te­rea, Ilia­cis erep­ta rui­nis,
fer­re iubet, pal­lam sig­nis auro­que ri­gen­tem,
et cir­cum­tex­tum cro­ceo ve­la­men acan­tho,
650 В дар полу­чи­ла его спар­тан­ка Еле­на от Леды,
Но, из Микен устрем­ля­ясь в Пер­гам к без­за­кон­но­му бра­ку,
Див­ный убор увез­ла. И еще при­не­сти при­ка­зал он
Жезл, что в преж­ние дни все­гда Или­о­на носи­ла,
Стар­шая дочь При­а­ма-царя, и с ним оже­ре­лье
or­na­tus Ar­gi­vae He­le­nae, quos il­la My­ce­nis,
Per­ga­ma cum pe­te­ret in­con­ces­sos­que hy­me­naeos,
ex­tu­le­rat, mat­ris Le­dae mi­ra­bi­le do­num;
prae­te­rea sceptrum, Ilio­ne quod ges­se­rat olim,
ma­xi­ma na­ta­rum Pria­mi, col­lo­que mo­ni­le
655 Из жем­чу­гов, и венец золо­той, свер­кав­ший кам­ня­ми.
Быст­ро дви­нул­ся в путь Ахат, к кораб­лям поспе­шая.
Замы­сел новый меж тем пита­ет в душе Кифе­рея,
Новый гото­вит обман: чтоб к Дидоне, пле­нен­ной дара­ми,
Вме­сто Юла при­шел Купидон, изме­нив­ший обли­чье,
ba­ca­tum et dup­li­cem gem­mis auro­que co­ro­nam.
haec ce­le­rans iter ad na­vis ten­de­bat Ac­ha­tes.
At Cy­the­rea no­vas ar­tes, no­va pec­to­re ver­sat
con­si­lia, ut fa­ciem mu­ta­tus et ora Cu­pi­do
pro dul­ci As­ca­nio ve­niat, do­nis­que fu­ren­tem
660 Серд­це безумьем зажег и раз­лил в кро­ви ее пла­мя,
Ибо Вене­ру стра­шит двое­ду­шье тирий­цев дву­лич­ных,
Гнев Юно­ны гне­тет всю ночь боги­ню тре­во­гой.
С речью такою она обра­ти­лась к кры­ла­то­му сыну:
«Сын мой, ты — моя мощь, лишь в тебе моя власть и вели­чье,
in­cen­dat re­gi­nam at­que os­si­bus impli­cet ig­nem:
quip­pe do­mum ti­met am­bi­guam Ty­rios­que bi­lin­guis;
urit at­rox Iuno et sub noc­tem cu­ra re­cur­sat.
er­go his ali­ge­rum dic­tis ad­fa­tur Amo­rem:
«na­te, meae vi­res, mea mag­na po­ten­tia so­lus,
665 Сын, ты Юпи­те­ра стрел не боишь­ся, сра­зив­ших Тифо­на,
Я при­бе­гаю с моль­бой к тво­ей боже­ст­вен­ной силе!
Зна­ешь ты: брат твой Эней, гони­мый зло­бой Юно­ны,
Дол­го по гла­ди мор­ской и по всем побе­ре­жьям блуж­да­ет.
Сам ты об этом скор­бел со мною скор­бью еди­ной.
na­te, pat­ris sum­mi qui te­la Ty­phoëa tem­nis,
ad te con­fu­gio et supplex tua nu­mi­na pos­co.
fra­ter ut Aeneas pe­la­go tuus om­nia cir­cum
li­to­ra iac­te­tur odiis Iuno­nis acer­bae,
no­ta ti­bi, et nostro do­luis­ti sae­pe do­lo­re.
670 Ныне Дидо­на его задер­жать стре­мит­ся сло­ва­ми
Льсти­вы­ми. Я же боюсь Юно­ни­на госте­при­им­ства:
Чем обер­нет­ся оно? Ужель она слу­чай упу­стит?
Вот и заду­ма­ла я, упредив ее коз­ни, цари­це
Пла­ме­нем серд­це зажечь, чтоб никто не мог из все­выш­них
nunc Phoe­nis­sa te­net Di­do blan­dis­que mo­ra­tur
vo­ci­bus, et ve­reor, quo se Iuno­nia ver­tant
hos­pi­tia; haud tan­to ces­sa­bit car­di­ne re­rum.
quo­cir­ca ca­pe­re an­te do­lis et cin­ge­re flam­ma
re­gi­nam me­di­tor, ne quo se nu­mi­ne mu­tet,
675 Чув­ства ее изме­нить, чтоб, как я, люби­ла Энея.
Выслу­шай замы­сел мой, как все это мож­но устро­ить:
Цар­ст­вен­ный маль­чик сей­час (о нем всех боль­ше пекусь я),
Вызван­ный милым отцом, соби­ра­ет­ся в город сидон­ский.
Дар он несет, что спа­сен был из волн и пла­ме­ни Трои.
sed mag­no Aeneae me­cum te­nea­tur amo­re.
qua fa­ce­re id pos­sis, nostram nunc ac­ci­pe men­tem.
re­gius ac­ci­tu ca­ri ge­ni­to­ris ad ur­bem
Si­do­niam puer ire pa­rat, mea ma­xi­ma cu­ra,
do­na fe­rens pe­la­go et flam­mis res­tan­tia Troiae.
680 Маль­чи­ка я, усы­пив, умчу на высоты Кифе­ры
Или укрою в сво­ем ида­лий­ском свя­щен­ном при­юте,
Чтобы моих он коз­ней не знал и не мог поме­шать им.
Ты на одну толь­ко ночь свой облик изме­нишь обман­но;
Маль­чик сам, ты при­ми при­выч­ный маль­чи­ка образ,
hunc ego so­pi­tum som­no su­per al­ta Cy­the­ra
aut su­per Ida­lium sac­ra­ta se­de re­con­dam,
ne qua sci­re do­los me­dius­ve oc­cur­re­re pos­sit.
tu fa­ciem il­lius noc­tem non ampli­us unam
fal­le do­lo, et no­tos pue­ri puer in­due vol­tus,
685 Чтобы, лишь толь­ко тебя на коле­ни поса­дит Дидо­на,
Здесь же, на цар­ском пиру, сре­ди воз­ли­я­ний Лиэя,
Толь­ко обни­мет тебя, поце­луй тебе слад­кий пода­рит, —
Тай­ное пла­мя вдох­нуть в нее, отра­вив ее тай­но».
Мате­ри милой сло­вам пови­ну­ет­ся бог, и сни­ма­ет
ut, cum te gre­mio ac­ci­piet lae­tis­si­ma Di­do
re­ga­lis in­ter men­sas la­ti­cem­que Lyae­um,
cum da­bit ample­xus at­que os­cu­la dul­cia fi­get,
oc­cul­tum inspi­res ig­nem fal­las­que ve­ne­no».
pa­ret Amor dic­tis ca­rae ge­net­ri­cis et alas
690 Кры­лья, и радост­но в путь высту­па­ет Юла поход­кой.
Вну­ка Вене­ра меж тем погру­жа­ет в слад­кую дре­му
И на руках уно­сит его в Ида­лий­ские рощи,
Где меж высо­ких дерев, ове­вае­мый запа­хом слад­ким,
Спит он в души­стой тени пре­крас­ных цве­тов май­о­ра­на.
exuit et gres­su gau­dens in­ce­dit Iuli.
at Ve­nus As­ca­nio pla­ci­dam per membra quie­tem
in­ri­gat, et fo­tum gre­mio dea tol­lit in al­tos
Ida­liae lu­cos, ubi mol­lis ama­ra­cus il­lum
flo­ri­bus et dul­ci adspi­rans complec­ti­tur umbra.
695 Весе­ло шел Купидон к тирий­цам вслед за Аха­том,
Цар­ские нес им дары, пови­ну­ясь мате­ри сло­ву.
При­бы­ли оба, когда на заве­шен­ном гор­дою тка­нью
Ложе сво­ем золо­том воз­лег­ла посредине цари­ца.
Рядом роди­тель Эней, тро­ян­ские юно­ши рядом,
Iam­que ibat dic­to pa­rens et do­na Cu­pi­do
re­gia por­ta­bat Ty­riis, du­ce lae­tus Ac­ha­te.
cum ve­nit, aulaeis iam se re­gi­na su­per­bis
aurea com­po­suit spon­da me­diam­que lo­ca­vit,
iam pa­ter Aeneas et iam Troia­na iuven­tus
700 Все за сто­лом воз­лег­ли на пур­пур­ных пыш­ных покро­вах.
Слу­ги воду для рук и кор­зи­ны с дара­ми Цере­ры
Пода­ли; сле­дом несут поло­тен­ца со стри­же­ной шер­стью.
В доме рабынь пять­де­сят чере­дою длин­ной носи­ли
Раз­ные яст­ва гостям, бла­го­во­нья кури­ли пена­там,
con­ve­niunt, stra­to­que su­per dis­cum­bi­tur ostro.
dant ma­ni­bus fa­mu­li lym­phas Ce­re­rem­que ca­nistris
ex­pe­diunt ton­sis­que fe­runt man­te­lia vil­lis.
quin­qua­gin­ta in­tus fa­mu­lae, qui­bus or­di­ne lon­go
cu­ra pe­num strue­re et flam­mis ado­le­re Pe­na­tes;
705 Сто рабынь и столь­ко же слуг, им воз­рас­том рав­ных,
Ста­ви­ли блюда на стол, пода­ва­ли емкие чаши.
Мно­го тирий­цев в тот день весе­лый чер­тог посе­ти­ло.
Всем цари­ца велит на ложа воз­лечь рас­пис­ные,
Все дивят­ся дарам Энея, дивят­ся на Юла,
cen­tum aliae to­ti­dem­que pa­res aeta­te mi­nistri,
qui da­pi­bus men­sas one­rent et po­cu­la po­nant.
nec non et Ty­rii per li­mi­na lae­ta fre­quen­tes
con­ve­ne­re, to­ris ius­si dis­cum­be­re pic­tis.
mi­ran­tur do­na Aeneae, mi­ran­tur Iulum
710 Речи при­твор­ной его и лицу цве­ту­ще­му бога,
Смот­рят на плащ и покров с узо­ром из листьев акан­та.
При­сталь­ней всех осталь­ных фини­ки­ян­ка бед­ная смот­рит,
Не наглядит­ся никак, обре­чен­ная буду­щей муке:
Серд­це ее рас­па­ли­ли дары и маль­чик пре­крас­ный.
flag­ran­tis­que dei vol­tus si­mu­la­ta­que ver­ba
pal­lam­que et pic­tum cro­ceo ve­la­men acan­tho.
prae­ci­pue in­fe­lix, pes­ti de­vo­ta fu­tu­rae,
exple­ri men­tem ne­quit ar­des­cit­que tuen­do
Phoe­nis­sa, et pa­ri­ter pue­ro do­nis­que mo­ve­tur.
715 Он же, за шею обняв Энея, крат­кое вре­мя
Побыл с мни­мым отцом, чтоб любовь его толь­ко насы­тить,
После к цари­це пошел. А та глядит неот­рыв­но,
Льнет всей гру­дью к нему, и лас­ка­ет его, и не зна­ет,
Бед­ная, что у нее на коле­нях бог все­мо­гу­щий.
il­le ubi comple­xu Aeneae col­lo­que pe­pen­dit
et mag­num fal­si imple­vit ge­ni­to­ris amo­rem,
re­gi­nam pe­tit. haec ocu­lis, haec pec­to­re to­to
hae­ret et in­ter­dum gre­mio fo­vet, inscia Di­do,
in­si­dat quan­tus mi­se­rae deus. at me­mor il­le
720 Он же, наказ не забыв, начи­на­ет память о муже
В ней поне­мно­гу сти­рать, чтобы к новой люб­ви обра­ти­лись
Празд­ная дума ее и любить отвык­шее серд­це.
Кон­чи­ли все пиро­вать; уби­ра­ют сто­лы челядин­цы,
Емкий при­но­сят кра­те́р, до кра­ев напол­ня­ют­ся куб­ки.
mat­ris Aci­da­liae pau­la­tim abo­le­re Sy­chae­um
in­ci­pit et vi­vo temptat prae­ver­te­re amo­re
iam pri­dem re­si­des ani­mos de­sue­ta­que cor­da.
Postquam pri­ma quies epu­lis men­sae­que re­mo­tae,
cra­te­ras mag­nos sta­tuunt et vi­na co­ro­nant.
725 Шум по чер­то­гам течет, и воз­гла­сы в возду­хе реют;
Ярко лам­па­ды горят, с потол­ков золо­че­ных сви­сая,
Пла­ме­нем мрак одолев, покой оза­ря­ют обшир­ный.
Тут веле­ла подать золотую чашу цари­ца,
Мно­же­ст­вом цен­ных кам­ней отяг­чен­ную, — Бела насле­дье,
fit stre­pi­tus tec­tis vo­cem­que per ampla vo­lu­tant
at­ria; de­pen­dent lych­ni la­quea­ri­bus aureis
in­cen­si et noc­tem flam­mis fu­na­lia vin­cunt.
hic re­gi­na gra­vem gem­mis auro­que po­pos­cit
imple­vit­que me­ro pa­te­ram, quam Be­lus et om­nes
730 Чистым вином нали­ла, — и мол­ча­нье вокруг воца­ри­лось.
«Ты даро­вал чуже­зем­ным гостям пра­ва, о Юпи­тер!
Сде­лай же так, чтобы радость при­нес и тирий­цам и тев­крам
Нынеш­ний день. Пусть память о нем сохра­нят и потом­ки!
О Юно­на и Вакх, пода­тель весе­лья, пре­будь­те
a Be­lo so­li­ti; tum fac­ta si­len­tia tec­tis.
«Iup­pi­ter, hos­pi­ti­bus nam te da­re iura lo­quun­tur,
hunc lae­tum Ty­riis­que diem Troia­que pro­fec­tis
es­se ve­lis, nostros­que hui­us me­mi­nis­se mi­no­res.
ad­sit lae­ti­tiae Bac­chus da­tor et bo­na Iuno;
735 С нами! Вы же наш пир бла­го­склон­но почти­те, тирий­цы!»
Мол­ви­ла так и, на стол про­лив почет­ную вла­гу,
Пер­вой кос­ну­лась она губа­ми чаши свя­щен­ной,
Битию в руки ее отда­ла и пить при­гла­си­ла.
Пен­ную чашу спол­на осу­шил он до дна золо­то­го;
et vos, o, coe­tum, Ty­rii, ce­leb­ra­te fa­ven­tes».
di­xit et in men­sam la­ti­cum li­ba­vit ho­no­rem
pri­ma­que li­ba­to sum­mo te­nus at­ti­git ore;
tum Bi­tiae de­dit incre­pi­tans; il­le im­pi­ger hau­sit
spu­man­tem pa­te­ram et ple­no se pro­luit auro;
740 Про­чие гости — за ним. Золо­че­ную взяв­ши кифа­ру,
Тут Иопад заиг­рал, Атлан­том вели­ким обу­чен.
Пел о блуж­да­ньях луны, о труд­ных подви­гах солн­ца,
Люди откуда взя­лись и живот­ные, дождь и све­ти­ла,
Влаж­ных созвез­дье Гиад, Арк­тур и двой­ные Три­о­ны,
post alii pro­ce­res. ci­tha­ra cri­ni­tus Iopas
per­so­nat aura­ta, do­cuit quem ma­xi­mus At­las.
hic ca­nit er­ran­tem lu­nam so­lis­que la­bo­res,
un­de ho­mi­num ge­nus et pe­cu­des, un­de im­ber et ig­nes,
Arctu­rum plu­vias­que Hya­das ge­mi­nos­que Trio­nes;
745 Зим­нее солн­це спе­шит отче­го в Оке­ан оку­нуть­ся,
Лет­няя ночь отче­го спу­стить­ся мед­лит на зем­лю.
Плес­ком ладо­ней его награ­ди­ли тирий­цы и тев­к­ры.
Так, воз­ле­жа меж гостей и ночь коротая в беседах,
Дол­го впи­ва­ла любовь несчаст­ная Тира цари­ца.
quid tan­tum Ocea­no pro­pe­rent se tin­gue­re so­les
hi­ber­ni, vel quae tar­dis mo­ra noc­ti­bus obstet.
in­ge­mi­nant plau­su Ty­rii, Troes­que se­quun­tur.
nec non et va­rio noc­tem ser­mo­ne tra­he­bat
in­fe­lix Di­do lon­gum­que bi­be­bat amo­rem,
750 Все о При­а­ме она и о Гек­то­ре все рас­спро­си­ла,
То пыта­ла, в каких Мем­нон явил­ся доспе­хах,
То каков был Ахилл, то о страш­ных конях Дио­меда.
«Но рас­ска­жи нам, мой гость, по поряд­ку о коз­нях данай­цев,
Бедах сограж­дан тво­их и о ваших дол­гих ски­та­ньях, —
mul­ta su­per Pria­mo ro­gi­tans, su­per Hec­to­re mul­ta;
nunc, qui­bus Auro­rae ve­nis­set fi­lius ar­mis,
nunc, qua­les Dio­me­dis equi, nunc, quan­tus Ac­hilles.
«im­mo age et a pri­ma dic, hos­pes, ori­gi­ne no­bis
in­si­dias» in­quit «Da­naum ca­sus­que tuo­rum
755 Мол­вит Энею она, — ибо вот уж лето седь­мое
Носит всюду тебя по вол­нам мор­ским и по суше».
er­ro­res­que tuos; nam te iam sep­ti­ma por­tat
om­ni­bus er­ran­tem ter­ris et fluc­ti­bus aes­tas».

>>>
університет де вивчають маркетинг київ

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Стих 1. …в Ита­лию пер­вым из Трои… — В сти­хе 242 этой кни­ги пер­вым сту­пив­шим на ита­лий­скую зем­лю назван Анте­нор. Но для Вер­ги­лия здесь нет про­ти­во­ре­чия: Анте­нор при­бы­ва­ет в ту часть Ита­лии, кото­рая, как объ­яс­ня­ет Сер­вий, тогда еще соб­ст­вен­но Ита­ли­ей не счи­та­лась. Новей­шие ком­мен­та­то­ры пред­по­чи­та­ют ука­зы­вать на то, что Эней был пер­вым из тех, кому пред­на­зна­че­но осно­вать Рим.
  • Стих 2. …к бере­гам при­плыл Лави­ний­ским. — К запад­но­му бере­гу Ита­лии. Вер­ги­лий назы­ва­ет его по име­ни горо­да Лави­ния, осно­ван­но­го, по пре­да­нию, Эне­ем и назван­но­го им в честь жены Лави­нии.
  • Стих 6. …в Лаций богов пере­нес… — Име­ют­ся в виду пена­ты, лары, — боги-хра­ни­те­ли домаш­не­го оча­га, покро­ви­те­ли чело­ве­ка и его труда. Свои пена­ты име­ет каж­дое государ­ство, город, дерев­ня, семья; их дере­вян­ные изо­бра­же­ния, сто­яв­шие на оча­ге, ста­но­ви­лись сим­во­лом кре­по­сти дома, семьи, рода. Пере­не­се­ние тро­ян­ских пена­тов в Лаций (область Цен­траль­ной Ита­лии с цен­тром в Риме) озна­ча­ет, что Троя обре­та­ет в нем свою новую роди­ну, дом.
  • Стих 7. …горо­да Аль­бы отцы… — Осно­ва­ние древ­ней­ше­го ита­лий­ско­го горо­да Аль­ба-Лон­га (Дол­гая Аль­ба) при­пи­сы­ва­лось Аска­нию, сыну Энея. Леген­дар­ный осно­ва­тель Рима Ромул — внук царя Аль­бы-Лон­ги Нуми­то­ра; они и были «отца­ми», пра­ро­ди­те­ля­ми для рим­лян.
  • Стих 9. Цари­ца богов — Юно­на.
  • Стих 12. Город древ­ний сто­ял… — Кар­фа­ген, осно­ван­ный в 814 г. до н. э. фини­кий­ца­ми, кото­рых Вер­ги­лий назы­ва­ет то пуний­ца­ми, то, по назва­ни­ям глав­ных горо­дов Фини­кии, тирий­ца­ми и сидо­ня­на­ми.
  • Стих 16. …даже и Самос забыв… — Ост­ров Самос на Эгей­ском море — центр куль­та Геры (Юно­ны); по свиде­тель­ству Геро­до­та, самос­ский храм был одним из самых боль­ших в Гре­ции.
  • Сти­хи 19—20. …воз­никнет от кро­ви тро­ян­ский род, кото­рый во прах нис­про­вергнет тирий­цев твер­ды­ни. — Име­ют­ся в виду рим­ляне, победи­те­ли Кар­фа­ге­на в трех Пуни­че­ских вой­нах, в кон­це кон­цов уни­что­жив­шие город в 146 г. до н. э. Одна­ко часть ком­мен­та­то­ров (вклю­чая Сер­вия) пола­га­ет, что Вер­ги­лий пря­мо ука­зы­ва­ет здесь на Сци­пи­о­на Эми­ли­а­на Афри­кан­ско­го Млад­ше­го, раз­ру­ши­те­ля Кар­фа­ге­на, посколь­ку счи­та­лось, что род Эми­ли­ев про­ис­хо­дит от Эми­лия, сына Аска­ния.
  • Сти­хи 23—24. …о бит­вах преж­них, в кото­рых она защи­ща­ла любез­ных арги­вян. — В бит­вах под Тро­ей Юно­на была на сто­роне гре­ков, кото­рые назва­ны здесь арги­вя­на­ми, по име­ни горо­да Аргоса. Аргос был одним из цен­тров куль­та Юно­ны.
  • Стих 26. Сатур­на дочь — Юно­на.
  • Стих 27. Парис — сын царя Трои При­а­ма; избран­ный судьей в спо­ре о кра­со­те меж­ду Юно­ной, Минер­вой и Вене­рой, отдал пред­по­чте­ние послед­ней.
  • Стих 28. …цар­ский род нена­вист­ный… — род тро­ян­ских царей, про­ис­хо­дя­щий от Дар­да­на; к нему отно­сят­ся и Эней и Парис. Дар­дан был рож­ден Юпи­те­ром и ним­фой Электрой. Нена­висть Юно­ны к зем­ным детям Юпи­те­ра и их потом­кам — тра­ди­ци­он­ный мотив гре­ко-рим­ской мифо­ло­гии.
  • …почет Гани­меда… — Кра­са­вец Гани­мед был похи­щен Юпи­те­ром и стал его вино­чер­пи­ем на Олим­пе.
  • Стих 29. Тев­к­ры — одно из назва­ний тро­ян­цев, по име­ни Тев­к­ра, пер­во­го царя Трои. Дочь Тев­к­ра ста­ла женой Дар­да­на, их пото­мок Трос дал имя Трое.
  • Стих 30. Данай­цы — гре­ки, назван­ные так по име­ни Даная, пере­се­лив­ше­го­ся из Егип­та в Гре­цию.
  • Стих 35. …вспе­ни­ли медью… — то есть пере­д­ней частью кораб­ля, оби­той медью.
  • Сти­хи 39—41. …всех за вину одно­го Оиле­е­ва сына Аяк­са? — Аякс, гре­че­ский герой, царь локров, нанес оскорб­ле­ние Кас­сан­дре, доче­ри При­а­ма, в хра­ме Минер­вы (Пал­ла­ды) в при­сут­ст­вии самой боги­ни.
  • Стих 42. Огонь гро­мо­верж­ца — мол­ния Юпи­те­ра.
  • Сти­хи 52—55. Эолия — один из Липар­ских ост­ро­вов к севе­ро-восто­ку от Сици­лии. Эол — бог вет­ров, вет­ры — боже­ст­вен­ные суще­ства, потом­ки тита­нов; как тита­ниды, они враж­деб­ны олим­пий­цам.
  • Стих 60. Все­мо­гу­щий Отец — Юпи­тер.
  • Стих 67. …по вол­нам Тиррен­ским… — Тиррен­ское море — часть Сре­ди­зем­но­го у запад­но­го бере­га Ита­лии, от Лигу­рии до Сици­лии.
  • Стих 68. Или­он — Троя (здесь — в зна­че­нии тро­ян­цев).
  • Стих 86. Африк — юго-восточ­ный ветер.
  • Стих 96. О Дио­мед, о Тидид… — Дио­мед, сын Тидея, царь Аргоса. Эней спас­ся от его руки толь­ко с помо­щью сво­ей мате­ри Вене­ры.
  • Стих 99. …Гек­тор сра­жен Ахил­ла копьем… — Гек­тор погиб от руки Ахил­ла, вну­ка Эака.
  • Стих 100. Сар­пе­дон — пред­во­ди­тель ликий­цев (см. ниже, при­меч. к сти­ху 113), союз­ник тро­ян­цев, был убит Патро­к­лом, дру­гом Ахил­ла. Симо­ент — река в Тро­аде.
  • Стих 109. …зовут Алта­ря­ми… — Име­ют­ся в виду ска­ли­стые ост­ро­ва напро­тив Кар­фа­ге­на.
  • Стих 113. Ликий­цы — жите­ли Ликии, союз­ной с Тро­ей обла­сти на юго-запа­де Малой Азии.
  • Стих 120—121. Или­о­ней, Абант — гоме­ров­ские име­на, но уже соб­ст­вен­но вер­ги­ли­ев­ские герои, так как Или­о­ней и Абант (Абас) в «Илиа­де» поги­ба­ют (XIV, 489 и V, 148).
  • Стих 144. Три­тон, Кимотоя — мор­ские боже­ства.
  • Сти­хи 148—151. Так ино­гда… воз­ни­ка­ет… бунт… (и даль­ше). — Вер­ги­лий исполь­зу­ет гоме­ров­ское срав­не­ние, но пере­став­ля­ет его чле­ны: в «Илиа­де» (II, 144—146) бун­ту­ю­щая тол­па срав­ни­ва­ет­ся с бур­ным морем.
  • Стих 157. Эне­ады — спут­ни­ки Энея.
  • Стих 177. …бла­гой Цере­ры ору­дья… — инстру­мен­ты для разде­лы­ва­ния пищи. Имя боги­ни пло­до­ро­дия употреб­ле­но здесь вме­сто само­го поня­тия пищи — хле­ба, муки, зерен.
  • Стих 182. …кораб­лей… фри­гий­ских… — Фри­гия — область Малой Азии, в кото­рую вхо­ди­ла Тро­ада. Поэто­му у Вер­ги­лия тро­ян­цы неред­ко име­ну­ют­ся фри­гий­ца­ми.
  • Стих 183. …не блес­нут ли щиты с кор­мы… — Ору­жие, при­креп­лен­ное к кор­ме, счи­та­лось отли­чи­тель­ным зна­ком кораб­ля.
  • Стих 195. Акест — сын бога реки Кри­ми­са и тро­ян­ки Сеге­сты; осно­вал в Сици­лии город Сеге­сту (или Эге­сту).
  • Стих 196. Три­на­крия — древ­нее назва­ние Сици­лии.
  • Стих 201. Уте­сы цик­ло­пов — берег Сици­лии, насе­лен­ный, по леген­де, цик­ло­па­ми, одно­гла­зы­ми вели­ка­на­ми, выко­вав­ши­ми мол­нию Юпи­те­ру.
  • Стих 242. Анте­нор — род­ст­вен­ник тро­ян­ско­го царя При­а­ма, после паде­ния Или­о­на выса­дил­ся на севе­ро-запад­ном бере­гу Адри­а­ти­ки и осно­вал там город Пата­вий (совре­мен­ная Падуя).
  • Стих 243. …в бух­ты Илли­рии, в глубь Либурн­ско­го цар­ства… — Либур­ны — жите­ли Илли­рии, обла­сти на север­ном побе­ре­жье Адри­а­ти­ки (совре­мен­ная Дал­ма­ция).
  • Стих 244. Источ­ник Тима­ва — то же, что Тимав (см. при­меч. к «Буко­ли­кам», VIII, 6).
  • Стих 257. Кифе­рея — про­зви­ще Вене­ры, по назва­нию ост­ро­ва Кифе­ра, куда она вышла, едва родив­шись из пены мор­ской.
  • Стих 266. Руту­лы — латин­ское пле­мя.
  • Стих 267. Аска­ний — сын Энея и Кре­усы; вто­рое имя его — Юл — дава­ло повод счи­тать Аска­ния родо­на­чаль­ни­ком Юли­ев, к кото­рым при­над­ле­жал Юлий Цезарь и Август.
  • Сти­хи 273—274. …пока царев­на и жри­ца Илия двух близ­не­цов не родит… — Соглас­но леген­де, Илия (Рея Силь­вия), дочь царя Аль­бы-Лон­ги Нуми­то­ра, жри­ца боги­ни Весты, роди­ла осно­ва­те­лей Рима — Рому­ла и Рема — от бога Мар­са.
  • Стих 275. …шку­рой седой вол­чи­цы-кор­ми­ли­цы гор­дый… — Рому­ла и Рема, по пре­да­нию, вскор­ми­ла вол­чи­ца.
  • Стих 276. …Мар­со­вы… сте­ны… — Сте­ны Рима назва­ны Мар­со­вы­ми, так как их воз­двиг сын Мар­са Ромул.
  • Стих 282. Тога — отли­чи­тель­ная одеж­да рим­ля­ни­на; вме­сте с тем ноше­ние тоги — знак мира.
  • Сти­хи 284—285. …род Асса­ра­ка тогда Мике­на­ми слав­ны­ми, Фти­ей будет вла­деть и в нево­ле дер­жать побеж­ден­ных арги­вян. — Пред­ска­за­ние гово­рит о том, что род Энея, пра­вну­ка Асса­ра­ка, став­ший рим­ским родом, завла­де­ет роди­ной гре­че­ских геро­ев Ахил­ла (Фти­ей), Ага­мем­но­на (Мике­на­ми), Дио­меда (Арго­сом).
  • Сти­хи 289—290. …отяг­чен­но­го слав­ной добы­чей стран восточ­ных… — Намек на поко­ре­ние Егип­та и столк­но­ве­ния с пар­фян­ским царем Фра­атом.
  • Стих 292. Вер­ность — древ­ней­шее рим­ское боже­ство, в Риме был храм Вер­но­сти. Веста — древ­няя боги­ня оча­га и огня; счи­та­лась покро­ви­тель­ни­цей тро­ян­цев; культ ее пере­не­сен Эне­ем в Ита­лию.
  • Стих 293. …вой­ны про­кля­тые две­ри… — В Риме суще­ст­во­вал ста­рин­ный обы­чай во вре­мя вой­ны отво­рять две­ри хра­ма Яну­са, во вре­мя мира запи­рать их. Август обно­вил этот поза­быв­ший­ся уже обряд и тор­же­ст­вен­но запер «две­ри вой­ны» в 30 г. до н. э. после победы при Акци­у­ме.
  • Стих 297. …посы­ла­ет рож­ден­но­го Май­ей — то есть Мер­ку­рия, вест­ни­ка богов, сына боги­ни Майи.
  • Стих 316. Гар­па­ли­ка — фра­кий­ская геро­и­ня, вои­тель­ни­ца и охот­ни­ца; мно­гие чер­ты ее обра­за и дета­ли ее исто­рии Вер­ги­лий исполь­зо­вал для созда­ния обра­за и исто­рии Камил­лы (кни­га XI).
  • Стих 338. Аге­нор — мифи­че­ский царь Фини­кии.
  • Стих 368. …шку­рой быка охва­тить (пото­му и назва­ние Бир­са). — Фини­кий­ское Bor­sa (укреп­лен­ное место) пере­шло в гре­че­ское βύρ­σα (сня­тая шку­ра). Соглас­но леген­де, фини­кий­цы, купив столь­ко зем­ли, «сколь­ко мож­но охва­тить одною бычьей шку­рой», раз­ре­за­ли эту шку­ру на рем­ни и охва­ти­ли обшир­ный уча­сток.
  • Стих 389. Стих этот, счи­таю­щий­ся во мно­гих изда­ни­ях непо­д­лин­ным, гла­сит:


    Толь­ко ско­рее сту­пай и пред­стань пред поро­гом цари­цы.

  • Стих 394. …Юпи­те­ра спут­ник кры­ла­тый… — орел; спут­ни­цей Минер­вы была сова, Вене­ры — голуб­ка.
  • Сти­хи 416—417. …сабей­ский ладан… — Сабея (теперь Йемен) сла­ви­лась бла­го­вон­ны­ми смо­ла­ми.
  • Стих 426. Боль­шин­ство изда­те­лей счи­та­ет этот стих позд­ней­шей интер­по­ля­ци­ей. Он гла­сит:


    Пишут закон, изби­ра­ют свя­той сенат, маги­ст­ров.

  • Стих 444. …быст­ро­го череп коня… — По пре­да­нию, конь слу­жил зна­ме­ньем обе­щан­ных боже­ст­вом воен­ных побед. Изо­бра­же­ния лоша­ди были на кар­фа­ген­ских моне­тах.
  • Стих 458. …и Атрид, и При­ам, и Ахилл, обо­им ужас­ный. — Ахилл ужа­сен и Атриду (Ага­мем­но­ну — вождю гре­ков), на кото­ро­го он раз­гне­вал­ся из-за рабы­ни Бри­зе­иды, отня­той у него Ага­мем­но­ном, и При­аму, царю тро­ян­цев, как убий­ца его сына Гек­то­ра и дру­гих его детей.
  • Стих 466. Пер­гам — центр Трои, ее акро­поль, кре­пость, где нахо­дил­ся и цар­ский дво­рец.
  • Стих 470. Рес — см. при­меч. к «Геор­ги­кам», IV, 462. Было пред­ска­за­ние ора­ку­ла, что, если лоша­ди Реса хотя бы раз суме­ют поесть и напить­ся в оса­жден­ном горо­де, послед­ний будет спа­сен. Тидид (Дио­мед) и Одис­сей ночью про­ник­ли в лагерь Реса и уве­ли лоша­дей.
  • Стих 474. Тро­ил — сын При­а­ма, уби­тый Ахил­лом у алта­ря Апол­ло­на, в том месте, где вско­ре пал сам Ахилл.
  • Стих 489. Мем­но­но­вы рати. — Мем­нон, царь эфи­о­пов, при­быв­ший на помощь тро­ян­цам, счи­тал­ся сыном Авро­ры (Зари).
  • Стих 491. Пен­те­си­лея — цари­ца дев-вои­тель­ниц ама­зо­нок, сра­жав­ших­ся на сто­роне тро­ян­цев. Пен­те­си­лея была уби­та Ахил­лом.
  • Стих 498. Эврот — см. при­меч. к «Буко­ли­кам», VI, 83.
  • Стих 530. Гес­пе­рия — гре­че­ское назва­ние Ита­лии, обыч­ное для пор­тов эпо­хи Авгу­ста.
  • Стих 533. …имя вождя… — имя Ита­ла, царя энотров, леген­дар­но­го пле­ме­ни потом­ков Энот­ра, бежав­ше­го из Гре­ции в Ита­лию.
  • Стих 534. О неза­вер­шен­ных сти­хах в «Эне­иде» био­граф Вер­ги­лия Донат гово­рит: «Изда­ние осу­ще­ст­вил Варий, вне­ся в него лишь незна­чи­тель­ные исправ­ле­ния, так что даже неза­вер­шен­ные сти­хи он оста­вил, как они были. Мно­гие потом пыта­лись их допол­нить, но без­успеш­но: труд­ность была в том, что почти все полу­сти­шия обла­да­ли у Вер­ги­лия совер­шен­но закон­чен­ным смыс­лом, кро­ме одно­го: “В Трое был он тебе…”» (III, 340).
  • Стих 535. Ори­он — созвездие, с вос­хо­дом и захо­дом кото­ро­го свя­зы­ва­ли вол­не­ния на море.
  • Стих 570. Эрикс — гора на севе­ро-запа­де Сици­лии; ее назва­ние свя­зы­ва­ют с леген­дой об Эрик­се, сыне Вене­ры.
  • Стих 619. Тевкр — сын царя Тела­мо­на с ост­ро­ва Сала­ми­на, брат Аяк­са Тела­мо­нида; после воз­вра­ще­ния из Трои был изгнан отцом, так как не ото­мстил Улис­су (Одис­сею) за смерть бра­та. Сала­мин, осно­ван­ный им на Кип­ре, назван име­нем род­но­го ост­ро­ва.
  • Стих 621. Бел. — Так назы­ва­ет отца Дидо­ны толь­ко Вер­ги­лий, создав вымыш­лен­ное имя на осно­ве семит­ско­го сло­ва «баал» — «пове­ли­тель». По дру­гим источ­ни­кам имя отца Дидо­ны было Мутон.
  • Стих 624. …царей… пеласгий­ских — то есть гре­че­ских.
  • Стих 626. …от кор­ня ста­рин­но­го тев­кров. — Мате­рью Тев­к­ра была Геси­о­на, дочь тро­ян­ско­го царя Лао­медон­та, сест­ра При­а­ма.
  • Стих 661. …двое­ду­шье тирий­цев… — Фини­кий­цы счи­та­лись в Риме оли­це­тво­ре­ни­ем ковар­ства, веро­лом­ства; суще­ст­во­ва­ло иро­ни­че­ское выра­же­ние «пуний­ская вер­ность».
  • Стих 686. Лиэй — гре­че­ское назва­ние Вак­ха, свя­зан­ное с его функ­ци­ей осво­бо­ди­те­ля от забот и печа­лей (греч. гла­гол λύω — осво­бож­даю, раз­вя­зы­ваю); то же зна­че­ние име­ет латин­ское про­зви­ще Вак­ха — Либер.
  • Стих 692. Ида­лий­ские рощи. — Ида­лий — гора и город на Кип­ре с хра­мом Вене­ры.
  • Стих 741. …Атлан­том… обу­чен. — Титан Атлант, дер­жа­щий на пле­чах небес­ный свод, неред­ко отож­дествля­ет­ся с горой Атла­сом (см. так­же при­меч. к «Эне­иде», IV, 247—248). В позд­ней­ших ска­за­ни­ях ему при­пи­сы­ва­ют изо­бре­те­ние небес­но­го гло­бу­са, ука­за­ние на паде­ние звезд и пере­ме­ну пого­ды; поэто­му у Вер­ги­лия он учи­тель Иопа­да, рас­кры­ваю­ще­го аст­ро­но­ми­че­ские тай­ны.
  • Стих 744. Гиа­ды — см. при­меч. к «Геор­ги­кам», I, 138. Три­о­ны — семи­звездия Боль­шой и Малой Мед­ведиц.
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364004323 1364004404 1364004409 1375300002 1375300003 1375300004