Орестея
(трилогия)


Трагедия третья

ЭВМЕНИДЫ

(стихи 1—1046)
Текст приводится по изданию: Эсхил. Трагедии. Москва, «Наука», 1989.
Перевод Вячеслава Иванова.
Издание подготовили Н. И. Балашов, Дим. Вяч. Иванов, М. Л. Гаспаров, Г. Ч. Гусейнов, Н. В. Котрелев, В. Н. Ярхо.

В руко­пи­сях тек­сту тра­гедии пред­ше­ст­ву­ет так назы­вае­мое «содер­жа­ние» — крат­кая справ­ка, при­пи­сы­вае­мая не без осно­ва­ния Ари­сто­фа­ну Визан­тий­ско­му: «Орест, пре­сле­ду­е­мый в Дель­фах Эри­ни­я­ми, по сове­ту Апол­ло­на отпра­вил­ся в Афи­ны в свя­ти­ли­ще боги­ни Афи­ны. Одер­жав победу, по ее воле, <над Эри­ни­я­ми>, он ушел в Аргос. Став­ших мило­сти­вы­ми Эри­ний ста­ли назы­вать Эвме­нида­ми. Исто­рия боль­ше никем не изла­га­ет­ся. Дей­ст­ву­ю­щие лица: про­ро­чи­ца Пифия, Апол­лон, Орест, при­зрак Кли­тем­не­стры, хор Эвме­нид, Афи­на, Про­во­жа­тые».

Дей­ст­вие про­ис­хо­дит сна­ча­ла перед свя­ти­ли­щем Апол­ло­на в Дель­фах; затем оно пере­но­сит­ся в Афи­ны — один из ред­ких слу­ча­ев в гре­че­ской тра­гедии, когда хор покида­ет орхе­ст­ру посреди тра­гедии и вто­рая ее поло­ви­на про­ис­хо­дит в дру­гом месте, чем вна­ча­ле.


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Хор Эри­ний, богинь-мсти­тель­ниц, при­ни­маю­щих, в тече­ние тра­гедии, новое имя — Эвме­нид, или «бла­го­склон­ных».

Орест

Афи­на

Пифия, дель­фий­ская про­ро­чи­ца

Апол­лон

Гер­мий

Тень Кли­тем­не­стры

Судьи афин­ско­го Аре­о­па­га и народ афин­ский с хором Про­во­жа­тых.


ПРОЛОГ
Пло­щадь перед хра­мом Феба Апол­ло­на (Лок­сия) в Дель­фах. По сто­ро­нам пло­ща­ди тол­пы бого­моль­цев. На хра­мо­вой папер­ти, у запер­тых две­рей, Апол­ло­но­ва жри­ца-про­ро­чи­ца, увен­чан­ная лав­ра­ми, с золотым клю­чом в руках.
Пифия

В молит­вах име­ную преж­де всех богов
Пер­во­ве­щу­нью Зем­лю. После мате­ри
Феми­ду слав­лю, что на про­ри­ца­ли­ще
Вто­рой вос­се­ла, — пом­нят были. Третья честь
Юней­шей Тита­ниде, Фебе. Дочь Зем­ли,
Сест­ры про­из­во­ле­ньем, не наси­ли­ем
Стя­жа­ла Феба цар­ство. Вме­сте с име­нем
Пре­стол дан, баб­кой вну­ку в колы­бель­ный дар.
От озе­ра отчиз­ны, от Делий­ских скал,

10 Сюда при­ча­лив, к при­ста­ням Пал­ла­ди­ным,
В удел Пар­насский дер­жит путь наслед­ник — Феб.
При­во­дят бога в шест­вии тор­же­ст­вен­ном
Сыны Гефе­ста; в зарос­лях тро­пы торят, —
Тво­рят госте­при­им­ным нелюди­мый дол.
При­шель­ца убла­жа­ет и дара­ми чтит
Народ тогдаш­ний этих мест и Дельф, их царь.
Сози­ждил вещим Зевс-отец сынов­ний дух:
Всту­пил чет­вер­тым Лок­сий во свя­ти­ли­ще,
Про­ро­ком Зев­са: отчее веща­ет сын.
20 Сим, преж­де про­чих, дань молит­во­сло­вия!
Пал­ла­ду ныне в сло­ве помя­ну, чья сень
Пред хра­мом
; Кори­кий­ских нимф семью, чей дом
В уте­се полом — пти­це мил, богам при­ют.
Там Бро­мий оби­та­ет — не забы­ла я;
Менад оттуда под­нял бог на брань, когда
Пен­фея, слов­но зай­ца, затра­вить судил.
Клю­чи пото­ка Плей­ста помя­нув, и мощь
Вла­ды­ки Посей­до­на, и тебя, о Зевс,
Вер­ши­тель выш­ний, верх все­го, — иду гадать!
30 Бла­го­сло­ви­те вход мой! Вящей силою
Вещу­нью вдох­но­ви­те!.. Кто из элли­нов
Ждет слов пифий­ских? Храм отверст. По жре­бию
Да внидут! Про­ве­щаю, что вну­шит мне бог.

Про­ро­чи­ца всту­па­ет в храм,
но через несколь­ко мгно­ве­ний
воз­вра­ща­ет­ся, шата­ясь, охва­чен­ная ужа­сом
.

И вымол­вить ужас­но, зреть ужас­нее,
Что гонит жри­цу вон из дома божье­го!
Хочу кре­пить­ся — ноги оты­ма­ют­ся;
Про­стер­ла руки дрях­лые, — бежать нет сил:
Бес­по­мощ­ней мла­ден­ца в стра­хе ста­ри­ца.
Вхо­жу внутрь хра­ма, — все в вен­ках свя­ти­ли­ще,

40 И вижу чело­ве­ка: там, где Пуп Зем­ли,
Сидит опаль­ный греш­ник. Бого­мер­зост­но
Кровь на пол кап­лет с рук его, сквер­ня затвор.
В руках меч голый и молеб­ной ма́сли­ны
Росток высо­кий, бла­го­чест­но длин­ною
Повит вол­ною белой. Ясно все досель.
Вкруг бого­моль­ца сонм ста­рух чудо­вищ­ных,
Вос­сев­шись важ­но, дрем­лет на седа­ли­щах.
Не ста­ри­ца­ми впо­ру, а Гор­го­на­ми
Их звать; но и Гор­го­ны — не подо­бье им.
50 На сте­но­пи­си хищ­ниц раз я виде­ла,
Финея сотра­пез­ниц: вот подо­бье! Лишь
Без кры­льев эти; но, как те, страш­ны, чер­ны.
Усну­ли креп­ко; гнус­ный изда­ле­че храп
При­во­дит в тре­пет; с кро­вью гной сочит­ся с вежд.
Убран­ство ж их — кощун­ство пред обли­чья­ми
Богов; обидой было б и в люд­ском жилье.
Неве­дом был мне эта­ких стра­ши­лищ род!
Зем­ля какая наг­ло похва­ля­ет­ся,
Что сей позор вскор­ми­ла, — и не тер­пит кар?
60 Сам Лок­сий осталь­ное да про­мыс­лит! Здесь
Домо­вла­ды­ка мно­го­мощ­ный — Лок­сий сам.
Вещун-цели­тель, тем­ных отвра­ти­тель чар,
Он и чужие оча­ги от скверн блюдет.
Откры­ва­ет­ся свя­ти­ли­ще. Близ ост­ро­ко­неч­но­го кам­ня, Пупа Зем­ли, сидит Орест, с мечом и мас­ли­нич­ною вет­вью, пови­тою белою тесь­мою, в руках. Вокруг спят в камен­ных крес­лах Эри­нии; Апол­лон в длин­ной одеж­де появ­ля­ет­ся над Оре­стом.
Апол­лон

Тебе не изме­ню я; до кон­ца твой страж,
Пред­ста­тель и заступ­ник, — при­бли­жа­юсь ли,
Стою ль поодаль, — гро­зен я вра­гам тво­им.
И ныне видишь беше­ных на при­вя­зи:
Сон обнял дев, кото­рых все чура­ют­ся,
Чад седо­вла­сых, с них же дани дев­ст­вен­ной

70 Ни бог не взял, ни смерт­ный, ни дуб­рав­ный зверь.
На горе, дети Ночи, роди­лись они,
И дом их в пре­ис­под­ней — Тар­тар горест­ный.
Их люди нена­видят; нена­видят их
Жиль­цы Олим­па. Ты ж беги — без уста­ли,
Без отды­ха! Добы­чу до кра­ев зем­ли
Гнать будет гон­чих сво­ра, по сухим тро­пам
И влаж­ным, — и в замор­ских встре­тит при­ста­нях.
Не падай духом, муже­ст­вуй в труде страст­но́м!
В Пал­ла­дин кремль спа­сай­ся и, при­шед, вос­сядь,
80 На древ­ний идол Девы опер­шись. Мы там
Судей обря­щем, и вину смяг­чаю­щих
Речей витий­ство, и пути — навек тебя
От сих мытарств изба­вить. Ибо пом­ню: сам
На мате­ре­убий­ство я подвиг тебя.

Орест

Мои ты оправ­да­нья, вещий, веда­ешь:
Пот­щись, да прав­да надо мной испол­нит­ся!
Залог спа­се­нья — мощь твоя моля­ще­му.

Апол­лон

Гла­гол мой помни; мыс­лью да не пра­вит страх!
Ты ж бог-вожа­тый, брат еди­но­кров­ный мой, —

90 Зане мы, Гер­мий, — Зев­со­вы, и ты слы­вешь
Спа­си­те­лем ски­таль­цев, — упа­си его
В путях опас­ных! Отчий освя­тил устав
Стран­но­при­им­ство; стран­ни­ку будь пас­тырь ты!

Апол­лон исче­за­ет.
Гер­мий, вне­зап­но явив­шись, уво­дит Оре­ста.
Перед спя­щи­ми Эри­ни­я­ми
воз­ни­ка­ет при­зрак Кли­тем­не­стры
.
Тень Кли­тем­не­стры

Увы, вы спи­те! Вре­мя ль почи­вать? Меня
Забы­ли вы меж мерт­вых, где пре­сле­ду­ют,
Сто­устой уко­риз­ной при­умно­же­ны,
Уко­ры мной уби­тых тень опаль­ную.
Ски­та­юсь я, от милых отлу­чен­ная;
Клей­мо на мне и кары бре­мя тяж­кое.

100 От кров­ных, от роди­мых пре­тер­пе­ла зло,
И бога нет, кото­рый бы про­гне­вал­ся
За мать, рукой сынов­ней уби­ен­ную.
Взгля­ни на эти раны оком внут­рен­ним!
Во сне все ясно видит, оза­ря­ясь, дух,
А днем запрет­но мыс­ли про­зор­ли­вой быть…
Не до́сыта ль, ноч­ные пси­цы, с блюд моих
Соты мед­вя­ной, трез­вых струй лиза­ли вы?
Очаг мой пом­нит чер­ные гости­ны в час,
Дру­гим богам не милый, но любез­ный вам.
110 Союз нару­шен! Попра­ны заве­ты! Как?
Едва в тене­та загнан, ускольз­нул олень!
Прыж­ком про­вор­ным вырвал­ся из сети вон,
Над лов­чи­ми дале­че поте­ша­ет­ся!..
Очни­тесь, поза­боть­тесь о душе моей,
Боги­ни цар­ства тем­но­го! Взы­ваю к вам,
Явясь в меч­та­ньи сон­ном Кли­тем­не­строю!

Хор
Стонет.
Тень Кли­тем­не­стры

Сте­най­те! Зверь на воле! Не догнать его!
Вра­гам моим домаш­ним есть пособ­ни­ки.

Хор
Стонет.
120 Мм…

Тень Кли­тем­не­стры

Одер­жит сон вас, жало­ба не тро­га­ет…
Орест, палач мой, мате­ри палач, бежал!

Хор
Взды­ха­ет.

Ох!

Тень Кли­тем­не­стры

Крях­тишь, но сно­ва сон долит. Вос­прянь! Ско­рей —
За дело! Дело ж ведо­мо: ловить, тра­вить!..

Хор
Взды­ха­ет.

Ох!

Тень Кли­тем­не­стры

Так Труд и Сон, два силь­ных, заклю­чив союз,
Змеи неуто­ми­мой мощь оси­ли­ли!

Хор
Сте­на­ет гром­ко.
130 Лови, лови, лови, лови!.. тут!.. стой!..

Тень Кли­тем­не­стры

Все рыщешь, лаешь, нюха­ешь и ловишь дичь,
Заботой дня тре­во­жась в гре­зе явст­вен­ной.
Пой­ма­ла — при­зрак! Том­ный плен уси­ли­ем
Стрях­ни! Опом­нись! Нежась, уте­ря­ешь лов.
Проснись — и пусть прон­зишь­ся угры­зе­нья­ми:
Их ост­рие зна­ко­мо серд­цу муд­ро­му.
Вско­чи! В пого­ню!.. Дхни пожа­ром внут­рен­ним.
Паля­щей жаж­дой кро­ви вслед бегу­ще­му!..
За трав­лю! Улю­лю­кай! Изну­ри его!

Хор
140 Буди, тол­кай сосед­ку! Я тебя бужу.
Что спишь? Вста­вай же! Ну, встрях­нись! Дре­му долой.
Пооглядим­ся, — что тре­во­га зна­чи­ла?


ПАРОД
Хор
Стро­фа I

Горе-беда, увы!
Сест­ры, беда при­шла!..
Нема­ло, обо­льща­ясь, я тер­пе­ла бед…
Ныне беда при­шла,
Гор­шая преж­них бед!
Горе и чер­ный час!
Зверь выско­чил из сети, в тем­ный лес ушел!
Оси­лил вдруг
Лов­чих сон:
Лов про­пал!

Анти­стро­фа I

Зев­са над­мен­ный сын,
Ты воро­вать горазд

150 Смял всад­ник юный ста­ри­цу копы­та­ми!
Как за без­бож­ни­ка,
Мать погу­бив­ше­го,
Ты побо­ра­ешь, бог?
Как, мате­ре­убий­ство покры­ва­ешь, бог?
Кто ска­жет мне:
«Прав­ды страж —
Вещий бог»?

Стро­фа II

Мне сни­лось: зов я слы­шу; в нем укор: «ты спишь?»
Слов­но стре­ка­лом в бок
Коня пыр­нул,
Гик­нув, воз­ни­ца, — так
Мне серд­це зов прон­зил…
Он вре­зал­ся
Пле­тью в мозг, —

160 До костей
Бич язвит…
Захо­ло­ну­ла грудь во сне…

Анти­стро­фа II

Тво­рят само­управ­ство боги новые.
Прав­ды силь­ней их власть.
Вот трон его:
Свер­ху и дони­зу
Весь кро­вью залит он!
Вот Пуп Зем­ли, —
В пят­нах весь
Чер­ных дел,
В гное скверн!
Сосуд про­кля­тий! Сток зараз!

Стро­фа III

Ты свой очаг, веща­тель, пре­дал сам гре­ху!

170 Сам осквер­нил его,
Волей сво­ей,
Чисти­тель!


Смерт­ных заступ­ник, ты.
Напе­ре­кор богам
В отме­ну правд,
Древ­них обидел Мойр!

Анти­стро­фа III

Со мной, враж­дуя, все же не спа­сешь его!
Скрой­ся под зем­лю он,
Будет и там
Настиг­нут.
Месть на гла­ву свою,
Дерз­кий, навлек, — и месть
Его най­дет.
И на рас­пу­тьи — казнь!


ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ
Апол­лон, с сереб­ря­ным луком в руках,
вста­ет в глу­бине хра­ма.
Апол­лон

Вон, вам повеле­ваю! Изы­ди­те вон

180 Из сих чер­то­гов! Прочь от про­ри­ца­ли­ща!
Неро­вен час — ужа­лит, с тети­вы зла­той
Спорх­нув, змея — лету­нья среб­ро­кры­лая:
Изрыг­не­те от боли с пеной чер­ною
Все сгуст­ки кро­ви, сли­зан­ной со све­жих ран.
Тут храм, не место лоб­ное, где пле­тью бьют,
Выка­лы­ва­ют очи, рубят голо­вы,
Кам­ня­ми пора­жа­ют, чет­вер­ту­ют, рвут,
Ско­пят, уве­чат, с дол­гим воем кор­чат­ся
Поса­жен­ные на кол. Вот, где празд­ник вам, —
190 Вот в чем весе­лье ваше, — что явля­ет нам
Ваш нрав, столь нена­вист­ный! И таков ваш вид!..
Гнездить­ся бы в пеще­ре кро­во­жад­ных львов
Вам, кро­во­пий­цы! Вы ж сквер­нить дер­за­е­те
Втор­же­ньем смрад­ным вещие оби­те­ли.
Живей, исча­дья мра­ка! Козо­вод жез­лом
Так гонит ста­до чер­ных коз. Без пас­ты­ря, —
Кому пасти вас любо? — всей гурь­бою вон!

Изго­ня­ет Эри­ний из хра­ма.
Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Дай оче­редь отве­тить, Апол­лон, тебе!
Ты в оном пре­ступ­ле­нье не сообщ­ник лишь, —

200 Еди­ный ты — пре­ступ­ник; весь тот грех — твой грех.

Апол­лон

Ответ­ст­вуй: как? Настоль­ко можешь речь про­длить.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Вну­шил ты сыну, что убить он дол­жен мать.

Апол­лон

Вну­шил отца воз­мез­дьем уми­рить. Так что ж?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Твои — почин, под­мо­га, укры­ва­тель­ство.

Апол­лон

Укрыть­ся в этом доме я убий­цу звал.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Так звал и нас: мы — кня­жих про­во­жа­тых сонм.

Апол­лон

При­шлись не ко дво­ру вы в этом доме, знай!

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Сопут­ст­во­вать Оре­сту мне велит мой сан.

Апол­лон

Какую ж долж­ность ты несешь? Похва­стай­ся.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора
210 Гнать мате­ре­убий­цу из жилищ люд­ских.

Апол­лон

Муже­убий­цы-мате­ри, убий­цу? Так?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Муже­убий­ство — не убий­ство кров­но­го.

Апол­лон

Столь дерз­ко ты, столь хуль­но над­ру­га­ешь­ся
Над клят­вен­ным сою­зом, что уста­вил Зевс
С семей­ст­вен­ною Герой? Над Кипри­дою,
От коей — все, что мило в жиз­ни смерт­но­му?
Проч­ней любовь свя­зу­ет брач­ным ложем двух,
Чем клят­вой прав­да: слад­ко им обет блю­сти.
Когда враж­де супру­гов ты потвор­ст­ву­ешь

220 (Жена уби­ла мужа, — эта кровь не в кровь), —
Непра­во­мощ­на, мню, такая прав­щи­ца!
К одной вине стро­га ты и зло­па­мят­на,
К вине дру­гой при­страст­но-рав­но­душ­на ты.
Пал­ла­да эту тяж­бу раз­бе­рет меж нас.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

И все же от Оре­ста не отста­ну я.

Апол­лон

Ускорь пого­ню, рве­нье рас­па­ли, трудись!

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Мое слу­же­нье, сан мой воз­дер­жись хулить!

Апол­лон

От служ­бы столь почет­ной отка­зал­ся б я.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Пусть ты велик пред Зев­сом: не ума­лю я

230 Тебе в уго­ду прав сво­их. Кровь мате­ри
Взы­ва­ет об отмще­ньи! Выхо­жу на лов.

Апол­лон

А я покрою и спа­су поклон­ни­ка
Моей свя­ты­ни. Смерт­ным и богам рав­но
Взять под защи­ту мужа и пре­дать — греш­но.

Исче­за­ет.
Хор убе­га­ет с орхе­ст­ры.
Храм затво­ря­ет­ся.
Орхе­ст­ра пуста.

ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ
Пло­щадь перед хра­мом Афи­ны Пал­ла­ды в Афи­нах. Орест вхо­дит и садит­ся близ алта­ря боги­ни, у под­но­жия ее ста­рин­но­го куми­ра, дер­жась рукой за изва­я­ние.
Орест

Вла­ды­чи­ца Афи­на, волей Лок­сия
К тебе я послан! Грех на мне, но греш­ни­ка
При­ми без гне­ва. Смы­та кровь. На сих руках
Нет сквер­ны. Стер­лась чер­ная в путях моих:
Люд­ским госте­при­им­ст­вом убедил­ся гость.

240 Всю сушу исхо­дил я, пере­плыл моря,
Но памя­то­вал сло­во бога веще­го —
И вот при­шел, боги­ня, обнял твой кумир:
Суда и прав­ды, сидя здесь, я буду ждать.

Вхо­дит хор Эри­ний.
Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ужо, бег­лец!.. Не явно ль? — это след его!..
Впе­ред! Немой вожа­тый все без слов ска­зал…
Соба­чьим нюхом знаю, где про­шел олень.
И капа­ла из раны кровь паху­чая.
Сама от трав­ли чуть жива, едва дышу:
Изму­чи­лась, обрыс­кав весь про­стран­ный край!

250 И за море, без кры­льев, зале­те­ла я,
Корабль пере­го­няя, на кото­ром плыл
Орест… Он где-то близ­ко! Чую дух его,
И кро­вью чело­ве­чьей потя­ну­ло вдруг…


ПАРОД II
Хор

Нужен здесь глаз, да глаз:
Все огляди окрест,
Да без­на­ка­зан­ным
Не ускользнет Орест!…
Вновь силь­ным он
Мнит себя!
Вот исту­кан обняв
Девы бес­смерт­ной, он
Хочет на суд отдать.
Рук сво­их дело — ей.
Тягать­ся с нами! Позд­но!.. Рас­то­чил он кровь:

260 Род­ную кровь —
Кто сбе­рет?
В зем­лю бежит она,
Жад­ный питая прах…
Вза­мен я силу высо­су из жил тво­их!
Алый мне сок отдашь,
Пло­ти цве­ту­щей жизнь:
До́ пья­на я напьюсь
Ярых струй,
Чер­ных струй.
Иссох­нешь, тенью ста­нешь, и живую тень
В скорб­ный дол
Веч­ных мук,
В сумрак род­ной умчу.
Увидишь там, что вся­кий, сотво­рив­ший зло,
270 Бога ли, гостя ли,
Или роди­те­лей
Тяж­ко обидев­ший,
Казнь при­мет, зло­де­я­нью сораз­мер­ную.
Вели­кий возда­тель и судья, Аид,
В нед­рах глу­бин­ных есть:
На пись­ме­нах его
Каж­дый запи­сан грех.

Орест

Несча­стье учит. Знаю, что ко бла­гу мне
И что во зло послу­жит; где спа­си­тель­но
Без­мол­вие, где сло­во. Здесь мне речь дер­жать
Велел настав­ник муд­рый. Задре­ма­ла кровь,

280 И пят­на поблед­не­ли на руках моих.
Избы­та сквер­на мате­ре­убий­ства. Феб
С дес­ни­цы обаг­рен­ной вла­гу лип­кую
Мне смыл, когда обет­ных я заклал сви­ней.
И долог был бы сказ мой про людей, меня
При­яв­ших гостем в домы без вреда себе.
Ста­ре­ет вре­мя, дав­них дел сти­рая след.
Днесь, чисты­ми уста­ми, бла­го­чест­но я
Зову Афи­ну, сей зем­ли вла­ды­чи­цу;
На помощь. Той защи­той мой наслед­ный скиптр
290 И весь народ аргив­ский, не подъ­яв копья,
Она стя­жа­ет: свя­то соблюдем союз.
Молю боги­ню: будь то в даль­ней Ливии,
У струй Три­то­на
, ей роди­мых, шест­ву­ет,
Оде­та в блеск иль облак, Дева бран­ная,
За милых побо­рая, — ози­ра­ет ли
Фле­грей­ский дол суро­во, как пред бит­вой вождь, —
Вняв изда­ле­че зов мой, да пред­станет мне
Заступ­ни­цею ско­рой и спа­се­ни­ем!

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ни сила Апол­ло­на, ни Афи­ны мощь

300 Спа­сти тебя не могут, пре­да­дут тебя.
Увя­нешь и забудешь сло­во «раду­юсь»;
Бес­кров­ной тенью сник­нешь, сне­дью демо­нов…
Что ж ты не спо­ришь? Плю́ешь на сло­ва мои,
Мне в жерт­ву обре­чен­ный и откорм­лен­ный?
Живой меня насы­тишь без закла­ния!
Я песнь сло­жи­ла: свя­жет мой напев тебя.

Хор

Заведем хоро­вод! Вкруг убий­цы кру­жить,
Песнь убий­це сло­жить
Нам под­зем­ная Муза вну­ши­ла —

310 И вос­петь наш удел: чело­ве­че­ских дел
Быть бес­сон­ною стра­жей — веле­ла.
Пра­вый суд — ско­рый суд. Тех не тронет наш гнев,
Чьи от солн­ца не пря­чут­ся руки,
Ибо чисты они, бес­по­роч­ная жизнь
Про­те­ка­ет, счаст­ли­вая, в мире.
На того ж, кто укрыл, как сей муж под пла­щом
Обаг­рен­ные кро­вию дла­ни,
Мы донос при­не­сем, мы ули­ки сбе­рем,
И на тяж­бе уби­тых на том при­сяг­нем,
320 И воз­мездия стре­бу­ем дани.


СТАСИМ I
Хор
Стро­фа I

Матерь Ночь! На казнь, о мать,
Ночь меня роди­ла ты
Тьмы слеп­цам,
Жиль­цам све­та!
Слы­шишь, мать!
Сын Лато́
Власть мою
Мнит ума­лить!
Лов­чей лов
Отнял он…
Мать убил —
Пой­ман был —
Им вла­деть
Пре­тит мне бог!

(При­пев сопро­вож­да­ет­ся пляс­кою Хора вокруг Оре­ста.)

Песнь мы поем:
Ты обре­чен!

330 Мыс­ли затмит, — серд­це сму­тит, —
Дух сокру­шит в тебе гимн мой,
Гимн Эри­ний, страш­ный гимн!
Окол­до­ван, иссу­шен,
Кто без­лир­ный слы­шал гимн.

Анти­стро­фа I

Ты, насквозь разя­щая,
Рок мой выпря­ла, Мой­ра!
Я ж обет
Дала креп­кий:
Пра­вить сыск
Лютых дел,
Гнать, ловить
Лихо­дея…
Слы­шит он —
По пятам —

340 Чер­ный смерч,
Он — в Аид,
Я — за ним:
Навек он мой!

(кру­го­вая пляс­ка Хора)

Песнь мы поем:
Ты обре­чен!
Мыс­ли затмит, — серд­це сму­тит, —
Дух сокру­шит в тебе гимн мой,
Гимн Эри­ний, мстя­щий гимн!
Окол­до­ван, иссу­шен,
Кто без­лир­ный слы­шал гимн.

Стро­фа II

Мне от рож­де­ния
Жре­бий вла­сти­тель­ный
Выпал.
Лишь на бес­смерт­ных мне

350 Рук нало­жить нель­зя.
Нет мне
И сотра­пез­ни­ка жерт­вы.
Пир и весе­лие,
Пеп­ло­сы белые
Мне нена­вист­ны;
Празд­нич­ный запре­тен сонм.

(Кру­го­вая пляс­ка Хора.)

Домы рушить мне дано.
Если в роду́ вскорм­лен Арей,
Мнят — при­ру­чен, вдруг — осер­чал,
Дру­га загрыз, брыз­ну­ла кровь, —
Мы нале­тим, как буря!
Будь он силач, — изникнет мощь.

Анти­стро­фа II
360 Тех, чей в эфи­ре дом, —
Гнать мне не по-серд­цу:
Мир им!
Их не каса­ем­ся;
Не состя­за­ем­ся
С ними
Рас­прей о цар­ст­вен­ных льготах.
Зевс из палат сво­их,
Наш нена­види­мый,
Кап­лю­щий кро­вью,
Уда­лил наве­ки сонм.

(Кру­го­вая пляс­ка Хора.)

(Домы рушить мне дано.
Если в роду вскорм­лен Арей,
Мнят — при­ру­чен, вдруг — осер­чал,
Дру­га загрыз, брыз­ну­ла кровь, —
Мы нале­тим, как буря!
Будь он силач — изникнет мощь.)

Стро­фа III

Гор­до бле­щут
В небе без­об­лач­ном сла­вы:
Миг — и, низ­ри­ну­ты,

370 С доль­ним срав­ня­ют­ся пра­хом, —
Сто­ит лишь в дом вой­ти
В чер­ных лох­мо­тьях нам, — воем
Вто­ря пляс­ке кру­го­вой.

(Кру­го­вая пляс­ка Хора.)

Коло замкнув, дико ска­чу,
Тяж­кой сто­пой зем­лю топ­чу.
Рез­вую прыть бег уто­мил:
Шаток мой шаг, гру­зен мой шаг…
Тяж­ко шест­ву­ет Ата.

Анти­стро­фа III

Сам не зна­ет
Гор­дый, что пада­ет: слеп он.
Грех над­ме­ваю­щий
Ткет затме­ваю­щий облак.

380 Люди ж догад­ли­вы,
Люди при­мет­ли­вы — шеп­чут:
«Гро­зо­вой над домом гнев!»

(Кру­го­вая пляс­ка Хора.)

(Коло замкнув, дико ска­чу,
Тяж­кой сто­пой зем­лю топ­чу.
Рез­вую прыть бег уто­мил:
Шаток мой шаг, гру­зен мой шаг…
Тяж­ко шест­ву­ет Ата.)

Стро­фа IV

Дождешь­ся нас, — в гроз­ный час.
Мы зна­ем путь, зна­ем цель,
И зло, все зло — пом­ним,
И не про­ща­ем: свя­ты мы.
Ни чести нет нам, ни места нам нет
Ни от людей, ни у богов.
Не све­тит свет в доме нам.
Нет в непри­ступ­ную пустынь доро­ги
Зря­чим дня, ни тьмы слеп­цам.

Анти­стро­фа IV

Не устра­шась в серд­це, кто
Душой впи­вал эту песнь,

390 Глу­бин­ных правд голос,
Устав началь­ный древ­них Мойр,
Скреп­лен­ный клят­вой бес­смерт­ных богов?
На камне неру­ши­мых прав
Века́ сто­ит трон мой.
Нет недо­стат­ка и в поче­стях цар­ских
Мне под кро­вом веч­ной тьмы.


ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ
Афи­на выез­жа­ет, стоя на колес­ни­це,
кото­рую уво­дят хра­мо­вые при­служ­ни­цы.
Афи­на

Вня­ла я изда­ле­че зову, стран­ст­вуя,
Близ волн Ска­манд­ра. Зем­лю ози­ра­ла я,
Что́ вла­сто­держ­цы воин­ства ахей­ско­го,

400 Добы­чи поло­нен­ной часть бога­тую,
В удел мне веч­ный дали, без остат­ка всю,
Почтив отмен­но доб­лесть чад Фесе­е­вых.
Как вихрь помча­ли кони неутом­ные
Меня на колес­ни­це в мой свя­щен­ный кремль;
Их окры­лив, эгида взду­лась пару­сом.
Кого ж встре­чаю? Новый сей зем­ле собор!
Меня он не сму­ща­ет, но дивит мой взор.
При­шель­цы, кто вы? Вку­пе вопро­шаю я
И чуже­зем­ца, мой кумир объ­яв­ше­го,
410 И вас, не схо­жих ни с одной семьей живых:
Ни боги не вида­ли тако­вых богинь,
Ни смерт­ные обли­чьем не подоб­ны вам.
То — не укор. Чей образ без поро­ка, пусть
Дру­го­го не поро­чит, если прав­ду чтит.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

На все отве­чу в крат­ком сло­ве, Зев­са дочь!
Мы — дети Ночи, преж­де век рож­ден­ные,
И кара­ми зовут нас в пре­ис­под­ней тьме.

Афи­на

Ваш род я ныне знаю, и про­зва­ние.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Сей­час и сан узна­ешь и слу­же­ние.

Афи­на
420 Узнаю, если ясно рас­тол­ку­ешь мне.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Мы гоним душе­губ­цев из домов люд­ских.

Афи­на

Куда ж? И где погоне грань поло­же­на?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Где нет ни места радо­сти, ни име­ни.

Афи­на

И это­му такую ж кару кар­ка­ешь?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Он мой сугу­бо: мате­ре­убий­ца он.

Афи­на

Ничьим он не был нудим при­нуж­де­ни­ем?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Где сила, что при­нудить может — мать убить?

Афи­на

Пол­тяж­бы знаю: слы­ша­ла ист­ца донос.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Такой, как я, при­ся­ги он не даст тебе.

Афи­на
430 Оправ­дан­ною хочешь, а не пра­вой быть.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Как так? Наставь! Слов муд­рых у тебя запас.

Афи­на

Не сде­ла­ет при­ся­га прав­ды прав­дою.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Тогда рас­сле­дуй дело и суди сама.

Афи­на

Хоти­те слы­шать при­го­вор из уст моих?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Изречь тебя достой­ный ты достой­на суд.

Афи­на

А ты, о гость, что ска­жешь? За тобою речь.
Открой свой род и пле­мя, и оте­че­ство,
Беду свою поведай, защи­тись потом
От злых наве­тов, если, прав­ды тре­буя,

440 При­льнул к моей свя­тыне, к оча­гам моим,
Молель­щик — стра­сто­тер­пец, как Икси­он встарь.
Но все сие ответ­ст­вуй ясной речью мне.

Орест

Цари­ца, что послед­ним помя­ну­ла ты,
Заботой пер­вой было бы; но нет ее.
Не залит кро­вью я бежал под твой покров,
Рукой несквер­ной обнял изва­я­ние.
Вели­кое в сем деле есть свиде­тель­ство.
Устав­ле­но: пре­ступ­ник да без­молв­ст­ву­ет,
Доко­ле очи­сти­тель некий кро­вью жертв,

450 Сосу­щих мле­ко, мужа не обрыз­га­ет.
Дав­но меня кро­пи­ли по чужим домам
И жерт­вен­ною кро­вью и реч­ной водой.
Сня­та сия забота с бла­го­стынь тво­их.
Сей­час и край узна­ешь и род­ню мою.
Арги­вец я, и ведом мой отец тебе:
Царь Ага­мем­нон, вождь мор­ско­го воин­ства,
С кото­рым пре­вра­ти­ла Илио́н свя­той
В пустырь тро­ян­ский ты сама. Лихая смерть
Отца постиг­ла в доме. Чер­ный умы­сел
460 Пита­ла мать. Как сетью, тка­нью пест­рою
Оку­та­ла супру­га, иску­пав его.
Купель — ули­ка; кро­вью зали­лась купель.
Изгнан­ник я вер­нул­ся и — моя вина! —
Я мать убил, отмстил я за люби­мо­го.
Сообщ­ни­ком был Лок­сий. Гнал меня вещун
Боди­лом к мести. Серд­це мне прон­зая. Гро­зил
Из кар лютей­шей, — если поща­жу убийц.
Ты ж, прав ли я, неправ ли, рас­суди сама.
Что сде­лал, сде­лал. Что поло­жешь, свя­то мне.

Афи­на
470 Столь страш­но это дело, что не смерт­но­му
Его судить. Запрет­но и богине мне
Кро­ва­вой мести ведать тяж­бы тяж­кие.
То — прав­да, что несквер­но бого­мо­лец мой,
Очи­стив­шись по чину, ты при­шел сюда
В мой град, тебя при­ем­лю: без поро­ка ты.
Но там, где ты, — вра­ги­ни. Ото­слать ни с чем
Нель­зя их гнев­ных. Если суд обидит их,
Падет на зем­лю нашу яд их зави­сти;
Чумой тот сев про­зябнет, язвой, засу­хой.
480 Исхо­да я не вижу: ни оста­вить здесь,
Ни гнать их не дер­заю; там и тут — беда.
Но поели­ку спор дошел до суд­би­ща,
Навек отныне выбор­ных при­сяж­ных суд
О тяж­бах кро­ви здесь да будет, я рек­ла.
Зови­те оче­вид­цев и свиде­те­лей,
Ули­кой, клят­вой испы­туй­те исти­ну.
Из граж­дан гра­да луч­ших избе­ру людей,
И к судо­го­во­ре­нью я при­ду сама;
Они ж при­ся­ги не пре­сту­пят, суд тво­ря.


СТАСИМ II
Хор
Стро­фа I
490 Нис­про­верг­нут ста­рый строй,
Век настал — новых правд,
Если ныне суд решит:
Мать убить — нет гре­ха,
Прав Орест.
Всех сму­тит потвор­ство злу,
Ска­жут «все поз­во­ле­но».
Мно­го язв гото­вит век,
Роди­те­лям от взрос­лых чад
Горь­ких мно­го ран сулит.

Анти­стро­фа I

Ярост­ных ище­ек лай,

500 Гнев менад веч­ной тьмы
Тщет­но стал бы, чуя кровь,
Звать людей: «Тут зло­дей…»
Волю дам
Всем зло­дей­ствам, всем мечам!
Пусть обиду кров­ных друг
Дру­гу испо­ве­ду­ет,
Ища защи­ты: немощ­на
Дру­га выз­во­лить при­язнь.

Стро­фа II

Пусть не вопи­ет никто,
Вра­же­ский при­яв удар:

510 «Взы­щет мзду за кровь мою
Прав­ды суд,
Цар­ст­вен­ных Эри­ний сонм!»
Ско­ро, ско­ро взроп­щут­ся,
Взмо­лят­ся ко мне отцы,
И вос­пла­чут мате­ри:
«Горе! Рух­нул прав­ды пре­стол».

Анти­стро­фа II

Страх душе спа­си­те­лен.
Стро­гий на суди­ли­ще,
Дози­рая помыс­лы,

520 Царь сидит.
Он сми­рен­но-муд­рым быть
Нудит. Если в шуме дня
Глохнет голос внут­рен­ний, —
Муж какой, какой народ
Будет чтить заве­ты Правд?

Стро­фа III

Зло и под­не­воль­ным быть;
Зло и в свое­во­лье жить.
Сред­ний путь,
Меж­ду двух край­но­стей — луч­ший: по-раз­но­му

530 Учит боже­ст­вен­ный про­мысл.
Пра­вой мерой мерю так:
Чадо без­бо­жия — буй­ство над­ме­ния
В мыс­лях, в делах;
Бла­го­по­лу­чье, —
Желан­ный всем,
Милый дар, —
Здра­вой души при­ме­та.

Анти­стро­фа III

Заве­щаю впредь тебе
Прав­ды чтить алтарь свя­той.
Пусть корысть

540 Не соблаз­нит тебя пядью без­бож­ною
Дерз­ко топ­тать его: Кара
Станет за спи­ной, как тень.
Свой всем делам конец! Милуй роди­те­лей.
В серд­це питай
Бла­го­го­ве­нье
И стыд. При­ми
Гостя в дом
С честью, муж радуш­ный!

Стро­фа IV

Кто так живет,
Друг добра, не раб нуж­ды, —
Тот бла­жен, и в горе

550 Не вовсе он.
Не навек несча­стен.
А дер­зост­ный
Хуль­ник правд, вме­нять в закон
При­вык­ший буй­ство, при­хоть и раз­гул стра­стей,
Неволь­но свой наду­тый парус
Дол­жен спу­стить, когда, взыг­рав,
Щег­лу над­ло­мит буря.

Анти­стро­фа IV

Богов зовет
В необор­ной сму­те волн:
Боги глу­хи. Демон
Сме­ет­ся: «Кто

560 Стонет так? Не сей ли,
Что неко­гда
Хля­би звал на бой, в челне
Пере­мах­нуть кичил­ся через пучин­ный вал?»
Но час настал: на камень Прав­ды
Челн нале­тел; никем не зрим
И не опла­кан, тонет.


ЭПИСОДИЙ ЧЕТВЕРТЫЙ
Вхо­дит Афи­на во гла­ве шест­вия избран­ных в судьи и почет­ных граж­дан. Под­ле высту­па­ет тру­бач. Сза­ди тес­нит­ся народ. Судьи зани­ма­ют при­готов­лен­ные сиде­ния, боги­ня пред­седа­тель­ст­ву­ет.
Афи­на

Гла­си гла­ша­тай! Воин­ство граж­дан­ское
Сзы­вай в поряд­ке! Всею гру­дью выдох­ни
Из полой меди, выко­ван­ной тус­ка­ми,
Зык труб­ный, дре­без­жа­щий, заглу­шая гул!

570 Когда собор сей гроз­ный соби­ра­ет­ся,
Мол­чать при­стой­но, да во все­услы­ша­нье
Закон мой огла­сит­ся — он наве­ки дан! —
И бла­го­чин­но пра­вый да вер­шит­ся суд.

Апол­лон появ­ля­ет­ся на месте обви­ня­е­мых под­ле Оре­ста.
Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Царь Апол­лон! Дер­жав­ст­вуй, где дер­жав­ст­ву­ешь;
Но в этом деле, мнит­ся, не участ­ник ты.

Апол­лон

Свиде­те­лем при­шел я: в мой свя­щен­ный дом
Бежал опаль­ный; мой очаг при­грел его,
И был я бого­моль­цу очи­сти­те­лем.
Защит­ни­ком при­шел я: и на мне вина

580 Сего убий­ства; вме­сте и сообщ­ник я.

(К Афине)

Твоя пре­муд­рость все решит. Открой же суд!

Афи­на

Объ­яв­лен суд откры­тым. Сло­во вам даю.
Коль пре­нье зачи­на­ет обви­ни­тель, все
Откры­то сра­зу, явной пред­сто­ит вина.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Нас мно­го; но не будет мно­го­слов­на речь.
Ответ­ст­вуй мне на сло­во сло­вом. Мой вопрос
Пер­во­на­чаль­ный: прав­да ль, что ты мать убил?

Орест

Убил. Не отпи­ра­юсь. Не ска­жу, что нет.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

В борь­бе три схват­ки: в пер­вой ты не высто­ял.

Орест
590 А наземь все ж не сва­лен. Не хва­лись еще.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ска­жи, одна­ко, как ты умерт­вил ее?

Орест

Ска­жу и это: в гор­ло ей вон­зил я меч.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

По чьим же нау­ще­ньям? Кто послал тебя?

Орест

Боже­ст­вен­ный гада­тель и свиде­тель мой.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Так мате­ре­убий­ство при­ка­зал вещун?

Орест

Он сам, но не роп­щу я на судь­бу свою.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Иное ска­жешь, как услы­шишь при­го­вор.

Орест

Из гро­ба помощь, верю, мне пошлет отец.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

На мерт­вых упо­ва­ешь? Умер­ла и мать.

Орест
600 Две сквер­ны к ней при­лип­ли, два про­кля­тия.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Какие ж две? Все точ­но разъ­яс­ни суду.

Орест

Уби­тый ею был ей муж, а мне — отец.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Осво­бо­ди­лась мерт­вая; убий­ца — жив.

Орест

Поч­то же ты при жиз­ни не гна­ла ее?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Чужим ей был по кро­ви спя­щий в гро­бе муж.

Орест

А я по кро­ви мате­ри ль еди­ной сын?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Раз­бой­ник бого­мерз­кий! Отри­ца­ешь­ся
Тебя питав­шей в милом лоне мате­ри?

Орест

Свиде­тель­ст­вуй ты ныне, Апол­лон, молю,

610 И прав ли был убий­ца, за меня ска­жи.
Соде­я­но дея­нье. Чьей рукой? Моей.
Зло­дей­ство ли то было? — разу­ме­ешь ты.
Как ты при­зна­ешь, так и я при­зна­юсь им.

Апол­лон

К вам, став­лен­ни­кам Девы, свя­то речь дер­жу,
Как вы того достой­ны; не солгу, про­рок.
Иных не гово­рил я с про­ри­ца­ли­ща, —
Вещал ли мужу, иль жене, иль горо­ду, —
Слов, кро­ме отчих, что вну­шал мне Зевс отец.
Какая в этой прав­де мощь, помыс­ли­те —

620 И Зев­со­ву сове­ту вос­по­сле­дуй­те:
При­ся­га не силь­нее воли божи­ей.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ска­зал ты: воля Зев­со­ва на то была,
Чтоб ты вещал Оре­сту — за отца, вос­став,
От мате­ри отречь­ся и пре­зреть ее?

Апол­лон

То не одно и то же, — витязь цар­ст­вен­ный,
При­яв­ший скиптр от Зев­са, как погиб: в бою ль,
От витя­зя дру­го­го? — от жены ль?.. Жены?
Настиг­ла ль изда­ле­че кале­ной стре­лой
Героя ама­зон­ка?..
Нет! Услышь­те, как, —

630 Цари­ца гра­да! вы, суда вер­ши­те­ли!
Домой вер­нул­ся. В глав­ном удал­ся поход.
Жена встре­ча­ет лестью победи­те­ля.
Уста­ло­го с доро­ги ждет купель. Вста­ет,
Омы­тый. Про­сты­нею шире пару­са
Оку­ты­ва­ет гостя и разит жена…
Так умер оный, все­ми свя­то чти­мый муж,
Вождь воин­ства мор­ско­го, бого­дан­ный царь.
Вот како­ва супру­га! Уяз­вил рас­сказ
Вам душу гне­вом, судии Оре­сто­вы?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора
640 Честь отчая свя­щен­ней чести матер­ней,
По-тво­е­му, пред Зев­сом. Крон — отец ему:
Он в узы Кро­на зако­вал. Вы слы­ши­те ль.
О судьи, как вития ули­чен во лжи?

Апол­лон

Чудо­ви­ща, бес­смерт­ным нена­вист­ные!
Он в силе узы рас­ко­вать; спа­се­ние
Тут есть, и мно­го таинств раз­ре­ши­тель­ных.
Когда ж напьет­ся кро­ви чело­ве­че­ской
Зем­ная персть, нет мерт­вым вос­кре­се­ния.
Не мог закля­тья смер­ти сотво­рить Отец,

650 Хоть все вра­ща­ет, вверх подъ­ем­лет, кло­нит вниз,
Иль креп­ко ста­вит, сила ж не скуде­ет в нем.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

И то помыс­ли: в людях оправ­да­ет­ся ль,
Кто гнус­но про­лил мате­ри роди­мой кровь?
Как в отчий дом, как в Аргос он вой­ти дерзнет?
Как жерт­вуя, при­сту­пит к алта­рям град­ским?
Как с ним водой общать­ся ста­нут роди­чи?

Апол­лон

Вот мой ответ; увидишь, сколь он пра­ви­лен.
Не мать дитя­ти, от нее рож­ден­но­го,
Роди­тель­ни­ца: нет, она кор­ми­ли­ца

660 Вос­при­ня­то­го семе­ни. Посе­яв­ший
Пря­мой роди­тель. Мать же, слов­но дар, в залог
От дру­га-гостя взя­тый на хра­не­ние, —
Зача­тое взле­ле­ет, коль не сгу­бит бог.
Свиде­тель­ство пред нами: Зев­са дочь на свет
Не из утро­бы матер­ней исшед­шая;
Но ни одна боги­ня не родит такой!…
И впредь, Пал­ла­да, знаю, при­ведет­ся мне
О сла­ве сей твер­ды­ни пора­деть не раз;
И ныне я Оре­ста к алта­рям тво­им
670 При­вел, да верен будет навсе­гда тебе
И да стя­жа­ет город твой союз­ни­ков
Во всем его потом­стве. Да свя­тит­ся же
Из рода в род та клят­ва веко­веч­ная.

Афи­на

Все выска­за­лись, мнит­ся. Не велеть ли мне,
Чтоб судьи голос пода­ли по сове­сти?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Все стре­лы из кол­ча­на рас­стре­ля­ла я:
Жду, чем решит­ся это состя­за­ние.

Афи­на
(к обви­ня­е­мо­му и защит­ни­ку)

Ска­жи­те вы, чтоб после не корить меня.

Апол­лон

Все слы­ша­ли вы, мужи. Голо­суй­те же,

680 Как ска­жет серд­це и при­ся­гу помни­те!

Афи­на
(вста­вая)

Закон услышь­те, граж­дане афин­ские:
Вер­ши­те вы впер­вые уго­лов­ный суд!
Навек пре­будет в пле­ме­ни Эге­е­вом
Собор при­сяж­ных, ныне учреж­ден­ный мной.

685 Вам виден холм Аре­ев. Ама­зон­ки там
Сто­я­ли ста­ном в оны дни, когда царя
Фесея вое­ва­ли. Мно­го­ба­шен­ный
Воз­двиг­ся перед гра­дом сопро­тив­ный град —
Слу­жи­тель­ниц Арея. Так и холм про­слыл
690 Аре­о­па­гом, иль ска­лой Аре­евой.
Свя­щен­ный ужас будет наво­дить ска­ла
И страх вины, с ним сопри­род­ный, — день и ночь
На весь народ мой. Нов­ше­ст­вом пра­пра­вну­ки
Сих чар да не нару­шат! Не мути клю­ча
При­то­ком скверн: не будет, где испить тебе.
Хра­ни­те город столь же зор­ко, граж­дане,
От без­на­ча­лья, сколь от само­вла­стия!
Изверг­нуть не рев­нуй­те, что вну­ша­ет страх;
Без стра­ха в серд­це, кто из смерт­ных пра­веден?
700 С бла­го­го­вей­ным тре­пе­том на тот утес
Доколь взи­ра­ют люди, будет он стране
Спа­си­тель­ным опло­том, како­во­го нет
Нигде — ни в ски­фах, ни в зем­ле Пело­по­вой.
Коры­сти ж недо­ступ­ны там сидя­щие
Собо­ром гроз­ным; совест­лив, но муже­ст­вен
Их неумыт­ный при­го­вор; над спя­щи­ми
Да будет сонм их стра­жей неусып­ною.
Вот граж­да­нам наказ мой. Поды­май­тесь
И камеш­ки бери­те — кинуть в тот сосуд
Иль в этот, чтя при­ся­гу. Все ска­за­ла я.

Судьи под­ни­ма­ют­ся с мест и испол­ня­ют ука­зан­ное.
Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Совет мой судьям: бой­тесь посе­ти­тель­ниц!
Бес­че­стье тяж­ко выме­стим на всей стране.

Апол­лон

Мои от Зев­са чти­те про­ри­ца­ния!
Пло­до­но­сить гла­го­лу не пре­пят­ст­вуй­те!

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Не твой удел — суд кро­ви. Пре­сту­пил ты власть,
И впредь нечи­сты все твои веща­ния.

Апол­лон

И мой отец ошиб­ся веч­ным про­мыс­лом,
Пер­во­убий­цу пожалев Икси­о­на?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ты сам ска­зал. Но если пожа­ле­ют здесь

720 Оре­ста, тяжек будет мой воз­врат стране.

Апол­лон

За мной победа, знаю! Чести нет тебе
Ни в сон­ме вет­хих, ни в семье мла­дых богов.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

В дому Адме­та так же ты обидел Мойр,
От смер­ти льготу земно­род­ным вынудив.

Апол­лон

Не спра­вед­ли­во ль пре­дан­ней­ших чти­те­лей
Сугу­бо защи­щать нам, коль они в нуж­де?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Уста­вы ты нару­шил ста­ро­дав­ние
И ста­риц ввел в юрод­ство, упо­ив вином.

Апол­лон

Тебе ж похме­льем горь­ким будет при­го­вор,

730 И желчь изрыг­нешь, — но вредить бес­силь­ную.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Ста­ру­ху, юный всад­ник, рас­топ­тать не честь.
Здесь мед­лю, выжидая, чем решит­ся суд, —
Не ведая, мирить­ся ль или гне­вать­ся.

Судьи, закон­чив голо­со­ва­ние, зани­ма­ют свои места.
Афи­на

За мной послед­ний голос: дело мне решить.
Кла­ду я за Оре­ста этот каме­шек.
Мне не было роди­мой, нет мне мате­ри, —
Муж­ское все любез­но, — толь­ко брак мне чужд;
Я муже­ст­вен­на серд­цем, дщерь я отчая.
Свя­тее кро­ви мужа, как могу почесть

740 Жены, домо­вла­ды­ку умерт­вив­шей, кровь?
Орест оправ­дан, если даже поров­ну
Лег­ли в сосудах жре­бии. Так высыпь­те ж
Все вкла­ды из обо­их, судьи-счет­чи­ки!

Судьи высы­па­ют камеш­ки из сосудов на стол.
Орест

О, Феб, мой вождь пре­свет­лый, как решит­ся суд?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

О Ночь, о матерь чер­ная! Все видишь ты!

Орест

Что ждет меня? Засте­нок или воль­ный свет?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Уйду ли с позо­ром? Буду ль, как и встарь, в чести?

Апол­лон

Счет жре­би­ев веди­те стро­гий, счет­чи­ки,
В две груды раз­гре­бай­те их рачи­тель­но!

750 В еди­ном недо­ста­ча — роду пагу­ба,
Еди­ный лиш­ний — пле­ме­ни спа­се­ние.

Исче­за­ет.
Афи­на

Оправ­дан под­суди­мый! В урне мило­сти
И в урне смер­ти то же голо­сов чис­ло.

Орест

Пал­ла­да, рода наше­го спа­се­ние!
Отчиз­ну я утра­тил: водво­ря­ешь ты
Меня в отцов­ском доме. Ска­жут элли­ны:
«Опять Орест — арги­вец, отчих всех богатств
И прав наслед­ник, мило­стью Пал­ла­ди­ной,
И Лок­сия, и третье­го, кто все вер­шит:

760 Ува­жил выш­ний трон отца Оре­сто­ва,
Воз­зрел на общ­ниц мате­ри — и сына спас».
Но я не преж­де тро­нусь в вожде­лен­ный путь,
Чем клят­вой покля­ну­ся неру­ши­мою —
Стране тво­ей, боги­ня, дру­гом быть навек.
Да будет в силе мой обет из рода в род,
И с копье­нос­ным воин­ст­вом аргив­ский вождь
Не высту­пит на град сей! Из моги­лы мы
Тор­же­ст­вен­ной сей клят­вы нару­ши­те­лей
Удер­жим, свя­жем, муже­ства лишим в пути,
770 При­мет зло­ве­щих оба­я­ем ужа­сом, —
Посты­лым станет труд их, и рас­ка­ют­ся.
Обет дер­жа­щим креп­ко и Пал­ла­дин град
Союз­ною под­мо­гой засту­паю­щим
Мы будем из моги­лы бла­го­склон­ны­ми.
При­вет, Афи­на! Ты сама и твой народ
На страх вра­гам пре­будь­те необор­ны­ми,
Спа­се­ньем славь­тесь и победой веч­ною!

Ухо­дит.

КОММОС
Хор
Стро­фа I

Увы! Скри­жаль ста­рин­ных правд,
Новые боги, вы
Попра­ли, власть исторг­ли из руки моей!

780 Язвит обида серд­це; ярый гнев коп­лю.
Яд на окрест­ный край,
Чер­ный яд мой выплю­ну,
Яд змеи рас­топ­тан­ной!
Где на поля и веси
Брыз­ну тем ядом я,
Лишай там вско­чит, сад заглохнет, сгинет злак,
Выкинет матерь плод,
Чум­ные пят­на высту­пят, — о месть моя!…
Сте­на­ем!..
Как быть нам?
790 Мы прит­ча в наро­де!
Как нам сне­сти свой срам?
Стыд и позор стер­петь, боль и бес­че­стие,
Доче­ри Ночи древ­ней?

Афи­на

Не гне­вай­тесь, не злобь­тесь, убеж­даю вас!
Вам нет обиды, в при­го­во­ре жала нет.
Реши­лась тяж­ба рав­ным голо­сов чис­лом.
От Зев­са было свет­лое пред­ста­тель­ство,
И, кто вещал Оре­сту, сам клял­ся, что нет
На том вины, кто богу не про­ти­вил­ся.

800 Поч­то ж гро­зи­тесь в мой пре­дел исторг­нуть яд?
Оду­май­тесь! Ни язвой, ни бес­пло­ди­ем
Зем­ле не угро­жай­те, ни дыха­ни­ем
Тле­твор­ной пыли, семе­ни убий­ст­вен­ной.
Свиде­тель­ст­ву­ясь Прав­дой, обе­щаю вам
Пре­сто­лы и пеще­ры в сей стране, в удел
Закон­ный, веч­ный; жиром забле­стит очаг,
Где вы, всем гра­дом чти­мые, вос­сяде­те.

Хор
Анти­стро­фа I

Увы! Скри­жаль ста­рин­ных правд
Новые боги, вы
Попра­ли, власть исторг­ли из руки моей!

810 Язвит обида серд­це; ярый гнев коп­лю…
Яд на окрест­ный край,
Чер­ный яд мой выплю­ну,
Яд змеи рас­топ­тан­ной!
Где на поля и веси
Брыз­ну тем ядом я,
Лишай там вско­чит, сад заглохнет, сгинет злак,
Выкинет матерь плод,
Чум­ные пят­на высту­пят, — о, месть моя!
Сте­на­ем…
Как быть нам?
820 Мы прит­ча в наро­де!
Как нам сне­сти свой срам?
Стыд и позор стер­петь, боль и бес­че­стие,
Доче­ри Ночи древ­ней?

Афи­на

Бес­че­стья нет вам. В яро­сти боже­ст­вен­ной
Вы сих пре­де­лов карой не постиг­не­те,
От коей нет целе­нья. Верю в помощь я
От Зев­са и — ска­зать ли? — меж богов одна
Клю­чи добыть умею от хра­ни­ли­ща,
Где мол­нии хра­нят­ся под печа­тя­ми.

830 Перун не нужен: тухнет гнев. Не плюй из уст
Про­кля­тий празд­ных: злое сло­во — злой посев.
Бушу­ет горечь: чер­ным пове­ли вол­нам
Улечь­ся. Мне ты будешь сопре­столь­ни­цей;
Зем­ли пер­ви­ны ста­нешь за при­плод сби­рать
И ново­брач­ных чадо­ро­дьем мило­вать.
Полю­бишь город и совет похва­лишь мой.

Хор
Стро­фа II

Что́ я обид несу!
Мне ли сей век тер­петь?
Древне-муд­рой мне ль[1]
Новой, чужой зем­ли
В чер­ной рас­се­лине
Мне отве­ли вер­теп.

840 Гнев спи­ра­ет грудь,
Местью хочу дох­нуть…
Плен мой, горь­кий плен!
Горе, зло­сча­стие!…
Под­хо­дит боль,
Печень язвит мою!
Слы­шишь ли, Матерь Ночь,
Ста­ри­цу древ­нюю
Как ни во что почли,
Как обо­шли меня,
Хит­ры­ми лова­ми
Древ­них лиши­ли прав?

Афи­на

Твой гнев терп­лю покор­но: ты ста­рей­шая.
Муд­рей меня во мно­гом ты, поис­ти­не.

850 Но дал и мне доволь­но разу­ме­нья Зевс.
Ушед в чужие зем­ли, к оча­гам чужим,
С тос­кой о нашей вспом­нишь, — пред­ре­каю я,
Про­слав­лен будет в близ­ком веке город мой,
И твой пре­стол у дома Эрех­те­е­ва
Пред­ив­но воз­ве­ли­чен. Поте­кут к тебе
Поклон­ни­ков, поклон­ниц с при­но­ше­нья­ми
Увен­чан­ные сон­мы: не сби­рать тебе
Нигде столь щед­рых даней. Не вреди же нам!
Не сей зара­зы бешен­ства меж юно­шей:
860 Не обу­ял бы трез­вых кро­во­жад­ный хмель.
Как пете­лов пред боем, горо­жан моих
Не страв­ли­вай, — Арея не зови в народ
Усо­биц ради, рас­прь бра­то­убий­ст­вен­ных!
Вне стен Арею попри­ще: того и жди,
Вой­на взго­рит­ся. Доб­лест­ный тут нужен пыл;
Но в гра­де пету­ши­ных не хочу боев.
С почет­ным даром, гостья, под­хо­жу к тебе:
Бла­го­го­вей­но чти­мая, живи средь нас,
К зем­ле бого­лю­би­мой бла­го­склон­ная!

Хор
Анти­стро­фа II
870 Что́ я обиду несу!
Мне ли сей век тер­петь
Древ­лий помысл мой[2].
Новой, чужой зем­ли
В чер­ной рас­се­лине
Мне отве­ли вер­теп.
Гнев спи­ра­ет грудь,
Местью хочу дох­нуть…
Плен мой, горь­кий плен!


Горе, зло­сча­стие,
Узы!.. Под­хо­дит боль,
Печень язвит мою!


Слы­шишь ли, Матерь Ночь,
Ста­ри­цу древ­нюю,
Как ни во что почли,
Как обо­шли меня,

880 Хит­ры­ми кова­ми
Древ­них лиши­ли прав!

Афи­на

Я к миру не уста­ну пре­кло­нять тебя,
Чтоб ты не гово­ри­ла, гостья древ­няя,
Что мной, боги­ней млад­шею, и горо­дом
Была с бес­че­стьем в край чужой отпу­ще­на.
Коль чаров­ни­цу речи убеди­тель­ной,
Пей­то, свя­тишь ты, слы­шишь лас­ку слов моих, —
Остань­ся с нами. Если ж уда­ля­ешь­ся,
На нас, госте­при­им­цев, перед Зев­сом ты
Не впра­ве, зло­бясь, кару слать и пагу­бу,

890 В тво­ей ведь воле — сесть у нас при­сель­ни­цей
Свя­щен­но чти­мой смерт­ны­ми из рода в род.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Вла­ды­чи­ца Афи­на! Дом какой мне дашь?

Афи­на

От вся­ких бед укры­тый. Ты ж при­ми его.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Дом я при­ем­лю, ска­жем. Честь какая мне?

Афи­на

Цвесть без тебя не будет не еди­ный дом.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Сама ль ты мощь такую обес­пе­чишь мне?

Афи­на

Я сча­стье тем устрою, кто почтит тебя.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

За век гряду­щий можешь ли ручать­ся мне?

Афи­на

Мои ль обе­то­ва­нья не свер­ша­ют­ся?

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора
900 Меня ты укро­ща­ешь; уми­ря­ешь гнев.

Афи­на

В зем­ле моей остань­ся и най­дешь дру­зей.

Пред­во­ди­тель­ни­ца хора

Какие бла­го­сты­ни нага­дать мне ей?

Афи­на

То, что к победе доб­лест­ной откро­ет путь.
Пусть мо́ря, неба, недр зем­ных дыха­ния,
Теп­лом согре­ты сол­неч­ным, обве­ют край
Среды воздуш­ной бла­го­рас­т­во­ре­ни­ем!
Пло­дов зем­ных оби­лье, туч­ных стад при­плод
Пусть в срок уроч­ный раду­ют хозя­и­на!
Умножь, боги­ня, доб­рых чадо­ро­дие,

910 Без­бож­ных и пре­ступ­ных удер­жи при­рост.
Подоб­но вер­то­гра­да­рю и паха­рю,
Хочу, чтоб злое не глу­ши­ло доб­ро­го.
Тебе сии заботы. Мне ж иной удел:
На поле сла­вы в рат­ном состя­за­нии
Явить доб­ро­по­бед­ным мой свя­щен­ный град.

Хор
Стро­фа III

Будь мне свят,
Наш с Пал­ла­дой общий град!
Свет­ло­стен­ный кремль богов,
Его ж
Зевс блюдет и бра­ней вождь
Арей кре­пит, гро­зя гро­зой!

920 Град — оплот и образ
Эллин­ских род­ных свя­тынь!
Намо­лю тебе я, град,
Напро­ро­чу наве­ка
Избы­ток неоскуд­ный бла­го­дат­ных сил.
Брыз­нут нед­ра жиз­нью,
К солн­цу рву­щей­ся на свет.

Афи­на

Бла­го­де­тель­ной я, опе­кая народ,
Водво­ри­ла в стране сих вели­ких богинь,
Чьим гнев­ли­вым серд­цам уго­дить не лег­ко.

930 Их удел — дози­рать за дела­ми людей,
И судь­ба­ми людей управ­лять им дано.
Кто их тяж­ких бре­мен на пле­чах не носил,
Тот не зна­ет, как ранит судь­би­на,
Ниот­куда при­хо­дит беда; но его
Пре­да­ет им вина, неот­мщен­ная встарь,
И кич­ли­вую спесь
Сте­ре­жет мол­ча­ли­вая гибель.

Хор
Анти­стро­фа III

Ты не вей,
Вред­ный дре­ву чер­ный ветр!
Власт­но пенье крот­ких чар.

940 Ты, зной,
Знай пре­дел, хмель­но́й лозы
Щади росток, щади гла­зок!
Засу­ха, бес­пло­дье,
Пор­ча, ржа, не тронь­те нив!
Овцы туч­ные ягнят
Двой­ня­ми пус­кай пло­дят!
Открой­ся людям, о зем­ля бога­тая!
Руд тай­ник бес­цен­ный,
Гер­мий, недр вещун; яви!

Афи­на

Слы­шишь крот­кий напев, мой излюб­лен­ный сонм,

950 И надеж­да Афин?
Мно­го­мощ­на свя­тая Эри­нии власть
У небес­ных богов, у под­зем­ных вла­дык,
И над жиз­нью люд­ской оче­вид­но царит:
От нее по домам то, ликуя, поют,
То сквозь сле­зы едва
Раз­ли­ча­ют, пону­рые, солн­це.

Хор
Стро­фа IV

Рок, мужей в цве­те сил
Не коси безвре­мен­но!
К юным девам суже­ных

960 В дом при­веди­те и милых в четы соче­тай­те,
Ты, Зевс! ты, Гера!
Ночи род­ной сест­ры, —
Мой­ры, закон­ни­цы, вы, —
Общ­ни­цы каж­до­го дома!
Каж­дой годи­ны вели­кой,
Мой­ры тай­но­ден­ни­цы!
Мой­ры, всюду
Пер­вые меж чти­мых сил!

Афи­на

Поже­ла­ний бла­гих чудотвор­ная власть
Пло­до­ви­та доб­ром.

970 И хва­лю я гла­за и улыб­ку Пей­то,
Низ­ле­тев­шей ко мне на уста, — пре­кло­нить
Оди­ча­лых богинь непо­дат­ли­вый гнев.
При­ми­ри­тель­ный Зевс пере­си­лил их спор,
И за нами навек
В сло­во­пре­нии доб­ром победа!

Хор
Анти­стро­фа IV

Не ярись, не бушуй,
Брань меж­до­усоб­ная!
Нена­сыт­ный злой мятеж!
Чер­ная ль кровь напо­и­ла твой прах, пре­свя­тая,

980 Оставь живу­щим
Пеню за грех: новой
Кро­ви не тре­буй, Зем­ля!
Цар­ст­вуй меж граж­дан, вза­им­ность!
Друж­ных да свя­жет согла­сье —
Иль враж­да, одна во всех!
Про­тив мно­гих
Бед и зол согла­сье — щит.

Афи­на

Не теря­ет нигде вожде­лен­ной тро­пы
Бла­го­склон­ная речь.
Как ужа­сен их лик! Но от при­зра­ка Кар,

990 Вижу, мно­го добра изо­льет­ся на град.
Ты насель­ниц бла­гих бла­го­мыс­лен­но встреть,
Мой народ, и все­гда убла­жай, да в моих
И зем­ле, и крем­ле
Веко­веч­ная сла­вит­ся прав­да!

Хор
Стро­фа V

Радуй­тесь, радуй­тесь,
В сча­стье, в богат­стве, в сла­ве!
Радуй­ся, град­ской народ!
С вами дева Зев­со­ва,
Милая с люби­мы­ми,

1000 Муд­рая с разум­ны­ми!
Под кры­лом Пал­ла­ди­ным
Отчии любим­цы вы.

Афи­на

С ново­се­ли­ем вас поздрав­ляю! Чер­тог
Угото­ван; кровь жертв окро­пи­ла порог.
Всем собо­ром пой­дем — и, при све­те свя­том
Пред­но­си­мых огней, вас в оби­тель введем.
Вы ж, сокрыв­шись в жер­ло,
Все, что горо­ду зло,
Удер­жи­те во мгле!
Все, что бла­го, — зем­ле!

1010 Так веди­те мой город к победам!
Вы же сле­дом иди­те, Кра­ная сыны:
Час свя­той тиши­ны
Бого­мыс­лен­ной о́бщине ведом.

Хор
Анти­стро­фа V

Радуй­тесь, радуй­тесь! —
Вам воз­гла­шаю сно­ва,
Боги в гра­де сущие,
Смерт­ные, рож­ден­ные
В отчине Пал­ла­ди­ной!
Коль меня, при­сель­ни­цу,
Вер­но чтить вы буде­те,

1020 На судь­бу не взроп­ще­те!


ЭКСОД
В сгу­стив­ших­ся сумер­ках, при све­те факе­лов, стро­ит­ся пред­во­ди­мое Афи­ною все­на­род­ное празд­нич­ное шест­вие. За жри­ца­ми ведут жерт­вен­ных агн­цов, белых и чер­ных, несут сосуды и кор­зи­ны с дара­ми.
Афи­на

За бла­го­по­же­ла­нья бла­го­дар­ная,
В умиль­ном оза­ре­ньи ясных све­то­чей,
Боги­ни, в дом под­зем­ный про­во­жаю вас
С при­служ­ни­ца­ми мой кумир хра­ня­щи­ми.
Собор ста­рей­шин, цвет стра­ны Фесе­е­вой,
Идет за нами в шест­вии тор­же­ст­вен­ном;
С ним жены, дети, ста­риц освя­щен­ный сонм.
Бла­гие, вам во сла­ву баг­ря­нец одежд
Свер­ка­ет в све­те пла­мен­ни­ков огнен­ных.

1030 Молю, да ваше к нам бла­го­во­ле­ние
Сожи­тель­ст­ву­ет с нами веки веч­ные!

Хор про­во­жа­тых
Стро­фа I

В дом свой гряди­те тор­же­ст­вен­ной ночью,
Древ­лей Ночи без­муж­ние дще­ри, свя­тые!


Народ, без­молв­ст­вуй! Хра­ни уста!

Анти­стро­фа I

В нед­ра зем­ли, в пер­во­здан­ные скле­пы
Будут живые вам слать неоскуд­ные дани.


Народ, без­молв­ст­вуй! Хра­ни уста!

Стро­фа II

Крот­кие, мило­стью щед­рые, мир­но
В дом свой гряди­те,

1040 Взор услаж­дая
Радо­стью све­то­чей в тем­ном пути!


Все вос­клик­ни­те в лад пес­но­пе­нию!

Анти­стро­фа II

Мир веко­веч­ный Пал­ла­ди­на гра­да
С дще­ря­ми Ночи, —
Све­то­чи, рдей­те! —
Зев­сом все­зря­щим и Мой­рой скреп­лен.


Все вос­клик­ни­те в лад пес­но­пе­нию!

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 1—19. Смысл это­го вступ­ле­ния в том, чтобы, в соот­вет­ст­вии с миротвор­че­ской тен­ден­ци­ей послед­ней части три­ло­гии, изо­бра­зить мир­ное воца­ре­ние Апол­ло­на в Дель­фах. По тра­ди­ци­он­ной вер­сии Апол­лон учредил здесь свое свя­ти­ли­ще, одолев сна­ча­ла гроз­но­го змея Пифо­на. Эсхил об этом ниче­го не гово­рит, назы­вая пер­вой вла­де­ли­цей про­ри­ца­ли­ща Зем­лю.
  • 3. Феми­да — одно из древ­ней­ших божеств, оли­це­тво­ре­ние «долж­но­го поряд­ка вещей»; поз­же — боги­ня пра­во­судия.
  • 5. Тита­нида Феба — соглас­но Геси­о­ду («Тео­го­ния», ст. 404—406), мать Лето́, но к дель­фий­ско­му про­ри­ца­ли­щу она у него ника­ко­го отно­ше­ния не име­ет.
  • 8. Внук — Апол­лон здесь назван вну­ком Зем­ли, так как поко­ле­ние тита­нов, к кото­ро­му при­над­ле­жа­ла его мать Лето, было порож­де­но Геей от сою­за с Ура­ном.
  • 9. Делос — ост­ров из груп­пы Киклад­ских ост­ро­вов в Эгей­ском море. Соглас­но пре­да­нию, рев­ни­вая Гера закля­ла всю зем­ную твердь не давать места Лето для раз­ре­ше­ния от бре­ме­ни, посколь­ку отцом ее детей был Зевс. Толь­ко Делос, быв­ший в ту пору пла­ву­чим ост­ро­вом, не под­пал под закля­тие Геры и, под­плыв к побе­ре­жью Малой Азии, где томи­лась родо­вы­ми мука­ми Лето, дал ей воз­мож­ность про­из­ве­сти на свет Апол­ло­на и Арте­ми­ду. Раз­гне­ван­ная Гера закре­пи­ла Делос в море на том месте, где она его обна­ру­жи­ла, и отсюда мгно­вен­но вырос­ший Апол­лон начал свое шест­вие в Гре­цию. В исто­ри­че­ское вре­мя Делос был цен­траль­ным местом куль­та Апол­ло­на и Арте­ми­ды.
  • 10. При­ста­ни Пал­ла­ди­ны — побе­ре­жье Атти­ки.
  • 11. Удел Пар­насский — Дель­фы рас­по­ло­же­ны у под­но­жья Пар­на­са.
  • 13. Сыны Гефе­ста — афи­няне. Их древ­ней­ший пред­ок, царь Эрех­фей, счи­тал­ся сыном Гефе­ста.
  • 19. Отчее веща­ет — т. е. Апол­лон доно­сит до людей замыс­лы Зев­са.
  • 21 сл. Пал­ла­дысень пред хра­мом — речь идет о неболь­шом круг­лом свя­ти­ли­ще Афи­ны (так наз. про­на­осе) по пути в Дель­фы.
  • 22. Кори­кий­ские ним­фы счи­та­лись житель­ни­ца­ми огром­ной пеще­ры к севе­ру от Дель­фов. Во вре­мя пер­сид­ско­го наше­ст­вия она слу­жи­ла укры­ти­ем для жите­лей Дель­фов (Геро­дот, VIII, 36).
  • 24—26. Бро­мий («шум­ный») — куль­то­вое имя Дио­ни­са, так­же почи­тав­ше­го­ся в Кори­кий­ской пеще­ре. Мена­ды («одер­жи­мые») — его спут­ни­цы, вак­хан­ки. Пен­фей — фиван­ский царь, внук Кад­ма, пытав­ший­ся ока­зать сопро­тив­ле­ние Дио­ни­су и рас­тер­зан­ный за это вак­хан­ка­ми и при­со­еди­нив­ши­ми­ся к ним в исступ­ле­нии фиван­ски­ми жен­щи­на­ми во гла­ве с мате­рью Пен­фея Ага­вой. См. тра­гедию Еври­пида «Вак­хан­ки».
  • 27. Плейст — источ­ник к югу от Дель­фов.
  • 45. Повит вол­ною белою. — См. «Про­си­тель­ни­цы», ст. 21 сл. и при­меч.
  • 48. Гор­го­ны — три мифо­ло­ги­че­ские чудо­ви­ща, страш­ные на вид: кры­ла­тые, покры­тые чешу­ей, со зме­я­ми вме­сто волос. См. «Про­ме­тей», ст. 798—800.
  • 51. Финея сотра­пез­ни­цы — Гар­пии, хищ­ные пти­цы, пре­сле­до­вав­шие фра­кий­ско­го царя Финея: сто­и­ло ему сесть за стол, как они, нале­тая, рас­хи­ща­ли и осквер­ня­ли снедь. См. фр. 38 сл.
  • 64. Про­ис­хо­дя­щая далее сце­на долж­на была раз­во­ра­чи­вать­ся на доста­точ­но про­стор­ной эккикле­ме.
  • 89. Ты ж, бог вожа­тый… — Судя по этим сло­вам, Гер­мес дол­жен был либо нахо­дить­ся рядом с Апол­ло­ном с само­го нача­ла, либо явить­ся по его мол­ча­ли­во­му зна­ку.
  • 107. Трез­вые струи… — В отли­чие от воз­ли­я­ний дру­гим богам, Эри­ни­ям при­но­си­ли в жерт­ву смесь из меда и моло­ка без при­ме­си вина.
  • 162. Боги новые — Эри­нии, порож­де­нье Ночи, древ­ней­шие из богов, счи­та­ют Апол­ло­на и Арте­ми­ду новы­ми бога­ми, втор­гаю­щи­ми­ся в их пра­ва. См. ниже, ст. 490 сл., 728, 778 сл., 838, 871.
  • 206. Кня­жих про­во­жа­тых сонм. — В ори­ги­на­ле: «Что же ты бра­нишь нас, про­во­жав­ших его?»
  • 215. С семей­ст­вен­ною Герой — покро­ви­тель­ни­цей бра­ка как осно­вы семьи.
  • 220. Кровь не в кровь — т. е. не счи­та­ешь это убий­ство кров­ным пре­ступ­ле­ни­ем, кото­рое долж­ны пре­сле­до­вать Эри­нии.
  • 238. Нет сквер­ны… — Орест, над кото­рым Апол­лон совер­шил риту­аль­ное очи­ще­ние от про­ли­тия кро­ви, может счи­тать­ся избав­лен­ным от сквер­ны. Ср. ниже, ст. 281—283.
  • 254 сл. Для риф­мы «окрест — Орест» ори­ги­нал не дает осно­ва­ния.
  • 264. Я силу высо­су… — Эри­нии пред­став­ле­ны вам­пи­ра­ми, выса­сы­ваю­щи­ми кровь из того, кого пре­сле­ду­ют.
  • 283. Я заклал сви­ней… — От про­ли­тия чело­ве­че­ской кро­ви чело­ве­ка очи­ща­ли, окроп­ляя кро­вью поро­сен­ка. Сохра­ни­лась южно­и­та­лий­ская крас­но­фи­гур­ная ваза кон­ца V в., на кото­рой изо­бра­же­но, как Апол­лон, стоя над Оре­стом, дер­жит над ним заклан­но­го поро­сен­ка. См. фр. 85.
  • 292 сл. В даль­ней Ливии, у струй Три­то­на… — В 461 г. афи­няне орга­ни­зо­ва­ли мор­скую экс­пе­ди­цию в помощь ливий­цу Ина­ру, под­няв­ше­му в Егип­те вос­ста­ние про­тив пер­сов. Есте­ствен­но, что Афи­на может нахо­дить­ся в Ливии, обе­ре­гая свой народ на чуж­бине. Озе­ро Три­то­нида — в север­ной Афри­ке. Кро­ме того, назва­ние это ассо­ци­и­ру­ет­ся с куль­то­вым име­нем Афи­ны «Три­то­ге­ния».
  • 296. Фле­грей­ский дол — место бит­вы богов с гиган­та­ми; его лока­ли­зо­ва­ли либо во Фра­кии, либо в Южной Ита­лии.
  • 317—320. Для рифм в заклю­чи­тель­ных ана­пе­стах (дла­ни — дани, сбе­рем — при­сяг­нем) ори­ги­нал осно­ва­ний не дает.
  • 323. Лато — дорий­ская фор­ма име­ни Лето.
  • 366 и 380. После этих сти­хов в руко­пи­сях сле­ду­ет соот­вет­ст­вен­но стро­фа III и стро­фа IV, одна­ко мно­гие изда­те­ли счи­та­ют нуж­ным повто­рить здесь при­пе­вы, име­ю­щи­е­ся после строф II и III.
  • 402. Чада Фесе­е­вы — афи­няне. Речь идет в этих сти­хах, ско­рее все­го, о борь­бе афи­нян за Сигей — клю­че­вой пункт у вхо­да в Гел­лес­понт. Ясно, что и здесь они могут рас­счи­ты­вать на помощь Афи­ны.
  • 441. Икси­он — царь фес­са­лий­ско­го пле­ме­ни лапи­фов, ковар­но убив­ший сво­его тестя. Его моль­бе об очи­ще­нии внял Зевс, кото­ро­му Икси­он отпла­тил небла­го­дар­но­стью, поку­сив­шись на ложе Геры. См. ниже, ст. 718, и фр. 82—85.
  • 490. Ста­сим, начи­наю­щий­ся как жало­ба Эри­ний на попра­ние их прав, пре­вра­ща­ет­ся в сво­его рода изло­же­ние обще­ст­вен­но-поли­ти­че­ских взглядов само­го Эсхи­ла (ср. заве­ща­нье Афи­ны, ст. 696—699).
  • 568. Тус­ки — тиррен­цы, сла­вив­ши­е­ся изготов­ле­ни­ем мед­ных бое­вых труб.
  • 605. Чужим ей был по кро­ви… — Иссле­до­вав­ший ран­ние брач­ные отно­ше­ния Бахо­фен опре­де­лил этот довод Эри­ний как посту­лат мате­рин­ско­го пра­ва: в род­ст­вен­ных отно­ше­ни­ях нахо­дят­ся толь­ко люди, свя­зан­ные кров­ным род­ст­вом, в то вре­мя как муж, при­шед­ший из чужо­го рода, таким бли­жай­шим род­ст­вен­ни­ком не явля­ет­ся. Взгляды Бахо­фе­на под­дер­жи­вал Энгельс в «Про­ис­хож­де­нии семьи, част­ной соб­ст­вен­но­сти и государ­ства».
  • 625. То не одно и то же. — Апол­лон высту­па­ет как защит­ник отцов­ско­го пра­ва; к нему при­со­еди­ня­ет­ся потом и Афи­на (ст. 735—740).
  • 628 сл. Настиг­ла льгероя. — Апол­лон хочет ска­зать, что бла­го­род­ной может быть и смерть, при­ня­тая от жен­щи­ны, если это — воин­ст­вен­ная ама­зон­ка, с кото­рой бой шел в откры­тую. О напа­де­нии ама­зо­нок на Афи­ны см. ст. 685—687.
  • 641. ОнКро­на зако­вал. — Зевс, вос­пи­тан­ный тай­но от Кро­на на о-ве Кри­те, воз­му­жав, сверг его с пре­сто­ла и заклю­чил в Тар­тар.
  • 649. Отец — т. е. Зевс, кото­ро­му доступ­но все, кро­ме воз­вра­ще­ния к жиз­ни уби­то­го.
  • 658. Не мать дитя­ти… — С совре­мен­ной точ­ки зре­ния, доволь­но стран­ная аргу­мен­та­ция. Одна­ко во вре­ме­на Эсхи­ла она мог­ла объ­яс­нять­ся дво­я­ко. Во-пер­вых, пре­иму­ще­ст­вен­ным поло­же­ни­ем муж­чи­ны в струк­ту­ре афин­ско­го поли­са, где жен­щи­на не поль­зо­ва­лась граж­дан­ски­ми пра­ва­ми; даже в судеб­ном про­цес­се, непо­сред­ст­вен­но затра­ги­ваю­щем ее инте­ре­сы, от ее име­ни дол­жен был высту­пать муж, отец, взрос­лый сын или дру­гой род­ст­вен­ник муж­ско­го пола. Во-вто­рых, в середине V в. в меди­цин­ских кру­гах вполне серь­ез­но обсуж­дал­ся вопрос о физио­ло­гии бере­мен­но­сти, хотя и так было ясно, что без уча­стия муж­ско­го нача­ла жен­щи­на не может забе­ре­ме­неть и родить.
  • 664. Зев­са дочь — т. е. Афи­на, родив­ша­я­ся из голо­вы Зев­са после того как он про­гло­тил забе­ре­ме­нев­шую от него тита­ниду Мети­ду, опа­са­ясь от нее рож­де­ния потом­ка силь­нее сво­его отца.
  • 682. Вер­ши­теуго­лов­ный суд. — Аре­о­паг, кото­рый являл­ся собра­ни­ем быв­ших архон­тов (еже­год­но изби­рае­мых выс­ших долж­ност­ных лиц афин­ско­го государ­ства), зани­мал кон­сер­ва­тив­ную пози­цию по всем вопро­сам поли­ти­че­ской жиз­ни Афин. Поэто­му в 461 г. гла­вой демо­кра­ти­че­ских сил Эфи­аль­том была про­веде­на рефор­ма, по кото­рой за Аре­о­па­гом сохра­ни­лись толь­ко пра­ва суди­ли­ща по рели­ги­оз­ным пре­ступ­ле­ни­ям, в том чис­ле и по про­цес­сам, свя­зан­ным с про­ли­ти­ем кро­ви. В этом каче­стве и напут­ст­ву­ет Афи­на его чле­нов.
  • 683. Пле­мя Эге­е­во — афи­няне как потом­ки царя Эгея, отца Фесея.
  • 689. Холм про­слыл… — По более рас­про­стра­нен­ной вер­сии мифа, Аре­о­паг («ска­ла Аре­са») полу­чил свое назва­ние от тяж­бы, кото­рую воз­будил про­тив Аре­са Посей­дон. Его сын Гал­ли­ро­фий пытал­ся овла­деть насиль­но доче­рью Аре­са Алкип­пой, но был застиг­нут Аре­сом и убит. Спор раз­би­ра­ли 12 олим­пий­ских богов, оправ­дав­ших Аре­са.
  • 703. В зем­ле Пело­по­вой — на Пело­пон­не­се, полу­чив­шем свое имя яко­бы от элид­ско­го царя Пело­па.
  • 723. В дому Адме­та — см. «Про­си­тель­ни­цы», ст. 214 и при­меч. В бла­го­дар­ность за хоро­шее обра­ще­ние Апол­лон уго­во­рил Мойр, напо­ив их допья­на, изба­вить от смер­ти Адме­та, если кто-нибудь поже­ла­ет вме­сто него отпра­вить­ся в под­зем­ный мир.
  • 741. Орест оправ­дан, если даже поров­ну… — По афин­ско­му уго­лов­но­му пра­ву, при равен­стве голо­сов пре­ступ­ник счи­тал­ся оправ­дан­ным.
  • 854. Твой пре­стол у дома Эрех­фе­е­ва… — Эрех­фей — леген­дар­ный афин­ский царь. Эвме­ниды почи­та­лись в Афи­нах в пеще­ре на склоне Акро­по­ля.
  • 860—863. Не обу­ял бы трез­вых… — После про­веден­ной Эфи­аль­том рефор­мы Аре­о­па­га он пал жерт­вой поли­ти­че­ско­го убий­ства. Афи­на при­зы­ва­ет Эри­ний не воз­буж­дать новых меж­до­усо­биц сре­ди граж­дан.
  • 865. Вой­на взго­рит­ся — меж­ду вторг­ши­ми­ся в Еги­пет афи­ня­на­ми и пер­са­ми. См. ст. 292 и при­меч.
  • 1011. Кра­ная сыны — афи­няне, назван­ные так по име­ни их древ­не­го героя.
  • ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА

  • [1]В одной из руко­пи­сей: «Древ­ний помысл мой», а в сти­хе 839 «нам» вме­сто «мне» (Прим. ред.).
  • [2]См. выше, при­меч. к сти­ху 839 (Прим. ред.).
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1327009047 1327009062 1327009048 1344000000 1344000001 1344000002