Гомер. Илиада. Л., «Наука», 1990.
Перевод Н. И. Гнедича.
Издание подготовил А. И. Зайцев.
С вариантами правки текста перевода, внесенными Гнедичем в его экземпляр издания 1829 г. (ГПБ, 197, Гнедич, 25, 26), вынесенными нами в данной электронной публикации на правое поле с пометкой Ѣ.
Пометкой Δ на правом поле обозначены варианты текста по изданию: Гомер. «Илиада». М., «Худ.лит-ра», 1978 г.
Греческий текст: Homer. Homeri Opera in five volumes. Oxford, Oxford University Press. 1920.
Сканы тойбнеровского издания 1900 г. СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ
Перевод Н. И. Гнедича.
Издание подготовил А. И. Зайцев.
С вариантами правки текста перевода, внесенными Гнедичем в его экземпляр издания 1829 г. (ГПБ, 197, Гнедич, 25, 26), вынесенными нами в данной электронной публикации на правое поле с пометкой Ѣ.
Пометкой Δ на правом поле обозначены варианты текста по изданию: Гомер. «Илиада». М., «Худ.
Греческий текст: Homer. Homeri Opera in five volumes. Oxford, Oxford University Press. 1920.
Сканы тойбнеровского издания 1900 г. СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ
10
20
30
40
50
60
70
80
90
100
110
120
130
140
150
160
170
180
190
200
210
220
230
240
250
260
270
280
290
300
310
320
330
340
350
360
370
380
390
400
410
420
| В ризе багряно-златистой из волн Океана денница Вышла, несущая свет и бессмертным и смертным: Фетида К сеням пришла мирмидонским с блистательным даром от бога. Там она сына нашла: над Патроклом своим распростертый, |
||
| Ἠὼς μὲν κροκόπεπλος ἀπ᾽ Ὠκεανοῖο ῥοάων ὄρνυθ᾽, ἵν᾽ ἀθανάτοισι φόως φέροι ἠδὲ βροτοῖσιν: ἣ δ᾽ ἐς νῆας ἵκανε θεοῦ πάρα δῶρα φέρουσα. εὗρε δὲ Πατρόκλῳ περικείμενον ὃν φίλον υἱὸν |
||
| 5 | Громко рыдал он; и многие окрест друзья мирмидонцы Плакали. Став между них, среброногая матерь-богиня За руку сына взяла, называла и так говорила: «Сын мой! оставим мертвого, как ни прискорбно то сердцу, С миром лежать: всемогущих богов он волей повержен. |
|
| κλαίοντα λιγέως: πολέες δ᾽ ἀμφ᾽ αὐτὸν ἑταῖροι μύρονθ᾽: ἣ δ᾽ ἐν τοῖσι παρίστατο δῖα θεάων, ἔν τ᾽ ἄρα οἱ φῦ χειρὶ ἔπος τ᾽ ἔφατ᾽ ἔκ τ᾽ ὀνόμαζε: «τέκνον ἐμὸν τοῦτον μὲν ἐάσομεν ἀχνύμενοί περ κεῖσθαι, ἐπεὶ δὴ πρῶτα θεῶν ἰότητι δαμάσθη: |
||
| 10 | Встань и прими, Пелейон, от Гефеста доспех велелепный, Дивный, какой никогда не сиял вкруг рамен человека». Так произнесши, Фетида на землю доспех положила Пред Ахиллесом; и весь зазвучал он, украшенный дивно. Вздрогнули все мирмидонцы; не мог ни один на доспехи |
Ѣ |
| τύνη δ᾽ Ἡφαίστοιο πάρα κλυτὰ τεύχεα δέξο καλὰ μάλ᾽, οἷ᾽ οὔ πώ τις ἀνὴρ ὤμοισι φόρησεν.» ὡς ἄρα φωνήσασα θεὰ κατὰ τεύχε᾽ ἔθηκε πρόσθεν Ἀχιλλῆος: τὰ δ᾽ ἀνέβραχε δαίδαλα πάντα. Μυρμιδόνας δ᾽ ἄρα πάντας ἕλε τρόμος, οὐδέ τις ἔτλη |
||
| 15 | Прямо смотреть, отвратились они; Ахиллес же могучий Только взглянул — и сильнейшим наполнился гневом: ужасно Очи его из-под веждей, как огненный пыл, засверкали. С радостью взяв, любовался он даром сияющим бога; И, когда свое сердце нарадовал, смо́тря на чудо, |
Ѣ |
| ἄντην εἰσιδέειν, ἀλλ᾽ ἔτρεσαν. αὐτὰρ Ἀχιλλεὺς ὡς εἶδ᾽, ὥς μιν μᾶλλον ἔδυ χόλος, ἐν δέ οἱ ὄσσε δεινὸν ὑπὸ βλεφάρων ὡς εἰ σέλας ἐξεφάανθεν: τέρπετο δ᾽ ἐν χείρεσσιν ἔχων θεοῦ ἀγλαὰ δῶρα. αὐτὰρ ἐπεὶ φρεσὶν ᾗσι τετάρπετο δαίδαλα λεύσσων |
||
| 20 | К матери сереброногой крылатую речь устремил он: «Матерь! доспех сей бессмертного дар; несомнительно должен Быть он творением бога, не смертного мужа он дело. Ныне ж я вооружаюся. Но об одном беспокойно Сердце мое, чтобы тою порою в Патрокловом теле |
|
| αὐτίκα μητέρα ἣν ἔπεα πτερόεντα προσηύδα: «μῆτερ ἐμὴ τὰ μὲν ὅπλα θεὸς πόρεν οἷ᾽ ἐπιεικὲς ἔργ᾽ ἔμεν ἀθανάτων, μὴ δὲ βροτὸν ἄνδρα τελέσσαι. νῦν δ᾽ ἤτοι μὲν ἐγὼ θωρήξομαι: ἀλλὰ μάλ᾽ αἰνῶς δείδω μή μοι τόφρα Μενοιτίου ἄλκιμον υἱὸν |
||
| 25 | Мухи, проникши в глубокие, медью пробитые раны, Алчных червей не родили; они исказят его образ (Жизнь от него отлетела!), и тление тело обымет!» Вновь говорила ему среброногая матерь Фетида: «Сын мой! заботой о сем не тревожь ты более сердца. |
|
| μυῖαι καδδῦσαι κατὰ χαλκοτύπους ὠτειλὰς εὐλὰς ἐγγείνωνται, ἀεικίσσωσι δὲ νεκρόν, ἐκ δ᾽ αἰὼν πέφαται, κατὰ δὲ χρόα πάντα σαπήῃ.» τὸν δ᾽ ἠμείβετ᾽ ἔπειτα θεὰ Θέτις ἀργυρόπεζα: «τέκνον μή τοι ταῦτα μετὰ φρεσὶ σῇσι μελόντων. |
||
| 30 | Я попекусь отгонять от него кровожадные сонмы Мух, которые тело убитых мужей пожирают; И хотя бы лежал он в течение круглого года, Тело его невредимо и даже прекраснее будет. Ты же, мой сын, на собранье созвавши героев ахейских, |
|
| τῷ μὲν ἐγὼ πειρήσω ἀλαλκεῖν ἄγρια φῦλα μυίας, αἵ ῥά τε φῶτας ἀρηϊφάτους κατέδουσιν: ἤν περ γὰρ κεῖταί γε τελεσφόρον εἰς ἐνιαυτόν, αἰεὶ τῷ γ᾽ ἔσται χρὼς ἔμπεδος, ἢ καὶ ἀρείων. ἀλλὰ σύ γ᾽ εἰς ἀγορὴν καλέσας ἥρωας Ἀχαιοὺς |
||
| 35 | Гнев прекрати на Атреева сына, владыку народов; Быстро на бой ополчись и могучестью вновь облекися». Так говорила — и дух дерзновеннейший сыну вдохнула. Другу ж его и амброзию в ноздри, и нектар багряный Тихо влияла, да тело его невредимо пребудет. |
|
| μῆνιν ἀποειπὼν Ἀγαμέμνονι ποιμένι λαῶν αἶψα μάλ᾽ ἐς πόλεμον θωρήσσεο, δύσεο δ᾽ ἀλκήν.» ὣς ἄρα φωνήσασα μένος πολυθαρσὲς ἐνῆκε, Πατρόκλῳ δ᾽ αὖτ᾽ ἀμβροσίην καὶ νέκταρ ἐρυθρὸν στάξε κατὰ ῥινῶν, ἵνα οἱ χρὼς ἔμπεδος εἴη. |
||
| 40 | Быстро по берегу моря пошел Ахиллес быстроногий, Голосом страшным крича; и всех взволновал он ахеян. Мужи, которые прежде всегда при судах оставались, Все корабельщики, кои судов управляли кормилом, Даже зажитники ратных дружин, раздаватели хлеба, — |
|
| αὐτὰρ ὃ βῆ παρὰ θῖνα θαλάσσης δῖος Ἀχιλλεὺς σμερδαλέα ἰάχων, ὦρσεν δ᾽ ἥρωας Ἀχαιούς. καί ῥ᾽ οἵ περ τὸ πάρος γε νεῶν ἐν ἀγῶνι μένεσκον οἵ τε κυβερνῆται καὶ ἔχον οἰήϊα νηῶν καὶ ταμίαι παρὰ νηυσὶν ἔσαν σίτοιο δοτῆρες, |
||
| 45 | Все поспешили в собранье, когда Ахиллес благородный Вновь показался, столь долго чуждавшийся брани кровавой. Двое хромаючи шли, знаменитые слуги Арея, Царь Одиссей и Тидид Диомед, воеватель могучий, Шли, опираясь на копья, неся еще тяжкие раны. |
|
| καὶ μὴν οἳ τότε γ᾽ εἰς ἀγορὴν ἴσαν, οὕνεκ᾽ Ἀχιλλεὺς ἐξεφάνη, δηρὸν δὲ μάχης ἐπέπαυτ᾽ ἀλεγεινῆς. τὼ δὲ δύω σκάζοντε βάτην Ἄρεος θεράποντε Τυδεΐδης τε μενεπτόλεμος καὶ δῖος Ὀδυσσεὺς ἔγχει ἐρειδομένω: ἔτι γὰρ ἔχον ἕλκεα λυγρά: |
||
| 50 | Оба, пришедши, они на местах передних воссели; Вслед их притек и Атрид, повелитель мужей Агамемнон, Раной недужный: зане и его среди бурного боя Ранил Коон Антенорид огромною пикою медной. И, когда уже все на собранье сошлися ахейцы, |
|
| κὰδ δὲ μετὰ πρώτῃ ἀγορῇ ἵζοντο κιόντες. αὐτὰρ ὃ δεύτατος ἦλθεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων ἕλκος ἔχων: καὶ γὰρ τὸν ἐνὶ κρατερῇ ὑσμίνῃ οὖτα Κόων Ἀντηνορίδης χαλκήρεϊ δουρί. αὐτὰρ ἐπεὶ δὴ πάντες ἀολλίσθησαν Ἀχαιοί, |
||
| 55 | Встал между ними и так говорил Ахиллес быстроногий: «Царь Агамемнон! полезнее было бы, если бы прежде Так поступили мы оба, когда, в огорчении нашем, Гложущей душу враждой воспылали за пленную деву! О! почто Артемида сей девы стрелой не пронзила |
|
| τοῖσι δ᾽ ἀνιστάμενος μετέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς: «Ἀτρεΐδη ἦ ἄρ τι τόδ᾽ ἀμφοτέροισιν ἄρειον ἔπλετο σοὶ καὶ ἐμοί, ὅ τε νῶΐ περ ἀχνυμένω κῆρ θυμοβόρῳ ἔριδι μενεήναμεν εἵνεκα κούρης; τὴν ὄφελ᾽ ἐν νήεσσι κατακτάμεν Ἄρτεμις ἰῷ |
||
| 60 | В день, как ее между пленниц избрал я, Лирнесс разоривши: Столько ахейских героев земли не глодало б зубами, Пав под руками враждебных, когда я упорствовал в гневе! Гектор и Трои сыны веселятся о том, а данаи Долго, я думаю, будут раздор наш погибельный помнить. |
|
| ἤματι τῷ ὅτ᾽ ἐγὼν ἑλόμην Λυρνησσὸν ὀλέσσας: τώ κ᾽ οὐ τόσσοι Ἀχαιοὶ ὀδὰξ ἕλον ἄσπετον οὖδας δυσμενέων ὑπὸ χερσὶν ἐμεῦ ἀπομηνίσαντος. Ἕκτορι μὲν καὶ Τρωσὶ τὸ κέρδιον: αὐτὰρ Ἀχαιοὺς δηρὸν ἐμῆς καὶ σῆς ἔριδος μνήσεσθαι ὀΐω. |
||
| 65 | Но совершившеесь прежде оставим в прискорбии нашем, Гордое сердце в груди укротим, как велит неизбежность. Ныне я гнев оставляю решительно; я не намерен Сердца крушить враждой бесконечною. Царь Агамемнон, В битву подвигни скорее медянодоспешных данаев; |
Δ |
| ἀλλὰ τὰ μὲν προτετύχθαι ἐάσομεν ἀχνύμενοί περ θυμὸν ἐνὶ στήθεσσι φίλον δαμάσαντες ἀνάγκῃ: νῦν δ᾽ ἤτοι μὲν ἐγὼ παύω χόλον, οὐδέ τί με χρὴ ἀσκελέως αἰεὶ μενεαινέμεν: ἀλλ᾽ ἄγε θᾶσσον ὄτρυνον πόλεμον δὲ κάρη κομόωντας Ἀχαιούς, |
||
| 70 | Дай мне скорее идти на троян и еще испытать их, Иль и теперь ночевать пред судами намерены? Нет уповаю, Радостно каждый из них утомленные склонит колена, Каждый, на пламенной битве от наших оружий избывший!» Так говорил, — и наполнились радостью все аргивяне, |
|
| ὄφρ᾽ ἔτι καὶ Τρώων πειρήσομαι ἀντίον ἐλθὼν αἴ κ᾽ ἐθέλωσ᾽ ἐπὶ νηυσὶν ἰαύειν: ἀλλά τιν᾽ οἴω ἀσπασίως αὐτῶν γόνυ κάμψειν, ὅς κε φύγῃσι δηΐου ἐκ πολέμοιο ὑπ᾽ ἔγχεος ἡμετέροιο.» ὣς ἔφαθ᾽, οἳ δ᾽ ἐχάρησαν ἐϋκνήμιδες Ἀχαιοὶ |
||
| 75 | Слыша, что гнев навсегда оставляет Пелид благородный. Начал тогда говорить повелитель мужей Агамемнон, С места восстав, где сидел, но стоять на средину не вышел: «Други, данаи герои, бесстрашные слуги Арея! Вставшего надобно слушать; начавшего слово не должно |
|
| μῆνιν ἀπειπόντος μεγαθύμου Πηλεΐωνος. τοῖσι δὲ καὶ μετέειπεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων αὐτόθεν ἐξ ἕδρης, οὐδ᾽ ἐν μέσσοισιν ἀναστάς: «ὦ φίλοι ἥρωες Δαναοὶ θεράποντες Ἄρηος ἑσταότος μὲν καλὸν ἀκούειν, οὐδὲ ἔοικεν |
||
| 80 | Перерывать: затруднится и самый искусный вития. В шумном народном говоре можно ли что-либо слышать, Или сказать? — заглушится вития, как ни был бы громок. С сыном Пелеевым я объясняюся; вы же, ахейцы, Слушайте все со вниманьем и речи мои вразумите. — |
|
| ὑββάλλειν: χαλεπὸν γὰρ ἐπισταμένῳ περ ἐόντι. ἀνδρῶν δ᾽ ἐν πολλῷ ὁμάδῳ πῶς κέν τις ἀκούσαι ἢ εἴποι; βλάβεται δὲ λιγύς περ ἐὼν ἀγορητής. Πηλεΐδῃ μὲν ἐγὼν ἐνδείξομαι: αὐτὰρ οἱ ἄλλοι σύνθεσθ᾽ Ἀργεῖοι, μῦθόν τ᾽ εὖ γνῶτε ἕκαστος. |
||
| 85 | Часто о деле мне сем говорили ахейские мужи; Часто винили меня, но не я, о ахейцы, виновен; Зевс Эгиох, и Судьба, и бродящая в мраках Эриннис: Боги мой ум на совете наполнили мрачною смутой В день злополучный, как я у Пелида похитил награду. |
|
| πολλάκι δή μοι τοῦτον Ἀχαιοὶ μῦθον ἔειπον καί τέ με νεικείεσκον: ἐγὼ δ᾽ οὐκ αἴτιός εἰμι, ἀλλὰ Ζεὺς καὶ Μοῖρα καὶ ἠεροφοῖτις Ἐρινύς, οἵ τέ μοι εἰν ἀγορῇ φρεσὶν ἔμβαλον ἄγριον ἄτην, ἤματι τῷ ὅτ᾽ Ἀχιλλῆος γέρας αὐτὸς ἀπηύρων. |
||
| 90 | Что ж бы я сделал? Богиня могучая всё совершила, Дщерь громовержца, Обида, которая всех ослепляет, Страшная; нежны стопы у нее: не касается ими Праха земного; она по главам человеческим ходит, Смертных язвя; а иного и в сети легко уловляет. |
|
| ἀλλὰ τί κεν ῥέξαιμι; θεὸς διὰ πάντα τελευτᾷ. πρέσβα Διὸς θυγάτηρ Ἄτη, ἣ πάντας ἀᾶται, οὐλομένη: τῇ μέν θ᾽ ἁπαλοὶ πόδες: οὐ γὰρ ἐπ᾽ οὔδει πίλναται, ἀλλ᾽ ἄρα ἥ γε κατ᾽ ἀνδρῶν κράατα βαίνει βλάπτουσ᾽ ἀνθρώπους: κατὰ δ᾽ οὖν ἕτερόν γε πέδησε. |
||
| 95 | Древле она ослепила и Зевса, который превыше Всех земнородных и всех небожителей: даже и Зевса Гера, хотя и жена, но коварством своим обманула В день, как готова была счастливая матерь Алкмена Силу Геракла родить в опоясанных башнями Фивах. |
|
| καὶ γὰρ δή νύ ποτε Ζεὺς ἄσατο, τόν περ ἄριστον ἀνδρῶν ἠδὲ θεῶν φασ᾽ ἔμμεναι: ἀλλ᾽ ἄρα καὶ τὸν Ἥρη θῆλυς ἐοῦσα δολοφροσύνῃς ἀπάτησεν, ἤματι τῷ ὅτ᾽ ἔμελλε βίην Ἡρακληείην Ἀλκμήνη τέξεσθαι ἐϋστεφάνῳ ἐνὶ Θήβῃ. |
||
| 100 | Зевс, величаясь уже, говорил пред собором бессмертных: — Слушайте слово мое, и боги небес, и богини; Я вам поведать желаю, что в персях мне сердце внушает: Ныне, родящих помощница, в свет изведет Илифия Мужа, который над всеми окрестными царствовать будет, |
|
| ἤτοι ὅ γ᾽ εὐχόμενος μετέφη πάντεσσι θεοῖσι: “κέκλυτέ μευ πάντές τε θεοὶ πᾶσαί τε θέαιναι, ὄφρ᾽ εἴπω τά με θυμὸς ἐνὶ στήθεσσιν ἀνώγει. σήμερον ἄνδρα φόως δὲ μογοστόκος Εἰλείθυια ἐκφανεῖ, ὃς πάντεσσι περικτιόνεσσιν ἀνάξει, |
||
| 105 | Ветвь человеков великих, от крови моей исходящих. — Зевсу, коварное мысля, вещала владычица Гера: — Ложь, Эгиох! никогда своего не исполнишь ты слова. Или дерзни, поклянись, Олимпиец, великого клятвой, Что над всеми окрестными царствовать будет |
|
| τῶν ἀνδρῶν γενεῆς οἵ θ᾽ αἵματος ἐξ ἐμεῦ εἰσί.” τὸν δὲ δολοφρονέουσα προσηύδα πότνια Ἥρη: “ψευστήσεις, οὐδ᾽ αὖτε τέλος μύθῳ ἐπιθήσεις. εἰ δ᾽ ἄγε νῦν μοι ὄμοσσον Ὀλύμπιε καρτερὸν ὅρκον, ἦ μὲν τὸν πάντεσσι περικτιόνεσσιν ἀνάξειν |
||
| 110 | Смертный, который в сей день упадет на колена родившей, Ветвь человеков великих, от крови твоей исходящих. — Так говорила, но Зевс не почувствовал козней супруги: Клятвой поклялся святой и раскаялся, горько прельщенный. Гера, стремительно бросаясь, оставила холмы Олимпа; |
|
| ὅς κεν ἐπ᾽ ἤματι τῷδε πέσῃ μετὰ ποσσὶ γυναικὸς τῶν ἀνδρῶν οἳ σῆς ἐξ αἵματός εἰσι γενέθλης.” ὣς ἔφατο: Ζεὺς δ᾽ οὔ τι δολοφροσύνην ἐνόησεν, ἀλλ᾽ ὄμοσεν μέγαν ὅρκον, ἔπειτα δὲ πολλὸν ἀάσθη. Ἥρη δ᾽ ἀΐξασα λίπεν ῥίον Οὐλύμποιο, |
||
| 115 | Быстро достигла ахейского Аргоса, где уже прежде Знала богиня супругу царя Персеида Сфенела. Сына царица седьмой уже месяц в утробе носила: Гера его до срока на свет извела; но Алкмены В срок удержала роды́, удаливши помощных Илифий. |
|
| καρπαλίμως δ᾽ ἵκετ᾽ Ἄργος Ἀχαιικόν, ἔνθ᾽ ἄρα ᾔδη ἰφθίμην ἄλοχον Σθενέλου Περσηϊάδαο. ἣ δ᾽ ἐκύει φίλον υἱόν, ὃ δ᾽ ἕβδομος ἑστήκει μείς: ἐκ δ᾽ ἄγαγε πρὸ φόως δὲ καὶ ἠλιτόμηνον ἐόντα, Ἀλκμήνης δ᾽ ἀπέπαυσε τόκον, σχέθε δ᾽ Εἰλειθυίας. |
||
| 120 | С вестью о том перед Зевса предстала сама и вещала: — Зевс сребромолненный! слово тебе полагаю на сердце: Смертный рожден знаменитый, что царствовать в Аргосе должен, Муж Эврисфей, Персеида Сфенела геройская отрасль, Племя твое; не будет он Аргосу царь недостойный. — |
|
| αὐτὴ δ᾽ ἀγγελέουσα Δία Κρονίωνα προσηύδα: “Ζεῦ πάτερ ἀργικέραυνε ἔπος τί τοι ἐν φρεσὶ θήσω: ἤδη ἀνὴρ γέγον᾽ ἐσθλὸς ὃς Ἀργείοισιν ἀνάξει Εὐρυσθεὺς Σθενέλοιο πάϊς Περσηϊάδαο σὸν γένος: οὔ οἱ ἀεικὲς ἀνασσέμεν Ἀργείοισιν.” |
||
| 125 | Так изрекла, — и жестокая горесть ударила в сердце Зевса. Схватил он Обиду за пышноблестящие кудри, Страшным пылающий гневом, и клялся великою клятвой, Что на холмистый Олимп и звездами венчанное небо Ввек не взыдет Обида, которая всех ослепляет. |
|
| ὣς φάτο, τὸν δ᾽ ἄχος ὀξὺ κατὰ φρένα τύψε βαθεῖαν: αὐτίκα δ᾽ εἷλ᾽ Ἄτην κεφαλῆς λιπαροπλοκάμοιο χωόμενος φρεσὶν ᾗσι, καὶ ὤμοσε καρτερὸν ὅρκον μή ποτ᾽ ἐς Οὔλυμπόν τε καὶ οὐρανὸν ἀστερόεντα αὖτις ἐλεύσεσθαι Ἄτην, ἣ πάντας ἀᾶται. |
||
| 130 | Так произнес он, и махом десницы от звездного неба Ринул ее, — и упала она на дела человека. Зевс от нее же стенал, как любезного сына он видел, Низкое иго носящего, в подвигах для Эврисфея. — Так-то и я, как великий, шеломом сверкающий Гектор |
|
| ὣς εἰπὼν ἔρριψεν ἀπ᾽ οὐρανοῦ ἀστερόεντος χειρὶ περιστρέψας: τάχα δ᾽ ἵκετο ἔργ᾽ ἀνθρώπων. τὴν αἰεὶ στενάχεσχ᾽ ὅθ᾽ ἑὸν φίλον υἱὸν ὁρῷτο ἔργον ἀεικὲς ἔχοντα ὑπ᾽ Εὐρυσθῆος ἀέθλων. ὣς καὶ ἐγών, ὅτε δ᾽ αὖτε μέγας κορυθαίολος Ἕκτωρ |
||
| 135 | Рати ахейских сынов истреблял при кормах корабельных, Сам не мог позабыть я Обиды, меня ослепившей. Но, как уже погрешил я и Зевс мой разум похитил, Сам то загладить хочу и воздать многоценною мздою. Храбрый, воздвигнись на бой, возбуди и другие дружины! |
|
| Ἀργείους ὀλέκεσκεν ἐπὶ πρυμνῇσι νέεσσιν, οὐ δυνάμην λελαθέσθ᾽ Ἄτης ᾗ πρῶτον ἀάσθην. ἀλλ᾽ ἐπεὶ ἀασάμην καί μευ φρένας ἐξέλετο Ζεύς, ἂψ ἐθέλω ἀρέσαι, δόμεναί τ᾽ ἀπερείσι᾽ ἄποινα: ἀλλ᾽ ὄρσευ πόλεμον δὲ καὶ ἄλλους ὄρνυθι λαούς. |
||
| 140 | Что до даров, я все их представлю, какие ходивший Прошлого дня пред тобой исчислял Одиссей благородный. Если же хочешь, помедли ты, сколько ни жаждущий боя; Слуги мои те дары, в корабле собравши, представят, И увидишь ты, что я тебе, угождая, дарую». |
Ѣ Ѣ |
| δῶρα δ᾽ ἐγὼν ὅδε πάντα παρασχέμεν ὅσσά τοι ἐλθὼν χθιζὸς ἐνὶ κλισίῃσιν ὑπέσχετο δῖος Ὀδυσσεύς. εἰ δ᾽ ἐθέλεις, ἐπίμεινον ἐπειγόμενός περ Ἄρηος, δῶρα δέ τοι θεράποντες ἐμῆς παρὰ νηὸς ἑλόντες οἴσουσ᾽, ὄφρα ἴδηαι ὅ τοι μενοεικέα δώσω.» |
||
| 145 | Сыну Атрея ответствовал царь Ахиллес благородный: «Славою светлый Атрид, повелитель мужей Агамемнон! Хочешь ли мне дары примиренья, как должно, доставить, Иль удержать их, — ты властен; теперь же о битве помыслим Без отлагательств: и что в рассуждениях время нам тратить? |
|
| τὸν δ᾽ ἀπαμειβόμενος προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς: «Ἀτρεΐδη κύδιστε ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγάμεμνον δῶρα μὲν αἴ κ᾽ ἐθέλῃσθα παρασχέμεν, ὡς ἐπιεικές, ἤ τ᾽ ἐχέμεν παρὰ σοί: νῦν δὲ μνησώμεθα χάρμης αἶψα μάλ᾽: οὐ γὰρ χρὴ κλοτοπεύειν ἐνθάδ᾽ ἐόντας |
||
| 150 | Что нам здесь медлить? еще не свершилось великое дело! Пусть, кто желает, опять впереди Ахиллеса увидит, Медною пикой фаланги крушащего ратей троянских, И, подобно ему, да пылает с врагами сражаться!» Но Пелиду царю возразил Одиссей многоумный: |
|
| οὐδὲ διατρίβειν: ἔτι γὰρ μέγα ἔργον ἄρεκτον: ὥς κέ τις αὖτ᾽ Ἀχιλῆα μετὰ πρώτοισιν ἴδηται ἔγχεϊ χαλκείῳ Τρώων ὀλέκοντα φάλαγγας. ὧδέ τις ὑμείων μεμνημένος ἀνδρὶ μαχέσθω.» τὸν δ᾽ ἀπαμειβόμενος προσέφη πολύμητις Ὀδυσσεύς: |
||
| 155 | «Нет; сколь ни мужествен ты, Ахиллес, бессмертным подобный, Воинств ахейских, голодных еще, не веди к Илиону Биться с троянами храбрыми! Нет, не на краткое время Битва завяжется, если троян и ахеян фаланги В сечу сойдутся и бог им вдохнет одинакую храбрость. |
|
| «μὴ δ᾽ οὕτως, ἀγαθός περ ἐών, θεοείκελ᾽ Ἀχιλλεῦ νήστιας ὄτρυνε προτὶ Ἴλιον υἷας Ἀχαιῶν Τρωσὶ μαχησομένους, ἐπεὶ οὐκ ὀλίγον χρόνον ἔσται φύλοπις, εὖτ᾽ ἂν πρῶτον ὁμιλήσωσι φάλαγγες ἀνδρῶν, ἐν δὲ θεὸς πνεύσῃ μένος ἀμφοτέροισιν. |
||
| 160 | Прежде ахейским сынам повели ты насытиться в стане Хлебом, вином: оно человеку и бодрость и крепость. Муж ни один во весь день, от восхода до запада солнца, Пищею не подкрепленный, не в силах выдерживать боя. Сердцем в груди неистомным хотя б и пылал он сражаться, |
|
| ἀλλὰ πάσασθαι ἄνωχθι θοῇς ἐπὶ νηυσὶν Ἀχαιοὺς σίτου καὶ οἴνοιο: τὸ γὰρ μένος ἐστὶ καὶ ἀλκή. οὐ γὰρ ἀνὴρ πρόπαν ἦμαρ ἐς ἠέλιον καταδύντα ἄκμηνος σίτοιο δυνήσεται ἄντα μάχεσθαι: εἴ περ γὰρ θυμῷ γε μενοινάᾳ πολεμίζειν, |
||
| 165 | Члены у тощего все тяжелеют, его беспокоит Жажда и глад, у него на пути запинаются ноги. Но человек, укрепяся вином и насытяся пищей, Может весь день под оружием с силой враждебных сражаться. Дух в его персях и крепок и бодр, и усталости члены |
|
| ἀλλά τε λάθρῃ γυῖα βαρύνεται, ἠδὲ κιχάνει δίψά τε καὶ λιμός, βλάβεται δέ τε γούνατ᾽ ἰόντι. ὃς δέ κ᾽ ἀνὴρ οἴνοιο κορεσσάμενος καὶ ἐδωδῆς ἀνδράσι δυσμενέεσσι πανημέριος πολεμίζῃ, θαρσαλέον νύ οἱ ἦτορ ἐνὶ φρεσίν, οὐδέ τι γυῖα |
||
| 170 | Прежде не слышат, доколе с побоища все не соступят. Так, Ахиллес! распусти аргивян и вели им готовить Завтрак. Дары для тебя повелитель мужей Агамемнон Пусть пред собранье народа представит, да все их данаи Узрят очами, и сам ты свое да возрадуешь сердце. |
|
| πρὶν κάμνει πρὶν πάντας ἐρωῆσαι πολέμοιο. ἀλλ᾽ ἄγε λαὸν μὲν σκέδασον καὶ δεῖπνον ἄνωχθι ὅπλεσθαι: τὰ δὲ δῶρα ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων οἰσέτω ἐς μέσσην ἀγορήν, ἵνα πάντες Ἀχαιοὶ ὀφθαλμοῖσιν ἴδωσι, σὺ δὲ φρεσὶ σῇσιν ἰανθῇς. |
||
| 175 | Пусть поклянется тебе, пред народом восстав, что доныне К деве на одр не всходил, не сближался с младой Брисеидой Так, как мужам и женам свойственно меж человеков. Ты же и сам укротися душою и будь благосклонен. Пусть напоследок тебя угостит он торжественным пиром |
|
| ὀμνυέτω δέ τοι ὅρκον ἐν Ἀργείοισιν ἀναστὰς μή ποτε τῆς εὐνῆς ἐπιβήμεναι ἠδὲ μιγῆναι: ἣ θέμις ἐστὶν ἄναξ ἤ τ᾽ ἀνδρῶν ἤ τε γυναικῶν: καὶ δὲ σοὶ αὐτῷ θυμὸς ἐνὶ φρεσὶν ἵλαος ἔστω. αὐτὰρ ἔπειτά σε δαιτὶ ἐνὶ κλισίῃς ἀρεσάσθω |
||
| 180 | В кущах своих, чтобы должное ты получил без урона. Ты, Агамемнон могучий, вперед и к другому ахейцу Сам справедливее будь: унижения нет властелину С мужем искать примиренья, которого сам оскорбил он». Сыну Лаэрта немедля ответствовал царь Агамемнон: |
|
| πιείρῃ, ἵνα μή τι δίκης ἐπιδευὲς ἔχῃσθα. Ἀτρεΐδη σὺ δ᾽ ἔπειτα δικαιότερος καὶ ἐπ᾽ ἄλλῳ ἔσσεαι. οὐ μὲν γάρ τι νεμεσσητὸν βασιλῆα ἄνδρ᾽ ἀπαρέσσασθαι ὅτε τις πρότερος χαλεπήνῃ.» τὸν δ᾽ αὖτε προσέειπεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων: |
||
| 185 | «Радуясь, речи твои, Лаэртид благородный, я слушал; Истину ты говорил и о всем рассуждал справедливо. Клятву готов произнесть я, как самое сердце велит мне, И перед богом клятву неложную! Сын же Пелеев Здесь между тем да останется, сколько ни жаждущий боя; |
|
| «χαίρω σεῦ Λαερτιάδη τὸν μῦθον ἀκούσας: ἐν μοίρῃ γὰρ πάντα διίκεο καὶ κατέλεξας. ταῦτα δ᾽ ἐγὼν ἐθέλω ὀμόσαι, κέλεται δέ με θυμός, οὐδ᾽ ἐπιορκήσω πρὸς δαίμονος. αὐτὰρ Ἀχιλλεὺς μιμνέτω αὐτόθι τεῖος ἐπειγόμενός περ Ἄρηος: |
||
| 190 | Здесь и другие останьтесь, ахейцы, пока из-под сеней Придут дары и пока совершу я священные клятвы. Дело сие, Одиссей, на тебя самого возлагаю. Ты, благороднейших юношей в стане ахейском избравши, Все те дары, что вчера обещали мы дать Ахиллесу, |
|
| μίμνετε δ᾽ ἄλλοι πάντες ἀολλέες, ὄφρά κε δῶρα ἐκ κλισίης ἔλθῃσι καὶ ὅρκια πιστὰ τάμωμεν. σοὶ δ᾽ αὐτῷ τόδ᾽ ἐγὼν ἐπιτέλλομαι ἠδὲ κελεύω: κρινάμενος κούρητας ἀριστῆας Παναχαιῶν δῶρα ἐμῆς παρὰ νηὸς ἐνεικέμεν, ὅσσ᾽ Ἀχιλῆϊ |
||
| 195 | Сам принеси с корабля моего и жен приведи нам. Ты ж мне, Талфибий, скорее в ахейском стане обширном Вепря нашед, уготовь на заклание Зевсу и Солнцу». Сыну Атрея ответствовал вновь Ахиллес быстроногий: «Славою светлый Атрид, повелитель мужей Агамемнон! |
|
| χθιζὸν ὑπέστημεν δώσειν, ἀγέμεν τε γυναῖκας. Ταλθύβιος δέ μοι ὦκα κατὰ στρατὸν εὐρὺν Ἀχαιῶν κάπρον ἑτοιμασάτω ταμέειν Διί τ᾽ Ἠελίῳ τε.» τὸν δ᾽ ἀπαμειβόμενος προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς: «Ἀτρεΐδη κύδιστε ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγάμεμνον |
||
| 200 | После, в другое время о том вам заботиться лучше, В час, как отдых короткий от тягостной брани случится, И как гнев в моем сердце не столько свирепствовать будет. Трупы еще перед нами лежат пораженных, которых Гектор свирепый убил, как Зевс даровал ему славу, — |
Ѣ |
| ἄλλοτέ περ καὶ μᾶλλον ὀφέλλετε ταῦτα πένεσθαι, ὁππότε τις μεταπαυσωλὴ πολέμοιο γένηται καὶ μένος οὐ τόσον ᾖσιν ἐνὶ στήθεσσιν ἐμοῖσι. νῦν δ᾽ οἳ μὲν κέαται δεδαϊγμένοι, οὓς ἐδάμασσεν Ἕκτωρ Πριαμίδης, ὅτε οἱ Ζεὺς κῦδος ἔδωκεν, |
||
| 205 | Вы же народ приглашаете к пище! Не так бы я думал: Я бы теперь же советовал в битву идти аргивянам, Гладным и тощим; и только вечерний, пред западом солнца, Пир уготовить всеобщий, когда мы отмстим поруганье. Прежде сего никакое питье, никакая мне пища |
|
| ὑμεῖς δ᾽ ἐς βρωτὺν ὀτρύνετον: ἦ τ᾽ ἂν ἔγωγε νῦν μὲν ἀνώγοιμι πτολεμίζειν υἷας Ἀχαιῶν νήστιας ἀκμήνους, ἅμα δ᾽ ἠελίῳ καταδύντι τεύξεσθαι μέγα δόρπον, ἐπὴν τεισαίμεθα λώβην. πρὶν δ᾽ οὔ πως ἂν ἔμοιγε φίλον κατὰ λαιμὸν ἰείη |
||
| 210 | Верно в уста не войдет, перед другом моим бездыханным! Он у меня среди кущи, истерзанный медью жестокой, К двери ногами лежит распростертый: кругом его други Плачут печальные! Нет, у меня в помышленьи не пища: Битва, и кровь, и врагов умирающих страшные стоны!» |
|
| οὐ πόσις οὐδὲ βρῶσις ἑταίρου τεθνηῶτος ὅς μοι ἐνὶ κλισίῃ δεδαϊγμένος ὀξέϊ χαλκῷ κεῖται ἀνὰ πρόθυρον τετραμμένος, ἀμφὶ δ᾽ ἑταῖροι μύρονται: τό μοι οὔ τι μετὰ φρεσὶ ταῦτα μέμηλεν, ἀλλὰ φόνος τε καὶ αἷμα καὶ ἀργαλέος στόνος ἀνδρῶν.» |
||
| 215 | Вновь, обратяся к нему, говорил Одиссей многоумный: «О Ахиллес Пелейон, величайший воитель ахейский! Ты знаменитей меня, а не меньше того и сильнее В битве копьем; но тебя, о герой, превзойду я далеко Знанием: прежде родился я, больше тебя я изведал. |
|
| τὸν δ᾽ ἀπαμειβόμενος προσέφη πολύμητις Ὀδυσσεύς: «ὦ Ἀχιλεῦ Πηλῆος υἱὲ μέγα φέρτατ᾽ Ἀχαιῶν, κρείσσων εἰς ἐμέθεν καὶ φέρτερος οὐκ ὀλίγον περ ἔγχει, ἐγὼ δέ κε σεῖο νοήματί γε προβαλοίμην πολλόν, ἐπεὶ πρότερος γενόμην καὶ πλείονα οἶδα. |
||
| 220 | Пусть же душа у тебя укротится моим убежденьем: Скоро сердце людей пресыщается в битве убийством, Где уже множество класов медь по земле разостлала; Жатва становится скудной, как скоро весы наклоняет Зевс Эгиох, меж племен человеческих браней решитель. |
|
| τώ τοι ἐπιτλήτω κραδίη μύθοισιν ἐμοῖσιν. αἶψά τε φυλόπιδος πέλεται κόρος ἀνθρώποισιν, ἧς τε πλείστην μὲν καλάμην χθονὶ χαλκὸς ἔχευεν, ἄμητος δ᾽ ὀλίγιστος, ἐπὴν κλίνῃσι τάλαντα Ζεύς, ὅς τ᾽ ἀνθρώπων ταμίης πολέμοιο τέτυκται. |
||
| 225 | Нет, не утробою должно ахейцам крушиться о мертвых: Много ахейских сынов, ежедневно ряды над рядами, Падают: кто ж и когда бы успел отдохнуть от печали? Долг наш земле предавать испустившего дух человека, Твердость в душе сохраняя, поплакавши день над умершим; |
|
| γαστέρι δ᾽ οὔ πως ἔστι νέκυν πενθῆσαι Ἀχαιούς: λίην γὰρ πολλοὶ καὶ ἐπήτριμοι ἤματα πάντα πίπτουσιν: πότε κέν τις ἀναπνεύσειε πόνοιο; ἀλλὰ χρὴ τὸν μὲν καταθάπτειν ὅς κε θάνῃσι νηλέα θυμὸν ἔχοντας ἐπ᾽ ἤματι δακρύσαντας: |
||
| 230 | Тем же, которые живы от гибельных битв остаются, Должно питьем и едой укрепляться, чтоб с ревностью новой Каждому против врагов и всегда без усталости биться, Медью покрывшися крепкою. Нет, да никто из народа В стане не медлит, приказа для войск ожидая другого! |
|
| ὅσσοι δ᾽ ἂν πολέμοιο περὶ στυγεροῖο λίπωνται μεμνῆσθαι πόσιος καὶ ἐδητύος, ὄφρ᾽ ἔτι μᾶλλον ἀνδράσι δυσμενέεσσι μαχώμεθα νωλεμὲς αἰεὶ ἑσσάμενοι χροῒ χαλκὸν ἀτειρέα. μηδέ τις ἄλλην λαῶν ὀτρυντὺν ποτιδέγμενος ἰσχαναάσθω: |
||
| 235 | Пагубен будет приказ сей для каждого, кто б ни остался, Между судов укрываяся. Нет, на троян конеборных Ныне мы все пойдем и воздвигнем жестокую битву!» Рек — и с собою сынов знаменитого Нестора взял он, Мегеса, отрасль Филея, вождя Мериона, Фоаса |
|
| ἥδε γὰρ ὀτρυντὺς κακὸν ἔσσεται ὅς κε λίπηται νηυσὶν ἐπ᾽ Ἀργείων: ἀλλ᾽ ἀθρόοι ὁρμηθέντες Τρωσὶν ἐφ᾽ ἱπποδάμοισιν ἐγείρομεν ὀξὺν Ἄρηα.» ἦ, καὶ Νέστορος υἷας ὀπάσσατο κυδαλίμοιο Φυλεΐδην τε Μέγητα Θόαντά τε Μηριόνην τε |
||
| 240 | И Меланиппа вождя с Ликомедом, Крейоновым сыном. Вместе они поспешили царя Агамемнона к сени. Скоро, как было сказано слово, исполнено дело: Семь Ахиллесу обещанных в сени треножников взяли; Двадцать блестящих лаханей, двенадцать коней пышногривых; |
Δ |
| καὶ Κρειοντιάδην Λυκομήδεα καὶ Μελάνιππον: βὰν δ᾽ ἴμεν ἐς κλισίην Ἀγαμέμνονος Ἀτρεΐδαο. αὐτίκ᾽ ἔπειθ᾽ ἅμα μῦθος ἔην, τετέλεστο δὲ ἔργον: ἑπτὰ μὲν ἐκ κλισίης τρίποδας φέρον, οὕς οἱ ὑπέστη, αἴθωνας δὲ λέβητας ἐείκοσι, δώδεκα δ᾽ ἵππους: |
||
| 245 | Вывели вместе и жен непорочных, работниц искусных Семь, и осьмую румяноланитую Брисову дочерь. С златом же сам Одиссей, отвесивши десять талантов, Шел впереди; а юноши следом с другими дарами. Их пред собраньем они положили. Атрид Агамемнон |
|
| ἐκ δ᾽ ἄγον αἶψα γυναῖκας ἀμύμονα ἔργα ἰδυίας ἕπτ᾽, ἀτὰρ ὀγδοάτην Βρισηΐδα καλλιπάρῃον. χρυσοῦ δὲ στήσας Ὀδυσεὺς δέκα πάντα τάλαντα ἦρχ᾽, ἅμα δ᾽ ἄλλοι δῶρα φέρον κούρητες Ἀχαιῶν. καὶ τὰ μὲν ἐν μέσσῃ ἀγορῇ θέσαν, ἂν δ᾽ Ἀγαμέμνων |
||
| 250 | Встал; провозвестник Талфибий, голосом богу подобный, Вепря руками держа, предстал пред владыку народа. Царь Агамемнон, стремительно нож обнаживши десною, Острый, всегда у него при влагалище мечном висящий, С вепря щетины отсек для начатков и, руки воздевши, |
|
| ἵστατο: Ταλθύβιος δὲ θεῷ ἐναλίγκιος αὐδὴν κάπρον ἔχων ἐν χερσὶ παρίστατο ποιμένι λαῶν. Ἀτρεΐδης δὲ ἐρυσσάμενος χείρεσσι μάχαιραν, ἥ οἱ πὰρ ξίφεος μέγα κουλεὸν αἰὲν ἄωρτο, κάπρου ἀπὸ τρίχας ἀρξάμενος Διὶ χεῖρας ἀνασχὼν |
||
| 255 | Зевсу владыке молился. Ахеяне окрест сидели Тихо, с приличным вниманием слушая слово царево; Он же, моляся, вещал, на пространное небо взирая: «Зевс да будет свидетелем, бог высочайший, сильнейший! Солнце, Земля и Эриннии, те, что в жилищах подземных |
|
| εὔχετο: τοὶ δ᾽ ἄρα πάντες ἐπ᾽ αὐτόφιν εἵατο σιγῇ Ἀργεῖοι κατὰ μοῖραν ἀκούοντες βασιλῆος. εὐξάμενος δ᾽ ἄρα εἶπεν ἰδὼν εἰς οὐρανὸν εὐρύν: «ἴστω νῦν Ζεὺς πρῶτα θεῶν ὕπατος καὶ ἄριστος Γῆ τε καὶ Ἠέλιος καὶ Ἐρινύες, αἵ θ᾽ ὑπὸ γαῖαν |
||
| 260 | Грозно карают смертных, которые ложно клялися! Я здесь клянусь, что на Брисову дочь руки я не поднял, К ложу неволя ее, иль к чему бы то ни было нудя; Нет, безмятежной она под моим оставалася кровом! Если ж поклялся я ложно, да боги меня покарают |
|
| ἀνθρώπους τίνυνται, ὅτις κ᾽ ἐπίορκον ὀμόσσῃ, μὴ μὲν ἐγὼ κούρῃ Βρισηΐδι χεῖρ᾽ ἐπένεικα, οὔτ᾽ εὐνῆς πρόφασιν κεχρημένος οὔτέ τευ ἄλλου. ἀλλ᾽ ἔμεν᾽ ἀπροτίμαστος ἐνὶ κλισίῃσιν ἐμῇσιν. εἰ δέ τι τῶνδ᾽ ἐπίορκον ἐμοὶ θεοὶ ἄλγεα δοῖεν |
||
| 265 | Всеми бедами, какими карают они вероломных!» Рек — и гортань кабана отсекает суровою медью. Жертву Талфибий в пучину глубокую моря седого Рыбам на снедь, размахавши, поверг. Ахиллес быстроногий Думен восстал и так говорил между сонма данаев: |
|
| πολλὰ μάλ᾽, ὅσσα διδοῦσιν ὅτίς σφ᾽ ἀλίτηται ὀμόσσας.» ἦ, καὶ ἀπὸ στόμαχον κάπρου τάμε νηλέϊ χαλκῷ. τὸν μὲν Ταλθύβιος πολιῆς ἁλὸς ἐς μέγα λαῖτμα ῥῖψ᾽ ἐπιδινήσας βόσιν ἰχθύσιν: αὐτὰρ Ἀχιλλεὺς ἀνστὰς Ἀργείοισι φιλοπτολέμοισι μετηύδα: |
||
| 270 | «Зевс! беды жестокие ты посылаешь на смертных! Нет, никогда б у меня Агамемнон властительный в персях Сердца на гнев не подвиг; никаким бы сей девы коварством Он против воли моей не похитил; но Зевс, несомненно, Зевс восхотел толь многим ахеянам смерть уготовить! |
|
| «Ζεῦ πάτερ ἦ μεγάλας ἄτας ἄνδρεσσι διδοῖσθα: οὐκ ἂν δή ποτε θυμὸν ἐνὶ στήθεσσιν ἐμοῖσιν Ἀτρεΐδης ὤρινε διαμπερές, οὐδέ κε κούρην ἦγεν ἐμεῦ ἀέκοντος ἀμήχανος: ἀλλά ποθι Ζεὺς ἤθελ᾽ Ἀχαιοῖσιν θάνατον πολέεσσι γενέσθαι. |
||
| 275 | К завтраку, други, спешите, и после начнем нападенье!» Так произнесши, собрание быстрое он распускает. Все рассеваются, к куще своей удаляется каждый. Тою порой мирмидонцы, принявши дары примиренья, С ними пошли к кораблю Ахиллеса, подобного богу; |
|
| νῦν δ᾽ ἔρχεσθ᾽ ἐπὶ δεῖπνον, ἵνα ξυνάγωμεν Ἄρηα.» ὣς ἄρ᾽ ἐφώνησεν, λῦσεν δ᾽ ἀγορὴν αἰψηρήν. οἳ μὲν ἄρ᾽ ἐσκίδναντο ἑὴν ἐπὶ νῆα ἕκαστος, δῶρα δὲ Μυρμιδόνες μεγαλήτορες ἀμφεπένοντο, βὰν δ᾽ ἐπὶ νῆα φέροντες Ἀχιλλῆος θείοιο. |
||
| 280 | Их положили под кущей героя, а жен посадили; Коней погнали в табун Ахиллесовы верные слуги. Брисова дочь, златой Афродите подобная ликом, Только узрела Патрокла, пронзенного медью жестокой, Вкруг мертвеца обвилась, возрыдала и с воплями стала |
|
| καὶ τὰ μὲν ἐν κλισίῃσι θέσαν, κάθισαν δὲ γυναῖκας, ἵππους δ᾽ εἰς ἀγέλην ἔλασαν θεράποντες ἀγαυοί. Βρισηῒς δ᾽ ἄρ᾽ ἔπειτ᾽ ἰκέλη χρυσέῃ Ἀφροδίτῃ ὡς ἴδε Πάτροκλον δεδαϊγμένον ὀξέϊ χαλκῷ, ἀμφ᾽ αὐτῷ χυμένη λίγ᾽ ἐκώκυε, χερσὶ δ᾽ ἄμυσσε |
||
| 285 | Перси терзать, и нежную выю, и лик свой прелестный. Плача, жена, как богиня прекрасная, так говорила: «О мой Патрокл! о друг, для меня, злополучной, бесценный! Горе, живого тебя я оставила, сень покидая; В сень возвратясь, обретаю мертвого, пастырь народа! |
Ѣ |
| στήθεά τ᾽ ἠδ᾽ ἁπαλὴν δειρὴν ἰδὲ καλὰ πρόσωπα. εἶπε δ᾽ ἄρα κλαίουσα γυνὴ ἐϊκυῖα θεῇσι: «Πάτροκλέ μοι δειλῇ πλεῖστον κεχαρισμένε θυμῷ ζωὸν μέν σε ἔλειπον ἐγὼ κλισίηθεν ἰοῦσα, νῦν δέ σε τεθνηῶτα κιχάνομαι ὄρχαμε λαῶν |
||
| 290 | Так постигают меня беспрерывные бедство за бедством! Мужа, с которым меня сочетали родитель и матерь, Видела я перед градом пронзенного медью жестокой; Видела братьев троих (родила нас единая матерь), Всех одинако мне милых, погибельным днем поглощенных. |
|
| ἂψ ἀνιοῦσ᾽: ὥς μοι δέχεται κακὸν ἐκ κακοῦ αἰεί. ἄνδρα μὲν ᾧ ἔδοσάν με πατὴρ καὶ πότνια μήτηρ εἶδον πρὸ πτόλιος δεδαϊγμένον ὀξέϊ χαλκῷ, τρεῖς τε κασιγνήτους, τούς μοι μία γείνατο μήτηρ, κηδείους, οἳ πάντες ὀλέθριον ἦμαρ ἐπέσπον. |
||
| 295 | Ты же меня и в слезах, когда Ахиллес градоборец Мужа сразил моего и обитель Минеса разрушил, Ты утешал, говорил, что меня Ахиллесу герою Сделаешь милой супругой, что скоро во фтийскую землю Сам отвезешь и наш брак с мирмидонцами праздновать будешь. |
Ѣ |
| οὐδὲ μὲν οὐδέ μ᾽ ἔασκες, ὅτ᾽ ἄνδρ᾽ ἐμὸν ὠκὺς Ἀχιλλεὺς ἔκτεινεν, πέρσεν δὲ πόλιν θείοιο Μύνητος, κλαίειν, ἀλλά μ᾽ ἔφασκες Ἀχιλλῆος θείοιο κουριδίην ἄλοχον θήσειν, ἄξειν τ᾽ ἐνὶ νηυσὶν ἐς Φθίην, δαίσειν δὲ γάμον μετὰ Μυρμιδόνεσσι. |
||
| 300 | Пал ты, тебя мне оплакивать вечно, юноша милый!» Так говорила, рыдая; стенали и прочие жены, С виду, казалось, о мертвом, но в сердце о собственном горе. Тою порой к Ахиллесу ахейские старцы сходились, Пищей прося укрепиться; но он отвергал их, стенящий: |
|
| τώ σ᾽ ἄμοτον κλαίω τεθνηότα μείλιχον αἰεί.» ὣς ἔφατο κλαίουσ᾽, ἐπὶ δὲ στενάχοντο γυναῖκες Πάτροκλον πρόφασιν, σφῶν δ᾽ αὐτῶν κήδε᾽ ἑκάστη. αὐτὸν δ᾽ ἀμφὶ γέροντες Ἀχαιῶν ἠγερέθοντο λισσόμενοι δειπνῆσαι: ὃ δ᾽ ἠρνεῖτο στεναχίζων: |
||
| 305 | «Други! молю вас, когда еще есть мне друг здесь послушный; Нет, не просите меня, чтоб питьем, чтоб какой-либо пищей Я насладился: жестокая горесть меня раздирает! Солнце пока не зайдет, не приму, не коснуся я пищи!» Так говоря, отпустил от себя властелинов ахейских. |
|
| «λίσσομαι, εἴ τις ἔμοιγε φίλων ἐπιπείθεθ᾽ ἑταίρων, μή με πρὶν σίτοιο κελεύετε μηδὲ ποτῆτος ἄσασθαι φίλον ἦτορ, ἐπεί μ᾽ ἄχος αἰνὸν ἱκάνει: δύντα δ᾽ ἐς ἠέλιον μενέω καὶ τλήσομαι ἔμπης.» ὣς εἰπὼν ἄλλους μὲν ἀπεσκέδασεν βασιλῆας, |
||
| 310 | Только Атриды остались и сын многоумный Лаэртов, Нестор, Идоменей и божественный Феникс; но тщетно Вместе они утешали печального; сердцем он весел Не был, покуда не бросился в бездну кровавыя брани. Думал он лишь о Патрокле, об нем говорил воздыхая: |
Ѣ |
| δοιὼ δ᾽ Ἀτρεΐδα μενέτην καὶ δῖος Ὀδυσσεὺς Νέστωρ Ἰδομενεύς τε γέρων θ᾽ ἱππηλάτα Φοῖνιξ τέρποντες πυκινῶς ἀκαχήμενον: οὐδέ τι θυμῷ τέρπετο, πρὶν πολέμου στόμα δύμεναι αἱματόεντος. μνησάμενος δ᾽ ἁδινῶς ἀνενείκατο φώνησέν τε: |
||
| 315 | «Прежде, бывало, мне ты, злополучный, любезнейший друг мой, Сам под кущей моею приятную снедь предлагаешь Скоро всегда и заботливо, если, бывало, ахейцы Брань многослезную снова троянам нанесть поспешают. Ныне лежишь ты пронзенный, и сердце мое отвергает |
|
| «ἦ ῥά νύ μοί ποτε καὶ σὺ δυσάμμορε φίλταθ᾽ ἑταίρων αὐτὸς ἐνὶ κλισίῃ λαρὸν παρὰ δεῖπνον ἔθηκας αἶψα καὶ ὀτραλέως, ὁπότε σπερχοίατ᾽ Ἀχαιοὶ Τρωσὶν ἐφ᾽ ἱπποδάμοισι φέρειν πολύδακρυν Ἄρηα. νῦν δὲ σὺ μὲν κεῖσαι δεδαϊγμένος, αὐτὰρ ἐμὸν κῆρ |
||
| 320 | Здесь изобильную снедь и питье, по тебе лишь тоскуя! Нет, не могло бы меня поразить жесточайшее горе, Если б печальную весть и о смерти отца я услышал, Старца, который, быть может, льет горькие слезы во Фтии, Помощи сына лишенный, тогда как в земле чужелюдной |
|
| ἄκμηνον πόσιος καὶ ἐδητύος ἔνδον ἐόντων σῇ ποθῇ: οὐ μὲν γάρ τι κακώτερον ἄλλο πάθοιμι, οὐδ᾽ εἴ κεν τοῦ πατρὸς ἀποφθιμένοιο πυθοίμην, ὅς που νῦν Φθίηφι τέρεν κατὰ δάκρυον εἴβει χήτεϊ τοιοῦδ᾽ υἷος: ὃ δ᾽ ἀλλοδαπῷ ἐνὶ δήμῳ |
||
| 325 | Ради презренной Елены сражаюсь я с чадами Трои; Даже когда б я услышал о смерти и сына в Скиросе, Милого, если он жив еще, Неоптолем мой прекрасный! Прежде меня утешала хранимая в сердце надежда, Что умру я один, далеко от отчизны любезной, |
Ѣ |
| εἵνεκα ῥιγεδανῆς Ἑλένης Τρωσὶν πολεμίζω: ἠὲ τὸν ὃς Σκύρῳ μοι ἔνι τρέφεται φίλος υἱός, εἴ που ἔτι ζώει γε Νεοπτόλεμος θεοειδής. πρὶν μὲν γάρ μοι θυμὸς ἐνὶ στήθεσσιν ἐώλπει οἶον ἐμὲ φθίσεσθαι ἀπ᾽ Ἄργεος ἱπποβότοιο |
||
| 330 | В чуждой троянской земле, а ты возвратишься во Фтию; Ты, уповал я, мне сына в своем корабле быстролетном В дом привезешь из Скироса и юноше всё там покажешь: Наше владенье, рабов и высокие кровлей палаты. Ибо Пелей, говорит мое сердце, уже или умер, |
|
| αὐτοῦ ἐνὶ Τροίῃ, σὲ δέ τε Φθίην δὲ νέεσθαι, ὡς ἄν μοι τὸν παῖδα θοῇ ἐνὶ νηῒ μελαίνῃ Σκυρόθεν ἐξαγάγοις καί οἱ δείξειας ἕκαστα κτῆσιν ἐμὴν δμῶάς τε καὶ ὑψερεφὲς μέγα δῶμα. ἤδη γὰρ Πηλῆά γ᾽ ὀΐομαι ἢ κατὰ πάμπαν |
||
| 335 | Или, быть может, едва уже дышит, согбенный под игом Старости скорбной и грусти, и ждет обо мне беспрестанно Вести убийственной сердцу, когда о погибшем услышит!» Так говорил он и плакал; кругом воздыхали герои, Каждый о том вспоминая, что милого в доме оставил. |
|
| τεθνάμεν, ἤ που τυτθὸν ἔτι ζώοντ᾽ ἀκάχησθαι γήραΐ τε στυγερῷ καὶ ἐμὴν ποτιδέγμενον αἰεὶ λυγρὴν ἀγγελίην, ὅτ᾽ ἀποφθιμένοιο πύθηται.» ὣς ἔφατο κλαίων, ἐπὶ δὲ στενάχοντο γέροντες, μνησάμενοι τὰ ἕκαστος ἐνὶ μεγάροισιν ἔλειπον: |
||
| 340 | С неба печальных узрев, милосердовал Зевс промыслитель, И к Афине Палладе крылатую речь обратил он: «Или ты вовсе, о дочь, отступилась от славного мужа? Или нисколько уже не заботишься ты о Пелиде? Се он, сидя один при своих кораблях прямокормных, |
|
| μυρομένους δ᾽ ἄρα τούς γε ἰδὼν ἐλέησε Κρονίων, αἶψα δ᾽ Ἀθηναίην ἔπεα πτερόεντα προσηύδα: «τέκνον ἐμόν, δὴ πάμπαν ἀποίχεαι ἀνδρὸς ἑῆος. ἦ νύ τοι οὐκέτι πάγχυ μετὰ φρεσὶ μέμβλετ᾽ Ἀχιλλεύς; κεῖνος ὅ γε προπάροιθε νεῶν ὀρθοκραιράων |
||
| 345 | Горестный плачет по друге любезном. Все аргивяне Пищу вкушают; а он остается и гладный и тощий. Шествуй, Афина; и нектаром светлым с амброзией сладкой Грудь ороси Ахиллесу, да немощь его не обымет». Рек — и подвигнул Афину, давно пламеневшую сердцем: |
|
| ἧσται ὀδυρόμενος ἕταρον φίλον: οἳ δὲ δὴ ἄλλοι οἴχονται μετὰ δεῖπνον, ὃ δ᾽ ἄκμηνος καὶ ἄπαστος. ἀλλ᾽ ἴθι οἱ νέκτάρ τε καὶ ἀμβροσίην ἐρατεινὴν στάξον ἐνὶ στήθεσσ᾽, ἵνα μή μιν λιμὸς ἵκηται.» ὣς εἰπὼν ὄτρυνε πάρος μεμαυῖαν Ἀθήνην: |
||
| 350 | Быстро она, как орел звонкогласый, ширококрылатый, С неба слетела по воздуху. Тою порою ахейцы Воинством всем ополчались по стану. Пелееву сыну Нектаром Зевсова дочь и амброзией сладкой незримо Грудь оросила, да немощь от глада его не обымет; |
|
| ἣ δ᾽ ἅρπῃ ἐϊκυῖα τανυπτέρυγι λιγυφώνῳ οὐρανοῦ ἐκκατεπᾶλτο δι᾽ αἰθέρος. αὐτὰρ Ἀχαιοὶ αὐτίκα θωρήσσοντο κατὰ στρατόν: ἣ δ᾽ Ἀχιλῆϊ νέκταρ ἐνὶ στήθεσσι καὶ ἀμβροσίην ἐρατεινὴν στάξ᾽, ἵνα μή μιν λιμὸς ἀτερπὴς γούναθ᾽ ἵκοιτο: |
||
| 355 | И сама на Олимп вознеслась к меднозданному дому Зевса. Ахейцы ж неслись от черных судов мореходных. Словно как снежные клоки летят от Зевеса густые, Быстро гонимые хладным, эфир проясняющим ветром, — Так от ахейских судов неисчетные в поле неслися |
Ѣ Δ |
| αὐτὴ δὲ πρὸς πατρὸς ἐρισθενέος πυκινὸν δῶ ᾤχετο, τοὶ δ᾽ ἀπάνευθε νεῶν ἐχέοντο θοάων. ὡς δ᾽ ὅτε ταρφειαὶ νιφάδες Διὸς ἐκποτέονται ψυχραὶ ὑπὸ ῥιπῆς αἰθρηγενέος Βορέαο, ὣς τότε ταρφειαὶ κόρυθες λαμπρὸν γανόωσαι |
||
| 360 | Шлемы, игравшие блеском, щиты, воздымавшие бляхи, Крепко сплоченные брони и ясеня твердого копья. Блеск восходил до небес; под пышным сиянием меди Окрест смеялась земля; и весь берег гремел под стопами Ратных мужей. Посреди их Пелид ополчался великий. |
|
| νηῶν ἐκφορέοντο καὶ ἀσπίδες ὀμφαλόεσσαι θώρηκές τε κραταιγύαλοι καὶ μείλινα δοῦρα. αἴγλη δ᾽ οὐρανὸν ἷκε, γέλασσε δὲ πᾶσα περὶ χθὼν χαλκοῦ ὑπὸ στεροπῆς: ὑπὸ δὲ κτύπος ὄρνυτο ποσσὶν ἀνδρῶν: ἐν δὲ μέσοισι κορύσσετο δῖος Ἀχιλλεύς. |
||
| 365 | Зубы его скрежетали от гнева; быстрые очи Страшно, как пламень, светились; но сердце ему раздирала Грусть нестерпимая. Так на троян он, пышущий гневом, Бога дарами облекся, Гефеста созданием дивным. Прежде всего положил он на быстрые ноги поножи |
|
| τοῦ καὶ ὀδόντων μὲν καναχὴ πέλε, τὼ δέ οἱ ὄσσε λαμπέσθην ὡς εἴ τε πυρὸς σέλας, ἐν δέ οἱ ἦτορ δῦν᾽ ἄχος ἄτλητον: ὃ δ᾽ ἄρα Τρωσὶν μενεαίνων δύσετο δῶρα θεοῦ, τά οἱ Ἥφαιστος κάμε τεύχων. κνημῖδας μὲν πρῶτα περὶ κνήμῃσιν ἔθηκε |
||
| 370 | Пышные, кои серебряной плотно смыкались наглезной; После на мощную грудь надевал испещренные латы; Бросил меч на плечо с рукояткой серебряногвоздной, С лезвием медяным; взял, наконец, и огромный и крепкий Щит: далеко от него, как от месяца, свет разливался. |
|
| καλὰς ἀργυρέοισιν ἐπισφυρίοις ἀραρυίας: δεύτερον αὖ θώρηκα περὶ στήθεσσιν ἔδυνεν. ἀμφὶ δ᾽ ἄρ᾽ ὤμοισιν βάλετο ξίφος ἀργυρόηλον χάλκεον: αὐτὰρ ἔπειτα σάκος μέγα τε στιβαρόν τε εἵλετο, τοῦ δ᾽ ἀπάνευθε σέλας γένετ᾽ ἠΰτε μήνης. |
||
| 375 | Словно как по морю свет мореходцам во мраке сияет, Свет от огня, далеко на вершине горящего горной, В куще пустынной; а их против воли и волны и буря, Мча по кипящему понту, несут далеко от любезных, — Так от щита Ахиллесова, пышного, дивного взорам, |
|
| ὡς δ᾽ ὅτ᾽ ἂν ἐκ πόντοιο σέλας ναύτῃσι φανήῃ καιομένοιο πυρός, τό τε καίεται ὑψόθ᾽ ὄρεσφι σταθμῷ ἐν οἰοπόλῳ: τοὺς δ᾽ οὐκ ἐθέλοντας ἄελλαι πόντον ἐπ᾽ ἰχθυόεντα φίλων ἀπάνευθε φέρουσιν: ὣς ἀπ᾽ Ἀχιλλῆος σάκεος σέλας αἰθέρ᾽ ἵκανε |
||
| 380 | Свет разливался по воздуху. Шлем многобляшный поднявши, Крепкий надел на главу; засиял, как звезда, над главою Шлем коневласый; и грива на нем закачалась златая, Густо Гефестом разлитая окрест высокого гребня. Так Ахиллес ополчался, испытывать начал доспехи, |
Ѣ Ѣ |
| καλοῦ δαιδαλέου: περὶ δὲ τρυφάλειαν ἀείρας κρατὶ θέτο βριαρήν: ἣ δ᾽ ἀστὴρ ὣς ἀπέλαμπεν ἵππουρις τρυφάλεια, περισσείοντο δ᾽ ἔθειραι χρύσεαι, ἃς Ἥφαιστος ἵει λόφον ἀμφὶ θαμειάς. πειρήθη δ᾽ ἕο αὐτοῦ ἐν ἔντεσι δῖος Ἀχιλλεύς, |
||
| 385 | Впору ли стану, легки и свободны ли членам красивым: И, как крылья, они подымали владыку народа. Взял, наконец, из ковчега копье он отцовское — ясень, Крепкий, огромный, тяжелый: его из героев ахейских Двигать не мог ни один; но легко Ахиллес потрясал им, |
|
| εἰ οἷ ἐφαρμόσσειε καὶ ἐντρέχοι ἀγλαὰ γυῖα: τῷ δ᾽ εὖτε πτερὰ γίγνετ᾽, ἄειρε δὲ ποιμένα λαῶν. ἐκ δ᾽ ἄρα σύριγγος πατρώϊον ἐσπάσατ᾽ ἔγχος βριθὺ μέγα στιβαρόν: τὸ μὲν οὐ δύνατ᾽ ἄλλος Ἀχαιῶν πάλλειν, ἀλλά μιν οἶος ἐπίστατο πῆλαι Ἀχιλλεύς: |
||
| 390 | Ясенем сим пелионским, который отцу его Хирон Ссек с высоты Пелиона, на грозную гибель героям. Коней меж тем Автомедон и сильный Алким снаряжали; В пышных поперсьях к ярму припрягли их; у́дила в морды Втиснули им и, бразды натянув, к колеснице прекрасной |
|
| Πηλιάδα μελίην, τὴν πατρὶ φίλῳ πόρε Χείρων Πηλίου ἐκ κορυφῆς φόνον ἔμμεναι ἡρώεσσιν: ἵππους δ᾽ Αὐτομέδων τε καὶ Ἄλκιμος ἀμφιέποντες ζεύγνυον: ἀμφὶ δὲ καλὰ λέπαδν᾽ ἕσαν, ἐν δὲ χαλινοὺς γαμφηλῇς ἔβαλον, κατὰ δ᾽ ἡνία τεῖναν ὀπίσσω |
||
| 395 | Их укрепили за кузов. Тогда, захвативши рукою Гибкий блистательный бич, в колесницу вскочил Автомедон. Сзади, готовый к сражению, стал Ахиллес быстроногий, Весь под доспехом сияя, как Гиперион лучезарный. Крикнул он голосом грозным на быстрых отеческих коней: |
|
| κολλητὸν ποτὶ δίφρον. ὃ δὲ μάστιγα φαεινὴν χειρὶ λαβὼν ἀραρυῖαν ἐφ᾽ ἵπποιιν ἀνόρουσεν Αὐτομέδων: ὄπιθεν δὲ κορυσσάμενος βῆ Ἀχιλλεὺς τεύχεσι παμφαίνων ὥς τ᾽ ἠλέκτωρ Ὑπερίων, σμερδαλέον δ᾽ ἵπποισιν ἐκέκλετο πατρὸς ἑοῖο: |
||
| 400 | «Ксанф мой и Балий, Подарги божественной славные дети! Иначе вы постарайтеся вашего вынесть возницу К ратному сонму данаев, когда мы насытимся боем; Вы, как Патрокла, его на побоище мертвым не бросьте!» Рек он, — как вдруг под упряжью конь взговорил бурноногий, |
|
| «Ξάνθέ τε καὶ Βαλίε τηλεκλυτὰ τέκνα Ποδάργης ἄλλως δὴ φράζεσθε σαωσέμεν ἡνιοχῆα ἂψ Δαναῶν ἐς ὅμιλον ἐπεί χ᾽ ἕωμεν πολέμοιο, μηδ᾽ ὡς Πάτροκλον λίπετ᾽ αὐτόθι τεθνηῶτα.» τὸν δ᾽ ἄρ᾽ ὑπὸ ζυγόφι προσέφη πόδας αἰόλος ἵππος |
||
| 405 | Ксанф; понуривши морду и пышною гривой своею, Выпавшей вон из ярма, досягнув до земли, провещал он (Вещим его сотворила лилейнораменная Гера): «Вынесем, быстрый Пелид, тебя еще ныне живого; Но приближается день твой последний! Не мы, повелитель |
|
| Ξάνθος, ἄφαρ δ᾽ ἤμυσε καρήατι: πᾶσα δὲ χαίτη ζεύγλης ἐξεριποῦσα παρὰ ζυγὸν οὖδας ἵκανεν: αὐδήεντα δ᾽ ἔθηκε θεὰ λευκώλενος Ἥρη: «καὶ λίην σ᾽ ἔτι νῦν γε σαώσομεν ὄβριμ᾽ Ἀχιλλεῦ: ἀλλά τοι ἐγγύθεν ἦμαρ ὀλέθριον: οὐδέ τοι ἡμεῖς |
||
| 410 | Будем виною, но бог всемогущий и рок самовластный. Нет, не медленность наша, не леность дала сопостатам С персей Патрокла героя доспех знаменитый похитить; Бог многомощный, рожденный прекрасною Летой, Патрокла Свергнул в передних рядах и Гектора славой украсил. |
|
| αἴτιοι, ἀλλὰ θεός τε μέγας καὶ Μοῖρα κραταιή. οὐδὲ γὰρ ἡμετέρῃ βραδυτῆτί τε νωχελίῃ τε Τρῶες ἀπ᾽ ὤμοιιν Πατρόκλου τεύχε᾽ ἕλοντο: ἀλλὰ θεῶν ὤριστος, ὃν ἠΰκομος τέκε Λητώ, ἔκταν᾽ ἐνὶ προμάχοισι καὶ Ἕκτορι κῦδος ἔδωκε. |
||
| 415 | Мы же, хотя бы летать, как дыхание Зефира, стали, Ветра быстрейшего всех, но и сам ты, назначено роком, Должен от мощного бога и смертного мужа погибнуть!» С сими словами Эриннии голос коня перервали. Мрачен и гневен к коню говорил Ахиллес быстроногий: |
|
| νῶϊ δὲ καί κεν ἅμα πνοιῇ Ζεφύροιο θέοιμεν, ἥν περ ἐλαφροτάτην φάσ᾽ ἔμμεναι: ἀλλὰ σοὶ αὐτῷ μόρσιμόν ἐστι θεῷ τε καὶ ἀνέρι ἶφι δαμῆναι.» ὣς ἄρα φωνήσαντος Ἐρινύες ἔσχεθον αὐδήν. τὸν δὲ μέγ᾽ ὀχθήσας προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς: |
||
| 420 | «Что ты, о конь мой, пророчишь мне смерть? Не твоя то забота! Слишком я знаю и сам, что судьбой суждено мне погибнуть Здесь, далеко от отца и от матери. Но не сойду я С боя, доколе троян не насыщу кровавою бранью». Рек — и с криком вперед устремил он коней звуконогих. |
|
| «Ξάνθε τί μοι θάνατον μαντεύεαι; οὐδέ τί σε χρή. εὖ νυ τὸ οἶδα καὶ αὐτὸς ὅ μοι μόρος ἐνθάδ᾽ ὀλέσθαι νόσφι φίλου πατρὸς καὶ μητέρος: ἀλλὰ καὶ ἔμπης οὐ λήξω πρὶν Τρῶας ἅδην ἐλάσαι πολέμοιο.» ἦ ῥα, καὶ ἐν πρώτοις ἰάχων ἔχε μώνυχας ἵππους. |
ПРИМЕЧАНИЯ
(ГПБ, 197, Гнедич, 25, 26)
После номера стиха курсивом дается лемма-цитата из прижизненного издания «Илиады» Гнедича, к которой в рабочем экземпляре Гнедича имеются рукописные варианты. Эти варианты отделены от леммы, а также друг от друга, если их несколько, косой чертой. Если цитата и правка захватывают слова из двух стихов, стихи разделяются двумя косыми чертами. Слова, зачеркнутые Гнедичем, заключены в угловые скобки, окончания слов, не дописанных Гнедичем, — в квадратные.
