Письма Марка Туллия Цицерона

181. Мар­ку Марию

Рим, нача­ло 51 г.

Марк Цице­рон шлет при­вет Мар­ку Марию.

1. Твое пору­че­ние я выпол­ню тща­тель­но — но ты, ост­ро­ум­ный чело­век, дал пору­че­ние имен­но тому, кому выгод­но, чтобы это было про­да­но воз­мож­но доро­же. Впро­чем, ты пред­у­смот­рел мно­гое, назна­чив пре­дель­ную цену с тем, чтобы я не поку­пал доро­же. Если бы ты поз­во­лил мне дей­ст­во­вать, то, ради моей друж­бы к тебе, я закон­чил бы дело с сона­след­ни­ка­ми; теперь же, зная твою цену, я ско­рее постав­лю чело­ве­ка, кото­рый набьет цену, лишь бы это не было про­да­но дешев­ле. Но доволь­но шуток: тво­им делом зай­мусь тща­тель­но, как мне и над­ле­жит.

2. Уве­рен в тво­ей радо­сти по пово­ду Бур­сы¹; но ты поздрав­ля­ешь меня слиш­ком скром­но. Ты счи­та­ешь, что вслед­ст­вие низо­сти это­го чело­ве­ка, я, как ты пишешь, счи­таю эту боль­шую радость мень­шей. Верь мне, пожа­луй­ста, что это осуж­де­ние обра­до­ва­ло меня боль­ше, неже­ли смерть вра­га²: во-пер­вых, я пред­по­чи­таю суд каз­ни, затем, луч­ше то, что во сла­ву дру­га, чем то, что для него гибель­но³; но осо­бен­ное удо­воль­ст­вие доста­ви­ло мне то, что про­яви­лось такое силь­ное сочув­ст­вие ко мне со сто­ро­ны чест­ных людей, направ­лен­ное про­тив неве­ро­ят­ных уси­лий само­го про­слав­лен­но­го и могу­ще­ст­вен­ней­ше­го мужа⁴.

3. В кон­це кон­цов (воз­мож­но, что это едва ли пока­жет­ся прав­до­по­доб­ным), я нена­ви­жу это­го чело­ве­ка гораздо боль­ше, чем пре­сло­ву­то­го Кло­дия. Ведь на послед­не­го я напа­дал, а того защи­щал. Когда в моем лице долж­но было под­верг­нуть­ся опас­но­сти все государ­ство, то Кло­дий имел в виду нечто вели­кое и при­том не само­сто­я­тель­но, а с помо­щью тех, кто не мог бы усто­ять, если бы усто­ял я; эта же обе­зьян­ка избра­ла меня пред­ме­том сво­их напа­док ради соб­ст­вен­но­го удо­воль­ст­вия и убеди­ла неко­то­рых моих нена­вист­ни­ков, что они все­гда смо­гут выпус­кать ее на меня. Поэто­му уси­лен­но при­зы­ваю тебя радо­вать­ся. Про­изо­шло вели­кое собы­тие. Не было нико­гда более муже­ст­вен­ных граж­дан, чем те, кото­рые осме­ли­лись осудить его напе­ре­кор столь вели­ко­му могу­ще­ству того, кем они сами были постав­ле­ны в судьи. Они нико­гда не сде­ла­ли бы это­го, если бы моя скорбь не была бы скор­бью и для них.

4. Я здесь так занят бес­чис­лен­ны­ми и мно­го­люд­ны­ми судеб­ны­ми дела­ми, а так­же в свя­зи с новы­ми зако­на­ми⁵, что еже­днев­но даю обе­ты для того, чтобы не вво­ди­ли допол­ни­тель­но­го меся­ца⁶ с тем, чтобы я мог увидеть­ся с тобой воз­мож­но ско­рее.