Письма Марка Туллия Цицерона

295. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Фор­мий­ская усадь­ба, 16 декаб­ря 50 г.

1. Я полу­чил одно­вре­мен­но мно­го тво­их писем; хотя я и узна­вал более све­жие ново­сти от тех, кто ко мне при­ез­жал, они все-таки были мне при­ят­ны; ведь они свиде­тель­ст­во­ва­ли о пре­дан­но­сти и бла­го­же­ла­тель­но­сти. Твое здо­ро­вье меня бес­по­ко­ит, и я чув­ст­вую, что тебе достав­ля­ет еще бо́льшую заботу то, что Пилия забо­ле­ла тако­го же рода болез­нью. Итак, ста­рай­тесь выздо­ро­веть.

2. Что каса­ет­ся Тиро­на, вижу, что это тебя забо­тит. Хотя он, когда здо­ров, и ока­зы­ва­ет­ся мне уди­ви­тель­но полез­ным во вся­ко­го рода моих делах и заня­ти­ях, тем не менее я боль­ше желаю ему здо­ро­вья за то, что он добр и скро­мен, а не ради поль­зы для меня.

3. Фило­ген нико­гда ниче­го не гово­рил мне насчет Лус­це­ния: что каса­ет­ся про­че­го, то с тобой Дио­ни­сий. Удив­ля­юсь, что твоя сест­ра не при­еха­ла в арк­скую усадь­бу. Что ты одоб­ря­ешь мое реше­ние насчет Хри­сип­па, меня не огор­ча­ет¹. В тускуль­скую я никак не могу в насто­я­щее вре­мя; это — в сто­ро­ну для встре­чаю­щих и сопря­же­но с дру­ги­ми неудоб­ства­ми; но из фор­мий­ской усадь­бы в канун январ­ских календ — в Тарра­ци­ну²; оттуда — на верх­ний конец Помп­тин­ской доро­ги, оттуда в аль­бан­скую усадь­бу Пом­пея и так под Рим³, за два дня до нон, в день мое­го рож­де­ния.

4. За поло­же­ние государ­ства с каж­дым днем стра­шусь боль­ше; ведь, как дума­ют, меж­ду чест­ны­ми нет согла­сия. Как реши­тель­но те рим­ские всад­ни­ки, те сена­то­ры, кото­рых я видел, пори­ца­ют как про­чее, так и эту поезд­ку Пом­пея!⁴ Нужен мир. Победа при­не­сет и мно­гие беды, и, конеч­но, тира­на. Но об этом вско­ре при встре­че. Мне уже совсем не о чем писать: ведь не о государ­ст­вен­ных делах же, пото­му что каж­дый из нас зна­ет одно и то же, а домаш­ние дела извест­ны обо­им.

5. Оста­ет­ся шутить, если этот⁵ поз­во­лит. Ведь я таков, что счи­таю более полез­ным усту­пить ему в том, чего он тре­бу­ет, неже­ли сра­зить­ся; позд­но про­ти­во­дей­ст­ву­ем мы тому, кого на про­тя­же­нии деся­ти лет про­тив себя вскарм­ли­ва­ли. «Итак, како­во твое мне­ние?» — гово­ришь ты. Вполне такое же, как и твое, но я не выска­жу его рань­ше, чем либо завер­шу свое дело, либо отка­жусь от него. Итак, бере­ги здо­ро­вье. Избавь­ся, нако­нец, от этой четы­рех­днев­ной⁶ с помо­щью свой­ст­вен­ной тебе исклю­чи­тель­ной забот­ли­во­сти.