Письма Марка Туллия Цицерона

424. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Брун­ди­сий, при­бли­зи­тель­но 25 апре­ля 47 г.

1. Меня не оскорб­ля­ет прав­ди­вость тво­е­го пись­ма — то, что ты даже не начи­на­ешь, как ты имел обык­но­ве­ние, уте­шать меня, подав­лен­но­го как общи­ми, так и лич­ны­ми несча­стья­ми, и при­зна­ешь, что это уже невоз­мож­но. Ведь они не те, что были ранее, когда я, как ни в чем дру­гом, был уве­рен, что у меня есть спут­ни­ки и союз­ни­ки. Ведь все, про­сив­шие о поми­ло­ва­нии, нахо­дя­щи­е­ся в Ахайе и Азии, кото­рые не были про­ще­ны, а так­же те, кото­рые были про­ще­ны, гово­рят, наме­ре­ны отплыть в Афри­ку. Таким обра­зом, кро­ме Лелия¹, у меня нет ни одно­го сообщ­ни­ка; он, одна­ко, в луч­шем поло­же­нии в том отно­ше­нии, что он уже при­нят обрат­но².

2. Что каса­ет­ся меня, не сомне­ва­юсь, что он³ напи­сал Баль­бу и Оппию, кото­рые изве­сти­ли бы меня, а так­же пого­во­ри­ли бы с тобой, если бы было что-нибудь более радост­ное. Пого­во­ри, пожа­луй­ста, об этом с ними и напи­ши мне, что́ они тебе отве­тят — не пото­му, чтобы избав­ле­ние, обе­щан­ное им³, было сколь­ко-нибудь надеж­ным, но все-таки кое-что мож­но будет обду­мать и пред­у­смот­реть. Хотя я и стра­шусь встре­чи со все­ми, осо­бен­но с этим зятем, тем не менее не нахо­жу сре­ди столь вели­ких несча­стий ниче­го дру­го­го, чего я мог бы желать.

3. Квинт про­дол­жа­ет свое, как мне напи­са­ли Пан­са и Гир­ций; он так­же, гово­рят, направ­ля­ет­ся с про­чи­ми в Афри­ку. Я напи­шу Мину­цию в Тарент и пошлю твое пись­мо. Тебе напи­шу, что мне уда­лось. Я уди­вил­ся бы, что ты мог упла­тить 30000 сестер­ци­ев, если бы име­ния Фуфидия⁴ не дава­ли мно­го. Тем не менее с нетер­пе­ни­ем жду тебя, кото­ро­го очень хочу увидеть, если это воз­мож­но каким-нибудь обра­зом (ведь это­го тре­бу­ют обсто­я­тель­ства). Уже завер­ша­ет­ся послед­нее; како­во оно, там лег­ко решить, здесь — труд­нее. Будь здо­ров.