Письма Марка Туллия Цицерона

581. Пуб­лию Кор­не­лию Дола­бел­ле, в Испа­нию

Фику­лей­ская усадь­ба, конец апре­ля 45 г.

Цице­рон Дола­бел­ле при­вет.

1. Я пред­по­чел бы, чтобы ты не полу­чал моих писем вслед­ст­вие моей соб­ст­вен­ной гибе­ли, а не того несча­стья, кото­рым я очень тяж­ко удру­чен¹; во вся­ком слу­чае, я пере­но­сил бы его спо­кой­нее, если бы ты был со мной. Ведь и твоя бла­го­ра­зум­ная речь и исклю­чи­тель­ная при­язнь ко мне облег­чи­ли бы мно­гое. Но так как я — тако­во мое мне­ние — в ско­ром вре­ме­ни уви­жу тебя², ты най­дешь меня сокру­шен­ным так, что я смо­гу полу­чить от тебя бо́льшую помощь — не пото­му, чтобы я был слом­лен так, что я либо забыл, что я чело­век, либо счи­тал долж­ным под­дать­ся судь­бе, но моя преж­няя весе­лость и обхо­ди­тель­ность, кото­рые тебе достав­ля­ли боль­шее удо­воль­ст­вие, неже­ли кому-либо, пол­но­стью отня­ты у меня. Одна­ко стой­кость и посто­ян­ство, если толь­ко они когда-нибудь были мне при­су­щи, ты приз­на́ешь теми же, каки­ми ты их оста­вил.

2. Ты пишешь, что выдер­жи­ва­ешь из-за меня сра­же­ния³; я не столь­ко ста­ра­юсь о том, чтобы ты опро­вер­гал тех, кто меня хулит, сколь­ко желаю, чтобы было поня­то (это, во вся­ком слу­чае, пони­ма­ют), что я любим тобой. Еще и еще про­шу тебя так и посту­пать и про­стить крат­кость мое­го пись­ма. Ведь я и пола­гаю, что мы ско­ро будем вме­сте, и еще недо­ста­точ­но окреп для писа­ния.