История Рима от основания города

Книга IV, гл. 24

24. (1) Дело обо­шлось гораздо про­ще, чем все ожи­да­ли. (2) А имен­но когда от куп­цов ста­ло извест­но, что вей­я­нам отка­за­но в помо­щи и пред­ло­же­но сво­и­ми сила­ми про­дол­жать вой­ну, нача­тую по их соб­ст­вен­но­му усмот­ре­нию, и не искать себе това­ри­щей по несча­стью сре­ди тех, с кем они отка­за­лись разде­лить мир­ные чая­ния, (3) дик­та­тор, чтобы не носить свое зва­ние пона­прас­ну (ведь у него была отня­та воз­мож­ность стя­жать воен­ную сла­ву), поже­лал и в усло­ви­ях мира совер­шить нечто такое, что ста­ло бы памят­ни­ком его дик­та­тор­ства, и решил­ся огра­ни­чить пол­но­мо­чия цен­зо­ров пото­му ли, что счел их чрез­мер­ны­ми, пото­му ли, что был недо­во­лен не столь­ко зна­чи­мо­стью этой долж­но­сти, сколь­ко про­дол­жи­тель­но­стью пре­бы­ва­ния в ней.

(4) На созван­ной им сход­ке он ска­зал, что заботу о внеш­них обсто­я­тель­ствах и пол­ной без­опас­но­сти государ­ства взя­ли на себя бес­смерт­ные боги, ему же пред­сто­ит при­нять меры к тому, чтобы защи­тить сво­бо­ду наро­да рим­ско­го в сте­нах Горо­да. А луч­ший спо­соб для это­го в том, чтобы боль­шая власть не была про­дол­жи­тель­ной и огра­ни­че­ние сро­ка воз­ме­ща­ло бы неогра­ни­чен­ность пол­но­мо­чий. Про­чие долж­но­сти огра­ни­че­ны годом, цен­зор­ство — пятью. (5) Тяж­ко, ска­зал он, столь­ко лет, зна­чи­тель­ную часть жиз­ни, жить под вла­стью одних и тех же, и я пред­ла­гаю закон о том, чтоб срок цен­зор­ства не пре­вы­шал полу­то­ра лет⁶⁷. (6) На сле­дую­щий день он про­вел закон при пол­ном согла­сии наро­да; «а чтобы вы, — ска­зал он, — убеди­лись на деле, как пре­тит мне слиш­ком дол­гое пре­бы­ва­ние у вла­сти, я сла­гаю с себя зва­ние дик­та­то­ра!» (7) Сло­жив свои пол­но­мо­чия и нало­жив огра­ни­че­ния на чужие, с поче­стя­ми и бла­го­да­ре­ни­я­ми, воз­но­си­мы­ми наро­дом, он воз­вра­тил­ся к домаш­не­му оча­гу. (8) Озло­бив­ши­е­ся на Мамер­ка за огра­ни­че­ние пол­но­мо­чий долж­ност­ных лиц рим­ско­го наро­да, цен­зо­ры исклю­чи­ли его из три­бы и, обло­жив вось­ми­крат­ной пода­тью, пере­ве­ли в эра­рии⁶⁸. Мамерк, насколь­ко извест­но, стой­ко пере­нес слу­чив­ше­е­ся, боль­ше думая о при­чине с.198 сво­его позо­ра, чем о самом позо­ре, а знат­ней­шие пат­ри­ции, хоть и не жела­ли ослаб­ле­ния цен­зор­ства, были воз­му­ще­ны при­ме­ром жесто­ко­сти цен­зо­ров, да и каж­дый из них хоро­шо пони­мал, что под­чи­нять­ся цен­зор­ской вла­сти им пред­сто­ит и доль­ше и чаще, чем самим рас­по­ла­гать ею; (9) ну а народ, гово­рят, раз­гне­вал­ся настоль­ко, что отве­сти от цен­зо­ров угро­зу наси­лия не в состо­я­нии был никто, кро­ме само­го Мамер­ка.