История Рима от основания города

Книга XXXI, гл. 36

36. (1) Дав сво­им лишь один день пере­дыш­ки, Филипп при­гото­вил к бою кон­ни­цу и лег­ко­во­ору­жен­ных и ночью поста­вил в весь­ма удоб­ном для напа­де­ния месте — меж­ду дву­мя лаге­ря­ми — заста­ву из лег­ких пехо­тин­цев, каких в Гре­ции зовут пел­та­ста­ми¹³⁸. Ате­на­го­ру же с его кон­ни­ка­ми пове­лел, (2) если бит­ва пой­дет в откры­тую и с успе­хом, вос­поль­зо­вать­ся уда­чей, если же нет — отхо­дить поне­мно­гу, чтобы зама­нить про­тив­ни­ка в при­готов­лен­ную ловуш­ку. (3) Кон­ни­ки Ате­на­го­ра в самом деле отсту­пи­ли, но коман­ди­ры когор­ты лег­ких пехо­тин­цев не дожда­лись сиг­на­ла, бро­си­лись на про­тив­ни­ка рань­ше вре­ме­ни и упу­сти­ли победу. Рим­ляне одо­ле­ли вра­га в откры­том бою, ловуш­ки избе­жа­ли и воро­ти­лись в свой лагерь победи­те­ля­ми.

(4) На дру­гой день кон­сул спу­стил­ся на рав­ни­ну, где выстро­ил все свое вой­ско к бою, а перед пер­вой лини­ей поста­вил несколь­ко сло­нов, из тех, что захва­че­ны были в Пуни­че­скую вой­ну; теперь впер­вые рим­ляне исполь­зо­ва­ли в бою этих живот­ных. (5) Видя, что про­тив­ник отси­жи­ва­ет­ся за вала­ми, кон­сул рас­по­ло­жил сол­дат кого на хол­мах, кого у само­го часто­ко­ла, и они ста­ли вся­че­ски поно­сить македо­нян за тру­сость. Одна­ко вызвать их на бой так и не уда­лось, ста­вить же лагерь в столь близ­ком сосед­стве от вра­га было невоз­мож­но: на сол­дат, раз­бред­ших­ся по полям за про­до­воль­ст­ви­ем, тот­час набро­си­лись бы непри­я­тель­ские кон­ни­ки. (6) Пото­му кон­сул пере­нес лагерь на рас­сто­я­ние при­мер­но в восемь миль от про­тив­ни­ка и стал в месте, назы­вае­мом Отто­лоб. (7) Вско­ре рим­ляне вышли на окрест­ные поля на фура­жи­ров­ку; Филипп же спер­ва удер­жи­вал сво­их в огра­де лаге­ря, чтобы еще воз­рос­ла у рим­лян бес­печ­ность, а у его вои­нов жаж­да боя. (8) А когда увидел, что рим­ские сол­да­ты широ­ко раз­бре­лись по полям, быст­ро выдви­нул на середи­ну рав­ни­ны всю свою кон­ни­цу и тех пеших кри­тян, что были осо­бен­но ско­ры на ногу и мог­ли срав­нять­ся в беге с коня­ми, так что все заня­тые фура­жи­ров­кой ока­за­лись отре­зан­ны­ми от сво­его лаге­ря. (9) Тут Филипп, разде­лив свое вой­ско, отпра­вил часть пре­сле­до­вать рас­сы­пав­ших­ся по полю фура­жи­ров и при­ка­зал не остав­лять в живых ни одно­го чело­ве­ка, сам же с осталь­ны­ми вои­на­ми занял доро­ги, вед­шие в рим­ский лагерь, пре­гра­див рим­ля­нам все пути к спа­се­нию. (10) Страх и смерть цари­ли в полях, и нико­му не дано было добрать­ся до сво­их, чтобы изве­стить о беде, ибо бежав­шие с.32 натал­ки­ва­лись на цар­ские заста­вы (11), и боль­шин­ство уби­то было не теми, что за ними гна­лись, а теми, что под­сте­ре­га­ли их на путях к лаге­рю. Нако­нец неко­то­рым уда­лось про­скольз­нуть меж вра­же­ских застав — пере­пу­ган­ные, при­бе­жа­ли они в лагерь, где не столь­ко рас­тол­ко­ва­ли ясно, что слу­чи­лось, сколь­ко лишь посе­я­ли тре­во­гу.