История Рима от основания города

Книга XXXIII, гл. 28

с.94 28. (1) И вот они реши­ли устра­нить цар­ско­го спо­спеш­ни­ка Бра­хил­ла, поль­зу­ясь тем, что рим­ское вой­ско пока еще рядом. (2) Было выбра­но вре­мя, когда он пья­ный воз­вра­щал­ся домой после тор­же­ст­вен­но­го обеда в сопро­вож­де­нии жено­по­доб­ных мужей, кото­рые для заба­вы гостей участ­во­ва­ли в этом люд­ном пир­ше­стве. (3) Шесте­ро воору­жен­ных людей (трое ита­лий­цев, трое это­лий­цев) окру­жи­ли его и уби­ли⁸⁰. Сопро­вож­даю­щие раз­бе­жа­лись, кри­ча о помо­щи; по все­му горо­ду бега­ли люди с факе­ла­ми; убий­цы ускольз­ну­ли через бли­жай­шие ворота. (4) На рас­све­те в теат­ре собра­лась сход­ка такая мно­го­люд­ная, буд­то ее назна­чи­ли зара­нее либо объ­яви­ли через гла­ша­тая. (5) Вслух все утвер­жда­ли, что пре­фект убит соб­ст­вен­ной сви­той и теми рас­пут­ни­ка­ми, но в душе счи­та­ли, что это дело Зевк­сип­па. (6) Было реше­но схва­тить и допро­сить тех, кто тогда был при Бра­хил­ле. (7) Пока шел допрос, в собра­ние явил­ся Зевк­сипп: уве­рен­ный в себе, он хотел быть вне подо­зре­ний. Он ска­зал, что заблуж­да­ют­ся те люди, кото­рые свя­зы­ва­ют столь страш­ное убий­ство с теми полу­муж­чи­на­ми. (8) В обос­но­ва­ние тако­го мне­ния Зевк­сипп при­вел мно­го раз­ных убеди­тель­ных дово­дов, и кое-кто пове­рил, что, будь его совесть нечи­ста, он ни за что не явил­ся бы перед наро­дом и не заго­во­рил бы об этом зло­де­я­нии — ведь ничто его не застав­ля­ло. (9) Но дру­гие не сомне­ва­лись, что Зевк­сипп, бес­стыд­но идя навстре­чу опас­но­сти, пыта­ет­ся этим отвра­тить подо­зре­ние от себя. Вско­ре неви­нов­ные свиде­те­ли были под­верг­ну­ты пыт­ке и, хотя сами они ниче­го не зна­ли, но сле­дуя обще­му мне­нию, ука­за­ли на Зевк­сип­па и Писи­стра­та; ниче­го, что поз­во­ля­ло бы видеть, откуда им это извест­но, они не доба­ви­ли. (10) И все же Зевк­сипп с неким Стра­то­нидом бежал ночью в Тана­г­ру, боясь ско­рей соб­ст­вен­ной сове­сти⁸¹, чем пока­за­ний людей, ни о чем не знаю­щих. (11) Писи­страт же, пре­зрев эти пока­за­ния, остал­ся в Фивах. У Зевк­сип­па был раб, кото­рый слу­жил посред­ни­ком и помощ­ни­ком во всем этом деле. Тако­го свиде­те­ля Писи­страт боял­ся и этою самой бояз­нью довел его до доно­са. Писи­страт напи­сал Зевк­сип­пу, что надо уни­что­жить раба, кото­рый так мно­го зна­ет; (12) он, мол, годит­ся на то, чтобы делать дело, а не на то, чтобы его скры­вать. Гонец имел рас­по­ря­же­ние поско­рей пере­дать пись­мо Зевк­сип­пу, (13) но посколь­ку не мог встре­тить­ся с ним немед­лен­но, то вру­чил посла­ние это­му само­му рабу, кото­ро­го счи­тал самым вер­ным у гос­по­ди­на, доба­вив, что пись­мо от Писи­стра­та по делу, близ­ко касаю­ще­му­ся Зевк­сип­па. (14) Раб заве­рил, что немед­лен­но пере­даст посла­ние, а сам, мучи­мый сове­стью, вскрыл его и про­чел — тут же в стра­хе бежал он в Фивы и донес обо всем вла­стям. Зевк­сип­па встре­во­жи­ло бег­ство раба, и он пере­брал­ся в Анте­дон, пола­гая его более без­опас­ным местом для изгнан­ни­ка⁸². (15) Что же каса­ет­ся Писи­стра­та и осталь­ных, то они были допро­ше­ны под пыт­кой и каз­не­ны.