Описание Эллады

Книга I, гл. 27

Павсаний. Описание Эллады. Т. 1. Ладомир / АСТ, Москва, 2002.
Перевод и примечания С. П. Кондратьева под редакцией Е. В. Никитюк.
Ответственный редактор проф. Э. Д. Фролов.

Нумерация параграфов: в квадратных скобках (в книге — на полях, иногда неточно, здесь исправлено) — по Беккеру (Диндорфу), в тексте — по Фациусу (Гитцигу и Блюмнеру). Квадратные скобки [] заключают слова, считающиеся не принадлежащими Павсанию; остроконечные <> обозначают вставки конъектур и дополнений, отсутствующих в греч. тексте; круглые () — для объяснения предыд. слова; отточия (. . .) в середине текста указывают на испорченное место.

Греч. текст: Pausanias. Pausaniae Graeciae Descriptio, 3 vols. Ed. F. Spiro. Leipzig, Teubner. 1903.
СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

[1] 1. В хра­ме (Афи­ны) Поли­а­ды нахо­дит­ся изо­бра­же­ние Гер­ме­са из дере­ва; как гово­рят, это посвя­ще­ние Кек­ро­па; он почти невидим из-под мир­то­вых вет­вей136. Дру­гие посвя­ти­тель­ные дары из чис­ла древ­них, достой­ные упо­ми­на­ния, — это склад­ное крес­ло работы Деда­ла, а из мидий­ской добы­чи — пан­цирь Маси­стия, кото­рый в бит­ве при Пла­те­ях был началь­ни­ком (пер­сид­ской) кон­ни­цы и так назы­вае­мый аки­нак Мар­до­ния. Я при­знаю, что Маси­стий погиб от афин­ских всад­ни­ков, но так как Мар­до­ний сра­жал­ся про­тив лакеде­мо­нян и пал от руки спар­тан­ско­го вои­на, то преж­де все­го афи­няне не мог­ли полу­чить этой саб­ли из пер­вых рук, да и лакеде­мо­няне во вся­ком слу­чае не поз­во­ли­ли бы ее уне­сти. [2] 2. Отно­си­тель­но мас­лич­но­го дере­ва афи­няне ниче­го дру­го­го не рас­ска­зы­ва­ют, кро­ме того, что оно было свиде­тель­ст­вом пра­ва боги­ни в ее спо­ре (с Посей­до­ном) из-за этой стра­ны. Они так­же рас­ска­зы­ва­ют, что эта мас­ли­на сго­ре­ла, когда мидий­цы сожгли горо­да (у) афи­нян, но, сожжен­ная, она в тот же день дала росток в два лок­тя. 3. Непо­сред­ст­вен­но к хра­му Афи­ны при­ле­га­ет свя­ти­ли­ще Пан­д­ро­сы. Это та Пан­д­ро­са, одна из сестер, кото­рая не винов­на в (любо­пыт­стве отно­си­тель­но) дан­ной им на хра­не­ние кор­зи­ны. [3] 4. То, что меня осо­бен­но пора­зи­ло, это извест­но не всем, поэто­му я опи­шу, как про­ис­хо­дит это слу­же­ние. Неда­ле­ко от хра­ма Афи­ны Поли­а­ды живут две девуш­ки; афи­няне назы­ва­ют их «арре­фо­ра­ми». Они извест­ное вре­мя живут при богине, а когда насту­па­ет празд­ник, вот что они дела­ют ночью. Они ста­вят себе на голо­ву то, что даст им нести жри­ца Афи­ны, при­чем ни даю­щая не веда­ет, что она дает, ни несу­щие не зна­ют, что они несут, а в горо­де есть ого­ро­жен­ное место неда­ле­ко от Афро­ди­ты, назван­ной «В Садах», и на этом участ­ке под­зем­ный есте­ствен­ный ход; сюда-то и идут девуш­ки. Спу­стив­шись в это под­зе­ме­лье, они остав­ля­ют то, что при­нес­ли, и берут дру­гое, тоже закры­тое. И после это­го отпус­ка­ют этих двух деву­шек и вме­сто них на акро­поль берут двух дру­гих. [4] 5. Неда­ле­ко от хра­ма Афи­ны есть хоро­шей работы (ста­туя) ста­ру­хи, самое боль­шее в локоть вели­чи­ной; гово­рят, что это слу­жи­тель­ни­ца боги­ни <Афи­ны> Лиси­ма­ха(1); есть и две боль­шие мед­ные ста­туи, изо­бра­жаю­щие двух сто­я­щих друг про­тив дру­га вои­нов, гото­вых к бою. Одно­го назы­ва­ют Эрех­те­ем, дру­го­го — Эвмол­пом. Но тем из афи­нян, кото­рые зани­ма­ют­ся древ­но­стя­ми, небезыз­вест­но, что сын Эвмол­па Имма­рад был убит Эрех­те­ем. [5] 6. На том же пьеде­ста­ле нахо­дят­ся и (дру­гие) ста­туи: <Феенет>, кото­рый пред­ска­зы­вал Тол­миду, и сам Тол­мид137, кото­рый, началь­ст­вуя над фло­том афи­нян, опу­сто­шил мно­го мест­но­стей, и меж­ду про­чим стра­ны тех пело­пон­нес­цев, кото­рые засе­ля­ют побе­ре­жье; он сжег вер­фи лакеде­мо­нян в Гити­оне и из пери­эк­с­ких горо­дов взял Бойи и ост­ров Кифе­ру; затем, выса­див­шись в стране сики­о­нян, когда они всту­пи­ли с ним в сра­же­ние, так как он опу­сто­шал их зем­лю, он обра­тил их в бег­ство и пре­сле­до­вал до само­го горо­да. Затем, вер­нув­шись в Афи­ны, он вывел кле­ру­хов (посе­лен­цев) из афи­нян на Эвбею и Нак­сос; он напал с вой­ском на бео­тий­цев; опу­сто­шив боль­шую часть их зем­ли и при­нудив оса­дой к сда­че Херо­неи, он про­дви­нул­ся в область Гали­ар­та, но тут в сра­же­нии он сам был убит и все его вой­ско было побеж­де­но. Вот какие подви­ги, как я узнал, были совер­ше­ны Тол­мидом. [6] 7. Есть там и древ­ние изо­бра­же­ния Афи­ны; хотя они не рас­пла­ви­лись, но ста­ли совсем чер­ны­ми и не могут по сво­ей хруп­ко­сти пере­не­сти ни малей­ше­го толч­ка. Ведь и их охва­ти­ло пла­мя, когда афи­няне сели на кораб­ли, а царь захва­тил город, лишен­ный защит­ни­ков. Есть там (изо­бра­же­ние) и охоты на каба­на, о кото­ром я не могу ска­зать точ­но, калидон­ский это кабан или нет; есть и Геракл, сра­жаю­щий­ся с Кик­ном; об этом Кикне гово­рят, что он убил мно­гих дру­гих и меж­ду про­чим фра­кий­ца Лика, вызы­вая их всех на состя­за­ние в еди­но­бор­стве, но око­ло реки Пенея был сам убит Герак­лом. [7] 8. Из тре­зен­ских ска­за­ний, кото­рые отно­сят­ся к Тесею, име­ют­ся сле­дую­щие: когда Геракл при­шел в Тре­зен к Пит­фею и за обедом под­ло­жил под себя шку­ру льва, туда вошли тре­зен­ские маль­чи­ки, в чис­ле их и Тесей, кото­ро­му было самое боль­шее лет семь. Когда все осталь­ные дети увида­ли шку­ру льва, гово­рят, они бро­си­лись бежать, Тесей же, вый­дя вслед за ними, совсем без стра­ха схва­тил у одно­го из слу­жа­щих топор и поспеш­но вер­нул­ся назад, думая, что это насто­я­щий лев, а не шку­ра его. [8] Таков пер­вый рас­сказ о нем у тре­зен­цев; кро­ме того, они пере­да­ют, что Эгей поло­жил под камень свои сан­да­лии и меч, как при­мет­ные зна­ки для (буду­ще­го) сво­его сына, и отплыл в Афи­ны. И вот Тесей, когда ему пошел шест­на­дца­тый год, столк­нув­ши камень, вынул то, что там поло­жил Эгей. Изо­бра­же­ние все­го это­го пре­да­ния в виде ста­туи нахо­дит­ся на акро­по­ле; оно все из меди, кро­ме само­го кам­ня138. [9] Они посвя­ти­ли еще и дру­гое изо­бра­же­ние подви­га Тесея и о нем они рас­ска­зы­ва­ют так. На Кри­те всю зем­лю, а осо­бен­но область по реке Теф­ри­ну, опу­сто­шал бык. Ведь в древ­но­сти были живот­ные, более страш­ные для людей, чем теперь, как, напри­мер, лев немей­ский или пар­насский139, и во мно­гих местах Элла­ды страш­ные дра­ко­ны и дикие каба­ны око­ло Калидо­на, Эри­ман­фа и в Кро­ми­оне Коринф­ском; о них гово­ри­ли, буд­то одних из них роди­ла Зем­ля, о дру­гих — что они свя­щен­ные живот­ные богов или что они посла­ны в нака­за­ние людям. Кри­тяне гово­рят, что это­го быка на их зем­лю послал Посей­дон за то, что Минос, власт­вуя над Эллин­ским морем, ни в чем не ока­зы­вал Посей­до­ну боль­ше поче­та, чем како­му-нибудь дру­го­му боже­ству. [10] Гово­рят, что этот бык был пере­прав­лен из Кри­та в Пело­пон­нес и что борь­ба с ним была одним из так назы­вае­мых две­на­дца­ти подви­гов Герак­ла. Когда же бык был выпу­щен на рав­ни­ну Аргоса, то он бежал через Коринф­ский пере­ше­ек, бежал же он в зем­лю Атти­ки, а из Атти­ки в область Мара­фо­на и там изби­вал всех, с кем толь­ко ни встре­чал­ся, в том чис­ле убил он и сына Мино­са Анд­ро­гея. Минос, дви­нув­шись на Афи­ны с кораб­ля­ми — он никак не хотел пове­рить, что афи­няне непо­вин­ны в смер­ти Анд­ро­гея, — до тех пор при­чи­нял им вся­кие непри­ят­но­сти, пока они не согла­си­лись послать ему на Крит семь деву­шек и столь­ко же юно­шей для так назы­вае­мо­го Мино­тав­ра, с тем, чтобы посе­лить их в Кнос­ском лаби­рин­те140. Впо­след­ст­вии, гово­рят, Тесей загнал это­го быка в акро­поль и при­нес в жерт­ву богине. Это изо­бра­же­ние есть посвя­ще­ние дема мара­фон­цев.

27. κεῖ­ται δὲ ἐν τῷ ναῷ τῆς Πο­λιάδος Ἑρμῆς ξύ­λου, Κέκ­ρο­πος εἶναι λε­γόμε­νον ἀνά­θημα, ὑπὸ κλά­δων μυρ­σί­νης οὐ σύ­νοπ­τον. ἀνα­θήμα­τα δὲ ὁπό­σα ἄξια λό­γου, τῶν μὲν ἀρχαίων δίφ­ρος ὀκλα­δίας ἐστὶ Δαι­δάλου ποίημα, λά­φυρα δὲ ἀπὸ Μή­δων Μα­σισ­τίου θώ­ραξ, ὃς εἶχεν ἐν Πλα­ταιαῖς τὴν ἡγε­μο­νίαν τῆς ἵπ­που, καὶ ἀκι­νάκης Μαρ­δο­νίου λε­γόμε­νος εἶναι. Μα­σίσ­τιον μὲν δὴ τε­λευτή­σαν­τα ὑπὸ τῶν Ἀθη­ναίων οἶδα ἱπ­πέων: Μαρ­δο­νίου δὲ μα­χεσα­μένου Λα­κεδαι­μο­νίοις ἐναν­τία καὶ ὑπὸ ἀνδρὸς Σπαρ­τιάτου πε­σόν­τος οὐδ᾽ ἂν ὑπε­δέξαν­το ἀρχὴν οὐδὲ ἴσως Ἀθη­ναίοις πα­ρῆκαν φέ­ρεσ­θαι Λα­κεδαι­μόνιοι τὸν ἀκι­νάκην. [2] περὶ δὲ τῆς ἐλαίας οὐδὲν ἔχου­σιν ἄλ­λο εἰπεῖν ἢ τῇ θεῷ μαρ­τύ­ριον γε­νέσ­θαι τοῦ­το ἐς τὸν ἀγῶ­να τὸν ἐπὶ τῇ χώρᾳ: λέ­γουσι δὲ καὶ τά­δε, κα­τακαυ­θῆναι μὲν τὴν ἐλαίαν, ἡνί­κα ὁ Μῆ­δος τὴν πό­λιν ἐνέπ­ρη­σεν Ἀθη­ναίοις, κα­τακαυ­θεῖσαν δὲ αὐθη­μερὸν ὅσον τε ἐπὶ δύο βλασ­τῆ­σαι πή­χεις.

τῷ ναῷ δὲ τῆς Ἀθη­νᾶς Πανδρό­σου ναὸς συ­νεχής ἐστι: καὶ ἔστι Πάνδρο­σος ἐς τὴν πα­ρακα­ταθή­κην ἀναίτιος τῶν ἀδελ­φῶν μό­νη. [3] ἃ δέ μοι θαυ­μάσαι μά­λισ­τα πα­ρέσ­χεν, ἔστι μὲν οὐκ ἐς ἅπαν­τας γνώ­ριμα, γρά­ψω δὲ οἷα συμ­βαίνει. παρ­θέ­νοι δύο τοῦ ναοῦ τῆς Πο­λιάδος οἰκοῦ­σιν οὐ πόρ­ρω, κα­λοῦσι δὲ Ἀθη­ναῖοι σφᾶς ἀρ­ρη­φόρους: αὗται χρό­νον μέν τι­να δίαιταν ἔχου­σι πα­ρὰ τῇ θεῷ, πα­ραγε­νομέ­νης δὲ τῆς ἑορ­τῆς δρῶ­σιν ἐν νυκτὶ τοιάδε. ἀνα­θεῖσαί σφι­σιν ἐπὶ τὰς κε­φαλὰς ἃ ἡ τῆς Ἀθη­νᾶς ἱέρεια δί­δωσι φέ­ρειν, οὔτε ἡ δι­δοῦσα ὁποῖόν τι δί­δω­σιν εἰδυῖα οὔτε ταῖς φε­ρούσαις ἐπι­στα­μέναις — ἔστι δὲ πε­ρίβο­λος ἐν τῇ πό­λει τῆς κα­λουμέ­νης ἐν Κή­ποις Ἀφρο­δί­της οὐ πόρ­ρω καὶ δι᾽ αὐτοῦ κά­θοδος ὑπό­γαιος αὐτο­μάτη, — ταύτῃ κα­τία­σιν αἱ παρ­θέ­νοι. κά­τω μὲν δὴ τὰ φε­ρόμε­να λείπου­σιν, λα­βοῦσαι δὲ ἄλ­λο τι κο­μίζου­σιν ἐγκε­καλυμ­μέ­νον: καὶ τὰς μὲν ἀφιᾶ­σιν ἤδη τὸ ἐντεῦθεν, ἑτέ­ρας δὲ ἐς τὴν ἀκρό­πολιν παρ­θέ­νους ἄγου­σιν ἀντ᾽ αὐτῶν. [4] πρὸς δὲ τῷ ναῷ τῆς Ἀθη­νᾶς ἔστι μὲν εὐήρις πρεσβῦτις ὅσον τε πή­χεος μά­λισ­τα, φα­μένη διάκο­νος εἶναι Λυ­σιμά­χης, ἔστι δὲ ἀγάλ­μα­τα με­γάλα χαλ­κοῦ διεσ­τῶ­τες ἄνδρες ἐς μά­χην: καὶ τὸν μὲν Ἐρεχ­θέα κα­λοῦσι, τὸν δὲ Εὔμολ­πον: καίτοι λέ­ληθέ γε οὐδὲ Ἀθη­ναίων ὅσοι τὰ ἀρχαῖα ἴσα­σιν, Ἰμμά­ραδον εἶναι παῖδα Εὐμόλ­που τοῦ­τον τὸν ἀπο­θανόν­τα ὑπὸ Ἐρεχ­θέως. [5] ἐπὶ δὲ τοῦ βάθ­ρου καὶ ἀνδριάν­τες εἰσὶ Θεαίνε­τος ὃς ἐμαν­τεύετο Τολ­μίδῃ καὶ αὐτὸς Τολ­μί­δης, ὃς Ἀθη­ναίων ναυσὶν ἡγούμε­νος ἄλ­λους τε ἐκά­κωσε καὶ Πε­λοπον­νη­σίων τὴν χώ­ραν ὅσοι νέ­μον­ται τὴν πα­ραλίαν, καὶ Λα­κεδαι­μο­νίων ἐπὶ Γυ­θίῳ τὰ νεώρια ἐνέπ­ρη­σε καὶ τῶν πε­ριοίκων Βοιὰς εἷλε καὶ τὴν Κυ­θηρίων νῆ­σον: ἐς δὲ τὴν Σι­κυωνίαν ποιησά­μενος ἀπό­βα­σιν, ὥς οἱ δῃοῦν­τι τὴν γῆν ἐς μά­χην κα­τέσ­τη­σαν, τρε­ψάμε­νος σφᾶς κα­τεδίωξε πρὸς τὴν πό­λιν. ὕστε­ρον δὲ ὡς ἐπα­νῆλ­θεν ἐς Ἀθή­νας, ἐσή­γαγε μὲν ἐς Εὔβοιαν καὶ Νά­ξον Ἀθη­ναίων κλη­ρούχους, ἐσέ­βαλε δὲ ἐς Βοιωτοὺς στρατῷ: πορ­θή­σας δὲ τῆς γῆς τὴν πολλὴν καὶ πα­ρασ­τη­σάμε­νος πο­λιορ­κίᾳ Χαι­ρώνειαν, ὡς ἐς τὴν Ἀλιαρ­τίαν προῆλ­θεν, αὐτός τε μα­χόμε­νος ἀπέ­θανε καὶ τὸ πᾶν ἤδη στρά­τευμα ἡττᾶ­το. τὰ μὲν ἐς Τολ­μί­δην τοιαῦτα ἐπυν­θα­νόμην ὄντα, ἔστι δὲ Ἀθη­νᾶς ἀγάλ­μα­τα [6] ἀρχαῖα: καί σφι­σιν ἀπε­τάκη μὲν οὐδέν, με­λάν­τε­ρα δὲ καὶ πληγὴν ἐνεγ­κεῖν ἐστιν ἀσθε­νέσ­τε­ρα: ἐπέ­λαβε γὰρ καὶ ταῦτα ἡ φλόξ, ὅτε ἐσβε­βηκό­των ἐς τὰς ναῦς Ἀθη­ναίων βα­σιλεὺς εἷλεν ἔρη­μον τῶν ἐν ἡλι­κίᾳ τὴν πό­λιν. ἔστι δὲ συός τε θή­ρα, περὶ οὗ σαφὲς οὐδὲν οἶδα εἰ τοῦ Κα­λυδω­νίου, καὶ Κύκ­νος Ἡρακ­λεῖ μα­χόμε­νος: τοῦ­τον τὸν Κύκ­νον φασὶν ἄλ­λους τε φο­νεῦσαι καὶ Λύ­κον Θρᾷκα προ­τεθέν­των σφί­σι μο­νομα­χίας ἄθλων, περὶ δὲ τὸν πο­ταμὸν τὸν Πη­νειὸν ἀπέ­θανεν ὑφ᾽ Ἡρακ­λέους.

[7] τῶν δὲ ἐν Τροιζῆ­νι λό­γων, οὓς ἐς Θη­σέα λέ­γου­σιν, ἐστὶν ὡς Ἡρακ­λῆς ἐς Τροιζῆ­να ἐλθὼν πα­ρὰ Πιτ­θέα κα­ταθεῖ­το ἐπὶ τῷ δείπ­νῳ τοῦ λέον­τος τὸ δέρ­μα, ἐσέλ­θοιεν δὲ παρ᾽ αὐτὸν ἄλ­λοι τε Τροιζη­νίων παῖδες καὶ Θη­σεὺς ἕβδο­μον μά­λισ­τα γε­γονὼς ἔ­τος: τοὺς μὲν δὴ λοιποὺς παῖδας, ὡς τὸ δέρ­μα εἶδον, φεύγον­τάς φα­σιν οἴχεσ­θαι, Θη­σέα δὲ ὑπε­ξελ­θόντα οὐκ ἄγαν σὺν φό­βῳ πα­ρὰ τῶν διακό­νων ἁρπά­σαι πέ­λεκυν καὶ αὐτί­κα ἐπι­έναι σπουδῇ, λέον­τα εἶναι τὸ δέρ­μα ἡγούμε­νον. [8] ὅδε μὲν τῶν λό­γων πρῶ­τος ἐς αὐτόν ἐστι Τροιζη­νίοις: ὁ δὲ ἐπὶ τούτῳ, κρη­πῖδας Αἰγέα ὑπὸ πέτρᾳ καὶ ξί­φος θεῖ­ναι γνω­ρίσ­μα­τα εἶναι τῷ. παιδὶ καὶ τὸν μὲν ἐς Ἀθή­νας ἀποπ­λεῖν, Θη­σέα δέ, ὡς ἕκτον καὶ δέ­κατον ἔ­τος ἐγε­γόνει, τὴν πέτ­ραν ἀνώ­σαν­τα οἴχεσ­θαι καὶ τὴν πα­ρακα­ταθή­κην τὴν Αἰγέως φέ­ρον­τα. τούτου δὲ εἰκὼν ἐν ἀκρο­πόλει πε­ποίηται τοῦ λό­γου, χαλ­κοῦ πάν­τα ὁμοίως πλὴν τῆς πέτ­ρας: [9] ἀνέ­θεσαν δὲ καὶ ἄλ­λο Θη­σέως ἔργον, καὶ ὁ λό­γος οὕτως ἐς αὐτὸ ἔχει. Κρησὶ τήν τε ἄλ­λην γῆν καὶ τὴν ἐπὶ πο­ταμῷ Τεθ­ρί­νι ταῦρος ἐλυ­μαίνε­το. πά­λαι δὲ ἄρα τὰ θη­ρία φο­βερώ­τερα ἦν τοῖς ἀνθρώ­ποις ὡς ὅ τ᾽ ἐν Νε­μέᾳ λέων καὶ ὁ Παρ­νάσ­σιος καὶ δρά­κον­τες τῆς Ἑλ­λά­δος πολ­λα­χοῦ καὶ ὗς πε­ρί τε Κα­λυδῶ­να καὶ Ἐρύ­μαν­θον καὶ τῆς Κο­ριν­θίας ἐν Κρομ­μυῶνι, ὥστε καὶ ἐλέ­γετο τὰ μὲν ἀνιέναι τὴν γῆν, τὰ δὲ ὡς ἱερὰ εἴη θεῶν, τὰ δὲ καὶ ἐς τι­μωρίαν ἀνθρώ­πων ἀφεῖσ­θαι. καὶ τοῦ­τον οἱ Κρῆ­τες τὸν ταῦρον ἐς τὴν γῆν πέμ­ψαι σφί­σι Πο­σειδῶ­νά φα­σιν, ὅτι θα­λάσ­σης ἄρχων Μί­νως τῆς Ἑλ­λη­νικῆς οὐδε­νὸς Πο­σειδῶ­να ἦγεν ἄλ­λου θεοῦ μᾶλ­λον ἐν τιμῇ. [10] κο­μισ­θῆ­ναι μὲν δὴ τὸν ταῦρον τοῦ­τόν φα­σιν ἐς Πε­λοπόν­νη­σον ἐκ Κρή­της καὶ Ἡρακ­λεῖ τῶν δώ­δεκα κα­λουμέ­νων ἕνα καὶ τοῦ­τον γε­νέσ­θαι τὸν ἆθλον: ὡς δὲ ἐς τὸ πε­δίον ἀφείθη τὸ Ἀργείων, φεύγει διὰ τοῦ Κο­ριν­θίου ἰσθμοῦ, φεύγει δὲ ἐς γῆν τὴν Ἀττικὴν καὶ τῆς Ἀττι­κῆς ἐς δῆ­μον τὸν Μα­ραθω­νίων, καὶ ἄλ­λους τε ὁπό­σοις ἐπέ­τυχε καὶ Μί­νω παῖδα Ἀνδρό­γεων ἀπέκ­τει­νε. Μί­νως δὲ ναυσὶν ἐπ᾽ Ἀθή­νας πλεύσας — οὐ γὰρ ἐπείθε­το ἀναι­τίους εἶναι σφᾶς τῆς Ἀνδρό­γεω τε­λευτῆς — ἐς το­σοῦτον ἐκά­κω­σεν, ἐς ὃ συ­νεχω­ρήθη οἱ παρ­θέ­νους ἐς Κρή­την ἑπτὰ καὶ παῖδας ἴσους ἄγειν τῷ λε­γομέ­νῳ Μί­νω ταύρῳ τὸν ἐν Κνωσ­σῷ Λα­βύριν­θον οἰκῆ­σαι: τὸν δὲ ἐν τῷ Μα­ραθῶ­νι ταῦρον ὕστε­ρον Θη­σεὺς ἐς τὴν ἀκρό­πολιν ἐλά­σαι καὶ θῦσαι λέ­γεται τῇ θεῷ, καὶ τὸ ἀνά­θημά ἐστι τοῦ δή­μου τοῦ Μα­ραθω­νίων.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 136На нем, как посвя­ти­тель­ном даре, подоб­но тому как на дру­гих ста­ту­ях — жен­ские воло­сы или лав­ро­вые вен­ки.
  • 137О Тол­миде гово­рит Фукидид (I, 108). Его похо­ды пада­ют на 456—454 гг. до н. э.
  • 138Сце­на с Тесе­ем име­ет­ся в ряде копий как в стен­ной (кам­пан­ской) живо­пи­си, так и на монет­ных изо­бра­же­ни­ях. То же самое отно­сит­ся и к сле­дую­щей сцене с мара­фон­ским быком.
  • 139О пар­насском льве нам ниче­го неиз­вест­но. Поэто­му тут ряд конъ­ек­тур. Может быть, Пав­са­ний сме­шал здесь бит­ву со львом с бит­вой с каба­ном, а может быть, эти сло­ва «пар­насский» долж­ны сто­ять ниже, после слов «в Кро­ми­оне», где они совер­шен­но умест­ны.
  • 140Кнос­ский лаби­ринт был гротом, из кото­ро­го фан­та­зия поэтов созда­ла соору­же­ние, яко­бы сде­лан­ное Деда­лом для Мино­са. Если οἰκῆ­σαι читать в руко­пи­си, как я и пере­вел в тек­сте, а не при­ни­мать конъ­ек­ту­ры ὀική­σαν­τι (тогда пере­вод будет: «жив­ше­му в Кнос­ском лаби­рин­те»), то мы име­ем здесь у Пав­са­ния дру­гое ска­за­ние о плен­ных афи­ня­нах, отзвук кото­ро­го сохра­нил­ся в одном фраг­мен­те Фило­хо­ра: «Лаби­ринт был кре­по­стью, не имев­шей ника­ко­го зла, а толь­ко не давав­шей бежать тем, кого там охра­ня­ли». Син­та­к­си­че­ское стро­е­ние фра­зы совер­шен­но соот­вет­ст­ву­ет сти­лю Пав­са­ния.
  • ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА

  • (1)Все это место силь­но испор­че­но; на осно­ва­нии най­ден­ных фраг­мен­тов над­пи­си (C. I. T. T. 1387) Бенн­дорф встав­ля­ет: «в тече­ние шести­де­ся­ти четы­рех лет быв­шая жри­цей».
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364004212 1364004233 1364004248 1385000128 1385000129 1385000130