Описание Эллады

Книга I, гл. 29

[1] 1. Рядом с Аре­о­па­гом пока­зы­ва­ют корабль, сде­лан­ный для про­цес­сии во вре­мя Пана­фи­ней. Конеч­но, были кораб­ли, кото­рые пре­вос­хо­ди­ли его вели­чи­ной, но вот корабль на Дело­се, я знаю с уве­рен­но­стью, пре­взой­ти не может ни один, так как на нем вниз от палу­бы — девять рядов греб­цов.

[2] 2. У афи­нян и за горо­дом в посел­ках и по доро­гам есть хра­мы богов и моги­лы геро­ев и про­слав­лен­ных мужей. Бли­же все­го — Ака­де­мия¹⁵¹, неко­гда вла­де­ние част­но­го граж­да­ни­на, в мое вре­мя гим­на­сий. Тем, кто идет по направ­ле­нию к ней, встре­ча­ет­ся огра­да Арте­ми­ды и в ней гру­бые изо­бра­же­ния Ари­сты и Кал­ли­сты (Луч­шей и Пре­крас­ней­шей): как я лич­но думаю, да это под­твер­жда­ет­ся и гим­на­ми Пам­фа⁽¹⁾, — это про­зви­ще самой Арте­ми­ды¹⁵²; пере­да­вае­мый о них дру­гой рас­сказ я хотя и знаю, но обхо­жу мол­ча­ни­ем. Там есть неболь­шой храм, в кото­рый каж­дый год в уста­нов­лен­ные дни афи­няне при­но­сят изо­бра­же­ние Дио­ни­са Элев­те­рия. [3] 3. Тако­вы у них хра­мы в этих местах; из могил же преж­де все­го ука­жу моги­лу Фра­си­бу­ла, сына Лика, чело­ве­ка, по срав­не­нию с позд­ней­ши­ми, а так­же с теми людь­ми, кото­рые жили до него и были слав­ны у афи­нян, во всех отно­ше­ни­ях само­го луч­ше­го. Я мог бы при­ве­сти мно­го дока­за­тельств, но для под­твер­жде­ния моих слов доволь­но будет и сле­дую­ще­го. Он уни­что­жил тира­нию так назы­вае­мых «трид­ца­ти», высту­пив из Фив вна­ча­ле все­го лишь с шестью­де­ся­тью^[1] людь­ми; боров­ших­ся друг с дру­гом афи­нян он при­ми­рил и убедил их сохра­нить согла­сие. Это — пер­вая моги­ла, а за ней идут моги­лы Перик­ла, Хаб­рия и Фор­ми­о­на. [4] 4. Есть тут могиль­ные памят­ни­ки всем афи­ня­нам, кото­рым выпа­ло на долю уме­реть в мор­ских сра­же­ни­ях и в бит­вах на суше, исклю­чая тех из них, кото­рые сра­жа­лись при Мара­фоне: этим моги­лы воз­двиг­ну­ты на месте сра­же­ния в честь их выдаю­щей­ся храб­ро­сти. Все же дру­гие лежат вдоль доро­ги в Ака­де­мию и у них на моги­лах сто­ят камен­ные сте­лы с обо­зна­че­ни­ем име­ни и дема каж­до­го из них. Пер­вы­ми здесь были похо­ро­не­ны те, кото­рые неко­гда во Фра­кии поко­ри­ли всю стра­ну до Дра­бес­ка, пока эдо­няне, неожи­дан­но напав на них, не пере­би­ли их; рас­ска­зы­ва­ет­ся так­же, что на них упа­ла мол­ния. [5] В чис­ле дру­гих пол­ко­вод­цев были там Леагр, кото­ро­му глав­ным обра­зом и был пору­чен этот отряд, и деке­ле­ец Софан, кото­рый убил помо­гав­ше­го жите­лям Эги­ны арги­вя­ни­на Эври­ба­та, неко­гда одер­жав­ше­го победу на Немей­ских играх в пен­тат­ле (пяти­бо­рье). Это был тре­тий поход, кото­рый афи­няне пред­при­ня­ли за пре­де­лы Элла­ды. Про­тив При­а­ма и тро­ян­цев все элли­ны пошли вой­ной по обще­му дого­во­ру; в соб­ст­вен­ных же инте­ре­сах афи­няне отправ­ля­ли вой­ско с Иола­ем в Сар­ди­нию, вто­рич­но — в нынеш­нюю Ионию и тре­тий раз тогда во Фра­кию. [6] 5. Перед этим памят­ни­ком нахо­дит­ся погре­баль­ная сте­ла с изо­бра­же­ни­ем сра­жаю­щих­ся вои­нов; име­на им — Мела­ноп, Макар­тат, кото­рым доста­лось на долю уме­реть, сра­жа­ясь с лакеде­мо­ня­на­ми и бео­тий­ца­ми там, где гра­ни­чит Элео­ния с обла­стью Тана­г­ры. Есть там и моги­ла фес­са­лий­ских всад­ни­ков, кото­рые при­шли сюда по ста­рин­ной друж­бе, когда под началь­ст­вом Архида­ма пело­пон­нес­цы в пер­вый раз всем вой­ском вторг­лись в Атти­ку; рядом с ними моги­ла крит­ских стрел­ков. Даль­ше опять идут могиль­ные памят­ни­ки афи­нян — Кли­сфе­на, при­ду­мав­ше­го то деле­ние на филы, кото­рое суще­ст­ву­ет еще и поныне, и тем уби­тым всад­ни­кам, кото­рые погиб­ли, когда под­верг­лись одной и той же опас­но­сти вме­сте с фес­са­лий­ца­ми. [7] Тут же лежат и клео­ней­цы¹⁵³, при­шед­шие в Атти­ку вме­сте с арги­вя­на­ми, а по како­му пово­ду, я напи­шу, когда мой рас­сказ дой­дет до арги­вян. Тут же моги­ла афи­нян, кото­рые пали в войне с жите­ля­ми Эги­ны еще рань­ше, чем миди­ец дви­нул­ся похо­дом <на Афи­ны>. 6. Выхо­дит, что и преж­де мог­ли при­ни­мать совер­шен­но пра­виль­ное реше­ние, если даже афи­няне при­зна­ли достой­ным погре­бе­ния на обще­ст­вен­ный счет рабов и напи­са­ли их име­на на погре­баль­ной сте­ле: это пока­зы­ва­ет, что они сохра­ни­ли на войне по отно­ше­нию к сво­им гос­по­дам вер­ность и пре­дан­ность. Есть тут памят­ни­ки и дру­гих мужей (вме­сте лежат они, но) раз­лич­ны места их подви­гов. 7. Тут похо­ро­не­ны и слав­ней­шие из тех, кто ходил под Олинф, тут и Меле­сандр, под­няв­ший­ся на кораб­лях по Меанд­ру вверх в середи­ну Карии. [8] Похо­ро­не­ны здесь и умер­шие во вре­мя вой­ны с Кас­сан­дром и те из арги­вян, кото­рые неко­гда при­шли на помощь (афи­ня­нам). Рас­ска­зы­ва­ют, что этот союз с арги­вя­на­ми у них был заклю­чен при сле­дую­щих обсто­я­тель­ствах. Когда бог потряс зем­ле­тря­се­ни­ем город лакеде­мо­нян, илоты отпа­ли от них и укре­пи­лись на Ито­ме. И вот когда они отде­ли­лись, лакеде­мо­няне отпра­ви­ли послов с прось­бой о помо­щи к раз­ным государ­ствам, в том чис­ле и к афи­ня­нам. Послед­ние отпра­ви­ли им отбор­ных вои­нов и началь­ни­ком Кимо­на, сына Миль­ти­а­да. Но лакеде­мо­няне вслед­ст­вие подо­зре­ния ото­сла­ли их назад. [9] Афи­ня­нам пока­за­лось нестер­пи­мым такое оскорб­ле­ние и, когда они воз­вра­ща­лись домой, они заклю­чи­ли союз с арги­вя­на­ми, искон­ны­ми вра­га­ми лакеде­мо­нян. Впо­след­ст­вии, когда пред­сто­я­ла бит­ва под Тана­грой меж­ду афи­ня­на­ми и меж­ду бео­тий­ца­ми и лакеде­мо­ня­на­ми, аргив­ский отряд при­шел на помощь афи­ня­нам. Вна­ча­ле арги­вяне одер­жи­ва­ли уже верх над ними, но насту­пив­шая ночь поме­ша­ла им явно закре­пить за собою победу; на дру­гой же день лакеде­мо­ня­нам уда­лось победить их, так как фес­са­лий­цы изме­ни­ли афи­ня­нам. [10] Я хочу упо­мя­нуть здесь и о сле­дую­щих (слав­ных мужах): тут похо­ро­нен Апол­ло­дор, быв­ший началь­ни­ком наем­ных войск; будучи афи­ня­ни­ном, он был отправ­лен сатра­пом в при­гел­лес­понт­скую Фри­гию Арси­том и сохра­нил перин­фя­нам их город, когда Филипп всту­пил с вой­ском в область Перин­фа. И он похо­ро­нен здесь, рав­но и Эвбул¹⁵⁴, сын Спин­фа­ра, и те мужи, кото­рым, хотя они и были храб­ры­ми и пре­крас­ны­ми людь­ми, не сопут­ст­во­ва­ла счаст­ли­вая судь­ба; одни из них поку­ша­лись на тира­на Лаха­ра, дру­гие соби­ра­лись отнять Пирей, когда его зани­мал македон­ский гар­ни­зон, но преж­де чем выпол­нить свой план, они были выда­ны сво­и­ми сообщ­ни­ка­ми и погиб­ли. [11] 8. Тут похо­ро­не­ны и пав­шие в войне око­ло Корин­фа. Бог очень ясно пока­зал как здесь, так и при Левк­трах, что те, кото­рых элли­ны назы­ва­ют храб­ры­ми, — ничто без покро­ви­тель­ства Тихи (Сча­стья)¹⁵⁵: ведь лакеде­мо­няне, несмот­ря на то, что тогда про­тив них были и корин­фяне, и афи­няне, и еще арги­вяне и бео­тий­цы, все же победи­ли их всех, впо­след­ст­вии же сами понес­ли огром­ное пора­же­ние при Левк­трах от одних толь­ко бео­тий­цев. 9. После моги­лы пав­ших в Коринф­ской войне над­пись в фор­ме эле­ги­че­ских сти­хов ука­зы­ва­ет, что одна и та же погре­баль­ная сте­ла постав­ле­на в честь как тех вои­нов, кото­рые умер­ли при похо­дах на Эвбею и Хиос, так и тех, что погиб­ли в самых даль­них пре­де­лах зем­ли ази­ат­ской и при похо­де в Сици­лию. [12] Напи­са­ны тут и име­на пол­ко­вод­цев, кро­ме Никия; из про­стых вои­нов вме­сте с афи­ня­на­ми так­же и пла­тей­цы. Но в этом спис­ке про­пу­ще­но имя Никия; я пишу соглас­но с Фили­стом, кото­рый пере­да­ет, что Демо­сфен заклю­чил дого­вор для всех, кро­ме себя, и когда он был взят в плен, то он попы­тал­ся убить себя, а что со сто­ро­ны же Никия сда­ча была про­из­веде­на доб­ро­воль­но. Поэто­му имя Никия и не напи­са­но на сте­ле: он был при­знан доб­ро­воль­но сдав­шим­ся плен­ни­ком, а не насто­я­щим сол­да­том. [13] 10. На дру­гой сте­ле запи­са­ны сра­жав­ши­е­ся во Фра­кии и око­ло Мега­ры, а так­же тогда, когда Алки­ви­ад убедил отпасть от лакеде­мо­нян арка­дян из Ман­ти­неи и элей­цев, а так­же и те, кото­рые победи­ли сира­ку­зян рань­ше при­бы­тия Демо­сфе­на в Сици­лию. 11. Похо­ро­не­ны тут и те, кото­рые сра­жа­лись в мор­ской бит­ве в Гел­лес­пон­те, и те, кото­рые боро­лись про­тив македо­нян при Херо­нее, и ходив­шие с Клео­ном на Амфи­поль, и погиб­шие при Делии, близ Тана­г­ры, и те, кото­рых Леосфен повел в Фес­са­лию, и пла­вав­шие на Кипр вме­сте с Кимо­ном и не боль­ше три­на­дца­ти чело­век из чис­ла тех, кото­рые вме­сте с Олим­пи­о­до­ром изгна­ли (македон­ский) гар­ни­зон. [14] 12. Афи­няне гово­рят, что посы­ла­ли на помощь и рим­ля­нам, вед­шим какую-то вой­ну по сосед­ству, неболь­шое вой­ско и что впо­след­ст­вии, когда был мор­ской бой рим­лян с кар­фа­ге­ня­на­ми, на сто­роне рим­лян были пять атти­че­ских три­ер; и этим вои­нам постав­лен здесь могиль­ный памят­ник. 13. О воен­ных подви­гах Тол­мида и тех, кото­рые были с ним, мною уже рас­ска­за­но рань­ше⁽²⁾ и о том, как они погиб­ли; кого это инте­ре­су­ет, тот пусть зна­ет, что они лежат здесь на этой же самой доро­ге. 14. Поко­ят­ся тут и те, кото­рые под началь­ст­вом Кимо­на одер­жа­ли вели­кую победу на суше и на море в один и тот же день. [15] Похо­ро­не­ны здесь так­же Конон и Тимо­фей, вто­рая пара после Миль­ти­а­да и Кимо­на, отец и сын, совер­шив­шие бле­стя­щие воен­ные подви­ги. 15. Тут же поко­ят­ся и Зенон, сын Мна­сея, и Хри­сипп из Сол, и Никий¹⁵⁶, сын Нико­меда, кото­рый луч­ше всех сво­их сото­ва­ри­щей по искус­ству рисо­вал живот­ных, и Гар­мо­дий, и Ари­сто­ги­тон, убив­шие сына Писи­стра­та Гип­пар­ха; похо­ро­не­ны и ора­то­ры: Эфи­альт, кото­рый осо­бен­но силь­но огра­ни­чил пра­ва сове­та Аре­о­па­га, и Ликург, сын Ликофро­на. [16] 16. Ликур­гом было вло­же­но в государ­ст­вен­ное каз­на­чей­ство на шесть тысяч пять­сот талан­тов боль­ше, чем сколь­ко собрал там Перикл, сын Ксан­тип­па; он велел сде­лать празд­нич­ные сосуды для боги­ни и изо­бра­же­ния Ники (Победы) из золота и сто празд­нич­ных нарядов для деву­шек, а для вой­ны загото­вил ору­жие, мета­тель­ные сна­ряды, и для мор­ско­го сра­же­ния четы­ре­ста три­ер; из соору­же­ний он закон­чил театр, нача­тый построй­кой дру­ги­ми, сам же во вре­мя сво­ей поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти он постро­ил вот что: в Пирее — вер­фи и доки, а в так назы­вае­мом Ликее — гим­на­сий. Все, что было сде­ла­но из сереб­ра и из золота, все это похи­тил Лахар во вре­мя сво­ей тира­нии; соору­же­ния же были еще целы до мое­го вре­ме­ни.