Описание Эллады

Книга II, гл. 30

[1] 1. Неда­ле­ко друг от дру­га сто­ят хра­мы: один — Апол­ло­на, дру­гой — Арте­ми­ды и тре­тий из них — Дио­ни­са. Апол­ло­ну постав­ле­на дере­вян­ная ста­туя мест­но­го изготов­ле­ния в виде обна­жен­ной фигу­ры; на Арте­ми­де, рав­но как и на Дио­ни­се, — одеж­да; Дио­нис изо­бра­жен с боро­дой. Свя­ти­ли­ще Аскле­пия нахо­дит­ся в дру­гом месте, не здесь; ста­туя его в позе сидя­ще­го сде­ла­на из мра­мо­ра. [2] 2. Из богов эги­не­ты чтут боль­ше все­го Гека­ту и каж­дый год совер­ша­ют таин­ства в честь Гека­ты; они гово­рят, что эти таин­ства уста­но­вил у них фра­ки­ец Орфей. Храм Гека­ты нахо­дит­ся внут­ри огра­ды. Дере­вян­ное ее изо­бра­же­ние, работы Миро­на, име­ет одно лицо и одно тело. Как мне кажет­ся, впер­вые Алка­мен создал Гека­ту в виде трех соеди­нен­ных друг с дру­гом ста­туй; афи­няне назы­ва­ют эту Гека­ту Эпи­пир­гиди­ей (Хра­ни­тель­ни­цей кре­по­сти); она сто­ит у хра­ма Ники Апте­рос (Бес­кры­лой победы). [3] 3. Если в Эгине идти на гору Все­эл­лин­ско­го Зев­са, то встре­ча­ет­ся храм Афайи, в честь кото­рой Пин­дар напи­сал эги­не­там свою оду. Кри­тяне рас­ска­зы­ва­ют, — а это пре­да­ние у них мест­но­го про­ис­хож­де­ния, — что у Кар­ма­но­ра, очи­стив­ше­го Апол­ло­на от убий­ства Пифо­на, был сын Эвбул и что от Зев­са и Кар­мы, доче­ри Эвбу­ла, роди­лась Бри­то­мар­тис, что она люби­ла бег и охоту и была осо­бен­но доро­га Арте­ми­де; убе­гая от влюб­лен­но­го в нее Мино­са, она бро­си­лась (в море), где были рас­став­ле­ны сети для лов­ли рыбы. Арте­ми­да сде­ла­ла ее боги­ней, и ее чтут не толь­ко кри­тяне, но и эги­не­ты, гово­ря, что Бри­то­мар­тис появ­ля­ет­ся у них на ост­ро­ве. Поэто­му у эги­не­тов она зовет­ся Афайя, а на Кри­те — Дик­тин­на (Ведаю­щая сетя­ми). [4] 4. Кро­ме свя­ти­ли­ща Зев­са Все­эл­лин­ско­го, на горе Панел­ле­ни­он нет ниче­го дру­го­го, заслу­жи­ваю­ще­го вни­ма­ния, а это свя­ти­ли­ще, как гово­рят, воз­двиг в честь Зев­са Эак. 5. Что же каса­ет­ся рас­ска­зов о (боже­ствах) Авк­се­сии и Дамии, о том, как над Эпидав­ром не было дождя, как по веща­нию бога были сде­ла­ны эти дере­вян­ные ста­туи из олив­ко­во­го дере­ва, взя­то­го у афи­нян, как жите­ли Эпидав­ра пере­ста­ли выпла­чи­вать афи­ня­нам, что сле­до­ва­ло по дого­во­ру за то, что эги­не­ты вла­де­ли эти­ми ста­ту­я­ми, и как афи­няне, отпра­вив­ши­е­ся в Эги­ну, чтобы овла­деть ими, бес­слав­но погиб­ли, — обо всем этом подроб­но и очень обсто­я­тель­но рас­ска­зал Геро­дот⁽¹⁾, и я не имею в виду писать о том, о чем уже было так хоро­шо ска­за­но, толь­ко при­бав­лю, что я сам видел эти ста­туи и при­нес им жерт­вы так, как при­ня­то при­но­сить жерт­вы в Элев­сине. [5] 6. Да будет доста­точ­но это­го рас­ска­за для памя­ти об Эгине; все, что я изло­жил, я сде­лал ради Эака и его дея­ний.

С обла­стью Эпидав­ра гра­ни­чит Тре­зен; его жите­ли, как, впро­чем, и мно­гие дру­гие, любят хва­лить­ся сво­ей род­ной стра­ной. Они гово­рят, что пер­вым чело­ве­ком, родив­шим­ся в их зем­ле, был Ор, но мне по край­ней мере кажет­ся, что имя Ора — еги­пет­ское и никак не эллин­ское; как бы то ни было, они гово­рят, что он цар­ст­во­вал у них и что их зем­ля по его име­ни назы­ва­лась Оре­ей, а когда после Ора власть над стра­ной при­нял Алфеп, сын Посей­до­на и доче­ри Ора Леиды, то он назвал эту стра­ну Алфе­пи­ей. [6] Во вре­мя его цар­ст­во­ва­ния Афи­на и Посей­дон, по их сло­вам, всту­пи­ли в спор за обла­да­ние этой стра­ной, но, несмот­ря на спор, вла­де­ют ею сооб­ща: так им при­ка­зал Зевс. Поэто­му они чтут Афи­ну под име­нем Поли­а­ды (Гра­до­хра­ни­тель­ни­цы) и Сфе­ни­а­ды (Могу­чей), а Посей­до­на под назва­ни­ем «Царя». И на древ­них моне­тах у них сто­ит изо­бра­же­ние: трезу­бец и голо­ва Афи­ны. [7] 7. После Алфе­па царем стал Сарон. Гово­рят, что он воз­двиг храм Арте­ми­де Саро­ний­ской у моря боло­ти­сто­го и настоль­ко мел­ко­го, что его поэто­му назы­ва­ют Пси­фей­ским боло­том. Сарон очень любил охо­тить­ся; и вот одна­жды, заме­тив лань, он стал пре­сле­до­вать ее; спа­са­ясь от него, она в бег­стве бро­си­лась в море, а вслед за ней бро­сил­ся и он. Лань уплы­ла дале­ко от бере­га, а Сарон, не желая упу­стить добы­чу, вой­дя в азарт, погнал­ся за ней и очу­тил­ся в откры­том и глу­бо­ком море; там он попал в тяже­лое поло­же­ние, вол­ны ста­ли его захле­сты­вать, и он уто­нул. Его труп был выбро­шен у Пси­фей­ско­го болота, и они похо­ро­ни­ли его в роще Арте­ми­ды внут­ри свя­щен­ной огра­ды, и с этих пор боло­ти­стую часть моря в этом месте они ста­ли вме­сто Пен­фей назы­вать Саро­ний­ским зали­вом. [8] Кто затем цар­ст­во­вал, они не зна­ют вплоть до воца­ре­ния Гипе­ре­та и Анта­са; о них же они рас­ска­зы­ва­ют, что они были сыно­вья­ми Посей­до­на и Алки­о­ны, доче­ри Атлан­та, и что они осно­ва­ли в этой стране горо­да Гипе­рию и Антию; что Аэтий, сын Анта­са, при­няв власть от отца и дяди, пере­име­но­вал послед­ний город в Посей­до­ни­а­ду. 8. Когда же к Аэтию при­шли Тре­зен и Пит­фей, то вме­сто одно­го царя ста­ло три, при­чем пре­иму­ще­ство было на сто­роне сыно­вей Пело­па (а не Аэтия). [9] Это вид­но из сле­дую­ще­го: когда Тре­зен умер, то Пит­фей соеди­нил Гипе­рию с Анти­ей, свел насе­ле­ние в нынеш­ний город и назвал его по име­ни бра­та Тре­зе­ном. Мно­го лет спу­стя потом­ки Аэтия, сына Анта­са, отпра­ви­лись из Тре­зе­на для осно­ва­ния коло­нии и осно­ва­ли в Карии Гали­кар­нас и Минд. А сыно­вья Тре­зе­на, Анафлист и Сфетт, пере­се­ли­лись в Атти­ку, и (два афин­ских) дема полу­чи­ли от них свои назва­ния. Что же каса­ет­ся Тесея, сына доче­ри Пит­фея, то это все так хоро­шо извест­но, что о нем я писать не буду. 9. Мне нуж­но ука­зать еще вот на что. [10] После воз­вра­ще­ния Герак­лидов и тре­зен­цы [подоб­но дру­гим горо­дам], при­ня­ли к себе как сограж­дан дорян, при­шед­ших из Аргоса, так как и рань­ше тре­зен­цы были под­власт­ны арги­вя­нам: Гомер в сво­ем «Ката­ло­ге»⁽²⁾ гово­рит, что над ними власт­во­вал Дио­мед. А ведь Дио­мед и Эври­ал, сын Меки­стея, явля­ясь опе­ку­на­ми Киа­нип­па, сына Эги­а­лея, были вождя­ми арги­вян под Тро­ей. Сфе­нел, как я ука­зал выше⁽³⁾, был из более знат­но­го рода, так назы­вае­мых Ана­к­са­го­ридов, и ему соб­ст­вен­но и долж­на была при­над­ле­жать цар­ская власть над Арго­сом. Вот все, что отно­сит­ся к исто­рии Тре­зе­на, если не гово­рить о тех коло­ни­ях, кото­рые были ими осно­ва­ны. Теперь я перей­ду к опи­са­нию соору­жен­ных тут хра­мов и всех осталь­ных досто­при­ме­ча­тель­но­стей.