Римские древности

Кн. III, гл. 72

72. Царь Тарк­ви­ний, уже на склоне лет оста­вив­ший рат­ные труды — ведь было ему восемь­де­сят лет, — поги­ба­ет, ковар­но уби­ен­ный сыно­вья­ми Анка Мар­ция. Они и рань­ше пыта­лись отстра­нить его от вла­сти и неод­но­крат­но пред­при­ни­ма­ли такие уси­лия в надеж­де, что, если он будет сверг­нут, прав­ле­ние перей­дет к ним, посколь­ку-де оно при­над­ле­жит им как отцов­ское наследие и доста­точ­но лег­ко будет дано им сограж­да­на­ми.

(2) Но так как они обма­ну­лись в сво­их надеж­дах, то у них родил­ся про­тив него хит­рый замы­сел, кото­ро­му боже­ство все же не поз­во­ли­ло остать­ся без­на­ка­зан­ным. И я поведаю о спо­со­бе осу­щест­вле­ния это­го замыс­ла, начав с самых пер­вых их попы­ток.

(3) Тот самый вели­кий про­ри­ца­тель Невий, кото­рый, как я ска­зал, неко­гда вос­пре­пят­ст­во­вал тому, чтобы царь уве­ли­чил чис­ло триб, когда он осо­бен­но выдви­нул­ся вслед­ст­вие сво­его искус­ства и стал самым вли­я­тель­ным из всех рим­лян, вне­зап­но исчез, то ли по при­чине зави­сти како­го-нибудь сопер­ни­ка, то ли из-за зло­го умыс­ла вра­га, а может, како­го ино­го бед­ст­вия; и никто из близ­ких не мог ни об уча­сти его дога­дать­ся, ни тела его отыс­кать.

(4) И в то вре­мя как народ печа­лил­ся, тяже­ло вос­при­ни­мал слу­чив­ше­е­ся и питал подо­зре­ния про­тив мно­гих, сыно­вья Мар­ция, ощу­тив настро­е­ние тол­пы, нача­ли воз­во­дить поклеп за свя­тотат­ство на царя Тарк­ви­ния. Но посколь­ку они не мог­ли при­ве­сти ника­ко­го свиде­тель­ства в под­держ­ку сво­ей кле­ве­ты, то ссы­ла­лись на два таких сооб­ра­же­ния: во-пер­вых, царь замыс­лил мно­го ново­введе­ний, что про­ти­во­ре­чи­ли зако­нам, касаю­щим­ся государ­ст­вен­но­го устрой­ства, и решил убрать с доро­ги того, кто не согла­шал­ся с этим, как слу­ча­лось и рань­ше; а во-вто­рых, когда про­изо­шло ужас­ное несча­стье с Неви­ем, царь не пред­при­нял ника­ких розыс­ков, но пре­не­брег про­ис­шед­шим, чего не сде­лал бы никто, кто был бы неви­но­вен в зло­де­я­нии.

(5) Собрав вокруг себя круп­ные шай­ки спо­движ­ни­ков из чис­ла как пат­ри­ци­ев, так и пле­бе­ев, кото­рым они рас­то­ча­ли свое иму­ще­ство, и воз­во­дя страш­ные обви­не­ния на Тарк­ви­ния, они убеж­да­ли народ не допус­кать, чтобы запят­нав­ший себя муж про­сти­рал руки к свя­щен­но­дей­ст­ви­ям и осквер­нял досто­ин­ство сана, и что все это он дела­ет, будучи не рим­ля­ни­ном, но приш­лым и не име­ю­щим роди­ны.

(6) Раз­гла­голь­ст­вуя обо всем этом на Фору­ме, мужи дерз­кие и не без спо­соб­но­стей к ора­тор­ству мно­гих из про­сто­на­ро­дья под­стре­ка­ли к тому, чтобы они царя, кото­рый при­шел сюда ради оправ­да­ния, попы­та­лись изгнать, пото­му что он, дескать, не чист; но они не были в состо­я­нии побо­роть исти­ну и не смог­ли воз­будить народ к тому, чтобы сбро­сить царя и лишить его вла­сти.

(7) А когда царь убеди­тель­ней­ше защи­щал­ся и отверг облыж­ное обви­не­ние, а зять его Тул­лий, кому отда­на была одна из его доче­рей и кто поль­зо­вал­ся вели­чай­шим ува­же­ни­ем у наро­да, воз­будил в рим­ля­нах состра­да­ние, сыно­вей Анка посчи­та­ли лже­до­нос­чи­ка­ми и низ­ки­ми людь­ми, поэто­му они с вели­чай­шим позо­ром уда­ли­лись с Фору­ма.