Римские древности

Кн. IV, гл. 66

66. С наступ­ле­ни­ем дня Секст воз­вра­тил­ся в лагерь, удо­вле­тво­рив низ­кую и пагуб­ную похоть, а Лукре­ция, сго­рая от сты­да за слу­чив­ше­е­ся, как мог­ла ско­ро села в повоз­ку и отпра­ви­лась в Рим, обла­чив­шись в чер­ную одеж­ду и спря­тав под сто­лой неболь­шой кин­жал. Она ни сло­ва не мол­ви­ла при встре­че тем, кто при­вет­ст­во­вал ее, и остав­ля­ла без отве­та тех, кто пытал­ся узнать, что с ней слу­чи­лось, но была погру­же­на в думы, с потуп­лен­ным взо­ром и гла­за­ми, пол­ны­ми слез.

(2) Вой­дя в дом отца (а у него слу­чай­но ока­зал­ся и кто-то из род­ст­вен­ни­ков), она бро­си­лась ему в ноги и обхва­тив его коле­ни, сна­ча­ла рыда­ла без еди­но­го сло­ва. Но так как отец под­нял ее и спро­сил, что с ней при­клю­чи­лось, Лукре­ция при­зна­лась: «Пре­тер­пев ужас­ное и непо­пра­ви­мое бес­че­стие, про­си­тель­ни­цей ста­нов­люсь я тво­ей, отче, дабы ты отмстил за меня и не оста­вил в небре­же­нии того, что твоя соб­ст­вен­ная дочь пере­нес­ла несча­стье поху­же смер­ти».

(3) А когда отец и все осталь­ные уди­ви­лись и при­ня­лись упра­ши­вать ее рас­ска­зать, кто оскор­бил ее и в чем состо­ит оскорб­ле­ние, она отве­ча­ла: «Ты услы­шишь о моих зло­клю­че­ни­ях, отче, весь­ма ско­ро, но преж­де ока­жи мне такую милость: при­зо­ви как мож­но боль­ше дру­зей и род­ст­вен­ни­ков, сколь смо­жешь, чтобы они от меня, жерт­вы несча­стья, а не от дру­гих, услы­ша­ли это. А когда ты узна­ешь о постиг­ших меня позор­ных и ужас­ных бедах, посо­ве­туй­ся с ними, каким обра­зом ото­мстить за меня и за себя само­го, и при этом не откла­ды­вай надол­го».