69. Ведь Тарквиний, с презрением относясь к глупости, которую в Бруте предполагали, но которая не была ему присуща, отобрал у него все отцовское имущество, оставив лишь малую часть для каждодневных нужд, и держал его в своей власти словно дитя-сироту, еще нуждавшегося в опекунах. Он даже разрешил ему жить вместе с собственными сыновьями, но не почета ради как родственника, что он выставлял напоказ перед близкими, а чтобы тот веселил юношей бессмысленной болтовней и поступками, и в самом деле похожими на поведение слабоумного. ( 2) Когда же царь послал двоих своих сыновей, Аррунта и Тита, чтобы те вопросили Дельфийского оракула по поводу болезни (ведь в его царствование какая-то необычная хворь обрушилась и на девочек, и мальчиков, и многие скончались от нее, но с наибольшей жестокостью и без надежды на излечение — на беременных женщин, убивая матерей во время родов вместе с плодами их чрева), желая вызнать у бога причину хвори и путь освобождения от нее, он отправил Брута вместе с юношами, чтобы было кого осмеивать и унижать. ( 3) Когда недоросли явились к оракулу и получили прорицания, за которыми были посланы, они одарили бога приношениями и весьма посмеялись над Брутом, потому что он поднес в дар Аполлону деревянный посох (на деле же он втайне от всех весь его, словно флейту, просверлил и вложил внутрь золотой жезл). После этого они стали вопрошать бога, кому суждено принять власть над римлянами. Бог же объявил им, что власть достанется тому, кто первым поцелует мать. ( 4) И вот молодые люди, не поняв смысла прорицания, договорились друг с другом одновременно поцеловать мать, желая сообща держать царскую власть, а Брут, уразумев, что хотел объявить бог, как только достиг Италии, пал ниц и поцеловал землю, полагая, что она — мать всех людей. Вот что случилось с этим мужем прежде. |
69. καταφρονήσας γὰρ ὁ Ταρκύνιος τῆς δοκούσης εἶναι περὶ αὐτόν, ἀλλ᾽ οὐ κατ᾽ ἀλήθειαν ὑπαρχούσης μωρίας, ἀφελόμενος ἅπαντα τὰ πατρῷα, μικρὰ δ᾽ εἰς τὸν καθ᾽ ἡμέραν βίον ἐπιχορηγῶν, ὡς παῖδα ὀρφανὸν ἐπιτρόπων ἔτι δεόμενον ἐφύλαττεν ὑφ᾽ ἑαυτῷ διαιτᾶσθαί τε μετὰ τῶν ἰδίων παίδων ἐπέτρεπεν, οὐ διὰ τιμήν, ὡς ἐσκήπτετο πρὸς τοὺς πέλας οἷα δὴ συγγενής, ἀλλ᾽ ἵνα γέλωτα παρέχῃ τοῖς μειρακίοις λέγων τ᾽ ἀνόητα πολλὰ καὶ πράττων ὅμοια τοῖς κατ᾽ ἀλήθειαν ἠλιθίοις. [2] καὶ δὴ καὶ ὅτε τῷ Δελφικῷ μαντείῳ χρησομένους ἀπέστελλε τοὺς δύο τῶν παίδων Ἄρροντα καὶ Τίτον ὑπὲρ τοῦ λοιμοῦ· κατέσκηψε γάρ τις ἐπὶ τῆς ἐκείνου βασιλείας οὐκ εἰωθυῖα νόσος εἰς παρθένους τε καὶ παῖδας, ὑφ᾽ ἧς πολλὰ διεφθάρη σώματα, χαλεπωτάτη δὲ καὶ δυσίατος εἰς τὰς κυούσας γυναῖκας αὐτοῖς βρέφεσιν ἀποκτείνουσα τὰς μητέρας ἐν ταῖς γοναῖς· τήν τ᾽ αἰτίαν τῆς νόσου γνῶναι παρὰ τοῦ θεοῦ καὶ τὴν λύσιν βουλόμενος συνέπεμψε κἀκεῖνον ἅμα τοῖς μειρακίοις δεηθεῖσιν, ἵνα κατασκώπτειν τε καὶ περιυβρίζειν ἔχοιεν. [3] ὡς δὲ παρεγενήθησαν ἐπὶ τὸ μαντεῖον οἱ νεανίσκοι καὶ τοὺς χρησμοὺς ἔλαβον ὑπὲρ ὧν ἐπέμφθησαν, ἀναθήμασι δωρησάμενοι τὸν θεὸν καὶ τοῦ Βρούτου πολλὰ καταγελάσαντες, ὅτι βακτηρίαν ξυλίνην ἀνέθηκε τῷ Ἀπόλλωνι· ὁ δὲ διατρήσας αὐτὴν ὅλην ὥσπερ αὐλὸν χρυσῆν ῥάβδον ἐνέθηκεν οὐδενὸς ἐπισταμένου· μετὰ τοῦτ᾽ ἠρώτων τὸν θεόν, τίνι πέπρωται τὴν Ῥωμαίων ἀρχὴν παραλαβεῖν, ὁ δὲ θεὸς αὐτοῖς ἀνεῖλε, τῷ πρώτῳ τὴν μητέρα φιλήσαντι. [4] οἱ μὲν οὖν νεανίσκοι τοῦ χρησμοῦ τὴν διάνοιαν ἀγνοήσαντες συνέθεντο πρὸς ἀλλήλους ἅμα φιλῆσαι τὴν μητέρα βουλόμενοι κοινῇ τὴν βασιλείαν κατασχεῖν, ὁ δὲ Βροῦτος συνεὶς ὃ βούλεται δηλοῦν ὁ θεός, ἐπειδὴ τάχιστα τῆς Ἰταλίας ἐπέβη, προσκύψας κατεφίλησε τὴν γῆν, ταύτην οἰόμενος ἁπάντων ἀνθρώπων εἶναι μητέρα. τὰ μὲν οὖν προγενόμενα τῷ ἀνδρὶ τούτῳ τοιαῦτ᾽ ἦν. |
