О сумме времён и о происхождении и деяниях народа римлян
(Романа)

Iordanis De summa temporum vel origine actibusque gentis Romanorum

1 Бла­го­да­рю вас, бла­го­род­ней­ший брат Виги­лий, за ваше бодр­ст­во­ва­ние и за то, что сво­и­ми вопро­са­ми вы нако­нец-то про­буди­ли меня от дол­го­го сна. Бла­го­да­рю Все­выш­не­го, побудив­ше­го вас посту­пить так, чтобы не толь­ко вы один, но и дру­гие бодр­ст­во­ва­ли¹. Хва­ла доб­ро­де­те­ли и заслу­гам.

2 Ты жела­ешь постичь бед­ст­вия нынеш­не­го мира и узнать, когда он воз­ник и что пре­тер­пел до нас. Кро­ме того, ты добав­ля­ешь, чтобы я, сры­вая цвет­ки из рече­ний пред­ше­ст­вен­ни­ков, вкрат­це пере­ска­зал, каким обра­зом воз­ник­ло и про­дол­жа­лось Рим­ское государ­ство, и поко­ри­ло почти весь мир, и до сих пор хотя бы в вооб­ра­же­нии его удер­жи­ва­ет; и чтобы ещё я поведал тебе, пусть по-про­сто­му, но сво­и­ми сло­ва­ми, как ряд царей от Рому­ла, а затем от Авгу­ста Окта­ви­а­на дошёл до Авгу­ста Юсти­ни­а­на.

3 Хотя то, к чему ты меня побуж­да­ешь, не может соот­вет­ст­во­вать ни мое­му обра­зу жиз­ни, ни опы­ту, одна­ко, чтобы не про­ти­вить­ся прось­бам дру­га, мы вся­ки­ми, каки­ми толь­ко смог­ли, спо­со­ба­ми собра­ли широ­ко рас­сы­пан­ное. И начав, преж­де все­го, с авто­ри­те­та Свя­щен­но­го Писа­ния, кото­ро­го и сле­ду­ет при­дер­жи­вать­ся, и прой­дя через пат­ри­ар­хов до все­мир­но­го пото­па, добра­лись мы до цар­ст­во­ва­ния Нина, кото­рый, пра­вя наро­дом асси­рий­цев, поко­рил почти всю Азию, и до мидя­ни­на Абра­ка, кото­рый, раз­ру­шив Асси­рий­ское цар­ство, обра­тил его в Мидий­ское и вла­дел им до пер­са Кира, кото­рый таким же обра­зом низ­вер­жен­ное Мидий­ское цар­ство пере­дал пар­фя­нам, и затем до македо­ня­ни­на Алек­сандра Вели­ко­го, кото­рый, победив пар­фян, обра­тил государ­ство под власть гре­ков.

4 После это­го, каким обра­зом Окта­виан Август Цезарь, низ­верг­нув Гре­че­ское цар­ство, при­вёл его под закон и вла­ды­че­ство рим­лян. И так как ещё до Авгу­ста в тече­ние семи­сот лет Рим­ское государ­ство бла­го­да­ря искус­ству сво­их кон­су­лов, дик­та­то­ров и царей поко­ри­ло иные, беря нача­ло от само­го осно­ва­те­ля Рому­ла, в два­дцать чет­вёр­том году импе­ра­то­ра Юсти­ни­а­на я, хотя и вкрат­це, сочи­нил одну посвя­щён­ную тебе малень­кую кни­жи­цу, при­со­еди­нив к ней дру­гую часть о про­ис­хож­де­нии и дея­ни­ях наро­да гетов, уже дав­но издан­ную для наше­го обще­го дру­га Каста­лия, чтобы ты, узнав о бед­ст­ви­ях раз­ных наро­дов, поже­лал бы стать сво­бод­ным от вся­ко­го несча­стья и обра­тил­ся к Богу, кото­рый есть истин­ная сво­бо­да.

5 Итак, про­чи­тав обе книж­ки, ты узна­ешь, что над любя­щим мир посто­ян­но нави­са­ет необ­хо­ди­мость. Ты же послу­шай апо­сто­ла Иоан­на, кото­рый гово­рит: «Воз­люб­лен­ные, не люби­те мира, ни того, что в мире. И мир про­хо­дит, и похоть его, а испол­ня­ю­щий волю Божию пре­бы­ва­ет вовек»². И воз­лю­би всем серд­цем Бога и ближ­не­го, чтобы испол­нить закон, и молись за меня, бла­го­род­ней­ший и вели­ко­леп­ный брат.

6 Рим­ляне, как гово­рит Ямвлих, дей­ст­вуя ору­жи­ем и зако­на­ми, сде­ла­ли сво­им весь круг земель; и если уста­но­ви­ли они это посред­ст­вом ору­жия, то сохра­ни­ли с помо­щью зако­нов. Поэто­му и я, сле­дуя учё­ней­ше­му мужу, в то вре­мя, когда раз­мыш­лял, что напи­сать о тече­нии вре­ме­ни, счёл необ­хо­ди­мым как бы пред­по­слать сво­е­му сочи­не­ньи­цу некое укра­ше­ние. Ведь ради разыс­ка­ний само­го вер­но­го дру­га я дей­ст­ви­тель­но желаю, бег­ло про­бе­гая, собрать в силу сво­его разу­ме­ния из раз­лич­ных сочи­не­ний пред­ше­ст­вен­ни­ков несколь­ко цвет­ков в один, и сжа­то и крат­ко изло­жить в виде неболь­шой исто­рии как после­до­ва­тель­ность лет, так и дея­ния тех мужей, что усерд­но потруди­лись на бла­го государ­ства.

7 Сколь бы безыс­кус­ным ни пока­за­лось, я думаю, изло­жен­ное людям высо­ко­об­ра­зо­ван­ным, одна­ко оно будет при­ят­но, как я пола­гаю, для про­стых людей, когда они и сокра­щён­ное изло­же­ние про­чтут без пре­не­бре­же­ния, и безо вся­ких сло­вес­ных при­крас вос­при­мут то, что про­чли. Ведь от нача­ла мира и пер­во­го сотво­ре­ния как чело­ве­ка, так и сти­хий, и до все­мир­но­го пото­па мы, сле­дуя сло­вам прав­ди­во­го зако­но­да­те­ля Мои­сея, исчис­ли­ли две тыся­чи две­сти сорок два года. В те годы, пока при­ро­да людей оста­ва­лась гру­бой и про­стой, были в их роду не цари, а пат­ри­ар­хи³. Их после­до­ва­тель­ность была сле­дую­щей:

8 Адам, пер­во­здан­ный и пер­вый из смерт­ных, про­жил 230 лет и родил Сифа.

Сиф про­жил 205 лет и родил Ено­са.

Енос же про­жил 190 лет и родил Каи­на­на.

Каи­нан так­же про­жил 170 лет и родил Мале­ле­и­ла.

Мале­ле­ил про­жил 165 лет и родил Иареда.

Иаред же про­жил 162 года и родил Ено­ха.

Енох же про­жил 165 лет и родил Мафу­са­ла.

Мафу­сал про­жил 167 лет и родил Ламе­ха.

Ламех так­же про­жил 188 лет и родил Ноя⁴.

9 Ною же было шесть­сот лет, когда потоп очи­стил мир от жесто­чай­ших пре­ступ­ле­ний. От его прав­ле­ния и от само­го пото­па до сме­ше­ния язы­ков, кото­рое про­изо­шло из-за гре­хов стро­я­щих баш­ню на рав­нине Сен­на­ар, и до Еве­ра, в кото­ром сохра­нил­ся народ евре­ев и древ­ний язык, посколь­ку он не участ­во­вал в том заго­во­ре, 525 лет по пат­ри­ар­хам сле­дую­щим обра­зом:

10 Арфа­к­сат, сын Сима, внук Ноя, родив­ший­ся на вто­рой год после пото­па, про­жил 135 лет и родил Каи­на­на.

Каи­нан же про­жил 130 лет и родил Салу.

Сала же про­жил 130 лет и родил Еве­ра.

Евер так­же про­жил 130 лет и родил Фале­ка.

Итак, от сме­ше­ния язы­ков и пер­вен­ства Еве­ра, от кото­ро­го евреи, и до рож­де­ния Авра­ама, когда и пер­вый в мире царь Нин пра­вил в асси­рий­ском наро­де, в 42 году его прав­ле­ния, про­хо­дя­щие по выше­ука­зан­ной после­до­ва­тель­но­сти пат­ри­ар­хов соста­ви­ли 541 год сле­дую­щим обра­зом:

Фалек про­жил 130 лет и родил Рага­ва.

Рагав про­жил 132 года и родил Серу­ха.

Серух же про­жил 130 лет и родил Нахо­ра.

Нахор же про­жил 79 лет и родил Фар­ру.

Фар­ра так­же про­жил 70 лет и родил Авра­ама.

11 Таким обра­зом, от Ада­ма и до рож­де­ния Авра­ама, то есть от нача­ла мира и до сорок вто­ро­го года пер­во­го асси­рий­ско­го царя Нина, как мы ска­за­ли выше, по пат­ри­ар­хам полу­ча­ет­ся два­дцать поко­ле­ний, лет же 3308; отсюда отныне, оста­вив пат­ри­ар­хов, мы будем при­дер­жи­вать­ся после­до­ва­тель­но­сти царей и, как Евсе­вий и Иеро­ним, про­бе­жав сна­ча­ла асси­рий­ских, затем мидий­ских, пер­сид­ских и гре­че­ских, каким обра­зом и в какие вре­ме­на [эта после­до­ва­тель­ность] пере­шла к рим­ским [царям], более подроб­но, если поз­во­лит Гос­подь, изло­жим.

12 Итак, нам сле­ду­ет начать пере­чис­ле­ние царей и царств с древ­ней Асси­рии, в кото­рой пер­вым Нин, сын Бела, постро­ив­ший назван­ный его име­нем город Нине­вию, пра­вил 42 года, и кото­рая от пер­во­го года это­го Нина и до послед­не­го года Тона Кон­ко­ло­ра, кото­ро­го гре­ки назы­ва­ют Сар­да­на­па­лом, уби­то­го сатра­пом⁵ мидян Арба­ком, пере­дав­шим это цар­ство мидя­нам, управ­ля­лась трид­ца­тью шестью царя­ми в тече­ние тыся­чи двух­сот соро­ка лет сле­дую­щим обра­зом:

13 Нин, царь асси­рий­ский, после рож­де­ния Авра­ама пра­вил 10 лет.

14 Семи­ра­мида, жена Нина, 42 года. Гово­рят, буд­то она осно­ва­тель­ни­ца Вави­ло­на, хотя нигде нель­зя про­честь, что она его осно­ва­ла, но лишь что вос­ста­но­ви­ла. При ней Авра­ам мужа­ет в Хал­дее.

15 Замей, кото­рый так­же Ниния, сын Нина и Семи­ра­миды, 38 лет. На его трид­цать третьем году было дано обе­то­ва­ние Авра­аму, когда ему было 75 лет.

16 Арий 30 лет. На его деся­том году сто­лет­ний Авра­ам родил сына Иса­а­ка.

17 Ара­лий 40 лет. На послед­нем году его цар­ст­во­ва­ния у Иса­а­ка роди­лись близ­не­цы, то есть Иаков и Исав.

18 Ксеркс, кото­рый так­же Балей, 30 лет. Во вре­мя его цар­ст­во­ва­ния Иаков, бежав от бра­та Иса­ва, оди­но­кий при­шёл в Еги­пет и обо­га­щён­ный с тол­пой вер­нул­ся.

19 Арма­митр 38 лет. Иаков, оста­вив служ­бу у тестя Лава­на, вер­нул­ся к отцу.

20 Белох 35 лет. В это цар­ст­во­ва­ние юный Иосиф рас­ска­зы­ва­ет свои сны бра­тьям и отцу.

21 Балей 52 года. На трид­ца­том году его Иаков, понуж­дае­мый голо­дом, при­хо­дит в Еги­пет и там нахо­дит сво­его сына, началь­ст­ву­ю­ще­го над зем­ля­ми все­го Егип­та.

22 Аль­тад 32 года. В это цар­ст­во­ва­ние Иаков умер в Егип­те, его тело Иосиф с боль­шим почё­том отво­зит в зем­лю Хана­ан­скую.

23 Маминт 30 лет. Во вре­мя его цар­ст­во­ва­ния уми­ра­ет Иосиф и егип­тяне угне­та­ют евре­ев в тяже­лей­шем раб­стве.

24 Мака­лей 30 лет. И в его цар­ст­во­ва­ние про­дол­жа­ет­ся раб­ство евре­ев в Егип­те.

25 Сфер 30 лет. В послед­ние вре­ме­на его цар­ст­во­ва­ния Амбра из коле­на Леви­е­ва родил Мои­сея.

26 Мамил 30 лет. В это цар­ст­во­ва­ние юный Мои­сей посвя­тил себя муд­ро­сти егип­тян.

27 Спа­рет 40 лет. В это вре­мя Мои­сей, убив егип­тя­ни­на, бежал в зем­лю Мади­ам­скую.

28 Аска­тад 40 лет. На вось­мом году его цар­ст­во­ва­ния Мои­сей, через 430 лет после обе­то­ва­ния, со зна­ме­ни­я­ми и подви­га­ми выво­дит еврей­ский народ из Егип­та и в пустыне в тече­ние соро­ка лет изла­га­ет ему закон.

29 Амин­та 45 лет. На девя­том году его Мои­сей уми­ра­ет и пере­да­ёт началь­ство над наро­дом Иису­су Нави­ну.

30 Белох 25 лет. При нём судья евре­ев Гофо­ни­ил и Фине­ес удер­жи­ва­ет свя­щен­ство.

31 Беле­пар 30 лет. В то вре­мя судья евре­ев Аод и во всём враж­да с ино­ро­д­ца­ми⁶.

32 Лам­прид 37 лет. И в его цар­ст­во­ва­ние судьёй евре­ев про­дол­жа­ет быть Аод.

33 Созар 20 лет. И в его вре­ме­на, хотя и ста­рый, но до сих пор твёр­до сто­ит Аод, и сра­жа­ет­ся с ино­ро­д­ца­ми, и с Божьей помо­щью побеж­да­ет.

34 Лам­пер 30 лет. В его цар­ст­во­ва­ние евре­ев воз­гла­ви­ли Дево­ра и Варак.

35 Пан­ния 45 лет. В его вре­ме­на иуде­ев воз­гла­вил Геде­он, кото­рый так­же Иеро­ва­ал.

36 Созарм 19 лет. В его вре­ме­на судья­ми евре­ев были Фола и Ави­ме­лех.

37 Мит­рей 29 лет. При нём иуде­ев воз­гла­вил Иаир.

38 Тав­тан 22 года. При его цар­ст­во­ва­нии судьи евре­ев Есе­вон и Авдон. В это самое вре­мя гре­ки разо­ри­ли Трою; бежав­ший оттуда Эней при­был в Ита­лию и ради род­ства соеди­нил­ся с Лати­ном, сыном Фав­на, вну­ком Пика, пра­пра­вну­ком Сатур­на, взяв в жёны его дочь Лави­нию. И, соеди­нив­шись, наро­ды Фри­ги и Ита­ла ста­ли назы­вать­ся лати­на­ми.

39 И таким обра­зом отныне с это­го вре­ме­ни и потом, пусть и в бед­ней­шем цар­стве и тес­ном месте, кото­рое назы­ва­лось Лав­рен­тий­ским полем, пра­ви­ли после Лати­на Эней и его пре­ем­ни­ки, кото­рые обыч­но име­но­ва­лись Силь­ви­я­ми и Аль­ба­на­ми из-за Аль­бан­ско­го горо­да и из-за родив­ше­го­ся после смер­ти Энея его сына, так­же Энея, кото­рый был назван Силь­ви­ем пото­му, что Лави­ния после смер­ти Энея, опа­са­ясь зави­сти Аска­ния, тай­но роди­ла его в лесу⁷ и назва­ла Эне­ем Силь­ви­ем. До него, как мы ска­за­ли выше, в тече­ние при­мер­но 180 лет Ита­ли­ей пра­ви­ли Янус, Сатурн, Пик, Фавн и Латин.

40 Тев­тей 40 лет. При нём судья евре­ев Сам­сон, силь­ней­ший из силь­ных.

41 Тиней 30 лет. На восем­на­дца­том году его цар­ст­во­ва­ния свя­щен­ник Илия, услы­шав весть о сво­их сыно­вьях и о том, что похи­щен ков­чег заве­та, упал замерт­во.

42 Дер­сил 40 лет. При нём какое-то вре­мя пра­вил царь евре­ев Саул, а какое-то — постав­лен­ный царём Давид из коле­на Иуды.

43 Евпал 38 лет. На трид­цать вто­ром году его цар­ст­во­ва­ния Соло­мон начал и в тече­ние семи лет постро­ил един­ст­вен­ный в мире Храм Гос­по­день.

44 Лаостен 45 лет. И во вре­мя его цар­ст­во­ва­ния над асси­рий­ца­ми евре­я­ми пра­вил Соло­мон, про­ро­че­ст­во­ва­ли же Садок и Ахия Силом­ля­нин.

45 При­ти­ад 30 лет. При нём, по смер­ти Соло­мо­на, цар­ство евре­ев разде­ле­но меж­ду Ровоамом и Иеро­воамом, и одни ста­ли назы­вать­ся иуде­я­ми, дру­гие — изра­иль­тя­на­ми.

46 Офра­тей 20 лет. При нём в обла­сти иуде­ев пра­вит Иоса­фат; у изра­иль­тян же, после быст­рой смер­ти Нава­та и Ваа­сы, и когда умер­ли Ила и Амврий, вла­стью овла­дел Ахав вме­сте с Иеза­ве­лью.

47 Офра­тан 50 лет. При нём в обла­сти Иуды пра­ви­ли Иорам, Охо­зия и Гофо­лия, и Иоас; в Изра­и­ле же один за дру­гим власть насле­до­ва­ли Охо­зия, Иорам и Ииуй.

48 Акра­зап 42 года. При нём вла­сти дости­га­ет Ама­сия, при­зван­ный на цар­ство в Иудее; в Изра­и­ле же один за дру­гим пра­ви­ли Иоахаз и Иоас.

49 Тон Кон­ко­лор, кото­ро­го гре­ки назы­ва­ют Сар­да­на­па­лом, 20 лет. При нём у иуде­ев Аза­рия, кото­рый так­же Озия, у изра­иль­тян же Рово­ам⁸.

Итак, Асси­рий­ское цар­ство через тыся­чу две­сти сорок лет обре­ло конец столь дол­гой про­дол­жи­тель­но­сти и пере­шло к мидя­нам. Ибо сатрап мидян Арбак, убив Сар­да­на­па­ла, захва­тил его цар­ство и при­вёл его под власть мидян.

50 Арбак, царь мидий­ский, 28 лет. При нём в обла­сти Иуды всё ещё пра­вил Аза­рия, кото­рый так­же Озия. В Изра­и­ле же после Ровоама в тече­ние несколь­ких дней был Заха­рия, а так­же Шал­лум, кото­рым насле­до­вал Мана­им.

51 Созарм 30 лет. В обла­сти Иуды пра­вил Иоафам, у изра­иль­тян Факия, когда пят­на­дца­тый год его стал назы­вать­ся по нача­той пер­вой Олим­пиа­де. Имен­но тогда, после бес­чис­лен­ных, я бы так ска­зал, царей Лав­рен­тий­ской обла­сти и Лация Силь­ви­ев и Аль­ба­нов, кото­рые в тече­ние трёх­сот лет пра­ви­ли частью Ита­лии, хотя и бед­ней­шей, царь Аму­лий дочь сво­его бра­та Нуми­то­ра по име­ни Рея, кото­рая зва­лась так­же Илия, сде­лал дев­ст­вен­ной вестал­кой. Когда было обна­ру­же­но, что она бере­мен­на, пыта­ясь оправ­дать своё пре­ступ­ле­ние, она солга­ла, что была изна­си­ло­ва­на Мар­сом. Когда у неё роди­лись двое близ­не­цов, царь при­ка­зал их выбро­сить. Некая блуд­ни­ца по име­ни Лупа, услы­шав их писк, тот­час подо­бра­ла их и отнес­ла к пас­ту­ху Фаусту­лу. Его жена Акка, вос­пи­ты­вая их, при­учи­ла жить сре­ди дру­гих пас­ту­хов.

52 Мадид 40 лет. Во вре­мя его цар­ст­во­ва­ния над мидя­на­ми у иуде­ев пра­вил Ахаз, у изра­иль­тян — дру­гой Факия. И в девя­тый год Мадида, седь­мую Олим­пи­а­ду, Ромул и его брат, кото­рые, как мы гово­ри­ли, вырос­ли сре­ди пас­ту­хов, собрав мно­же­ство пас­ту­хов, нача­ли стро­и­тель­ство Рим­ско­го горо­да, и млад­ший, убив бра­та, при­ка­зал, чтобы город по его име­ни назы­вал­ся Римом. Минуя его дея­тель­ность и после­до­ва­тель­ность его пре­ем­ни­ков неко­е­го рода прыж­ком, я про­бе­гаю, как начал, чуже­зем­ные цар­ства и, когда пред­ста­вил­ся слу­чай, воз­вра­ща­юсь к той после­до­ва­тель­но­сти. Толь­ко ты, чита­тель, обра­ти вни­ма­ние, что от нача­ла мира и до воз­ник­но­ве­ния это­го вели­ко­го горо­да про­шло 4560 лет.

53 Кар­ди­кей 13 лет. При нём Езе­кия, сын Аха­за, насле­дуя, пра­вит иуде­я­ми. Народ же изра­иль­тян после того, как пра­вил 250 лет в Сама­рии, в пят­на­дца­том году выше­на­зван­но­го Мадида был уведён хал­дей­ским царём Сал­ма­на­са­ром в плен в мидий­ские горы.

54 Дей­ок 54 года. В нача­ле его вре­ме­ни Манас­сия был уведён в плен из еврей­ской Иудеи и, зако­ван­ный в желез­ные цепи, как гово­рят, рас­ка­ял­ся. И мож­но про­честь песнь его пока­я­ния. Впо­след­ст­вии же, вер­нув­шись на цар­ство, он оста­вил пре­ем­ни­ком сво­его сына Аммо­на.

55 Фраотр 23 года. При нём Иосия, царь иудей­ский, кото­рый выру­бил свя­щен­ные рощи, изгнал язы­че­ских идо­лов из сво­его цар­ства и пра­вед­но почи­тал Бога Небес­но­го.

56 Киа­к­сар 32 года. При нём иуде­я­ми пра­вит Иоахаз, ему насле­до­вал Эли­а­ким, он же Иоаким, кото­ро­му ещё при жиз­ни Киа­к­са­ра насле­до­вал дру­гой Иаоким⁹, при кото­ром и насту­пил конец цар­ства.

57 Асти­аг 38 лет. На вось­мом году его прав­ле­ния иудеи из Иеру­са­ли­ма уведе­ны в плен вави­лон­ским царём Наву­хо­до­но­со­ром. Таким обра­зом власть мидян, кото­рые пра­ви­ли в тече­ние 258 лет, была сверг­ну­та и пере­шла к пер­сам, посколь­ку свя­зан­ные род­ст­вом пер­сид­ский царь Кир и Дарий Мидий­ский, сын выше­упо­мя­ну­то­го Астиа­га, будучи пле­мян­ни­ком и дядей, напав на Вал­та­са­ра, пра­пра­вну­ка Наву­хо­до­но­со­ра, царя вави­лон­ско­го, то есть хал­дей­ско­го, захва­ти­ли его цар­ство. И по смер­ти Дария Кир, вла­дев­ший и сво­им цар­ст­вом, то есть пер­сов, и род­ст­вен­ни­ка сво­его Дария, то есть мидян, захва­тив третье цар­ство, весь­ма воз­вы­сил народ пер­сов. Этот народ от выше­упо­мя­ну­то­го Кира до Дария, сына Арса­ма, власт­во­вал в тече­ние при­мер­но 230 лет, и таким обра­зом власть от наро­да пер­сов после деся­ти царей пере­шла к гре­кам.

58 Кир Пер­сид­ский 32 года. Он поз­во­лил, осво­бо­див из пле­на, вер­нуть­ся в Иудею почти пяти­де­ся­ти тыся­чам иуде­ев, кото­рые, соорудив алтарь, зало­жи­ли осно­ва­ние хра­ма. И посколь­ку им пре­пят­ст­во­ва­ли сосед­ние наро­ды, дело оста­ва­лось неза­вер­шён­ным вплоть до Дария.

59 Кам­биз 8 лет. И при нём дело, вос­пре­пят­ст­ву­е­мое соседя­ми, оста­но­ви­лось и стро­и­тель­ство не велось.

60 Двое бра­тьев-магов пра­ви­ли 8 меся­цев.

61 Дарий 36 лет. На вто­ром году его Зоро­ва­ве­лем и Иису­сом, сыном Иоседе­ка, был вос­ста­нов­лен Храм в пять­сот две­на­дца­тый год после пер­во­го стро­и­тель­ства при Соло­моне, от Ада­ма же при­мер­но 4930 лет.

62 Затем Ксеркс, сын Дария, 20 лет. Он цар­ст­во­вал над пер­са­ми, мидя­на­ми и хал­де­я­ми.

63 Арта­бан 7 меся­цев.

64 Арта­к­серкс, кото­рый звал­ся Мак­ро­хир¹⁰, 40 лет.

65 Ксеркс два меся­ца.

66 Сог­ди­ан 7 меся­цев.

67 Дарий по про­зви­щу Нот¹¹ 19 лет.

68 Арта­к­серкс, кото­рый так­же Мне­мон¹², сын Дария и Паре­са­ти­ды, 40 лет. Он же евре­я­ми зовёт­ся Асвер¹³, при нём была напи­са­на кни­га Эсфирь.

69 Артек­серкс, кото­рый так­же Ох, 26 лет. Он раз­ру­шил Сидон, под­чи­нил сво­ей вла­сти Еги­пет и захва­тил всю Сирию.

70 Арсес, сын Оха, 4 года. При нём Иад­дуй, вели­чай­ший и выдаю­щий­ся пер­во­свя­щен­ник иуде­ев.

71 Дарий, сын Асар­ма¹⁴, 6 лет. Его убил и обра­тил его цар­ство в свою соб­ст­вен­ность македо­ня­нин Алек­сандр Вели­кий, осно­вав­ший в свою честь Алек­сан­дрию, где гре­че­ские цари пра­ви­ли в тече­ние 296 лет сле­дую­щим обра­зом:

72 Алек­сандр Вели­кий после смер­ти Дария 5 лет.

73 Пто­ле­мей, сын Лага, 40 лет. Он ещё раз увёл еврей­ский народ в плен в Еги­пет.

74 Пто­ле­мей Фила­дельф, 28 лет. Он отпу­стил из пле­на евре­ев и, уми­ло­стив­лен­ный дара­ми пер­во­свя­щен­ни­ка иуде­ев Еле­аза­ра, с помо­щью семи­де­ся­ти тол­ков­ни­ков пере­вёл Свя­щен­ное Писа­ние с еврей­ско­го язы­ка на гре­че­ский.

75 Пто­ле­мей Эвер­гет 26 лет. В его вре­ме­на Иисус, сын Сира­хов, напи­сал кни­гу пре­муд­ро­сти.

76 Пто­ле­мей Фило­па­тор 17 лет. При нём вновь поко­ре­ны иудеи и шесть­де­сят тысяч их истреб­ле­ны царём Сирии Антиохом, когда пер­во­свя­щен­ни­ком был Ония.

77 Пто­ле­мей Эпи­фан 24 года. Он, послав вое­на­чаль­ни­ка Ско­пу, захва­ты­ва­ет Иеру­са­лим; в свою оче­редь Антиох, одолев Ско­пу, всту­па­ет с Иуде­ей в дру­же­ст­вен­ный союз.

78 Пто­ле­мей Фило­ме­тор 35 лет. При этом царе иудей Ари­сто­бул, фило­соф-пери­па­те­тик, напи­сал ком­мен­та­рии на кни­ги Мои­се­е­вы и пре­под­нёс их царю Пто­ле­мею. Антиох же, посту­пая про­тив зако­на иудей­ско­го, мно­гих умерт­вил. Про­тив него под­нял ору­жие Иуда, кото­рый так­же Мак­ка­вей.

79 Пто­ле­мей Эвер­гет 29 лет. В его цар­ст­во­ва­ние зна­ме­нит вождь иуде­ев Иона­тан, заклю­чив­ший союз с рим­ля­на­ми и спар­тан­ца­ми.

80 Пто­ле­мей Фис­кон, кото­рый так­же Сотер, 17 лет. При нём царём и вме­сте с тем пер­во­свя­щен­ни­ком иуде­ев ста­но­вит­ся Ари­сто­бул, сын Иона­та­на.

81 Пто­ле­мей, кото­рый так­же Алек­сандр, 10 лет. В его цар­ст­во­ва­ние народ иуде­ев мно­гое пре­тер­пел как от алек­сан­дрий­цев, так и от антио­хий­цев.

82 Пто­ле­мей, кото­рый был отверг­нут мате­рью, 8 лет. Иуде­я­ми тогда пра­вит Яннай, кото­рый так­же Алек­сандр.

83 Пто­ле­мей Дио­нис, 30 лет. При его цар­ст­во­ва­нии Алек­сандра, кото­рая так­же Сали­на¹⁵, жена еврей­ско­го царя Алек­сандра, пра­вит в Иеру­са­ли­ме. С это­го вре­ме­ни смя­те­ние в делах и раз­лич­ные бед­ст­вия пора­зи­ли иуде­ев.

84 Клео­пат­ра 22 года. В её цар­ст­во­ва­ние иудеи, всту­пив в друж­бу с рим­ля­на­ми, отныне живут по их зако­нам, посколь­ку Пом­пей, сме­стив Ари­сто­бу­ла с цар­ства, поста­вил во гла­ве его бра­та Гир­ка­на. Рим­ский пол­ко­во­дец Анто­ний, под­дер­жав Клео­пат­ру и при­няв её сто­ро­ну, сра­жа­ет­ся про­тив соб­ст­вен­ных граж­дан. Август Окта­виан, одер­жав над ним верх в сра­же­нии на актий­ском побе­ре­жье, заста­вил обо­их супру­гов покон­чить с собой и обра­тил их цар­ство под власть Рим­ской импе­рии, где и до сих пор, и до кон­ца све­та соглас­но про­ро­че­ству Дани­и­ла долж­на быть пре­ем­ст­вен­ность вла­сти. И сле­ду­ет иметь в виду, что имен­но отсюда про­ис­хо­дит власть Авгу­ста.

85 Импе­ра­тор Август, кото­рый назы­вал­ся так­же Окта­виа­ном, от кото­ро­го сле­дую­щие прин­цеп­сы назва­ны авгу­ста­ми, ведя вой­ну как про­тив сооте­че­ст­вен­ни­ков, так и одолев ино­зем­ные наро­ды, при­сво­ил себе еди­но­лич­ную власть, пра­вя в тече­ние 56 лет. На сорок вто­ром году его вла­сти Гос­подь Наш Иисус Хри­стос, рож­дён­ный от Свя­той Девы истин­ный Бог и истин­ный чело­век, при достой­ных удив­ле­ния зна­ме­ни­ях и чуде­сах пред­стал во всём блес­ке в год от нача­ла мира 5500-й, от осно­ва­ния же горо­да Рима 755-й.

86 И посколь­ку ты решил узнать по поряд­ку о свер­ше­ни­ях рим­ско­го государ­ства, а мы пообе­ща­ли крат­ко отве­тить на твои вопро­сы, нам необ­хо­ди­мо пока оста­вить то, что рас­ска­зы­ва­ет­ся о вре­ме­нах Авгу­ста, и вновь обра­тить­ся к исто­кам Рим­ско­го горо­да и изло­жить про­ис­хож­де­ние его осно­ва­те­ля Рому­ла, и в то же вре­мя ясно пока­зать годы и свер­ше­ния его пре­ем­ни­ков, царей и кон­су­лов, кото­рые суть сле­дую­щие.

87 От воз­ник­но­ве­ния горо­да Рима и до царя Тарк­ви­ния по про­зви­щу Гор­дый, кото­рый и был изгнан, насчи­ты­ва­ет­ся 243 года. Тот пер­вый осно­ва­тель и горо­да, и импе­рии Ромул был рож­дён, ска­жем их соб­ст­вен­ны­ми сло­ва­ми, Мар­сом и Реей Силь­ви­ей. В этом бере­мен­ная жри­ца при­зна­лась сама. И мол­ва потом не сомне­ва­лась, что когда по при­ка­зу царя Аму­лия он вме­сте с бра­том Ремом был бро­шен в поток, то не мог погиб­нуть, если и Тибе­рин удер­жал реку, и вол­чи­ца, оста­вив вол­чат и после­до­вав на писк, под­ста­ви­ла мла­ден­цам сос­цы и испол­ни­ла мате­рин­ский долг.

88 Вот так их, най­ден­ных у дере­ва, пас­тух цар­ских стад Фаустул отнёс в свою хижи­ну и вос­пи­тал. Гла­вой Лация тогда была Аль­ба, тво­ре­ние Юлия¹⁶: ведь он пре­не­брёг Лави­ни­ем сво­его отца Энея. После них уже в седь­мом поко­ле­нии пра­вил Аму­лий, изгнав­ший сво­его бра­та Нуми­то­ра, от чьей доче­ри и родил­ся Ромул. Итак, едва всту­пив в юно­ше­ский воз­раст, он тот­час изгнал сво­его двою­род­но­го деда из кре­по­сти, род­но­го же деда вос­ста­но­вил. Сам он, любя реку и хол­мы, сре­ди кото­рых был вос­пи­тан, воз­во­дил сте­ны ново­го горо­да.

89 Они были близ­не­ца­ми; было реше­но вопро­сить богов, кото­рый из двух будет совер­шать ауспи­ции и пра­вить. Рем занял холм Авен­тин, Ромул — Пала­тин. Рем пер­вым увидел шесть кор­шу­нов, Ромул — поз­же, но две­на­дцать. Став таким обра­зом победи­те­лем бла­го­да­ря пред­зна­ме­но­ва­нию, он воз­во­дит город, пол­ный надеж­ды, что тот будет воин­ст­вен­ным: это пред­ве­ща­ли пти­цы, при­выч­ные к кро­ви и добы­че. Каза­лось, что вал доста­то­чен для защи­ты горо­да; Рем же, насме­ха­ясь над его узо­стью, пере­прыг­нул через него. Сомни­тель­но, был ли он убит по при­ка­зу бра­та. Во вся­ком слу­чае, он был пер­вой жерт­вой и освя­тил сво­ей кро­вью укреп­ле­ния ново­го горо­да.

90 Ромул создал ско­рее изо­бра­же­ние горо­да, чем сам город: недо­ста­ва­ло жите­лей. Побли­зо­сти нахо­ди­лось место¹⁷; он сде­лал его убе­жи­щем, и сра­зу же нахлы­ну­ло уди­ви­тель­ное мно­же­ство людей, латин­ские и этрус­ские пас­ту­хи, и даже при­быв­шие из-за моря фри­гий­цы под пред­во­ди­тель­ст­вом Энея и арка­дяне под пред­во­ди­тель­ст­вом Эванд­ра. Так из раз­лич­ных начал он слов­но соста­вил еди­ное тело и сам создал рим­ский народ, но тот был одно­го воз­рас­та и состо­ял из одних муж­чин. Поэто­му они про­си­ли жён у бли­жай­ших соседей, а посколь­ку их не доби­лись, то захва­ти­ли силой. Во вре­мя при­твор­ных кон­ных игр девуш­ки, при­шед­шие на пред­став­ле­ние, ста­ли добы­чей.

91 Это сра­зу же ста­ло при­чи­ной вой­ны. Были отра­же­ны и обра­ще­ны в бег­ство вей­яне. Захва­чен и раз­граб­лен город ценин­тов. Более того, царь доста­вил Юпи­те­ру Фере­трий­ско­му соб­ст­вен­но­руч­но сня­тые с царя Арго­на доспе­хи. Ворота горо­да были пере­да­ны саби­ня­нам деви­цей Тар­пе­ей. Девуш­ка в награ­ду за дело, кото­рое совер­ши­ла, неосто­рож­но потре­бо­ва­ла у саби­нян то, что у них на левой руке, и неяс­но было, щиты или брас­ле­ты. Те, чтобы и сло­во сдер­жать, и ото­мстить, зава­ли­ли её щита­ми. С впу­щен­ны­ми внутрь стен вра­га­ми была столь жесто­кая бит­ва, что Ромул молил Юпи­те­ра оста­но­вить позор­ное бег­ство сво­их людей. Отсюда храм Юпи­те­ра Оста­но­ви­те­ля¹⁸.

92 Нако­нец, сами похи­щен­ные, рас­пу­стив воло­сы, вры­ва­ют­ся меж­ду уби­ваю­щи­ми друг дру­га; так был уста­нов­лен мир с Таци­ем и заклю­чён союз. И после­до­ва­ли, так ска­жем, печаль­ные¹⁹ дела, так как, оста­вив свои жили­ща, вра­ги пере­се­ли­лись в новый город и разде­ли­ли наслед­ст­вен­ное досто­я­ние со сво­и­ми зятья­ми вме­сто при­да­но­го.

93 Когда вско­ре силы воз­рос­ли, муд­рей­ший царь дал государ­ству такое устрой­ство: моло­дёжь он разде­лил на кон­ные и воору­жён­ные три­бы, чтобы быть нагото­ве в слу­чае вне­зап­ной вой­ны, государ­ст­вен­ный совет отдал ста­ри­кам, кото­рые из-за их авто­ри­те­та зва­лись «отца­ми», а из-за воз­рас­та — сена­том.

94 Устро­ив всё таким обра­зом, он, когда дер­жал речь на собра­нии перед горо­дом у Козьих болот, вне­зап­но исчез из виду. Неко­то­рые счи­та­ют, что он был рас­тер­зан сена­том из-за суро­во­го нра­ва, но вне­зап­но раз­ра­зив­ша­я­ся буря и затме­ние солн­ца застав­ля­ли думать об обо­жест­вле­нии. Вско­ре Юлий Про­кул заста­вил в это пове­рить, утвер­ждая, что сам видел, как Ромул при­нял более вели­че­ст­вен­ный вид, чем у него был рань­ше; кро­ме того, он пере­дал, чтобы его вос­при­ни­ма­ли как боже­ство, что на небе­сах он зовёт­ся Кви­ри­ном и что богам угод­но, чтобы Рим повеле­вал наро­да­ми.

95 Рому­лу насле­до­вал Нума Пом­пи­лий, кото­ро­го, жив­ше­го в сабин­ских Курах, рим­ляне при­зва­ли по сво­ей воле вслед­ст­вие зна­ме­ни­то­го бла­го­че­стия это­го мужа; он научил рим­лян свя­щен­но­дей­ст­ви­ям, обрядам и все­му почи­та­нию бес­смерт­ных богов; он учредил пон­ти­фи­ков, авгу­ров, сали­ев и про­чих жре­цов, рас­пре­де­лил год на 12 меся­цев, угод­ные и неугод­ные богам дни. Он дал им свя­щен­ные щиты и пал­ла­ди­ум, некие тай­ные зало­ги вла­сти, и дву­ли­ко­го Яну­са, покро­ви­те­ля мира и вой­ны, а преж­де все­го — очаг Весты, под­дер­жи­вае­мый дев­ст­вен­ни­ца­ми, чтобы, напо­до­бие небес­ных све­тил, не уга­са­ло пла­мя, страж вла­сти. Всё это он сде­лал как бы по пред­ска­за­нию пре­вос­ход­ной²⁰ боги­ни, чтобы луч­ше вос­при­ни­ма­лось вар­ва­ра­ми²¹. Этим он, в кон­це кон­цов, при­вёл дикий народ к тому, что управ­лял им, захва­тив­шим власть силой и неспра­вед­ли­во­стью, посред­ст­вом рели­гии и пра­во­судия.

96 За Нумой Пом­пи­ли­ем сле­до­вал Тулл Гости­лий, кото­ро­му цар­ство было вру­че­но доб­ро­воль­но из ува­же­ния к его доб­ле­сти. Он учредил воен­ную орга­ни­за­цию и искус­ство веде­ния вой­ны. И таким уди­ви­тель­ным обра­зом обу­чив моло­дёжь, он отва­жил­ся вызвать на бой аль­бан­цев, силь­ный и дол­гое вре­мя гла­вен­ст­ву­ю­щий народ. Но посколь­ку при рав­ной силе оба наро­да лишь изну­ря­ли себя часты­ми сра­же­ни­я­ми, то ради ско­рей­ше­го окон­ча­ния вой­ны пре­до­ста­ви­ли свою судь­бу Гора­ци­ям и Кури­а­ци­ям, тро­им бра­тьям-близ­не­цам со сто­ро­ны каж­до­го наро­да. Колеб­лю­ще­е­ся и пре­крас­ное сра­же­ние, уди­ви­тель­ное сво­им исхо­дом. Ведь когда с одной сто­ро­ны трое были ране­ны, а с дру­гой — двое уби­ты, уцелев­ший Гора­ций, доба­вив к доб­ле­сти хит­рость, изо­бра­зил, чтобы раз­об­щить вра­гов, при­твор­ное бег­ство и одо­лел пре­сле­до­вав­ших его, напа­дая на них пооди­ноч­ке. Так (ред­кая для дру­гих сла­ва) рукой одно­го была достиг­ну­та победа, кото­рую он вско­ре запят­нал кров­ным убий­ст­вом. Ведь он увидел сест­ру, рыдаю­щую над доспе­ха­ми сво­его жени­ха, хотя и вра­га; эту столь несвоевре­мен­ную любовь девуш­ки он пока­рал мечом, пре­сту­пив тем самым зако­ны чело­ве­че­ские и боже­ские, но доб­лесть засло­ни­ла убий­ство и сла­ва пре­взо­шла пре­ступ­ле­ние.

97 Недол­го аль­бан­цы оста­ва­лись вер­ны­ми; ведь отпра­вив­шись в помощь как союз­ни­ки на фиден­скую вой­ну, они ожи­да­ли исхо­да, не при­мы­кая ни к одной из сто­рон. Но когда хит­ро­ум­ный царь увидел, что союз­ни­ки скло­ни­лись к вра­гу, то вооду­ше­вил сво­их, ска­зав, буд­то бы это он сам им пору­чил. Отсюда воз­ник­ла надеж­да у рим­лян и страх у вра­гов. Так веро­лом­ство пре­да­те­лей оста­лось без­успеш­ным. Поэто­му после победы над вра­гом при­вя­зан­ный меж­ду двух колес­ниц нару­ши­тель союз­но­го дого­во­ра Мет­тий Фуре­тий²² был разо­рван быст­ры­ми коня­ми, а сама Аль­ба, хотя и пра­ро­ди­тель­ни­ца, но став­шая сопер­ни­цей, раз­ру­ше­на, преж­де пере­пра­вив все богат­ства горо­да и сам народ в Рим; каза­лось, что род­ст­вен­ная общи­на не погиб­ла, но вер­ну­лась обрат­но в соб­ст­вен­ное тело.

98 Затем Анк Мар­ций, внук Пом­пи­лия по доче­ри, рав­ный ему по уму. Он окру­жил город сте­ной, над про­те­каю­щим через него Тиб­ром воз­вёл мост и у само­го впа­де­ния реки в море осно­вал коло­нию Остию, види­мо, уже тогда мыс­лен­но пред­видя буду­щее, когда эта как бы мор­ская гости­ни­ца горо­да при­мет богат­ства и това­ры со все­го мира.

99 После него Тарк­ви­ний Древ­ний, хотя и был замор­ско­го про­ис­хож­де­ния, сам доби­вал­ся цар­ства и полу­чил его вслед­ст­вие сво­его усер­дия и ост­ро­умия, ведь он, будучи родом из Корин­фа, соеди­нял с гре­че­ской обра­зо­ван­но­стью ита­лий­ское мастер­ство. Вели­чие сена­та он умно­жил чис­лом и довёл его до трёх сотен, а уве­ли­чи­вать свы­ше это­го чис­ла ему запре­тил Актий Невий²³, муж, пре­вос­хо­дя­щий всех в про­ри­ца­нии. Царь ради испы­та­ния спро­сил его, может ли слу­чить­ся то, что он заду­мал. Тот, испы­тав дело гада­ни­ем, отве­тил, что может. «Одна­ко, — ска­зал царь, — я заду­мал, что смо­гу ножом раз­ре­зать эту кожу²⁴». И авгур ска­зал: «Смо­жешь», и тот раз­ре­зал. С тех пор авгу­рат явля­ет­ся у рим­лян свя­щен­ным.

100 И к войне Тарк­ви­ний был готов не менее, чем к миру: ведь он поко­рил в частых сра­же­ни­ях две­на­дцать наро­дов Этру­рии. Отсюда были заим­ст­во­ва­ны фас­ции, тра­беи, куруль­ные крес­ла, коль­ца, фале­ры, воен­ные пла­щи, пре­тек­сты, отсюда три­умф на запря­жён­ной чет­вёр­кой лоша­дей золо­той колес­ни­це, рас­пис­ные тоги и выши­тые паль­мо­вы­ми вет­вя­ми туни­ки, нако­нец, все те укра­ше­ния и зна­ки, кото­ры­ми выде­ля­ет­ся досто­ин­ство вла­сти.

101 Затем кор­ми­лом прав­ле­ния горо­дом овла­дел Сер­вий Тул­лий, и его не оста­но­ви­ла неяс­ность про­ис­хож­де­ния, хотя рож­дён он был мате­рью-рабы­ней. Ведь жена Тарк­ви­ния Тана­к­виль, увидев вокруг его голо­вы пла­мя, пред­ве­щав­шее его сла­ву, вос­пи­та­ла в нём исклю­чи­тель­ные спо­соб­но­сти, как подо­ба­ет сво­бод­но­му чело­ве­ку. Поэто­му при смер­ти Тарк­ви­ния он, уси­ли­я­ми цари­цы яко­бы на вре­мя постав­лен­ный на место царя, управ­лял обре­тён­ным обма­ном цар­ст­вом с таким искус­ст­вом, что казал­ся полу­чив­шим его по пра­ву.

102 Рим­ский народ был вне­сён им в подат­ные спис­ки, рас­пре­де­лён по клас­сам, упо­рядо­чен деку­ри­я­ми и кол­ле­ги­я­ми, и он с высо­чай­шим цар­ским искус­ст­вом так обу­стро­ил государ­ство, что все раз­ли­чия в иму­ще­ст­вен­ном состо­я­нии, досто­ин­стве, воз­расте, заня­ти­ях и обя­зан­но­стях вно­си­лись в таб­ли­цы, и таким обра­зом вели­чай­шая общи­на содер­жа­лась с рас­чёт­ли­во­стью само­го мало­го хозяй­ства.

103 Послед­ним из всех царей был Тарк­ви­ний, кото­ро­му из-за его нра­ва было дано про­зви­ще Гор­дый²⁵. Он пред­по­чёл не дожи­дать­ся дедов­ско­го цар­ства, кото­рое удер­жи­вал Сер­вий, а отнять силой и, отпра­вив к нему убийц, добы­тую пре­ступ­ле­ни­ем власть исполь­зо­вал не луч­ше, чем при­об­рёл. И не отли­ча­лась от него нра­ва­ми жена Тул­лия, кото­рая, чтобы при­вет­ст­во­вать мужа-царя, погна­ла охва­чен­ных стра­хом лоша­дей, пере­ехав повоз­кой окро­вав­лен­но­го отца.

104 Но сам он, обру­шив­шись на сенат убий­ства­ми, на народ — истя­за­ни­я­ми, и на всех — высо­ко­ме­ри­ем, кото­рое для доб­рых людей тяже­лее жесто­ко­сти, когда уто­лил свою сви­ре­пость дома, обра­тил­ся, нако­нец, про­тив вра­гов. Так в Лации были захва­че­ны силь­ные горо­да Ардея, Окри­кол, Габии, Суэс­са Поме­тия. Он был кро­во­жа­ден даже по отно­ше­нию к сво­им близ­ким. Ведь он, не колеб­лясь, высек сына, чтобы вслед­ст­вие это­го к нему, при­тво­рив­ше­му­ся пере­беж­чи­ком, у вра­гов было дове­рие.

105 Когда же, как он и хотел, его сын был при­нят Габи­я­ми и через гон­цов спра­ши­вал у отца сове­та, как ему сле­ду­ет посту­пить, тот, сби­вая пал­кой самые высо­кие голов­ки маков, дал тем самым понять, что сле­ду­ет истре­бить пер­вей­ших граж­дан, и хотя его ответ был столь над­ме­нен, он всё же был вос­при­нят.

106 За счёт взя­той в захва­чен­ных горо­дах добы­чи он воз­вёл храм. Когда он освя­щал­ся и его поки­ну­ли все про­чие боги, про­изо­шло, гово­рят, уди­ви­тель­ное собы­тие: оста­лись Ювен­тас и Тер­мин. Про­ри­ца­те­ли сочли бла­го­при­ят­ной непре­клон­ность богов, посколь­ку они обе­ща­ли, что всё будет проч­ным и веч­ным. Но ужас­нее было то, что стро­и­те­ля­ми хра­ма в его осно­ва­нии была най­де­на чело­ве­че­ская голо­ва. Никто не усо­мнил­ся, что это пре­крас­ней­шее зна­ме­ние пред­ве­ща­ет оплот вла­сти и гла­вен­ство над всем миром.

107 Рим­ский народ тер­пел над­мен­ность царя, пока отсут­ст­во­ва­ла похоть; от детей же его такое бес­стыд­ство вытер­петь не смог. Когда один из них обес­че­стил бла­го­род­ней­шую жен­щи­ну Лукре­цию, мат­ро­на иску­пи­ла позор мечом, и власть царей была уни­что­же­на.

108 Таков был пер­вый воз­раст рим­ско­го наро­да и как бы его мла­ден­че­ство, кото­рое он про­вёл при семи царях, в тече­ние, как мы уже ска­за­ли, 243 лет, неким ста­ра­ни­ем судеб столь раз­лич­ным обра­зом про­явив­ших свои спо­соб­но­сти, кото­рых тре­бо­ва­ли состо­я­ние и поль­за государ­ства.

109 Поис­ти­не, кто горя­чее Рому­ла? Необ­хо­ди­мо было быть таким, как он, чтобы овла­деть цар­ст­вом. Кто бла­го­че­сти­вее Нумы? Дело тре­бо­ва­ло того, чтобы дикий народ был укро­щён стра­хом перед бога­ми. Кто луч­ший созда­тель вой­ска, чем тот Тулл, столь необ­хо­ди­мый воин­ст­вен­ным мужам, кото­рый усо­вер­шен­ст­во­вал разу­мом доб­лесть? Кто луч­ший стро­и­тель, чем Анк, кото­рый рас­ши­рил город коло­ни­ей, соеди­нил мостом, обо­ро­нил сте­ной.

110 Вот же, сколь­ко досто­ин­ства доба­ви­ли пер­вен­ст­ву­ю­ще­му наро­ду самим внеш­ним видом укра­ше­ния и зна­ки отли­чия Тарк­ви­ния? Чего достиг про­ведён­ный Сер­ви­ем ценз, если не того, что рим­ское государ­ство позна­ло само себя? В кон­це кон­цов, даже неснос­ное гос­под­ство того Супер­ба кое в чём или, ско­рее, во мно­гом было полез­но. Ведь так свер­ши­лось, что воз­буж­ден­ный неспра­вед­ли­во­стью народ заго­рел­ся жела­ни­ем сво­бо­ды.

111 Изба­вив­шись от цар­ско­го гос­под­ства, [народ] обра­тил­ся к инфу­лам²⁶ кон­су­лов, кото­рые, по двое каж­дый год управ­ляя государ­ст­вом, в сле­дую­щем году сме­ня­лись дру­ги­ми и, зная, что они толь­ко один год руко­во­дят наро­дом, таким обра­зом посту­па­ли в отно­ше­нии дру­гих, каким они жела­ли, чтобы поз­же посту­па­ли в отно­ше­нии них самих.

112 Этот порядок сохра­нял свою силу вплоть до Авгу­ста Цеза­ря, через 916 мужей в тече­ние 458 лет. Девять же лет про­шли без кон­су­лов, но толь­ко под вла­стью народ­ных три­бу­нов, четы­ре — без судей²⁷.

113 Ведь после изгна­ния царей в тече­ние одно­го года государ­ст­вом по пять дней управ­ля­ли отдель­ные сена­то­ры, а затем, избрав дву­мя кон­су­ла­ми Бру­та и Кол­ла­ти­на, в после­дую­щем сохра­ня­ли этот порядок вплоть до Пан­сы и Сер­гия²⁸ на про­тя­же­нии отме­чен­ных выше лет.

114 И посколь­ку я воз­дер­жал­ся от того, чтобы запи­сы­вать име­на и дея­ния всех кон­су­лов, что и мне уто­ми­тель­но, и тебе, чита­тель, будет непри­ят­но, кое-что изла­гая сжа­то, я пре­не­брёг мно­гим, пото­му что почти всё из это­го уже было рас­ска­за­но дру­ги­ми, и поз­во­лил себе сокра­щён­ный труд.

115 Итак, пер­вые из кон­су­лов Брут и Кол­ла­тин, кото­рым уми­раю­щая мат­ро­на пору­чи­ла ото­мстить за себя. Рим­ский народ, слов­но дви­жи­мый неким боже­ст­вен­ным поры­вом к вос­ста­нов­ле­нию сво­бо­ды и доб­ро­де­те­ли цело­муд­рия, неожи­дан­но сме­стил царя, раз­гра­бил его иму­ще­ство, поле посвя­тил сво­е­му Мар­су и пере­дал вер­хов­ную власть тем же защит­ни­кам сво­ей сво­бо­ды, изме­нив, одна­ко, как мы ска­за­ли, и пра­во­вое осно­ва­ние её, и назва­ние.

116 Ведь народ решил изме­нить её из посто­ян­ной в годич­ную, из еди­но­лич­ной — в двой­ную, чтобы власть не раз­вра­ща­лась еди­но­лич­но­стью и про­дол­жи­тель­но­стью; вме­сто царей про­воз­гла­сил кон­су­лов, чтобы они пом­ни­ли о необ­хо­ди­мо­сти сове­то­вать­ся²⁹ со сво­и­ми граж­да­на­ми, и настоль­ко был охва­чен радо­стью новой сво­бо­ды, что с трудом пове­рил в изме­не­ние сво­его поло­же­ния и одно­го из кон­су­лов, мужа Лукре­ции, толь­ко из-за цар­ско­го име­ни и рода, лишив фас­ций, изгнал из горо­да.

117 Поэто­му став­ший на его место Гора­ций³⁰ Пуб­ли­ко­ла при­ло­жил вели­чай­шие уси­лия к воз­рас­та­нию вели­чия сво­бод­но­го наро­да. Ведь он и фас­ции перед ним во вре­мя собра­ния опу­стил, и пре­до­ста­вил пра­во обжа­ло­ва­ния про­тив самих кон­су­лов, и свой воз­вы­шаю­щий­ся дом, чтобы он не воз­буж­дал непри­я­тия видом кре­по­сти, пере­нёс вниз, на рав­ни­ну.

118 Брут же спо­соб­ст­во­вал бла­го­склон­но­сти граж­дан даже бед­ст­ви­ем сво­ей семьи и убий­ст­вом её чле­нов. Ведь он, когда узнал, что его сыно­вья стре­мят­ся вновь при­звать в город царей, выво­лок их на форум и посреди собра­ния высек роз­га­ми и обез­гла­вил топо­ром, чтобы выглядеть совер­шен­но как народ­ный роди­тель, вме­сто детей усы­но­вив­ший народ.

119 С тех пор уже сво­бод­ный рим­ский народ под­нял ору­жие про­тив чуже­зем­цев сна­ча­ла за сво­бо­ду, затем за гра­ни­цы, потом за союз­ни­ков, нако­нец, за сла­ву и вер­хов­ную власть, со всех сто­рон бес­пре­стан­но под­вер­га­ясь напа­де­ни­ям соседей; ведь когда род­ной зем­ли не было ни пяди, но сра­зу вра­же­ский поме­рий, и посе­редине меж­ду Лаци­ем и этрус­ка­ми слов­но на каком-то пере­пу­тье рас­по­ло­жен­ный, он изо всех ворот на вра­га устрем­лял­ся до тех пор, пока, слов­но какая-то зара­за, рас­про­стра­ня­ясь через отдель­ные наро­ды и пора­зив всех соседей, не обра­тил под себя всю Ита­лию.

120 Ведь при­был с огром­ным вой­ском царь этрус­ков Пор­сен­на и пытал­ся силой вос­ста­но­вить Тарк­ви­ни­ев. Одна­ко он, хотя, тес­ня и ору­жи­ем, и голо­дом, и захва­тив Яни­кул, вплот­ную при­сту­пил к горо­ду, был оста­нов­лен, отра­жён и, нако­нец, даже опро­ки­нут с таким удив­ле­ни­ем, что более силь­ный с почти побеж­дён­ны­ми по сво­ей воле заклю­чил дого­вор о друж­бе.

121 Ведь Муций Сце­во­ла, храб­рей­ший из рим­лян, из заса­ды напал на царя в его соб­ст­вен­ном лаге­ре. Одна­ко когда, обма­нув­шись, он пора­зил уда­ром его при­двор­но­го и был схва­чен, то поло­жил руку в пылаю­щий жерт­вен­ник и удво­ил ужас хит­ро­стью. «Вот, чтобы ты знал, — гово­рит, — како­го мужа избе­жал; в том же самом нас покля­лось три­ста». И пока, страш­но ска­зать, этот оста­вал­ся бес­стра­шен, тот тре­пе­тал, как буд­то горе­ла рука царя.

122 Тако­вы были муж­чи­ны. Но чтобы не остал­ся без похва­лы и дру­гой пол, вот доб­лесть деву­шек. Одна из выдан­ных царю залож­ниц, Кле­лия, сбе­жав из-под стра­жи, вер­хом на лоша­ди пере­плы­ла род­ную реку. Царь же, устра­шён­ный столь мно­го­чис­лен­ны­ми и вели­ки­ми про­яв­ле­ни­я­ми доб­ле­сти, при­ка­зал им здрав­ст­во­вать и быть сво­бод­ны­ми.

123 Тарк­ви­нии, одна­ко, дол­го сра­жа­лись, пока Брут соб­ст­вен­ной рукой не убил цар­ско­го сына Аррун­та и сам, ране­ный, испу­стил дух над его телом, слов­но пре­сле­дуя насиль­ни­ка до само­го цар­ства мёрт­вых.

124 И не ина­че лати­ны под води­тель­ст­вом туску­лан­ца Мами­лия у Регилль­ско­го озе­ра были одо­ле­ны, побеж­де­ны и поко­ре­ны. Захва­че­ны их горо­да Сат­рик и Кор­ни­кул, Сора³¹ и Аль­сий, и созда­на про­вин­ция. Над Веру­ла­ми и Бовил­ла­ми, стыд­но ска­зать, но спра­ви­ли три­умф рим­ляне. Нынеш­ние при­го­род Тибур и место лет­них уве­се­ле­ний Пре­не­сте испра­ши­ва­лись тор­же­ст­вен­ны­ми обе­та­ми на Капи­то­лии;

125 Фезу­лы тогда были тем же, чем недав­но — Кар­ры, Ари­цин­ская роща — Гер­цин­ским³² лесом, Фре­гел­лы — Гез­ори­а­ком³³, Тибр — Евфра­том. Так­же и побеж­дён­ные Корио­лы — какой стыд! — про­сла­ви­лись пото­му, что Гней Мар­ций Корио­лан вклю­чил взя­тый город в своё имя, слов­но Нуман­цию или Афри­ку.

126 Сохра­ни­лись и добы­тые у Анция тро­феи, кото­рые Мений при­бил к три­буне на фору­ме, захва­тив вра­же­ский флот — если, одна­ко, то был флот, ведь было все­го шесть снаб­жён­ных тара­ном кораб­лей. Но и это чис­ло в те ран­ние вре­ме­на озна­ча­ло мор­скую вой­ну. Одна­ко самы­ми упор­ны­ми из лати­нов и, я бы ска­зал, каж­до­днев­ны­ми вра­га­ми были эквы и воль­ски.

127 Усми­рил их, глав­ным обра­зом, Тит Квинк­ций, тот самый, кото­рый, став из паха­ря дик­та­то­ром, бли­ста­тель­ной победой осво­бо­дил оса­ждён­ный и почти уже захва­чен­ный лагерь кон­су­ла Ман­лия. Была середи­на вре­ме­ни сева, когда лик­тор застал заня­то­го сво­им плу­гом пат­ри­ция во вре­мя его работы.

128 Отпра­вив­шись оттуда на поле боя, он, чтобы ни в чём не отсту­пить от под­ра­жа­ния сель­ским трудам, отпра­вил [побеж­дён­ных] под ярмо подоб­но ско­тине и, закон­чив поход, зем­леде­лец-три­ум­фа­тор вер­нул­ся обрат­но к быкам. Кля­нусь бога­ми, с какой ско­ро­стью! В тече­ние пяти дней он начал³⁴ и завер­шил вой­ну, так что вполне мог­ло пока­зать­ся, что дик­та­тор спе­шил к остав­лен­но­му делу.

129 Рав­ным обра­зом затем с боль­шим трудом были побеж­де­ны вей­яне, фалис­ки и фиде­няне. Каким обра­зом и были ли они, невоз­мож­но пред­ста­вить. Где их остат­ки? Где следы? Поис­ти­не, лишь с трудом дове­рие к анна­лам застав­ля­ет нас пове­рить, что Вейи, фалис­ки и фиде­няне суще­ст­во­ва­ли.

130 Гал­лы-сено­ны, пле­мя по при­ро­де жесто­кое, нра­ва­ми неупо­рядо­чен­ное, к тому же самой гро­ма­дою тел и в рав­ной мере огром­ным ору­жи­ем до того во всех отно­ше­ни­ях было ужас­но, что вполне каза­лось рож­дён­ным для убий­ства людей и раз­ру­ше­ния горо­дов. Они, неко­гда огром­ны­ми пол­чи­ща­ми отпра­вив­шись от край­них бере­гов зем­ли и все­о­хват­но­го оке­а­на, когда уже опу­сто­ши­ли всё, лежав­шее посе­редине, рас­по­ло­жи­лись меж­ду Аль­па­ми и Падом и, не доволь­ст­ву­ясь этим, неистов­ст­во­ва­ли в Ита­лии.

131 Тогда они оса­ди­ли Клу­зий, город в Этру­рии, где за союз­ни­ков и феде­ра­тов всту­пи­лись рим­ляне, отпра­вив по обы­чаю послов. Но какое пра­во у вар­ва­ров? Они дей­ст­ву­ют всё более жесто­ко и вслед­ст­вие это­го про­ис­хо­дит сра­же­ние. От Клу­зия гал­лы повер­ну­ли к Риму. Их у реки Аллии встре­тил кон­сул Фабий с вой­ском. Нелег­ко [най­ти] более позор­ное пора­же­ние: поэто­му рим­ляне про­кля­ли этот день в фастах.

132 Рас­се­яв вой­ско, гал­лы тот­час при­бли­зи­лись к сте­нам горо­да, где не было почти ника­кой охра­ны. Тогда, как нико­гда в дру­гие вре­ме­на, про­яви­ла себя истин­ная рим­ская доб­лесть. Преж­де все­го, ста­рей­шие и поль­зу­ю­щи­е­ся наи­боль­шим почё­том собра­лись на фору­ме, там с бла­го­сло­ве­ния пон­ти­фи­ка посвя­ти­ли себя богам-манам и тот­час воз­вра­ти­лись по сво­им домам и как были, в тра­бе­ях и в вели­ко­леп­ных одеж­дах, усе­лись в куруль­ные крес­ла, чтобы, когда при­дёт враг, каж­дый умер бы сооб­раз­но сво­е­му досто­ин­ству.

133 Пон­ти­фи­ки же и фла­ми­ны всё, что было свя­щен­но­го в хра­мах, частью спря­та­ли в зако­пан­ных³⁵ в зем­лю боч­ках, частью, погру­зив на повоз­ки, увез­ли с собой в Вейи; в то же вре­мя дев­ст­вен­ни­цы из жре­че­ства Весты босы­ми сопро­вож­да­ли спа­саю­щи­е­ся бег­ст­вом свя­ты­ни. Одна­ко, как гово­рят, бег­ля­нок под­дер­жал один из пле­бе­ев, Ати­ний³⁶, кото­рый, выса­див жену и детей, при­нял дев­ст­вен­ниц в повоз­ку. До такой сте­пе­ни тогда, в край­них обсто­я­тель­ствах, пуб­лич­ное бла­го­че­стие пре­вос­хо­ди­ло лич­ные чув­ства.

134 Моло­дёжь же, кото­рой, как хоро­шо извест­но, было едва тыся­ча чело­век, под пред­во­ди­тель­ст­вом Ман­лия засе­ла в кре­по­сти Капи­то­лий­ско­го хол­ма, взы­вая к само­му, слов­но при­сут­ст­ву­ю­ще­му, Юпи­те­ру, чтобы, как они устре­ми­лись на защи­ту хра­ма, так и он под­дер­жал бы их доб­лесть сво­им боже­ст­вен­ным могу­ще­ст­вом.

135 Тем вре­ме­нем появи­лись гал­лы и всту­пи­ли в откры­тый город. Там они почти­тель­но при­вет­ст­во­ва­ли, слов­но богов и гени­ев, вос­седаю­щих в сво­их куруль­ных крес­лах и обла­чён­ных в пре­тек­сты ста­ри­ков, затем их же, после того, как ста­ло ясно, что это люди, к тому же не удо­ста­и­ваю­щие их отве­том, с тем же без­рас­суд­ст­вом умерт­ви­ли и, забро­сив на кры­ши факе­лы, весь город огнём, мечом и рука­ми срав­ня­ли [с зем­лёй].

136 Шесть меся­цев вар­ва­ры (кто бы в это пове­рил?) нави­са­ли вокруг одной горы, испро­бо­вав всё не толь­ко днём, но и ночью, когда, нако­нец, Ман­лий, раз­бу­жен­ный ночью гогота­ни­ем гусей, сбро­сил взби­рав­ших­ся с вер­ши­ны ска­лы и, чтобы лишить вра­гов надеж­ды, несмот­ря на край­ний голод, с целью создать види­мость уве­рен­но­сти бро­сил из кре­по­сти хлеб;

137 и в опре­де­лён­ный одна­жды день послал из кре­по­сти сквозь середи­ну вра­же­ской стра­жи пон­ти­фи­ка Фабия, кото­рый на Кви­ри­наль­ском хол­ме совер­шил тор­же­ст­вен­ное жерт­во­при­но­ше­ние и так­же сквозь середи­ну вра­же­ских копий бла­го­да­ря без­упреч­но­му бла­го­че­стию вер­нул­ся назад и воз­ве­стил о бла­го­склон­но­сти богов. Нако­нец, когда оса­да уже уто­ми­ла вар­ва­ров, они пред­ло­жи­ли купить их отступ­ле­ние за тыся­чу фун­тов золота, . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .³⁷, что смыл все следы пожа­ров пото­ка­ми галль­ской кро­ви.

138 Итак, из того, что неко­гда было хижи­ной пас­ту­хов, забли­стал город; после того, как Ман­лий защи­тил, а Камилл вос­ста­но­вил его внеш­ний облик, он ещё реши­тель­нее и ярост­нее под­нял­ся про­тив соседей.

139 Одна­ко рим­ляне не огра­ни­чи­лись тем, что про­гна­ли их за сте­ны сво­его горо­да. Когда их остат­ки шире рас­тя­ну­лись по Ита­лии, рим­ляне под пред­во­ди­тель­ст­вом Камил­ла пре­сле­до­ва­ли их с такой силой, что сего­дня не оста­лось ника­ких сле­дов сено­нов. Одна­жды, во вре­мя сра­же­ния у Ание­на, Ман­лий в еди­но­бор­стве снял в каче­стве добы­чи с вар­ва­ра золо­тое оже­ре­лье, отче­го и был назван Торк­ва­том³⁸.

140 В дру­гой раз на Помп­тин­ском поле в подоб­ной же бит­ве Вале­рий, полу­чив помощь сидя­щей на шле­ме свя­щен­ной пти­цы, унёс доспе­хи и был назван Кор­ви­ном³⁹. Нако­нец, через несколь­ко лет Дола­бел­ла уни­что­жил все их остат­ки в Этру­рии у Вади­мон­ско­го озе­ра, так что не оста­лось нико­го из того пле­ме­ни, кото­рое мог­ло бы гор­дить­ся тем, что им сожжён Рим­ский город.

141 И после того, как Ман­лий Торк­ват обра­тил­ся от гал­лов, были испы­та­ны и окон­ча­тель­но побеж­де­ны лати­ны.

142 И затем саби­ны, кото­рые долж­ны были стать их союз­ни­ка­ми в войне под пред­во­ди­тель­ст­вом Тация, были поко­ре­ны кон­су­лом Кури­ем Ден­та­том, кото­рый, опу­сто­шив огнём и мечом их терри­то­рии от источ­ни­ка Вара­ния⁴⁰ вплоть до Адри­а­ти­че­ско­го моря, при­ба­вил рим­ско­му наро­ду столь­ко богатств, что не мог сосчи­тать и сам победи­тель.

143 После это­го, тро­ну­тый моль­ба­ми Кам­па­нии, [рим­ский народ] не ради себя, но ради союз­ни­ков напал на сам­ни­тов. Ведь Кам­па­ния — самая пре­крас­ная область не толь­ко в Ита­лии, но и почти во всём кру­ге земель. Нет ниче­го мяг­че её кли­ма­та: даже цве­ты два­жды при­но­сят вес­ну. Нет ниче­го пло­до­род­нее её поч­вы: поэто­му, как гово­рят, спо­рят из-за неё Либер и Цере­ра. Нет ниче­го госте­при­им­нее её моря: здесь зна­ме­ни­тые гава­ни Кай­е­та, Мизен, тёп­лые бла­го­да­ря источ­ни­кам Байи, Лукрин и Аверн, сво­его рода жерт­ва моря⁴¹. Здесь бла­го­при­ят­ные для вино­град­ной лозы⁴² горы Каур⁴³, Фалерн, Мас­сик и самый кра­си­вый из всех Везу­вий, под­ра­жаю­щий огню Этны. При­мор­ские горо­да Фор­мии, Кумы, Путе­о­лы, Гер­ку­ла­нум, Пом­пеи и сама гла­ва горо­дов Капуя, когда-то отно­си­мая наряду с Римом и Кар­фа­ге­ном к чис­лу трёх вели­чай­ших горо­дов.

144 Ради это­го горо­да, ради этих кра­ёв рим­ский народ напал на сам­ни­тов: народ — если ищешь богат­ства — ради бахваль­ства воору­жён­ный⁴⁴ золотым и сереб­ря­ным ору­жи­ем и раз­но­цвет­ны­ми одеж­да­ми; если ковар­ства — обык­но­вен­но напа­даю­щий из лес­ных уще­лий и гор­ных засад; если неистов­ства и яро­сти — вдох­нов­лён­ный свя­щен­ны­ми зако­на­ми и чело­ве­че­ски­ми жерт­ва­ми на раз­ру­ше­ние горо­да; если упрям­ства — гор­дый шести­крат­ным нару­ше­ни­ем дого­во­ра и сами­ми бед­ст­ви­я­ми. Одна­ко за пять­де­сят лет [рим­ский народ] бла­го­да­ря отцам и их детям Фаби­ям и Папи­ри­ям настоль­ко поко­рил и усми­рил сам­ни­тов, до такой сте­пе­ни раз­ру­шил самые руи­ны их горо­дов, что сего­дня не сыс­кать Сам­ния в самом Сам­нии и нелег­ко рас­по­знать при­чи­ну два­дца­ти четы­рёх три­ум­фов.

145 Одна­ко наи­бо­лее извест­ное и явное пора­же­ние было нане­се­но этим наро­дом в Кав­дин­ском уще­лье кон­су­лам Вету­рию и Посту­мию. Запе­рев бла­го­да­ря заса­де вой­ско внут­ри этой тес­ни­ны, откуда оно не мог­ло выбрать­ся, изум­лён­ный такой воз­мож­но­стью вра­же­ский пол­ко­во­дец Пон­тий спро­сил сове­та у сво­его отца Гери­нея⁴⁵, и тот, как стар­ший, муд­ро посо­ве­то­вал или всех отпу­стить, или убить; сын же пред­по­чёл про­ве­сти обез­ору­жен­ных под ярмом, так что те ста­ли не дру­зья­ми после бла­го­де­я­ния, а ещё боль­ши­ми вра­га­ми после позо­ра.

146 Поэто­му кон­су­лы, про­явив бла­го­род­ство, немед­лен­но поло­жи­ли конец позо­ру дого­во­ра, заклю­чён­но­го вслед­ст­вие доб­ро­воль­ной капи­ту­ля­ции, и вой­ско под пред­во­ди­тель­ст­вом Папи­рия, насто­я­тель­но тре­буя отмще­ния, — страш­но ска­зать — весь путь перед бит­вой про­сле­до­ва­ло с обна­жён­ны­ми меча­ми⁴⁶, и в схват­ке — враг свиде­тель — гла­за у всех пыла­ли огнём. Конец резне был поло­жен не рань­ше, чем рим­ляне воз­ло­жи­ли обе­щан­ное им ярмо на вра­гов и пол­ко­во­д­ца сам­ни­тов.

147 До сих пор рим­ляне име­ли дело с отдель­ны­ми наро­да­ми, отныне же — со мно­же­ст­вом; одна­ко были рав­ны всем им вме­сте. Две­на­дцать этрус­ских пле­мён, оста­вав­ши­е­ся в то вре­мя невреди­мы­ми умб­ры, древ­ней­ший народ Ита­лии, и остат­ки сам­ни­тов неожи­дан­но сго­во­ри­лись уни­что­жить само имя рим­лян. Велик был страх перед таким чис­лом одно­вре­мен­но высту­пив­ших столь силь­ных наро­дов. По всей Этру­рии взмет­ну­лись зна­мё­на четы­рёх вра­же­ских армий.

148 Меж­ду тем посе­редине лежал Геми­ний­ский⁴⁷ лес, преж­де совер­шен­но непро­хо­ди­мый, почти как Калидон­ский или Герк­вин­ский⁴⁸, то того страш­ный, что сенат пред­пи­сал кон­су­лу, чтобы тот не смел под­вер­гать­ся такой опас­но­сти. Но ничто из это­го не устра­ши­ло пол­ко­во­д­ца, чтобы, выслав впе­рёд бра­та, раз­ведать под­сту­пы. Тот, высмот­рев всё ночью под видом пас­ту­ха, ука­зал без­опас­ный путь.

149 Так Фабий Мак­сим без опас­но­сти завер­шил опас­ней­шую вой­ну. Вне­зап­но напав на рас­се­яв­ших­ся и бес­по­рядоч­но бро­дя­щих вра­гов, он захва­тил гос­под­ст­ву­ю­щие высоты и, исполь­зуя это пре­иму­ще­ство, подоб­но гро­му обру­шил­ся на нахо­див­ших­ся вни­зу. И так выгляде­ла эта вой­на, слов­но на жите­лей зем­ли сыпа­лись копья с небес и обла­ков. Но не бес­кров­ной была эта победа, ведь стес­нён­ный в изги­бе доли­ны вто­рой кон­сул Деций по оте­че­ско­му обы­чаю посвя­тил свою жизнь богам-манам и обра­тил обыч­ное в его семье посвя­ще­ние в цену победы.

150 И ещё не закон­чи­лась этрус­ская вой­на, как тот­час же после­до­ва­ла тарен­тин­ская, хотя и одна по назва­нию, но мно­го­крат­ная по победам, ведь она как бы в еди­ном паде­нии увлек­ла кам­пан­цев, апу­лий­цев, лукан­цев и вожа­ков вой­ны тарен­тин­цев, то есть почти всю Ита­лию, и со все­ми ними Пир­ра, само­го зна­ме­ни­то­го в Гре­ции царя эпи­ротов, так что одно­вре­мен­но и завер­ши­ла поко­ре­ние Ита­лии, и поло­жи­ла нача­ло замор­ским три­ум­фам.

151 Тарент, тво­ре­ние лакеде­мо­нян, неко­гда глав­ный город Калаб­рии, Апу­лии и всей Лука­нии, зна­ме­ни­тый как вели­чи­ной, сте­на­ми и гава­нью, так и уди­ви­тель­ным место­по­ло­же­ни­ем; ещё бы, ведь рас­по­ло­жен­ный у само­го вхо­да в Адри­а­ти­че­ское море он рас­сы­ла­ет кораб­ли во все зем­ли: Ист­рию, Илли­рик, Эпир, Ахайю, Афри­ку, Сици­лию.

152 Над гава­нью воз­вы­ша­ет­ся обра­щён­ный к морю театр, кото­рый был при­чи­ной всех бед­ст­вий для несчаст­но­го горо­да⁴⁹. Одна­жды там при боль­шом сте­че­нии наро­да про­во­ди­лись игры, когда [тарен­тин­цы] увиде­ли под­гре­баю­щий к бере­гу рим­ский флот и, сочтя его вра­же­ским, выбе­жа­ли навстре­чу и, не разо­брав­шись, ста­ли насме­хать­ся: кто-де такие и откуда эти рим­ляне? Но и это­го было недо­ста­точ­но. Без про­мед­ле­ния при­бы­ло при­нёс­шее жало­бу посоль­ство; его так­же уни­зи­ли и оскор­би­ли непри­стой­ны­ми и постыд­ны­ми сло­ва­ми — и отсюда вой­на.

153 Одна­ко вну­ша­ли ужас при­готов­ле­ния, когда за тарен­тин­цев под­ня­лось одно­вре­мен­но столь­ко наро­дов, и реши­тель­нее всех Пирр, кото­рый, наме­ре­ва­ясь защи­тить полу­г­ре­че­ский из-за лакеде­мон­ских осно­ва­те­лей город, при­был по морю и суше со все­ми сила­ми Эпи­ра, Фес­са­лии, Македо­нии, людь­ми, лошадь­ми, ору­жи­ем и неве­до­мы­ми в то вре­мя сло­на­ми, доба­вив сверх того страх перед дики­ми зве­ря­ми.

154 Пер­вая бит­ва про­изо­шла при кон­су­ле Левине близ Герак­леи в Кам­па­нии у реки Лирис и была столь жесто­ка, что пре­фект ферен­тан­ской тур­мы⁵⁰ Обсидий, напав на царя, при­вёл его в заме­ша­тель­ство и вынудил, бро­сив зна­ки цар­ской вла­сти, поки­нуть сра­же­ние. Дело было бы сде­ла­но, если бы не высту­пи­ли впе­рёд сло­ны, пре­вра­тив вой­ну в зре­ли­ще. Лоша­ди, испу­ган­ные как их вели­чи­ной, так и без­образ­ным видом, а так­же новым для них запа­хом и рёвом, когда незна­ко­мые чуди­ща каза­лись им боль­ше, чем были, поло­жи­ли нача­ло бег­ству и пол­но­му пора­же­нию.

155 Затем при кон­су­лах Курии и Фаб­ри­ции у Аску­ла в Апу­лии про­изо­шло более удач­ное сра­же­ние — ведь осла­бел уже страх перед чудо­ви­ща­ми и Гай Нуми­ций, гастат чет­вёр­то­го леги­о­на, отру­бив одно­му из них хобот, пока­зал, что чудо­ви­ще мож­но умерт­вить. Итак, посы­па­лись на них копья, а бро­шен­ные в баш­ни факе­лы покры­ли всё вра­же­ское вой­ско пылаю­щи­ми облом­ка­ми. И не было кон­ца побо­и­щу, преж­де чем ночь не раз­ня­ла сра­жаю­щих­ся, и сам царь, ране­ный в пле­чо, послед­ним из бегу­щих был уне­сён на щите сво­и­ми тело­хра­ни­те­ля­ми.

156 Послед­няя бит­ва про­изо­шла в Лука­нии, на так назы­вае­мых Сиба­ру­зин­ских⁵¹ полях, при тех же пол­ко­во­д­цах, что и ранее, но на этот раз — пол­ная победа. Резуль­тат, к кото­ро­му стре­ми­лась доб­лесть, пре­до­ста­вил слу­чай. Ведь когда сло­ны сно­ва выдви­ну­лись в пер­вый ряд, один из них, ещё моло­дой, полу­чив тяжё­лый удар копьём в голо­ву, повер­нул обрат­но, и когда он, жалоб­но тру­бя, бро­сил­ся назад через тол­пу сво­их, мать узна­ла его и, слов­но чтобы защи­тить, вырва­лась впе­рёд, при­ведя гро­ма­дой сво­его тела всё вокруг в пол­ное рас­строй­ство, слов­но враж­деб­ное. Так те же самые зве­ри, кото­рые отня­ли первую победу, а вто­рую све­ли к ничьей, бес­спор­но пре­до­ста­ви­ли третью.

157 Одна­ко с царём Пирром сра­жа­лись не толь­ко ору­жи­ем и в поле, но так­же бла­го­ра­зу­ми­ем и дома, внут­ри горо­да, — ведь он, после пер­вой победы познав рим­скую доб­лесть, сра­зу же пере­стал наде­ять­ся на ору­жие и обра­тил­ся к хит­ро­сти. Он пре­дал пав­ших сожже­нию и снис­хо­ди­тель­но отнёс­ся в плен­ным, воз­вра­тив их без выку­па, и, отпра­вив послов в Город, все­ми спо­со­ба­ми ста­рал­ся, заклю­чив союз, быть при­ня­тым в дру­зья.

158 Но на войне и в мире, в похо­де и дома во всех отно­ше­ни­ях под­твер­ди­ла себя тогда рим­ская доб­лесть, и тарен­тин­ская победа боль­ше, чем любая дру­гая, пока­за­ла храб­рость рим­ско­го наро­да, муд­рость сена­та, вели­ко­ду­шие пол­ко­вод­цев.

159 И нико­гда не всту­па­ли в Город с более пре­крас­ным и бли­ста­тель­ным три­ум­фом. До сего дня не виде­ли ниче­го, кро­ме овец воль­сков, стад саби­нян, пово­зок гал­лов, сло­ман­но­го ору­жия сам­ни­тов. Теперь же, если взгля­нешь на плен­ни­ков — молос­сы, фес­са­лий­цы, македо­няне, брут­тий­цы, апу­лий­цы и лукан­цы; если на про­цес­сию — золо­то, пур­пур, ста­туи, кар­ти­ны и тарен­тин­ская рос­кошь. Но ни на что не взи­рал рим­ский народ с боль­шим удо­воль­ст­ви­ем, чем на тех, кого преж­де боял­ся — на чудо­вищ с их баш­ня­ми, кото­рые, созна­вая своё пле­не­ние, скло­нив голо­вы, сле­до­ва­ли за победо­нос­ны­ми коня­ми.

160 После пора­же­ния Тарен­та пице­ны и сто­ли­ца их наро­да Аскул поко­ре­ны [рим­ским наро­дом] под пред­во­ди­тель­ст­вом Сем­п­ро­ния, кото­рый, когда во вре­мя сра­же­ния задро­жа­ло поле, успо­ко­ил боги­ню Тел­лус обе­ща­ни­ем хра­ма.

161 Под пред­во­ди­тель­ст­вом Ати­лия [рим­ским наро­дом] к пице­нам были добав­ле­ны сален­тин­цы и сто­ли­ца их обла­сти, зна­ме­ни­тый сво­ей гава­нью Брун­ди­зий, и в упла­ту за победу в этом сра­же­нии потре­бо­ва­ла себе храм пас­ту­ше­ская боги­ня Палес.

162 Послед­ни­ми из ита­ли­ков под покро­ви­тель­ство [рим­ско­го наро­да] пере­шли воль­си­ны, самые бога­тые из этрус­ков, слёз­но умо­ляв­шие о помо­щи про­тив сво­их быв­ших рабов, кото­рые дан­ную им гос­по­да­ми сво­бо­ду обра­ти­ли про­тив них самих и, захва­тив власть в государ­стве, гос­под­ст­во­ва­ли над ними; но и они [рим­ским наро­дом] под пред­во­ди­тель­ст­вом Фабия Гур­ги­та были пре­да­ны нака­за­нию.

163 Усми­рив и под­чи­нив Ита­лию, рим­ский народ в кон­суль­ство Аппия Клав­дия впер­вые всту­пил в про­лив, про­слав­лен­ный бас­но­слов­ны­ми чудо­ви­ща­ми и бур­ным тече­ни­ем, но был до того неустра­шим, что само это неистов­ство обру­ши­ваю­щих­ся волн при­ни­мал за дар, посколь­ку море помо­га­ло ско­ро­му про­дви­же­нию кораб­лей, и тот­час без про­мед­ле­ния и столь быст­ро одо­лел Гиеро­на Сира­куз­ско­го, что тот сам при­зна­вал себя побеж­дён­ным преж­де, чем увидел вра­га.

164 В кон­суль­ство Дуил­лия и Кор­не­лия [рим­ский народ] отва­жил­ся сра­зить­ся так­же на море. Тогда же сама быст­ро­та, с кото­рой был создан флот, ста­ла пред­зна­ме­но­ва­ни­ем победы. Ведь на шести­де­ся­тый день после того, как был сруб­лен лес, встал на якорь флот из ста шести­де­ся­ти кораб­лей, так что каза­лось, буд­то бла­го­да­ря не реме­с­лу, но како­му-то дару богов пре­об­ра­жён­ные дере­вья пре­вра­ти­лись в кораб­ли. Уди­ви­те­лен был вид сра­же­ния, когда эти тяжё­лые и непо­во­рот­ли­вые кораб­ли захва­ты­ва­ли вра­же­ские, быст­ро­ход­ные и стре­ми­тель­ные. Бес­по­лез­ным ока­за­лось их море­ход­ное искус­ство: сме­тать вёс­ла и лов­ко уви­ли­вать от кора­бель­ных тара­нов. Ведь набро­шен­ные желез­ные крю­ки и креп­кие маши­ны, перед бит­вой весь­ма осме­ян­ные непри­я­те­лем, при­нуди­ли вра­га сра­жать­ся как буд­то на твёр­дой зем­ле.

165 Одер­жав поэто­му победу у Липар­ских ост­ро­вов, пустив ко дну и обра­тив в бег­ство вра­же­ский флот, рим­ский народ отпразд­но­вал свой пер­вый мор­ской три­умф. Тако­ва была радость, что пол­ко­во­дец Дуил­лий, не доволь­ст­ву­ясь одно­днев­ным три­ум­фом, при­ка­зал, чтобы пожиз­нен­но перед ним, когда он воз­вра­щал­ся с обеда, нес­ли факе­лы и игра­ли на флей­тах, слов­но он еже­днев­но празд­но­вал три­умф. По срав­не­нию с такой победой поте­ри в этом сра­же­нии были незна­чи­тель­ны: попал в заса­ду вто­рой кон­сул Кор­не­лий Ази­на, при­гла­шён­ный яко­бы для пере­го­во­ров и уби­тый, став при­ме­ром пуний­ско­го веро­лом­ства.

166 При дик­та­то­ре Кала­тине рим­ский народ вытес­нил почти все гар­ни­зо­ны пуний­цев из Агри­ген­та, Дре­пан, Панор­ма, Эрик­са и Лили­бея. Дрог­ну­ли мы одна­жды у Каме­рин­ско­го леса, но выбра­лись бла­го­да­ря исклю­чи­тель­ной доб­ле­сти воен­но­го три­бу­на Каль­пур­ния Флам­мы, кото­рый с отбор­ным отрядом из трёх­сот чело­век захва­тил зани­мае­мый непри­я­те­лем холм и удер­жи­вал его до тех пор, пока не вышло всё вой­ско; и столь вели­ко­леп­ным исхо­дом он срав­нял­ся со сла­вой Фер­мо­пил и Лео­нида, и даже пре­взо­шёл её, так как уце­лел в таком пред­при­я­тии и ниче­го не напи­сал кро­вью.

167 В кон­суль­ство Луция Кор­не­лия Сци­пи­о­на, когда Сици­лия уже была заго­род­ной про­вин­ци­ей рим­ско­го наро­да, послед­ний в ходе рас­пол­заю­щей­ся вширь вой­ны пере­шёл на Сар­ди­нию и при­ле­гаю­щую к ней Кор­си­ку. На пер­вом ост­ро­ве он устра­шил жите­лей раз­ру­ше­ни­ем Оль­бии, на вто­ром — Ате­рии, и настоль­ко очи­стил зем­лю и море от пуний­цев, что для победы оста­ва­лась толь­ко Афри­ка.

168 Теперь под пред­во­ди­тель­ст­вом Мар­ка Атти­лия Регу­ла вой­на пере­плы­ла в Афри­ку. Не было недо­стат­ка в тех, кто оро­бел от само­го назва­ния Пуний­ско­го моря и вну­шае­мо­го им ужа­са; ещё боль­ше уве­ли­чил страх три­бун Натий⁵², кото­ро­му, чтобы при­ве­сти его к пови­но­ве­нию, обна­жив­ший секи­ру пол­ко­во­дец стра­хом смер­ти вну­шил муже­ство для отплы­тия. Затем сра­зу же посчаст­ли­ви­лось с вет­ром и вёс­ла­ми, и появ­ле­ние вра­га нагна­ло на пуний­цев такой ужас, что из-за остав­лен­ных откры­ты­ми ворот чуть не был захва­чен Кар­фа­ген.

169 Про­ло­гом вой­ны стал город Кли­пея: ведь он пер­вым выда­ёт­ся от пуний­ско­го бере­га как кре­пость и дозор­ная баш­ня⁵³. И он, и ещё свы­ше трёх­сот кре­по­стей были разо­ре­ны. И при­хо­ди­лось сра­жать­ся не толь­ко с людь­ми, но и с чудо­ви­ща­ми, когда уди­ви­тель­ной вели­чи­ны змея, слов­но рож­дён­ная для защи­ты Афри­ки, тре­во­жи­ла напа­де­ни­я­ми⁵⁴ рас­по­ло­жен­ный у Баг­ра­ды⁵⁵ лагерь.

170 Но победив­ший всех Регул, когда повсюду рас­про­стра­нил страх перед сво­им име­нем, и когда захва­тил⁵⁶ или дер­жал в цепях боль­шую часть моло­дё­жи и самих пол­ко­вод­цев, и зара­нее отпра­вил в Город флот, нагру­жён­ный огром­ной добы­чей и гото­вый к три­ум­фу, обло­жил оса­дой уже саму гла­ву вой­ны — Кар­фа­ген — и вплот­ную под­сту­пил к самым воротам.

171 Здесь чуть откло­ни­лась уда­ча — настоль­ко, чтобы умно­жи­лись зна­ме­ния рим­ской доб­ле­сти, чьё вели­чие обыч­но под­твер­жда­ет­ся в несча­стьях. Ведь после того, как вра­ги обра­ти­лись за внеш­ней помо­щью и Лакеде­мон послал к ним пол­ко­вод­цем Ксан­тип­па, Регул был побеж­дён этим опыт­ней­шим в воен­ных делах мужем — позор­ное пора­же­ние, неиз­ведан­ный рим­ля­на­ми опыт: ведь храб­рей­ший пол­ко­во­дец живым попал в руки вра­гов.

172 Но при этом он пока­зал себя рав­ным столь вели­ко­му несча­стью, ведь он не был слом­лен ни в пуний­ской тем­ни­це, ни во вре­мя при­ня­то­го им на себя посоль­ства; ещё бы, ведь он выска­зал мне­ние, про­ти­во­по­лож­ное тому, что было пору­че­но вра­гом: чтобы не заклю­чал­ся мир и не дава­лось согла­сие на обмен плен­ны­ми. Но вели­чие не было ума­ле­но ни доб­ро­воль­ным его воз­вра­ще­ни­ем к сво­им вра­гам, ни жесто­чай­ши­ми тюрь­мой или пыт­кой. И что дру­гое все­го это­го уди­ви­тель­нее, чем то, что победи­тель над победи­те­ля­ми и даже, посколь­ку Кар­фа­ген не усту­пил, над фор­ту­ной спра­вил три­умф? Рим­ский же народ гораздо оже­сто­чён­нее стре­мил­ся к отмще­нию за Регу­ла, чем к победе.

173 Итак, когда в кон­суль­ство Метел­ла пуний­цы тес­нее спло­ти­лись⁵⁷ и вой­на вер­ну­лась на Сици­лию, рим­ское вой­ско у Панор­ма нанес­ло вра­гам такое пора­же­ние, что они боль­ше не помыш­ля­ли о втор­же­нии на этот ост­ров. Заме­ча­тель­ное дока­за­тель­ство победы — захват око­ло сот­ни сло­нов, вели­кая добы­ча, будь даже это ста­до пой­ма­но не на войне, а на охо­те.

174 Кон­сул Аппий Клав­дий был побеж­дён не вра­га­ми, но сами­ми бога­ми, чьи­ми зна­ме­ни­я­ми он пре­не­брёг, и флот тот­час же пошёл ко дну там, где он при­ка­зал выбро­сить цып­лят, чьё поведе­ние запре­ща­ло всту­пать в сра­же­ние.

175 Марк Фабий Буте­он сверх того раз­гро­мил в Афри­кан­ском море вра­же­ский флот, уже плы­ву­щий в Ита­лию. И какой три­умф был тогда погуб­лен бурей, когда нагру­жен­ный бога­той добы­чей флот, гони­мый небла­го­при­ят­ны­ми вет­ра­ми, усе­ял сво­и­ми облом­ка­ми Афри­ку и Сир­ты, дер­жа­вы всех наро­дов и бере­га ост­ро­вов!⁵⁸ Вели­кое бед­ст­вие, но не без неко­то­ро­го досто­ин­ства для пер­вен­ст­ву­ю­ще­го наро­да похи­щен­ная бурей победа и три­умф погиб­ли в кораб­ле­кру­ше­нии. И хотя пуний­скую добы­чу раз­ме­та­ло по всем мысам и ост­ро­вам, рим­ский народ и таким обра­зом отпразд­но­вал три­умф.

176 Нако­нец, в кон­суль­ство Лута­ция Кату­ла у ост­ро­вов, назы­вае­мых Эгат­ски­ми, войне был поло­жен конец; и не быва­ло на море сра­же­ний боль­ше это­го. Ведь [пуний­ский] флот пред­стал отя­го­щён­ным съест­ны­ми при­па­са­ми, вой­ском, обо­ро­ни­тель­ны­ми соору­же­ни­я­ми, ору­жи­ем, слов­но на нём нахо­дил­ся весь Кар­фа­ген, что и при­ве­ло его к гибе­ли. Рим­ский флот, изгото­вив­ший­ся, лёг­кий, при­ведён­ный в порядок и в неко­то­ром роде встав­ший лаге­рем к подо­бию кон­ной бит­вы, при­во­дил­ся в дви­же­ние вёс­ла­ми, слов­но сви­ре­ля­ми⁵⁹, а подвиж­ные тара­ны, туда и сюда нано­ся уда­ры, каза­лись живы­ми. Поэто­му в одно мгно­ве­ние раз­би­тые вра­же­ские суда покры­ли сво­и­ми облом­ка­ми всё море меж­ду Сици­ли­ей и Сар­ди­ни­ей. В общем, столь вели­ка была та победа, что не потре­бо­ва­лось раз­ру­ше­ния вра­же­ских стен. Каза­лось излиш­ним про­яв­лять свою ярость про­тив кре­по­сти и стен, когда уже в море был сокру­шён Кар­фа­ген.

177 После завер­ше­ния Пуни­че­ской вой­ны, даже не дав пере­ве­сти дыха­ние, после­до­ва­ла Лигу­рий­ская вой­на. Этих лигу­ров, кото­рые жили, цеп­ля­ясь за под­но­жье аль­пий­ских хреб­тов, укры­тые лес­ны­ми зарос­ля­ми меж­ду река­ми Варом и Магрой, было едва ли не труд­нее най­ти, чем победить. Защи­щён­ное мест­но­стью и воз­мож­но­стью бег­ства, зака­лён­ное и про­вор­ное пле­мя зани­ма­лось при слу­чае ско­рее раз­бо­я­ми, чем вой­на­ми. Поэто­му, хотя дели­ка­ты, оксу­вии, бури­а­ты, ингав­ны дол­гое вре­мя и мно­го раз усколь­за­ли лес­ны­ми тро­па­ми⁶⁰, Фуль­вий, нако­нец, окру­жил огнём их убе­жи­ща, Бебий же вывел на рав­ни­ну, а Посту­мий разору­жил до такой сте­пе­ни, что едва оста­вил желе­зо для обра­бот­ки зем­ли.

178 Вско­ре после них — гал­лы. Инсуб­ры, так­же жите­ли Альп, име­ли души диких зве­рей, а тела — боль­ше чело­ве­че­ских, но на опы­те было постиг­ну­то, что насколь­ко их храб­рость при пер­вом натис­ке боль­ше, чем у муж­чин, настоль­ко же при сле­дую­щем мень­ше, чем у жен­щин. Тела аль­пий­ских жите­лей, взра­щён­ные во влаж­ном возду­хе, в чём-то подоб­ны сво­им сне­гам: как толь­ко они рас­ка­ля­ют­ся в бит­ве, тот­час исхо­дят по́том и сла­бе­ют от лёг­ко­го дви­же­ния, слов­но от солн­ца.

179 Они часто кля­лись, как в дру­гих слу­ча­ях, так и под пред­во­ди­тель­ст­вом Брит­то­ма­ра, не сни­мать с себя поя­са преж­де, чем взой­дут на Капи­то­лий. Так и слу­чи­лось и с них, побеж­дён­ных, Эми­лий снял поя­са на Капи­то­лии. И посколь­ку их вождь обе­щал посвя­тить сво­е­му Мар­су из взя­той у рим­ских вои­нов добы­чи золо­тое оже­ре­лье, Юпи­тер пере­хва­тил обе­щан­ное и Фла­ми­ний из сня­тых с само­го Арио­ви­ста и осталь­ных гал­лов золотых оже­ре­лий воз­двиг Юпи­те­ру золо­той тро­фей. И так­же их царь Виридо­мар пообе­щал Вул­ка­ну рим­ское ору­жие, но по-ино­му испол­ни­лись обе­ты: убив его, Мар­целл третьим после отца Рому­ла пове­сил в хра­ме Юпи­те­ра Фере­трия доспе­хи вра­же­ско­го пол­ко­во­д­ца.

180 Илли­рий­цы же, то есть вене­ты или либур­ны, живут у край­них под­но­жий Альп меж­ду река­ми Арси­ей и Титу­лом⁶¹, широ­ко рас­се­ян­ные по все­му побе­ре­жью Адри­а­ти­че­ско­го моря. В цар­ст­во­ва­ние жен­щи­ны Тев­та­ны они, не доволь­ст­ву­ясь награб­лен­ной добы­чей, доба­ви­ли к дер­зо­сти пре­ступ­ле­ние. Обви­ня­ю­щих их в без­за­ко­нии рим­ских послов они уби­ва­ют даже не мечом, но топо­ром, слов­но жерт­вы, в огне сжи­га­ют пре­фек­тов кораб­лей, а что самое воз­му­ти­тель­ное — сде­лать это пове­ле­ла жен­щи­на. Поэто­му [рим­ля­на­ми] под пред­во­ди­тель­ст­вом Гнея Фуль­вия Ген­ти­ма­ла⁶² они были пол­но­стью укро­ще­ны. Топо­ры, вон­зив­ши­е­ся в шеи ста­рей­шин, уми­ло­сти­ви­ли манов послов.

181 После пер­вой Пуни­че­ской вой­ны было едва ли четы­ре года покоя, и вот, вто­рая вой­на, хотя и менее про­дол­жи­тель­ная — ведь она дли­лась не более 18 лет, — но до того ужа­саю­щая жесто­ко­стью бед­ст­вий, что если бы кто-нибудь сопо­ста­вил поте­ри обо­их наро­дов, то более похо­жим на побеж­дён­но­го ока­зал­ся бы тот народ, кото­рый победил. Жгло про­слав­лен­ный народ⁶³ отня­тое море, захва­чен­ные ост­ро­ва, выпла­та дани, кото­рую он при­вык назна­чать дру­гим. Отсюда месть, в кото­рой у отцов­ско­го алта­ря поклял­ся маль­чик Ган­ни­бал и с кото­рой не стал мед­лить.

182 Пово­дом к войне был избран Сагунт, древ­ний⁶⁴ и бога­тый город Испа­нии, хотя и вели­кий, но при­скорб­ный памят­ник вер­но­сти рим­ля­нам. Этот город, общим дого­во­ром опре­де­лён­ный оста­вать­ся сво­бод­ным, ищу­щий при­чин для новых потря­се­ний Ган­ни­бал раз­ру­шил сво­и­ми и сво­их людей рука­ми⁶⁵, чтобы, разо­рвав дого­вор, открыть себе путь в Ита­лию. Рим­ля­нам свой­ст­вен­но вели­чай­шее бла­го­го­ве­ние перед дого­во­ра­ми; поэто­му, услы­шав об оса­де союз­но­го горо­да и пом­ня о дого­во­ре, заклю­чён­ном с пуний­ца­ми, они не сра­зу устре­ми­лись к ору­жию, но пред­по­чли сна­ча­ла по уста­нов­лен­но­му обы­чаю подать жало­бу. Тем вре­ме­нем [сагун­тин­цы], уже девять меся­цев изну­ря­е­мые голо­дом, маши­на­ми, желе­зом, когда их вера, в кон­це кон­цов, обра­ти­лась в исступ­ле­ние, раз­ве­ли на пло­ща­ди огром­ный костёр и на его вер­шине огнём и мечом истре­би­ли себя, сво­их близ­ких и всё своё иму­ще­ство.

183 Рим­ляне потре­бо­ва­ли выда­чи винов­ни­ка столь вели­ко­го бед­ст­вия Ган­ни­ба­ла. Уви­ли­ваю­щим от отве­та пуний­цам гла­ва посоль­ства Фабий ска­зал: «Что за про­мед­ле­ние? В этой пазу­хе я при­нёс вой­ну и мир, что выби­ра­е­те?» Вос­кли­цаю­щим «Вой­ну!» он отве­тил: «Так полу­чай­те же вой­ну» и, встрях­нув посреди курии склад­ка­ми сво­ей тоги, не без содро­га­ния рас­пу­стил её, слов­но дей­ст­ви­тель­но при­нёс за пазу­хой вой­ну.

184 Исход вой­ны был подо­бен нача­лу. Ведь, слов­но послед­ние про­кля­тия сагун­тин­цев во вре­мя это­го пуб­лич­но­го бра­то­убий­ства и сожже­ния тре­бо­ва­ли по себе этой триз­ны, во искуп­ле­ние их манам было при­не­се­но разо­ре­ние Ита­лии, пле­не­ние Афри­ки, смерть пол­ко­вод­цев и царей, кото­рые вели ту вой­ну. Поэто­му, как толь­ко в Испа­нии при­шла в дви­же­ние тяж­кая и горест­ная сила Пуни­че­ской вой­ны и в сагун­тин­ском огне вспых­ну­ла уже дав­но пред­опре­де­лён­ная рим­ля­нам мол­ния, под­хва­чен­ная какой-то силой буря про­рва­лась через Аль­пы и с тех бас­но­слов­ной высоты сне­гов, слов­но нис­по­слан­ная небом, спу­сти­лась в Ита­лию.

185 И смерч пер­во­го же натис­ка тот­час про­нёс­ся с силь­ным гро­хотом меж­ду Падом и Тици­ном. Тогда рас­се­я­лось вой­ско, кото­рое вёл Сци­пи­он, и сам ране­ный пол­ко­во­дец попал бы в руки вра­га, если бы защи­тив­ший отца ещё носив­ший пре­тек­сту сын не вырвал его у самой смер­ти. Это был тот Сци­пи­он, кото­рый рос на поги­бель Афри­ке, чтобы полу­чить имя от её несча­стий.

186 За Тици­ном после­до­ва­ла Тре­бия. Здесь в кон­суль­ство Сем­п­ро­ния неистов­ст­во­ва­ла вто­рая буря Пуни­че­ской вой­ны. Тогда хит­рей­шие вра­ги вос­поль­зо­ва­лись холод­ным и снеж­ным днём, когда, преж­де согрев себя огнём и мас­лом, — страш­но ска­зать — люди, при­шед­шие с сол­неч­но­го юга, нашей же зимой нас победи­ли.

187 Третьей мол­нией Ган­ни­ба­ла ста­ло при пол­ко­вод­це Фла­ми­нии Тра­зи­мен­ское озе­ро. Новая улов­ка пуний­ско­го обма­на: ведь скры­тая озёр­ным тума­ном и болот­ны­ми зарос­ля­ми кон­ни­ца вне­зап­но ата­ко­ва­ла сра­жав­ших­ся с тыла. И мы не можем сето­вать на богов: пред­сто­я­щее пора­же­ние пред­ска­за­ли лег­ко­мыс­лен­но­му пол­ко­вод­цу усев­ши­е­ся на зна­мё­на рои пчёл, не желаю­щие высту­пать впе­рёд орлы и после­до­вав­шее в нача­ле сра­же­ния зем­ле­тря­се­ние, если толь­ко содро­га­ние поч­вы не было вызва­но бегом коней и людей и оглу­ши­тель­ным столк­но­ве­ни­ем ору­жия.

188 Чет­вер­тая и почти смер­тель­ная рана импе­рии — Кан­ны, без­вест­ная дере­вуш­ка в Апу­лии, но воз­вы­сив­ша­я­ся вели­чи­ной пора­же­ния, чья извест­ность порож­де­на истреб­ле­ни­ем шести­де­ся­ти тысяч. Там пол­ко­во­дец, зем­ля, небо, день, вся при­ро­да вещей дей­ст­во­ва­ли соглас­но на поги­бель несчаст­но­му вой­ску. Ган­ни­бал не удо­вле­тво­рил­ся мни­мы­ми пере­беж­чи­ка­ми, кото­рые вско­ре уда­ри­ли в спи­ну сра­жаю­щим­ся; кро­ме того, искус­ный пол­ко­во­дец, высмот­рев в откры­том поле осо­бен­но­сти слов­но нароч­но устро­ен­но­го места, где и солн­це наи­бо­лее паля­щее, и обиль­ная пыль, и посто­ян­ный ветер с восто­ка, так выстро­ил вой­ско, чтобы всё это обра­ти­лось про­тив рим­лян и сра­жал­ся бла­го­при­ят­ст­ву­е­мый небом при под­держ­ке вет­ра, пыли и солн­ца. И так два огром­ных вой­ска руби­лись до пре­сы­ще­ния вра­гов, пока Ган­ни­бал не ска­зал сво­е­му вои­ну: «Побе­ре­ги меч».

189 Из пол­ко­вод­цев один бежал, дру­гой был убит; труд­но решить, кто из них более велик духом: Павел, кото­ро­му было стыд­но уце­леть, или не утра­тив­ший надеж­ды Варрон. Свиде­тель­ства­ми пора­же­ния ста­ли окра­сив­ший­ся на какое-то вре­мя кро­вью Ауфид, воз­ведён­ный по при­ка­зу пол­ко­во­д­ца мост из тру­пов через бур­ный Вер­гелл, отправ­лен­ные в Кар­фа­ген два модия колец и оце­нен­ное мерой всад­ни­че­ское сосло­вие.

190 После не будет ника­ких сомне­ний в том, что этот день мог бы ока­зать­ся послед­ним для Рима и Ган­ни­бал через пять дней мог бы пиро­вать на Капи­то­лии, если бы он — как, гово­рят, ска­зал пуни­ец Магар­бал, сын Бомиль­ка­ра, — умел исполь­зо­вать победу так же, как умел побеж­дать. Но имен­но тогда его, как обыч­но при­ня­то гово­рить, или судь­ба горо­да, кото­ро­му суж­де­но будет повеле­вать, или его соб­ст­вен­ное невер­ное реше­ние и отвер­нув­ши­е­ся от Кар­фа­ге­на боги увлек­ли в дру­гую сто­ро­ну.

191 Хотя он мог вос­поль­зо­вать­ся победой, пред­по­чёл пре­дать­ся наслаж­де­ни­ям и, оста­вив Рим, отпра­вил­ся в Кам­па­нию и Тарент, где вско­ре и сам, и пыл его вой­ска ослаб­ли до такой сте­пе­ни, что, как вер­но мог­ло быть ска­за­но, Капуя ста­ла Кан­на­ми для Ган­ни­ба­ла. Кто бы пове­рил, что непо­беж­дён­но­го Аль­па­ми и неукро­щён­но­го ору­жи­ем поко­ри­ли кам­пан­ское солн­це и Байи с их тёп­лы­ми источ­ни­ка­ми.

192 Рим­ля­нам меж­ду тем было поз­во­ле­но пере­ве­сти дух и слов­но вос­стать из мёрт­вых. Не было ору­жия — тащи­ли из хра­мов. Не хва­та­ло моло­дё­жи — для при­ся­ги осво­бо­ди­ли рабов. Нуж­да­лась каз­на — сенат охот­но вынес свои богат­ства на середи­ну, и никто не оста­вил себе золота, кро­ме того, что в бул­лах и един­ст­вен­ном коль­це. При­ме­ру после­до­ва­ли всад­ни­ки, им же под­ра­жа­ли три­бы. Нако­нец, когда в кон­суль­ство Леви­на и Мар­цел­ла част­ные богат­ства были вне­се­ны в государ­ст­вен­ную каз­ну, для их запи­си едва хва­ти­ло таб­лиц и рук пис­цов.

193 Так что же? Какую муд­рость про­яви­ли цен­ту­рии при избра­нии маги­ст­ра­тов, когда млад­шие про­си­ли у стар­ших сове­та о том, каких кон­су­лов сле­ду­ет выбрать? Ведь про­тив столь искус­но­го и столь­ко раз побеж­дав­ше­го вра­га сле­до­ва­ло сра­жать­ся не толь­ко доб­ле­стью, но и помыс­ла­ми.

194 Пер­вой надеж­дой на вос­ста­нов­ле­ние и, я бы ска­зал, вос­кре­ше­ние импе­рии стал Фабий, кото­рый при­ду­мал новый спо­соб для победы над Ган­ни­ба­лом — не сра­жать­ся. Отсюда для него новое про­зви­ще, а для государ­ства — спа­си­тель­ное сред­ство: «Мед­ли­тель»⁶⁶; отто­го и в наро­де его назы­ва­ли щитом импе­рии. Итак, дви­га­ясь через весь Сам­ний, через Фалерн­ские и Гау­ран­ские уще­лья, он так измотал Ган­ни­ба­ла, что тот, кто не мог быть слом­лен доб­ле­стью, был изну­рён про­мед­ле­ни­ем.

195 Затем под пред­во­ди­тель­ст­вом Клав­дия Мар­цел­ла [рим­ский народ] даже отва­жил­ся сой­тись в бою, всту­пил в руко­паш­ную и нанёс вра­гу пора­же­ние⁶⁷ в его же Кам­па­нии и заста­вил отка­зать­ся⁶⁸ от оса­ды горо­да Нолы. Осме­лил­ся он и под пред­во­ди­тель­ст­вом Сем­п­ро­ния Грак­ха пре­сле­до­вать вра­га по всей Лука­нии и тес­нить отсту­паю­ще­го с тыла, хотя тогда — какой позор! — сра­жал­ся с помо­щью раб­ско­го вой­ска — ведь до такой сте­пе­ни дове­ли его мно­го­чис­лен­ные бед­ст­вия, — но ода­рён­ные сво­бо­дой сде­ла­ли себя из рабов рим­ля­на­ми. О устра­шаю­щая столь­ких непри­я­те­лей уве­рен­ность, о бес­при­мер­ная душа и дух рим­ско­го наро­да! При столь небла­го­при­ят­ных и рас­стро­ен­ных обсто­я­тель­ствах, что дол­жен был бы бес­по­ко­ить­ся о сво­ей Ита­лии, рим­ский народ дерз­нул, одна­ко, обра­тить­ся в дру­гую сто­ро­ну, и хотя враг, под­сту­пив к само­му гор­лу, метал­ся туда-сюда по Кам­па­нии и Апу­лии и уже созда­вал Афри­ку посреди Ита­лии, он в то же самое вре­мя и его сдер­жи­вал, и отправ­лял разде­лён­ные по все­му кру­гу земель армии в Сици­лию, Сар­ди­нию и Испа­нию.

196 Сици­лия была назна­че­на Мар­цел­лу. И не дол­го сопро­тив­ля­лась: ведь весь ост­ров был поко­рён в одном горо­де. Эта могу­ще­ст­вен­ная и до тех пор непо­беди­мая сто­ли­ца Сира­ку­зы, хотя и защи­ща­лась гени­ем Архи­меда, в кон­це кон­цов усту­пи­ла. Её трой­ная сте­на, три цита­де­ли, мра­мор­ная гавань и про­слав­лен­ный источ­ник Аре­ту­зы ока­за­лись полез­ны лишь тем, что была поща­же­на кра­сота побеж­дён­но­го горо­да.

197 Гракх захва­тил Сар­ди­нию. Ничем не помог­ла ей ни дикость пле­мён, ни огром­ные раз­ме­ры Безум­ных — ведь так они назы­ва­ют­ся — гор. Сви­ре­по дей­ст­во­ва­ли в горо­дах и сто­ли­це Кара­ли­се, чтобы упря­мое и пре­зи­раю­щее смерть пле­мя было укро­ще­но, по край­ней мере, любо­вью к род­ной зем­ле.

198 Отправ­лен­ные же в Испа­нию Гней и Пуб­лий Сци­пи­о­ны отня­ли у пуний­цев почти всю про­вин­цию. Одна­ко, застиг­ну­тые врас­плох ковар­ны­ми улов­ка­ми пуний­цев, вновь её поте­ря­ли, хотя раз­би­ли пуний­ские силы в боль­ших сра­же­ни­ях. Но пуний­ское ковар­ство уни­что­жи­ло одно­го мечом, когда он раз­ме­чал место для лаге­ря, а дру­го­го, когда он бежал в баш­ню, окру­жив пла­ме­нем. Тогда в отмще­ние за отца и дядю послан­ный с вой­ском Сци­пи­он, кото­ро­му судь­ба уже пред­у­гото­ви­ла вели­кое имя Афри­кан­ско­го, эту воин­ст­вен­ную и зна­ме­ни­тую мужа­ми и ору­жи­ем Испа­нию, этот питом­ник вра­же­ско­го вой­ска, эту настав­ни­цу Ган­ни­ба­ла — невоз­мож­но пове­рить — вновь отво­е­вал всю от Пире­ней­ских гор до Гер­ку­ле­со­вых стол­пов и Оке­а­на, и труд­но ска­зать, что было боль­ше — его быст­ро­та или уда­ча. На быст­ро­ту ука­зы­ва­ют четы­ре года, лёг­кость дока­зы­ва­ет один город, взя­тый в тот же день, когда был оса­ждён, и то, что Кар­фа­ген был так лег­ко побеж­дён в Испа­нии, ста­ло пред­зна­ме­но­ва­ни­ем афри­кан­ской победы.

199 Всё же несо­мнен­но, что в заво­е­ва­нии про­вин­ции боль­ше все­го помог­ла исклю­чи­тель­ная цело­муд­рен­ность пол­ко­во­д­ца, ведь он воз­вра­тил вар­ва­рам плен­ных юно­шей и деву­шек необы­чай­ной кра­соты, даже не поз­во­лив при­ве­сти их под свой взор, чтобы не пока­за­лось, что он, по край­ней мере, гла­за­ми кос­нул­ся непо­роч­ной дев­ст­вен­но­сти.

200 Таков был рим­ский народ в отда­лён­ных зем­лях, но при этом не мог изгнать Ган­ни­ба­ла, вце­пив­ше­го­ся в самое нут­ро Ита­лии. Мно­гие пере­шли на сто­ро­ну вра­га и реши­тель­ный пол­ко­во­дец исполь­зо­вал про­тив рим­лян так­же ита­лий­ские силы. Одна­ко рим­ляне уже изгна­ли его из мно­гих горо­дов и обла­стей. Уже воз­вра­ти­ли Тарент, уже овла­де­ли Капу­ей, рези­ден­ци­ей, домом и вто­рой роди­ной Ган­ни­ба­ла, чья утра­та при­чи­ни­ла пуний­ско­му пол­ко­вод­цу такую боль, что оттуда он со все­ми сила­ми устре­мил­ся на Рим.

201 О народ, достой­ный вла­сти над миром и достой­ный бла­го­во­ле­ния и удив­ле­ния всех людей и богов! Доведён­ный до край­не­го стра­ха, он не отсту­пил­ся от нача­то­го и, тре­во­жась о сво­ём горо­де, не поки­нул, одна­ко, Капуи, но, оста­вив часть вой­ска под коман­до­ва­ни­ем кон­су­ла Аппия, а частью после­до­вав за Флак­ком в город, одно­вре­мен­но сра­жал­ся и дома, и вда­ли от него.

202 Так поче­му же мы удив­ля­ем­ся, что сами боги вновь вос­пре­пят­ст­во­ва­ли Ган­ни­ба­лу, дви­нув­ше­му свой лагерь от третье­го миле­во­го кам­ня? Ведь такой силы дождь излил­ся на каж­дое его дви­же­ние, такой жесто­кий под­нял­ся ветер, что, каза­лось, воля богов изго­ня­ет вра­га не с неба, но со стен само­го Горо­да и Капи­то­лия. Итак, бежал он и усту­пил, и отсту­пил к зали­ву на краю Ита­лии, не сумев вымо­лить себе такой город.

203 Гасдру­бал, брат Ган­ни­ба­ла, шёл из Испа­нии с новым вой­ском, новы­ми сила­ми, новой мощью для вой­ны. Нет сомне­ний, что всё было бы конеч­но, если бы этот муж соеди­нил­ся с бра­том. Но его, толь­ко что спу­стив­ше­го­ся с Альп и раз­ме­чаю­ще­го лагерь у Метав­ра, раз­гро­мил Клав­дий Нерон вме­сте с Ливи­ем Сали­на­то­ром. Нерон загнал Ган­ни­ба­ла в самый даль­ний угол Ита­лии; Ливий же устре­мил зна­мё­на в про­ти­во­по­лож­ную сто­ро­ну, то есть в самое нача­ло про­хо­да в Ита­лию.

204 Труд­но ска­зать, как при таком рас­сто­я­нии меж­ду ними, то есть всей про­тя­жён­но­сти Ита­лии, по како­му пла­ну и с какой ско­ро­стью кон­су­лы объ­еди­ни­ли свои силы и, соеди­нив зна­мё­на, одо­ле­ли застиг­ну­то­го врас­плох вра­га, а Ган­ни­бал не понял, что про­ис­хо­дит. По край­ней мере, Ган­ни­бал узнал об этом, когда, увидев пере­бро­шен­ную в его лагерь голо­ву бра­та, ска­зал: «При­знаю несча­стье Кар­фа­ге­на». Это было пер­вое при­зна­ние это­го мужа, не без неко­то­ро­го пред­чув­ст­вия надви­гаю­щей­ся судь­бы.

205 Теперь ста­ло ясно, что Ган­ни­бал, даже по его соб­ст­вен­но­му при­зна­нию, может быть побеж­дён. Но испол­нен­ный уве­рен­но­сти в столь бла­го­при­ят­ст­ву­ю­щих обсто­я­тель­ствах рим­ский народ посчи­тал вели­ким делом окон­ча­тель­но победить злей­ше­го вра­га в его же Афри­ке. Итак, под пред­во­ди­тель­ст­вом Сци­пи­о­на, обра­тив всю тяжесть вой­ны на саму Афри­ку, он начал под­ра­жать Ган­ни­ба­лу и воз­ло­жил на Афри­ку бед­ст­вия сво­ей Ита­лии. Бла­гие боги, какие пол­чи­ща Гасдру­ба­ла, какую кон­ни­цу Сифа­к­са, царя Нуми­дии, он обра­тил в бег­ство! Какие и сколь­ко лаге­рей обо­их войск он уни­что­жил в одну ночь, забро­сав факе­ла­ми! Нако­нец, уже не у третье­го миле­во­го кам­ня, но самые ворота Кар­фа­ге­на тре­во­жил оса­дой.

206 Так было сде­ла­но, чтобы ото­рвать от Ита­лии вце­пив­ше­го­ся и срос­ше­го­ся с ней Ган­ни­ба­ла. Не было в Рим­ской импе­рии более зна­ме­на­тель­но­го дня, чем тот, когда два самых вели­ких пол­ко­во­д­ца из всех, что были рань­ше и поз­же, один — победи­тель Ита­лии, дру­гой — Испа­нии, собрав вой­ска, выстро­и­ли их друг про­тив дру­га. Но были меж­ду ними и пере­го­во­ры об усло­ви­ях мира. Дол­го сто­я­ли они, удер­жи­вае­мые вза­им­ным вос­хи­ще­ни­ем; когда же не дого­во­ри­лись о мире, дали знак к бит­ве.

207 Извест­но, по при­зна­нию обо­их, что вой­ско не мог­ло быть выстро­е­но луч­ше и сра­жать­ся оже­сто­чён­нее. Это Сци­пи­он объ­явил о вой­ске Ган­ни­ба­ле, а Ган­ни­бал — о вой­ске Сци­пи­о­на. Но, нако­нец, Ган­ни­бал усту­пил и награ­дой за победу ста­ла Афри­ка, за кото­рой вско­ре после­до­вал весь круг зем­ной.

208 После Афри­ки уже никто не сты­дил­ся быть побеж­дён­ным, но в рав­ной мере повсюду были поко­ре­ны. Итак, рим­ский народ, впер­вые в кон­суль­ство Леви­на всту­пив в Ионий­ское море, слов­но в три­ум­фе обо­шёл фло­том всё побе­ре­жье Гре­ции. Ведь впе­ре­ди он нёс тро­феи Сици­лии, Сар­ди­нии, Афри­ки, и лавр, вырос­ший на кор­ме флаг­ман­ско­го кораб­ля, обе­щал явную победу. Доб­ро­воль­но при­шёл на помощь пер­гам­ский царь Аттал, при­шли и родо­с­цы, народ море­хо­дов, кото­рые уда­ри­ли кораб­ля­ми⁶⁹ на море, а кон­сул на зем­ле кон­ни­цей и пехотой.

209 Царь македо­нян был два­жды побеж­дён, два­жды обра­щён в бег­ство, два­жды поте­рял лагерь, но ничто не вызы­ва­ло у македо­нян боль­ше­го ужа­са, чем самый вид ран, кото­рые, будучи нане­се­ны не дро­ти­ка­ми, не стре­ла­ми, не каким-то желе­зом гре­чи­шек, но огром­ны­ми копья­ми и не мень­ше­го раз­ме­ра меча­ми, зия­ли шире, чем было нуж­но для смер­ти. Мало того, под пред­во­ди­тель­ст­вом Фла­ми­ния рим­ский народ, перей­дя непро­хо­ди­мые преж­де горы хао­нов и бегу­щую по кру­чам реку Саву⁷⁰, про­ник до само­го оплота Македо­нии. Вступ­ле­ние туда ста­ло победой. Ведь после это­го нико­гда не отва­жи­вав­ший­ся сра­зить­ся царь на хол­мах, что зовут­ся Кинос­ке­фа­ла­ми, был раз­бит в един­ст­вен­ном, да и то не пол­но­цен­ном сра­же­нии.

210 В Нуми­дии тогда пра­ви­ли дру­зья рим­ско­го наро­да. Но Югур­та вызвал про­тив себя вой­ну рим­лян из-за убий­ства Адгер­ба­ла и Гием­пса­ла⁷¹, сыно­вей Миципсы, и сна­ча­ла был побеж­дён кон­су­лом Метел­лом, а затем при­ведён к покор­но­сти Мари­ем. Мавре­та­нию же обе­ре­гал царь Бокх.

211 Но когда про­изо­шло под­чи­не­ние всех мав­ров, царь Юба, кото­рый был при­чи­ной бое­вых дей­ст­вий, вско­ре понял, что потер­пел пора­же­ние и, выпив яд, покон­чил с собой, и вся Мавре­та­ния поко­ри­лась рим­ля­нам. Ведь и Три­по­ли, и обе Мавре­та­нии — Сити­фен­ская и Цеза­рей­ская — рав­ным обра­зом, охва­чен­ные стра­хом перед дру­ги­ми, доб­ро­воль­но под­чи­ни­лись рим­ской вла­сти.

212 Хотя несча­стье Сагун­та, как мы ска­за­ли выше, отвра­ти­ло Испа­нию от друж­бы с рим­ля­на­ми, всё же Сци­пи­он как мило­стью, так и доб­ле­стью опять соеди­нил её с рим­ля­на­ми, а кон­сул Сул­ла⁷² вновь усми­рил сопро­тив­ля­ю­щих­ся. Подоб­ным же обра­зом Сци­пи­он Млад­ший кельт­ибе­ров, вос­став­ших вме­сте с нуман­тин­ца­ми про­тив рим­лян, усми­рил, обуздал и почти уни­что­жил.

213 Кан­та­бры и асту­ры, пола­га­ясь на защи­ту сво­их гор, пыта­лись сопро­тив­лять­ся, но были пол­но­стью раз­гром­ле­ны и обра­ще­ны в про­вин­цию; тарра­ко­ны, лузи­та­ны, гал­ле­ки, кар­фа­ге­няне и жите­ли Бети­ки⁷³, рас­по­ло­жен­ной напро­тив афри­кан­ско­го мыса, — все были побеж­де­ны почти в одном сра­же­нии и рас­пре­де­ле­ны по рим­ским про­вин­ци­ям.

214 Эпи­роты, кото­рые хотя и всту­пи­ли в сго­вор со сво­им царём Пирром про­тив Ита­лии, всё же в пер­вый раз были успо­ко­е­ны миром в Илли­ри­ке, вос­став­шие во вто­рой и тре­тий раз, укро­щён­ные вме­сте с ахей­ца­ми и фес­са­лий­ца­ми, были про­веде­ны под рим­ским ярмом.

215 Ведь и Македо­ния сна­ча­ла при Филип­пе, затем при Пер­сее, потом при лже-Филип­пе навлек­ла на себя рим­ское ору­жие и, сокру­шён­ная сна­ча­ла кон­су­лом Фла­ми­ни­ем, затем Пав­лом, потом побеж­дён­ная Метел­лом, скло­ни­ла шею и ста­ла рим­ской про­вин­ци­ей.

216 Илли­рию же, когда в ней пра­вил царь Ген­тий, опи­рав­ший­ся на помощь македо­нян, рим­ский пре­тор Луций победил и обра­тил в про­вин­цию. Дар­да­нов и мёзов впер­вые усми­рил про­кон­сул Кури­он и, пер­вым из всех рим­лян добрав­шись до реки Дану­бия, опу­сто­шил все его окрест­но­сти. Так­же одолев в сра­же­нии царя пан­нон­цев, тот же Луций обра­тил в про­вин­цию обе Пан­но­нии. Аман­ти­нов же, кото­рые оби­та­ли меж­ду Савой и Дра­вой, после того, как был убит их царь, он в свою оче­редь сде­лал рим­ской про­вин­ци­ей.

217 Ведь и мар­ко­ман­ны и ква­ды в той Вале­рии, кото­рая рас­по­ло­же­на меж­ду Дра­вой и Дану­би­ем, были тогда раз­гром­ле­ны тем же пол­ко­вод­цем, и уста­нов­ле­ны гра­ни­цы меж­ду рим­ля­на­ми и вар­ва­ра­ми от Авгу­сты Вин­де­ли­ков⁷⁴ через Норик и Мёзию. Даков уже после это­го обла­дав­ший вер­хов­ной вла­стью Тра­ян, победив их царя Деце­ба­ла, на зем­лях за Дану­би­ем, про­сти­раю­щих­ся на тыся­чу миль, обра­тил в про­вин­цию. Но Гал­ли­ен их, когда цар­ст­во­вал, утра­тил, и импе­ра­тор Авре­ли­ан, ото­звав оттуда леги­о­ны, раз­ме­стил их в Мёзии и там из неко­то­рой её части создал Сре­ди­зем­ную Дакию и При­бреж­ную Дакию и при­со­еди­нил к ним Дар­да­нию.

218 Весь же Илли­рик, хотя и поко­рён­ный посте­пен­но и по частям, был собран в еди­ное целое и вклю­ча­ет в себя 18 про­вин­ций, а имен­но: два Нори­ка, две Пан­но­нии, Вале­рию, Савию, Дал­ма­цию, Верх­нюю Мёзию, Дар­да­нию, две Дакии, Македо­нию, Фес­са­лию, Ахайю, два Эпи­ра, Пре­ва­ли­та­нию, Крит, все­го 18.

219 Напасть же на Фра­кию заста­ви­ло не что иное, как пред­ста­вив­ший­ся слу­чай Македон­ской вой­ны. Ведь фра­кий­цы — люди дикие и из всех пле­мён самые жесто­кие, чьей сви­ре­по­стью в рав­ной мере обла­да­ют и скор­дис­ки, и оби­та­те­ли Геми­мон­та, и ски­фы⁷⁵, из-за дико­сти кото­рых рим­ляне пре­тер­пе­ли мно­го тяж­ких бед­ст­вий и во мно­гих бит­вах вой­ско было раз­би­то. В кон­це кон­цов, и они были поко­ре­ны Мар­ком Диди­ем, а их обла­сти обра­ще­ны в про­вин­цию, кото­рая при­ня­ла рим­ское ярмо.

220 Ведь Марк Друз сокру­шил их внут­ри их соб­ст­вен­ных гор, Мину­ций мно­гих из них уни­что­жил и победил на реке Гебр. Родопы были побеж­де­ны Аппи­ем Клав­ди­ем, а Марк Лукулл под­чи­нил рим­ля­нам при­мор­ские горо­да Евро­пы, кото­рые преж­де были рим­ски­ми, а потом вос­ста­ли;

221 ведь он, пер­вым сра­жа­ясь во Фра­кии про­тив бес­сов, победил тех, кто выда­вал­ся храб­ро­стью и сла­вой, и, одолев оби­та­те­лей Геми­мон­та, при­вёл под власть рим­лян Пуль­пуде­ву⁷⁶, кото­рая ныне Филип­по­поль, и Ускуда­му⁷⁷, кото­рая зовёт­ся Адри­а­но­по­лем. Подоб­ным же обра­зом захва­ты­вая горо­да, при­мы­каю­щие к пон­тий­ско­му побе­ре­жью, то есть Апол­ло­нию, Кала­тис⁷⁸, Пар­фе­но­поль, Томы, Истр, и, под­чи­нив все обла­сти вплоть до Дану­бия, он пока­зал ски­фам рим­скую доб­лесть.

222 До сего места речь шла о запад­ных кра­ях; теперь бег­ло кос­нём­ся того, что про­изо­шло в восточ­ных стра­нах. Впер­вые рим­ляне полу­чи­ли место в Азии по пра­ву насле­до­ва­ния. Чрез­вы­чай­но дру­же­ст­вен­ный к рим­ско­му наро­ду царь Аттал, завер­шая чело­ве­че­ские дела, сво­им заве­ща­ни­ем назна­чил рим­лян наслед­ни­ка­ми в сво­ём цар­стве, к кото­ро­му рим­ский народ почти не при­бли­зил­ся преж­де, чем соб­ст­вен­ны­ми уси­ли­я­ми захва­тил сосед­ние обла­сти, то есть Лидию, Карию, Гел­лес­понт и обе Фри­гии.

223 Родос, зна­ме­ни­тей­ший ост­ров и сто­ли­ца ост­ро­вов всей Азии, вме­сте почти со все­ми Кикла­да­ми, стра­шась рим­ско­го ору­жия, уже дав­но соеди­нил­ся с этим наро­дом в каче­стве союз­ни­ка и ока­зы­вал помощь в мор­ской войне. С ними про­кон­сул Сер­ви­лий, направ­лен­ный как бы на пират­скую вой­ну, овла­дел, одна­ко, Пам­фи­ли­ей, победил Ликию и Писидию, и пре­вра­тил их в про­вин­цию. Вифи­нию же царь Нико­мед, уми­рая, по заве­ща­нию оста­вил рим­ля­нам.

224 Гал­ло­гре­цию же, то есть Гала­тию, захва­ти­ло бед­ст­вие Сирий­ской вой­ны. Точ­но неиз­вест­но, дей­ст­ви­тель­но ли была она сре­ди союз­ни­ков царя Антио­ха или жаж­ду­щий три­ум­фа Ман­лий Вуль­сон⁷⁹ пред­ста­вил, что была. Итак, в двух сра­же­ни­ях они были раз­би­ты и обра­ще­ны в бег­ство, хотя, оста­вив при при­бли­же­нии вра­га свои жили­ща, отсту­пи­ли в высо­чай­шие горы. Колос­ко­бе­ги⁸⁰ заня­ли Олимп, тек­то­са­ги — Мага­бу. Вытес­нен­ные из обо­их мест пра­ща­ми и стре­ла­ми, они сда­лись на усло­ви­ях веч­но­го мира; но, будучи свя­за­ны, вели себя пора­зи­тель­но: то пыта­лись зуба­ми пере­ку­сить цепи, то под­став­ля­ли друг дру­гу гор­ло для уду­ше­ния. А жена Орги­а­кон­та, обес­че­щен­ная цен­ту­ри­о­ном, яви­ла достой­ный памя­ти при­мер, бежа­ла из-под стра­жи и при­нес­ла мужу отре­зан­ную голо­ву вра­га-пре­лю­бо­дея.

225 Дейота­ра, посколь­ку он был дру­гом, сенат поста­вил во гла­ве Гала­тии. Но после это­го Цезарь их под­чи­нил и обра­тил в про­вин­ции. Кап­па­до­кий­цы же, царём над кото­ры­ми был постав­лен Эпар­фа⁸¹, сна­ча­ла через сво­их послов доби­ва­лись друж­бы с рим­ля­на­ми, затем при сме­нив­шем его и изгнан­ном Мит­ри­да­том царе Аку­рио­бар­зане⁸² доб­ро­воль­но пре­да­ли себя в рим­ское раб­ство и свой вели­кий город Маза­ку в честь Цеза­ря назва­ли Цеза­ре­ей. После это­го сно­ва при импе­ра­то­ре Клав­дии их царь Архе­лай, при­быв­ший в Рим слов­но друг рим­ско­го наро­да и там умер­ший, по заве­ща­нию оста­вил рим­ля­нам Кап­па­до­кию, таким обра­зом уже пол­но­стью став­шую про­вин­ци­ей.

226 Понт с его царём Мит­ри­да­том был заво­ё­ван Пом­пе­ем и обра­щён в про­вин­цию. Царь Пафла­го­нии Пиле­мен, друг рим­ско­го наро­да, когда мно­гие его бес­по­ко­и­ли, попро­сил помо­щи у рим­лян. Скон­чав­ший­ся во вре­мя отмще­ния сво­им вра­гам, он по заве­ща­нию оста­вил наслед­ни­ка­ми рим­лян.

227 До сих пор речь шла о собы­ти­ях по эту сто­ро­ну Тав­ра; теперь перей­дём на дру­гую сто­ро­ну и напом­ним, какие и кем поко­рён­ные стра­ны были при­со­еди­не­ны к рим­ско­му наро­ду. Антиох, могу­ще­ст­вен­ней­ший царь Сирии, про­из­вёл огром­ные при­готов­ле­ния к войне про­тив рим­ско­го наро­да: 30 тысяч воору­жён­ных и мно­же­ство сер­по­нос­ных колес­ниц, бес­чис­лен­ные сло­ны, снаб­жён­ные баш­ня­ми и напо­до­бие сте­ны рас­по­ло­жен­ные в рядах вой­ска. Высту­пив­ший ему навстре­чу Сци­пи­он, брат Сци­пи­о­на Афри­кан­ско­го, сой­дясь в сра­же­нии у горо­да Маг­не­зии в Азии, победил Антио­ха и уда­лил его, заклю­чив­ше­го союз с рим­ля­на­ми, из Азии, по реше­нию сена­та раз­ре­шив ему пра­вить за Тав­ром, а после смер­ти отца его сыно­вьям, уведён­ным в Рим в каче­стве залож­ни­ков, поз­во­лил цар­ст­во­вать по пра­ву рож­де­ния.

228 Кили­кий­цы, вме­сте с исав­ра­ми став­шие пира­та­ми и часто про­мыш­ляв­шие раз­бо­ем в откры­том море, были побеж­де­ны и уни­что­же­ны про­кон­су­лом Сер­ви­ли­ем. Этот же Сер­ви­лий пер­вым из рим­лян про­ло­жил путь через хре­бет Тав­ра и, справ­ляя три­умф над их тро­фе­я­ми, был назван Исаврий­ским и Кили­кий­ским.

229 Отправ­лен­ный во гла­ве флота Катон вторг­ся на Кипр. У киприотов, отри­цаю­щих, что у них что-либо име­ет­ся, он обна­ру­жил боль­шие богат­ства и нака­зал их про­скрип­ци­я­ми. Не выне­ся это­го, их царь Гно­зий, при­няв яд, покон­чил с собой и таким обра­зом Кипр стал рим­ской про­вин­ци­ей. Всю Ливию, то есть Пен­та­поль, сна­ча­ла тем самым Пто­ле­ме­ем под усло­ви­ем сво­бо­ды уступ­лен­ную рим­ля­нам, хотя и про­ти­вя­щим­ся, затем реше­ние Аппи­о­на под­чи­ни­ло рим­ско­му наро­ду. Всем Егип­том через Пто­ле­ме­ев вла­де­ли дру­зья рим­лян, то есть Лагиды. После это­го Клео­пат­ра и Анто­ний, при­сво­ив его как част­ную соб­ст­вен­ность, и себя и его поте­ря­ли.

230 Горы же Арме­нии рим­ское ору­жие впер­вые увиде­ло бла­го­да­ря Лукул­лу, побеж­дён­ные кото­рым в Осро­ене филар­хи сара­цин сда­лись рим­ля­нам. И он же захва­тил Месо­пота­мию и город Ниси­бин. После него Пом­пей, всту­пив в те же обла­сти, укре­пил рим­скую власть.

231 Он захва­тил Келе­си­рию⁸³, победив в пра­виль­ном сра­же­нии Тиг­ра­на. Под коман­до­ва­ни­ем того же Пом­пея были побеж­де­ны ара­бы и жите­ли Пале­сти­ны.

232 Вави­ло­няне же, часто сра­жав­ши­е­ся и мно­го­крат­но побеж­дён­ные, нико­гда, одна­ко, не были поко­ре­ны пол­но­стью. Тем не менее, про­кон­сул Луций Сул­ла победил их в пер­вый раз при их царе Арса­ке и пре­до­ста­вил ему мир, испро­шен­ный им через послов. Во вто­рой раз Луций Лукулл, одолев с восем­на­дца­тью тыся­ча­ми царя Арме­нии Тиг­ра­на, изгнал его из Пон­тий­ско­го цар­ства и, овла­дев всей Арме­ни­ей, явил­ся в Месо­пота­мию, где захва­тил Ниси­бин вме­сте с бра­том царя пар­фян, желая с таким же успе­хом опу­сто­шить Пер­сию, если бы не при­был направ­лен­ный ему в пре­ем­ни­ки сена­том Пом­пей.

233 И ведь этот Пом­пей, явив­шись на место, вско­ре в ноч­ном сра­же­нии в Малой Арме­нии обру­шил­ся на Мит­ри­да­та, поверг 42 тыся­чи его воору­жён­ных и под­жёг лагерь. Мит­ри­дат, спа­са­ясь оттуда бег­ст­вом вме­сте с женой и дву­мя спут­ни­ка­ми, добрал­ся до Бос­по­ра и, охва­чен­ный без­мер­ным отча­я­ни­ем, при­нял яд. Но так как смерть к нему не при­хо­ди­ла, он попро­сил одно­го из двух спут­ни­ков убить его.

234 Пом­пей же тем вре­ме­нем пре­сле­до­вал царя Вели­кой Арме­нии за то, что Тиг­ран ока­зал помощь про­тив рим­лян, и тот в горо­де Арта­к­са­те, сло­жив цар­скую власть, доб­ро­воль­но пред­ло­жил свою диа­де­му Пом­пею; одна­ко Пом­пей, ведо­мый мило­сер­ди­ем, со сво­ей сто­ро­ны поз­во­лил ему цар­ст­во­вать в Вели­кой Арме­нии, отняв у него Месо­пота­мию, и Сирию, и часть Фини­кии с Арме­ни­ей. Пом­пей поста­вил Ари­стар­ха царём над бос­по­ри­та­ми и кол­ха­ми и, пре­сле­дуя алба­нов, в тре­тий раз раз­гро­мил их царя Оро­да. Впо­след­ст­вии по его прось­бе он пре­до­ста­вил ему мир. Рав­ным обра­зом он при­нял капи­ту­ля­цию Ибе­рии с царём Арта­ком.

235 Победив сара­цин и ара­бов, он захва­тил в Иудее Иеру­са­лим. Воз­вра­ща­ясь после заклю­че­ния мира с пер­са­ми, он пожа­ло­вал в дар антио­хий­цам Даф­ний­ское поле из-за необы­чай­ной кра­соты это­го места.

236 Эти и дру­гие слав­ные дея­ния в Сирии силь­но опо­ро­чи­ла алч­ность одно­го чело­ве­ка. Кон­сул Красс, желая завла­деть пар­фян­ским золо­том, поте­рял почти один­на­дцать леги­о­нов вме­сте с соб­ст­вен­ной голо­вой. И на его гла­зах сын был зако­лот вра­же­ски­ми копья­ми, и сам он убит, а его отре­зан­ная голо­ва, отне­сён­ная царю вме­сте с пра­вой рукой, ста­ла посме­ши­щем, и не неза­слу­жен­но: в рас­кры­тый рот было вли­то рас­плав­лен­ное золо­то, чтобы даже мёрт­вое и бес­кров­ное тело того, чья душа горе­ла жаж­дой золота, было сожже­но золо­том. Остат­ки же несчаст­но­го вой­ска, рас­се­ян­ные, куда кого увлек­ло бег­ство, по Арме­нии, Кили­кии и Сирии, едва донес­ли весть о столь вели­ком пора­же­нии.

237 Вооду­шев­лён­ные этим пора­же­ни­ем пар­фяне под коман­до­ва­ни­ем Пако­ра втор­га­ют­ся в Сирию, а пол­ко­во­д­ца Лаби­ния⁸⁴, кото­ро­го они преж­де захва­ти­ли, поста­вив во гла­ве вой­ска, отправ­ля­ют в сра­же­ние про­тив союз­ни­ков, то есть рим­лян. Но Вен­ти­дий Басс, победив пер­сов, под пред­во­ди­тель­ст­вом обо­их пол­ко­вод­цев разо­ряв­ших Сирию, обра­ща­ет их в бег­ство и уби­ва­ет Лаби­ния, Пако­ра же, юно­шу цар­ско­го рода, умерщ­вля­ет, окру­жив со всех сто­рон копья­ми, а затем, отре­зав его голо­ву и про­не­ся её по отло­жив­шим­ся горо­дам, без вой­ны вновь овла­дел Сири­ей. Так Вен­ти­дий иску­пил пора­же­ние Крас­са голо­вой Пако­ра и смер­тью Лаби­ния.

238 И рим­ский народ не удо­вле­тво­рил­ся забве­ни­ем гибе­ли Крас­са, но до сих пор рас­прав­ля­ет­ся с пар­фя­на­ми.

239 Ведь Марк Анто­ний, всту­пив в Мидию⁸⁵, начал про­тив них вой­ну, где, сна­ча­ла их победив, затем с дву­мя леги­о­на­ми, ослаб­лен­ный голо­дом и зимой, пре­сле­ду­е­мый пар­фя­на­ми с трудом бежал в Арме­нию и там от них ото­рвал­ся.

240 Затем при Авгу­сте Окта­виане соеди­нив­ши­е­ся с пар­фя­на­ми армяне быст­ро побеж­де­ны Клав­ди­ем Цеза­рем, вну­ком Авгу­ста. Поэто­му армяне сочли более полез­ным вновь при­ми­рить­ся в друж­бе с рим­ля­на­ми и жить в соб­ст­вен­ных зем­лях, чем, соеди­нив­шись с пар­фя­на­ми, и зем­ли поте­рять, и рим­лян иметь вра­га­ми.

241 И пока рим­ское вой­ско таким обра­зом труди­лось в восточ­ных стра­нах, запад­ные обла­сти оста­ва­лись небез­опас­ны­ми. Оби­таю­щие в Норик­ских Аль­пах нори­ки пола­га­ли, буд­то вой­на не смо­жет под­нять­ся на ска­лы и сне­га; но вско­ре, бла­го­да­ря тому же Клав­дию Цеза­рю, рим­ское вой­ско победи­ло все наро­ды этой стра­ны: брев­нов, тев­то­нов, уцен­нов и вин­де­ли­ков⁸⁶. Какой, одна­ко, была дикость аль­пий­ских пле­мён, лег­ко пока­зать на при­ме­ре жен­щин, кото­рые при нехват­ке копий, уда­рив сво­их детей о зем­лю, швы­ря­ли их в лицо вои­нам.

242 И рав­ным обра­зом вос­пла­ме­ни­лись не усту­пав­шие им в дико­сти илли­рий­цы. Сам Август, высту­пив про­тив них из сосед­ней обла­сти, при­ка­зал постро­ить мост, чтобы перей­ти через воды. И когда воды и вра­ги меша­ли вои­нам под­ни­мать­ся, он сам схва­тил щит и пер­вым про­ло­жил путь. Когда отряд после­до­вал за ним, мост из-за мно­же­ства людей раз­ру­шил­ся, он, ранен­ный в руки и ноги, ещё более бли­ста­тель­ный из-за кро­ви и ещё более уси­лив­ший­ся из-за опас­но­сти, уда­рил в спи­ну вра­гам.

243 Пан­нон­цы же ограж­де­ны дву­мя бур­ны­ми река­ми Дра­вой и Савой. Про­тив них он отпра­вил Дуэн­ния⁸⁷, кото­рый победил их быст­рее, чем про­но­сят­ся их реки в стре­ми­тель­ном тече­нии.

244 Сход­ным обра­зом оби­таю­щие в лесах дал­ма­ты опу­сто­ша­ли раз­бо­ем боль­шую терри­то­рию; их укро­ще­ние он пору­чил Вибию, кото­рый заста­вил этот дикий народ копать зем­лю и добы­вать из жил золо­то.

245 Как же дики, как сви­ре­пы были мёзий­цы! Один из их вождей перед сра­же­ни­ем, потре­бо­вав тиши­ны, спро­сил: «Кто вы?»; отве­том было: «Рим­ляне, пове­ли­те­ли наро­дов». А тот ска­зал: «Так будет, если победи­те нас». Но как ско­ро дошло до вой­ны, они ока­за­лись не в состо­я­нии даже выне­сти сиг­на­ла тру­бы; так они были побеж­де­ны Мар­ци­ем.

246 Хотя фра­кий­цы часто так дела­ли и преж­де, но и тогда, когда ими пра­вил Роме­талк, отло­жи­лись от рим­лян. Ведь он при­учил вар­ва­ров и к дис­ци­плине, и к воен­ным знач­кам, одна­ко, укро­щён­ные Пизо­ном, они даже в пле­ну про­яв­ля­ли бешен­ство: ведь зуба­ми кусая цепи, кото­ры­ми были свя­за­ны, они сами нака­зы­ва­ли свою дикость.

247 Так­же рас­по­ло­жен­ную по ту сто­ро­ну Дану­бия Дакию и даков, часто пере­хо­дя­щих оттуда по замёрз­ше­му рус­лу Дану­бия для гра­бе­жей в Рома­нию, он, послав Лен­ту­ла, победил, изгнал и поко­рил. Бла­го­да­ря тому же Лен­ту­лу он про­гнал за Дану­бий и сар­ма­тов. Там, где они оби­та­ют, у них нет ниче­го, кро­ме сне­гов, инея и лесов, и такое у них вар­вар­ство, что они не име­ют поня­тия о мире.

248 Мар­ма­ридов же и гара­ман­тов в восточ­ной холод­ной стране он поко­рил бла­го­да­ря Кви­ри­нию.

249 Живу­щих в запад­ной сто­роне и вос­став­ших после дол­гой нево­ли гер­ман­цев, гал­лов, брит­то­нов, испан­цев, ибе­ров, асту­ров, кан­та­бров сам Август, явля­ясь лич­но, вновь заста­вил слу­жить и жить по рим­ским зако­нам.

250 Цари­ца же алек­сан­дрий­цев Клео­пат­ра из рода Лагидов и пре­ем­ни­ца Пто­ле­ме­ев сна­ча­ла про­тив коз­ней сво­его мужа Пто­ле­мея при­влек­ла Гая Юлия Цеза­ря, кото­рый, как гово­рят, в бла­го­дар­ность за пре­лю­бо­де­я­ние укре­пил её цар­ство и саму с боль­шой пыш­но­стью ото­слал пра­вить в горо­де Алек­сан­дрии. Кас­сий, захва­тив Иудею, раз­гра­бил храм.

251 После же убий­ства в рим­ской курии Цеза­ря прин­ци­пат при­нял его внук Окта­виан Август; хотя ему завидо­вал Анто­ний, ни в чём не мог навредить, всту­пил в город Рим и, буд­то бы заботясь о рим­ском государ­стве, отпра­вил­ся в пре­де­лы Егип­та. Отыс­кав там Клео­пат­ру, цар­ст­ву­ю­щую без мужа вдо­ву, и так­же соеди­нив­шись с ней, он начал гото­вить для себя гос­под­ство, и не тай­но, но, забыв роди­ну, имя, тогу, фас­ции, пол­но­стью выро­дил­ся в чудо­ви­ще, как помыс­ла­ми, так и душой, а так­же обра­зом жиз­ни.

252 В руке золо­той жезл, на боку аки­нак, пур­пур­ное оде­я­ние стя­ну­то огром­ны­ми само­цве­та­ми. Недо­ста­ва­ло лишь диа­де­мы, чтобы он как царь наслаж­дал­ся цари­цей. Услы­шав об этом, Август Цезарь из Брун­ди­зия в Калаб­рии пере­пра­вил­ся в Эпир, чтобы отстра­нить его от начи­нав­шей­ся тира­нии. Ведь Анто­ний уже обло­жил фло­том всё актий­ское побе­ре­жье. Но когда там завя­за­лось сра­же­ние и флот Цеза­ря начал тре­во­жить его суд­но, цари­ца, зачин­щи­ца бег­ства, пер­вой уве­ла в откры­тое море свой корабль с золо­той кор­мой и пур­пур­ным пару­сом. Вско­ре за ней после­до­вал Анто­ний.

253 Но Цезарь пре­сле­до­вал его по пятам, поэто­му не помог­ли ни при­готов­ле­ния к бег­ству в оке­ан, ни укреп­ле­ние гар­ни­зо­на­ми обе­их око­неч­но­стей Егип­та, Паре­то­ния и Пелу­зия. Вско­ре оба нало­жи­ли на себя руки. Пер­вым прон­зил себя мечом Анто­ний. Цари­ца, бро­сив­шись к ногам Авгу­ста, иску­ша­ла взор пол­ко­во­д­ца, хотя и напрас­но. Ведь кра­сота была ниже⁸⁸ цело­муд­рен­но­сти прин­цеп­са. И не об отни­мае­мой у неё жиз­ни она бес­по­ко­и­лась, а о части цар­ской вла­сти.

254 Когда она отча­я­лась полу­чить её от прин­цеп­са и узна­ла, что тот бере­жёт её для три­ум­фа, вос­поль­зо­вав­шись бес­печ­но­стью охра­ны, уда­ли­лась в цар­ский мав­зо­лей и там, надев, как обыч­но быва­ло, луч­шие одеж­ды, рас­по­ло­жи­лась в напол­нен­ном бла­го­уха­ни­я­ми сар­ко­фа­ге рядом со сво­им Анто­ни­ем и, при­жав к венам змей, таким обра­зом, слов­но в сон, погру­зи­лась в смерть. Таков конец войн Авгу­ста Цеза­ря как с граж­да­на­ми, так и с ино­зем­ца­ми.

255 И так­же Август Цезарь Окта­виан, кото­ро­го никто из импе­ра­то­ров не был удач­ли­вее в вой­нах и уме­рен­нее в мир­ное вре­мя, был весь­ма при­вет­лив со все­ми. Он сам тогда, успо­ко­ив еди­ным миром все наро­ды от восто­ка до запа­да, с севе­ра до юга и по всей окруж­но­сти оке­а­на, закрыл ворота Яну­са

256 и, про­ведя вме­сте с Тибе­ри­ем пере­пись в Риме, нашёл трид­цать три мил­ли­о­на три­ста тысяч⁸⁹ чело­век, и пове­лел пере­пи­сать весь мир, уми­ротво­рён­ный мано­ве­ни­ем гряду­ще­го Иису­са Хри­ста, и пра­вил 56 лет. Но на сорок вто­ром году его вер­хов­ной вла­сти Гос­подь Иисус Хри­стос, истин­ный Бог и истин­ный чело­век, собла­го­во­лил родить­ся от Духа Свя­то­го и Девы Марии.

257 Цар­ст­вуя в мире в тече­ние остав­ших­ся четыр­на­дца­ти лет после при­ше­ст­вия Гос­по­да в телес­ном при­сут­ст­вии, он и сам обла­дал еди­но­лич­ным прин­ци­па­том и, остав­ляя сле­дую­щим за ним такую же власть над импе­ри­ей со сво­им име­нем Авгу­ста, ото­шёл от чело­ве­че­ских дел, оста­вив пре­ем­ни­ком пасын­ка сво­его Тибе­рия.

258 Тибе­рий Август Цезарь пра­вил 23 года. При­вле­кая к себе лестью мно­гих царей, он нико­гда не отпус­кал их в соб­ст­вен­ные цар­ства; сре­ди них и Архе­лая, царя Кап­па­до­кии. Обра­тив после того, как тот умер, его цар­ство в про­вин­цию, он назвал его город Маза­ку по сво­е­му име­ни Цеза­ре­ей. На 18 году его Гос­подь Наш Иисус Хри­стос при Пон­тии Пила­те в Иудее постра­дал по пло­ти, не по боже­ству.

259 Гай Цезарь по про­зви­щу Кали­гу­ла пра­вил 3 года 10 меся­цев. Он заста­вил Мем­мия Регу­ла выдать за него замуж соб­ст­вен­ную жену, удо­че­рив её, и под­пи­сать брач­ный доку­мент в каче­стве отца. Совер­шив это и тому подоб­ное, уста­но­вив через Гая Пет­ро­ния в Иеру­са­лим­ском хра­ме ста­тую Юпи­те­ра и при­тес­няя через пре­фек­та Флак­ка Ави­лия иуде­ев в Алек­сан­дрии, он был, нако­нец, убит во двор­це в Риме соб­ст­вен­ны­ми тело­хра­ни­те­ля­ми в воз­расте два­дца­ти девя­ти лет.

260 Затем насле­до­вав­ший ему Клав­дий пра­вил 13 лет 9 меся­цев. Этот Клав­дий пред­при­нял поход на ост­ров Бри­та­нию, на кото­рый никто до Юлия Цеза­ря и никто после него не отва­жи­вал­ся всту­пить. Он воз­гла­вил вой­ско и там, без вся­ко­го сра­же­ния и кро­во­про­ли­тия, в тече­ние весь­ма немно­гих дней при­нял капи­ту­ля­цию боль­шей части ост­ро­ва. Кро­ме того, он доба­вил к Рим­ской импе­рии Оркад­ские ост­ро­ва, рас­по­ло­жен­ные в оке­ане за Бри­та­ни­ей. И через шесть меся­цев после отъ­езда он вер­нул­ся в Рим и там скон­чал­ся в воз­расте 64 лет.

261 Нерон, пле­мян­ник Гая Кали­гу­лы, пра­вил 13 лет 8 меся­цев. Он был столь изне­жен, что купал­ся в холод­ных и горя­чих бла­го­во­ни­ях, и не толь­ко не был поле­зен для государ­ства, но и изряд­но ему вредил. Ведь он поте­рял два леги­о­на в Арме­нии вме­сте с самой про­вин­ци­ей, кото­рые, под­чи­нив­шись пар­фян­ско­му ярму, при­чи­ни­ли рим­ля­нам тяж­кое бес­че­стье.

262 Ко всем пре­ступ­ле­ни­ям и убий­ствам, совер­шён­ным в отно­ше­нии соб­ст­вен­ных род­ст­вен­ни­ков, он доба­вил то зло­де­я­ние, что по обра­зу Трои под­жёг Рим и, нало­жив руку на хри­сти­ан, воз­будил гоне­ние и самих учи­те­лей веры, Пет­ра и Пав­ла, умерт­вил в Горо­де, одно­го рас­пяв на кре­сте, а дру­го­го обез­гла­вив. И когда он с позо­ром был изверг­нут с цар­ства, Галь­ба в Ибе­рии, Вител­лий в Гер­ма­нии, Отон в Риме захва­ти­ли вер­хов­ную власть. Все они, одна­ко, погиб­ли ско­рой смер­тью.

263 Вес­па­си­ан, в Иудее вой­ском при­зван­ный к вла­сти, пра­вил 10 лет. Оста­вив сво­его сына Тита для заво­е­ва­ния Иеру­са­ли­ма, сам он, отпра­вив­шись в Рим, пра­вил в мире.

264 Тит, сын Вес­па­си­а­на и так­же Вес­па­си­ан, поко­ри­тель наро­да Иудеи, пра­вил в тече­ние двух лет и двух меся­цев. И он, соглас­но досто­вер­но­му сооб­ще­нию Иоси­фа, голо­дом и мечом умерт­вил мил­ли­он сто тысяч иуде­ев и ещё сто тысяч плен­ных про­дал с пуб­лич­ных тор­гов. Такое мно­же­ство собрал в Иеру­са­ли­ме пас­халь­ный празд­ник.

265 Доми­ци­ан, брат Тита, сын Вес­па­си­а­на, пра­вил 15 лет и 5 меся­цев и был столь над­ме­нен, что пер­вым при­ка­зал всем назы­вать его гос­по­ди­ном и, мно­гих из зна­ти отпра­вив в изгна­ние, а неко­то­рых умерт­вив, сде­лал себе из их средств золотые и сереб­ря­ные ста­туи. И, под­няв руку на хри­сти­ан, апо­сто­ла и еван­ге­ли­ста Иоан­на, после того, как не смог его умерт­вить, бро­сив в кипя­щее мас­ло, он отпра­вил в изгна­ние на ост­ров Пат­мос, где тот узрел апо­ка­лип­сис. Не выне­ся его жесто­ко­сти, рим­ляне реши­ли убить его во двор­це в Риме и всё, что он уста­но­вил, будет недей­ст­ви­тель­но.

266 Нер­ва, будучи уже очень ста­рым, пра­вил один год и 4 меся­ца. Он, будучи вялым в част­ной жиз­ни, был ещё более вял во вре­мя цар­ст­во­ва­ния и не при­нёс государ­ству какой-либо иной поль­зы, кро­ме той, что ещё при жиз­ни выбрал Тра­я­на.

267 Тра­ян, чуть ли не самый луч­ший из всех импе­ра­то­ров, пра­вил 18 лет и 6 меся­цев. Он отпразд­но­вал три­умф над дака­ми и ски­фа­ми, укро­тил ибе­ров и сав­ро­ма­тов, осро­е­нов, ара­бов, бос­по­ри­тов, кол­хов после того, как они обра­ти­лись к сви­ре­по­сти. Он достиг Селев­кии, Кте­си­фо­на и Вави­ло­нии и овла­дел ими.

268 И он постро­ил флот на Крас­ном море, откуда опу­сто­шал пре­де­лы Индии, и там посвя­тил свою ста­тую, и после столь­ких трудов умер от исте­че­ния внут­рен­но­стей в Селев­кии Исаврий­ской в воз­расте 63 лет. Его кости, вло­жен­ные в золотую урну, были поме­ще­ны под колон­ной на фору­ме и он, един­ст­вен­ный из всех импе­ра­то­ров, был похо­ро­нен внут­ри Горо­да.

269 Адри­ан, уро­же­нец Ита­ли­ки в Испа­нии и сын двою­род­ной сест­ры Тра­я­на, пра­вил 21 год. Он не сде­лал почти ниче­го полез­но­го для государ­ства, кро­ме того, что вос­ста­но­вил на соб­ст­вен­ные сред­ства дав­но раз­ру­шен­ные Алек­сан­дрию и Иеру­са­лим и умень­шил в неко­то­рых мест­но­стях государ­ст­вен­ные нало­ги.

270 Назвав Иеру­са­лим по сво­е­му име­ни Эли­ей, он не поз­во­лил вхо­дить в него нико­му из иуде­ев. Было ясно, что он завидо­вал дея­ни­ям Тра­я­на, так как лишь толь­ко он ему насле­до­вал, как тот­час же, без вся­кой необ­хо­ди­мо­сти ото­звав к себе вой­ско, оста­вил пер­сам Месо­пота­мию, и Асси­рию, и Арме­нию, уста­но­вив реку Евфрат пре­де­лом и гра­ни­цей меж­ду пар­фя­на­ми и рим­ля­на­ми. В его прав­ле­ние Акви­ла Пон­тий­ский пере­вёл Писа­ние с еврей­ско­го язы­ка. Умер Адри­ан в Бай­ях от болез­ни.

271 Анто­нин по про­зви­щу Пий со сво­и­ми детьми Авре­ли­ем и Луци­ем пра­вил 22 года и 3 меся­ца. И если Анто­нин не при­нёс какой-либо поль­зы, то и ника­ко­го ущер­ба от него государ­ство не ощу­ти­ло. Он умер на две­на­дца­той миле от Горо­да, на сво­ей вил­ле, назы­вае­мой Лори­ум, в воз­расте семи­де­ся­ти шести лет.

272 Марк Анто­нин, кото­рый так­же Вер, и Луций Авре­лий Ком­мод, свя­зан­ные род­ст­вом, с рав­ны­ми пра­ва­ми управ­ля­ли импе­ри­ей. Из них млад­ший, дви­нув вой­ска про­тив пар­фян, совер­шил вели­кие и отваж­ные дея­ния, взял их город Селев­кию с четырь­мя сот­ня­ми тысяч бой­цов и с вели­кой сла­вой спра­вил над ними три­умф. Стар­ший же часто при­ни­мал уча­стие во мно­гих вой­нах и чаще бла­го­да­ря сво­им пол­ко­во­д­цам воз­вра­щал­ся с три­ум­фом, осо­бен­но над пле­ме­нем ква­дов. Но один, пере­не­ся апо­плек­сию, скон­чал­ся в Аль­тене, дру­гой умер от болез­ни в Пан­но­нии.

273 Ком­мод, сын Анто­ни­на, пра­вил 13 лет и спра­вил вели­кий три­умф над гер­ман­ским пле­ме­нем, и после это­го умер, заду­шен­ный в доме Вести­ли­а­на.

274 Гель­вий Пер­ти­накс, в воз­расте свы­ше шести­де­ся­ти лет заве­до­вав­ший пре­фек­ту­рой, по поста­нов­ле­нию сена­та был избран импе­ра­то­ром и пра­вил 6 меся­цев. Когда сенат настой­чи­во про­сил назы­вать его жену Авгу­стой, а сына Цеза­рем, он ска­зал: «Долж­но быть доста­точ­но, чтобы я сам пра­вил про­тив воли, не заслу­жи­вая это­го». Чрез­вы­чай­но спра­вед­ли­вый и доступ­ный для всех, он был убит во двор­це зако­но­ве­дом Юли­а­ном, кото­рый сам после это­го был убит Севе­ром.

275 Север, по про­ис­хож­де­нию афри­ка­нец из Три­по­ли­та­нии, пра­вил 18 лет и, ото­мстив Юли­а­ну за убий­ство Пер­ти­на­к­са, себя так­же назвал Пер­ти­на­к­сом. Он одер­жал уди­ви­тель­ные победы над вос­став­ши­ми про­тив рим­лян пар­фя­на­ми и адиа­бе­на­ми. Так­же он до такой сте­пе­ни раз­гро­мил внут­рен­них ара­бов, что сде­лал их область рим­ской про­вин­ци­ей. И тор­же­ст­вуя таким обра­зом, он был назван Пар­фян­ским, Араб­ским и Адиа­бен­ским.

276 В его прав­ле­ние некий сама­ри­тя­нин Сим­мах, став про­зе­ли­том иуде­ев, так­же пере­нёс Свя­щен­ное Писа­ние с еврей­ско­го язы­ка на гре­че­ский и соста­вил свою редак­цию. После него, почти три года спу­стя, так­же Фео­до­ти­он Пон­тий­ский в таком же труде соста­вил свою редак­цию Писа­ния. Раз­ра­зи­лась Бри­тан­ская вой­на, в кото­рой Север одер­жал уди­ви­тель­ную победу.

277 Анто­нин по про­зви­щу Кара­кал­ла, сын Севе­ра, пра­вил 7 лет. Это имя он полу­чил отто­го, что, разда­вая в Риме из воен­ной добы­чи одеж­ды тако­го рода, он дал себе имя «Кара­кал­ла», а одеж­де — «Анто­ни­нов­ская». При нём ещё одна редак­ция Свя­щен­но­го Писа­ния, кото­рую мы назы­ваем пятой, была най­де­на в Иери­хоне в боч­ке. Этот импе­ра­тор, когда высту­пил в поход про­тив пер­сов, умер в Эдес­се в Осро­ене.

278 Мак­рин, ведав­ший пре­фек­ту­рой пре­то­рия, был избран импе­ра­то­ром, пра­вил один год и был убит в Архе­ла­иде.

279 Марк Авре­лий, сын Анто­ни­на Кара­кал­лы и жрец хра­ма Гелио­га­ба­ла, став импе­ра­то­ром, пра­вил 4 года. В Иудее был постро­ен Эммаус и назван Нико­по­лем. Тогда Афри­кан, выдаю­щий­ся исто­рик, пред­при­нял ради него посоль­ство к прин­цеп­су. Но импе­ра­тор, кото­рый за вре­мя сво­его цар­ст­во­ва­ния не про­пу­стил ни одно­го вида непри­стой­но­сти, кото­ро­го бы он не совер­шил, был убит в ходе воен­но­го мяте­жа.

280 Алек­сандр, сын Мамеи, про­ис­хо­див­ший из незнат­но­го сосло­вия, ещё юно­шей при­нял на себя управ­ле­ние государ­ст­вом и вско­ре, под­няв ору­жие про­тив Ксерк­са, царя пер­сов, уди­ви­тель­ным обра­зом спра­вил три­умф над пар­фян­ски­ми тро­фе­я­ми. Так­же и под его вла­стью в Нико­по­ле Актий­ском, то есть в Эпи­ре, в боч­ке была най­де­на редак­ция Свя­щен­но­го Писа­ния, назы­вае­мая шестой. А сам он был убит в Могон­ци­а­ке во вре­мя воен­но­го мяте­жа, и у вла­сти его сме­нил Мак­си­мин из воен­но­го сосло­вия.

281 Мак­си­мин, родом гот, рож­дён­ный от отца Мик­ки и мате­ри алан­ки Аба­бы, достиг­ший вер­хов­ной вла­сти исклю­чи­тель­но по воле сол­дат, успеш­но вёл вой­ну про­тив гер­ман­цев, а вер­нув­шись с неё и воз­двиг­нув внут­рен­нее сра­же­ние про­тив хри­сти­ан, про­цар­ст­во­вав едва три года, был убит Пупи­е­ном в Акви­лее.

282 Гор­диан, ещё маль­чи­ком став­ший импе­ра­то­ром, пра­вил почти шесть лет. Едва всту­пив в Рим, он тот­час же убил Пупи­е­на и Аль­би­на, кото­рые, умерт­вив Мак­си­ми­на, захва­ти­ли тира­нию; открыв ворота Яну­са и отпра­вив­шись на Восток, он начал вой­ну с пар­фя­на­ми и, воз­вра­ща­ясь оттуда с победой, непо­да­лё­ку от рим­ской зем­ли был убит вслед­ст­вие ковар­ства пре­фек­та пре­то­рия Филип­па.

283 Филипп, бес­стыд­но при­шед­ший к вер­хов­ной вла­сти, пра­вил 7 лет. Он сде­лал соучаст­ни­ком прав­ле­ния сво­его сына, тоже Филип­па, и сам пер­вый из всех импе­ра­то­ров стал хри­сти­а­ни­ном, и на тре­тий год сво­ей вла­сти про­вёл празд­но­ва­ние горо­да Рима, кото­ро­му испол­нил­ся тысяч­ный год, и, отстро­ив во Фра­кии город, кото­рый назы­вал­ся Пуль­пуде­ва, нарёк его по сво­е­му име­ни Филип­по­по­лем⁹⁰.

284 Деций, родом из Буда­лии⁹¹ в Ниж­ней Пан­но­нии, после убий­ства обо­их Филип­пов пра­вил один год и три меся­ца. И он под­нял ору­жие про­тив хри­сти­ан из-за нена­ви­сти к име­ни Филип­пов. Сам он, сра­жа­ясь с гета­ми, вме­сте со сво­им сыном погиб жесто­кой смер­тью в Абрит­те⁹².

285 Галл и Волу­зи­ан пра­ви­ли 2 года 4 меся­ца. Когда они отправ­ля­лись из Горо­да про­тив Эми­ли­а­на, зате­вав­ше­го пере­во­рот в Мёзии, были уби­ты в Фору­ме Фла­ми­ния.

286 Эми­ли­ан же был убит через три меся­ца после захва­та тира­нии.

287 Вале­ри­ан и Гал­ли­ен, воз­вы­шен­ные к вер­хов­ной вла­сти — один сол­да­та­ми в Реции, дру­гой сена­том в Риме, пра­ви­ли 15 лет. Посколь­ку Вале­ри­ан воз­будил гоне­ние на хри­сти­ан, он тот­час был взят в плен царём пер­сов Сапо­ром и там соста­рил­ся в жал­ком раб­стве. Гал­ли­ен, узнав о его кон­чине, дал хри­сти­а­нам мир. Но когда он стал чрез­мер­но раз­нуздан в сво­ей вла­сти и не делал ниче­го муже­ст­вен­но­го, пар­фяне опу­сто­ши­ли Сирию и Кили­кию, гер­ман­цы и ала­ны, раз­гра­бив Гал­лию, дошли до Равен­ны, готы разо­ри­ли Гре­цию, ква­ды и сар­ма­ты вторг­лись в Пан­но­нию, гер­ман­цы вновь захва­ти­ли Испа­нию. Вслед­ст­вие это­го Гал­ли­ен был убит в Медио­лане.

288 Клав­дий пра­вил 1 год 9 меся­цев. Пой­дя вой­ной на готов, уже 15 лет опу­сто­шав­ших Илли­рик и Македо­нию, он уни­что­жил их в неве­ро­ят­ной резне, так что в курии ему был уста­нов­лен золо­той щит, а на Капи­то­лии — золотая ста­туя. И он был убит в Сир­мии.

289 После его смер­ти Квин­ти­лий, его брат, про­воз­гла­шён­ный авгу­стом сена­том, на восем­на­дца­тый день сво­ей вла­сти был убит в Акви­лее.

290 Авре­ли­ан, уро­же­нец При­бреж­ной Дакии, пра­вил 5 лет 6 меся­цев. Вско­ре он при­нял Гал­лию у Тет­ри­ка, пре­дав­ше­го на Ката­ла­у­нах соб­ст­вен­ную армию, и, совер­шив поход на Дунай, сокру­шил готов в вели­ких бит­вах, и пре­сле­до­вал почи­та­те­лей боже­ст­вен­но­го име­ни. Оде­нат Паль­мир­ский преж­де него, собрав отряд кре­стьян и изгнав пер­сов из Месо­пота­мии, сам вторг­ся в их обла­сти.

291 После его убий­ства вер­хов­ной вла­стью на Восто­ке завла­де­ла его жена; пред­при­няв­ший про­тив неё поход Авре­ли­ан одер­жал над ней победу при Эме­се⁹³ близ Антио­хии и про­вёл живой в сво­ём три­ум­фе в Риме, и после это­го, во вто­рой раз отпра­вив­шись в поход, был убит в Кено­фру­ри­уме на ста­рой доро­ге меж­ду Визан­ти­ем и Герак­ле­ей.

292 Тацит пра­вил 6 лет. После его убий­ства в Пон­те вер­хов­ную власть при­нял Фло­ри­ан и удер­жи­вал её 88 дней. Рав­ным обра­зом и он был убит в Тар­се.

293 Проб пра­вил 6 лет 4 меся­ца. Он раз­ре­шил гал­лам и испан­цам иметь вино­град­ни­ки. В это вре­мя воен­ный магистр Сатур­нин, послан­ный для вос­ста­нов­ле­ния горо­да Антио­хии, захва­тил там тира­нию, но вско­ре был подав­лен и убит в Апа­мее. Сам же импе­ра­тор Проб был убит во вре­мя воен­но­го мяте­жа в Сир­мии, в башне, назы­вае­мой «Желез­ной».

294 Кар, уро­же­нец Нар­бо­ны в Гал­лии, вме­сте с сыно­вья­ми Кари­ном и Нуме­ри­а­ном пра­вил 2 года. Уди­ви­тель­ным обра­зом опу­сто­шив почти всю Пер­сию, он захва­тил её зна­ме­ни­тей­шие горо­да Коху⁹⁴ и Кте­си­фон. Он счаст­ли­во одер­жал победу в Сар­мат­ской войне. Сам же Кар на реке Тиг­ре, в то вре­мя, когда раз­би­вал лагерь, погиб от уда­ра мол­нии.

295 Нуме­ри­ан же, стра­дав­ший болез­нью глаз и пере­дви­гав­ший­ся в носил­ках, был убит вслед­ст­вие ковар­ства сво­его тестя Апра, что откры­лось лишь на тре­тий день из-за зло­во­ния тру­па. Карин же был убит, побеж­дён­ный в сра­же­нии у Мар­га.

296 Избран­ный импе­ра­то­ром дал­ма­ти­нец Дио­кле­ти­ан, сын писа­ря, пра­вил 20 лет. Он, как толь­ко был воз­вы­шен к вла­сти, тот­час же убил Апра на воин­ской сход­ке, покляв­шись, что тот убил Нуме­ри­а­на без его соуча­стия в этом пре­ступ­ле­нии. И вско­ре он при­нял себе в сопра­ви­те­ли Мак­си­ми­а­на Гер­ку­лия. Этот Мак­си­ми­ан, пода­вив мно­же­ство кре­стьян, назы­вае­мых багауда­ми, вер­нул мир Гал­лии.

297 В это вре­мя Кара­у­зий, обла­чив­шись в пур­пур, захва­тил Бри­та­нию; царь пер­сов Нар­сес начал вой­ну на Восто­ке; наро­ды пяти пле­мён⁹⁵ бес­по­ко­и­ли Афри­ку; Ахил­лей вторг­ся в Еги­пет.

298 Из-за это­го Кон­стан­ций и Гале­рий Мак­си­ми­ан при­вле­ка­ют­ся к вла­сти как цеза­ри. Из них Кон­стан­ций был вну­ком Клав­дия от доче­ри; Гале­рий родил­ся в Дакии, неда­ле­ко от Сер­ди­ки. И посколь­ку Дио­кле­ти­ан хотел свя­зать их ещё и род­ст­вом, Кон­стан­ций женил­ся на пад­че­ри­це Гер­ку­лия Фео­до­ре, от кото­рой про­из­вёл на свет шесте­рых детей; Гале­рий же взял в жёны Вале­рию, дочь Дио­кле­ти­а­на; и оба рас­торг­ли преж­ние бра­ки.

299 Тогда было побеж­де­но и пере­веде­но на рим­скую зем­лю пле­мя кар­пов. Имен­но тогда Дио­кле­ти­ан, пер­вый из всех импе­ра­то­ров, при­ка­зал, чтобы ему покло­ня­лись как богу, и вде­лал дра­го­цен­ные кам­ни в одеж­ду и обувь, и [воз­ло­жил] диа­де­му на голо­ву, хотя до него все [импе­ра­то­ры] име­ли толь­ко пур­пур­ный плащ, чтобы отли­чать­ся от част­ных лиц, и при­вет­ст­во­ва­лись как дру­гие маги­ст­ра­ты.

300 Итак, каж­дый из прин­цеп­сов пред­при­нял поход: Дио­кле­ти­ан в тече­ние вось­ми меся­цев, победив тира­на Егип­та, под­чи­нил всю про­вин­цию; Мак­си­ми­ан Гер­ку­лий одер­жал в Афри­ке победу над наро­да­ми пяти пле­мён; Кон­стан­ций воз­ле Лин­гон в один день истре­бил 60 тысяч ала­ман­нов.

301 Гале­рий Мак­си­ми­ан, побеж­дён­ный в пер­вом сра­же­нии Нар­се­сом, бежал, обла­чён­ный в пур­пур, перед колес­ни­цей Дио­кле­ти­а­на. Уязв­лен­ный таким уни­же­ни­ем, во вто­рой раз он сра­жал­ся муже­ст­вен­но, одо­лел Нар­се­са, захва­тил его жён и детей и был при­нят Дио­кле­ти­а­ном с заслу­жен­ны­ми поче­стя­ми.

302 После этой победы Дио­кле­ти­ан и Мак­си­ми­ан отпразд­но­ва­ли в Риме впе­чат­ля­ю­щий три­умф, пред­ше­ст­ву­е­мые детьми и жёна­ми царя пер­сов и той огром­ной добы­чей раз­ных наро­дов. Так же Дио­кле­ти­ан, воз­будив гоне­ние на хри­сти­ан, . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

303 . . . . . . . . . и Кап­па­до­кию, Кон­стан­ций умер.

304 Юли­ан Отступ­ник пра­вил один год 8 меся­цев и, оста­вив хри­сти­ан­ство, обра­тил­ся к почи­та­нию идо­лов и, соблаз­няя вкрад­чи­вым пре­сле­до­ва­ни­ем, мно­гих скло­нил к жерт­во­при­но­ше­нию идо­лам. Сам он, муж дей­ст­ви­тель­но пре­вос­ход­ный и нуж­ный государ­ству, совер­шив огром­ные при­готов­ле­ния, начал вой­ну про­тив пар­фян. Отправ­ля­ясь на неё, он дал обет при­не­сти после победы кровь хри­сти­ан в жерт­ву сво­им богам, и он при­нял капи­ту­ля­цию неко­то­рых пар­фян­ских горо­дов, и мно­гие уни­что­жил силой, и неко­то­рое вре­мя сто­ял лаге­рем у Кте­си­фо­на.

305 По ухо­ду оттуда он был заведён в пусты­ню хит­ро­стью неко­е­го пере­беж­чи­ка, и когда поги­ба­ло изну­рён­ное силь­ной жаж­дой и сол­неч­ным зно­ем вой­ско, сам он, встре­во­жен­ный столь­ки­ми опас­но­стя­ми, в то вре­мя, когда опро­мет­чи­во бро­дил по глу­хой пустыне, неким повстре­чав­шим­ся ему вра­же­ским всад­ни­ком был ранен копьём в живот и погиб на трид­цать третьем году сво­ей жиз­ни. После него на сле­дую­щий день вой­ском был при­зван к вла­сти при­ми­це­рий доме­сти­ков Иови­ан.

306 Иови­ан пра­вил восемь меся­цев. Вынуж­дае­мый необ­хо­ди­мо­стью, он вско­ре пере­дал царю пер­сов Сапо­ру Ниси­бис и боль­шую часть Месо­пота­мии и сам, задох­нув­шись от чада горя­щих углей, умер в Дадастане в воз­расте 33 лет.

307 Вален­ти­ни­ан и Валент пра­ви­ли 13 лет 5 меся­цев. Они были бра­тья­ми из Кибе­лы⁹⁶ в Пан­но­нии. Вален­ти­ни­ан испол­нял долж­ность три­бу­на в Нико­медии; став импе­ра­то­ром, он при­нял бра­та Вален­та в соучаст­ни­ки вла­сти. Сам он был мужем выдаю­щим­ся и харак­те­ром подоб­ным Авре­ли­а­ну, за исклю­че­ни­ем того, что неко­то­рые осуж­да­ли его чрез­мер­ную суро­вость и береж­ли­вость как жесто­кость и алч­ность. Оста­вив бра­та пра­вить на Восто­ке, сам он удер­жал Запад.

308 Во вре­мя его прав­ле­ния дру­гой Вален­ти­ни­ан⁹⁷, захва­тив­ший тира­нию в Бри­та­нии, был немед­лен­но сокру­шён. Так­же в Кон­стан­ти­но­по­ле некий Про­ко­пий, вос­став­ший про­тив Вален­та и ниче­го не добив­ший­ся, поки­нул город и, захва­тив тира­нию во Фри­гии Салю­та­рии, был убит, и мно­гие из пар­тии Про­ко­пия были каз­не­ны и объ­яв­ле­ны вне зако­на. Валент, обра­щён­ный и кре­щён­ный ари­ан­ским епи­ско­пом Евдок­си­ем, враж­деб­но вос­стал про­тив пра­во­слав­ных.

309 Вален­ти­ни­ан в Амби­а­ну­ме утвер­дил импе­ра­то­ром сво­его сына Гра­ци­а­на, кото­ро­го он имел от сво­ей пер­вой супру­ги Севе­ры, и гото­вил­ся к похо­ду про­тив сак­сов и бур­гун­дов, кото­рые, чис­лом свы­ше 80 тысяч воору­жён­ных, впер­вые рас­по­ло­жи­лись лаге­рем на бере­гу Рей­на, одна­ко вне­зап­но умер в Бре­ги­ци­оне от апо­плек­сии и кро­во­из­ли­я­ния.

310 Тогда Гра­ци­ан при­нял в соучаст­ни­ки вла­сти бра­та Вален­ти­ни­а­на, родив­ше­го­ся от вто­рой жены Юсти­ны. Ведь перед тем Вален­ти­ни­ан Стар­ший из-за вос­хва­ля­е­мой его женой Севе­рой кра­соты Юсти­ны всту­пил с ней в брак и издал ради неё закон, чтобы все мужи, кто бы ни захо­тел, без­на­ка­зан­но заклю­ча­ли двой­ной брак, посколь­ку наро­ды быва­ют мно­го­люд­ны по той при­чине, что у них это в обы­чае и одоб­ря­ет­ся, когда у одно­го мужа мно­го жён.

311 Поэто­му Вален­ти­ни­ан, при­няв, как мы ска­за­ли, Юсти­ну, про­из­вёл от неё на свет чет­ве­рых детей: выше­упо­мя­ну­то­го импе­ра­то­ра Вален­ти­ни­а­на, и Гра­ту, Юсту и Гал­лу. Поз­же от этой Гал­лы импе­ра­тор Фео­до­сий, после смер­ти Фла­цил­лы, родив­шей Арка­дия и Гоно­рия, поро­дил Пла­ци­дию, кото­рая была мате­рью ново­го импе­ра­то­ра Вален­ти­ни­а­на Млад­ше­го. Но вер­нём­ся к теме.

312 Импе­ра­тор Валент, издав закон о том, чтобы мона­хи нес­ли воен­ную служ­бу, при­ка­зал каз­нить отка­зы­ваю­щих­ся. В то вре­мя и Фео­до­сий, отец буду­ще­го импе­ра­то­ра Фео­до­сия, и мно­гие из зна­ти были уби­ты вслед­ст­вие безу­мия Вален­та. Импе­ра­тор Гра­ци­ан в ходе вой­ны уни­что­жил у горо­да Арген­та­рия в Гал­лии свы­ше 30 тысяч ала­ман­нов и уми­ротво­рил Гал­лию.

313 Народ гун­нов, устре­мив­шись на готов, одних из них под­чи­нил, а дру­гих обра­тил в бег­ство. Послед­ние, при­быв­шие в Рома­нию и при­ня­тые без сда­чи ору­жия, тес­ни­мые голо­дом были вынуж­де­ны вос­стать из-за жад­но­сти дук­са Мак­си­ма и, одолев рим­лян в бою, раз­ли­лись по Фра­кии.

314 Про­тив них во Фра­кию отправ­ля­ет­ся вынуж­ден­ный поки­нуть Антио­хию Валент, и в про­изо­шед­шем там достой­ном опла­ки­ва­ния сра­же­нии ранен­ный стре­лой импе­ра­тор был уне­сён в жал­кую хижи­ну, где сго­рел в подо­жжён­ном набе­жав­ши­ми гота­ми огне пожа­ра. Готы же, убив импе­ра­то­ра, уже без опас­ки спе­шат к горо­ду Кон­стан­ти­но­по­лю, где в то вре­мя Доми­ни­ка Авгу­ста, жена Вален­та, щед­ро разда­вая наро­ду боль­шие день­ги, не поз­во­ли­ла вра­гам разо­рить город, и чест­но и муже­ст­вен­но сохра­ня­ла власть сво­его род­ст­вен­ни­ка до тех пор, пока тот не назна­чил Фео­до­сия.

315 Испа­нец Фео­до­сий из Ита­ли­ки, горо­да боже­ст­вен­но­го Тра­я­на, после гибе­ли Вален­та был назна­чен Гра­ци­а­ном Авгу­стом импе­ра­то­ром в Сир­мии и пра­вил 17 лет; и при­быв в Фес­са­ло­ни­ку, он был кре­щён свя­тым епи­ско­пом Ако­ли­ем и отли­чил­ся как весь­ма бла­го­че­сти­вый рас­про­стра­ни­тель вли­я­ния церк­ви и исклю­чи­тель­ный защит­ник государ­ства. Ведь гун­нов и готов, кото­рые изну­ря­ли его при Вален­те, он в раз­лич­ных сра­же­ни­ях победил и пре­кра­тил пагуб­ные опу­сто­ше­ния. Так­же по прось­бе пер­сов он заклю­чил с ними мир.

316 Тира­на же Мак­си­ма, кото­рый убил Гра­ци­а­на и при­сво­ил Гал­лию, он, насту­пая с восто­ка вме­сте с импе­ра­то­ром Вален­ти­ни­а­ном, у Медио­ла­на окру­жил, захва­тил и убил.

317 Наде­лён­ный боже­ст­вен­ной под­держ­кой, он так­же победил тира­на Евге­ния и Арбо­га­ста, уни­что­жив десять тысяч их бой­цов. Ведь этот Евге­ний, пола­гав­ший­ся на силы Арбо­га­ста, после того, как тот убил во Вьенне Вален­ти­ни­а­на, захва­тил власть, но вско­ре вме­сте с жиз­нью поте­рял импе­рию. Ведь после смер­ти Арбо­га­ста он, отча­яв­шись, убил себя соб­ст­вен­ной рукой.

318 И Фео­до­сий, одолев всех вра­гов, в мире ото­шёл от чело­ве­че­ских дел в Медио­лане, оста­вив обо­им сыно­вьям успо­ко­ен­ны­ми оба государ­ства. В том же году его тело было пере­не­се­но в Кон­стан­ти­но­поль и там похо­ро­не­но.

319 Бра­тья Арка­дий и Гоно­рий, сыно­вья импе­ра­то­ра Фео­до­сия, нача­ли дер­жать обе импе­рии, разде­лён­ные толь­ко пре­сто­ла­ми, а имен­но, стар­ший Арка­дий — в горо­де Кон­стан­ти­но­по­ле, Гоно­рий же — в Риме. Тогда пат­ри­ций Руфин, пле­тя интри­ги про­тив прин­цеп­са Арка­дия, при­гла­сил коро­ля готов Ала­ри­ха опу­сто­шать Гре­цию, тай­но послав ему день­ги. Впо­след­ст­вии изоб­ли­чён­ный, Руфин был обез­глав­лен перед ворота­ми горо­да вои­на­ми, послан­ны­ми из Ита­лии с коми­том Гай­ной к Арка­дию, и его голо­ву и пра­вую руку носи­ли по Кон­стан­ти­но­по­лю для осме­я­ния, его жена была изгна­на и все­ми его богат­ства­ми завла­дел евнух Евтро­пий.

320 Тогда Гиль­дон, преж­де назна­чен­ный Фео­до­си­ем коми­том Афри­ки, как бы с пре­зре­ни­ем взи­рая на власть обо­их юно­шей, захо­тел овла­деть Афри­кой, и когда увидел, что он раз­об­ла­чён соб­ст­вен­ным бра­том Мас­це­зе­лем и бли­зок к кру­ше­нию, соб­ст­вен­но­руч­но убил его. А выше­упо­мя­ну­тый комит Гай­на, вызвав граж­дан­скую вой­ну в Кон­стан­ти­но­по­ле, воз­му­тил весь город огнём и мечом и, бежав на Гел­лес­понт, вёл там жизнь пира­та. Про­тив него было дано мор­ское сра­же­ние и мно­гие из его готов были уби­ты. И сам он, спа­са­ясь от вой­ны, тем не менее, вско­ре попла­тил­ся голо­вой.

321 После его сокру­ше­ния исав­ры, рыщу­щие по горам Тав­ра, при­чи­ни­ли огром­ный вред государ­ству. Отправ­лен­ный про­тив них Нар­ба­зайк⁹⁸ тот­час же отпла­тил им ещё бо́льшим ущер­бом. Гес­пе­рий­ские же обла­сти в прав­ле­ние импе­ра­то­ра Гоно­рия сна­ча­ла навод­нил скиф Рада­гайс с дву­мя­ста­ми тыся­ча­ми сво­их [при­вер­жен­цев]. Победив его, Уль­дин и Сар, коро­ли гун­нов и готов, про­да­ли всех плен­ни­ков, кото­рых захва­ти­ли, по золо­то­му за каж­до­го.

322 Комит Сти­ли­хон, чьи две доче­ри, Мария и Тер­ман­ция, пооче­рёд­но были жёна­ми прин­цеп­са Гоно­рия и обе умер­ли дев­ст­вен­ни­ца­ми, пре­зрев Гоно­рия и с вожде­ле­ни­ем взи­рая на его власть, под­нял про­тив вла­сти Гоно­рия пле­ме­на ала­нов, све­вов и ван­да­лов, соблаз­нён­ные дара­ми и день­га­ми, и желая назна­чить цеза­рем сво­его сына Евхе­рия, языч­ни­ка, стро­я­ще­го коз­ни хри­сти­а­нам. После рас­кры­тия его зло­умыш­ле­ний он был убит вме­сте с тем же сво­им сыном. В том же году умер и восточ­ный импе­ра­тор Арка­дий, пра­вив­ший после смер­ти отца 13 лет.

323 Фео­до­сий Млад­ший, сын Арка­дия, выдаю­щий­ся юно­ша, уна­сле­до­вал в импе­рии место отца и пра­вил 43 года. Король везе­готов Ала­рих, разо­рив Ита­лию, всту­пил в Рим и, раз­гра­бив богат­ства Гоно­рия Авгу­ста, увёл плен­ни­цей его сест­ру Пла­ци­дию, кото­рую поз­же пере­дал сво­е­му пре­ем­ни­ку Ата­уль­фу, чтобы тот всту­пил с нею в брак.

324 Тогда некий Кон­стан­тин, захва­тив Гал­лию, овла­дел вер­хов­ной вла­стью и про­из­вёл сво­его сына Кон­стан­та из мона­хов в цеза­ри. Но вско­ре он сам в Аре­ла­те, а его сын во Вьенне поте­ря­ли власть вме­сте с жиз­нью.

325 И таким же обра­зом, забыв об их кон­чине, Иовин и Себасти­ан там же в Гал­лии воз­двиг­ли тира­нию; но и они тот­час же пере­ста­ли суще­ст­во­вать. После это­го Герак­ли­ан с семью­де­ся­тью тре­мя воору­жён­ны­ми кораб­ля­ми подо­шёл к горо­ду Риму для раз­граб­ле­ния; высту­пив­ший про­тив него комит Марин настоль­ко его устра­шил, что тот с одним лишь кораб­лём бежал в Кар­фа­ген, и как толь­ко всту­пил в него, был тот­час убит.

326 Король везе­готов Валия, заклю­чив мир с Гоно­ри­ем, вер­нул его сест­ру Пла­ци­дию; соче­тав её бра­ком с выз­во­лив­шим её пат­ри­ци­ем Кон­стан­ци­ем, Гоно­рий уда­лил­ся от дел чело­ве­че­ских. Мак­сим и Иовин, зако­ван­ные в желе­зо, были уведе­ны из Испа­нии и уби­ты.

327 По смер­ти же Гоно­рия власть на Запа­де захва­тил Иоанн. Про­тив него отпра­ви­лись про­воз­гла­шён­ная авгу­стой Пла­ци­дия и её сын Вален­ти­ни­ан Цезарь. Они одо­ле­ли его ско­рее хит­ро­стью Аспа­ра и Арда­бу­ра, чем доб­ле­стью Аэция⁹⁹.

328 И после убий­ства тира­на Иоан­на Вален­ти­ни­ан в Равен­не был назна­чен импе­ра­то­ром сво­им двою­род­ным бра­том Фео­до­си­ем. Его сест­ра Гоно­рия, вынуж­ден­ная ради чести дво­ра блю­сти свою дев­ст­вен­ность, тай­но отпра­вив слу­гу, при­зва­ла коро­ля гун­нов Атти­лу в Ита­лию. И когда по при­бы­тии Атти­лы не смог­ла испол­нить своё обе­ща­ние, тот про­сту­пок, кото­ро­го не сде­ла­ла с Атти­лой, совер­ши­ла со сво­им про­ку­ра­то­ром Евге­ни­ем. Заклю­чён­ная по этой при­чине бра­том под стра­жу, она была отправ­ле­на в Кон­стан­ти­но­поль к прин­цеп­су Фео­до­сию.

329 Спу­стя три года после это­го импе­ра­тор Вален­ти­ни­ан при­был из Рима в Кон­стан­ти­но­поль для вступ­ле­ния в брак с Евдок­си­ей, доче­рью прин­цеп­са Фео­до­сия, и, отдав в каче­стве дара сво­е­му тестю весь Илли­рик, после празд­но­ва­ния свадь­бы вме­сте с женой уда­лил­ся в своё цар­ство.

330 Афри­кан­ская про­вин­ция была пере­да­на коми­том Бони­фа­ци­ем ван­да­лам и выведе­на из-под рим­ской вла­сти, посколь­ку Бони­фа­ций, попав в неми­лость у Вален­ти­ни­а­на, поже­лал защи­щать­ся, навредив государ­ству, и, при­гла­сив из Испа­нии коро­ля ван­да­лов Гизе­ри­ха, при­чи­нил тот вред, кото­рый заду­мал.

331 Король гун­нов Атти­ла, при­со­еди­нив к себе гепидов с Арда­ри­хом, готов с Вала­ми­ром и раз­ные дру­гие наро­ды со сво­и­ми коро­ля­ми, опу­сто­шил весь Илли­рик, и Фра­кию, и обе Дакии, Мёзию и Ски­фию. Про­тив него храб­ро сра­жал­ся вышед­ший из Мар­ки­а­но­по­ля воен­ный магистр Мёзии Арне­гискл, и после того, как под ним пал конь, был пре­взой­дён и, так и не пере­ста­вая бить­ся, был убит.

332 Импе­ра­тор Мар­ки­ан пра­вил 6 лет и 6 меся­цев. При­зван­ный на цар­ство вско­ре после смер­ти Фео­до­сия и всту­пив в брак с сест­рой Фео­до­сия Пульхе­ри­ей, кото­рая во двор­це, будучи уже пожи­лой жен­щи­ной, сохра­ня­ла дев­ст­вен­ность, он то цар­ство, кото­рое ума­ля­ли его изне­жен­ные пред­ше­ст­вен­ни­ки, пооче­рёд­но пра­вив­шие в тече­ние почти шести­де­ся­ти лет, бла­го­да­ря боже­ст­вен­но­му про­виде­нию вос­ста­но­вил настоль­ко, что у всех под­ня­лось вели­кое лико­ва­ние.

333 Он уста­но­вил мир с посто­ян­но враж­деб­ны­ми пар­фя­на­ми и ван­да­ла­ми, унял угро­зы Атти­лы, посред­ст­вом про­ку­ра­то­ра горо­да Алек­сан­дрии Фло­ра усми­рил про­со­чив­ших­ся из Эфи­о­пии ноба­дов и блем­ми­ев и ото­гнал их от рим­ских гра­ниц, и, преж­де чем уме­реть, счаст­ли­вый узнал о несчаст­ных смер­ти Атти­лы и гибе­ли Зено­на Исав­ра; и силою Гос­по­да попи­рая шеи всех сво­их недру­гов, про­цар­ст­во­вав шесть лет и шесть меся­цев, он упо­ко­ил­ся в мире.

334 Запад­ный же импе­ра­тор Вален­ти­ни­ан по умыс­лу пат­ри­ция Мак­си­ма, из-за чье­го ковар­ства погиб так­же Аэций, был убит на Мар­со­вом поле тело­хра­ни­те­ля­ми Аэция Опти­лой и Тра­у­сти­лой после того, как был зако­лот евнух Ирак­лий. Мак­сим так­же захва­тил его власть и спу­стя три меся­ца сво­ей тира­нии был в Риме разо­рван рим­ля­на­ми на кус­ки. Тогда король ван­да­лов Гизе­рих, при­зван­ный женой Вален­ти­ни­а­на Евдок­си­ей из Афри­ки, всту­пил в Рим и после того, как этот город был лишён все­го иму­ще­ства, воз­вра­ща­ясь в Афри­ку, увёл с собой эту самую Евдок­сию с дву­мя дочерь­ми.

335 Лев, вос­хо­дя­щий к бес­ско­му роду, бла­го­да­ря могу­ще­ству пат­ри­ция Аспа­ра из воен­ных три­бу­нов был сде­лан импе­ра­то­ром. По его воле вско­ре на место Вален­ти­ни­а­на в Равен­не был назна­чен Май­о­ри­ан Цезарь, кото­рый, когда ещё не истёк тре­тий год его вла­сти, был убит в Дер­тоне и его место без при­ка­за прин­цеп­са Льва захва­тил Севе­ри­ан¹⁰⁰,

336 но и он, когда испол­ни­лось три года его тира­нии, скон­чал­ся в Риме. Тогда Лев, назна­чив из пат­ри­ци­ев цеза­рем Анте­мия, зятя боже­ст­вен­но­го Мар­ки­а­на, утвер­дил его пра­вить Римом, и с помо­щью Арда­бу­ра, сына Аспа­ра, уни­что­жил Биге­ля, коро­ля гетов.

337 Он отпра­вил в Афри­ку с вой­ском Васи­лис­ка, сво­его род­ст­вен­ни­ка, а имен­но, бра­та авгу­сты Вери­ны, кото­рый, часто напа­дая на Кар­фа­ген в мор­ских сра­же­ни­ях, побеж­дён­ный алч­но­стью, про­дал его за день­ги коро­лю ван­да­лов, вме­сто того, чтобы обра­тить во власть рим­лян.

338 По вну­ше­нию сво­его зятя Зено­на он умерт­вил во двор­це пат­ри­ция Аспа­ра с сыно­вья­ми Арда­бу­ром и Пат­ри­цио­лом, а после убий­ства в Риме Анте­мия через сво­его кли­ен­та Доми­ци­а­на назна­чил в Равен­не цеза­рем Непота, сына Непо­ци­а­на, соче­тав его бра­ком со сво­ей пле­мян­ни­цей. Этот Непот, закон­но при­дя к вла­сти, изгнал Гли­це­рия, кото­рый навя­зал себя государ­ству по обы­чаю тира­нов, и сде­лал его епи­ско­пом в Салоне в Дал­ма­ции.

339 Так и Лев, назна­чив импе­ра­то­ром Восто­ка Льва Млад­ше­го, сво­его вну­ка от доче­ри Ари­а­г­ны¹⁰¹, скон­чал­ся на шест­на­дца­том году сво­его прав­ле­ния.

340 Лев Млад­ший, будучи ребён­ком, несколь­ко меся­цев цар­ст­во­вал в импе­рии, управ­ля­е­мой, одна­ко, его отцом; соб­ст­вен­но­руч­но коро­но­вав сво­его роди­те­ля Зено­на и утвер­див его импе­ра­то­ром, он ото­шёл от дел чело­ве­че­ских.

341 Зенон, исавр по про­ис­хож­де­нию, зять импе­ра­то­ра Льва, пра­вил 17 лет. Слу­чи­лось так, что когда он про­во­дил вре­мя в дис­пу­тах в Хал­кедоне, его тёща авгу­ста Вери­на, неожи­дан­но при­ведя к вла­сти сво­его бра­та Васи­лис­ка, про­воз­гла­си­ла его авгу­стом в горо­де¹⁰².

342 Узнав об этом, Зенон без како­го-либо ущер­ба для государ­ства уда­лил­ся из Хал­кедо­на в Исаврию, пред­по­чи­тая наедине с авгу­стой Ари­а­гной жить в изгна­нии, чем чтобы из-за него государ­ству в резуль­та­те граж­дан­ских войн был при­чи­нён какой-либо вред. Узнав об этом, обра­до­ван­ный бег­ст­вом Зено­на Васи­лиск назна­чил сво­его сына Мар­ка цеза­рем. Разду­тый несто­ри­ан­ским нече­сти­ем, тот сра­зу же попы­тал­ся пред­при­нять мно­гое про­тив церк­ви, но, по Божьей воле, раздув­шись, лоп­нул преж­де, чем смог рас­ка­ять­ся.

343 Ведь Зенон, вер­нув­шись в своё цар­ство, и его, и отца, и мать отпра­вил в ссыл­ку в кре­пость Лем­нис в про­вин­ции Кап­па­до­кии. Там, посколь­ку в них осты­ла любовь к Богу и ближ­не­му, они были умерщ­вле­ны холо­дом и вме­сте с вла­стью поте­ря­ли жизнь.

344 В Гес­пе­рий­ской же сто­роне Орест, обра­тив в бег­ство импе­ра­то­ра Непота, воз­вёл на импе­ра­тор­ский пре­стол сво­его сына Авгу­сту­ла. Но вско­ре Одо­акр, родом рог, уси­лен­ный тол­па­ми тор­ки­лин­гов, ски­ров и геру­лов, вторг­ся в Ита­лию и лишён­но­го цар­ства импе­ра­то­ра Авгу­сту­ла при­го­во­рил к нака­за­нию в виде ссыл­ки в Лукул­лан­ский замок в Кам­па­нии.

345 Таким обра­зом Запад­ная импе­рия и вер­хо­вен­ство рим­ско­го наро­да, кото­рой пер­вым из авгу­стов на семь­сот девя­том году от осно­ва­ния Горо­да начал вла­деть Окта­виан Август, погиб­ла вме­сте с этим Авгу­сту­лом на пять­сот два­дцать вто­ром году прав­ле­ния пред­ше­ст­во­вав­ших ему импе­ра­то­ров, и с тех пор Римом вла­де­ют гот­ские коро­ли.

346 Тео­до­рих же, сын Три­а­рия, по про­зви­щу Стра­бон, король готов, собрав сво­их, воору­жён­ный при­был к Ана­плу на чет­вёр­той миле от горо­да¹⁰³; не при­чи­нив, одна­ко, ника­ко­го вреда рим­ля­нам, он, немед­лен­но повер­нув, поспе­шил даль­ше к Илли­ри­ку, и когда про­дви­гал­ся меж­ду дви­жу­щи­ми­ся повоз­ка­ми сво­их, из-за толч­ка сво­его испу­гав­ше­го­ся коня наткнул­ся на ост­рие лежа­ще­го на повоз­ке копья и, прон­зён­ный им, погиб, пода­рив сво­ей смер­тью празд­нич­ный день государ­ству.

347 Когда король готов Вала­мер умер на войне со ски­ра­ми, королев­скую власть бра­та насле­до­вал Тео­де­мир вме­сте с бра­том Види­ме­ром и сыном Тео­до­ри­хом. Но когда бро­си­ли жре­бий, Види­ме­ру с сыном Види­ме­ром доста­лась для разо­ре­ния Гес­пе­рий­ская область, а Тео­де­ми­ру с сыном Тео­до­ри­хом — Илли­рик и Фра­кия. Итак, оста­вив Пан­но­нию, один при­нял для опу­сто­ше­ния Ита­лию, а дру­гой — Илли­рик; но оба коро­ля, едва всту­пив в опре­де­лён­ные жре­би­ем места, тот­час ото­шли от дел чело­ве­че­ских: Види­мер — в Ита­лии, Тео­де­мир — в Илли­ри­ке. Они умер­ли, оста­вив сыно­вей, из кото­рых Види­мер, побеж­дён­ный в сра­же­ни­ях ита­лий­ца­ми, поки­нув Ита­лию, напра­вил­ся в обла­сти Гал­лии и Испа­нии;

348 Тео­до­рих же, соблаз­нён­ный обхо­ди­тель­но­стью Зено­на Авгу­ста, при­был в Кон­стан­ти­но­поль, где, назна­чен­ный дей­ст­ви­тель­ным воен­ным маги­ст­ром, про­вёл за государ­ст­вен­ный счёт три­умф орди­нар­но­го кон­су­ла. Но посколь­ку тогда, как мы ска­за­ли, Одо­акр захва­тил цар­скую власть в Ита­лии, импе­ра­тор Зенон, пони­мая, что теперь пле­ме­на вла­де­ют той обла­стью, пред­по­чёл вве­рить её Тео­до­ри­ху, как если бы тот уже был его соб­ст­вен­ным кли­ен­том, неже­ли тому, кого он не знал. И раз­мыш­ляя таким обра­зом, вру­чая ему обла­сти Ита­лии, он вве­рил ему рим­ский народ и сенат.

349 И тор­же­ст­ву­ю­щий король наро­дов и рим­ский кон­сул Тео­до­рих напра­вил­ся в Ита­лию и, измотав в вели­ких сра­же­ни­ях Одо­ак­ра, при­нял в Равен­не его капи­ту­ля­цию. Поз­же, одна­ко, как если бы тот вну­шал подо­зре­ние, заре­зал его во двор­це в Равен­не и в тече­ние трид­ца­ти лет муд­ро и мир­но сохра­нял цар­скую власть над сво­им наро­дом и прин­ци­пат над рим­ским наро­дом. А исавр Илл, магистр оффи­ций и в част­ной жиз­ни свя­зан­ный при­вя­зан­но­стью бли­жай­ший друг импе­ра­то­ра Зено­на, во вред Ари­а­гне Авгу­сте тай­но раз­го­ва­ри­вал с её мужем и побудил авгу­ста к рев­но­сти.

350 Решив её уни­что­жить, тот тай­но пору­чил это дело одно­му из сво­их. Гото­вясь испол­нить пору­чен­ное, тот рас­ска­зал неко­ей гор­нич­ной, что соби­ра­ет­ся совер­шить пре­ступ­ле­ние этой же ночью. Узнав о зло­де­я­нии, цари­ца, оста­вив в свой посте­ли ту самую, кото­рая донес­ла ей об этом деле, неза­мет­но ускольз­ну­ла, не поста­вив нико­го в извест­ность, в дом епи­ско­па к Ака­кию.

351 И на сле­дую­щий день Зенон, счи­тая дело совер­шён­ным, в то вре­мя как, изо­бра­жая как бы некий тра­ур, нико­го не при­ни­мал, епи­скоп Ака­кий, вой­дя, обви­нил его в нече­сти­во­сти соде­ян­но­го, потре­бо­вал обе­ща­ния про­ще­ния и заве­рил, что авгу­ста неви­нов­на в том, в чём подо­зре­ва­ет­ся; и под усло­ви­ем полу­чен­но­го обе­ща­ния про­ще­ния авгу­ста воз­вра­ща­ет­ся. И когда она часто раз­мыш­ля­ла, каким спо­со­бом совер­шит месть сво­е­му вра­гу, вос­поль­зо­вав­шись удоб­ным (как она пола­га­ла) слу­ча­ем, пору­чи­ла одно­му из сво­их, стоя в укры­тии, убить ухо­дя­ще­го от неё Илла. Под­чи­ня­ясь при­ка­за­нию цари­цы, тот, ярост­но нано­ся уда­ры мечом по голо­ве, отсёк не шею, как хотел, но толь­ко ухо.

352 Избе­жав этой опас­но­сти, Илл вско­ре поки­нул город и, будучи враж­де­бен Зено­ну, захва­тил Восток. Отправ­лен­ный про­тив него Леон­тий, обо­льщён­ный соблаз­ни­тель­ны­ми реча­ми, при­нял от него диа­де­му; и сов­мест­но Леон­тий и Илл, став вра­га­ми государ­ства, как тира­ны неистов­ст­во­ва­ли в обла­стях Сирии и Исав­рии; уве­ли­чив обыч­ные дары исав­рам, все вме­сте сго­во­ри­лись про­тив Зено­на и бес­но­ва­лись, най­дя его сокро­ви­ща в силь­но укреп­лён­ной кре­по­сти Папи­рий.

353 Но немно­гим поз­же они были захва­че­ны в той самой кре­по­сти и обез­глав­ле­ны вой­ском Зено­на, а их голо­вы, достав­лен­ные в Кон­стан­ти­но­поль, раз­ло­жи­лись, будучи наса­жен­ны­ми на копья. И таким обра­зом победив сво­их вра­гов, Зенон упо­ко­ил­ся в доб­ром мире.

354 Ана­ста­сий из силен­ци­а­ри­ев был неожи­дан­но воз­не­сён Ари­а­гной Авгу­стой к вла­сти и одно­вре­мен­но стал изве­стен и как импе­ра­тор, и как муж, и пра­вил 27 лет 2 меся­ца. Исав­ры взя­лись про­тив него за ору­жие, когда им было отня­то то, что при­ба­вил им к дона­ти­ву тот тиран¹⁰⁴ и Зенон был вынуж­ден пре­до­став­лять ради при­ми­ре­ния.

355 И, раз­вя­зав вой­ну сра­же­ни­ем у горо­да Коти­ея¹⁰⁵ во Фри­гии, они, рас­по­ло­жив­шись лаге­рем, в тече­ние почти шести лет под­ряд про­ти­во­сто­я­ли государ­ству; и там, когда был убит Лилинг, глав­ный у них на войне и в сове­те, и хотя из-за телес­ной сла­бо­сти мед­ли­тель­ный в пешем строю, одна­ко неукро­ти­мый всад­ник на войне, все исав­ры пусти­лись в бег­ство, и были рас­се­я­ны и побеж­де­ны, и изгна­ны ото­всюду, а неко­то­рые из их горо­дов были срав­не­ны с зем­лёй.

356 И при Ана­ста­сии вои­ны, изму­чен­ные раз­лич­ны­ми сра­же­ни­я­ми то в Илли­ри­ке с Саби­ни­а­ном и Мун­до­ном при Мар­ге, то с Пом­пе­ем при Адри­а­но­по­ле, то с Ари­стом при Цор­те¹⁰⁶, то с пар­фя­на­ми в Сирии, не гово­ря уже о внут­рен­них бед­ст­ви­ях и бит­вах на пло­ща­ди цар­ско­го горо­да, нако­нец, сра­жа­ясь про­тив Ита­лии в войне ско­рее пират­ской, чем государ­ст­вен­ной, бились впу­стую.

357 Но что ещё более при­скорб­но, он в тече­ние шести лет тянул граж­дан­скую вой­ну про­тив сво­его послед­не­го слу­ги Вита­ли­а­на из Ски­фии. Этот Вита­ли­ан, дой­дя с 60 тыся­ча­ми воору­жён­ных почти до третьей мили, враж­деб­ный не государ­ству, а царю, раз­граб­ле­ни­ем добы­чи исто­щил мно­гие при­го­ро­ды цар­ско­го горо­да.

358 Когда про­тив него с мно­го­чис­лен­ным вой­ском вышел, наме­ре­ва­ясь сра­зить­ся, пле­мян­ник цеза­ря Ипа­тий, преж­де, чем он пока­зал себя вра­гу на про­ти­во­по­лож­ной сто­роне в откры­том сра­же­нии, был захва­чен вспо­мо­га­тель­ны­ми отряда­ми гун­нов и, сидя­щий на сам­ке мула, позор­но про­дан Вита­ли­а­ну. После него так­же Руфин и Ала­торт, воен­ный магистр, часто тер­пе­ли от него пора­же­ния и часто под­вер­га­лись осме­я­нию и пре­зре­нию.

359 Таким обра­зом, с раз­ных сто­рон окру­жён­ный пол­чи­ща­ми вра­гов, часто сте­нал Ана­ста­сий, одна­ко не удо­сто­ил­ся услы­шать о нака­за­нии кого-либо из сво­их вра­гов, так как сам не соблюдал пра­ва церк­ви; напро­тив, огор­ча­ясь и неистов­ст­вуя, он ото­шёл от дел чело­ве­че­ских в воз­расте свы­ше вось­ми­де­ся­ти лет и на два­дцать вось­мом году прав­ле­ния, и при его пре­ем­ни­ке Юстине изму­чен­ное государ­ство едва пере­ве­ло дух.

360 Юстин, из коми­та экс­ку­би­то­ров избран­ный сена­том импе­ра­то­ром, пра­вил 9 лет. Вско­ре он, пола­гая, что они жаж­дут его цар­ства, сокру­шил пре­по­зи­та двор­ца Аман­ция, куби­ку­ля­ри­ев Андрея, Миса­э­ля и Арда­бу­ра. Аман­ция и Андрея он умерт­вил мечом, Миса­э­ля и Арда­бу­ра отпра­вил в изгна­ние в Сер­ди­ку¹⁰⁷. Так­же схва­тив и заклю­чив в тюрь­му тело­хра­ни­те­ля Аман­ция Фео­кри­та, кото­ро­го тот же Аман­ций тай­но гото­вил для цар­ст­во­ва­ния, он зада­вил его огром­ны­ми кам­ня­ми и бро­сил в солё­ную пучи­ну, лишив его похо­рон вме­сте с вла­стью, кото­рой тот жаж­дал;

361 и он заклю­чил союз с Вита­ли­а­ном и, при­звав его к себе, сде­лал дей­ст­ви­тель­ным воен­ным маги­ст­ром и орди­нар­ным кон­су­лом; запо­до­зрив его в воз­вра­ще­нии к преж­ним дея­ни­ям, он зако­лол его во двор­це, нане­ся 16 ран, вме­сте с тело­хра­ни­те­ля­ми Целе­ри­а­ном и Пав­лом.

362 Этот же импе­ра­тор, за четы­ре меся­ца до сво­ей кон­чи­ны, при­ни­мая во вни­ма­ние свою ста­рость и поль­зу для государ­ства, назна­чив соучаст­ни­ком вла­сти и пре­ем­ни­ком в импе­рии Юсти­ни­а­на, пле­мян­ни­ка от сво­ей сест­ры, ото­шёл от дел чело­ве­че­ских.

363 Импе­ра­тор Юсти­ни­ан пра­вит по веле­нию Гос­по­да уже 24 года. Как толь­ко его дядей его гению был пере­дан ски­петр, он вско­ре, отпра­вив вой­ско, обуздал начав­ших вой­ну пар­фян и, охра­няя соб­ст­вен­ные гра­ни­цы, часто пора­жал мно­гих пар­фян. Одна­ко впо­след­ст­вии из-за дей­ст­ву­ю­щих гре­хов­но в суб­бот­ний день свя­той пас­хи по ини­ци­а­ти­ве армии, а не пол­ко­во­д­ца было нача­то сра­же­ние, и мно­го­чис­лен­ное рим­ское вой­ско, бегу­щее от пар­фян, низ­верг­лось в реку Евфрат. Через сво­их маги­ст­ра­тов он неод­но­крат­но про­ти­во­сто­ял часто разо­ря­ю­щим Илли­рик геру­лам, гепидам и бул­га­рам и муже­ст­вен­но сокру­шал их.

364 Затем Ипа­тий и Пом­пей, поку­шаю­щи­е­ся на его цар­скую власть, собрав отряд из граж­дан­ских лиц, всту­пи­ли в цирк, и Ипа­тий, повя­зан­ный вме­сто диа­де­мы золотым оже­ре­льем, уже занял место импе­ра­то­ра, а Пом­пей, надев под хла­миду пан­цирь, уже устре­мил­ся во дво­рец; [Юсти­ни­ан] раз­гро­мил обо­их, оста­но­вив их перед ворота­ми двор­ца и зако­вав в цепи, и, отру­бив им голо­вы, лишил их выс­шей вла­сти преж­де, чем они ею овла­де­ли. И, объ­явив вне зако­на их избе­жав­ших рез­ни сообщ­ни­ков, он отпразд­но­вал три­умф с добы­чей, как если бы был повер­жен вели­кий враг.

365 В тот же год после дол­гих и огром­ных уси­лий, кото­рые были пред­при­ня­ты труда­ми рим­лян про­тив пар­фян, через направ­лен­ных прин­цеп­сом посла­ми пат­ри­ция Руфи­на и маги­ст­ра оффи­ций Гер­мо­ге­на был достиг­нут мир и заклю­чён дого­вор, и оба госуда­ря отпра­ви­ли дары друг дру­гу.

366 И вско­ре после роспус­ка вой­ска из восточ­ной сто­ро­ны он избрал Вели­за­рия, того само­го пол­ко­во­д­ца, кото­ро­го преж­де послал на восток, и, при­дав ему мно­го­чис­лен­ных и храб­рей­ших вои­нов, отпра­вил в южную область про­тив ван­да­лов. По Божье­му бла­го­во­ле­нию тот при­был туда с такой же лёг­ко­стью, с какой быст­ро­той одо­лел ван­да­лов и, соеди­нив Ливию с телом все­го государ­ства, в цар­ском горо­де пред­ста­вил прин­цеп­су на виду у наро­да коро­ля Гели­ме­ра и богат­ства Кар­фа­ге­на. По его [Юсти­ни­а­на] пове­ле­нию воз­на­граж­дён­ный и назна­чен­ный орди­нар­ным кон­су­лом, Вели­за­рий спра­вил три­умф с ван­даль­ской добы­чей.

367 В Ита­лии же по кон­чине коро­ля Тео­до­ри­ха ему насле­до­вал им самим назна­чен­ный внук его Ата­ла­рих, хотя и был ребён­ком вось­ми лет, одна­ко про­жи­вал при регент­стве мате­ри Ама­ла­сун­ты, когда и дол­го удер­жи­вае­мую Гал­лию воз­вра­тил тре­бу­ю­щим её назад фран­кам.

368 И после смер­ти Ата­ла­ри­ха его мать, сде­лав соучаст­ни­ком сво­ей вла­сти сво­его двою­род­но­го бра­та Тео­да­хада, через недол­гое вре­мя была уби­та по его при­ка­зу. И посколь­ку преж­де она вве­ри­ла себя и сво­его сына покро­ви­тель­ству прин­цеп­са Юсти­ни­а­на, тот, услы­шав о её смер­ти, опе­ча­лил­ся и не поз­во­лил [Тео­да­хаду] остать­ся без­на­ка­зан­ным. Но вско­ре он того же пол­ко­во­д­ца, кото­рый был поко­ри­те­лем пуний­цев и, отпразд­но­вав три­умф над богат­ства­ми ван­да­лов, всё ещё нахо­дил­ся при фас­ци­ях, отпра­вил в Гес­пе­рий­ские обла­сти, поста­вив во гла­ве отрядов раз­ных наро­дов.

369 Тот пер­вым же при­сту­пом тот­час захва­тил Сици­лию, одолев её дук­са Син­де­ри­та; и пока он там оста­вал­ся ради устро­е­ния стра­ны, узнал, что в Афри­ке бушу­ют в меж­до­усоб­ных сра­же­ни­ях граж­дан­ские вой­ны. Ведь Сто­ца, чуть ли не послед­ний из вои­нов и мел­кий кли­ент воен­но­го маги­ст­ра Мар­ти­на, захва­тив­ший тира­нию и дей­ст­ви­тель­ный вдох­но­ви­тель мятеж­ни­ков, ковар­но умерт­вив Кирил­ла, Мар­цел­ла, Фару и дру­гих раз­ных маги­ст­ра­тов, сви­реп­ст­во­вал про­тив пол­ко­во­д­ца Соло­мо­на и тира­ни­че­ским обра­зом опу­сто­шал всю Афри­ку.

370 Поэто­му Вели­за­рий, перей­дя морем из Сици­лии в Афри­ку, с обыч­ным успе­хом обра­ща­ет мятеж­ни­ков в бег­ство, осво­бож­да­ет про­вин­цию и, водво­рив Соло­мо­на обрат­но в Кар­фа­ген, воз­вра­ща­ет­ся на Сици­лию. Здесь вско­ре Эвер­муд, зять гот­ско­го коро­ля Тео­да­хада, при­шед­ший про­тив него с вой­ском, видя уда­чу кон­су­ла, по сво­ей воле пере­шёл на сто­ро­ну победи­те­ля и при­звал того прий­ти на помощь уже зады­хаю­щей­ся Ита­лии, с подо­зре­ни­ем отнёс­шей­ся к его соб­ст­вен­но­му при­бы­тию. Поэто­му Вели­за­рий, выстро­ив вой­ско и ведя во гла­ве его флот и кава­ле­рию, окру­жил Неа­поль и после несколь­ких дней оса­ды про­ник ночью через водо­про­вод и, убив как готов, так и мятеж­ных рим­лян, пол­но­стью раз­гра­бил город.

371 Узнав об этом, Тео­да­хад поста­вил во гла­ве вой­ска Вити­ге­са, одно­го из сво­их пол­ко­вод­цев, и отпра­вил его про­тив Вели­за­рия.

372 Едва всту­пив в Кам­па­нию, тот при­был на Вар­вар­ские поля и тот­час встре­тил бла­го­склон­ность вой­ска, кото­рое, как он подо­зре­вал, было настро­е­но про­тив Тео­да­хада, и спро­сил: «Чего вы хоти­те?», ему отве­ти­ли: «Пусть будет устра­нён тот, кто жела­ет оправ­дать свои пре­ступ­ле­ния кро­вью и гибе­лью готов». И, устре­мив­шись к нему, они еди­но­глас­но про­воз­гла­си­ли Вити­ге­са коро­лём. И взой­дя к вла­сти, чего он и сам хотел, он согла­сил­ся с жела­ни­я­ми наро­да и, отпра­вив неко­то­рых из сво­их при­вер­жен­цев, убил воз­вра­щав­ше­го­ся в Равен­ну Тео­да­хада.

373 Укреп­ляя свою власть, он пре­кра­ща­ет поход и, ото­слав прочь жену, с кото­рой состо­ял в бра­ке будучи част­ным лицом, он ско­рее силой, чем по люб­ви соче­тал­ся с девуш­кой королев­ской кро­ви Мате­сун­той, внуч­кой коро­ля Тео­до­ри­ха. И пока он наслаж­дал­ся новым бра­ком в Равен­не, кон­сул Вели­за­рий всту­пил в город Рим и, будучи при­нят тем наро­дом, кото­рый был неко­гда рим­ским, и сена­том, уже почти похо­ро­нив­шим своё имя вме­сте с доб­ле­стью, сра­зу же занял близ­ле­жа­щие мест­но­сти и укреп­ле­ния горо­дов и кре­по­стей.

374 И в пер­вом столк­но­ве­нии с гота­ми под пред­во­ди­тель­ст­вом Хун­ни­лы у горо­да Перу­зия он одер­жал победу и, истре­бив свы­ше семи тысяч, гнал осталь­ных вплоть до Равен­ны. Во вто­рой же бит­ве он сра­жал­ся с самим Вити­ге­сом, окру­жаю­щим рим­ские цита­де­ли, уни­что­жив огнём его маши­ны и баш­ни, кото­ры­ми тот пытал­ся ата­ко­вать город, и в тече­ние года насме­хал­ся над ним, хотя и стра­дая от голо­да.

375 После это­го он пре­сле­до­вал его до Ари­ми­на, обра­тил его оттуда в бег­ство, запер в Равен­не и при­нял его капи­ту­ля­цию; кро­ме того, один и тот же кон­сул, пока сра­жал­ся с гота­ми, с почти рав­ным исхо­дом одер­жал победу над фран­ка­ми, при­быв­ши­ми чис­лом свы­ше двух­сот тысяч со сво­им коро­лём Тео­де­бер­том. Но посколь­ку он, заня­тый иным, не захо­тел быть свя­зан­ным ещё и в дру­гом месте, то пре­до­ста­вил мир про­ся­щим о нём фран­кам и без потерь сре­ди сво­их ото­гнал их от ита­лий­ских гра­ниц. Захва­тив коро­ля и короле­ву, и одно­вре­мен­но двор­цо­вые сокро­ви­ща, он доста­вил их послав­ше­му его прин­цеп­су. И таким обра­зом в тече­ние недол­го­го вре­ме­ни импе­ра­тор Юсти­ни­ан через сво­его пре­дан­ней­ше­го кон­су­ла под­чи­нил сво­ей вла­сти двух коро­лей и два государ­ства.

376 Узнав об этом, вос­пла­ме­нён­ные факе­ла­ми зави­сти пар­фяне дви­ну­лись, гото­вые к войне, в Сирию и, опу­сто­шив Кал­ли­ник, Соры и Неоке­са­рию, достиг­ли Антио­хии. Там пат­ри­ций Гер­ман со сво­им сыном Юсти­ном и тем же кон­су­лом, после того, как вер­нул­ся из Афри­кан­ской про­вин­ции, когда не смог про­ти­во­сто­ять наше­ст­вию пар­фян, уда­лил­ся, оста­вив город, в обла­сти Кили­кии. Пер­сы же, обна­ру­жив лишён­ную войск Антио­хию и увидев народ, бегу­щий, сме­шав­шись с вои­на­ми, вдоль рус­ла Орон­та в при­мор­скую Селев­кию, его не пре­сле­до­ва­ли, но напе­ре­гон­ки рас­хи­ща­ли добы­чу по все­му горо­ду и частью захва­ти­ли, частью про­шли мимо, обло­жив денеж­ным выку­пом, сосед­ние горо­да и селе­ния, и в тече­ние почти одно­го года пар­фяне захва­ти­ли богат­ства почти всей Келе­си­рии.

377 И они не отсту­пи­ли, но непре­рыв­но сра­жа­лись про­тив рим­ско­го государ­ства. Про­тив них, как обыч­но, был послан кон­сул, победив­ший ван­да­лов и готов. И хотя он не поко­рил их, как осталь­ные наро­ды, всё же заста­вил отсту­пить за свои гра­ни­цы, и счаст­ли­вым пол­ко­вод­цем была бы одер­жа­на победа и над этим наро­дом, если бы бед­ст­вия, про­изо­шед­шие в Ита­лии после его отъ­езда, не дали ему ско­ро­го пре­ем­ни­ка Мар­ти­на. Тот, хотя и нера­вен был силой, не усту­пал в бла­го­ра­зу­мии, хотя и вме­сте с Кон­стан­ци­а­ном, и когда не смог про­ти­во­сто­ять пар­фя­нам, чтобы не затя­ги­вать вой­ну, заклю­чил мир.

378 Но чтобы чита­тель полу­чил более ясное пред­став­ле­ние о том бед­ст­вии в Гес­пе­рий­ской обла­сти, кото­рое мы упо­мя­ну­ли, я рас­ска­жу о нём подроб­нее. После того, как кон­сул Вели­за­рий уехал из Ита­лии и, как мы ска­за­ли, доста­вил прин­цеп­су коро­ля, короле­ву и двор­цо­вые сокро­ви­ща, готы, оста­вав­ши­е­ся по ту сто­ро­ну Пада в Лигу­рии, вос­пря­нув духом, под­ня­лись на вой­ну и, выбрав себе царь­ком вои­на Хиль­де­ба­да, высту­пи­ли с враж­деб­ны­ми наме­ре­ни­я­ми; хотя про­тив них были испро­бо­ва­ны раз­лич­ные уси­лия не одно­го, а раз­ных [пол­ко­вод­цев], они, став муже­ст­вен­нее, упор­ст­во­ва­ли, и когда по исте­че­нии почти года Хиль­де­бад был убит, его место занял Эра­рий¹⁰⁸;

379 кото­рый, едва испол­нил­ся год его пре­бы­ва­ния у вла­сти, был убит. К несча­стью для Ита­лии к вла­сти был при­вле­чён юный пле­мян­ник Хиль­де­ба­да Тоти­ла. Он, тот­час и без про­мед­ле­ния всту­пив в сра­же­ние у горо­да Фавен­ции на зем­ле Эми­лии, одо­лел рим­ское вой­ско; вско­ре после это­го он, таким же обра­зом успеш­но сра­жа­ясь через сво­их, близ Муцелл в пло­до­род­ной Тус­ции обра­тил [рим­ских] коман­ди­ров в бег­ство, отча­сти подар­ка­ми, отча­сти лестью при­со­еди­нил вой­ско и про­шёл всю Ита­лию вме­сте с самим Римом, и, раз­ру­шив укреп­ле­ния всех горо­дов, пере­пра­вил всех обна­ру­жен­ных сена­то­ров из повер­жен­но­го Рима на зем­лю Кам­па­нии.

380 Про­тив него, как мы ска­за­ли выше, с Восто­ка был отправ­лен с немно­ги­ми Вели­за­рий, счи­тав­ший, что он най­дёт нетро­ну­тым всё то вой­ско, кото­рое оста­вил. И поэто­му он после того, как при­был в Равен­ну и не обна­ру­жил тех, с кем ему про­ти­во­сто­ять, вновь перей­дя Адри­а­ти­че­ское море, воз­вра­ща­ет­ся в Эпир, где к нему при­со­еди­ни­лись Иоанн и Вале­ри­ан. Пока они состя­за­лись на сход­ках и в ссо­рах, Тоти­ла, кото­рый Баду­и­ла, совер­ша­ет враж­деб­ный труд в Ита­лии. И Вели­за­рий, не стер­пев такой жесто­ко­сти, сняв­шись с яко­ря из Сици­лии, через вол­ны Тиррен­ско­го моря воз­вра­тил­ся на сто­ян­ку в рим­ском пор­ту и, выса­див­шись у горо­да и увидев его повер­жен­ным и поки­ну­тым, опе­ча­лил­ся и, обо­д­ряя това­ри­щей, при­сту­пил к вос­ста­нов­ле­нию столь вели­ко­го горо­да.

381 Ещё не окру­жён­ный валом, он испы­тал напа­де­ние Тоти­лы, одна­ко, неустра­ши­мый бла­го­да­ря при­выч­ке к победам, он с немно­ги­ми высту­пил про­тив него и поверг в такое бег­ство, что боль­ше бегу­щих уто­ну­ло в Тиб­ре, чем пало от меча. И затем вос­пряв­шее духом вой­ско воз­вра­ща­ет­ся на Сици­лию, чтобы и Рим обес­пе­чить запа­са­ми про­до­воль­ст­вия и, нахо­дясь побли­зо­сти от про­ли­ва, тре­во­жить остаю­ще­го­ся в Кам­па­нии Тоти­лу. Но, как обык­но­вен­но быва­ет, пере­ме­на дел зави­сит от изме­не­ния воли госуда­рей.

382 После того, как Фео­до­ра Авгу­ста упо­ко­и­лась в Гос­по­де, Вели­за­рий отзы­ва­ет­ся с Сици­лии в Город¹⁰⁹. После его отъ­езда Тоти­ла, чув­ст­вуя себя в без­опас­но­сти, с удво­ен­ной яро­стью набро­сил­ся на пре­дан­ный исав­ра­ми Рим; и таким обра­зом, собрав ото­всюду силы и укре­пив­шись воен­ной под­держ­кой, он втор­га­ет­ся и захва­ты­ва­ет Сици­лию.

383 Когда про­тив него гото­вил­ся высту­пить пат­ри­ций Гер­ман, замуж за кото­ро­го прин­цепс выдал остав­шу­ю­ся после смер­ти Вити­ге­са внуч­ку коро­ля Тео­до­ри­ха Мате­сун­ту, то испу­стил послед­ний вздох в горо­де Сер­ди­ке, оста­вив бере­мен­ную жену, кото­рая после его кон­чи­ны роди­ла ему посмерт­но­го сына и назва­ла его Гер­ма­ном; узнав о такой для него уда­че, Тоти­ла, насме­ха­ясь над рим­ля­на­ми, опу­сто­ша­ет почти всю Ита­лию.

384 В Афри­ке же, после дав­но уби­то­го мав­ра­ми Соло­мо­на, Сто­ца и Иоанн сокру­ша­ют друг дру­га в един­ст­вен­ной бит­ве; и дру­гой Иоанн, кото­ро­го назы­ва­ли Сто­цей Млад­шим, захва­тив тира­нию, убеж­да­ет при­со­еди­нить­ся к нему воен­но­го маги­ст­ра Гун­та­ри­ха, кото­рый, убив Аре­обин­да и желая соче­тать­ся бра­ком с его женой, пле­мян­ни­цей импе­ра­то­ра, был упреж­дён Арта­ба­ном, кото­рый, заре­зав его на пиру, с поче­стя­ми отсы­ла­ет спа­сён­ную пле­мян­ни­цу импе­ра­то­ра в город прин­цеп­са и одно­вре­мен­но отправ­ля­ет к нему зако­ван­но­го в желез­ные цепи тира­на Иоан­на, кото­рый после смер­ти Сто­цы сме­нил его в той же тира­нии.

385 После того, как его дело было рас­смот­ре­но в горо­де, пре­фект отру­бил ему руки и пове­сил на шею в назида­ние дру­гим. После того, как управ­ле­ние Афри­кой было пору­че­но пат­ри­цию Иоан­ну по про­зви­щу Тро­гли­та, Арта­бан был ото­зван и полу­чил досто­ин­ство дей­ст­ви­тель­но­го воен­но­го маги­ст­ра. Вско­ре после это­го он, желая под­нять руку на само­го прин­цеп­са, был раз­об­ла­чён и осуж­ден, одна­ко по доб­ро­те прин­цеп­са остал­ся без­на­ка­зан­ным и буд­то бы доб­ро­воль­но поспе­шил с пат­ри­ци­ем Либе­ри­ем на Сици­лию про­тив Тоти­лы. Иоанн же, бла­го­по­луч­но про­жи­ваю­щий в Афри­кан­ской про­вин­ции, бла­го­да­ря миро­лю­би­вым мав­рам победив мав­ров враж­деб­ной пар­тии, в один день уни­что­жил сем­на­дцать их вождей и с помо­щью Гос­по­да добил­ся мира во всей Афри­ке.

386 Союз­ное прин­цеп­сам рим­ско­го государ­ства пле­мя лан­го­бар­дов, соче­тав сво­его коро­ля бра­ком с дан­ной им импе­ра­то­ром доче­рью сест­ры Тео­да­хада, в про­изо­шед­шей в один день бит­ве про­тив вра­гов рим­лян гепидов почти захва­ти­ло их лагерь, и пало с обе­их сто­рон свы­ше 60 тысяч;

387 и, как гово­рят, не слы­ха­ли в наши вре­ме­на о рав­ной бит­ве в тех местах со дней Атти­лы, кро­ме той, что про­изо­шла преж­де этой при воен­ном маги­ст­ре Кал­лук­се так­же с гепида­ми или, по край­ней мере, Мун­до­на с гота­ми, в кото­рых зачин­щи­ки вой­ны рав­ным обра­зом потер­пе­ли неуда­чу.

388 Тако­вы пре­врат­но­сти рим­ско­го государ­ства, не счи­тая еже­днев­ных напа­де­ний бул­гар, антов и скла­ви­нов. Если кто жела­ет узнать о них, пусть не побрез­гу­ет пере­чи­тать анна­лы и ряд кон­су­лов, и най­дёт нынеш­нее государ­ство достой­ным тра­гедии. И пусть узна­ет, откуда оно воз­ник­ло, как воз­рос­ло, и каким обра­зом под­чи­ни­ло себе все зем­ли, и как сно­ва их поте­ря­ло из-за неспо­соб­ных пра­ви­те­лей. Чего мы, по мере наших спо­соб­но­стей, вкрат­це кос­ну­лись, чтобы, про­чи­тав, при­леж­ный чита­тель мог боль­ше узнать об этом.