РЕЧИ

Третья речь об аграрном законе против народного трибуна П. Сервилия Рулла, произнесенная перед народом

Exor­dium. I. 1. Народ­ные три­бу­ны посту­пи­ли бы целе­со­об­раз­ней, кви­ри­ты, если бы собла­го­во­ли­ли в моем при­сут­ст­вии выска­зать те изве­ты, кото­рые они раз­ви­ли вам без меня; этим они дали бы вам воз­мож­ность спра­вед­ли­во судить о нашем деле и в то же вре­мя соблюли бы уна­сле­до­ван­ный от пред­ше­ст­вен­ни­ков обы­чай и свой­ст­вен­ное их вла­сти пра­во­судие. Но, так как они до сих пор укло­ня­лись от откры­то­го спо­ра со мной, то я покор­ней­ше про­шу их пожа­ло­вать в мою сход­ку и хоть по повто­ри­тель­но­му при­гла­ше­нию явить­ся туда, куда они по мое­му пер­во­му вызо­ву [р. 16 § 23] прий­ти не поже­ла­ли… 2. Я заме­чаю, кви­ри­ты, что неко­то­рые из вас встре­ча­ют меня каким-то зло­ве­щим ропотом, заме­чаю, что они слу­ша­ют меня не с тем же бла­го­склон­ным выра­же­ни­ем лица, с кото­рым они вни­ма­ли моей послед­ней речи [р. 17]; нач­ну, поэто­му, с прось­бы. Тех, кто не дал веры сло­вам моих обви­ни­те­лей, я про­шу толь­ко сохра­нить свое все­гдаш­нее ко мне рас­по­ло­же­ние; вас же, дав­ших мне почув­ст­во­вать свое, хотя и лег­кое, охлаж­де­ние ко мне, я про­шу еще на несколь­ко минут про­длить свое преж­нее доб­рое обо мне мне­ние с тем, чтобы сохра­нить его мне навсе­гда, если я дока­жу вам свою правоту, в про­тив­ном же слу­чае — оста­вить его здесь же.

Pro­po­si­tio. 3. Вам про­жуж­жа­ли уши, кви­ри­ты, уве­ре­ни­я­ми, буд­то я, из рас­по­ло­же­ния к семи тира­нам¹ и к про­чим вла­дель­цам даро­ван­ных Сул­лою земель, высту­пил про­тив аграр­но­го зако­на и ваших выгод. Необ­хо­ди­мо, одна­ко, преж­де чем дать веру это­му обви­не­нию, убедить­ся в том, что объ­яв­лен­ный аграр­ный закон отни­ма­ет в вашу поль­зу сул­лан­ские зем­ли, или, по край­ней мере, сокра­ща­ет их раз­ме­ры в инте­ре­сах вашей коло­ни­за­ции. Но что же ска­же­те вы, если я дока­жу вам, что не толь­ко никто не теря­ет ни одной глы­бы сул­лан­ской зем­ли, а напро­тив, тако­го рода вла­де­ния самым без­за­стен­чи­вым обра­зом уза­ко­ня­ют­ся извест­ной гла­вой зако­на? если я дока­жу вам, что закон Рул­ла про­яв­ля­ет самую тща­тель­ную забот­ли­вость о сул­лан­ских вла­де­ни­ях, пока­зы­ваю­щую, что его авто­ром был не столь­ко пред­ста­ви­тель ваших инте­ре­сов, сколь­ко — зять Валь­гия?² Что смо­же­те вы ска­зать, кви­ри­ты, как не то, что чело­век, взвед­ший на меня заоч­но то обви­не­ние, имел самое невы­год­ное мне­ние не толь­ко о моей рас­суди­тель­но­сти и про­ни­ца­тель­но­сти, но и о вашей?

Re­fu­ta­tio II. 4. Дело каса­ет­ся соро­ко­вой гла­вы зако­на. О ней я рань­ше, кви­ри­ты, нароч­но не заво­дил речи, чтобы не бередить зажи­ваю­щей уже раны наше­го государ­ства и не пода­вать в столь кри­ти­че­ское вре­мя пово­да к новым сму­там; если же я теперь о ней заго­во­рил, то не пото­му, чтобы я не счи­тал сво­им дол­гом вся­че­ски отста­и­вать нынеш­нее поло­же­ние дел — я, про­воз­гла­сив­ший себя перед рим­ским наро­дом защит­ни­ком мира и согла­сия на теку­щий год [р. 17 § 9], — а для того, чтобы заста­вить Рул­ла впредь мол­чать о тех делах, свое уча­стье в кото­рых он сам желал бы скрыть под покро­вом мол­ча­ния.

5. Самым неспра­вед­ли­вым и без­за­кон­ным зако­ном я счи­таю тот, кото­рый был вне­сен меж­ду­ца­рем Л. Флак­ком в поль­зу Сул­лы³ — закон, кото­рым зара­нее утвер­жда­лись все его рас­по­ря­же­ния: ведь в дру­гих государ­ствах с воз­ник­но­ве­ни­ем тира­нии упразд­ня­ют­ся все зако­ны, этот чело­век, напро­тив, посред­ст­вом зако­на дал государ­ству тира­на. 6. Закон этот, повто­ряю, отвра­ти­те­лен; все-таки его мож­но изви­нить тем, что он был делом не чело­ве­ка, а усло­вий вре­ме­ни. Но что же ска­зать об этом законе, еще гораздо более бес­стыд­ном? Прав­да, зако­ны Вале­ри­ев и Кор­не­ли­е­вы отни­ма­ют у одних то, что дают дру­гим, сов­ме­щая бес­со­вест­ную щед­роту с воз­му­ти­тель­ной обидой; все же они остав­ля­ют ограб­лен­ным неко­то­рую надеж­ду, обла­го­де­тель­ст­во­ван­ным извест­ную долю стра­ха. Теперь обра­ти­те вни­ма­ние на фор­му­лу Рул­ла⁴: Какие после кон­су­ла­та Г. Мария и Гн. Папи­рия… 82 г. Как надеж­но обес­пе­чил он себя от вся­ко­го подо­зре­ния, назы­вая име­на как раз наи­бо­лее враж­деб­ных Сул­ле кон­су­лов! Он пра­виль­но сооб­ра­зил, что если бы он назвал вме­сто их кон­су­ла­та «дик­та­ту­ру Сул­лы», то он обна­ру­жил бы свой план и вызвал бы все­об­щий ропот. Но неуже­ли он вооб­ра­жал, что сре­ди нас есть такие тупи­цы, кото­рые не при­пом­нят, что за их кон­су­ла­том после­до­ва­ла дик­та­ту­ра Сул­лы?... 7. Итак, что же гово­рит наш мари­а­нец-три­бун, при­зы­ваю­щий на нас, сул­лан­цев, народ­ную нена­висть? — Какие после кон­су­ла­та Мария и Кар­бо­на зем­ли, зда­ния, озе­ра, пруды, уро­чи­ща, вла­де­ния… Небо и море он про­пус­ка­ет, все осталь­ное вклю­че­но… были из государ­ст­вен­ных иму­ществ даны, ассиг­но­ва­ны, про­да­ны, уступ­ле­ны… кем это, Рулл? кто после кон­су­ла­та Мария и Кар­бо­на ассиг­но­вал, давал или усту­пал что-либо, кро­ме Сул­лы?… им всем быть в таком же пра­во­вом поло­же­нии… в каком пра­во­вом поло­же­нии? Вид­но, замыш­ля­ет­ся какое-то нов­ше­ство; вид­но, наш не в меру рья­ный, не в меру гроз­ный народ­ный три­бун пред­ло­жит кас­са­цию меро­при­я­тий Сул­лы!… в каком нахо­дит­ся поль­зу­ю­ще­е­ся наи­луч­шим пра­вом част­ное иму­ще­ство. Как? Ста­ло быть, даже в луч­шем, чем уна­сле­до­ван­ная от отца и деда соб­ст­вен­ность? Да, в луч­шем. 8. Но ведь это­го даже Вале­ри­ев закон не гово­рит, даже Кор­не­ли­е­вы зако­ны не опре­де­ля­ют, даже сам Сул­ла не тре­бу­ет; ведь сре­ди этих посес­со­ров нет тако­го бес­стыд­ни­ка, кото­рый не счел бы вели­чай­шим бла­го­де­я­ни­ем для себя, если бы его зем­ля полу­чи­ла хоть неко­то­рую долю пра­во­мер­но­сти, хоть неко­то­рое подо­бие част­но­го вла­де­ния, хоть неко­то­рую тень проч­но­сти. А ты, Рулл, чего доби­ва­ешь­ся? Чтобы они име­ли то, что име­ют? да кто же им запре­ща­ет? Чтобы их вла­де­ния ста­ли част­ной соб­ст­вен­но­стью? об этом поста­нов­ле­ние уже было. Нет, ты хочешь, чтобы достав­ше­е­ся тво­е­му тестю Гир­пин­ское⁵ име­ние, или, точ­нее, Гир­пин­ская зем­ля (она ведь вся в его вла­сти) нахо­ди­лась в луч­шем пра­во­вом поло­же­нии, чем моя Арпин­ская вот­чи­на и деди­на — вот смысл тво­ей фор­му­лы. 9. Ведь «наи­луч­шим пра­вом» поль­зу­ет­ся то иму­ще­ство, в кото­ром власть хозя­и­на наи­ме­нее стес­не­на. Сво­бод­ные име­ния поль­зу­ют­ся луч­шим пра­вом, чем слу­жа­щие; итак, наша гла­ва упразд­ня­ет все серви­ту­ты⁶. Неза­ло­жен­ные — луч­шим пра­вом, чем зало­жен­ные; итак, той же гла­вой упразд­не­ны все заклад­ные, посколь­ку они каса­ют­ся сул­лан­ских вла­де­ний. Нако­нец, осво­бож­ден­ные от нало­гов — луч­шим, чем обя­зан­ные упла­чи­вать тако­вые; итак, я по-преж­не­му буду пла­тить туску­лан­цам налог за поль­зо­ва­ние Крабр­ским водо­про­во­дом, так как я свое тамош­нее име­ние купил за свои день­ги, а если бы мне его пода­рил Сул­ла, то я, по зако­ну Рул­ла, ника­ко­го нало­га бы не пла­тил!

III. 10. Я заме­чаю, кви­ри­ты, ваше вполне есте­ствен­ное него­до­ва­ние, вызван­ное бес­со­вест­но­стью — не знаю, ска­зать ли «зако­на», или «ора­то­ра»; зако­на, кото­рый наде­ля­ет сул­лан­ские вла­де­ния луч­шим пра­вом, чем отцов­ские наследия; ора­то­ра, кото­рый, пред­ла­гая подоб­ный закон, име­ет сме­лость обви­нять дру­го­го чело­ве­ка в слиш­ком рев­ност­ной защи­те систе­мы Сул­лы. Но ведь это еще не все. Если бы он удо­воль­ст­во­вал­ся уза­ко­не­ни­ем сул­ли­ных раздач, я бы еще про­мол­чал — под усло­ви­ем, одна­ко, чтобы он откры­то при­знал себя сул­лан­цем. Но он не толь­ко о них печет­ся — он от себя вво­дит новый вид отчуж­де­ния государ­ст­вен­ной соб­ст­вен­но­сти; этот чело­век, обви­ня­ю­щий меня в защи­те сул­лан­ских вла­де­ний, не толь­ко их уза­ко­ня­ет, но и вво­дит новые ассиг­на­ции, пре­вра­ща­ясь перед наши­ми гла­за­ми в како­го то ново­ис­пе­чен­но­го Сул­лу. 11. В самом деле, обра­ти­те вни­ма­ние, какие захва­ты этот мой стро­гий кри­тик пыта­ет­ся совер­шить одним сво­им сло­вом: Все, став­шее пред­ме­том разда­чи, дара, уступ­ки, про­да­жи… Мирюсь, не пре­ко­слов­лю. Что же даль­ше?… или завла­де­ния. — И это осме­лил­ся пред­ло­жить народ­ный три­бун — чтобы все, чем кто завла­дел после кон­су­ла­та Мария и Кар­бо­на, при­над­ле­жа­ло ему на тех же пра­вах, как и поль­зу­ю­ще­е­ся наи­луч­шим пра­вом част­ное иму­ще­ство? Даже если он завла­дел путем само­управ­ства, или тай­но­го захва­та, или полю­бов­но­го согла­ше­ния с соб­ст­вен­ни­ком, дей­ст­ви­тель­но­го впредь до его отка­за?⁷ Да ведь этот закон упразд­ня­ет граж­дан­ское пра­во, тео­рию вла­де­ния, интер­дик­ты пре­то­ров. 12. И не думай­те, кви­ри­ты, что это сло­веч­ко при­кры­ва­ет мало­важ­ное дело, незна­чи­тель­ную кра­жу. Есть мно­го земель, кото­рые, будучи кон­фис­ко­ва­ны на осно­ва­нии Кор­не­ли­е­ва зако­на, но не ассиг­но­ва­ны и не про­да­ны, ста­ли пред­ме­том бес­со­вест­но­го завла­де­ния со сто­ро­ны неболь­шой куч­ки людей. О них-то он печет­ся, их защи­ща­ет, их хочет пре­вра­тить в част­ных соб­ст­вен­ни­ков; да, эти зем­ли, кото­рых Сул­ла нико­му не дал — их Рулл хочет не вам разде­лить, а пода­рить тепе­реш­ним их вла­дель­цам. Но я не могу понять, поче­му вы допус­ка­е­те рас­про­да­жу остав­лен­но­го вам ваши­ми пред­ка­ми добра в Ита­лии, Сици­лии, Афри­ке, обе­их Испа­ни­ях, Македо­нии, Азии — меж­ду тем как вы види­те, что по тому же зако­ну ваша соб­ст­вен­ность при­но­сит­ся в дар завла­дев­шим ею лицам.

13. Теперь вы пой­ме­те, что весь этот закон, имея целью вру­чить выс­шую власть неболь­шой гор­сти людей, в тоже вре­мя как нель­зя луч­ше при­спо­соб­лен к сул­ли­ной систе­ме ассиг­на­ций. Ведь его тесть — очень хоро­ший чело­век; и я гово­рю здесь не об его пре­крас­ных каче­ствах, а о бес­со­вест­но­сти его зятя. Он про­сто жела­ет удер­жать то, что име­ет, и вовсе не скры­ва­ет того, что он — сул­ла­нец; этот же, желая полу­чить то, чего у него нет, ста­ра­ет­ся при вашем содей­ст­вии уза­ко­нить сомни­тель­ные пра­ва и, будучи сам еще при­тя­за­тель­нее само­го Сул­лы, обви­ня­ет меня, сопро­тив­ля­ю­ще­го­ся его затее, в защи­те сул­ли­ной систе­мы! 14. «Есть, — гово­рит, — у мое­го тестя несколь­ко пустын­ных и дале­ких име­ний; их он по мое­му зако­ну про­даст за какую ему угод­но будет цену. Есть у него, далее, вла­де­ния непроч­ные, захва­чен­ные безо вся­ко­го пра­во­во­го осно­ва­ния; они будут ему обес­пе­че­ны, “как поль­зу­ю­щи­е­ся наи­луч­шим пра­вом”. Есть у него зем­ли государ­ст­вен­ные; их я сде­лаю его част­ной соб­ст­вен­но­стью. Нако­нец, он соеди­нил в Казин­ском окру­ге несколь­ко пре­крас­ных и пло­до­род­ных участ­ков, выжи­вая сво­их соседей до тех пор, пока он, округ­ляя свою зем­лю, не сде­лал из мно­гих име­ньиц подо­бия одно­го сплош­но­го поме­стья⁸; за них он изред­ка тру­сит — а я сде­лаю, чтобы он вла­дел ими безо вся­кой заботы».

Conclu­sio 15. Я пока­зал вам, ради чего и ради кого он издал эту гла­ву; пусть же теперь и он пока­жет, за како­го посес­со­ра я засту­па­юсь, сопро­тив­ля­ясь его аграр­но­му зако­ну. Ты про­да­ешь Скан­тий­ский лес [р. 16 § 3]; вла­де­ет им рим­ский народ; — я отста­и­ваю его пра­ва. Ты разде­ля­ешь Кам­пан­скую зем­лю; при­над­ле­жит она вам — я ее не выдаю. Объ­яв­ля­ют­ся к про­да­же по это­му зако­ну вла­де­ния в Ита­лии, в Сици­лии, в осталь­ных про­вин­ци­ях; про­вин­ции эти ваши, вла­де­ния ваши — я буду сопро­тив­лять­ся, буду бороть­ся, не допу­щу, чтобы кто бы то ни было в мой кон­су­лат лишил рим­ский народ его вла­де­ний… 16. тем более, кви­ри­ты, что вам от это­го ника­кой поль­зы не будет. Да; вы не долж­ны долее заблуж­дать­ся на этот счет. Есть сре­ди вас люди, спо­соб­ные на само­управ­ство, на пре­ступ­ле­ние, на рез­ню? Нет? А меж­ду тем, имен­но для таких-то людей, будь­те уве­ре­ны, пред­на­зна­ча­ет­ся Кам­пан­ская зем­ля и эта хва­ле­ная Капуя [р. 17 § 77]; наби­ра­ет­ся вой­ско на вас, на вашу сво­бо­ду, на Гн. Пом­пея; про­тив наше­го горо­да выстав­ля­ет­ся Капуя, про­тив вас — шай­ка отча­ян­ных голо­во­ре­зов, про­тив Гн. Пом­пея — десять вождей.

Итак, при­гла­шаю их пожа­ло­вать сюда и — так как они, по ваше­му тре­бо­ва­нию, вызва­ли меня в вашу сход­ку — всту­пить со мною в откры­тый спор.