Естественная история

Кн. IX, гл. 30

30. (48) 89 К роду поли­пов отно­сит­ся зло­вон­ная озе­на, полу­чив­шая такое назва­ние за то, что ее голо­ва изда­ет дур­ной запах, из-за кото­ро­го ее осо­бен­но пре­сле­ду­ют муре­ны.

Два меся­ца в году поли­пы где-то пря­чут­ся. Они живут не более двух лет. Уми­ра­ют они все­гда от исто­ще­ния, сам­ки быст­рее, чем сам­цы, и как пра­ви­ло, после родов.

Нель­зя обой­ти мол­ча­ни­ем те сведе­ния, кото­рые были полу­че­ны о поли­пах при Луции Лукул­ле, когда он был про­кон­су­лом Бети­ки, и были запи­са­ны Тре­би­ем Ниг­ром, кото­рый вхо­дил в его окру­же­ние:

90 он сооб­ща­ет, что поли­пы — нена­сыт­ные люби­те­ли ули­ток, но и улит­ки, как толь­ко почув­ст­ву­ют при­кос­но­ве­ние поли­па, тут же закры­ва­ют створ­ки рако­ви­ны, отру­бая ими щупаль­ца поли­па, а затем съе­да­ют поку­шав­ше­го­ся на них хищ­ни­ка. Улит­ки лише­ны зре­ния, а из всех чувств они испы­ты­ва­ют толь­ко потреб­ность в еде и страх перед опас­но­стью. В свя­зи с этим поли­пы под­сте­ре­га­ют ули­ток с откры­ты­ми рако­ви­на­ми и вкла­ды­ва­ют меж­ду их створ­ка­ми каме­шек, но так, чтобы он не касал­ся самой улит­ки, ина­че она, содро­га­ясь всем сво­им телом, может его вытолк­нуть, а затем, дей­ст­вуя в без­опас­но­сти, извле­ка­ют из рако­вин кус­ки пло­ти. Улит­ки пыта­ют­ся закрыть­ся, но без­успеш­но, так как им меша­ет рас­пор­ка. Вот какой изо­бре­та­тель­ный полип, одно­вре­мен­но самый тупой из всех живот­ных.

91 Тре­бий Нигр кро­ме того утвер­жда­ет, что полип настой­чи­вее всех дру­гих живот­ных в сво­ем стрем­ле­нии одо­леть чело­ве­ка, попав­ше­го в беду. Напа­дая на плов­цов или ныряль­щи­ков, полип всту­па­ет в борь­бу, обхва­ты­вая про­тив­ни­ка сво­и­ми щупаль­ца­ми, впи­ва­ет­ся в него при­сос­ка­ми и дол­го как бы втя­ги­ва­ет в себя сво­и­ми мно­го­чис­лен­ны­ми хобот­ка­ми. Но если поли­па пере­вер­нуть, силы его тут же гас­нут, ведь полип раз­мя­ка­ет, если его запро­ки­нуть вниз голо­вой. Осталь­ные сведе­ния о поли­пах того же авто­ра отно­сят­ся ско­рее к обла­сти чудес­но­го.

92 В Кар­тейе¹³⁹ у одно­го поли­па вошло в при­выч­ку выле­зать из моря и, заби­ра­ясь в рыб­ные сад­ки, опу­сто­шать сто­я­щие рядом с ними откры­тые чаны с соле­ной рыбой — так­же с уди­ви­тель­ной силой при­вле­кая к себе сво­им запа­хом всех мор­ских живот­ных, отче­го поли­па­ми и нати­ра­ют рыбо­ло­вец­кие сна­сти, — но сво­и­ми непо­мер­но часты­ми гра­би­тель­ски­ми наше­ст­ви­я­ми он навлек на себя гнев охран­ни­ков. На его пути уста­нав­ли­ва­лись огра­ды, но полип пере­ле­зал через них, караб­ка­ясь по дере­вьям, и тогда его насти­га­ли толь­ко соба­ки, бла­го­да­ря сво­е­му нюху. Они окру­жи­ли его ночью, когда он воз­вра­щал­ся в море, и раз­бу­жен­ные лаем собак охран­ни­ки были при­веде­ны в ужас необыч­ной кар­ти­ной. Преж­де все­го, раз­ме­ры поли­па были неслы­хан­ные, затем, весь пере­пач­кан­ный рыб­ным рас­со­лом, он имел соот­вет­ст­ву­ю­щую окрас­ку, а запах от него шел отвра­ти­тель­ный. Кто бы смог поду­мать, что видит поли­па, или дога­дать­ся, что это он? Всем каза­лось, что они ведут бит­ву с чудо­ви­щем. Ведь он отго­нял от себя собак сво­им жут­ким дыха­ни­ем, то бичуя их кон­ца­ми сво­их щупаль­цев, то колотя их дуби­на­ми сво­и­ми мощ­ней­ши­ми лапа­ми, и потре­бо­ва­лось мно­го труда, чтобы при­кон­чить его при помо­щи мно­же­ства тре­зуб­цев.

93 Лукул­лу пока­за­ли голо­ву это­го поли­па, кото­рая была объ­е­мом с боч­ку, вме­щаю­щую в себя пят­на­дцать амфор, а так­же, по выра­же­нию само­го Тре­бия, щупаль­ца, кото­рые мож­но едва обхва­тить обе­и­ми рука­ми, узло­ва­тые, как дуби­ны, дли­ной в трид­цать футов с при­сос­ка­ми и чашеч­ка­ми, напо­ми­наю­щие тазы объ­е­мом с урну, зубы, соот­вет­ст­ву­ю­щие вели­чине тела. Мерт­вый полип, кото­ро­го сохра­ни­ли как нечто уди­ви­тель­ное, весил семь­сот фун­тов. На это же побе­ре­жье, как сооб­ща­ет все тот же автор, выбра­сы­ва­лись сепии и кара­ка­ти­цы такой же вели­чи­ны. В нашем море вылав­ли­ва­ют кара­ка­тиц дли­ной в пять лок­тей, а сепий дли­ной в два лок­тя. Они тоже живут не доль­ше двух лет¹⁴⁰.

(49) 94 Муци­ан рас­ска­зы­ва­ет, что он видел в Про­пон­ти­де дру­гое живот­ное: это была улит­ка, рако­ви­на кото­рой при­ня­ла фор­му лег­ко­го суд­на с изо­гну­той кор­мой и носом, снаб­жен­ным тара­ном. Науп­ли­ус, живот­ное похо­жее на сепию, заби­ра­ет­ся в ее рако­ви­ну, но толь­ко для того, чтобы вме­сте порез­вить­ся. Дела­ет­ся это дву­мя спо­со­ба­ми: при тихой пого­де пас­са­жир опус­ка­ет в воду свои нож­ки и гре­бет ими как вес­ла­ми; если же на помощь при­хо­дит ветер, науп­ли­ус вытя­ги­ва­ет их так, чтобы они слу­жи­ли ему рулем, и разе­ва­ет рот про­тив вет­ра, кото­рый наду­ва­ет ему щеки как пару­са. Улит­ка полу­ча­ет удо­воль­ст­вие от того, что несет на себе, науп­ли­ус от того, что управ­ля­ет, и это увле­че­ние охва­ты­ва­ет в одно и то же вре­мя двух живот­ных, кото­рые совер­шен­но не спо­соб­ны к ощу­ще­ни­ям, если толь­ко, веро­ят­но, их не побуж­да­ет к это­му при­бли­же­ние чего-то, что пред­став­ля­ет боль­шую опас­ность для чело­ве­ка, ведь хоро­шо извест­но, что эти живот­ные явля­ют­ся пло­хим пред­зна­ме­но­ва­ни­ем для море­пла­ва­те­лей.

(50) 95 К раз­ряду живот­ных, у кото­рых нет кро­ви, отно­сят­ся лан­гу­сты, покры­тые хруп­кой кор­кой. Пять меся­цев в году они пря­чут­ся. Так же посту­па­ют кра­бы, кото­рые скры­ва­ют­ся в то же вре­мя года, а в нача­ле вес­ны те и дру­гие линя­ют как змеи, при­об­ре­тая новую обо­лоч­ку. Дру­гие мор­ские живот­ные в воде пла­ва­ют, а лан­гу­сты дела­ют это так, что мож­но поду­мать, буд­то они пол­за­ют; если их ниче­го не пуга­ет, они дви­га­ют­ся пря­мым ходом, выста­вив в раз­ные сто­ро­ны свои усы, у кото­рых на кон­цах шари­ки, что явля­ет­ся их отли­чи­тель­ной чер­той, а если на них напа­да­ет страх, они свои усы вытя­ги­ва­ют впе­ред, а сами про­дви­га­ют­ся боком. Уса­ми сра­жа­ют­ся меж­ду собой. Это един­ст­вен­ное живот­ное, кото­рое надо варить живым в кипя­щей воде, ина­че его плоть будет рас­кис­шей, а обо­лоч­ка нетвер­дой.