Илиада

Песнь первая

Мор. Гнев.
Α. Λοιμός. Μῆνις.

Гомер. Илиада. Москва—Ленинград, Государственное издательство художественной литературы, 1949.
Перевод В. В. Вересаева.
Гравюры М. И. Пикова.
Греч. текст: Homer. Ilias. T. I (I—III) C. F. Ameis, C. Hentze. 7 Aufl. ed. P. Cauer. Leipzig—Berlin, Teubner, 1913 (доступ только для IP из США, оцифровка наша).
СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ


Пой, боги­ня, про гнев Ахил­ле­са, Пеле­е­ва сына,
Гнев про­кля­тый, стра­да­ний без сче­та при­нёс­ший ахей­цам,
Мно­го силь­ных душ геро­ев послав­ший к Аиду,
Их же самих на съе­де­нье отдав­ший добы­чею жад­ным
Μῆνιν ἄειδε, θεά, Πηληιάδεω Ἀχιλῆος
οὐλομένην, ἣ μυρί’ Ἀχαιοῖς ἄλγε’ ἔθηκεν,
πολλὰς δ’ ἰφθίμους ψυχὰς Ἄιδι προΐαψεν
ἡρώων, αὐτοὺς δὲ ἑλώρια τεῦχε κύνεσσιν
5 Пти­цам окрест­ным и псам. Это дела­лось, волею Зев­са,
С самых тех пор, как впер­вые, поссо­рясь, рас­ста­лись враж­деб­но
Сын Атрея, вла­ды­ка мужей, и Пелид мно­го­свет­лый.
Кто ж из бес­смерт­ных богов воз­будил эту ссо­ру меж ними?
Сын Лето́ и Зевеса. Царем раз­дра­жен­ный, наслал он
οἰωνοῖσί τε δαῖτα — Διὸς δ’ ἐτελείετο βουλή, —
ἐξ οὗ δὴ τὰ πρῶτα διαστήτην ἐρίσαντε
Ἀτρεΐδης τε ἄναξ ἀνδρῶν καὶ δῖος Ἀχιλλεύς.
τίς τ’ ἄρ σφωε θεῶν ἔριδι ξυνέηκε μάχεσθαι;
Λητοῦς καὶ Διὸς υἱός. ὃ γὰρ βασιλῆι χολωθεὶς
10 Злую болезнь на ахей­скую рать. Поги­ба­ли наро­ды
Из-за того, что Хри­са-жре­ца Атрид обес­че­стил.
Тот к кораб­лям быст­ро­лет­ным ахей­цев при­шел, чтоб из пле­на
Выз­во­лить дочь, за нее запла­тив­ши бес­чис­лен­ный выкуп.
Шел, на жез­ле золо­том повяз­ку неся Апол­ло­на,
νοῦσον ἀνὰ στρατὸν ὦρσε κακήν, ὀλέκοντο δὲ λαοί,
οὕνεκα τὸν Χρύσην ἠτίμασεν ἀρητῆρα
Ἀτρεϊδης. ὃ γὰρ ἦλθε θοὰς ἐπὶ νῆας Ἀχαιῶν
λυσόμενός τε θύγατρα φέρων τ’ ἀπερείσι’ ἄποινα,
στέμματ’ ἔχων ἐν χερσὶν ἑκηβόλου Ἀπόλλωνος
15 И обра­тил­ся с горя­чей моль­бою к собра­нью ахей­цев,
Боль­ше все­го же — к обо­им Атридам, стро­и­те­лям ратей:
«Дети Атрея и пыш­но­по­нож­ные му́жи ахей­цы!
Дай вам бес­смерт­ные боги, живу­щие в до́мах Олим­па,
Город При­а­мов раз­ру­шить и всем воро­тить­ся в отчиз­ну!
χρυσέῳ ἀνὰ σκήπτρῳ, καὶ λίσσετο πάντας Ἀχαιούς,
Ἀτρεΐδα δὲ μάλιστα δύω κοσμήτορε λαῶν·
«Ἀτρεΐδαι τε καὶ ἄλλοι ἐυκνήμιδες Ἀχαιοί,
ὑμῖν μὲν θεοὶ δοῖεν Ὀλύμπια δώματ’ ἔχοντες
ἐκπέρσαι Πριάμοιο πόλιν, εὖ δ’ οἴκαδ’ ἱκέσθαι·
20 Вы же мне милую дочь отпу­сти­те и выкуп при­ми­те,
Зев­со­ва сына почтив­ши, далё­ко разя­ще­го Феба».
Все изъ­яви­ли ахей­цы согла­сие кри­ком все­об­щим
Честь жре­цу ока­зать и при­нять бли­ста­тель­ный выкуп.
Лишь Ага­мем­но­ну было не по́ серд­цу это реше­нье;
παῖδα δ’ ἐμοὶ λύσαιτε φίλην, τὰ δ’ ἄποινα δέχεσθαι
ἁζόμενοι Διὸς υἱὸν ἑκηβόλον Ἀπόλλωνα».
ἔνθ’ ἄλλοι μὲν πάντες ἐπευφήμησαν Ἀχαιοὶ
αἰδεῖσθαί θ’ ἱερῆα καὶ ἀγλαὰ δέχθαι ἄποινα·
ἀλλ’ οὐκ Ἀτρεΐδῃ Ἀγαμέμνονι ἥνδανε θυμῷ,
25 Нехо­ро­шо жре­ца он про­гнал, при­ка­зав­ши суро­во:
«Чтобы тебя нико­гда я, ста­рик, не видал пред суда­ми!
Нече­го здесь тебе мед­лить, не смей и впе­ред появ­лять­ся!
Или тебе не помо­гут ни жезл твой, ни божья повяз­ка.
Не отпу­щу я ее! Соста­рит­ся дочь твоя в раб­стве,
ἀλλὰ κακῶς ἀφίει, κρατερὸν δ’ ἐπὶ μῦθον ἔτελλεν·
«μή σε, γέρον, κοίλῃσιν ἐγὼ παρὰ νηυσὶ κιχείω
ἢ νῦν δηθύνοντ’ ἢ ὕστερον αὖτις ἰόντα·
μή νύ τοι οὐ χραίσμῃ σκῆπτρον καὶ στέμμα θεοῖο.
τὴν δ’ ἐγὼ οὐ λύσω· πρίν μιν καὶ γῆρας ἔπεισιν
30 В Арго­се, в нашем дому, от тебя, от отчиз­ны далё­ко,
Ткац­кий ста­нок обхо­дя и постель разде­ляя со мною.
Прочь ухо­ди и меня не гне­ви, чтобы целым вер­нуть­ся!»
Так он ска­зал. Испу­гал­ся ста­рик и, послуш­ный при­ка­зу,
Мол­ча побрел по пес­ку вдоль гром­ко шумя­ще­го моря.
ἡμετέρῳ ἐνὶ οἴκῳ ἐν Ἄργεϊ τηλόθι πάτρης,
ἱστὸν ἐποιχομένην καὶ ἐμὸν λέχος ἀντιάουσαν.
ἀλλ’ ἴθι, μή μ’ ἐρέθιζε, σαώτερος ὥς κε νέηαι».
ὣς ἔφατ’, ἔδδεισεν δ’ ὁ γέρων καὶ ἐπείθετο μύθῳ·
βῆ δ’ ἀκέων παρὰ θῖνα πολυφλοίσβοιο θαλάσσης.
35 От кораб­лей уда­лясь, опе­ча­лен­ный ста­рец взмо­лил­ся
К сыну пре­крас­но­во­ло­сой Лето́, Апол­ло­ну вла­ды­ке:
«Слух пре­кло­ни, среб­ро­лу­кий, о ты, что сто­ишь на защи­те
Хри­сы и Кил­лы свя­щен­ной и мощ­но царишь в Тенедо­се!
Если, Смин­фей, я когда-либо храм тебе стро­ил на радость,
πολλὰ δ’ ἔπειτ’ ἀπάνευθε κιὼν ἠρᾶθ’ ὁ γεραιὸς
Ἀπόλλωνι ἄνακτι, τὸν ἠύκομος τέκε Λητώ·
«κλῦθί μευ, ἀργυρότοξ’, ὃς Χρύσην ἀμφιβέβηκας
Κίλλαν τε ζαθέην Τενέδοιό τε ἶφι ἀνάσσεις,
Σμινθεῦ. εἴ ποτέ τοι χαρίεντ’ ἐπὶ νηὸν ἔρεψα,
40 Если когда пред тобою сжи­гал мно­гот­уч­ные бед­ра
Коз и быков, то услы­ши меня и испол­ни жела­нье:
Пусть за сле­зы мои отмстят твои стре­лы данай­цам!»
Так гово­рил он, молясь. И внял Апол­лон среб­ро­лу­кий.
Быст­ро с вер­шин олим­пий­ских пошел он, охва­чен­ный гне­вом,
ἢ εἰ δή ποτέ τοι κατὰ πίονα μηρί’ ἔκηα
ταύρων ἠδ’ αἰγῶν, τόδε μοι κρήηνον ἐέλδωρ·
τείσειαν Δαναοὶ ἐμὰ δάκρυα σοῖσι βέλεσσιν».
ὣς ἔφατ’ εὐχόμενος· τοῦ δ’ ἔκλυε Φοῖβος Ἀπόλλων.
βῆ δὲ κατ’ Οὐλύμποιο καρήνων χωόμενος κῆρ,
45 Лук за пле­ча­ми неся и кол­чан, ото­всюду закры­тый;
Гром­ко кры­ла­тые стре­лы, тря­сясь за пле­ча­ми, зве­не­ли
Вме­сте с дви­же­нья­ми бога. Он шест­во­вал, ночи подоб­ный.
Сев вда­ли от ахей­ских судов, тети­ву натя­нул он;
Страш­но сереб­ря­ный лук зазве­нел под рукой Апол­ло­на.
τόξ’ ὤμοισιν ἔχων ἀμφηρεφέα τε φαρέτρην·
ἔκλαγξαν δ’ ἄρ’ ὀιστοὶ ἐπ’ ὤμων χωομένοιο,
αὐτοῦ κινηθέντος· ὃ δ’ ἤιε νυκτὶ ἐοικώς.
ἕζετ’ ἔπειτ’ ἀπάνευθε νεῶν, μέτα δ’ ἰὸν ἕηκεν·
δεινὴ δὲ κλαγγὴ γένετ’ ἀργυρέοιο βιοῖο.
50 Мулов начал спер­ва и быст­рых собак пора­жать он,
После того и в людей посы­па­лись горь­кие стре­лы.
Пла­мя кост­ров погре­баль­ных все­час­но пыла­ло повсюду.
Девять носи­ли­ся дней Апол­ло­но­вы стре­лы по ста­ну.
В день же деся­тый созвал Ахил­лес народ на собра­нье,
οὐρῆας μὲν πρῶτον ἐπῴχετο καὶ κύνας ἀργούς,
αὐτὰρ ἔπειτ’ αὐτοῖσι βέλος ἐχεπευκὲς ἐφιεὶς
βάλλ’· αἰεὶ δὲ πυραὶ νεκύων καίοντο θαμειαί.
ἐννῆμαρ μὲν ἀνὰ στρατὸν ᾤχετο κῆλα θεοῖο,
τῇ δεκάτῃ δ’ ἀγορήνδε καλέσσατο λαὸν Ἀχιλλεύς·
55 Это вну­ши­ла ему бело­ру­кая Гера боги­ня:
Скор­бью тер­за­лась она, поги­баю­щих видя данай­цев.
Ста­ли сби­рать­ся они, и, когда на собра­нье сошли­ся,
С места под­няв­шись, пред ними ска­зал Ахил­лес быст­ро­но­гий:
«Вид­но, при­дет­ся, Атрид, после дол­гих ски­та­ний обрат­но
τῷ γὰρ ἐπὶ φρεσὶ θῆκε θεὰ λευκώλενος Ἥρη·
κήδετο γὰρ Δαναῶν, ὅτι ῥα θνῄσκοντας ὁρᾶτο.
οἵ δ’ ἐπεὶ οὖν ἤγερθεν ὁμηγερέες τε γένοντο,
τοῖσι δ’ ἀνιστάμενος μετέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
«Ἀτρεΐδη, νῦν ἄμμε πάλιν πλαγχθέντας ὀίω
60 Нам воз­вра­щать­ся домой, если смер­ти избег­нуть удаст­ся:
Страш­но и гибель­ный мор, и вой­на истреб­ля­ют ахей­цев.
Спро­сим одна­ко жре­ца како­го-нибудь иль про­ро­ка,
Иль тол­ко­ва­те­ля снов: ведь и сон посы­ла­ет­ся Зев­сом.
Пусть нам поведа­ет он, отче­го Апол­лон так рас­сер­жен:
ἂψ ἀπονοστέειν, εἴ κεν θάνατόν γε φύγοιμεν,
εἰ δὴ ὁμοῦ πόλεμός τε δαμᾷ καὶ λοιμὸς Ἀχαιούς.
ἀλλ’ ἄγε δή τινα μάντιν ἐρείομεν ἢ ἱερῆα
ἢ καὶ ὀνειροπόλον — καὶ γὰρ τ’ ὄναρ ἐκ Διός ἐστιν, —
ὅς κ’ εἴποι, ὅ τι τόσσον ἐχώσατο Φοῖβος Ἀπόλλων,
65 Гне­вен ли он за обет неис­пол­нен­ный, за гека­том­бу?
Или же дыма от жира бара­нов и коз без поро­ка
Тре­бу­ет бог, чтобы нас от жесто­ко­го мора изба­вить?»
Так про­из­нес он и сел. И тогда пред собра­ньем ахей­цев
Встал Кал­хас Фесто­рид, пре­вос­ход­ный гада­тель по пти­цам.
εἴ τ’ ἄρ’ ὅ γ’ εὐχωλῆς ἐπιμέμφεται εἴ θ’ ἑκατόμβης·
αἴ κέν πως ἀρνῶν κνίσης αἰγῶν τε τελείων
βούλεται ἀντιάσας ἡμῖν ἀπὸ λοιγὸν ἀμῦναι».
ἦ τοι ὅ γ’ ὣς εἰπὼν κατ’ ἄρ’ ἕζετο. τοῖσι δ’ ἀνέστη
Κάλχας Θεστορίδης, οἰωνοπόλων ὄχ’ ἄριστος,
70 Ведал, пре­муд­рый, он все, что было, что есть и что будет,
И по про­сто­рам мор­ским направ­лял кораб­ли к Или­о­ну
Силой гада­ния, дан­ной ему Апол­ло­ном вла­ды­кой.
Доб­рых наме­ре­ний пол­ный, взял сло­во и стал гово­рить он:
«О Ахил­лес! Объ­яс­нить мне велишь ты, люби­мец Зеве­са,
ὃς ᾔδη τά τ’ ἐόντα τά τ’ ἐσσόμενα πρό τ’ ἐόντα,
καὶ νήεσσ’ ἡγήσατ’ Ἀχαιῶν Ἴλιον εἴσω
ἣν διὰ μαντοσύνην, τήν οἱ πόρε Φοῖβος Ἀπόλλων·
ὅ σφιν ἐὺ φρονέων ἀγορήσατο καὶ μετέειπεν·
«ὦ Ἀχιλεῦ, κέλεαί με, διίφιλε, μυθήσασθαι
75 Гнев Апол­ло­на, далё­ко разя­ще­го бога-вла­ды­ки.
Я объ­яс­ню. Но пой­ми и меня, — покля­ни­ся мне рань­ше,
Что защи­тить поже­ла­ешь меня и рукою, и сло­вом.
Думаю, силь­но при­дет­ся раз­гне­вать мне мужа, кото­рый
Арго­сом пра­вит, кото­ро­му все здесь ахей­цы послуш­ны.
μῆνιν Ἀπόλλωνος ἑκατηβελέταο ἄνακτος.
τοιγὰρ ἐγὼ ἐρέω· σὺ δὲ σύνθεο καί μοι ὄμοσσον
ἦ μέν μοι πρόφρων ἔπεσιν καὶ χερσὶν ἀρήξειν.
ἦ γὰρ ὀίομαι ἄνδρα χολωσέμεν, ὃς μέγα πάντων
Ἀργεΐων κρατέει καί οἱ πείθονται Ἀχαιοί.
80 Стра­шен для низ­ше­го царь, если зло­бу его он воз­бу́дит.
Вспых­нув­ший гнев он хотя и сми­ря­ет на пер­вое вре­мя,
Но сокро­вен­ную зло­бу, покуда ее не про­явит,
В серд­це таит. Рас­суди ж и ска­жи мне, спа­сешь ли меня ты?»
Тот­час Кал­ха­су в ответ ска­зал Ахил­лес быст­ро­но­гий:
κρείσσων γὰρ βασιλεύς, ὅτε χώσεται ἀνδρὶ χέρηι·
εἴ περ γάρ τε χόλον γε καὶ αὐτῆμαρ καταπέψῃ,
ἀλλά τε καὶ μετόπισθεν ἔχει κότον, ὄφρα τελέσσῃ,
ἐν στήθεσσιν ἑοῖσι. σὺ δὲ φράσαι, εἴ με σαώσεις».
τὸν δ’ ἀπαμειβόμενος προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
85 «Сме­ло веле­ние бога открой нам, какое б ни знал ты.
Фебом кля­нусь я, Зеве­са любим­цем, кото­ро­му так­же
Молишь­ся сам ты, Кал­хас, откры­вая веле­ния бога:
Нет, пред суда­ми, покуда живу на зем­ле и смот­рю я,
Рук тяже­лых, кля­нусь, никто на тебя не под­ни­мет
«θαρσήσας μάλα εἰπὲ θεοπρόπιον, ὅ τι οἶσθα.
οὐ μὰ γὰρ Ἀπόλλωνα διίφιλον, ᾧ τε σύ, Κάλχαν,
εὐχόμενος Δαναοῖσι θεοπροπίας ἀναφαίνεις,
οὔ τις ἐμεῦ ζῶντος καὶ ἐπὶ χθονὶ δερκομένοιο
σοὶ κοίλῃς παρὰ νηυσὶ βαρείας χεῖρας ἐποίσει
90 В стане про­стран­ном данай­цев, хоть будь это сам Ага­мем­нон,
Вла­стию нын­че вер­хов­ной гор­дя­щий­ся в вой­ске ахей­ском!»
Серд­цем тогда осме­лел и ска­зал без­упреч­ный гада­тель:
«Сер­дит­ся не за обет неис­пол­нен­ный иль гека­том­бу
Феб, но за Хри­са жре­ца: обидел его Ага­мем­нон,
συμπάντων Δαναῶν, οὐδ’ ἢν Ἀγαμέμνονα εἴπῃς,
ὃς νῦν πολλὸν ἄριστος Ἀχαιῶν εὔχεται εἶναι».
καὶ τότε δὴ θάρσησε καὶ ηὔδα μάντις ἀμύμων·
«οὔτ’ ἄρ’ ὅ γ’ εὐχωλῆς ἐπιμέμφεται οὔθ’ ἑκατόμβης,
ἀλλ’ ἕνεκ’ ἀρητῆρος, ὃν ἠτίμησ’ Ἀγαμέμνων
95 Дочь ему выдать назад отка­зал­ся и выкуп отверг­нул.
Это­го ради кара­ет нас бог, и еще пока­ра­ет.
Не отведет от данай­цев постыд­ной он гибе­ли преж­де,
Чем быст­ро­гла­зую дочь отцу не вер­не­те обрат­но
Даром, без выку­па, — преж­де, чем в Хри­су свя­той гека­том­бы
οὐδ’ ἀπέλυσε θύγατρα καὶ οὐκ ἀπεδέξατ ἄποινα,
τοὔνεκ’ ἄρ’ ἄλγε’ ἔδωκεν ἑκηβόλος ἠδ’ ἔτι δώσει.
οὐδ’ ὅ γε πρὶν Δαναοῖσιν ἀεικέα λοιγὸν ἀπώσει,
πρίν γ’ ἀπὸ πατρὶ φίλῳ δόμεναι ἑλικώπιδα κούρην
ἀπριάτην ἀνάποινον, ἄγειν θ’ ἱερὴν ἑκατόμβην
100 Не при­ве­зе­те. Тогда лишь на милость мы бога пре­кло­ним».
Сло­во окон­чил и сел Фесто­рид. И с места под­нял­ся
Сын Атрея, герой Ага­мем­нон про­стран­но­дер­жав­ный.
Гне­вом пылал он. В груди его мрач­ное серд­це ужас­ной
Зло­бой напол­ни­лось. Ярко гла­за заго­ре­лись огня­ми.
ἐς Χρύσην· τότε κέν μιν ἱλασσάμενοι πεπίθοιμεν».
ἦ τοι ὅ γ’ ὣς εἰπὼν κατ’ ἄρ’ ἕζετο. τοῖσι δ’ ἀνέστη
ἥρως Ἀτρεΐδης εὐρὺ κρείων Ἀγαμέμνων
ἀχνύμενος· μένεος δὲ μέγα φρένες ἀμφιμέλαιναι
πίμπλαντ’, ὄσσε δέ οἱ πυρὶ λαμπετάοντι ἐίκτην.
105 Преж­де все­го он Кал­ха­су отве­тил, зло­ве­ще взгля­нув­ши:
«Бед пред­ве­ща­тель! Хоро­ше­го ты нико­гда не ска­зал мне!
Веч­но при­ят­но тебе толь­ко бед­ст­вия людям про­ро­чить.
Доб­ро­го сло­ва ни разу ты нам не ска­зал, не поведал.
Вот и теперь объ­яв­ля­ешь ты всем, как рече­ние бога,
Κάλχαντα πρώτιστα κάκ’ ὀσσόμενος προσέειπεν·
«μάντι κακῶν, οὔ πώ ποτέ μοι τὸ κρήγυον εἶπας·
αἰεί τοι τὰ κάκ’ ἐστὶ φίλα φρεσὶ μαντεύεσθαι,
ἐσθλὸν δ’ οὔτε τί πω εἶπας ἔπος οὔτε τέλεσσας.
καὶ νῦν ἐν Δαναοῖσι θεοπροπέων ἀγορεύεις,
110 Буд­то бы беды данай­цам за то нис­по­слал Даль­но­вер­жец,
Что за пре­крас­ную Хри­со­ву дочь я бли­ста­тель­ный выкуп
Не поже­лал полу­чить. Ну да! Я хочу ее очень
Дома иметь. Я ее Кли­тем­не­стре, закон­ной супру­ге,
Пред­по­чи­таю: нисколь­ко не хуже она Кли­тем­не­стры
ὡς δὴ τοῦδ’ ἕνεκά σφιν ἑκηβόλος ἄλγεα τεύχει,
οὕνεκ’ ἐγὼ κούρης Χρυσηίδος ἀγλά’ ἄποινα
οὐκ ἔθελον δέξασθαι, — ἐπεὶ πολὺ βούλομαι αὐτὴν
οἴκοι ἔχειν. καὶ γάρ ῥα Κλυταιμνήστρης προβέβουλα
κουριδίης ἀλόχου, ἐπεὶ οὔ ἑθέν ἐστι χερείων,
115 Ста­ном сво­им и лицом, сво­и­ми дела­ми и нра­вом.
Но согла­ша­юсь: ее воз­вра­щу, если тре­бу­ет поль­за.
Луч­ше желаю я видеть спа­се­нье, чем гибель наро­да.
Вы ж мне награ­ду тот­ча́с при­готовь­те, чтоб я средь ахей­цев
Не оста­вал­ся один без­на­град­ным, — при­лич­но ли это?
οὐ δέμας οὐδὲ φυήν, οὔτ’ ἂρ φρένας οὔτε τι ἔργα.
ἀλλὰ καὶ ὣς ἐθέλω δόμεναι πάλιν, εἰ τό γ’ ἄμεινον·
βούλομ’ ἐγὼ λαὸν σόον ἔμμεναι ἢ ἀπολέσθαι.
αὐτὰρ ἐμοὶ γέρας αὐτίχ’ ἑτοιμάσατ’, ὄφρα μὴ οἶος
Ἀργεΐων ἀγέραστος ἔω, ἐπεὶ οὐδὲ ἔοικεν.
120 Сами вы види­те все, что свою я теряю награ­ду».
Так он ска­зал. И отве­тил ему Ахил­лес быст­ро­но­гий:
«Сын мно­го­слав­ный Атрея, корыст­ней­ший муж меж­ду все­ми!
Высо­ко­душ­ным ахей­цам где взять тебе эту награ­ду?
Мы не име­ем нигде сохра­ня­е­мых общих сокро­вищ;
λεύσσετε γὰρ τό γε πάντες, ὅ μοι γέρας ἔρχεται ἄλλῃ».
τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα ποδάρκης δῖος Ἀχιλλεύς·
«Ἀτρεΐδη κύδιστε, φιλοκτεανώτατε πάντων,
πῶς γάρ τοι δώσουσι γέρας μεγάθυμοι Ἀχαιοί;
οὐδέ τί που ἴδμεν ξυνήια κείμενα πολλά·
125 Что в горо­дах разо­рен­ных мы до́были, всё поде­ли­ли;
А отби­рать у наро­да, что было дано, не годит­ся.
Луч­ше ее воз­вра­ти в угож­де­ние богу. А после
Втрое и вчет­ве­ро все мы, ахей­цы, за это запла­тим,
Если помо­жет нам Зевс креп­ко­стен­ную Трою раз­ру­шить».
ἀλλὰ τὰ μὲν πολίων ἒξ ἐπράθομεν, τὰ δέδασται,
λαοὺς δ’ οὐκ ἐπέοικε παλίλλογα ταῦτ’ ἐπαγείρειν.
ἀλλὰ σὺ μὲν νῦν τήνδε θεῷ πρόες, αὐτὰρ Ἀχαιοὶ
τριπλῇ τετραπλῇ τ’ ἀποτείσομεν, αἴ κέ ποθι Ζεὺς
δῷσι πόλιν Τροίην εὐτείχεον ἐξαλαπάξαι».
130 Сыну Пелея в ответ ска­зал Ага­мем­нон вла­ды­ка:
«Доб­ле­стен ты, Ахил­лес, на бес­смерт­ных похо­жий, — одна­ко
Пол­но лука­вить: меня про­ве­сти иль скло­нить не суме­ешь!
Хочешь, чтоб сам обла­дал ты награ­дой, а я, обой­ден­ный,
Так, без нее бы сидел? И велишь, чтобы эту отдал я?
τὸν δ’ ἀπαμειβόμενος προσέφη κρείων Ἀγαμέμνων·
«μὴ δὴ οὕτως ἀγαθός περ ἐών, θεοείκελ’ Ἀχιλλεῦ,
κλέπτε νόῳ, ἐπεὶ οὐ παρελεύσεαι οὐδέ με πείσεις.
ἦ ἐθέλεις, ὄφρ’ αὐτὸς ἔχῃς γέρας, αὐτὰρ ἔμ’ αὔτως
ἧσθαι δευόμενον, κέλεαι δέ με τήνδ’ ἀποδοῦναι;
135 Пусть же ахей­цы меня удо­воль­ст­ву­ют новой награ­дой,
Столь же при­ят­ною серд­цу, вполне рав­но­цен­ною с пер­вой.
Если же в том мне отка­жут, то сам я при­ду и награ­ду
Или твою забе­ру, иль Аяк­со­ву, иль Одис­сея
Дать застав­лю; и рад тот не будет, к кому я явлю­ся!
ἀλλ’ εἰ μὲν δώσουσι γέρας μεγάθυμοι Ἀχαιοί,
ἄρσαντες κατὰ θυμόν, ὅπως ἀντάξιον ἔσται —
εἰ δέ κε μὴ δώωσιν, ἐγὼ δέ κεν αὐτὸς ἕλωμαι·
ἢ τεὸν ἢ Αἴαντος ἰὼν γέρας ἢ Ὀδυσῆος
ἄξω ἑλών· ὃ δέ κεν κεχολώσεται, ὅν κεν ἵκωμαι.
140 Все это, впро­чем, подроб­но обду­мать мы смо­жем и после.
Нын­че же чер­ный корабль на свя­щен­ное море мы спу­стим,
Выбе­рем тща­тель­но луч­ших греб­цов, гека­том­бу поста­вим
И Хри­се­иду поса­дим, пре­крас­но­ла­нит­ную деву.
Станет один во гла­ве кто-нибудь, разум­ный в сове­тах, —
ἀλλ’ ἦ τοι μὲν ταῦτα μεταφρασόμεσθα καὶ αὖτις.
νῦν δ’ ἄγε νῆα μέλαιναν ἐρύσσομεν εἰς ἅλα δῖαν,
ἒς δ’ ἐρέτας ἐπιτηδὲς ἀγείρομεν, ἒς δ’ ἑκατόμβην
θείομεν, ἄν δ’ αὐτὴν Χρυσηίδα καλλιπάρῃον
βήσομεν. εἷς δέ τις ἀρχὸς ἀνὴρ βουληφόρος ἔστω,
145 Идо­ме­ней, Одис­сей ли боже­ст­вен­ный, храб­рый Аякс ли,
Или и сам ты, Пелид, ужас­ней­ший меж­ду мужа­ми,
С тем, чтобы жерт­вою к нам Даль­но­верж­ца на милость подвиг­нуть».
Гнев­но взгля­нув на него, отве­чал Ахил­лес быст­ро­но­гий:
«Эх, ты, в бес­стыд­ство оде­тый, о выго­де все твои думы!
ἢ Αἴας ἢ Ἰδομενεὺς ἢ δῖος Ὀδυσσεὺς
ἠὲ σύ, Πηλεΐδη, πάντων ἐκπαγλότατ’ ἀνδρῶν,
ὄφρ’ ἡμῖν ἑκάεργον ἱλάσσεαι ἱερὰ ῥέξας».
τὸν δ’ ἄρ’ ὑπόδρα ἰδὼν προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
«ὤ μοι, ἀναιδείην ἐπιειμένε, κερδαλεόφρον,
150 Кто из ахей­цев захо­чет твои пред­ло­же­ния слу­шать —
В путь отправ­лять­ся какой-то иль храб­ро с вра­га­ми сра­жать­ся?
Я за себя ли при­шел, чтобы про­тив тро­ян-копье­бор­цев
Здесь вое­вать? Предо мною ни в чем не повин­ны тро­ян­цы.
Ни лоша­дей, ни коров у меня ведь они не угна­ли, —
πῶς τίς τοι πρόφρων ἔπεσιν πείθηται Ἀχαιῶν
ἢ ὁδὸν ἐλθέμεναι ἢ ἀνδράσιν ἶφι μάχεσθαι;
οὐ γὰρ ἐγὼ Τρώων ἕνεκ’ ἤλυθον αἰχμητάων
δεῦρο μαχεσόμενος, ἐπεὶ οὔ τί μοι αἴτιοί εἰσιν·
οὐ γάρ πώ ποτ’ ἐμὰς βοῦς ἤλασαν οὐδὲ μὲν ἵππους,
155 В счаст­ли­вой Фтии моей, мно­го­люд­ной, пло­да­ми бога­той,
Нив нико­гда не топ­та­ли; без­мер­ные нас разде­ля­ют
Горы, покры­тые лесом, и шум­ные воды мор­ские.
Нет, для тебя мы, бес­стыд­ник, при­шли, чтобы ты был дово­лен,
Честь Мене­лая блюдем и твою, обра­зи­на соба­чья!
οὐδέ ποτ’ ἐν Φθίῃ ἐριβώλακι βωτιανείρῃ
καρπὸν ἐδηλήσαντ’, ἐπεὶ ἦ μάλα πολλὰ μεταξὺ
οὔρεά τε σκιόεντα θάλασσά τε ἠχήεσσα·
ἀλλὰ σοί, ὦ μέγ’ ἀναιδές, ἅμ’ ἑσπόμεθ’, ὄφρα σὺ χαίρῃς,
τιμὴν ἀρνύμενοι Μενελάῳ σοί τε, κυνῶπα,
160 Ты ж за ничто это все почи­та­ешь и все пре­зи­ра­ешь.
Так­же и мне ты гро­зишь, что моей завла­де­ешь добы­чей,
Подви­гов тяж­ких награ­дой ахей­ца­ми мне при­суж­ден­ной.
Но нико­гда не имею награ­ды я рав­ной с тво­ею,
Если ахей­цы какой-нибудь город тро­ян­ский захва­тят.
πρὸς Τρώων· τῶν οὔ τι μετατρέπῃ οὐδ’ ἀλεγίζεις.
καὶ δή μοι γέρας αὐτὸς ἀφαιρήσεσθαι ἀπειλεῖς,
ᾧ ἔπι πόλλ’ ἐμόγησα, δόσαν δέ μοι υἷες Ἀχαιῶν.
οὐ μὲν σοί ποτε ἶσον ἔχω γέρας, ὁππότ’ Ἀχαιοὶ
Τρώων ἐκπέρσωσ’ εὖ ναιόμενον πτολίεθρον·
165 Боль­ше все­го нас при­во­дят к победе средь сечи жесто­кой
Эти вот руки мои; но как толь­ко дележ насту­па­ет,
Дар бога­тей­ший — тебе. А я, и немно­гим доволь­ный,
В стан свой к судам воз­вра­ща­юсь, трудом бое­вым истом­лен­ный.
Еду теперь же во Фтию! Гораздо при­ят­ней вер­нуть­ся
ἀλλὰ τὸ μὲν πλεῖον πολυάικος πολέμοιο
χεῖρες ἐμαὶ διέπουσ’, ἀτὰρ ἤν ποτε δασμὸς ἵκηται,
σοὶ τὸ γέρας πολὺ μεῖζον, ἐγὼ δ’ ὀλίγον τε φίλον τε
ἔρχομ’ ἔχων ἐπὶ νῆας, ἐπεί κε κάμω πολεμίζων.
νῦν δ’ εἶμι Φθίηνδ’, ἐπεὶ ἦ πολὺ φέρτερόν ἐστιν
170 На кораб­лях изо­гну­тых домой. Посрам­лен­ный тобою,
Не соби­ра­юсь тебе умно­жать здесь богатств и запа­сов!»
Тут воз­ра­зил Ахил­ле­су вла­ды­ка мужей Ага­мем­нон:
«Что же, беги, если хочешь! Не я умо­лять тебя ста­ну
Ради меня оста­вать­ся; оста­нут­ся здесь и дру­гие;
οἴκαδ’ ἴμεν σὺν νηυσὶ κορωνίσιν, οὐδὲ σ’ ὀίω
ἐνθάδ’ ἄτιμος ἐὼν ἄφενος καὶ πλοῦτον ἀφύξειν».
τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων·
«φεῦγε μάλ’, εἴ τοι θυμὸς ἐπέσσυται, οὐδέ σ’ ἐγώ γε
λίσσομαι εἵνεκ’ ἐμεῖο μένειν· πάρ’ ἐμοί γε καὶ ἄλλοι,
175 Честь мне ока­жут они, а осо­бен­но Зевс про­мыс­ли­тель.
Всех нена­вист­ней ты мне меж царя­ми, питом­ца­ми Зев­са.
Толь­ко раздо­ры, вой­на и сра­же­нья тебе и при­ят­ны.
Да, ты рукою могуч. Но ведь это дано тебе богом.
В дом воз­вра­щай­ся к себе с кораб­ля­ми сво­и­ми, с дру­жи­ной.
οἵ κέ με τιμήσουσι, μάλιστα δὲ μητίετα Ζεύς.
ἔχθιστος δέ μοί ἐσσι διοτρεφέων βασιλήων·
αἰεὶ γάρ τοι ἔρις τε φίλη πόλεμοί τε μάχαι τε.
εἰ μάλα καρτερός ἐσσι — θεός που σοὶ τό γ’ ἔδωκεν.
οἴκαδ’ ἰὼν σὺν νηυσί τε σῇς καὶ σοῖς ἑτάροισιν
180 Правь мир­мидон­ца­ми там. По тебе я, поверь, не печа­люсь,
Гнев твой меня не стра­шит, а гро­зить тебе буду я вот как:
Феб-Апол­лон у меня Хри­се­иду мою отни­ма­ет, —
Пусть! Ее на моем кораб­ле и с моею дру­жи­ной
Я ото­шлю; но к тебе я при­ду и твою Бри­се­иду
Μυρμιδόνεσσιν ἄνασσε· σέθεν δ’ ἐγὼ οὐκ ἀλεγίζω
οὐδ’ ὄθομαι κοτέοντος. ἀπειλήσω δέ τοι ὧδε·
ὡς ἔμ’ ἀφαιρεῖται Χρυσηίδα Φοῖβος Ἀπόλλων,
τὴν μὲν ἐγὼ σὺν νηί τ’ ἐμῇ καὶ ἐμοῖς ἑτάροισιν
πέμψω, ἐγὼ δέ κ’ ἄγω Βρισηίδα καλλιπάρῃον
185 Сам уве­ду, награ­ду твою, чтобы ясно ты понял,
Силой насколь­ко я выше тебя, и чтоб каж­дый стра­шил­ся
Ста­вить со мною себя наравне и тягать­ся со мною!»
Так гово­рил он. И ярост­ный гнев охва­тил Ахил­ле­са.
Серд­це в груди воло­са­той меж двух коле­ба­лось реше­ний:
αὐτὸς ἰὼν κλισίηνδε, τὸ σὸν γέρας, ὄφρ’ ἐὺ εἰδῇς,
ὅσσον φέρτερός εἰμι σέθεν, στυγέῃ δὲ καὶ ἄλλος
ἶσον ἐμοὶ φάσθαι καὶ ὁμοιωθήμεναι ἄντην».
ὣς φάτο· Πηλεΐωνι δ’ ἄχος γένετ’, ἐν δέ οἱ ἦτορ
στήθεσσιν λασίοισι διάνδιχα μερμήριξεν,
190 Или, ост­рый свой меч обна­жив, у бед­ра его быв­ший,
В раз­ные сто­ро­ны всех раз­бро­сать и убить Атре­ида,
Или же гнев пре­кра­тить, сми­рив воз­му­щен­ное серд­це.
В миг, как подоб­ны­ми дума­ми разум и серд­це вол­нуя,
Страш­ный свой меч из ножён извле­кал он, яви­лась Афи­на
ἢ ὅ γε φάσγανον ὀξὺ ἐρυσσάμενος παρὰ μηροῦ
τοὺς μὲν ἀναστήσειεν, ὃ δ’ Ἀτρεΐδην ἐναρίζοι,
ἠὲ χόλον παύσειεν ἐρητύσειέ τε θυμόν.
ἧος ὃ ταῦθ’ ὥρμαινε κατὰ φρένα καὶ κατὰ θυμόν,
ἕλκετο δ’ ἐκ κολεοῖο μέγα ξίφος, ἦλθε δ’ Ἀθήνη
195 С неба; посла­ла ее бело­ру­кая Гера боги­ня,
Серд­цем обо­их любя и рав­но́ об обо­их заботясь.
Став поза­ди Ахил­ле­са, кос­ну­лась волос его русых,
Види­ма толь­ко ему, нико­му же из про­чих незри­ма.
Быст­ро назад обер­нул­ся Пелид изум­лен­ный; узнал он
οὐρανόθεν· πρὸ γὰρ ἧκε θεὰ λευκώλενος Ἥρη,
ἄμφω ὁμῶς θυμῷ φιλέουσά τε κηδομένη τε.
στῆ δ’ ὄπιθεν, ξανθῆς δὲ κόμης ἕλε Πηλεΐωνα,
οἴῳ φαινομένη· τῶν δ’ ἄλλων οὔ τις ὁρᾶτο.
θάμβησεν δ’ Ἀχιλεύς, μετὰ δ’ ἐτράπετ’· αὐτίκα δ’ ἔγνω
200 Сра­зу Пал­ла­ду-Афи­ну; бле­сте­ли гла­за ее страш­но.
Гром­ким голо­сом ей он сло­ва окры­лен­ные мол­вил:
«Дочь Эгио­ха, зачем ты сюда нис­пу­сти­лась с Олим­па?
Иль поже­ла­лось тебе увидать Ага­мем­но­на наг­лость?
Но гово­рю я тебе, и я это наме­рен испол­нить:
Παλλάδ’ Ἀθηναίην — δεινὼ δέ οἱ ὄσσε φάανθεν —
καί μιν φωνήσας ἔπεα πτερόεντα προσηύδα·
«τίπτ’ αὖτ’, αἰγιόχοιο Διὸς τέκος, εἰλήλουθας;
ἦ ἵνα ὕβριν ἴδῃ Ἀγαμέμνονος Ἀτρεΐδαο;
ἀλλ’ ἔκ τοι ἐρέω, τὸ δὲ καὶ τελέεσθαι ὀίω·
205 Ско­ро он дух свой чрез­мер­ной сво­ею над­мен­но­стью сгу­бит!»
Так отве­ча­ла ему сово­окая дева Афи­на:
«Бур­ный твой гнев укро­тить я сошла, если будешь послу­шен,
С неба; посла­ла меня бело­ру­кая Гера боги­ня,
Серд­цем обо­их любя и рав­но́ об обо­их заботясь.
ᾗς ὑπεροπλίῃσι τάχ’ ἄν ποτε θυμὸν ὀλέσσῃ».
τὸν δ’ αὖτε προσέειπε θεὰ γλαυκῶπις Ἀθήνη·
«ἦλθον ἐγὼ παύσουσα τὸ σὸν μένος, αἴ κε πίθηαι,
οὐρανόθεν· πρὸ δέ μ’ ἧκε θεὰ λευκώλενος Ἥρη,
ἄμφω ὁμῶς θυμῷ φιλέουσά τε κηδομένη τε.
210 Ну, окан­чи­вай ссо­ру, рукою меча не касай­ся!
Сло­вом, впро­чем, ругай­ся, каким тебе будет угод­но.
Вот что тебе я ска­жу, и все это испол­нит­ся точ­но:
Вско­ре тебе здесь дара­ми таки­ми ж пре­крас­ны­ми втрое
За оскорб­ле­нье запла­тят. Сдер­жись же и нам пови­нуй­ся!»
ἀλλ’ ἄγε, λῆγ’ ἔριδος, μηδὲ ξίφος ἕλκεο χειρί·
ἀλλ’ ἦ τοι ἔπεσιν μὲν ὀνείδισον, ὡς ἔσεταί περ.
ὧδε γὰρ ἐξερέω, τὸ δὲ καὶ τετελεσμένον ἔσται·
καί ποτέ τοι τρὶς τόσσα παρέσσεται ἀγλαὰ δῶρα
ὕβριος εἵνεκα τῆσδε· σὺ δ’ ἴσχεο, πείθεο δ’ ἡμῖν».
215 Ей отве­чая, про­мол­вил тогда Ахил­лес быст­ро­но­гий:
«Ваше­го с Герою сло­ва, боги­ня, я слу­шать­ся дол­жен,
Как бы духом гнев ни вла­дел, ибо так оно луч­ше.
Тем, кто послу­шен богам, и боги охот­но вни­ма­ют».
На руко­ят­ке сереб­ря­ной стис­нув тяже­лую руку,
τὴν δ’ ἀπαμειβόμενος προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
«χρὴ μὲν σφωίτερόν γε, θεά, ἔπος εἰρύσσασθαι
καὶ μάλα περ θυμῷ κεχολωμένον· ὣς γὰρ ἄμεινον.
ὅς κε θεοῖς ἐπιπείθηται, μάλα τ’ ἔκλυον αὐτοῦ».
ἦ, καὶ ἐπ’ ἀργυρέῃ κώπῃ σχέθε χεῖρα βαρεῖαν,
220 Меч свой огром­ный в нож­ны́ опу­стил Ахил­лес, поко­ря­ясь
Сло­ву Афи­ны. Она ж на Олимп воро­ти­лась обрат­но
В дом Эгио­ха-Зеве­са, в собра­ние про­чих бес­смерт­ных.
Сын же Пелея с сло­ва­ми суро­вы­ми тот­час к Атриду
Вновь обра­тил­ся, и в серд­це нисколь­ко не сдер­жи­вал гне­ва:
ἂψ δ’ ἐς κουλεὸν ὦσε μέγα ξίφος, οὐδ’ ἀπίθησεν
μύθῳ Ἀθηναίης. ἣ δ’ Οὔλυμπόνδε βεβήκει
δώματ’ ἐς αἰγιόχοιο Διὸς μετὰ δαίμονας ἄλλους.
Πηλεΐδης δ’ ἐξαῦτις ἀταρτηροῖς ἐπέεσσιν
Ἀτρεΐδην προσέειπε, καὶ οὔ πω λῆγε χόλοιο·
225 «Пья­ни­ца жал­кий с гла­за­ми соба­ки и с серд­цем оле­ня!
Ты нико­гда ни в сра­же­нье отпра­вить­ся вме­сте с наро­дом,
Ни очу­тить­ся в заса­де с храб­рей­ши­ми рати мужа­ми
Серд­цем сво­им не решал­ся. Тебе это кажет­ся смер­тью.
Луч­ше и лег­че в сто раз по широ­ко­му ста­ну ахей­цев
«οἰνοβαρές, κυνὸς ὄμματ’ ἔχων, κραδίην δ’ ἐλάφοιο,
οὔτε ποτ’ ἐς πόλεμον ἅμα λαῷ θωρηχθῆναι
οὔτε λόχονδ’ ἰέναι σὺν ἀριστήεσσιν Ἀχαιῶν
τέτληκας θυμῷ· τὸ δέ τοι κὴρ εἴδεται εἶναι.
ἦ πολὺ λώιόν ἐστι κατὰ στρατὸν εὐρὺν Ἀχαιῶν
230 Гра­бить дары у того, кто тебе пре­ко­сло­вить посме­ет.
Царь, пожи­ра­тель народ­ных богатств, — над пре­зрен­ны­ми царь ты!
Будь ина­че, — в послед­ний бы раз ты нахаль­ни­чал нын­че.
Но гово­рю я тебе и вели­кою клят­вой кля­ну­ся, —
Этим жез­ло́м я кля­нусь, кото­рый ни листьев, ни веток
δῶρ’ ἀποαιρεῖσθαι, ὅς τις σέθεν ἀντίον εἴπῃ,
δημοβόρος βασιλεύς, ἐπεὶ οὐτιδανοῖσιν ἀνάσσεις·
ἦ γὰρ ἄν, Ἀτρεΐδη, νῦν ὕστατα λωβήσαιο.
ἀλλ’ ἔκ τοι ἐρέω καὶ ἔπι μέγαν ὅρκον ὀμοῦμαι·
ναὶ μὰ τόδε σκῆπτρον, τὸ μὲν οὔ ποτε φύλλα καὶ ὄζους
235 Вновь не испу­стит, одна­жды в горах от ство­ла отде­лен­ный,
Зеле­ни боль­ше не даст, раз медь уж с него уда­ли­ла
Листья с корой и вет­вя­ми; теперь его носят в ладо­нях
Судьи, ахей­цев сыны, уста­вы блюду­щие Зев­са.
Пусть этот жезл тебе будет моею вели­кою клят­вой:
φύσει, ἐπεὶ δὴ πρῶτα τομὴν ἐν ὄρεσσι λέλοιπεν,
οὐδ’ ἀναθηλήσει· περὶ γάρ ῥά ἑ χαλκὸς ἔλεψεν
φύλλα τε καὶ φλοιόν· νῦν αὖτέ μιν υἷες Ἀχαιῶν
ἐν παλάμῃς φορέουσι δικασπόλοι, οἵ τε θέμιστας
πρὸς Διὸς εἰρύαται· ὃ δέ τοι μέγας ἔσσεται ὅρκος —
240 Вре­мя при­дет, и ахей­цев сыны воз­же­ла­ют Пелида
Все до послед­не­го; горь­ко кру­шась, ты помочь им не смо­жешь
В бит­ве, когда под уда­ра­ми Гек­то­ра-муже­убий­цы
Будут тол­па́ми они поги­бать; истер­за­ешь ты скор­бью
Серд­це свое, что ахей­ца храб­рей­ше­го так обес­че­стил!»
ἦ ποτ’ Ἀχιλλῆος ποθὴ ἵξεται υἷας Ἀχαιῶν
σύμπαντας· τότε δ’ οὔ τι δυνήσεαι ἀχνύμενός περ
χραισμεῖν, εὖτ’ ἂν πολλοὶ ὑφ’ Ἕκτορος ἀνδροφόνοιο
θνῄσκοντες πίπτωσι· σὺ δ’ ἔνδοθι θυμὸν ἀμύξεις
χωόμενος, ὅ τ’ ἄριστον Ἀχαιῶν οὐδὲν ἔτισας».
245 Так ска­зал Ахил­лес и, стре­ми­тель­но на́ зем­лю бро­сив
Жезл, золоты­ми гвоздя­ми оби­тый, усел­ся на место.
Сидя напро­тив, Атрид буше­вал. Тут слад­ко­ре­чи­вый
Нестор под­нял­ся, пилос­ский ора­тор с голо­сом звуч­ным.
Сла­ще пче­ли­но­го меда тек­ли с язы­ка его речи.
ὣς φάτο Πηλεΐδης, ποτὶ δὲ σκῆπτρον βάλε γαίῃ
χρυσείοις ἥλοισι πεπαρμένον, ἕζετο δ’ αὐτός·
Ἀτρεΐδης δ’ ἑτέρωθεν ἐμήνιε. τοῖσι δὲ Νέστωρ
ἡδυεπὴς ἀνόρουσε, λιγὺς Πυλίων ἀγορητής,
τοῦ καὶ ἀπὸ γλώσσης μέλιτος γλυκίων ῥέεν αὐδή.
250 Два поко­ле­нья исчез­ло людей, пред­на­зна­чен­ных к смер­ти,
С кем родил­ся́ он когда-то и вырос в хра­ни­мом бога­ми
Пило­се, — третьим уже поко­ле­ньем ста­рик управ­лял там.
Доб­рых испол­нен­ный чувств, обра­тил­ся он к ним и про­мол­вил:
«Горе! Вели­кая скорбь на ахей­скую зем­лю нис­хо­дит!
τῷ δ’ ἤδη δύο μὲν γενεαὶ μερόπων ἀνθρώπων
ἐφθίαθ’, οἵ οἱ πρόσθεν ἅμα τράφεν ἠδὲ γένοντο
ἐν Πύλῳ ἠγαθέῃ, μετὰ δὲ τριτάτοισιν ἄνασσεν.
ὅ σφιν ἐὺ φρονέων ἀγορήσατο καὶ μετέειπεν·
«ὢ πόποι, ἦ μέγα πένθος Ἀχαιίδα γαῖαν ἱκάνει.
255 Как лико­ва­ли б вла­ды­ка При­ам и При­а­мо­вы дети,
Сколь бес­пре­дель­ную радость тро­ян­цы бы все испы­та­ли,
Если б узна­ли, какую вы рас­прю зате­я­ли оба, —
Вы, меж данай­цев в собра­ни­ях пер­вые, пер­вые в бит­вах!
Мой не отринь­те совет: ведь на мно­го меня вы моло­же.
ἦ κεν γηθήσαι Πρίαμος Πριάμοιό τε παῖδες,
ἄλλοι τε Τρῶες μέγα κεν κεχαροίατο θυμῷ,
εἰ σφῶιν τάδε πάντα πυθοίατο μαρναμένοιιν,
οἳ πέρι μὲν βουλὴν Δαναῶν, πέρι δ’ ἐστὲ μάχεσθαι.
ἀλλὰ πίθεσθ’· ἄμφω δὲ νεωτέρω ἐστὸν ἐμεῖο.
260 Знал я когда-то мужей и силь­нее, чем вы, и храб­рее;
С ними я дело имел, и они не гну­ша­ли­ся мною.
Нет, подоб­ных мужей не видал я и ввек не уви­жу, —
Вои­нов, как Пири­фой и Дри­ант, пред­во­ди­тель наро­дов,
Иль как Эска­дий, Кеней, Поли­фем, небо­жи­те­лям рав­ный,
ἤδη γάρ ποτ’ ἐγὼ καὶ ἀρείοσιν ἠέ περ ὑμῖν
ἀνδράσιν ὡμίλησα, καὶ οὔ ποτέ μ’ οἵ γ’ ἀθέριζον.
οὐ γάρ πω τοίους ἴδον ἀνέρας οὐδὲ ἴδωμαι,
οἷον Πειρίθοόν τε Δρύαντά τε ποιμένα λαῶν
Καινέα τ’ Ἐξάδιόν τε καὶ ἀντίθεον Πολύφημον
265 Иль порож­ден­ный Эге­ем Тезей, на бес­смерт­ных похо­жий.
Были то люди могу­чие, сла­ва сынов земно­род­ных.
Были могу­чи они, с могу­чи­ми в бит­вы всту­па­ли,
Гор­ных чудо­вищ сра­жа­ли, ввер­гая в ужас­ную гибель.
Был я, одна­ко, и с ними в содру­же­стве, Пилос поки­нув,
[Θησέα τ’ Αἰγεΐδην ἐπιείκελον ἀθανάτοισιν].
κάρτιστοι δὴ κεῖνοι ἐπιχθονίων τράφεν ἀνδρῶν·
κάρτιστοι μὲν ἔσαν καὶ καρτίστοις ἐμάχοντο,
φηρσὶν ὀρεσκῴοισι, καὶ ἐκπάγλως ἀπόλεσσαν.
καὶ μὲν τοῖσιν ἐγὼ μεθομίλεον ἐκ Πύλου ἐλθὼν
270 Изда­ле­ка к ним при­шед­ши: меня они вызва­ли сами.
Тех побеж­дал я чудо­вищ один на один. А сра­жать­ся
С ними никто б из людей не осме­лил­ся, нын­че живу­щих.
Слу­ша­ли речи мои и сове­ты мои при­ни­ма­ли
Эти люди. При­ми­те и вы. Так было бы луч­ше.
τηλόθεν ἐξ ἀπίης γαίης, καλέσαντο γὰρ αὐτοί,
καὶ μαχόμην κατ’ ἔμ’ αὐτὸν ἐγώ· κείνοισι δ’ ἀν οὔ τις
τῶν, οἳ νῦν βροτοί εἰσιν ἐπιχθόνιοι, μαχέοιτο.
καὶ μέν μευ βουλέων ξύνιεν πείθοντό τε μύθῳ.
ἀλλὰ πίθεσθε καὶ ὔμμες, ἐπεὶ πείθεσθαι ἄμεινον.
275 Ты, Ага­мем­нон, хоть вла­стью силен, не лишай Ахил­ле­са
Девуш­ки: рань­ше в награ­ду ему ее дали ахей­цы.
Так­же и ты, Пеле­ид, с царем пере­стань пре­пи­рать­ся:
Чести подоб­ной, как он, не имел ни еди­ный доныне
Царь-скип­т­ро­но­сец, кото­ро­го Зевс воз­ве­ли­чи­вал сла­вой.
μήτε σὺ τόνδ’, ἀγαθός περ ἐών, ἀποαίρεο κούρην,
ἀλλ’ ἔα, ὥς οἱ πρῶτα δόσαν γέρας υἷες Ἀχαιῶν·
μήτε σύ, Πηλεΐδη, θέλ’ ἐριζέμεναι βασιλῆι
ἀντιβίην, ἐπεὶ οὔ ποθ’ ὁμοίης ἔμμορε τιμῆς
σκηπτοῦχος βασιλεύς, ᾧ τε Ζεὺς κῦδος ἔδωκεν.
280 Пусть ты очень силен, пусть боги­нею на́ свет рож­ден ты,
Все ж тебя выше Атрид: людей ему боль­ше под­власт­но.
Серд­це свое усми­ри, Атре­ид, я тебя умо­ляю,
Гнев пре­кра­ти на Пелида: силь­ней­шим он слу­жит опло­том
Всем нам в войне зло­по­луч­ной, кото­рую нын­че ведем мы».
εἰ δὲ σὺ καρτερός ἐσσι θεὰ δέ σε γείνατο μήτηρ,
ἀλλ’ ὅδε φέρτερός ἐστιν, ἐπεὶ πλεόνεσσιν ἀνάσσει.
Ἀτρεΐδη, σὺ δὲ παῦε τεὸν μένος· αὐτὰρ ἐγώ γε
λίσσομ’ Ἀχιλλῆι μεθέμεν χόλον, ὃς μέγα πᾶσιν
ἕρκος Ἀχαιοῖσιν πέλεται πολέμοιο κακοῖο».
285 Несто­ру мол­вил в ответ пове­ли­тель мужей Ага­мем­нон:
«Так, спра­вед­ли­во ты все гово­ришь и разум­но, о ста­рец!
Но чело­век этот всех тут жела­ет собою пре­вы­сить,
Хочет началь­ст­во­вать все­ми и все­ми реши­тель­но пра­вить,
Хочет ука­зы­вать всем. Но навряд ли ему под­чи­нят­ся.
τὸν δ’ ἀπαμειβόμενος προσέφη κρείων Ἀγαμέμνων·
«ναὶ δὴ ταῦτά γε πάντα, γέρον, κατὰ μοῖραν ἔειπες·
ἀλλ’ ὅδ’ ἀνὴρ ἐθέλει πέρι πάντων ἔμμεναι ἄλλων,
πάντων μὲν κρατέειν ἐθέλει πάντεσσι δ’ ἀνάσσειν
πᾶσι δὲ σημαίνειν, ἅ τιν’ οὐ πείσεσθαι ὀίω.
290 Или веч­ные боги созда­ли его копье­бор­цем
Лишь для того, чтобы бран­ны­ми всех осы­пал он сло­ва­ми?»
Речь его пере­бив, отве­чал Ахил­лес мно­го­свет­лый:
«Тру­сом ничтож­ным меня спра­вед­ли­во бы все назы­ва­ли,
Если б во всем, что ни ска­жешь, тебе усту­пал я без­молв­но.
εἰ δέ μιν αἰχμητὴν ἔθεσαν θεοὶ αἰὲν ἐόντες,
τοὔνεκά οἱ προθέουσιν ὀνείδεα μυθήσασθαι»;
τὸν δ’ ἄρ’ ὑποβλήδην ἠμείβετο δῖος Ἀχιλλεύς·
«ἦ γάρ κεν δειλός τε καὶ οὐτιδανὸς καλεοίμην,
εἰ δὴ σοὶ πᾶν ἔργον ὑπείξομαι, ὅττι κεν εἴπῃς·
295 Это­го тре­буй себе от дру­го­го кого-нибудь; мне же
Ты не при­ка­зы­вай: я под­чи­нять­ся тебе не желаю!
Сло­во иное ска­жу, и обду­май его хоро­шень­ко:
В бой рука­ми всту­пать из-за девуш­ки я не наме­рен
Про­тив тебя иль дру­го­го кого: вы взя­ли, что дали.
ἄλλοισιν δὴ ταῦτ’ ἐπιτέλλεο· μὴ γὰρ ἐμοί γε
[σήμαιν’· οὐ γὰρ ἐγώ γ’ ἔτι σοὶ πείσεσθαι ὀίω].
ἄλλο δέ τοι ἐρέω, σὺ δ’ ἐνὶ φρεσὶ βάλλεο σῇσιν·
χερσὶ μὲν οὔ τοι ἐγώ γε μαχέσσομαι εἵνεκα κούρης,
οὔτε σοὶ οὔτε τῳ ἄλλῳ, ἐπεί μ’ ἀφέλεσθέ γε δόντες·
300 Но ниче­го из дру­го­го, что есть пред суд­но́м моим чер­ным,
Про­тив воли моей захва­тив, уне­сти ты не смо­жешь!
Если же хочешь, попро­буй, пус­кай и вот эти увидят:
Чер­ная кровь из тебя вдоль копья мое­го застру­ит­ся!»
Так меж собою сра­жа­ясь сло­ва­ми враж­деб­ны­ми, оба
τῶν δ’ ἄλλων, ἅ μοι ἔστι θοῇ παρὰ νηὶ μελαίνῃ,
τῶν οὐκ ἄν τι φέροις ἀνελὼν ἀέκοντος ἐμεῖο.
εἰ δ’ ἄγε μὴν πείρησαι, ἵνα γνώωσι καὶ οἵδε·
αἶψά τοι αἷμα κελαινὸν ἐρωήσει περὶ δουρί».
ὣς τώ γ’ ἀντιβίοισι μαχεσσαμένω ἐπέεσσιν
305 С мест под­ня­лись и собра­нье ахей­ских дру­жин рас­пу­сти­ли.
В став­ку свою к кораб­лям рав­но­бо­ким Пелид бого­рав­ный
Шаг свой напра­вил, при нем и Патрокл с мир­мидон­ской дру­жи­ной.
Сын же Атрея на море спу­стил быст­ро­ход­ное суд­но,
Два­дцать выбрал греб­цов, погру­зил на него гека­том­бу,
ἀνστήτην, λῦσαν δ’ ἀγορὴν παρὰ νηυσὶν Ἀχαιῶν.
Πηλεΐδης μὲν ἐπὶ κλισίας καὶ νῆας ἐίσας
ἤιε σύν τε Μενοιτιάδῃ καὶ οἷς ἑτάροισιν·
Ἀτρεΐδης δ’ ἄρα νῆα θοὴν ἅλαδε προέρυσσεν,
ἒς δ’ ἐρέτας ἔκρινεν ἐείκοσιν, ἒς δ’ ἑκατόμβην
310 Дар Апол­ло­ну, и сам пре­крас­ную Хри­со­ву дочерь
Взвел на корабль. А началь­ни­ком встал Одис­сей мно­го­ум­ный.
Сели они на корабль и поплы­ли доро­гою влаж­ной.
Сын же Атрея отдал наро­дам при­каз очи­щать­ся.
Все очи­ща­лись они и нечи­стое в море бро­са­ли.
βῆσε θεῷ, ἀνὰ δὲ Χρυσηίδα καλλιπάρῃον
εἷσεν ἄγων· ἒν δ’ ἀρχὸς ἔβη πολύμητις Ὀδυσσεύς.
οἳ μὲν ἔπειτ’ ἀναβάντες ἐπέπλεον ὑγρὰ κέλευθα,
λαοὺς δ’ Ἀτρεΐδης ἀπολυμαίνεσθαι ἄνωγεν.
οἵ δ’ ἀπελυμαίνοντο καὶ εἰς ἅλα λύματα βάλλον,
315 В жерт­ву потом при­нес­ли у все­гда бес­по­кой­но­го моря
Фебу они гека­том­бу из коз и быков без поро­ка.
Запах горя­ще­го жира в дыму заклу­бил­ся до неба.
Так они в стане труди­лись. Атрея же сын Ага­мем­нон
Ссо­ры кон­чать не хотел, кото­рой гро­зил Ахил­ле­су,
ἔρδον δ’ Ἀπόλλωνι τεληέσσας ἑκατόμβας
ταύρων ἠδ’ αἰγῶν παρὰ θῖν’ ἁλὸς ἀτρυγέτοιο·
κνίση δ’ οὐρανὸν ἷκεν ἑλισσομένη περὶ καπνῷ.
ὣς οἳ μὲν τὰ πένοντο κατὰ στρατόν· οὐ δ’ Ἀγαμέμνων
λῆγ’ ἔριδος, τὴν πρῶτον ἐπηπείλησ’ Ἀχιλῆι,
320 Но обра­тил­ся со сло­вом к Тал­фи­бию и Еври­ба­ту, —
Вест­ни­ки были его и про­вор­ные спут­ни­ки оба:
«В стан отправ­ляй­тесь ско­рей к Ахил­ле­су, Пеле­е­ву сыну,
За руки взяв, уведи­те пре­крас­ную дочерь Бри­сея.
Если же он вам отка­жет, то девуш­ку сам забе­ру я,
ἀλλ’ ὅ γε Ταλθύβιόν τε καὶ Εὐρυβάτην προσέειπεν,
τώ οἱ ἔσαν κήρυκε καὶ ὀτρηρὼ θεράποντε·
«ἔρχεσθον κλισίην Πηληιάδεω Ἀχιλῆος·
χειρὸς ἑλόντ’ ἀγέμεν Βρισηίδα καλλιπάρῃον.
εἰ δέ κε μὴ δώῃσιν, ἐγὼ δέ κεν αὐτὸς ἕλωμαι
325 С бо́льшим при­шед­ши чис­лом, и хуже тогда ему будет».
Так он ска­зал и послал их, напут­ст­вуя стро­гою речью.
Мол­ча оба пошли вдоль все­гда бес­по­кой­но­го моря.
В стан мир­мидон­цев при­шли, к кораб­лям, и нашли Ахил­ле­са,
Пред кораб­лем чер­но­бо­ким и став­кой сво­ею сидев­шим.
ἐλθὼν σὺν πλεόνεσσι· τό οἱ καὶ ῥίγιον ἔσται».
ὣς εἰπὼν προΐει, κρατερὸν δ’ ἐπὶ μῦθον ἔτελλεν.
τὼ δ’ ἀκέοντε βάτην παρὰ θῖν’ ἁλὸς ἀτρυγέτοιο,
Μυρμιδόνων δ’ ἐπί τε κλισίας καὶ νῆας ἱκέσθην.
τὸν δ’ εὗρον παρά τε κλισίῃ καὶ νηὶ μελαίνῃ
330 Их увидав пред собою, не радость Пелид обна­ру­жил.
Оба сму­ти­лись они и, сты­дясь Ахил­ле­са, сто­я­ли,
Не обра­ща­ясь с вопро­сом к нему и не мол­вя ни сло­ва.
Их в сво­ем серд­це он понял и к послан­ным так обра­тил­ся:
«Радуй­тесь, дру­ги гла­ша­таи, вест­ни­ки Зев­са и смерт­ных!
ἥμενον· οὐδ’ ἄρα τώ γε ἰδὼν γήθησεν Ἀχιλλεύς.
τὼ μὲν ταρβήσαντε καὶ αἰδομένω βασιλῆα
στήτην, οὐδέ τί μιν προσεφώνεον οὐδ’ ἐρέοντο·
αὐτὰρ ὃ ἔγνω ᾗσιν ἐνὶ φρεσὶ φώνησέν τε·
«χαίρετε, κήρυκες, Διὸς ἄγγελοι ἠδὲ καὶ ἀνδρῶν·
335 Бли­же иди­те: Атрид, а не вы предо мною винов­ны.
Он вас сюда посы­ла­ет за девой пре­крас­но­ла­нит­ной.
Бого­рож­ден­ный Патрокл, пой­ди при­веди Бри­се­иду,
Дай уве­сти. Но да будут свиде­те­ли оба они же
Перед лицом все­б­ла­жен­ных богов и людей земно­род­ных
ἆσσον ἴτ’· οὔ τί μοι ὔμμες ἐπαίτιοι, ἀλλ’ Ἀγαμέμνων,
ὃ σφῶι προΐει Βρισηίδος εἵνεκα κούρης.
ἀλλ’ ἄγε, διογενὲς Πατρόκλεες, ἔξαγε κούρην
καί σφωιν δὸς ἄγειν. τὼ δ’ αὐτὼ μάρτυροι ἔστων
πρός τε θεῶν μακάρων πρός τε θνητῶν ἀνθρώπων
340 И пред самим бес­сер­деч­ным царем, если неко­гда сно­ва
Надоб­ность будет во мне, чтоб от смер­ти изба­вить позор­ной
Про­чих ахей­цев! Безум­ст­ву­ет он в погу­би­тель­ных мыс­лях,
“Преж­де” и “после” свя­зать не уме­ет, не может при­ду­мать,
Как, пред суда­ми сво­и­ми сра­жа­ясь, спа­сти­ся ахей­цам».
καὶ πρὸς τοῦ βασιλῆος ἀπηνέος, εἴ ποτε δ’ αὖτε
χρειὼ ἐμεῖο γένηται ἀεικέα λοιγὸν ἀμῦναι
τοῖς ἄλλοις. ἦ γὰρ ὅ γ ὀλοιῇσι φρεσὶ θύει,
οὐδέ τι οἶδε νοῆσαι ἅμα πρόσσω καὶ ὀπίσσω,
ὅππως οἱ παρὰ νηυσὶ σόοι μαχέονται Ἀχαιοί».
345 Так он ска­зал. И Патрокл доро­го­го послу­шал­ся дру­га.
Вывел из став­ки Пелида пре­крас­ную он Бри­се­иду,
О́тдал послам, и они к кораб­лям уда­ли­лись ахей­ским.
С ними пошла поне­во­ле и жен­щи­на. Тот­час поки­нул,
Весь в сле­зах, дру­зей Ахил­лес и, от всех в отда­ле­ньи,
ὣς φάτο· Πάτροκλος δὲ φίλῳ ἐπεπείθεθ’ ἑταίρῳ,
ἐκ δ’ ἄγαγε κλισίης Βρισηίδα καλλιπάρῃον,
δῶκε δ’ ἄγειν. τὼ δ’ αὖτις ἴτην παρὰ νῆας Ἀχαιῶν·
ἣ δ’ ἀέκουσ’ ἅμα τοῖσι γυνὴ κίεν. αὐτὰρ Ἀχιλλεὺς
δακρύσας ἑτάρων ἄφαρ ἕζετο νόσφι λιασθεὶς
350 Сел близ седо­го при­боя. Смот­ря в вин­но­чер­ное море,
Руки впе­ред протя­нул и к мате­ри милой взмо­лил­ся:
«Мать моя! Так как на свет роди­ла ты меня крат­ко­веч­ным,
Чести не дол­жен ли был даро­вать мне высо­ко­гре­мя­щий
Зевс Олим­пи­ец? Теперь же и малой меня он лиша­ет.
θῖν ἔφ’ ἁλὸς πολιῆς, ὁράων ἐπὶ οἴνοπα πόντον·
πολλὰ δὲ μητρὶ φίλῃ ἠρήσατο χεῖρας ὀρεγνύς·
«μῆτερ, ἐπεί μ’ ἔτεκές γε μινυνθάδιόν περ ἐόντα,
τιμήν πέρ μοι ὄφελλεν Ὀλύμπιος ἐγγυαλίξαι
Ζεὺς ὑψιβρεμέτης· νῦν δ’ οὐδέ με τυτθὸν ἔτισεν.
355 Злую обиду широ­ко­дер­жав­ный Атрид Ага­мем­нон
Мне при­чи­нил: ото­брал у меня и при­сво­ил награ­ду».
Так он в сле­зах гово­рил. И вла­ды­чи­ца мать услы­ха­ла,
Сидя в мор­ской глу­бине у роди­те­ля стар­ца Нерея.
Быст­ро из моря седо­го, как лег­кое обла­ко, вый­дя,
ἦ γάρ μ’ Ἀτρεΐδης εὐρὺ κρείων Ἀγαμέμνων
ἠτίμησεν· ἑλὼν γὰρ ἔχει γέρας, αὐτὸς ἀπούρας».
ὣς φάτο δάκρυ χέων· τοῦ δ’ ἔκλυε πότνια μήτηρ
ἡμένη ἐν βένθεσσιν ἁλὸς παρὰ πατρὶ γέροντι.
καρπαλίμως δ’ ἀνέδυ πολιῆς ἁλὸς ἠύτ’ ὀμίχλη
360 Села близ мило­го сына она, про­ли­вав­ше­го сле­зы,
Неж­но лас­ка­ла рукой, назы­ва­ла и так гово­ри­ла:
«Что ты, дитя мое, пла­чешь? Какая печаль посе­ти­ла
Серд­це твое? Не скры­вай, рас­ска­жи, чтобы зна­ли мы оба!»
Мате­ри, тяж­ко взды­хая, ска­зал Ахил­лес быст­ро­но­гий:
καί ῥα πάροιθ’ αὐτοῖο καθέζετο δάκρυ χέοντος,
χειρί τέ μιν κατέρεξεν ἔπος τ’ ἔφατ’ ἔκ τ’ ὀνόμαζεν·
«τέκνον, τί κλαίεις; τί δέ σε φρένας ἵκετο πένθος;
ἐξαύδα, μὴ κεῦθε νόῳ, ἵνα εἴδομεν ἄμφω».
τὴν δὲ βαρὺ στενάχων προσέφη πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
365 «Зна­ешь сама. Для чего тебе, знаю­щей все, гово­рить мне?
Мы на свя­щен­ную Фиву, Гети­о­на город, ходи­ли
И раз­гро­ми­ли его, и добы­чу пред­ста­ви­ли в стан наш.
Всё хоро­шо меж собой ахей­цев сыны поде­ли­ли.
Дочь пре­крас­ную Хри­са они Ага­мем­но­ну дали.
«οἶσθα· τί ἦ τοι ταῦτα ἰδυίῃ πάντ’ ἀγορεύω;
ᾠχόμεθ’ ἐς Θήβην ἱερὴν πόλιν Ἠετίωνος,
τὴν δὲ διεπράθομέν τε καὶ ἤγομεν ἐνθάδε πάντα.
καὶ τὰ μὲν εὖ δάσσαντο μετὰ σφίσιν υἷες Ἀχαιῶν,
ἐκ δ’ ἕλον Ἀτρεΐδῃ Χρυσηίδα καλλιπάρῃον.
370 Хрис, свя­щен­но­слу­жи­тель без про­ма­ху бью­ще­го Феба,
К быст­рым при­шел кораб­лям мед­но­лат­ных ахей­цев, желая
Плен­ную выз­во­лить дочь, запла­тив­ши бес­чис­лен­ный выкуп.
Шел, на жез­ле золо­том повяз­ку неся Апол­ло­на,
И обра­тил­ся с горя­чей моль­бою к собра­нью ахей­цев,
Χρύσης δ’ αὖθ’ ἱερεὺς ἑκατηβόλου Ἀπόλλωνος
ἦλθε θοὰς ἐπὶ νῆας Ἀχαιῶν χαλκοχιτώνων
λυσόμενός τε θύγατρα φέρων τ’ ἀπερείσι’ ἄποινα,
στέμματ’ ἔχων ἐν χερσὶν ἑκηβόλου Ἀπόλλωνος
χρυσέῳ ἀνὰ σκήπτρῳ, καὶ λίσσετο πάντας Ἀχαιούς,
375 Боль­ше все­го же к обо­им Атридам, стро­и­те­лям ратей.
Все изъ­яви­ли ахей­цы согла­сие кри­ком все­об­щим
Честь жре­цу ока­зать и при­нять бли­ста­тель­ный выкуп.
Лишь Ага­мем­но­ну было не по́ серд­цу это реше­нье.
Нехо­ро­шо жре­ца он про­гнал оскор­би­тель­ным сло­вом.
Ἀτρεΐδα δὲ μάλιστα δύω κοσμήτορε λαῶν.
ἔνθ’ ἄλλοι μὲν πάντες ἐπευφήμησαν Ἀχαιοὶ
αἰδεῖσθαί θ’ ἱερῆα καὶ ἀγλαὰ δέχθαι ἄποινα·
ἀλλ’ οὐκ Ἀτρεΐδῃ Ἀγαμέμνονι ἥνδανε θυμῷ,
ἀλλὰ κακῶς ἀφίει, κρατερὸν δ’ ἐπὶ μῦθον ἔτελλεν.
380 В гне­ве ста­рец обрат­но пошел. Апол­лон даль­но­вер­жец
При­нял молит­ву его, ибо очень он мил Апол­ло­ну.
Злая стрель­ба нача­лась по ахей­цам. Густы­ми тол­па́ми
Вои­ны гиб­ли. Повсюду носи­ли­ся божии стре­лы
С края на край по широ­ко­му ста­ну. Тогда про­ри­ца­тель,
χωόμενος δ’ ὁ γέρων πάλιν ᾤχετο· τοῖο δ’ Ἀπόλλων
εὐξαμένου ἤκουσεν, ἐπεὶ μάλα οἱ φίλος ἦεν.
ἧκε δ’ ἐπ’ Ἀργεΐοισι κακὸν βέλος· οἱ δέ νυ λαοὶ
θνῇσκον ἐπασσύτεροι, τὰ δ’ ἐπῴχετο κῆλα θεοῖο
πάντῃ ἀνὰ στρατὸν εὐρὺν Ἀχαιῶν. ἄμμι δὲ μάντις
385 Знаю­щий точ­но гла­гол Стре­ло­верж­ца, его нам поведал.
Пер­вым я по́дал совет пре­кло­нить к мило­сер­дию бога.
Зло­ба Атрида взя­ла. Немед­лен­но с места под­няв­шись,
Стал мне сло­ва­ми гро­зить. И угро­зы свои он испол­нил!
В Хри­су ахей­цы везут быст­ро­гла­зую девуш­ку эту
εὖ εἰδὼς ἀγόρευε θεοπροπίας ἑκάτοιο.
αὐτίκ’ ἐγὼ πρῶτος κελόμην θεὸν ἱλάσκεσθαι·
Ἀτρεΐωνα δ’ ἔπειτα χόλος λάβεν, αἶψα δ’ ἀναστὰς
ἠπείλησεν μῦθον, ὃ δὴ τετελεσμένος ἐστίν.
τὴν μὲν γὰρ σὺν νηὶ θοῇ ἑλίκωπες Ἀχαιοὶ
390 В быст­ром сво­ем кораб­ле и дары посы­ла­ют вла­ды­ке.
В став­ку ж мою при­хо­ди­ли недав­но послы от Атрида
И уве­ли Бри­се­иду, мне дан­ную общим реше­ньем.
Если толь­ко ты можешь, всту­пись за отваж­но­го сына!
К Зев­су пой­ди на Олимп, умо­ли его, если услу­гу
ἐς Χρύσην πέμπουσιν, ἄγουσι δὲ δῶρα ἄνακτι·
τὴν δὲ νέον κλισίηθεν ἔβαν κήρυκες ἄγοντες
κούρην Βρισῆος, τήν μοι δόσαν υἷες Ἀχαιῶν.
ἀλλὰ σύ, εἰ δύνασαί γε, περίσχεο παιδὸς ἐῆος.
ἐλθοῦσ’ Οὔλυμπόνδε Δία λίσαι· εἴ ποτε δή τι
395 Серд­цу его ока­за­ла ты в чем-либо сло­вом иль делом.
Часто ребен­ком в чер­то­гах отца при­хо­ди­лось мне слы­шать,
Как ты хва­ли­лась, что толь­ко тобою одной из бес­смерт­ных
Зевс чер­но­об­лач­ный был охра­нен от беды и позо­ра
В день, как его олим­пий­цы дру­гие ско­вать соби­ра­лись, —
ἢ ἔπει ὤνησας κραδίην Διὸς ἠὲ καὶ ἔργῳ —
πολλάκι γάρ σεο πατρὸς ἐνὶ μεγάροισιν ἄκουσα
εὐχομένης, ὅτ’ ἔφησθα κελαινεφέι Κρονίωνι
οἴη ἐν ἀθανάτοισιν ἀεικέα λοιγὸν ἀμῦναι,
ὁππότε μιν ξυνδῆσαι Ὀλύμπιοι ἤθελον ἄλλοι,
400 Гера, с ней Посей­дон и дева Пал­ла­да-Афи­на.
Ты же, боги­ня, при­шла и от уз изба­ви­ла Зев­са,
Быст­ро при­звав на Олимп мно­го­холм­ный сто­ру­ко­го в помощь;
Имя ему Бри­а­рей у богов, у людей же — Эге­он.
Силою страш­ной сво­ею он даже отца пре­вос­хо­дит.
Ἥρη τ’ ἠδὲ Ποσειδάων καὶ Παλλὰς Ἀθήνη.
ἀλλὰ σὺ τόν γ’ ἐλθοῦσα, θεά, ὑπελύσαο δεσμῶν,
ὦχ’ ἑκατόγχειρον καλέσασ’ ἐς μακρὸν Ὄλυμπον,
ὃν Βριάρεων καλέουσι θεοί, ἄνδρες δέ τε πάντες
Αἰγαίων’· ὃ γὰρ αὖτε βίῃ οὗ πατρὸς ἀμείνων.
405 Воз­ле Кро­ни­о­на сел он в созна­нии радост­ном силы,
Боги в ужас при­шли и ско­вы­вать Зев­са не ста­ли.
Это напом­ни ему и моли, обни­мая коле­ни.
Не поже­ла­ет ли он подать свою помощь тро­ян­цам
И, изби­вая ахей­цев, про­гнать их до само­го моря
ὅς ῥα παρὰ Κρονίωνι καθέζετο κύδεϊ γαίων·
τὸν καὶ ὑπέδδεισαν μάκαρες θεοὶ οὐδέ τ’ ἔδησαν —
τῶν νῦν μιν μνήσασα παρέζεο καὶ λαβὲ γούνων,
αἴ κέν πως ἐθέλῃσιν ἐπὶ Τρώεσσιν ἀρῆξαι,
τοὺς δὲ κατὰ πρύμνας τε καὶ ἀμφ’ ἅλα ἔλσαι Ἀχαιοὺς
410 И до судов, чтоб царя сво­его рас­по­зна­ли ахей­цы,
Чтобы узнал и широ­ко­дер­жав­ный Атрид Ага­мем­нон,
Как погре­шил он, ахей­ца храб­рей­ше­го так обес­че­стив!»
Сле­зы из глаз про­ли­вая, ему отве­ча­ла Фети­да:
«Горе мне, сын мой! Зачем для стра­да­ний тебя роди­ла́ я?
κτεινομένους, ἵνα πάντες ἐπαύρωνται βασιλῆος,
γνῷ δὲ καὶ Ἀτρεΐδης εὐρὺ κρείων Ἀγαμέμνων
ἣν ἄτην, ὅ τ’ ἄριστον Ἀχαιῶν οὐδὲν ἔτισεν».
τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα Θέτις κατὰ δάκρυ χέουσα·
«ὤ μοι, τέκνον ἐμόν, τί νύ σ’ ἔτρεφον αἰνὰ τεκοῦσα;
415 Если бы ты пред суда­ми, без слез, в без­опас­но­сти пол­ной
Мог оста­вать­ся! Недо­лог твой век, и конец его бли­зок!
Нын­че ты вме­сте и всех крат­ко­веч­ней, и всех зло­по­луч­ней.
Не на весе­лую долю, дитя, тебя роди­ла я в чер­то­гах!
На мно­го­снеж­ный Олимп я отправ­люсь, мета­те­лю мол­ний
αἴθ’ ὄφελες παρὰ νηυσὶν ἀδάκρυτος καὶ ἀπήμων
ἧσθαι, ἐπεί νύ τοι αἶσα μίνυνθά περ, οὔ τι μάλα δήν·
νῦν δ’ ἅμα τ’ ὠκύμορος καὶ ὀιζυρὸς περὶ πάντων
ἔπλεο· τῷ σε κακῇ αἴσῃ τέκον ἐν μεγάροισιν.
τοῦτο δέ τοι ἐρέουσα ἔπος Διὶ τερπικεραύνῳ
420 Все рас­ска­жу, и, быть может, его убедить мне удаст­ся.
Ты же теперь оста­вай­ся пока при судах быст­ро­ход­ных,
Гнев на ахей­цев питай, и от битв удер­жись совер­шен­но.
Зевс к Оке­а­ну вче­ра к бес­по­роч­ным на пир эфи­о­пам
Отбыл, а сле­дом все вме­сте дру­гие бес­смерт­ные боги.
εἶμ’ αὐτὴ πρὸς Ὄλυμπον ἀγάννιφον, αἴ κε πίθηται.
ἀλλὰ σὺ μὲν νῦν νηυσὶ παρήμενος ὠκυπόροισιν
μήνι’ Ἀχαιοῖσιν, πολέμου δ’ ἀποπαύεο πάμπαν·
Ζεὺς γὰρ ἐς ὠκεανὸν μετ’ ἀμύμονας Αἰθιοπῆας
χθιζὸς ἔβη κατὰ δαῖτα, θεοὶ δ’ ἅμα πάντες ἕποντο.
425 Но на две­на­дца­тый день на Олимп он опять воз­вра­тит­ся.
К мед­но­по­рож­ным пала­там Кро­нида тогда я отправ­люсь
И, до его при­кос­нув­шись колен, умо­лить поста­ра­юсь».
Так ска­зав, ото­шла, Ахил­ле­са оста­вив на месте
С серд­цем, испол­нен­ным гне­ва за жен­щи­ну с поя­сом пыш­ным,
δωδεκάτῃ δέ τοι αὖτις ἐλεύσεται Οὔλυμπόνδε·
καὶ τότ’ ἔπειτά τοι εἶμι Διὸς ποτὶ χαλκοβατὲς δῶ
καί μιν γουνάσομαι — καί μιν πείσεσθαι ὀίω».
ὣς ἄρα φωνήσασ’ ἀπεβήσετο· τὸν δὲ λίπ’ αὐτοῦ
χωόμενον κατὰ θυμὸν ἐυζώνοιο γυναικός,
430 Взя­тую силой и про­тив жела­нья ее. Одис­сей же
Хри­сы достиг и свя­тую с собою при­вез гека­том­бу.
В гавань глу­бо­кую Хри­сы вой­дя, спу­сти­ли ахей­цы
Вмиг пару­са и, свер­нув их, в чер­ный корабль уло­жи­ли.
Мач­ту к гнезду при­тя­ну­ли, поспеш­но спу­стив на кана­тах,
τήν ῥα βίῃ ἀέκοντος ἀπηύρων. αὐτὰρ Ὀδυσσεὺς
ἐς Χρύσην ἵκανεν ἄγων ἱερὴν ἑκατόμβην.
οἳ δ’ ὅτε δὴ λιμένος πολυβενθέος ἐντὸς ἵκοντο,
ἱστία μὲν στείλαντο, θέσαν δ’ ἐν νηὶ μελαίνῃ,
ἱστὸν δ’ ἱστοδόκῃ πέλασαν προτόνοισιν ὑφέντες
435 Сели за вес­ла и к при­ста­ни суд­но свое подо­гна­ли.
Выбро­сив якор­ный камень, при­чаль­ный канат укре­пи­ли,
Вышли на берег кру­той, мно­го­шум­ным кипя­щий при­бо­ем,
И гека­том­бу с суд­на́ Даль­но­верж­цу све­ли Апол­ло­ну.
Вслед сошла и дочь жре­ца на берег роди­мый.
καρπαλίμως, τὴν δ’ εἰς ὅρμον προέρεσσαν ἐρετμοῖς.
ἐκ δ’ εὐνὰς ἔβαλον, κατὰ δὲ πρυμνήσι’ ἔδησαν·
ἐκ δὲ καὶ αὐτοὶ βαῖνον ἐπὶ ῥηγμῖνι θαλάσσης,
ἐκ δ’ ἑκατόμβην βῆσαν ἑκηβόλῳ Ἀπόλλωνι·
ἐκ δὲ Χρυσηὶς νηὸς βῆ ποντοπόροιο.
440 Деву тогда, к алта­рю под­ведя, Одис­сей мно­го­ум­ный
В руки отцу пере­дал и такое ска­зал ему сло­во:
«Хрис! Пове­ли­тель мужей Ага­мем­нон меня при­сы­ла­ет
Дочь тебе воз­вра­тить и свя­щен­ную здесь гека­том­бу
Фебу при­несть за данай­цев, чтоб мило­стив был к нам вла­ды­ка,
τὴν μὲν ἔπειτ’ ἐπὶ βωμὸν ἄγων πολύμητις Ὀδυσσεὺς
πατρὶ φίλῳ ἐν χερσὶ τίθει, καί μιν προσέειπεν·
«ὦ Χρύση, πρό μ’ ἔπεμψεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων
παῖδά τε σοὶ ἀγέμεν Φοίβῳ θ’ ἱερὴν ἑκατόμβην
ῥέξαι ὑπὲρ Δαναῶν, ὄφρ’ ἱλασόμεσθα ἄνακτα,
445 В гне­ве вели­ком наслав­ший на нас мно­го­стон­ные беды».
Так он ска­зал и вру­чил Хри­се­иду. И, раду­ясь, при­нял
Дочь доро­гую отец. Меж­ду тем гека­томб­ную жерт­ву
Быст­ро вокруг алта­ря раз­ме­сти­ли ахей­цы в поряд­ке,
Руки умы­ли и зер­на ячмен­ные под­ня­ли квер­ху.
ὃς νῦν Ἀργεΐοισι πολύστονα κήδε’ ἐφῆκεν».
ὣς εἰπὼν ἐν χερσὶ τίθει, ὃ δὲ δέξατο χαίρων
παῖδα φίλην. τοὶ δ’ ὦκα θεῷ ἱερὴν ἑκατόμβην
ἑξείης ἔστησαν ἐύδμητον περὶ βωμόν,
χερνίψαντο δ’ ἔπειτα καὶ οὐλοχύτας ἀνέλοντο.
450 Жрец меж­ду ними с рука­ми возде­ты­ми гром­ко молил­ся:
«Слух пре­кло­ни, среб­ро­лу­кий, о ты, что сто­ишь на защи­те
Хри­сы и Кил­лы свя­щен­ной и мощ­но царишь в Тенедо­се!
Ты на молит­ву мою бла­го­склон­но на днях ото­звал­ся
И воз­ве­ли­чил меня, пора­зив­ши ахей­цев бедою.
τοῖσιν δὲ Χρύσης μεγάλ’ εὔχετο χεῖρας ἀνασχών·
«κλῦθί μευ, ἀργυρότοξ’, ὃς Χρύσην ἀμφιβέβηκας
Κίλλαν τε ζαθέην Τενέδοιό τε ἶφι ἀνάσσεις.
ἠμὲν δή ποτ’ ἐμεῦ πάρος ἔκλυες εὐξαμένοιο,
τίμησας μὲν ἐμέ, μέγα δ’ ἴψαο λαὸν Ἀχαιῶν·
455 Так же и ныне молю: на мое отзо­ви­ся жела­нье
И отвра­ти от данай­цев теперь же позор­ную гибель!»
Так гово­рил он, молясь. И его Даль­но­вер­жец услы­шал.
Ста­ли ахей­цы молить­ся, осы­па­ли зер­на­ми жерт­вы,
Шеи им под­ня­ли вверх, зако­ло­ли и кожи содра­ли,
ἠδ’ ἔτι καὶ νῦν μοι τόδ’ ἐπικρήηνον ἐέλδωρ·
ἤδη νῦν Δαναοῖσιν ἀεικέα λοιγὸν ἄμυνον».
ὣς ἔφατ’ εὐχόμενος· τοῦ δ’ ἔκλυε Φοῖβος Ἀπόλλων.
αὐτὰρ ἐπεί ῥ’ εὔξαντο καὶ οὐλοχύτας προβάλοντο,
αὐέρυσαν μὲν πρῶτα καὶ ἔσφαξαν καὶ ἔδειραν,
460 Выре­зав бед­ра затем, обре­зан­ным жиром в два слоя
Их обер­ну­ли и мяса кусоч­ки на них поло­жи­ли.
Сжег их ста­рик на дро­вах, баг­ря­ным вином окроп­ляя.
Юно­ши, око­ло стоя, в руках пяти­зуб­цы дер­жа­ли.
Бед­ра пре­дав­ши огню и отведав­ши по́тро­хов жерт­вы,
μηρούς τ’ ἐξέταμον κατά τε κνίσῃ ἐκάλυψαν
δίπτυχα ποιήσαντες, ἐπ’ αὐτῶν δ’ ὠμοθέτησαν.
καῖε δ’ ἐπὶ σχίζῃς ὁ γέρων, ἔπι δ’ αἴθοπα οἶνον
λεῖβε· νέοι δὲ παρ’ αὐτὸν ἔχον πεμπώβολα χερσίν.
αὐτὰρ ἐπεὶ κατὰ μῆρ’ ἐκάη καὶ σπλάγχνα πάσαντο,
465 Про­чее всё, на кус­ки разде­лив, вер­те­ла­ми про­ткну­ли,
Сжа­ри­ли их на огне осто­рож­но и с ве́рте­лов сня­ли.
Кон­чив работу, они при­сту­пи­ли к бога­то­му пиру.
Все пиро­ва­ли, и не было в рав­ном пиру обде­лен­ных.
После того, как питьем и едой уто­ли­ли жела­нье,
μίστυλλόν τ’ ἄρα τἆλλα καὶ ἀμφ’ ὀβελοῖσιν ἔπειραν
ὤπτησάν τε περιφραδέως, ἐρύσαντό τε πάντα.
αὐτὰρ ἐπεὶ παύσαντο πόνου τετύκοντό τε δαῖτα,
δαίνυντ’, οὐδέ τι θυμὸς ἐδεύετο δαιτὸς ἐίσης.
αὐτὰρ ἐπεὶ πόσιος καὶ ἐδητύος ἐξ ἔρον ἕντο,
470 Юно­ши, влив­ши в кра­те́ры напи­ток до само­го вер­ху,
Всем по куб­кам раз­ли­ли, свер­шив перед тем воз­ли­я­нье.
Пеньем весь день убла­жа­ли ахей­ские юно­ши бога.
В честь Апол­ло­на пэан пре­крас­ный они рас­пе­ва­ли,
Сла­вя его, Даль­но­верж­ца. И он весе­лил­ся, вни­мая.
κοῦροι μὲν κρητῆρας ἐπεστέψαντο ποτοῖο,
νώμησαν δ’ ἄρα πᾶσιν ἐπαρξάμενοι δεπάεσσιν·
οἳ δὲ πανημέριοι μολπῇ θεὸν ἱλάσκοντο
καλὸν ἀείδοντες παιήονα κοῦροι Ἀχαιῶν,
μέλποντες ἑκάεργον, ὃ δὲ φρένα τέρπετ’ ἀκούων.
475 После того же, как солн­це зашло и сумрак спу­стил­ся,
Спать улег­ли­ся ахей­цы вбли­зи кора­бель­ных при­ча­лов.
Но лишь взо­шла розо­пер­стая, рано рож­ден­ная Эос,
В путь они дви­ну­лись сно­ва к про­стран­но­му ста­ну ахей­цев.
Ветер попу­т­ный ахей­цам послал Апол­лон Даль­но­вер­жец.
ἦμος δ’ ἠέλιος κατέδυ καὶ ἐπὶ κνέφας ἦλθεν,
δὴ τότε κοιμήσαντο παρὰ πρυμνήσια νηός.
ἦμος δ’ ἠριγένεια φάνη ῥοδοδάκτυλος Ἠώς,
καὶ τότ’ ἔπειτ’ ἀνάγοντο μετὰ στρατὸν εὐρὺν Ἀχαιῶν·
τοῖσιν δ’ ἴκμενον οὖρον ἵει ἑκάεργος Ἀπόλλων.
480 Белые вверх пару­са они по́дня­ли, мач­ту поста­вив,
Парус сре­дин­ный надул­ся от вет­ра, и ярко вски­пе­ли
Воды пур­пур­но­го моря под носом иду­ще­го суд­на;
Быст­ро бежа­ло оно, свой путь по вол­нам совер­шая.
После того, как достиг­ли про­стран­но­го ста­на ахей­цев,
οἳ δ’ ἱστὸν στήσαντ’ ἀνά θ’ ἱστία λευκὰ πέτασσαν·
ἐν δ’ ἄνεμος πρῆσεν μέσον ἱστίον, ἀμφὶ δὲ κῦμα
στείρῃ πορφύρεον μεγάλ’ ἴαχε νηὸς ἰούσης·
ἣ δ’ ἔθεεν κατὰ κῦμα διαπρήσσουσα κέλευθον.
αὐτὰρ ἐπεί ῥ’ ἵκοντο κατὰ στρατὸν εὐρὺν Ἀχαιῶν,
485 Чер­ное суд­но они дале­ко отта­щи­ли на сушу
И над пес­ком на высо­ких под­пор­ках его укре­пи­ли.
Сами же все разо­шлись по сво­им кораб­лям и по ста­ну.
Он же враж­дою кипел, при судах оста­ва­я­ся быст­рых, —
Бого­рож­ден­ный Пелид, герой Ахил­лес быст­ро­но­гий;
νῆα μὲν οἵ γε μέλαιναν ἐπ’ ἠπείροιο ἔρυσσαν
ὑψοῦ ἐπὶ ψαμάθοις, ὕπο δ’ ἕρματα μακρὰ τάνυσσαν,
αὐτοὶ δ’ ἐσκίδναντο κατὰ κλισίας τε νέας τε.
αὐτὰρ ὃ μήνιε νηυσὶ παρήμενος ὠκυπόροισιν
διογενὴς Πηλῆος ὑὸς πόδας ὠκὺς Ἀχιλλεύς·
490 Не посе­щал он собра­ний, мужей покры­ваю­щих сла­вой,
И не участ­во­вал в гроз­ных сра­же­ньях. Тер­за­яся серд­цем,
Празд­но сидел, но томил­ся по воин­ским кли­кам и бит­вам.
Срок меж­ду тем мино­вал, и с зарею две­на­дца­той сно­ва
Веч­но живу­щие боги к себе на Олимп воз­вра­ти­лись
οὔτε ποτ’ εἰς ἀγορὴν πωλέσκετο κυδιάνειραν
οὔτε ποτ’ ἐς πόλεμον, ἀλλὰ φθινύθεσκε φίλον κῆρ
αὖθι μένων, ποθέεσκε δ’ ἀυτήν τε πτόλεμόν τε.
ἀλλ’ ὅτε δή ῥ’ ἐκ τοῖο δυωδεκάτη γένετ’ ἠώς,
καὶ τότε δὴ πρὸς Ὄλυμπον ἴσαν θεοὶ αἰὲν ἐόντες
495 Вме­сте все; во гла­ве их Кро­нид. Не забы­ла нака­зов
Сына Фети­да. Под­няв­шись из волн мно­го­шум­но­го моря,
С ран­ним тума­ном взо­шла на Олимп и вели­кое небо.
Там Гро­мо­верж­ца сидя­щим нашла оди­но­ко, без про­чих,
На высо­чай­шей вер­шине горы мно­го­гла­вой Олим­па.
πάντες ἅμα, Ζεὺς δ’ ἦρχε. Θέτις δ’ οὐ λήθετ’ ἐφετμέων
παιδὸς ἑοῦ, ἀλλ’ ἥ γ’ ἀνεδύσετο κῦμα θαλάσσης,
ἠερίη δ’ ἀνέβη μέγαν οὐρανὸν Οὔλυμπόν τε.
εὗρεν δ’ εὐρύοπα Κρονίδην ἄτερ ἥμενον ἄλλων
ἀκροτάτῃ κορυφῇ πολυδειράδος Οὐλύμποιο.
500 Села пред Зев­сом вла­ды­кой, коле­ни его охва­ти­ла
Левой рукой, а пра­вой его под­бо­род­ка кос­ну­лась
И нача­ла гово­рить, умо­ляя Кро­ни­о­на-Зев­са:
«Зевс, наш отец! Если в про­шлом когда ока­за­ла услу­гу
Я тебе сло­вом иль делом, испол­ни мое мне жела­нье:
καί ῥα πάροιθ’ αὐτοῖο καθέζετο καὶ λάβε γούνων
σκαιῇ, δεξιτερῇ δ’ ἄρ’ ὑπ’ ἀνθερεῶνος ἑλοῦσα
λισσομένη προσέειπε Δία Κρονίωνα ἄνακτα·
«Ζεῦ πάτερ, εἴ ποτε δή σε μετ’ ἀθανάτοισιν ὄνησα
ἢ ἔπει ἢ ἔργῳ, τόδε μοι κρήηνον ἐέλδωρ·
505 Сына почти мое­го, — крат­ко­веч­нее всех осталь­ных он.
Ныне обидел его пове­ли­тель мужей Ага­мем­нон:
О́тнял награ­ду и сам, ото­брав­ши, добы­чей вла­де­ет.
Так ото­мсти же за сына, пре­муд­рый Зевес олим­пий­ский!
Вой­ску тро­ян­цев даруй одо­ле­нье, покуда ахей­цы
τίμησόν μοι υἱόν, ὃς ὠκυμορώτατος ἄλλων
ἔπλετ’, ἀτάρ μιν νῦν γε ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων
ἠτίμησεν· ἑλὼν γὰρ ἔχει γέρας, αὐτὸς ἀπούρας.
ἀλλὰ σύ πέρ μιν τῖσον, Ὀλύμπιε μητίετα Ζεῦ·
τόφρα δ’ ἐπὶ Τρώεσσι τίθει κράτος, ὄφρ’ ἂν Ἀχαιοὶ
510 Сына почтить не при­дут и поче­та ему не умно­жат».
Так гово­ри­ла. И ей ниче­го не отве­тил Кро­ни­он.
Дол­го сидел он без­молв­но. Фети­да же, как охва­ти­ла,
Так и дер­жа­ла коле­ни его и взмо­ли­ла­ся сно­ва:
«Дай непре­лож­ный обет, голо­вою кив­ни в под­твер­жде­нье
υἱὸν ἐμὸν τίσωσιν ὀφέλλωσίν τέ ἑ τιμῇ».
ὣς φάτο· τὴν δ’ οὔ τι προσέφη νεφεληγερέτα Ζεύς,
ἀλλ’ ἀκέων δὴν ἧστο. Θέτις δ’, ὡς ἥψατο γούνων,
ὣς ἔχετ’ ἐμπεφυυῖα, καὶ εἴρετο δεύτερον αὖτις·
«νημερτὲς μὲν δή μοι ὑπόσχεο καὶ κατάνευσον,
515 Иль отка­жи; ты ведь стра­ха не зна­ешь; ска­жи, чтобы ясно
Я увида­ла, как мало мне чести меж все­ми бога­ми».
Ей с боль­шим раз­дра­же­ньем ска­зал обла­ков соби­ра­тель:
«Дело пло­хое! Меня при­нуж­да­ешь ты ссо­ру зате­ять
С Герою. Станет она раз­дра­жать меня бран­ною речью.
ἢ ἀπόειπ’, ἐπεὶ οὔ τοι ἔπι δέος, ὄφρ’ ἐὺ εἰδῶ,
ὅσσον ἐγὼ μετὰ πᾶσιν ἀτιμοτάτη θεός εἰμι».
τὴν δὲ μέγ’ ὀχθήσας προσέφη νεφεληγερέτα Ζεύς·
«ἦ δὴ λοίγια ἔργ’, ὅ τέ μ’ ἐχθοδοπῆσαι ἐφήσεις
Ἥρῃ, ὅτ’ ἄν μ’ ἐρέθῃσιν ὀνειδείοις ἐπέεσσιν.
520 Веч­но она средь богов уж и так на меня напа­да­ет
И гово­рит, что в боях помо­гать я ста­ра­юсь тро­ян­цам.
Но уда­ли­ся теперь, чтоб тебя не заме­ти­ла Гера.
Сам ко все­му при­ло­жу я заботу, пока не испол­ню.
Вот, голо­вой я кив­ну, чтоб была ты уве­ре­на твер­до.
ἣ δὲ καὶ αὔτως μ’ αἰὲν ἐν ἀθανάτοισι θεοῖσιν
νεικεῖ καί τέ με φησὶ μάχῃ Τρώεσσιν ἀρήγειν.
ἀλλὰ σὺ μὲν νῦν αὖτις ἀπόστιχε, μή τι νοήσῃ
Ἥρη· ἐμοὶ δέ κε ταῦτα μελήσεται, ὄφρα τελέσσω.
εἰ δ’ ἄγε τοι κεφαλῇ κατανεύσομαι, ὄφρα πεποίθῃς·
525 Это — креп­чай­ший залог меж богов неру­ши­мо­сти сло­ва,
Дан­но­го мной: невоз­врат­но то сло­во, вовек непре­лож­но
И не свер­шить­ся не может, когда голо­вою кив­ну я».
Мол­вил Кро­ни­он и исси­ня-чер­ны­ми дви­нул бро­вя­ми;
Вол­ны нетлен­ных волос с голо­вы Гро­мо­верж­ца бес­смерт­ной
τοῦτο γὰρ ἐξ ἐμέθεν γε μετ’ ἀθανάτοισι μέγιστον
τέκμωρ· οὐ γὰρ ἐμὸν παλινάγρετον οὐδ’ ἀπατηλὸν
οὐδ’ ἀτελεύτητον, ὅ τί κεν κεφαλῇ κατανεύσω».
ἦ, καὶ κυανέῃσιν ἐπ’ ὀφρύσι νεῦσε Κρονίων·
ἀμβρόσιαι δ’ ἄρα χαῖται ἐπερρώσαντο ἄνακτος
530 На пле­чи пали его. И Олимп вско­ле­бал­ся вели­кий.
Так поре­шив, они оба друг с дру­гом рас­ста­лись. Фети­да
Рину­лась в без­дну мор­скую с бле­стя­щих вер­шин олим­пий­ских,
Зевс же напра­вил­ся в дом свой. Все боги немед­ля с седа­лищ
Вста­ли навстре­чу отцу; не посмел ни один из бес­смерт­ных
κρατὸς ἄπ’ ἀθανάτοιο, μέγαν δ’ ἐλέλιξεν Ὄλυμπον.
τώ γ’ ὣς βουλεύσαντε διέτμαγεν· ἣ μὲν ἔπειτα
εἰς ἅλα ἆλτο βαθεῖαν ἀπ’ αἰγλήεντος Ὀλύμπου,
Ζεὺς δὲ ἑὸν πρὸς δῶμα. θεοὶ δ’ ἅμα πάντες ἀνέσταν
ἐξ ἑδέων, σφοῦ πατρὸς ἐναντίον· οὐδέ τις ἔτλη
535 Сидя вхо­дя­ще­го встре­тить, но на ноги все под­ня­ли­ся.
Так он в крес­ло усел­ся свое. Бело­ру­кая Гера
Все поня­ла, увидав­ши, как он сове­щал­ся о чем-то
С доче­рью стар­ца мор­ско­го, сереб­ря­но­но­гой Фети­дой.
Тот­час с язви­тель­ной речью она обра­ти­ла­ся к Зев­су:
μεῖναι ἐπερχόμενον, ἀλλ’ ἀντίοι ἔσταν ἅπαντες.
ὣς ὃ μὲν ἔνθα καθέζετ’ ἐπὶ θρόνου· οὐ δέ μιν Ἥρη
ἠγνοίησεν ἰδοῦσ’, ὅτι οἱ συμφράσσατο βουλὰς
ἀργυρόπεζα Θέτις θυγάτηρ ἁλίοιο γέροντος.
αὐτίκα κερτομίοισι Δία Κρονίωνα προσηύδα·
540 «Кто там опять из богов сове­щал­ся с тобою, ковар­ный?
Очень ты любишь один, избе­гая обще­нья со мною,
Тай­но реше­нья свои при­ни­мать. Нико­гда не посмел ты
Пря­мо, от серд­ца, хоть сло­во ска­зать мне о том, что заду­мал».
Гере на это отве­тил отец и бес­смерт­ных и смерт­ных:
«τίς δ’ αὖ τοι, δολομῆτα, θεῶν συμφράσσατο βουλάς;
αἰεί τοι φίλον ἐστὶν ἐμεῦ ἄπο νόσφιν ἐόντα
κρυπτάδια φρονέοντα δικαζέμεν, οὐδέ τί πώ μοι
πρόφρων τέτληκας εἰπεῖν ἔπος, ὅττι νοήσῃς».
τὴν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα πατὴρ ἀνδρῶν τε θεῶν τε·
545 «Гера! Реше­нья мои не все­гда ты надей­ся услы­шать.
Тяж­ки, поверь мне, они тебе будут, хоть ты и жена мне.
То, что услы­шать воз­мож­но, никто нико­гда не узна­ет
Рань­ше тебя — ни из веч­ных богов, ни из смерт­но­рож­ден­ных.
Те же реше­нья, что я без богов поже­лаю обду­мать,
«Ἥρη, μὴ δὴ πάντας ἐμοὺς ἐπιέλπεο μύθους
εἰδήσειν· χαλεποί τοι ἔσοντ’ ἀλόχῳ περ ἐούσῃ.
ἀλλ’ ὃν μέν κ’ ἐπιεικὲς ἀκουέμεν, οὔ τις ἔπειτα
οὔτε θεῶν πρότερος τόν γ’ εἴσεται οὔτ’ ἀνθρώπων·
ὃν δέ κ’ ἐγὼν ἀπάνευθε θεῶν ἐθέλωμι νοῆσαι —
550 Не доби­вай­ся раз­ведать и ты, и рас­спро­сов не делай».
После того отве­ча­ла ему воло­окая Гера:
«Что за сло­ва, жесто­чай­ший Кро­нид, ты ко мне обра­ща­ешь?
Раз­ве тебе я рас­спро­са­ми так уж когда доку­чаю?
Можешь себе пре­спо­кой­но решать, что толь­ко захо­чешь.
μή τι σὺ ταῦτα ἕκαστα διείρεο μηδὲ μετάλλα».
τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα βοῶπις πότνια Ἥρη·
«αἰνότατε Κρονίδη, ποῖον τὸν μῦθον ἔειπες!
καὶ λίην σε πάρος γ’ οὔτ’ εἴρομαι οὔτε μεταλλῶ,
ἀλλὰ μάλ’ εὔκηλος τὰ φράζεαι, ἅσσ’ ἐθέλῃσθα·
555 Нын­че ж я страш­но боюсь, что ока­жешь­ся ты про­веден­ным
Доче­рью стар­ца мор­ско­го, сереб­ря­но­но­гой Фети­дой.
Утром сиде­ла с тобою она, обни­ма­ла коле­ни;
Ей ты, навер­но, кив­ком под­твер­дил, что почтишь Ахил­ле­са,
И обе­щал­ся нема­ло мужей погу­бить пред суда­ми».
νῦν δ’ αἰνῶς δείδοικα κατὰ φρένα, μή σε παρείπῃ
ἀργυρόπεζα Θέτις θυγάτηρ ἁλίοιο γέροντος·
ἠερίη γὰρ σοί γε παρέζετο καὶ λάβε γούνων.
τῇ σ’ ὀίω κατανεῦσαι ἐτήτυμον, ὡς Ἀχιλῆα
τιμήσεις, ὀλέσεις δὲ πολέας ἐπὶ νηυσὶν Ἀχαιῶν».
560 Гере на это отве­тил Зевес, соби­раю­щий тучи:
«Гера, див­люсь я тебе! Все заме­тишь ты, все ты узна­ешь!
Этим, одна­ко, достичь ниче­го ты не смо­жешь, а толь­ко
Боль­ше меня оттолк­нешь. И хуже при­дет­ся тебе же.
Если я так посту­паю, то, зна­чит, мне это угод­но!
τὴν δ’ ἀπαμειβόμενος προσέφη νεφεληγερέτα Ζεύς·
«δαιμονίη, αἰεὶ μὲν ὀίεαι, οὐδέ σε λήθω·
πρῆξαι δ’ ἔμπης οὔ τι δυνήσεαι, ἀλλ’ ἀπὸ θυμοῦ
μᾶλλον ἐμοὶ ἔσεαι· τὸ δέ τοι καὶ ῥίγιον ἔσται.
εἰ δ’ οὕτω τοῦτ’ ἐστίν, ἐμοὶ μέλλει φίλον εἶναι.
565 Луч­ше сиди и мол­чи, и тому, что ска­жу, пови­нуй­ся.
Все боже­ства, сколь­ко есть на Олим­пе, тебе не помо­гут,
Если я, встав, нало­жу на тебя необор­ные руки».
Мол­вил. И страх овла­дел воло­окой вла­ды­чи­цей Герой.
Мол­ча сиде­ла она, сми­рив свое милое серд­це.
ἀλλ’ ἀκέουσα κάθησο, ἐμῷ δ’ ἐπιπείθεο μύθῳ·
μή νύ τοι οὐ χραίσμωσιν, ὅσοι θεοὶ εἴσ’ ἐν Ὀλύμπῳ,
ἆσσον ἰόνθ’, ὅτε κέν τοι ἀάπτους χεῖρας ἐφείω».
ὣς ἔφατ’· ἔδδεισεν δὲ βοῶπις πότνια Ἥρη,
καί ῥ’ ἀκέουσα καθῆστο, ἐπιγνάμψασα φίλον κῆρ.
570 В него­до­ва­ньи мол­ча­ли дру­гие небес­ные боги.
Слав­ный же мастер Гефест с такой обра­тил­ся к ним речью.
Мать успо­ко­ить хоте­лось ему, бело­ру­кую Геру.
«Горест­ны будут такие дела и совсем нетер­пи­мы,
Если вы оба нач­не­те враж­ду меж собой из-за смерт­ных,
ὤχθησαν δ’ ἀνὰ δωμα Διὸς θεοὶ Οὐρανίωνες.
τοῖσιν δ’ Ἥφαιστος κλυτοτέχνης ἦρχ’ ἀγορεύειν,
μητρὶ φίλῃ ἐπὶ ἦρα φέρων λευκωλένῳ Ἥρῃ·
«ἦ δὴ λοίγια ἔργα τάδ’ ἔσσεται οὐδ’ ἔτ’ ἀνεκτά,
εἰ δὴ σφὼ ἕνεκα θνητῶν ἐριδαίνετον ὧδε,
575 Шум­ную ссо­ру под­няв пред бога­ми! Какая же будет
Радость от свет­ло­го пира, когда тор­же­ст­ву­ет худое!
Мать, я тебя убеж­даю, хоть ты и сама пони­ма­ешь, —
Сде­лай при­ят­ное Зев­су роди­те­лю, чтобы опять он
Не раз­дра­жил­ся и нам не сму­тил бы пре­крас­но­го пира.
ἐν δὲ θεοῖσι κολῳὸν ἐλαύνετον· οὐδέ τι δαιτὸς
ἐσθλῆς ἔσσεται ἦδος, ἐπεὶ τὰ χερείονα νικᾷ.
μητρὶ δ’ ἐγὼ παράφημι καὶ αὐτῇ περ νοεούσῃ,
πατρὶ φίλῳ ἐπὶ ἦρα φέρειν Διί, ὄφρα μὴ αὖτε
νεικείῃσι πατήρ, σὺν δ’ ἡμῖν δαῖτα ταράξῃ.
580 Сто­ит ему захо­теть, — и мгно­вен­но Кро­нид мол­не­вер­жец
Выбьет всех из седа­лищ: намно­го ведь нас он силь­нее.
Мяг­ки­ми, мать, поста­рай­ся его успо­ко­ить сло­ва­ми.
Мило­стив станет тот­ча́с после это­го к нам Олим­пи­ец».
Так он ска­зал и, под­няв­шись с сиде­ния, кубок дву­руч­ный
εἴ περ γάρ κ’ ἐθέλῃσιν Ὀλύμπιος ἀστεροπητὴς
ἐξ ἑδέων στυφελίξαι — ὃ γὰρ πολὺ φέρτατός ἐστιν.
ἀλλὰ σὺ τόν γ’ ἐπέεσσι καθάπτεσθαι μαλακοῖσιν·
αὐτίκ’ ἔπειθ’ ἵλαος Ὀλύμπιος ἔσσεται ἡμῖν».
ὣς ἄρ’ ἔφη, καὶ ἀναΐξας δέπας ἀμφικύπελλον
585 По́дал мате­ри милой и вновь обра­тил­ся к ней с речью:
«Мать моя, духом сдер­жись и тер­пи, как бы ни было горь­ко,
Чтобы тебя, доро­гую мою, под уда­ра­ми Зев­са
Я не увидел. Тогда не смо­гу я, хотя б и кру­шил­ся,
Помощь тебе ока­зать: Олим­пий­цу про­ти­вить­ся труд­но!
μητρὶ φίλῃ ἐν χειρὶ τίθει καί μιν προσέειπεν·
«τέτλαθι, μῆτερ ἐμή, καὶ ἀνάσχεο κηδομένη περ,
μή σε φίλην περ ἐοῦσαν ἐν ὀφθαλμοῖσιν ἴδωμαι
θεινομένην· τότε δ’ οὔ τι δυνήσομαι ἀχνύμενός περ
χραισμεῖν· ἀργαλέος γὰρ Ὀλύμπιος ἀντιφέρεσθαι.
590 Он уж одна­жды меня, когда я вме­шать­ся пытал­ся,
За ногу креп­ко схва­тил и с небес­но­го бро­сил поро­га.
Нес­ся стрем­глав я весь день и тогда лишь, когда захо­ди­ло
Солн­це, на Лем­нос упал; чуть-чуть толь­ко духу оста­лось.
Там уж меня подо­бра­ли немед­ля син­тий­ские мужи».
ἤδη γάρ με καὶ ἄλλοτ’ ἀλεξέμεναι μεμαῶτα
ῥῖψε, ποδὸς τεταγών, ἀπὸ βηλοῦ θεσπεσίοιο.
πᾶν δ’ ἦμαρ φερόμην, ἅμα δ’ ἠελίῳ καταδύντι
κάππεσον ἐν Λήμνῳ, ὀλίγος δ’ ἔτι θυμὸς ἐνῆεν·
ἔνθα με Σίντιες ἄνδρες ἄφαρ κομίσαντο πεσόντα».
595 Так ска­зал. Улыб­ну­лась в ответ бело­ру­кая Гера
И при­ня­ла, улыб­нув­шись, напол­нен­ный кубок от сына.
Начал потом напол­нять он и чаши у про­чих бес­смерт­ных,
Спра­ва под­ряд, из кра­те́ра им сла­дост­ный че́рпая не́ктар.
Неумол­каю­щий под­ня­ли смех бла­жен­ные боги,
ὣς φάτο· μείδησεν δὲ θεὰ λευκώλενος Ἥρη,
μειδήσασα δὲ παιδὸς ἐδέξατο χειρὶ κύπελλον.
αὐτὰρ ὃ τοῖς ἄλλοισι θεοῖς ἐνδέξια πᾶσιν
οἰνοχόει γλυκὺ νέκταρ ἀπὸ κρητῆρος ἀφύσσων.
ἄσβεστος δ’ ἄρ’ ἐνῶρτο γέλως μακάρεσσι θεοῖσιν,
600 Глядя, как по дому с куб­ком Гефест, зады­ха­ясь, метал­ся.
Так целый день напро­лет до заше­ст­вия солн­ца в весе­льи
Все пиро­ва­ли, и не было в рав­ном пиру обде­лен­ных.
Дух услаж­да­ли они несрав­нен­ной фор­мин­гою Феба,
Пени­ем Муз, голо­са­ми пре­крас­ны­ми пев­ших посмен­но.
ὡς ἴδον Ἥφαιστον διὰ δώματα ποιπνύοντα.
ὣς τότε μὲν πρόπαν ἦμαρ ἐς ἠέλιον καταδύντα
δαίνυντ’, οὐδέ τι θυμὸς ἐδεύετο δαιτὸς ἐίσης,
οὐ μὲν φόρμιγγος περικαλλέος, ἣν ἔχ’ Ἀπόλλων,
Μουσάων θ’, αἳ ἄειδον ἀμειβόμεναι ὀπὶ καλῇ.
605 После того же, как солн­ца сия­ю­щий свет зака­тил­ся,
Спать бес­смерт­ные боги отпра­ви­лись, — в дом к себе каж­дый,
В те места, где Гефест, зна­ме­ни­тый хро­мец обе­но­гий,
Им постро­ил дома с вели­ким умом и искус­ст­вом.
А мол­не­вер­жец Зевес к посте­ли пошел, на кото­рой
αὐτὰρ ἐπεὶ κατέδυ λαμπρὸν φάος ἠελίοιο,
οἳ μὲν κακκείοντες ἔβαν οἶκόνδε ἕκαστος,
ἧχι ἑκάστῳ δῶμα περικλυτὸς ἀμφιγυήεις
Ἥφαιστος ποίησεν ἰδυίῃσι πραπίδεσσιν.
Ζεὺς δὲ πρὸς ὃν λέχος ἤι’ Ὀλύμπιος ἀστεροπητής,
610 Спал обыч­но, когда к нему сла­дост­ный сон нис­пус­кал­ся.
Там он, взо­шед­ши, почил, и при нем зла­тотрон­ная Гера.
ἔνθα πάρος κοιμᾶθ’, ὅτε μιν γλυκὺς ὕπνος ἱκάνοι·
ἔνθα καθεῦδ’ ἀναβάς, πάρα δὲ χρυσόθρονος Ἥρη.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Ст. 9. Сын Лето и Зев­са — Апол­лон. [В бумаж­ном вари­ан­те: «Сын Лето и Зев­са», что не согла­су­ет­ся с рит­мом сти­ха, если толь­ко не читать имя боги­ни с непра­виль­ным уда­ре­ни­ем как Ле́то (но в этом слу­чае тогда долж­но быть скло­не­ние име­ни: Ле́ты — как у Гнеди­ча). Кро­ме того, в этом слу­чае в сти­хе полу­чит­ся пять стоп вме­сто шести, а это непра­виль­но. Веро­ят­но, здесь опе­чат­ка, пере­ко­че­вав­шая отсюда и в дру­гие пере­из­да­ния пере­во­да Вере­са­е­ва. Берем на себя сме­лость изме­нить фор­му име­ни Зев­са на попа­даю­щий в ритм поэ­ти­че­ский вари­ант, мно­го­крат­но исполь­зу­е­мый пере­вод­чи­ком далее. Для удоб­ства чита­те­ля, здесь и далее нами постав­ле­ны уда­ре­ния в сло­вах, а так­же, в неко­то­рых слу­ча­ях, бук­ва «ё» — в бумаж­ном вари­ан­те их прак­ти­че­ски нет. — Прим. ред. сай­та.]
  • Ст. 39. Смин­фей — одно из назва­ний Апол­ло­на, зна­чит: «истре­би­тель поле­вых мышей».
  • Ст. 225. У элли­нов олень счи­тал­ся образ­цом тру­со­сти, как у нас заяц.
  • Ст. 263. Пири­фой, Дри­ант и пр. — лапи­фы, воин­ст­вен­ное фес­са­лий­ское пле­мя. На свадь­бе Пири­фоя про­изо­шло победо­нос­ное сра­же­ние лапи­фов с кен­тав­ра­ми — полу­лю­дь­ми, полу­ко­ня­ми.
  • Ст. 268. Гор­ные чудо­ви­ща — кен­тав­ры.
  • Ст. 404. Бри­а­рей — по Гоме­ру — сын Посей­до­на.
  • Ст. 470. Кра­тер — боль­шая чаша, в кото­рой сме­ши­ва­лось вино (25) с водою из (35); из кра­те­ра чер­па­ли вино и раз­ли­ва­ли по куб­кам.
  • Ст. 486. Чтоб не под­гни­ва­ло дно кораб­ля.
  • Ст. 599. Отсюда выра­же­ние: «гоме­ри­че­ский смех».
  • Ст. 603. Фор­мин­га — струн­ный инстру­мент с четырь­мя стру­на­ми (лира — с семью стру­на­ми).
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1327008059 1327009047 1327009044 1344010002 1344010003 1344010004