Илиада

Песнь третья

Клятвы. Обозрение ахейского войска со стены. Единоборство Париса и Менелая.
Γ. Ὅρκοι. Τειχοσκοπία. Πάριδος καὶ Μενελάου μονομαχία.

Гомер. Илиада. Москва—Ленинград, Государственное издательство художественной литературы, 1949.
Перевод В. В. Вересаева.
Гравюры М. И. Пикова.
Греч. текст: Homer. Ilias. T. I (I—III) C. F. Ameis, C. Hentze. 7 Aufl. ed. P. Cauer. Leipzig—Berlin, Teubner, 1913 (доступ только для IP из США, оцифровка наша).
СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ


После того, как отряды с вождя­ми постро­и­лись к бою,
С шумом и кри­ком впе­ред устре­ми­лись тро­ян­цы, как пти­цы:
С кри­ком таким журав­ли про­ле­та­ют под небом высо­ким,
Прочь убе­гая от гроз­ной зимы и дождей бес­ко­неч­ных;
αὐτὰρ ἐπεὶ κόσμηθεν ἅμ’ ἡγεμόνεσσιν ἕκαστοι,
Τρῶες μὲν κλαγγῇ τ’ ἐνοπῇ τ’ ἴσαν ὄρνιθες ὥς·
ἠύτε περ κλαγγὴ γεράνων πέλει οὐρανόθι πρό,
αἵ τ’ ἐπεὶ οὖν χειμῶνα φύγον καὶ ἀθέσφατον ὄμβρον,
5 С кри­ком несут­ся они к оке­а­но­вым быст­рым тече­ньям,
Смерть и поги­бель гото­вя мужам низ­ко­рос­лым пиг­ме­ям;
В утрен­них сумер­ках злую вой­ну они с ними заво­дят.
В пол­ном без­мол­вии, силой дыша, при­бли­жа­лись ахей­цы,
С твер­дой готов­но­стью в серд­це ока­зы­вать помощь друг дру­гу.
κλαγγῇ ταί γε πέτονται ἐπ’ Ὠκεανοῖο ῥοάων,
ἀνδράσι Πυγμαίοισι φόνον καὶ κῆρα φέρουσαι·
ἠέριαι δ’ ἄρα ταί γε κακὴν ἔριδα προφέρονται.
οἳ δ’ ἄρ’ ἴσαν σιγῇ μένεα πνείοντες Ἀχαιοί,
ἐν θυμῷ μεμαῶτες ἀλεξέμεν ἀλλήλοισιν.
10 Так же, как Нот на горе по вер­ши­нам туман раз­ли­ва­ет,
Для пас­ту­хов не желан­ный, но вору при­ят­нее ночи;
Видеть в нем мож­но не даль­ше, чем пада­ет бро­шен­ный камень;
Так под нога­ми иду­щих густей­шая пыль под­ни­ма­лась,
Вих­рю подоб­ная. Быст­ро они про­хо­ди­ли рав­ни­ну.
ἠύτ’ ὄρεος κορυφῇσι νότος κατέχευεν ὀμίχλην
ποιμέσιν οὔ τι φίλην, κλέπτῃ δέ τε νυκτὸς ἀμείνω,
τόσσον τίς τ’ ἔπι λεύσσει ὅσον τ’ ἔπι λᾶαν ἵησιν·
ὣς ἄρα τῶν ὑπὸ ποσσὶ κονίσαλος ὤρνυτ’ ἀελλὴς
ἐρχομένων· μάλα δ’ ὦκα διέπρησσον πεδίοιο.
15 После того, как, идя друг на дру­га, сошлись они близ­ко,
Вышел впе­ред из тро­ян­ских рядов Алек­сандр бого­вид­ный
С шку­рой пан­те­ры и луком кри­вым на пле­чах и с вися­щим
Ост­рым мечом. Коле­бал он в руке два копья, завер­шен­ных
Мед­ны­ми жала­ми, всех вызы­вая храб­рей­ших ахей­цев
οἳ δ’ ὅτε δὴ σχεδὸν ἦσαν ἐπ’ ἀλλήλοισιν ἰόντες,
Τρωσὶν μὲν προμάχιζεν Ἀλέξανδρος θεοειδὴς
παρδαλέην ὤμοισιν ἔχων καὶ καμπύλα τόξα
καὶ ξίφος, αὐτὰρ δοῦρε δύω κεκορυθμένα χαλκῷ
πάλλων Ἀργεΐων προκαλίζετο πάντας ἀρίστους
20 Высту­пить про­тив него и поме­рять­ся в схват­ке ужас­ной.
Толь­ко увидеть успел Мене­лай мно­го­храб­рый Пари­са,
Шагом широ­ким впе­ред из тол­пы высту­паю­щим гор­до,
Радо­стью вспых­нул, как вспых­нул бы лев перед круп­ной добы­чей,
Вдруг повстре­чав­шись с рога­тым оле­нем иль дикой козою;
ἀντίβιον μαχέσασθαι ἐν αἰνῇ δηιοτῆτι.
τὸν δ’ ὡς οὖν ἐνόησεν ἀρηίφιλος Μενέλαος
ἐρχόμενον προπάροιθεν ὁμίλου μακρὰ βιβάντα —
ὥς τε λέων ἐχάρη μεγάλῳ ἐπὶ σώματι κύρσας,
εὑρὼν ἢ ἔλαφον κεραὸν ἢ ἄγριον αἶγα,
25 Жад­ный от голо­да, он пожи­ра­ет добы­чу, хоть всюду
Сам окру­жен моло­ды­ми лов­ца­ми и быст­ры­ми пса­ми.
Радо­стью вспых­нул такой Мене­лай, увидав­ши гла­за­ми
Сына При­а­ма царя. К обо­льсти­те­лю местью пылая,
Быст­ро Атрид с колес­ни­цы с ору­жи­ем спрыг­нул на зем­лю.
πεινάων· μάλα γάρ τε κατεσθίει, εἴ περ ἂν αὐτὸν
σεύωνται ταχέες τε κύνες θαλεροί τ’ αἰζηοί —
ὣς ἐχάρη Μενέλαος Ἀλέξανδρον θεοειδῆ
ὀφθαλμοῖσιν ἰδών· φάτο γὰρ τείσεσθαι ἀλείτην.
αὐτίκα δ’ ἐξ ὀχέων σὺν τεύχεσιν ἄλτο χαμᾶζε.
30 Толь­ко увидел его перед стро­ем Парис бого­вид­ный,
Милое серд­це в груди у него задро­жа­ло от стра­ха.
Быст­ро к това­ри­щам он отсту­пил, убе­гая от смер­ти,
Как чело­век, увидав­ший дра­ко­на в уще­лии гор­ном,
Быст­ро назад отсту­па­ет и чле­на­ми все­ми тре­пе­щет
τὸν δ’ ὡς οὖν ἐνόησεν Ἀλέξανδρος θεοειδὴς
ἐν προμάχοισι φανέντα, κατεπλήγη φίλον ἦτορ·
ἂψ δ’ ἑτάρων εἰς ἔθνος ἐχάζετο κῆρ’ ἀλεείνων.
ὡς δ’ ὅτε τίς τε δράκοντα ἰδὼν παλίνορσος ἀπέστη
οὔρεος ἐν βήσσῃς ὕπο τε τρόμος ἔλλαβε γυῖα,
35 И устрем­ля­ет­ся прочь с поблед­нев­ши­ми страш­но щека­ми;
Так погру­зил­ся обрат­но в тол­пу гор­де­ли­вых тро­ян­цев,
В ужас при­дя перед сыном Атрея, Парис бого­вид­ный.
Гек­тор, увидев, корить его стал оскор­би­тель­ной речью:
«Горе-Парис, лишь по виду храб­рец, жено­люб, обо­льсти­тель!
ἂψ δ’ ἀνεχώρησεν ὦχρός τέ μιν εἷλε παρειάς,
ὣς αὖτις καθ’ ὅμιλον ἔδυ Τρώων ἀγερώχων
δείσας Ἀτρέος υἱὸν Ἀλέξανδρος θεοειδής.
τὸν δ’ Ἕκτωρ νείκεσσεν ἰδὼν αἰσχροῖς ἐπέεσσιν·
«Δύσπαρι, εἶδος ἄριστε, γυναιμανές, ἠπεροπευτά,
40 Луч­ше бы ты не рож­дал­ся совсем иль без­брач­ным погиб­нул!
Это и я бы хотел, и тебе это было бы луч­ше,
Чем поно­ше­ньем таким и позо­ри­щем быть перед все­ми!
Длин­но­во­ло­сых ахей­цев ты слы­шишь язви­тель­ный хохот?
Видя твой образ кра­си­вый, они пола­га­ли, что храб­рый
αἴθ’ ὄφελες ἄγονός τ’ ἔμεναι ἄγαμός τ’ ἀπολέσθαι.
καί κε τὸ βουλοίμην — καί κεν πολὺ κέρδιον ἦεν —
ἢ οὕτω λώβην τ’ ἔμεναι καὶ ὑπόψιον ἄλλων.
ἦ που καγχαλάουσι κάρη κομάοντες Ἀχαιοὶ,
φάντες ἀριστῆα πρόμον ἔμμεναι, οὕνεκα καλὸν
45 Ты пер­во­бо­рец, а ты — без отва­ги в душе и без силы!
И вот такой-то, посмел ты, одна­ко, в судах море­ход­ных,
Море с тол­пой пере­плыв­ши това­ри­щей вер­ных, в чужое
Пле­мя про­ник­нуть и в жены кра­са­ви­цу стран отда­лен­ных
Дерз­ко с собой увез­ти, — невест­ку мужей копье­бор­ных,
εἶδος ἔπ’· ἀλλ’ οὐκ ἔστι βίη φρεσὶν οὐδέ τις ἀλκή.
ἦ τοιόσδε ἐὼν ἐν ποντοπόροισι νέεσσιν
πόντον ἐπιπλώσας, ἑτάρους ἐρίηρας ἀγείρας,
μιχθεὶς ἀλλοδαποῖσι γυναῖκ’ εὐειδέ’ ἀνῆγες
ἐξ ἀπίης γαίης, νυὸν ἀνδρῶν αἰχμητάων;
50 В горе отцу тво­е­му, государ­ству все­му и наро­ду,
В радость боль­шую вра­гам, а себе само­му в поно­ше­нье!
Что ж не остал­ся ты ждать Мене­лая, любим­ца Аре­са?
Знал бы, како­го ты мужа вла­де­ешь цве­ту­щей супру­гой!
Не помог­ли бы кифа­ра тебе и дары Афро­ди­ты,
πατρί τε σῷ μέγα πῆμα πόληί τε παντί τε δήμῳ,
δυσμενέσιν μὲν χάρμα, κατηφείην δὲ σοὶ αὐτῷ!
οὐκ ἂν δὴ μείνειας ἀρηίφιλον Μενέλαον·
γνοίης χ’, οἵου φωτὸς ἔχεις θαλερὴν παράκοιτιν.
οὐκ ἄν τοι χραίσμῃ κίθαρις τά τε δῶρ’ Ἀφροδίτης
55 Пыш­ные куд­ри и вид твой, когда бы ты с пылью сме­шал­ся!
Боль­но уж роб­ки тро­ян­цы. Ина­че б дав­но уже был ты
Камен­ным пла­тьем одет за несча­стья, какие при­нес ты».
Гек­то­ру быст­ро в ответ воз­ра­зил Алек­сандр бого­вид­ный:
«Гек­тор, меня ты бра­нишь не напрас­но, за дело бра­нишь ты.
ἥ τε κόμη τό τε εἶδος, ὅτ’ ἐν κονίῃσι μιγείης.
ἀλλὰ μάλα Τρῶες δειδήμονες· ἦ τέ κεν ἤδη
λάινον ἕσσο χιτῶνα κακῶν ἕνεχ’, ὅσσα ἔοργας».
τὸν δ’ αὖτε προσέειπεν Ἀλέξανδρος θεοειδής·
«Ἕκτορ, ἐπεί με κατ’ αἶσαν ἐνείκεσας οὐδ’ ὑπὲρ αἶσαν,
60 Серд­це твое, как топор, все­гда некру­ши­мо и креп­ко.
Бьет по брев­ну он, раз­мах уси­ляя руки у того, кто
Для кораб­ля то брев­но с вели­ким искус­ст­вом гото­вит.
Так же и серд­це в груди у тебя неуклон­но и твер­до.
Но не порочь мне пре­лест­ных даров золо­той Афро­ди­ты.
αἰεί τοι κραδίη πέλεκυς ὥς ἐστιν ἀτειρής,
ὅς τ’ εἶσιν διὰ δουρὸς ὑπ’ ἀνέρος, ὅς ῥά τε τέχνῃ
νήιον ἐκτάμνῃσιν, ὀφέλλει δ’ ἀνδρὸς ἐρωήν·
ὣς σοὶ ἐνὶ στήθεσσιν ἀτάρβητος νόος ἐστίν. —
μή μοι δῶρ’ ἐρατὰ πρόφερε χρυσῆς Ἀφροδίτης·
65 Нет меж боже­ст­вен­ных слав­ных даров не достой­ных почте­нья:
Са́ми их боги дают; по жела­нью никто не полу­чит.
Ну, а теперь, если хочешь, чтоб я вое­вал и сра­жал­ся,
Пусть все усядут­ся наземь, — и Трои сыны и ахей­цы;
Я ж в середине сой­дусь с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са,
οὔ τοι ἀπόβλητ’ ἐστὶ θεῶν ἐρικυδέα δῶρα,
ὅσσα κεν αὐτοὶ δῶσιν, ἑκὼν δ’ οὐκ ἄν τις ἕλοιτο.
νῦν αὖτ’, εἴ μ’ ἐθέλεις πολεμίζειν ἠδὲ μάχεσθαι,
ἄλλους μὲν κάθισον Τρῶας καὶ πάντας Ἀχαιούς,
αὐτὰρ ἔμ’ ἐν μέσσῳ καὶ ἀρηίφιλον Μενέλαον
70 В бой за Еле­ну вступ­лю и за взя­тые с нею богат­ства.
Кто из дво­их победит и ока­жет­ся в бит­ве силь­ней­шим,
Жен­щи­ну пусть уведет за собою с богат­ства­ми все­ми.
Вы же, вза­им­ную друж­бу свя­щен­ною клят­вой заве­рив,
В Трое живи­те; они же в коня­ми гор­дя­щий­ся Аргос
συμβάλετ’ ἀμφ’ Ἑλένῃ καὶ κτήμασι πᾶσι μάχεσθαι.
ὁππότερος δέ κε νικήσῃ κρείσσων τε γένηται,
κτήμαθ’ ἑλὼν εὖ πάντα γυναῖκά τε οἴκαδ’ ἀγέσθω·
οἱ δ’ ἄλλοι φιλότητα καὶ ὅρκια πιστὰ ταμόντες
ναίοιτε Τροίην ἐριβώλακα, τοὶ δὲ νεέσθων
75 Пусть уплы­ва­ют и в слав­ную жен кра­сотою Ахайю».
Так он ска­зал. С вос­хи­ще­ньем сло­ва его выслу­шал Гек­тор.
Вышед­ши быст­ро впе­ред и копье ухва­тив в середине,
Строй удер­жал он тро­ян­цев. Они, успо­ко­ив­шись, ста­ли.
Вмиг натя­ну­ли ахей­цы свои искрив­лен­ные луки
Ἄργος ἐς ἱππόβοτον καὶ Ἀχαιίδα καλλιγύναικα».
ὣς ἔφαθ’· Ἕκτωρ δ’ αὖτ’ ἐχάρη μέγα μῦθον ἀκούσας
καί ῥ’ ἐς μέσσον ἰὼν Τρώων ἀνέεργε φάλαγγας
μέσσου δουρὸς ἑλών· τοὶ δ’ ἱδρύνθησαν ἅπαντες.
τῷ δ’ ἐπετοξάζοντο κάρη κομάοντες Ἀχαιοὶ
80 Про­тив него, поле­те­ли каме­нья и ост­рые копья.
Гром­ко вскри­чал на ахей­цев вла­ды­ка мужей Ага­мем­нон:
«Стой­те, арги­вяне, стой­те! Стрель­бу пре­кра­ти­те, ахей­цы!
Сло­во какое-то хочет ска­зать шле­мо­бле­щу­щий Гек­тор».
Так он ска­зал. И немед­лен­но бой пре­кра­ти­ли ахей­цы.
ἰοῖσίν τε τιτυσκόμενοι λάεσσί τ’ ἔβαλλον.
αὐτὰρ ὃ μακρὸν ἄυσεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων·
«ἴσχεσθ’, Ἀργέιοι, μὴ βάλλετε, κοῦροι Ἀχαιῶν·
στεῦται γάρ τι ἔπος ἐρέειν κορυθαίολος Ἕκτωρ».
ὣς ἔφαθ’· οἳ δ’ ἔσχοντο μάχης ἄνεῴ τε γένοντο
85 И замол­ча­ли. И Гек­тор ска­зал, меж­ду ратя­ми стоя:
«Слу­шай­те, Трои сыны и ахей­цы в кра­си­вых поно­жах,
Что гово­рит Алек­сандр, воз­будив­ший враж­ду меж­ду нами:
Он пред­ла­га­ет тро­ян­цам и всем мед­но­лат­ным ахей­цам
На мно­го­плод­ную зем­лю сло­жить бое­вые доспе­хи;
ἐσσυμένως. Ἕκτωρ δὲ μετ’ ἀμφοτέροισιν ἔειπεν·
«κέκλυτέ μευ, Τρῶες καὶ ἐυκνήμιδες Ἀχαιοί,
μῦθον Ἀλεξάνδροιο, τοῦ εἵνεκα νεῖκος ὄρωρεν.
ἄλλους μὲν κέλεται Τρῶας καὶ πάντας Ἀχαιοὺς
τεύχεα κάλ’ ἀποθέσθαι ἐπὶ χθονὶ πουλυβοτείρη,
90 Сам же один на один с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са,
Всту­пит он в бой за Еле­ну и взя­тые с нею богат­ства.
Кто из дво­их победит и ока­жет­ся в бит­ве силь­ней­шим,
Жен­щи­ну пусть уведет за собою с богат­ства­ми все­ми.
Мы же вза­им­ную друж­бу свя­щен­ною клят­вой заве­рим».
αὐτὸν δ’ ἐν μέσσῳ καὶ ἀρηίφιλον Μενέλαον
οἴους ἀμφ’ Ἑλένῃ καὶ κτήμασι πᾶσι μάχεσθαι.
ὁππότερος δέ κε νικήσῃ κρείσσων τε γένηται,
κτήμαθ’ ἑλὼν εὖ πάντα γυναῖκά τε οἴκαδ’ ἀγέσθω·
οἱ δ’ ἄλλοι φιλότητα καὶ ὅρκια πιστὰ τάμωμεν».
95 Так гово­рил он. Кру­гом все затих­ли и мол­ча сто­я­ли.
Гром­ко­го­ло­сый тогда Мене­лай обра­тил­ся к ним с речью:
«Слу­шай­те так­же меня. Жесто­чай­шая горесть прон­за­ет
Серд­це мое; помыш­ляю дав­но я: пора при­ми­рить­ся
Трои сынам и ахей­цам. Доволь­но вы бед пре­тер­пе­ли
ὣς ἔφαθ’· οἳ δ’ ἄρα πάντες ἀκὴν ἐγένοντο σιωπῇ.
τοῖσι δὲ καὶ μετέειπε βοὴν ἀγαθὸς Μενέλαος·
«κέκλυτε νῦν καὶ ἐμεῖο· μάλιστα γὰρ ἄλγος ἱκάνει
θυμὸν ἐμόν· φρονέω δὲ διακρινθήμεναι ἤδη
Ἀργεΐους καὶ Τρῶας, ἐπεὶ κακὰ πολλὰ πέποσθε
100 За пре­ступ­ле­нье Пари­са, за рас­прю, воз­жен­ную мною.
Кто меж­ду нами дву­мя обре­чен на поги­бель судь­бою,
Пусть и погибнет. А вы, осталь­ные, мири­тесь ско­рее.
В город пошли­те за белым бараш­ком и чер­ной овеч­кой
Солн­цу при­несть и зем­ле; мы дру­го­го для Зев­са доста­вим.
εἵνεκ’ ἐμῆς ἔριδος καὶ Ἀλεξάνδρου ἕνεκ’ ἄτης.
ἡμέων δ’ ὁπποτέρῳ θάνατος καὶ μοῖρα τέτυκται,
τεθναίη· ἄλλοι δὲ διακρινθεῖτε τάχιστα.
οἴσετε δ’ ἄρν’, ἕτερον λευκὸν ἑτέρην δὲ μέλαιναν,
Γῇ τε καὶ Ἠελίῳ· Διὶ δ’ ἡμεῖς οἴσομεν ἄλλον.
105 Так­же и силу При­а­ма сюда при­веди­те, чтоб клят­вы
Сам он заве­рил (его сыно­вья веро­лом­ны и наг­лы),
Чтобы никто дерз­но­вен­но Кро­нидо­вых клятв не нару­шил.
Носят­ся веч­но по вет­ру людей моло­дых помыш­ле­нья;
Если ж участ­ву­ет ста­рец, то смот­рит впе­ред и назад он,
ἄξετε δὲ Πριάμοιο βίην, ὄφρ’ ὅρκια τάμνῃ
αὐτός, ἐπεί οἱ παῖδες ὑπερφίαλοι καὶ ἄπιστοι·
μή τις ὑπερβασίῃ Διὸς ὅρκια δηλήσηται.
αἰεὶ δ’ ὁπλοτέρων ἀνδρῶν φρένες ἠερέθονται·
οἷς δ’ ὁ γέρων μετέῃσιν, ἅμα πρόσσω καὶ ὀπίσσω
110 Чтоб для обе­их сто­рон наи­луч­ше реши­ло­ся дело».
Так гово­рил он. И радость объ­яла тро­ян и ахей­цев,
Вера яви­лась, что близ­ко зло­счаст­ной войне окон­ча­нье.
Ко́ней поста­ви­ли в ряд, со сво­их колес­ниц соско­чи­ли,
Сня­ли доспе­хи и все их сло­жи­ли на зем­лю от вра­жьих
λεύσσει, ὅπως ὄχ’ ἄριστα μετ’ ἀμφοτέροισι γένηται».
ὣς ἔφαθ’· οἳ δ’ ἐχάρησαν Ἀχαιοί τε Τρῶές τε
ἐλπόμενοι παύσασθαι ὀιζυροῦ πολέμοιο.
καί ῥ’ ἵππους μὲν ἔρυξαν ἐπὶ στίχας, ἐκ δ’ ἔβαν αὐτοὶ
τεύχεά τ’ ἐξεδύοντο· τὰ μὲν κατέθεντ’ ἐπὶ γαίῃ
115 Близ­ко рядов: разде­ля­ла их узкая поля полос­ка.
Гек­тор немед­лен­но двух посланцо́вΔ к Или­о­ну отпра­вил
Пару ягнят при­не­сти и При­а­ма при­звать на рав­ни­ну.
Так­же и царь Ага­мем­нон Тал­фи­бию дал при­ка­за­нье
К вогну­тым быст­ро идти кораб­лям и ягнен­ка доста­вить.
πλησίον ἀλλήλων, ὀλίγη δ’ ἦν ἀμφὶς ἄρουρα.
Ἕκτωρ δὲ προτὶ ἄστυ δύω κήρυκας ἔπεμπεν
καρπαλίμως ἄρνας τε φέρειν Πρίαμόν τε καλέσσαι.
αὐτὰρ ὃ Ταλθύβιον προΐει κρείων Ἀγαμέμνων
νῆας ἔπι γλαφυρὰς ἰέναι, ἠδ’ ἄρνα κέλευεν
120 И непо­слу­шен он не был вла­ды­ке наро­дов Атриду.
С вестью меж тем к бело­ру­кой Елене яви­лась Ирида,
Образ при­няв­ши золов­ки, жены Анте­но­ро­ва сына,
Знат­но­го Гели­ка­о­на; женой он имел Лаоди­ку,
Меж­ду При­а­мо­вых всех доче­рей наи­луч­шую видом.
οἰσέμεναι· ὃ δ’ ἄρ’ οὐκ ἀπίθησ’ Ἀγαμέμνονι δίῳ.
Ἶρις δ’ αὖθ’ Ἑλένῃ λευκωλένῳ ἄγγελος ἦλθεν
εἰδομένη γαλόῳ, Ἀντηνορίδαο δάμαρτι,
τὴν Ἀντηνορίδης εἶχε κρείων Ἑλικάων
Λαοδίκην, Πριάμοιο θυγατρῶν εἶδος ἀρίστην.
125 В доме заста­ла Еле­ну; огром­ную ткань она тка­ла, —
Плащ тем­но-крас­ный двой­ной, и на нем выво­ди­ла сра­же­нья
Меж коне­бор­ных тро­ян­цев и мед­но­хи­тон­ных ахей­цев,
Где от Аре­со­вых рук за Еле­ну они постра­да­ли.
Встав­ши вбли­зи, быст­ро­но­гая так ей ска­за­ла Ирида:
τὴν δ’ εὗρ’ ἐν μεγάρῳ· ἣ δὲ μέγαν ἱστὸν ὕφαινεν
δίπλακα πορφυρέην, πολέας δ’ ἐνέπασσεν ἀέθλους
Τρώων θ’ ἱπποδάμων καὶ Ἀχαιῶν χαλκοχιτώνων,
οὓς ἕθεν εἵνεκ’ ἔπασχον ὑπ’ Ἄρηος παλαμάων.
ἀγχοῦ δ’ ἱσταμένη προσέφη πόδας ὠκέα Ἶρις·
130 «Вый­ди, жена моло­дая, взгля­ни-ка на чудо, какое
Меж­ду тро­ян совер­ши­лось и мед­но­хи­тон­ных ахей­цев!
Вел так недав­но их друг про­тив дру­га Арес мно­го­слез­ный,
Жаж­да­ли в бит­вах жесто­ких схо­дить­ся они на рав­нине.
Нын­че без­молв­но сто­ят. Пре­кра­ти­лась вой­на. Опер­ли­ся
«δεῦρ’ ἴθι, νύμφα φίλη, ἵνα θέσκελα ἔργα ἴδηαι
Τρώων θ’ ἱπποδάμων καὶ Ἀχαιῶν χαλκοχιτώνων.
οἳ πρὶν ἐπ’ ἀλλήλοισι φέρον πολύδακρυν Ἄρηα
ἐν πεδίῳ, ὀλοοῖο λιλαιόμενοι πολέμοιο,
οἳ δὴ νῦν ἕαται σιγῇ — πόλεμος δὲ πέπαυται —
135 Вои­ны все на щиты. И копья их воткну­ты в зем­лю.
А При­а­мид Алек­сандр с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са,
С длин­ны­ми копья­ми в бой за тебя окон­ча­тель­ный всту­пят.
Кто из дво­их победит, назо­вет тебя милой супру­гой».
Так гово­ри­ла и дух ей напол­ни­ла слад­ким жела­ньем
ἀσπίσι κεκλιμένοι, πάρα δ’ ἔγχεα μακρὰ πέπηγεν.
αὐτὰρ Ἀλέξανδρος καὶ ἀφηίφιλος Μενέλαος
μακρῇς ἐγχείῃσι μαχέσσονται περὶ σεῖο·
τῷ δέ κε νικήσαντι φίλη κεκλήσῃ ἄκοιτις».
ὣς εἰποῦσα θεὰ γλυκὺν ἵμερον ἔμβαλε θυμῷ
140 Пер­во­го мужа увидеть, роди­те­лей милых и город.
Тон­кою белою тка­нью покры­лась она и поспеш­но,
Неж­ные сле­зы роняя, из ком­на­ты вон устре­ми­лась.
Шла не одна она; сле­дом за ней две слу­жан­ки спе­ши­ли,
Эфра, Пит­фе­е­ва дочь, с воло­окой Климе­ной. Достиг­ли
ἀνδρός τε προτέροιο καὶ ἄστεος ἠδὲ τοκήων.
αὐτίκα δ’ ἀργεννῇσι καλυψαμένη ὀθόνῃσιν
ὡρμᾶτ’ ἐκ θαλάμοιο τέρεν κατὰ δάκρυ χέουσα,
οὐκ οἴη· ἅμα τῇ γε καὶ ἀμφίπολοι δύ’ ἕποντο,
Αἴθρη Πιτθῆος θυγάτηρ Κλυμένη τε βοῶπις.
145 Вско­ро­сти все они места, где Скей­ские были ворота.
Там над ворота­ми, в башне, с При­а­мом, Пан­фо­ем, Фиме­том,
С Лам­пом и Кли­ти­ем и Гике­та­о­ном, вет­вью Аре­са,
Ука­ле­гон с Анте­но­ром сиде­ли, разум­ные оба.
Все — мно­го­чти­мые стар­цы из луч­ших ста­рей­шин наро­да.
αἶψα δ’ ἔπειθ’ ἵκανον, ὅθι Σκαιαὶ πύλαι ἦσαν.
οἳ δ’ ἀμφὶ Πρίαμον καὶ Πάνθοον ἠδὲ Θυμοίτην
Λάμπον τε Κλυτίον θ’ Ἱκετάονά τ’ ὄζον Ἄρηος,
Οὐκαλέγων τε καὶ Ἀντήνωρ, πεπνυμένω ἄμφω,
ἥατο δημογέροντες ἐπὶ Σκαιῇσι πύλῃσιν,
150 Ста­рость меша­ла в войне при­ни­мать им уча­стье; но были
Крас­но­ре­чи­вы они и подоб­ны цика­дам, что, сидя
В вет­ках дере­вьев, при­ят­ней­шим голо­сом лес огла­ша­ют.
Вот како­вые тро­ян­цев вожди вос­седа­ли на башне.
Толь­ко увиде­ли стар­цы иду­щую к башне Еле­ну,
γήραϊ δὴ πολέμοιο πεπαυμένοι, ἀλλ’ ἀγορηταὶ
ἐσθλοί, τεττίγεσσιν ἐοικότες, οἵ τε καθ’ ὕλην
δενδρέῳ ἐφεζόμενοι ὄπα λειριόεσσαν ἱεῖσιν·
τοῖοι ἄρα Τρώων ἡγήτορες ἧντ’ ἐπὶ πύργῳ.
οἳ δ’ ὡς οὖν εἴδονθ’ Ἑλένην ἐπὶ πύργον ἰοῦσαν,
155 Нача­ли меж­ду собою кры­ла­тою речью шеп­тать­ся:
«Нет, невоз­мож­но никак осуж­дать ни тро­ян, ни ахей­цев,
Что за такую жену без кон­ца они беды выно­сят!
Страш­но похо­жа лицом на богинь она веч­но­жи­ву­щих.
Но, како­ва б ни была, уплы­ва­ла б домой поско­рее,
ἦκα πρὸς ἀλλήλους ἔπεα πτερόεντ’ ἀγόρευον·
«οὐ νέμεσις Τρῶας καὶ ἐυκνήμιδας Ἀχαιοὺς
τοιῇδ’ ἀμφὶ γυναικὶ πολὺν χρόνον ἄλγεα πάσχειν·
αἰνῶς ἀθανάτῃσι θεῇς εἰς ὦπα ἔοικεν.
ἀλλὰ καὶ ὥς, τοίη περ ἐοῦσ’, ἐν νηυσὶ νεέσθω
160 Не оста­ва­лась бы с нами, — и нам на поги­бель, и детям!»
Так гово­ри­ли. При­ам подо­звал к себе гром­ко Еле­ну:
«Милая дочь, подой­ди-ка побли­же и сядь предо мною!
Пер­во­го мужа увидишь, род­ных и дру­зей тво­их близ­ких.
Ты предо мной неви­нов­на; одни толь­ко боги винов­ны;
μηδ’ ἡμῖν τεκέεσσί τ’ ὀπίσσω πῆμα λίποιτο».
ὣς ἄρ’ ἔφαν· Πρίαμος δ’ Ἑλένην ἐκαλέσσατο φωνῇ·
«δεῦρο πάροιθ’ ἐλθοῦσα, φίλον τέκος, ἵζευ ἐμεῖο,
ὄφρα ἴδῃ πρότερόν τε πόσιν πηούς τε φίλους τε· —
οὔ τί μοι αἰτίη ἐσσί· θεοί νύ μοι αἴτιοί εἰσιν,
165 Боги с вой­ной на меня мно­го­слез­ной под­ня­ли ахей­цев.
Сядь же сюда, назо­ви мне огром­но­го это­го мужа, —
Что это там за ахе­ец, высо­кий такой и могу­чий?
Выше его голо­вой меж ахей­ца­ми есть и дру­гие,
Но нико­гда не видал я тако­го кра­си­во­го мужа,
οἵ μοι ἐφώρμησαν πόλεμον πολύδακρυν Ἀχαιῶν· —
ὥς μοι καὶ τόνδ’ ἄνδρα πελώριον ἐξονομήνῃς,
ὅς τις ὅδ’ ἐστὶν Ἀχαιὸς ἀνὴρ ἠύς τε μέγας τε.
ἦ τοι μὲν κεφαλῇ καὶ μείζονες ἄλλοι ἔασιν,
καλὸν δ’ οὕτω ἐγὼν οὔ πω ἴδον ὀφθαλμοῖσιν
170 С видом почтен­ным таким. На царя он осан­кой похо­дит».
И отве­ча­ла При­аму Еле­на, боги­ня средь жен­щин:
«Све­кор мой милый, вну­ша­ешь ты мне и почте­нье, и ужас.
Луч­ше бы горь­кую смерть пред­по­чла я в то вре­мя, как в Трою
С сыном тво­им отправ­ля­лась, поки­нув­ши брач­ную спаль­ню,
οὐδ’ οὕτω γεραρόν· βασιλῆι γὰρ ἀνδρὶ ἔοικεν».
τὸν δ’ Ἑλένη μύθοισιν ἀμείβετο δῖα γυναικῶν·
«αἰδοῖός τέ μοί ἐσσι, φίλε ἑκυρέ, δεινός τε·
ὡς ὄφελεν θάνατός μοι ἁδεῖν κακός, ὁππότε δεῦρο
υἱέι σῷ ἑπόμην, θάλαμον γνωτούς τε λιποῦσα
175 Малую доч­ку, и близ­ких род­ных, и пле­ни­тель­ных сверст­ниц.
Но не слу­чи­ло­ся так, и о том исхо­жу я сле­за­ми.
Это ж тебе я ска­жу, что спро­сил и узнать поже­лал ты:
Там пред тобою про­стран­но­дер­жав­ный Атрид Ага­мем­нон, —
И копье­бо­рец могу­чий, и доб­лест­ный царь вме­сте с этим.
παῖδά τε τηλυγέτην καὶ ὁμηλικίην ἐρατεινήν.
ἀλλὰ τά γ’ οὐκ ἐγένοντο· τὸ καὶ κλαίουσα τέτηκα.
τοῦτο δέ τοι ἐρέω, ὅ μ’ ἀνείρεαι ἠδὲ μεταλλᾷς·
οὗτός γ’ Ἀτρεΐδης εὐρὺ κρείων Ἀγαμέμνων,
ἀμφότερον, βασιλεύς τ’ ἀγαθὸς κρατερός τ’ αἰχμητής·
180 Деверь он был мне, соба­ке! Да, был он мне деверь когда-то!»
Так гово­ри­ла. И ста­рец, дивясь на Атрида, вос­клик­нул:
«О, Ага­мем­нон бла­жен­ный, судь­бой отли­чен­ный с рож­де­нья!
Сколь­ко ахей­ских сынов под тво­им я тут вижу нача­лом!
Неко­гда быть мне при­шлось во Фри­ги́и, бога­той лоза́ми,
δαὴρ αὖτ’ ἐμὸς ἔσκε κυνώπιδος, εἴ ποτ’ ἔην γε».
ὣς φάτο· τὸν δ’ ὁ γέρων ἠγάσσατο φώνησέν τε·
«ὦ μάκαρ Ἀτρεΐδη, μοιρηγενές, ὀλβιόδαιμον,
ἦ ῥά νύ τοι πολλοὶ δεδμήατο κοῦροι Ἀχαιῶν.
ἤδη καὶ Φρυγίην εἰσήλυθον ἀμπελόεσσαν,
185 Видел я там пре­ве­ли­кую рать быст­ро­кон­ных фри­гий­цев,
Видел наро­ды Отрея и рав­но­го богу Мигдо­на.
У бере­гов сан­га­рий­ских тогда они ста­ном сто­я­ли.
Был я союз­ни­ком их и средь воин­ства их нахо­дил­ся
В день, как отби­ли они ама­зо­нок, муж­чи­нам подоб­ных.
ἔνθα ἴδον πλείστους Φρύγας ἀνέρας αἰολοπώλους,
λαοὺς Ὀτρῆος καὶ Μυγδόνος ἀντιθέοιο,
οἵ ῥα τότ’ ἐστρατάοντο παρ’ ὄχθας Σαγγαρίοιο·
καὶ γὰρ ἐγὼν ἐπίκουρος ἐὼν μετὰ τοῖσιν ἐλέχθην
ἤματι τῷ, ὅτε τ’ ἦλθον Ἀμαζόνες ἀντιάνειραι·
190 Столь­ко их не было там, сколь­ко здесь быст­ро­гла­зых ахей­цев».
Даль­ше, вто­рым увидав Одис­сея, спро­сил ее ста­рец:
«Ну-ка ска­жи и об этом, дитя мое милое, кто он?
Хоть голо­вой он пони­же, чем слав­ный Атрид Ага­мем­нон,
Но поглядеть — так поши­ре его и пле­ча­ми, и гру­дью.
ἀλλ’ οὐδ’ οἳ τόσοι ἦσαν, ὅσοι ἑλίκωπες Ἀχαιοί».
δεύτερον αὖτ’ Ὀδυσῆα ἰδὼν ἐρέειν’ ὁ γεραιός·
«εἴπ’ ἄγε μοι καὶ τόνδε, φίλον τέκος, ὅς τις ὅδ’ ἐστίν·
μείων μὲν κεφαλῇ Ἀγαμέμνονος Ἀτρεΐδαο,
εὐρύτερος δ’ ὤμοισιν ἰδὲ στέρνοισιν ἰδέσθαι.
195 На мно­го­плод­ную зем­лю доспех бое­вой его сло­жен,
Сам же обхо­дит ряды он ахей­цев, подоб­но бара­ну;
Схо­жим он кажет­ся мне с густо­шёр­стым бара­ном, кото­рый
Через обшир­ное ста­до овец бело­рун­ных про­хо­дит».
И отве­ча­ла При­аму Еле­на, рож­ден­ная Зев­сом:
τεύχεα μέν οἱ κεῖται ἐπὶ χθονὶ πουλυβοτείρῃ,
αὐτὸς δὲ κτίλος ὣς ἐπιπωλεῖται στίχας ἀνδρῶν·
ἀρνειῷ μιν ἐγώ γε ἐίσκω πηγεσιμάλλῳ,
ὅς τ’ ὀίων μέγα πῶυ διέρχεται ἀργεννάων».
τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειθ’ Ἑλένη Διὸς ἐκγεγαυῖα·
200 «Муж тот, о ком ты спро­сил, — Лаэр­тид Одис­сей мно­го­ум­ный.
Он в каме­ни­стой стране, на Ита­ке на ост­ро­ве вырос,
В хит­ро­стях вся­ких искус­ный, во вся­ких реше­ни­ях муд­рый».
К ней Анте­нор обра­тил­ся разум­ный с таки­ми сло­ва­ми:
«Очень все пра­виль­но, жен­щи­на, то, что сей­час ты ска­за­ла:
«οὗτος δ’ αὖ Λαερτιάδης πολύμητις Ὀδυσσεύς,
ὃς τράφη ἐν δήμῳ Ἰθάκης κραναῆς περ ἐούσης
εἰδὼς παντοίους τε δόλους καὶ μήδεα πυκνά».
τὴν δ’ αὖτ’ Ἀντήνωρ πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα·
«ὦ γύναι, ἦ μάλα τοῦτο ἔπος νημερτὲς ἔειπες·
205 Неко­гда ради тебя послан­ца́ми сюда при­ез­жа­ли
В Трою герой Одис­сей с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са.
Я их тогда, как гостей, при­ни­мал у себя, уго­щал их.
Смог в это вре­мя узнать я и свой­ства обо­их, и разум.
Вме­сте когда на собра­ньях тро­ян­цев они появ­ля­лись,
ἤδη γὰρ καὶ δεῦρό ποτ’ ἤλυθε δῖος Ὀδυσσεὺς
σεῦ ἕνεκ’ ἀγγελίης σὺν ἀρηιφίλῳ Μενελάῳ·
τοὺς δ’ ἐγὼ ἐξείνισσα καὶ ἐν μεγάροισι φίλησα,
ἀμφοτέρων δὲ φυὴν ἐδάην καὶ μήδεα πυκνά.
ἀλλ’ ὅτε δὴ Τρώεσσιν ἐν ἀγρομένοισιν ἔμιχθεν,
210 Если сто­я­ли, то плеч шири­ной Мене­лай выда­вал­ся,
Если ж сиде­ли, казал­ся вид­ней Одис­сей мно­го­ум­ный.
В час же, когда перед все­ми сло­ва они тка­ли и мыс­ли, —
Быст­ро Атрид Мене­лай гово­рил свою речь пред собра­ньем,
Очень отчет­ли­во, но корот­ко́: мно­го­сло­вен он не был,
στάντων μὲν Μενέλαος ὑπείρεχεν εὐρέας ὤμους,
ἄμφω δ’ ἑζομένω γεραρώτερος ἦεν Ὀδυσσεύς.
ἀλλ’ ὅτε δὴ μύθους καὶ μήδεα πᾶσιν ὕφαινον,
ἦ τοι μὲν Μενέλαος ἐπιτροχάδην ἀγόρευεν,
παῦρα μὲν ἀλλὰ μάλα λιγέως, ἐπεὶ οὐ πολύμυθος
215 Нуж­ное сло­во умел нахо­дить, хоть и был помо­ло­же.
Если ж стре­ми­тель­но с места вста­вал Одис­сей мно­го­ум­ный, —
Тихо сто­ял и, поту­пясь, глядел себе по́д ноги мол­ча;
Ски­пет­ром взад и впе­ред сво­бод­но не дви­гал, но креп­ко,
Как чело­век непри­выч­ный, дер­жал его, стис­нув рукою.
οὐ δ’ ἀφαμαρτοεπής· ἦ καὶ γένει ὕστερος ἦεν.
ἀλλ’ ὅτε δὴ πολύμητις ἀναΐξειεν Ὀδυσσεύς,
στάσκεν ὑπαὶ δὲ ἴδεσκε κατὰ χθονὸς ὄμματα πήξας,
σκῆπτρον δ’ οὔτ’ ὀπίσω οὔτε προπρηνὲς ἐνώμα,
ἀλλ’ ἀστεμφὲς ἔχεσκεν, ἀίδρεϊ φωτὶ ἐοικώς·
220 Ты бы ска­зал, что брюз­га пред тобою, к тому же неум­ный.
Но лишь зву­чать начи­нал из груди его голос могу­чий,
Речи, как снеж­ная вью­га, из уст у него устрем­ля­лись.
С ним состя­зать­ся не мог бы тогда ни еди­ный из смерт­ных,
И уже преж­не­му виду его мы теперь не диви­лись».
φαίης κε ζάκοτόν τέ τιν’ ἔμμεναι ἄφρονά τ’ αὔτως.
ἀλλ’ ὅτε δὴ ὄπα τε μεγάλην ἐκ στήθεος εἵη
καὶ ἔπεα νιφάδεσσιν ἐοικότα χειμερίῃσιν,
οὐκ ἂν ἔπειτ’ Ὀδυσῆί γ’ ἐρίσσειε βροτὸς ἄλλος·
οὐ τότε γ’ ὧδ’ Ὀδυσῆος ἀγασσάμεθ’ εἶδος ἰδόντες».
225 Третьим увидев Аяк­са, выспра­ши­вал ста­рец Еле­ну:
«Кто еще этот ахе­ец, высо­кий такой и могу­чий?
Он голо­вой и пле­ча­ми широ­ки­ми всех пре­вы­ша­ет».
Длин­но­одёжд­ная так отве­ча­ла При­аму Еле­на:
«Это Аякс вели­кан — оплот и защи­та ахей­цев.
τὸ τρίτον αὖτ’ Αἴαντα ἰδὼν ἐρέειν’ ὁ γεραιός·
«τίς τ’ ἄρ’ ὅδ’ ἄλλος Ἀχαιὸς ἀνὴρ ἠύς τε μέγας τε,
ἔξοχος Ἀργεΐων κεφαλήν τε καὶ εὐρέας ὤμους;»
τὸν δ’ Ἑλένη τανύπεπλος ἀμείβετο δῖα γυναικῶν·
«οὗτος δ’ Αἴας ἐστὶ πελώριος, ἕρκος Ἀχαιῶν.
230 Там, на дру­гой сто­роне, слов­но бог, выда­ет­ся меж кри́тян
Идо­ме­ней; вкруг него и дру­гие вожди их тол­пят­ся.
Частым он гостем бывал Мене­лая, любим­ца Аре­са,
В доме у нас, при­ез­жая с дале­ко­го ост­ро­ва Кри­та.
Вижу я там же и всех осталь­ных быст­ро­гла­зых ахей­цев,
Ἰδομενεὺς δ’ ἑτέρωθεν ἐνὶ Κρήτεσσι θεὸς ὣς
ἕστηκ’, ἀμφὶ δέ μιν Κρητῶν ἀγοὶ ἠγερέθονται.
πολλάκι μιν ξείνισσεν ἀρηίφιλος Μενέλαος
οἴκῳ ἐν ἡμετέρῳ, ὁπότε Κρήτηθεν ἵκοιτο.
νῦν δ’ ἄλλους μὲν πάντας ὁρῶ ἑλίκωπας Ἀχαιούς,
235 Всех я узна­ла б лег­ко и по име­ни всех назва­ла бы.
Двух лишь най­ти не могу я стро­и­те­лей ратей: не ви́дны
Кастор, коней укро­ти­тель, с кулач­ным бой­цом Полидев­ком,
Бра­тья род­ные мои, мне рож­ден­ные мате­рью общей.
Либо из Спар­ты пре­лест­ной с дру­ги­ми они не при­плы­ли,
οὕς κεν ἐὺ γνοίην καί τ’ οὔνομα μυθησαίμην·
δοιὼ δ’ οὐ δύναμαι ἰδέειν κοσμήτορε λαῶν,
Κάστορά θ’ ἱππόδαμον καὶ πὺξ ἀγαθὸν Πολυδεύκη,
αὐτοκασιγνήτω, τώ μοι μία γείνατο μήτηρ.
ἢ οὐχ ἑσπέσθην Λακεδαίμονος ἐξ ἐρατεινῆς,
240 Либо, сюда и при­плыв­ши на быст­рых судах море­ход­ных,
В бит­ву мужей не жела­ют мешать­ся, боя­ся душою
Сра­ма и мно­гих упре­ков, какие мне пали на долю».
Так гово­ри­ла. Но взя­ты уж были зем­лей животвор­ной
В Лакеде­моне дале­ком они, в доро­гой их отчизне.
ἢ δεύρω μὲν ἕποντο νέεσσ’ ἔνι ποντοπόροισιν,
νῦν αὖτ’ οὐκ ἐθέλουσι μάχην καταδύμεναι ἀνδρῶν,
αἴσχεα δειδιότες καὶ ὀνείδεα πόλλ’, ἅ μοι ἔστιν».
ὣς φάτο· τοὺς δ’ ἤδη κάτεχεν φυσίζοος αἶα
ἐν Λακεδαίμονι αὖθι, φίλῃ εν πατρίδι γαίῃ.
245 А послан­цы́ уж нес­ли через город для клят­вен­ной жерт­вы
Пару ягнят и вино, весе­ля­щее дух чело­ве­ка,
Полем взра­щен­ное, в козьих мехах. Идей же гла­ша­тай
С куб­ка­ми шел золоты­ми и с ярко бле­стя­щим кра­те́ром.
Став перед стар­цем При­а­мом, его побуж­дал он сло­ва­ми:
κήρυκες δ’ ἀνὰ ἄστυ θεῶν φέρον ὅρκια πιστά,
ἄρνε δύω καὶ οἶνον ἐύφρονα, καρπὸν ἀρούρης,
ἀσκῷ ἐν αἰγείῳ· φέρε δὲ κρητῆρα φαεινὸν
κῆρυξ Ἰδαῖος ἠδὲ χρύσεια κύπελλα.
ὤτρυνεν δὲ γέροντα παριστάμενος ἐπέεσσιν·
250 «Встань, Лао­медон­тиа́д, зовут тебя луч­шие люди
Средь коне­бор­ных тро­ян­цев и мед­но­до­спеш­ных ахей­цев
Вниз на рав­ни­ну сой­ти, чтоб свя­щен­ные клят­вы заве­рить.
Ибо твой сын Алек­сандр с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са,
С длин­ны­ми копья­ми всту­пят за жен­щи­ну в бой бес­по­щад­ный.
«ὄρσεο, Λαομεδοντιάδη· καλέουσιν ἄριστοι
Τρώων θ’ ἱπποδάμων καὶ Ἀχαιῶν χαλκοχιτώνων
ἐς πεδίον καταβῆναι, ἵν’ ὅρκια πιστὰ τάμητε.
αὐτὰρ Ἀλέξανδρος καὶ ἀρηίφιλος Μενέλαος
μακρῇς ἐγχείῃσι μαχέσσοντ’ ἀμφὶ γυναικί·
255 Кто из дво­их победит, тот полу­чит ее и богат­ства.
Мы же, вза­им­ную друж­бу свя­щен­ною клят­вой заве­рив,
В Трое оста­нем­ся жить. В коня­ми гор­дя­щий­ся Аргос
Те уплы­вут и в Ахайю, слав­ную жен кра­сотою».
Так он ска­зал. Содрог­нул­ся При­ам и това­ри­щам тот­час
τῷ δέ κε νικήσαντι γυνὴ καὶ κτήμαθ’ ἕποιτο,
οἱ δ’ ἄλλοι φιλότητα καὶ ὅρκια πιστὰ ταμόντες
ναίοιμεν Τροίην ἐριβώλακα, τοὶ δὲ νέονται
Ἄργος ἐς ἱππόβοτον καὶ Ἀχαιίδα καλλιγύναικα».
ὣς φάτο· ῥίγησεν δ’ ὁ γέρων, ἐκέλευσε δ’ ἑταίροις
260 Коней велел запря­гать. Про­вор­но при­каз был испол­нен.
Ста­рец взо­шел и за вож­жи взял­ся́, натя­нув­ши их сза­ди;
Воз­ле него Анте­нор на пре­крас­ную встал колес­ни­цу.
Быст­рых коней через Скеи они на рав­ни­ну погна­ли;
При́были к месту, где рати сто­я­ли тро­ян и ахей­цев,
ἵππους ζευγνύμεναι· τοὶ δ’ ὀτραλέως ἐπίθοντο.
ἂν δ’ ἄρ’ ἔβη Πρίαμος, κατὰ δ’ ἡνία τεῖνεν ὀπίσσω·
πὰρ δέ οἱ Ἀντήνωρ περικαλλέα βήσετο δίφρον.
τὼ δὲ διὰ Σκαιῶν πεδίονδ’ ἔχον ὠκέας ἵππους.
ἀλλ’ ὅτε δή ῥ’ ἵκοντο μετὰ Τρῶας καὶ Ἀχαιούς,
265 На мно­го­плод­ную зем­лю сошли с колес­ни­цы бле­стя­щей
И посредине пошли меж­ду стро­ем тро­ян и ахей­цев.
Тот­час тогда под­ня­ли­ся вла­ды­ка мужей Ага­мем­нон
И Одис­сей мно­го­ум­ный. Бараш­ков для клят­вен­ной жерт­вы
Слав­ные вест­ни­ки к ним под­ве­ли и вина наме­ша­ли
ἐξ ἵππων ἀποβάντες ἐπὶ χθόνα πουλυβότειραν
ἐς μέσσον Τρώων καὶ Ἀχαιῶν ἐστιχάοντο.
ὤρνυτο δ’ αὐτίκ’ ἔπειτα ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων,
ἂν δ’ Ὀδυσεὺς πολύμητις· ἀτὰρ κήρυκες ἀγαυοὶ
ὅρκια πιστὰ θεῶν σύναγον, κρητῆρι δὲ οἶνον
270 В ярко бле­стя­щий кра­те́р, и водою им по́лили руки.
Выта­щил после того Ага­мем­нон свой ножик, кото­рый
Под­ле меча на огром­ных нож­на́х он носил посто­ян­но,
Воло­сы сре­зал с голов у ягнят; и гла­ша­таи оба
Ро́зда­ли воло­сы луч­шим мужам из тро­ян и ахей­цев.
μίσγον, ἀτὰρ βασιλεῦσιν ὕδωρ ἐπὶ χεῖρας ἔχευαν.
Ἀτρεΐδης δὲ ἐρυσσάμενος χείρεσσι μάχαιραν,
ἥ οἱ πὰρ ξίφεος μέγα κουλεὸν αἰὲν ἄωρτο,
ἀρνῶν ἐκ κεφαλέων τάμνε τρίχας· αὐτὰρ ἔπειτα
κήρυκες Τρώων καὶ Ἀχαιῶν νεῖμαν ἀρίστοις.
275 Руки воздев­ши, усерд­но молил­ся богам Ага­мем­нон:
«Зевс, наш роди­тель, на Иде царя­щий, пре­слав­ный, вели­кий!
Солн­це, — о ты, что по целой все­лен­ной все видишь и слы­шишь,
Реки, Зем­ля и под­зем­ные боги, кото­рые страш­но
Людям почив­шим отмща­ют, ковар­но нару­шив­шим клят­ву!
τοῖσιν δ’ Ἀτρεΐδης μεγάλ’ εὔχετο χεῖρας ἀνασχών·
«Ζεῦ πάτερ, Ἴδηθεν μεδέων, κύδιστε μέγιστε,
Ἠέλιός θ’, ὃς πάντ’ ἐφορᾷς καὶ πάντ’ ἐπακούεις,
καὶ ποταμοὶ καὶ γαῖα, καὶ οἳ ὑπένερθε καμόντας
ἀνθρώπους τίνυσθον, ὅτις κ’ ἐπίορκον ὀμόσσῃ,
280 Будь­те свиде­те­ли нам, охра­няй­те свя­щен­ные клят­вы!
Если убьет Алек­сандр в поедин­ке царя Мене­лая,
Пусть у себя он удер­жит Еле­ну с богат­ства­ми все­ми,
Мы же обрат­но домой уплы­вем на судах море­ход­ных.
Если ж в бою Алек­сандра убьет Мене­лай русо­куд­рый,
ὑμεῖς μάρτυροι ἔστε, φυλάσσετε δ’ ὅρκια πιστά.
εἰ μέν κεν Μενέλαον Ἀλέξανδρος καταπέφνῃ,
αὐτὸς ἔπειθ’ Ἑλένην ἐχέτω καὶ κτήματα πάντα,
ἡμεῖς δ’ ἐν νήεσσι νεώμεθα ποντοπόροισιν·
εἰ δέ κ’ Ἀλέξανδρον κτείνῃ ξανθὸς Μενέλαος,
285 Пусть воз­вра­тят нам тро­ян­цы Еле­ну с богат­ства­ми все­ми,
Пусть арги­вя­нам и пеню запла­тят, какую при­лич­но,
Так, чтобы память о ней и у даль­них потом­ков оста­лась.
Если ж падет Алек­сандр, а При­ам и При­а­мо­вы дети
Не захотят по усло­вью мне выпла­тить долж­ную пеню,
Τρῶας ἔπειθ’ Ἑλένην καὶ κτήματα πάντ’ ἀποδοῦναι,
τιμὴν δ’ Ἀργεΐοις ἀποτινέμεν ἥν τιν’ ἔοικεν,
ἥ τε καὶ ἐσσομένοισι μετ’ ἀνθρώποισι πέληται.
εἰ δ’ ἂν ἐμοὶ τιμὴν Πρίαμος Πριάμοιό τε παῖδες
τίνειν οὐκ ἐθέλωσιν Ἀλεξάνδροιο πεσόντος,
290 Буду за эту я пеню упор­но сра­жать­ся и даль­ше,
Здесь оста­ва­ясь, пока окон­ча­нья вой­ны не достиг­ну».
Мол­вил и гор­ла ягнят пере­ре­зал губи­тель­ной медью;
В судор­гахΔ бью­щих­ся он поло­жил их тот­ча́с же на зем­лю,
Дух испус­каю­щих: силу они поте­ря­ли от меди.
αὐτὰρ ἐγὼ καὶ ἔπειτα μαχέσσομαι εἵνεκα ποινῆς
αὖθι μένων, ἧός κε τέλος πολέμοιο κιχείω».
ἦ, καὶ ἀπὸ στομάχους ἀρνῶν τάμε νηλέι χαλκῷ
καὶ τοὺς μὲν κατέθηκεν ἐπὶ χθονὸς ἀσπαίροντας
θυμοῦ δευομένους· ἀπὸ γὰρ μένος εἵλετο χαλκός·
295 После, вина зачерп­нув из кра­те́ра в бле­стя­щие чаши,
Нача­ли все совер­шать воз­ли­я­нья богам и молить­ся.
Так не один гово­рил и в ахей­ских рядах, и в тро­ян­ских:
«Зевс мно­го­слав­ный, вели­кий, и все вы, бес­смерт­ные боги!
Пер­вых, кото­рые, клят­вы нару­шив, про­явят враж­деб­ность, —
οἶνον δ’ ἐκ κρητῆρος ἀφυσσόμενοι δεπάεσσιν
ἔκχεον ἠδ’ εὔχοντο θεοῖς αἰειγενέτῃσιν.
ὧδε δέ τις εἴπεσκεν Ἀχαιῶν τε Τρώων τε·
«Ζεῦ κύδιστε μέγιστε καὶ ἀθάνατοι θεοὶ ἄλλοι,
ὁππότεροι πρότεροι ὑπὲρ ὅρκια πημήνειαν,
300 Пусть их моз­ги, как вот это вино, по зем­ле разо­льют­ся,
Их и детей их; а жен пусть дру­гие взве­дут на посте­ли!»
Так гово­ри­ли. Одна­ко молитв их Кро­нид не испол­нил.
К ним обра­тил­ся вла­ды­ка При­ам Дар­да­нид со сло­ва­ми:
«Слу­шай­те, Трои сыны и ахей­цы в кра­си­вых поно­жах!
ὧδέ σφ’ ἐγκέφαλος χαμάδις ῥέοι ὡς ὅδε οἶνος,
αὐτῶν καὶ τεκέων, ἄλοχοι δ’ ἄλλοισι δαμεῖεν».
ὣς ἔφαν· οὐ δ’ ἄρα πώ σφιν ἐπεκραίαινε Κρονίων.
τοῖσι δὲ Δαρδανίδης Πρίαμος μετὰ μῦθον ἔειπεν·
«κέκλυτέ μευ, Τρῶες καὶ ἐυκνήμιδες Ἀχαιοί·
305 Сно­ва теперь я в откры­тый вет­рам Или­он уда­ля­юсь.
Сил у меня недо­станет гла­за­ми смот­реть, как сра­жать­ся
Будет мой сын доро­гой с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са.
Зна­ет один толь­ко Зевс и дру­гие бес­смерт­ные боги,
Смерт­ный конец в поедин­ке кому из дво­их пред­на­зна­чен».
ἦ τοι ἐγὼν εἶμι προτὶ Ἴλιον ἠνεμόεσσαν
ἄψ, ἐπεὶ οὔ πω τλήσομ’ ἐν ὀφθαλμοῖσιν ὁρᾶσθαι
μαρνάμενον φίλον υἱὸν ἀρηιφίλῳ Μενελάῳ.
Ζεὺς μέν που τό γε οἶδε καὶ ἀθάνατοι θεοὶ ἄλλοι,
ὁπποτέρῳ θανάτοιο τέλος πεπρωμένον ἐστίν».
310 Муж бого­рав­ный ягнят поло­жил в колес­ни­цу, под­нял­ся
Сам на нее и за вож­жи взял­ся́, натя­нув­ши их сза­ди.
Воз­ле него Анте­нор на пре­крас­ную встал колес­ни­цу.
Оба в роди­мый они Или­он воз­вра­ти­лись обрат­но.
Гек­тор меж тем При­а­мид с Одис­се­ем боже­ст­вен­ным место
ἦ ῥα, καὶ ἐς δίφρον ἄρνας θέτο ἰσόθεος φώς,
ἂν δ’ ἄρ’ ἔβαιν’ αὐτός, κατὰ δ’ ἡνία τεῖνεν ὀπίσσω·
πὰρ δέ οἱ Ἀντήνωρ περικαλλέα βήσετο δίφρον.
τὼ μὲν ἄρ’ ἄψορροι προτὶ Ἴλιον ἀπονέοντο.
Ἕκτωρ δὲ Πριάμοιο πάις καὶ δῖος Ὀδυσσεὺς
315 Для поедин­ка сна­ча­ла отме­ри­ли, после же, бро­сив
Жре­бии в шлем медя­ной, сотря­са­ли их, чтобы реши­лось,
Кто из про­тив­ни­ков пер­вый копье свое мед­ное бро­сит.
Оба ж наро­да моли­лись бес­смерт­ным и руки взде­ва­ли.
Так не один гово­рил и в ахей­ских рядах, и в тро­ян­ских:
χῶρον μὲν πρῶτον διεμέτρεον, αὐτὰρ ἔπειτα
κλήρους ἐν κυνέῃ χαλκήρεϊ πάλλον ἑλόντες,
ὁππότερος δὴ πρόσθεν ἀφείη χάλκεον ἔγχος.
λαοὶ δ’ ἠρήσαντο, θεοῖσι δὲ χεῖρας ἀνέσχον·
ὧδε δέ τις εἴπεσκεν Ἀχαιῶν τε Τρώων τε·
320 «Зевс, наш роди­тель, на Иде царя­щий, пре­слав­ный, вели­кий!
Кто из обо­их во всем, что меж нами слу­чи­лось, вино­вен,
Сде­лай, чтоб, насмерть сра­жен­ный, в жили­ще Аида сошел он,
Мы ж меж собой утвер­ди­ли б свя­щен­ные клят­вы и друж­бу!»
Так гово­ри­ли. Потряс шле­мо­бле­щу­щий Гек­тор вели­кий
«Ζεῦ πάτερ, Ἴδηθεν μεδέων, κύδιστε μέγιστε,
ὁππότερος τάδε ἔργα μετ’ ἀμφοτέροισιν ἔθηκεν,
τὸν δὸς ἀποφθίμενον δῦναι δόμον Ἄιδος εἴσω,
ἡμῖν δ’ αὖ φιλότητα καὶ ὅρκια πιστὰ γενέσθαι».
ὣς ἄρ’ ἔφαν· πάλλεν δὲ μέγας κορυθαίολος Ἕκτωρ
325 Жре­бии, глядя назад. И выско­чил жре­бий Пари­са.
Все после это­го сели ряда­ми, где каж­дый оста­вил
Быст­рых сво­их лоша­дей и доспе­хи свои бое­вые.
Бого­по­доб­ный Парис же, супруг пыш­но­куд­рой Еле­ны,
Стал меж­ду тем обле­кать себе пле­чи доспе­хом пре­крас­ным.
ἂψ ὁράων, Πάριος δὲ θοῶς ἐκ κλῆρος ὄρουσεν.
οἳ μὲν ἔπειθ’ ἵζοντο κατὰ στίχας, ἧχι ἑκάστῳ
ἵπποι ἀερσίποδες καὶ ποικίλα τεύχε’ ἔκειτο·
αὐτὰρ ὅ γ’ ἀμφ’ ὤμοισιν ἐδύσετο τεύχεα καλὰ
δῖος Ἀλέξανδρος, Ἑλένης πόσις ἠυκόμοιο.
330 Преж­де все­го по бле­стя­щей поно­же на каж­дую голень
Он нало­жил, при­креп­ляя поно­жу сереб­ря­ной пряж­кой;
Сле­дом за этим и грудь защи­тил себе пан­ци­рем креп­ким
Бра­та Лика́она, точ­но ему при­хо­див­шим­ся впо­ру.
Свер­ху на пле­чи набро­сил сна­ча­ла свой меч среб­ро­гвозд­ный
κνημῖδας μὲν πρῶτα περὶ κνήμῃσιν ἔθηκεν
καλάς, ἀργυρέοισιν ἐπισφυρίοις ἀραρυίας·
δεύτερον αὖ θώρηκα περὶ στήθεσσιν ἔδυνεν
οἷο κασιγνήτοιο Λυκάονος, ἥρμοσε δ’ αὐτῷ.
ἀμφὶ δ’ ἄρ’ ὤμοισιν βάλετο ξίφος ἀργυρόηλον
335 С мед­ным клин­ком, а потом и огром­ней­ший щит некру­ши­мый;
Мощ­ную голо­ву шле­мом покрыл, сра­ботан­ным проч­но,
С гри­вою кон­скою; страш­но над шле­мом она вол­но­ва­лась.
Креп­кое взял и копье, по руке его тща­тель­но выбрав.
Так же совсем и герой Мене­лай сна­ря­жал­ся на бит­ву.
χάλκεον, αὐτὰρ ἔπειτα σάκος μέγα τε στιβαρόν τε·
κρατὶ δ’ ἔπ’ ἰφθίμῳ κυνέην εὔτυκτον ἔθηκεν
ἵππουριν, δεινὸν δὲ λόφος καθύπερθεν ἔνευεν·
εἵλετο δ’ ἄλκιμον ἔγχος, ὅ οἱ παλάμηφιν ἀρήρει.
ὣς δ’ αὔτως Μενέλαος ἀρήιος ἔντε’ ἔδυνεν.
340 После того как в тол­пе средь сво­их они к бою оде­лись,
На середи­ну меж ратей враж­деб­ных про­тив­ни­ки вышли,
Взгляда­ми гроз­но свер­кая. Охва­ты­вал ужас смот­ря­щих
Кон­ни­ков храб­рых тро­ян и кра­си­во­по­нож­ных ахей­цев.
Близ­ко друг к дру­гу они подо­шли на изме­рен­ном поле,
οἳ δ’ ἐπεὶ οὖν ἑκάτερθεν ὁμίλου θωρήχθησαν,
ἐς μέσσον Τρώων καὶ Ἀχαιῶν ἐστιχάοντο
δεινὸν δερκόμενοι· θάμβος δ’ ἔχεν εἰσοράοντας
Τρῶάς θ’ ἱπποδάμους καὶ ἐυκνήμιδας Ἀχαιούς.
καί ῥ’ ἐγγὺς στήτην διαμετρητῷ ἐνὶ χώρῳ
345 Копья в руках сотря­сая и зло­бясь один на дру­го­го.
Пер­вым Парис бого­вид­ный послал длин­но­тен­ную пику
В щит, во все сто­ро­ны рав­ный, уда­рив­ши ею Атрида;
Но не смог­ла она меди про­рвать, и согну­ло­ся жало
В твер­дом щите Мене­лая. Вто­рым Мене­лай русо­куд­рый
σείοντ’ ἐγχείας, ἀλλήλοισιν κοτέοντε.
πρόσθε δ’ Ἀλέξανδρος προΐει δολιχόσκιον ἔγχος,
καὶ βάλεν Ἀτρεΐδαο κατ’ ἀσπίδα πάντοσ’ ἐίσην·
οὐ δ’ ἔρρηξεν χαλκός, ἀνεγνάμφθη δέ οἱ αἰχμὴ
ἀσπίδ’ ἔνι κρατερῇ. ὃ δὲ δεύτερος ὤρνυτο χαλκῷ
350 Мед­ную пику занес и взмо­лил­ся к роди­те­лю Зев­су:
«Дай ото­мстить чело­ве­ку, кто пер­вый худое мне сде­лал,
Дай, о вла­ды­ка, чтоб мною сра­жен был Парис бого­вид­ный,
Чтоб ужа­сал­ся и каж­дый из поз­же родив­ших­ся смерт­ных
Госте­при­им­но­му злом возда­вать за раду­шье и друж­бу!»
Ἀτρεΐδης Μενέλαος, ἐπευξάμενος Διὶ πατρί·
«Ζεῦ ἄνα, δὸς τείσασθαι, ὅ με πρότερος κάκ’ ἔοργεν,
δῖον Ἀλέξανδρον, καὶ ἐμῇς ὑπὸ χερσὶ δάμασσον,
ὄφρα τις ἐρρίγῃσι καὶ ὀψιγόνων ἀνθρώπων
ξεινοδόκον κακὰ ῥέξαι, ὅ κεν φιλότητα παράσχῃ».
355 Так он ска­зал и, взмах­нув­ши, послал длин­но­тен­ную пику,
В щит, во все сто­ро­ны рав­ный, уда­рив­ши ею Пари­са;
Щит све­то­зар­ный насквозь про­бе­жа­ла могу­чая пика,
Быст­ро прон­зи­ла искус­но сра­ботан­ный пан­цирь бле­стя­щий
И про­тив само­го паха хитон у Пари­са рас­се́кла.
ἦ ῥα, καὶ ἀμπεπαλὼν προΐει δολιχόσκιον ἔγχος
καὶ βάλε Πριαμίδαο κατ’ ἀσπίδα πάντοσ’ ἐίσην.
διὰ μὲν ἀσπίδος ἦλθε φαεινῆς ὄβριμον ἔγχος
καὶ διὰ θώρηκος πολυδαιδάλου ἠρήρειστο·
ἀντικρὺ δὲ παραὶ λαπάρην διάμησε χιτῶνα
360 Тот увер­нул­ся и этим избег­нул поги­бе­ли чер­ной.
Сын же Атрея, извлёк­ши стре­ми­тель­но меч среб­ро­гвозд­ный,
Гря­нул с раз­ма­ху по греб­ню на шле­ме: но меч, от уда­ра
В три иль четы­ре рас­пав­шись кус­ка, из руки его выпал.
И возо­пил Мене­лай, на широ­кое небо взгля­нув­ши:
ἔγχος, ὃ δ’ ἐκλίνθη καὶ ἀλεύατο κῆρα μέλαιναν.
Ἀτρεΐδης δὲ ἐρυσσάμενος ξίφος ἀργυρόηλον
πλῆξεν ἀνασχόμενος κόρυθος φάλον· ἀμφὶ δ’ ἄρ’ αὐτῷ
τριχθά τε καὶ τετραχθὰ διατρυφὲν ἔκπεσε χειρός.
Ἀτρεΐδης δ’ ᾤμωξεν ἰδὼν εἰς οὐρανὸν εὐρύν·
365 «Нет нико­го средь бес­смерт­ных зло­вред­ней тебя, о Кро­ни­он!
Я уже думал отмстить Алек­сан­дру за низость, — и что же?
Меч у меня раз­ло­мал­ся в руках на кус­ки, и без поль­зы
Пика моя изле­те­ла из рук. И его не убил я!»
Ринул­ся он на Пари­са, за шлем ухва­тил коневла­сый
«Ζεῦ πάτερ, οὔ τις σεῖο θεῶν ὀλοώτερος ἄλλος.
ἦ τ’ ἐφάμην τείσασθαι Ἀλέξανδρον κακότητος·
νῦν δέ μοι ἐν χείρεσσιν ἄγη ξίφος, ἐκ δέ μοι ἔγχος
ἠίχθη παλάμηφιν ἐτώσιον, οὐδ’ ἔβαλόν μιν».
ἦ, καὶ ἐπαΐξας κόρυθος λάβεν ἱπποδασείης,
370 И пота­щил, повер­нув­шись, к кра­си­во­по­нож­ным ахей­цам.
Стис­нул узор­ный ремень Алек­сан­дро­ву неж­ную шею,
Под под­бо­род­ком его про­хо­див­ший от шле­ма, как под­вязь.
И дота­щил бы его Мене­лай, и покрыл­ся бы сла­вой,
Если б ост­ро́ не следи­ла за всем Афро­ди­та боги­ня:
ἕλκε δ’ ἐπιστρέψας μετ’ ἐυκνήμιδας Ἀχαιούς·
ἄγχε δέ μιν πολύκεστος ἱμὰς ἁπαλὴν ὑπὸ δειρήν,
ὅς οἱ ὑπ’ ἀνθερεῶνος ὀχεὺς τέτατο τρυφαλείης.
καί νύ κεν εἴρυσσέν τε καὶ ἄσπετον ἤρατο κῦδος,
εἰ μὴ ἄρ’ ὀξὺ νόησε Διὸς θυγάτηρ Ἀφροδίτη,
375 Под­вязь из кожи быка, уби­то­го силой, порва­ла,
Шлем лишь один очу­тил­ся в могу­чей руке Мене­лая.
В возду­хе шлем Мене­лай закру­жил и швыр­нул его быст­ро
К пыш­но­по­нож­ным ахей­цам; и шлем тот дру­зья подо­бра­ли.
Бро­сил­ся вновь он впе­ред, пора­зить Алек­сандра желая
ἥ οἱ ῥῆξεν ἱμάντα βοὸς ἶφι κταμένοιο·
κεινὴ δὲ τρυφάλεια ἅμ’ ἕσπετο χειρὶ παχείῃ.
τὴν μὲν ἔπειθ’ ἥρως μετ’ ἐυκνήμιδας Ἀχαιοὺς
ῥῖψ’ ἐπιδινήσας, κόμισαν δ’ ἐρίηρες ἑταῖροι·
αὐτὰρ ὃ ἂψ ἐπόρουσε κατακτάμεναι μενεαίνων
380 Мед­ным копьем. Но неждан­но его унес­ла Афро­ди­та,
Очень лег­ко, как боги­ня, сокрыв­ши под обла­ком тем­ным.
В свод­ча­той спальне души­стой его уса­ди­ла, сама же
Быст­ро пошла, чтоб Еле­ну позвать, и нашла ее вско­ре
В башне высо­кой; вокруг же тро­ян­ки тол­пою сиде­ли.
ἔγχεϊ χαλκείῳ. τὸν δ’ ἐξήρπαξ’ Ἀφροδίτη
ῥεῖα μάλ’ ὥς τε θεός, ἐκάλυψε δ’ ἄρ’ ἠέρι πολλῇ,
κὰδ’ δ’ εἷσ’ ἐν θαλάμῳ εὐώδεϊ κηώεντι.
αὐτὴ δ’ αὖθ’ Ἑλένην καλέουσ’ ἴε· τὴν δὲ κίχανεν
πύργῳ ἔφ’ ὑψηλῷ, περὶ δὲ Τρῳαὶ ἅλις ἦσαν.
385 Дер­ну­ла тихо боги­ня ее за нек­тар­ное пла­тье,
Древ­не­рож­ден­ной ста­ру­хе обли­чьем сво­им упо­до­бясь,
Пря­хе, кото­рая в дни, как жила еще в Спар­те Еле­на,
Шерсть ей пря­ла пре­вос­ход­но и очень Еле­ну люби­ла.
Ей упо­до­бив­шись, так Афро­ди­та боги­ня ска­за­ла:
χειρὶ δὲ νεκταρέου ἑανοῦ ἐτίναξε λαβοῦσα,
γρηὶ δέ μιν ἐικυῖα παλαιγενέι προσέειπεν
εἰροκόμῳ, ἥ οἱ Λακεδαίμονι ναιεταούσῃ
ἤσκειν εἴρια καλά, μάλιστα δέ μιν φιλέεσκεν·
τῇ μιν ἐεισαμένη προσεφώνεε δῖ’ Ἀφροδίτη·
390 «В дом воз­вра­тись поско­рее, тебя Алек­сандр при­зы­ва­ет.
Он уже в спальне сидит на кро­ва­ти точе­ной, сияя
И кра­сотой, и одеж­дой; и ты нико­гда б не ска­за­ла,
Что из сра­же­нья он с мужем при­шел, но что хочет идти он
На хоро­во­ды иль сел отдох­нуть, с хоро­во­дов при­шед­ши».
«δεῦρ’ ἴθ’, Ἀλέξανδρός σε καλεῖ οἶκόνδε νέεσθαι.
κεῖνος ὅ γ’ ἐν θαλάμῳ καὶ δινωτοῖσι λέχεσσιν
κάλλεΐ τε στίλβων καὶ εἵμασιν· οὐδέ κε φαίης
ἀνδρὶ μαχεσσάμενον τόν γ’ ἐλθεῖν, ἀλλὰ χορόνδε
ἔρχεσθ’ ἠὲ χοροῖο νέον λήγοντα καθίζειν».
395 Так ей ска­за­ла и душу Еле­ны в груди взвол­но­ва­ла.
Лишь увида­ла Еле­на пре­крас­ную шею боги­ни,
Пре­ле­сти пол­ную грудь и бли­ста­ние глаз ее ярких, —
В ужас при­шла; обра­ти­лась к богине и так ей ска­за­ла:
«О, для чего обо­льстить меня сно­ва, жесто­кая, хочешь?
ὣς φάτο, τῇ δ’ ἄρα θυμὸν ἐνὶ στήθεσσιν ὄρινεν·
καί ῥ’ ὡς οὖν ἐνόησε θεᾶς περικαλλέα δειρὴν
στήθεά θ’ ἱμερόεντα καὶ ὄμματα μαρμαίροντα,
θάμβησέν τ’ ἄρ’ ἔπειτα ἔπος τ’ ἔφατ’ ἔκ τ’ ὀνόμαζεν·
«δαιμονίη, τί με ταῦτα λιλαίεαι ἠπεροπεύειν;
400 Может быть, даль­ше меня, в мно­го­люд­ный какой-нибудь город
Фри­гии или пре­лест­ной Мео­нии хочешь увлечь ты?
Может, и там средь людей, пред­на­зна­чен­ных к смер­ти, нашел­ся
Милый тебе? Побеж­ден Алек­сандр бого­вид­ный Атридом;
Хочет со мною, мер­зав­кой, домой Мене­лай воз­вра­тить­ся.
ἦ πῄ με προτέρω πολίων εὖ ναιομενάων
ἄξεις ἢ Φρυγίης ἢ Μῃονίης ἐρατεινῆς,
εἴ τίς τοι καὶ κεῖθι φίλος μερόπων ἀνθρώπων;
οὕνεκα δὴ νῦν δῖον Ἀλέξανδρον Μενέλαος
νικήσας ἐθέλει στυγερὴν ἐμὲ οἴκαδ’ ἄγεσθαι,
405 Вот из-за это­го ты и яви­ла­ся с коз­ня­ми в мыс­лях.
Шла бы к Пари­су сама! От путей отре­ки­ся бес­смерт­ных,
Боль­ше ногой нико­гда не касай­ся вер­шин олим­пий­ских,
Обе­ре­гай его веч­но, тер­пи от него, и в награ­ду
Будешь женою ему или даже налож­ни­цей толь­ко!
τοὔνεκα δὴ νῦν δεῦρο δολοφρονέουσα παρέστης;
ἧσο παρ’ αὐτὸν ἰοῦσα, θεῶν δ’ ἀπόεικε κελεύθου,
μηδ’ ἔτι σοῖσι πόδεσσιν ὑποστρέψειας Ὄλυμπον·
ἀλλ’ αἰεὶ περὶ κεῖνον ὀίζυε καί ἑ φύλασσε,
εἰς ὅ κέ σ’ ἢ ἄλοχον ποιήσεται ἢ ὅ γε δούλην.
410 Я же к нему не пой­ду. И позор­но сов­мест­ное ложе
Мне для спа­нья оправ­лять. Надо мной все тро­ян­ские жены
Будут сме­ять­ся. Доволь­но и так мне для серд­ца стра­да­ний».
Вспых­нув­ши гне­вом, отве­ти­ла ей Афро­ди­та боги­ня:
«Дерз­кая, смолк­ни! Меня не сер­ди или я тебя бро­шу,
κεῖσε δ’ ἐγὼν οὐκ εἶμι — νεμεσσητὸν δέ κεν εἴη —
κείνου πορσανέουσα λέχος· Τρῳαὶ δέ μ’ ὀπίσσω
πᾶσαι μωμήσονται· ἔχω δ’ ἄχε’ ἄκριτα θυμῷ».
τὴν δὲ χολωσαμένη προσεφώνεε δῖ’ Ἀφροδίτη·
«μή μ’ ἔρεθε, σχετλίη, μὴ χωσαμένη σε μεθείω,
415 Воз­не­на­ви­жу с такою же силой, как преж­де люби­ла;
Лютую зло­бу к тебе разо­жгу и у тех, и у этих,
В ратях тро­ян и данай­цев, и злою ты смер­тью погиб­нешь!»
Так ей ска­за­ла. Еле­на, Зев­со­ва дочь, испу­га­лась
И, сереб­ри­сто-бле­стя­щим одев­шись покро­вом, в мол­ча­ньи,
τὼς δέ σ’ ἀπεχθήρω, ὡς νῦν ἔκπαγλα φίλησα,
μέσσῳ δ’ ἀμφοτέρων μητίσομαι ἔχθεα λυγρά,
Τρώων καὶ Δαναῶν· σὺ δέ κεν κακὸν οἶτον ὄληαι».
ὣς ἔφατ’· ἔδδεισεν δ’ Ἑλένη Διὸς ἐκγεγαυῖα,
βῆ δὲ κατασχομένη ἑανῷ ἀργῆτι φαεινῷ
420 Скрыт­но от жен­щин тро­ян­ских, пошла; боже­ство перед нею.
Вско­ре при­шли они обе к пре­крас­но­му дому Пари­са.
Быст­ро опять за работу взя­ли­ся слу­жан­ки. Она же
В спаль­ню высо­кую мол­ча всту­пи­ла — боги­ня средь жен­щин.
Стул тут взя­ла Афро­ди­та улыб­ко­лю­би­вая в руки,
σιγῇ, πάσας δὲ Τρῳὰς λάθεν· ἦρχε δὲ δαίμων.
αἳ δ’ ὅτ’ Ἀλεξάνδροιο δόμον περικαλλέ’ ἵκοντο,
ἀμφίπολοι μὲν ἔπειτα θοῶς ἐπὶ ἔργα τράποντο,
ἣ δ’ εἰς ὑψόροφον θάλαμον κίε δῖα γυναικῶν.
τῇ δ’ ἄρα δίφρον ἑλοῦσα φιλομμειδὴς Ἀφροδίτη
425 Пере­нес­ла и, — боги­ня! — поста­ви­ла близ Алек­сандра.
Дочь Эгио­ха-Зеве­са Еле­на на стул тот усе­лась
И, отвра­тив­ши гла­за, упре­ка­ла супру­га сло­ва­ми:
«С боя при­шел ты? О, луч­ше бы, если бы там и погиб ты,
Мужем сра­жен­ный могу­чим, что был мне когда-то супру­гом!
ἀντί’ Ἀλεξάνδροιο θεὰ κατέθηκε φέρουσα·
ἔνθα καθῖζ’ Ἑλένη κούρη Διὸς αἰγιόχοιο
ὄσσε πάλιν κλίνασα, πόσιν δ’ ἠνίπαπε μύθῳ·
«ἤλυθες ἐκ πολέμου; ὡς ὤφελες αὐτόθ’ ὀλέσθαι
ἀνδρὶ δαμεὶς κρατερῷ, ὃς ἐμὸς πρότερος πόσις ἦεν.
430 Преж­де не сам ли ты хва­стал, что силой, копьем и рукою
Ты пре­вос­хо­дишь царя Мене­лая, любим­ца Аре­са?
Что ж, воз­вра­щай­ся обрат­но! Иди, вызы­вай Мене­лая
Сно­ва сой­тись в поедин­ке. Но, впро­чем, сове­тую луч­ше
Повоз­дер­жать­ся, и впредь с Мене­ла­ем, любим­цем Аре­са,
ἦ μὲν δὴ πρίν γ’ εὔχε’ ἀρηιφίλου Μενελάου
σῇ τε βίῃ καὶ χερσὶ καὶ ἔγχεϊ φέρτερος εἶναι· —
ἀλλ’ ἴθι νῦν προκάλεσσαι ἀρηίφιλον Μενέλαον
ἐξαῦτις μαχέσασθαι ἐναντίον! ἀλλά σ’ ἐγώ γε
παύεσθαι κέλομαι, μηδὲ ξάνθῷ Μενελάῳ
435 Не вое­вать без­рас­суд­но вой­ною и боем не бить­ся,
Ина­че быст­ро тебя укро­тит его креп­кая пика!»
И, отве­чая Елене, такие сло­ва он про­мол­вил:
«Не отяг­чай мне, жена, оскорб­ле­нья­ми тяж­ки­ми душу!
Нын­че меня победил Мене­лай при под­держ­ке Афи­ны,
ἀντίβιον πόλεμον πολεμίζειν ἠδὲ μάχεσθαι
ἀφραδέως, μή πως τάχ’ ὑπ’ αὐτοῦ δουρὶ δαμήῃς».
τὴν δὲ Πάρις μύθοισιν ἀμειβόμενος προσέειπεν·
«μή με, γύναι, χαλεποῖσιν ὀνείδεσι θυμὸν ἔνιπτε.
νῦν μὲν γὰρ Μενέλαος ἐνίκησεν σὺν Ἀθήνῃ,
440 Зав­тра же я его: есть и у нас покро­ви­те­ли боги!
Ну, а теперь мы с тобой на посте­ли люб­ви пре­да­дим­ся!
Стра­стью такой у меня нико­гда еще ум не мутил­ся,
Даже тогда как впер­вые на быст­рых судах море­ход­ных
Лакеде­мон мы пре­лест­ный поки­ну­ли и на ска­ли­стом
κεῖνον δ’ αὖτις ἐγώ· πάρα γὰρ θεοί εἰσι καὶ ἡμῖν.
ἀλλ’ ἄγε δὴ φιλότητι τραπείομεν εὐνηθέντε·
οὐ γάρ πώ ποτέ μ’ ὧδέ γ’ ἔρως φρένας ἀμφεκάλυψεν,
οὐδ’ ὅτε σε πρῶτον Λακεδαίμονος ἐξ ἐρατεινῆς
ἔπλεον ἁρπάξας ἐν ποντοπόροισι νέεσσιν,
445 Ост­ро­ве соеди­ни­лись с тобою любо­вью и ложем.
Нет, и в то вре­мя со стра­стью такою тебя не любил я!»
Так он ска­зал и к посте­ли пошел, а за ним и супру­га.
Рядом друг с дру­гом они улег­лись на кро­ва­ти свер­лё­ной.
Сын же Атрея метал­ся по тол­пам, как зверь разъ­ярен­ный,
νήσῳ δ’ ἐν κραναῇ ἐμίγην φιλότητι καὶ εὐνῇ,
ὥς σεο νῦν ἔραμαι καί με γλυκὺς ἵμερος αἱρεῖ».
ἦ ῥα, καὶ ἦρχε λέχοσδε κιών· ἅμα δ’ εἵπετ’ ἄκοιτις.
τὼ μὲν ἄρ’ ἐν τρητοῖσι κατεύνασθεν λεχέεσσιν·
Ἀτρεΐδης δ’ ἀν’ ὅμιλον ἐφοίτα θηρὶ ἐοικώς,
450 Взо­ры бро­сая кру­гом, не увидит ли где Алек­сандра.
Но ни еди­ный из храб­рых тро­ян иль союз­ни­ков слав­ных
Мощ­но­му сыну Атрея не мог ука­зать Алек­сандра.
Пря­тать из друж­бы никто бы не стал его, если б увидел:
Всем оди­на­ко­во был он, как чер­ная смерть, нена­ви­стен.
εἴ που ἐσαθρήσειεν Ἀλέξανδρον θεοειδῆ.
ἀλλ’ οὔ τις δύνατο Τρώων κλειτῶν τ’ ἐπικούρων
δεῖξαι Ἀλέξανδρον τότ’ ἀρηιφίλῳ Μενελάῳ·
οὐ μὲν γὰρ φιλότητί γ’ ἔκευθον ἄν, εἴ τις ἴδοιτο·
ἶσον γάρ σφιν πᾶσιν ἀπήχθετο κηρὶ μελαίνῃ.
455 К ним обра­тил­ся тогда пове­ли­тель мужей Ага­мем­нон:
«Слух пре­кло­ни­те, тро­ян­цы, дар­дан­цы и рати союз­ных!
Види­мо всем тор­же­ство Мене­лая, любим­ца Аре­са.
Вы арги­вян­ку Еле­ну с богат­ст­вом ее уве­зен­ным
Выдай­те нам, запла­ти́те и пеню, какую при­лич­но, —
τοῖσι δὲ καὶ μετέειπεν ἄναξ ἀνδρῶν Ἀγαμέμνων·
«κέκλυτέ μευ, Τρῶες καὶ Δάρδανοι ἠδ’ ἐπίκουροι.
νίκη μὲν δὴ φαίνετ’ ἀρηιφίλου Μενελάου·
ὑμεῖς δ’ Ἀργεΐην Ἑλένην καὶ κτήμαθ’ ἅμ’ αὐτῇ
ἔκδοτε, καὶ τιμὴν ἀποτινέμεν, ἥν τιν’ ἔοικεν,
460 Так, чтобы память о ней и у даль­них потом­ков оста­лась».
Друж­но одоб­ри­ли сло­во его осталь­ные ахей­цы.
ἥ τε καὶ ἐσσομένοισι μετ’ ἀνθρώποισι πέληται».
ὣς ἔφατ’ Ἀτρεΐδης, ἐπὶ δ’ ᾔνεον ἄλλοι Ἀχαιοί.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Ст. 6. Пиг­меи — бас­но­слов­ный народ кар­ли­ков высотою с локоть, жили на дале­ком юге, на бере­гу оке­а­на.
  • Ст. 57. Был бы ты камен­ным пла­тьем одет — то есть побит кам­ня­ми.
  • Ст. 105. Силу При­а­ма — то есть силь­но­го При­а­ма.
  • Ст. 144. Эфра и Кли­ме­на. — Этих двух рабынь Еле­на при­вез­ла с собою из Спар­ты. Эфра была дочь тре­зен­ско­го царя Пит­фея, жена афин­ско­го царя Эгея, от кото­ро­го роди­ла зна­ме­ни­тей­ше­го после Герак­ла гре­че­ско­го героя Тезея. Когда Еле­на была еще девуш­кой, Тезей похи­тил ее. Бра­тья Еле­ны, Кастор и Полидевк, в отсут­ст­вие Тезея осво­бо­ди­ли Еле­ну, захва­ти­ли в плен мать Тезея Эфру, и она сде­ла­лась рабы­нею Еле­ны; тогда же бра­тья­ми была захва­че­на Кли­ме­на, сест­ра Тезее­ва дру­га, лапиф­ско­го царя Пири­фоя.
  • Ст. 333. Пан­цирь бра­та Лика­о­на. — Сам Парис как лег­ко воору­жен­ный стре­лок из лука вышел на поле бит­вы без тяже­ло­го пан­ци­ря.
  • Ст. 448. Свер­лё­ная кро­вать. — В про­свер­лен­ных дыр­ках кро­ва­ти укреп­ле­ны были рем­ни, заме­няв­шие в посте­ли наш мат­рац.
  • ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА

  • Ст. 116. Во всех бумаж­ных изда­ни­ях — «послан­цев». Но по рит­му в этом сти­хе и даль­ней­ше­му исполь­зо­ва­нию сло­ва «послан­цы» с уда­ре­ни­ем на послед­нем сло­ге, в роди­тель­ном паде­же здесь под­хо­дит толь­ко уста­рев­ший вари­ант сло­ва: послан­цо́в. Сно­ва берем на себя сме­лость испра­вить кано­ни­че­ский текст Вере­са­е­ва.
  • Ст. 293. Во всех бумаж­ных изда­ни­ях — «судо­ро­гах». Сло­во совер­шен­но не укла­ды­ва­ет­ся в ритм. Беря при­мер из Есе­ни­на (Не дозна­мо пече­ни судор­га схва­ти­ла, / Охну­ла кор­ми­ли­ца, тут и поро­ди­ла), сокра­ща­ем сло­во.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1327009053 1327009052 1327009050 1344010004 1344010030 1344010031