На главную | Античная литература | [Гомер]

Гомеровские гимны

I. К Аполлону Делосскому

ΕΙΣ ΑΠΟΛΛΩΝΑ [ΔΗΛΙΟΝ]

Эллинские поэты VIII—III вв. до н. э. Эпос, элегия, ямбы, мелика. / Отв. ред. М. Л. Гаспаров. М.: Ладомир, 1999.
Перевод В. В. Вересаева.
Примечания В. Н. Ярхо.
Греч. текст: Hesiod. The Homeric Hymns and Homerica. Theogony. The Loeb Classical Library. London, 1914.
Сканы лёбовского издания 1914 г.

СКРЫТЬ ГРЕЧЕСКИЙ ТЕКСТ

1 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170

Этот и следующий за ним гимн составляют в рукописях одно целое, и только в 1781 г. голландский филолог Д. Рункен распознал здесь два произведения: первое (гимн Аполлону Делосскому) оканчивается на ст. 178, а затем, после переходных ст. 179—181 (у Вересаева — ст. 1—3 гимна II) начинается второе (гимн Аполлону Пифийскому). Соответственно, в различных изданиях либо продолжается маргинальная нумерация первого гимна, либо она начинается снова. Так поступил, в частности, и Вересаев. В датировке обоих гимнов исследователи расходятся достаточно далеко: от начала VII до начала VI в.

	Вспомню — забыть не смогу — о метателе стрел Аполлоне. По́ дому Зевса пройдет он — все боги и те затрепещут. С кресел своих повскакавши, стоят они в страхе, когда он Ближе подступит и лук свой блестящий натягивать станет.
	μνήσομαι οὐδὲ λάθωμαι Ἀπόλλωνος ἑκάτοιο, ὅντε θεοὶ κατὰ δῶμα Διὸς τρομέουσιν ἰόντα· καί ῥά τ᾽ ἀναΐσσουσιν ἐπὶ σχεδὸν ἐρχομένοιο πάντες ἀφ᾽ ἑδράων, ὅτε φαίδιμα τόξα τιταίνει.
5	Только Лето́ остается близ молнелюбивого Зевса; Лук распускает богиня и крышкой колчан закрывает, С Фебовых плеч многомощных оружье снимает руками И на колок золотой на столбе близ седалища Зевса Вешает лук и колчан; Аполлона же в кресло сажает.
	Λητὼ δ᾽ οἴη μίμνε παραὶ Διὶ τερπικεραύνῳ, ἥ ῥα βιόν τ᾽ ἐχάλασσε καὶ ἐκλήισσε φαρέτρην, καί οἱ ἀπ᾽ ἰφθίμων ὤμων χείρεσσιν ἑλοῦσα τόξα κατεκρέμασε πρὸς κίονα πατρὸς ἑοῖο πασσάλου ἐκ χρυσέου· τὸν δ᾽ ἐς θρόνον εἷσεν ἄγουσα.
10 14	В чаше ему золотой, дорогого приветствуя сына, Не́ктар отец подает. И тогда божества остальные Тоже садятся по креслам. И сердце Лето веселится, Радуясь, что родила луконосного, мощного сына. [Радуйся ныне, Лето, что детей родила ты преславных,
	τῷ δ᾽ ἄρα νέκταρ ἔδωκε πατὴρ δέπαϊ χρυσείῳ δεικνύμενος φίλον υἱόν· ἔπειτα δὲ δαίμονες ἄλλοι ἔνθα καθίζουσιν· χαίρει δέ τε πότνια Λητώ, οὕνεκα τοξοφόρον καὶ καρτερὸν υἱὸν ἔτικτε. χαῖρε, μάκαιρ᾽ ὦ Λητοῖ, ἐπεὶ τέκες ἀγλαὰ τέκνα,
15	Феба-царя и сестру, стреловержицу Артемиду, Эту — в Ортигии роще, того ж — на суровом Делосе, К Кинфской горе прислонясь, у склонов ее каменистых Около пальмы цветущей, близ вод текучих Инопа.] Что же мне спеть о тебе? Песнопений во всем ты достоин.
	Ἀπόλλωνά τ᾽ ἄνακτα καὶ Ἄρτεμιν ἰοχέαιραν, τὴν μὲν ἐν Ὀρτυγίῃ, τὸν δὲ κραναῇ ἐνὶ Δήλῳ, κεκλιμένη πρὸς μακρὸν ὄρος καὶ Κύνθιον ὄχθον, ἀγχοτάτω φοίνικος, ἐπ᾽ Ἰνωποῖο ῥεέθροις. πῶς τ᾽ ἄρ σ᾽ ὑμνήσω πάντως εὔυμνον ἐόντα;
20	[Всюду обычай есть, Феб, прославлять тебя радостной песней, Всюду, на всех островах, на лугах, что скотину питают, Все почитают тебя: и холмы, и высокие горы, Реки, текущие с гор, что впадают в бездонное море. [Гавани и берега, что спускаются к шумному морю.]]
	πάντη γάρ τοι, Φοῖβε, νόμοι βεβλήατ᾽ ἀοιδῆς, ἠμὲν ἀν᾽ ἤπειρον πορτιτρόφον ἠδ᾽ ἀνὰ νήσους· πᾶσαι δὲ σκοπιαί τοι ἅδον καὶ πρώονες ἄκροι ὑψηλῶν ὀρέων ποταμοί θ᾽ ἅλαδε προρέοντες ἀκταί τ᾽ εἰς ἅλα κεκλιμέναι λιμένες τε θαλάσσης.
25	Спеть ли, как смертных утеха, Лето, тебя на́ свет родила, К Кинфской горе прислонясь, на утесистом острове бедном Делосе, всюду водою омытом? Свистящие ветры На́ берег гнали с обеих сторон почерневшие волны. Выйдя оттуда, над всеми ты смертными властвуешь ныне.
	ἦ ὥς σε πρῶτον Λητὼ τέκε, χάρμα βροτοῖσι, κλινθεῖσα πρὸς Κύνθου ὄρος κραναῇ ἐνὶ νήσῳ, Δήλῳ ἐν ἀμφιρύτῃ; ἑκάτερθε δὲ κῦμα κελαινὸν ἐξῄει χέρσονδε λιγυπνοίοις ἀνέμοισιν, ἔνθεν ἀπορνύμενος πᾶσι θνητοῖσιν ἀνάσσεις.
30	Родами мучаясь, Крит посетила Лето и Афины, Остров Эгину, Евбею, страну моряков знаменитых, Морем омытый кругом Пепареф и Пейреские Эги,Δ Также Фракийский Афон, Пелиона высокие главы, Самофраки́ю и тенью покрытые Идские горы,
	ὅσσους Κρήτη τ᾽ ἐντὸς ἔχει καὶ δῆμος Ἀθηνῶν νῆσός τ᾽ Αἰγίνη ναυσικλειτή τ᾽ Εὔβοια, Αἰγαί, Πειρεσίαι τε καὶ ἀγχιάλη Πεπάρηθος Θρηίκιός τ᾽ Ἀθόως καὶ Πηλίου ἄκρα κάρηνα Θρηικίη τε Σάμος Ἴδης τ᾽ ὄρεα σκιόεντα,
35	Скирос, Фокею, крутые высоты горы Автоканы, Благоустроенный Имброс и Лемнос труднодоступный, Эолиона Макара обитель, божественный Лесбос, Хиос, тучнейший из всех острововΔ, расположенных в море, И каменистый Мимант, и высокие главы Корика,
	Σκῦρος καὶ Φώκαια καὶ Αὐτοκάνης ὄρος αἰπύ, Ἴμβρος τ᾽ εὐκτιμένη καὶ Λῆμνος ἀμιχθαλόεσσα Λέσβος τ᾽ ἠγαθέη, Μάκαρος ἕδος Αἰολίωνος, καὶ Χίος, ἣ νήσων λιπαρωτάτη εἰν ἁλὶ κεῖται, παιπαλόεις τε Μίμας καὶ Κωρύκου ἄκρα κάρηνα
40	Кларос блестящий, крутые высоты горы Эсагеи, Самос, богатый водою, высокие главы Микале, Коос, город людей меропийских, Милет и высо́ко Вверх возносящийся Книд, и КарпафΔ, от ветров не закрытый, Рению, остров с землей каменистой, и Наксос, и Парос —
	καὶ Κλάρος αἰγλήεσσα καὶ Αἰσαγέης ὄρος αἰπὺ καὶ Σάμος ὑδρηλὴ Μυκάλης τ᾽ αἰπεινὰ κάρηνα Μίλητός τε Κόως τε, πόλις Μερόπων ἀνθρώπων, καὶ Κνίδος αἰπεινὴ καὶ Κάρπαθος ἠνεμόεσσα Νάξος τ᾽ ἠδὲ Πάρος Ῥήναιά τε πετρήεσσα,
45	Все их Лето обошла, собираясь родить Дальновержца, Всех опросила, не хочет ли кто стать родиной сыну. Но трепетали все земли от страха, никто не решился Фебу пристанище дать, хоть и были они плодородны. В Делос пришла наконец каменистый Лето пречестная
	τόσσον ἔπ᾽ ὠδίνουσα Ἑκηβόλον ἵκετο Λητώ, εἴ τίς οἱ γαιέων υἱεῖ θέλοι οἰκία θέσθαι. αἳ δὲ μάλ᾽ ἐτρόμεον καὶ ἐδείδισαν, οὐδέ τις ἔτλη Φοῖβον δέξασθαι, καὶ πιοτέρη περ ἐοῦσα· πρίν γ᾽ ὅτε δή ῥ᾽ ἐπὶ Δήλου ἐβήσατο πότνια Λητὼ
50	И, обратившись к нему, окрыленное молвила слово: «Делос! Не хочешь ли ты, чтоб имел тут пристанище сын мой, Феб-Аполлон, чтобы храм на тебе был основан богатый? Вряд ли тобою другой кто прельстится иль почесть окажет: Думаю я, ни овцами ты не богат, ни быками,
	καί μιν ἀνειρομένη ἔπεα πτερόεντα προσηύδα· δῆλ᾽, εἰ γάρ κ᾽ ἐθέλοις ἕδος ἔμμεναι υἷος ἐμοῖο, Φοίβου Ἀπόλλωνος, θέσθαι τ᾽ ἔνι πίονα νηόν, — ἄλλος δ᾽ οὔτις σεῖό ποθ᾽ ἅψεται, οὐδέ σε λήσει· οὐδ᾽ εὔβων σέ γ᾽ ἔσεσθαι ὀίομαι οὔτ᾽ εὔμηλον,
55	Зелень скудна на тебе и плодов никаких не родится. Если же будешь ты храм Аполлона иметь Дальновержца, Станут все люди на остров сюда пригонять гекатомбы, Жертвенный дым без конца над тобою начнет подниматься… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Если б ты только кормил их, владыка, имели бы боги… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
	οὐδὲ τρύγην οἴσεις οὔτ᾽ ἂρ φυτὰ μυρία φύσεις. εἰ δέ κ᾽ Ἀπόλλωνος ἑκαέργου νηὸν ἔχῃσθα, ἄνθρωποί τοι πάντες ἀγινήσουσ᾽ ἑκατόμβας ἐνθάδ᾽ ἀγειρόμενοι, κνίσση δέ τοι ἄσπετος αἰεὶ δημοῦ ἀναΐξει βοσκήσεις θ᾽ οἵ κέ σ᾽ ἔχωσι
60	От посторонней руки: под почвой твоею нет жира». Так говорила. И радостно Делос богине ответил: «Верь мне, Лето, многославная дочерь великого КояΔ: С радостью принял бы я Дальновержца-владыки рожденье, Ибо ужасно я сам по себе для людей неприятен.
	χειρὸς ἀπ᾽ ἀλλοτρίης, ἐπεὶ οὔ τοι πῖαρ ὑπ᾽ οὖδας. ὣς φάτο· χαῖρε δὲ Δῆλος, ἀμειβομένη δὲ προσηύδα· Λητοῖ, κυδίστη θύγατερ μεγάλου Κοίοιο, ἀσπασίη κεν ἐγώ γε γονὴν ἑκάτοιο ἄνακτος δεξαίμην· αἰνῶς γὰρ ἐτήτυμόν εἰμι δυσηχὴς
65	После же этого все бы почет мне оказывать стали. Сильно, однако, — не скрою, богиня, — страшат меня слухи: Больно уж будет рожденный тобой Аполлон, как я слышал, Неукротим и суров, и великая власть над богами И над людьми ожидает его на земле хлебодарной.
	ἀνδράσιν· ὧδε δέ κεν περιτιμήεσσα γενοίμην. ἀλλὰ τόδε τρομέω, Λητοῖ, ἔπος, οὐδέ σε κεύσω· λίην γάρ τινά φασιν ἀτάσθαλον Ἀπόλλωνα ἔσσεσθαι, μέγα δὲ πρυτανευσέμεν ἀθανάτοισι καὶ θνητοῖσι βροτοῖσιν ἐπὶ ζείδωρον ἄρουραν.
70	Вот я чего опасаюсь ужасно умом и душою: Ну как, сияние солнца впервые увидев, презреньем К острову он загорится, — скалиста, бедна моя почва, — И в многошумное море меня опрокинет ногами. Будут бежать чередой непрерывной высокие волны
	τῷ ῥ᾽ αἰνῶς δείδοικα κατὰ φρένα καὶ κατὰ θυμόν, μή, ὁπότ᾽ ἂν τὸ πρῶτον ἴδῃ φάος ἠελίοιο, νῆσον ἀτιμήσας, ἐπεὶ ἦ κραναήπεδός εἰμι, ποσσὶ καταστρέψας ὤσῃ ἁλὸς ἐν πελάγεσσιν, ἔνθ᾽ ἐμὲ μὲν μέγα κῦμα κατὰ κρατὸς ἅλις αἰεὶ
75	Там над моей головою. А он себе больше по вкусу Землю найдет, чтобы храм заложить и тенистые рощи. Черные вместо людей лишь тюлени одни да полипы Гнезда и домики будут на мне возводить безобидно. Если б, однако, посмела ты клятвой поклясться великой,
	κλύσσει· ὃ δ᾽ ἄλλην γαῖαν ἀφίξεται, ἥ κεν ἅδῃ οἱ, τεύξασθαι νηόν τε καὶ ἄλσεα δενδρήεντα· πουλύποδες δ᾽ ἐν ἐμοὶ θαλάμας φῶκαί τε μέλαιναι οἰκία ποιήσονται ἀκηδέα, χήτεϊ λαῶν. ἀλλ᾽ εἴ μοι τλαίης γε, θεά, μέγαν ὅρκον ὀμόσσαι,
80	Что благолепнейший храм свой на мне он воздвигнет на первом Для провещания божьих велений, и после того лишь… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Всюду, меж всеми людьми. Ибо много имен он имеет». И поклялася Лето великою клятвой бессмертных: «Этой Землею клянуся и Небом широким над нами,
81a	ἐνθάδε μιν πρῶτον τεύξειν περικαλλέα νηὸν ἔμμεναι ἀνθρώπων χρηστήριον, αὐτὰρ ἔπειτα [τεύξασθαι νηούς τε καὶ ἄλσεα δενδρηέντα] πάντας ἐπ᾽ ἀνθρώπους, ἐπεὶ ἦ πολυώνυμος ἔσται. ὣς ἄρ ἔφη· Λητὼ δὲ θεῶν μέγαν ὅρκον ὄμοσσε· ἴστω νῦν τάδε Γαῖα καὶ Οὐρανὸς εὐρὺς ὕπερθεν
85	Стикса подземно текущей водой, — меж богов всеблаженных Клятвою, самой ужасной из всех и великою самой: Истинно Фебов душистый алтарь и участок священный Вечно останутся здесь, и почтит он тебя перед всеми». После того как она поклялась и окончила клятву,
	καὶ τὸ κατειβόμενον Στυγὸς ὕδωρ, ὅστε μέγιστος ὅρκος δεινότατός τε πέλει μακάρεσσι θεοῖσιν· ἦ μὴν Φοίβου τῇδε θυώδης ἔσσεται αἰεὶ βωμὸς καὶ τέμενος, τίσει δέ σέ γ᾽ ἔξοχα πάντων. αὐτὰρ ἐπεί ῥ᾽ ὄμοσέν τε τελεύτησέν τε τὸν ὅρκον,
90	С радостью роды царя Дальновержца приветствовал Делос. Девять уж мучилась дней и ночей в безнадежно тяжелых Схватках родильных Лето. Собралися вокруг роженицы Все наилучшие между богинь: Ихнея-Фемида, Рея, шумящая плесками волн Амфитрита, Диона,
	Δῆλος μὲν μάλα χαῖρε γονῇ ἑκάτοιο ἄνακτος· Λητὼ δ᾽ ἐννῆμάρ τε καὶ ἐννέα νύκτας ἀέλπτοις ὠδίνεσσι πέπαρτο. θεαὶ δ᾽ ἔσαν ἔνδοθι πᾶσαι, ὅσσαι ἄρισται ἔασι, Διώνη τε Ῥείη τε Ἰχναίη τε Θέμις καὶ ἀγάστονος Ἀμφιτρίτη
95 96	Также другие. Лишь не было там белолокотной Геры. [Ибо в чертогах она оставалась сбирателя молний.] Да ни о чем не слыхала Илифия, помощь родильниц: Под облаками златыми сидела она на Олимпе; Хитростью там удержала ее белокурая Гера,
	ἄλλαι τ᾽ ἀθάναται νόσφιν λευκωλένου Ἥρης· ἧστο γὰρ ἐν μεγάροισι Διὸς νεφεληγερέταο· μούνη δ᾽ οὐκ ἐπέπυστο μογοστόκος Εἰλείθυια· ἧστο γὰρ ἄκρῳ Ὀλύμπῳ ὑπὸ χρυσέοισι νέφεσσιν, Ἥρης φραδμοσύνης λευκωλένου, ἥ μιν ἔρυκε
100	Злобой ревнивой горя, потому что могучего сына На́ свет родить предстояло в то время Лето пышнокудрой. С острова спешно богини послали Ириду с приказом, Чтобы Илифию к ним привела, обещав ожерелье Длинное, в девять локтей, золотое, из зерен янтарных.
	ζηλοσύνῃ, ὅτ᾽ ἄρ᾽ υἱὸν ἀμύμονά τε κρατερόν τε Λητὼ τέξεσθαι καλλιπλόκαμος τότ᾽ ἔμελλεν. αἳ δ᾽ Ἶριν προὔπεμψαν ἐυκτιμένης ἀπὸ νήσου, ἀξέμεν Εἰλείθυιαν, ὑποσχόμεναι μέγαν ὅρμον, χρυσείοισι λίνοισιν ἐερμένον, ἐννεάπηχυν·
105	Но приказали богиню позвать потихоньку от Геры, Чтобы словами ее, как пойдет, не вернули обратно. Только сказали они ветроногой и быстрой Ириде, — Та побежала и вмиг через все пронеслася пространство. Быстро примчавшись в обитель богов на высоком Олимпе,
	νόσφιν δ᾽ ἤνωγον καλέειν λευκωλένου Ἥρης, νή μιν ἔπειτ᾽ ἐπέεσσιν ἀποστρέψειεν ἰοῦσαν. αὐτὰρ ἐπεὶ τό γ᾽ ἄκουσε ποδήνεμος ὠκέα Ἶρις, βῆ ῥα θέειν, ταχέως δὲ διήνυσε πᾶν τὸ μεσηγύ. αὐτὰρ ἐπεί ῥ᾽ ἵκανε θεῶν ἕδος, αἰπὺν Ὄλυμπον,
110	Вызвала тотчас Ирида Илифию вон из чертога И с окрыленными к ней обратилась словами, сказавши Все, что сказать олимпийские ей приказали богини, И убедила Илифии душу в груди ее милой. Обе помчались, походкой подобные робким голубкам.
	αὐτίκ᾽ ἄρ᾽ Εἰλείθυιαν ἀπὲκ μεγάροιο θύραζε ἐκπροκαλεσσαμένη ἔπεα πτερόεντα προσηύδα, πάντα μάλ᾽, ὡς ἐπέτελλον Ὀλύμπια δώματ᾽ ἔχουσαι. τῇ δ᾽ ἄρα θυμὸν ἔπειθεν ἐνὶ στήθεσσι φίλοισι· βὰν δὲ ποσὶ τρήρωσι πελειάσιν ἴθμαθ᾽ ὁμοῖαι.
115	Только ступила на Делос Илифия, помощь родильниц, Схватки тотча́с начались, и родить собралася богиня. Пальму руками она охватила, колени уперла В мягкий ковер луговой. И под нею земля улыбнулась. Мальчик же выскочил на́ свет. И громко богини вскричали.
	εὖτ᾽ ἐπὶ Δήλου ἔβαινε μογοστόκος Εἰλείθυια, δὴ τότε τὴν τόκος εἷλε, μενοίνησεν δὲ τεκέσθαι. ἀμφὶ δὲ φοίνικι βάλε πήχεε, γοῦνα δ᾽ ἔρεισε λειμῶνι μαλακῷ· μείδησε δὲ γαῖ᾽ ὑπένερθεν· ἐκ δ᾽ ἔθορε πρὸ φόωσδε· θεαὶ δ᾽ ὀλόλυξαν ἅπασαι.
120	Тотчас тебя, Стреловержец, богини прекрасной водою Чисто и свято омыли и, белою тканью повивши, — Новою, сделанной тонко, — ремнем золотым закрепили. Груди своей не давала Лето златолирному Фебу: Не́ктар Фемида впустила в нетленные губы младенца
	ἔνθα σέ, ἤιε Φοῖβε, θεαὶ λόον ὕδατι καλῷ ἁγνῶς καὶ καθαρῶς, σπάρξαν δ᾽ ἐν φάρεϊ λευκῷ, λεπτῷ, νηγατέῳ· περὶ δὲ χρύσεον στρόφον ἧκαν. οὐδ᾽ ἄρ᾽ Ἀπόλλωνα χρυσάορα θήσατο μήτηρ, ἀλλὰ Θέμις νέκταρ τε καὶ ἀμβροσίην ἐρατεινὴν
125	Вместе с амвросией чудной. И сердцем Лето веселилась, Радуясь, что родила луконосного, мощного сына. После того как вкусил ты, владыка, от пищи бессмертной, Бурных движений твоих не сдержали ремни золотые, Слабы свивальники стали, и все распустились завязки.
	ἀθανάτῃσιν χερσὶν ἐπήρξατο· χαῖρε δὲ Λητώ, οὕνεκα τοξοφόρον καὶ καρτερὸν υἱὸν ἔτικτεν. αὐτὰρ ἐπεὶ δή, Φοῖβε, κατέβρως ἄμβροτον εἶδαρ, οὔ σέ γ᾽ ἔπειτ᾽ ἴσχον χρύσεοι στρόφοι ἀσπαίροντα, οὐδ᾽ ἔτι δέσματ᾽ ἔρυκε, λύοντο δὲ πείρατα πάντα.
130	Тотчас же Феб-Аполлон обратился к бессмертным богиням: «Пусть подадут мне изогнутый лук и любезную лиру. Людям начну прорицать я решенья неложные Зевса!» Молвивши так, зашагал по земле неиссчетнодорожной Феб длинновласый, далёко стреляющий. Все же богини
	αὐτίκα δ᾽ ἀθανάτῃσι μετηύδα Φοῖβος Ἀπόλλων· “ εἴη μοι κίθαρίς τε φίλη καὶ καμπύλα τόξα, χρήσω δ᾽ ἀνθρώποισι Διὸς νημερτέα βουλήν.’ ὣς εἰπὼν ἐβίβασκεν ἐπὶ χθονὸς εὐρυοδείης Φοῖβος ἀκερσεκόμης, ἑκατηβόλος· αἳ δ᾽ ἄρα πᾶσαι
135 136	Остолбенели. И весь засиял, словно золотом, Делос: [Поросль узревши Лето и владыки Зевеса-Кронида, В радости, что Аполлон избрал его собственным домом Средь островов и земель, возлюбив его всею душою.] Так покрываются гор возвышенья лесными цветами.
	θάμβεον ἀθάναται· χρυσῷ δ᾽ ἄρα Δῆλος ἅπασα [βεβρίθει, καθορῶσα Διὸς Λητοὺς τε γενέθλην, γηθοσύνῃ, ὅτι μιν θεὸς εἵλετο οἰκία θέσθαι νήσων ἠπείρου τε, φίλησε δὲ κηρόθι μᾶλλον.] ἤνθησ᾽, ὡς ὅτε τε ῥίον οὔρεος ἄνθεσιν ὕλης.
140	Ты же, о, с луком серебряным царь, Аполлон дальнострельный, То поднимался на Кинф, каменисто-суровую гору, То принимался блуждать, острова и людей посещая. Много, владыка, имеешь ты храмов и рощ многодревныхΔ; Любы все вышки тебе, уходящие в небо вершины
	αὐτὸς δ᾽, ἀργυρότοξε, ἄναξ ἑκατηβόλ᾽ Ἄπολλον, ἄλλοτε μέν τ᾽ ἐπὶ Κύνθου ἐβήσαο παιπαλόεντος, ἄλλοτε δ᾽ ἂν νήσους τε καὶ ἀνέρας ἠλάσκαζες. πολλοί τοι νηοί τε καὶ ἄλσεα δενδρήεντα· πᾶσαι δὲ σκοπιαί τε φίλαι καὶ πρώονες ἄκροι
145	Гор высочайших и реки, теченье стремящие в море. К Делосу больше всего ты, однако, душой расположен. Длиннохитонные сходятся там ионийцы на праздник, С ними и жены, достойные их, и любезные дети. Помнят они о тебе и, когда состязанья назначат,
	ὑψηλῶν ὀρέων ποταμοί θ᾽ ἅλαδε προρέοντες· ἀλλὰ σὺ Δήλῳ, Φοῖβε, μάλιστ᾽ ἐπιτέρπεαι ἦτορ, ἔνθα τοι ἑλκεχίτωνες Ἰάονες ἠγερέθονται αὐτοῖς σὺν παίδεσσι καὶ αἰδοίῃς ἀλόχοισιν. οἱ δέ σε πυγμαχίῃ τε καὶ ὀρχηθμῷ καὶ ἀοιδῇ
150	Боем кулачным, и пляской, и пеньем тебя услаждают. Кто б ионийцев ни встретил, когда они вместе сберутся, Всякий сказал бы, что смерть или старость над ними бессильны. Видел бы он обходительность всех и душой веселился б, Глядя на этих детей и на жен в поясах несравненных,
	μνησάμενοι τέρπουσιν, ὅτ᾽ ἄν στήσωνται ἀγῶνα. φαίη κ᾽ ἀθανάτους καὶ ἀγήρως ἔμμεναι αἰεί, ὃς τόθ᾽ ὑπαντιάσει᾽, ὅτ᾽ Ἰάονες ἀθρόοι εἶεν· πάντων γάρ κεν ἴδοιτο χάριν, τέρψαιτο δὲ θυμὸν ἄνδρας τ᾽ εἰσορόων καλλιζώνους τε γυναῖκας
155	На корабли быстроходные их и на все их богатства. К этому ж — диво большое, которого славе не сгинуть: Острова Делоса девы, прислужницы Феба-владыки. Песнью хвалебной они Аполлона сначала прославят; После, Лето помянув пышнокудрую и Артемиду
	νῆάς τ᾽ ὠκείας ἠδ᾽ αὐτῶν κτήματα πολλά. πρὸς δὲ τόδε μέγα θαῦμα, ὅου κλέος οὔποτ᾽ ὀλεῖται, κοῦραι Δηλιάδες, ἑκατηβελέταο θεράπναι· αἵ τ᾽ ἐπεὶ ἂρ πρῶτον μὲν Ἀπόλλων᾽ ὑμνήσωσιν, αὖτις δ᾽ αὖ Λητώ τε καὶ Ἄρτεμιν ἰοχέαιραν,
160	Стрелолюбивую, песни поют о мужах и о женах, В древности живших, и племя людей в восхищенье приводят. Дивно умеют они подражать голосам и напевам Всяких людей; и сказал бы, услышав их, каждый, что это Голос его, — до того хорошо их налажены песни.
	μνησάμεναι ἀνδρῶν τε παλαιῶν ἠδὲ γυναικῶν ὕμνον ἀείδουσιν, θέλγουσι δὲ φῦλ᾽ ἀνθρώπων. πάντων δ᾽ ἀνθρώπων φωνὰς καὶ βαμβαλιαστὺν μιμεῖσθ᾽ ἴσασιν· φαίη δέ κεν αὐτὸς ἕκαστος φθέγγεσθ᾽· οὕτω σφιν καλὴ συνάρηρεν ἀοιδή.
165	Милость свою ниспошлите на нас, Аполлон с Артемидой! Вам же, о девы, привет! Обо мне не забудьте и позже. Если какой-либо вас посетит человек земнородный, Странник, в скитаньях своих повидавший немало, и спросит: «Девы, скажите мне, кто здесь у вас из певцов наилучший?
	ἀλλ᾽ ἄγεθ᾽ ἱλήκοι μὲν Ἀπόλλων Ἀρτέμιδι ξύν, χαίρετε δ᾽ ὑμεῖς πᾶσαι· ἐμεῖο δὲ καὶ μετόπισθεν μνήσασθ᾽, ὁππότε κέν τις ἐπιχθονίων ἀνθρώπων ἐθάδ᾽ ἀνείρηται ξεῖνος ταλαπείριος ἐλθών· ὦ κοῦραι, τίς δ᾽ ὔμμιν ἀνὴρ ἥδιστος ἀοιδῶν
170	Кто доставляет из них наибольшее вам наслажденье?» Страннику словом хорошим немедленно все вы ответьте: «Муж слепой. Обитает на Хиосе он каменистом. Лучшими песни его и в потомстве останутся дальнем», — Мы же великую славу об вас разнесем повсеместно,
	ἐνθάδε πωλεῖται, καὶ τέῳ τέρπεσθε μάλιστα; ὑμεῖς δ᾽ εὖ μάλα πᾶσαι ὑποκρίνασθαι ἀφήμως· τυφλὸς ἀνήρ, οἰκεῖ δὲ Χίῳ ἔνι παιπαλοέσσῃ τοῦ πᾶσαι μετόπισθεν ἀριστεύσουσιν ἀοιδαί. ἡμεῖς δ᾽ ὑμέτερον κλέος οἴσομεν, ὅσσον ἐπ᾽ αἶαν
175	Сколько ни встретим людей в городах, хорошо населенных, Все нам поверят они, потому что мы правду расскажем. Я же хвалить не устану метателя стрел Аполлона, Сына Лето пышнокудрой, владыку с серебряным луком.
	ἀνθρώπων στρεφόμεσθα πόλεις εὖ ναιεταώσας· οἳ δ᾽ ἐπὶ δὴ πείσονται, ἐπεὶ καὶ ἐτήτυμόν ἐστιν. αὐτὰρ ἐγὼν οὐ λήξω ἑκηβόλον Ἀπόλλωνα ὑμνέων ἀργυρότοξον, ὃν ἠύκομος τέκε Λητώ.

>>>

ПРИМЕЧАНИЯ

Ст. 13. Радуясь, что родила… — После этого стиха в переводе Вересаева пропущены ст. 14—18:

Радуйся ныне, Лето, что детей родила ты преславных,
Феба-царя и сестру, стреловержицу Артемиду,
Эту — в Ортигии роще, того ж — на суровом Делосе,
К Кинфской горе прислонясь, у склонов ее каменистых
Около пальмы цветущей, близ вод текучих Инопа.

И в самом деле, по традиционной версии, Аполлон и Артемида были близнецами, и странно было бы, если бы одного из них Лето родила на Делосе, а другую — в роще Ортигии неподалеку от Эфеса. Возможно, указание на это место принадлежит более позднему автору, знавшему о существовании в Ортигии знаменитого святилища Артемиды. Кроме того, ст. 19 явно примыкает по смыслу к ст. 13, поскольку обращен не к Лето, а к Аполлону.

Ст. 25. Спеть ли… — У Вересаева снова пропуск — оставлены без перевода ст. 20—24

Всюду обычай есть, Феб, прославлять тебя радостной песней,
Всюду, на всех островах, на лугах, что скотину питают,
Все почитают тебя: и холмы, и высокие горы,
Реки, текущие с гор, что впадают в бездонное море.
[Гавани и берега, что спускаются к шумному морю.]

На этот раз изъятие стихов 20—23 представляется не столь убедительным (ст. 24, в сущности, повторяет ст. 23; к тому же ничего не известно о специальном культе Аполлона в прибрежных местностях и гаванях). В пользу атетезы (исключения) говорит разве только сходство со ст. 144—145.

Ст. 31. Эгина — остров в Сароническом заливе; Евбея — См.: «Труды и Дни», 651 и примеч.

Ст. 32. Пепареф — остров, расположенный на запад от северной оконечности Евбеи; Пейреские Эги — по-видимому, описка переводчика. В оригинале речь идет об Эгах (на Евбее) и Пиресиях, расположенных в Фессалии.

Ст. 33. Фракийский Афон — гора, завершающая один из отрогов полуострова Халкида; Пелион. — См.: «Каталог женщин», фр. 21, 2 и примеч.

Ст. 34. Самофракия — остров в северной части Эгейского моря. Идские горы. — Вероятно, имеется в виду гора в Троаде, у подножия которой со временем возникнет Троя.

Ст. 35. Скирос — См.: «Кипрские песни», фр. 15 и примеч.; Фокея — город на побережье Малой Азии; Автоканы — предгорье близ Фокеи.

Ст. 36—38. Имброс, Лемнос, Лесбос, Хиос — большие острова в северо-восточной части Эгейского моря. Лесбос назван Эолиона Макара обитель, так как, по преданию, он был заселен под руководством некоего Макара, сына Эола.

Ст. 39. Мимант — гора на малоазийском побережье, напротив северной оконечности Хиоса; Корик — вероятно, имеется в виду Корикий — гора на том же побережье, но против южной оконечности Хиоса.

Ст. 40—44. Продолжается описание скитаний Лето в восточной части Эгейского моря (посещение городов Кларос с горой Эсагеей, Милета, Книда, островов Самос с расположенным напротив мысом Микале, Коса, Карпафа), откуда она возвращается в центр Кикладских островов (Наксос, Парос — южнее Делоса, Рения — соседний с ним остров). 42. Меропы. — См.: «Меропида».

Ст. 47. Но трепетали все земли… — так как Гера из ревности запретила всякой земной тверди давать прибежище Лето, беременной от Зевса (ср. 97—101). Впрочем, ниже приводятся и другие доводы (66—73).

Ст. 57. Гекатомбы — сначала жертвоприношение одной сотни быков, затем — вообще обильная жертва.

Ст. 62. Кой. — См.: «Теогония», 404—408.

Ст. 85. Стикс. — См.: «Теогония», 775—806.

Ст. 87. Фебов душистый алтарь. — В историческую эпоху храм Аполлона на Делосе являлся одним из его главных общеэллинских святилищ. См. 146—164.

Ст. 93. Фемида. — См.: «Теогония», 16, 901. Ихнея — то есть почитаемая в городе Ихны в фессалийской Фтиотиде, считавшейся местом рождения Ахилла.

Ст. 94. Рея, Амфитрита, Диона. — См.: «Теогония», 135, 453—458; 244; 17. Здесь Амфитрита выступает, очевидно, не как одна из нереид, а как супруга Посейдона.

Ст. 96 в переводе пропущен:

Ибо в чертогах она оставалась сбирателя молний.

Некоторые издатели считают этот стих поздней вставкой, близкой по смыслу к ст. 98.

Ст. 97. Илифия. — См.: «Теогония», 922.

Ст. 102. Ирида. — См.: «Теогония», 266, 780—787.

Ст. 124 сл. Нектар, амвросия — бестелесная пища богов. Ср.: «Теогония», 640, 642, 796; «Каталог женщин», фр. 12, 21—23.

Ст. 131. …любезную лиру. — Версия, находящаяся в противоречии с гомеровским гимном к Гермесу, где Аполлон получает лиру в подарок от своего младшего брата, см. 476—490.

Ст. 136—138. Стихи, пропущенные в некоторых рукописях, изымаются и отдельными современными издателями:

136 Поросль узревши Лето и владыки Зевеса-Кронида,
В радости, что Аполлон избрал его собственным домом
Средь островов и земель, возлюбив его всею душою.

Серьезных доводов в пользу сохранения или изъятия этих стихов нет.

Ст. 146—150. Стихи эти цитирует в своей «Истории» Фукидид (III, 104), однако с некоторыми лексическими отклонениями от текста, зафиксированного рукописями. Возможно, существовали разные редакции гимна и Фукидиду была известна более древняя.

Ст. 172. Обитает на Хиосе он… — слова, в которых видели намек на Гомера. Вернее, однако, предположить, что Делос посещал (и, возможно, является автором гимна) кто-нибудь из представителей школы рапсодов, существовавшей на Хиосе.

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА

Ст. 32. В изд. 1963: «Пепарет», в изд. 1999: «Пепареф».

Ст. 38. В изд. 1963: «тучнейший», в изд. 1999: «тучнейших». Исправлено по изд. 1963.

Ст. 43. В изд. 1963: «Карпат», в изд. 1999: «Карпаф».

Ст. 62. В изд. 1963: «Кея», в изд. 1999: «Коя».

Ст. 143. В изд. 1963: «многодревных», в изд. 1999: «многодревних». Исправлено по изд. 1963.

Гомеровские гимныI. К Аполлону ДелосскомуΕΙΣ ΑΠΟΛΛΩΝΑ [ΔΗΛΙΟΝ]

Гомеровские гимны

I. К Аполлону Делосскому

ΕΙΣ ΑΠΟΛΛΩΝΑ [ΔΗΛΙΟΝ]